Содержание к диссертации
Введение 5
Примечания 39
Раздел I. Дон и Северный Кавказ в Древности 50
Глава 1. Народы и государства Дона и Северного Кавказа в древности 50
(« 1.1. Народы Дона и Северного Кавказа в древности 50
1.2. Общественные отношения автохтонного населения Дона
и Северного Кавказа II тыс. до н.э. - середины I тыс. н.э. 53
1.3. Общественные отношения у скифов и сарматов. Формирование
скифской государственности 55
1.4. Обычное право скифов и сарматов 59
Глава 2. Кавказская Албания 65
(*
Общественный строй Кавказской Албании 65
Государственный строй 69 Глава 3. Греческие колонии Северо-восточного Причерноморья-Приазовья. Боспорское царство 73
3.1. Греческие колонии и Боспорское царство 73
3.2. Социальная структура античных полисов и Боспорского
царства 74
(
3.3. Государственный строй 79
3.4. Характеристика правовых отношений греческих колоний
и Боспорского царства 87
Правовые отношения метрополии и колоний 88
Античное наследие в истории государства и права 93 Примечания 99 Раздел II. Дон и Северный Кавказ в раннем средневековье 104
(9 Глава 1. Государства Западного Прикаспия в раннем средневековье 107
1.1. Предпосылки формирования государственности гуннов в эпоху 107
великого переселения народов
1.2 Эволюция общественного строя гуннов 109
1.3. Элементы государственного строя гуннов 113
Восточно-кавказские города и административное устройство VI-VIIbb. 115
Эволюция обычного права гуннов в VI-VII вв. 120
(*
1.6. Общество и государство и право Албании в VI-VII вв. 123
Глава 2. Государства северокавказского Причерноморья-Приазовья
в раннем средневековье 128
2.1. Боспорское общество и государство в раннем средневековье.
Византийское влияние на кочевников 128
2.2. Военно-политический союз племен Великая Булгария 131
Глава 3. Алания 134
Общественный строй 135
Итоги социального развития Алании в средние века 148
Формирование государственного строя Алании 151
Обычное право алан 154 Глава 4. Хазарский каганат 164
»
Общественный строй 164
Государственный строй 167
Право 171 Примечания 174 Раздел III. Славяне Дона и Тамани VIII-XII вв. 186 Глава 1. Этносоциальное развитие славян средневекового Дона (VIII-XII вв.) 186 Глава 2. География расселения славян на Дону в системе Хазарии
и Древнерусского государства 204
f# Глава 3. Общественно-политическое развитие славян на Дону
в VIII - начале XII вв. 228
(
*
Глава 4. Особенности историко-правового развития Тмутараканского
княжества 247
Общественный строй 247
Государственный строй 252
Право 258 Примечания 265 Раздел IV. Итоги общественного, государственного и правового развития народов Дона и Северного Кавказа в средние века 277 Глава 1. Золотая Орда 277
Общая характеристика монгольского общества и государства 277
Великая Яса. Право Золотой Орды XIII-XIV вв. 281 Глава 2. Государство и право средневекового Дагестана 297
2.1. Общественные отношения народов Северного Кавказа
в золотоордынский период 297
2.2. Право средневекового Дагестана 300.
Глава 3. Славяне средневекового Дона 315
Примечания 342
Заключение 348
Список использованной литературы 352
Список сокращений 384
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Изучение происхождения и генезиса государства в различных условиях является одной из приоритетных задач исто-рико-правовой науки. Названная проблема рассматривается с древности, однако она и сейчас в центре внимания ученых. В современной России, когда сняты идеологические барьеры, эта проблема разрабатывается на основе изучения комплекса данных истории, этнографии, юриспруденции, что позволяет значительно продвинуться в сторону расширения поля историко-правового анализа. Принципиальность синтеза знаний общественных наук не вызывает сомнения, так как государство было и остается ведущим политическим и правовым субъектом в политической и общественной жизни, а процесс происхождения государственности продолжается в ряде регионов мира по настоящий день. В этой связи одним из самых дискуссионных вопросов стало выявление роли государства в конкретных исторических условиях.
Развитие сепаратизма на Юге России, попытки различных политизированных движений и деструктивных сил извне обосновать свои права как на регион в целом, так и на особые формы управления и самоуправления и даже претензии на собственную государственность делают актуальным изучение истории Дона и Северного Кавказа в контексте отечественного государства. В этом смысле важным фактором, определяющим актуальность темы исследования, является обоснование исторической и политической общности народов Южного Федерального округа, что просматривается в процессе этногенеза и развития государственности на протяжении нескольких тысячелетий.
Период античности и средневековья Дона и Северного Кавказ представляется актуальной тематикой в отечественной историко-правовой науке. Многонациональный Южный Федеральный округ занимает одно из ключевых мест в современной России. Вместе с тем Юг России - колыбель древних государств и цивилизаций. В Причерноморье-Приазовье и на Каспии сформировались пер-
вые на территории нашей страны государства, а огромные пространства Чер-номорско-Каспийского междуморья стали местом формирования кочевых политических образований.
Происхождение и эволюция государств Дона и Северного Кавказа в историко-правовой науке практически не рассматривается. В литературе по истории государства и права, как правило, учебного характера предлагаются обзоры древних стран Закавказья и Древнерусского государства. Поэтому Дон и Северный Кавказ нередко представляются территорией, не имевшей примеров собственной государственности (только Боспорское и Албанское государства кратко характеризуются историками-правоведами). Следовательно, развитие проблематики истории государства и права народов Дона и Северного Кавказа должно восполнить пробел в отечественной историко-правовой науке. Как представляется автору, первое в историографии историко-правовое исследование региона актуализируется комплексной постановкой предмета. Действительно, только комплексный анализ имевших место социумов и государственности позволяет перейти к реконструкции права. Исследование неизменных составляющих историко-правовой науки позволяет понять процесс происхождения государства и права в античности и средневековье, а также происхождения обозначенной тематики в отечественной историографии.
Античная и средневековая история региона раскрывает много неизученных аспектов, в частности, происхождения и развития государств у древних народов, сосуществования в едином политическом пространстве различных этнокультурных групп. В частности, на примерах скифского социума и других номадов региона происхождение государственности конкретизируется седентери-зацией, то есть переходом от кочевий к городам. Актуальным представляется и изучение феномена протогосударственности, незавершившегося процесса формирования государства при наличии не всех, а только некоторых признаков государства в конкретных политических и экономических условиях.
Роль и место историко-правового развития античных народов Каспийско-
Черноморского междуморья имеют большое значение. На примерах истории общества, государства и права перед нами предстает многогранная история региона, находящегося на стыке Европы и Азии, кочевых и земледельческих цивилизаций. В настоящее время повышается интерес к проблематике истории Дона и Северного Кавказа. Феномен историко-правового развития Южного региона заключался не в случайном факте заселения «terra incognita» выходцами из соседних государств, а в единстве и преемственности этнокультурной истории, особенностях этногеографического и социально-экономического развития общества, государства и права. Этот аспект непосредственно связан с историко-правовой тематикой, составившей основу работы.
Другой фактор актуальности темы заключается в необходимости полного и объективного изучения истории государства и права народов Дона и Северного Кавказа, чтобы отойти от парадигм советского времени и разоблачить фальсификации современных националистов, использующих историю в угоду своим политическим интересам.
Наконец, тематика истории государства и права Дона и Северного Кавказа может стать звеном в новом концептуальном подходе к изучению истории отечественного государства и права, исходя из регионального подхода.
