Содержание к диссертации
Введение
Глава.1 История изучения топонимики в лингвистике
1.1. Изучение топонимики в лингвистике и история изучения топонимики в тюркологии 10
1.2. История изучения топонимики Республики Алтай. К вопросу о стратиграфическом подразделении топонимов Республики Алтай 19
Глава II. Исходные теоретические положения и понятий но-терминологический аппарат исследования 32
2.1. Характерные особенности топонимической лексики и характерные черты номинации географических объектов 33
2.2. Факторы и стереотипы, участвующие в становлении топонимов на отдельной территории 36
Глава III. Анализ региональных географических номенов в составе топонимов кош-агачского и улаганского райов
3.1. Географические номены с точки зрения их этимологии 46
3.2. Географические номены Кош-Агачского района 48
3.3. Географические номены Улаганского района .53
3.4. Общие географические номены двух приграничных районов 55
3.5. Географические номены и в составе топонимов двух приграничных районов и в составе топонимии Республики Алтай 63
Глава IV. Представление апеллятивов, составляющих топонимическую систему юго-восточных районов республики алтай в сопоставлении с апеллятивами в составе монгольских топонимов 83
4.1. Анатомическая лексика в составе топонимов приграничных районов 84
4.2. Анатомические лексика в составе монгольских топонимов 91
4.3. Фитоапеллятивы в составе географических названий Улаганского и Кош-Агачского районов 94
4.4. Фитоапеллятивы в составе монгольских топонимов 103
4.5. Зооапеллятивы в составе географических названий Улаганского и Кош-Агачского районов 105
4.6. Зооапеллятивы в составе монгольских топонимов 116
4.7. Анализ прилагательных, составляющих топонимы приграничных районов 119
4.7.1. Цветовые прилагательные в составе топонимов 119
4.7.2 Качественные и относительные прилагательные в составе топонимов 125
4.8. Этнонимы в составе географических названий на исследуемой территории приграничных районов 141
4.9. Антропонимы в составе географических названий на исследуемой территории 146
4.10. Бытовая и этнокультурная лексика, отраженная в топонимии хозяйственного, экономического, исторического или любого другого происхождения, связанные с человеческой деятельно стью 148
4.10.1.Топонимы, отражающие природные особенности через бытовую и этнокультурную лексику 149
4.10.2. Топонимы, отражающие хозяйственную деятельность человека через этнокультурную и бытовую лексику 153
4.10.3. Топонимы, отражающие религиозную деятельность при помощи этнокультурной лексики 161
4.10.4. Охотничья деятельность, отраженная в топонимии через бытовую лексику 163
4.10.5. Исторические или другие события, отраженные в топонимии 164
4.10.6. Легенды и притчи в топонимии, отражающие необъясненные наукой природные явления и реальные события, происходившие с местными жителями 166
Заключние 171
Библиография
- История изучения топонимики Республики Алтай. К вопросу о стратиграфическом подразделении топонимов Республики Алтай
- Факторы и стереотипы, участвующие в становлении топонимов на отдельной территории
- Общие географические номены двух приграничных районов
- Зооапеллятивы в составе географических названий Улаганского и Кош-Агачского районов
Введение к работе
Актуальность исследования состоит в том, что собранный и проанализированный топонимический материал позволит унифицировать систему географических названий юго-восточной части Республики Алтай (Улаганского и Кош-Агачского районов), сложившейся в ходе длительного лингвоэтнического взаимодействия алтайцев и теленгитов с другими тюркскими и нетюркскими народами. В результате проведенных исследований будет восполнена недостаточная изученность апелля-тивов, составляющих географические названия приграничных районов, с точки зрения их языковой принадлежности и функционирования в составе топонимов.
Целью исследования является представление топонимической системы исследуемой территории, состоящей из географических номенов и других видов лексики. Для достижения поставленной цели решаются следующие конкретные задачи:
1) определить особенности употребления географических номенов
каждого из приграничных районов;
выявить принципы и характерные черты номинации при использовании других пластов лексики в топонимии;
вычленить и сгруппировать лексемы, составляющие топонимическую систему юго-восточных районов Республики Алтай в сопоставлении с лексемами в составе монгольских топонимов;
3) определить языковую принадлежность всех выявленных географических номенов и других апеллятивов в составе географических наименований на основе сравнения с аналогичными единицами в других тюркских и монгольских языках.
Положения, выносимые на защиту:
Современная топонимическая система юго-восточных районов Республики Алтай состоит из 1878 топонимов, которая представлена географическими номенами (86 единиц), фитоапеллятивами (27 единиц), зоо-апеллятивами (49 единиц), анатомическими апеллятивами (24 единицы), этнокультурной и бытовой лексикой (47 единиц), антропотопонимами, этнотопонимами и другими видами топонимов.
Особенностью употребления географических номенов на исследуемой территории является то, что в них выявляются лексемы, характерные только для юго-восточных районов. В Кош-Агачском районе это: дара / тара 'лог, долина', но и 'река', бууре 'складчатая поверхность', кунгей 'солнечная сторона, летняя стоянка', кезе 'перевал', бертек
'труднопроходимое место', камр 'переправа, узкое и обрывистое место', ]азы 'степь'. В Улаганском районе это: арой 'маленький перевал', 'местность', булук 'наледь', ортолуу 'место поселения', шултурлу/ чул-турлу 'болотистая местность', сору 'трясина'. Кроме того, установлены географические номены, употребляемые и в Улаганском, и в Кош-Агач-ском районах, но не известные или мало известные жителям других районов: адыр 'неровная поверхность', 'ответвление реки', булак 'река', булу 'угол, излучина реки', даба 'перевал', ]ул 'река', мукур 'короткий лог', ой 'низина', ош 'сель', кддмей 'редколесье между холмами', тдргун 'ложбинка с редколесьем', токой ' небольшой полуостров', ула 'гора'.
