Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Обзор литературы 11
1. Минимальная мозговая дисфункция 13
2. Нарушение нервно-психического развития при сенсорных дефектах 23
3. Нейропсихологические аспекты нарушений нервно-психического развития 29
4. Психофизиологические показатели интегративной деятельности: мозга 53
5. Анкетирование 61
6. Системный анализ и способы представления ЭЭГ в исследованиях мозговой деятельности 62
6.1. Визуальный анализ 63
6.2. Временной анализ 64
6.3. Частотный анализ 65
6.4. Способы представления ЭЭГ-данных 72
6.5. Феноменологический анализ ЭЭГ 74
ГЛАВА II. Объекты и методы исследования
1. Методы исследования 78
2. Объект исследования 90
3. Статистическая обработка 91
ГЛАВА III. Клинические и психофизиологические аспекты нервно-психического развития детей и подростков
1. Оценка неврологического статуса 95
2. Оценка психоневрологического статуса 99
3. Нейропсихологияеское обследование и исследование ФМА детей с сенсорной депривациеи и задержкой психо-речевого развития 104
4. Психомоторные показатели 170
5 Анализ влияния факторов риска (методами анкетирования) 187
ГЛАВА IV. Электрофизиологические аспекты нервно-психического развития детей 192
1. Феноменологический анализ нативных кривых ЭЭГ 193
2. Когерентный анализ ЭЭГ 200
3. Статистический анализ мощностей ЭЭГ 222
4. Математический анализ матриц когереытностей ЭЭГ 283
Заключение 374
Выводы 391
- Нарушение нервно-психического развития при сенсорных дефектах
- Оценка неврологического статуса
- Психомоторные показатели
- Феноменологический анализ нативных кривых ЭЭГ
Введение к работе
Исследование механизмов организации и коррекции высших психических функций (ВПФ) в онтогенезе является самостоятельным направлением научно-технических работ в медицине, психофизиологии, коррекционной педагогике и предполагает разработку и внедрение в лечебную практику новых медико-психологических технологий диагностики и реабилитации детей с ограниченными возможностями (Симерницкая Э.Г., 1985, Дубровинская Н.В., 1990, Кураев Г.А., 1996, Фарбер Д.А., Безруких ММ., 1998).
Врожденная и приобретенная патология центральной нервной системы (ЦНС) и сенсорных систем у детей обуславливает тяжелые последствия: высокий уровень смертности и инвалидности, трудности социальной адаптации. Отсутствует единый подход к лечению и реабилитации, что обесценивает усилия специалистов: врачей, педагогов, физиологов, психологов. Несмотря на обилие электрофизиологических, психофизиологических и нейропсихологических методик оценки состояния нервной системы, органов чувств, высших психических функций (Благосклонова Н.К., 1994, Григорьева Л.Г, 1996, Ахутина Т.В., 1998), поиск и разработка объективных критериев морфо-функционального развития головного мозга ребенка и формирования его системной интегратив-ной деятельности в норме и в условиях патологии - особо актуальны.
Теория функциональных систем применима для изучения деятельности организма в онтогенезе. По определению П.К. Анохина, функциональные системы - это динамические саморегулирующиеся организации, все составные компоненты которых способствуют достижению определенного результата (Анохин П.К, 1968, 1975, Судаков КВ., 1980, 1998, Кураев Г.А., 1996), который является системообразующим фактором. При патологии ЦНС сохранные структуры формируют функциональную систему иной конфигурации, обеспечивающую компенсацию нарушенной функции. Изучение механизмов нарушений и компенсации корковых функций в онтогенезе осуществляется многими современными исследователями, в том числе электрофизиологическими методами исследования интегративной деятельности головного мозга (Зенков Л.Р., 1996, 2002, Фарбер Д.А. и др., 2002, Бехтерева Н.П. и др., 2003).
