Введение к работе
Актуальность темы исследования. В современных условиях реформирования российского государства и модернизации всех сторон жизнедеятельности актуализируются проблемы разработки культурной политики, адекватной базовому социокультурному вектору развития нашей страны, основанной на коммуникативно-гуманистической парадигме, способствующей укреплению демократии и гражданского общества.
Культура как совокупность результатов социальной деятельности людей, как динамичная система воспроизводимых ценностей и программ человеческого поведения, закрепленных в знаковых системах и наделенных смыслами, рассматривается как главный движущий фактор современного общественного развития. Культура определяет качество социальной среды. Через механизмы исторической самоорганизации она вырабатывает предпосылки для формирования образовательного, художественно-эстетического, информационного пространства как условия социализации и саморазвития личности. Все это в совокупности создает основания для совершенствования человеческого капитала, т.е. тех социально-гражданских свойств, активных жизненных установок, духовных запросов граждан страны, которые, в свою очередь, способны оказывать воздействие на культуру, придавая ее развитию общественно значимые цели и современные смыслы. Только такое взаимодействие культуры и человеческого капитала способно порождать в современных условиях «общество знаний». Вне такого понимания роли культуры и культурной политики любые преобразования и реформы становятся малоэффективными, сводятся преимущественно к институциональным усилиям сверху, не затрагивающим образ жизни, общественное сознание, уровень культурного развития и образования значительной части населения.
Россию зачастую позиционируют как страну, располагающую прежде всего огромными природно-сырьевыми ресурсами, которые и рассматриваются в качестве ведущего фактора модернизации. Но в наше время эта позиция утрачивает свою однозначность, поскольку целый ряд стран не-Запада (прежде всего так называемые новые индустриальные страны ЮВА) продемонстрировали возможности национальной модернизации, когда главными факторами становились социальные и культурные ресурсы, связанные с развитием человеческого капитала, умением широких слоев населения интегрировать современные технологии с отечественными духовными ценностями.
В российской гуманитаристике постсоветского периода не раз осуществлялся социологический анализ, выборочно отслеживающий социальные эффекты проводимых реформ. Однако социологические исследования процессов общественных преобразований в ракурсе российской культурной политики, совмещения в рамках реформ социальных, гражданских и ценностно-смысловых параметров продолжают оставаться крайне редкими. Сегодня очевидно, что проводимые реформы сами по себе недостаточно мотивируют социально-трудовую и общественную активность широких слоев населения.
Вместе с тем в последнее десятилетие в обществе шла кристаллизация новых социальных групп и сообществ (по сходным общественным запросам, по целям деятельности, по способам коммуникации и др.). В эпицентре общественного интереса не раз оказывались гражданские инициативы и начинания, которые далеко не по всем своим качествам соответствовали целям проводимых реформ. Явления и процессы подобного рода остаются теоретически не отрефлексированными. Еще менее концептуально осмыслена проблема того, как отражается на преобразованиях неприятие разными социальными группами некоторых целевых ориентиров модернизации, снижение у значительной части населения жизненных перспектив, ограниченность выбора активными гражданами своего места в меняющейся реальности и т.п. В этих условиях возрастает потребность в социально-культурологических (в равной степени как фундаментальных, так и прикладных) исследованиях, раскрывающих эффективность социальных отношений, их полифункциональный характер в рамках модернизационных процессов.
Серьезную специфику общественному развитию и модернизационным преобразованиям в современной России придают динамичные и масштабные трансформации внутри культуры, связанные с потоками информации, коммуникативными взаимодействиями людей, трансляцией духовных ценностей и технологиями целенаправленного воздействия на массовое самочувствие и индивидуальное сознание. Ныне информационные потоки СМИ, тексты всемирной сети «Интернет», массовые коммуникации в целом заметно меняют не только традиционные локусы культурой активности, но и преобразуют всю современную культуру. Вместе с тем эти трансформации приобретают свои особенности и неодинаково проявляются в культурах разных стран и этнонациональных сообществ.
В науке к настоящему времени выработано немало социальных представлений и социологических теорий относительно информационных процессов и массовых коммуникаций как самодостаточных явлений. Но вопросы взаимосвязи этнонациональной культуры, с одной стороны, и информационно-коммуникативного пространства как ее важнейшего аспекта – с другой, продолжают оставаться мало проясненными. Научного обобщения требуют и социокультурные практики взаимодействия, направленные на консолидацию общества, порождение новых смыслов, динамизирующих общественное развитие, и т.п.
Еще в меньшей степени исследовательское внимание обращается на те взаимоопосредующие возможности, которые ныне формируются между государственной политикой в сфере культуры и информационно-коммуникативными параметрами ее реализации. В современной России, перед которой задачи социокультурной модернизации встают особенно остро, эта проблема пока корректно даже не сформулирована, хотя в определенной мере она осознается научным сообществом и специалистами по государственному управлению. Между тем современная политика государства в сфере культуры формируется в условиях развития «цифровой революции», беспрецедентного увеличения типов и разновидностей электронных коммуникаций, расширения глобальных сетей связи.
Все перечисленное выше существенным образом должно менять стратегию и разновидности коммуникаций в сфере культуры. Здесь важен целенаправленный вектор самого движения от директивной (линейной) модели к диалоговой модели (один к другому) и далее к полилоговой модели (многие ко многим). Однако в практику государственно-административных связей и гражданских инициатив новые мотивы, принципы и технологии социальных коммуникаций проникают крайне медленно, в ней пока доминируют устаревшие схемы взаимодействия населения и власти, что отрицательно влияет как на конкретные сферы общественной деятельности, так и на перспективы социокультурного развития России в целом. Процессы общественных преобразований требуют изменений в данной области и формирования обновленной информационно-коммуникативной системы, которая способствовала бы наращиванию ресурсов культуры, укреплению духовного потенциала страны. В этих процессах велика роль гуманитарной составляющей социума, которая аккумулируется и воспроизводится в сфере культуры научными разработками, образовательными практиками, технологиями медиасреды, ценностями искусства.
