Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Становление обычного права у народов Северного Кавказа в первой половине XIX в. 17
1. 1. Понятие обычного права. 17
1. 2. Характеристика институтов обычного права у народов Северного Кавказа. 27
1. 3. Особенности судебно-прцессуалъных норм обычного права на Северном Кавказе . 55
1.4. Отношение российского государства к обычному праву народов Северного Кавказа в первой половине XIX в. 59
Глава II. Развитие обычного права на Северном Кавказе во второй половине XIX — начале XX вв. 87
2. 1. Отношение российского государства к обычному праву народов Северного Кавказа во второй половине XIX в. 87
2. 2. Функционирование обычного права народов Северного Кавказа в системе российского права. 92
Глава III. Использование обычного права народов Северного Кавказа в правотворческой деятельности советского и постсоветского периодов .
3. 1. Влияние норм обычного права на правотворческую деятельность на Северном Кавказе в первые годы советской власти . 125
3. 2. Использование норм обычного права в развитии советского законодательства. 147
3. 3. Значение обычного права народов Северного Кавказа в совершенствовании современного российского законодательства. 157
Заключение. 167
Список использованных источников и литературы.
- Характеристика институтов обычного права у народов Северного Кавказа.
- Особенности судебно-прцессуалъных норм обычного права на Северном Кавказе
- Отношение российского государства к обычному праву народов Северного Кавказа во второй половине XIX в.
- Влияние норм обычного права на правотворческую деятельность на Северном Кавказе в первые годы советской власти
Введение к работе
Издание горских адатов вызвало многочисленные и весьма оживленные дискуссии о роли обычного права в российском праве. В целом ряде исследований описана история этого процесса. Л.Е.Лаптева отмечает, что к концу XIX в. русская юридическая наука накопила существенный эмпирический материал по обычному праву и значительно преуспела в его теоретическом осмыслении. К сожалению, многими авторами, обычное право не рассматривалось как источник законодательства. Ему чаще отводили более скромную роль норм, которыми может пользоваться местная юстиция. Именно поэтому на практике неизбежно возникали коллизии между нормой закона и нормой обычного права. Источником такой коллизии чаще всего был принципиально отличный подход закона и обычая к регулируемым отношениям.1 Причина этого, по ее мнению, состояла в том, что закон стремился к утверждению принципов формального равенства, тогда как обычай, живущий в народе, исходил из целесообразности, учета фактических обстоятельств каждого дела и личности сторон в конфликте.
Применительно к Северному Кавказу это не совсем верно, поскольку там сложилась своеобразная правовая ситуация, в основе которой все-таки происходило взаимопроникновение государственного (российского) права и норм обычного права народов Северного Кавказа
В настоящее время обычное право в России, его история и особенности частичного сохранения и применения в современных обществах,
1 Лаптева Л.Е. исследования обычного права народов Российской империи XIX в. // Государство и право. 1997. N8. С Л 09.
главным образом, национальных, в 1990-е годы стало одним из ключевых объектов научного анализа юристов, этнографов и историков. Ученые обратились к правоприменительной практике, существовавшей у народов России в течение многих веков. У некоторых из них, в частности, у народов Северного Кавказа, отдельные нормы обычного права (адата) неофициально применяются до сих пор. Проводимые в 1990-е годы реформы во всех областях жизни РФ, в том числе и на Северном Кавказе, привели к формированию нового отношения к традиционной правоприменительной практике. В научных кругах появилась тенденция к поиску путей создания грамотного соотношения между действующей правовой системой РФ, системой законодательства РФ и отдельными элементами обычного права, которые не противоречат в своей основе российским законам и российской правоприменительной практике.
1990-е годы - это время возникновения различных общественно-политических движений на Северном Кавказе. Некоторые из них формируют свой идеологический фундамент на идее поддержания и возрождения отдельных норм обычного права, называя их традициями народной дипломатии. Именно адат, как иначе называют обычное право народов Северного Кавказа, выработавший за многие века механизм переговорных процедур между конфликтующими сторонами и основы их примирения, по мнению лидеров этих движений, способен урегулировать многие из современных межэтнических столкновений.
Согласно Конституции РФ, в которой было указано, что обычаи любого народа должны быть уважаемы и приняты во внимание при формировании политики российского государства, особенно на местном (республиканском, краевом или областном) уровне. Необходимо отметить, что в Конституции РФ введено такое понятие как «коренные малочисленные народы», под которыми подразумеваются общности, сохраняющие черты традиционного образа жизни, в том числе и в области правоприменительной практике. Все сказанное обусловлено тем, что проблемы, связанные с
4 формированием современной государственной позиции соотношения обычного права и российского законодательства требуют особого внимания к специфике правовой ситуации Северного Кавказа.
Несмотря на эти новые тенденции, в современном правовом пространстве России, большинство северокавказских конфликтов так и не были разрешены. По нашему мнению, применение отдельных норм обычного права, даже в рамках народной дипломатии, требует, с одной стороны, знания истории и современного состояния этой сферы кавказской жизни, а с другой, грамотного их применения. Между тем история и анализ основных характеристик обычного права народов Северного Кавказа до сих пор остаются вне поля зрения историков права. В предлагаемой диссертации представляется важным выяснить особенности соотношения норм обычного права и российского законодательства у народов Северного Кавказа в XIX - XX вв. Актуальность подобных исследований заключается в том, что изучение правового прошлого народов Северного Кавказа позволит нам понять, что собственно происходит в современном правовом пространстве этого очень сложного и разнообразного по культуре региона.
Целью настоящей работы является выявление основных этапов формирования, особенностей развития обычного права народов Северного Кавказа и его соотношение с российским законодательством.
Исходя из цели исследования, выделяем следующие основные
задачи:
1.Выявить специфические черты различных институтов обычного права, действовавших у народов Северного Кавказа в первой половине XIX в., а также особенности норм обычного права на Северном Кавказе в первой половине XIX в.
2.Определить основные тенденции формирования и развития правовой политики российского государства на Северном Кавказе в первой половине XIX в.
5 3.Охарактеризовать тенденции развития и соотношения обычного права с российским законодательством.
* 4.Изучить возможности использования обычного права, действую
щего на Северном Кавказе в XIX в.
5. Опре де лить характер и степень использования обычного права в законотворческой деятельности на территории Северного Кавказа.
6.Изучить возможности использования обычного права народов Северного Кавказа в совершенствовании российского законодательства.