У детей в возрасте от 3 до 9 лет происходят значительные изменения в паттерне биопотенциалов, связанные с морфогенезом головного мозга: формируются «гнездовые» группировки нейронов, увеличивается дифференцировка нейронов, межнейрональное взаимодействие, происходит увеличение ширины клеточных группировок, интенсивное развитие горизонтальных и вертикальных связей как внутри ансамблей клеток, так и между ансамблями (Коган А.Б., 1971, Корсакова Н.К., Микадзе Ю.В., Балашова Е.Ю., 2001).
В коре головного мозга существуют два типа нейронных объединений (хэббовские и когановские нейронные ансамбли), неэквивалентных по своим структурно-функциональным свойствам (Кирой В.Н., Чораяы О.Г., 2000). Регуляция функциональной активности информационных структур мозга обеспечивается влияниями со стороны неспецифических систем, ограничивающих склонность нейронных сетей ВХОДИТЬ в режим глобальной синхронизации, либо синхронизирующих активность значительных популяций нейронов на низких частотах. Десинхронизирующие влияния способствуют формированию и реорганизации специфических нейронных ансамблей, переход от одного когнитивного акта к другому. Синхронизирующие влияния формируют и поддерживают единый ритм активности в больших нейронных популяциях, блокируя вхождение элементов популяции в специфическое взаимодействие.
Многочисленные публикации по исследованию различных экспериментальных ситуаций методом ЭЭГ показывают функциональную неоднородность «стандартных» частотных диапазонов (Ковалева А.В., Каплан А.Я., Артемова Т.А., 1999, Дубровинская. Н.В., Мачинская Р.И., 2002, Бетелева Т.А., Фарбер Д.А, 2002, Данько С.Г., Бехтерева Н.П, 2003, Fried R., 1993, Gibson D.P., 1994, Tlyutchenok I.R, 1994). В качестве показателя интегративной деятельности го 8 ловного мозга в исследованиях все шире применяются функции когерентности. Методами многомерного статистического анализа исследуются «узкие» частотные диапазоны, в которых проявляется локальное возрастание или уменьшение мощности биоэлектрической активности или когерентности. Однако, нейрофизиологические механизмы, координирующие взаимодействие нейронных ансамблей в широком частном диапазоне, охватывающем одновременно несколько «стандартных», особенно в возрастном аспекте этого взаимодействия, изучены недостаточно.
Существующие на сегодняшний день электрофизиологические и нейроп-сихологические способы исследования зачастую носят описательный, феноменологический характер и не дают системного понимания факторов, лежащих в основе различных дефектов развития ЦНС. Многие методики являются лишь индикатором достаточно грубой патологии, а степень парциальных расстройств определяется субъективно. Поэтому разработка количественных диагностических критериев степени нарушений нервно-психического развития детей и прогнозирование эффективности реабилитации, представляется важной задачей.
Проблема минимальной мозговой дисфункции (ММД) детей с сенсорными дефектами и без них изучается специалистами разного профиля: педагогами, медиками, психологами. Эти исследования освещаются с узко профессиональной позиции, не дающей унифицированного определения данного вида нарушения нервно-психического развития и его диагностических критериев. В силу сложности и многогранности проблемы ее необходимо рассматривать комплексно и системно - с учетом взаимозависимости и обусловленности всей психической сферы и всех форм деятельности.
Исследования О.В. Халецкой и В.М. Трошина (1995) показали высокую распространенность этого состояния не только в детском возрасте (до 60%), но и среди подростков, что свидетельствует о недооценке последствий ММД раннего возраста и возможной трансформации ее у взрослых в вегетативные и пси 9 хосоматические расстройства, цефалгические синдромы и пароксизмальные состояния при отсутствии необходимой терапии.
Большая часть «проблемных» детей не попадает в поле зрения специалистов до момента поступления в школу, т.к. отклонения в работе нервной системы и развития в целом незначительны. При систематических нагрузках у них появляется быстрая утомляемость и резкое ухудшение соматического здоровья, развивается хроническая неуспеваемость и школьная дезадаптация. Возникает угроза различных форм девиантного поведения. При ранней и полноценной реабилитации таких детей возможна полная компенсация нарушенных ВПФ и социальная адаптация (Ахутина Т.Е., Пылаева Н.М., 1996, Корсакова Н.К., Ми-кадзе Ю.В., Балашова ЕЮ., 2001, Wender Р.Н., Reimherr F.W., 1990, Berkley R. A., 1990).
