Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Современное состояние изучения нестандартной лексики в лингвистике 17
1.1. Изучение нестандартной лексики в системе русского и английского языков 17
1.2. Структура нестандартной лексики в русском и английском языках 24
1.3. Заимствование как процесс и причины заимствования в современном русском языке 50
Выводы по главе 1 63
Глава 2. Английские заимствования в современном русском языке и их словообразовательный потенциал 66
2.1. Способы заимствования в сфере нестандартной лексики 66
2.2. Формирование словообразовательного гнезда с вершиной-англицизмом как один из способов организации лексем, образованных на базе заимствований 114
Выводы по главе 2 137
Заключение 140
Библиографический список 146
Приложение 177
- Изучение нестандартной лексики в системе русского и английского языков
- Структура нестандартной лексики в русском и английском языках
- Способы заимствования в сфере нестандартной лексики
- Формирование словообразовательного гнезда с вершиной-англицизмом как один из способов организации лексем, образованных на базе заимствований
Введение к работе
Язык представляет собой динамичную систему, в которой все элементы, постоянно пребывая в функционировании, вовлекаются во множество сложных процессов. Происходящие на современном этапе развития общества значительные политические, экономические, социокультурные и другие изменения находят существенное отражение в изменении языка Наиболее очевидны такие изменения в лексической системе языка, так как именно здесь происходит значительное увеличение номинативных средств языка, вызываемое коммуникативной необходимостью. Расширение и обогащение лексического состава приобретает особое значение в рамках общей проблемы лингвистических преобразований и эволюции языка.
Актуальность представленной работы определена повышенным вниманием лингвистов к анализу процессов неологизации на разных уровнях в современном русском языке. Одним из активизировавшихся способов пополнения лексического фонда современного русского языка является заимствование и, как следствие, дальнейшее образование слов Fia базе уже заимствованных англицизмов. Огромное значение для лексической системы имеют заимствования из английского языка, который для многих языков мира, в том числе и русского, является языком-донором. Функционирование в современном русском языке большого числа англицизмов ставит перед исследователями такие задачи, как всестороннее изучение влияния новой иноязычной лексики на систему русского языка, выявление закономерностей интеграции заимствований во все системы языка-реципиента Особая значимость избранной темы определяется тем, что словообразовательная интеграция иноязычных единиц в нестандартной лексике современного русского языка их функциональное разнообразие в современной лингвистике до сих пор остаются ещё недостаточно изученными, несмотря на наблюдающуюся в последнее время особую интенсивность проникновения слов иноязычного происхождения в русскую речевую среду, на изменение языковых вкусов в социуме.
Объектом диссертационного исследования являются англоязычные заимствования в нестандартной лексике современного русского языка.
Предметом исследования являются способы заимствования англицизмов в сфере нестандартной лексики современного русского языка и реализация их словообразовательного потенциала в процессе освоения принимающим языком.
Цель настоящего исследования состоит в изучении англоязычных заимствований в сфере нестандартной лексики современного русского языка с точки зрения их словообразовательных возможностей.
Цель определяет необходимость решения следующих задач:
-
определить языковой статус нестандартной лексики на функциональном и структурном уровнях в контексте социальной дифференциации языка;
-
выявить корпус нестандартной лексики современного русского языка, образованной на базе английских заимствований;
-
определить структурные особенности нестандартной лексики, образованной на базе английских заимствований;
-
установить способы словопроизводства на базе английских заимствований с учётом существующих продуктивных способов словообразования;
5) описать словообразовательный парадигматический потенциал англицизмов, функционирующих в сфере нестандартной лексики, с учётом их частеречной принадлежности.
Материалом для исследования послужили специальные словари жаргона и сленга: Н.В.Белов «Словарь молодёжного и интернег-сленга» (Минск, 2007); X. Вальтер, О. Вовк, А. Зумп и др. «Словарь: Заимствования в русском субстандарте. Англицизмы» (М., 2004); М.А. Грачёв «Словарь современного молодёжного жаргона» (М., 2006); А.Д. Курилова «Толковый словарь разговорного русского языка» (М., 2007); С.И. Левикова «Большой словарь молодёжного сленга» (М., 2003); Т.Г. Никитина «Так говорит молодёжь: Словарь сленга. По материалам 70-90-х годов» (М., 1998); Т.Г. Никитина «Молодёжный сленг: толковый словарь» (М., 2007), а также Интернет-словари.
При анализе и систематизации материала использовались следующие словари: «Толковый словарь русского языка конца XX века. Языковые изменения» под редакцией Г.Н. Скляревской (СПб., 1998); «Толковый словарь русского языка начала XXI века. Актуальная лексика» под редакцией Г.Н. Скляревской (М., 2008); «Словообразовательный словарь» в 2-х томах А.Н. Тихонова (М., 1985); «Толковый словообразовательный словарь русского языка» И.А. Ширшова (М., 2004); «Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка» Т.Ф. Ефремовой (М., 2005); «Стилистический энциклопедический словарь русского языка» М.Н. Кожиной (М., 2003); «Новейший словарь иностранных слов и выражений» под редакцией В.В. Адамчик (Минск, 2007); «Толковый словарь иноязычных слов» под редакцией Л.П. Крысина (М., 2008); «Словарь иностранных слов» II.Г. Комлева (М., 2008); «Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера (М., 2003). Семантический анализ этимонов современных англицизмов проводился с привлечением словаря «Oxford Advanced Learner's Dictionary of Current English» A.S. Hornby and A.P. Goawne (Oxford, 2000). Частично привлекались также материалы из энциклопедий, словарей лингвистических терминов.