* Хронологические рамки исследования. В диссертации использу
ется следующая периодизация развития права на Северном Кавказе:
первая половина XIX в. - период, когда осуществлялось присоединение народов Северного Кавказа к Российской империи и началось использование обычного права народов Северного Кавказа. Поскольку начальной точкой отсчета исследования обычного права условно принят XVIII в., ко-гда российская империя начала изменять порядок регулирования общественных отношений, подвергая их воздействию не только нормам обычного права, но и российскому законодательству, постольку автор обращается и к этому периоду.
вторая половина XIX - начало XX в. - период проведения на Северном Кавказе Российской империей реформ во всех сферах жизни, в том числе и в области права, у народов, проживавших в этом регионе.
третий период - период становления советского законодательства и введение советского права на Северном Кавказе, которое ограничило сферу действия обычного права, а затем установлен и полный запрет на официальное применение норм обычного и мусульманского права;
четвертый период - этот период совершенствования советского законодательства и использование норм обычного права.
Территориальные границы исследования включают Северо-Западный, Северо-Восточный и Центральный Кавказ. Такой подход позво-
лил выявить особенности и различия бытования обычного права в выделенных нами регионах Северного Кавказа.
Степень научной разработанности темы.
Обычное право - сложное и многообразное явление. В российском правоведении XIX в. в целом рассматривалось в рамках германской правовой школы, либо в духе юридического позитивизма (Д.И. Мейер, Г.Ф. Шершеневич) в качестве источника права , либо в духе социологического (отчасти психологического) правопонимания (Ю.С. Гамбаров, Н.М. Корку-нов, Л.И. Петражицкий,) в качестве действующих норм в определенном обществе2.
В советские годы одним из первых теоретиков права, занимающимся
разработкой новых концепций обычного права, стал A.M. Ладыженский . Несмотря на то, что он проводил свою работу в советские годы, его взгляды во многом сформировались в дореволюционное время под влиянием идей М.М.Ковалевского и немецкой позитивистской школы. Изучая во второй половине 1920-х годов историю и современное состояние обычного права народов Северного Кавказа, A.M. Ладыженский уделял значительное внимание и теоретическим проблемам обычного права, в частности, анализировал соотношение понятий «обычая» и «обычного права».
Значительный вклад в советские и постсоветские годы в разработку различных аспектов теории и истории обычного права внесли такие российские ученые, как С.С. Алексеев, А.Б. Венгеров, Т.В. Кашанина, В.А. Кряжков, В.Н. Кудрявцев, Г.В. Мальцев, М.Н. Марченко, З.Х. Мисроков, В.В. Момотов, B.C. Нерсесянц, А.И. Першиц, Л.Г. Свечникова, Ю.И. Семе-
Пост А.Г. Зачатки государственных и правовых отношений (очерки всеобщей сравнительной истории государства и права). М, 1901; Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1911; Зорькин В.Д. Позитивисткая теория права в России. М., 1978. 2 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1904.
Ладыженский A.M. Очерки социальной эмбриологии (внутриродовое и междуродовое право кавказских горцев) // Записки Северо-Кавказского краевого горского НИИ. Ростов-на-Дону, 1929. Т.1; Ладыженский A.M. Адаты горцев Северного Кавказа. Ростов-на-Дону, 2003.
нов, Д.Ю. Шапсугов, и др.1 Укажем и на вышедшую в 2001 г. монографию представителя РФ в Международном суде в г. Страсбурге, А.И. Ковлера «Антропология права». В большинстве исследований вышеуказанных специалистов продолжена дореволюционная традиция изучения обычного права как источника права и разграничения неправовых обычаев, правовых обычаев и обычного права.
Северокавказский адат в большей степени изучался не правоведами, а специалистами иных отраслей знания, чаще всего этнографами, которые исследовали его на эмпирическом уровне, рассматривая горский адат лишь как историко-этнографическое явление.
Наряду с работами по теории обычного права в 1950-1980-е и особенно в 1990-е годы появилось достаточно много исследований по различным аспектам модернизации обычного права у отдельных народов Северного Кавказа, основанных на архивных и эмпирических материалах. Наиболее плодотворно рассматривалось обычное право народов Северо- > Восточного и Северо-Западного Кавказа. Лучше всего изучен дагестанский адат. Можно указать на исследования М.А. Агларова, В.А. Азимова, В.О. ,, Бобровникова, ЯМ. Кафарова, С.А. Лугуева, А.С.Омарова, М.Ш. Ризахано-вой, Х.М. Хашаева2.
Мальцев Г. В. Очерк теории обычая и обычного права //Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов-на-Дону, 1999; его же. О происхождении ранних форм права и государства. М., 2000; Шапсугов Д.Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества // Обычное право в России..., Марченко М.Н. Обычай в системе источников романо-германского права // Вестник Московского университета, . Право, 2002, N5; Свечнжова Л.Г. Понятие обычая в современной науке: подходы, традиции, приемы (на материалах юридической и этнологической наук) // Государство и право, 1998. N9; Алексеев С.С. Общая теория права. М., 1981; Венгеров А.Б. Теория государства и права. М., 1998; Кашанина Т.В. Происхождение государства и права. Современные трактовки и новые подходы. М., 1999.
2 Хашаев Х.М. Пережитки шариата и вредных адатов и борьба с ними. Махачкала, 1957; его же. Шариат, адат и преступления, составляющие пережитки родового быта в Дагестане. М., 1949; его же. Гидатлинские адаты. Махачкала, 1957; Агларов М.А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII-начале XIX вв. М., 1988; Лугуев С.А. Терминология, связанная с судоустройством и судопроизводством у лакцев в XIX - начале XX в.// Отраслевая лексика дагестанских языков. Махачкала, 1984; Бобровников В. О. Мусульмане Северного Кавказа. М., 2002; его же. Военно-народное управление в Дагестане и Чечне: история и современность // Россия и Кавказ сквозь два столетия. Сост. Г.Г.Лисицына,
8 Одно из важнейших мест в исследовании обычного права народов Северного Кавказа занимают работы по обычному адыгскому праву у Ф.Я. Азашиковой, И.Л. Бабич, В.Л. Гарданова, Х.М. Думанова, Ж.А. Калмыкова, Ю.М. Кетова, Н.А. Нефляшевой1. Глубокие работы по обычному праву у тюркоязычных народов Северного Кавказа, балкарцев и карачаевцев обозначены в исследованиях К.Г.Азаматова, Р.А. Дзыбы, Г.Т. Трофимовой, М.Ч. Кучмезовой, Ф.Д. Эдиевой2, чеченцев и ингушей у З.М. Блиевой,
Я.А.Гордин. СПб., 2001; Омаров А.С Судебно-правовая политика царизма в Дагестане // Рукописный фонд Института истории, археологии и этнографии Дагестана; его же. Система композиций в обьлном праве Дагестана // Ученые записки Института истории, языка и литературы. Вып.6, Махачкала, 1966; Азимов В.А. Суд и процесс в обычном праве народов Дагестана // Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. Ростов-на- Дону, 1999; Кафаров Я.М. Борьба за искоренение пережитков шариата и вредных ада-тов (по материалам Дагестанской АССР). Махачкала, 1966; Ризаханова М.Ш. Формы заключения брака и свадебная обрядность мискинджинцев //Брак и свадебные обычаи у народов Дагестана. Махачкала, 1986.