По мнению некоторых исследователей (Халецкая О.В., Трошин В.М., 1995) в основе ММД лежит диффузная церебральная дизрегуляция, которая обусловлена задержкой созревания мозговых структур и формирования связей между различными отделами ЦНС. У всех детей с ММД выявляется дисфункция кортикальных, субкортикальных и стволовых образований.
Восстановление недоразвитых нервно-психических функций депривиро-ванных нервных элементов и их связей тесно связано с проблемами пластичности и компенсации в ЦНС, при раннем вмешательстве, индивидуальной направленности и адекватности управляющих (специфических и неспецифических) воздействий, опирающихся на объективную диагностику (Судаков К.В., 1987, Шарова Е.В., 1993, Кураев Г.А., Сороколетова Л.Г., 1996, Григорьева Л.П., Зислина Н.Н., Толстова В .А., 1996, Shenal B.V., Roders R.D. et al., 2001).
Выявление патогенетических механизмов тех или иных заболеваний и состояний, компенсаторных и адаптационных возможностей ЦНС способствует построению модели различных нарушений в многомерном пространстве диагностически значимых переменных (данных электроэнцефалографии, вызван 10 ных слуховых, зрительных, соматосенсорных потенциалов, а также нейропси-хологического обследования).
Целесообразно комплексное использование методов медицинской реабилитации и педагогической коррекции с обязательной количественной оценкой исходного состояния ЦНС и построением прогностического «коридора» в зависимости от степени и характера выявленных нарушений нервно-психического развития.
Нарушение нервно-психического развития при сенсорных дефектах
Дети с врожденными сенсорными дефектами имеют в той или иной степени минимальную мозговую дисфункцию, но психические и неврологические проявления имеют другой характер. Задержка психического развития у этих детей вторична и вызвана сенсорно-перцептивным дефицитом. Наличие сенсорной депривации нарушает формирование таких важнейших психических функций как мышление и речь (Певзнер М.С., Бертынь Г.П., Мареева Р.А., 1986). У детей с нарушениями зрения и слуха формирование механизмов зрительного и слухового восприятия отстает от нормы (Новикова Л.А., 1986; Григорьева Л.П., 1983, 1985; Зислина Н.Н., 1987), и его состояние зависит от глубины и структуры первичного дефекта. Вследствие значительного снижения физиологической интенсивности сенсорных воздействий у детей с глубокими нарушениями слуха и зрения очень плохо развито внимание. Формирование внимания важно, так как оно играет большую роль в осуществлении ориентировочно-исследовательской деятельности ребенка на первых этапах развития восприятия (Запорожец А.В., 1967). В зарубежных исследованиях показано влияние сенсорной депривации на сенсомоторное развитие, эмоциональность, адаптивность.
Задержка психического развития имеет свои специфические проявления при дефектах разных анализаторов. Сопоставление данных изучения поведения тугоухих детей и их слышащих сверстников (Сараев С.Я., 1997) показало, что тугоухие дети в целом отличаются от слышащих большей стеничностью, силой нервной системы, повышенным уровнем двигательной активности, энергичностью, высокой работоспособностью, а также пониженной потребностью в сне. Характерный для большинства детей с ММД гипердинамический синдром у тугоухих детей проявляется только в периоды досуга — они всегда предпочитают подвижные игры настольным, в остальное время любая их деятельность характеризуется равномерностью темпа, аккуратностью, сосредоточенностью, соразмерностью энергетических затрат.
