Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические основания социологического исследования этнорелигиозного экстремизма как социального явления в контексте социокультурного пространства северокавказского региона 13
1. Методологические вопросы анализа этнорелигиозного экстремизма и агрессивного ваххабизма в исламе 13
2. Русская историко-социологическая традиция исследования особенностей этнических общностей Северного Кавказа 36
Глава II. Экстремистская ревизия ислама на Северном Кавказе как угроза социокультурной идентичности народов данного региона 51
1. Исламский компонент в социокультурной идентичности народов Северного Кавказа 51
2. Кризис коллективных идентичностей на Северном Кавказе как один из результатов системной трансформации российского общества 67
3. Сущность ваххабизма и его отношение к исламским традициям на российском Северном Кавказе 94
Глава III. Этнорелигиозный экстремизм на Северном Кавказе в контексте угроз российскому обществу на этапе модернизации 105
1. Геополитический фактор в причинном континууме этнорелигиозного экстремизма на Северном Кавказе 105
2. Этнорелигиозный экстремизм как одно из проявлений оппозиции «глобализация - локализация» и препятствие для модернизации российского общества 114
Заключение 132
Список литературы 140
- Методологические вопросы анализа этнорелигиозного экстремизма и агрессивного ваххабизма в исламе
- Исламский компонент в социокультурной идентичности народов Северного Кавказа
- Геополитический фактор в причинном континууме этнорелигиозного экстремизма на Северном Кавказе
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена целым рядом обстоятельств, как глобального, так и локального характера, влияющих на социально-политические и социокультурные процессы в нашей стране и в мире.
Захлестнувшие страну в последние пятнадцать лет процессы социальной дезинтеграции и дестабилизации ставят перед наукой задачу их изучения с целью объяснения и выработки практических рекомендаций. Нынешний этап трансформаций российского общества и становления подлинной демократии в стране не возможен без качественного социологического осмысления опыта последних лет и прогноза развития социальных процессов. Межэтническое противостояние, этносепаратизм, национал-шовинизм, религиозный экстремизм и терроризм стали заметной реальной угрозой не только стабильности российского общества, но и безопасности страны. Кроме того, эти социальные явления сказались на геополитическом положении страны и её авторитете на международной арене. Задачи дальнейшей экономической и технологической модернизации, демократизации страны и становления гражданского общества не могут быть решены без преодоления социетального кризиса, нынешнего характера социальных противоречий, без снижения напряженности в межэтнических, межконфессиональных отношениях, без борьбы с экстремизмом и терроризмом.
Проблема экстремизма в стране обострилась с середины 80-х годов прошлого века, а ныне она заставила обратить на себя внимание государства и общества. Как признал Президент РФ В.В.Путин, «у нас много проявлений различного рода, с которыми раньше страна не сталкивалась, и
многие преступления совершались на почве экстремизма различного толка ...К сожалению, усилия властей подчас оказываются не эффективными»1.
Экстремизм в нашем обществе - явление многогранное, и автор не будет пытаться охватить в своем исследовании все аспекты этого явления и сосредоточится на рассмотрении экстремизма в северокавказском регионе, проявляющегося здесь в двух формах: правого радикализма, основанного на расистских предубеждениях, и религиозного экстремизма, связанного с ваххабизмом. Именно анализу религиозного экстремизма на Северном Кавказе посвящена настоящая работа. Для нас очевидна опасность усиления кумулятивного фактора в южном регионе страны, когда агрессивный ваххабизм распространяется не только в Чечне и Дагестане, но и в других субъектах федерации, что осложняет борьбу с этой формой экстремизма и с расползанием терроризма по всей стране. Автор убежден, что актуальность настоящего исследования связана с необходимостью социологического осмысления процессов, происходящих в южном регионе России, и корректировки деятельности социальных институтов и управленческих структур, чтобы извлечь уроки из опыта и не допустить новых ошибок.
По мнению диссертанта, анализ экстремизма в северокавказском регионе как социального явления позволит выявить сущность этого феномена и причины его появления именно в данном регионе России, определить масштабы и возможные последствия деструктивных тенденций, связанных с террористической деятельностью религиозных фанатиков, а также необходимые меры борьбы с этой угрозой.