1 Гарданов В. К. Обычное право как источник для изучения социальных отношений у народов Северного Кавказа в XVIII - начале XIX в. // Сов. этнография. 1960. N 5; Кетов Ю.М. Обычное право и суд в Кабарде во второй половине XVIII - XIX в. Ростов- на- Дону, 1998; Азашикова Ф.Я. Изменение традиционнгой судебной системы у западных черкесов входе реализации реформы 1864 года. М.,1998Думанов Х.М., Кетов Ю.М. Адыгэ Хабзэ и суд в Кабарде во второй половине XIX - XIX в. Нальчик, 2000; Думанов Х.М. Землевладение и земельно-иерархические права в Кабарде в первой половине XIX в. // Актуальные проблемы феодальной Кабарды и Балкарии. Нальчик, 1992; его же. Обычное имущественное право кабардинцев. Нальчик, 1976; его же. Социальная структура кабардинцев в адатных нормах первой XIX в. Нальчик, 1990; Думанов Х.М., Кушхов Х.С. К вопросу о судоустройстве и судпроизводстве в Кабарде во второй половине XIX - начале XX в.// Культура и быт адыгов. Вып.6. Майкоп, 1986; Бабич И.Л. Эволюция правовой культуры адыгов. М.,1999; Нефляшева Н.А. Традиции и власть: ( на материале Адыгеи конца XIX - 20-х гг. XX в. Майкоп, 1996; Калмыков Ж.А. Из истории судебных учреждений в дореволюционной Кабардино-Балкарии (1890-1917) // Изв. Северо-Кавказского научного центра высшей школы. Сер. Общественные науки. N1. Ростов-на-Дону, 1975.
Азаматов КГ. Социально - экономическое положение и обычное право балкарцев в первой половине XIX в. Дисс... канд. ист. наук. Нальчик, 1967; Трофимова Г.Т. Характер взаимодействия между правовыми традициями карачаевцев и властными структурами // Россия и Кавказ сквозь два столетия...; ее же. Трансформация норм обычного права у карачаевцев // Человек и общество на Кавказе. Проблемы правового бытия. Материалы научно-практической конференции. Ставрополь, 2002; Эдиева Ф.Д Социальный дуализм обычая кровной мести карачаевцев в XIX в.// Из истории Карачаево-Черкессии. Вып.7. Черкесск, 1974; ее же. Обычное право в системе общественных отношений карачаевцев в XIX в. Дисс... канд. ист. наук. М., 1975; Кучмезова М. Ч. Земледелие и землепользование в Балкарии по обычному праву в XIX в. // Вестник Кабардино-Балкарского НИИ истории, языка и литературы. Вып.6. Нальчик, 1972; ее же. Имущественные и наследственные права балкарцев в XIX в. // Там же.; Дзыба Р.А. Роль советского семейного права в раскрепо-
9 Б. Далгата, Ф.А. Гантемировой Ф.И. Кудусовой, К.А. Кукурхаева, Э.Д. Му-жухоева, А.А. Плиева, М.М. Дурова1. Менее всего, изученным оказалось обычное право ногайцев (работы В.М. Викторина, Е.А. Поноженко) и осетин (исследования Х.Д. Гаглоева, М.У. Дзидзоева, З.В. Кануковой, В.И. Маргиева)3.
Аспекты обычного уголовного права и судебно-процессуального права народов Северного Кавказа рассматриваются в работах И.Л. Бабич, В.О. Бобровников, Б. Далгат. Появление административного права у кабардинцев и народов Дагестана в XIX в. изучали М.А. Агларов и Х.М. Думанов. Вещные отношения народов Северного Кавказа изучались, как правило, историками, исследовавшими систему землевладения и землепользования в рамках общественно-политической и социально жизни XIX в. Так, общинное земельное право кабардинцев хорошо изучил историк Х.М. Думанов, балкарцев - К.Г. Азаматов, карачаевцев - В.П. Невская, М.Ч. Кучмезова и
щении женщины-горянки и коренное изменение личных и имущественных отношений супругов в советский период Карачаево-Черкесии. Киев, 1963.
1 Цуров М.М. Обычное право ингушей // Обычное право в России: проблемы теории, исто
рии и практики. Ростов- на -Дону, 1999; Муокухоева Э.Д. О влиянии буржуазных реформ
60-70-х годов ХЕХ в. в России на административное и судебное устройство в Терской обл.
// Взаимоотношения народов Чечено-Ингушетии с Россией и народами Кавказа в XVI -
начале XX в. Грозный, 1981; Блиева З.М. Из истории становления российской системы
управления в Чечне (конец XVIII-XIX вв.) // Вопросы истории и историографии Северного
Кавказа. Нальчик, 1989; Плиев А.А. Кровная месть у чеченцев и ингушей и процесс ее из
живания в годы советской власти. М, 1969; Далгат Б. Материалы по обычному праву
ингушей.// Известия Ингушского Научно-исследовательского института краеведения.
Владикавказ, 1930. Вып. 2-3; Кокурхаев К.-С. А.-К. Общественно-политический строй и
право чеченцев и ингушей (вторая половина ХГХ - начало XX вв.). Ростов - на- Дону, 1983;
Кудусова Ф.И. Семья и семейный быт ингушей. Грозный, 1991; Гантемирова Ф.А. Ф.А
Адаты чеченцев и ингушей (XVIII - первая половина XIX в.)// Вест. Московского универ
ситета. Сер. 12. Право. 1972. N 4.
2 Викторин В.М. Социальная организация и обычное право ногайцев Нижнего Поволжья
(XVIII - начало XX в.). Л., 1985; Поноженко Е.А. Маслагатный суд и судебный процесс у
ногайцев в XVIIII-XIX вв.// Вестник МГУ. Серия право. 1976. № 3.
3 Канукова З.В. Система внутреннего управления в пореформенном осетинском селе //
Вопросы истории и историографии Северного Кавказа. Нальчик,1980; Маргиев В.И. Ис
тория государства и права в Осетии. Майкоп., 1997; Гаглоев Х.Д. Из истории судопроиз
водства у осетин // Известия Юго-осетинского НИИ АН Грузинской ССР. Вып. 13. Цхин-
вали, 1964; Дзидзоев М. У. Общественно-политическая и государственно-правовая мысль в
Северной Осетии (вторая половина XIX - начало XX вв.). Орджоникидзе, 1979.
