Концепция конститутивного порядка в этнометодологической традиции Корбут Андрей Михайлович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Проблема порядка в социологии и этнометодологии 16

1.1 Проблема порядка в социологии 16

1.2 Этнометодологическая концепция порядка в социологической литературе 23

1.3 Концептуализации порядка в этнометодологической литературе 32

1.4 Эволюция представлений о порядке в этнометодологии 40

1.4.1 Этап первый: понятие «воспринимаемой нормальности» 42

1.4.2 Переориентация этнометодологии 59

1.4.3 Этап второй: понятие «порядка с астериском» 64

Выводы 71

Глава 2. Концепция конститутивного порядка: ключевые элементы 72

2.1 Понятие конститутивного порядка 72

2.2 Элементы концепции конститутивного порядка 80

2.2.1 Методичность 80

2.2.2 Наблюдаемость 92

2.2.3 Ситуативность 102

2.2.4 Практическая специфичность 114

2.2.5 Когортность 125

Выводы 136

Глава 3. Изучение порядка в этнометодологических исследованиях 138

3.1 Политика этнометодологических исследований 138

3.2 Феномены порядка в этнометодологических исследованиях 147

3.2.1 Конверсационный анализ 147

3.2.2 Этнометодология науки 159

3.2.3 Исследования рабочих мест 172

3.2.4 Этнография повседневности 181

Выводы 192

Заключение 194

Библиография 198

• Этнометодологическая концепция порядка в социологической литературе
• Этап первый: понятие «воспринимаемой нормальности»
• Методичность
• Феномены порядка в этнометодологических исследованиях

Введение к работе

Актуальность темы исследования

Проблема социального порядка относится к ключевым проблемам социологии. Различные ее решения образуют основание развития социологии как дисциплины. Первоначально сформулированная Т. Гоббсом, проблема социального порядка затем стала одним из центральных предметов внимания социологов. Как отмечают Дж. Александер ¹ , У. Скидмор ² , П. С. Коэн ³ , Дж. Тернер ⁴ , Д. Ю. Ронг⁵, социальная теория не может не отвечать на вопрос о порядке и все социологические традиции можно проанализировать с точки зрения того, какие варианты ответа на этот вопрос они предлагают и реализуют в своем концептуальном и исследовательском аппарате.

Этнометодология, исходные принципы которой были сформулированы в работах Гарольда Гарфинкеля и его единомышленников в 1950–1960-е гг. в США, предложила свою концепцию социального порядка, которая получила название концепции конститутивного порядка⁶. Данная концепция предполагает, что социальный порядок носит конститутивный характер, т. е. заключает-

¹ Alexander J. C. Theoretical logic in sociology. Vol. I: Positivism, presuppositions, and cur
rent controversies. Berkeley: University of California Press, 1982. P. 93.

² Skidmore W. Theoretical thinking in sociology. Cambridge: Cambridge University Press,
1979. P. 17.

³ Cohen P.S. Modern social theory. L.: Heinemann, 1968. P. 18.

⁴ Тернер Дж. Структура социологической теории / Пер. с англ. О. С. Гавриш и др. под
общ. ред. Г. В. Осипова. М.: Прогресс, 1985. С. 27.

⁵ Wrong D. H. The problem of order: what unites and divides society. N.Y.: Free Press, 1994. P. 1.

⁶ Понятие «конститутивный порядок» было введено Г. Гарфинкелем для указания на
определяющие аспекты социального взаимодействия (Гарфинкель Г. Концепция и экспери
ментальные исследования «доверия» как условия стабильных согласованных действий / Пер.
с англ. А. М. Корбута // Социологическое обозрение. 2009. Т. 8. № 1. С. 10–51). Э. У. Ролз
предложила использовать этот термин для обозначения всей этнометодологической концеп
ции социального порядка (Rawls A. W. An essay on two conceptions of social order: constitutive
orders of action, objects and identities vs aggregated orders of individual action // Journal of Classi
cal Sociology. 2009. Vol. 9. № 4. P. 500–520; Rawls A. W. Wittgenstein, Durkheim, Garfinkel and
Winch: constitutive orders of sensemaking // Journal for the Theory of Social Behaviour. 2011.
Vol. 41. № 4. P. 396–418). В диссертационном исследовании мы будем придерживаться рас
ширенной трактовки, предложенной Э. У. Ролз.

ся для членов общества в знакомом, привычном ходе дел, который составляет для них само собой разумеющийся социальный мир. Акцентируя контингентный, ситуативный характер социального порядка, э та концепция предложила альтернативу представлениям о социальном порядке, которые доминировали в социологии того времени и во многом продолжают доминировать до сих пор. Тем не менее, этнометодологическая концепция социального порядка не была воспринята как полноценная альтернатива, поэтому даже сегодня предоставляемые ею возможности для социологического теоретизирования и эмпирических исследований все еще требуют экспликации.

Неадекватность трактовок этнометодологической концепции социального порядка связана с двумя причинам. Во-первых, многие критики этнометодоло-гии относят ее к одному из известных направлений социологических исследований (чаще всего — к интеракционизму, феноменологической социологии или микросоциологии) и приписывают ей чуждые теоретические интересы и допущения. Во-вторых, в самой этнометодологии теоретизирование занимает маргинальное положение, поскольку э тнометодологи претендуют на ради кально эмпирический подход к социологическим феноменам. Тем не менее, интерес к проблеме порядка всегда был основополагающим интересом для Гарфинкеля, в работах которого на протяжении всего его творчества можно найти не только примеры конкретных эмпирических исследований, но и развернутую сеть понятий и концептуализаций, обосновывающих необходимость эмпирического изучения социального порядка и анализирующих принципиальные недостатки существующих социологических подходов.

Анализ этнометодологической концепции конститутивного порядка и экспликация ее основных принципов позволили бы выявить теоретический потенциал этнометодологии для решения ряда важнейших социологических пр о-блем, таких, как соотношение действия и структуры, индивидуальности и коллективности, повседневных практик и социальных институтов.

Научная разработанность проблемы

После выхода в 1967 г. книги Г. Гарфинкеля «Исследования по этнометодо-логии» этнометодологические идеи стали предметом анализа со стороны широкого круга социологов, однако этот анализ был основан на недостаточно адекватной трактовке базовых принципов этнометодологии. Одной из наиболее распространенных стала интерпретация этнометодологической концепции как субъективистcкой или индивидуалистской. В работах Л. Козера⁷, Э. Геллнера⁸, Дж. Александера⁹, А. Гоулднера¹⁰, З. Баумана¹¹ этнометодология рассматривается как один из способов изучения внутренних смыслов, которые конкретные акторы приписывают другим людям, происходящим событиям и окружающим объектам. Однако такая индивидуалистическая трактовка не согласуется с эт-нометодологическим интересом к практической упорядоченности самих де й-ствий, которую невозможно свести к интерпретативной активности акторов.