Степень разработанности темы.
История социологического анализа экстремизма как социального явления сравнительно молода, в то время как сам экстремизм известен давно и
'Московские новости. № 45 (6-12 ноября), 2001. - С. 2.
во многих странах проявил себя как явление многоаспектное. Исследование экстремизма как социального явления требует комплексного и междисциплинарного подхода, обращения к широкому кругу разнообразных источников. Хотя существующая отечественная и зарубежная литература, посвященная анализу экстремизма как «правого», так и «левого» толка обширна, однако анализу природы и разрушительного потенциала религиозного экстремизма - ваххабизма, опасного для страны и, в частности, для Северного Кавказа - не было уделено достаточного внимания.
Методологические истоки современных исследований экстремизма восходят к работам автора теории аномии Р.Мертона, концепциям социализации, разработанным Т.Парсонсом, представителями «чикагской школы» (А.Коэн и др.).
Большой интерес в контексте исследуемой проблемы представляли работы, посвященные вопросам мобилизации этноконфессионального фактора как в мире (Б.Андерсен, П.Ван Дер Берге, Дж.Ротшильд и др.), так и в России (Р.Г.Абдулатипов, В.И.Гараджа, Л.М.Дробижева, Б.С.Ерасов, В.Н.Иванов, А.В.Малашенко, В.А.Тишков и др.).
Анализ этнорелигиозного экстремизма как одного из проявлений компенсаторного процесса в глобализирующемся мире потребовал обращения к результатам исследования проблемы противостояния «глобализации» и «локализации» в работах как зарубежных (У.Бек, Р.Робертсон, М.Фетерстоун, Ф.Фукуяма), так и отечественных авторов (К.П.Боришполец, И.Ф.Девятко, А.В.Левашова, В.Р.Чагилов, Ф.Н.Юрлов).
Для понимания русской социологической традиции изучения социокультурного опыта автохтонных народов Северного Кавказа, специфики различных сторон их духовной, социальной и политической жизни, автор обратился к наследию русской этносоциологической мысли. Важным источником послужили работы классика русской социологии
М.М.Ковалевского, который еще в 19 в. исследовал племенные, общеродовые и социальные порядки северокавказских горцев, выявил особенности родовой организации чеченцев («тейп» и «тохум») и обычая кровной мести в Чечне и Дагестане.
В диссертации использовались труды, посвященные проблемам межэтнического взаимодействия в России, его конфликтогенного потенциала, этноцентризма, изучению социально-психологического фактора в межкультурном, межконфессиональном диалоге (С.А.Арутюнов, М.Н.Губогло, Н.М.Лебедева, М.Ю.Мартынова, В.Д.Попков, З.В.Сикевич, Г.У.Солдатова), а также работы, в которых экстремизм анализируется в политологическом аспекте (О.И.Аршба, А.А.Козлов, В.В.Лунеев, Г.И.Морозов).
Диссертантом использованы результаты исследований конфликтов на Северном Кавказе, сыгравших дестабилизирующую роль для всей страны, состояния межэтнических отношений в южном регионе России, причин появления в Чечне ваххабизма и его распространения по всему региону, угрозы, которую несет исламистский экстремизм для верующих мусульман России (В.А.Авксентьев, М.А.Аствацатурова, Ю.Р.Волков, Х.В.Дзуцев, Н.М.Емельянова, А.М.Ерохин, А.К.Лукоянов, Е.М.Малышева, З.Д.Мугадиев, В.Ф.Попов, С.А.Татунц).
В своей работе автор опирался на данные официальной статистики, результаты исследований различных социологических служб, материалы периодической печати.
Объектом исследования является этнорелигиозный экстремизм как социальное явление.
Предметом диссертационного исследования является форма выражения этнорелигиозного экстремизма в северокавказском регионе Российской Федерации и факторы, его обуславливающие.
Цель и задачи исследования.
