Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Формирование Ф.Пессоа как поэта (1908--1914) 8
Глава II. Эстетика и гетеронимная поэтология Ф.Пессоа 68
Глава III. Человеческое сознание и мир. (Стихи Алберто Каэйро) 102
Глава ІV. Проблема человеческого существования в неоклассицистической поэзии Пессоа. (Стихи Рикардо Рейша) 128
Глава V. Человек и современный мир. (Стихи Алваро де Кампуша) 152
Заключение 190
Библиография
- Формирование Ф.Пессоа как поэта (1908--1914)
- Эстетика и гетеронимная поэтология Ф.Пессоа
- Человеческое сознание и мир. (Стихи Алберто Каэйро)
- Проблема человеческого существования в неоклассицистической поэзии Пессоа. (Стихи Рикардо Рейша)
Введение к работе
Творчество выдающегося португальского поэта Фернандо Пессоа - одна из наиболее ярких страниц истории западноевропейской поэзии нашего столетия. Сейчас, когда через несколько десятилетий, прошедших со дня смерти Пессоа (1935), запоздавшая слава пришла к его стихам, имя его всегда называется в ряду тех, кто искал и открывал искусству новые пути. Ему, современнику таких замечательных лириков XX века, как Валери, Аполлинер, Элюар, Сен-Іон Перс, Элиот, Лорка, Рильке, Маяковский, Пастернак, Незвал и другие, не удалось увидеть признания своей поэзии. Более того, когда зарубежные литературоведы и критики отвели каждому из названных поэтов его место в истории литературы, имя Пессоа в табели о рангах современной лирики вообще отсутствовало.к Это объясняется, в первую очередь, той духовной изоляцией от остального мира, на которую обрек Португалию фашистский режим Салазара. Кроме того, поэт не был популярен у себя на родине, официальная критика никогда не причисляла его к "выразителям духа нации". я Примером тому может служить книга известного западногерманского литературоведа Хуго Фридриха "Структура современной лирики". В книге, которая, по замыслу автора, должна была показать развитие европейской поэзии нашего времени, определить ее идейные и структурные принципы, мы не найдем хотя бы беглого упоминания Пессоа. Здесь, правда, нет - из-за идеологических установок Фридриха - также и Маяковского и Бехера.
Открытие Пессоа произошло постепенно. Начало ему положили переводчики поэта на другие европейские языки, а затем литературоведы стали исследовать его поэзию. Сейчас библиография работ о творчестве Пессоа насчитывает несколько сот названий. Ученые, представляющие почти все направления современной филологии, анализируют и пытаются осмыслить его поэзию. Среди них филологи, имеющие мировую славу: А.Боске, Р.Барт, Р.Якобсон, Л.Стеганьо-Пиккьо, I. до Прадо Коэльо, О.Лопеш и др. Представители зарубежного литературоведения, исходя из методологических установок тех направлений, к которым они примыкают, исследуют те стороны творчества поэта, которые кажутся им наиболее интересными и как-то вписываются в проблематику того или иного направления. Структуралистов интересуют прежде всего лингвостилистические аспекты этой поэзии, ее язык, образные средства, их функциональная направленность. Р.Якобсон и Л.Стеганьо-Пиккьо дали блестящий анализ оксюморонов и метафор у Пессоа, их структурную обусловленность. Этот анализ чем-то напоминает работу Якобсона, написанную совместно с Леви-Строссом, посвященную "Кошкам" Бодлера.
Приверженцы герменевтического метода исследований литературного произведения (Гюнтерт, Сентено) больше обращают внимание на экзистенциальную проблематику в стихах Пессоа, пытаются раскрыть тайну его поэтического видения, найти ее в неких психологических константах, которые спрятаны за внешней оболочкой сложнейших образов.
Филологи - сторонники биографического метода исследования (Ж.-Г.Симоэнш, А.Казайш Монтейро), в основном португальцы, исследуют самым детальнейшим образом мельчайшие факты жизни поэта, пытаясь понять через них причины своеобразия его поэзии. Даже нео- - 5 -томисты не прошли мимо Пессоа. Его философским взглядам посвятил свою большую двухтомную работу А.Пина Коэльо.