Из вышеуказанных словарей методом сплошной выборки было выписано 655 лексических единиц нестандартной лексики, образованных на базе английских заимствований. Заимствованные англицизмы, функционируя в составе нестандартной лексики, подвергаются влиянию русской деривационной системы, образуя словообразовательные цепочки и гнёзда. В свою очередь, производный англицизм может стать производящей лексемой, на базе которой образуются производные первой, второй и последующих ступеней. В этом случае производный англицизм выполняет роль вершины словообразовательного гнезда. По нашим данным, выбранные из словарей 655 лексем-заимствований послужили производящей базой для 4256 производных лексем первой, второй и последующих ступеней. В качестве иллюстративного материала представлены примеры из произведений публицистического стиля - текстов газет и журналов, материалы Интернет-СМИ и Интернет-форумов, в отдельных случаях представлены фрагменты разговорной речи. Авторская картотека на момент завершения диссертации насчитывает 4911 единиц - производящих и производных лексем в 8740 употреблениях. Выбор источников диссертационного материала основывался на их доступности, популярности, обращённости к массовой аудитории.
Методы исследования. Основными методами лингвистического исследования, используемыми в работе, являются: дескриптивный метод, включающий наблюдение, обобщение, интерпретацию и классификацию исследуемого материала и позволяющий системно охарактеризовать анализируемый материал; дефиниционный анализ, заключающийся в анализе дефиниций различных лексикографических источников; метод сплошной выборки; морфемно- словообразовательный анализ, при помощи которого исследуется словообразовательная структура и устанавливаются формальные связи внутри словообразовательных цепочек и словообразовательного гнезда; метод компонентного анализа; сопоставительный метод, использующийся при анализе словообразовательных пар «английская лексема —» англицизм в составе русского языка» и словообразовательных гнёзд «англицизм — производные первой и последующих ступеней»; статистический анализ.
Теоретической основой исследования являются положения, нашедшие отражение в трудах по изучению проблем нестандартной лексики таких известных отечественных и зарубежных лингвистов, как Л.И. Баранникова, М.Н. Беляева, Э.М. Береговская, В.Д. Бондалетов, JI.M. Борисова, Е.Г. Борисова-Лукашанец, И.Р. Гальперин, М.А. Грачёв, В.Д. Девкин, Ю.Д. Дешериев, О.П. Ермакова, В.И. Жельвис, В.М. Жирмунский, Л.А. Капанадзе, Л.П. Крысин, А.Т. Липатов, М.М. Маковский, В.М. Мокиенко, О.Б. Сиротинина, Л.И. Скворцов, Г.А. Судзиловский, В.А. Хомяков, Е.А. Чернявская, А.Д. Швейцер, Д.Н. Шмелёв, L. Anderson, В. Dumas, С. Eble, St.B. Flexner, J. Green, J. Johnson, W. Labov, A.E. Lewin, E. Lewin, J. Lighter, E. Partridge, L. Soudek, T. Thome, P. Trudgill и др.
Изучение нестандартной лексики в современной лингвистике находится в центре внимания языковедов. В лингвистических исследованиях нестандартная лексика предстаёт как сложное и многообразное явление. Под нестандартной лексикой в нашей работе понимаем экспрессивно-оценочную лексику, бытующую в устной разговорной речи и находящуюся вне пределов литературного языка.
Особый интерес при изучении нестандартной лексики языка представляют иноязычные заимствования и их словообразовательные изменения. Как справедливо отмечает исследователь социальных диалектов В.Д. Бондалетов, «заимствованные элементы в составе социальных диалектов вовсе остаются вне поля зрения исследователей. Между тем иноязычный материал <...> заслуживает внимания как в силу своей специфичности (он используется в качестве «непонятного» для непосвящённых), так и в силу того, что даёт в руки лингвиста новые факты для познания общих закономерностей языковой интерференции».1
В настоящее время происходит активное изучение процессов заимствования, где особую роль играют англицизмы. Процесс заимствования из английского языка, по мнению исследователей, на современном этапе приобретает массовый характер. Основные положения изучения процесса заимствования как языковой проблемы отражены в работах Н.С. Авиловой [1967], В.М. Аристовой [1978], Е.Э. Биржаковой [1972], Е.Г. Борисовой-Лукашанец [1983], A.A. Братиной [1973], А.Б. Бушева [2007], У. Вайнрайх [1972, 1979], Н.С. Валгиной [2003], В.В. Виноградова [1982],
' Бондалетов, В.Д. Заимствования из германских языков в лексике русских условно- профессиональных арго / В.Д. Бондалетов // Язык и общество: Сб. ст. - Саратов, 1967. - С. 226.
Э.Ф. Володарской [2002], Е.И. Земской [1981, 1987], С.С. Изюмской [2000], В.Г. Костомарова [1999], Л.П. Крысина [2002], В.Ю. Маргинек [1972], И.Н. Обуховой [1991], A.A. Реформатского [1987], Ю.С. Сорокина [1965], И.А. Стернина [1997, 2004], Э. Хаугена [1972], М.Н. Черкасовой [1997], Н.М. Шанского [1975], Д.Н. Шмелёва [1977], Л.В. Щербы [1957] и др.
