Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Церковное право в правовой системе общества 16
1.1. Социально-юридическая характеристика церковного права 16
1.2. Источники церковного права 33
1.3. Соотношение права и морали в нормах церковного права 70
Глава 2 Церковное право как корпоративная правовая система 88
2.1. Церковное право как разновидность корпоративного права 88
2.2. Церковное право - самостоятельная правовая система 101
2.3. Место церковного права в развитии российской правовой системы 112
Глава 3 Реализация норм церковного права. институт церковного суда 124
3.1. Церковная власть и ее виды 124
3.2. Институт церковного суда 141
3.3. Церковные наказания: сущность, принципы наложения 180
Заключение 209
Библиография 218
- Социально-юридическая характеристика церковного права
- Источники церковного права
- Церковное право как разновидность корпоративного права
- Церковная власть и ее виды
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Исследование проблем церковного права взаимосвязано с правовыми и нравственными процессами, происходящими в современном российском обществе. Это вполне объяснимо, так как новой российской государственности должно соответствовать право, вобравшее в себя весь положительный опыт прежнего российского законодательства.
Православное церковное право является одной из важнейших составных частей фундамента, на котором сформировалась российская правовая система. Этот факт признается не только отечественными, но и зарубежными правоведами1. Более того, его влияние на национальный правопорядок было значительным в течение практически всей российской истории. В настоящее время каноническое право является действующей нормативно-регулятивной системой в рамках Русской Православной Церкви - одной из влиятельнейших организаций нашего общества.
Более того, основополагающие христианские ценности составляют базис и неисчерпаемый резерв развития современного российского законодательства. В контексте разделения источников права на материальные, духовные, институциональные и формальные, православное церковное право было для норм российского законодательства не столько формальным источником, сколько духовным, ибо определяло внутреннюю сущность и социальную направленность правового регулирования. Сама русская правовая ментальность формировалась под влиянием византийской идеи права, которая через посредничество Церкви была рецепирована отечественным правопорядком. Помимо этого, через каноническое право Россия усваивала достижения классической римской юриспруденции.
Актуальность темы настоящего диссертационного исследования обусловлена так же следующими факторами: недостаточной научной разработанностью изучаемых проблем; в отходе от многих теоретических положений и неоправданно узких схем, навязанных с классовым подходом социалистического правоведения к признанию многообразия взглядов на право. Как справедливо отметил митрополит Смоленский и
Калининградский Кирилл (Гундяев), «для того, чтобы обеспечить действительно устойчивое существование человеческого сообщества, необходимо опираться на новое многополярное и многоукладное устройство мира. При этом религиозные или иные традиционные модели должны быть учтены при формировании общей цивилизационной картины. Настало время вернуть обществу понимание религии, как глубочайшего пласта человеческой культуры, как основы которую невозможно ограничить рамками личной жизни» .
В исторической ретроспективе каноническое право основано на глубинных императивах человеческого сознания, отрицание которых может привести к распаду социальной системы. К сожалению, за 70 лет советского строя многие аксиологические ориентиры оказались в значительной степени деформированными, но уже в настоящее время происходит процесс возрождения утраченных ценностей, в том числе ценностей православных. Это признаётся и государственной властью, что нашло отражение в Федеральном законе от 26 сентября 1997 г. «О свободе совести и религиозных объединениях», где указывается на «особую роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры»4.
Указанные обстоятельства обусловили выбор темы диссертационного исследования и его актуальность.
Степень научной разработанности проблемы. Вопросы теории и практики церковного права, рассматриваемые в настоящей работе, были предметом исследования большого числа видных ученых. Уровень дореволюционной отечественной канонистики был весьма высок, она представляла собой развитое научное направление. Среди фундаментальных трудов следует отметить труды А.С. Павлова, Н.С. Суворова, И.С. Бердникова, епископа Иоанна (Соколова), Н.А. Заозерского, И. Чижевского, В.Г. Певцова, митрополита Евгения (Волховитинова), В.Н. Бенешевича, епископа Далматинского Никодима (Милаша) и др5.
К исследованию отдельных институтов канонического права, в частности церковной юрисдикции и брачно-семейных отношений, обращались архиепископ Алексий (Лавров-Платонов), М.И. Горчаков, Т. Барсов, А. Попов, М.Е. Красножен, В. Сергеевич, С. Троицкий, Н.А. Заозерский, митрополит Филарет (Дроздов) и др.6 Вопросам церковного права уделяли значительное внимание и видные теоретики и историки права: М.Ф. Владимирский-Буданов, Е.Н. Трубецкой, Г.Ф. Шершеневич, ЯМ. Щапов7.
Сложнейшие условия жизни Церкви в советский период не могли не отразиться на исследовании церковного права. За 70 лет после 1917 года, вплоть до 1993 года, вышла лишь одна монография и ряд публикаций, рассматривающих источники церковного права8. Что касается советских ученых, то предмет церковного права ими не исследовался, за исключением немногих работ, где приводились либо исторические примеры жизнедеятельности Церкви, либо давалось не совсем корректная оценка событий, происходивших в Церкви9.
В настоящее время происходит возрождение интереса к проблемам канонического права. Вышел первый послереволюционный учебник церковного права, написанный профессором-протоиереем В.А. Цыпиным. На сегодняшний день этот курс значительно дополнен10. На сегодняшний день
нравственности по русскому праву. - Казань, 1904; Серафимов А., священник. Правила и практика Церкви относительно присоединения к православию неправославных христиан. - Кострома, 1881; Сергеевич В. Лекции и исследования по древней истории русского права. - СПб., 1894; Троицкий С. Христианская философия брака. - М.,1995; Красножен М. Толкователи канонического кодекса Восточной Церкви: Аристин, Зонара и Вальсамон. -Юрьев, 1911.