К сожалению, марксистское литературоведение еще сравнительно редко обращается к поэзии Пессоа, хотя ее идейная глубина, огромная эстетическая ценность, не умирающая до сей поры актуальность для нашей сложной и противоречивой эпохи давно обязывали это сделать, прежде всего потому, что ни одно из указанных выше направлений буржуазной филологии до сих пор не могло дать нам целостного анализа этой поэзии.й
ЭЕ х Э
Фернандо Пессоа вошел в историю португальской поэзии как ее реформатор, открывший ей новые горизонты познания жизни и внутреннего мира человека, как удивительный мастер поэтического самоанализа, не боявшийся проникать в тайники человеческой души, открывавший ее в своих стихах-исповедях с максимально доступной для него полнотой. При этом он не забывал о мире внешнем, об окружающей его действительности. Она всегда была для него исходной точкой поэтического видения. Он был новатором и в области формы. Поэт-протей, Пессоа мог творить в разных стилистических манерах, его поэтическая виртуозность, казалось, не знала пределов. Лирический герой открывался читателю то в своеобразных стихах неопри- х Исключение здесь составляют работы Оскара Лопеша, в которых также дана полемика с существующими взглядами на творчество Пессоа. Нельзя не упомянуть блестящее послесловие Карлоса Ринко-на к изданной в ГДР книге стихов Пессоа. В советском литературоведении единственной работой, в которой говорится о творчестве Пессоа, до сих пор остается предисловие Е.Г.Голубевой к книге "Португальская поэзия XX века". - б - митивиста, то в неоклассических одах, то в сумеречных, символистских по духу, стихах, и, наконец, в ярких по своим краскам описаниях переживаний человеком современного мира.
Одной из отличительных черт Пессоа была его манера писать стихи не от своего имени, а от имени некоего, созданного им, фиктивного поэта-гетеронима. Именно этот факт и привел к тому, что литературоведы дифференцируют в его творчестве гетеронимную и ор-тонимную (стихи от собственного имени) линии.* Такое разделение правильно, ибо оно фиксирует, наряду с различными стилистическими особенностями, чрезвычайно выраженный прежде всего в гетеро-яимной поэзии, совершенно по-особому созданный - в отличие от в общем-то традиционных стихов "Кансьонейро" - облик лирического героя.
Цель настоящей работы - анализ гетеронимной поэзии Фернандо Пессоа. Нисколько не принижая эстетической значимости ортонимной лирики, мы, однако, укажем, что только гетеронимная поэзия дает нам полное представление о сложнейшем процессе познания и оценки мира, которую мы находим у Пессоа. Классическая ясность "Кансьонейро" - скорее итог этого процесса, его последняя стадия, где муки познания скрыты за блестящей, отточенной формой поэтического высказывания. Гетеронимная поэзия - это не только результат, но и одновременно созидание, раскрытое поэтом перед читателем. В центре внимания нашего анализа будет прежде всего лирический герой Пессоа. В рамках диссертационной работы такое ограничение проблематики кажется нам необходимым, так как даже в большой монографии нельзя исчерпать тему "поэзия Пессоа".
К гетеронимной линии мы относим стихи Алберто Каэйро, Ри- - 7 -То обстоятельство, что наше исследование является первой в Советском Союзе попыткой осмысления творчества выдающегося португальского поэта, предопределяет и характер данной диссертации; ее автор ставит своей целью анализ главным образом идейного содержания гетеронимной поэзии, ее генезис, а также анализ эстетических взглядов поэта. Наша интерпретация стихов Пессоа будет нацелена прежде всего на раскрытие образа лирического героя, а также на отражение в этой поэзии таких онтологических категорий, как время, пространство, жизнь и мир. Здесь, конечно, надо было пожертвовать целостностью анализа поэтических средств выражения. Невозможен и серьезный стиховедческий анализ, который настолько сложен, что требует для себя специальной монографии. кардо Рейша, Алваро де Кампуша. Стихи, собранные в различных циклах "Кансьояейро", считаются ортонимной лирикой.