Предпринимаемые внутри самой этнометодологии попытки концептуализировать разделяемое среди этнометодологов представление о социальном порядке также следует признать неполным. В обзорных работах Дж. Херитиджа¹², У. Шеррока и Р. Андерсона¹³ проблеме порядка уделяется мало внимания, несмотря на признание ее первоочередного значения. Представленная в работе П. Флинна¹⁴ концептуализация этнометодологического понимания социального порядка как «реализации членства» ведет к тому, что идея конститутивного порядка связывается с идеей типизации социальных ситуаций и их восприятия в

⁷ Coser L. A. Presidential address: Two methods in search of a substance // American Sociolog
ical Review. 1975. Vol. 40. № 6. P. 691–700

⁸ Gellner E. Ethnomethodology: the re-enchantment industry, or The Californian way of sub
jectivity // Philosophy of the Social Sciences. 1975. Vol. 5. № 4. P. 431–450.

⁹ Alexander J. C. Twenty lectures: sociological theory since World War II. N. Y.: Columbia
University Press, 1987. P. 257–280.

¹⁰ Гоулднер А. Наступающий кризис западной социологии. СПб.: Наука, 2003. С. 444–449.

¹¹ Baumann Z. On the philosophical status of ethnomethodology // Sociological Review. 1973.
Vol. 21. № 2. P. 5–23.

Heritage J. Garfinkel and Ethnomethodology. Cambridge: Polity Press, 1984.

Sharrock W. W., Anderson R. J. The ethnomethodologists. Chichester: Ellis Horwood, 1986.

Flynn P. J. The ethnomethodological movement: sociosemiotic interpretations. N. Y.: Mou-

ton de Gruyter.

качестве элементов социальной структуры, рассмотренных «изнутри», «глазами участников». При этом упускается из виду идея практичности самого социального действия, имеющей своим источником не типизации происходящего акторами, а разворачивающуюся последовательность действий. Д. Циммерман и Д. Л. Видер¹⁵, Х. Меган и Х. Вуд¹⁶, К. Лейтер¹⁷, Д. Бенсон и Дж. Хьюз¹⁸ трактуют этнометодологические представления о социальном порядке с точки зрения феноменологической социологии А. Шюца и когнитивной социологии А. Сикурела, утверждая, что для этнометодологии социальный порядок заключается в практиках придания видимости, ощущения или смысла порядка тем или иным социальным ситуациям. Такое понимание, однако, предполагает апелляцию к универсальным структурам повседневного сознания, интерес к которым можно найти лишь в ранних работах Гарфинкеля.

Наиболее продуктивными в плане экспликации этнометодологической концепции социального порядка являются работы Э. Ливингстона¹⁹ и Э. У. Ролз²⁰. Ливингстон выделяет в качестве ключевого, с точки зрения этнометодологии, свойства социального порядка его наблюдаемость. Ролз показывает, что этно-методологически понятый порядок носит конститутивный и контингентный ха-

¹⁵ Zimmerman D. H., Wieder D. L. Ethnomethodology and the problem of order: comment on
Denzin // Understanding everyday life: towards a reconstruction of sociological knowledge / Ed. by
J. D. Douglas. L.: Routledge & Kegan Paul. P. 285–298.

¹⁶ Mehan H., Wood H. The reality of ethnomethodology. N. Y.: Wiley, 1975.

¹⁷ Leiter K. A primer on ethnomethodology. N. Y.: Oxford University Press, 1980.

¹⁸ Benson D., Hughes J. A. The perspective of ethnomethodology. L.: Longman, 1983.

¹⁹ Livingston E. Making sense of ethnomethodology. L.: Routledge & Kegan Paul, 1987. P. 12–
18; Livingston E. Ethnographies of reason. Aldershot: Ashgate, 2008. P. 123–130.

²⁰ Rawls A. W. The interaction order sui generis: Goffman’s contribution to social theory // So
ciological Theory. 1987. Vol. 5. № 2. P. 136–149; Rawls A. W. Language, self and social order: a
reformulation of Goffman and Sacks // Human Studies. 1989. Vol. 12. № 1-2. P. 147–172; Rawls A.
W. An ethnomethodological perspective on social theory // Interactional order: new directions in the
study of social order / Ed. D. T. Helm et al. N. Y.: Irvington, 1989. P. 4–20; Rawls A. W. An essay
on two conceptions of social order: constitutive orders of action, objects and identities vs aggregat
ed orders of individual action // Journal of Classical Sociology. 2009. Vol. 9. № 4. P. 500–520;
Rawls A. W. Social order as moral order // Handbook of the sociology of morality / Ed. S. Hitlin and
S. Vaisey. N. Y.: Springer, 2010. P. 95–121; Rawls A. W. Wittgenstein, Durkheim, Garfinkel and
Winch: constitutive orders of sensemaking // Journal for the Theory of Social Behaviour. 2011.
Vol. 41. № 4. P. 396–418.

рактер. Однако, работы этих авторов тоже имеют ряд недостатков. Ливингстон

подчеркивает лишь один из аспектов этнометодологического понимания п о-рядка, однако необходимо проанализировать и другие компоненты концепции. Ролз, предлагая разделять два типа порядка — конститутивный и институциональный или агрегированный, — не проясняет до конца, в чем именно заключается «конститутивность». Кроме того, утверждая, что конститутивный порядок ограничен институциональным порядком, она не уточняет, как именно это происходит, каковы механизмы такого ограничения.

В отечественной социологической традиции этнометодологии в целом и эт-нометодологической концепции социального порядка в частности уделялось мало внимания. Среди работ, посвященных этнометодологии, можно выделить работы Л. Г. Ионина²¹, С. П. Баньковской²², И. В. Давыдовой²³, А. П. Огурцо-ва²⁴, И. Черновой²⁵, И. Ф. Девятко²⁶, Т. В. Сафоновой²⁷, И. А. Бутенко²⁸. Хотя в них анализируются некоторые основополагающие идеи этнометодологии, проблема порядка либо не рассматривается вообще, либо рассматривается в контексте ранних представлений Гарфинкеля, без учета всего последующего кор-

²¹ Ионин Л. Г. Понимающая социология: историко-критический анализ. М.: Наука, 1979;
Ионин Л. Г. Возникновение и развитие феноменологической социологии. А. Шюц и этноме-
тодология // История теоретической социологии. Т. 3. М.: Канон, 2002. С. 282–301; Ионин
Л. Г. Социология как non-fiction. О развитии этнометодологии // Социологический журнал.
2006. № 1-2. С. 74–90.