Языковая соотнесенность представленных апеллятивов в составе топонимов: 26 - относимые к алтайской языковой общности (далее обще алтайские), 145 - общетюркские, 51 - собственно алтайские, 40 - монгольские, 7 - тувинские, 11 - алтайско-тувинские, 3 - иранские, 2 - санскрит, 1 - самодийский, 1 - киргизский , 1 - русский. Преимущественное количество общеалтайской и общетюркской лексики говорит о древности топонимической системы приграничных районов.
Сопоставление собственно алтайских анатомических апеллятивов с монгольскими анатомическими апеллятивами в географических названиях показало, что общим в употреблении лексем указанных групп является то, что они получают статус географического номена. При этом совпадают принципы употребления данной группы лексем - это совпадение статусности географического объекта со значимостью сравниваемого анатомического органа.
Сопоставление собственно алтайских лексем растительного происхождения с монгольскими фитоапеллятивами в географических названиях выявило факт использования названий одних и тех же растений на территории Монголии и юго-восточных районов Республики Алтай, что говорит об относительном сходстве флоры сравниваемых ареалов. Из 18 монгольских наименований растений в составе географических имен 12 отражены в топонимии исследуемых районов Республики Алтай.
Сопоставление зооапеллятивов приграничных районов Республики Алтай и Монголии отражает фаунистическую особенность этих ареалов и практически полную идентичность принципов номинации при использовании зооапеллятивов: место обитания того или иного вида, тотем какого либо рода, личные имена и прозвища. В лингвистическом плане в обоих ареалах используется метафорический перенос при использовании фаунистической лексики. Из приведенных 35 монгольских зооапеллятивов 26 совпадают с зооапеллятивами в составе топонимов приграничных районов Республики Алтай.
Анализ прилагательных в составе топонимии выявил единицы монгольского происхождения, которые употребляются только в составе географических названий: чаган 'белый', улаан 'красный', нарийн 'узкий', нам 'низкий'. Среди проанализированных качественных и относительных прилагательных вычленяются 15 лексем, которые имеют топонимические соответствия в Республике Тыва с количественным перевесом географических наименований, что свидетельствует об их возможном субстратном происхождении в топонимии.
Этнонимы и антропонимы в составе географических названий на исследуемой территории отражают то языковое состояние, которое сложилось на современном этапе. Кроме того, выявлены этнонимы в составе топонимов, которые не упоминались в работах алтайских топоними-стов. При этом в некоторых случаях выявленные этнонимы указывают на факт проживания населения, принадлежащего большим тувинским, алтайским или монгольским родам на исследуемой территории (сойо , ту-мат, кыргыс, canjaK, балыкчи, дархат).
Теоретической и методологической основой исследования по топонимике приграничных районов Республики Алтай послужили труды отечественных и зарубежных исследователей: И.А. Воробьевой, Л.В. Дмитриевой, Г.И. Донидзе, А.П. Дульзона, А.К. Матвеева, О.Т. Молчановой, Э.М. Мурзаева, И.И. Муллонен, В.И. Рассадина, М.Ф. Розена, Б.А. Серебренникова, А.В. Суперанской и др.
Методы исследования. Исследование выполнено методом этимологического анализа, который на практике сводится к поиску производящего номена или апеллятива, поэтому этимологический анализ осуществляется в совокупности со словообразовательным методом, который применяется при изучении структуры названий, формальных средств топонимов бразования, так как невозможно определить производящую основу топонима без анализа его формы. Помимо этого, постоянно ведется учет типичности / нетипичности, регулярности / нерегулярности образования того или иного географического названия, то есть каждый топоним рассматривается не только в контексте комплекса названий приграничных районов, но - шире - на базе топонимии всего Алтая и прилегающих территорий (учитываются данные Тувинской топонимии и топонимии Монгольского Алтая). На этом этапе большое внимание уделяется также местной диалектной и устаревшей лексике и антропонимии, поскольку они часто служат базой для создания географических наименований.
Источники материала. Фактический материал топонимов был извлечен из карт: карты (сельскохозяйственные) Кош-Агачского и Ула-
ганского районов Республики Алтай, составленные Сибирским филиалом ВИСХАГИ и Федеральной службой геодезии и картографии России 1992, 1998 гг.; карта Монголии, составленная компанией Эм Пи Эм Улан-батор 2006 г. Полевой материал, собранный в экспедициях 2004-2008 гг. по приграничным районам Республики Алтай и Монголии, характеризуется многочисленностью, системностью, множеством фиксаций названий, их вариантов и точной географической привязки, а нередко также мотивировочных контекстов и внелингвистических комментариев. Общее количество топонимов, собранных в результате проведенного исследования, составило 1878 единиц. Кроме того, в работе используются материалы, извлеченные нами из различных письменных источников: а) альманахов, записок путешественников, работ по краеведению; б) документов разного времени (актов земельного межевания, юридических, экономических, списков административно-территориального деления); в) научных исследований по ономастике, этимологии и истории; г) периодических изданий
Научная новизна исследования заключается, прежде всего, в том, что в научный оборот вводится новый полевой топонимический материал, собранный в экспедициях, работа содержит ряд новых этимологических решений. Проведенный лингво-этимологический анализ географических апеллятивов и других лексических единиц в составе топонимов позволит выявить диалектные особенности языка этносов, проживающих на исследуемой территории приграничных районов.