При глухоте задержка психического развития связана с непониманием речи других людей и вследствие этого ограниченностью информации. Интеллектуальная недостаточность сочетается с эмоционально-волевой незрелостью, отсутствием самостоятельности, наивностью, внушаемостью, склонностью к подражанию, необщительностью, невротическими симптомами. Примечательно, что при повышенной двигательной активности у слабослышащих детей выявляется однообразие эмоциональных реакций, понижение эмоционально-аффективного тонуса. Наибольшей скудностью проявлений отличаются переживания аффекта смущения-стыда. В исследованиях С.Я. Сараєва (1997) удавалось наблюдать лишь «рудименты мимических проявлений чувств отмеченной модальности при отсутствии парасимпатического вегетативного компонента -гиперемии лица». Нарушения у детей становятся наиболее явными с начала обучения в школе.
Развитие познавательной, эмоциональной сферы ребенка определяется сложным иерархическим рядом вторичных нарушений (по Выготскому Л.С.), возникших под влиянием первичного дефекта слуха. Рассмотрим как нарушается формирование каждого конкретного познавательного процесса у детей с нарушениями слуха. Существует мнение, что поражение слухового анализатора автоматически вызывает усиленную деятельность зрительного анализатора. Однако исследования К.И. Вересотской (1940) показали, что у детей со сниженным слухом возникали большие трудности при узнавании предметов в перевернутом положении и в целом восприятие протекало медленнее, чем у слы 25 шащих сверстников. Более сложные процессы, требующие не только наличия зрительного образа, но и способности синтезировать целое, формируются у слабослышащих детей медленнее. Так по данным А.А. Венгера, Г.Л. Выгодской и Э.И. Леонгард (1972) такие дети затрудняются складывать разрезные картинки. У слабослышащих детей позднее формируется умение узнавать предметы по контуру (Розова А.П., 1966), что говорит о низком уровне развития анализа и абстракции. Таким образом, формирование зрительного восприятия проходит те же стадии, что и у слышащих детей, но специфика нарушения приводит к несвоевременному формированию взаимодействий между восприятием и речью.
Особенности развития внимания и памяти тугоухих детей связаны с тем насколько эти процессы требуют мыслительного анализа. Так непроизвольное запоминание зрительных образов у слабослышащих детей не отличается от такого запоминания у слышащих, в то время как произвольное запоминание затруднено. Продуктивность внимания детей с нарушениями слуха в большей степени, чем у слышащих, зависит от выразительности материала (Нудельман М.М., 1962). Снижение зрительного внимания обусловлено тем, что на фоне снижения слуха внимание ребенка не привлекается звучащими объектами (Розанова Т.В., 1971). По мнению других авторов (Сараев С.Я. 1997) тугоухим детям крайне не свойственна пресыщаемость. Преждевременное угасание интереса редко удавалось отметить даже при длительной и монотонной работе, утомление развивалось только при работе, сопряженной с психической деятельностью, опирающейся на устную речь.
Особенностям мыслительной деятельности глухих посвящено немало исследований. А.В. Запорожец исследовал наглядно-образное мышление глухих детей, не владеющих речью и показал, что доречевое мышление инертно - осмыслив вещь с определенной точки зрения, ребенок с большим трудом от этого отказывается. Тугоухие дети, которые владеют речью тоже отстают в развитии наглядно-действенного мышления, как установлено в исследованиях Яшковой H.B. В становлении всех мыслительных операций у детей с нарушениями слуха наблюдаются трудности. Отсутствие всесторонне развитой речи задерживает их интеллектуальное развитие и определяет трудности многостороннего восприятия, анализа и обобщения предметов. С развитием речи мыслительная деятельность тугоухих улучшается, что говорит о больших возможностях компенсации интеллектуального развития детей с нарушениями слуха в условиях адекватного обучения и воспитания.
