Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Юридический процесс как категория общей теории права и его внутренняя структура 10
1. Юридический процесс как категория общей теории права и его виды 10
2. Внутренняя структура юридического процесса; производства и стадии как элементы юридического процесса 34
Глава II. Исполнение в структуре юридического процесса 51
1. Исполнение как самостоятельная стадия юридического процесса 51
2. Видовая классификация исполнения 78
3. Общее и особенное в характеристике исполнительной стадии юридического процесса 103
4. Проблемы отраслевой идентификации исполнения в контексте общей дискуссии о системе права 129
Глава III. Перспективы развития системы исполнительных норм в отечественном праве 150
Заключение 169
Список использованных источников 171
- Юридический процесс как категория общей теории права и его виды
- Внутренняя структура юридического процесса; производства и стадии как элементы юридического процесса
- Исполнение как самостоятельная стадия юридического процесса
- Перспективы развития системы исполнительных норм в отечественном праве
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Известно, что
общепроцессуальная теория - теория юридического процесса составляет
самостоятельную часть теории права и направлена на выяснение общих черт
і , мі'
процессуально-правовой материи. Однако следует признать, что в настоящее время данное направление научной теории развито недостаточно. Причина заключается в том, что всякие попытки создать некое обобщенное знание в процессуальной сфере права всегда наталкивались на неприятие и даже противодействие отраслевой юридической науки. Так, в свое время была фактически отвергнута научная концепция судебного права, и многие процессуальные акты все еще конструируются исключительно на основе отраслевой специфики, без учета общепроцессуальных подходов, категорий и т. д. Практически все ныне действующие в отечественной правовой системе отраслевые процессуальные кодексы созданы подобным образом.
Общая теория процесса существует как весьма изолированная от практики правотворчества и правоприменения научная концепция и не является развитой и востребованной. Более того, сами границы процессуального в праве трактуются различными авторами по-разному. До сих пор встречается подход, при котором под процессуальными проявлениями правовой материи подразумевается исключительно нормативный материал процессуальных кодексов - АПК РФ, ГПК РФ, УПК РФ.
Между тем всякие проявления свойства процедурности, процессуальное в праве имеют общие закономерности построения и функционирования.' Перспективными в развитии общей теории процесса представляются изучение и исследование общепроцессуальных понятий и категорий, а также обозначаемых ими правовых явлений. По мнению автора, одним из них выступает процессуальная стадия исполнения, присутствующая в любой из разновидностей юридического процесса. В
настоящем исследовании была поставлена задача обнаружения общего и особенного в правовых проявлениях исполнения и предложена теоретическая конструкция упорядочения соответствующего нормативного и правового материала на научной основе. На наш взгляд, такой- подход весьма актуален, особенно ,в связи с активизировавшимися дискуссиями о статусе и содержании исполнительного права в отечественной науке и правоприменительной практике.
Степень научной разработанности проблемы. В отечественной правовой науке общей концепции юридического процесса и процессуального права посвящен целый ряд работ таких авторов, как Н. Н. Полянский, В. М. Савицкий, М. С. Строгович, А. А. Мельников, В. М. Горшенев, П. Е. Недбайло, И. А. Галаган, В. Н. Протасов, Е. Г. Лукьянова, А. А. Павлушина и др. Теме же отдельных процессуальных понятий и категорий, в частности, категории исполнения, должного внимания уделено не было. С учетом предполагаемого принятия Исполнительного кодекса РФ последняя, к сожалению, обсуждается исключительно в отраслевых или узкоспециальных рамках применительно к принудительному исполнению, тогда как исполнение как элемент юридического процесса присутствует фактически во всех его разновидностях. Рассматриваемое понятие очевидно шире, чем исполнение как способ правореализации. Настоящая работа - первое исследование, направленное на уяснение общеправового и общепроцессуального смысла исполнения, выявление его действительного по объему охватываемой правовой реальности содержания. По мнению автора, перспективой развития общепроцессуальной теории является персональное изучение ее общих категорий, поэтому в данной работе исследуется исполнение как стадия юридического процесса.
Объектом исследования является юридический процесс в современной российской правовой системе.
Предметом исследования выступают исполнение как стадия юридического процесса, его структура, виды и связи.
Цель, исследования заключается в создании концептуальной общетеоретической модели исполнения как стадии юридического процесса и поиске путей оптимизации его нормативно-правовой регламентации.