этот курс значительно дополнен. В 1997 году был издан труд священника Алексия Николина «Церковь и государство»11. К исследованию вопросов канонистики обращаются и светские ученые. Весомый вклад в дело возвращения религиозной проблематики в отечественную юриспруденцию внесла В.Б. Романовская, которая практически возродила вопрос о церковной юрисдикции как историческом источнике отечественного правосудия и пенитенциарной системы12. Многочисленные публикации Ю.Г. Галая позволили объективно оценить роль Церкви и ущемление ее интересов в советский период13.
Одним из первых российских ученых, применившим в 90-х годах прошлого века в ходе исследования в области церковного права теоретические и научно-правовые подходы, разработанные современной юридической наукой, стал М.Ю. Варьяс14.
Серьезный вклад в изучение вопросов о соотношении права и морали с использованием исследований в области церковного права и христианской нравственности внесли ученые: А.А. Тер-Акопов, С.С. Алексеев, Р.А. Папаяна и др.
В настоящей работе при проведении комплексного исследования церковного права как правовой системы использованы теоретические подходы, разработанные крупнейшими учеными — теоретиками права: С.С. Алексеевым, В.К. Бабаевым, Р. Давидом, Ж. Карбонье, В.Н. Карташовым, Т.В. Кашаниной, Д.А. Керимовым, Р.З. Лившиц, Г.В. Мальцевым, М.Н. Марченко Н.И. Матузовым B.C. Нерсесянцем, И.Б. Новицким, Ю.А. Тихомировым, А.Х. Саидовым, В.Н. Синюковым, Ж.-П. Бержелем и др.
До сих пор в отечественной юридической науке не имеется специальных комплексных исследований церковного права с точки зрения современных разработок теории права, в частности таких, как учения о правовой системе общества и корпоративном праве. В настоящем диссертационном исследовании предпринята скромная попытка дать комплексный анализ церковного права, как корпоративного и как целостной правовой системы.
Объектом диссертационного исследования является система правовых отношений, складывающаяся в процессе функционирования Церкви как социального института, а также регулирования их церковным правом.
Предмет исследования можно определить как основные закономерности исторического развития церковного права в его становлении и институционализации как автономной корпоративной правовой системы, а также проблемы его взаимодействия с другими компонентами юридической действительности.
Цель исследования состоит в комплексном историко-правовом анализе церковного права как действующей правовой системы, со всеми ее элементами, внутренними и внешними взаимосвязями. При этом диссертант пытается решить следующие конкретные задачи:
- раскрыть сущность церковного права, его специфику, обусловленную сакральной природой Церкви;
- определить место церковного права в ряду других компонентов правовой сферы с позиции юридического плюрализма;
- охарактеризовать церковное право как корпоративно-регулятивный механизм;
!
- доказать уникальность канонического права, обусловленную его существованием в качестве автономной правовой системы, способной к независимому развитию;
- проследить историческое развитие церковного права в России и его влияние на формирование национального правопорядка; дать характеристику источникам церковного права, особенностям его норм и их системы;
- опираясь на обширный позитивно-правовой материал, труды известных исследователей и материалы государственных архивов РФ, исследовать особенности правореализационной деятельности в церковно-правовой системе, в частности, процесс становления системы канонической юрисдикции;
- проанализировать специфику церковных санкций, их виды и роль в механизме действия канонического права;
- сформулировать выводы, рекомендации и предложения научного, практически-прикладного и дидактического характера;
- наметить перспективы дальнейшего исследования проблемы. Методологические основы диссертационного исследования
складываются из совокупности общенаучных принципов и специальных историко-правовых методов. Используются системный, структурный, функциональный, сравнительно-исторический, аксиологический и иные подходы составляют базу научного анализа содержания и форм церковно-правовых отношений.
Существенное значение для методологии исследования имеет общая модель правопонимания, которой следует автор, поскольку она предопределяет понятийный аппарат и характер конечных выводов. Исследователь придерживается теории юридического плюрализма, согласно которой государство не обладает монополией на правотворчество, а обеспеченность государственным принуждением не есть важнейший признак права. В одном пространстве может существовать несколько правовых массивов или правовых систем, каждая из которых обладает своим собственным регулятивным потенциалом.
Важную роль в исследовании канонического права, составляет диалектический и историко-догматический метод, суть которого сформулировал А.С. Павлов: «Следует восходить к неточным началам каждого церковно-юридического института и потом следить за всеми фазисами его исторического развития, постоянно и точно отмечая те местные, национальные, политические явления, под действием которых он достиг настоящего своего вида. В этом генетическом процессе право Церкви предстает пред нами как живое, со своим собственным характером... Следует постоянно иметь в виду связь церковного права с самим существом Церкви, с догматическими основами церковно-юридических институтов»15. Церковное право нельзя анализировать без обращения к богословским, догматическим вопросам. В настоящей работе постулаты православной догматики принимаются как неоспоримая данность, их интерпретация и оценка осуществляется в рамках сравнительной и аксиологической методологии. Вместе с тем, чтобы не произошла подмена комплексного юридического исследования церковного права изучением истории церковного права, наряду с историко-догматическим методом использовались системный и историко-правовой методы. Ценность системного подхода состоит в том, что он позволяет изучить предмет в качестве действующего, функционирующего целого, выявить связи и отношения между его (предмета) элементами, проследить взаимодействие церковного права с другими компонентами юридической действительности. Применение историко-правового метода обусловлено тем, что постигнуть сущность церковно-правовой системы возможно, лишь проследив ее генезис и развитие. Традиции, преемственность, рецепция имеют для церковного права гораздо большее значение, нежели для светского права.
