Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Местное сообщество в социологическом анализе 16
1.1. Этапы развития социологии местных сообществ 16
1.2. Предикативные и качественные характеристики локальных общностей 44
Глава 2. Динамика форм организации деятельности и статусов местных сообществ 68
2.1. Объектность местных сообществ в системе социального управления ... 68
2.2. Субъектность (дееспособность) соседских общностей в режиме самоуправления 94
Глава 3. Изучение местных сообществ в процессе их становления 116
3.1. Интерпретация социологических и этнографических данных 116
3.2. Исследование готовности населения к участию в делах соседского сообщества 136
Заключение 151
Список использованной литературы 157
Приложения 173
Приложение 1 173
Приложение 2 175
- Этапы развития социологии местных сообществ
- Объектность местных сообществ в системе социального управления
- Интерпретация социологических и этнографических данных
- Исследование готовности населения к участию в делах соседского сообщества
Введение к работе
Актуальность исследования статуса местных сообществ в системе социального управления объясняется потребностью использования потенциала местных сообществ в массовом улучшении качества жизни людей.
Современное государство пересматривает основы своей социальной политики в сторону уменьшения социальных обязательств, обеспечиваемых властями всех уровней. Это вынуждает его к поиску механизмов и институтов, которые бы взяли на себя часть обязанностей по поддержанию минимальных стандартов жизнеобеспечения и были бы способны не только воспроизводить базовый уровень условий жизни, но и стремиться к его повышению за счет собственных сил.
Рассуждая о разумных мерах административного управленческого воздействия на общество и человека, Президент РФ В.В. Путин в послании Федеральному собранию 2005 года обращал внимание на ошибочность того стереотипа, что наши граждане нуждаются в постоянном начальственном присмотре,1; а в послании 2006 года он уже прямо высказался за то, что давно пора прекратить из Москвы руководить строительством школ, бань и канализаций.2 Между тем, вопросы соотношения управления и самоуправления на местном уровне, несмотря на вступление в силу федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» №131-Ф3 от 06.10.2003г по-прежнему остаются нерешенными.
С другой стороны, все еще сильные патерналистские настроения в обществе не находят реализации и тем самым возникает институциональный и организационный вакуум, когда государство отступает из ранее
' См.: Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 25
апреля 2005 года. Москва, Кремль. - Электрон. данные (1 файл).
] 2 См.: Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 10 мая
2006 года. Москва, Кремль. - Электрон. данные (1 файл).
занимаемых им сфер организации жизни людей, а на его место никто (кроме криминальных структур в особо прибыльных сферах) не претендует. В результате общественная жизнь человека сужается рамками производства, а место жительства - квартирой.
Управленческая практика местных властей демонстрирует беспомощность в вопросах организации бытовых условий, ссылаясь на пассивность населения, нежелание помогать властям. Тем самым проявляется необходимость поиска эффективных методов активизации местных сообществ для поддержки организационных инициатив местных властей. В науке отмечается, что «Эффективность управления на муниципальном уровне во многом определяется характером взаимодействия с местным сообществом, степенью «прозрачности» местных органов власти и удовлетворенностью населения качеством оказываемых социальных услуг».3
Не менее актуальное звучание в этой связи приобретает и теоретическая проблема понимания причин, которые лежат в основе запаздывающей активизации граждан в области самоорганизации, в то время как плюрализм в общественной жизни устранил диктат власти над способами организации, а демократия принесла с собой свободу действий и взаимодействий.
Возникает закономерное предположение, которое находит подтверждение в опыте развитых стран: местные сообщества необходимо организовывать, и работать не только над созданием условий их возникновения, но и прилагать усилия по катализации, активизации процесса совместной деятельности соседей при помощи квалифицированных специалистов.
Вместе с тем, для решения подобного рода задач необходимо иметь четкое представление об объекте и предмете социотехнической работы, понимать, что и для каких целей нужно создавать. Важно правильно
3 Куцевляк И. Индикативное управление в системе местного самоуправления// Модернизация местных администраций: Сборник научных трудов. - Саратов; Поволжская академия государственной службы им. П.А. Столыпина, 2005.-С. 243.
определять цели направленной активности местных сообществ и понимать, в чьих интересах прогнозировать результаты этой деятельности.
Вопросы управления обращают внимание на определение качеств объекта управления. Если таким объектом управления будет местное сообщество, то субъекту управления потребуется необходимая ресурсная, профессиональная, методическая база. Однако трудно предположить, что такие гигантские расходы смогут быть мобилизованы на построение управляемых местных сообществ. Гораздо предпочтительнее, если местное сообщество будет развиваться за счет собственных ресурсов. В таком случает необходимо пересмотреть его статус, предполагающий самостоятельность и в выборе целей, методов, организации деятельности. Но участники отношений с такой степенью самостоятельности еще малоизученны и степень их непредсказуемости велика. Неизвестно, как они будут проявлять себя в той или иной ситуации, выступая в неопределенном, с точки зрения управления, статусе.
Актуальность научного подхода в поиске определенности в этих вопросах, на наш взгляд, обусловливает исследовательское внимание к статусу местных сообществ в системе социального управления.
Степень разработанности темы исследования
Одним из первых социологов, обратившихся к изучению форм коллективной организации в условиях доиндустриального и индустриального типа производства, был Ф. Теннис, который в конце XIX века показал «общину» и «общество» в виде различных моделей социальной структуры.4 Наиболее яркие последователи Ф. Тенниса - ранние представителей чикагской социологии - Р. Парк, Э. Берждесс, Р. Линд и Э. Линд,5 испытав также влияние Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, интересовавшихся, прежде всего,
4 См.: Теннис Ф. Общность и общество // Социологический журнал. - 1998. - № 3-4.
s См: Парк Р.Э. Городское сообщество как пространственная конфигурация и моральный порядок// Социальные и гуманитарные науки/РЖ. Сер. 11. «Социология».-2000.-№3; Берджесс Э.У. Рост города; введение в исследовательский проект/Социальные и гуманитарные науки / РЖ. Сер. 11. «Социология». -2000,- №4.