Реализация поставленной цели предопределила постановку и решение следующих исследовательских задач:
выяснить действительное содержание понятия исполнения и круга обозначаемых им правовых явлений;
проанализировать структуру юридического процесса и определить место исполнения в нем;
создать научную классификацию видов исполнения;
- выявить соотношение исполнения с правообразованием и
правореализацией;
- определить пути и способы оптимизации регламентации
исполнительной стадии в отечественной правовой системе.
Методологической основой исследования избран общефилософский диалектический подход в сочетании с анализом, системным подходом. При подготовке настоящей работы были использованы такие частные методы исследования, как сравнительно-правовой, индуктивно-дедуктивный, а также метод научного упорядочения посредством классификации и др.
Теоретическую основу исследования составили идеи, методологические подходы и концепции, содержащиеся в трудах таких ученых, как С. С. Алексеев, Т. Е. Абова, Г. В. Аболонин, М. Г. Авдюков, Т. К. Андреева, Д. Н. Бахрах, К. С. Вельский, В. П. Беляев, Ж.-Л. Бержель, А. Т. Боннер, В. В. Бутнев, Л. В: Бутько, Г. Д. Улетова, Д. X. Валеев, Е. В'. Васьковский, В. М. Ведяхин, М. А. Викут, О. В. Исаенкова, Я. В. Гайворонская, А. X. Гольмстен, В. М: Горшенев, Л. В. Грось, Р. Е. Гукасян, В. К. Гулиев, М. А. Гурвич, А. А. Добровольский, П. Ф. Елисейкин, И. А. Жеруолис, Г. А. Жилин, И. М. Зайцев, Н. Б. Зейдер, И. А. Ильин, В: И. Каминская, В. Н. Карташев, В. А. Кряжков, Л. В. Лазарев, Е. Г. Лукьянова, А. В. Малько, Н. С. Манова, Н. И. Матузов, И. В. Михайловский, В. П.
Мозолин, А. С. Мордовец, П. Е. Недбайло, Т. Н. Нешатаева, Ж. И. Овсепян, А. В. Осипов, Г. Л. Осокина, А. А. Павлушина, И. В. Панова, А. С. Пиголкин,
A. Г. Плешанов, Ю. А. Попова, В. Н. Протасов, В. А. Рязановский, В. Д.
Сорокин, В. В. Сорокин, Ю. А. Тихомиров, В. А. Туманов, М. С. Шакарян, В.
B. Ярков и др.
Эмпирическую базу исследования составили отечественное и иностранное законодательство, подзаконные акты, судебная практика, научные работы по общепроцессуальной теории и отраслевым и внутриотраслевым процессам и процедурам.
Научная новизна исследования определяется поставленными целью и задачами, авторским подходом к дальнейшему развитию общепроцессуальной теории, в частности - в последующей разработке одной из ее общих категорий — исполнения, которое представлено в своем действительном общетеоретическом смысле как стадия логической последовательности любой разновидности юридического процесса. Такой подход в науке является новым, позволяет выявить действительное содержание понятия исполнения, изучить обозначаемые им .правовые явления, а главное - соотнести то общее и особенное, что присутствует в различных видах исполнения в юридическом процессе.
Кроме того, научная новизна исследования содержится в предложенных автором способах решения изучаемой проблемы. До сих пор исполнение как правовая категория наделялось излишне узким смыслом, рассматривалось или как один из способов правореализации, или как вариант принудительной реализации судебного акта. Вместе с тем исполнение как стадия логической последовательности присутствует в любой из разновидностей юридического процесса, имеет много общего, в частности, в механизме обеспечения надлежащего исполнения субъектами права правовых установлений. Общетеоретическое исследование исполнения как общепроцессуальной категории - это еще один шаг в развитии и становлении общей теории юридического процесса, позволяющей в конечном итоге
грамотно и в достаточной мере унифицированно строить процессуальное регулирование как в юрисдикционной сфере, так и в сфере позитивных процедур.
Основные положения, выносимые на защиту:
Утверждается необходимость понимания юридического процесса как общеправового понятия, не сводимого только к его юрисдикционной, судебной разновидности, равно как и к процедурам в сфере правоприменения.
