Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Институциональная подсистема 17-40
ГЛАВА II. НОРМАТИВНО-РЕГУЛЯТИВНАЯ ПОДСИСТЕМА ...40-99
1 . Нормативная основа политической системы Древней руси 40 - 66
2. Источники права и проблема правовой репепции 67-85
3. Особенности отечественного правопонимания 86-99
ГЛАВА III. ФУНКЦИОНАЛЬНАЯ ПОДСИСТЕМА 100-147
1. Особенности формирования и распределения политической власти 100-126
2. Способы и методы осуществления политической власти 127-147
ГЛАВА IV. КОММУНИКАТИВНАЯ ПОДСИСТЕМА 148-176
1. Понятие политико-правовой коммуникации и символизма 148-156
2. Символизм как специфический способ выражения политико-правовой коммуникации в древней
РУСИ 157-176
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 177-181
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА 182-209
- Институциональная подсистема
- Нормативная основа политической системы Древней руси
- Особенности формирования и распределения политической власти
Введение к работе
Актуальность исследовании
Древнерусское государство и право проходят в своем развитии ряд последовательно сменяющих друг друга этапов. Период их возникновения и становления (ІХ-ХІ вв.) наименее обеспечен достоверными письменными источниками. По этой причине, несмотря на очень давний и неугасающий интерес к проблеме, многие ее стороны продолжают вызывать дискуссии.
Внимание к периоду становления раннего государства и права на Руси является сегодня вполне обоснованным с точки зрения государственно-правового подхода еще и потому, что институциализация политических и правовых структур происходила здесь на протяжении длительного исторического периода, а условия, способы и механизмы властеотношений именно в этот период приобретали системообразующее значение.
Поскольку в отечественной науке истории государства и права исследовались в основном социально-экономические стороны проблемы, представляется важным акцентировать внимание на её собственно политических и правовых аспектах. На нынешнем этапе исследований государственно-правовой истории созрела необходимость и сложились условия для перехода от изучения отдельных политических и правовых реалий Древней Руси к их комплексному, системному анализу.
Степень разработанности темы и её теоретическое обоснование.
Комплексному, системному анализу политико-правовой системы Древней Руси в отечественной исторчко-правовой литературе формально посвящено ограниченное количество исследований. Но фактический объем работ, в которых так или иначе затрагиваются различные аспекты российского исторического государствоведения и правоведения, очень широк. Здесь следует назвать работы П.И. Беляева, М.Ф. Владимирского-Буданова, А.А. Горского, Б.Д. Грекова, И.Н. Данилевского, М.А. Дьяконова, А.А. Зимина, Н.М. Карамзина, В.О. Ключевского, Н.Ф. Котляра, В.В. Мавродина, Е.А. Мельниковой, А.В. Назаренко, А.П. Новосельцева, В.Т. Пашуто, А.Е. Преснякова, О.М. Рапова, В.А. Рогова, Б.А. Рыбакова, А.Н. Сахарова, М.Б. Свердлова, В.И. Сергеевича, СМ. Соловьева, М.Н. Тихомирова, П.П. и А.П. Толочко, А.Н. Филиппова, И.Л. Фроянова, Л.В. Черепнина, З.М. Черниловского, О.И. Чистякова, Б.Н. Чичерина, ЯМ. Щапова, СВ. Юшкова и др.
При этом многие фундаментальные положения изучаемой проблемы вплоть до настоящего времени продолжают оставаться дискуссионными. В частности, не существует единого мнения относительно времени, характера и конкретно-исторических условий пререхода восточно-славянского общества к государству. Так, СВ. Юшков, не связывал появление государственности на Руси с наступлением феодализма столь жестко, как это делали большинство его коллег. Он полагал, что возможен и дофеодальный период в развитии государств, которые возникали в процессе разложения родоплеменного строя, и предлагал называть их "варварскими" . Позднее одни исследователи склонны были удревнять дату образования Древней Руси и датировать возникновение восточнославянских княжений VII веком, считая их наиболее ранней и элементарной формой государственности2. Другие утверждали, что восточнославянское общество оставалось родоплеменным не только в VIII-IX, но и в X-XI вв.1 Но суть спора, как представляется, всегда сводилась к различному пониманию сущности раннего государства и всего комплекса исторических реалий, которые охватывает этот термин.