Формирование Ф.Пессоа как поэта (1908--1914)
Исследователям такого сложного явления в истории западноевропейской литературы XX века, как Пессоа, прежде всего бросается в глаза удивительный контраст между характером его поэзии и тем образом жизни, который избрал для себя поэт. Тончайшая артистическая натура, способная одинаково свободно творить в совершенно различной манере, поэт, способный передать самым филигранным способом многообразные оттенки переживаний, художник, как никто в Португалии чувствовавший ритм своей эпохи, человек, талантов которого хватило бы на целое поколение португальских поэтов, жил скучной, неподвижной, монотонной жизнью. Сам Пессоа видел этот контраст и указал своим биографам, что следует искать в его жизни: "Если кто-нибудь после смерти моей пожелает// написать мою биографию - это будет весьма несложно.// Имеются две главные даты - рождения моего и смерти. Между этими датами - все дела мои и все дни мои остальные".(12, 132).
Рождение и смерть - между ними не лежит ничего, что имело бы какую-либо значимость по сравнению с его поэтическим творчеством, философскими исканиями и напряженной жизнью его самосознания. События, моменты интимной жизни, не относящиеся к творчеству, все то, что осталось вне художественного осмысления, т.е. его частная жизньj не представляют, по мнению поэта, никакого интереса.
Внешняя сторона жизни Пессоа, действительно, бедна событиями, он не имел ни собственной семьи, ни состояния, не испытал славы и известности, не был счастлив в любви и друзьях, не стремился к достижению всяких жизненных благ. Главное в биографии поэта - его творчество, его внутренний мир: чувства, мысли, воображение. Поэтому в биографии Пессоа - как бы хорошо биограф, подобно Луишу Монталвору или Гашпару Симоэшпу, ни знал подробности жизни поэта - основное место займет описание того фона, на котором разворачивалась его интенсивная литературная деятельность, - историческая ситуация, отразившаяся в его произведениях, а также описание ближайшего окружения поэта.
Фернандо Антонио Ногейра Пессоа родился в 1888 году в Лиссабоне. Однако обстоятельства его жизни сложились так, что детские и юношеские годы он провел в Южной Африке, в Дурбане. Отец поэта,
Жоакин де Сеабра Пессоа, был мелким чиновником, умным, образован а ным человеком, музыкльным критиком в Лиссабонском оперном театре Сан-Карлос. Он умер от туберкулеза, когда сыну было пять лет. В 1895 году мать Фернандо Пессоа, Мария Мадалена, вторично вышла замуж. Второй ее муж был португальским вице-консулом в Южной Африке, куда она и переехала, взяв с собой семилетнего сына. Местом пребывания португальского вице-консула Іуана Мигела Розы и его семьи был Дурбан. Здесь Пессоа закончил начальную и среднюю школу. Детство поэта не было счастливым. Мальчик рос замкнутым, углубленным в себя. В семье он чувствовал себя одиноким, заброшенным, жил в своем воображаемом, отгороженном от всех мире. Особых жизненных потрясений в детстве он не испытал. Дома его никто никогда не обижал, не сталкивался он ни с жестокостью, ни с грубостью, ни с бедностью. Он был просто предоставлен самому себе, так как мать полностью посвятила себя воспитанию детей от второго брака и мало занималась своим старшим сыном. Уход в себя был для мальчика уходом в мир мечты, обретавший для него почти реальные контуры. Этот мир давал Пессоа то, чего он, по его мнению, -был лишен в жизни. Чтение литературы развивало и обостряло детскую фантазию. В сознании мальчика часто возникали фантастические персонажи, которые перед ним, как на сцене, разыгрывали свою жизнь. Среди них он иногда видел и самого себя в совершенно ином обличье. Вспоминая свои детские годы, Фернандо Пессоа за год до своей смерти писал Адолфо Казайш Монтейро: "Всегда, с самого детства у меня существовала потребность расширить мир с помощью вымышленных личностей, которых я видел с фотографической четкостью и понимал до самой глубины их душ. Мне было не более 5 лет, когда я часто чувствовал себя одиноким, но я ничего не желал так, как этого одиночества, уже тогда меня сопровождали некоторые персонажи из моей мечты - капитан Тибо, шевалье де Па - и другие, которых я теперь уже забыл, и забвение их, так же как и смутное воспоминание о них, представляют одно из самых больших огорчений в моей жизни. На первый взгляд это было похоже на тот детский вымысел, которым забавляются дети, придумывая жизнь куклам. Однако это было нечто большее: мне не нужны были куклы для того, чтобы напряженно придумывать эти образы. Постоянно мечтая, я четко и зримо их видел, они несомненно реально существовали для меня как личности; любая кукла, из-за своей ирреальности, испортила бы их. Они же были людьми. Кроме того, эта тенденция не прошла с детством, она развилась в
отрочестве, укоренилась с годами и стала наконец естественным со т стоянием моего духа" (10, 101-102).