Основной чертой современного процесса заимствования становится скорейшая адаптация новых англицизмов на всех уровнях принимающего языка. В свою очередь словообразовательная адаптация англицизмов приводит в действие словопорождающий механизм, заключающийся в образовании дериватов с использованием словообразовательного материала языка-реципиента. Изучение проблем словообразования и описание словообразовательных процессов дают полное представление обо всей словообразовательной системе русского языка с её связями, отношениями подсистем и компонентов.
Заимствования и их производные формируют словообразовательные гнёзда. Изучение словообразовательного гнезда, теоретические основы которого были разработаны профессором А.Н. Тихоновым, способствует всестороннему исследованию формально-семантических отношений различных единиц в словообразовательной системе. Гнездовой подход к описанию заимствований оказывается самым эффективным, поскольку позволяет наглядно представить словообразовательные и мотивационные отношения между компонентами гнезда, а также направление производности, вариативность формантов, продуктивность словообразовательных средств, соотношение словообразовательной и морфемной структур слова, множественность словообразовательной мотивации и др. Проблемы изучения словообразовательного гнезда и его компонентов освещены в работах
A. Зализняка [1972], Е.А. Земской [1981, 2005], З.Г. Кеворковой [1985],
В. Лопатина [1967, 1973, 1977, 1980], А.И. Моисеева [1987], В.Н. Немченко [1994], Л.В. Рацибурской [2004,2005], А.Н. Тихонова [1971, 1978,1985, 1988, 1989], E.H. Тихоновой [2005], И.С. Улуханова [1977, 1979, 1984, 1992, 2005, 2008], И.А. Ширшова [1996,2004], Т.С. Яруллиной [1980] и др.
Словообразование заимствованных англицизмов в нестандартной лексике до настоящего времени не подвергалось изучению с точки зрения гнездового подхода. Между тем, на современном этапе развития русского языка английские заимствования в системе нестандартной лексики активно участвуют в словообразовательном процессе. Наблюдается не только их собственное участие в словопроизводстве, но и реализация словообразовательного потенциала, создание дериватов на базе англицизмов, что ведёт в свою очередь к формированию словообразовательных гнёзд, разнообразных по количеству и составу производных. В связи с этим возникла необходимость всестороннего системного исследования словообразовательных возможностей английских заимствований в нестандартной лексике русского языка.
Научная новизна данного исследования заключается в том, что:
определён корпус английских заимствований в составе нестандартной лексики современного русского языка;
выявлены причины появления англицизмов в составе нестандартной лексики современного русского языка;
определены способы образования производных лексем в нестандартной
лексике современного русского языка на базе английских заимствований;
разработана типология производных отношений в парах «английская лексема —* англицизм в составе русского языка» и в словообразовательных гнёздах «англицизм —»производные первой и последующих ступеней»;
рассмотрены потенциальные возможности англицизмов, способных выступать в роли производящих в условиях дальнейшего словопроизводства по законам русского языка.
Теоретическая значимость исследования определяется тем, что оно вносит определённый вклад в разработку проблемы заимствования, проблемы изучения возможностей словообразовательной системы русского языка, в теорию деривации и неологии. В диссертационной работе раскрываются особенности взаимодействия соотносящихся по образованию английских лексем и англицизмов, составляющих определённый корпус нестандартной лексики современного русского языка. Исследование открывает возможности детального изучения механизмов словообразования в сфере нестандартной лексики в соотнесённости с их производящими англицизмами. Результаты исследования могут быть использованы при разработке теоретических основ словообразования в сфере нестандартной лексики.
Практическая значимость исследования заключается в возможности использовать полученные результаты в практике преподавания лексикологии, словообразования, стилистики, социолингвистики и др. Рассмотренный материал может оказаться полезным и при разработке курсов, связанных с данными разделами языкознания. Результаты описания и анализа единиц нестандартной лексики на базе английских заимствований и их производных могут найти применение в лексикографической практике: при составлении толковых и словообразовательных словарей, словарей нестандартной лексики.
Выдвигаемая гипотеза связана с аспектами заимствования и словообразования и может быть сформулирована следующим образом: заимствование из английского языка является динамичным процессом. Проникая в сферу нестандартной лексики и функционируя в ней, англицизмы активно развиваются, образуя новые лексемы по моделям современного русского языка. Эта система оказывает существенное влияние на развитие и обогащение не только нестандартной лексики, но и лексического состава русского языка в целом.
Положения, выносимые на защиту:
Нестандартная лексика является неотъемлемой частью любого развитого языка, прошедшего этапы нормативной кодификации и литературной стандартизации. В определённой мере нестандартную лексику, в структуру которой входят такие компоненты, как сленг, жаргон, арго и вульгаризмы, можно считать стихийной реакцией неприятия или отторжения кодифицированной языковой нормы в ряде социальных групп на уровне повседневного речевого узуса.
Заимствование является одним из источников пополнения словарного состава нестандартной лексики современного русского языка, где активная роль в качестве языка-донора принадлежит английскому языку. Английские слова заимствуются не только литературным стандартом, но и формируют определённую часть нестандартной лексики.