Целью диссертационного исследования является раскрытие сущности этнорелигиозного экстремизма в северокавказском регионе как социального явления, проявившегося в форме ваххабизма.
Для реализации поставленной цели выдвинуты следующие задачи:
Проанализировать теоретико-методологические основания социологических исследований экстремизма и религиозного радикализма.
Выявить традиции русской социологии в области изучения социокультурных особенностей северокавказских этнических общностей.
Раскрыть природу этнорелигиозного экстремизма в северокавказском регионе, причины возникновения и его социальную базу.
Обосновать внешний характер ваххабизма по отношению к исламским традициям народов Северного Кавказа.
Рассмотреть северокавказский ваххабизм в геополитическом контексте.
Проанализировать этнорелигиозный экстремизм как одно из проявлений оппозиции «глобализация - локализация» в современном мире.
Предложить ряд мер управленческим структурам и государственным институтам для эффективной борьбы с этнорелигиозным экстремизмом в северокавказском регионе России.
Теоретико-методологическая основа исследования.
Теоретическую и методологическую базу диссертации составляют: системный анализ, диалектический, исторический и логический подходы к явлениям и процессам общественной жизни. Автор опирался на междисциплинарный подход, широко использовал статистический метод. В работе учитывались теоретические разработки российских и зарубежных исследователей-социологов, этнологов, политологов, а также материалы, содержащиеся в официальных документах органов государственной власти России.
Научная новизна.
Научная новизна работы определяется, прежде всего, тем, что впервые предпринимается попытка исследования специфики и форм проявления этнорелигиозного экстремизма на Северном Кавказе в качестве радикального течения в исламе - ваххабизма. В диссертации поставлен целый ряд новых проблем и предложены концептуальные подходы к их решению. В их числе:
Сформулированы теоретические основы исследования этнорелигиозного экстремизма в северокавказском регионе России.
Актуализировано наследие русской этносоциологической традиции изучения социокультурных особенностей народов российского Кавказа.
Выявлены социальные причины появления радикального исламистского движения на российском Кавказе.
Обосновано положение о внешнем характере ваххабизма по отношению к традиционному исламу, который исповедуется в данном регионе, об угрозе социокультурной идентичности северокавказских мусульманских этносов.
Определена роль геополитического фактора в процессах расползания этнорелигиозного экстремизма и терроризма по территории России.
Разработано положение об экстремизме в северокавказском регионе как явлении «локализации» и препятствии на пути модернизации российского общества.
Положения, выносимые на защиту:
Этнорелигиозный экстремизм - это приверженность крайним взглядам и методам действий по достижению групповых целей, при этом этнический и религиозный компонент выступают в неразрывной связи в мобилизирующей идеологии и субъективных установках.
Современный экстремизм, в особенности этнорелигиозный, является одним из проявлений компенсаторного процесса в глобализирующемся мире. В свою очередь, глобализация активирует деятельность экстремистских террористических групп, так как она несет «локализации» неограниченный доступ к информации, возможность укрепления и расширения инфраструктуры экстремизма (финансы и оружие - поверх границ). Эскалация экстремизма в северокавказском регионе является одним из локальных ответов глобализации, препятствием для модернизации российского общества.
Явление этнорелигиозного экстремизма на российском Кавказе имеет в своей основе социальные, экономические, политические психологические корни:
Концептуальные и практические ошибки в национальной
политике советского периода и связанный с ними опыт депортации
северокавказских горцев.
Системный кризис и разрушение Советского Союза, стимулировавшие этноцентризм и сепаратизм в Российской Федерации. Кризис коллективной идентичности и его социально-психологические последствия.
Просчеты российской федеральной власти в политике стабилизации обстановки на Северном Кавказе, использование идей этничности в политической борьбе в центре и в регионе, а также ставка федеральной власти на военные методы разрешения чеченского кризиса.
Наслоения старых социальных неравенств на проблемы новой социальной дифференциации в регионе, особенности социально-профессионального состава автохтонных народов российского Кавказа и своеобразие природно-климатической среды, проблемы малоземелья и перенаселенности, безработица и незанятость населения, особенно среди молодежи, ставшей основной социальной опорой и действенной частью экстремистских группировок и террористических банд.