Источники, которые составили базу диссертационного исследования, включают: Священное Писание и Священное Предание Церкви как первоисточники церковного права, а также Канонический свод правил Православной Церкви и его толкование, византийское государственное законодательство по делам Церкви: Corpus juris civilis («Кодекс постановлений», «Дигесты», «Институции», «Новеллы Юстиниана»), «Эклога»; смешанные сборники церковного права, куда вошли и государственное и каноническое законодательство — номоканоны: «Номоканон в XIV титулах Патриарха Фотия», «Номоканон при Большом Требнике», «Номоканон Иоанна Постника», «Алфавитная Синтагма Матфея Властаря». В работе проанализированы российские канонические источники: законодательные акты древне-русского государства: Устав князя Владимира Святославича, Устав князя Ярослава о церковных судах, Русская Правда, русские Кормчие книги в различных редакциях, канонические послания и ответы митрополитов и епархиальных архиереев, постановления Соборов, Уложение собора 1551 г. - Стоглав, Соборное уложение 1649 года, а также законодательство синодального периода: «Регламент или устав Духовной Коллегии» (Духовный регламент), Книга правил, в которую вошли только канонические правила (1839г.), «Устав духовных консисторий» (1841 г.), государственное законодательство по делам Церкви в Синодальный период: Полное Собрание законов Российской империи, в него вошли Указы по Ведомству Православного Исповедания, кодификационное собрание - Свод законов Российской империи (I, III, IV, VIII, IX, XIII,XIV, XVI тт.), а также отдельные Указы Святейшего Правительствующего Синода, церковно-гражданские постановления в России, относящиеся к лицам православного духовенства. В работе использованы и проанализированы источники церковного права XX века такие как: Деяния Священного собора Православной Российской Церкви 1917-1918 гг., акты Святейшего Патриарха Тихона, декреты и постановления Советской власти по делам Церкви, а также современные источники: Постановления Поместного собора 1989 г., определения Священного Синода, «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» (2000 г.) и другие.
Научная новизна настоящей диссертации. Впервые в современной юриспруденции каноническое право исследуется не только как корпоративный нормативный массив, но и как автономная целостная правовая система, включающая в себя широкий комплекс правовых явлений (нормы, правосознание, субъекты отношений), а также многообразные связи между ними. Автором раскрывается статика и динамика церковного права, механизм реализации заложенных в нём предписаний в процессе юрисдикционной деятельности канонических судов; анализируются особенности церковного правоприменения, обусловленные сотериологической функцией Церкви.
Нормативность канонических правил автор видит не в санкционировании или молчаливом признании их государством, а в их внутренней регулятивной природе. При изучении источников церковного права уделяется больше внимание не описанию и историко-догматическому изучению отдельных источников церковного права, а теоретическому осмыслению самого понятия «источник церковного права».
Положения, выносимые на защиту:
1. Церковное право является нормативно-регулятивной системой по своей внутренней природе, независимо от его признания государственной властью. Оно регулирует внутренние и часть внешних отношений Церкви, порождаемых институциональным аспектом ее бытия.
2. Специфика церковного права обусловлена сакральной природой Церкви и состоит, прежде всего, в том, что его главное предназначение — способствовать выполнению сотериологической функции Церкви. Из этого следуют серьезные различия в задачах церковного и светского права и способах их решения.
3. Церковное право представляет собой нормативно-регулятивную систему, в которой большое значение имеют нравственные начала. При этом каноническое право отличается от христианской морали. Их взаимоотношения правильнее описать термином «диверсификация», означающим распределение в каноническом праве моральных требований с их одновременным преломлением в юридическом ключе на основе исконно правовых принципов. В результате церковно-правовые нормы имеют нравственное обоснование, что, несомненно, должно быть востребовано и использовано для совершенствования государственного правопорядка.
4. Церковь является корпорацией особого рода, соответственно церковное право обладает всеми чертами права корпоративного: 1) субъектом правотворчества является организация - Церковь; 2) сфера регулируемых им отношений ограничена полем деятельности Церкви; 3) ярко выраженный конвенциональный характер его норм; 4) круг лиц, на которых распространяется действие церковного права, определяется исходя из факта членства в корпорации - Церкви.
5. На сегодняшний день церковное право, в отличие от иных корпоративных массивов, полностью автономно от российского права и образует самостоятельную правовую систему. Она обеспечивает полный цикл движения правовой информации (правоосознания - правотворчества -правореализации) без участия внешних сил.
6. Влияние церковного права на становление и развитие правовой системы России в историческом плане было весьма значительным. Через его институты российское государство воспринимало бесценный опыт классической римской и византийской юриспруденции, а церковный суд оказал определяющее воздействие на формирование системы общегражданской юрисдикции.
7. В исключительно правовое образование, каким является наказание, реализуемое в судебном процессе, Церковь привнесла значительный моральный оттенок. Причем вся система наказаний и процедура их наложения в каноническом праве выстроена таким образом, чтобы обеспечивалось комплексное нравственно-правовое воздействие и достигалась важнейшая социальная цель санкций — исправление правонарушителя.