²² Баньковская С. П. «Cogitamus ergo sum» vs «cogito ergo sum»: современная критика ко-
гнитивистского редукционизма в социологии // Пути России: современное интеллектуальное
пространство: шк олы, направления, поколения: т. XVI / Под общ. ред. М. Г. Пугачевой,

B. С. Вахштайна. М.: Университетская книга, 2009. С. 284–295.

²³ Давыдова И. В. Формирование этнометодологии: влияние Т. Парсонса и А. Шюца на
теоретическую позицию Г. Гарфинкеля // Социологический журнал. 2002. № 1. С. 115–128.

²⁴ Огурцов А. П. Этнометодология и этнографическое изучение науки // Современная за
падная социология науки: критический анализ / Отв. ред. Э. М. Мирский. М.: Наука, 1988.

C. 211–226.

²⁵ Чернова И. Этнометодология в контексте становления // Социология: теория, методы,
маркетинг. 1999. № 4. С. 62–69.

²⁶ Девятко И. Ф. Социологические теории деятельности и практической рациональности.
М.: Аванти плюс, 2003. С. 165–171.

²⁷ Сафонова Т. В. Непонимающая социология: истории из жизни этнометодологов //
Журнал социологии и социальной антропологии. 2005. Т. 8. № 4. С. 22–31.

²⁸ Бутенко И. А. Социальное познание и мир повседневности: горизонты и тупики фено
менологической социологии. М.: Наука, 1987.

пуса этнометодологических исследований. И хотя в последние годы было опубликовано несколько переводов этнометодологических работ²⁹, в том числе работ Гарфинкеля³⁰, их публикация не вызвала заметных обсуждений в отечественной социологии. Помимо прочего, т акая ситуация объясняется, с одной стороны, отсутствием в отечественной социологии устойчивой дискуссии по проблеме социального порядка и, с другой стороны, — малым числом отечественных этнометодологических исследований³¹.

Объект и предмет исследования

Объектом исследования является концепция конститутивного порядка в этнометодологической традиции.

²⁹ Сакс Х. Социологическое описание / Пер. с англ. А. М. Корбута // Социологическое
обозрение. 2006. Т. 5. № 1. С. 43–53; Уотсон Р. Этнометодологический анализ текстов и
чтения / Пер. с англ. А. М. Корбута // Социологический журнал. 2006. № 1/2. С. 91–128; Ан
дерсон Д. К., Шеррок У. У. Ирония как методологическая теория: эскиз четырех социологи
ческих вариаций / Пер. с англ. А. М. Корбута // Социологическое обозрение. 2010. Т. 9. № 1.
С. 53–65.

³⁰ Гарфинкель Г. Исследование привычных оснований повседневных действий / Пер. с
англ. Ю. И. Турчаниновой, Э. Н. Гусинского // Социологическое обозрение. 2002. Т. 2. № 1.
С. 42–70; Гарфинкель Г. Обыденное знание социальных структур: документальный метод
интерпретации в бытовом и профессиональном поиске фактов / Пер. с англ. Ю. И. Турчани
новой, Э. Н. Гусинского // Социологическое обозрение. 2003. Т. 3. № 1. С. 3–19; Гарфин-
кель Г. Рациональные свойства научных и обыденных действий / Пер. с англ. Ю. И. Турча
ниновой, Э. Н. Гусинского // Социологическое обозрение. 2003. Т. 3. № 3. С. 3–17; Гарфин-
кель Г. Что такое этнометодология? / Пер. с англ. А. М. Корбута // Социологическое обозре
ние. 2003. Т. 3. № 4. С. 3–25; Гарфинкель Г., Сакс Х. О формальных структурах практических
действий / Пер. с англ. В. Г. Николаева // Социальные и гуманитарные науки. Реферативный
журнал. Серия 11: Социология. 2003. № 2. С. 94–136; Гарфинкель Г. Концепция и экспери
ментальные исследования «доверия» как условия стабильных согласованных действий / Пер.
с англ. А. М. Корбута // Социологическое обозрение. 2009. Т. 8. № 1. С. 10–51; Гарфинкель Г.
Что такое этнометодология? / Пер. с англ. С. П. Баньковской // Социологическое обозрение.
2012. Т. 11. № 3. С. 144–154. Так же необходимо отметить публикацию полного перевода
книги Гарфинкеля «Исследования по этнометодологии» (Гарфинкель Г. Исследования по эт-
нометодологии / Пер. с англ. З. Замчук, Н. Макаровой, Е. Трифоновой. СПб.: Питер, 2006),
который, однако, отличается низким качеством.

³¹ Хотя такие исследования есть: Баньковская С. П. Миграция, свобода и гражданство:
парадоксы маргинализации // Полис. 2006. № 4. С. 120–126; Тягунова Т. В. «Воспринимаемая
нормальность» учебных ситуаций // Социологический журнал. 2006. № 1-2. С. 129–146; Бо
чаров Т. Ю. Делая социологию социологии // Журнал социологии и социальной антрополо
гии. 2010. № 3. С. 155–179; Бочаров Т. Ю. (Этно)методология в автомастерской: практики
категоризации «этнической принадлежности» // Laboratorium. 2012. № 2. С. 51–68.

Предметом исследования являются ключевые понятия концепции конститутивного порядка в этнометодологической традиции и историческая эволюция этой концепции.

Цель и задачи исследования

Целью диссертационного исследования является историко-теоретическая реконструкция основных компонентов концепции конститутивного порядка в этнометодологии.

Для достижения указанной цели решаются следующие задачи:

1. Проведение историко-социологического анализа эволюции представлений о социальном порядке в этнометодологии.

2. Экспликация основных отличий этнометодологической концепции конститутивного порядка от других социологических концепций социального порядка.

3. Прояснение ключевых понятий, входящих в этнометодологическую концепцию конститутивного порядка.

4. Анализ способов реализации концепции конститутивного порядка в основных направлениях этнометодологических исследований.

5. Оценка возможностей использования этнометодологической концепции конститутивного порядка для разработки вопросов социологической теории.