4. Религиозно-радикалистское движение «ваххабизм», несмотря на благоприятную почву, созданную чеченским конфликтом, не имеет глубинных корней в исламском этнокультурном пространстве как Северного Кавказа, так и России в целом. По определенным историческим и социокультурным причинам в России распространён ислам суннитского толка, представленный двумя правовыми школами (мазхаб): ханафистским — на всей территории РФ, а в Дагестане и Чечне следуют шафиитскому мазхабу. Ханбалистский мазхаб - одна из суннитских школ, и её ответвлением является ваххабизм, который отрицает любые этнокультурные особенности и мистические школы в исламе, проповедует формализм в обрядах, нетерпимость и экспансию, что вступает в резкое противоречие с традициями мусульман Северного Кавказа. Ваххабитская ревизия ислама на Кавказе воспринимается подавляющим большинством местных мусульман как
кощунственное отрицание памяти предков и покушение на местные этнокультурные традиции и самобытную идентичность.
5. В причинном континууме этнорелигиозного экстремизма в северокавказском регионе России важнейшим является геополитический фактор. Сепаратизм в Чечне и подобные настроения в других северокавказских республиках России приобрели чрезмерный радикализм в связи с усилением исламского фундаментализма и политизацией ислама под влиянием ряда мусульманских стран, в которых распространены религиозный радикализм, существуют специальные центры подготовки «солдат джихада», ничем не отличимые от диверсионно-террористических школ. Основные источники финансирования исламистских экстремистов находятся в Саудовской Аравии, США, Великобритании, и организациях, связанных с ЦРУ и другими спецслужбами. Среди наемников в бандах вооруженных экстремистов немало граждан с паспортами европейских стран. В странах Закавказья — Грузии и Азербайджане существуют каналы поддержки экстремистов и помощи им. Деятельность международных террористических организаций исламистского толка несет угрозу внешнеполитическим интересам России и целостности страны. Религиозный радикализм на Северном Кавказе связан также с Ближним Востоком - регионом острой геополитической борьбы за разделение сфер «жизненных интересов», в которой ведущую роль играет нефть. География ваххабизма в зоне жизненных интересов России охватывает полукольцом южную, мусульманскую часть постсоветского пространства, в центре которого Каспий с его запасами нефти и газа.
Научная и практическая значимость диссертации.
Научно-практическое значение работы обусловлено, прежде всего, тем, что содержащийся в ней фактический материал, положения и выводы могут быть использованы при дальнейшем теоретическом осмыслении проблем
экстремизма как социального явления в российском обществе в целом, и в северокавказском регионе в частности. Результаты диссертационного исследования могут использоваться при чтении курсов лекций по этносоциологии, общей теории социологии, конфликтологии, социологии религии, а также для научной коррекции деятельности социальных институтов, управленческих процессов в интересах укрепления единства страны, предотвращения сепаратизма, экстремизма и терроризма, преодоления кризиса и достижения стабильности.
Апробация результатов исследования.
Материалы исследования апробированы в выступлениях автора на научных конференциях «Ломоносов 2001», «Ломоносов 2002», «Ломоносов 2003», «Ломоносов 2004», «Актуальные проблемы социологии» (Москва, 2002). Основные идеи и выводы были изложены в научных публикациях.
Структура диссертационной работы.
Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы, глоссария.
Методологические вопросы анализа этнорелигиозного экстремизма и агрессивного ваххабизма в исламе
В конце XX - начале XXI вв. многие государства столкнулись с многообразным проявлением крайних точек зрения экстремистски настроенных групп и их лидеров. Экстремизм проявляется во многих аспектах социальной действительности, в том числе, в межконфессиональных, межэтнических и межнациональных отношениях. Традиционно экстремизм находился в сфере интересов политологов, однако, общественная опасность, исходящая от таких явлений как экстремизм и терроризм, требует более пристального изучения этих явлений социологией.