проблемой перехода от тесного локального круга (общности) к широкой нелицеприятной системе отношений (обществу), впервые обратились к детальному исследованию соседских отношений на примере городских сообществ.
Вторая половина ХХ-го века, ознаменованная учением Т. Парсонса,6 показала, что классическая социальная система достаточно эгоистична по отношению к периферийным (не социальным) формам коллективности, хотя сама коллективная организация ей необходима как принцип, позволяющий выстраивать управление наилучшим образом.
Только к началу восьмидесятых годов тема соседства приобрела статус основного феномена городской жизни в работах С. Грира, К. Фишера, М. Яновича, Т. Саттлза, Д. и Р. Уорренов, А Хантера.7 Ими было замечено, что отнюдь не все люди, живущие неподалеку, образуют соседства и входят в них. Соседства характеризовались как уникально сцепленные звенья социально-пространственной организации, на которые воздействуют силы и институты огромного общества и рутина каждодневной жизни.
Из современных макросоциологических концепций, направленных на всеобщий охват социальной реальности, можно выделить труд М. Кастельса на тему информационного общества, в котором высказывается гипотеза о том, что современные коммуникации децентрализуют цивилизацию города, превращая ее в цивилизацию деревни. Однако речь в этой работе больше идет о виртуальной интеракции и пространстве ментального характера.8
Заслуживает внимание также работа Ф. Фукуямы «Великий разрыв»,9 по всем параметрам становящаяся в один ряд с работами Э. Дюркгейма, Г.
6 См: Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения //Американская социологическая
мысль. - М.: Наука, 1996.
7 См.: Janowitz. М. The community press in an Urban settings: The Social Elements of Urbanizm. Chicago:
Chicago University Press. 1961; Suttles. G. The social construction of communities. Chicago; London: University of
Chicago Press. 1972. Warren. R. and Warren D. The neihborhood Organizer's Handbook. Notre Dame, IN: Notre
Dame University Press. 1977. Hunter A. Symbolic Communities: The Persistence and Change of Chicago's local
communities. Chicago: Chicago University Press. 1974.
3 См: Каетельс M. Информационная эпоха: экономика, общество и культура: Пер с англ. под науч. Ред. О.И.
Шкараташ - М.: ГУ ВШЭ, 2000.
9 См: Фукуяма Ф. Великий разрыв. Пер с англ. Под общ. ред. А.В. Александровой. - М.: Издательство ACT,
2004.
Зиммеля, М. Фуко. При всех достоинствах работы следует отметить, что Ф. Фукуяма остался верен взгляду американской социологии на невозможность местных сообществ отвечать вызовам современности, считая, что их коллективистская программа обречена, как и во времена Просвещения. Автор позиционирует социальный капитал как единственно рациональный довод в пользу кооперации, а местные сообщества оказываются не совсем удобными, так как сдерживают процессы интенсивного развития, которые Ф. Фукуяма считает не только естественными, но и обязательными.
Значительный вклад в развитие теории местных сообществ и практики их полевого изучения внесли отечественные исследователи, среди которых можно особо выделить ученых Новосибирской экономико-социологическая школы (НЭСШ), а особенно работы Т.Н. Заславской, Е.Е. Горяченко, С.Г. Кирдиной, В.А. Артемова, О.П. Фадеевой,10 и других. Также стоит отметить работы. исследователей, сотрудничающих с Московским общественным научным фондом (МОНФ): А.Е. Балабанова, О.И. Тенисаретского, К.Ю. Зендрикова, Ф.Г. Карасева, Н.Е. Прянишникова, В.И. Редюхина,11 и волгоградских специалистов по муниципальному и административному управлению: Н.С. Субочева, А.А. Огаркова, А.И. Бардакова, В.А. Колесникова, Е.А. Морозову, СВ. Наумова, В.В. Бганцева.
См: Заславская, Т.И. Социология экономической жизни: Очерки теории. / Т. Заславская, Р. Рывкина -Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991; Горяченко, Е.Е. Территориальная общность в изменяющихся условиях,// Социологические аспекты перехода к рыночной экономике (Материалы к ХШ Всемирному социологическому конгрессу). Часть I. Проблемы социальной адаптации к изменяющимся условиям жизни. / Под ред. Ф.М. Бородкина, А.Р. Михеевой. /Е. Горяченко - Новосибирск: ИЭиОПП СО РАН, 1994; Кирдина, С.Г. Экономические институты России: материально-технологические предпосылки развития. /С. Кирдина// Общественные науки и современность. - 1999. -№ 6; Артемов, В.А. Общественная активность городского населения в условиях переходной экономики /В. Артемов //Регион: экономика и социология. -1999; Фадеева, О.П, Сибирское село: альтернативные модели адаптации. /О. Фадеева//Крестьяноведенис. Теория. История, Современность. Ученые записки, 1999. /Под ред. В, Данилова, Т. Шанина. - М„ 1999. 1 См.: Местные сообщества в местном самоуправлении (Учебное пособие для муниципальных управляющих)/ Под ред. А.Е. Балобанова. - М.: МОНФ, 2000.