Степень научной разработанности темы. В историко-правовой литературе проблемы ранней государственности обычно рассматривались в рамках генетического государствоведения. Общие закономерности развития рабовладельческих и раннефеодальных государств отслежены в работах российских ученых различного направления - антиковедения, медиевистики, номадоведе-ния, этнографии. Однако следует подчеркнуть, что проблема возникновения и развития государственности на Дону и Северном Кавказе практически выпала из поля зрения юристов-историков государства и права. Это объясняется во многом тем обстоятельством, что в юридической науке длительное время господствовала схема, согласно которой развитие ранних форм государственности связано в основном с двумя путями развития общества - полисным и восточ-
ным. Промежуточные формы государственности, возникавшие на периферии мировой цивилизации, отмечались как возможные, но не осмысливались и не исследовались конкретно в историко-правовом контексте. Феномен государственности в «контактной зоне» Черноморско-Каспийского междуморья в полной мере относится к таким промежуточным особым формам и заслуживает специального историко-правового исследования.
Такой подход проистекает, в первую очередь, из признания факта, что раннее государство, как правило, ограничивается поверхностным и спорадическим вмешательством в правовую сферу. На догосударственных и раннегосу-дарственных стадиях развития доминируют обычно-правовые системы. В свете этого обстоятельства важно осмыслить роль и значение обычного права, которое легло в основу данного типа государственности.
Теория и исторический опыт функционирования обычного права в известной мере раскрыты в трудах юристов, начиная с М.М. Ковалевского, П.И. Новгородцева и других видных представителей дореволюционной школы. В советское время под обычным правом понималось соционормативное состояние, характерное для общества, находящегося на стадии перехода от потестар-ного к классовому. С.А. Алексеев подчеркивал, что обычное право представляло совокупность правил, регулирующих имущественные и другие отношения и получавших санкцию зарождавшегося государственного образования. На современном этапе складывается мнение, что обычное право способно регулировать отношения в условиях функционирования государства. Особый интерес представляют работы по обычному праву В.Г. Мальцева, Д.Ю. Шапсугова, которые закладывают основу для дальнейшего развития этого направления исследований.
Изучение народов региона систематизируется по различным районам или в соответствии с хронологическими периодами. Поэтому общая историография темы отсутствует. Вместе с тем обобщение наблюдений и выводов исследователей уже позволяет прийти к выявлению ряда интересных для историко-
правовой тематики закономерностей. В общем, историография темы делится на три этапа: досоветский, советский и современные исследования.
Впервые к разработке рассматриваемых вопросов подошли русские историки XIX - начала XX вв. Досоветские историки вынуждены были использовать слабую источниковую базу, их исследования отличались упрощенным описательным подходом, идеализацией той или иной концепции. Проблематика виделась только через призму политической истории. В этот же период стало наблюдаться размежевание исследований по географическим, хронологическим, источниковедческим признакам. Авторы XIX в. высказывали различные, иногда диаметрально противоположные взгляды на вопросы темы, однако материалы, собранные в то время М.М. Ковалевским, Ф.И. Леонтовичем, известными историками-славистами и востоковедами, необходимо признать уникальными.
Советская историография восприняла основные черты дореволюционных исследований. Но уже с 1930-х гг. в исследованиях отмечаются идеологические догмы, а многие вопросы интерпретировались в соответствии с официальной историографией. Вместе с тем в советское время появились новые интересные концепции и направления, отраженные в академических обобщающих трудах по истории народов Дона и Кавказа, в столичных и региональных изданиях. Советские антиковеды, медиевисты и кавказоведы М.И. Артамонов, Л.Н. Гумилев, Е.И. Крупнов, В.А. Кузнецов, Д.Б. Шелов являются признанными лидерами в исследовании проблем античных и раннесредневековых государств.
В настоящее время историко-правовые исследования по предмету осуществляются региональными научными школами. Среди исследователей необходимо отметить ростовских историков С.А. Кислицына, В.Е. Максименко, Н.А. Мининкова и правоведов Е.И. Дулимова, И.А. Иванникова, Д.Ю. Шапсугова. На Кубани сформировалась школа «российское» В.Б. Виноградова. История государства и права Дагестана достойно освещена работах М.Г. Гаджиева, P.M. Гасанова, М.Г. Магомедова. История Алании и сопредельных владений рекон-
струирована В.А. Кузнецовым, В.Л. Маргиевым, С.Х. Хотко, и другими учеными-кавказоведами.
В последнее время появилось немало интересных журнальных публикаций. Однако исследования обобщающего характера в научной литературе отсутствуют.
Степень научной разработанности темы неразрывно связана с источниковедением. Классификация исторических источников является одним из важнейших аспектов источниковедения. Очень удачной и универсальной признается классификация источников И.Н. Данилевского, Л.Н. Пушкарева, А.П. Про-нштейна на письменные, вещественные источники, фольклорные и этнографические материалы. Диссертационное исследование придерживается названной классификации источников. Специфическими источниками истории государства и права являются юридический быт, судебная практика, обычай, юридические археологические источники. В литературе по истории государства и права они рассматриваются в качестве самостоятельных видов источников.
Задача осмысления истории государственности потребовала уточнения отдельных фактов, поиска новых документов, свидетельствующих о закономерностях зарождения, развития, становления, угасания и рецидивов этого уникального феномена. В целом источниковую базу исследования составляет широкий круг опубликованных источников, распределяющихся по видовым группам.
Письменные источники опубликованы как отдельно (например летописи, иностранные нарративы), так и в тематических сборниках (например ВВ, СМОМПК, ЖМНП и др.). В диссертации также использованы опубликованные материалы из фондов Государственного архива Ростовской области (ГАРО), Азовского краеведческого музея (АКМ). При работе над Диссертацией привлекались археологические отчеты, публикации и исследования из сборников русского исторического общества (РИО), журналов «Советская археология», «Российская археология», «Археологические открытия», а также Записки и другие
археологические издания.
Опубликованные адаты и сведения юридической этнографии использованы по изданиям М.М. Ковалевского, Ф.И. Леонтовича, а также по выпускам сборников сведений о кавказских горцах, сборников сведений о Северном Кавказе и др.
История античных государств Дона и Северного Кавказа в досоветской историко-правовой науке практически не рассматривалась. К проблематике государственности греческих колоний Причерноморья - Приазовья, Боспорского царства и Кавказской Албании впервые подошли те исследователи, которые занимались историей античных Греции и Рима и историей Древнего Востока. Так Н.А. Караулов, по арабским источникам приступил к реконструкции истории Албании.1 Д.И. Иловайский затрагивал историю скифов, аланов и тюркоязыч-ных народов эпохи «великого переселения народов» в связи с проблематикой происхождения Руси.2 В исследованиях А.П. Ипполитова и Ракинт проблематика античных кавказских социумов взаимосвязана с появлением на юге России христианства в первых веках н.э.3 Известный антиковед В.В. Латышев ввел в научный оборот уникальный свод источников, сообщавший о древнейших государствах Боспор, Албания, а также о социумах скифов, аланов, народах в горах Кавказа.4
М.М. Ковалевский, а также авторы из Сборника сведений о кавказских горцах через проблематику юридической этнографии ближе всего подошли к тематике происхождения государства и права народов Кавказа.5 В частности, М.М. Ковалевский проследил наличие в кавказских обычаях «элементов», восходящих к зороастризму и греко-римское влияние. Однако концепция досоветских авторов не согласовывалась с их утверждениями об исконном родовом строе народов Кавказа. Они же не заметили и формирование скифского, а затем аланского государства.
Следует заметить, что все названные авторы историко-правовую тематику не затрагивали, а только констатировали наличие государственных институ-
тов, особенностей общественного развития и наличие у народов на краю цивилизации «странных обычаев». Более обстоятельно к истории древнейших государств приступил оказавшийся в эмиграции Г.В. Вернадский в известной монографии «Древняя Русь».6 Он впервые стал писать о преемственности традиций античной цивилизации в эпоху великого переселения народов. Было выявлено, что гунны и другие кочевники не уничтожили полностью государства в Черно-морско-Каспийском междуморье, а объективно переходили к полукочевому хозяйству (седентеризация), взаимодействовали с покоренными ими боспорскими полисами и городами Албании.