Сама дискуссионность вопроса об определении сущности раннего государства во многом проистекает из "логической несоизмеримости явлений древней политической жизни и понятий нашего государственного права", - как точно подметил А.Е.Пресняков2. Известный русский правовед Б.Н.Чичерин отмечал, что только с XV в., когда в московской земле утверждается единодержавие, можно говорить о русском государстве. А до тех пор "это общество, гражданское общество, если хотите, но имени государства ему нельзя дать, ибо в нем нет понятия об обществе, как о едином теле, управляемом единой верховной властью; в нем господствует не общественное право, а частное"3. Да и само слово "государь" и "государство" стало употребляться в современном значении лишь в источниках середины XV в.4
Среди подходов к проблеме возникновения государства и в современной историко-правовой литературе выделяется такой, который датирует возникновение феномена макрополитической организации общества поздними средними веками, когда имеют хождение идеи подданства и функционируют официальные нормы закона. Только в этот период фиксируется появление самого термина "государство", а собственно феодальная макроструктура ещё характеризуется фрагментарностью. По мнению исследователей, феодальный порядок состоял тогда из совокупности субструктур или ассоциаций (церковь, гильдии, рыцарские ордена и т.д.), имевших свои особые законы и суды. Это порой не давало даже возможности точно определить территориальные границы действия центральной власти, зону ее государственного суверенитета5.
Долгое время советская историография отечественного государства и права в качестве основной проблемы традиционно рассматривала вопрос о классовой сущности древнерусского государства: являлось оно феодальным или нет. Однако, сегодня стало очевидным, что такие определения древнерусского государства, как "варварское", "раннефеодальное", "раннеклассовое", не дают сущностной характеристики периода1, а такие как "дружинное", "надплеменное"2, упускают из вида важную черту раннего государства - его динамический компонент. Поэтому исследователи обратили внимание на следующие характеристики: "государство периода генезиса феодализма"3 или "государство переходного периода"4,
В настоящее время государствоведы и юристы работают над новыми определениями понятия государства и его признаков, которые не вытекали бы из привычных и устоявшихся подходов, но выработка которых, возможно, оказалась бы плодотворной для его понимания5.
Так, сознавая неадекватность понятия "государство" всему многообразию политических реалий раннего средневековья, многие исследователи предпочитают оперировать понятием "политическая организация". Последнее употреблено И.Я. Фрояновым для анализа сущности древнерусского государства с целью подчеркнуть его переходный характер6. Аналогичный смысл вкладывают в это понятие и другие ученые, исследуя политические структуры раннефеодальных славянских государств
Центральной Европы1. Для характеристики государства и права Древней Руси исследователи стали применять и понятие "политическая система"2.
Нужно заметить, что среди авторов, занимающихся проблемами категориального аппарата, нет единства взглядов на то, что следует понимать под политической системой, а что - под политической организацией общества, и как они соотносятся друг с другом. Соответственно разнятся на этот счет и мнения историков права. Как полагают некоторые исследователи, понятие "политическая организация" является синонимом понятия "политическая система"3. Но при сопоставлении указанных категорий необходимо принимать во внимание различие их методологических потенциалов и смыслов, вытекающее прежде всего из идей линейной и многомерной (многофакторной) обусловленности политической и правовой жизни. Поэтому представляется более оправданным мнение авторов, которые полагают, что категория "политическая организация" связана с идеей линейной детерминации, тогда как категория "политическая система" характеризуется преимущественно многомерными параметрами.
Категория "политическая система" входит в арсенал системного метода познания через концепт "система", который обозначает объект, организованный в качестве целостности, где энергия связей между элементами системы превышает энергию их связей с элементами других систем4. Указанная категория вносит в научный анализ принцип многофакторной зависимости, предполагающий, что наряду с экономическими факторами, а в определенных случаях и вопреки им, политические события и институты зависят и от культурной среды, и от традиций, и от природных особенностей, и от структуры господствующих в обществе ценностей. Это понятие максимально соотносится с цивилизационной парадигмой видения истории государства и права.