' См.: Становление местного самоуправления в Волгоградской области: Материалы науч.-практ. конф., Волгоград, 26 сент. 1996 г. / Волгогр. обл. дума, Администрация Волгогр. обл., Волгогр. отд-ние ВЗО России; [Редкол.: В.М. Астанин (отв.ред.), А.И.Бардаков, СМ. Вологин и др.]. - Волгоград: Изд-во ВАГС, 1997; Субочев Н.С. Социальные аспекты развития местного самоуправления в Волгограде / Н.С. Субочев // Конституция России и проблемы местного самоуправления: Материалы круглого стола, 24 декабря 1998 г. - Волгоград, 1999; Наумов С. В. Совершенствование государственного и муниципального управления на основе тана экономии общественных затрат / СВ. Наумов. Волгоград, Изд-во ГОУ ВПО «ВАГС», 2004; Бардаков А.И. Муниципальная власть России: современный опыт, предпосылки развития // Государственное и муниципальное управление в России: Реформы и перспективы развития: Материалы Всероссийской конф. (14 дек. 2004 г.) / ВАГС; Редкол. Г.В. Лысенко и др. - Волгоград, 2005;
Кроме того, в рассмотрении данной тематики представляют ценность работы таких социологов как В. Иванов, В. Вагин, МЛО. Мартынов, И.Д. Саначев, А. Адукова, В.В. Бакулин, Л.А. Краснова, ГЛ. Цветкова, Н.А. Ершов А.З. Гильманов, А.К. Агапонов, а также комментарии генерального директора ВЦИОМ В. Федорова к проведенным в его центре исследованиям.13
Отдельно необходимо отметить значительный вклад Д. Левчика, А. Васильева, Е. Шоминой, М. Бокого, Л. Шапиро, А. Новокрещенова, И. Кокарева в изучение процесса генезиса территориальных органов самоуправления, соседских сообществ.1
Стоит также отметить вклад представителей смежных дисциплин в разработку теории местных сообществ. Так, разработки теории права в контексте местных сообществ можно представить работами таких отечественных правоведов, как Л. Гильченко, Е. Ковешников, О. Кутафин,
Бардаков А.И; Основы местного самоуправления : Учеб. пособие / А.И. Бардаков, В.А. Колесников, U.C. Субочев, Е.А. Морозова./'ВАГС. - Волгоград: Изд-во ВАГС, 1997; Колесников В.А. Муниципальные интересы в современной России: монография. - Волгоград: Изд-во ГОУ ВПО «ВАГС», 2005; Бганцев В.В. Административное управление как социальный институт: состояние и перспективы развития// Государственное и муниципальное управление в России: Реформы и перспективы развития: Материалы Всероссийской конф. (14 дек. 2004 г.) / ВАГС; Редкол. Г.В. Лысенко и др. - Волгоград, 2005.
13 См: Иванов В.Н. Инновационные социальные технологии государственного и муниципального
управления. - М.: Экономика, 2001; Вагин В.В. Городская социология: учебное пособие для муниципальных
управляющих. - М.: МОНФ, 2000; Мартынов МЛО. Местное сообщество и социально-экономическая
основа местного самоуправления // Социологические исследования. - 2003. - №8; Саначев И.Д. Местное
самоуправление в России: шаг вперед или политическая игра?// Становление местного самоуправления в
Российской Федерации. - M., .1999; Агапонов А.К. Регионы и муниципальное самоуправление: вопросы
ответственности. // Социологические исследования. - 2002.- № 2; Гильманов А.З. Перспективы
становления местного самоуправления// Социологические исследования. - 1998.- № 11; Ершов Н.А.
Возможна ли собственная модель местного самоуправления?//Социологические исследования. - 1998.-№
11; Цветкова Г.А. Местное самоуправление и проблемы местных сообществ. // Социологические
исследования. - 2002.- № 2; Адукова А. Совершенствовать самоуправление //АПК: экономика и
управление. - 2005. - №7; Бакулин В.В., Территориальная организация населения/ В.В. Бакулин, Л.А.
Краснова: Учебно-методический комплекс. - Тюмень: Изд-во Тюменского государственного университета,
2002; Федоров В. Не знаем, не умеем, не хотим //Время новостей. - 2005. - 23 декабря.
14 См.: Левчик Д.А. Комитеты общественного самоуправления в России (1988-1993 г.г,). - М,: МОНФ, 2000;
Левчик Д.А. Комитеты общественного самоуправления: тенденции развития// Социологические
исследования. - 2003. - №10; Васильев А.А. Основы территориального общественного самоуправления:
Научно-методическое (практическое) пособие. - Нижний Новгород, 2004; Шомина Е. Шаги к местному
самоуправлению (подъезд, дом, микрорайон). - М.: Проект ТАСИС, 2004; Бокий М.А. Обратная связь в
городском самоуправлении / М.А. БокиЙ, Л.В. Шапиро // Социологические исследования. - 1997. - № 4;
Новокрещенов А.В. Самоорганизация территориальных общностей и местное самоуправление: Монография
/ А.В. Новокрещенов. - Новосибирск: Наука, 2002; Кокарев И. Соседские сообщества: путь к будущему
России. - М.: Прометей, 2001.
В.Фадеев, А.Широков, И. Умнова.15 Политологический взгляд на территориальные сообщества характеризуют научные позиции В. Гельмана, С.Митрохина, С. Рыженкова, Р. Туровского, Н. Великой, А. Муталимова.16 Исторический подход, раскрывающий сущность отношений в местных сообществах в конкретно-исторических условиях хорошо представлен в работах А.Н. Бурова, М.А. Сукиасяна, В.Г. Игнатова, Н.В. Постового.17
Этнографический подход к изучению местных сообществ, методологически наиболее близкий социологическому, нашел отражение в исследованиях В. Тишкова, Т. Сенюшкиной, Г.С.Денисовой, М.Р. Радовель.
Однако, учитывая кропотливую научную работу, которая ведется в этом направлении, можно констатировать определенный теоретический застой в этой области с конца XX века. Обилие материала, исследований, комментариев зарубежной социологии, тем не менее, не привело пока к добротной социологической концептуализации проблем локалистики. Поэтому, при наличии актуализированного общественного интереса к данной тематике, сегодня пока не ясно, в каком направлении будет развиваться данное явление. Наука не помогает четко очертить эти тенденции, путаясь во
15 См.: Гильченш Л. Новый этап реформы местного самоуправления //Власть. - 1997. - №3; Кутафин О. Е.