Теоретическая и практическая значимость.
В работе на широком круге фактов осмыслены вопросы этимологии, семантики, функционирования географических наименований, выводы исследования представляют интерес для истории алтайского языка.
Материалы данного исследования могут быть использованы в топонимических исследованиях, в сопоставительных работах по тюркской и иноязычной топонимии, при сборе географических наименований в топонимических экспедициях, при составлении топонимических словарей и атласов, при разработке спецкурсов по топонимике Алтая и спецсеминаров по вопросам истории алтайского языка.
Апробация диссертации.
Основные выводы и положения исследования изложены автором на ежегодных Межвузовских научно-практических конференциях студентов и аспирантов (г. Горно-Алтайск, ГАГУ 2006-2008 гг.), на международной научно-практической конференции «Горный Алтай: проблемы билингвизма в поликультурном пространстве», посвященной 250-летию добровольного вхождения алтайского народа в состав России (г. Горно-Ал-
тайск, 2006 г.), на региональной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Т.М. Тощаковой (г. Горно-Алтайск, 2006 г.).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка литературы и приложения (словарь проанализированных топонимов).
История изучения топонимики Республики Алтай. К вопросу о стратиграфическом подразделении топонимов Республики Алтай
Основными направлениями топонимических исследований на сегодняшний день становятся: изучение структуры географических наименований, описание структурной типологии как топонимии в целом, так и отдельных разрядов названий географических объектов, изучение средств топонимического словообразования, связей топонимии с нарицательной лексикой и с другими онимическими разрядами, изучение топонимической семантики, составление классификаций географических названий по способам и признакам номинации, по лексико-тематическим группам производящих апеллятивов, изучение иноязычных топонимов, путей их проникновения, способов адаптации, их этимологический анализ, лингвогеогра-фический анализ, стратиграфия топонимов. Такой индуктивный этап в развитии топономастики как науки очень значим и неизбежен, так как, думается, новый исследовательский и методический виток возникнет на базе широкого, всеобъемлющего круга данных, собранного, изученного и проработанного материала. Если раньше ономастика в целом и топономастика в частности считались дисциплинами вспомогательными, несамостоятельными, прикладными к истории, географии, археологии, то теперь наука об именах собственных (в том числе географических) сама стремится выйти на связь с другими науками.
Началом топонимических исследований в славянской лингвистике послужила статья А.Х. Востокова «Задача любителям этимологии», изданная в 1812 г. Несмотря на то, что в данной публикации отсутствовала терминология, принятая в современных исследованиях, работа заложила фундамент топонимики и ономастики в целом, а именно такого аспекта, как исследование, по топонимическим формантам. В данной статье также приво-х дился перечень финальных гидронимических элементов типа -га, -ма, -ва и др. (в современной топонимической науке их называют формантами) и, с опорой на данные разных языков, выдвигалось предположение о том, что их значение связано с водой [1983: 166-167]. Подобный словообразовательный подход к изучению топонимических единиц мы находим в работах Н.Н. Надеждина, целью исследования которого было изучение древнейших поселений славян по географическим названиям, а именно - названиям рек. Он отмечал большую стабильность гидронимов, которые способствуют определению стадий миграции и заселения земель народами, а также их эволюцию, искажение гидронимических форм и звучания во времени и пространстве [1985: 13]. Учение о топонимических формантах продвинулось в дальнейшем благодаря работам A.M. Селищева [1968], А.Ф. Орлова [1975: 49], В.Н. Топорова [1960: 51]. Этими лингвистами была обнаружена одноименность рек, текущих на больших расстояниях друг от друга. Основание в 1845 году Русского географического общества способствовало росту интереса к топонимике, главным образом в связи с этнографическими проблемами. На стыке лингвистики, географии и этнографии работал М.А. Кастрен, который занимался исследованием топонимии и соприкасающихся с ней лексических единиц русского, финно-угорских, тюркских и самодийских языков. Многие научные гипотезы данного исследователя актуальны и в настоящее время. Фонетическая форма и фонетические признаки географических названий очень существенны в топонимии, и исследование, игнорирующее их, неполноценно. Однако именно фонетической стороной топонимов исследователи занимаются меньше всего. Фоностатистический анализ топонимии почти не начат. В этом направлении работают В.А.Никонов [1960], А.К.Матвеев [1964] и некоторые другие. Чтобы разобраться в названиях, возникающих сегодня из хорошо известного языка, нет нужды в фонетическом анализе, так как есть возможность рассматривать их семантически. Но уже для названий на том же языке в его прошлые периоды семантический и даже лексический анализ могут оказаться недостаточными, поэтому уступают первенство словообразовательному, а порой и фонетическому. Однако, если и сам язык, родивший название, неизвестен, то и анализ словообразования не всегда осуществим, тогда главным становится анализ фонетический. Противопоставлять их бессмысленно. Они исследуют разные стороны единого явления.