10 Ф.Д. Эдиева1, на более широком кавказском материале правом собственно-сти занимается Л.Г. Свечникова . Происшедшими в начале XX в. изменениями в бытовании обычно-правовых норм собственности и землепользования народов Северного Кавказа, сыграли определенную роль в появлении ряда исследований М.Ч. Кучмезова, Е.Н. Студенецкая, Ф.П. Тройно, Ф.Д. Эдиева . Нормы обязательственного права карачаевцев и народов Дагестана (систему, так называемых, ортачных договоров) исследовал М.А.Агларов4.
Наследственным и брачно-семейным институтами права занимались Ф.А. Гантемирова, Х.М. Думанов, Ф.И. Кудусова, М.Ч. Кучмезова, Л. Г. Свечникова, Я. С. Смирнова5.
Источниковая база диссертации. Диссертационное исследование выполнено на основе опубликованных и неопубликованных источников, содержащих ценные сведения о предмете исследования.
Невская В.П. Материалы Абрамовской земельной комиссии как источник по аграрной истории Карачая // История горских и кочевых народов Северного Кавказа. Вып.2., Ставрополь.
2 Свечникова Л.Г. Гражданско-правовые отношения собственности в обычном праве на
родов Кавказа в XIX в. // Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики.
Ростов- на- Дону, 1999.
3 Тройно Ф.П. Об арендных и субарендных ценах на землю у горских народов Северного
Кавказа в конце XIX - начале XX в. // История горских и кочевых народов. Вып.2. Став
рополь, 1976; его же. Дореволюционная историография о земельной аренде у горских на
родов Северного Кавказа // Проблемы аграрной истории народов Северного Кавказа в до
революционный период. Ставрополь. 1981; его же. Земельная аренда у горских народов
Северного Кавказа в годы первой мировой войны // История горских и кочевых народов
Северного Кавказа в XIX - начале XX вв. Проблемы социально-экономического развития.
Ставрополь, 1980; его же. Аренда земли под промышленные и торговые заведения у гор
ских народов Северного Кавказа в конце XIX - начале XX вв. // История горских и коче
вых народов Северного Кавказа в XIX - начале XX вв. Проблемы социально-
экономического развития. Ставрополь, 1980; его же. Документальные источники об
арендных отношениях у горцев Северного Кавказа в досоветский период // Источники и
историография аграрной истории Северного Кавказа. Ставрополь, 1983.
4 Студенецкая Е.Н. Ортак - одна из форма эксплуатации в Карачае и Балкарии (конец XIX
- начало XX в.) // Сборник трудов Карачаево-Черкесского пед.института, Нальчик, 1958,
Вып.1; Эдиева Ф.Д. Аграрный вопрос в обычном праве карачаевцев в первой половине
ХГХ в. // Проблемы аграрной истории народов Северного Кавказа в дореволюционный
период. Ставрополь. 1981.
5 Свечникова Л.Г. Семейное право горцев в XIX - начале XX в. Историко-юридическое
исследование. М., 1994.
В диссертации использованы опубликованные архивные материалы (составители Х.Ж. Бероев, В.К. Гарданов, Б. Далгат, Х.М. Думанов, Ф.Х. Думанова, А.С. Омаров и др.)1, а также материалы, обнаруженные в различных фондах центральных (Москва) и местных (Нальчик, Владикавказ, Краснодар) архивах России, которые представляют собой необходимые сведения для исследования и являются основными его источниками.
Поскольку обычное право слабее всего изучено у осетин и до сих пор не стало объектом специального исследования правоведов и этнографов, то в данной диссертации собран собственный архивный материал, касающийся правоприменительной практики обычного права в Осетии (и отчасти Чечни и Ингушетии) XIX в. в ряде российских архивах: фондах Российского Государственного военно-исторического архива (Москва) - фонде Военно-ученого архива, фонде № 13454 (Материалы Штаба войск Кавказской линии и Черномории, г.Георгиевск, 1772-1860 гг.).
Архивные материалы представляют собой: дела по внедрению административного права российской империи в первой половине XIX в., дела об открытии в первой половине XIX в. Владикавказского, Дигорского, Назрановского, Чеченского народных судов, Владикавказского окружного суда, дела о сохранении земельного обычного права горцев первой половины XIX в.
В диссертации использованы архивные материалы об обычном праве осетин в составе Горской республики в 1920-е годы, обнаруженные в фондах Центрального государственного архива Северной Осетии-Алания
Правовые нормы адыгов и балкаро-карачаевцев. Сост. Х.М.Думанов, Ф.Х. Думанова Майкоп, 1997; Далгат Б. Материалы по обычному праву даргинцев // Из истории права народов Дагестана. Материалы и документы. Махачкала, 1968; Материалы по обычному праву кабардинцев. Сост. В.КГарданов. Нальчик, 1956; Материалы Я.М. Шарданова по обычному праву кабардинцев в первой половине XIX в. Сост. Х.М.Думанов. Нальчик, 1986; Бероев Х.Ж. Новый источник по обычному праву кабардинцев / Вопросы историографии и источниковедения Кабардино-Балкарии. Нальчик, 1987; История Осетии в документах и материалах (с древнейших времен до конца XVIII в.) Сост. Г.Д.Тогошвили, И.Н.Цховребов. Т.1. Цхинвали, 1962; Омаров А.С. Из истории права народов Дагестана (материалы и документы). Махачкала, 1968.
12 (Владикавказ, революционные фонды № Р-160, 161, 166 и Фонд партии). Материалы о применении обычного права в Кабардинском Временном суде и Горских словесных судах Терской области были обнаружены в Центральном Государственном архиве Кабардино-Балкарской республики (Нальчик), фонды Нальчикского Горского Словесного суда № 16, 22-24; о Горских судах Кубанской области - в Государственном архиве Краснодарского края (Краснодар), фондах № 261, 454, 660 (Материалы Канцелярии начальника Черноморской кордонной линии).
В диссертации отражены материалы по обычному праву народов Северного Кавказа, опубликованные в сборниках, издаваемых в XIX-XX вв., это материалы правоведов XIX в. М.Н. Агишева, Н.Ф. Грабовского, М.М. Ковалевского, А.В. Комарова, Ф.И. Леонтовича, С. Эсадзе1, заметки российских чиновников, военных, путешественников о правоприменении горского адата на Северном Кавказе П.Г. Буткова, Э. Спенсер и др. .