Теоретические и методологические основы диссертации

В основе диссертационного исследования лежит методология историко-социологической реконструкции, позволяющая эксплицировать сеть понятий и исследовательских допущений, ключевых для изучаемой социологической традиции. В рамках данной методологии каждое понятие рассматривается в контексте его взаимосвязей с другими понятиями, входящими в рассматриваемую традицию, а также в контексте его возникновения и взаимосвязей с понятиями других социологических традиций. Материалами для анализа служили перво-

источники, критическая литература, методологические работы, а также архивные материалы. В результате исследования была реконструирована динамика взглядов на конститутивный порядок в этнометодологической традиции, выделено концептуальное ядро этнометодологического подхода к социальному порядку, прояснены теоретические основания эмпирических этнометодологиче-ских исследований. Достоверность полученных выводов определяется учетом всей релевантной социологической литературы и современного состояния разработанности центральной темы исследования.

Научная новизна исследования

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:

6. Впервые в отечественной социологии рассматриваются структура и основные положения этнометодологической концепции конститутивного порядка.

7. В результате анализа Гоббсовой проблемы социального порядка выделены две ее составляющие: вопрос обыденности порядка и вопрос конкретности порядка. Предлагается рассматривать все социологические решения проблемы порядка как ответы на два указанных вопроса.

8. Впервые в отечественной социологии проанализирован и систематизирован корпус критических работ, посвященных этнометодологическим представлениям о порядке.

9. Выделены два этапа в эволюции этнометодологических представлений о конститутивном порядке: этап, на котором доминировало понятие «воспринимаемой нормальности», и этап, на котором было предложено понятие «порядок с астериском», и проанализированы основные различия этих этапов.

5. Выявлены стабильные аспекты этнометодологической концепции кон
ститутивного порядка (идея методического характера социального порядка,
идея ситуационности порядка, идея воспринимаемости порядка), а также аспек
ты, трансформировавшиеся вследствие методологической, эмпирической и
концептуальной переориентации этнометодологии при переходе от первого

этапа формулирования концепции порядка ко второму (идея универсальных структур повседневности, важность эмпирических исследований порядка).

6. В дополнение к трем уже выявленным в критической литературе направлениям этнометодологических исследований: конверсационному анализу, эт-нометодологии науки и исследованию рабочих мест, выделено направление этнографии повседневности и показано, каким образом этнометодологическая концепция конститутивного порядка реализуется во всех четырех указанных направлениях, что ранее не становилось предметом специального анализа в социологической литературе.

Основные положения, выносимые на защиту

10. В результате исследования установлено, что конститутивный порядок рассматривается в этнометодологической традиции как основополагающий социальный порядок. Он заключается в практиках производства организованных свойств действий и ситуаций, составляющих для социального актора само собой разумеющийся повседневный мир. Так понятый конститутивный порядок представляет собой локальное достижение членов общества в каждый момент времени. С точки зрения этнометодологии, само собой разумеющийся повседневный мир приобретает объективный характер не в результате интерпрета-тивной деятельности акторов, а в результате согласованного упорядочивания воспринимаемых особенностей наличных ситуаций.

11. Согласно результатам проведенной в работе реконструкции концепции конститутивного порядка в этнометодологической традиции, эта концепция включает пять компонентов: принцип методичности порядка, принцип наблюдаемости порядка, принцип ситуативности порядка, принцип практической специфичности порядка и принцип когортности порядка. Принцип методичности подчеркивает процедурный, систематический и воспроизводимый характер действий производства порядка. Принцип наблюдаемости предполагает доступность порядка в непосредственно воспринимаемых деталях осуществляе-

мых действий. Принцип ситуативности указывает на взаимообусловленность наличной ситуации деятельности и практики, реализуемой в этой ситуации. Принцип практической специфичности предполагает неотделимость локальных феноменов порядка от конкретных областей деятельности, в которых они производятся. Принцип когортности означает, что акторы, создающие социальный порядок в наличной ситуации, приобретают общие характеристики в результате осуществления совместной практики и образуют группу (когорту).

3. В работе показано, что постановка проблемы конститутивного порядка в этнометодологии делится на два этапа. На первом этапе, ключевым понятием которого является «воспринимаемая нормальность», в этнометодологии были сформулированы принципы методичности и наблюдаемости порядка. На втором этапе, ключевым понятием которого является «порядок с астериском», в этнометодологии были сформулированы принципы ситуативности, практической специфичности и когортности порядка.

4. В предыдущих исследованиях были выделены три исследовательских принципа этнометодологии: принцип уникальной адекватности методов (означающий, что методы исследования какой-либо практики должны совпадать со специфическими методами ее производства), принцип этнометодологического безразличия (означающий, что в ходе исследования следует исключать какие бы то ни было теоретические допущения и модели объяснения) и принцип «порядка во всех точках» (означающий, что феномены порядка можно обнаружить в любом изучаемом действии) В работе показано, что к этим трем принципам необходимо добавить еще два: принцип эпистемического эгалитаризма (означающий, что все социальные практики являются разнозначными в качестве форм социального порядка) и принцип этнометодологической серьезности (означающий, что феномены порядка следует искать в самих наблюдаемых действиях, а не за ними).

5. В исследовании установлено, что помимо трех ранее выявленных направлений этнометодологических исследований: конверсационного анализа, этно-

методологии науки и исследований рабочих мест, уществует четвертое направление — этнография повседневности. Показано, что разница между этими направлениями связана с тем, каким образом в каждом из них устанавливаются способы производства конститутивного порядка. Конверсационный анализ выявляет, каким образом коммуникативный порядок создается и поддерживается в процессе организации обмена репликами. Этнометодология науки показывает, как локальная историчность практики ученых обеспечивает появление культурных объектов, которые затем описываются и анализируются в качестве существующих объективно, независимо от практик их производства. Исследования рабочих мест показывают, что любой локальный феномен порядка является ситуативным достижением на рабочем месте и представляет собой результат рутинного разграничения акторами описания действия и хода его осуществления. Этнография повседневности эксплицирует методы самоорганизации, придающие локальным взаимодействиям устойчивые свойства.