Все производные лексемы образуются в пределах четырёх важнейших частей речи: существительного, прилагательного, глагола и наречия. Производные слова появляются как речевые новообразования и первоначально рассматриваются как слова, принадлежащие к нестандартной лексике.
Основным показателем адаптации заимствованных англицизмов является их способность взаимодействовать с исконными словообразовательными средствами русского языка и образовывать разветвлённые словообразовательные гнёзда по имеющимся в русском языке типам и моделям словопроизводства. В деривационном процессе нестандартной лексики на базе заимствований- англицизмов работают все характерные для современного русского языка модели словообразования. Новые слова, образованные на базе англицизмов, являются результатом динамических процессов в языке, заполняют лакуны языковой системы и реализуют таким образом её потенциальные возможности.
Производящая лексема-англицизм и производная лексема(-ы) - продукт русского языка - представляют собой словообразовательное гнездо, состоящее из двух частей: первая часть - исходная - производящий англицизм, а вторая часть - производная - лексема(-ы); обе части гнезда связаны отношениями производности на определённом синхронном срезе.
Апробация исследования. Основные положения диссертации обсуждались на международных и всероссийских научных конференциях в Санкт-Петербурге (2000, 2001), Тобольске (2007,2008, 2009) и нашли отражение в 7 публикациях.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, библиографического списка, списка словарей и приложений.
Изучение нестандартной лексики в системе русского и английского языков
Говоря о живых, актуальных процессах в современном русском языке, тенденциях его развития, многие лингвисты отмечают свойственную ему демократизацию, которая затрагивает разные пласты национального языка - в первую очередь язык средств массовой информации, обиходно-бытовой язык, язык образованных слоев общества и др. На активность процессов демократизации (либерализации) языка влияют социальные перемены, происходящие в обществе, среди которых можно отметить следующие: свобода слова и печати, стремление говорящих и пишущих к иной выразительности, иной образности речи [Валгина 2003, Земская 1981, 1996, Костомаров 1999, Шапошников 2006 и др.]. Появление новых социальных образований и групп (корпоративные сообщества, различные неформальные объединения, прежде всего, молодежные и т.п.), наблюдающееся расслоение общества обусловливает активизацию нестандартной лексики, ранее функционировавшей подспудно, далеко за пределами литературного языка и её возможного признания, и тем более легализации.
Можно выделить две группы факторов, которые способствуют неоднородности, варьированию национального языка в связи с социальной стратификацией. Первая из них отражает специфику локального размещения разных групп населения (территориальная дифференциация языка). Вторая группа факторов связана с членением общества на более или менее обособленные социальные группы, объединяющие людей по какому-либо общему социальному признаку (имущественному, профессиональному, уровню образования, характеру интересов, увлечений и пр.). Именно социальное расслоение общества приводит к появлению языковых различий у представителей разных групп этого общества социальной дифференциации языка. Как отмечает B.C. Елистратов, для языкового членения в социальном аспекте «необходимы, пожалуй, лишь два социально-культурных фактора: наличие разделения труда на уровне осознанных цеховых (в более широком, нежели в средневековье, смысле) корпораций и наличие интеграционных процессов на основе товарообмена» [Елистратов 1993: 83]. Поскольку язык и социальная структура общества являются взаимозависимыми компонентами одного социального целого, отражение социальной структуры в языке является одной из наиболее отчётливых форм этой связи. Теоретически обоснованное положение о внутреннем расслоении, неоднородности национального языка плодотворно для оценки лингвистических и экстралингвистических признаков, характеризующих нестандартную лексику как особую, своеобразную подсистему любого литературного языка в комплексе с его статусными свойствами, структурной организацией, особенностями функционирования.
В лингвистических исследованиях нестандартная лексика представлена как сложное и многообразное явление. Высказанное несколько десятилетий назад предположение Б.А. Ларина о том, что «историческая эволюция любого литературного языка может быть представлена как ряд последовательных «снижений», «варваризаций» [Ларин 1977: 176] ставит изучение нестандартной лексики в центр внимания языковедов. Поскольку с лингвистической точки зрения нестандартная лексика и, в частности, её составляющие компоненты представляют собой не только закономерные реализации, но и взаимовлияющие подсистемы любого национального языка, описание данного лексического пласта остаётся важной и перспективной исследовательской задачей.
Говоря о социальной стратификации любого современного литературного языка, выделяют следующие формы его существования: литературный язык в двух его разновидностях — кодифицированной и разговорной (просторечие, территориальные диалекты, социальные диалекты
и профессиональные жаргоны, арго).
Нестандартная лексика как подсистема языка представляет собой интереснейший лингвистический феномен, бытование которого ограничено социальными, временными, пространственными, возрастными рамками. Как всё социальное, нестандартная лексика представляет собой только лексикон, который питается за счёт общенационального языка и живёт на его фонетической и грамматической почве.
В лингвистической литературе, наряду с термином «нестандартная лексика», часто употребляются такие синонимы, как: «субстандартная лексика», «нелитературная лексика», «некодифицированная лексика», «просторечие», «социальные диалекты». Такое разнообразие свидетельствует об известной неопределённости и размытости содержания понятия «нестандартная лексика», что является следствием её особого положения относительно других разновидностей языка. Это определяется особым местом нестандартной лексики в социальном пространстве: между литературным языком, его разговорной разновидностью - «сверху» и территориальными диалектами - «снизу». Такое положение предопределило природу нестандартной лексики: особенности социального состава его носителей, содержание языковых единиц, их функции в речи, а также структуру нестандартной лексики как одной из разновидностей существования языка.