Топонимические / гидронимические субстраты привлекают внимание исследователей до сих пор. Особый интерес в этой области представляет вопрос о соотношении субстрата и заимствований, а именно проблематика их разграничения. Данному вопросу посвящена работа А.К. Матвеева «Субстрат и заимствование в топонимии» [1993], где приводятся факторы различия данных языковых явлений. Автором выдвигается теория о способах возникновения гидронимического субстрата. Так, он выделяет три пути: во-первых, это может быть так называемый «старый субстрат», который свидетельствует о том, что процесс этнической ассимиляции давно завершился. В таких случаях субстратная микротопонимия постепенно исче зает, а субстратная гидронимия обычно сохраняется. Во-вторых, как отмечает А.К. Матвеев, при смене этносов могут сказываться различия в типе хозяйствования между народом-ассимилятором и коренными жителями, что во многих случаях сочетается с разницей в количестве населения. Так, при малочисленности коренных жителей в ассимилирующий язык редко проникает ненужная для пришельцев топонимия. В-третьих, специфическая ситуация может создаваться часто встречающимся в гидронимии субстратом, который воспринят субстратным языком. Помимо этого, иллюзия гидронимического субстрата может создаваться древними топонимическими заимствованиями (квазисубстратом). «Квазисубстратные элементы присущи, по-видимому, всем топонимическим системам, в той или иной степени связанным с древними водными путями» [1993: 93-94].
В процессе исторического формирования и становления любой топонимической системы можно наблюдать взаимопроникновение и сосуществование генетически разнородных этнолингвистических наслоений, составляющих ядро имевших место в прошлом языковых контактов.
Отличаясь достаточно высокой степенью устойчивости, топонимы характеризуются также исключительной преемственностью, поскольку при переходе одной и той же территории от одного народа к другому или при письменном и устном заимствованиях маловероятно переименование какого-либо географического объекта, тем более жизненно важного. Как правило, не переименовываются сколько-нибудь значимые объекты. Их названия переходят из языка в язык, от одного народа к другому, подвергаясь лишь модификациям фонетико-морфологического и семантического характера. Фролов назвал этот процесс трансференцией [1991: 13].
Трансференция в топономастике есть не что иное, как исторически обусловленная этнолингвистическая преемственность топонимической лексики в ее системе, наднациональный процесс перехода или передачи от поколения к поколению географических названий определенной территории. По своему происхождению одни топонимические заимствования - старые и новые, устные и письменные - могли прийти из контактирующего языка непосредственно или через посредство другого языка. Другие топонимические заимствования явились результатом постепенной ассимиляции языка одного из народов в условиях длительного совместного проживания и хозяйствования, поскольку аборигенное население, перешедшее на язык пришельцев, как правило, сохраняет, а пришельцы воспринимают основы уже сложившейся топонимической системы. Необходимо также заметить, что в условиях активного контактирования типологически неродственных
Факторы и стереотипы, участвующие в становлении топонимов на отдельной территории
Характерными особенностями топонимической лексики, по мнению многих специалистов [Топоров 1964; Никонов 1965; Суперанская Л 974], являются: вторичность ономастических номинаций; индивидуальность каждого акта номинации; особо тесная связь имени с именуемым объектом; отсутствие непосредственной связи имени с понятием (она осуществляется через понятие именуемого объекта: город, человек); повышенная связь имени с культурно-историческим фоном, на котором оно возникло, ибо набор реалий, подлежащих топонимической номинации, в разных языках и у отдельных народов не совпадает вследствие объективно различающихся особенностей территории, которую населяют носители различных языков, а также особенностей исторического и культурного развития носителей языка; значение собственного имени не равно значению того нарицательного, от которого оно образовано, и никогда им не ограничивается; оними-ческое значение прежде всего определяется общественно-историческим фактором, т. е. известностью того объекта, который с его помощью именуется; общеизвестно, что разноязычные топонимические системы оказыва ются типологически разнородными, так как в этих языках формально по-разному отражены различные виды и подвиды топообъектов.
Исходя из этих характерных особенностей, каждое географическое название, как отдельно взятое, так и сумму топонимов какого-то ограниченного ареала, Э.М. Мурзаев предлагает рассматривать со следующих позиций: принадлежности названия к географической реалии: реке, болоту, долине и т. д.; хронологической обусловленностью его возникновения; принадлежности к тому или иному языку; содержания и этимологии; его морфологии, так как название - слово, поэтому должно соответствовать нормам языка и подчиняться грамматическим правилам [1982: 76].
Подобное рассмотрение вполне справедливо в связи с тем, что для понимания географических наименований необходимо обязательно знать, с каким объектом соотносится топоним. Известно также, что любой географический объект обладает множеством различных свойств, а назван лишь по какому-то одному. Большинство названий связано прежде всего с обозначением характерных признаков окружающей природной среды. Являясь названиями-индикаторами, топонимы довольно точно характеризуют основные особенности географического объекта. В образовании многих названий географических объектов, чаще рукотворных, участвуют нарицательные слова, относящиеся к сферам хозяйственной деятельности. Сначала они переходят в сферу географической терминологии, а затем приобретают собственное значение и оказываются топонимами. Многие географические названия первоначально были именами нарицательными, обозначавшими разновидность объекта, к которому данное название относилось. Эти нарицательные имена имели при себе определение, нарицательное или собственное (Чистое озеро, Березовый ручей). С течением времени слово, обозначавшее характер объекта, опускалось, в результате чего определение превращалось в самостоятельное название объекта (Чистое, Березовый). Такие определения при слове, обозначавшем характер объекта, сообщали ему дополнительную характеристику.
