Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Социологическая рефлексия социального перехода к пенсионному статусу 18
1.1. Теоретико-методологические основания анализа перехода к пенсионному статусу 18
1.2. Переход к пенсионному статусу в контексте трансформационных и геронтологических рисков 45
Глава 2. Ценностные приоритеты и жизненные стратегии пожилых людей в контексте перехода к пенсионному статусу 72
2.1. Поведенческие ценности и стратегии при переходе к статусу пенсионера 72
2.2. Практики активизации личностного потенциала в ситуации перехода к пенсионному статусу 100
Заключение 128
Список использованной литературы 133
Приложения
- Теоретико-методологические основания анализа перехода к пенсионному статусу
- Переход к пенсионному статусу в контексте трансформационных и геронтологических рисков
- Поведенческие ценности и стратегии при переходе к статусу пенсионера
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена наличием в современных условиях ряда важнейших проблем, связанных с переходом к статусу пенсионера, разрешение которых имеет принципиально важное теоретическое и практическое значение для обеспечения устойчивого развития российского общества. Это может быть конкретизировано следующими изменениями: 1) общедемографической тенденцией постарения населения (сегодня каждый пятый житель России - пенсионер по возрасту); 2) превращением старости в длительный и значительный этап индивидуального развития; 3) повышением роли и оформлением новых областей социологической рефлексии 4) множеством проблем, с которыми сталкивается человек в ситуации перехода и отсутствием специального института, призванного оказывать помощь в данный период.
Специалисты предсказывают новые открытия в генной инженерии, которые дадут возможность людям оставаться здоровыми в физическом отношении и крепкими как можно дольше. Эти открытия разрушат привычные жизненные стереотипы многих людей и организацию жизни общества. С точки зрения традиционного взгляда старость воспринимается как неизбежный этап жизненного пути. Она выражается в органически обусловленном, возрастном перерождении, резком надломе всех творческих сил, переходе к переработке уже использованного опытом материала, отживших форм становления творческих возможностей, расцвет, линию подъема сменяет линия спада. Старость рассматривается как симптом и выражение отмирания целого, затухание. В контексте сложившегося обуженного представления о старости социальные проблемы пожилых рассматриваются в контексте «бремени», «зависимости», «стоимости для нации», с точки зрения вреда, оказываемого стареющим обществом. При этом функции и способности пожилых людей теряются. Благодаря
интенсификации исследований в области социальной геронтологии, стала
очевидна необходимость смены парадигмы. Старость это не просто
органическое умирание, конец, это - качественно новая жизнь значительной
длительности, которая по-своему экспансивно разворачивается, полна новых
противоречий. Когда человек уходит на пенсию, он не обязательно перестает
быть продуктивным членом общества. Он может продолжить
профессиональную деятельность и тем самым в какой-то степени
компенсировать увеличивающееся число нетрудоспособного населения, а
может быть задействован в сфере нетрадиционных услуг, жизненно
необходимых обществу - уход за детьми, помощь нуждающимся на дому,
обмен трудовым опытом с молодежью. К сожалению, несмотря на
очевидную ценность такой работы, пожилые люди часто остаются
невостребованными. Более того, увеличивается число случаев
психологического давления окружающих и оскорблений пенсионеров на рабочем месте. В современном стареющем мире отношение к представителям позднего возраста становится ключом к пониманию основ цивилизации.
В период системных трансформаций переход к статусу пенсионера, который ассоциируется с началом старости, идентифицируется как ситуация риска, практически не имеющая альтернатив, фиксирующая векторное направление перемещения человека по социальной лестнице вниз с неизбежным падением качества жизни. Конструируется ситуация, когда возникает многосторонняя интерференция между специфическими геронтологическими рисками и рисками, связанными с трансформационными процессами в российском обществе. Все это неблагоприятно отражается на пожилых людях, попадающих в группу социальных аутсайдеров.
Рост теоретического интереса к старости был стимулирован увеличением доли пожилых людей в составе населения.
5 Общедемократическая тенденция постарения населения заставила авторов обратить внимание не только на гуманистический характер отношения к пожилым людям, но и задуматься о предоставляемых данным этапом жизненного пути утилитарных преимуществах. Дискурсивно-логический путь анализа старости привел к тому, что искомый концепт начинает обретать рельефность и достигает определенности. Согласно долгосрочной программе социально-экономического развития, рост благосостояния должен достигаться жителями России в основном за счет собственных усилий, на основе максимально полной мобилизации всех ресурсов. Люди предпенсионного и раннего пенсионного возраста представляют человеческий потенциал продуктивных слоев общества. Однако существующие барьеры на рынке труда, в сфере охраны здоровья, неустойчивое материальное положение существенно ограничивают их возможности для полноценного участия в общественной жизни.
Как временные, так и продолжительные дезориентации, связанные с переходом к статусу пенсионера, влекут за собой уменьшение трудоспособности и сокращение рабочего времени в перспективе, предопределяя нарушения карьерного роста, отказ от выполнения работы определенного типа и ограничение возможностей роста заработной платы, иначе говоря, приводят к ощутимым экономическим потерям, как для экономики страны, так и для самого работника. Это означает и ухудшение социального самочувствия, возможность социального исключения, искривления индивидуальных жизненных траекторий.