В большинстве словарей, в том числе социологических, отсутствует развернутое определение понятия «экстремизм»2 или в соответствующей статье отмечается, что несколько размытым представляется содержательное отличие понятий «экстремизм» и «радикализм» ; в некоторых словарях вообще не содержится статей об экстремизме и терроризме4. Характеристики исследуемого понятия можно сформулировать, обобщив два наиболее взвешенных, на наш взгляд, подхода к его определению5:
Экстремизм (от лат. extremus - крайний) - приверженность к крайним мерам, действиям, взглядам, решениям, прежде всего в политике и идеологии. Благоприятной почвой для расцвета экстремизма являются экономические и социальные кризисы в стране, бедствия и обнищание населения, социальные, национальные, религиозные и иные конфликты, грубые нарушения демократических прав и свобод, крушение былых нравственных ценностей и состояние аномии, авторитаризм, тоталитаризм, фашизм, расизм и т.д. Социальную базу экстремизма чаще всего образуют люмпены, маргиналы, отдельные слои студенчества и интеллигенции, представители национальных и религиозных меньшинств. В политическом плане экстремизм выступает против сложившихся общественных структур и институтов, пытаясь подорвать их стабильность; в идеологическом плане экстремизм отрицает всякое инакомыслие, пытаясь жестко утвердить свою систему политических, идеологических или религиозных взглядов, навязать их оппонентам любой ценой. Конкретными и наиболее наглядными формами проявления экстремизма являются терроризм, вооруженная партизанская борьба, фашистские и расистские погромы и т.д. Экстремизм проявляется как с «правых», так и с «левых» позиций. Из многочисленных форм экстремизма обычно выделяют политический, религиозный, националистический, экологический.
Определение социального экстремизма как приверженности крайним взглядам и мерам, проявляющимся в соответствующем поведении, при том, что такой экстремизм может обнаруживаться во всех сферах человеческой активности7, едва ли можно признать удовлетворительным. Это понятие включает в себя неограниченный круг объектов; такое расширительное толкование экстремизма не позволяет выявить его специфику.
В настоящем исследовании мы исходим из того, что этнорелигиозный экстремизм является социальным явлением. Под его знамена часто встают люди, склонные к девиантному (отклоняющемуся) поведению.
Социологическая теория пока не разработала единого подхода к изучению отклоняющегося поведения. Концепция социализации, сформулированная представителями чикагской школы (А.Коэн и др.) , основана на утверждении, что отклоняющемуся поведению люди обучаются в процессе освоения культуры определенных групп. Индивиды, социализация которых происходит в такой социальной среде, где преобладают и считаются нормальными ценности, располагающие к девиации, становятся носителями отклоняющегося поведения. Согласно теории аномии (Р.К.Мертон)9, если индивиды имеют общие цели, но узаконенные средства для достижения этих целей доступны не всем в равной мере, или вовсе недоступны определенным социальным группам, то в обществе следует ожидать высокий уровень отклоняющегося поведения. А.Коэн, Р.Клоуард и Л.Олин, рассматривая процессы, посредством которых индивиды в определенных группах воспринимают образцы девиантного поведения, объединили мертоновскую теорию отклонения с концепцией девиации как передачи культурных норм.
Теоретики конфликта культур утверждают, что образцы поведения в данной социальной системе являются отклоняющимися, если они оцениваются на основании стандартов других культур. Авторы концепции стигматизации («клеймения») Э.Леммерт, Г.Беккер, Э.Гофман утверждают, что образцы девиантного поведения в данной социальной системе являются следствием негативной социальной реакции.
С точки зрения социального контроля (Э. Дюркгейм) при нормальных условиях социальной организации действия индивидов регулируются социальными нормами и поэтому девиация минимальна. Однако в условиях социальной дезорганизации нормативный контроль ослабевает, открывая возможности для девиантного поведения. Выделяются четыре механизма социального контроля, ослабление или отсутствие которых способствует формированию отклоняющегося поведения: 1) прямой контроль, осуществляемый извне посредством наказаний; 2) внутренний контроль, основанный на интернализованньгх нормах и ценностях; 3) косвенный контроль, связанный с идентификацией с родителями, друзьями и т.п.; 4) контроль, основанный на широкой доступности различных способов достижения целей и удовлетворения потребностей11. Таким образом, социальные причины девиации связаны, прежде всего, с разрывом между культурными целями общества и социально одобряемыми средствами их достижения, с отсутствием, слабостью и противоречивостью социальных ценностей, норм и отношений.