В советское время до проведения массовых археологических исследований об истории государств народов Дона и Северного Кавказа не сообщалось. Археологические источники о скифо-сарматском социуме на Северном Кавказе и на Дону были обобщены в работах В.Б. Виноградова,7 В.Е. Максименко.8 Е.И. Крупнов, А.И. Мелюкова. Ведущие советские археологи синтезировали свод многочисленных источников и разноплановых исследований о степях Евразии в скифо-сарматское время. Итоги этой кропотливой работы были опубликованы в 1984 г.9 По особенностям погребального обряда, исследованным археологическим источникам реконструировалась социальная структура сарматского общества. Основываясь на сопоставлении источников, выявлены группы общества: царские скифы, скифы-скотоводы, скифы-земледельцы. Прослежено и значительное имущественное расслоение у скифов, равно как и наличие родоплемен-ных пережитков (амазонки, особенные группы общества у сарматов, алан и других племен скифо-сарматского сообщества).
Албанское государство в ракурсе политической истории рассмотрено в работах А.А. Акопян,10 Ф.Д. Мамедовой "ив истории Ширвана и Дербента В.Ф. Минорского12 и в обобщающих трудах по истории Дагестана (под ред. Г.Д. Даниялова)13, P.M. Магомедова.14 М.И. Артамонов предложил комплексную историю Хазарии, объективно он был вынужден рассмотреть весь спектр вопросов, касающихся тем раннего средневековья15.
Общество, формирование государства и государственный строй греческих колоний, объединившихся в Боспорское царство, существенно проработаны в трудах по истории античных городов Северного Причерноморья16, а также В.Ф. Гайдукевичем17 и Ф.В. Шеловым-Коведяевым, легитимность власти - Т.В. Блавацкой18, нумизматика - А.А. Молчановым.19 Перечисленные исследования опирались на серьезную базу источников, пополнявшихся с XIX в.20 Во взаимосвязи с исследованиями Ф.В. Шелова-Коведяева достаточно актуальной представляется тематика в трудах Е.М. Алексеевой.21 Используя основу, как классических работ, так и материалы многолетних раскопок, появились исследования по истории греческих полисов, например, о Танаисе.22
Основываясь на практике и теории фундаментальных советских исследований 1960-1980-х гг. наука обогатилась целым рядом обобщающих работ Е.И. Крупнова,23В.Б. Виноградова, В.Ф. Патраковои и В.В. Черноуса. 24 Сочетание археологических исследований и многочисленных письменных источников позволило авторам отразить сферы общественной жизни и аспекты, относящиеся к истории государства и права античных народов Дона и Северного Кавказа. Сказанное в большей степени относится к классическим двум книгам по античной истории Танаиса и Нижнего Дона и Д.Б. Шелова.25 Не менее значим и труд Т.В. Блавацкой, которая проследила легитимность власти в политической истории Боспорского государства.26
История народов Северного Кавказа представляла собой итог многолетних исследований советской эпохи. Исходя из марксистского представления об истории античные государства Дона и Северного Кавказа (Боспор и Албания) характеризовались как рабовладельческие.
История античных государств юга России широко представлена в современной российской исторической науке и в работах украинских коллег. Отечественная историческая наука на рубеже XX-XXI вв. столкнулась с целым кругом проблем, связанным с финансированием исследований, однако накопленный источниковый материал и позитивный опыт предыдущих изысканий ока-
запись факторами динамичного развития отечественного антиковедения.
Скифо-сарматский социум в ракурсе общественно-политического и социально-экономического развития отражен в характеристике Н. Крадиным обще-ственных отношении номадов (кочевников).
Кроме центральной печати, развитие общественных отношений у античных кочевников юга России в свете новейших археологических открытий прослежено в издании «Донская археология», в статьях историко-археологических исследований Азова и Нижнего Дона,29 а также в обобщающем исследовании по истории Дона и Северного Кавказа досоветского времени.30 Социумы кочевников и автохтонного населения Северного Кавказа до эпохи великого переселения народов реконструированы кубанскими и другими северокавказскими историками, а также кавказоведческой школой В.Б. Виноградова, выпустившей уже 12 сборников научных статей и целый цикл публикаций по истории региона, начиная с периода античности.31
Историко-правовая тематика в исследованиях 1990-х гг. в исследованиях практически не была обозначена. Только в начале XXI в. стали появляться работы, в которых античность специально не выделяется. Т.В. Кашанина и публикации под редакцией Д.Ю. Шапсугова представляют современную позицию правоведов об образовании государственности и происхождении права у народов юга России, соотносящуюся с концепцией историков (например, И.Л. Бабич) о сидентеризации и происхождении государств.32
Социально-экономическое и политическое развитие Албании и Боспор-ского царства представлено в свете новейших публикаций источников и в ряде работ обобщающего характера ростовских, кубанских и столичных исследователей.33 Синтез накопившихся сведений по истории античной государственности юга России и целый ряд названных работ, характеризующих социальную историю, происхождение и развитие государств является фактором для формулировки темы по истории государства и права народов Дона и Северного Кавказа. Такие попытки лишь только наметились в учебной и в монографической
литературе и в диссертационных исследованиях.
Тематика Аланского государства достаточно широко представлена в отечественной историографии. Досоветская историография Алании в ракурсе социального развития и происхождения государственности начала разрабатываться в XIX в. Первые работы, касающиеся социальной дифференциации алан, были опубликованы М.М. Ковалевским в соавторстве с И. Иванюковым. Аналогичная публикация ИА. Владимирова36 основывалась на материалах произве-денных раскопок. Одновременно с археологическими исследованиями появились исторические и этнографические исследования В.Ф. Миллера, Н.Ф. Гра-
-JO OQ
бовского, В.Б. Пфаф. Историки и этнографы отметили социальную дифференциацию алан в соответствии с зарождением феодализма, физико-географическими особенностями горного ландшафта и в соответствии с родовым строем от великого переселения народов до и монгольского нашествия. Монографии ЮА. Кулаковского содержали сводку источников по политической истории кавказских народов, в том числе и алан.40 Работы этого направления в большей степени опирались на письменные источники Аммиана Марцел-лина, Константина Багрянородного, Менандра Византийца и на многочисленные сведения арабских географов.41
Следующим этапом в исследовании общества, государства и права Алании нужно назвать работы М.М. Ковалевского, который синтезировал археологические источники, накопленный опыт исторической науки с собственными этнографическими наблюдениями. Результатом сравнительно-исторического исследования М.М. Ковалевского об общественных отношениях алан - осетин стал классический труд «Современный обычай и древний закон».42 Не менее значимы для реконструкции общественных отношений алан и сборники сведений о кавказских горцах, содержащие иногда уникальную информацию, соотносящуюся со средневековым периодом аланского социума, с формированием государства и права алан до XIII в.43 Фундамент для будущих исследований закладывали работы Ф.Ф. Леонтовича и К. Хетагурова.44
В досоветской науке сформировалось целое направление юридической этнографии, данные которой, в совокупности с исследованиями историков и археологов, способствовали реконструкции средневекового общества и государственности Алании.