Представляется, что наиболее глубокое и адекватное исследование этих проблем возможно с помощью социологических подходов и методов, приобретающих полипарадигмальный характер, аккумулирующих опыт социологического, культурологического анализа (с прикладными исследованиями той и другой дисциплины), а также философии, коммуникативистики, политического менеджмента и др. В этом смысле постановка вопроса о формировании нового научного направления, связанного с обоснованием теоретико-методологической концепции коммуникативной стратегии культурной политики России, приобретающего междисциплинарный характер, представляется закономерной и обоснованной.
Научной проблеме настоящего исследования свойственна высокая степень теоретического и прикладного значения. При том, что отечественная наука располагает результатами социологического анализа осуществляемых реформ, в российском обществе все более настоятельно осознается необходимость прояснить целеполагающую и смысловую определенность современного этапа модернизации, придать изменениям социально и гуманитарно ориентированный характер, мотивировать активные социальные силы участвовать в инновационных проектах и внедренческих практиках. Данные аспекты российской модернизации остаются по существу неосмысленными ни в теоретическом, ни в прикладном ракурсе. В этих условиях своего решения требует проблема анализа современной государственной культурной политики в связи с ее коммуникативными стратегиями и технологиями, потенциально заключающими в себе высокий ресурс активизации человеческого капитала и духовной мотивации людей, который практически остается пока невостребованным.
Таким образом, актуальность проблемы диссертационного исследования определяется необходимостью обоснования теоретико-методологических, методических и прикладных подходов социологического анализа развития государственной культурной политики современной России в связи с использованием в ее рамках коммуникативных стратегий и технологий, способных обеспечить ее эффективную реализацию в условиях реформ.
Степень научной разработанности проблемы
Сложность и многоаспектность темы диссертационного исследования потребовала обращения к широким пластам социально-гуманитарного знания, обусловила системный анализ теоретических и практических разработок, сложившихся в философско-культурологических исследованиях, затрагивающих проблемы современной культуры, специфику развития системы образования и информационно-коммуникативных систем в условиях современных изменений.
I. Исследование социологического аспекта формирования государственной культурной политики основано на фундаментальной (теоретической) и эмпирической базе различных научных дисциплин и социологических категорий, разработанных в трудах представителей различных школ и направлений (Р. Бирстед, М. Вебер, Э. Гидденс, Э. Дюркгейм, Т.И. Заславская, О. Конт, А. Моль, Г. Спенсер, Т. Парсонс, Н.М. Римашевская, П. Штомпка и др.).
В основу широкого понимания культуры в диссертационном исследовании положены сложившиеся в социально-гуманитарном знании представления о культуре, включающие достижения теории систем, теории информации, семиотики, культурной и социальной антропологии, этнологии (культурная антропология – Ф. Боас, А. Кребер, Р. Редфилд, Э. Тайлор; социальная антропология и структурный функционализм – Б. Малиновский, Р. Мертон, Т. Парсонс, А. Радклифф-Браун; структурная антропология и структурализм – Р. Барт, К. Леви-Строс, М. Фуко и др.). Особый пласт составляют работы, где изучение культуры представлено в русле определений ее философских, эстетических категорий (М. М. Бахтин, В. К. Егоров, А. Я. Зись, Э. В. Ильенков, М. С. Каган, Ю. М. Лотман, В. В. Миронов, В. М. Межуев, А. К. Уледов, Н. А. Хренов), в частности, выделены и получили социально-культурное раскрытие понятия «диалог», «полилог», «общение», «взаимодействие», «коммуникация» и др.
Избранный аспект трактовки понятия «культура» связан с исследованием культурной политики как особого типа социального управления, чем обусловлено обращение к изучению вопросов социального проектирования, моделирования оптимальной системы управления сферой культуры в рамках различных дисциплин социально-гуманитарного цикла и прежде всего прикладной социологии, культурологии (О.Н. Астафьева, В. Э. Бойков, В.С. Библер, О.И. Генисаретский, Т.М. Дридзе, Л. Н. Коган, П.Н. Киричёк, К.К. Колин, О.И. Карпухин, Б.С. Мейлах, Э.А. Орлова, В.К. Сергеев, А.С. Соколов, Ю.У. Фохт-Бабушкин, М.Е. Швыдкой и др.).
Наряду с этими работами ценными в осмыслении проблем современной культуры представляются труды М. Вебера и П. Сорокина, базирующиеся на системном, комплексном подходе, получившем свое дальнейшее развитие в системно-синергетическом подходе (М. С. Каган, О. Н. Астафьева, В. П. Бранский), однако основанном на ином понимании объекта исследования и его подсистем как взаимопроникающих и взаимосвязанных социальных и культурных процессов, продуцирующих кооперативные (синергийные) эффекты в нелинейной социокультурной среде (В. М. Розин, О. К. Румянцев, Д. Г. Горин, С. А. Кравченко и др.).
II. Отмеченные подходы к познанию культуры как неотъемлемой части социальных систем характеризуют научный анализ культурных потребностей общества методами социологии. Поскольку «сообщество людей всегда представляет собой культуросозидающий фактор» (К. Манхейм), исходная позиция социологии культуры, оформившейся к настоящему времени в самостоятельное научное направление, основана на познании того, как культура способствует взаимодействию людей в изменяющихся обществах и какие факторы влияют на развитие культуры. В трудах зарубежных и отечественных ученых (Л. Г. Ионин, З. Бауман, Б. А. Грушин, Ю. А. Зубок, И. Валлерстайн, А. Л. Маршак, Т. К. Ростовская, А. П. Сельцовский, Ж. Т. Тощенко, Г. Г. Татарова, В. И. Чупров, В. А. Ядов и др.) показаны различные подходы к поискам понятийного оформления феномена «культура», адекватного происходящим изменениям в обществе.