Производства и стадии представляют собой парную юридическую категорию, применимую к характеристике юридического процесса любого вида. Их использование в построении нормативного материала зависит от степени развитости соответствующего законодательства. Оба понятия способны определять лишь внутреннюю структуру процесса и: не могут выступать автономными, самостоятельными правовыми образованиями.
3. Как элемент логической последовательности исполнение есть не
производство, а стадия в структуре юридического процесса. Это общетеоретический
аргумент «за» отраслевую самостоятельность исполнительного права. Соответственно
- исполнительное производство не стадия гражданского судопроизводства.
Общеправовая категория исполнения как стадия юридического процесса имеет качественно иное содержание нежели исполнение в составе форм (способов) правореализации.
4. Отраслевое деление должно производиться и производится исключительно
по предметному признаку. Метод, а точнее две составляющие его противоположности,
имеют меру своего проявления в каждой из отраслей права, а потому он не может
лежать в основании' упорядочения правового материала Таковым предметным
образованием является и исполнительное право, обслуживающее потребности
принудительного исполнения всей правовой системы.
Характер отрасли исполнительного права оценивается по соотношению в нем частно-правовых и публичных начал, императивного и диспозитивного в регулировании, от этого зависят оценки соответствующей системы как системы
правоохранительных органов, или - частно-публичной системы исполнения. Делается вывод о необходимой коррекции соответствующего отечественного законодательства в сторону второго варианта.
Исполнение может классифицироваться по видам применительно к разновидностям юридического процесса, субъекту исполнения, добровольности исполнения, виду исполняемого акта, составу соответствующего правоотношения (линейное, трехстороннее) и т. д.
В исполнении присутствует система определяющих его категорий разной степени общности - от правоотношения до мер принуждения к исполнению, розыска, процессуальных принципов и прав субъектов исполнения, сроков и порядка их исчисления и т. д.
Само исполнение, в частности, его принудительная разновидность, может подразделяться на производства и стадии в зависимости от используемой меры принуждения, категории взыскания4 и по другим основаниям.
8. Общая теория исполнения как стадии юридического процесса
выводит на конкретные правовые проблемы, например, судебных актов, не
требующих исполнения, актов, нуждающихся в дополнительных
предисполнительных стадиях, специальных субъектов исполнения, которые
следует рассматривать только с позиций общей теории исполнения в
структуре-юридического процесса.
9. Общим является механизм побуждения и принуждения к
надлежащему исполнению. Он слагается из трех элементов - установления
юридической ответственности, допущения во всяком случае судебной
защиты права и наличия специальной системы принудительного исполнения
юрисдикционных актов, понуждающих к надлежащему исполнению. Этот
механизм должен быть универсальным в любой из сфер регулирования.
Особенности могут присутствовать при выходе правоотношений за рамки
одной отдельно взятой правой системы и в некоторых других случаях.
Апробация результатов исследования. Основные теоретические положения и выводы диссертационного исследования были обсуждены и одобрены на заседании кафедры теории и истории государства и права Института права Самарского государственного экономического университета; изложены в выступлениях на следующих научных конференциях: «Гражданское судопроизводство в изменяющейся России» (Саратов, 14—15 сентября 2007 г.); «Проблемы развития предприятий: теория и практика» (Самара, 12 октября 2007 г.). Результаты диссертационного исследования также отражены в научных публикациях автора. Список научных трудов диссертанта содержит 12 научных статей, из них шесть - по теме исследования, две опубликованы в рецензируемых научных журналах, включенных в перечень ВАК.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, объединяющих шесть параграфов, заключения и библиографического списка.