В школе Пессоа учился прекрасно, с детства он уже в совершенстве владел английским языком, поэтому при изучении английской литературы для него никогда не существовало языкового барьера, успехи мальчика в гуманитарных дисциплинах были особенно блестящими. Этому еще способствовал высокий уровень преподавания в дурбанской гимназии. Английские школы на южно-африканской земле имели прекрасннх, в основном присланных из Англии, педагогов, ориентировавших школьников исключительно на английскую культуру. Это делалось намеренно, ибо после англо-бурских войн в сознании учащихся необходимо было развить чувство гордости от сознания принадлежности к культуре метрополии, которое стало бы препятствием для проникновения африканерской идеологии и способствовало бы сохранению колониального господства. Естественно, что пасынок португальского вице-консула мог ходить только в такую школу.
В вышедшем в 1965 г. юбилейном отчете Дурбанской гимназии имя Пессоа с уважением упоминается среди других, ставших впоследствии известными, учеников школы. В этом отчете говорится о попытках Пессоа перевести на английский трагедии Еврипида. Классический гуманизм, бывший в чести в этой школе, оставил глубокий след в поэзии Пессоа и его поэтической теории. Прекрасным знанием античной литературы он обязан школе, и, конечно, его неоклассицистические оды были бы немыслимы без интенсивного чтения Вергилия и Горация.
Эстетика и гетеронимная поэтология Ф.Пессоа
Фернандо Пессоа был несравненным интерпретатором своих собственных произведений. Дисциплинирующий поэтическую мысль контроль самосознания, строгая обдуманность каждой стадии поэтического выражения, подчинение воображения схеме рационального мышления, наконец, настойчивое желание теоретически обосновать свою роль в истории мировой культуры образуют некий синкретизм в его творческой жизни, где поэзия, как это ни парадоксально, не имеет самодовлеющей значимости. Поэзию Пессоа рассматривал как средство на пути к более высокой цели, а именно, как способ расширения духовного космоса, по аналогии с постоянно расширяющейся вселенной. В ней он видел деятельность, особым образом воссоздающую человеческое восприятие действительности, которая, направляя в процессе познания мира мышление и эмоции, позволяет творцу художественного произведения постоянно выходить за пределы своего Я и тем самым расширять познавательные способности человечества. Такой подход к природе искусства определил своеобразие эстетических взглядов Пессоа и его ориентации в истории философско-эстетической мысли, его отношение к современной ему художественной жизни и искусству прошлого. Эстетические взгляды Пессоа, его пвэтическое кредо, в особенности гетеронимная поэтология, остаются для нас бесценным источником для понимания его поэзии. Сам поэт как бы идет навстречу исследователю, подробно излагая и исторически обосновывая свою поэтику.