Глухие от рождения дети не овладевают речью без помощи специалиста, т.к. не получая адекватной акустической информации, человек, воспроизводит в своей речи недостатки слуха. P.M. Боскис (1963) сформулировал такие зависимости: «чем хуже ребенок слышит, тем хуже он говорит», «чем раньше принимаются меры по сохранению речи, тем лучше у ребенка сохраняется и развивается речь». Исследования (Бельтюков В.И., 1964, Нейман Л.В., 1977) показали, что даже при небольшом снижении слуха (на 20-25 дБ) возникают затруднения в восприятии некоторых элементов речи. Для слабослышащих, у которых нарушения слуха возникли в раннем возрасте характерно недоразвитие всех компонентов речи, охватывающее лексику, грамматику, фонетику. Неполноценность восприятия слов приводит к ограниченности и искаженное-словарного запаса (Зикеев А.Г., 1976; Коровин К.Г., 1982).
Оценка неврологического статуса
Нарушение нервно-психического развития детей - одна из актуальных медико-психолого-социальных проблем. Сегодня лишь 5 человек из 100 рождаются с шансом иметь абсолютно здоровый головной мозг (Каменская В.Г., 1996).
В группах обследованных больных (с нарушением слуха, зрения, задержкой психического развития) имеет место поражение центральной нервной системы, что приводит к возникновению так называемого сложного дефекта, т.е. к различным сочетаниям интеллектуальной недостаточности с поражением двигательной системы, с недоразвитием речи, с эмоционально-поведенческими расстройствами и / или судорожными припадками.
В зависимости от этиологического фактора выделяют эндогенные и экзогенные формы задержки психического развития, нейросенсорной тугоухости, патологии зрительного аппарата.
В настоящее время считается, что около 75% всех случаев задержки психического развития имеет генетическое, а около 25% — экзогенное происхождение. В последние годы наиболее интенсивно изучаются наследственные формы умственной отсталости.
Известно, что одной из частых причин глубокой умственной отсталости являются хромосомные аномалии, которые составляют около 15% от всех ее случаев. Диагностика хромосомных форм умственной отсталости основывается на комплексе показателей, полученных при клиническом и цитогенетическом обследовании. Хромосомные отклонения могут возникать при изменении числа или структуры как аутосом, так и половых хромосом. Умственная отсталость сильно выражена и часто сочетается с различными множественными пороками развития, включающими аномалии в строении лица, черепа, общую диспла-стичность телосложения, нарушения со стороны внутренних органов, костной системы, органов слуха, зрения. Обращают на себя внимание удлиненное лицо, высокий лоб, уплощенная средняя часть лица и некоторое увеличение нижней челюсти, большие оттопыренные уши, деформация зубов, крупные кисти рук, повышенная подвижность суставов и растяжимость кожи.
При неврологическом обследовании (Григорьева Л.А., 2002) наиболее часто имеет место синдром мышечной гипотонии в сочетании с оживлением сухожильных рефлексов. Полиморфны речевые нарушения.
Сама по себе клиническая картина симптомов и синдромов в данных исследуемых группах детей не всегда бывает четкой и выраженной, доступной для анализа. Поэтому важным и актуальным становится комплексный подход к оценке с применением ряда дополнительных методик для обследования (ЭЭГ, ВП, НПО и т.д.).
Это связано с тем, что выявление нарушений деятельности центральной нервной системы затруднено многими причинами, такими как малый возраст больных, органические дефекты мозга, глобальность или минимальность повреждения мозга, сложность определения топики поражения, сочетанносгь симптомов, поведенческие нарушения и т.д.
В группе детей с ММД преобладает рассеянная микросимптоматика, в виде легкой очаговой симптоматики (девиация языка, сглаженность носогубной складки, асимметрия сухожильных рефлексов), очагового поражения ЦНС (парез IV, VI пары черепно-мозговых нервов), пирамидной недостаточности (повышение коленных рефлексов, неяркий симптом Бабинского), экстрапирамидной недостаточности (изменение мышечного тонуса по пластическому типу, тремор при пальценосовой пробе), мозжечковой недостаточности (неустойчивость в позе Ромберга, неуклюжесть при движении). По данным таблицы 2 видно, что в целом рассеянная микросимптоматика чаще встречается в группе детей с ММД (81,3%), по сравнению со слабослышащими (43%) и с детьми с патологией зрения (69,6%). Что возможно объяснить патологией перинатального периода в группах детей с ММД и нарушениями зрения, в то время как патология слуха - чаще была приобретенной в связи с острым инфекционным заболеванием или осложнениеми от медикаментозного лечения.
