Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Образование Уфимской губернии. Формирование губернской администрации 20
1. Особенности возникновения и развития губернии . 20
2. Губернатор, губернское правление и его специфика 32
Глава II. Развитие судебной системы Уфимской губернии с 1865 по 19І7 гг 62
1. Эволюция судебной системы с 1865 по 1878 годы 62
2. Реализация судебной реформы. Губернские судебные учреждения по закону от 12 июня 1889 года 89
Глава III. Становление и развитие губернской прокуратуры с 1865-1917 гг 133
1. Своеобразие организации дореформенной прокуратуры 133
2. Пореформенная прокуратура 145
Заключение 158
Список использованных источников и литературы. 164
- Особенности возникновения и развития губернии
- Губернатор, губернское правление и его специфика
- Эволюция судебной системы с 1865 по 1878 годы
- Своеобразие организации дореформенной прокуратуры
Введение к работе
Проблемы государственно-правового развития Республики Башкортостан как одного из субъектов Российской Федерации на современном этапе развития историко-юридическои науки нуждаются в дальнейшем изучении с позиций новых научно выверенных методологических подходов. В сложное и переломное для Российской Федерации и ее субъектов время вопросы, связанные с историческим развитием государства и права требуют особого внимания со стороны исследователей. Становится очевидной необходимость переосмысления изученных событий прошлого. У исследователей появилась уникальная возможность привлечения нормативно-правовых и архивных источников для создания, научных трудов свободных от прежних классово-идеологических догм и установок.
С 90-х годов XX в. текущая политика Российского государства все дальше выходит за пределы устоявшейся советской системы общественных отношений. Окончательный разрыв с прежними партийно-государственными порядками проявился в целом комплексе реформ, которыми были охвачены все сферы общественной жизни России. Коренные преобразования происходят и в государственно-правовой сфере. Они направлены на построение в нашей стране гражданского общества и правового государства. Реформирование органов государственного управления, суда и прокуратуры играет в этом процессе немаловажную роль.
В подобных условиях особую значимость приобретает знание опыта реформирования административно-управленческих и судебно-прокурорских институтов в прошлые эпохи, знание того, как создавались данные государственные учреждения в процессе перехода к новым социально-правовым отношениям, как это происходило в России во второй половине XIX века. Необходим анализ достижений и неудач реформ, их причин. Крайне важно изучать данные процессы и явления, не замыкаясь в узкорегиональных рамках. Необходимо учитывать не только общую идейно-теоретическую направленность дореволюционных реформ, которая во многом определялась идеями,
разработанными зарубежными учеными и развитыми ими в правовые доктрины (гражданского равенства, либерализма, разделения властей и др.), но и настойчивые попытки отечественных реформаторов внедрить в политико-правовую жизнь нашей страны те прогрессивные институты, которые успешно прошли проверку временем на Западе. Наиболее ярким примером в этом плане может служить история появления суда присяжных в царской России.
Ситуация, которая сложилась в российском обществе в настоящее время, имеет много аналогий с той, в которой дореволюционным государственным учреждениям приходилось выполнять свои функции. Тогда тоже наблюдалось резкое социально-экономическое расслоение населения, обострялись политические и национальные противоречия, был низок уровень правовой культуры, отсутствовало развитое гражданское общество.
Внутриполитические события последнего десятилетия XX в. в России вновь показали, что попытки выхода из системного кризиса в условиях отсутствия дееспособного гражданского общества приводят к негативным результатам.
В этих условиях связующей и объединительной силой может стать только такая государственная власть которая в лице соответствующих органов выполняет собственные функции обеспечивая правопорядок, содействует гражданским инициативам, способствует развитию местного самоуправления и общественных организаций.
Историческому процессу свойственны определенные повторы, а в период кардинальных структурных изменений достаточно велика опасность просчетов и ошибок, способных сыграть отрицательную роль в дальнейшем совершенствовании органов государственного управления, суда и прокуратуры. Выявление закономерностей, происходящих при этом, есть одна из приоритетных задач историко-правовой науки.
В своем исследовании мы остановились на изучении деятельности провинциальных административно-управленческих, судебных и прокурорских органов. Это позволяет, во-первых, раскрыть взаимоотношения данных госу-
дарственных структур на губернском уровне; во-вторых, дает возможность дополнить и уточнить концепции, сформированные в рамках традиционных методологических подходов; в-третьих, проследить особенности развития административно-управленческих и судебно - прокурорских учреждений на примере Уфимской губернии; в-четвертых, позволит получить представление об основных принципах организации государственной власти в дореволюционной России, а также выявить их историческое значение в период смены общественно-экономических укладов.
Следует подчеркнуть, что недостаточное внимание к решению проблемы преодоления преступности стало одной из причин развала Российского государства в 1917 г. В этой связи изучение деятельности государственной власти России того времени, направленной на борьбу с преступностью приобретает особую значимость.
Изучение коренных преобразований в системе органов государственных учреждений дореволюционной России способствует созданию благоприятных условий научно-познавательного характера для разрешения проблемы научно-методического обеспечения процесса реформирования современной системы суда и прокуратуры, нашедшей отражение в концепции развития данных органов Российской Федерации до 2010 г.
Хронологические рамки исследования охватывают весьма сложный и противоречивый период отечественной истории. Это было время, когда все сферы жизни российского общества подверглись воздействию реформ.
Указ Правительствующего Сената от 17 мая 1865 г. об образовании Уфимской губернии служит отправной точкой в оценке деятельности органов государственного управления, суда и прокуратуры нашего края. Вместе с тем в процессе определения главных направлений буржуазных реформ в сфере государственного управления и суда в последующие годы XIX века, выяснилось, что это невозможно сделать без ретроспективного анализа особенностей создания и функционирования данных учреждений до проведения соответствующих реформ.
Территориальные рамки исследования ограничиваются Уфимской губернией. Данный выбор обусловлен тем, что значительная часть ее территория впоследствии вошла в современную Республику Башкортостан (Беле-беевский уезд, Бирский уезд, Уфимский уезд, Стерлитамакский уезд, часть Златоустовского уезда). Анализ причин и особенностей изменения структуры и деятельности всех звеньев административно-управленческого и судебного аппарата Уфимской губернии в какой-то мере позволяет составить.определенное представление о состоянии данных государственных учреждений всей дореволюционной России.
Объект и предмет диссертационного исследования. Объектом диссертационного исследования являются совокупность социально-экономических, политико-правовых общественных отношений сформировавшиеся в России исследуемой период. В качестве предмета диссертационного исследования рассматриваются формирование и развитие административно-управленческих органов, судебных учреждений и эволюция прокурорского надзора Уфимской губернии на основе опубликованных нормативно-правовых актов и архивных источников.