8. Для разрешения ряда современных конфликтов может быть использован переработанный опыт реализации норм церковного права, когда в основу рассмотрения дела положены не только правовые принципы, но и моральные установки. Принятый 4 февраля 2004 года VIII Всемирным Русским Народным Собором «Свод нравственных принципов и правил в хозяйствовании», который содержит основополагающие императивы нравственного поведения участников экономических отношений и предлагается для добровольного исполнения названными субъектами, является примером некоего симбиоза правовых и нравственных идей. Будучи уже по форме своей уникальным актом кодификации моральных норм в такой важной сфере общественной жизни, как экономика он вносит в них правовые начала равной меры и ответственности.
Теоретическая и практическая значимость работы. Теоретическая ценность настоящего исследования заключается в расширении и углублении представлений об идеальных, духовных источниках права путем вовлечения в научный оборот практически не изучаемых в послереволюционные годы компонентов канонической и юридической действительности. Господствовавший в советский период монистический подход к праву существенно обеднял юриспруденцию, необоснованно сужал ее предмет.
Комплексное изучение церковного права весьма полезно для профессионального становления любого юриста, ибо оно являет собой образец многовековых традиций, идущих еще от римского права и основанных на фундаментальных ценностях формирования цивилизованных сообществ.
Практическая значимость настоящей работы становится понятной, если учесть, что церковное право представляет собой удачное сочетание правового и морального регулирования. В современных условиях усложняющаяся социальная действительность требует от права усиления его регулятивного потенциала. Богатый опыт успешного взаимодействия права и морали в рамках канонического свода может быть использован для формирования комплексного нормативного воздействия на общественные отношения в рамках светской правовой системы.
Выводы, полученные в ходе настоящего исследования, могут быть использованы в работе по совершенствованию, в частности, брачно-семейного и уголовного законодательства, ибо именно в этих отраслях церковным правом накоплен огромный, исторически апробированный, положительный опыт.
Результаты исследования могут быть использованы при подготовке научной, учебной литературы и учебно-методических материалов.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации отражены:
- в шести публикациях автора;
- в выступлениях на научной конференции, посвященной 55-летию образования Костромской области (27-28 мая 1999г., г.Кострома), на ежегодных научных конференциях молодых ученых и студентов КГТУ (г.Кострома, 2000-2004 гг.), на научно-практической конференции «Православие и современность» (29 мая 2001г., г.Кострома);
- при проведении автором учебных занятий со студентами-юристами юридических факультетов Костромского государственного технологического университета, Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова, студентами гуманитарного факультета (теологического отделения) Саровского политехнического университета, воспитанниками Костромской Духовной Семинарии;
- при чтении автором лекционных курсов и проведения практических занятий по предметам: «Актуальные проблемы общей теории права», «Профессиональная этика» и «Церковное право»;
- материалы диссертационного исследования неоднократно обсуждались на заседаниях кафедры теории и истории государства и права Костромского государственного технологического университета и Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова;
- выводы и предложения диссертанта внедрены в учебный процесс Костромского государственного технологического университета, Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова, других вузов, в практику органов прокуратуры, органов юстиции, органов исполнительной власти субъекта федерации.
Структура диссертации. Цель и задачи диссертационного исследования определили структуру работы. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, включающих девять параграфов, заключения и списка использованной литературы.
Социально-юридическая характеристика церковного права
Христианская Церковь представляет собой сообщество с весьма специфическими нормами существования и развития. В данной работе, говоря о церковном (каноническом) праве, будем подразумевать, если это не оговорено особо, церковное право Православной Церкви. Это замечание существенно, поскольку православное каноническое право отличается от католического и правовых массивов других христианских исповеданий не только в несовпадении отдельных правил, но и в принципиальных взглядах на сущность, значение и место церковного права в жизни Церкви и ее членов.
Светская наука еще совсем недавно рассматривала церковное право либо в историческом, либо в «научно-атеистическом» планах1. В одном из словарей, церковное право определяется «как совокупность чисто религиозных норм, не имеющих в настоящее время юридического характера»2. С такой узкой позицией нельзя согласиться, т.к. нормы церковного права, безусловно, являются религиозными и регулируют внутрицерковные религиозные отношения, что совсем не лишает их юридического статуса.
Для того чтобы дать определение церковному праву необходимо проанализировать точки зрения различных авторов по поводу определений понятия «право», а также привести оценку автором указанных дефиниций права в целом. Ответ на вопрос, что есть право — будет полностью зависеть от выбранной парадигмы правопонимания. Это, в свою очередь, позволит более глубоко и всесторонне раскрыть природу церковного и светского права, их источники, элементы соответствующих правовых систем, место и роль канонического права в регулировании общественных отношении.
Долгие годы в российской юридической науке ведется спор между сторонниками «узкого» и «широкого» подходов к праву3. Суть первой, так называемой «позитивно-нормативной»4 концепции, состоит в восприятии права как системы «общеобязательных формально-определенных норм, выражающих государственную волю общества, ее общечеловеческий и классовый характер; они издаются или санкционируются государством и охраняются от нарушений возможностью государственного принуждения, являются властно-официальным регулятором общественных отношений»5. Приведенная формула с незначительными модификациями воспринята большинством отечественных правоведов (Н.Г. Александров, С.С. Алексеев, М.А. Аржанов, С.Н. Братусь, М.С. Строгович, В.Н. Кудрявцев, А.С. Пиголкин, Ю.А. Тихомиров и др.).
Сторонники широкого («интегративного») подхода к праву (С.Ф. Кечекьян, А.А. Пионтковский, Д.А. Керимов, Е.А. Лукашева, B.C. Нерсесянц и др.) определяют его как «саму жизнь, а не формально-абстрактное ее отражение», представляющую собой волевую систему «принципов, норм и действий» или «норм, идей и отношений», которая устанавливает поддерживаемый государственным принуждением правопорядок6.