Апробация результатов

Основные результаты диссертационного исследования апробировались на Международной научной конференции «Векторы развития современной России: прагматика научного знания» (г. Москва, 8-9 апреля 2011 г.), Летней школе «Теория практик и социология материальности» (г. Санкт-Петербург, 4-11 июля 2011 г.), 10-й Международной научной конференции Международного института этнометодологии и конверсационного анализа (г. Фрибург, Швейцария, 11-14 июля 2011 г.), Научной конференции «Полетаевские чтения» (г. Москва, 27 сентября 2011 г.), Научной конференции «Социальные исследования местных сообществ» (г. Москва, 18-19 ноября 2011 г.), Зимней магистерской школе «Современные социологические теории» (г. Москва, 15-17 февраля 2013 г.) и XX Ежегодном международном симпозиуме «Пути России: альтернативы общественного развития 2.0» (г. Москва, 22-23 марта 2013 г.). Промежуточные результаты диссертационного исследования представлялись на ворк-

шопах Академической аспирантуры НИУ ВШЭ 14 июня 2011 г., 6 декабря 2011 г., 14 июня 2012 г. и 28 мая 2013 г. Результаты исследования были также представлены в докладе, прочитанном 30 октября 2012 г. в Центре гуманитарных и естественных наук им. Валенте Университета Бентли (США).

Результаты диссертационного исследования были использованы при разработке программы и проведении учебного курса «Этнометодология и конверса-ционный анализ» для слушателей магистерской программы «Фундаментальная социология» Московской высшей школы социальных и экономических наук (2011–2013 гг.).

Теоретическая и практическая значимость исследования

Результаты и сследования позволяют систематизировать основные понятия этнометодологии, а также выделить исходные теоретические предпосылки эт-нометодологических исследований. Их также можно использовать в метатеоре-тических исследованиях связей этнометодологии с другими социологическими подходами и позиции этнометодологии в отношении ключевых проблем социологической теории.

Результаты исследования можно применять для разработки программ эмпирических исследований, прежде всего, в таких областях, как изучение организационных практик, исследования повседневности, исследования науки.

Материалы исследования могут использоваться при проектировании курсов по социологической теории, истории социологии, социологии повседневности.

Структура и объем работы

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, насчитывающего 224 источника. Общий объем работы 219 стр. (9 а. л.).

Этнометодологическая концепция порядка в социологической литературе

Этнометодология сегодня уже стала частью социологического канона, т. е. является стандартным элементом социологических учебников, словарей и метатеоретических исследований. Все крупнейшие теоретики современной социологии (Ю. Хабермас, Э. Гидденс, П. Бурдье, Дж. Александер, Дж. Тернер, Р. Коллинз, Дж. Ритцер) о т-водили этнометодологии то или иное место в пространстве социологическое теории. Тем не менее, несмотря на возможные теоретические импликации этнометодологии и на ключевое значение проблемы социального п орядка для социологии, анализу этнометодологической концепции порядка уделялось не так много внимания. До выхода в свет книги «Исследования по этнометодологии» в 1967 г. этнометодо-логическая концепция порядка не становилась предметом рефлексии среди социологов. Это было связано с несколькими причинами. Во- первых, с тем, что к этому времени Гарфинкель опубликовал лишь несколько работ, а его защищенная в 1952 г .докторская диссертация, посвященная проблеме порядка, была доступна лишь небольшому числу специалистов. Во-вторых, до этого момента этнометодологиче-ская программа как таковая отсутствовала. Об этнометодологии знали, о ней говорили7, однако только в 1967 г. различные исследования Гарфинкеля (как публиковавшиеся ранее, так и нет) были объединены под одной обложкой и прямо названы «этнометодологией», т. е. только в этой книге была впервые сформулирована концепция этномето-дологических исследований, которая даже по своей форме принципиально отличалась от принятых социологических концепций. Поэтому можно сказать, что подлинная рецепция этнометодологической ко н-цепции порядка начинается после выхода в свет «Исследований по этнометодологии». В этой связи особый интерес представляют первые рецензии на книгу.

В этих первых рецензиях, в том числе тех, которые были опубликованы в рамках специального обзорного симпозиума, посвященного книге Гарфинкеля в журнале «Американское социологическое об о-зрение», проблема порядка практически не обсуждается. Рецензенты обращают внимание на сложный стиль автора [Wallace, 1968: 125; Bruyn, 1968: 110; Wilkins, 1968: 643], на отсутствие стройной теории [Busfield, 1968: 345], малое число ссылок на других авторов [Busfield, 1968: 345; Swanson, 1968: 124], сектантский характер этнометодоло-гии [Wallace, 1968: 125; Wilkins, 1968: 642; Busfield, 1968: 345], недостаточную аналитичность [Coleman, 1968: 126]. Одни считают этно-методологию исследованием повседневных акторов как теоретиков [Swanson, 1968: 123], другие — изучением «скрытой структуры нормативной деятельности» [Bruyn, 1968: 109]. Лишь в рецензии Дж. Коулмена упоминается проблема порядка, но в критическом ключе: он обвиняет Гарфинкеля в игнорировании морального порядка, оказывающего принудительное воздействие на социальных акторов [Coleman, 1968: 129]. Если исключить обвинения в тривиальности выводов, скрываемой за сложным языком, то можно сказать, что первые рецензенты видят позитивный вклад Гарфинкеля, прежде всего, в изучении «невидимого» мира повседневных ожиданий, соглашений, смыслов, которые лежат в основе социального порядка. Хотя тема порядка напрямую не обсуждается, многие из рецензентов признают, что этнометодология в изложении Гарфинкеля претендует на обладание или действительно располагает идеями, которые имеют значение для социологии в целом, а не только для отдельных ее направлений. Поэтому, в той мере, в какой социология дает ответ на вопрос об условиях социального порядка, этнометодология может внести свой вклад в разработку этой проблемы. Однако этот аргумент если и присутствует в рецензиях, то лишь имплицитно, о чем свидетельствуют и дальнейшие отзывы на этнометодологическую программу, касающиеся уже не только одной конкретной работы, но и всего направления исследований.

Вслед за первыми рецензиями последовал цикл обзорных статей, целью которых была характеристика этнометодологии как самостоятельной традиции [Denzin, 1970; Gidlow, 1972; Mullins, 1973; Bau-mann, 1973; Attewell, 1974; Coser, 1975; Gellner, 1975; Mennell, 1975; Chua, 1977; Gleeson, Erben, 1976; Гоулднер, 2003: 444–449]. Помимо знакомых обвинений в сектантстве, эзотеричности языка и игнорировании работ других социологов, в этих обзорах этнометодология относится к определенному уже существующему социологическому направлению: чаще всего, феноменологической социологии [Attewell, 1974] или символическому интеракционизму [Гоулднер, 2003: 444– 449; Denzin, 1970; Gidlow, 1972;], и поэтому на нее распространяется критика, которая может быть направлена и против данных подходов. Эти критические аргументы подразделяются на три основные группы: первая приписывает этнометодологии индивидуалистическую позицию, вторая — когнитивистскую позицию и третья — игнорирование широких социальных структур.