Степень изученности проблемы. При анализе имеющейся литературы по данному вопросу автором был сделан вывод о том, что вопросам организации и деятельности провинциального административного и правоохранительного аппарата отечественная юридическая наука стала уделять серьезное внимание относительно недавно.
Во многом этому способствовали демократические преобразования 90-х годов XX века. В то же время, на наш взгляд, было бы неразумно отказываться от тех разработок и накопленного опыта, которые составили главные достижения предшествующих этапов исследовательской деятельности правоведов в этой сфере.
Комплексное исследование административно-управленческих органов, суда и прокуратуры Уфимской губернии никогда не было в центре внимания исследователей. В данной работе мы остановимся на наиболее значимых ра-
ботах местных исследователей, которые, на наш взгляд, оказали наиболее существенное воздействие на развитие историографической ситуации.
В дореволюционный период специальных работ по данной теме не существовало. Тем не менее в трудах таких исследователей, как В.Ф. Герасимов, Н.А. Крашенинников, В.А. Новиков, Н.В. Ремезов и других собран богатый фактический материал по социально-экономическим и политическим предпосылкам буржуазных реформ в Уфимской губернии1. И хотя эти работы не имеют прямого отношения к нашей теме, они ценны тем, что показывают экономическое, социально-политическое и правовое развитие Уфимской губернии в рассматриваемый период, освещают некоторые стороны деятельности органов управления и суда. Из всех дореволюционных исследований прямое отношение к нашей проблеме имеет только монография Д.П. Никольского «Башкиры»2. В ней отражена уголовная политика царизма в Уфимской губернии во второй половине XIX века.
Общим для этих работ является то, что в них вопросы организации и деятельности царских государственных институтов если и ставились, носили поверхностный, преимущественно описательный характер.
Некоторые особенности проведения судебной реформы от 20 ноября 1864 г. на территории Уфимской губернии освещались на страницах центральной печати. Информация была опубликована перед судебной реформой и поэтому носила характер разъяснения основных принципов предстоящей в губернии судебной реформы3. Тем не менее, эти материалы представляют определенную ценность в качестве источника по истории дореформенного судоустройства Уфимской губернии.
Герасимов В.Ф. Очерки деятельности Уфимского губернского земства. - Уфа, 1914; Крашенинников Н.А. Угасающая Башкирия. - М., 1907; Новиков В.А. Сборник материалов для истории Уфимского дворянства. -Уфа, 1903; Ремезов Н.В. Переселенческая эпопея. - М., 1889.
2 Никольский Д.П. Башкиры: этнографическое и санитарно-антропологическое исследование. - СПб., 1899.
3 О введении новых судебных учреждений в губерниях Уфимской, Астраханской и Оренбургской // Новое
время -1876.- № 331; О введении судебной реформы в губерниях Оренбургской Уфимской // Юридическая
летопись. -1892. - № 5. -С. 481-482; Нувайцев H. Новый суд в г. Уфе и его неудобства // Юридическая газета.
-1894.-№77.
В советский период такие историографические традиции оказались фактически забытыми. В 1959 г. вышла в свет вторая часть первого тома «Очерков по истории Башкирской АССР», написанная в основном на материалах Уфимской губернии XIX - начала XX века1. Авторы «Очерков» в числе прочих затронули и проблему развития административно-управленческих и судебных органов. Однако данная проблема в «Очерках» освещена довольно поверхностно.
Первое специальное исследование, посвященное истории проведения судебно-административной реформы на примере Уфимской губернии второй половины XIX века, было проведено Ф.А. Ишкуловым2. Заслуживает внимания авторский вывод о том, что одной из наиболее характерных особенностей проведения в губернии судебной реформы 1864 г. было сохранение ша-риатных и местных судов башкир на всем протяжении второй половины XIX века и вплоть до 1917 г.
В целом исследовательская работа в советской период добилась определенного успеха, довольно основательно изучены вопросы местного управления. Введен в научный оборот огромный фактический материал, сделаны интересные наблюдения и выводы об общих закономерностях и особенностях развития местных административно-управленческих и правоохранительных институтов Уфимской губернии во второй половине XIX - начале XX вв. Однако не все аспекты проблемы разработаны достаточно полно. Исследование структуры всех звеньев административно-управленческого и судебного аппарата Уфимской губернии с момента ее образования оставалось вне поля зрения ученых. Изучались лишь некоторые аспекты судебной и административной реформы в контексте исследований государственного строя России второй половины XIX века. Предпочтение отдавалось моментам, уг-
1 Очерки по истории Башкирской АССР. Т. I. Ч. 2. -Уфа, 1959.
2 Ишкулов Ф.А. Судебная реформа и контрреформа в Башкирии. - Уфа, 1979. - 176 с.
лубляющим представления об исторических предпосылках революционных изменений в начале XX века.
С 1991 г. наблюдается активизация изучения тех или иных аспектов функционирования губернского управления, суда и прокуратуры. В это время появилась работа Н.И. Леонова «Буржуазные реформы 60 - 70-х годов XIX века в Башкирии»1. Им прослеживается роль губернаторов в преобразовании судебной системы Уфимской губернии. Историография пополнилась переизданием работы Ф.А.Ишкулова с добавлением некоторых дополнительных сведений, где основное внимание уделяется уголовно-карательной политике правительства по отношению к башкирскому народу2. Р.Н. Зинну-ровым опубликована работа «Прокуратура Башкортостана . В первой главе данной работы имеются полезные сведения и материалы по деятельности органов прокуратуры Уфимской губернии.
Анализ кадрового и социального состава органов местного управления в Уфимской губернии проведен в диссертации Р.И Хафизовой4. Отдельные вопросы рассматриваемой проблемы освещены в монографии З.И. Еникеева5. В диссертации Масалимова А.С., вопреки сложившейся формально-юридической модели, предпринята попытка оценить работу суда и полиции с учетом их практической деятельности6. Изучению подготовки и проведения судебной реформы 1864 года в Башкирии посвящена диссертация У.И. Гиба-датова7.
Таким образом, проведенный историографический анализ позволяет сделать вывод о растущем интересе исследователей к изучению исторического развития отдельных государственных учреждений, функционировавших в
1 Леонов Н.И. Буржуазные реформы 60-70-х годов XIX в. в Башкирии. - Уфа, 1993. - 78 с.
2 Ишкулов Ф.А. Судебно-административная реформа в Башкортостане. - Уфа, 1994. - С. 3.