Юридический процесс как категория общей теории права и его виды
Исследование такой внутренней составляющей юридического процесса, каким, по нашему мнению, является такой его элемент как исполнение, логично начать с обозначения самой категории юридического процесса. Следует, прежде всего: отметить, что и сама она, несмотря на достаточно частое упоминание в научной литературе, представляется скорее общеупотребительным научным штампом, нежели четко выверенной научной категорией с общим, единым признаваемым всеми «.научным содержанием. С другой стороны, исследование ее представляет первостепенную важность как для теории права, так и для -практики правоприменительных отношений отечественного законодателя последнего времени, ибо. именно последнее: десятилетие отечественной практики правового регулирования можно считать революционным в деле трансформации процессуальной части российской правовой системы. Известно, что ныне действующие процессуальные кодексы, имея в виду, прежде всего юрисдикционную часть права - АПК РФ, УПК РФ, ГПК РФ — приняты в недавнем обозримом прошлом. Значительное число кодифицированных актов -таких, как Земельный кодекс, Налоговый кодекс, Бюджетный кодекс, обслуживающих позитивную, регламентирующую положительную правовую деятельность часть права и содержащие значительную долю процессуальных, процедурных норм также увидели свет в это последнее десятилетие. Все эти правообразовательные процессы наложились на изменившиеся социальные и политические потребности и сами были вызваны к жизни сменой экономико-социального строя. Между тем, отечественная общеправовая теория, не имевшая никакого временного задела для опережающего практику развития, в силу исторических причин развивавшаяся до того в сильно идеологизированном пространстве, с возможностью выжить лишь при строгом цензурировании выводов - не смогла фактически к этому периоду активной смены процессуального законодательства предложить сколь-нибудь весомые теоретические выводы о законах построения процессуальной правовой материи, о своеобразии процессуального в рамках правовой системы норм, о закономерностях функционирования, создания и строения процесса и процедуры в различных областях правового регулирования, о механизме обеспечения действительности процессуальных норм и так далее. Представляется, что очевидная неготовность отечественного законодателя, принять четко структурированный Административно-процессуальный кодекс или Исполнительный кодекс связана прежде всего с отсутствием глубоко проработанной теоретической базы таких актов. На сегодняшний день, споры, связанные с характером и набором регулируемых такими актами1 отношений не утихают. Скажем прямо, продолжают оставаться актуальными мысли и мнения Д.Н. Бахраха по этому поводу. Он еще в 2000 году - в разгар законотворческой работы по реконструкции отечественной процессуальной системы, писал: « Многие годы в научной и учебной литературе юридический процесс понимался узко: как урегулированная правом юрисдикционная деятельность. В 60-70-х гг. в работах В.М. Горшенева, В.Д. Сорокина, И.А. Галагана, В.А. Лория и других авторов был обоснован более широкий взгляд на этот феномен Юридический процесс рассматривался- как урегулированная правовыми нормами государственно-властная деятельность по решению конкретно-юридических дел. К сожалению, такой подход до сего времени не воспринят многими специалистами по общей теории права и государства...».1 Действительно, первое упоминание о юридическом процессе и соответственно - процессуальном праве как самостоятельной, способной» к автономному научному изучению и выделению из общей ткани права единице появилось в учебниках по общей теории права лишь в 1995 году. Впервые раздел, посвященный теории процесса включили в состав учебника Саратовские ученые;, в 1996 году последовал их примеру В.И. Леушин - автор соответствующего раздела в учебнике, вышедшем в Екатеринбурге в 1996 Однако в обоих случаях это были лишь первые попытки обобщить процессуальную материю и создать некое общее знание о ней. В обоих случаях авторами выступали либо отраслевые специалисты той или иной разновидности процесса, либо теоретики, далекие от процессуальной конкретики. Следует, однако, признать, что и эти попытки остались без внимания законодателя (теория процессуального права и юридического процесса стала предметом- в основном научного интереса, отразившегося в нескольких диссертациях и научных статьях последнего времени),3 в практическом, смысле как сам законодатель, так и авторы проектов, многочисленных законов, призванных урегулировать процесс (процедуру) как в. ситуации юрисдикционной спорности, так и в части создания норм или их позитивной правореализации такие теоретические подходы - просто не имеют в виду. Последнее время просто «явочным», эмпирическим порядком появившиеся наблюдения о «сближении» норм процессуального характера различных областей и сфер правового регулирования активно наталкивают на мысль о необходимости развития знания общего характера о процессе всякого рода. Так, Т.С. Волчецкая- и В.Н. Хорьков, наблюдая и описывая «сходство» институтов и общих конструкций уголовного и административного процессов, отмечают, например: «Становление административного процесса происходит в настоящий период в тесной связи-с другими науками, в частности, под немалым влиянием на него уголовно- процессуального права. Причем предпосылка для этого создана законодателем. В частности, одной из особенностей действующего Кодекса об административных правонарушениях является широкое использование терминологии, характерной для уголовно-процессуального законодательства: расследование, процессуальное действие, осмотр, привод и др.»4. Знакомясь с такими наблюдениями, неизбежно задаешься вопросом - может быть не законодатель определил известное сходство процессов, «списывая» одни кодекс с другого или «заимствуя» его правовые конструкции? Может быть глубинное единство заложено в самой процессуальной материи, как представляющей в известном научном смысле автономный феномен, обладающий, в отличие от материально-правового содержания права своими собственными законами построения и функционирования? По нашему мнению, в этом смысле применительно к роли общей теории права прав» В.Н.Протасов, совершенно верно заметивший: «Общая теория права в ее нынешнем состоянии индифферентна к различиям материального и процессуального права при оценке правовых явлений и в большей мере ее можно считать теорией материального права».