Характерные черты номинации географических объектов рассматривались в работах А.К. Матвеева [1965], Э.М. Мурзаева [1986] и многих других топонимистов. Эти черты присущи и алтайской топонимике в частности:
I. Позитивность. Отражение географической реальности называемого объекта и его имени. Большинство таких топонимов говорят о физико-географических признаках и характерных особенностях. Чем древнее название, тем более вероятна его связь с называемым объектом. II. Негативность. Правило относительной негативности названий сфор мулировано В.А. Никоновым [1965]. В таких наименованиях отражен не тот признак, который свойствен многим объектам местности, а тот, кото рый выделяется среди остальных и является чуть ли не единственным. Это подтверждает мнение о том, что «язык охотнее фиксирует в своей семан тике аномалию, чем норму» [Арутюнова 1987: 17]. Э.М. Мурзаев приводит пример негативного топонима: «Только среди степей или хвойного леса, у редкой островной рощи, может возникнуть село Березняки» [1982: 119]. Согласно этому принципу, чем реже то или иное явление встречается в действительности, тем возможнее называние топообъекта соответствую щим апеллятивом.
III. Калькирование (разные названия имеют одно содержание). Меняется форма и звучание, но смысл полностью сохраняется, он как бы «копируется под кальку» (алт. Ак-суу белая река , монг. Цаган гол тоже белая река ; в н.п. Чаган Узун алт. г. Кызыл Кыр красная гора местными жителями больше употребляется калькированная форма «Жраснагорка», данная некогда работавшими там русскими рабочими рудника).
IV. Рядность географического названия заключается в положении какого-то одного из них в ряду себе подобных. В.А. Никонов отмечает, что ни одно название само по себе изолированно не существует, они всегда соотнесены друг с другом, т. е. находятся в определенном ряду [1965: 34]. Наличие форманта суу вода, река в составе географического названия говорит, что оно соотносится с названием гидронимического объекта, а формант кыр гора определенно связывается с названием орообъекта и т. д. Именуемые объекты, вокруг которых группируются имена определенных типов, попадая в разные топонимические ряды, испытывают различные влияния, подчиняются различным закономерностям и, соответственно, либо дольше удерживаются в языке, либо скорее заменяются другими, приходящими им на смену. Примерами рядности могут служить употребление топонимических ориентиров: алтыгы нижний , устуги верхний , орто средний\]аан большой , огош маленький и т. д.
V. Переосмысление (народная этимология). Это явление уводит в сторону от первичного содержания. Каждый язык вбирает в себя весь комплекс географических названий, в том числе и унаследованных от предыдущих эпох. Каждый современный язык распоряжается этими названиями по-своему, видоизменяя и «исправляя» то, что не согласуется с его «представлениями» о географических названиях. Поэтому для каждой эпохи все топонимы оказываются словами того языка, который господствует на данной территории, и местное население называет окружающие объекты и современными, и древнейшими именами. Все они на равных основаниях употребляются в данном языке, все в одинаковой степени называют географические объекты, привязывают их к месту и различают, несмотря на то, что среди них есть и названия-описания (т. е. содержат информацию о называемом объекте, например, р. Куркурек букв, шумная ), и названия-метки (уже утратили информацию, вложенную в них некогда их имядателями, например ур. Малталу букв, с топором , никто уже не помнит, почему, но название существует и стало меткой). Для населения, которое создает топонимы и пользуется ими, они не отражают истории, а служат знаками для различения географических объектов. При этом и названия-описания, и названия-метки выполняют это одинаково хорошо. Таким образом, каждый топоним «достаточно точно привязан географически» [Матвеев 1965: 7]. Топонимы могут свидетельствовать о былом расселении народов, о путях их миграции, о языковых и диалектных границах в различные исторические периоды, о которых не сохранились документальные данные, а также о взаимовлиянии отдельных языков и о проникновениях различных культурных влияний.
Общие географические номены двух приграничных районов
Следующая группа лексики, участвующая в топонимии приграничных районов, - это названия домашних и диких животных, птиц и земноводных. По количеству апеллятивов эта самая представительная группа, состоящая из 49 наименований, но количество топонимов, имеющих в своем составе зооапеллятивы, уступает проанализированным и приведенным выше группам. Фаунистическая лексика отражает особенности приграничных районов по составу животных, птиц и рыб, но иногда названия животных могут выступать как тотем какого-нибудь рода. Такие слова, как бугу олень , кирг. кочкор баран-производитель , бургут/буркит беркут , джолбарс тигр , тургай/торгой жаворонок , кус/куш птица , аюу/аю медведь , марал благородный олень , теке горный козел , азгыр жеребец , булан/булун лось и др., могут участвовать в образовании различных географических названий и восходить: 1. к зоологическим апеллятивам; 2. к тотемам; 3. к личным именам и прозвищам; 4. к этнонимам [Мурзаев 1996: 141]. В этот список можно добавить метафорический перенос, сравнение с характером или внешностью животных. Приведем список зоологических апеллятивов на исследуемой территории: айу медведь , анай козленок , шг дикое животное , аскыр жеребец , am лошадь , баарчык скворец , балык рыба , бака лягушка , бее кобыла , бору волк , бука -бык , булан лось , ja6aa / чабаа жеребенок до двух лет , jytcMa дикий козел ,]ылан змея ,]ылкы лошади и т. д.