3 Зиннуров Р.Н. Прокуратура Республики Башкортостан. История и Современность. - Уфа, 1996. - 204 с.
4 Хафизова Р.И. Государственное управление в Уфимской губернии во второй половине XIX начале XX вв:
Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Уфа, 1999. - 196 с.
5 Еникеев З.И. Правовой статус Башкортостана в составе России. - Уфа: Гилем, 2002. - 350 с.
6 Масалимов А.С. Реформа Суда и полиции Российской империи в 60-90-е годы XIX века (на материалах
Уфимской губернии): Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. - Уфа, 2000.
-210с.
7 Гибадатов У.И. Подготовка и проведение судебной реформы в Башкирии: Диссертация на соискание уче
ной степени кандидата юридических наук. - Уфа, 2004. - 190 с.
эпоху великих реформ в Уфимской губернии. Однако в историко-юридической науке до сих пор отсутствуют комплексные исследования, посвященные анализу взаимодействия сразу трех губернских государственных учреждений (административно-управленческих, судебных и прокурорских), рассмотренных на этапе их реформирования. Поэтому в науке и по настоящее время не сформирована целостная «картина» реформирования данных государственных органов, созданная на основе того фактического материала, который отражает историю буржуазных реформ в Уфимской губернии.
Источники. Источниками диссертационного исследования стали документы, которые могут быть объединены в определенные группы.
1). Материалы Центрального Государственного Архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ) и Национального Архива Республики Татарстан (НА РТ). Это, прежде всего, делопроизводственные документы губернской администрации, судебных и прокурорских органов.
Значительный объем документальных материалов, относящихся к исследованию, сосредоточен в ЦГИА РБ. Исследованы фонды канцелярии уфимского гражданского губернатора (фонд И)1, уфимского губернского правления (фонд 9) , уфимской палаты уголовного и гражданского суда (фонд 101)3, фонды уездных судов Уфимской губернии (фонды 103; 104; 106; 107)4, уфимского окружного суда (фонд 334),5 фонды мировых судей (фонды 27; 33; 75; 82; 297; 299; 405; 406; 407; 469)6, фонд Уфимского губернского прокурора (фонд 382) и прокурора Уфимского окружного суда (фонд 333) .
В Национальном Архиве Республики Татарстан изучены: фонд прокурора Казанской судебной палаты (Ф.89)9, объем фонда составляет 18530 дел,
1 Центральный государственный исторический архив Республики Башкортостан (далее ЦГИА РБ). Ф. 11.
Оп. 1.Д. 15; 21; 35; 1406.
2 Там же. Ф. 9. Оп. 1. Д. 608; 741; 401; 310.
3Тамже.Ф. 101. Оп. 1. Д. 18; 19; 6; 43; 41; 30; 29; 33; 279.
4Тамже.Ф.103; 104; 106; 107.Оп. 1. Д. 112; 119; 133; 191; 197; 199;214.
5 Там же. Ф. 334. Оп. 1. Д. 3; 12; 14; 22; 28; 33; 34; 40; 45.
6 Там же. Ф. 27; 33; 75; 82; 297; 299; 405; 406; 407; 469.
7 Там же. Ф. 382. Оп. 1. Д. 1; 3;4; 6; 7.
8 Там же. Ф. 333. Оп. 1. Д. 78; 93; 104; 106.
9 Национальный архив Республики Татарстан (далее НА РТ) Ф. 89. Оп. 1. Д. 259; 345; 576; 840; 841;
1801; 1109; 1213.
фонд Казанской судебной палаты (Ф.51)1, где хранятся 23212 дел; фонд совета присяжных поверенных округа Казанской судебной палаты (Ф.52)2, а также вещественные доказательства по делам Казанской судебной палаты (Ф.51 коллекция), составляющий 646 единиц хранения . Вышеперечисленные 4 фонда очень объемны, так как здесь хранятся дела всего округа судебной палаты, с момента открытия которой в 1870 г. число окружных судов увеличилось от 3 до 8. Только в 51 фонде собрано документов всего на 23212 единиц, где содержатся циркуляры министра юстиции, журналы и протоколы общих собраний и распорядительных собраний, определения судебной палаты, уголовного департамента, отчеты о деятельности окружных судов и судебных приставов, дела о должностных преступлениях и за отступничество от православия.
Большой фактический материал дали отчеты для Министерства юстиции, подготовленные по итогам многочисленных проверок окружных судов Казанской судебной палаты. Результаты ревизий позволяют судить о степени эффективности работы окружных судов. Отчеты окружных судов дали палате ценную информацию о состоянии криминальной обстановки в уездах губернии.
Архивный материал позволил подробно описать многочисленные функции административно-управленческих, судебных и прокурорских учреждений губернии, выявить наиболее обременительные для губернаторов обязанности, сделать сравнительный анализ состояния и финансирования судебных и прокурорских органов до судебной реформы 1864 г. и в пореформенное время.
2) Вторую группу составляют - нормативно-правовые акты: Полное
1 НА PT. Ф. 51. Оп. 10. Д. 198; Оп. 1. Д. 953; 766; 757; 815; 35; Оп. 2. Д. 101; 89; 132; Оп. 3. Д. 312; 499. 2Тамже.Ф.52. Оп. 1. Д. 13; 15;20; 155; 187; 191;206. 3 Там же. Ф. 51. Коллекция. Ед. хр. 3; 9; 17; 22; 38.
собрание законов Российской Империи (собрание 2-е и собрание 3-е)1; свод законов Российской Империи в 15-ти томах; собрание узаконений и распоряжений правительства2.
В этих сборниках законов Российской Империи отражены самые различные аспекты общественно-политической жизни Уфимской губернии. Показаны организация местного государственного управления, система министерства юстиции и прокуратуры. Сюда относятся циркуляры и инструкции МВД, Министерства юстиции, содержащиеся в архивных материалах.
Третью группу составляют доклады уфимских губернаторов, адресованные на имя императора3. Здесь содержатся интересные материалы, которые показывают деятельность губернских властей, уровень преступности в губернии и судебную деятельность земских начальников.
Материалы сенаторской ревизии М.Е. Ковалевского составляют 4-ю группу источников. Анализ материалов позволил раскрыть организацию и деятельность Казанской судебной палаты и судебных органов Казанской губернии. По Уфимской губернии были выявлены нарушения во всех сферах государственного управления и суда4.
5) Дневники и воспоминания составляют 5-ю группу источников.