Из симптомокомплекса рассеянной микросимптоматики чаще в обследованных группах выявлялась легкая пирамидная недостаточность, причем чаще у детей с ММД (в 45,5% — в группе с ММД, 29Д% — у слабослышащих, 30,3% — у слабовидящих, причем в двух последних группах примерно на одинаковом уровне) и легкая экстрапирамидная недостаточность - также чаще в группе с ММД - 26,2%) (в 6,9% — у слабосышащих, в 12,1%» — у слабовидящих).
По половому признаку данный симптомокомплекс преобладает у мальчиков в группах детей с ММД и слабослышащих детей, что не противоречит данным других исследований, считающих, что мужской организм более подвержен экзогенным патогенным влияниям, хуже адаптируется к повреждающим факторам среды. Неустойчивость вегетативного тонуса также наблюдается чаще в группе детей с ММД, по сравнению со слабослышащими детьми и детьми с патологией зрения, что, возможно, объясняется дисфункцией глубинных структур головного мозга в связи и этиологией данного заболевания. По характеру преобладания отделов вегетативной нервной системы в исследованных группах чаще преобладает тонус симпатической нервной системы, что возможно связано с нарпяжением регуляторных механизмов в процессе адаптации организма к эк-зо- и эндогенным влияниям. Наибольшее количество стигм дизэмбриогенеза, а именно аномалий строения лица, ушных раковин, зубов, кистей рук, диспластичное телосложение выявлено в группе детей с ММД: из 150 человек - у 92 (в 61,5%) причем у мальчиков чаще, чем у девочек (в 57,7% и 42,3% случаев соответственно); в группе детей с нарушением слуха из 62 человек - у 24 чел. (39%) причем у мальчиков чаще, чем у девочек (58,3% и 41,7% соответственно); в группе детей с патологией зрения из 99 человек - у 18 чел. (18%) причем у мальчиков чаще, чем у девочек (66,6% и 33,3% соответственно). Полученные данные согласуются с данными литературы (Халецкая О.В., Трошин В.М., 1995; Тржесоглава 3., 1986) о том, что в преобладающем большинстве случаев ММД имеет генетическое происхождение, причем мужской организм более подвержен вредностям экзогенным.
Психомоторные показатели
Прочий спектр нарушений (исключая память) аномальных детей состоит, как правило, из разнообразных, несистематических (не отвечающих принципам синдромного анализа) и относительно нестойких дефектов, свидетельствующих о снижении корковой активности в целом, особенно префронтальных отделов ГМ, обеспечивающих произвольность, регуляцию и контроль деятельности в целом.
Грубые модально неспецифические нарушения интерферирующей деятельности, по сравнению с уровнем непосредственного запоминания, повсеместно наблюдаемые у детей этого возраста также свидетельствует о снижении функции префронтальных отделов коры и глубинных структур мозга. В этом смысле полученная акцентуация на сенсорные отделы выражает скорее суммарный эффект имеющихся дисфункций.
Исследование результатов состояния ВПФ в зависимости от ПЛО мозга обследованных детей в большинстве случаев подтверждает преимущество правого профиля.
На основе исследования особенностей ВПФ в зависимости от пола обследованных детей можно заключить следующее: количественные различия в блоках ВПФ между мальчиками и девочками не всегда значительны, но обладают характерной тенденцией: у девочек более сформированы гностические функции, а мальчиков - функции праксиса (особенно, конструктивный и динамический праксис).
Кластерная классификация, как альтернатива нозологической, призвана сгруппировать обследованных детей (включая норму) по принципу максимального подобия их феноменологического спектра.