В англо-американских лингвистических словарях приводятся термины «нонстандарт» (Nonstandard) и «субстандарт» (Substandard), которые рассматриваются как «неправильные» («incorrect») и противопоставлены нормам стандартного языка: «Substandard — using speech sounds or forms differing markedly from so-called Standard Language, and often labeled vulgar or incorrect; conforming to the pattern of linguistic usage of the community, but not of the present group. Partial synonyms: Colloquial, Slang, Vulgarism» [Glossary of Linguistics Terminology 1966: 264].
Как отмечает 3. Кёстер-Тома, вместо термина «нестандарт» в связи с ассоциацией с не/шаблонностью следует отдавать предпочтение употреблению термина «субстандарт» (Substandard), который принят в романской и англо-американской лингвистике, и термину «нонстандарт» (Nonstandard), который, наряду с термином Nicht-Standard, распространен среди германистов. Такое употребление, по мнению 3. Кёстер-Тома, подчеркивает иерархичность соответствующих понятий, а также признание за «нонстандартом» («нестандартом») права на существование в качестве неотъемлемого «оппозита» «стандарту» [Кёстер-Тома 1993: 16]. Однако обзор литературы показывает, что понятия «субстандарт» (субстандартная лексика) и «нонстандарт»/«нестандарт» (нестандартная лексика) используются как синонимические.
Структура нестандартной лексики в русском и английском языках
Интерес лингвистов к проблемам изучения языкового членения и варьирования остается неизменным. В проявлениях членения и варьирования состава любого конкретного языка раскрывается его неоднородность и сложность. «Любые реализации языка происходят в рамках определённой исторически сложившейся и дифференцированной системы форм его существования, статус которых зависит от характера общей языковой ситуации, с одной стороны, и потребностей тех или иных сфер общения - с другой» [Гухман 1977: 5].
Функционально-стилистическая дифференциация лексического состава любого языка является сложной задачей. Как отмечает А.А. Уфимцева, систематизировать и описывать словарный состав языка гораздо труднее, чем его фонетическую и грамматическую системы [Уфимцева 1962]. Сложность задачи моделирования функциональной парадигмы в виде чётко стратификационной структуры, состоящей из дискретных компонентов, связана с недостаточной теоретической разработанностью ряда общелингвистических проблем: отсутствие чётких критериев выделения функциональных стилей, отнесение различных лексических единиц к тому или иному стилистическому пласту и др. Сложность решения данной проблемы заключается также в том, что происходит постоянный процесс взаимопроникновения элементов (в частности, лексических) различных форм существования языка, причиной которого являются тесные контакты и взаимосвязи между носителями различных коллективов. В целом для системы этих форм характерно состояние «неустойчивого равновесия», отсутствие чётких границ между её компонентами. Как отмечает А.Д. Швейцер, «Социальная и территориальная мобильность населения, его урбанизация и междиалектные контакты влияют на структуру связей между литературным языком, региональным койне, территориальными и социальными диалектами» [Швейцер 1985: 53]. В связи с этим при описании моделей языковой ситуации необходимо рассматривать её в динамике, что позволит выявить основные тенденции и процессы, определяющие взаимодействие компонентов функциональной парадигмы и соотношение между ними.
Словарный состав языка представляет собой весьма неоднородную массу, поэтому любая классификация лексического состава языка, и в особенности классификация нестандартной лексики, не может быть идеальной. Как отмечает И.Р. Гальперин, «Мера точности в установлении границ между смежными лексическими группами определяется, главным образом, резкостью противопоставления крайних случаев, поскольку самые границы между группами весьма подвижны и зыбки» [Гальперин 1956: 108].
Различные элементы, входящие в состав нестандартной лексики, находятся в определённых системных отношениях не только к языковому стандарту, кодифицированному литературному языку, но и между собой. Как писал М.М. Жирмунский, социальные диалекты — это сложная система, элементы которой «отнюдь не равноправны и их взаимоотношения не ограничены механическим сосуществованием: они связаны между собой сложным взаимодействием, иерархическим соподчинением и борьбой...» [Жирмунский 1936: 83].
В процессе функционирования одни из нестандартных словоупотреблений начинают тяготеть к литературной норме, другие остаются ярко выраженными экспрессивами низкой речи. Взаимоотношения различных подсистем нестандартной лексики, как и сами составляющие этих
подсистем, изучены недостаточно, и об этом свидетельствует сохраняющаяся до сих пор известная терминологическая неустойчивость в разграничении понятий «сленг», «жаргон», «кэнт» (арго).
Стратификационную модель нестандартной лексики можно представить в виде абстрактной теоретической конфигурации, состоящей из компонентов, расположенных по этическому принципу в определённой иерархической последовательности [Беляева, Хомяков 2010, Жирмунский 1936, Скребнев 2000, Soudek 1967 и др.]. Традиционный подход к рассмотрению языковых форм вне пределов литературного стандарта сводится к выделению определённых лексических пластов, которым приписываются стилистические функции, фиксирующиеся в словарях в виде функционально-стилистических помет («шутливый», «ироничный», «пренебрежительный», «грубый» и др.).