Большой интерес представляют воспоминания Н.Я. Агафонова, занимавшего
канцелярскую должность в Казанской судебной палате. В них автор касается
многих известных деятелей палаты, сообщает интересные данные по органи
зации и деятельности окружных судов. Но, пожалуй, самое главное состоит в
том что, он повествует об отношении многих известных личностей своего
времени к основным принципам судебной реформы 1864 г5.
'ПСЗ РИ. Собр. 2.-ТТ. 2, 21, 24, 39, 40, 48, 52, 53;ПСЗ РИ. Собр. 3.-ТТ. 3,6,11.
2 С3 РИ. ТТ. II, III, X . М., 1910; Собрание узаконений за 1878. СПб., 1879; № III. Ст. II.
3 ЦГИА РБ. Ф. 9. Оп. 1. ДД. 1675,1677.
4 Российская государственная библиотека // Материалы ревизии сенатора Ковалевского Казанской и Уфим
ской губерний. Записки о положении и деятельности крестьянских и административных учреждений.
-СПб., 1887.
5 Агафонов Н.Я. Памяти Андрея Сергеевича Ильяшенко // Казань и Казанцы. - Казань, 1907. - Вып. 2. - С.
49-54.
6) Периодическая печать - «Уфимские губернские ведомости», «Ка-занские губернские ведомости» составляет 6-ю группу источников . На страницах периодической печати публиковалась общественно-политическая информация касающаяся двух губерний, которая помогает конкретизировать те или иные события, связанные с реформой.
Цель диссертационного исследования состоит в получении комплексной характеристике административно-управленческих, судебных и прокурорских органов Уфимской губернии, включая изучение их структуры, деятельности и эволюции на этапе реформирования, осуществляемое на основе вовлечения в научный оборот нового законодательного, архивного и публицистического материала.
В соответствии с указанной целью в работе решались следующие задачи:
Провести анализ нормативно-правовых актов Российской империи, регулирующих деятельность административно-управленческих судебных и прокурорских учреждений Уфимской губернии второй половины XIX века до 1917 г.
Установить изменения структурно-организационных принципов функционирования административно-управленческих, судебных и прокурорских органов Уфимской губернии до проведения реформ в сфере управления и суда.
Выявить взаимозависимость следующих явлений: 1) эволюция губернских административно-управленческих, судебных и прокурорских учреждений Уфимской губернии; 2) особенности правового положения башкир Уфимской губернии; 3) криминогенная обстановка сложившаяся в рассматриваемый период в данной территориально административной единице империи.
Уфимские губернские ведомости. - 1889. 15 июля. ! Казанские губернские ведомости. - 1871. 30 сентября.
Проследить основные изменения в органах суда и прокуратуры Уфимской губернии в пореформенный период.
Уточнить правовой статус, характер, деятельность судебных органов Уфимской губернии по Судебной реформе 1864 года.
Выявить наиболее характерные нарушения должностных обязанностей чинами административных, судебных и прокурорских органов Уфимской губернии.
Определить политико-правовое значение Судебной реформы 1864 г. для функционирования административно-управленческих, судебных и прокурорских учреждений Уфимской губернии в рассматриваемый период.
Методологическую основу исследования составляют принципы историзма, объективности и плюрализма. Использовались общенаучный диалектический метод познания и частнонаучные методы сравнительный, системно-структурный, проблемно-теоретический, формально-логический и статистический.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые на основе привлечения широкого круга архивных источников и нормативно-правовых актов Российской империи XVIII-начала XX вв. комплексно исследована и установлена взаимосвязь сразу трех губернских государственных учреждений (административно-управленческих, судебных и прокурорских) второй половины Х1Х-начала XX вв. В исследовании, основанном на изучении конкретных государственных институтов, автор одним из первых вводит в научный оборот ряд нормативно-правовых актов, отражающих динамику данных учреждений. В диссертации на протяжении очерченного хронологического периода изучены деятельность Уфимских губернаторов и губернского правления, его состав. Они рассматриваются как проводники политики высших государственных инстанций. Освещена роль губернского правления в регулировании административных правоотношений. Изучены взаимоотношения между губернскими учреждениями, отношения
жителей губернии с разными административно-управленческими органами. Выявлены вопросы подготовки, качественного и количественного состава губернской администрации, судебно-прокурорских кадров при проведении буржуазных реформ в сфере государственного управления и суда. В данной связи часть архивного материала впервые вводится в научный оборот.
Научная новизна данного исследования заключается и в том, что в нем автором в числе первых, на основе архивных материалов подробно изучены: состав, причины положительных и негативных моментов в деятельности как дореформенных уездных судов, палат гражданского и уголовного суда и кре-стьянско-сословных судов, так и пореформенной судебной системы губернии; Уфимского окружного суда, мировой юстиции и земских участковых начальников. В работе на основе фактического материала по-новому представлен процесс структурных и функциональных изменений прокуратуры в Уфимской губернии во второй половине XIX века.
Личным вкладом автора является то, что впервые вводятся в научный оборот ряд нормативно-правовых актов и архивных источников. Основная масса архивных материалов представлена документами из фондов Центрального государственного исторического архива Республики Башкортостан (ЦГИА РБ), Национального Архива Республики Татарстан (НА РТ). Самые важные фонды в ЦГИА РБ - фонды 9, 11 и 101 уфимского губернского правления, уфимского гражданского губернатора и уфимской палаты уголовного и гражданского суда. В НА РТ - фонды 51 и 89 Казанской судебной палаты и прокурора Казанской судебной палаты. Вышеперечисленные фонды позволяют подробно изучить состав, причины положительных и негативных моментов в деятельности как дореформенных уездных судов, палат гражданского и уголовного суда и крестьянско-сословных судов, так и пореформенной судебной системы губернии; Уфимского окружного суда, мировой юстиции и земских участковых начальников. В работе на основе фактического материала по-новому представлен процесс структурных и функциональных изменений прокуратуры в Уфимской губернии во второй половине XIX века.
В правовой науке подобного анализа в данном аспекте ранее не проводилось, что также подтверждает вывод о научной новизне настоящего исследования.
Положения, выносимые на защиту:
Анализ нормативно-правовых актов Российской империи, регулирующих деятельность административно-управленческих, судебных и прокурорских учреждений Уфимской губернии со второй половины XIX века до 1917 г. свидетельствует об унификации Правительством правового положения башкир и о насаждении общероссийского административно-территориального устройства. Данное новшество преследовало задачу укрепить позиции государственно-правового аппарата в Башкирском крае.