Объектом исследования является обычное право народов Северного Кавказа - адыгов, тюркоязычных народов (балкарцев, карачаевцев, чеченцев и ингушей), осетин и народов Дагестана; регламентировавшее различные виды общественных отношений с XIX - XX вв. в рамках российского,
1 Агишев Н.М., Бушен В.Д., Рейнке Н.М. Материалы для обозрения горских словесных су
дов Кубанской области в 1911 т. II Материалы для обозрения горских и народных судов
Кавказского края. СПб., 1912; Грабовский Н.Ф. Ингуши, их жизнь и обычаи // Сборник
сведений о кавказских горцах. Тифлис. 1876, вып.ГХ; Грабовский Н.Ф. Очерк суда и уго
ловных преступлений в Кабардинском округе // Сб. сведений о кавказских горцах. Вып. 9.
Тифлис, 1876; Миллер В., Ковалевский М. В горских обществах Кабарды. // Вестник Евро
пы. СПб., 1884. Т. 2. Кн. 4; Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон. Т.1.,
М., 1886; его же. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890, Т.2; его же. Родовое устройство
Дагестана // Юридический вестник. М., 1888, Т.29, ч.З; Комаров А.В. Адаты и судопроиз
водство по ним //Сборник сведений о кавказских горцах. Вып.1. Тифлис, 1898; Эсадзе С.
Историческая записка об управлении Кавказом. Тифлис, 1907; Труды комиссии по иссле
дованию современного положения землевладения и землепользования карачаевского на
рода Кубанской области. Владикавказ, 1908; Письменные заявления карачаевского народа
и Объяснения Абрамовской комиссии // Кубанский сборник Екатеринодар, 1910, Т. 15.
2 Адыги, балкарцы, карачаевцы в известиях европейских авторов XIII-XIX вв. Сост.
В.К.Гарданов. Нальчик, 1974.; Бутков П.Г. Известия о бывшем в кавказских горах лже
пророке Мансуре \\ Россия и Кавказ...; Бутков П.Г. Из описания ингушей \\ Россия и Кав
каз...; Бутков П.Г. Лжепророк Мансур \\ Россия и Кавказ...; Спенсер Э. Путешествия в
13 советского и постсоветского обществ. В качестве объекта исследования обычное право народов Северного Кавказа выбрано целенаправленно, это связано с необходимостью определения будущего обычного права на Северном Кавказе и подготовкой юристами ряда правовых актов, регулирующих проблему соотношения обычного права и российского законодательства применительно к правовой ситуации у народов Северного Кавказа. А с другой стороны, на основе северокавказского правового материала можно проанализировать бытование обычного права этого региона в правовой истории России.
Предмет исследования: 1) составляют особенности и основные тенденции в истории развития обычного права народов Северного Кавказа, а также его взаимодействие с российским законодательством досоветского, советского и постсоветского периода. 2) характеристика основных институтов обычного права и практики их применения с учетом особенностей у отдельных народов Северного Кавказа.
Методология. Методологическую основу диссертации составили диалектический, логический, а также присущие историко-правовой науке сравнительно-правовой и историко-правовой методы познания, которые положены в основу выявления тенденций развития обычного права у народов Северного Кавказа и аспектов его взаимодействия с российским законодательством на разных исторических этапах развития.
На основе сравнительно-правового метода сделано обобщение, накопленного историками и этнографами фактического материала по истории обычного права отдельных народов Северного Кавказа, показаны основные тенденции его развития (использование в качестве правовых регуляторов неправовых обычаев, способность к инкорпорации правовых норм других правовых систем, в первую очередь, мусульманской, утверждение новых видов санкций по обеспечению правоприменения и т.д.), а историко-
Черкесию // Предисловие, перевод и комментарии Н.Ф.Нефляшевой. Майкоп, 1993; Ива-нюков И, Ковалевский М. У подошвы Эльбруса // Вестник Европы. СПб., 1886. Т. 1.
14 правовой метод позволил проследить специфические особенности обычного права у различных народов Северного Кавказа.
В диссертации использовался комплексный подход, который позволил осуществить анализ понятия обычного права и его использования в регулировании различных видов общественных отношений.
В работе над диссертацией использован ряд методологических приемов исследования, используемых юристами, а также историками, этнографами. Такой подход позволил значительно обогатить содержательную природу исследования.
Сочетание вышеуказанных подходов при анализе обычного права у народов Северного Кавказа позволило диссертанту провести системное исследование и выявить особенности использования норм обычного права и его соотношение с российским законодательством в разные исторические периоды, начиная с XIX в.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что впервые предпринята попытка комплексного рассмотрения тенденций, особенностей развития и использования обычного права у народов Северного Кавказа и его соотношение с российским законодательством на разных исторических этапах.
Диссертантом впервые, введен в научный оборот и проанализирован ряд архивных документов, отражающих использование норм обычного права в правоприменительной практике у народов Северного Кавказа.
Новизна диссертационного исследования заключается в теоретических предложениях, направленных на более активное использование обычного права в современных условиях.
На защиту выносятся следующие основные положения:
1.Обычное право народов Северного Кавказа являлось развитой и достаточно совершенной системой норм, которая специфическим образом и с учетом уровня развития регулировала различные виды общественных отношений. Наиболее развиты: семейно-брачные, наследственные, уголовные
15 отношения и менее развиты - гражданские отношения, в частности, вещные и обязательственные.
2.Особенности формирования и функционирования обычного права на Северном Кавказе в первой половине XIX в., обусловливаются этническими, общественно-экономическими, политическими условиями жизни народов Северного Кавказа, а также степенью проникновения, распространения и влияния ислама, значительно повлиявшего на характер эволюции обычного права и многообразие его форм.
3.Постепенное утверждение российского права на Северном Кавказе к середине XIX в. изменило систему органов государственного управления и привело к созданию и утверждению на Северном Кавказе специфической правовой системы общества, которая характеризовалась различными вариантами рецепции обычного права в российское законодательство. В большей степени рецепция обычного права проявилась в Северо-Западной части Кавказа, в определенной степени - на Северо-Восточном (в силу превалирования там, в судебной практике мусульманского права) и в меньшей степени - в Осетии, где процесс внедрения российского права был наиболее активен.
4.0 необоснованности значительных ограничений и запретов на использование норм обычного права у народов Северного Кавказа в правоприменительной практике в советское время.
5.0 частичном включении обычного права в систему российского права и использования обычного права в правоприменительной практике, к этому обязывает сохранившиеся в правосознании народов Северного Кавказа значения обычного права в регулировании и обеспечении их жизнедеятельности.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Теоретическая значимость диссертации определяется тем, что на основе анализа особенностей и тенденций развития рассмотрено понятие обычного права у народов Северного Кавказа и его место в системе российского права и в
том, что показана возрастающая роль обычного права в совершенствовании современного российского законодательства.