Внутренняя структура юридического процесса; производства и стадии как элементы юридического процесса
Переходя к исследованию внутренних составляющих юридического процесса, полагаем не лишним обращение к общефилософскому знанию. Г.И.Рузавин, автор соответствующей статьи философского словаря, определяет понятие структура как взаимосвязь или отношение между элементами материальной или концептуальной системы.49 Очевидно (это достаточно явно следует из представленных выше рассуждений о существе юридического процесса), что предлагаемая его система носит концептуальный характер, т.е. представляет собой теорию о строении действительности, но не саму эту действительность (именно потому мы уклонились от определения юридического процесса как явления? реальной жизни).
«В концептуальной системе, - продолжает автор, - ...образующие ее понятия и суждения связаны логическими отношениями определения и вывода (дедукции). По своему характеру структуры разделяют на статические, которые нередко ассоциируются со строением системы и динамические, характеризующие процессы, связанные с организацией системы».50 Если первое из приведенных замечаний представляется общепринятым и очевидным, то в отношении второго можно утверждать, что оно в отечественной теории права, которая, как уже упоминалось, есть в большей мере теория материального права, явно недооценено. Представляется однако, что для ответа на принципиально важный вопрос о внутренней структуре любого юридического процесса оно имеет первостепенное значение.
Не забегая вперед с очевидным, по нашему мнению, выводом, отметим только, что производства и стадии, а иногда наряду с ними - процессуальные режимы весьма часто, почти традиционно представляют как элементы, единицы, слагающие ткань юридического процесса. Действительно, оба термина (к понятию режима обратимся особо) не просто широко используются в процессуальном законодательстве, но и составляют внутренний логический костяк любого процесса. Так, указывая на элементный состав юридического процесса, Д.Н. Бахрах называет как производства, так и стадии. Правда изначально, в качестве первой классификации элементов он предлагает понимать под ними конституционный, уголовный и гражданский процессы, распределяя их между собой на виды по степени индивидуализации.51
Представляется, что больше оснований говорить о соответствующих образованиях, как о видах юридического процесса. Ибо они являются его элементами лишь на уровне понимания его как общего единого собирательного понятия. Если же говорить о препарировании юридического процесса применительно к его отдельно взятым проявлениям и разновидностям, то очевидно, что есть»некая общая конструкция, пригодная для описания каждого из них.
Несколько отходя от понятия «элемент», и определяя стадийность вообще как «особенность» всех процессов, тот же автор пишет: «Стадия -это относительно самостоятельная часть деятельности, необходимая для достижения общего результата». " Используя в большей мере эмпирический подход, названный автор отмечает целый ряд особенностей структурного элемента, называемого стадией - одна начинается, как правило, когда закончена другая, хотя возможно и их пересечение; на каждой стадии специфичный состав участников, собственная цель, иногда необходимо наличие процессуального основания (акта) для перехода от одной стадии к другой и т.д.
Отграничивая стадию от производства, Д.Н. Бахрах приводит следующие разграничивающие критерии: «Деление процессов на стадии, связь последних отражают последовательность, цикличность .. .деятельности, ее структуру во времени. Но многие процессы можно поделить и по объему процессуальной деятельности, использования процессуальных средств на упрощенные (ускоренные), обычные и особые (например, суд присяжных) производства». И продолжает: «В правовой литературе термин производство используется для обозначения разных явлений, может иметь разный смысл. Но, как правило, он понимается как часть, разновидность юридического процесса».