Административно-территориальное устройство Уфимской губернии на протяжении всей ее истории отличалось несовершенством. Оно проявлялось в следующем: 1) административно-территориальное деление не везде совпадало с границами губернии; 2) в связи с притоком населения и увеличением числа населенных пунктов количество волостей постоянно изменялось; 3) уезды Уфимской губернии были довольно обширными. Поэтому возникали трудности связанные со сдачей денег по платежам в уездные казначейства, с доставкой арестованных в городские тюрьмы, с поездками врачей по селениям для лечения больных и со судебно-медицинскими экспертизами. Все это, в конечном счете, осложняло функционирование губернского административно-управленческого и судебного аппарата в целом.
3) Несовершенство административно-территориального деления
Уфимской губернии, отсутствие четкого разграничения предметов ведения
между губернатором и губернским правлением резко снижали эффектив
ность деятельности уфимских губернаторов. Чтобы не допустить дальнейше
го падения управляемости царское правительство сознательно способствова
ло развитию авторитарных начал в деятельности губернаторов. При этом
Уфимская губерния не была исключением - в последней четверти XIX в.
аналогичным образом царизм действовал и в других губерниях.
4) Важнейшим подготовительным мероприятием, обеспечивавшим
частичный успех проведения буржуазных реформ в Уфимской губернии,
стало стремление правительства перевести башкирское население из военно-
казачьего в крестьянское. Оно было осуществлено на основе «Положения о
башкирах» от 14 мая 1863 г., в соответствии с которым отменялась кантонная
система управления башкирами, ликвидировались военно-кантонные суды, и
вместо них вводились новые судебные учреждения - волостные суды. Но для
башкир были сохранены суды обычного права и шариатские суды. Поэтому
полное равноправие податного населения не было достигнуто даже в судеб
ной сфере.
Судебная система Уфимской губернии и после 1864 г. довольно долго сохраняла многие негативные черты российского судопроизводство (волокиту, мздоимство, отсутствие гласности и состязательности). Дело в том, что она по-прежнему функционировала на основе прежнего дореформенного законодательства, так как введение судебных уставов от 20 ноября 1864 г. в данной губернии откладывалось. Когда же был принят и реализован закон от И октября 1865 г. «Об изменении и дополнении статей Свода Законов, касающихся судоустройства и делопроизводства в нынешних судебных местах», ситуация в сфере судопроизводства не только не улучшилась, а заметно усложнилась. Данный закон предусматривал частичную апробацию новых начал в судебном процессе (гласность и состязательность) при сохранении прежнего судебного законодательства. Поэтому реализация этого закона не способствовала устранению давно укоренившихся в судопроизводстве недостатков и привела к появлению разобщенной суммы законоположений, что создало новые трудности на пути повышения эффективности деятельности судов в Уфимской губернии.
Нуждается в уточнении правовой статус земских участковых начальников, которые и в функциональном и правовом отношении имели много общего с мировыми посредниками. При всей близости к своим предшественникам земские участковые начальники представляли собой более реакци-
онный вариант сословно-дворянской мировой юстиции, сочетавшей в себе судебные полномочия с административными. Земские участковые начальники с самого начало создавались в качестве института, рассчитанного на более длительную историческую перспективу, нежели мировые посредники, созданные на время проведения Крестьянской реформы 1861 г. Появившиеся на этапе контрреформ, земские участковые начальники обладали гораздо большими полномочиями по сравнению с мировыми посредниками.
В отличие от судебных органов губернская прокуратура не претерпела существенных изменений даже в условиях проводимых царским правительством контрреформ. Основными направлениями ее деятельности были: 1) усиление надзора за судами и адвокатурой; 2) борьба с преступностью; 3) выполнение функции государственного юрисконсульства; 4) целенаправленное преследование (наряду с полицейско-жандармским управлением) татарской и башкирской интеллигенции путем выискивания в деятельности ее представителей сепаратистских, антирусских, антигосударственных деяний.
Историческое значение реализации в Уфимской губернии судебных уставов от 20 ноября 1864 г. состоит в том, что они открыли новый этап в развитии местных судебных органов. Отличительными признаками данного этапа стали: повышение эффективности судебной деятельности и уменьшение зависимости губернских судов от власти уфимского губернатора. Последняя тенденция стала особенно заметной после отнесения палат гражданского и уголовного суда (1885 г.), а затем Уфимского окружного суда по апелляционным делам (1894 г.) к юрисдикции Казанской судебной палаты. Таким образом, судебные уставы введенные в Уфимской губернии с большим опозданием, способствовали дальнейшему прогрессирующему развитию местных судебных органов.
Теоретическая и практическая значимость результатов исследования заключается в том, что в условиях перехода российской государственности от одного исторического типа к другому при реформировании государственно-правовых институтов необходимо уметь применять те положительные
моменты которые обнаружили себя еще во время становления административно-управленческой, судебной и прокурорской системы в Башкирском крае во второй половине XIX столетия, позволяют уточнить и дополнить ряд методологических положений в теории разделения властей в субъектах РФ, уточнить определение и сущность понятия «система сдержек и противовесов в осуществление власти», употребляемое в различных учебниках по специальности «Юриспруденция». Полученные автором выводы и обобщения могут быть использованы при разработке учебников и учебных пособий по истории отечественного государства и права; истории государства и права Республики Башкортостан, они могут составить базу для дальнейших исследований в этом направлении.
Данное исследование имеет определенное значение для подготовки су-дебно-прокурорских кадров и работников административно-управленческих органов. Материалы диссертации могут быть использованы в процессе преподавания истории отечественного государства и права, истории государства и права Республики Башкортостан в высших учебных заведениях.
Апробация результатов исследования. Диссертационная работа обсуждалась на кафедре теории и истории государства и права Института права Башкирского государственного университета. Основные выводы и положения изложены в учебном пособии автора «Государственное управление, суд и прокуратура Уфимской губернии 1865-1917 гг.» и получили отражение в его выступлениях на научных конференциях: «Актуальные проблемы формирования правового государства в России». Уфа, 26-27 октября 2005 г.; «Правовая система и вызовы современности». Уфа, 5-7 декабря 2005 г.; «Актуальные проблемы региональной истории (Башкортостан 16-20 вв.)». Уфа, 2005 г.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
Особенности возникновения и развития губернии
До 1865 г. основная часть территории современной Республики Башкортостан входила в состав Оренбургской губернии, образованной «Высочайшим» указом от 15 марта 1744 г.1
Оренбургская губерния делилась на 10 уездов: Оренбургский, Верхнеуральский, Троицкий, Челябинский, Уфимский, Стерлитамакский, Бирский, Мензелинский, Бугульминский и Бузулукский. В 1802 г. были восстановлены упраздненные в 1796 г. Белебеевский и Бугурусланский уезды. Общая площадь губернии составляла 282551 кв. версты. К середине XIX в. среди 50 губерний Европейской России, Оренбургская губерния занимала 4-е место по площади2.