В связи с этим выделим исследования социокультурной динамики представителей Франкфуртской школы (М. Хоркхаймер, Т. Адорно), согласно которым динамика культуры определяется законами рынка, а ее продукты и услуги становятся товаром. Развивая понятие «массовая культура», исследователи показывают, что культурная ценность, художественное достоинство такого товара обусловливается логикой товарного производства и товарно-денежного обмена, стимулированного медиаиндустрией. Такой подход к культуре обусловил появление тенденции сближения социологии и культурологии с медиаантропологией, что привело к «культуролизации» социологии, а социоориентированные концепции культуры были дополнены медиаориентированным подходом. Так, согласно воззрениям М. Маклюэна перевороты в развитии культуры определяются способом коммуникации. Медиаориентированные концепции в дальнейшем были связаны с обоснованием постиндустриального, информационного общества и развиты в трудах Д. Белла, З. Бжезинского, М. Кастельса, А. Моля. Новое качество роли и значения массмедиа в современном обществе в замене материализованного мира символическим, виртуализированным было обосновано в работах Ж. Бодрийяра, Д. В. Иванова и др.
III. Отдельный пласт теоретических работ, необходимых для изучения темы диссертации, составили труды, раскрывающие специфику коммуникативного подхода к исследованию социокультурного пространства. Для понимания коммуникативных стратегий особое значение сыграло обращение к концепциям Н. Лумана, трактующего общество как коммуникацию, Э. Гоффмана, П. Бурдье, М. Фуко, в частности, к понятиям «смысловые трансформации» или «смысловые пласты», к различным типам «дискурсивных практик», которые, будучи связанными с правилами порождения основных текстов культуры, конструируют социокультурное пространство (П. Бергер, Т. Лукман). Различные проблемы сущности, форм и средств коммуникации и ее значения в жизни современного человека рассмотрены в исследованиях М. Бубера, Т. А. ван Дейка, Р. Коллинза, Г. Маркузе, Ю. Хабермаса, К. Ясперса и др.
Наряду с этими концепциями существенный вклад в изучение содержания информации и коммуникации, массмедиа, эффективности их влияния на культуру и общество внесли такие зарубежные ученые, как Е. Кац, П. Лазарсфельд, Г. Лассуэл, Д. Мак Куэйл, М. Роунс, У. Шрамм и др., а также отечественные специалисты Э.Г. Багиров, Ю.Н. Давыдов, Е.Я. Дугин, Н.Б. Кириллова, В.П. Коломиец, И.В. Кондаков, И.П. Кужелева-Саган, В.А. Луков, С.А. Муратов, М.М. Назаров, И.А. Полуэхтова, В.Л. Саппак, В.М. Соковнин, А.В. Соколов, О.Б. Скородумова, Л.Н. Федотова, Б.М. Фирсов, В.Л. Цвик, А.В. Шариков, Ф.И. Шарков, О.В. Шлыкова, Н.А. Хренов и др.
IV. Социокультурная модернизация предполагает формирование новой системы ценностей, распространение личностных ориентаций на успешную самореализацию, их согласование с ценностной системой культуры и общества. В этом случае коммуникативное взаимодействие как совокупность процедур, с одной стороны, продуцирования ценностно-смысловой информации и, с другой стороны, ее восприятия и понимания, особое значение приобретает в системе образования как социального и культурного института. Показателем эффективности функционирования данного института является высокий уровень нравственной, правовой, политической, информационно-коммуникативной культуры общества, достижение которого открывало бы для нашей страны новые перспективы развития. Рассмотрение в работе института образования в качестве важного направления культурной политики потребовало обращения к вопросам научно-образовательной политики России, выступающей в системном единстве с культурной политикой в процессе формирования человеческого потенциала и достижения целостности современной культуры (исследования А. С. Запесоцкого, И. М. Ильинского, Вал. А. Лукова, М. Н. Руткевича, А.Я. Флиера, социологические проекты М.К. Горшкова и Ф.Э. Шереги).
Несмотря на ограничения, связанные с ведомственным разделением культурной, научно-образовательной политики в практике управления, фундаментальные исследования культуры, коммуникаций и образования формируют теоретико-методологическую базу для выявления стратегий культурной политики в широком диапазоне модернизирующегося общества. Расширяя понимание модернизации как процесса, в основе которого заложены принципы социальной и культурной дифференциации, разработанные в трудах зарубежных авторов, отечественные исследователи предприняли плодотворные попытки обосновать на этой основе содержательные и организационно-управленческие аспекты культурной политики на федеральном и региональном уровнях в условиях социокультурных трансформаций (Г.А. Аванесова, О.Н. Астафьева, Л. Е. Востряков, Т.М. Гудима, К.Э. Разлогов, Б.С. Ерасов, Л.Г. Ионин, О.И. Карпухин, А.В. Костина, В.В. Савельев, Э.А. Орлова, В. Г. Федотова, Н. А. Хренов и др.).
Вместе с тем в рассмотренных направлениях либо недостаточно исследованы, либо не затронуты совсем такие проблемы, как влияние коммуникативных стратегий культурной политики на формирование человеческого капитала, духовного потенциала общества, на усиление инновационных трендов социокультурного развития. Для решения этой проблемы требуется серьезное теоретико-методологическое обоснование концепции коммуникативного подхода к разработке культурной политики, где ядром становятся демократические ценности, задающие цели социокультурного развития, где особые функции выполняют каналы массмедиа, способствующие становлению коммуникативной среды гражданского общества и развитию правового государства, доступности информации и включенности населения в потребление массовых коммуникаций.
Объект исследования: государственная культурная политика России в условиях модернизации.
Предмет исследования: социологические аспекты формирования коммуникативных стратегий государственной культурной политики в современной России.
Цель исследования: теоретическое обоснование социологического анализа коммуникативных стратегий государственной культурной политики России, выявление их ценностно-смысловой направленности, а также совершенствование основных факторов их развития в условиях модернизации российского общества и государства.