Советская историография, основываясь на марксизме-ленинизме, в большей степени затрагивала проблематику социального развития средневековых алан и Аланского государства Х-ХШ вв. Вовлечение в научный оборот многочисленных археологических источников, использование методики исторической реконструкции и «этнографической аналогии» способствовали теоретическому обобщению эмпирического материала. Средневековая история алан и Аланского государства рассматривалась с позиции зарождения и развития феодальных отношений. Современная историография в исследованиях советского времени о проблеме социального развития алан выделяет три этапа. Первый этап (1930-1940-е гг.) характеризуется утверждением о наличии в Алании раннефеодального общества и государства. Второй этап (1950-1960-е гг.) обусловлен появлением нового археологического материала и реконструкцией истории периодов военной демократии, раннефеодальных отношений и инволюции аланского социума. Третий этап (1970-1980-е гг.) выявляет существенный прогресс отечественной науки, как в источниковедении, так и в реконструкции истории Алании.45
Наиболее значимые исследования и публикации советского времени открывают «Очерки по истории Осетии» Г. Кокиева, «Археологические отчеты» Б.Е. Деген-Ковалевского, участвовавшего в работах ГАИМК, классические работы Е.И. Крупнова и исследования фольклора В.И. Абаевым,46 сопоставимые с публикацией нарративных источников.47 В исторических исследованиях 1950-1960-х гг. доминируют уже не краткие очерки по истории Алании, а фундаментальные труды, охватывающие как комплекс вопросов социального и политического развития алан, так и взаимоотношения аланского социума и государства с соседними народами и государствами. Так, взаимоотношения алан и хазар
освещены в монографии М.И. Артамонова, социальная структура алан и осетин реконструирована З.Н. Ванеевым, а также в «Очерках истории СССР» и в первом издании «Очерков истории Северо-Осетинской АССР».48 К 1960-м гг. относятся работы Л.Н. Гумилева, например «Открытие Хазарии», где также затрагиваются вопросы этносоциального развития хазаро-аланского социума и общественных отношений в Евразии раннего средневековья.49 Значительным вкладом в юридическую этнографию осетин стали работы А.Х. Магометова.50
Оценка процесса перехода от военной демократии к раннефеодальным отношениям в перечисленных работах отличается незначительно и датируется VIII-X вв. Кроме того, исследования З.Н. Ванеева, А.Х. Магометова имеют большое значение для реконструкции права средневековых алан.
Определенным рубежом в изучении истории алан явились работы В.А. Кузнецова, затрагивающие период с V по XIII в. Для историко-правовой науки исследования В.А. Кузнецова представляют несомненный интерес, поскольку наиболее подробно характеризуют общественный строй и государственность Алании Х-ХШ вв., а также позволяют в общих чертах реконструировать право средневековых алан.51 В изучении донских алан знаменательной вехой стали работы С.А. Плетневой, которая по материалам Салтово-Маяцкой культуры реконструировала общественные отношения в хазаро-аланском социуме и формирование государственности,52 поскольку среди «носителей» Салтово-Маяцкой культуры Подонья были аланы. В связи с этим принципиально важным представляется анализ С.А. Плетневой процессов формирования государственности и образования классов в полиэтничной Хазарии, сделанный автором с использованием всего спектра источников.
Огромный вклад в изучение социальных процессов не только алан, но и других народов Дона и Северного Кавказа внес В.Б. Виноградов. В его многочисленных работах советского времени сделан упор на взаимовлияние горских народов, в том числе и средневековых алан.53 Следует отметить, что и в настоящее время школа В.Б. Виноградова продолжает успешные исследования по
социальной истории средневековых народов Северного Кавказа (см. ниже).
В обобщающих работах 1970-1980-х гг. по истории народов Северного Кавказа, во 2-м издании истории Северо-Осетинской АССР, в очерках по истории Ставропольского края,54 как и в других аналогичных работах региона,55 обобщен позитивный опыт исторической науки, показан закономерный процесс зарождения раннефеодальных отношений Алании Х-ХШ вв. Обобщающие труды подкрепляются теоретическими работами о проблемах феодализма у народов Кавказа. В 1980 г. в Махачкале прошла научная конференция. В докладах ведущих отечественных кавказоведов поднимались как общие, так и частные проблемы феодальных отношений и происхождения государственности.56 Проблемы формирования феодальных отношений, происхождения государственности и права затронуты еще в нескольких работах кавказоведов.57 Интерпретация в названных работах следующая: высший этап военно-демократического строя алан до XI в. характеризуется наличием территориальной общины, господством малой семьи с частной собственностью на землю, наличием наследственной власти у военной аристократии, широкое развитие товарно-денежных отношений.
Во взаимосвязи с реконструкцией аланского общества, государства и права уместно отметить теорию горского феодализма грузинского ученого Г.А.
Меликишвили. Теория горского феодализма поддерживается целым рядом отечественных историков.59 Согласно формационной модели исторического процесса горский феодализм сочетает в себе элементы классического феодального уклада и элементы характерные лишь для горских обществ: основной слой - лично свободные общинники, управленческий характер власти господствующего класса, неразвитость института наследственной феодальной собственности, устойчивое обычное право. В принципе, названные признаки сопоставимы с протогосударством, когда присутствуют не все, а лишь некоторые их признаков государственности.
В зарубежной историографии об Алании найдется немного трудов, осо-
бенно по проблематике общественных отношений и государственности. Среди таковых исследований наиболее подробный обзор можно найти в монографиях Г.В. Вернадского, Б. Бахраха, а также историографический обзор зарубежной литературы есть в монографии Д.С. Коробова.60
Итак, историческая наука до окончания XX в. обладала достаточно весомыми аргументами в пользу дифференциации аланского общества, формирования государственности и права Алании. Однако, историко-правовая наука не воспользовалась накопленными знаниями, и они оказались не востребованы.
Современная историко-правовая наука опираться на фундаментальные исследования по социальному строю алан античности и средневековья. Государственные институты, социум и право прослежены в ряде фундаментальных работ. Среди них отметим проблематику истории алан до образования государ-ства, характеристику военной организации алан А.А. Сланова, исследования Ф.Х. Гутнова, С.Н. Савенко, Д.С. Коробова и Г.Е. Афанасьева социальной структуры алан и государственные институты средневековой Алании.63
Новые интерпретации истории алан в античности и средневековье содержатся в работах О.А. Семенова, В.И. Сергеева о начальных этапах истории Юга России, а также Ш.М. Казиева и И.В. Карпеева - о повседневной жизни горцев Северного Кавказа.64 Работы этого направления содержат обобщающий материал наиболее приближенный к правовой тематике.
Историко-правовое направление в современной науке представлено в исследованиях Д.Ю. Шапсугова, И.Л. Бабич, В.В. Черноуса.65 Исследования современных кавказоведов опираются на систематизированный источниковый материал и затрагивают в основном работы по теории и истории обычного права. Одним из инициаторов работ в этом направлении является Ростовский юридический институт СКАГС.
Хазарская тематика в научной литературе представлена достаточно широко. Однако по истории хазарского социума и государственности науке мало что известно. Первые исследования, позволяющие реконструировать ход собы-
тий, соприкасающихся с историко-правовои тематикой, прослеживаются с XIX в. Основываясь на нарративных источниках, о Хазарии писали Н.М. Карамзин, Н.Г. Устрялов и другие классики первой половины XIX столетия. В это время появляются и специальные работы по хазарской истории. Основатель русской школы в востоковедении В.В. Григорьев выпустил несколько работ по истории Хазарского государства, среди них особенно выделяется исследование «О двойственности верховной власти у хазаров»,66 имеющая непосредственное отношение к реконструкции государственного строя Хазарии. «Опыт о истории хазаров» Д. Языкова систематизировал имеющиеся источники и ввел их в на-учный оборот.