Действительно, несмотря на очень широкое, практически повсеместное использование, как в законодательстве, так и в научной и научно-практической литературе обоих терминов - производство и стадия, ясности в их применении ни у законодателя, ни у правоприменителя, равно как и в научных исследованиях - нет. Это, безусловно, создает нечеткость и при дальнейшем конструировании права в разных областях. Между тем, это как раз тот случай, когда от четкости научной теории и терминологии, зависит логичность и непротиворечивость реально действующего законодательства. Не напрасно крупный отечественный теоретик права P.O. Халфина отмечала: «Строгость и научная обоснованность понятийного аппарата имеет особенное значение в правовой науке, поскольку результатом развития теории могут быть предложения по совершенствованию законодательства и практики, что требует особой точности и ясности».55 Термин «понятийная культура» широко использовали и ратовали за него именно в связи с необычностью научной и практической ситуации с процессуальным правом сами авторы теории юридического процесса.56 Следует констатировать что при создании процессуального законодательства правовая, теория ничего конкретного с этими понятиями не предложила, а законодатель действовал путем проб и ошибок.
Так, даже первый отечественный «энциклопедический словарь» по процессуальному праву, по мысли авторов его как бы и призванный определить общность, и прежде всего формальную общность процессуального права, вообще не дает ни единого понятия процессуального производства, ни общего понятия стадии процесса, ограничиваясь в первом случае поименованием некоторых конкретных производств в структуре уголовного и гражданского процесса, второй же термин используя вообще без определения в рамках отдельных словарных статей.
Между тем, даже на уровне научных дискуссий, многие авторы не утруждаются четким выяснением существа терминов даже для корректности самой дискуссии. Так, показательной в этом смысле является многолетняя дискуссия о видах «.судопроизводству) в рамках гражданского процесса,58 тогда как представляется - и это явствует как из содержания ст. Конституции РФ, так и из текста ФКЗ «О судебной системы РФ»,59 что судопроизводством законодатель, однозначно именует только отраслевые виды .судебной деятельности в целом имея в виду уголовное, гражданское, административное и конституционное судопроизводство. Таким образом, обозначение традиционно именуемых даже в рамках отраслевых процессуальных кодексов производств - искового, по делам частного обвинения, публичного и т.д. видами судопроизводства в целях чистоты процессуальной теории - некорректно.
Исполнение как самостоятельная стадия юридического процесса
Первая мысль как у читателя, так и у исследователя, подступающего к освоению существа проблемы исполнения в структуре юридического процесса неизбежно, скорее, по аналогии и практической живости проблемы, связана с научной дискуссией, широко развернувшейся в науке в последнее время, прежде всего среди специалистов по гражданскому процессу, а именно с проблемой места и роли «исполнительного производства» в структуре гражданского процесса и их соотношении и о месте исполнительного права в системе права вообще. Как уже видно из этого утверждения, проблема, применительно, прежде всего к отношению к ней законодателя достаточно плавно и логично переместилась именно в плоскость от внутриотраслевого ее восприятия к осмыслению общеправового смысла исполнительного права. Заметим, однако, что верное теоретическое понимания исполнения не только не исчерпывается вышеназванной дискуссией; но; хотя и состоит с ней в отношениях «причина и следствие», «общее и особенное». В качестве «первой» категории в этом ряду всегда выступает общетеоретическая проблема исполнения, поставленная в рамках настоящей работы, а не наоборот.
Другими словами, отраслевое, нормативное структурирование исполнительной материи в праве, равно как его адекватность, напрямую зависят от разрешения соответствующего вопроса в рамках общей теории права. Следует отметить, что сама по. себе практическая проблема «отраслевой принадлежности» исполнительного производства - есть лишь очевидное отражение отсутствия обсуждения и разрешения его на общетеоретическом уровне.