В структуру нестандартной лексики входят такие лексические пласты, как: «низкие» коллоквиализмы, общие сленгизмы, специальные сленгизмы (жаргонизмы) и вульгаризмы. Компоненты структуры нестандартной лексики представляют собой иерархию, которая определяется различной степенью стилистической сниженности, под которой понимается эмфаза (эмоциональная, оценочная, экспрессивная или аффективная), употребляемая, главным образом, «для создания определённого стилистического эффекта» [Скребнев 2000, Хомяков 1980]. По «глубине» сниженности верхний ярус в иерархической структуре нестандартной лексики представлен «низкими» коллоквиализмами, которые характеризуются более умеренными оттенками сниженной эмоциональности (фамильярно-шутливый, иронический, пренебрежительный). Ниже расположен сленг, для которого типичны более резкие оттенки (неуважительный, уничижительный).
Следует отметить, что само понятие «сленг» трактуется неоднозначно. Кроме того, в иерархической структуре нестандартной лексики некоторыми исследователями выделяются общий сленг и специальный сленг (жаргон, кэнт) [Арнольд 1981, Вилюман 1955, Судзиловский 1973, Хомяков, Беляева 2010 и др.]. Общие сленгизмы следуют за низкими коллоквиализмами, ещё ниже располагаются профессиональные и корпоративные (групповые) жаргонизмы. Самый нижний ярус принадлежит вульгаризмам, обладающим собственной, вульгарной экспрессией, грубой эмоциональной окраской, общим признаком которых является непристойность [Хомяков ... 2010].
Особое положение в структуре нестандартной лексики занимают вульгаризмы, лексико-фразеологический слой с вульгарной (неприличной и непристойной) экспрессией. Следует отметить, что включение данного лексического слоя в экспрессивное просторечие является дискуссионным вопросом.
Способы заимствования в сфере нестандартной лексики
Под прямым заимствованием понимается заимствование слова, для которого характерно полное воспроизведение иноязычной морфемы с нулевой, частичной или полной фонемной субституцией, а также сохранение основного значения слова из заимствованного языка. Прямое заимствование может быть представлено в форме двух основных видов: транскрипция и транслитерация.
Транскрипция (фонетический способ) — это заимствование словарной единицы при сохранении её звуковой формы, иногда несколько видоизменённой в соответствии с фонетическими особенностями языка, в который слово заимствуется. Согласно определению, данному в «Лингвистическом энциклопедическом словаре», термин «транскрипция» (от лат. transcription - переписывание) трактуется как «способ однозначной фиксации на письме звуковых характеристик отрезков речи» [ЛЭС 1990: 517]. Выделяется практическая транскрипция, под которой понимается «запись иноязычных слов средствами национального алфавита с учетом их произношения» [Там же: 518]. Основным требованием практической транскрипции является более точное сохранение звукового облика передаваемого слова, а также, по возможности, сохранение морфемной структуры слова, его графической особенности, фонемные противопоставления языка и, следовательно, легкость освоения заимствуемых слов в принимающем языке.
Данным способом из английского языка происходит заимствование нестандартных лексем с тождественным значением: от англ. boyfriend (друг, любимый) — бойфренд, от англ. busy (занятый) — бизи, от англ. change (обмен) — чейндж, от англ. fake (подделка, фальшивка) — фейк, от англ. free love (свободная любовь) — фрилав, от англ. high life (высшее общество, свет) — хайлайф, от англ. joker (шутник) — джокер, от англ. pick гір « (знакомство) —» пикап, от англ. relax (отдыхать) — релакс, от англ. young (молодой) — лиг и др.
Основной характеристикой таких заимствованных слов является то, что их общий звуковой комплекс оказывается для заимствующего языка новым, хотя каждый из составляющих их звуков, за редким исключением, заменяется звуком языка, в который они попадают.
Транслитерация (от лат. trans — через и littera - буква) - это «побуквенная передача ... отдельных слов, записанных с помощью одной графической системы, средствами другой графической системы» [ЛЭС 1990: 518]. Транслитерация, как способ заимствования, представляет собой такой способ, при котором буквы заимствуемого слова заменяются буквами родного языка. При транслитерации слово читается по правилам чтения родного языка. Кроме того, транслитерация допускает условное употребление букв, введение дополнительных знаков. Так, в нестандартную лексику русского языка транслитерированы следующие английские лексемы: от англ. bastard (некрасивый человек, ублюдок) — бастард, от англ. best (самый лучший) — бест, от англ. disaster (бедствие, несчастье) —» діізастер, от англ. drink (спиртной напиток) — дринк, от англ. fan (болельщик, любитель) — фан, от англ. gift (подарок) — гифт, от англ. help (помощь) — хелп, от англ. little (маленький) — литл, от англ. message (сообщение) — мессага, от англ. parent (родитель) — парент, от англ. worker (рабочий) —» воркер и др.
В отечественной лингвистике транслитерацией иногда называют практическую транскрипцию иноязычных слов средствами русской графики, таким образом, эти два способа заимствования отождествляются.