В современной португалистике нет однозначной оценки поэтоло-гии Пессоа. Существует даже тенденция не придавать особого значе ния размышлениям поэта о природе его искусства. Наиболее последовательно эту идею проводит в своих исследованиях о Пессоа Эдуардо Лоуренсо (см. 99). Враждебная любым формам историзма, методология Лоуренсо ориентирована на использование в анализе поэтического текста принципов экзистенциальной герменевтики. Лоуренсо определяет два способа прочтения художественного произведения. Первый, который Лоуренсо называет информативным, включает в себя историческое, психологическое, структурное толкование поэзии. Такая интерпретация не выдерживает, по его мнению, никакой критики, ибо оставляет исследователя на уровне эмпирической фактичности. Второй способ - способ подлинного постижения поэзии - есть некое прозрение сущности бытия; стихотворение открывает нам бездны рационально непостижимых смыслов, откровений; через них кроме исторической, психологической фактичности с нами начинает говорить само бытие. "Прочтение может быть двояким: первое чтение дает только информацию, читаемое воспринимается как банальность; второе чтение вырывает душу из обычной ясности, пронизывает счастливым страхом сомнамбулической бесконечности. Только во втором случае стихотворение существует, открывая путь в сад "никуда", освещая пространство "ничего", но так, что мы понимаем, что стали "другими", т.е. самими собой, но как бы освещенными изнутри бесконечным светом. Это то, что Ките называл "вечной радостью" существования поэмы в нас, а нас в ней. Если это так, то мы другая экзистенция, как говорил Бергсон в отношении музыки". "Произведения гения не готовая пища для пережевывания ее культурой. Это вызов и даже пропасть для тех, у кого нет крыльев, чтобы пересечь ту естественную бездну, которую она представляет по словам Ницше" (99,16). Анализ поэзии в историческом контексте, а. следовательно, и эстетическое кредо самого поэта образуют стену, закрывающую от нас -неясный даже для самого поэта смысл его стихов. Творчество Пессоа становится у Лоуренсо поводом для рассуждений о бытии в духе Берг сона, Хайдегера и Сартра. Лоуренсо последовательно убирает из поэзии самого поэта с его исторической фактичностью и культурой, ненужными для улавливания "света бесконечности".
Интерпретациям творчества Пессоа, которые мы находим у Жуана Гашпара Симоэнша и Іасинто до Прадо Коэльо, присущ несоизмеримый с прозрениями Лоуренсо уровень подлинной научности (см. 65; 124; 127). Оба исследователя не отказываются от принципа историзма в подходе к такому сложному феномену , как Пессоа. Творчество поэта рассматривается целостно,особенно у Е.Г.Симоэнша, останавливающего свое внимание на мельчайших деталях текста, выявляющего связь между эстетикой и поэтической практикой поэта.
Е. до Прадо Коэльо в книге "Единство и разнообразие поэзии Ф,Пессоа" стремится показать, что расщепление творческой личности Пессоа на гетеронимы совершенно не исключает единства и целостности поэтического мира Пессоа. Тенкий стилистический анализ гетеро-нимной поэзии открывает нам не только разнообразие стилистических манер; исследователь с удивительным мастерством как бы реконструирует целостный мир поэта, находя общее для стихов всех гетерони-мов. Прадо Коэльо приходит к выводу, что существует расхождение между поэтологией и практикой гетеронимной поэзии, что замысел Пессоа не был полностью осуществлен.
Человеческое сознание и мир. (Стихи Алберто Каэйро)
В 1935 году, за несколько месяцев до своей смерти, Ф.Пессоа написал Адолфо Казайш Монтейро, поэту и критику, сотрудничавшему в журнале "Презенса", письмо, ставшее впоследствии широко известным. "По прошествии полутора или двух лет мне вспомнился день, когда я захотел сыграть шутку с Са Карнейро - я решил выдумать некоего буколического поэта, который обладал бы сложной природой, и представить его ему, я уже не помню точно каким образом, но как реально существующее лицо. Я провел несколько дней,придумывая его, но ничего не достиг. Но в тот день, когда я совсем уже отчаялся -это было 8 марта 1914 г. - я подошел к высокому бюро и, взяв лист бумаги, начал писать стоя, как всегда, когда я могу это делать. Я написал около 30 стихотворений за один раз, в состоянии какого-то экстаза, характер которого я затрудняюсь определить. Это был триумфальный день, другого такого у меня никогда уже не могло быть. Я дал им название "Хранитель стад". То, что произошло, было рождением во мне некоей личности, которой я дал тотчас же имя Алберто Каэйро. Извините меня за абсурдную фразу, внутри меня появился мой учитель. Таково было мое первое ощущение. И сразу же как только были написаны эти 30 стихов, я взял другой лист бумаги и написал, также не отрываясь, б стихов, которые составляют "Косой дождь" Фернандо Пессоа. Тотчас же все и одним духом. Это было возвращение Фернандо Пессоа-Алберто Каэйро к самому Фернандо Пессоа. Или. скорее реакция Ф.Пессоа на свое существование в качестве Алберто Каэйро. После появления Алберто Каэйро я немедленно постарался открыть инстинктивно и подсознательно его учеников" (94, 95-96).