Историк-номадист П.В. Голубовский более широко использовал арабские источники и продвинул отечественную науку в вопросе о происхождении государственности у Хазар (хотя и не сформулировал напрашивающиеся по его работе выводы).68 Во второй половине XIX в. на русский зык были переведены разнообразные источники (хазарские, арабские, византийские). Публикацией этих источников, а заодно и их комментариями занимались А.Я. Гаркави, Н.А. Караулов, Б.А. Дорн и другие досоветские историки.69 Письменные и археологические источники, ставшие достоянием науки позволили в общих чертах реконструировать хазарскую государственность и ее взаимодействие со славянами. Достаточно основательно к этому вопросу подошли Д.И. Иловайский и Г.В. Вернадский. В исторической науке появилась хазарская теория образования Древнерусского государства, акцентировавшая внимание на роли Хазарии в формировании государства у восточных славян.70
В советское время история Хазарии оказалась тесно переплетена с историей славян, алан и степных кочевников. Археологические исследования, проводившиеся с 1920-х гг., отражены в публикациях источников и в монографической литературе. Работы Н.Я. Марра, В.В. Мавродина, П.К. Коковцова, П.П. Ефименко, П.Н. Третьякова, Б.А. Рыбакова и других специалистов имеют цен-
ные сведения о социуме Хазарии и своеобразии Хазарского государства. Но-
вой вехой в изучении истории хазар стали труды М.И. Артамонова, особенно его монография «История хазар», появившаяся в 1962.72 Несомненен вклад в хазарскую тематику С.А. Плетневой.73 Реконструкция хазарского государства и права была бы невозможна без концептуальных исследований Л.Н. Гумилева, в числе которых монография «Открытие Хазарии».74 Анализ процессов происхождения Хазарского каганата и эволюции хазарского социума, предложили М.Г. Магомедов, В.К. Михеев.75
С 1990-х гг. исследования о Хазарском каганате ведутся как столичными учеными, так и историками в регионах. По работам В.Я. Петрухина, А.З. Вин-никова, М.В. Цыбина и др. представляется возможным проследить этносоциальную историю лесостепного Подонья I тыс. н.э., а также элементы государственности на территории раннесредневековой Хазарии.76 Цикл публикаций B.C. Флерова, Ю.М. Могаричева, И.Г. Семенова, В.Б. Виноградова, Е.С. Галкиной, К.Н. Акопджановой и др. продолжают хазарскую тематику в современной исторической науке. Возобновление издания сборников РИО, международный коллоквиум «Хазары», диссертационные работы последних лет во многом проясняют картину представлений о хазарском обществе и государстве. История хазар широко представлена и в работах по истории Алании.77 Методика социологической реконструкции и выявления государственности в современных работах применима не только в отношении алан или хазар, но и в отношении других народов Дона и Северного Кавказа.78
Хазарская тематика получила отражение и в историко-правовой литературе. Так, в учебнике по истории отечественного государства и права (под ред. О.И. Чистякова) появился параграф, кратко отразивший государственный строй
Хазарского каганата.
Степень научной разработанности темы славян на Дону и истории Тмута-раканского княжества также представляется недостаточной. В истории вопроса выделяются три этапа исследований: XIX в-1917 г.; 20-60-е гг. XX в.; 60-90-х гг. XX в. В междуречье Дона и Северского Донца локализованы, описаны и
*
(
проанализированы Роменско-Боршевская (северяне и вятичи) и Салтово-Маяцкая (хазары, болгары, аланы) культуры. Выявлены промежуточные варианты культур - у славян обнаружены элементы кочевников и наоборот. Результаты исследований регулярно публикуются в центральных и местных научных изданиях, проводятся научные конференции.
Дореволюционные исследования Саркела - Белой Вежи, Правобережного городища, близлежащей округи и Приазовья проводились Х.И. Поповым и Е.П. Савельевым. В 1920-х гг. исследования возобновились силами ГАИМК и активизировались в 1950-х гг. в связи со строительством Цимлянского водохранилища. С 1960-х гг. исследования славянских поселений в устье Дона ив Приазовье проводятся Ростовским, Азовским и Таганрогским краеведческими музеями.
В XIX в. наиболее значимые исследования рассматриваемого вопроса принадлежат Д.И. Иловайскому, Е.П. Савельеву, Б.А. Дорну, А.Я. Гаркави, А.А. Кунику, В.Р. Розену, В.О. Ключевскому. Приоритетом здесь являлась политическая история.
С дореволюционной историографией связана русская историческая школа зарубежья. Г.В. Вернадский, Э. Хара-Даван и др. привлекли новые письменные источники, на основании которых с позиций евразийства сформулировали проблему этногенеза и политической истории.
Первые советские исследования были связаны с работой ГАИМК. В дискуссиях представителей яфетической концепции (Н.Я. Марра, В.В. Мавродина, Б.А. Рыбакова) с их оппонентами (М.И. Артамоновым, И.И. Ляпушкиным) выявлено, что славяне на Дону были вятичами и северянами (Роменско-Боршевская культура), а уровень социально-экономического развития донских славян соответствует периоду военной демократии.
Первые обобщающие статьи с использованием письменных источников вышли в 30-е гг. В этих работах В.В. Мавродин и Б.А. Рыбаков отстаивали тезис об «очаге славянства на юге», отождествляя славянский центр с Артанией.
В послевоенное время материалы Волго-Донской археологической экспедиции позволили уточнить датировку славян на Дону VIII-XII вв., в т.ч. в Центральном Черноземье (VIII-XI вв.), в Саркеле - Белой Веже (IX-XII вв.), в Приазовье (X-XII вв.). Затем яфетическая концепция была объявлена ненаучной, интерес к теме заметно уменьшился. Значительные работы продолжались только в комплексах Роменско-Боршевской культуры на верхнем и среднем Дону. Здесь в 60-х гг. тема получила принципиально новое освещение. Кроме того, А.З. Вин-ников, А.Д. Пряхин, М.В. Цыбин и др. подробно исследовали различные аспекты истории славян в Центральном Черноземье. В свою очередь, столичные историки В.В. Тревпалов, С.А. Плетнева, В.В. Седов и др. предложили обобщенный анализ комплексов пограничья и По донья.
В Ростовской области исследования активизировались в 60-70-х гг. В.И. Перевозчиков, В.А. Числова, П.А. Ларенок, СВ. Рязанов проследили элементы Роменско-Боршевской культуры на нижнем Дону ив Приазовье. Новейшим открытием является обнаруженный в конце 1999 г. памятник Саркел III. В настоящее время исследования славян на Дону и на Таманском полуострове (Тмутаракань) продолжаются школой В.Б. Виноградова и ростовскими историками.80
В научной литературе представлены несколько точек зрения о славянорусском населении По донья-Приазовья XII-XV вв., взаимосвязанные с проблемой происхождения казачества. Иногда предшественниками казачества называют бродников, либо неславянские этносы тюркского или индоиранского происхождения. Третья точка зрения называет предками казаков пришлых людей Московского государства XVI-XVII вв.
Научное осмысление проблемы начинается в XVIII - начале XIX вв. (А.И. Ригельман, В.Д. Сухоруков) . Домонгольское происхождение казачества отметил Н.М. Карамзин.83 Более основательно к изучению общественных институтов подошел И.Е. Забелин, который исследовал церковный актовый материал XIV в. и летописи XV-XVI вв. и выявил наличие казачьих городков, на-
селение которых несло воинскую службу, административно относилось к Сар-ской (в г. Сарай) епархии. Аналогичные материалы были представлены в исследованиях Митрополита Платона, Макария, а также СЕ. Зверевым и С.Н. Введенским и ВГСК.84
Похожие концептуально работы Д.И. Иловайского85 и Е.П. Савельева86 рассматривали преемственность общественных институтов подробней. Е.П. Савельев был сторонником концепции древнего казачьего военного сообщества, которое позже трансформировалось в служилое сословие.
Казачьи историки И.Ф. Быкадоров, А.А. Гордеев рассматривали казаков как потомков славян-бродников предшествующего периода.87 С.Г. Сватиков считал казаков этносом, формировавшим свою государственность, ощутимый урон по которой наносили русские цари. Концепция длительного казачьего этногенеза и формирования казачьей государственности была широко представлена в Казачьем словаре-справочнике, где говорится о самостоятельном казачьем этносе и государственном образовании.88
В работах Г.В. Вернадского и других евразийцев Дон назывался одним из экономических центров Золотой Орды. Эта территория составляла налоговый округ Кипчакию.89 Вообще границы русских земель XIV-XV вв. автор представлял лишь затрагивавшими верховья Дона (Рязанское княжество), что видно при сравнении картографического материала.90 Работы другого евразийца Э. Хара-Давана предлагают концепцию «коэффициента близости» славян и кочевников. Интересны также наблюдения автора о восприятии казаками у монгольских кочевников элементов военной организации и обычного права.91
В советское время доминировали две точки зрения (бродников как возможных предшественников казачества, а также возникновение казачества с XVI в.).