В настоящее время в связи с отсутствием научно обоснованных механизмов снятия напряженностеи, вызванных ситуацией перехода к статусу пенсионера (на фоне неустойчивого функционирования экономики, реформирования пенсионной системы, отсутствия четких законов, регулирующих профессиональные маршруты в третьем возрасте) наблюдаются такие факты, как нерациональное использование имеющихся
ресурсов и стимулов, аберрация функциональной составляющей статуса пенсионера, что на практике привело к снижению качества жизни людей пожилого возраста. Проблематика перехода к статусу пенсионера является междисциплинарной и привлекает внимание специалистов разных областей знания: социологов, философов, социальных психологов, медиков. Однако данная проблема относится к малоизученным проблемам в современной социологической науке, она до сих пор по-настоящему не вошла в обиход отечественной науки, хотя отдельные публикации появились. Представляется, что исследование механизмов включения людей, выходящих на пенсию по возрасту, в контекст современной действительности, соотнесенности их жизненных представлений с существующими социальными нормами, их адаптированности к структурным переменам, происходящим в жизни в связи с переходом к статусу пенсионера, существенно продвинет разработку единой концепции государственной социальной политики в отношении данной категории граждан. Необходима социологическая рефлексия источников и факторов снятия напряжешостей, поиск более эффективных путей, форм, средств, методов обеспечения приемлемого уровня жизни при переходе к статусу пенсионера.
Степень разработанности проблемы связана с ростом интереса социологов к социокультурным проблемам представителей третьего возраста, к проблеме интегрированной старости, со стремлением переосмыслить роль пожилых людей в социальном развитии. Полноценный анализ перехода возможен на основе современных работ в области социогеронтологии (В. Альперовича, М. Елютиной, О. Красновой, Е. Молевича, Е. Холостовой, Н. Щукиной), рассмотрения проекции этих концепций на ситуацию перехода к статусу пенсионера. Тема исследования неразрывно связана с теориями стратификации, социальной дифференциацией, социальным неравенством, классическими идеями происхождения и сущности социальных институтов и социального порядка
М. Вебера, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, П. Сорокина, методологическими основаниями анализа институционализации социальной политики Т. Парсонса, Н. Лумана, Р. Дарендорфа. Особую методологическую ценность представляют работы А. Артюхова, В. Ильина, 3. Саралиевой, Е. Смирновой, С. Ярошенко, в которых обсуждаются вопросы социальной стратификации и социального статуса различных групп населения. Методологический и теоретический контур анализа данной проблемы задают труды российских социологов Л. Беляевой, Е. Охотского, Ж. Тощенко, В. Щербины, рассматривающие особенности социально-экономических транформаций современного российского общества. Важными для авторского анализа оказались работы Г. Андреевой, В. Васильчикова, Н. Ковалевой, С. Спасибенко, 3. Саралиевой, в которых обсуждаются экономические, политические, правовые, демографические аспекты жизнедеятельности представителей третьего возраста, труды представителей саратовской школы социальных геронтологов: М. Елютиной, Н. Гегедюш, Т. Смирновой, А. Смолькина, П. Пучкова, Т. Темаева, Э. Чекановой, Т. Черненко, акцентирующие широкий круг теоретических и практических проблем старшей возрастной группы - вопросы карьеры в позднем возрасте, конкурентоспособности, дискриминации в сфере труда, вопросы образования, предпринимательства, предотвращения жестокого обращения с пожилыми людьми, реабилитации пожилых заключенных, безопасности пожилого человека. Социогеронтологическая проблематика в контексте социальных рисков продолжает традицию У. Бека, Э. Гидденса и раскрывается в работах А. Альгина, А. Бекарева, А. Вилдавского, К. Дрейка, С. Никитина, Н. Смакотиной, К. Феофановой, О. Яницкого.
Растет число публикаций, посвященных проблемам адаптации пожилых людей к статусу пенсионера (Н. Большакова, Г. Морозов, С. Мироненко, А. Карюхин), инфрасферы свободного времени представителей
8 третьего возраста, досуговым практикам (О. Артемова, Ю. Вучков, В. Патрушев, Э.С. Чертихин).
Особое значение имеют исследования идентификации и идентичности, осуществляемые как зарубежными (П. Бергер, Э. Гоффман, Ч. Кули, Т. Лукман, Дж. Марсиа, Р. Мертон, Дж. Мид, С. Московичи, Дж. Тернер), так и отечественными авторами (Н. Антонова, Л. Выгодский, В. Гасилин, В. Павленко, И. Климов, А. Леонтьев, Т. Стефаненко). В данных работах обобщен ряд факторов, влияющих на изменение идентичности посредством идентификационных процессов.
Проблемы социального обслуживания, реализации государственной социальной политики, образовательные и превентивные программы, направленные на снятие различных напряженностеи в жизни представителей третьего возраста, индивидуальная вариативность проектирования своей жизнедеятельности в позднем возрасте разрабатываются Н. Арзамаскиным, В. Жуковым, Л. ГусляковоЙ.