В результате получено 5 групп отличаемых как количественно (степенью выраженности нарушений) так и качественно — специфичностью рельефа спектра внутри группы. Первый класс составили дети с грубыми нарушениями ВПФ по органическому типу (во многих случаях, слабо поддающихся коррекции). Второй класс составили дети с стойкими нарушениями слухового воспри 170 ятия, с одной стороны, и проявляющие отсутствие нарушений в других блоках ВПФ с другой стороны. Пятый класс составили дети контрольной группы и аномальные дети, количественно предельно близкие к норме (им можно инкриминировать определенное снижение функций регуляции и внимания). Третий и четвертый классы существенно отличаются феноменологией нарушения памяти — в первом случае абсолютно не сформирована интерферирующая деятельность при сохранности функций непосредственного запоминания, а во втором, напротив, интерференция способствует лучшему воспроизведению стимулов по сравнению с непосредственным воспроизведением. Кроме того, четвертый кластер отличают существенные нарушения восприятия — слухового, зрительного и пространственного, указывающих на выраженную дисфункцию зоны ТРО.
Анализировались следующие показатели сенсомоторных реакций: время сенсорной задержки, время моторной задержки, вариативность времени реакции, которая определялась путем нахождения коэффициента вариативности ВР (времени реакции) в каждой серии эксперимента, число ошибок в дифференци-ровочных реакциях и время центральной задержки (из времени дифференциро-вочных реакций вычиталось время ПР (простой реакции) (Симонова Е.Н., 2000-2003). Сенсорный латентный период характеризуется временем от момента подачи стимула до момента отрыва манипулятора от стартовой позиции. Моторный период — время, необходимое для реализации простой двигательной реакции характеризуется промежутком от момента отрыва манипулятора от стартовой позиции до момента его прикосновения к контрольной позиции. Далее рассматривается и обосновывается разработанный способ оценки динамики созревания различных звеньев и свойств функциональной системы, обеспечивающей сенсомоторную реакцию у детей с аномалиями развития. Предложенный способ опирается на подходы, которые в том или ином варианте уже использова 171 лись в более ранних психофизиологических и нейропсихологических исследованиях (Бойко Е.И., 1964; Небылицын В.Д., 1990; Бетелева Т.Г., 1983, Микадзе Ю.В., 1998;МасловаО.И., 1997).
Суть использованного подхода заключается в следующем. Предполагается, что различные показатели простых и дифференцировочных реакций могут быть использованы для оценки динамики развития разных звеньев и свойств исследуемой функциональной системы. В частности, возрастная динамика вариативности ВР и количества ошибок в дифферецировочных реакциях связывалась с динамикой созревания звена регуляции. Динамика развития времени сенсорной задержки использовалась для оценки темпов созревания сенсорно-перцептивного звена. Время центральной задержки использовалось для анализа развития звена принятия решения, а время моторной задержки для исследования созревания моторного и памятного звена. Возрастная динамика времени ПР связывалась с динамикой развития реактивности. На основании анализа возрастной динамики показателей простых сенсомоторных реакций (время реакции и вариативность) показано, что одним из ведущих факторов совершенствования простых сенсомоторных реакций у детей является увеличение с возрастом реактивности сенсомоторной сферы. Стабильность (вариативность простой сен-сомоторной реакции) простой реакции значимо не изменяется в период с 5 до 6 лет (табл. 48).
Феноменологический анализ нативных кривых ЭЭГ
Вирусные заболевания во время беременности могут приводить к разнообразным последствиям для плода, в зависимости от срока беременности, специфичности вируса. Наиболее чувствителен плод к воздействию вирусов на ранних стадиях онтогенеза. Обладая тропизмом к клеткам, имеющим высокий уровень обменных процессов, вирусы особенно часто поражают эмбриональные ткани, находящиеся в момент инфицирования в стадии активной диффереиди-ровки. На более поздних стадиях внутриутробного развития вирусные фетопа-тии обычно проявляются нарушениями функциональных механизмов в различных органах и тканях плода. По данным анкетирования наибольший процент заболеваемости в 1 половине беременности 36,3% отмечен у матерей, дети которых с НСПС, 7,1% — с ММД. Во 2 половине беременности 72,8% — с НСПС, 28,5% — с ММД, 20% — с ЧАЗН.