Для достижения данной цели в диссертации выдвинуты следующие исследовательские задачи:
выявить специфику культурной политики государства как объекта научного познания, разработать категориальный аппарат, предполагающий операциональное определение базовых понятий «культура», «сфера культуры», «культурная политика», «социальная и культурная коммуникация», «коммуникативная стратегия» и др.;
обосновать теоретико-методологические принципы социологического анализа государственной культурной политики и общества в условиях модернизации;
проанализировать значение информационно-коммуникативных характеристик, присущих социокультурным процессам, с учетом новых экономических обстоятельств, общественно-политических условий и духовных факторов;
рассмотреть важнейшие принципы, направления и модели культурной политики в условиях модернизации России;
обосновать концептуальную разработку и типологию коммуникативных стратегий как предпосылки создания новой коммуникационной среды в обществе и как основы культурной политики, обеспечивающие единое духовное пространство страны;
определить возможности формирования средствами культуры и массовой коммуникации человеческого капитала; выявить те распространенные в российском обществе ценности, идеалы, нормы поведения, которые требуют целенаправленного развития и регулирования;
проанализировать систему российского образования как важного социального и культурного института, транслирующего новым поколениям национальное наследие, а также развивающим у них способности к инновационной деятельности в той или иной профессиональной сфере;
рассмотреть конкретные характеристики коммуникативных направлений, технологий и практик в государственной культурной политике; выявить их позитивный потенциал, а также их противоречия и расхождения с общественными запросами в этой области;
сформулировать концептуальные основы коммуникативных стратегий российской культурной политики на ближайшую и среднесрочную перспективу;
рассмотреть реальные формы взаимодействия, существующие между культурной политикой и активностью разных коммуникативных групп и слоев. Обосновать социологическое понимание диалоговой и полилоговой моделей коммуникаций между ними как средства повышения эффективности культурной политики и адаптации населения к меняющимся условиям жизни;
выработать коммуникативно-стратегические и теоретико-прикладные основы формирования имиджа России средствами государственной культурной политики как внутри страны, так и за рубежом. Предложить комплекс мер и приоритетных проектов по оптимизации государственной культурной политики в данном направлении с учетом разных социокультурных пространств: внутри России; в странах СНГ; в ближнем и дальнем зарубежье.
В качестве научных гипотез выдвинуты следующие предположения:
1. В последнее десятилетие федеральные органы государственной власти предпринимают усилия, чтобы преодолеть подражательность основы модернизационных преобразований, свойственную первоначальной стадии отечественных реформ, в рамках которых собственные социально-культурные ресурсы были проигнорированы. В последние годы в стране также активизируются здоровые силы гражданского общества (зарождаются новые формы социальной организации, вырабатываются проекты по преодолению культурного кризиса, инициативные группы пытаются наладить диалог с представителями власти разных уровней и др.). Эти различные по своим механизмам формирования тенденции объективно способствуют повышению статуса и роли государственной культурной политики на новом витке модернизации.
2. Изменение статуса, ориентиров и содержания отечественной культурной государственной политики неизбежно требует усиления ее информационно-технологических компонент и коммуникативных качеств. В развитом обществе коммуникативные основы культурной политики приобретают разветвленную конфигурацию по направлениям, типам и видам, многообразию форм передачи сообщений, неодинаковым механизмам и результатам взаимодействия между участниками коммуникационных процессов. Применительно к культурной политике России эта закономерность выражается в необходимости выработать не одну, а ряд коммуникативных стратегий, охватывающих наиболее масштабные и интегрированные ее направления и пространства.
3. При существующих различиях в целях и методах реализации общими целевыми параметрами ведущих коммуникативных стратегий государственной культурной политики призваны стать заложенные в них ориентиры на сохранение целостного культурного пространства Российской Федерации, на активизацию в модернизационных процессах конструктивных сил гражданского общества и духовного потенциала отечественной культуры, на поддержку в стране диалоговых и полилоговых взаимодействий между разными участниками культурной политики.
Теоретико-методологическую базу исследования представляют многообразные концепции, теоретические направления и идеи. Важной теоретико-методологической основой исследования выступают концепции и представления, выработанные в рамках социологии культуры. В трактовке М. Вебера социология культуры познает социальные явления в их культурном значении, что предполагает их соотнесенность со смыслами, символами, ценностями. Теоретические представления социологии культуры, получившие разработку в трудах Г. Спенсера, П. Сорокина, Н. Лумана, Р. Мертона. Э. Гидденса, использованы в данном исследовании в понимании культуры и общества как специфических систем со сложной внутренней структурой, тесно переплетенных между собой в исторической практике. Идеи указанных авторов также нашли применение в анализе социокультурной динамики, социальной дифференциации культуры, социокультурного порядка и дезорганизации, бессознательных и сознательных процессов в культуре и обществе и др. При разработке понимания категории «человеческий капитал» и ее значения в социологии культуры автором были учтены исследования в этом направлении, осуществленные в мировой эпистемологии социальных наук, в частности, французской гуманитарной мыслью (работы П. Бурдье и др.).
Основой понимания российской культуры стали представления о ней как о локальной цивилизационной системе, а также о своеобразии ее исторической эволюции (концепции П. Сорокина, О. Шпенглера, Дж. Тойнби, Б. С. Ерасова и др.). Особое внимание автором было проявлено к представлениям о расколе и возможных социальных рисках в развитии российской культуры, о специфике ее модернизационных рывков в новейшее время (А. С. Ахиезер, В. В. Ильин, А. С. Панарин, Н. И. Лапин и др.).
При осмыслении социологического аспекта культурной политики России автор опирался на теоретические идеи, разработанные в трудах Г. А. Аванесовой, О. Н. Астафьевой, Б. С. Ерасова, Ю. Н. Давыдова, Б. В. Дубина, В. Н. Иванова, О. И. Карпухина, В. К. Сергеева, Д. С. Лихачева, Э. А. Орловой, К. Э. Разлогова. В. Б. Чурбанова и др. В исследовании развиваются представления об исторических механизмах спонтанной самоорганизации живущих поколений в культуре, с одной стороны, и о рациональном политическом регулировании определенных сегментов и аспектов социокультурной практики в оперативном и среднесрочном масштабе времени – с другой.