Проблематика перехода обсуждается в контексте жизненных стратегий личности (К. Абульханова-Славская, Н. Наумова, Ю. Резник), социологического исследования жизненных ценностей (М. Бобнева, И. Истошин, Н. Лапин), диспозиционной теории личности (В. Ядов), концепции жизненных планов (А. Матуленис, М. Титма, Э. Саар, Г. Чередниченко, В. Шубкин).
При растущем в последние годы количестве работ, посвященных характеристике тех или иных аспектов жизнедеятельности представителей третьего возраста, проблематика перехода к статусу пенсионера в социокультурной перспективе остается на периферии исследовательских интересов. Недостаточно идентифицированы многочисленные проблемы, возникающие в ситуации перехода к статусу пенсионера, малоизученны механизмы снятия напряженностеи в контексте перехода к статусу пенсионера с учетом новых ценностно-смысловых детерминант,
9 определяющих границы, содержание, объекты идентификации и поведенческие стратегии при переходе к статусу пенсионера.
Объектом диссертационного исследования выступает процесс перехода к статусу пенсионера в социальном контексте предпосылок и практик включения в социетальный образ жизни современного российского общества.
Предмет исследования - механизмы смягчения напряженностей в связи с переходом к статусу пенсионера.
Целью исследования является концептуализация и моделирование перехода к статусу пенсионера в современном российском обществе. Для реализации поставленной цели сформулированы следующие задачи:
обобщить существующие в отечественной и зарубежной социологии методологические подходы к анализу перехода к статусу пенсионера, уточнить основные понятия социологического анализа перехода к статусу пенсионера;
выявить основные институты и факторы, обусловливающие процесс перехода;
выделить ключевые структурные изменения жизни в связи с выходом на пенсию, их взаимосвязь в контексте трансформационных и геронтологических рисков;
на основе эмпирических данных составить типологию поведенческих стратегий перехода к статусу пенсионера;
- определить конфигурацию наиболее тревожащих событий при переходе к
статусу пенсионера;
- выделить и проанализировать традиционные и новые формы, средства,
методы снятия напряженности при переходе к статусу пенсионера;
- идентифицировать тендерные аспекты перехода к пенсионному статусу;
- определить факторы оптимизации адаптации к статусу пенсионера;
10 - выявить роль и место пенсионного планирования в стратегии оптимального перехода к статусу пенсионера
Методологическую и теоретическую основу диссертации составляют фундаментальные теоретические положения М. Вебера (концепция социального действия, идея о жизненных шансах, как одном из оснований социальной стратификации), Т. Парсонса (о структуре социального действия), системный подход П. Штомпки, теория трансформаций В. Ядова, современные социогеронтологические подходы (В. Альперович, М. Елютина, Е. Молевич, Г. Парахонская, Т. Черненко). Исходные установки диссертационного исследования во многом формировались под влиянием теории структурации Э. Гидденса, основной принцип которой артикулирует важность адекватного понимания проблемы человеческой активности и создание теории действующего субъекта. Автор обращается к разрабатываемым современными авторами концепциям социальной инклюзии (М. Елютина, О. Краснова, И. Назарова, Е. Ярская-Смирнова). Метод научного объяснения находится в рамках проблемных теоретических положений критической и интерпретативной парадигм. Операционализация основных понятий. и процедура эмпирического исследования разрабатываются в соответствии с принципами социологического исследования, содержащимися в работах И. Девятко, О. Шкаратана, В. Ядова.
Эмпирическую базу исследования составили статистические данные, анализ нормативно-правовой основы, программных документов Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации, Концепции перехода к Устойчивому Развитию Российской Федерации, Федеральная целевая программа «Старшее поколение», анализ результатов социологических опросов по социогеронтологическим проблемам, результаты социологического опроса, проведенного автором в 2003 году; дискурсивный анализ текстовых материалов «геронтологических»
11 изданий, целевая аудитория которых выделена по признаку возраста, глубинное интервью.
Достоверность и обоснованность результатов работы определяются логически непротиворечивыми теоретическими положениями, комплексным использованием теоретических и прикладных методов исследования. Обеспечиваются: анализом теоретических и опытно-экспериментальных работ по проблеме исследования; выявлением методологических, психологических и дидактических предпосылок решения исследуемой проблемы; адекватностью методов исследования его целям и задачам; репрезентативностью объема выборки; наличием значительного материала,, послужившего основой для выводов и обобщений.
Результаты проведенных эмпирических исследований соотнесены с известными экспериментальными данными других исследований.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
- обобщены существующие в отечественной и зарубежной социологии
методологические подходы к анализу перехода к статусу пенсионера,
уточнены основные понятия социологического анализа перехода к статусу
пенсионера;
- выделены ключевые структурные изменения жизни в связи с выходом на
пенсию; предложено авторское объяснение их взаимосвязи в контексте
трансформационных и геронтологических рисков;
- проанализированы в авторской интерпретации основные ресурсы
представителей третьего возраста, необходимые для адаптации к
структурным изменениям в условиях перехода к пенсионному статусу;
- выделены социальные стратегии снятия дисфункциональных напряжений в
ситуации перехода к пенсионному статусу;
- впервые эксплицирована конфигурация наиболее тревожных событий,
связанных с выходом на пенсию по возрасту;
- представлена авторская типология поведенческих стратегий перехода к
статусу пенсионера;
- идентифицированы тендерные аспекты перехода к статусу пенсионера;
- определены роль и место пенсионного планирования в стратегии
оптимального перехода к статусу пенсионера.