Обратимся, однако, прежде всего к самой названной дискуссии, ибо она сама во многом породила авторский интерес к проблеме. В чем, ее существо? Известно, что до последнего времени, вплоть до принятия. ГПК РСФСР 2002 года, «Исполнительное производство», т.е. «установленный законом порядок реализации актов юрисдикционных органов, имеющий своей целью обеспечение реальной защиты нарушаемых или оспоренных субъективных материальных прав или охраняемых законом интересов»88, нормативно и структурно входило в состав прежде действовавшего ГПК РФ; и соответственно воспринималось в традиционной науке как «заключительная стадия гражданского процесса». Отметим, что в отечественной глубоко - укоренившейся системе нормативного правопонимания, не диалектичного, но- глубоко формального подхода к правовой материи, имеющих, конечно, свои исторически обусловленные причины, «кодексовый» критерий долгое время являлся; да и сейчас еще воспринимается, как «царица доказательств» в отраслевой принадлежности какого-либо правового института и его места в системе права. Так, М.А.Викут отмечает: «То обстоятельство, что до принятия! Федеральных Законов «О судебных приставах» и «Об исполнительном производстве» принудительное исполнение вступивших в законную силу судебных актов рассматривалось как стадия гражданского судопроизводства, не вызывает удивления и имеет законодательное обоснование. В тот период исполнительное производство регулировалось гражданским процессуальным законодательством (V Раздел ГПК РСФСР), нормы которого исключали иное определение его правовой природы». Со ссылкой на мнение законодателя, имея в виду новый ГПК РФ и Г.Д.Улетова указывает, что «...законодатель отказался от рассмотрения исполнительного производства в качестве заключительной и самостоятельной стадии гражданского процесса....он исходит из того, что принудительное исполнение судебных и иных решений должно являться прерогативой и обязанностью не судебной, а исполнительной власти и что исполнительное производство является не частью судопроизводства, а самостоятельным правовым институтом».91
Подход к исполнению как стадии одного отдельно взятого процесса был подвергнут серьезным сомнениям в свое время, и наряду с ним сформировалось мнение, что исполнительное производство - есть комплексная отрасль права. С иных позиций оно представлялось, как самостоятельная отрасль права. Некоторые авторы утверждают его административно правовой характер, а потому относят как по существу, так и структурно к административно-правовым производствам. Можно, наряду с этими, встретить и иные подходы к оценке его существа. Причем, вопрос живо интересовал отечественную научную мысль и в дореволюционный период с момента включения соответствующего регулирования в Устав гражданского судопроизводства Российской империи. Так, широко известны труды К. Малышева, Г. Вербловского, И.Е. Энгельмана, Е.В. Васьковского и других авторов того исторического периода времени.
Мнение о комплексности правоотношений в этой области было высказано в 70-ые годы М.К. Юковым и В.М. Шерстюком, в качестве предмета, соответствующей «комплексной» отрасли права они определяли «неоднородные общественные отношения, организационно-управленческие, контрольные, процессуальные, имущественные, финансовые, административные, и надзорные», причем предполагалось, что комплексность отрасли определяется не исключительно по признаку неоднородности отношений, но и связана с включенностью в ее состав не только процессуального, но и материально-правового.
Активно за , самостоятельность соответствующей, но чисто процессуальной отрасли права выступает также отраслевой специалист по гражданскому процессу — Д.Х. Валеев. Он утверждал, причем еще до понятия соответствующего ГПК, что отношения возникающие в- исполнительном производстве являются однородно процессуальными, а само исполнительное производство соответственно выступает, как самостоятельная процессуальная отрасль права «За» - гражданское исполнительное право структуре исполнительного права как самостоятельной отрасли, высказывается; например Ю.В. Fenn.
Перспективы развития системы исполнительных норм в отечественном праве
Всякое теоретизирование на темы категории исполнения имеют значение прежде всего для адекватности и единообразия в построении системы законодательства, направленного на регулирование исполнительной стадии юридического процесса во всех его проявлениях. Основываясь на умозаключениях и наблюдениях, представленных в предшествующей части работы, можно сделать следующие общие выводы об основах построения системы, регламентирующей соответствующую стадию в системе права. 