Вслед за Каэйро последовали другие гетерониш. "Я извлек из его (Каэйро. - И.Х.) лжеязычества скрытого там Рикардо Рейша, дал ему имя, подогнал его под образ, потому что в это время я уже видел его воочию. И вдруг, совершенно отлично от того, как появился Рикардо Рейш, передо мной стремительно возникла новая личность. В одно мгновение я напечатал на пишущей машинке, не останавливаясь и не делая исправлений, "Триумфальную оду". Так родилась та ода и та личность, получившие единственное возможное название и имя" (65, 179).
В высказываниях Ф.Пессоа о процессе создания гетеронимов бросается в глаза желание подчеркнуть, что этот процесс происходил вне зависимости от воли и рассудка поэта. Однако из свидетельств самого Пессоа следует, что для того, чтобы закрепить за каждым из гетеронимов определенные биографические черты, определить концептуальные различия, дифференцировать степень оказанного на них влияния, нужна была сложная интеллектуальная работа. Хотя Ф.Пессоа и писал Монтейро, что стихи из цикла "Хранитель стад" были созданы на одном дыхании, в "лихорадочном предчувствии счастья и освобождения", все же анализ текстов Пессоа, предшествовавших появлению лирики Каэйро, скорее ловорит об обратном: о довольно длительном процессе возникновения в сознании поэта мироощущения, которым он наделил своего гетерониыа.
Бесспорно, что генезис мировоззрения этого гетеронима берет свое начало в рецепции поэтом античной культуры. Для античного чувства жизни характерно, считает Пессоа, радостное, ничем не замутненное отношение человека к природе и своему собственному бытию. Языческое чувство любви к внешнему миру свободно от пронизывающей сознание человека средневековья и нового времени идеи вины перед миром. Античность - это золотой век человеческой истории.
Однако сводить возникновение лирики Каэйро исключительно к кулыурфилософским идеям поэта было бы неверно. Как совершенно правильно указывает Г.Гюнтерт, "следы Каэйро" мы можем найти как в английских стихах Пессоа, так и в его стихотворении в прозе "В лесу отчуждения" ("Na Floresta do alheamento"), написЭННОМ В 1912 году и относящемся к "паулистской" фазе творческого развития Пессоа. Тематика этого произведения обнаруживает сильную зависимость Пессоа от английского романтизма. Миру реальному, всегда враждебно встречающему человека, поэт противопоставляет страну грез, где между человеком и миром царит согласие. Г.Гюнтерт усматривает тут определенную связь с "Одой к Психее" ДЕ.КИТСЭ. Так же, как у Кит-са, в стихотворении Ф.Пессоа говорится о гармонии человеческой души с миром, о ее связи с природой, непостижимой для разума и открывающейся только чувству любви. Как и Ките, Ф.Пессоа рисует в своем воображении волшебную страну мечты, где поэт чувствует себя легко. Здесь он становится ребенком, который только начинает ощущать в себе пробуждение жизненных сил. Эти первые чувства остаются чистыми, дематериализованными, ибо то, что окружает человека -прекрасная природа, - закрывает от него реальную жизнь с ее противоречиями и конфликтами.
Проблема человеческого существования в неоклассицистической поэзии Пессоа. (Стихи Рикардо Рейша)
Через некоторое время после появления тридцати стихотворений из цикла "Хранитель стад" Пессоа сообщает в письме к Са Карнейро о возникновении нового гетеронима, классициста Рикардо Рейша. В ответном письме от 23 июня 1914 года Са Карнейро пишет: "Примите мои поздравления по поводу рождения глубокоуважаемого г. Рикардо Рейша, с произведениями которого я страстно хочу познакомиться и которые, как явствует из вашего письма, основываются на необычайно новых, интересных и оригинальных идеях" (120, I, 156). Письмо Са Карнейро свидетельствует о том, что Пессоа, по-видимому, сначала создавал теоретическую основу для своих поэтических про -изведений. Если бы письма Пессоа к Са Карнейро (за исключением некоторых черновиков этих писем) не исчезли после самоубийства Са Карнейро в 1916 г., мы, вероятно, могли бы найти в них в суммированном виде теоретические размышления автора гетеронимов, которые приходится реконструировать, исходя из отдельных фрагмен -тарных высказываний, сохранившихся в его архиве.