Муниципальное право Российской Федерации: Учебник. /О. Кутафин, В. Фадеев - М.: Юрист, 1997;
Широков А.Н. Федеральное законодательство России о местном самоуправлении. - М.: Наука, 1996; Умнова .
И. Реформируем, реформируем, а движемся назад // Российская Федерация. - 1994. - № 21; Ковешников
Е.М. Муниципальное право: Краткий учебный курс. - М.: НОРМА-ИНФРА, 2000.
16 См.: Митрохин С. Местное самоуправление: аргументы, проблемы, мифы// Местное самоуправление:
теория и практика. - M.: Фонд Ф, Наумана, 1997; Туровский Р.Ф. Конфликты на уровне субъектов
Федерации: типология, содержание, перспективы урегулирования //Общественные науки и современность. -
2003. - №6; Великая Н.М. Изменение системы местного самоуправления в контексте административной
реформы// Россия на пути реформ: федеративный и региональный аспекты. - Саратов, 2003. Книга 2;
Гельман В. Федеральная политика и местное самоуправление в России: критический обзор// Местное
самоуправление: теория и практика. - М.: Фонд Ф. Наумана, 1997; Рыженков С. Органы государственной
власти в реформе местного самоуправления в России: взаимодействие Центра и регионов в процессе
принятия федерального и региональных законов об общих принципах организации местного
самоуправления. Политическое содержание и последствия процесса// «Третье звено» государственного
строительства в России/Под ред. В. К. Матцузато. /С. Рыженков - Саппоро, 1998.; Муталимов Л. Местное
самоуправление как одна из предпосылок укрепления демократии // Власть, - 2004. - №5.
17 См.: Буров А. Местное самоуправление в России: исторические традиции и современная практика. -
Ростов-на-Дону: Изд-во рост. Ун-та, 2000; Сукиасян М.А. Власть и управление в России: диалектика
традиций и инноваций в теории и практике государственного строительства. - М.: РАГС:, 1996; Постовой
Н.В. Местное самоуправление: история, теория, практика. - М., 1995.
См.: Тишков В. Местное управление в сложном обществе: российский опыт // Местное управление многоэтничными сообществами в странах СНГ/ Под. ред. В. Тишкова и Е. Филипповой. - М.: Авиаиздат, 2001; Сенюшкина Т. Управление местными сообществами в Крыму// Местное управление многоэтничными сообществами в странах СНГ/ Под. ред. В. Тишкова и Е. Филипповой. - М.: Авиаиздат, 2001; Денисова Г.С. Этно социологи я: Учеб. пособие для студентов ун-тов и пед. вузов. / Г. Денисова, М. Радовель. - Ростов-н/Д: Изд-во ООО «ЦВВР», 2000.
множестве подходов и синтетических вариаций, скопившихся в течение века, многие из которых уже потеряли свой объект, свою основу в реальности. Прежде всего, остается неясной качественная характеристика местного сообщества как социологического понятия, а также чрезвычайно запутан вопрос определения статуса местных сообществ в системе социального управления.
Цель исследования - идентифицировать статусные характеристики местного сообщества, как коллективного участника общественных отношений в социальном управлении.
Указанная цель предполагает решение следующего ряда задач:
выявить основные вехи становления социологического знания о
местных сообществах;
сформулировать понятие местных сообществ на основе выделения их
качественной специфики;
идентифицировать объектные характеристики местных сообществ в
системе социального управления;
квалифицировать субъектность местных сообществ как дееспособность
в системе территориального самоуправления;
охарактеризовать влияние позиции наблюдателя в интерпретации
социологических данных;
исследовать степень готовности населения к восприятию идеи участия
в делах соседского сообщества.
Объектом нашего исследования выступают локально организующиеся коллективы - местные сообщества.
Предметом диссертационного исследования является субъектно-объектный статус местных сообществ в той или иной организационной среде.
Теоретической базой диссертационной работы выступают, прежде всего, основы макросоциологической и микросоциологической теории. Одним из подразделов последней является общинная теория, берущая свое
начало в работах Ф. Тенниса, Г. Зиммеля, Э. Дюркгейма и развернутая в серии исследований городских сообществ чикагской социологической школой первой половины ХХ-го века и в зарубежной урбанистике рубежа ХХ-ХХГ веков.
Кроме того, в основу настоящего исследования положены принципы классической теории управления. Широкое применение получили теоретические положения самоуправленческой концепции, элементы телеологии и эволюционизма.
Методологической основой исследования послужили
основополагающие принципы диалектики, логического анализа, системности. Применение метода категориального анализа управленческих дефиниций позволило избежать интерполяции управленческих категорий в иных организационных системах и расширить методологическую базу исследования статуса местных сообществ путем рассмотрения местных сообществ в двух системах действия: управленческой и самоуправленческой. Эмпирическую базу исследования составляют данные анкетного опроса, проведенного в начале 2006 года по разработанной автором методике. Результаты интерпретации данных, полученных в процессе, выборочного полевого социологического исследования, , позволили обосновать гипотезу о готовности жителей различных по типу населенных пунктов к включению в деятельность местных сообществ.