В середине XIX в. на территории Оренбургской губернии проживало 2393628 человек. Из них 884,9 тыс. душ входили в Башкирское войско, 294,9 тыс. - в Оренбургское казачье войско, 492,8 тыс. - принадлежало государству, 56,7 тыс. - уделу, 132 тыс. - крепостные крестьяне и 154,6 тыс. - горным за-водам . Как видно в Оренбургской губернии крепостные составляли 15% всего населения. Крепостные происходили главным образом из русского населения, удельные крестьяне - из русских, татар, чувашей, мари, удмуртов и других пришлых народов. В Оренбургское казачье войско входили русские, украинцы и частично татары. В Башкирское войско - башкиры, мишари, теп-тяри и бобыли, состоявшие из татар, чувашей и мари.
Таким образом, подавляющая часть населения Оренбургской губернии формально была свободна от крепостного права и состояла из военно-служилых сословий и различных разрядов государственных крестьян. Все эти цифровые данные указывают на многонациональный состав края, где различные народы находились в разном социально-правовом положении, что, безусловно, затрудняло управление губернией. Кроме того, они помогают исследователю понять смысл и выделить особенности принимаемых нормативно-правовых актов царского правительства.
Губернией управляли гражданский, и с 1850 г., как более старший чин, военный генерал-губернатор. Первый находился в Уфе (с 1802 г.), а второй в Оренбурге1. Гражданский губернатор ведал делами гражданского управления в пределах Оренбургской губернии, а генерал-губернатор осуществлял военное управление всем Оренбургским краем.
В 1798 г. из башкир и мишарей, Оренбургских и Уральских казаков было сформировано иррегулярное войско и введена кантонная система управления, просуществовавшая с небольшими изменениями до 1865 г. Целью реформы являлось усиление эффективности внутренней и внешней политики российского государства на юго-восточной окраине страны. По указу от 10 апреля 1798 г. были образованы 11 кантонов башкир, 5 кантонов миша-рей, 5 кантонов оренбургских и 2 кантона уральских казаков . Они подразделялись на юрты и команды. Гражданское население губернии находилось введении уездной и губернской гражданской администрации, военные сословия (башкиры, казаки, мишари, а с 1855 г. тептяри и бобыли) подчинялись кантонной администрации и военному губернатору. В первой половине XIX в. в Оренбургской губернии одновременно существовали 2 системы управления3: уездно-волостная для гражданского населения и кантонно-юртовая для военно-казачьего сословия. Уральские горы разделяли Оренбургскую губернию на две обширные половины, общение между ними было нерегулярным, особенно весной и осенью. Разбросанность населенных пунктов на огромной территории без налаженных путей сообщения, переплетение систем управления крайне осложняло управление губернией. Трудности в управлении зауральскими уездами заключались еще в том, что уездные города были окружены землями казачьего населения, которые не подчинялись губернской администрации. Об этом неоднократно говорилось в канцелярии Оренбургского военного губернатора. Гораздо позже «Уфимские губернские ведомости», объясняя необходимость выделения Уфимской губернии, писали, что территория Оренбургской губернии составляла 223 тыс. квадратных верст, с населением свыше 2 млн. душ обоего пола. До 1865 г. жители Оренбургского края управлялись в административном отношении пятью различными административными центрами, действовавшими на основе пяти различных кодексов и при помощи пяти систем управлений, между собой не связанных и одно от другого независимых. Башкиры управлялись в духовном отношении муфтием и магометанским духовным собранием и подчинялись своим полицейским властям и особому центральному управлению башкирским народом. Русские жители управлялись на общем основании, установленном для всей империи. Казаки Оренбургские и Уральские управлялись своими атаманами, а казахами заведовало областное управление. Все это и привело к выделению Уфимской губернии из Оренбургского края1. Тем более что кантонная система управления к концу 50-х годов XIX в. уже изжила себя и встал вопрос об упразднении этой системы. Объясняется это двумя причинами: 1) башкирское войско потеряло свое первоначальное назначение, вследствие присоединения к России Казахских земель и превращения Оренбургской губернии во внутреннюю область империи, отпала надобность в дальнейшей службе башкир по охране границ; 2) активизировался кризис всей системы феодально-крепостнических отношений в России (в Оренбургской губернии военно-феодальных отношений) и появилась острая необходимость проведения в крае, как и повсюду в России, буржуазных реформ .
Губернатор, губернское правление и его специфика
Гражданский губернатор края, до этого располагавшийся со своим аппаратом в Уфе, был оставлен на месте для управления новой Уфимской губернией. Несмотря на разделение Оренбургской губернии на две губернии, генерал-губернаторство не было ликвидировано. Лишь 1881 г. «в результате ревизии Уфимской губернии сенатором Ковалевским по имперскому Высочайшему повелению Оренбургское генерал-губернаторство было упразднено и управление в Уфимской губернии было установлено на правах общего губернского учреждения и особых изданных местных положений и законоположений. По военному ведомству Уфимская губерния была передана к Казанскому округу»1. Управление губернией строилось и осуществлялось на основе «Общего учреждения губернского» . Большинство местных органов государственного управления находилось в ведении Министерства внутренних дел, которое имело сложную и громоздкую структуру.
Первым уфимским губернатором стал действительный статский советник Сергей Григорьевич Аксаков. Он являлся главой местной администрации и официально признавался законами как «хозяин губернии», «правитель», «представитель высшей правительственной власти в губернии» и т.п.1. Во второй половине XIX в. компетенция, основные права и обязанности губернаторов определялись «Общим наказом гражданским губернаторам», утвержденным 3 июля 1837 г. и вошедшим позднее в неизменном виде в статьи 357-706 второго тома свода законов Российской империи 1857 г. Согласно законам права и обязанности губернатора подразделялись на следующие виды: 1) по губернии вообще; 2) по делам общего управления; 3) по охране благочиния; 4) по народному продовольствию и общественному хозяйству; 5) по делам о повинности; 6) по охране народного здоровья; 7) по опекам и общественному призрению; 8) по делам казенного управления; 9) по делам судебным; 10) по отношению к военному ведомству; 11) по приему и сдаче управления губернией; 12) по обозначению губернии; 13) по отчетности и ответственности; 14) о взаимоотношениях с другими органами и учреждениями.