Практическая значимость диссертации определяется возможностью использования ее результатов для дальнейшего исследования обычного права на Северном Кавказе, при чтении лекционных курсов и ведении семинарских занятий у студентов исторического и юридического факультетов.
Апробация результатов диссертационного исследования. Диссертация выполнена на кафедре теории и истории государства и права Кубанского государственного университета. Основные положения диссертации опубликованы в ряде статей автора. Результаты исследования были представлены на Всероссийской научной конференции «Право как ценность: многообразие исторических форм и перспективы развития (г. Сочи, 2003)».
Структура диссертации подчинена логике исследования и определяется его целями и задачами. Она состоит из введения, трех глав, включающих 9 разделов, заключения, списка использованных источников и литературы.
Характеристика институтов обычного права у народов Северного Кавказа.
Обычное право, как одно из древнейших форм права, было известно, в том числе и юристам, с античных времен. Научное понятие «обычное право» появилось сравнительно недавно, в связи с началом систематического его изучения в XIX в. К началу XXI в. в мировой и российской юридической науке появились значительные достижения в области изучения обычного права, но до сих пор учеными употребляются разные понятия, обозначающие это явление: архаичное право, древнее право, живое право, неофициальное право, раннее право, племенное право, первобытное право, до-право, предправо, народное право, примитивное право, негосударст венное право, местное право, традиционное, туземное право, право коренных народов1. Подобное разнообразие терминов для обозначения в основ ні ном одного и того же объекта исследования приводило и подчас приводит до сих пор к узости, односторонности, а в ряде случаев и неверным представлениям об обычном праве. Определение обычного права представляет собой одну из самых сложных задач.
В российской и советской юридической науке применялся подход, в основе которого лежало рассмотрение обычного права, вовлеченного в сеть новой правовой системы, как не изменяющегося и архаичного.
В советские годы, и отчасти в 1990-е годы обычное право рассматривалось исключительно в позитивистском духе, связывая его с формированием и развитием государственных форм власти (А.А. Алексеев, В.Н. Баранов, Г.И. Муромцев, B.C. Нерсесянц, М.А. Супатаев, и др.)2. В боль шинстве юридических энциклопедий и словарей обычное право определялось как совокупность так называемых юридических обычаев, догосудар-ственных норм, которые были санкционированы государством и составили древнейший слой права1. Как подчеркивал один из главных советских теоретиков права B.C. Нерсесянц, государственное санкционирование обычая и превращение его в правовой обычай, а затем и в обычное право, могло осуществляться различными способами. М.А. Супатаев определяет обычное право как «совокупность юридических обычаев, выражавших интересы формирующегося класса эксплуататоров и охраняемых, в конечном счете, принудительной силой государства» .
Сторонником позитивистского подхода остается известный юрист С.С. Алексеев . По его мнению, обычное право повсеместно являлось исторически первоначальной формой позитивного права и представляло собой совокупность правовых обычаев, т.е. обычаев, которые были признаны и санкционированы государством. Эта точка зрения поддерживается и некоторыми молодыми юристами. Так, в недавно вышедшей монографии А.Д. Лопухи и И.М. Зельцера «Обычное право: вопросы теории и современная практика» возникновение и развитие обычного права связывается с периодом становления раннеклассовых обществ. Обычное право являлось регулятором общественных отношений на всем протяжении двух первых классовых обществ4. По мнению авторов, «санкционированные государством нормы первобытных обычаев, отражающие интересы общности и превращенные в нормы права (обычного), которые охраняются в отличие от мононорм первобытного общества силой государственного принуждения».
Ю.И. Семенов жестко связывает развитие права со стадиями развития первобытного общества и формирования его раннегосударственных форм. Он отмечает, что обычное право появляется на стадии раннеперво-бытного общества и изначально регулировало отношения только между родами и общинами2. Впоследствии на стадии позднепервобытного общества субъектами обычного права становятся и индивиды. В период формирования государства, на предклассовой стадии происходит эволюция обычного права и начинается становление права. Классовое общество характеризуется формированием права и сужением роли обычного права.
Современное изучение обычного права народов России в качестве правового явления осуществляется в историческом контексте. Советские и российские юристы, и историки права в первую очередь обращали и продолжают обращать внимание на обычное право как на источник права и как особую форму общественного института, взаимодействующего с моралью и социальными нормами. Иногда это взаимодействие рассматривалось как взаимопроникновение, что привело к введению в советские годы юристами и историками понятия «мононормы» (А.Б. Венгеров, Л.Е. Куббель, А.И. Першиц, позже - Х.М. Думанов), которое подчеркивало нераз-членненность и нераздельность сфер общественного, морального и право-вого регулирования первобытной жизни . Так, в работе Х.М. Думанова и Ф.Х. Думановой «Адыгэ хабзэ», указывается, что «адыгэ хабзэ» - это свод правовых норм, выработанных адыгами в ходе их многовековой истории.
Особенности судебно-прцессуалъных норм обычного права на Северном Кавказе
Для характеристики обычного права народов Северного Кавказа рассмотрим бытование основных институтов права: брачно-семейного, наследственного, вещного, уголовного и судебно-процессуального. Одной из существенных особенностей горского адата заключалось в том, что не существовало общих понятий, принципов и основ правосознания и правоотношений для всех институтов права, поэтому при их описании будет дан анализ правосознания и правоотношений, характерных для данного института права.
Правовое регулирование брачно-семейных отношений большинства народов Северного Кавказа вплоть до конца XVIII в. происходило по нормам обычного права. Исключение составляли народы Дагестана, где мусульманское право, проникшие в более ранние века в период исламизации, сумело оказать значительное влияние на нормы обычного права в области брачно-семейных и наследственных отношений.
Заключение брака На Северном Кавказе браки заключались преимущественно с согласия и воли родителей. Обязательной нормой было соблюдение возрастной очередности заключения брака со стороны братьев и сестер. Наряду с этим крайне важными факторами были учет социального происхождения будущих супругов и их религиозной принадлежности1. У тех горских народов, у которых сформировался феодальный строй и соответственно сословная иерархия, как, например, у кабардинцев, строго следили, чтобы никто не женился на девушках из низших классов и выходил замуж за членов низших сословий - это считалось нарушением адата, которое влекло за собой имущественно-правовые последствия для родившихся от таких браков детей. У кабардинцев такие дети от неравных бра ков назывались тума. Согласно горскому обычному праву с момента рож дения они автоматически теряли княжеские права .