Айу. Слово айу медведь отражен в 8 топонимах, которые соответствуют 12 ГО: ур. Айу 1арды н.п. Балыктуюл и т. д. На исследуемой территории слово айу выступает в основной форме и с афф. -лу в составе сложных топонимов. Древнетюркское медведь адїу [1969: 14]. В лингвистической литературе отмечены варианты: айы(г) айу азыг адуг ... Б.И. Татаринцев связывает этимологию этого слова с прямыми качествами присущими медведю, сравнивая айыг адыг с айгыр (и др.), общетюркским названием жеребца , возводимым к глагольной основе с семантикой возбуждаться , бесноваться, неистовствовать и, вероятно, быть сильным, могучим, характеризующей медведя как сильного, злого и большого зверя [2000: 60].
Анай козленок отмечается в теленгитском диалекте и не зарегистрирован в словарях. В современном алтайском козленок -улак. Слово анай в тувинском языке козленок (до года) ; тодж. диалекте анай олененок ; аныяк молодой, юный . В топонимии приграничных районов слово встречается в Улаганском р-не в составе сложных географических наименований. Зафиксировано два топонима, который соответствуют трем ГО. Надо полагать, слово анай употребляется для обозначения маленького объекта в качестве определения: ур. Анай Улаган бассейн, р. М. Улаган и т. д.
Ак зверь, марал . Слово обнаружено в двух топонимах для трех ГО: р. АігКулак п.п. р. Чуя, лог, ур. АигЧеден н.п. Балыктуюл, н.п. Чибилу. В древнетюркском arj птица, жир которой используется как лечебное средство , atjci охотник на дичь [1969: 46]. Слово отграспространено в тюркских и монгольских языках с основными значениями дичь; всякое животное на которое охотятся , зверь ; марал , олень , охота, добыча (зверя) . Севортян считал, что тюрк, an формально и семантически гомогенно с монгольским ang зверь , дикое животное , дичь , охота [ЭСТЯ I: 152-153]. A.M. Щербак считает an лексическим тюркизмом в монгольских языках [2005: 21].
Аскыр зафиксировано только в словаре В. Вербицкого с пометой (в-к. аб.) жеребец [1884: 32]. На исследуемой территории слово аскыр встречается только в Улаганском р-не в составе трех сложных топонимов и самостоятельно в другом топониме в основной форме с аффиксом уменьшительности -ак. По сведениям информантов, аскыр в сложных топонимах интерпретируется как жеребец: ур. Аскыр Луулган жеребцы собрались , ур. Ала Аскыр пегий жеребец . Топоним Аскырак жители связывают с .названием травы: в этом логу растет высокая трава аскырак, которую кушают лошади . Но и в этом случае слово семантически связано со значением жеребец - лошадь . Жители других районов Горного Алтая жеребца называют айгыр. Жители Улаганского р-на употребляют оба слова, аскыр и айгыр, но айгыр чаще. Слово аскыр имеется в тувинском языке со значением жеребец , самец (в сочетаниях с названиями некоторых животных) . Варианты: айгыр азгыр адгыр со значениями жеребец являются общетюркскими словами. В топонимии Улаганского р-на слово аскыр оставлено тувинским населением, так как общепринятой формой для обозначения жеребца в алтайском языке является слово айгыр.
Am лошадь, конь, мерин активно участвует в топонимии исследуемых районов. Зафиксировано 18 топонимов, которые соответствуют 24 ГО: г. Алтыгы Ат Лол н.п. Ортолык, руч., г. Ат Ажу н.п. Чаган Узун и т. д. Лошадь издревле считается самым близким к человеку животным (например, когда умирает мужчина, то его лошадь хоронят вместе с ним). Отражение слова ат в топонимии приграничных районов в таком количестве поэтому не случайно. В каждом конкретном топониме отражаются разные аспекты жизни кочевых народов. Много легенд существует по поводу возникновения этих наименований. В древнетюркском слово at лошадь, конь [1969: 65].
Баарчык скворец встречается в топонимии исследуемой территории в одном наименовании, соответствующем двум ГО в Улаганском р-не: р., г. Баарчык система р. Чулышман.
Балык рыба в топонимии приграничных районов встречается в восьми наименованиях, соответствующих 11 ГО. Компонент выступает в составе сложных топонимов и с афф. -ту, -чы: р., г. Балыкту л.п. р. Чулышман, оз. Балыкту Кол н.п. Улаган и т. д. Слово балык рыба является общетюркским. По поводу этимологии слова существуют разные версии. В частности, Б.И. Татаринцев возводит его к слову баплаахтаа шумно рассекать, взбалтывать воду , от которого мог быть образован глагол бал(ы) плескаться в воде , а от последнего с помощью афф. -(ы)к - слово балык [2000: 189]. Слово балык относится к алтайской языковой семье [СИГТЯЛ 1997: 111].
Бака лягушка зафиксировано на исследуемой территории в четырех топонимах, где компонент выступает и самостоятельно, и в составе сложных топонимов и соответствует шести ГО: р., лог Бака л.п. р. Чибит, п.п. р. Чуя, р., оз. Бака ,Тыш л.п. р. Чулышман и т. д. В СИГТЯЛ слово бака относится к алтайским языкам [Там же: 180].