Среди функций выполнявшихся губернатором, особое место принадлежало функции подавления оппозиционных сил. «Общий наказ гражданским губернаторам» подчеркивал их руководящую роль в подавлении «открытого неповиновения властям», выражавшегося в образовании тайных обществ, в распространении нелегальной литературы, в открытии неразрешенных властями типографий.
В разделе «Охрана законных прав общественного благоустройства и благочиния» указывалось, что, с одной стороны, - губернатор обязан подавлять малейшее проявление открытого недовольства режимом, а с другой — принимать меры к уменьшению нищенства», улучшению внешнего «благоустройства» в городах и селах. Он обязан был также предупреждать преступ ления, выступать против мотовства, распутства, запрещенных игр и вообще всяких «порочных наклонностей и привычек»1.
Весьма многочисленными были обязанности губернатора по делам о повинностях. «Общий наказ гражданским губернатором» обязывал их следить за тем, чтобы население не подвергалось незаконным поборам. Вместе с тем, они отвечали за «своевременное» и безнедоимочное поступление государственных податей и «точное исправление всех прочих повинностей». В «наказе гражданским губернатором» подчеркивалось, что местное начальство не имеет права собственной властью вводить какие-либо новые повинности, включая и натуральные. Задача губернатора состояла в том, чтобы определенные законом натуральные повинности исполнялись, «со всего возможною уравнительностью и наибольшим для обывателей удобством». По утверждению исследователя К.Ф. Головнина, «русский губернатор был самым занятым лицом в мире» . В начале XX века через руки губернаторов проходило до 100 тыс. документов в год или 270 ежедневно3.
Наряду с «Общим наказом» деятельность губернаторов регламентировали: «Устав о земских повинностях», «Устав уголовного судопроизводства», «Устав о предупреждении и пресечении преступлений», «Свод военных повинностей». Министерство внутренних дел издавало и направляло губернаторам множество циркуляров и инструкций. В них губернаторы обязывались «тщательно», старательно «бдительно», «немедленно» исполнять указы Правительствующего Сената или Министерства внутренних дел.
Во второй половине XIX - начале XX вв. законодательство изменило компетенцию губернаторов. А.А. Зайончковский утверждает, что в пореформенный период законодательство превращает губернатора в полного хозяина губернии, так как он получает право назначать и увольнять всех государст венных служащих до VII класса по табели о рангах, налагать взыскания и привлекать к суду.
По мнению М.М. Шумилова, в период буржуазных реформ губернатор не получил всеобъемлющей власти. Он потерял право «ревизии» судебных дел, и ряд областей управления оказался фактически вне зависимости от не-го . Но в тоже время он по-прежнему оставался представителем «высшей правительственной власти, в лице которого по закону сосредотачивался надзор за всеми находившимися в губернии административными учреждениями и должностными лицами гражданского ведомства»3.
В условиях ухудшения политической обстановки в стране и роста социальных противоречий правительство шло по пути усиления авторитарной власти губернаторов на местах, стремясь таким путем повысить эффективность борьбы администрации с революционным движением. Начало этой политики относится к первым десятилетиям пореформенного периода. Закон от 22 июня 1866 г. об усилении губернаторской власти в России превращал губернатора в полного хозяина губернии. Его власть распространялась на учреждения всех ведомств, находившихся в ней4. В связи с этим 28 октября 1866 г. уфимский губернатор С.Г. Аксаков издал указ о пространстве и пределах власти губернатора5. Ему предоставлялось право «производить во всякое время общую и внезапную ревизию» в учреждениях всех ведомств, находившихся на территории губернии. Лишь таможня, отделение Государственного банка и горные учреждения не подлежали ревизии со стороны губернатора.
Эволюция судебной системы с 1865 по 1878 годы
Уголовные и гражданские дела военно-казачьего населения Уфимской губернии были полностью изъяты из подсудности военных судов и генерал губернатора и переданы под юрисдикцию общих губернских судебных учреждений. Кантонная система управления была отменена полностью.
Башкирское население Уфимской губернии, согласно по Положению о башкирах от 14 мая 1863 г., передавалось из военного управления в гражданское. Оно уравнивалось в правовом положении с русскими крестьянами губернии, вышедшими из крепостной зависимости, освобождалось от несения военной службы и подчинялось общим гражданским властям и по всем уголовным и гражданским делам судилось в общегосударственных гражданских судебных органах1. Тем самым правительство уравняло социально-правовое положение башкирского населения Уфимской губернии с другими народами с целью проведения реформ общегосударственного масштаба в области управления и суда.
С момента образования Уфимской губернии судебная система была устроена по подчеркнуто сословному принципу и состояла из: а) волостных судов (для всех сельских обывателей); б) уездных судов (для дворян и сельских обывателей по делам выходящих за пределы компетенции волостных судов, с 1867 г. для горожан и купцов); в) городовых магистратов и ратуш (для купцов и мещан до 1866 г.)2. Общесословными апелляционно-ревизионными инстанциями для них были Оренбургская и Уфимская палаты уголовного и гражданского суда.
По положению от 19 февраля 1861 г. для русских крестьян Уфимской губернии вышедших из крепостной зависимости, были созданы крестьянские сословные учреждения по образцу учреждений существовавших среди государственных и удельных крестьян. К ним относились сельские и волостные сходы, сельские и волостные должностные лица, возглавляемые сельскими старостами и волостными старшинами, волостные правления и волостные суды. Эти органы являлись дополнительным, бесплатным административно-полицейским звеном, облегчавшим правительству сборы налогов, выкупных платежей, осуществление государственных и земских повинностей, комплектование армии, разрешение поземельных споров, как между самими крестьянами, так и между помещиками. Они закрепляли сословную неполноправность и замкнутость пореформенного крестьянства1.
Характерный особенностью судебной системы Уфимской губернии являлось введение для башкир новых судебных учреждений - волостных судов. Они были созданы в соответствии с «Положением о башкирах от 14.05.1863 г.». Компетенция волостных судов русских крестьян и башкир была фактически равнозначной.
Волостной суд - сословный выборный коллегиальный орган, состоявший из 4-15 очередных судей, выбираемых ежегодно волостным сходом. Заседание суда считалось законным, если в решении дела участвовало не менее трех очередных судей или членов суда. Срок полномочий избираемых судов, назначение им жалованья также зависели от волостного суда.