Анализ заболеваемости на 1 году жизни выявил, что для детей с ММД неврологические нарушения при рождении выявлены лишь у 1/3 детей, но на первом месяце жизни уже у 77% в виде негрубых проявлений: легкие нарушения мышечного тонуса, чаще по типу дистонии, которые не мешают активным движениям, но отличаются стойкостью, нерезко выраженные непроизвольные движения в виде тремора, миоклоний, гиперкинез ов, которые проявляются непостоянно;, задержкой сенсорно - моторного развития (ососбенно зрительно — моторной координации), отставание в развитии тонких дифференцированных движений пальцев, формирования предметно - манипуляционной деятельности, что проявляется к концу первого года жизни в недостаточности пальцевого захвата предметов, задержкой доречевого развития. В старшем возрасте родители выделяют различные поведенческие и эмоциональные нарушения, а так же тики, заикания, головную боль, энурез. Нарушения поведения в 89% случаях отмечались по гипердинамнчесхому типу, в 11% по гипотоническому. По частоте эти нарушения распределились следующим образом :беспокойство, гиперактивность, нарушение внимания, агрессивность, вялость и апатия. Максимальная выраженность нарушений поведения у мальчиков регистрировалась в 5 лет, у девочек в 4 года. В 3 года у мальчиков преобладают нарушения сна и энурез, а у девочек — невротичекие привычки и нарушения сна. В 4-5 лет энурез становится главенствующим симптомом, но чаще регистрируется у девочек. В группе детей с НСПС выявлены инфекционные заболевания (тяжелые формы вирусных инфекций, менингит), чаще во 2 полугодии 1 года жизни, неврологическая патология в виде гипертензионно - гидроцефального, судорожного синдромов, отставание в речевом развитии.
Дети с ЧАЗН чаще болели во 2 половине 1 года жизни, неврологическая симптоматика проявлялась в виде синдрома повышенной нервно — рефлекторной возбудимости, судорожного синдрома.
Таким образом, для детей с ММД наибольшее значение имеет пре- и перинатальное неблагополучие в структуре биологического фактора риска. При этом необходимо отметить, что неблагополучие в акушерском анамнезе (аборты, выкидыши и др.), акушерские вмешательства (щипцы, стимуляция родов и др.) являются серьезными факторами риска, отягощающими неврологический статус преимущественно у детей раннего возраста. В то же время родовая пато 191 логия обуславливает неврологические заболевания у детей ясельного возраста, в меньшей степени у детей. Возможно, что это связано с тем, что « .. .при переходе 3-4 летнего ребенка в критический дошкольный период проявляется своеобразный феномен «диссоциации», характеризующийся декомпенсацией ранее компенсированных функциональных систем» (Осипенко Т.Н., 1996 г.).
Влияние факторов социального неблагополучия (курение, алкоголизм, наличие проф. вредностей и др.) наиболее выражено у детей раннего возраста и проявляется преимущественно как раз в виде задержке психомоторного развития.
Для детей с НСПС и ЧАЗН первоочередное значение в развитие патологии имеют биологические факторы, влияющие в пре- и перинатальный период. В структуре этого фактора на первое место выступают инфекционные заболевания матери в 1 половине беременности, патологическое течение беременности, родов, наличие в семье родственников с такими же заболеваниями, тяжелые инфекционные заболевания ребенка в раннем возрасте. Социальные же факторы уходят на второй план.
В соответствии с поставленными задачами анализ ЭЭГ был направлен на выявление отличий между исследуемыми нозологическими группами детей.
Используемая для регистрации ЭЭГ компьютерная система «Нейрокарто-граф-3» предоставляла для этого определенные возможности. В состав программного обеспечения компьютерной системы входит программа BrainBase, которая позволяет проводить t-тест и Z-тест с топографическими картами - амплитуды, мощности, когерентности.
Похожие диссертации на Системный анализ механизмов организации высших психических функций в онтогенезе