Опираясь на представления, разработанные в западной коммуникативистике, автор исходит из положения о возрастающей роли в обществе и культуре социальных взаимодействий и технических сетей связи. При этом оправданным становится в работе развитие идей Н. Лумана об изменении ценностно-смысловых параметров культуры, необходимых для функционирования социальной системы; конкретизация этих идей в работе П. Бергмана и Т. Лукмана о социальном конструировании реальности; концепции коммуникативного действия Ю. Хабермаса. Немалую роль играют в исследовании такие представления и методические установки, как диалоговая концепция М. М. Бахтина, теория коммуникаций Р. Коллинза, семиотический подход Ю. М. Лотмана, идеи В. С. Библера о форуме гражданских программных клубов и др., а также их углубление в работе отечественных авторов (В.В. Василькова, И.А. Мальковская, В.В. Миронов, Г. И. Петрова, В.П. Ковнецкая, И. П. Кужелева-Саган и др.), в целом направленные на развитие коммуникативного подхода в социально-гуманитарном знании.
Существенным подспорьем для исследования принципов, типологии и функций коммуникативной стратегии культурной политики России послужили классические труды по социологии массовых коммуникаций, в частности идеи о парадигмальном переломе и рождении новых коммуникативных практик как форм адаптации к достижениям научно-технологического прогресса, представленные в трудах П. Лазарсфельда, Г. Лассуэла, Г. Маклюэна, М. Кастельса, Ж. Бодрийяра и др.
Конструктивный анализ указанных теорий, концептуальных идей, представлений стал теоретико-методологическим основанием для понимания проблематики, представленной в данном исследовании, а также для авторской разработки теоретических и прикладных аспектов коммуникативных стратегий государственной культурной политики России.
Эмпирическая база диссертации основана на материалах, положениях и выводах масштабных социологических проектов последних лет, проведенных при непосредственном участии автора:
1. Результаты мониторингового социологического исследования «Комплексный мониторинг и оценки институциональных изменений в ходе реализации приоритетного национального проекта "Образование"» (2006-2007 гг.). Исследование в 31 субъекте РФ включало опрос по массовой формализованной анкете 2800 студентов, 800 аспирантов, 1600 преподавателей 170 вузов, отобранных по типологической квотной выборке пропорционально их общей численности в 340 государственных вузах. Также на основе полуформализованных экспертных анкет проведены персональные интервью руководителей 170 вузов, 31 руководителя органов управления образованием в обследованных субъектах РФ, 124 руководителей (по 4 в каждом обследованном субъекте РФ) муниципальных органов управления образованием. Заказчик: Министерство образования и науки РФ. Исполнитель: Федеральное государственное научное учреждение «Центр социологических исследований» («Социоцентр»). Руководитель исследования – Ф.Э. Шереги. Автор участвовал в проведении сопоставительного анализа эмпирических данных, характеризующих влияние институциональных изменений в сфере образования на развитие образования и культуры.
2. Данные общероссийского социологического исследования «Угрозы и фобии в массовом сознании россиян» (2007-2008 гг.). Генеральная совокупность 2200 респондентов. Исследование проводилось в 62 поселениях 28 субъектов РФ на основе общероссийской пропорциональной квотной выборки. Заказчик: Министерство образования и науки РФ. Исполнители: «Социоцентр» и Институт социологии РАН. Руководители – Ф.Э. Шереги и М.К. Горшков. Автор участвовал в качестве зам. руководителя проекта, а также провел анализ данных и написал раздел аналитического отчета «Трансформация политических и культурных установок молодежи в возрасте 18-30 лет под воздействием коммуникационной практики в сети «Интернет».
3. Материалы общероссийского социологического проекта «Анализ и систематизация причин и условий, способствующих распространению идеологии терроризма в разных группах населения, и разработка рекомендаций по влиянию на эти факторы». Персональное интервью 2200 респондентов в 62 поселениях 28 субъектов РФ осуществлено на основе общероссийской пропорциональной квотной выборки. Заказчик: Министерство образования и науки РФ. Исполнители: «Социоцентр» и Институт социологии РАН. Руководители исследования –Ф.Э. Шереги и М.К. Горшков. Автор диссертации в качестве зам. руководителя участвовал в интерпретации данных и написании раздела отчета «Деструктивные явления в коммуникационной среде, содействующие социальному отчуждению личности».
4. Результаты исследования Президиума РАН «Фундаментальные проблемы пространственного развития РФ: междисциплинарный синтез» (подпрограмма 3. «Пространственные трансформации российского общества», проект 3.3. «Региональная идентификация и социальное моделирование» (2008-2009 гг.). (Координаторы направления – академик РАН В.В. Степин, член-корр. РАН М.К. Горшков). На основании типологии социально-экономического развития субъектов Российской Федерации выбрано 23 модельных региона, входящих в состав 8 федеральных округов РФ. В каждом из них в соответствии с пропорциональной выборкой сформирована экспертная группа в количестве 305 человек. Автор участвовал в проведении экспертного опроса в 2009 году по Программе № 24. Результаты экспертного опроса и другие материалы исследования использованы в работе Научно-экспертного совета при Председателе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.
5. Данные социологического исследования 2009-2010 гг. на тему «Духовно-нравственные проблемы государственной службы Российской Федерации» по общероссийской репрезентативной выборке: взрослое население регионов старше 18 лет и эксперты. Объем выборочной совокупности: 1270 респондентов из 23 субъектов Российской Федерации всех федеральных округов. Руководители проекта – профессора А.И. Турчинов и К.О. Магомедов. Автор участвовал в проведении экспертного опроса, анализе и обобщении итоговых результатов исследования.