Концепцию "политической системы" выдвинули западные политологи Т.Парсонс, Д. Истон и Г. Алмонд в 40 - 50-х годах XX века. Ее тут же начали активно использовать антропологи для изучения процессов возникновения и развития властного контроля и управления в предгосударственных (потестарных) обществах. Э.Эванс-Причард и М.Фортес на основе структурно-функционального подхода рассматривали "политическую систему" с точки зрения взаимодействия функциональных властных структур, направленного на сохранность подобных структур и на поддержание их стабильности. Структурно-функциональный метод, используемый для анализа потестарно-политических явлений, внес большой вклад в само понимание предгосударственных обществ. Дополнением к указанному методу стал в современной политологии и этнологии так называемый процессуальный подход, противопоставляющий статичности функциональных властных структур конфликты индивидуальных и групповых интересов в обществе, придавший понятию "политическая система" свойства динамизма1.
В отечественной науке за последние два десятилетия устоялся основной перечень компонентов политической системы. Исследователями выделяются следующие подсистемы: 1)институциональная; 2) нормативно регулятивная; 3функциональная; 4) информационно-коммуникативная;
5)идеологическая1.
Что касается категории "правовая система", то она используется в современной теории права в основном для того, чтобы охарактеризовать историко-правовые и этнокультурные отличия систем права различных государств и народов. Уточняя её элементный состав, исследователи предпочитают не закрывать скобки, отмечая, что "это комплексная, интегрирующая категория, отражающая всю правовую организацию общества, целостную правовую действительность"2.
В принципе соглашаясь с положением В.О.Ключевсксгс с том, что "надобно строго отличать начала, основания порядка и егс казуальное развитие,... словом, различать право и политику, разумея под политикой совокупность практических средств для осуществления права"3, отметим, что применение системного подхода предполагает комплексное изучение "оснований порядка" и политики. Это обусловлено целым рядом причин.
Во-первых, как понятие "политическая система", так и понятие "правовая система" содержат в себе однотипные структурные блоки-подсистемы. Во-вторых, в условиях зарождавшегося, становящегося политико-правового организма Древней Руси эти комплексы функционировали как равноценные по отношению друг к другу, и именно в системе проявлялось их нерасторжимая взаимосвязь. Поэтому в трудах некоторых отечественных историков государства и права имеется опыт применения комплексного понятия "политико-правовая система"4 как для исследования проблем современного периода, так и в исторической ретроспективе. Но концептуально подобный подход впервые был обозначен в статье С.А. Дробишевского1, а в последствии развернут в монографическом исследовании В.Н. Синюкова, посвященном историко-культурным и генетическим аспектам современной российской правовой системы. В.Н. Синюков затрагивает проблему изучения государственно-правовой системы Древней Руси, отмечая, что "специфика русской правовой системы во многом предопределяется уже на ранних этапах её жизни, в том числе через взаимодействие со сложной, нетрадиционной природой государственности России"2. Вклад названного исследователя во внедрение системного подхода к анализу проблем, связанных с изучением политике-правовой истории, тем более заслуживает внимания, что в отечественных работах понятие "политико-правовая система" ещё не приобрело достаточно четких научных очертаний.
Как известно, смысл переходного процесса заключается имечно в том, что на его протяжении отрабатываются, отбираются и лимитируются условия и границы будущего развития, институционализируемся система власте- и правоотношений. Поэтому для начальных этапов генезиса государства и права логично признать существование некое-с "общего поля", охватывающего и предгосударственный, и предправозей период. Преимущество такого подхода состоит в том, что он призван отразить в целостном виде общую панораму зарождающегося политико-правового пространства. Вероятно, именно о таком подходе идет речь, когда в своей типологии политических систем Г. Алмонд выделяет "доиндустриальную", а С. Айзенштадт - "патримониальную империю" и отдельно - "феодальную систему"3. Поэтому представляется не только методологически допустимым, но и необходимым говорить не о государственно-правовой, а о политико-правовой системе Древней Руси IX-XI вв., поскольку, по нашему мнению, политическая власть предшествует государственной. При этом следует отметить, что исследователи, придерживающиеся взгляда об имманентности политико-юридических явлений всякому человеческому обществу прошлого и настоящего, активно используют термины "политическая организация общества и права", "максимальная политическая организация общества и права" и, наконец, "политико-правовая система"1. К настоящему времени написаны десятки монографий о праве и политической организации общества в "эпоху до цивилизации", но все они являются з основном достоянием зарубежной историографии2. Исключение в отечественной историографии составляют работы Д.М. Бондаренко и А.В. Коротаева, где теоретически обосновывается и подкрепляется конкретно-историческим материалом идея о многолинейности социальной эволюции и неуниверсальности государственной формы политической организации3.