1. Всякое законодательство, направленное на соответствующее регулирование должно быть основано на использовании общих понятий универсального характера и категорий, применимых к регулированию исполнения. Так, базовой основой всякого регулирования следует считать использование конструкции правоотношения при понимании его возможного сложного, нелинейного и многосубъектного характера. К таким категориям относятся общие категории стадий и производств, сроков, применительно к процессуальным аспектам - представительства, расходов, сроков и правил их исчисления и течения, сторон и прочих конструктивных элементов процесса. Так, стадийность процесса и четкое ощущение логической последовательности сменяющих друг друга стадий - есть тот важный костяк процесса исполнения, который при следовании ему освободит правовую материю от дублирования и противоречий. Интересным примером ненадлежащего соотнесения стадий исполнения является описанное в литературе взаимодействие таких нормативных актов, как ФЗ РФ «Об исполнительном производстве» 1997 года и ФЗ РФ «О несостоятельности (банкротстве)».278 Действительно, первый из названных актов не дает полной картины исполнительных действии в отношении несостоятельного должника. В соответствии со ст.20 его исполнительное производство-просто приостанавливается. В соответствии со ст.95 второго из названных актов приостанавливается исполнительное производство по имущественным взысканиям, кроме документов, выданных на основании судебных решений о взыскании задолженности по заработной плате, выплате вознаграждений по авторским договорам, о взыскании алиментов (Ст. 100 СК РФ), возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, морального вреда (Ст. 142, 237, ТК РФ, Ст. 151, 1101 ГК РФ), вступивших в законную силу до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом. Интересным в связи с соотношением указанных норм является правило, предлагаемое Президиумом ВАС РФ, в соответствии с которым рекомендуется при вынесении решения о признании организации банкротом и открытии конкурсного производства обязывать пристава передавать имеющиеся у него исполнительные документы конкурсному управляющему в соответствии с требованиями п.1 ст. 126 Закона о несостоятельности (банкротстве). При этом предполагается, что исполнение исполнительных документов на заключительной стадии банкротства возложено не на пристава-исполнителя, а на конкурсного управляющего и полностью выведено из-под контроля судебного пристава-исполнителя." Отсутствие какого-либо стадийного , и содержательного соотнесения банкротства предприятия и исполнения судебных актов в отношении него порождало в законодательстве «пробельную» и не ясную с нормативной точки зрения ситуацию. Очевидно, что она содержательно должна была быть устранена путем соотнесения обоих состояний как стадий внутри юридического процесса и самого исполнения. В1 настоящее время новый , ФЗ «Об исполнительном производстве» подробно урегулировал процесс обращения взыскания на имущество должника при введении в отношении него процедур банкротства, а также при ликвидации должника организации.
Очень многие авторы, отраслевые специалисты по гражданскому, административному и прочим процессам отмечают отсутствие единой и обоснованной системы сроков принудительного исполнения. Между тем, временные ориентиры в исполнении как и в любом ином и административном линейном, и в судебном процессе - общие: срок давности обращения к исполнению, приостановление, прекращение, перерыв и т.п. Неоднозначность начала момента их исчисления: они могут исчисляться со дня вступления акта в силу или со дня его выдачи (например - судебного приказа) или со дня возвращения банком требований о взыскании с отметкой о полном или частичном неисполнении или со дня вынесения постановления и т.д., неодинаковая их протяженность во многих случаях, когда они могут варьироваться от исчисляемых месяцами (например — акты КТС и постановления органов, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях) до исчисляемых годами, (например по делам о взыскании периодических платежей - когда возможность обращения сохраняется весь период, на которые присужден платеж) и т.д. - все это не создает искомого единообразия в регулировании общих по существу категорий. При невозможности отрицания специфики в том числе и в части сроков, следует все-таки настаивать на включении системы соответствующих правил в Исполнительный кодекс, сведя разнообразие и разбросанность правил к необходимому минимуму. В противном случае, в практике не перестанут возникать ситуации постоянного выяснения соотношения действия актов, регулирующих одно и то же в исследуемой сфере. Так, С. Бастрыгин справедливо обращал внимание на двусмысленность ситуации в правовом регулировании категории срока в связи с принятием нового КоАП РФ, при параллельном действии его с Таможенным Кодексом РФ. Ст. 14 ФЗ «Об исполнительном производстве» 1997 года называла срок в три месяца для предъявления к исполнению постановлений органов, уполномоченных рассматривать дела об административных правонарушениях. С 1.07.02г. в соответствии с ч.1 ст.31.9 КоАП РФ этот же срок составляет 1 год. Обычная - но недопустимая в принципе в праве ситуация - соотнесения действия специальной и более поздней нормы. И вновь необходимо было высказанное и закрепленное отношение судов к проблеме, в то время, как это очевидное несовершенство отечественной все еще нормативной, а не прецедентной системы. Равно в значительной степени общей представляется категория исполнительского штрафа. Как теория, так и правоприменительная практика в настоящее время рассматривает их как штрафы административные с соответствующими последствиями - применением норм КоАП РФ к ситуациям их наложения, обжалования и взыскания.285 Однако, следует признать, что проблема имеет общее с судебными штрафами происхождение, и должна быть и в первую очередь теоретически единообразно решена. До сих пор этого в системе отечественного законодательства просто нет.