6. Исследовательский проект «Анализ результатов реализации национального проекта "Образование" как методической основы управления модернизацией системы образования в условиях инновационного развития экономики Российской Федерации». Исследование носило повторный характер и было призвано оценить динамику показателей реализации мероприятий национального проекта «Образование» за период с 2007 по 2010 годы. Реализована модель выборки, аналогичная использованной в 2007 году. Руководитель проекта – Ф. Э. Шереги. Автор участвовал в качестве заместителя руководителя в анализе данных и написании раздела итогового отчета.
В диссертации использованы следующие официальные документы и источники информации:
– законодательные основы государственной культурной политики России; нормативно-правовая база регулирования социально-культурных отношений в сфере культуры, сохранения и обогащения культурной самобытности народов, развития международных культурных обменов;
– статистические данные и материалы официальных докладов и отчетов Росстата, Минкультуры, Минкомсвязи и Минобрнауки России; международная статистика ЮНЕСКО по развитию культуры, науки, образования и массовой коммуникации в мире;
– материалы «круглых столов», «парламентских слушаний» и «правительственного часа», проводимых в Государственной Думе и Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации.
Кроме того, автор обращался к материалам мониторингов общественного мнения и результатам отечественных социологических исследований, проводимых ВЦИОМ, ИСПИ, ИС РАН, РАГС, «Социоцентром» и др.
Достоверность основных выводов и научная новизна исследования обеспечена теоретико-методологической обоснованностью положений диссертации, опирающихся на фундаментальные идеи и методы социологии, культурологии, философии, культурной и социальной антропологий; системностью и полнотой комплексного анализа предмета исследования; согласованностью и адекватностью методов анализа целям, задачам и содержанию диссертации, а также успешной апробацией основных научных положений.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
– выработаны теоретически согласованные принципы социологического и культурологического понимания культуры как аналитической категории и как исторического феномена, связанного с этнонациональными формами существования крупных сообществ. Рассмотрены разные виды культурной динамики на макромасштабной, среднемасштабной и микромасштабной шкалах времени, а также неодинаковые возможности в современном обществе спонтанного развития культуры через механизмы самоорганизации, с одной стороны, и целенаправленного регулирования культурных изменений – с другой;
– систематизированы методологические подходы и методики социологического анализа феномена российской культуры, отечественной культурной политики, а также специфического пространства общественной практики – сферы культуры, включающей в себя искусство, систему образования и воспитания молодежи, СМИ, досуговую деятельность и т.п.;
– сделан важный шаг в обосновании научного направления, связанного с разработкой теоретико-методологической концепции коммуникативной стратегии культурной политики: рассмотрены научные определения понятий «культурная политика государства», «культурная модернизация», «коммуникативные стратегии государственной культурной политики», «классификация коммуникативных стратегий культурной политики по разным критериям» (способам передачи информации, ориентации на разные сегменты аудитории и др.). Проанализированы теоретические, структурно-содержательные, нормативно-правовые и социально-коммуникативные параметры государственной политики в сфере культуры;
– подведено теоретическое основание под понятие «человеческий капитал», выступающее в качестве важного целевого и аксиологического ориентира культурной политики современной России. Выявлены социологические и духовные свойства человеческого капитала в условиях российских реформ;
– обоснованы типологические характеристики коммуникативных стратегий государственной культурной политики по разным критериям: многоуровневость и многосубъектность (власть – общество; государство, население, творцы, эксперты, критики и т.д.); масштабность (глобальный уровень, отдельная страна, регион, локальный уровень); временные затраты – сроки проведения компаний по формированию и продвижению имиджа страны (краткосрочные, среднесрочные, долгосрочные); направленность, адресность и др.;
– проанализированы структурные и проблемно-содержательные аспекты коммуникативных стратегий, информационных практик и коммуникативных технологий в практике искусства и сохранения культурного наследия, в системе образования, в медиаиндустрии, разработке имиджа России. Рассмотрены возможности диалогово-партнерского характера коммуникативной стратегии культурной политики в системе отношений «власть – гражданское общество», «государство – культура», «власть – творческая среда». Обоснована специфика полилоговой коммуникации как формы социального взаимодействия, адекватной современным принципам демократии и гражданского общества;
– рассмотрены сущностные характеристики государственной научно-образовательной политики как важнейшего компонента сферы культуры в условиях информационного общества и перехода страны на инновационное развитие. Раскрыто значение образовательного пространства, где доминируют обучающие практики и развивающие технологии, где молодежь овладевает методами внедрения культурных инноваций, ведущих к совершенствованию качества человеческого капитала;
– выявлены особенности коммуникативных стратегий культурной политики, связанных с воздействием на содержательные стороны художественной культуры и материалов СМИ, с духовными запросами разных коммуникативных сообществ, с формированием русскоязычного информационного пространства в странах СНГ, с созданием российских культурно-образовательных центров за рубежом и др.;
– рассмотрены коммуникативно-информационные аспекты направлений государственной культурной политики России, связанные с участием нашего общества в межкультурных диалогах в контексте глобальных взаимодействий, а также с реализацией национальных проектов по формированию и продвижению имиджа России внутри страны и за ее пределами.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту
Постановка проблем и междисциплинарный подход к их исследованию позволили определить ряд следующих концептуальных положений, выносимых на защиту:
В исследовании феномен культуры рассматривается как присущий на нашей планете лишь человеческим сообществам способ жизнедеятельности, весьма сложный по свой структуре, механизмам исторической эволюции и воздействию на окружающий мир. Конкретными формами интеграции таких сообществ на современной фазе истории являются этнонациональные культуры. Этнонациональная культура того или иного народа сохраняет преемственный характер и собственную идентичность на протяжении длительных периодов истории (до тысячи лет и более), развиваясь посредством спонтанных механизмов социокультурной самоорганизации социальных групп. В контексте данной закономерности институциональное регулирование культурных трансформаций приобретает ряд особенностей: оно ограничено по масштабам, возможности влиять на все стороны культуры; его стратегии воздействия могут радикально менять направленность, содержательные цели, способы реализации в короткие сроки; его результаты зачастую оказываются непредвиденными для его субъектов. Такие ограничения должны учитываться во всех видах социально-политического анализа и управления, включая модернизационные инициативы.