Результаты диссертационного исследования имеют теоретическую и практическую значимость для развития социологического анализа геронтологических проблем, механизмов интеграции представителей третьего возраста в различные сферы жизнедеятельности общества. Обобщенный материал и выводы данной работы позволяют углубить теоретические представления социальной геронтологии, социальной антропологии, социальной работы. Выводы, полученные, в результате исследования, могут найти применение в деятельности социальных служб, перед которыми нередко встает задача адаптации людей, получивших статус пенсионера. Полученные результаты могут быть использованы государственными органами социальной защиты для выработки модели и разработки социальных программ оптимальной адаптации к статусу пенсионера. Положения диссертации могут найти применение в преподавании курса социологии, социальной геронтологии и разработке спецкурсов.
Апробация работы. Основные положения, выводы и рекомендации, изложенные в диссертационной работе, докладывались на методологических семинарах, заседаниях кафедры социологии Саратовского государственного технического университета, международных и российских конференциях и семинарах: «Интеграционные процессы в современном обществе» (Саратов, 2002), «Образование для всех: пути интеграции» (Саратов, 2003), «XXI век: Россия и запад в поисках духовности» (Пенза, 2003), «Образование в современном мире: глобальное и локальное» (Саратов, 2004), Современные коммуникативные практики (Саратов, 2004), «Социальное расслоение, власть
13 и гражданское общество в современной России (Саратов, 2004); «Общество риска и человек в XXI веке: альтернативы и сценарии развития» (Саратов, 2006)
Публикации. По теме диссертации опубликовано печатных раюот, общим объемом 2,4 п.л.
Структура работы включает введение, две главы (четыре параграфа), заключение, список используемой литературы, приложение.
В результате проведенных теоретических и прикладных социологических исследований получены следующие основные результаты, формулируемые автором как положения, выносимые на защиту.
Наиболее перспективной на современном этапе осмысления феномена перехода к статусу пенсионера является концепция интегрированной старости, позволяющая выйти за рамки медикалистского понимания проблем старости и рассмотреть в ней общегуманитарную проблему равенства прав и возможностей, равного достоинства индивидов, независимо от их возраста. Данная концепция акцетирует внимание на возможности и необходимости включения представителей третьего возраста во все сферы социальной жизни- трудовую деятельность, политическое участие, образование, пенсионное обеспечение, культуру в целом в стареющем обществе. Особая роль при этом принадлежит новым социальным технологиям, основанным на включении самих пожилых людей в решение своих проблем.
Смысловое пространство «социального перехода к статусу пенсионера» включает следующие содержательные аспекта анализа: как ситуацию, включающая совокупность объективных обстоятельств; как процесс, фиксирующий определенные стадии социальных структурных изменений, степень адаптированное к ним представителей третьего возраста; как состояние, определяющееся рефлексией, интерпретациями ситуации, самоидентификацией, связанной с индивидуальным прочтением
14 обстоятельств жизни, собственным позиционированием в отношении социальных изменений.
Выход на пенсию - ситуация, когда реализуется личностный выбор с учетом состояния здоровья, желания или нежелания продолжения трудовой деятельности, личностных приоритетов. Под социальным процессом перехода понимается социальное явление, взятое в развитии, где под воздействием внутренних и внешних факторов происходит постепенная смена его состояний, его изменение. Процесс перехода на пенсию включает следующие этапы: 1) этап социальной дезадаптации, резкое нарастание изменений, когда происходит разлад с самим собой; этап стабилизации, характеризующийся приспособлением к изменениям, формированием новых стратегий поведения. В современной России осложняется тем, что общие, трансформационные риски дополняются геронтологическими рисками, связанными с объективными трудностями геронтологической группы, с ее социальными ресурсами. Состояние перехода - когда бытие рассматривается как нечто претерпевающее Речь идет об определенном состоянии, которое отличается от предыдущих и последующих состояний некоторым набором свойств и отношений. Это позволяет отметить содержательное своеобразие данного этапа и выявить его общность, связь с историей жизни субъекта. Переход к статусу пенсионера - многомерное понятие, в его состав входят различные структурные составляющие. Структурная особенность перехода определяется функциональной изоморфностью, особой социокультурной ролью пенсионеров, жесткой связью с духовной жизнью людей, приобретающих статус пенсионера: системой ценностей и потребностей, социальными установками и интересами.