Степень научной новизны результатов настоящего исследования определяется следующим:
выявлены релевантные теоретические представления о местных
сообществах;
сформулировано и обосновано понятие местного сообщества с
раскрытием его качественной специфики;
впервые идентифицированы характеристики, детерминирующие
объектный статус местных сообществ в системе социального
управления;
субъектность местных сообществ в авторской концепции квалифицирована как дееспособность локальных общностей в системе территориального самоуправления;
дана интерпретация социологических данных о местных сообществах;
получены результаты исследования о готовности населения к восприятию идеи участия в делах соседского сообщества, а также выявлен ряд условий активности жителей в делах местного сообщества. Основные положения, выносимые на защиту:
Рассмотрение основных этапов приращения социологического знания о местных сообществах позволило выделить наиболее релевантные теоретические представления о сущности местных сообществ. Так, в первый период, от Ф. Тенниса - к ранней урбанистике чикагской школы, в эпоху господства мнения о факторах социальной детерминации поведения, основным вкладом социологов было открытие значения коммунальных связей; во второй период, от теории систем к урбанистике второй половины ХХ-го века, такой вехой стало понимание того факта, что тесные рамки местных сообществ, раздвинутые достижениями коммуникации, не лишили сообщество права быть местным и не сняли необходимости серьезной работы по созданию соседских общин, поскольку они не формируются самопроизвольно. На современном этапе, в условиях накопления социологической информации о местных сообществах, которая еще ждет своей концептуализации, социологи выстраивают различные, не имеющие однозначного подтверждения прогнозы относительно тотальной децентрализации под воздействием процессов изменчивости.
Анализ существующего терминологического разнообразия и раскрытие телеономической специфики местного сообщества, позволили сформулировать понятие местного сообщества как коллективной формы
организации жизни по месту проживания, которая обеспечивает условия комплексного культурного развития человека.
Идентификация характеристик, детерминирующих объектный статус местных сообществ в системе социального управления, позволяет утверждать, что классическая концепция управления может быть адаптирована к системе отношений власти с местными сообществами на основе четкого определения круга вопросов, которые решаются исключительно управленческими методами, в отношении той стороны деятельности локальных сообществ, что выходит за рамки их внутренних интересов. В этом смысле очевидна управленческая сущность функций представительных органов муниципальной власти. На основе этого понимания можно предлагать механизмы совершенствования их деятельности в сфере социального управления и управленческого взаимодействия с вверенными им объектами.
Квалифицируя субъектность местных сообществ как их дееспособность в рамках своего локуса, мы считаем, что позитивное понимание местного сообщества как субъекта управления при этом не имеет смысла, поскольку обоснования для применения принуждения со стороны местного сообщества и механизма его осуществления нет. Тем не менее, поскольку под субъектностью мы условились понимать дееспособность местных сообществ, функция такого ойкоса, как местное сообщество, должна проявлять себя не просто в активности коллективных агентов местности, а в ощутимой для людей результативности - улучшении качества их жизни.
Определение характера влияния позиции наблюдателя в интерпретации социологических данных позволило утверждать, что эта позиция имеет определяющее значение для теоретического конструирования реальности, что видно на примерах, связанных с исследованием местных сообществ. Так, основными участками, наиболее подверженными искажению являются: реальность существования местных сообществ, определение
местного сообщества в кругу других коллективных конструктов, а также оценка участия население в деятельности местных сообществ. Существование местных сообществ, как безусловной составляющей институционального взаимодействия, должно полагаться априори, даже при отсутствии документальных данных, подтверждающих этот факт количественно и качественно, поскольку возможность существования местного сообщества обусловлена самим характером совместного проживания людей. Их фактическая реализация на местном уровне может быть заторможена, приостановлена под воздействием различных факторов, но, вместе с тем, можно утверждать, что их естественное развитие все же неотвратимо.
6. Проведенное исследование готовности населения к восприятию идеи участия в делах соседского сообщества позволяет в общих чертах сделать вывод о высокой степени такой готовности, обусловленной, однако, связанностью с подобного рода активностью других жильцов соседского сообщества. Таким образом, можно заключить, что одним из основных препятствий к широкому вовлечению граждан в деятельность по улучшению условий жизни в местах проживания является полагание собственного участия при условии участия другого (в отдельных случаях - всех).
Практическая значимость результатов исследования заключается в возможности применения выводов данной работы в подготовке учебных курсов по социологии управления, в формулировании гипотез и программ дальнейших социологических исследований в области местных сообществ. Отдельные положения диссертации могут быть использованы в учебном процессе, в преподавании дисциплин «Социология управления», «Социологии организации», «Инновационный менеджмент», «Исследование систем управления», «Управление организационными изменениями» и др.
Научная значимость результатов диссертационного исследования состоит в том, что в работе обосновываются границы применения теории социального управления для анализа управленческого взаимодействия с
местными сообществами, и предлагается рассматривать местные сообщества в организационной системе качественно иного плана, что тем самым открывает возможности изучать отношения, складывающиеся в местных сообществах.
Апробация работы. Диссертация подготовлена на кафедре социологии управления Волгоградской академии государственной службы. Основные положения и результаты исследования нашли отражение в выступлениях на конференции: «Формирование Евразийского пространства» в г. Челябинск, а также опубликованы в сборниках научных трудов и в научной периодике.
Работа выполнена в рамках области исследований «Местное самоуправление как ресурс общественного развития» (п. 26) паспорта специальности 22.00.08. «Социология управления».
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав, содержащих шесть параграфов, заключения, списка использованной литературы и приложений документов, использованных в процессе социологического исследования.
Этапы развития социологии местных сообществ
В числе первых социологов, обративших внимание на коренные различия в формах коллективной организации в условиях доиндустриального и индустриального типа производства, был Ф. Теннис, в конце XIX века показавший «общину» и «общество» в виде различных моделей социальной структуры.