Единое основание политической и правовой систем особенно очевидно при обращении к нормативной стороне каждой из них. Эту сторону проблемы можно рассматривать в контексте реализации нормативных функций культуры в целом, связанной с необходимостью для общества поддерживать в нем равновесие, устойчивость, сплоченность его членов, межгрупповые и межличностные взаимоотношения, осуществлять координацию различных видов человеческой деятельности, разрешать конфликты и т.д. Гомогенность политических и правовых норм проявляется также в том, что целый ряд из них является одновременно теми и другими. Причем политические нормы могут быть выражены как в нормативно-правовом акте государства, так и в политическом акте непосредственно.
Юридические нормы могут иметь политическое значение в том смысле, что к их оценке применяется политический подход, они устанавливаются или санкционируются компетентным государственным органом. Таким образом, именно процесс параллельного, одновременного возникновения и развития политического и правового дискурса во всем соционормативном комплексе культуры делает чрезвычайно сложным и искусственным демаркацию права и политики в Древней Руси.
Наконец, политическая и правовая системы Древней Руси как реальности и как модели при всех различиях между ними являются тесно взаимосвязанными и взаимопроникающими явлениями также и потому, что речь идет о раннесредневековом периоде, когда кровнородственные связи уже недостаточны, а исключительно экономические ещё слишком слабы, чтобы сделать возможным обновление и развитие общества. В этой ситуации особая доминирующая роль принадлежит переходным, нечетко дифференцированным структурам. В субъектный состав политике правовой системы Древней Руси входят не только официально признанные политической элитой государственные органы и институты, но и bt низовые" корпоративные организации, охватывающие всех подданных и оказывающие преимущественно опосредованное, но нередке и прямое влияние на формирование политики и права. Как отмечают исследователи, в политической системе "наряду с государственными институтами существовали и другие формальные и неформальные объединения, игравшие значительную, а временами и ведущую политическую роль"1.
Дальнейшее изложение материала в диссертационном исследовании будет осуществляться с учетом сформулированных теоретических положений. Предметом специального анализа будет последовательно каждый из основных компонентов политико-правовой системы. Следует, однако, оговориться о причинах, по которым мы не включаем идеологическую подсистему в общую схему исследования в качестве самостоятельной. Исторические особенности того типа политико-правовой системы, который характерен для раннего средневековья, не позволяют рассматривать идеологический аспект в отрыве от остальных даже теоретически, так как в период становления раннего государства политическая и правовая идеология доктринально выражена крайне слабо -она как бы "разлита" во всех остальных вышеназванных подсистемах. Политическое, идеологическое и теологическое ещё вообще не расчленены1. В древнерусской политической и правовой истории настолько своеобразно переплетаются опредмеченные, объективированные формы выражения общественных отношений с феноменами общественного сознания -идеологией и психологией, что, в соответствии с задачами нашего исследования, представляется не только затруднительным:.. но и нецелесообразным особо выделять и специально характеризовать идеологическую подсистему.
Методологическую основу диссертации составляют категории диалектики познания, выводы и заключения, содержащиеся з трудах отечественных и зарубежных ученых (историков государства и права, юристов, политологов, историков-медиевистов, этнологов, философов, культурологов, филологов). Стержневыми методами исследования были избраны такие как системный, логический, сравнительно-истерический, функциональный. Поскольку в настоящее время приращения научного знания можно ожидать только на стыке различных наук и на основе привлечения сравнительно новых методологических подходов, в работе также используются методы юридической и политической антропологии,
философские основы теории информации, теоретические разделы семиотики.
Цель настоящего диссертационного исследования заключается в комплексном и всестороннем анализе политико-правовой системы Древней Руси IX-XI веков.
• Для достижения данной цели предполагается решить следующие задачиJ
• Охарактеризовать особенности формирования и проанализировать сущность политико-правовой системы Древней Руси. Выявить способы, методы и принципы ее функционирования.
• Определить субъектный состав институциональной подсистемы. Обосновать значение неформальных субъектов политике-правовой системы Древней Руси.
в Исследовать политическую нормативную основу и л сказать ее своеобразие для исследуемого периода.