Исламский компонент в социокультурной идентичности народов Северного Кавказа
В контексте исследования экстремизма на Северном Кавказе представляется необходимым обратиться к проблемам исследования социокультурной идентичности населяющих эту территорию этносов. Известно, что анализ идентичности включает в себя соотнесение личности с группой, представления о группе, социальные механизмы самоопределения индивидов в многообразных группах. Компонентами идентичности являются самоидентификация, представления о своей группе («образ мы») и интересы, которые связывают эмоционально окрашенное отношение к таким образам с поведением людей и групп65. На наш взгляд, трансформации российского общества имели значительное влияние на социокультурную идентичность как на групповом, так и на индивидуальном уровне.
Раскрытие понятия социокультурной идентичности этноса представителями различных социологических направлений во многом зависит от методологических принципов, на которые они опираются в интерпретациях этнической природы. «Каждая из этих методологических интерпретаций представляет собой ответ на глобальные вопросы: о судьбах и историческом бытии этнического (дилемма универсализма-релятивизма), об основаниях этничности (объективизм-субъективизм), о моно- и многофакторной природе этнических феноменов»66. Большая часть этносоциологических исследований находится в рамках одного из трех основных подходов - конструктивизма, примордиализма и инструментализма.
Широкую распространенность в современной науке нашел конструктивистский подход, определяющий этносы как некие интеллектуальные конструкты. Представителем этого подхода в России является известный ученый В.А.Тишков. По его мнению, «нация - это внутригрупповая дефиниция, и ей невозможно придать строго научную или конституционную форму. Это же касается еще более мистического понятия "этнос"» . А.Г.Осипов, вслед за В.А.Тишковым, считает этнические группы некоей идеологической псевдореальностью . Д.В.Драгунский также полагает этнос телесно несуществующим и подразумевает под ним более или менее произвольный выбор личностью референтной группы69. В ответ на такие утверждения профессор Э.В.Тадевосян заметил, что здесь «налицо более или менее завуалированный этнонациональный и этнотерриториальный нигилизм».
Противоположный — примордиалистский - подход признает реальность этнической сферы, существующей в обществе наряду с другими социальными сферами: экономикой, моралью, правом и др. Примордиализм, в отличие от конструктивизма и релятивизма, настаивает на универсальности этнических общностей, являющихся вечными и неизменными спутниками человека и человечества. В рамках примордиализма существуют два направления: расо-биологическое и социо-историческое. Большинство концепций этого направления «в известной мере страдает допущением расизма и построено на основе биологической методологии и принципе иерархии»71. Но все же нельзя отрицать, что «расовые признаки, ввиду своей простоты и наглядности, играют огромную роль в формировании этнической идентификации, на основе которой складывается ощущение принадлежности к единой этнической общности. "Свои" отделяются от "чужих", определенным образом ориентируются межличностные контакты»72. Суть концепции этничности сторонников социо-исторического подхода «заключается в признании ее всеобщности и телесности, иначе говоря, этнизации всего социума».
По мнению авторов инструменталистских концепций74, этнические общности, нации создаются архетипами и мобилизацией. Среди постулатов, которые они отстаивают, следующие: «этничность является способом преодоления отчуждения, превращения чужого социального мира в «свой», безопасный, комфортный; для этнических меньшинств сохранение этничности чрезвычайно важно, она выступает как экзистенциальная ценность; границы этноса определяются через дихотомию «Мы» и «Они»; решающая роль принадлежит этническому самосознанию; этничность рассматривается как мировоззренческая ценность» . Наличие этнического самосознания проявляется, в том числе, и в самоназвании, этнониме. Именно этноним позволяет личности и группе в целом выделять себя из иноэтнического окружения, противопоставлять себя другим этническим группам.