3. Структурные изменения жизни в связи с выходом на пенсию включают: 1) нормативные изменения касаются норм, ценностей и институтов, характерных для геронтологической группы: процедура оформления пенсий, статус пенсионера, изменение образца занятости и профессиональной
15 карьеры, изменение гендерноспецифических жизненных решений в отношении профессии и семьи; 2) изменения социальных сетей, социальных связей и коммуникаций; 3) эмоциональные изменения: культивируются определенные эмоциональные состояния, аффекты, определенные шаблоны переживаний, эмоциональная оценка жизненных перспектив (оптимизм-пессимизм), общая фрустрированность; 4) изменения ценностных приоритетов и жизненных стратегий. Человек попадает в ситуацию, когда ему надо осваивать новые роли, соблюдать новые нормы и ценности, использовать интеракционные опции, воплощать в изменившихся социальных условиях свои убеждения и реализовывать свои интересы. Зачастую человек не может справиться с возникшими трудностями. Тревожными симптомами стали тенденции роста уровня стресса людей старших возрастных групп, а также увеличения уровня самоубийству пенсионеров. Очевидно, наиболее «суицидоопасен» не только определенный, пусть низкий статус, сколько его изменение, утрата положения, занимаемого в обществе («комплекс короля Лира»), Во многом это реакция на неэффективные формирующие стимулы, механизмы саморегуляции поведения: практическое отсутствие институциональной базы перехода; этический и правовой цинизм; культурный климат вседозволенности, культ нетрудового обогащения, корыстной наживы; коммерциализация инфраструктуры отдыха; отсутствие превентивных практик предпенсионного планирования.
4. В ситуации перехода кристаллизуется драма «традиции-инновации: унаследованные формы, методы организации перехода не соответствуют потребностям современных людей, приобретающих статус пенсионера. Акцентирование особенностей представителей третьего возраста как гетерогенной, внутренне дифференцированной общности со всеми присущими ей полнотой и разнообразием способов и стилей жизнедеятельности, обусловливает необходимость плюрализма форм и
стратегий перехода. На данный момент в ситуации перехода имеет место примат стандартизации над культурой и правом выбора.
5. Имеют место тендерные различия в контексте перехода. Женщина
оказывается в замкнутом круге: вынужденная работа по дому и сидение с
детьми препятствует карьерному росту, дает маленькую пенсию, так как
женщина проводит много времени вне работы. Ситуация, когда женщина
остается одна, вследствие развода или, овдовев, представляет собой «зону
риска» - на психологические проблемы накладываются социальные
ограничители в виде действующих практик исключения по возрасту и полу и
сводящих дальнейшие жизненные перспективы к нулевому варианту. Все это
возвращает женщин к исходным позициям и нередко служит причиной
суицидального поведения.
6. Процесс перехода переполнен всеми видами тревог, формируется скорее
«негативная адаптация» к предстоящим изменениям, ощущение «лишения
опоры в жизни». По разряду содержания выделяются наиболее тревожащие
события перехода к пенсионному статусу: снижение жизненного уровня,
обнищание, безработица; давление со стороны администрации; уменьшение
влияния в семье, напряженные супружеские отношения, перераспределение
семейных обязанностей в направлении делегирования рутинной
деятельности по дому; изменения внешнего вида, возможная физическая и
психическая деградация; предстоящие хлопоты оформления пенсионного
статуса, возможность различных проявлений беззакония, нарушения
гражданских прав; негативные социальные стереотипы, бытующие в
массовом сознании.
Переход от одной социальной ситуации существования к другой не может быть чисто формальным, когда внешние события (выход на пенсию, отделение от детей, смена работы, изменение культурной среды) никак не подготовили изменений внутреннего мира личности, тем самым, создав почву для возникновения проблем социальной адаптации и личностных
кризисов. Человек часто застревает на этапе дезадаптации со всеми вытекающими из этого последствиями, фиксирующимися как разрыв, разлад, надлом.
Наиболее распространенными стратегиями в ситуации перехода к пенсионному статусу являются: «эффект улитки» - уход людей в приватную жизнь, в рамки насущных забот с характерным сужением основного круга социального самоопределения и самореализации до первичных групп, усилением идентификации с людьми того же поколения, возраста; «показная активность», когда официальные заявления расходятся с практиками пассивного принятия негативной реальности; «критически ориентированная модель действия», инициирующая поиск обеспечения достойного существования, предполагающая активные стратегии, успешность реализации которых не одинакова.
7. Переход к статусу пенсионера должен быть постепенным, включающим целый ряд подготовительных этапов, содержание которых конкретизируется практиками пенсионного планирования (обсуждение финансовых проблем, вопросов здоровья, возможности добровольной работы, обучения, постановка личных задач). Пенсионное планирование осуществляется в самых разных формах: пенсионные курсы, включающие лекции, беседы, работу в группах и индивидуальные консультации; семинары, охватывающие вопросы стиля жизни, коммуникативных практик, специфические стороны пенсионной жизни, а также вопросы, касающиеся льгот, налогов и инвестиций; путеводители, в которых сформулированы основы предварительного планирования пенсии; создание стандартизированных поведенческих ситуаций. Институциональным механизмом реализации пенсионного планирования может стать школа пенсионного планирования, которая по своей сути представляет группу взаимопомощи, т.е. небольшую, привязанную к определенному месту группу людей, собирающихся вместе
для взаимной поддержки и обмена информацией о наиболее адекватных способах решения проблем перехода к пенсионному статусу.