Каждая из данных дефиниций, на наш взгляд, имеет свои сильные стороны, но общий недостаток обеих состоит в том, что они видят специфику
3) официально-властный характер и корреспондирующая ему обязательность права. При этом официальность нельзя связывать только с государственным волеизъявлением. На наш взгляд, следует согласиться с М.Ю. Варьясом, что ее следует воспринимать шире - как всякое институционально оформленное выражение совокупной воли людей, входящих в данную конкретную общность (социум, корпорацию)10;
4) право снабжено принудительной защитой. Часто обеспеченность «мерами государственного принуждения» преподносится как наиболее существенная специфическая черта права11, что вызвало в литературе вполне справедливую критику12. Не останавливаясь подробно на данном вопросе, следует, тем не менее, отметить два важных аспекта: во-первых, субъектом правового принуждения может быть не только государство, но и корпорации гражданского общества в рамках собственной компетенции13; а во-вторых, применение юридического воздействия неразрывно связано с таким феноменом, который немецкий юрист Ян Шапп определил через «момент решения» и «момент обоснования» . Речь идет о том, что применение мер правового принуждения всегда сопряжено с имманентным праву институтом оспаривания (арбитража), облеченным в процессуальную форму и завершающимся принятием решения. Это специфическое свойство права Ж. Карбонье обозначил как «юстициабельность»15;
5) важнейшая сущностная особенность права состоит в принципе формального равенства, в реализации равной меры, равного юридического подхода к субъектам и ситуациям. Начала эквивалентности (равновесности), соразмерности, взаимности внутренне присущи праву, что известно с древнейших времен16;
6) правовые предписания характеризуются предельной конкретностью, формальной определенностью содержания (эта определенность свойственна даже декларативным и дефинитивным нормам17), они достаточно четко устанавливают меру возможного и должного поведения лица в данной ситуации;
7) право, являющееся особой социальной реалией, институционным образованием, существующим в виде объективированных логических моделей, одновременно представляет собой творение разума, средоточие рациональных и творческих начал и несет в себе значительный ценностный заряд ;
На основе всего вышесказанного попытаемся сформулировать «рабочее» определение права, необходимое как своеобразная «точка отсчета», задающая систему координат настоящего исследования.
Право есть система официально-властных нормативных предписаний, снабженных принудительной защитой и регулирующих общественные отношения (отношения конкретного социума, корпорации) на основе принципов разумности, справедливости, которая имеет собственные задачи и принципы, определяющие направления ее действия 20.
Невозможно анализировать церковное право только с точки зрения светской юридической науки, не учитывая сакральную сторону Церкви, не рассматривая Церковь как божественное учреждение, игнорируя богословский и вероучительный аспекты. Одной из особенностей церковного права является его связь с христианским вероучением, что делает невозможным рассмотрение канонического права отдельно от его богословских основ, независимо от субъективных воззрений на религиозные вопросы.
Церковное право, его понятие, функции и задачи непосредственно связаны с понятием «Церковь». Православный катехизис определяет Церковь как Богом созданное общество людей, объединенных верой, Законом Божиим, иерархией и таинствами21. Церковь является особым религиозным союзом, организмом, отличающимся от других человеческих союзов и обществ . С точки зрения христианского вероучения, Церковь учреждена непосредственно Богом: "Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее" (Мф.16,18) . Как основанная Христом, Церковь является мистическим духовным организмом, в котором действуют благодатные церковные таинства, существует иерархия не только административная, но и имеющая сакральное24 значение. Главой Церкви является Господь Иисус Христос: "Он (Христос - прим. авт.) есть глава тела Церкви" (Кол. 1,18). Церковь состоит из членов не только видимых, но и невидимых: Самого Христа, святых и праведников, составляющих Церковь небесную. Такое понимание Церкви составляет неотъемлемую часть православного вероучения и должно приниматься во внимание при рассмотрении вопросов церковного (канонического)25 права.
Одновременно Церковь является обществом людей, неограниченным какой-либо страной или народом, временем и территорией. Как таковое, оно нуждается в нормах для регулирования отношений между Церковью и ее членами, между отдельными членами Церкви, между различными внутрицерковными организациями, между Церковью и внешним обществом и т.д. «Канонический строй, - пишет протоиерей Николай Афанасьев, - есть лишь внешнее выражение догматического учения о Церкви. Это учение есть то непреходящее, вневременное ядро, которое лежит или должно лежать в основе всякого церковного строя»26.
Источники церковного права
Вопрос об источниках права считается чрезвычайно важным, и имеющим серьезное теоретическое и практическое значение, т.к. от особенностей источников права зависят многие элементы системы права и правовой системы в целом, а именно: общеобязательность, нормативность и степень юридической силы правовых актов, методы и способы правового регулирования общественных, в том числе корпоративных, отношений и т.д. Как справедливо замечает М.Ю. Варьяс, в литературе по церковному праву мало внимания уделяется общему понятию источников церковного права, при этом несколько преувеличивается описание отдельных источников и их генезиса46. Соглашаясь с этим замечанием, необходимо обратиться к теоретическому осмыслению понятия «источник церковного права».
До изложения авторской позиции по вопросу источников церковного права необходимо отметить предшествующий опыт научной классификации источников и их оценки.