Геополитический фактор в причинном континууме этнорелигиозного экстремизма на Северном Кавказе
В период холодной войны, сосуществования двух общественно-политических систем, геополитическое положение Советского Союза обеспечивалось масштабами и высоким уровнем охраняемости его территории, военной мощью, экономической стабильностью, политическим влиянием, союзническими отношениями с рядом стратегически важных стран в разных регионах мира. После распада СССР Россия выступила на международной арене его правопреемницей с ущербом по всем составляющим геополитического влияния. Появившийся на постсоветском пространстве СНГ требует от России дополнительных ресурсов для обеспечения стабильности и безопасности непосредственно у своих полупрозрачных границ.
Представители крайне полярных геополитических концепций констатируют, что современная геополитическая картина мира складывается в ходе конкурентной борьбы мировых держав за контроль над природными, материальными и интеллектуальными ресурсами планеты . В формировании геополитической модели мира важная роль принадлежит Евразии, на долю которой приходится 75% населения, 60% ВВП и 75% энергетических ресурсов мира. Эксперты приходят к выводу, что держава, доминирующая в Евразии, может оказывать существенное влияние на Западную Европу и Восточную Азию, контролировать Ближний Восток и Африку. Не обеспечив господство над Евразией, США и их союзники не смогут получить гарантированно лидирующее положение в мире. В качестве первого шага на этом пути поставлена задача ослабления влияния России на этом континенте путем расчленения ее на отдельные части с собственными центрами управления (Европейская Россия, Сибирская республика, Дальневосточная республика)18]. На роль детонатора развала России выбран Северный Кавказ, где продолжается не только вооруженное противостояние в Чечне, но и сохраняются около 30 спорных территорий, что в любой момент может вызвать межэтнические трения .
Крушение двуполюсного мира и возвышение одной сверхдержавы над другими странами привели к демонстрации военной мощи США перед реальными или декларируемыми врагами без должного учета мнения мирового сообщества. Особый интерес США к ближневосточному региону обусловлен не только огромными запасами высококачественной нефти в этом регионе, но и стремлением расширить, усилить и закрепить свое политическое влияние. Россия утратила в последнее десятилетие в значительной степени возможности партнерского взаимодействия с арабским миром; после военных акций США в Афганистане и Ираке в непосредственной близости от южных границ России образовалось поле борьбы множества антагонистических сил. В этих условиях Северный Кавказ является не только «слабым» местом в геополитическом пространстве страны, но и может служить и служит воротами для внедрения на ее территорию пропагандистов экстремистских идей, поставок оружия, наркотиков, для обеспечения незаконных финансовых операций.
Северный Кавказ, наряду с Ближним и Средним Востоком, Балканами и прикаспийскими областями оказался втянутым в сферу восточной политики НАТО, привлек внимание не только традиционно соперничающих в регионе России, Турции и Ирана, но и западных стран, особенно США. «Не остались в стороне от этого процесса тесно связанные с Западом, поглощенные наркобизнесом, преступно-террористической деятельностью под флагом исламского фундаментализма и ваххабизма узкие прослойки антироссийски настроенных деятелей Саудовской Аравии, Иордании, Пакистана, Арабских Эмиратов, Турции и других стран, разбуженные запахом нефтяных и газовых ресурсов Прикаспийско-Среднеазиатского региона и незаживающей «чеченской» раны России».
Центральным геополитическим направлением во внешнеполитических приоритетах России являются страны СНГ; будущее российской государственности во многом зависит от роли и места, характера и степени влияния России на этом пространстве. Почти все страны ближнего зарубежья многими нитями связаны с Россией, особенно в сфере экономики. Но за последние два десятилетия традиционное влияние России в Кавказско-Каспийском регионе значительно ослаблено, а его восстановление противоречит не только экономическим, но и политическим и военным интересам Запада, так как возможно широкое проникновение России на Ближний и Средний Восток, блокирования с недружественными США режимами.