В общих чертах исследование славянской проблематики в советской историографии можно представить следующим образом. Масштабные археологические раскопки на Среднем Дону начались в 1928 г. П.П. Ефименко и П.Н.
Третьяковым. Яфетическая школа (В.В. Мавродин, Б.Д. Греков, Н.М. Волын-кин, Н.А. Смирнов, В.В. Мавродин) исходила из трансформации бродников в казаков.93 Б.Д. Греков и А.Ю. Якубовский в качестве славяно-русского населения Подонья XIII-XV вв. рассматривали бродников и обосновывали славянорусскую преемственность в промежутке XIII и XV вв.94 Специально бродникам посвятил свою статью Н.М. Волынкин.95
Б.В. Лунин писал, что в золотоордынский период жизнь славян Подонья прекратилась, за исключением немногочисленных бродников и христианского населения Азака, среди которых должны быть и славяне.96 Такую же точку зрения поддерживали В.И. Кузнецов, А.П. Пронштейн, СМ. Марков и другие представители донской исторической школы.97
Л.Н. Гумилев исходил из наличия симбиоза между Русью и Ордой. Эти отношения способствовали нахождению на Дону бродников (потомков славян и православных хазар). Хазары, с точки зрения Л.Н. Гумилева, усвоили славян-ский язык, христианство и русскую культуру. Бродники составляли субэтнос русского этноса и являлись прямыми потомками казаков. Следующая волна переселенцев пришлась на XVI-XVII вв.98
А.А. Шенников высказал иную концепцию. Он доказывал, что червлен-ноярцы были предками хоперского казачества, которым они передали свои общественные и боевые традиции. Чевленоярцы находились на пограничной службе золотоордынских ханов, а затем стали казаками (в XVI в.) и однодворцами-пограничниками русских царей.99
Исследования М.В. Цыбина свидетельствовали о наличии древнерусских поселений и юго-восточной окраине Руси до второй половины XIV-XV вв.100 В других случаях древнерусские археологические слои датируются только до конца XIII в.101
Своеобразным итогом археологических исследований стали научные конференции 1990-х гг. Авторы сборников показывают юго-восточную границу Руси в верхнем Подонье и наличие древнерусского населения на среднем Дону
до конца XIV-XVbb.
Новым словом в казачьей медиевистике являются исследования Н.А. Ми-нинкова. Автор подробно рассмотрел вопрос о появлении казачества в истори-ческой литературе и показал, что элементы общественного устройства казаков и их предшественников тождественны благодаря аналогичным условиям жизни на Дону, а не по причинам непосредственной этнической преемственности населения средневекового Дона.104
Работы А.Н. Масловского, П.А. Ларенка, В.А. Числовой, СВ. Рязанова и других историков датируют славян Приазовья не позднее XIV в. В исследованиях, опирающихся на археологические источники, о преемственности между русским населением XII-XIV вв. и казаками XVI в. не говорится, с их точки зрения, археологические источники такую преемственность не подтверждают.105 В работах по Донской истории В.Н. Королева, напротив, большое внимание уделяется проблеме славянского, броднического происхождения казаков.106
Таким образом, в научной и учебной литературе представлена вся палитра мнений по поводу истории славяно-русского населения Подонья-Приазовья в средние века. Наиболее распространенная концепция отрицает преемственность между славянами VIII-XIV вв. и казачеством XV-XVI вв. Вторая концепция основывается на том, что казаки воспринимали полукочевой быт, военную службу, общественное устройство предшествовавшего населения региона непосредственно от татар (или славяно-татарского населения). Третья концепция уводит корни казачества в глубину веков, - в Тмутараканскую Русь (Артанию), от которой казаки восприняли полиэтнический состав населения и общественные институты.107
История изучения средневекового общества, государства и права народов Дагестана от великого переселения народов и до позднего средневековья (XV-XVII вв.) показывает преемственность развития общественных и государственных институтов и достаточно многогранный синтез культур тех народов, которые населяют Западный Прикаспий по настоящее время. Вопросы тематики
объясняют и сложность историографического обзора.
История раннесредневекового Прикаспия в досоветской историографии четко привязано к проблематике происхождения Хазарии и Алании, взаимоотношениям Прикаспия с Россией. Публикации источников и исследования Д.А. Хвольсона, А.Я. Гаркави, Н.А. Караулова, Б.А. Дорн, Д.И. Иловайского и др., в общем, раскрывают содержание общественных отношений, содержат сведения, необходимые для реконструкции процесса формирования государственности кочевников и восприятия ими античного наследия Албании.108 Вместе с тем первые работы по истории Прикаспия отличаются повествовательным характером, основываются, главным образом, на письменных источниках.
Историки А.Ю. Якубовский, А.П. Ковалевский сочетали в своих исследованиях позитивный опыт досоветской историографии и советской исторической науки.109 Поэтому работы по истории Прикаспия Н.В. Пигулевской, Б.Н. Заходер, Д.М. Атаева, М.И. Артамонова, А.В. Гадло110 и др. в значительной мере пополнили сумму знаний о периоде формирования государственности в ран-несредневековом Прикаспии. Следовательно, обобщающие труды по истории Дагестана, а также Северного Кавказа сформулировали (с позиции марксизма) разложение первобытнообщинного строя и происхождения раннефеодальных государств на осколках прежней Албании.111 Историки рассмотрели весь спектр тем, касающиеся тюркских кочевников: источниковедение, этнополитическую историю, классообразование. В массе эти знания советской исторической школы достаточны для реконструкции государственно-правовой картины ранне-средневекового Дагестана.
В современной историографии раннесредневековый Дагестан анализируется И.Г. Семеновым, школой В.Б. Виноградова (в том числе в сборнике РИО), в обобщающих трудах112 и в недавних диссертациях.113 Современное состояние исследований в значительной степени восполняет пробел советской историографии, минимизировавшей значение Кавказской Албании в истории государства и права.
Историография истории западного Прикаспия домонгольского времени во многом перекликается с историографией истории Дагестана XIII-XV (часто до XVII в. включительно). Исследования по истории Дагестана XIII-XV вв. также взаимосвязаны с историей права и с аналогичной тематикой Алан, других народов Северного Кавказа.
Следовательно, можно перейти к краткому историографическому очерку по историко-правовой тематике не только Дагестана, но и Алании, абстрагируясь от процессов формирования государственности и права у адыгов, кабардинцев, ваинахов и других народов Северного Кавказа, у которых названный процесс начался в XV-XVI и продолжился уже в новое время.
Ключевой в отечественном кавказоведении стала проблема развития общественных отношений на Северном Кавказе. В исторической литературе кавказские социумы начали исследоваться в XIX столетии. В это время регион входил в состав Российской империи. Первоначально в историографии сформировалась версия перманентного кавказского «родового строя» - социальное развитие здесь отсутствует, а общественный строй статичен.
Однако уже в XIX в. в отечественной историографии возникла и концепция развития у горцев феодальных отношений. Об этом упоминал в своих описаниях Кавказа С. Броневский.114 В конце XIX в. о генезисе феодализма у горцев писал М.М. Ковалевский, детально охарактеризовавший место и роль рода и общины в социальном развитии ряда кавказских народов.115 Концепция М.М. Ковалевского строилась на социологических идеях этнографии и истории права сравнительно-историческим методом. В своих работах автор выявил определенную закономерность: целый ряд правовых явлений, которые немцы относили за счет германского духа, а наши славянофилы за счет славянского, оказались общими не только обеим народностям, но и целому ряду других (в том числе кавказских), достигших в тот или иной период своей истории одинаковых ступеней развития. Основными факторами в развитии права признавались общественные условия, а не заимствование законов. Такой путь использования
сравнительного метода был безусловным шагом вперед в изучении общественных отношений, государственности и права.