Критика этнометодологии как индивидуалистического подхода была впервые развернуто высказана З . Бауманом [Baumann, 1973] и позже развивалась, например, Дж. Александером [Alexander, 1987: 257–280]. По мнению Баумана, «претензия этнометодологии на то, что она применяет феноменологическую программу к социологии, не подтверждается данными» [Baumann, 1973: 21]8. Связано это с те м, что этнометодология неизбежно сближается с позитивизмом и делает предметом своего анализа «множественность индивидуальных переживаний» [Baumann, 1973: 18], объективные основания которых недоступны для анализа. Другие критики якобы индивидуалистической ориентации этнометодологии [Gellner, 1975; Coser, 1975] добавляют к этому критическому аргументу о множественности индивидуальных описаний другие пункты: неосознавание повседневными акторами того, что они делают; несоответствие слов и действий акторов; вытекающая отсюда невозможность предоставления критериев валидности социологических выводов. Этнометодология, по мнению критиков, не способна решить все эти проблемы, поскольку ее интересует только то, как отдельные акторы интерпретируют окружающий мир.

Этап первый: понятие «воспринимаемой нормальности»

Идея конститутивного порядка первоначально складывалась под влиянием двух социологических традиций: системной теории Т. Парсонса и феноменологической теории А. Шюца. Будучи прямым учеником Парсонса, Гарфинкель унаследовал от него интерес к условиям стабильного социального порядка. В то же время, находясь под сильным влиянием Шюца, с которым он состоял в переписке и неоднократно встречался, Гарфинкель пытался использовать феноменологический интерес к обыденным свойствам социальных действий в качестве отправной точки для развития концепции Парсонса. Это «развитие», впрочем, дало концепцию, которая в своих основных чертах была противоположна парсоновской. Ниже мы покажем, чт именно Гарфинкель позаимствовал у двух указанных теоретиков и почему в конечном счете оба подхода были радикально «перепрочитаны».

В ранних работах Гарфинкеля [Гарфинкель, 2009; Garfinkel, 1952, 1962, 2005, 2008]19 предметом его внимания были конститутивные свойства социальных действий или, как говорит сам Гарфинкель, «конститутивный порядок событий» [Гарфинкель, 2009: 28]. Интерес к этой проблеме был связан, прежде всего , с влиянием, которое на Гарфинкеля оказала феноменологическая традиция в философии и социологии. В этой связи, помимо А. Шюца, важна еще одна фигура — феноменолог А. Гурвич, работы которого имели важное значение для развития понятия конститутивного порядка. Гурвич — близкий друг Шюца еще со времен Германии и, как и Шюц, ученик Гуссерля, — оставаясь в рамках философии, разрабатывал в своих работах то, что он называл «конститутивной феноменологией» [Gurwitsch, 2009a, 2010]. Основным предметом анализа конститутивной феноменологии являются механизмы конституирования мира, в котором живет человек, поэтому принципиальное значение для нее имеют взаимоотношения между познающим субъектом и объектами его познания. Основная идея конститутивной феноменологии заключается в следующем: «Объект раскрывает и обнаруживает себя таким, какой он есть, в актах сознания сознающего его субъекта. Эти акты сознания, посредством которых объект наделяется сущностью, структурой и бытий-ственным смыслом, выполняют в отношении него конститутивную функцию. Следовательно, мы можем рассматривать объект в качестве коррелята группы соответствующих ему актов либо, с противоположной стороны, мы можем рассматривать эту группу актов в качестве сознательного эквивалента объекта» [Gurwitsch, 2009b: 309– 310].

Гарфинкель заимствует у Гурвича принцип эквивалентности объекта и направленных на него актов сознания, перенося этот принцип в социологию, где место «объекта» занимает «социальный порядок», а место «актов сознания» — «обыденные социальные действия». Так появляется первый и основополагающий тезис этнометодологической концепции конститутивного порядка: социальный порядок заключается в методах его производства. Собственно термин «этнометодо- логия» возник, по признанию Гарфинкеля [Proceedings, 1968: 5–11], в силу необходимости каким-то образом обо значить способ изучения тех «методологий»20, которые применяют присяжные заседатели. Будучи участником проекта по исследованию решений присяжных в городе Уичита (США) в 1953–1954 гг., Гарфинкель обнаружил, что они используют и требуют друг от друга применения специфических способов оценки и описания правильности, адекватности, беспристрастности, последовательности, обоснованности, истинности, достоверности, валидности и пр. действий, предпринимаемых в комнате для совещаний. Следовательно, возникающий порядок не является простым результатом совершаемых участниками действий, а заключается в демонстрации и анализе специфически упорядоченных свойств своего и чужого поведения. Эти свойства отличаются двумя характеристиками: во-первых, они повседневны, обыденны, само собой разумеются и, во-вторых, они стабильны, повторяемы, воспроизводимы. Формулирование этих характеристик и первичную попытку их описания и объяснения Гарфинкель находит в работах Парсонса и Шюца, теоретические решения которых фокусируются, соответственно, на проблеме повседневности и проблеме стабильности. Рассмотрим, как они формулируют эти проблемы и почему это важно для концепции конститутивного порядка в этнометодологии.

Представления Парсонса о порядке оставались достаточно стабильными на протяжении всей его академической карьеры. Начиная с основополагающей работы 1937 г. «Структура социального действия» и заканчивая последними статьями и книгами Парсонс развивал идею нормативного порядка. Книга 1937 г., полное название которой «Структура социального действия: исследование по социальной теории с особым вниманием к группе современных европейских авторов» [Parsons, 1949], представляет собой попытку систематизации основополагающих теорий, выработанных в социологии к тому времени. И хотя корректность проводимой Парсонсом реконструкции можно поставить под вопрос, предложенное им решение проблемы социального порядка схватывает ряд ключевых идей, составляющих ядро обширной социологической традиции, продолжателем которой мыслил себя Парсонс и которая в дальнейшем получила распространение в той форме, которую он ей придал.

В «Структуре социального действия» Парсонс утверждает, что для правильного понимания Гоббсовой проблемы порядка необходимо разделять два типа порядка: фактический порядок и нормативный порядок. «Фактический порядок… обозначает по сути доступность для понимания с точки зрения логической теории, в особенности — с точки зрения науки… Нормативный порядок, с другой стороны, всегда соотносится с данной системой норм или нормативных элементов, будь то цели, правила или другие нормы. Порядок в этом смысле предполагает, что процесс протекает в соответствии с траекториями, заданными нормативной системой» [Parsons, 1949: 91]. Интересно в этом различении, во-первых, то, что оно предполагает наличие некоторого порядка даже в том случае, когда отсутствуют какие-либо нормы. То, что с нормативной точки зрения представляет собой хаос, тем не менее, может быть упорядочено.