Бее кобыла на исследуемой территории зафиксировано в составе трех сложных наименований, соответствующих двум ГО: ур. Ала Бее н.п. Ба-лыктуюл и т. д. Слово бее является общетюркским образованием. Соответствия - типа бе бе: пе пи би бей бийе с одной и той же семантикой. Этимология слова не выяснена до конца.
Бору волк зафиксировано на исследуемой территории только в одном топониме в Улаганском р-не. В данном наименовании слово бору не является тотемным, так как выступает в нем с глаголом тдрддчи, что ясно показывает употребление слова в своем естественном значении. Ур. Бору Тброочи место, где размножаются волки, или логово волка . Слово бору волк является общетюркским. Отмечено в вариантах бери бери беру в основном со значением волк .
Бука бык отмечен на территории исследуемого региона в пяти топонимах, которые соответствуют шести ГО: лог Кара Бука Оозы лог; н.п. Му-хор Тархата, ур. Бука п.бер. р. Чулышман т. д. Слово бука может выступать самостоятельно и в составе сложных топонимов. В СИГТЯЛ слово бука относится к алтайской языковой семье [1997: 437].
Зооапеллятивы в составе географических названий Улаганского и Кош-Агачского районов
В данный раздел включены собственно топонимы, в которых воспроизведены необычные явления природы и события, имевшие место в действительности.
Адыштпу г. н.п. Саратан букв, стреляющая . По преданию, по этой местности узнавали о надвигающихся бедствиях, войнах. Информанты утверждают, что есть очевидцы того, что перед войной или тяжелым временем гора начинала греметь и стрелять в рядом стоящую гору, а люди могли наблюдать простреленные кроны деревьев. До настоящего времени не выяснены конкретные причины появления звуков, похожих на выстрелы. В 1806 г. на вершине горы побывали русские путешественники и начертали на камне эту дату. Местность считается священной. Слово образовано от глагольной основы am- стрелять + афф. -ыш- + -ту.
Ак Таш ур. н.п. Саратан букв, белый камень . Раньше в этой местности устраивали праздники. Здесь на большом камне до сих пор лежат два камня в форме яиц. Соревнования проводились по кддурге таш: тот, кто поднимет большой белый камень и обойдет лежачий камень в три круга, считался победителем. Название, видимо, связано с этой игрой в поднятие камней. Топоним образован от двух именных основ: прил. ак белый и сущ. таш камень .
Айу Чачкан лог н.п. Саратан букв, разбросанный медведем . В этой местности раньше люди сажали ячмень, однажды медведь разбросал всю вспаханную землю, с тех пор лог получил такое название. Микротопоним образован с помощью сущ. айу медведь , глагольной основы чач- бросать и афф. -кан прошедшего времени.
Арта Салгыш пер. н.п. Саратан букв, переворачивающий . На этом небольшом перевале очень много машин и тракторов перевернулись. На вершине перевала есть место, где повязываютіапама ритуальные ленточки . Микротопоним образован наречием арта через и глагольной основы сал- класть с афф. сущ. -гыш, -ыш.
Am Тыштанаачы место на вершине перевала н.п. Саратан, н.п. Кызыл Аркыт букв, лошадь отдыхает . С давних пор на этом месте принято останавливаться, чтобы передохнули лошади и люди.
Am Баэюы ур. н.п. Саратан букв, голова лошади . Про эту местность сложена легенда. Давным-давно из этой местности неизвестные люди увели в плен одну семью с табуном лошадей. В этой семье был семилетний мальчик. Вскоре родители умерли. Часто тоскуя по родине, мальчик общался только с любимым аргамаком-иноходцем, который знал дорогу домой. Достигнув 17 лет, юноша на любимой лошади бежал из плена. Лошадь нигде не останавливалась, бежала так быстро и так далеко, что пала у речки. Юноша, горюя по любимой лошади, похоронил ее, а голову приподнял к раздвоенной лиственнице, росшей прямо у реки.
Бука мест. н.п. Балыкча букв, бык , здесь остов моста . В этом месте раньше был мост, от которого остался только остов.
Казык. В ойротско-русском словаре слово казык трактуется как 1. кол, клин ; 2. уст. кол, около которого шаман читал призывания при жертвоприношении ; 3. миф. пятое препятствие, которое встречает шаман во время воображаемого путешествия к Ульгеню ; Алтын казык полярная звезда [Баскаков 1947: 67]. Слово казык зафиксировано в составе одного сложного топонима, который соответствует одному географическому объекту: пер. JeTH Казык н.п. Кызыл Аркыт. Название этого объекта соответствует названию созвездия Большая медведица: Jemu Казык доел, семь колов или клиньев . Информанты не могут дать убедительного объяснения данному топониму: давно так называется, наверное, была коновязь ; на этом месте есть очень узкий проход над обрывом, даже собака срывалась в него, и пройти его можно, забив колья со стороны обрыва, чтобы земля не осыпалась . Слово казык является общетюркским. Он является производным от древнетюркского глагола каз копать по семантической модели действие — орудие действия , т.е. казык орудие для копания , деревянная заостренная палка — колышек [ЭСТЯ 1997: 191].