Теоретико-методологические основания анализа перехода к пенсионному статусу
Как отмечает С. Капица XX век, помимо прочего, ознаменован демографическим переходом или, так называемым, общим для всех стран историческим переворотом, сущность которого заключается в резком начальном возрастании скорости роста популяции страны, сменяющимся столь же стремительным ее уменьшением и стабилизацией численности. Данный переход, как правило, сопровождается ростом производительных сил и перемещением значительных масс населения из сельской местности в город. После завершения отмеченного перехода наступает глубокое изменение возрастного состава населения, что и наблюдается в развитых странах, где он уже завершен, и в развивающихся, где он все еще протекает . Согласно данным демографического департамента ООН, количество людей в возрасте 60 лет и более на начало XXI века составило 17,8 % всего населения мира3. В России также увеличивается доля пожилых, старых и очень старых людей, процентное соотношение к основной массе населения которых составляет 22,1 % в сельской местности и 17,2 % в городах . Как отмечает Е. Молевич, в последние годы число людей в возрасте 75 лет и старше увеличилось в 2,6 раза, а число людей в возрасте 85 лет и старше -более чем в 3 раза5. Прогрессивный характер данных показателей свидетельствует о наличии процесса старения общества, об увеличении численности пожилых и старых людей относительно основной массы населения. В результате этого, происходит изменение отношения к геронтологическои группе от исключительности в сторону обыденности и повседневности.
Исследование процесса старения, ставшее предметом изучения различных медико-биологических, психологических и социологических школ, показывает, что в течение жизни наступает определенный момент, в котором процесс развития, то есть обогащения и усложнения функционирования внутренних органов, а также его соответствующего обеспечения, замедляется, а впоследствии переходит в стадию регресса, или инволюции, что получило название «старение». Период старения рассматривается как один из этапов жизненного пути личности, который характеризуется богатством накопленного в прошлом опыта и имеет ряд новых свойств и признаков, не встречающихся на ранних периодах развития. Вместе с тем пока еще мало известно о социальных механизмах старения и способах нейтрализации отрицательных проявлений этого процесса. Пожилой возраст, как и всякий другой, имеет свои положительные и отрицательные стороны, связан с потерями, но имеет и преимущества, предоставляя человеку возможность прожить этот период своей жизни активнее, реализуя интересы, склонности в тех границах, которые оптимальны с точки зрения возможностей и потребностей пожилого человека.
Понятия о сущности, причинах и механизмах старения со временем менялись. Это связывалось не только с развитием научных знаний, но и с изменением особенностей старения в обществе. Росла, прежде всего, средняя продолжительность жизни как результат изменения условий жизни и социального строя, успехов медицины и других преимуществ прогресса и цивилизации. Обращаясь к исследованию процесса перехода к пенсионному статусу, отметим, что именно в пожилом возрасте человек испытывает один из самых серьезных кризисов своей жизни.
Попытки раскрытия внутреннего механизма переходных состояний предпринимались в различных философских и социологических концепциях, начиная с теории исторического круговорота Д. Вико6 и кончая теорией социального становления П. Щтомпки7. Речь в данном случае идет о социальных переходах, вклад в исследование которых был сделан представителями французского просвещения XVII века, и особенно Гегелем, детально раскрывшим сущность развития на основе разработанного им диалектического метода, а также К.Марксом, связавшим все крупные социальные переходы с классовой борьбой. В XX веке глубокий анализ социального перехода предпринял А.Н. Уайтхед , детально разработавший заимствованный у Гегеля термин «становление», применивший его для объяснения механизма появления всех вещей. В середине XX века свои концепции социальных изменений предложили американцы У. Огборн, Н.И. Симе, А. Босков, Б.Малиновский, Т. Парсонс, Р. Мертон, У. Мур, А. Фельдман, однако аспект механизма социального перехода в работах этих авторов специально не рассматривался.
Ряд вопросов, касающихся механизма социальных переходов был поставлен Ф. Ницше в его концепции переоценки всех ценностей и К. Ясперсом с его идеей осевого времени. Значительный импульс развитию теории социальных изменений был задан выходом в 1986 году книги И.Р. Пригожина и И. Стенгерс «Порядок из хаоса», в которой была сформулирована статистическая теория неравновесных состояний, которая может быть применена к объяснению кризисных и вообще переломных периодов жизни общества9. Примером применения этой теории явилась модель развития постсоветского общества, предложенная академиком Н.И, Лапиным10, которая позволяет объяснить ход изменений и прогнозировать «выбор пути» на основе анализа факторов благоприятного и неблагоприятного развития и учета социально одобряемых и социально неприемлемых средств воздействия на процесс изменений. Однако при структурном анализе переходных состояний общества и этими авторами еще не ставился вопрос о сущности возрастного перехода.
Переход к пенсионному статусу в контексте трансформационных и геронтологических рисков
Временной вектор становления и развития человека от момента рождения до смерти включает в себя ряд возрастных этапов. Возраст фиксируют возрастное различие в ритмах биологического и социального времени. Возрастные этапы связанны организационной структурой, которая представляет собой не отношение иерархии, или цикличность, а «цепочку». Именно цепочечная структура демонстрирует возрасты жизни, между которыми нет определенной черты, разделяющей их между собой.