В течение XV-XVIII вв. у горцев Северного Кавказа сформировался ряд брачных запретов: при выборе невесты соблюдалась внутриродовая экзогамия, согласно которой молодым людям запрещалось вступать в брак с представителями рода своего отца или матери. Родство прослеживалось вплоть до седьмого колена. Другим препятствием к браку могло стать наличие между невестой и женихом молочного родства2. Институт молочного родства сложился у горцев как форма искусственного родства, способствовавшая установлению близких контактов между неродственными кланами и заключался в том, что те семьи, которые хотели породниться, совершали следующий обряд: кто-либо из старших мужчин одной семьи прикасался губами к груди старшей женщины из другой семьи.
Согласно адату брачный возраст на Северном Кавказе не был ранним. По мнению Б. Далгата, брачующиеся были не моложе 18 лет, что ис следователь объясняет необходимостью будущей жены освоить домашнее хозяйство . По горским адатам для мужчин брачный возраст наступал с 16 лет, для женщин 12-144, но в реальной жизни, как добавляет Л.Г. Свечни-кова, возраст вступающих в брак был все же выше: для девушек - от 13 до 25 лет, для мужчин - от 18 до 30 лет5.
Горский адат разрешал мужчинам иметь только одну жену, запрещая, таким образом, многоженство. Тем не менее, у некоторых горских на родов, например, у осетин, существовал институт младших жен (номуль-юс). Еще до принятия ислама в редких случаях мужчина-горец мог иметь две жены. Вторая жена была, как правило, из низшего сословия и не обла дала никаким правовым статусом. Так, в адатных нормах указывалось: «Женатый уже на одной жене может взять несколько других, но последние суть как бы служанки, и сыновья их при сыновьях первой жены не имеют части в имении, а довольствуются только тем, что им дадут; поэтому такие второстепенные жены не бывают из хороших семейств»1.
Формы брака. Основными формами заключения брака в XV-XVIII вв. у народов Северного Кавказа были: сватовство (путем сговора уплаты калыма, левират и сорорат, брак обменом невестами), и умыкание (похищение, увод). Так, у кабардинцев к началу XIX в. сохранялся левират, когда мужчина женился на вдове брата, и сорорат, когда мужчина после смерти жены женился на ее сестре. В основе обменного брака лежал обмен двух семей своими дочерьми, выдавая их замуж за сыновей другой стороны2.
В XV - начале XVIII вв. более распространенной формой брака было сватовство, однако позже, к первой половине XIX в. - похищение. Похищение делилось на три вида: настоящее похищение, похищение девушки с ее согласия (брак уводом) и похищение по взаимной договоренности ме жду женихом, невестой и их семьями (брак уходом)3.
Как правило, умыкание осуществлялось по договоренности между будущими супругами, но иногда и без согласия девушки на брак. В этом случае после совершения похищения был период долгого примирения с помощью посредников родителей жениха и невесты с использованием определенных норм адата. Если умыкание было совершено не только без со-гласия девушки на брак, но и ее родителей, то требовались более сложные переговоры с родителями невесты. Как правило, сразу же после совершения умыкания родители жениха напрямую или через посредников начинали вести переговоры с родителями невесты о заключении брака и о выплате согласно адату калыма Размер калыма, что было отражено в адатных нормах горцев, строго определялся для всех сословных групп1.
Отношение российского государства к обычному праву народов Северного Кавказа во второй половине XIX в.
Основная цель деятельности Российской империи на Северном Кавказе - создать предпосылки для формирования российских принципов подданства в горских общинах. Обычное право с его принципами правового и сословного неравенства, безусловно, являлось препятствием в этом направлении реформирования горской жизни, но в то же время распространение мусульманского права не входило в геополитическую стратегическую линию на Кавказе. В основе внедрения российской государственности был положен принцип социального и правового равенства народов как подданных Российской империи, который в корне противоречил основному принципу обычного права - наличие норм адата, применявшихся к определенным социальным группам (высшим сословиям, общинникам, рабам и т.д.). Это положило начало проведению административной и судебной реформы.
В этих условиях Россия попыталась найти своеобразное решение, выразившееся в учреждении на Северном Кавказе так называемого «военно-народного управления». Начинал административно-судебные реформы на Северном Кавказе А.И. Барятинский, продолжил - князь М.Н. Воронцов
(1863-1881), который в 1865 г. создал Комитет по преобразованию административных и судебных учреждений на Кавказе.
Основные положения административных и судебных реформ были подготовлены ранее, во второй половине 50-х годов, наместником Кавказа генерал-майором князем А.И. Барятинским. Именно тогда была разработана система специальных административно-судебных институтов, получивших название военно-народного управления. Ее сущность довольно точно и кратко охарактеризовал последний наместник Кавказского края (1905-1915) генерал-адъютант граф И.И. Воронцов-Дашков: «Система военно-народного управления, созданная на Кавказе в период борьбы русских войск с местными горцами, - писал он, - основана на сосредоточении административной власти в руках отдельных офицеров, под высшим руководством главнокомандующего Кавказской армией, и на предоставлении населению во внутренних делах ведаться по своим адатам»1.
Деятельность России на Северном Кавказе условно можно разделить на два этапа: 1860-1880-е годы учреждение системы «военно-народного управления», и 1890-1910-е годы: период передачи власти от российских военных к российским гражданским чиновникам. Основными принципами государственного реформирования на Северном Кавказе стали: 1) создание государственного контроля над всеми сторонами жизни народа, в том числе над традиционной правоприменительной практикой, 2) проведение сословной и земельной реформ, 3) проведение административно-судебных преобразований, 4) формирование системы светского образования и формирование российского сознания (в том числе и правосознания). Формально Россия не затрагивала исламскую жизнь, но неофициально с помощью Священного Синода империя проводила активную миссионерскую деятельность при значительном ограничении функционирования исламских учреждений. Кавказский наместник А.И. Барятинский сделал ставку на развитие на Северном Кавказе адата в ущерб шариату, в котором и он, и центральная российская администрация видели опасность мусульманского повстанчества (мюридизма).
Северный Кавказ до 1860-х годов представлял собой совокупность множества мелких и крупных сельских конфедераций и ханств. Власть, суд и сбор налогов были сосредоточены в руках местных владельцев или сельских старшин, действовавших под контролем российских офицеров. Требовалось создание единой администрации на Северном Кавказе.