Камчы плетка зафиксировано в одном сложном топониме соответствующий одному ГО. Согласно легенде, местность названа не от слова камчы плетка , а от сочетания слов ком шаман + афф. -чы, который обозначает имя деятеля. Местность называется Камчы Таш в н.п. Саратан. Информанты рассказывают, что в данной местности есть большой как бы рассеченный на две половинки камень. Расстояние между половинками примерно 60-70 см. Если всадник пройдет этот промежуток, не задев стен камня, значит, у него будет счастливая жизнь, если заденет хотя бы стременем, то несчастная. Информанты утверждают, что камни не ошибаются, поэтому и прозвали этот камень камчы предвещатель , а местность получила имя камня.
Чекпен 1. суконный халат без подкладки ; 2. сукно ; суконный [Баскаков 1947: 177]. В современном алтайском словом чекпен называют сол 167 датскую шинель . На исследуемой территории чекпен отражен в составе двух топонимов, соответствующих двум ГО: р. Чекпен п.п. р. Башкаус и ур. Чекпен Тушкен Арой н.п. Балыктуюл. В этих топонимах, по свидетельству информантов, слово чекпен связано с реальными событиями.
Зурамалу Таш мест, долина Ара Коола букв, камень с рисунками . В этой долине на вертикальной плите высечено 32 рисунка.
Hum Jimp ур. н.п. Саратан букв, скушает собака . Однажды, когда в Улагане выпал снег, сюда на зимовку прибыл бай, который всю зиму сетовал на то, что его скот, наверное, все равно погибнет, достанется собакам. Имя бая не сохранилось, а его присказка осталась как название урочища, в котором он жил. Скорее всего, по присказке первоначально был поименован сам бай (так часто бывает), а позже и место.
Кара Таш ур. п.бер. р. Чулышман букв, черный камень . В этой местности поспорили два великих кама Балыкча и Мамат, о том, кто проберется через местность, где расположены церкви, превратившись в рыбу или птицу. Тот, кто отправился по воде, не смог пройти церковь в местности Ала Кайын. Тот, который полетел, споткнулся на Ыйык Туу священная гора [Сартакова 1995: 40]. Видимо, из-за несостоявшего договора местность и получила название.
Какайдын- Кара Тажы мест. н.п. Балыкча букв, черный камень Какая (имя собств.). Алт. какай дикий кабан . Говорят, у этого камня умерли люди из рода саагал.
Кддурге мест. н.п. Балыкча букв, жертва, возношение . Существует несколько версий. 1) название связано с религиозной деятельностью шаманов; 2) в этом месте находятся камни, с которыми богатыри соревновались в силе; 3) чтобы подняться на это место, нужно идти, наклонившись вперед, так как оно очень крутое, поэтому говорится, что нужно идти подняв свою спину . Слово кддурге образовано от глагола кддур поднимать .
Обдднду мест. н.п. Саратан букв, с мужиком . Об этой местности ходит легенда, что здесь живет лесной человечек. Это маленький человек в костюме, с галстуком и в шляпе. Он иногда приходит к аилу, наблюдает за людьми или отпускает лошадей с привязи. По рассказам очевидцев, он бегает быстро, когда его настигаешь, он исчезает. На самом деле местность получила это название, видимо, от антропонима или табуированного имени какого-либо кама или шамана.
Сары Агаш г. н.п. Балыктуюл букв, желтое дерево или лес . По сведениям информантов, в этом месте камы сражались между собой, стреляли в друг друга, поэтому верхушки деревьев все сломаны и сожжены, желтые. Возможно, на это место часто ударяют молнии и поэтому верхушки деревьев обожжены и сломаны.
Сары Janafr ур. н.п. Саратан букв, желтая поляна . Когда-то здесь был расположен приют, потом в этом месте обжигали кирпичи. По сведениям информантов, местность так названа из-за кирпичей желтого цвета, разбросанных повсюду.
Сары Кыс ур. н.п. Саратан букв, желтая девушка . После войны привезли из Кош-Агача телят, их в этом урочище пасла девушка. Зимой выпал большой снег, и все телята погибли из-за бескормицы. Девушка испугалась и повесилась.
Tojbina Тажы мест. н.п. Улаган букв, камень Tojbuia . Шестнадцатилетний юноша Tojbina, отправляясь на войну, начертал свое имя на камне в этом местечке.
Итак анализ микротопонимов хозяйственного, экономического и исторического происхождения на исследуемой территории показал: во-первых, широкое разнообразие хозяйственной деятельности, особенно в Улаганском районе (сеяли рожь, ячмень, просо, даже пшеницу); во-вторых, через легенды передаются необычные природные явления, которые еще не нашли объяснения в науке; в-третьих, в топонимии отражаются все важные исторические вехи (христианизация, революция, коллективизация, репрессии, война, строительство социалистического общества, новые экономические отношения); в-четвертых, в микротопонимии отражены находчивость животноводов и пастухов, использовавших природные условия для своей работы; в-пятых, в языковом плане некоторые микротопонимы сохранили адаптированный вариант русских слов, что говорит об их довольно позднем возникновении, почти все они связаны с хозяйственной деятельностью человека. Анализ этнокультурных и бытовых апеллятивов выявил принадлежность данной группы слов к четырем языковым пластам (табл. 13). Общее количество топонимов в этой группе составило 173 наименования, соответствующих 228 ГО. Основным принципом в употребления этнокультурной и бытовой лексики в топонимии являются хозяйственная деятельность человека, религиозная и охотничья деятельность