Первые оды, написанные от лица Рикардо Рейша, Пессоа посылает Са Карнейро в Париж. Познакомившись с ними, Са Карнейро с восторгом отзывается о них: "Они восхитительны, мой дорогой Поэт, оды Рикардо Рейша. Вы .смогли создать некую классическую горациеву "новизну". Я не знаю вследствие чего они содержат новые элементы, и тем не менее они, будучи языческими, столь классичны" (120, I, 156). Одна из первых ассоциаций, возникающих у Са Карнейро при чтении од Рикардо Рейша, связана с Горацием. В дальнейшем многие исследователи будут указывать на влияние Горация на творчество поэта (см. 113).
Пессоа задумал Рикардо Рейша как ученика другого своего гете-ронима Алберто Каэйро. Эксплицитно Пессоа заставляет Рейша в "Возвращении богов" признать свою духовную зависимость от Каэйро:"Мое знакомство с "Хранителем стад" было подобно хирургической операции, которая не только открыла мне глаза, но и заставила прозреть" (10, 366). Рейша и Каэйро объединяет одна черта - признание мира вещей в качестве высшей реальности. "Абсолютный объективизм" Каэйро выражен во многих одах Рейша. "Esta realidade os deuses deram // E para bem real a deram externa.//" (4, 209) "Эту реальность дали боги.// И для того, чтобы она была достаточно реальной, дали ее внешней.//"
В остальном Пессоа выбирает для Рейша другой путь. Рейш не ограничен, как Каэйро, простым созерцанием без последующего осмысления феноменов окружающей реальности. Пессоа от лица Антонио Мо -ра (Пессоа считал его своим полугетеронимом, философом и теоретиком неоязычества) дает критическую оценку этой позиции Рейша: "Я хочу, чтобы мы были безразличны к эпохе, которая ничего не может хотеть от нас и для которой мы ничего не можем сделать. Но я не хочу, чтобы это безразличие воспевалось как нечто положительное само по себе. А именно это делает Рикардо Рейш" (10, 301). Это высказывание соотносится со стихами Рейша: "Logo que a vida me nao сапве, deixo // Que a vida por mim passe // Logo que eu fique о mesmo.//" (4, 216) "Так как жизнь меня не утомляет, я позволяю // Ей проходить через меня, // Только бы я остался неизменным.//"
Поэтому было бы явной ошибкой отождествлять понимание античности у самого Пессоа с конструированным им мировоззрением гетеро-нимов. Пессоа считал, что в современную эпоху возвращение к принципам античного искусства невозможно. Эстетические принципы неоклассической поэзии Рикардо Рейша Пессоа называет лжеязычеством. Но если невозможно возвращение к искусству классической античности, то все же остается выход в поисках аналогий между эпохой упадка античности и декадансом современной поэту культуры. Творчество гетерояимов может черпать свое содержание и формы не из мира классической античности, а из идей, порождаемых эллинизмом. Однако все же существует близость поэтического видения гетеронима к эстетическому сознанию классической античности. Оно выражается в строгом проведении принципа дистанции от объекта, т.е. античного момента в сенсационизме. Но если для древнегреческой классики характерно восприятие мира во всей его полноте, и художественный образ, созданный классической античностью, фиксирует гармоническую ясность, то для гетеронима Пессоа образы реальности, внешний мир - это материал для воплощения только негативного опыта жизни. Сознание человека классической античности, его ценностный мир зиждется на идее полиса, т.е. идее социального единства, идее сохранения народа, его духовных ценностей, которая определяет позитивное содержание всей классической греческой культуры, греческой философии и искусства.