В практике национальной культуры органы управления выделяют обширное пространство, выступающее объектом государственного регулирования – сферу культуры (или социокультурную сферу, социальную сферу). К ней относят разные области социальных взаимодействий, формы духовной активности, способы экономической организации: производство товаров культурного назначения, искусство, учреждения культуры, образование и воспитание молодых поколений, организацию досуга и рекреации, СМИ, книгоиздание и др. Внутри данной широко понимаемой сферы выделяют узко трактуемую отрасль культуры, находящуюся в ведомственном подчинении Министерства культуры РФ. Широко понимаемая сфера культуры, с одной стороны, продолжает быть частью этнонациональной культуры; многие ее процессы развиваются в спонтанно-историческом режиме – через традицию, социальную самоорганизацию и т.п. С другой стороны, она испытывает целенаправленное воздействие институционального регулирования (законодательно-правового, экономического, административно-управленческого и др.). Переплетение спонтанных процессов культурного развития и их рационального регулирования разными субъектами приобретает в условиях модернизации особенно сложный характер, что создает препятствия для вычленения модернизационных эффектов.
Современная культурная политика России чаще всего осознается в обществе как политика конкретного ведомства – Министерства культуры РФ. Она приобретает четкие законодательные границы, фиксированный диапазон ведомственного подчинения. Система управления наделяется определенными компетенциями, позволяющими развивать конкретные направления культурной политики, связанные с сохранением культурного наследия, работой учреждений культуры, кинопроизводством, организацией некоторых форм досуговой деятельности, эстетическим развитием, художественным образованием подрастающих поколений и др. Вместе с тем различные направления культурной политики практически осуществляют в собственных формах и другие крупные отрасли и ведомства федерального уровня власти, которые, как отмечено выше, интегрированы в социокультурную сферу. Разноуровневое деление культурной политики обусловлено сложным характером любой национальной культуры и трудностями ее регулирования посредством системы государственного управления.
Реализация современной культурной политики России нацеливается на важные содержательные ориентиры, определяется рядом ведущих факторов ее эффективности. Так, одной из главных ее целевых ориентаций является формирование человеческого капитала, что связано с аккумуляцией широкими слоями населения высокого жизненно-рекреационного, образовательного и интеллектуального потенциала, а также социально-гражданской активности и гуманистических жизненных установок, духовно-нравственных запросов, способных оказывать конструктивное воздействие на культурное развитие современного общества. Анализ результатов социологических исследований и докладов экспертов, несмотря на признание проблем и трудностей, позволяет говорить о положительном влиянии национальных проектов на формирование социокультурной среды, значимые аспекты культурного развития граждан, их духовные запросы; на повышение роли науки и образования в реализации широко понимаемой культурной политики.
Через систему образования молодые поколения призваны осваивать конструктивную часть культурного наследия, использовать информационно-коммуникативные практики, овладевать навыками научного творчества, разрабатывать и внедрять инновационные разработки в профессиональной деятельности. Но ныне этого недостаточно. Целевое назначение научно-образовательной политики должно быть ориентировано на экологизацию мышления новых поколений, освоение ими принципов социальной ответственности, здорового образа жизни, семейных ценностей и др.
В качестве одного из базовых факторов совершенствования культурной политики в исследовании выступают информационно-коммуникативные параметры и характеристики, что обуславливает необходимость разработки теоретических основ и практических оснований для коммуникативных стратегий отечественной культурной политики. Базирование коммуникативных стратегий культурной политики на ценностно-смысловых основаниях, отвечающих задачам модернизации, должно отличаться как от сугубо просвещенческих установок имперского и советского периодов, так и от установок потребительской модели массовой культуры. В настоящее время имеет место переход коммуникативных основ культурной политики к новым целям: формированию духовного потенциала общества, совершенствованию качеств человеческого капитала, способствующих модернизации национальной культуры.
В целом необходимость глубоких разработок коммуникативных стратегий государственной культурной политики вытекает из усиливающейся информационно-коммуникативной активности населения нашей страны. Это обусловлено широким распространением в мире новых форм технической связи (как между гражданами одного государства, так и гражданами разных государств), ростом мультимедийных способов отображения действительности, мировыми сетями социальных контактов и интерактивных видов взаимодействий. В этих условиях в российском обществе появляются возможности не только для диалоговых отношений, но и для полилоговых взаимодействий «многих с многими». Данные тенденции неизбежно ведут к тому, что государственная культурная политика меняет свое место в системе отношений «государство – российская культура», «власть – гражданское общество», «государство – человек».
Переход коммуникативных основ государственной культурной политики к новым целям и практикам отражен в деятельности подавляющего числа учреждений культуры ведомственного подчинения федеральным и местным органам власти (библиотеки, театры, зрелищные организации, клубы, музеи, галереи, парки, цирки, музеи-заповедники и т.п.). В меняющихся условиях работа этих учреждений осложняется недостаточным финансированием, низкой платежеспособностью населения, технико-технологической отсталостью отраслевой инфраструктуры. Однако персонал этих учреждений в изменившихся условиях предпринимает попытки сохранить высокие цели своей деятельности и одновременно найти свое место в условиях рынка и демократических преобразований. Эти учреждения изыскивают возможности использовать в работе широкий спектр коммуникативных взаимодействий с публикой, начиная от личного контакта аудитории и артистов и заканчивая продажей товаров культурно-художественного назначения. Одновременно ведется учет потребностей разных групп аудитории; публике (особенно в крупных городах и туристских центрах) предлагаются собственные инновации в виде возможности потребления культурных ценностей – высокохудожественных произведений искусства, к примеру, а также оригинальных культурных программ, арт-продуктов, современных форм обслуживания.