Крупнейший ученый-правовед XX века Г.Кельзен подчеркивал, что «теория права должна прежде всего определить понятие о своем предмете»47. Между тем, до сих пор в юридической науке не сформировалось единого подхода к содержанию её важнейших категорий — права и его источников. Сторонники классического естественно-правового подхода различают форму права и источник права в юридическом смысле, указывая на то, что общее понятие права не ограничивается позитивным правом4 . Сторонники нормативизма и позитивизма признают понятия формы и источника права тождественными, так как они не делают различия между правом и законом49. Именно из-за многозначности понятия «источник» некоторые теоретики считают его не вполне удачным для юриспруденции, предпочитая ему понятие «форма права»50.
Действительно, если представить в качестве сущности права его обусловленность отношениями определенного рода, а в качестве цели (направления действия) права - юридическую доктрину (правовые идеи, правосознание и проч.), то форма выражения этого феномена несомненно должна быть объективирована в позитивном праве, которое, в свою очередь, проявляется через юридические источники, т.е. формы права. Но, утверждая тождество формы права и источника права, мы говорим о тождестве формы и юридического (формального) источника, тогда как остальные значения последнего термина не могут быть полностью тождественны форме.
Научная категория «источник права» находится в тесном соприкосновении с другим феноменом юридической науки — «правом». В этой связи разработка вопросов, касающихся источников канонического права, целиком и полностью зависит от непосредственного представления о праве как таковом и от определения понятия права. По скептическому предположению одного из современных исследователей, юридическая мысль обречена на «бесконечный поиск определения права, побуждаемая к этому практической необходимостью построить правопорядок на фундаменте как можно более надежных, четких и полных знаний о его сущности, предмете правового регулирования» .
Выдающийся русский ученый Н.М. Коркунов еще в XIX веке предложил подойти к вопросу об источниках права с другой, неизведанной стороны — постепенно приоткрывать тему о сущностной характеристике права на основе особенностей его источников. «Определения юридических норм по их источнику более объективны, - говорил ученый, - нежели определения по содержанию. Они не переходят в суждения о праве, не указывают, чем должно бы быть право, а имеют ввиду указать отличительный признак действительно существующих правовых норм»52. Такая позиция особенно важна при изучении источников церковного права.
Сравнивая светские и религиозные правовые системы, М.Н. Марченко указывает, что каждая их разновидность связана с вполне определенным представлением не только о самом праве, но и об источниках права. Светские системы, независимо от их особенностей и принадлежности к правовым семьям, ориентируются, в частности, на такие по своей природе и характеру «светские» формы и/или источники права, как закон, декрет, постановление, указ и т.п. В свою очередь религиозные правовые системы самой природой, характером, логикой существования и функционирования ориентируют исследователя на поиск и познание не светских, а религиозных форм и/или источников права.
Мусульманское, иудейское или любое другое религиозное право имеет и должно иметь только соответствующие его природе и характеру источники права. В основу последних закладывается не человеческая властная воля, а божественная. Данное положение распространяется на все без исключения религиозные правовые системы независимо от их специфических особенностей, времени их возникновения, широты охвата тех или иных слоев общества и длительности их существования, а, следовательно, имеет глобальный и закономерный характер и исключает рассуждения о локальности или случайности данного феномена.
Действительно, если светское право определяет существование исключительно одинаковых по своей природе и характеру источников права, то мировые религиозные правовые системы по своей уникальной природе, характеру и логике ориентируют исследователя на сакральные источники -священные книги, которые воспринимаются в качестве зафиксированной Высшей воли, в отличие от земной воли царей и народов.
Анализируя генезис церковно-правовых норм, необходимо различать внешние и внутренние формы права54. Внешние формы дают представление о том, каким образом отражается в праве окружающая его среда, а также о том какова эта среда. Внутренние формы создают общее представление о том, как отражается окружающая право среда в его структуре и содержании, позволяя тем самым в определенной мере сформировать представление о ней. По мысли Д.А. Керимова формы права «организуют и выражают вовне сущность и содержание права»55.
Руководствуясь философскими категориями «форма» и «содержание», следует представлять соотношение формы и содержания права в виде диалектической связи указанных категорий, выражающуюся как взаимный, двусторонний процесс, который происходит в результате взаимодействия противоположностей56. Как писал Гегель, «содержание не бесформенно, а форма в одно и тоже время содержится в самом содержании и представляет собой нечто внешнее ему»57. Таким образом, следует согласиться с М.Н. Марченко, который пишет, что один и тот же источник права по отношению к одним явлениям правового характера может выступать и в действительности выступает в своем изначальном назначении — формы, а по отношению к другим - содержанием .
Наряду с философским аспектом источнику права присущ социологический аспект, т.е. отражение в источнике сложившихся в определенном обществе социальных условий. В этой связи каноническое право имеет свои отличительные черты. В христианстве, как и в других мировых религиях, божественная воля представляется первоисточником религиозного права59.
Носители религиозной идеи, как пишет Ю.В. Тихонравов, устанавливая правовую систему, естественно, вкладывают в нее, прежде всего, свои религиозные ценности, а эти ценности, в свою очередь, для них самих носят сакральный характер, то есть имеют свой конечный источник, согласно их представителям, в божественной воле, в космическом законе и т.п.60
«Первоисточником церковного права является Божественная воля Основателя Церкви», - пишет протоиерей В. Цыпин61. Главным источником церковного права является Божественное откровение и, как его наиважнейшая часть, Священное Писание (Библия), а также Священное Предание. Авторитет Священного Писания в Церкви непререкаем из-за его божественного происхождения - "Все Писание богодухновенно" (2Тим.З,16). «Под именем Священного Предания разумеется совокупность правил церковной веры и жизни, полученных церковью от тех же боговдохновенных авторитетов, от которых она имеет и священные писания, но переданных не письменно, а устно или в непосредственных апостольских постановлениях» . Использование Священного писания и Священного предания в качестве главных источников церковного права объясняется тем.