По результатам анализа нашей картотеки, в нестандартной лексике русского языка 65 % лексических единиц заимствуется именно посредством прямого заимствования, т.е. при помощи практической транскрипции и транслитерации (см. Диаграмму 1). Диаграмма 1
Основные способы заимствования англицизмов в нестандартной лексике современного русского языка
Так, от англ. birthday (день рождения) с тождественным значением заимствуется в русский язык лексема бёздэй; от англ. geek (1) скучный, надоедливый человек, 2) чокнутый, помешанный (на чем-либо) — гик; от англ. discussion (дискуссия, спор) — дискашн; от англ. drive (1) энергия, напористость, 2) побуждение, стимул, желание, порыв) — драйв; от англ. connection (связь, соединение) — коннекшен; от англ. crazy (сумасшедший человек) — крэйзи; от англ. loser (проигравший, неудачник) — лузер; от англ. money (деньги) — мани; от англ. man (мужчина, молодой человек) — мэн; от англ. respect (уважение, почтение) — респект; от англ. size (размер) — сайз; от англ. trouble (1) волнение, тревога, 2) неприятность, неудача, 3) затруднение, трудность) — трабл; от англ. геаА: (1) причуда, чудачество, 2) человек или явление, выходящее за рамки обычного) — фрик; от англ. c/z#/ (дружеский разговор, беседа, болтовня) —+ чат; от англ. chill out (расслабиться, отдыхать) —» чилаут; от англ. cheater (обманщик, жулик, мошенник, плут) — читер; от англ. eve/7? (событие) — эвент; от англ. young (молодой, юный) — янг; от англ. yuppie (1) молодые городские профессионалы; 2) хорошо образованные, преуспевающие молодые бизнесмены) — яппи и др. При прямом заимствовании отмечается фонетико-морфологическая вариативность номинаций, которая проявляется: 1) в различных вариантах передачи звуковой оболочки английского слова: от англ. parent(s) (родитель(-и) — парент — перент — пэрэнт — перенс — парене — пэренс — пэрэнс; от англ. message (сообщение) — мессидж — месседж — мессаг; 2) в присоединении к заимствованной основе английского слова русского форманта -а (с характерным для просторечия закреплением ударения на флексии): от англ. girl (девочка, девушка) — герла — гёрла — гирла; от англ. friend (друг) — френд — френда. По данным нашей картотеки, зафиксировано 62 лексемы с формантом -а, который может присоединяться как к основе в форме единственного числа, так и к основе формы множественного числа. Так, от англ. to ask (милостыня, подаяние) — аска; от англ. bug (ошибка, сбой в компьютерной программе) — бага; от англ. board (электрическая доска объявлений) — борда; от англ. clothes (одежда) — клоза; от англ. crazy (помешанный, сумасшедший человек) —» крэйза; от англ. experience (опыт) — экспа; от англ. game (компьютерная игра) — гама; от англ. gold (золото) — голда; от англ. icon (икона) — айка; от англ. job (работа) — джобса, от англ. label (фирменный знак, нашивка, этикетка, ярлык) — лейбла; от англ. message (сообщение) —» мессага; от англ. news (новости) — нъюса; от англ. «ofe book (записная книжка) — бука; от англ. page (страница) — лага; от англ. people (люди) — пипла; от англ. popular music (популярная музыка, музыка в стиле «поп») — попса; от англ. record (аудиозапись, аудиокассета) — рекорда; от англ. foo/s (сервис, инструментарий) —» тулза; от англ. wz/e (жена) — вайфа и др.; 3) в присоединении форманта -о: от англ. /?/е (файл) — файло; от англ. /шие (неправильный, «хромающий» (о чем-либо) — ламо (человек, плохо разбирающийся в компьютерах); от англ. mail (электронная почта) — мэйло; 4) в использовании формы множественного числа -и, -ы: от англ. clock (часы) —- клоки, от англ. s/zoes (обувь) — гиузы; 5) в смягчении конечного твердого согласного: от англ. VIP {Very Important Person - очень важная персона) —» випъ, от англ. glamour (очарование, красота) —» гламурь.
Формирование словообразовательного гнезда с вершиной-англицизмом как один из способов организации лексем, образованных на базе заимствований
В современной дериватологии большое внимание уделяется изучению словообразовательных гнёзд, их структурно-семантических особенностей, определению места словообразовательных гнёзд в системе словообразования, о чём свидетельствует огромное количество научных работ, посвященных в той или иной степени изучению вопросов гнездования.
Вопросы выявления структуры и принципов организации словообразовательного гнезда исследованы в трудах таких учёных, как В.В. Виноградов [1977], Г.О. Винокур [1959], Е.Н. Ермакова [2009], Е.А. Земская [1981, 1987, 2005], З.Г. Кеворкова [1985], Е.С. Кубрякова [1981], В.В. Лопатин [1977, 1980], А.И. Моисеев [1987], Л.В. Рацибурская [2005], А.Н. Тихонов [1971, 1978, 1988, 1989], Е.Н. Тихонова [2005], И.С. Улуханов [1979, 1992, 2005, 2008], И.А. Ширшов [1996, 2004], М.Н. Янценецкая [1979], Т.С. Яруллина [1980] и др.
Словообразовательное гнездо, теоретические основы которого были разработаны профессором А.Н. Тихоновым, способствует всестороннему исследованию формально-семантических отношений различных единиц в словообразовательной системе.