Важным аспектом адаптации человека к статусу пенсионера, к новым незнакомым условиям жизнедеятельности является изменение организационной структуры. Речь идет об освоении знаний и навыков, усвоение стереотипов поведения, ценностных ориентиров, обеспечивающих адекватное участие в формах социального взаимодействия, общепринятых для данного периода социально-экономического развития.
Понятие структуры наиболее применимо к рассматриваемой проблеме содержится в трудах П. Штомпки, согласно которой «структура -это скрытая сеть устойчивых и регулярных связей между элементами в какой-либо области реальности, существенным образом влияющая на развитие явлений, наблюдаемых в этой области»62,
Интенцией предложенного обобщенного толкования структуры стало обращение к категории совокупности скрытых детерминирующих факторов, позволяющей выявить ход процессов, наблюдаемых во внешней стороне жизни пожилых людей. Структурные изменения жизни в связи с выходом на пенсию можно представить в четырех измерениях или планах:
1, Нормативное измерение, которое было в центре интереса Э. Дюркгейма и представителей классической школы функционалистов 3.
Представляя собой носителя богатейшего опыта норм и ценностей социалистической эпохи, пожилой человек, как правило, не принимает произошедшие в 90-х годов XX века трансформационные сдвиги. В результате, представители третьего возраста испытывают чувство сокращения жизненного пространства. Причинами этого является столкновение норм и ценностей, регулирующих поведение, в соответствии с которыми жили долгие годы современные представители третьего возраста в советский период и норм и ценностей в трансформирующемся обществе настоящего этапа, а также неприятие современных нормативных стандартов и отсутствие практического применения собственных жизненных установок. Помимо этого, изменение социальной ситуации сопровождается упрочением неблагоприятных ценностных ориентиров и установок по отношению к пожилым людям.
Это измерение характеризуется с совокупность идей, убеждений, взглядов, образов, связанных с данной группой и распространенных в нем. В отличие от норм и ценностей, они не обладают принудительной силой, но являются категорическими, устанавливающими. Убеждения и взгляды, независимо от того, истинны они или ложны, создают специфический для данной группы мыслительный горизонт, влияющий на совершаемые людьми действия. Особое значение имеют здесь убеждения, касающиеся собственного позиционирования в связи с выходом на пенсию. Изменение мировоззрения и социального окружения вызывает у пожилых людей дестабилизацию психического состояния, снижение уровня социально-психологической адаптации. Лица пожилого возраста вынуждены приспосабливаться к возрастным изменениям, социальным изменениям на уровне группы (потеря статуса, социальных ролей) и к изменениям на уровне общества. Прекращение работы сопровождается у многих из них коренными переменами в образе жизни, разрывом привычных социальных связей в сочетании с равнодушным отношением со стороны окружающих и сужением социокультурных возможностей. Представители третьего возраста вынуждены одновременно приспосабливаться к новой социально-экономической ситуации и к изменениям в самих себе, в собственном статусе, что нередко сопровождается устойчивым стрессовым состоянием. 3. Интеракционное измерение, исследованное Г. Зиммелем и сторонниками теории обмена или социального бихевиоризма. Речь идет о типичных для данной группы взаимно сориентированных действиях, формах, интеракционных каналов и связей, внешне объективированных относительно отдельных личностей. Интеракционная структура перехода во многом определяет то, с кем и относительно кого члены группы предпримут действия.
Организационная структура жизни человека не ограничивается трудовой деятельность. Процессы социальной коммуникации и наличие адекватной социокультурной среды - обязательные аспекты полноценной жизни, социального взаимодействия, информационных обменов между людьми. Характерное для пожилых людей сужение круга контактов ограничивает объем используемой ими социально значимой информации.
Во-первых, коммуникативные технологии воспроизвели первичную схему социальных отношений, в которых присутствуют субъект и объект воздействия. Субъектом информационной эпохи стала новая группа экспертов - редакторы, журналисты, комментаторы, обозреватели, мастера компьютерной анимации; объектом - подавляющее большинство населения, лишенное какой-либо обратной связи с источником информации при этом, к данной категории относятся пожилые люди, так как они выступают лишь реципиентами получаемой информации.
Поведенческие ценности и стратегии при переходе к статусу пенсионера
На наш взгляд, жизненные маршруты не являются лишь бесконечно многообразным набором вариантов действия в каждый момент индивидуальной биографии, а всегда носят конкретно-исторический характер. Иными словами, каждая жизненная стратегия в значительной степени детерминирована исторической ситуацией. Сегодня вхождение в поздний возраст порождает ситуацию, когда кризис трансформационных процессов в российском обществе дополняются многочисленными гер онтологическими рисками. Специфицирующими признаками геронтологических рисков являются социальная дезадаптация, резкое нарастание изменений, когда происходит разлад с самим собой. Далее наступает период стабилизации, приспособления к изменениям, формированию новых стратегий поведения. Положение пожилого человека в российском обществе определяется комплексом факторов и обстоятельств, реализующихся на различных уровнях и в разных сферах, однако ключевым является фактор неразвитости инфраструктуры общества, отсутствие научно обоснованных перспектив ее целенаправленного совершенствования.