Церковное право как разновидность корпоративного права
Для того, чтобы охарактеризовать каноническое (церковное) право, как правовую систему и дать правильную оценку его роли в формировании правовой системы российского общества необходимо проанализировать церковное право с точки зрения системной методологии. Такой подход необходим, т.к. на разных исторических этапах , в зависимости от модели взаимоотношений Церкви и государства, церковное право имело свое специфическое влияние (в большей или в меньшей степени) на формирование правосознания, а также на создание российского законодательства и процесс применения правовых норм.
В последние годы в науке активно обсуждается вопрос о переносе части объема правового регулирования с централизованного (общегосударственного) на локальный уровень. Возник даже термин «децентрализация правового регулирования». По мнению Т.В. Кашаниной, существует несколько уровней такой децентрализации: 1) уровень государственных органов (республиканское и местное регулирование); 2) уровень коллективов и организаций (локальное регулирование); 3) уровень индивидов (индивидуальное регулирование или саморегулирование) .
На наш взгляд данную классификацию следует дополнить корпоративно-институциональным регулированием, поскольку уровень локального регулирования не может корректно охарактеризовать сложные структуры, состоящие из нескольких корпораций и институтов, в частности, корпоративную систему религиозных организаций.
Следует согласиться с мнением М.Ю. Варьяса, что локальное и централизованно-корпоративное регулирование являются весьма близкими, «родственными» видами правовой децентрализации2. Поэтому можно объединить совокупность норм, регулирующих отношения на локальном и корпоративно-децентрализованном уровнях, общим названием корпоративное право. Именно таким термином — корпоративное право — в последующем будет характеризоваться нормативно-регулятивная система, сложившаяся в Русской Православной Церкви, и оказывающая самое непосредственное влияние на формирование правовой системы России.
Рассматривая вопрос об условиях, влияющих на формирование церковного права как системы корпоративного права, следует обратиться к положения римского права о частном и публичном праве. И.Б. Новицкий пишет: «Римские юристы отмечали тот факт, что в некоторых случаях права и обязанности принадлежат не отдельным лицам и не простым группам физических лиц, а целой организации, имеющей самостоятельное существование независимо от составляющих ее физических лиц»3. В римском праве к области частного права относилась лишь «персона» (т.е. отдельное, частное физическое лицо), а различные коллегии, корпорации и т. п. относились не к jus privatorum, а к jus publicum, т.е. к сфере публичного права4.
Основные положения римского права о корпорациях, как участниках правового оборота, имели непосредственное влияние на формирование канонического права. К Церкви, как к корпорации, были применены положения римского права о юридическом лице.
Каноническое право рассматривало Церковь как некое общество. Корпорация в каноническом праве имела признаки как коллектива, так и признаки института, учреждения. Для дальнейшего исследования важно отметить определение Н.С. Суворова, который разделяет корпорации на корпорации в собственном смысле и на институты. Корпорацию (в узком смысле) Суворов определяет как «такое юридическое лицо, которое имеет своим субстратом союз физических лиц и за волю которого принимается воля всех членов корпорации». Институт же — это «такое юридическое лицо, субстратом которого служит имущество, а за волю которого принимается воля учредителя, выраженная в учредительном акте»5.
Такое разделение на корпорации и институты в настоящее время является весьма относительным. В данной работе корпорация рассматривается в широком, смешанном смысле как корпоративно-институциональная система, обособленная от других корпоративно-правовых систем и автономная по отношению к общегосударственной системе права.
Современные научные разработки в области корпоративного права дают основание сделать вывод, что концепция корпоративного права, основывается на теории юридического плюрализма, основное содержание которой в изложении Ж. Карбонье сводится к следующему: не только «общество в целом», но и «частные группы» способны к правотворчеству6. Такой взгляд особенно важен при разработке проблемы церковного права как корпоративной правовой системы, т.к. оно развивалось самостоятельно, вне государственного законопорядка, который формировал и охранял общегосударственные нормы .
Следует отметить, что в недавнем прошлом, ученые не воспринимали церковное право ни как систему права, ни как корпоративное право. В советской юридической науке господствовала доктрина юридического монизма, считавшая правом только возведенную в закон волю государства. Все иные нормативные регуляторы получили статус «неправовых правил социалистического общежития»7.
С этой же точки зрения и рассматривались «нормы общественных организаций» («внутриорганизационные» или «корпоративные» нормы), не имевшие юридического характера, но способные его получить посредством государственного санкционирования8. Вместе с тем «большинство ученых отмечало, что из всех «правил социалистического общежития» корпоративные нормы наиболее близки к праву9, а именно:
1) оба регулятора нормативны, имеют волевую природу и официально властный характер;
2) они служат необходимым средством упорядочения социальных связей;
3) те и другие нормы формально определены, четко устанавливают корреспондирующие права и обязанности субъектов;
4) право и корпоративные нормы имеют сходный с точки зрения структуры и компонентов механизм реализации (норма - уяснение -индивидуальный акт);
5) сфера общественных отношений, регламентированных корпоративными нормами так же четко определена, как и сфера правового регулирования.