Широкие возможности совершенствования социальных практик и технологий культурного обслуживания посредством новых коммуникативных взаимодействий с аудиторией далеко не всегда наделяются конструктивной содержательной доминантой, широко не используются в деятельности различных организационных структур сферы культуры. Подобные издержки проявляются также в «самодостаточном» развитии медиаиндустрии, которая в настоящее время выведена за рамки ведомственной ответственности Министерства культуры РФ. Подавляющее число каналов и структур медиаиндустрии безальтернативно ориентировано на коммерческие задачи, хотя потенциал их воздействия на «конструирование социальной реальности», на общественное сознание остается высоким. Данное противоречие оценивается экспертным сообществом как проявление «культурного экстремизма», духовной деградации, что чревато серьезными последствиями для всей отечественной культуры.
В ряду коммуникативных стратегий государственной культурной политики необходимо усилить те направления, которые связаны с активизацией российской культуры в межкультурных глобальных диалоговых взаимодействиях, с расширением русскоязычного информационного пространства в странах СНГ, с деятельностью российских культурно-образовательных центров за рубежом. Указанные направления тесно переплетены между собой и предполагают расширение отраслевого диапазона культурной политики, укрепление ее межведомственных связей. Все это позволит создать серьезные предпосылки для формирования и продвижения конструктивного имиджа России внутри страны и за ее пределами. В разработке имиджа страны в настоящее время доминируют шаблонные, культурологически не обоснованные подходы, в рамках которых не используется все разнообразие и богатство российской культуры. В основном имидж современной России строится на образно-символическом ряде и жизненных стилевых стереотипах столичных центров и туристских территорий. Между тем этот образ значительно обогатится, когда будут найдены нужные приемы, отображающие жизнь «региональной», «провинциальной», «деревенской», «полиэтнической» и «поликонфессиональной» России. Имидж также призван отобразить культурное многообразие России, ее богатый опыт в деле интеграции (но не размывания) культур разных народов страны, который ныне приобретает немалое международное значение.
Важность разработки и внедрения коммуникативных стратегий государственной культурной политики в нашем обществе одновременно поднимает политический статус культурной политики в условиях модернизации. Это значит, что культурная политика выдвигается в ряд ведущих направлений гражданской консолидации нашего общества и упрочения единого (целостного) информационно-духовного пространства России. Ее авторитет должен быть повышен в сознании не только населения, но и чиновников органов государственной власти, представителей бизнеса культурной сферы. При отсутствии данных условий следует ожидать дальнейшего размывания культурного единства страны, разрушения складывающейся веками иерархии духовно-нравственных ценностей общества, роста ксенофобии и крайних проявлений национализма. Сами процессы модернизации в этом случае становятся малоэффективными.
Научно-теоретическая и практическая значимость работы определяется актуальностью социологического анализа государственной культурной политики, разработкой ее коммуникативной стратегии в условиях модернизации всех сфер жизни общества и страны. Методологические подходы и методики, предложенные в настоящей диссертации, создают основу для развития социологической теории, формирования и корректировки коммуникативной стратегии государственной культурной политики.
Концептуальные положения, обоснованные в диссертации, могут быть использованы для дальнейших социологических исследований государственной культурной политики. Предложенные методологические подходы, базирующиеся на концепции диалоговой модели взаимодействия общества и власти, коммуникативной концепции культурной политики, социологических подходах к формированию человеческого капитала и духовного потенциала общества, могут найти практическое применение в разработке законодательной базы культурной политики и решении задач по ее формированию на федеральном и региональном уровнях. Основные положения и выводы диссертации, а также материалы социологического анализа культурной политики страны могут быть использованы при разработке учебных курсов по социологии культуры, социологии и теории массовой коммуникации, а также в процессе подготовки и переподготовки кадров для учреждений культуры, для медиаиндустрии и при проведении прикладных социологических исследований в сфере культурной политики и информационно-коммуникативных процессов.
Апробация исследования. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры культурологии и деловых коммуникаций Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации 24 марта 2011 г. (протокол № 7) и принята к защите на заседании диссертационного совета Д 212.136.09 при ГОУ ВПО «Московский гуманитарный университет имени М.А. Шолохова» 28 июня 2011 г. (протокол № 1).
Ключевые идеи, концептуальные положения и основные результаты диссертации были представлены в выступлениях и докладах автора на международных, всероссийских, региональных и межвузовских научных конференциях, из которых можно отметить следующие: «Культура глобального информационного общества: противоречия развития» (Москва, 2010); «Диалог культур – 2010: наука в обществе знания» (Санкт-Петербург, 2010); «Социология и культурология: новые водоразделы и перспективы взаимодействия» (Москва, 2010 г.); «Инновационные технологии в информационной политике Москвы» (Москва, 2010); «Креативность в пространстве традиции и инновации» (Санкт-Петербург, 2010); Румянцевские чтения – 2011 «Библиотеки и научные сообщества: взаимодействие и взаимовлияние» (Москва, 2011 г.), «Культура глобального информационного общества и перспективы современных социально-гуманитарных наук» (Пермь, 2011 г.), «Диалог культур: управление социально-культурными процессами» (Санкт-Петербург, 2011 г.).
Результаты диссертационного исследования использованы в деятельности Научно-экспертного совета при Председателе Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации; в работе Комиссии Совета Федерации по культуре; при подготовке рекомендаций по законодательству в сфере культуры, а также в учебном процессе Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.
Основные положения диссертации и научные результаты исследования представлены в 38 публикациях, среди которых четыре монографии (индивидуальные и коллективные), статьи в научных журналах и сборниках, в том числе 15 статей в изданиях, включенных в список изданий, рекомендованных ВАК для публикации результатов научных исследований. Общий объем опубликованных работ по теме диссертации составляет 48,0 п.л.
Структура диссертации состоит из введения, пяти глав (шестнадцати параграфов), заключения, списка литературы и приложений. Объем диссертации составляет 420 страниц компьютерного набора, в список литературы включено 546 источников.