Методичность

Как следует из самого термина «этнометодология», понятие «методов» является ключевым для данного подхода и для используемой в нем концепции порядка. Понятие методов — одно и з немногих, с охранявших свою актуальность в работах Гарфинкеля на протяжении всей его карьеры. Начиная с первой книги, где говорится, что «этно-методологические исследования анализируют повседневные действия как членские методы придания этим действиям зримой-рациональности-и-сообщаемости-для-всех-практических-целей, т. е. „описуемости“, в качестве организаций рядовых повседневных действий» [Garfinkel, 1967: vii], и заканчивая книгой «Программа этноме-тодологии», в которой утверждается, что «феномены порядка тождественны процедурам их локального эндогенного производства и опи-суемости» [Garfinkel, 2002: 72], Гарфинкель постоянно подчеркивал ключевое значение исследования «методов» для этнометодологического подхода к социальному порядку. Понимание методов при этом, безусловно, менялось: при переходе от первого этапа осмысления проблемы порядка ко второму, Гарфинкель начинает связывать понятие методов с кругом новых тематизаций. На первом этапе он понимает м етоды как процедуры, посредством которых люди придают происходящему ясный, связный, последовательный характер , одн о-временно делая происходящее описуемым, т. е. наблюдаемым-сообщаемым [Гарфинкель, 2003в: 3]. На втором этапе тематика методов связывается с другими проблемами: «Говоря о членских методах мы имеем в виду, что при их применении на рабочих местах, в ходе которого их документальные процедурные порядки можно читать одновременно дескриптивно и инструктивно, а также отделять от рабочих мест их воплощенного использования и переносить в другие рабочие места, они уникально адекватны и уникально подходят к феноменам, объяснимое производство которых они описывают» [Garfinkel, 2002: 72]. В этом случае акцент делается на том, что, во-первых, членские методы могут быть описаны дескриптивно и инструктивно, т. е. мы можем анализировать их как с точки зрения совершаемой in vivo работы, так и в качестве инструкций по совершению и в осприятию этой работы. Возможность производства социального порядка обе с-печивается тем, что люди, с одной стороны, осуществляют конкретные действия и, с другой, эти действия могут быть описаны как действия методические. Во-вторых, оба эти типа описания можно читать чередующимся образом, т. е. они не противоречат и не дополняют друг друга, они относятся к одному и тому же действию и являются его полными описаниями. В-третьих, эти описания можно отделять от тех мест, в которых совершается работа по использованию описываемых ими методов производства локального порядка, и переносить в новые места, т. е. можно использовать одни и те же описания для определенных методов в различных ситуациях. И в -четвертых, да н-ные методы уникально адекватны для производства именно этих феноменов и никаких других. Пример, который Гарфинкель часто приводит для прояснения того , что такое членские методы, — это оч е-редь35. Каждый участник очереди (не как индивид, а как член) действует процедурно, т. е. применяет определенные методы для создания очереди. Используемые участником очереди методы подходят только для производства порядка очереди и только в данном месте. При этом, приходя в другое место и становясь в новую очередь, он производит данную уникальную очередь как очередь, а не что-то другое. С точки зрения Гарфинкеля, это не значит, что существуют некие «правила», по которым действует стоящий в очереди, поскольку постулирование таких правил предполагало бы, что есть «сырые», неупорядоченные действия, которые должны подчиняться определенным инструкциям, так, чтобы для описания этих действия было достаточно текста инструкции. Напротив, действие стояния в очереди — это всегд а методическое действие, которое и есть феномен порядка. Описание данного действия и возможность использования этого описания в качестве инструкции составляют часть самого действия.

Как можно видеть, тематическое поле, в котором происходит обсуждение проблемы методов, существенно меняется. Вместо условий придания повседневным действиям рациональных свойств связности, последовательности, воспроизводимости, единообразия, познаваемости, ключевым вопросом становится метод, который выступает, одновременно, методическим действием и описанием этого действия. Тем не менее, «красная линия» остается той же: исследование социального порядка с точки зрения его методической организации и в качестве его методической организации. Эта линия берет начало с исследова-35 ния работы присяжных, в ходе которого был изобретен термин «этно-методология». Прояснение обстоятельств появления этого термина позволит понять, почему именно понятие методов составляет ядро эт-нометодологического видения социального порядка.

Феномены порядка в этнометодологических исследованиях

Конверсационный анализ представляет собой одно из первых направлений этнометодологических исследований: его основные принципы б ыли сформулированы Х . Саксом и его коллегой Э. Щеглофом еще в 1960-е гг. Сакс много сотрудничал с Гарфинкелем и на протяжении 1960-х гг. постоянно обсуждал с ним не только конкретные данные, но и широкий круг теоретических и концептуальных вопросов. Тем не менее, идеи Сакса формировались и под влиянием других социологов (в первую очередь — И. Гофмана), а также лингвистов, философов и психологов. В связи с этим вопрос о том, в какой мере конверсационный анализ составляет часть этнометодологии, остается открытым. Щеглоф полагает, что Сакса привлекали в подходе Гарфинкеля ориентация на реальные данные и изучение способов организации повседневных действий, однако, в отличие от Гарфинке-ля, которым двигали антипозитивистские и антисциентистские мотивы, Сакс стремился заложить научный фундамент для конверсацион-ного анализа [Schegloff, 1992b: xxxii]. В этом смысле, цели Сакса изначально отличались от целей Гарфинкеля. Этнометодологи, напротив, показывают [Lynch, 2000; Lynch, Bogen, 1994], что первоначальный интерес Сакса к упорядоченным разговорным феноменам был эт-нометодологическим по своему характеру, однако постепенно конвер-сационный анализ все больше формализировался и в конечном итоге стал стандартной научной школой со всеми вытекающими отсюда недостатками, препятствующими изучению социального порядка. Мы не будем рассматривать аргументы каждой из сторон, поскольку наша задача — прояснение того, каким образом в этнометодологических исследованиях реализуется этнометодологическая концепция конститутивного порядка. Наличие этнометодологических исследований, использующих конверсационный анализ, доказывает, что он может быть не только совместим с этнометодологией, но и составлять ее часть. Поэтому в данном параграфе мы рассмотрим, как этнометодо-логическая к онцепция порядка воплощается в исследованиях разговорных феноменов.