В своем определении общества и общности Ф. Теннис, как нам представляется, проводит разделительную черту именно по телеологическому принципу: «... все виды связанности, в которых преобладает сущностная воля, - пишет он, - я называю общностью (Gemeinschaft), а все те, которые формируются посредством избирательной воли или существенно ей обусловлены, - обществом (Gesellschaft), причем оба понятия в их сущности и тенденциях суть модальности связанности». Очевидно, что под модальностью связанности можно понимать формы организации, а в основании их коренных отличий - экзогенный и эндогенный характер целеполагания. Если мы зададимся вопросом, какими могут быть эти «цели внутри» для общности (в данном случае синонимичность понятий «общности» и «местного сообщества» для нас очевидна), то первым ответом на вопрос будет указание на саму основу - «местность» местного сообщества. Указание на это мы и находим у Тенниса. Он пишет, в частности, что «Людей сплачивает... общее отношение к земле: совместное проживание, соседство объединяет людей, заставляя их созывать советы и через советы принимать решения».
В этом простом утверждении содержится самая прямая и самая простая истина о сути местных сообществ, но именно она является одним из главных камней преткновения и в теории и на практике, поскольку для теории, с точки зрения ее универсальности, важно охватить всю совокупность явлений одного класса, а явления рассматриваемого нами класса представляют разнообразие по целому ряду признаков. Мы специально вернемся к рассмотрению этой темы чуть позже. А пока нам важно рассмотреть понимание генезиса общности в концепции Ф. Тенниса, чтобы увидеть ее не с позиции историзма (в этом плане идеи Ф. Тенниса не оригинальны, так как они повторяют положение исторического материализма об эволюции родовой общины в соседскую), а с точки зрения связей в разных формах коллективной организации.
Ф. Теннис дает понимание важной для нас проблемы возникновения отношений на основе общностных связей. Он пишет, что изначально они «природны» и существуют до субъектов (то есть до того, как возникли субъект-объектные связи, когда субъект навязывает объекту желаемую им манеру поведения): «Данные природой отношения по сути своей также взаимны, реализуются во взаимной деятельности - естественное отношение, подобно договорному, порождает взаимодействие или делает его необходимым, призывает к нему или требует его; но здесь отношение как бы от природы дано раньше своих субъектов или членов, и нам кажется само собой разумеющимся, что хотят и поступают в соответствии с ним - идет ли речь о самом насущном и простом, о том, что делают по желанию и склонности, по любви, по привычке, или, наконец, по велению разума, заключенного в чувстве долга: все эти виды сущностной воли переходят друг в друга и каждый из них может стать основой для возникновения общности».
В описании типов отношений, складывающихся в общности, Ф. Теннис выделяет товарищеский тип, тип господства и смешанный. 2 Анализ содержания этих категорий позволяет седлать вывод о том, что в данной классификации представлены те отношения, которые складываются не в силу специфики данной формы организации, а вообще присущи психосоциальному складу общения людей. Отношения товарищества, лидерства в товариществе, брачные отношения, на наш взгляд, обусловлены внеисторическим фактором, независящим от общности.
Так, например, товарищеские связи не ограничиваются пределами общности, равно как и брачные связи предполагают заимствование партнера из соседней общности. Что касается господства, то, как в структуре семьи, так и в структуре общности оно имеет вид старшинства и не обязательно предполагает насилие, как это полагает Ф. Теннис, а наоборот, является гарантией защиты от него. Так, сирота, человек, не имеющий защиты и покровительства, и в «общности» крайне уязвим, а «общество» ему вообще не дает никаких гарантий выживания. Ф. Теннис пишет об отцовском авторитете, выводя из него патристический авторитет церковных служителей, являющихся нередко «отцами» общности, концентрирующейся вокруг прихода. При этом он вкладывает в авторитет отцов и сенаторов смысл господства, который не совсем правоверно, на наш взгляд, полагать институтом общности, а скорее общества. Общность в господстве, по сути, не нуждается, так как у нее нет внешних целей.
Если мы посмотрим на современные типы местных сообществ, то также не увидим там преобладания, или какого-либо заметного влияния ни одного из типов, описанных Ф. Теннисом в «общности». Но, следует отметить, что, описывая подобные взаимосвязи, Ф. Теннис подразумевал, что именно территориальным, местным сообществам эта типология отношений наиболее близка. Поэтому относительно типологии отношений в общности, согласно Ф. Теннису, следует сделать вывод о ее относительности, которая никак не характеризует природу общности, но вместе с тем, важно заметить, что Ф. Теннис, случайно или намеренно, минимизирует социальный смысл ее внутренних взаимосвязей,
В противоположность общности Ф. Теннис описывает и процесс вызревания связей в обществе сложившихся субъектов: «В чистом и абстрактном договорном отношении те, кто заключает договор, мыслятся, наоборот, как разобщенные личности, которые до этого и сейчас во всем остальном друг от друга не зависели и не зависят, совершенно друг другу, чужие, и вообще - как ранее, так и сейчас во всем остальном настроены по отношению друг, к другу враждебно. Do, ut des - единственный принцип такого отношения: то, что я для тебя делаю, есть лишь средство, чтобы вызвать твое - одновременное, предшествующее или последующее -ответное действие, собственно, только его я на самом деле хочу и желаю; моя цель - заполучить твое, свое же я отдаю как средство, разумеется, вынужденно; только мыслимое и предвосхищенное следствие есть та причина, которая определяет мое воление. Это простейшая форма избирательной воли». Здесь уже мы видим ярко выраженные качества социальной «общности», то есть общества.
Объектность местных сообществ в системе социального управления
Формулируя предпосылки управления, К. Маркс писал: «Всякий непосредственно общественный или совместный труд, осуществляемый в сравнительно крупном масштабе, нуждается в большей или меньшей степени в управлении, которое устанавливает согласованность между индивидуальными работами и выполняет общие функции, возникающие из движения его самостоятельных органов. Отдельный скрипач сам управляет собой, оркестр нуждается в дирижере». То, что было характерно в этом плане для XIX века, не изменилось и по сей день: совместный труд в сравнительно крупном масштабе при всех достижениях современности не стал анахронизмом, следовательно, управление востребовано и сегодня, вопрос только в его дозировке и назначении.