История в исследованиях XIX в. неразрывно связана с этнографическими, фольклорными исследованиями, правоведением. До середины XIX в. доминировали публикации этнографических материалов и исторические экскурсы «Тифлисского», «Закавказского вестников» и др. изданий. В них читатель знакомился с кавказской экзотикой. Уже к середине XIX в. материалов по этнографии, истории и праву Кавказа накопилось достаточное количество и наступил настоящий издательский бум. Так, в 1845 г. вышел первый «Кавказский календарь», а затем «Записки» и «Известия Русского географического общества». Широкую известность приобрели издания, отличающиеся глубиной исследований, большей объективностью и достоверностью материалов. Среди них «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа», сборники сведений Северном Кавказе и о кавказских горцах,116 В этих изданиях публиковались известные кавказоведы Н.Ф. Грабовский, П.А. Ипполитов, А.В. Комаров Л.А. Люрье и др. При всем плюрализме направлений и интересов авторов, в публикациях сборников четко прослеживается историко-правовая составляющая. Кроме продолжавшихся изданий, для реконструкции историко-правового развития Дагестана и Алании имеют значение работы Ф.Ф. Торнау и П.К. Ус-лар. «Очерки Кавказа» Е. Маркова и, особенно «Осетинские этюды» В.Ф. Миллера характеризуются глубоким обобщением большой массы материалов, накопленных отечественным кавказоведением.117 Фундамент для историко-правовых исследований закладывает работа Ф.Ф. Леонтовича «Адаты кавказских горцев», ставшая классической.118
Изучение обычного права народов Кавказа в современной науке имеет два основных аспекта: анализ его как источника права, как правовой системы прошлого и, в связи с этим, изучение его соотношения с обычаем вообще, и правовым в частности, как древнейшей формой права; анализ обычного права как явления исторического, развившегося у северокавказских обществ с древ-
ности, активно функционировавшего в средние века и частично, в виде отдельных норм, сохранившегося у некоторых народов Северного Кавказа до наших дней. Анализу обычного права как правовой системы вообще посвящены многие работы правоведов. Эти исследования, как представляется, следует разделить на две категории. В первую могут быть включены работы, появившиеся в 1980-1990-е годы, в которых были поставлены вопросы теории и методологии изучения обычного права как одной из правовых систем. Среди работ этого направления укажем исследования С.С. Алексеева, В.М. Баранова, А.Б. Венгеро-ва, В.Н. Карташова, Т.В. Кашаниной, Г.В. Мальцева, В.П. Сальникова, Л.Г. Свечниковой, В. А. Тол етика, Д.Ю. Шапсугова и др.
В российском правоведении обычай рассматривается как комплекс правил поведения, сложившихся в ходе истории. Если обычай получал санкцию государства, то становился правовым. Ученые разграничивают неправовые и правовые обычаи и обычное право, хотя единого критерия такого деления нет. Многие исследователи (например, Ю.И. Семенов, В.К. Бабаев, П.П. Баранов) жестко увязывают правовой обычай с необходимостью санкций со стороны государства. Другие считают, что нужно анализировать содержание обычая, подчеркивают, что обычай должен быть основан на сознании его необходимости (обязательности), на убеждении, что следует поступать непременно так, а не иначе в интересах общежития. Правовой обычай отличают неоднократность применения, нравственная основа и действие в юридически значимых сферах (землепользование, имущественные споры, брачно-семейные отношения и т.д.). Таким образом, в современной правовой науке отсутствует единое понимание обычая как источника права, и даже в правовой доктрине одной и той же страны можно найти разные определения правового обычая. В отношении понятия обычное право диссертант исходит из позиции, согласно которой «обычное право - совокупность обычаев, санкционированных в качестве правовых норм». Государственное санкционирование обычая и превращение его в правовой обычай (или обычное право) может осуществляться различными способами и
прослеживается на примерах Алании, Дагестана и других государств.
Целый спектр работ по обычному праву включает исследования, относящиеся как к истории права, так и к истории северокавказских обществ. Работы этой категории в большей степени опираются на архивный материал. Среди них наиболее удачными представляются исследования К.Г. Азаматова, В.А. Азимова, И.Л. Бабич, З.М. Блиевой, В.О. Бобровникова, Ф.А. Гантемировой, Х.М. Думанова, Ф.Г. Камкия, З.В. Кануковой, Ю.М. Кетова, К.А. Кокурхаева, С.А. Лугуева, П.И. Магаяевой, З.Х. Мисрокова, А.И. Мусукаева, А.С. Омарова, Г.Т. Трофимовой, М.М. Цурова, Ф.Д. Эдиевой и др.
Крупными исследованиями кавказского адата являются работы A.M. Ладыженского, который проследил зарождение и формирование обычного права на Кавказе. В кавказоведении много исследований, в которых анализировалась правовая ситуация, характерная для горской общины. Здесь необходимо отметить работы В.К. Гарданова, В.Х. Кажарова, Т.Х. Кумыкова, И.Х. Тхамоковой, где обычное право рассматривалось в контексте феодального общества. Однако перечисленные работы не дают исторической конкретики. Сама по себе история адата специально не изучалась. Есть работы историков и юристов, в которых отдельные разделы посвящены соответствующим аспектам поставленных перед исследователями задач. Это монографии И.Л. Бабич и В.О. Бобровникова - об обычном уголовном праве народов Северного Кавказа; Х.М. Думанова и З.Х. Мисрокова - об имущественном и земельном праве кабардинцев; Ж.А. Калмыкова - о судебных преобразованиях Российской империи на Северо-Западном Кавказе. Применительно к Северному Кавказу наиболее близко подошла к сочетанию юридических и историко-этнографических методов исследования Л.Г. Свечникова.119
Итак, даже краткий историографический обзор показывает, что такой темы, как происхождение государства и права у народов Дона и Северного Кавказа, нет ни в исторической, ни в историко-правовой науке. Вместо этого есть ряд тем, разделенных региональными и хронологическими признаками. Поэто-
му обзор литературы во введении диссертации представляется автору принципиальным и важным для понимания всей сложности темы исследования.
Предметом исследования является происхождение государства и права народов Дона и Северного Кавказа в античности и средневековье.
Объектом данной работы является история отечественного государства и права, взятого в региональном плане на примере «контактной зоны» Дона и Северного Кавказа, а также историческая преемственность в истории формирова-ния социумов, происхождения государственности и права на протяжении с I тыс. до н.э. по XV-XVI вв. н.э.
Цель работы заключается в том, чтобы в античной и средневековой истории Дона и Северного Кавказа показать становление и эволюцию социумов, установить взаимовлияние политических и экономических процессов в развитие этносов, происхождения государства и права.
Для достижения цели исследования необходимо решить следующие за-дачи:
проанализировать общественные отношения античных номадов, автохтонного населения Дона и Северного Кавказа и проследить процесс формирования кочевой государственности в результате седентеризации, реконструировать по имеющимся источникам обычное право скифов;
рассмотреть специфику общественных отношений, своеобразие образования государства Албания и албанское влияние в последующей истории государ-
ства и права Прикаспия;
- выявить особенность образования Боспорского царства как итог синойкизма
греческих полисов, охарактеризовать социальную структуру античных поли
сов Западного Кавказа и сущность античного влияния на автохтонное насе
ление региона;
проследить античное историко-правовое наследие в истории Дона и Север-^ ного Кавказа;
охарактеризовать седентеризацию гуннов, булгар и хазар, восприятие ими
боспорского и албанского наследия в формировании собственной государственности;
на примере Алании показать эволюционные и инволюционные процессы в обществе и государственности, синтезировать сведения источников о праве средневековых алан;
реконструировать общественный строй, государственность и право Хазарии, сравнить общественные и государственные институты каганата с соответствующими институтами Алании и Тмутараканского княжества;
в истории средневековых славян Дона и Тамани проанализировать этносоциальное и общественно-политическое развитие в системе Хазарии и Древнерусского государства;
рассмотреть специфику общества, образования и эволюции государства Тмутаракани, проследить общественные отношения в княжестве;
выявить итоги средневекового развития народов Дона и Северного Кавказа в золотоордынский период, реконструировать социальные отношения, заимствования в государственности Золотой Орды;
обобщить сведения источников и показать итоги развития права народов Дона и Северного Кавказа в средние века.