9 Рассмотреть основные источники древнерусского права с точки зрения системно-структурного подхода.
э Проанализировать истоки и отличительные черты отечественного правопонимания.
• Определить особенности коммуникативного процесса в общественно-политической жизни раннесредневекового периода.
• Показать значение символизма как специфического способа объективации политико-правовых явлений.
Научная новизна исследования заключается как в самой постановке проблемы, так и в предложенном способе ее решения.
Ранний период истории древнерусского государства и права еще не исследовался с точки зрения системного анализа. Соискателем обосновывается возможность расширения научного горизонта исследования при использовании комплексного понятия "политико-правовая система". В результате проведенного исследования диссертант пришел к ряду выводов, выносимых на защиту в качестве основных положений: ® Формулируется понятие политико-правовой системы Древней Руси,
включающее в себя государственные и правовые реалии. • Политико-правовой статус как формальных, так и неформальных субъектов политико-правовой системы свидетельствует о том, что в IX-XI вв. государство в Древней Руси еще не сложилось окончательно з качестве самостоятельного, доминирующего института указанной системы. При этом большинство субъектов политико-правовой системы содержали в себе механизмы контроля за отделением власти от общества, что обеспечивало внедрение инновации в рамках традиции. ® В рассматриваемый период нормативной основой политической системы выступает комплекс традиционных форм правления и престолонаследования, а также религиозные нормы и договорная практика князей. © Все известные в Древней Руси источники права являются з лементами единой системы. Древнерусское право имеет глубоко ) лрененную основу, сформировавшуюся как под влиянием православной доктрины, так и на почве славянского мифопоэтического комплекса. о Анализ особенностей формирования политико-правовой системы Древней Руси показывает, что в ІХ-ХІ вв. она находилась на стадии з оформления раннего государства - дофеодальной монархии. Иерархия внутри политической элиты еще не имела устойчивого сюзерено-зассального характера, так как не была основана на земельном пожаловании и опиралась на обычай искусственного воссоздания родства.
• Выявленный соискателем ритуально-процесуальный способ функционирования политико-правовой системы позволяет заключить, что многие массовидные проявления социальной жизни Древней Руси выражали сущностное содержание традиционного политико-правового режима.
• В изучаемый период объективация политико-правовых явлений осуществлялась преимущественно особым, символическим способом, предполагающем слитное существование нормы и информации о ней. С помощью ритуально-процессуальных, предметно-объектных символов и символов-акций формировались семиотические механизмы коммуникации внутри системы, проявлялись ее интегративные и регулятивные качества. При этом коммуникативная подсистема обеспечивала формирование легитимационных структур массового сознания.
Научное и практическое значение. Материалы диссертации У: отут быть использованы при подготовке обобщающих исследований по отечественной истории государства и права, могут быть положены в основу специальных курсов по истории государства и права раннесредневекового іериода. В исследовании подняты актуальные проблемы, которые позволят и в дальнейшем разрабатывать различные аспекты этой темы.
Апробация результатов исследования. Основные положения л выводы работы отражены в ряде публикаций, докладывались НЕ научно-практических конференциях Волгоградского государственного университета (1996-1999 гг.), обсуждались на кафедре теории государства и npa=z ВолГУ.
Структура исследования обусловлена его целями и задачами. Диссертация состоит из введения, четырех глав, подразделяемых на --іраграфьі, раскрывающих основные направления исследования, и заключения. К диссертации приложен список общей и специальной литературу, а также список источников, использованных при работе над темой.
Институциональная подсистема
Институциональная подсистема в решающей мере предопределяет содержание политико-правовой системы общества в целом и по отношению к её отдельным частям выступает основополагающей. Поэтому именно с неё представляется целесообразным начать анализ политико-правовой системы Древней Руси.