Инвентаризируя понятие управления, с точки зрения современности, группа ученых, во главе с В. Ивановым, характеризует его в кибернетическом ключе, хотя и отмежевывается от технического и . биологического смыслов. Они акцентируют внимание на том, что социальное управление это «такое воздействие, которое осуществляется в социальных системах и может быть понято как воздействие субъекта управления на объект управления с целью перевода его в новое желательное состояние».109 Учитывая, что выводы автора относятся к 2001 году, данная трактовка целей управления неоправданно игнорирует глубоко укоренившийся в теории современного управления маркетинговый подход, предполагающий целью действия, в том числе и воздействия, удовлетворение потребностей. Этот аспект важен потому, что указывает на изменение свойства объекта, как на необходимую предпосылку удовлетворения потребности, а вовсе не его телеологическую сущность.
Надо сказать, что идея изменения сути управления, выраженная в цитируемом отрывке автора, встречается в науке все чаще. Однако довольно трудно рассматривать ее релевантность, имея предельно открытые данные о целях управления в той среде, где есть необходимость его осуществления. В. Иванов с соавторами далее пишут: «Цель управления - желаемое, возможное и необходимое состояние системы, которое должно быть достигнуто. Определение целей управления - главный и начальный этап управления». Цель управления, с точки зрения системности, не может относиться к управляемой системе, а должна простираться за ее пределы. В противном случае, мы получаем метафизическую картину «самобытия» систем, что противоречит основам самой системной теории.
Диалектика развития становится возможной только тогда, когда возникает управление, цели которого направлены наружу системы, при условии чего, возникает контакт систем, их общение, соподчинение, развитие их новых качеств, происхождение нового. В целом, можно признать определение, данное группой В. Иванова, неудовлетворительным, так как они выводят усеченное понятие управления: «.. .управление - это особый вид профессиональной деятельности, который не только сводится к достижению целей системы, организации, но и представляет собой средство поддержания целостности любой сложной социальной системы, ее оптимального функционирования и развития».11 Они говорят о целях системы и не поясняют их вектор, а также предлагают считать, что без управления целостность социальной системы утратит свою опору.
И первый, и второй тезис небесспорны, а вместе они представляют собой некий гибрид, который, с одной стороны, лишает понятие его дефиниции, а, с другой стороны, абсолютизирует его. Но В. Иванов и его единомышленники хотя бы исходят из классических основ понятия о субъекте и объекте в управленческой системе при ее определении.
Довольно частыми в научной практике стали разработки концепций безобъектного (или субъектного) управления. Одна из последних работ на эту тему наиболее радикально утверждает о возможности социального управления без объекта. Как пишет В.Е. Лепский, «принципиальным для субъектного подхода является снятие противопоставления между «исследователем» и «объектом исследования». В контексте субъектного подхода появляется возможность перехода от парадигмы «субъект - объект» к парадигме «субъект субъект», что позволяет, в частности, наметить пути преодоления ограниченности естественно-научной парадигмы с позиций субъектного подхода».
Благодаря научной прилежности автора приведенного высказывания, мы имеем возможность разобраться в некоторых важных аспектах теории, обратившись к небольшому глоссарию:
«Социальные субъекты - носители различных видов деятельности (жизнедеятельности) или взаимодействий: индивиды, группы, организации, государства или иные социальные образования.
Объекты социального управления - социальные субъекты, включенные в разнообразные виды деятельности (жизнедеятельности) и их взаимодействия.
Субъекты социального управления - социальные субъекты, осуществляющие воздействия на других социальных субъектов, с целью поддержания и развития выполняемых ими различных видов деятельности (жизнедеятельности), стимулирования и поддержки процессов их развития, взаимодействий и самоорганизации.
Субъекты социального самоуправления - социальные субъекты, осуществляющие воздействия на самих себя с целью поддержания и развития выполняемых ими различных видов деятельности (жизнедеятельности), стимулирования и поддержки процессов развития, взаимодействий и самоорганизации.
Интерпретация социологических и этнографических данных
Тема интерпретации теоретических положений и социологических данных, которую мы затрагивали в предыдущем разделе работы, самым непосредственным образом влияет на состоянии знаний об объекте и направлениях его изучения. По нашему мнению, в вопросе определения статуса местных сообществ, позиция наблюдателя имеет определяющее значение для конструирования реальности. Поэтому далее мы рассмотрим стереотипы, как в теории вопроса, так и в практике социологической интерпретации первичных данных.
В современной научной дискуссии по вопросам местного самоуправления господствуют два дисциплинарных подхода: правоведческий и политологический. При чем правоведческий очевидно-доминирует, добиваясь определенных результатов, что видно из работ таких отечественных правоведов, как Л. Гильченко, Е. Ковешников, О. Кутафин и В. Фадеев, А. Широков, И. Умнова.203 К ограничениям этого подхода следует отнести формально-юридический уклон в характеристике местного самоуправления, не учитывающий широкого пласта отношений, разворачивающихся на местном уровне за рамками формальных норм.
С точки зрения муниципального права, «местное сообщество», состоящее из определенных социальных групп и индивидуумов, функционально предназначено для непосредственного решения задач местного самоуправления. При этом оно создает организационно-властную основу местного самоуправления, при помощи которой осуществляется опосредованное социальное управление в его публично-правовых формах. В политологии данная точка зрения на проявление самодеятельных качеств, как правило, не поддерживается. Обращают внимание на то, что не «местное сообщество» создает организационно-властную основу МСУ, а государство. Теория муниципального управления добавляет к качествам «местного сообщества» его статус особого субъекта управления, наделенного системообразующими свойствами.206
Политическая наука в. области местного самоуправления, которая может быть представлена работами В. Гельмана, С. Митрохина, С. Рыженкова, Р. Туровского, Н. Великой и других политологов, исполнена, прежде всего, стремлением политизировать все виды отношений, не исключая отношения самоуправления вплоть до их малых форм: ТОСов, домкомов, уличкомов.