На должности волостных судей, замещаемых по выбору не могли быть избраны лица: 1) моложе 25 лет; 2) приговоренные судом к телесному наказанию; 3) состоящие под судом и следствием; 4) «заведомо развратного поведения»; 5) лица духовного звания (священники, но не члены их семей); 6) дворяне и зауряд чины, если они не состояли в сельском обществе; 7) волостные старшины и сельские старосты
Ведению волостного суда подлежали дела, когда стороны принадлежали исключительно к крестьянскому сословию. Лица крестьянского сословия наказывались за маловажные проступки по волостному суду и в том случае, когда в деяниях участвовали крестьяне разных волостей или даже разных губерний, причем разбирательство производилось волостным судом той волости, в которой совершен проступок. Вопрос о том, какие противоправные деяния должны быть почитаемы маловажными, разрешался сельским судебным уставом.
Разбирательству волостного суда подлежали дела: а) если цена похищенного или присвоенного имущества не превышала 100 рублей и когда кража или мошенничество были учинены в первый раз; б) иски о движимом и недвижимом имуществе, по сделкам, займам, продаже, покупке и другими денежными или имущественным обязательством ценою не выше 100 рублей;
в) иски о возмещении истцу ущерба, нанесенного неправомерными дейст виями ответчика; г) иски по обязательствам личного и имущественного ха рактера независимо от цены, если этого пожелают сами стороны; д) наруше ние рабочим договора найма или его самовольный уход с работы без отра ботки забранных вперед денег.
Таким образом, круг дел, который рассматривал волостной суд, не выходил за рамки незначительных гражданских дел по личным и имущественным спорам крестьян.
Своеобразие организации дореформенной прокуратуры
В 1865 г. в связи с образованием Уфимской губернии согласно Указу Правительствующего Сената от 17.05.1865 г. в составе шести уездов и с расширением общих судебных органов, а также в целях усиления надзора за их деятельностью в Оренбурге была создана единая для обеих губерний прокуратура во главе с Оренбургским губернским прокурором1. Последнему были подчинены войсковой прокурор Оренбургского и Уральского казачьих войск, два губернских и пять уездных стряпчих по судебным делам. Должности стряпчих по башкирским делам и следственных приставов по пресечению среди башкир конокрадства, введенные в период кантонного управления, были упразднены2.
Губернская прокуратура функционировала на основе ст.ст. 404-410, главы XXVII Учреждения о губерниях 1775 г.
Задачи губернского прокурора и губернских стряпчих устанавливались единые: во-первых, как и раньше, это надзор за порядком делопроизводства в губернских учреждениях, во-вторых, защита «целостности власти» и «интересов императорского величества». И в-третьих, одним из направлений деятельности прокуратуры была охрана прав не только монарха, но и его подданных. Прокурорам предписывалось бороться с «запрещенными сборами с народа» и «истреблять по всюду зловредные взятки».
За губернским прокурором сохранялась обязанность уведомлять обо всех обнаруженных им злоупотреблениях, как губернскую администрацию, так и генерал-прокурора. А некоторые случаи, о которых он должен был доносить губернскому управлению, были прямо указаны в ст.405 «Учреждения губерниях». Он сообщал тогда, когда становилось известно: 1) о неточном исполнении законов, учреждений и указов судами, 2) « о непослушании и ропоте», 3) «о ленивых в исполнении должности», 4) о волоките, 5) об уголовных преступлениях и проступках, 6) о нарушениях правил торговли, 7) «о нарушении верности присяге», 8) «о казенном и общественном ущербе». Одним из непременных направлений надзора была борьба с волокитой. Кроме этого, на губернского прокурора традиционно возлагались надзор и попечение о местах заключения. Новым в «Учреждении о губерниях» была лишь норма, обязавшая губернского прокурора вместе с подчиненными, посещать тюрьму в пятницу после обеда.
Права и обязанности губернских прокуроров сравнительно мало изменились. Им представлялось, как прежде, преимущественное право толкования закона. Только в «Учреждении о губерниях» уточнялось, в каких именно случаях прокурор разъясняет смысл закона. По получении нового указа в губернии (ст. 405 п.1) прокурор должен был объявить губернскому правлению и губернским палатам гражданского и уголовного суда «каким узаконениям он противен, или в отмену, или в исправление, или дополнение», и по просьбе какого-либо присутствия (п.6) он должен был давать заключение о подсудности «или во всяком ином деле». Позже потребовался специальный указ Сената, подтверждающий обязанность губернских палат и правления выслушивать толкования прокурора согласно п.1, ст. 405. Его появление было вызвано, видимо тем, что местные власти не желали выслушивать комментарии прокурора по каждому новому указу. Специальное заключение прокурора требовалось для решения вопроса о подсудности по частным делам, сопряженным с казенным интересом. В сенатском указе от 5 ноября 1782 г. разъяснялось, что согласно п.6, п.7 ст.405 «учреждения о губерниях» прокурор должен был давать заключение по делам по запросу правления или палат, а не по собственной инициативе. И если палаты гражданского или уголовного суда не нуждались в прокурорском заключении, то прокурор не вправе был его навязывать, но мог в общем порядке опротестовать решение суда.
Губернский прокурор становился руководителем небольшого коллектива, куда входили войсковой прокурор Оренбургского и Уральского казачьих войск, двое губернских и пятеро уездных стряпчих по судебным делам. Следует отметить, что для обслуживания двух больших губерний, штат Оренбургского губернского прокурора было явно недостаточным и, видимо, по этой причине, впоследствии для Уфимской губернии создается отдельная прокуратура. Власть губернского прокурора по отношению к подчиненным была ограничена и с процессуальной стороны, и с дисциплинарной. Согласно Сенатскому указу от 1781 г., губернскому прокурору не было предоставлено право не только налагать взыскание на своих подчиненных, но ему даже не рекомендовалось приглашать к себе в губернский город для устных объяснений уездных стряпчих. Взыскания могли налагаться только губернским правлением, а объяснения от уездных стряпчих предлагалось требовать в письменном виде1. В особом положении находились губернский стряпчий казенных дел и губернский стряпчий уголовных дел, они не только выступали в качестве советников прокурора, но, как сказано в п.8.ст.405, «они все трое едиными устами говорят». В «Учреждении» о губерниях принцип взаимозаменяемости прокуроров и стряпчих в судебном процессе был распространен и на других чиновников прокуратуры.
Губернские стряпчие обязаны были выполнять все указания губернского прокурора, но ст. 406 гарантировала им определенную процессуальную независимость: в типичных делах они могли «производить дело и без согласия прокурора, выслушивая, однако же, его заключения». Для осуществления своих обязанностей губернские прокуроры и стряпчие наделялись правом посещения всех губернских присутственных мест и выступления в них. Предписывалось слушать их терпеливо, в молчании, не перебивая.