В качестве отправной точки мы будем использовать наиболее известную (не только в конверсационном анализе, но и гораздо шире; это одна из наиболее высокоцитируемых статей по социолингвистике [Joseph, 2003: 463]) статью Сакса, Щеглофа и Джефферсон «Простейшая систематика организации чередования реплик в разговоре» [Sacks, Schegloff, Jefferson, 1974]. Сакс и его соавторы предлагают рассматривать разговор как область реализации определенных форм организации чередования говорящих. В принципе, ситуации чередования распространены в повседневной жизни. Наиболее характерный пример — очередь, однако чередуются также водители на перекрестках, политики, занимающиеся государственные посты, клиенты, звонящие в сервисные центры, и т. д. Чередование предполагает, что действия участников располагаются в некоторой последовательности, так что каждый получает в своей черед шанс (или гарантию) участия. В этом смысле, чередование или очередность — один из повседневных феноменов порядка, который одновременно заключается в методах его производства. Этот этнометодологический принцип воплощается Саксом, Щеглофом и Джефферсон в изучении способов организации чередования говорящих в повседневных разговорах. В отличие от более формальных видов коммуникации (например, в судах, в больницах, в государственных учреждениях, в школах), обыденный разговор, с их точки зрения, не предполагает заранее заданной схемы смены говорящих. Однако это не значит, что смена говорящих происходит случайным образом. Цель конверсационного анализа — описать м е-тодические способы производства порядка во время разг овора. Эти методические способы таковы, что «разговор способен приспосабливаться к самым разным ситуациям и взаимодействиям, в которых участвуют люди (или группы), обладающие самыми разными иден-тичностями, он может быть чувствителен к их разнообразным комбинациям, и он способен справляться с изменением ситуации изнутри ситуации… Определенные аспекты организации разговора должны быть… одновременно независимыми от контекста и чувствительными к нему, поскольку разговор, безусловно, представляет собой инструмент взаимодействия между участниками с любой потенциальной идентичностью и с любой степенью потенциального знакомства» [Sacks, Schegloff, Jefferson, 1974: 669–670]. Сакс и соавторы пытаются продемонстрировать, как разговор приспосабливается к текущим особенностям ситуации, оставаясь при этом разговором. Или, если формулировать их цель этнометодологически, они хотят показать, как локальные действия собеседников приобретают упорядоченные наблюдаемые черты разговора , т. е. смены говорящих, поскольку именно она является предметом и одновременно условием упорядочивания реплик в разговоре.

Сакс, Щеглоф и Джефферсон выделают несколько, как они их называют, «базовых правил», которые лежат в основе любого разговора: «1) Для любой реплики в первом релевантном месте перехода первой конструктивной единицы реплики: а) если наличная реплика конструируется так, что она предполага ет использование техники „текущий говорящий выбирает следующе го“, тогда выбранный участник имеет право и обязан использовать свой черед; ни у кого больше таких прав или таких обязанностей нет, и в этом месте происходит передача права голоса; б) если наличная реплика конструируется так, что она не предпо лагает использование техники „текущий говорящий выбирает следу ющего“, тогда следующий может, но не обязан, осуществить самовы бор; права на реплику приобретает первый начавший говорить, и в этом месте происходит передача права голоса; в) если наличная реплика конструируется так, что она не предпо лагает использование техники „текущий говорящий выбирает следу ющего“, тогда текущий говорящий может, но не обязан, продолжать говорить до тех пор, пока другой участник не совершит самовыбор. 2) Если в первом релевантном месте перехода первой конструктивной единицы реплики не были использованы ни 1а, ни 1б и , с о-гласно условию 1в, текущий говорящий продолжил говорить, тогда набор правил а—в применяется вновь в следующем релевантном месте перехода, и это повторяется в каждом следующем релевантном месте перехода, пока не произойдет передача права голоса» [Sacks, Schegloff, Jefferson, 1974: 701–702]. Термин «правила» здесь скорее вводит в заблуждение, чем проясняет, поскольку можно прийти к заключению, что разговор состоит в том, что его участники следуют указанным «правилам». Однако, скорее, следует говорить, что эти «правила» указывают на повседневные, рутинные проблемы, которые решаются в ходе любого разговора. Какова бы ни была его конкретная структура , кто бы не участвовал в разговоре, в каких бы условиях он не протекал и даже на каком бы языке он не велся, его участники рутинными образом сталкиваются с необходимостью передачи права голоса. В случае возникновения такой необходимости перед говорящим есть несколько возможных вариантов действия: он может назначить следующего говорящего, он может предоставить остальным участникам самим решать, кто из них будет говорить, или он может продолжить говорить, если никто не решился взять слово. Это обыденная проблема собеседников, воплощаемая и решаемая в наблюдаемых упорядоченных действиях собеседников. Иными словами, эти «правила» не описывают методы, которые используют говорящие, однако они указывают на то , идентифицирующими деталями чего является детали любого конкретного разговора. Как очередь является всегда локальной конфигурацией деталей, производимой в ходе решения задачи поддержания зримой линии и последовательности членов очереди и опознаваемой в качестве очереди, так и осуществление разговора заключается в производстве опознаваемых деталей разговора в ходе локального производства последовательности реплик.

Похожие диссертации на Концепция конститутивного порядка в этнометодологической традиции

Понятие традиции в системе расширенного порядкаМедеуов, Жомарт Карлович

Традиции православной концепции воспитания в культуре современной российской молодежи Глуханюк Анна Аркадьевна

Традиция неореализма и формирование концепций ценностей в американской философии 10-60 гг. XX векаЛубяной Максим Сергеевич

Педагогическая концепция Баухауза и ее традиции в современном художественном образованииДружкова Наталия Ивановна

Политический исихазм и его традиции в "Основах социальной концепции Русской Православной Церкви"Петрунин Владимир Владимирович

Антропология множественности: философская концепция человека в контексте французской интеллектуальной традиции XX векаСтарикова Екатерина Васильевна

Концепция абхидхармы в китайско-буддийской культурной традицииХабдаева Аюна Константиновна

Концепция единого сущего в европейской и отечественной философской традицииКузнецова Светлана Вениаминовна

Концепция природы в Американской поэзии 40-х годов XIX века. Становление национальной традицииПоловинкина, Ольга Ивановна

Философская традиция всеединства: ренессансные (М. Фичино, Н. Кузанский) и русские (В. С. Соловьев, С. Л. Франк) концепцииТырбах Юлия Владимировна