Несколько слабее представлены в указанной тематике иные подходы: исторический, этнографический и социологический. Сравнительно-исторический подход, в тех случаях, когда его выводы не касаются вариантов экспорта институтов древности (отдаленно напоминающих самоуправление) на почву современных отношений, в общем, удовлетворительно раскрывает сущность отношений в местных сообществах в конкретно-исторических условиях.
Этнографический подход к изучению местных сообществ, по нашему мнению, наиболее близок социологическому, поскольку методологически и теоретически опирается на конкретные проявления групповой жизни. Можно согласиться и с критикой этнографов в адрес некоторых социологических приемов. Как справедливо отмечает В. Тишков, «социологические опросы среди самих муниципальных служащих и иных управленцев, которые связаны с "этой сферой государственной и общественной деятельности ... отражают общие жалобы и дебаты, но редко когда вскрывают ряд чрезвычайно важных скрытых механизмов и плохо осознаваемых культурных факторов».
Вместе с тем, этнография полагает этническую данность основой коллективистского принципа. Это обращает внимание, прежде всего, на природно-детерминированные факторы совместного проживания. В этой связи этнографическая методология не объясняет сути отношений в полиэтничной среде, формирующейся по социальному признаку, или в моноэтничнои среде, где этнический признак в отношениях принципиальной.--роли не играет. Этнографическая методология хороша с позиции включенного наблюдения, позволяющей различать общее и особенное в отношениях местных сообществ, в сравнении их культурных типов. Но наряду с этим, при определении местного сообщества, этнология всегда будет отсылать к этнической идентификации коллектива по отношению к другим коллективам, то есть ориентировать на внешние отличительные мотивы, охраняющие уникальность сообщества, предопределенную происхождением.
Исследование готовности населения к участию в делах соседского сообщества
Исходя из поставленной цели диссертационного исследования, была сформулирована и задача полевого социологического исследования местных сообществ: исследовать степень готовности населения к восприятию идеи участия в делах соседского сообщества.
Программа нашего исследования включает формулировку гипотезы исследования, обоснование выборки, описание объекта исследования, методики проведения исследования, методов обработки информации, комментария, результатов исследования и концепции формулирования выводов.
Гипотеза исследования.
Поскольку мы выясняем степень готовности населения к восприятию идеи участия в делах соседского сообщества, необходимо разъяснить, чем объясняется актуальность такой постановки вопроса, а именно, почему этот вопрос представляется нам невыясненным, несмотря на то, что существует достаточное количество комментариев к исследованиям этого феномена, Это так, но стоит отметить и то обстоятельство, что практически в один голос все комментаторы констатируют неудовлетворительное состояние этого показателя, типа: народ не готов, население не желает, народ пассивен, он привык во всем полагаться на государство, так что на уровне его природы у него отсутствуют предпосылки не только к самостоятельной самоорганизации, самоуправлению, но и к инициативному участию в организации собственной жизни, возглавляемой местными органами власти.
На сложившуюся ситуацию с интерпретацией «степени участия», «уровня готовности», аналогичным образом обращает внимание и П. Пермякова: «В результате проблема бедности в России замещается проблемой бедности неактивных групп. Точнее проблема бедности активных и, следовательно, готовых к трансляции новых ценностей групп не выносится на повестку дня вообще, в то время как именно в этой группе заложен основной потенциал развития страны», - пишет автор.228
Мы уже уделяли внимание той особенности социологической информации, что подчас гипотеза о «неготовности» населения к актуализации собственной организационной активности просматривается в самом плане исследования, наблюдатель готовит соответствующие вопросы и просто получает искомое подтверждение изначальной гипотезе.
Наша гипотеза основывается на необходимости доказательства наличия готовности населения к организации местного сообщества. Однако тем самым мы не утверждаем заранее о том, что ситуация в корне противоположна и что население готово к самоорганизации, всецело поддерживает эту идею и так далее. Если бы это было именно так, то в проведении опроса не было бы необходимости, ибо самоорганизация это не положительное представление о ней, а сам по себе очевидный процесс производства активности.
Эмпирические данные, полученные путем анкетного опроса, проведенного в начале 2006 года по разработанной автором методике при последующей интерпретации результатов выборочного полевого социологического исследования позволили обосновать гипотезу о готовности жителей различных по типу населенных пунктов к включению в деятельность местных сообществ.
Обоснование выборки. Для целей нашего исследования мы определили, что выборка должна иметь вероятностный характер.
Признаки, параметры респондентов, выделяемые в социологии, используемые в начале в целях релевантности, постановки вопросов, для понимания их сути с учетом того к кому они обращены, а затем для интерпретации результатов полученных сведений не вполне уместны для целей нашего исследования. Так, получая различные ответы на один и тот же вопрос, можно попытаться произвести сопряжение типов ответа с возрастом, полом, социальных статусом, национальным признаком. Считается, что стереотипы мышления или некие мыслительные конструкции, из которых респондент исходит при ответе на вопрос, укладываются в рамках референтных групп, и имеющиеся у нас данные таким образом помогают объяснить ответы тем или иным признаком референтной группы.
Имея дело с местным сообществом или предполагаемым местом формирования такого сообщества, в котором соседская общность явно или латентно пребывает в состоянии возможного становления (то есть предпосылки уже есть, а причин нет), с целью характеристики объекта;, исследования мы должны признать невозможность выделения каких бы то ни было стандартных признаков, которые бы позволили нам в последствии охарактеризовать с их помощью то или иное отношение к «другому» в рамках соседской общины.