Управление северокавказским регионом находилось в руках российских военных чиновников, мелкие должности империя передавала военным из местного населения, находящимся на российской службе, например, должности сельских старшин, как правило, занимали горцы-поручики и подпоручики. Российские государственные структуры внедрялись на Северном Кавказе постепенно, путем создания смешанных российско-традиционных форм управления, в частности, была легализована система общинного управления. Империя сформулировала основные правила ее работы1. В нее были включены: сельский сход как коллегиальный орган обсуждения и утверждения решений сельской администрации и как орган, через который кавказская и центральная администрация внедряла новые принципы гражданской жизни горцев. Сельский сход получил и некоторые судебные функции: он имел право регулировать мелкие конфликтные ситуации и самостоятельно принимать общественные приговоры по ним. Позже в начале XX в. сход был заменен системой выборных доверенных, что свидетельствовало о значительном ограничении принципов народного управления: вместо 100-300 членов общины - мужского населения, имеющих право голоса, сельские дела перешли группе 30-50 чел.
Горские общины могли применять прежние методы воздействия на своих членов, используя адатные способы борьбы с кражами скота. Адат-ная норма коллективной ответственности коллективом (фамилией, патронимией или общиной) за причинение материального или физического ущерба применялась горским сельским сходом вплоть до октябрьской революции. Согласно нормам обычного права для принятия решения о возмещении убытков должны были обнаружиться следы ворованного скота или лошадей (лъэужь дакъэ, кабард. конец следа) или улики, если дело касалось ранений и убийств.
В состав сельского управления также входили: сельский старшина, сельский писарь, сельский суд, имевший права рассматривать мелкие гражданские дела. Было организовано письменное административное делопроизводство: материалы о жизни горских общин стали регулярно поступать в Канцелярию Кавказского наместника, а потом Главноначальствую-щего Кавказом (Тифлис). Система общинного управления стала выполнять новые функции - контролирующую и посредническую между российскими властями и местным населением.
Внедрение новой государственно-административной системы на Северном Кавказе проходило с трудом. Основная проблема заключалась в привлечении на российскую сторону местных народов, которые с помощью местных мулл оказывали идеологическое сопротивление новой власти. В силу этого Россия была вынуждена в первую очередь ввести ряд норм государственного и административного права, которые давали правовую защиту тем, кто решился поступить на российскую административную службу, тем самым, закрепляя новый государственный порядок. Данная правовая защита осуществлялась в рамках, созданных Россией на Северном Кавказе Горских словесных судов, речь о которых пойдет дальше.
Влияние норм обычного права на правотворческую деятельность на Северном Кавказе в первые годы советской власти
В 1920-е годы обычное право народов Северного Кавказа стало объектом пристального внимания советских чиновников и советских правоведов. В целом советская правовая политика в этот период на Северном Кавказе была в известной степени непоследовательной. Среди юристов, партийных деятелей не было единого мнения о судьбе горского адата. Наиболее радикальных взглядов придерживалась местная власть и юристы Северо-Восточного Кавказа, предлагая запретить деятельность адатных (и шариатских) судов1.
Отчасти такие радикальные взгляды были связаны с тем, что в начале 1920-х годов на Северном Кавказе значительно возросло количество правонарушений самого разного характера, обусловленное трудностями социально-экономического и политического характера (гражданская война, голод и т.д.). Многие народы, главным образом, представители высшего сословия и исламское духовенство, отказывались признавать советскую власть и совершали различные правонарушения по отношению к органам новой власти. Впервые российское государство ввело отдельные нормы государственного и административного права, защищая власть и ее представителей на Северном Кавказе, однако в 1920-е годы северокавказские народы выражали массовое и активное сопротивление новой советской власти. Конфликты против советской системы управления в этом регионе стали неотъемлемой частью правового пространства. Наиболее сложная ситуация возникла в Чечне, где сформировалась мощная группировка исламски настроенных сельчан, имевших значительное влияние на чеченцев, не признававших советскую власть .
Легче всего установление советской власти проходило в Осетии, где, как отмечается в архивных документах тех лет, в значительной степени сформировалось уважение к российской власти и российскому закону, что, безусловно, связано с более последовательной и радикальной правовой политикой в пореформенное время в этом субрегионе Северного Кавказа, о чем писали в предыдущих главах2.
Поэтому одним из главных направлений советской правовой политики было подавление политического сопротивления как с помощью насилия, как такового, так и с помощью проведения правовой реформы в этом регионе путем создания переходных форм судопроизводства. По сути, советское государство во многом повторяло судебную политику российско-имперской администрации. Советская администрация на первом этапе реформирования права частично сохранила горские адатные (и шариатные суды) при введении жесткого контроля за их правоприменением и параллельном создании переходных судебных учреждений, в которых применялись отдельные нормы адата и шариата (административные коллегии, третейские суды, примирительные камеры и т.д.). Такая правовая ситуация сложилась в большинстве северокавказских обществ. Исключение составила Осетия.
Как и в предыдущие века, Осетия вновь стала полигоном радикальной ликвидации остатков адата и шариата, которые, несмотря на утверждение российского закона в имперские годы, отчасти сохранялись в осетинском обществе. В 1921 г. в Северной Осетии были сформированы советские судебные органы: окружные народные суды, рассматривавшие все уголовные и гражданские дела по советскому закону, и курировавший их работу областной совет народных судей. Наряду с народными судами в Осетии действовали и Революционные Трибуналы, которые осуществляли правосудие по наиболее важным уголовным правонарушениям и преступлениям против советской власти. После распада Горской республики, в состав которой входила Северная Осетия, был сформирован Североосетинский областной суд (1924 г.)1. ЦИК Горской республики не раз отказывал осетинским сельским советам в их просьбах открыть на местах адатные суды, мотивируя это решение тем, что «с точки зрения советского законодательства медиаторский суд не допустим». Об этом свидетельствует Постановление Президиума ЦИК Горской АССР об отмене решения Зама-кульского сельского совета об открытии в селении медиаторского суда (22 июля 1922 г.)2.
Советское государство взяло курс на постепенное изменение правосознания северокавказских народов. Первым ее этапом была так называемая коренизация административного и судебного аппарата. В начале 1920-х годов вся власть, в том числе и судебная, на Северном Кавказе осуществлялась выходцами из России. Советское государство также как и Российская империя, начало формировать корпус чиновников и судей из местного населения путем вовлечения народов Северного Кавказа в ряды ВКП (б). Затем с середины 1920-х годов началась деятельность по пропаганде советского закона: были образованы юридические кружки и юридические справочные бюро. Тем не менее, внедрение и популяризация советского права в горскую жизнь проходила трудно. Советским юристам, которые проводили эту работу, с трудом удавалось привлечь внимание населения к советскому праву. Советское право и судебные учреждения вызывали у населения резкое неприятие. Российско-имперская правовая система на Северном Кавказе, к которой северокавказские народы уже привыкли, применяла более мягкие формы наказания.
Похожие диссертации на Обычное право народов Северного Кавказа в системе российского права в XIX - XX вв.