Исследование устройства словообразовательного гнезда позволяет лучше понять языковую систему в целом, так как гнездо «отражает языковую систему, и в то же время, моделирует её» [Яруллина 1980: 25].
Гнездовой подход к описанию словообразовательного уровня важен не только для изучения гнезда как такового, но и в качестве «инструмента исследования: гнездовой подход оказывается эффективным способом наглядно представить некоторые результаты, касающиеся таких важных проблем, как тождество слова, а также таких насущных теоретических вопросов словообразования, как направление производности, вариативность формантов, продуктивность словообразовательных средств, соотношение словообразовательной и морфемной структур слова, множественность словообразовательной мотивации и др.» [Тихонов 2001: 12].
Словообразовательное гнездо обычно рассматривается как фрагмент семантического пространства языка. Длительное время в центре внимания дериватологов находились главным образом конструкции бинарные, состоящие из производящего и производного слова. По утверждению И.С. Улуханова, словообразовательная семантика связи слов, входящих в гнездо, обычно изучалась недостаточно и односторонне: устанавливались связи с одним («ближайшим») словом гнезда и оставались без внимания другие связи. Лишь в самое последнее время появились работы, в которых рассматриваются гнёзда в целом. Однако связи слов в гнезде всё ещё остаются не описанными и не расклассифицированными [Улуханов 2008].
В настоящее время внимание исследователей обращено на изучение более крупных деривационных единиц: деривационные ряды, словообразовательные типы и категории, словообразовательные парадигмы и словообразовательные гнёзда.
Термин «словообразовательное гнездо» введён в широкое научное употребление Грамматикой-80. В «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой [2005] этот термин отмечается только как иллюстративный пример к использованию термина гнездо (в ряде разновидностей гнёзд): гнездо лексическое, гнездо синонимическое, гнездо словообразовательное, гнездо этимологическое, гнездо словарное. В «Словаре-справочнике лингвистических терминов» Д.Э. Розенталя и М.А. Теленковой зафиксирован только термин «гнездо слов», имеющий значение «группа однокоренных слов» [Розенталь 1985: 78].
В теоретическом языкознании и лексикографической практике гнездо рассматривается как комплексная единица словообразования в различных разделах лингвистики: лексике, морфемике, деривации. Следовательно, в зависимости от аспекта изучения одно и то же гнездо может предстать как гнездо лексическое, морфемное, словообразовательное и толково-словообразовательное.
Лексическое гнездо — это группировка однокоренных слов, представленная как система лексических значений на основе выводимости одного значения из другого. Немотивированный характер лексического значения свойственен только вершине гнезда, все остальные лексические единицы предстают как мотивированные. Морфемный состав слова и направление словообразовательных связей являются фоновыми и не фиксируются.
Словообразовательное гнездо представляет собой группировку однокоренных слов, упорядоченных отношениями производности, с фиксацией ступеней словообразования и словообразовательной структуры каждого производного.
Толково-словообразовательное гнездо — это группировка однокоренных слов с фиксацией лексических значений и словообразовательной структуры производных. Гнездо этого типа аккумулирует в себе как семантический, так и структурный аспекты и предстает как структурно-семантическое целое. От лексического гнезда оно отличается словообразовательными характеристиками, от гнезда словообразовательного — семантическими характеристиками [Ширшов 2004: 6].
Словообразовательное гнездо - самая крупная единица системы словообразования. Словообразовательное гнездо представляет собой совокупность производных слов разных словообразовательных типов, связанных между собой посредством одной и той же мотивирующей единицы, а также объединённых общностью глубинных семантических процессов, которые «скрыты» в каждом из словообразовательных типов, взаимодействующих в данном словообразовательном гнезде. Каждое словообразовательное гнездо имеет свою структуру, где каждое слово литляк литловый занимает строго определённое место. В основе строения гнезда лежит принцип последовательного подчинения одних единиц другим. Например, ивнинг (от англ. evening - вечер) — ивлинговый; сэйл (от англ. sale — продажа) — сэйлитъ — засэйлитъ. В словообразовательном гнезде заимствованного англицизма литл (от англ. little — маленький) деривационные единицы располагаются следующим образом: литл литловостъ литлово
Словообразовательное гнездо может рассматриваться с различных точек зрения: исторической, формально-семантической, содержательной и т.д. Однако практически все учёные отмечают, что словообразовательное гнездо является высшей системой словообразования. По мнению А.И. Моисеева, словообразовательное гнездо - это определённый результат словообразовательных процессов: в него «непременно входит одно непроизводное, корневое слово, ставшее производящим. Оно является основой (вершиной) гнезда. Все остальные слова гнезда производные, образованные или непосредственно от непроизводного, исходного слова, или от производных первой степени и последующих степеней производства» [Моисеев 1987: 22].
В целом словообразовательное гнездо определяют как «совокупность слов одного корня, возникшую в результате словообразования на базе исходного производящего слова, его производных и производных всех последующих степеней производности; словообразовательное гнездо -суммарный результат словообразовательных процессов, ограниченных лишь общностью корня производящих слов» [Там же]. Словообразовательные связи в гнезде фиксируются в соответствии с направлением мотивационных отношений. Гнездо предстаёт как синхронное целое, отражающее живые связи между словами.