Географические рамки данной работы заключают в себя пространство от лесных верховьев Дона и Северского Донца на севере до Главного Кавказского хребта на юге. На западе территориальные рамки начинаются в междуречье Днепра и Северского Донца, заканчиваясь на востоке Волго-Донским междуречьем и западным побережьем Каспия. В ряде случаев в пределы исследования включаются территории близлежащих регионов. Указанная географическая конкретика объясняется тем, что древнюю и средневековую историю невозможно привязать к современным географическим и административно-политическим реалиям.
Хронологические рамки работы затрагивают I тыс. до н.э. - середину II тыс. н.э. Период определяется в работе исходя из того, что в первой четверти V
в. до н.э. активизировался процесс расселения в регионе и образования первых государств. В начале и в середине II тыс. н.э. на территории Дона и Северного Кавказа у большинства народов уже существовали устойчивые политические образования. Этим периодом и завершаются хронологические рамки исследования.
При изучении проблематики происхождения первых отечественных государств на юге необходимо учитывать параллельные темы, охватывающие те же пространственно-временные рамки и тесно связанные в силу взаимоотношений и взаимовлияния народов. Таковыми темами являются: история античных государств Европы и Азии, Древнерусского государства, история кочевников Евразийских степей.
Методологическую основу работы составляют принципы объективности, научности, историзма. Кроме того, исследование основывается на специально-научных методах: историко-системном, историко-типологическом. В диссертации анализируется временная информация, основывающаяся на исторических фактах и исторических источниках, учитывается взаимосвязь прямой и косвенной, временной и пространственной информации.
В диссертации производится анализ конкретных источников с их последующим синтезом в соответствии с пространственно-временными принципами. Аналогично, на основе анализа предшествующих работ русских и советских историков, устанавливается, какие аспекты темы менее изучены, и определяется круг нерешенных проблем. Анализируются данные, на которые опираются историки, и, после обобщения материалов источников и историографии, следует попытка научной актуализации главных вопросов темы. В соответствии с этим структура исследования рассчитана на вытекание одной посылки из другой, последующего вывода из предыдущего, с анализом и синтезом данных посылок и выводов.
Кроме того, Методологической теоретической основой исследования стали принципы политической антропологии, генетический и цивилизационный
подходы, отдельные положения формационной (классовой) теории.
Научная новизна данного исследования заключатся в комплексном ис-торико-правовом исследовании донских и северокавказских социумов, предложен анализ этносоциального развития, реконструирована социальная структура античных и средневековых государств региона. На конкретно-исторических примерах показаны особенности эволюции этнотерриториальных социумов в сословно-территориальные организации публичной власти.
В исследовании процессов образования государств прослежены особенности седентеризации у номадов, синойкизма в античных полисах, раскрывается содержание эволюционных и инволюционных тенденций, характерных для протогосударств. В работе показана типологическая принадлежность государственных форм, существовавших у античных и средневековых народов региона.
Синтез источников позволил в некоторых случаях реконструировать право народов, населявших Дон и Северный Кавказ в античности и в средневековье. В работе сделана попытка проследить преемственность в развитии общественных отношений у народов «контактной зоны» в Каспийско-Черноморском междуморье.
Обогащена теоретико-методологическая база исследования, на основе которой впервые в историографии формулируется тема исследования «Происхождение государства и права народов Дона и Северного Кавказа» как составляющей истории государства и права Южного Федерального округа. В этом смысле можно говорить о происхождении обозначенной здесь темы в отечественной историографии.
Автор исследования выносит на защиту следующие положения: 1. Обзор истории древних и средневековых государств Дона и Северного Кавказа показывает общее и особенное в историко-правовом развитии региона. Несомненно, что основные факторы появления первых государств связаны с социально-экономическим развитием народов Юга России.
Исследование античных колоний Азово-Черноморского побережья показывает греко-римское влияние на переход скифов от кочевий к оседлому образу жизни и от военно-политических союзов к городам. Восточные, персидские традиции в генезисе государственности можно наблюдать на примере Албании. Народы, обитавшие между Боспором и Албанией, воспринимали элементы западной и восточной культур и генерировали позитивный опыт своих соседей сообразно собственным общественно-политическим реалиям. Последний факт особенно отчетливо проявляется на примерах эпохи «великого переселения народов».
Исследование общественного строя Боспорского царства, Албании, Алании, Хазарии и других государств показывает полиэтнический состав этих образований, что является местной особенностью. Характерными единицами автохтонных народов являются на протяжении веков родовые и соседские общины (патронимии, тэйпы, вольные общества, военные дружины и т.д.). Анализ основных составляющих общества показывает их устойчивость и трансформацию в этнополитическую структуру государства. В ряде случаев наличие таковых общин являлось сдерживающим фактором в образовании государства при несомненном прогрессе социально-экономического развития (в вольных обществах, а позже у казачества). Впоследствии наметился процесс генезиса этнотерриториальных социумов к сословным организациям.
Образование государств на Дону и в Каспийско-Черноморском междуморье выявляет своеобразный период протогосударственности у местных народов. В целом ряде случаев протогосударства оказываются устойчивыми образованиями, существовавшими на протяжении всей средневековой истории. Формы ранней государственности объясняются своеобразием политического развития региона и устойчивыми общинными отношениями. При этом протогосударства неправильно связывать с инволюционными процессами общества, поскольку общинные связи характерны для различных уровней со-
циально-экономического развития северокавказских обществ.
Происхождение права северокавказских и донских народов характеризуется теми же тенденциями. В обычном праве алан, гуннов, хазар и других народов, образовавших свои государства, удивительным образом переплетены восточные, западные и местные традиции. Общественные отношения, реконструируемые по нарративным источникам, и ранние памятники законодательства показывают синтез социальных норм и позитивного права. Следствием длительного сосуществования обычного права и государственных законов стали компромиссные нормы и институты, наиболее четко прослеживаемые на примерах Алании, Дагестана, Хазарии, Золотой Орды.
Сравнительно-исторический и историко-типологический методы позволяют выявить тенденции правового развития народов Дона и Северного Кавказа и периоды, характерные для античности, раннего и классического средневековья. Более того, по адатам северокавказских народов, так же как и по другим источникам, прослеживается логика общественно-политического развития Дона и Северного Кавказа с древности по настоящее время.
Общая постановка проблемы в диссертации и выявленные тенденции рождают новые проблемы, требуют поиска инновационных подходов. Как представляется автору, «Историко-правовое источниковедение Дона и Северного Кавказа» сможет ответить на ряд вопросов и сформулировать в отечественной историографии тему «История государства и права народов Дона и Северного Кавказа».
Апробация результатов исследования. Практическая реализация результатов диссертационного исследования осуществлялась путем участия автора в процессе учебной и научной работы вузов. Материалы и результаты исследования, выводы и предложения автора получили поддержку со стороны профессорско-преподавательского состава РЮИ РПА МЮ, РАП (Ростовский филиал), ДЮИ. Положения и выводы диссертации получили апробацию на научных конференциях РАП и ДЮИ, а также в монографиях и учебных пособиях
автора диссертации. Тематика историко-правового развития Дона и Северного Кавказа была представлена в 27 публикациях, в том числе рекомендованных Министерством образования РФ в качестве учебных пособий по специальности «юриспруденция». Общий объем работ по теме диссертации превышает 72 п.л.
Объем и структура диссертации. Логика исследования определила структуру диссертации, которая состоит из введения, четырех разделов (включающих 14 глав), а также заключения, списка сокращений и списка использованной литературы.