Церковная власть и ее виды
Институт церковной власти является одним из самых важных компонентов церковного права. Он, в частности, регулирует вопросы об источниках этой власти, пределах, характере ее использования, формах организации учреждений, через которые она действует. Главной особенностью церковной власти, с точки зрения богословской и канонической, является то, что «единым и полновластным Учредителем Церкви является Господь Иисус Христос, давший ей и Свои вовек нерушимые законы. К Нему же, как к Высшему авторитету, как к Главе Церкви, восходит в конечном счете и все церковное законодательство -законы, уже изданные и издаваемые различными церковными учреждениями: от самых высоких и непогрешимых - Вселенских Соборов - до монастырей и братств, издающих законоположения на основе статуарного права» .
Главный принцип церковной власти заключается в духовном характере церковного управления, отличающемся от светского (государственного) властвования. Исходя из сотериологических задач Церкви, церковная иерархическая власть должна управлять духовно-нравственной жизнью членов Церкви в большой степени убеждением, а не принуждением. К примеру, такие церковные наказания, как епитимьи3, несутся членом Церкви, по сути, добровольно. Этот принцип многократно обозначается в Священном Писании: "повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас неполезно" (Евр.13,17). Исходя из этого принципа, должны строить свое властвование и начальствующие: "пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду" (1Пет.5,2).
Иерархический принцип церковного управления вытекает из природы Церкви. В таинстве хиротонии4 священнослужители получают благодатные дары Святого Духа, делающие их способными совершать священнодействия. Таинство хиротонии является юридическим фактом для получения специальным субъектом - претендентом на священство - церковных юрисдикционных полномочий. Власть в Церкви определяется этими благодатными дарами, получаемыми священнослужителями в таинстве рукоположения. По различию этих даров у епископов, священников и диаконов в Церкви имеется благодатная трехстепенная иерархия, следствием которой является наличие иерархии властной.
Административная организация Поместной Церкви и соответственно Вселенской Церкви, по мнению современного канониста В.И. Фидаса, вытекает из Таинства священства5. Власть представителей церковной иерархии определяется двумя обстоятельствами: степенью посвящения, связанной с полученными в таинстве хиротонии дарами Святого Духа, и церковной дисциплиной, как выражением целесообразности строительства церковного общества. Так, принципиально священник имеет власть совершать божественную литургию, но не имеет права совершать ее на чужом приходе без разрешения церковной власти. Место в трехстепенной священнической иерархии: епископ, священник, диакон, определяет и круг полномочий по применению норм церковного права. Наибольшей компетентностью обладает епископ, меньшей - священник, и практически не имеет — диакон.
В отечественной науке церковного права институт церковной власти еще до 1917 г. нуждался в более детальном изучении учеными-канонистами. Полномочия церковной власти канонисты по- разному относили к тому или иному виду церковной власти6. Наука церковного права не знает значительных различий в классификации видов церковной власти. Так, Н.Заозерский, соглашаясь с теорией Фомы Аквинского, подразделяет церковную власть на два рода: 1) священную, которая, в свою очередь, делится на служение, учение, пастырство; 2) церковноправительственную, подразделяющуюся на законодательную, надзорную и судебную власть (церковная юрисдикция) .
А. С. Павлов классифицировал церковную власть на три вида: 1) право религиозного учения {potestas magisterii), 2) право религиозного освящения (potestas ministerii) и 3) право управления (potestas juris diet ionis) \ Власть учения и власть освящения более связаны с богословием, а власть управления относится в большей степени к администрированию в Церкви — институту, наиболее регулируемому нормами церковного права.
Необходимо заметить, что разделение церковной власти на власть учительства, освящения и управления условно. Так, совершение богослужений (власть освящения) непосредственно связано с властью учительства (в данном случае в форме проповеди), совершение таинств (власть освящения) - с властью суда (исповедь).
Клирик, имеющий ту или иную степень посвящения, может обладать и всеми перечисленными видами церковной власти. Объем этой власти зависит от степени посвящения, а также и от занимаемой церковной должности. Под клириками понимаются все священнослужители, то есть епископы, священники и диаконы, и церковнослужители: иподиаконы, чтецы, в древней церкви - диакониссы, и другие.
В свою очередь, правительственную власть А.С. Павлов разделял на власть исполнительную с ее необходимыми подразделениями, а именно, административную и судебную. В современной канонической науке классификация, данная А.С. Павловым, практически не изменилась, за исключением структуры правительственной власти. В.А. Цыпин, сравнивая правительственную власть с исполнительной светской властью, правительственную власть делит по принятой в публичном праве классификации на 1 Учредительную и законодательную, 2)исполнительную, или административную, вместе с контрольной; 3)судебную9.
В связи с тем, что власть учения и власть священнодействия являются более предметом богословских наук, представляется возможным дать лишь краткую характеристику этим видам церковной власти.
Власть учения. Христианская церковь считает свое учение богооткровенным. Божественное откровение заключено в Священном Писании и Священном Предании. Исторически, в результате развития богословия, многократно возникали и продолжают возникать вероучительные вопросы, разрешение которых осуществляет высшая церковная власть. Епископы являются преемниками апостолов и, как таковые, несут ответственность за сохранение чистоты церковного вероучения. Высшим органом учительной власти в Церкви является Вселенский собор. Вселенский собор выражает мнение по требующему решения вопросу всей Церковной Полноты, всей Церкви, которая, являясь "столпом и утверждением истины" (1 Тим.3,15), обладает свойством непогрешимости. Решение Вселенского собора является непререкаемым. Однако "это решение не является новым догматом и новым учением, а только изложением Апостольского Предания применительно к новым вопросам, поставленным в церковной жизни"10.