Само понятие институциональной подсистемы предполагает, что ее составляют определенные политические институты. Под термином "политический институт" принято понимать: 1) определенные группы людей, управомоченные обществом выполнять социально-политически значимые функции; 2) созданные в обществе организации для выполнения людьми тех или иных необходимых функций; 3) совокупности материальных и иных средств деятельности, позволяющих представляющим общество организациям или группам лиц выполнять установленные политические функции; 4) совокупности политических ролей и норм, реализация которых имеет жизненно важное значение для каких-то социальных групп или общества в целом. Поскольку это многоаспектное понятие, представляется важным подчеркнуть, что политический институт -не просто "определенная группа людей", но главным образом, организованная на нормативной основе форма функционирования политических отношений Другими словами, политический институт это реализованное средство управления, способ его материализации1. На начальной стадии генезиса политико-правовой системы границы между социально-историческими общностями и их организациями являются очень размытыми. Поэтому представляется допустимым отождествлять понятия "субъект" и "институт". При этом вряд ли обоснованно опасаться "удвоения социальных субъектов"2, поскольку для стадии институциализации властеотношений этот процесс является неизбежным3.
Критерием включения тех или иных общностей в институциональную подсистему в качестве субъектов обычно избирают степень участия в политике и правотворчестве, суверенность политического действия, наличие значительных общественных последствий действия субъекта и т.п.4 Но поскольку в период возникновения и развития политико-правовой системы Древней Руси эти признаки очень неустойчивы, представляется целесообразным избрать в качестве критерия возможность влиять на складывание политических отношений, способность к Бездействию (силовому, организационному, идеологическому) на другие груп: ты. Тогда в число субъектов институциональной системы Древней Руск ZX-IX вв. попадают не только учреждения, имеющие строго счерченные организационные формы, но и общности, являющиеся неформальными носителями политико-правовых функций. Обладая признаками сериального института: относительно устойчивая структура, наличие руководящего органа, системы норм и правил, регулирующих поведение член о з данной общности, такие группы людей обретают политическую и правовую субъектность лишь в определенные исторические моменты.
Таким образом, важнейшими субъектами институциональной системы Древней Руси на высшем уровне была княжеская власть, вечевая организация, совет при князе. На местном уровне - институты посадничества, тысяцких и воеводства. Особое место в указанной системе занимала церковь. Ниже мы попытаемся показать, что в качестве неформальных субъектов в институциональную подсистему следует включать городскую и сельскую общины, а также первичную церковную организацию - приход.
Нормативная основа политической системы Древней руси
Несмотря на синкретизм политической и правовой системы древнерусского государства и на обоснованную выше целесообразность их совместного рассмотрения, уже для самой ранней стадии развития государства и права можно отметить определенную функциональную специализацию правовой и политической нормативной основы.
Как верно отмечается в литературе, в качестве одного из слагаемых нормативной основы политической системы общества может выступать только часть правовых норм, а именно - нормы, связанные с осуществлением власти1. Кроме того, политические нормы не обязательно получают письменно оформленное выражение. Они могут проявляться не только в нормативно-правовом акте государства, но и непосредственно в политическом акте2, что особенно характерно для периода зарождения и становления политико-правовой системы.
Таким образом, нормативная основа политической системы Древней Руси выступает как сложное образование, состоящее из следующих компонентов: 1) правовые принципы и нормы, имеющие политический характер и содержащиеся в международных и междукняжеских договорах, решениях княжеских съездов; 2) политические обычаи и традиции, включающие традиционные формы правления и престолонаследования; 3) иные соционормативные принципы и нормы - в основном, религиозные и моральные.
Разумеется, древнерусские актовые источники уже давко привлекали внимание историков права. Здесь нет надобности останавливаться на истории публикаций, скажем, договоров Руси с греками и на обширной литературе, сложившейся вокруг них1. Но именно русско-византийские договоры X в., подробно запечатленные русскими летописями, являются наиболее полными источниками не только по истории дипломатических отношений Руси с Византией, но позволяют также исследовать процесс формирования политических и правовых норм, регулирующих внутренние отношения в Древнерусском государстве.
Русско-византийские договоры представляют собой двухсторонний акт, в котором выражена воля двух сторон - государств. Уже само подписание договоров с Византией возвышало власть киевского князя, равноправного участника переговоров и самих соглашений. Именно эти первые нормативно-правовые акты запечатлели в терминах процесс концентрации верховной власти в Древней Руси. Практика дипломатических отношений, обмена посольствами также усиливала и институировала княжескую власть2. По мнению специалистов, проанализировавших типы формуляров международных договоров и тексты русско-византийских договоров, последние вырабатывались на основе византийской канцелярской практики
Чтобы глубже понять процесс выработки договорных начал, относящихся к периоду зарождения и формирования политико-правовой системы Древней Руси, представляется уместным использовать для сравнения любой синхростадиальный материал. Так, В.К. Ронин, анализируя динамику правовых форм, выражаемых терминами международного права в латинских памятниках VI-IX вв., приходит к выводу, что двухсторонние договоры раннесредневековой Европы, отражая ещё весьма примитивную практику взаимоотношений, не создавали новых правовых норм и целиком были ориентированы на обычаи обоих партнеров, на применение их неединообразных юридических концепций, которые каждым партнером понимались по-своему. Отсюда, по мнению автора, вытекают исследовательские трудности в отыскании адекватного и однозначного терминологического выражения той или иной конкретной международно-правовой формы1.