Общей закономерностью России последних десятилетий стало тотальное ослабление социальной интеграции. Неопределенность оснований, по которым структурируется социальное пространство, ведет к размыванию правил взаимодействия с различными социальными группами, что чревато возникновением идентичностных конфликтов, в которых основанием враждебности или настороженности является определение других как «чужих». Такая ситуация ценностно-мировоззренческой неопределенности, усиленная переживанием людьми потери своего статуса и тяжелым экономическим положением создает предпосылки возникновения глубоких межпоколенческих конфликтов. Так как власть во многом утратила монополию на приписывание статусов различным социальным группам, представления о социальной структуре общества стали сегодня гораздо более разнообразными и многополюсными. Специалистами отмечается рост значимости первичных связей, что естественно для периода кризисов 5. Поэтому при изучении моделей самореализации пожилых людей в обществе особенно значимой представляется роль внутрисемейных отношений, так как они после выхода на пенсию оказываются наиболее значимыми для человека, особенно если диапазон социальных связей сужается до членов семьи. Часто смысл продолжения жизни видится представителями третьего возраста в воспитании внуков, а в старческом возрасте порой имеется известная зависимость от помощи родственников. Тенденция распада традиционных многопоколенных структур на молодые нуклеарные семьи и базовое «опустевшее гнездо» нивелирует некогда значимые внутрисемейные роли пожилых людей106. Как следствие, возрастающее одиночество представителей третьего возраста еще более отдаляет их от общества, увеличивает межпоколенческую дистанцию, в то время как, по мнению все большего количества исследователей, человеческий потенциал пожилых в нашей стране (исключая состояние здоровья) сопоставим с развитыми странами .
Сегодня для вступающих в поздний возраст характерны социальная дезадаптация, кризис само идентичности, и лишь по прошествии некоторого времени наступает период стабилизации, социально-психологического «перестраивания», формированию новых стратегий поведения. Мы намеренно не указываем здесь четкие хронологические границы, так как эти процессы во многом индивидуальны, и едва ли могут быть определены конвенционально, вследствие чего определение их продолжительности не представляется возможным. В это время необходимо вооружить человека новыми способами действия, изменить его социальные стереотипы.
Определяя сегодняшнее положение пожилых людей, мы вынуждены говорить о ситуации социальной эксклюзии - эффекте накопления во времени результатов воздействия факторов риска, когда человек не в силах справиться с ситуацией, в результате чего его ресурсы для осуществления радикальных преобразований оказываются ограниченными. Помимо общих, трансформационных рисков, выделяются геронтологические риски, связанные с объективными трудностями геронтологической группы, с ее социальными ресурсами. Очевидно, что в объяснительных моделях перехода к пенсионному статусу необходимо учитывать субъективную компоненту, что позволяет, опираясь на феноменологические подходы (А. Шюц, П. Бергер, Т. Лукман), гораздо полнее и детальнее объяснить пенсионные и предпенсионные кризисы, и, следовательно, спланировать более эффективные превентивные мероприятия.
В нашем исследовании мы опираемся на результаты опроса, проведенного авторами совместно с исследовательской группой социологического центра «РОСС-ХХ1 ВЕК» (директор - к.филос.н. В.П. Санатин), и охватившего население Саратовской, Нижегородской, Свердловской, Оренбургской, Волгоградской областей, а также г. Самары. В ходе исследования было опрошено 2820 человек, из них в возрасте 16-30 лет - 28,3% (обозначены в тексте как молодежь); 31-50 лет - 25,4% (определены как люди среднего возраста); 51-59 лет - 23,6% (предпенсионная группа); старше 60 лет - 22,8%. 33,7% респондентов -мужчины (в разных возрастных группах показатель колеблется в пределах 27,3% - 39,5%); 66,3% - женщины; женаты или замужем 52,6%, в браке не состоят 47,4% опрошенных. Неполное среднее образование имеют 10,2%, среднее и среднее специальное 23% и 28,9% соответственно, высшее или незаконченное высшее 31% и 8,6%.
Свое материальное положение оценили как «выше среднего» 3,4% респондентов, вариант «среднее» выбрали 62,3%, посчитали себя бедными 33,5%»; отнесли себя к группе, находящейся ниже уровня бедности 3,4% (характерно в первую очередь для лиц старше 50 лет - в среднем для двух выделенных нами групп показатель по последнему пункту составил 9,4%, то есть практически этот вариант указал каждый десятый), что демонстрирует крайне бедственное положение представителей старших возрастов даже при характерных для них невысоких запросах и ожиданиях, что свидетельствует о затянувшейся или неудавшейся ресоциализации этих групп в условиях новых социоэкономических реалий, вероятном восприятии их другими возрастными группами как аутсайдеров. Показательно, что наиболее значимыми общественными проблемами пожилые люди считают слабость государственной власти (этот вариант указали 54,8%, при средних 42,3%) и недостаток у последней «нравственности и праведности» (58,1%, среднее значение 38,6%), что понимается нами как патерналистские ожидания пенсионеров, ориентированных в решении своих проблем в первую очередь именно на помощь государства.