Особенности формирования и распределения политической власти
В исследовании функционального аспекта политико-правовой системы Древней Руси принципиальное значение имеет период ее возникновения и становления. Пытаясь ответить на вопрос, как формировались органы власти в Древней Руси, можно конкретизировать особенности движения политического процесса.
К числу специфических условий, сопровождавших становление древнерусской политико-правовой системы, можно отнести уникальное месторасположение Новгорода и Киева. "Главными центрами были Новгород и Киев, расположенные, как в эллипсе, в двух "фокусах" области, втянутой в торговое движение"; "Путь из варяг в греки" - ось не только политической карты, но и политической жизни Киевской Руси. Её единство крепко, пока оба конца пути в одних руках"1. Возникновение городов такого масштаба, как Новгород и Киев, которые, по данным археологии, в X в. имеют вполне сформировавшийся облик (концентрация власти и церковного управления, усадебная застройка -преобладание наземных жилых домов), связано с объединительной политикой киевских князей. На то, что объединение южного и северного протогосударственных образований с центром в Киеве (условная дата -882 г.- поход Олега на Киев) является важнейшим этапом складывания древнерусского государства, обращают внимание и современные историки и политологи
Массовое накопление археологического материала о древнерусских укрепленных поселениях стимулировало исследование вопроса о политических центрах в последние десятилетия. С одной стороны, историко-археологические исследования показали, что реальные городские признаки - это комплекс функций, который свойствен не столько отдельному городу, сколько городской сети - системе взаимосвязанных поселений2, с другой стороны, вопрос о том, как происходило становление государственности Древней Руси - путем трансурбанизации, путем прямой эволюции племенных центров в государственные или путем уничтожения первых и возведения на их месте (или рядом) государственных крепостей - попрежнему не решен однозначно.
Все исследователи единодушно ставят создание укрепленных поселений уже при Олеге в связь с обложением населения данью. Согласно Повести временных лет, в 892 г. Олег "нача городы ставити". Но прежде он "приде к Смоленску с кривичи и прия градъ, посади мужи свои"3, т.е. в старом укрепленном центре вместо общинной была посажена княжеская воєнно- служилая знать. Как полагает Б.А. Тимощук, подобные действия следует рассматривать как последовательные этапы окняжения племенных территорий4. Вначале окняжению подверглись племенные территории, примыкавшие к главным международным торговым путям, и это не сопровождалось строительством крепостей. На этом этапе племенной центр мог являться либо "пактиотом", данником "мира деля", о чем свидетельствует история подчинения вятичей Киеву5, либо, помимо дани, племя могло нести обязанность участия в военных походах киевских князей. Так, древляне уже в начале X в. находились в определенной зависимости от Киева (как полагает И.Я. Фроянов, от полянской общины в целом), принимая участие в военных походах на Византию1. В 913 г. древляне выходят из под власти киевских князей ("затворишася от Игоря"). В 914 г. " иде Игорь на древляны, и победивъ, и возложи на ня дань больше Олговы".
Но создание собственно государственной сети пунктов, связанных с княжеской властью, начинается с административной реформы княгини Ольги и сопряжено, как известно, с уничтожением племенного центра древлян - Искоростеня - после хрестоматийного сюжета, описанного под 945 г. в ПВЛ. Как полагают ученые, эти завоевания завершились строительством на земле древлян княжеской крепости в Овруче3. Лишь после этого Древлянская земля становится составной частью Древнерусского государства. Княгиня Ольга в 946-47 гг. дала "уроки и уставы" не только древлянам, а двинулась затем по всей земле, установляя "места и погосты".
Похожие диссертации на Политико-правовая система Древней Руси IX - XI вв.
