Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Социологические параметры изучения роли руководителей среднего звена на производстве. 9
1.1. Изучение института руководителей среднего звена на производстве в терминах моделей экономического поведения 9
1.2. Анализ института руководителей среднего звена на производстве в терминах социологии управления 25
1.3. Социально-психологические основы изучения института руководителей среднего звена на производстве 46
ГЛАВА 2. Социальный институт руководителей среднего звена в условиях современного российского производства 60
2.1. Социальная роль руководителей среднего звена 60
2.2. Линейные руководители в условиях реструктуризации производства и занятости 76
2.3. Этическая регуляция институциональных изменений в группе линейных руководителей на современном производстве 93
Заключение 107
Список использованных источников и литературы
- Анализ института руководителей среднего звена на производстве в терминах социологии управления
- Социально-психологические основы изучения института руководителей среднего звена на производстве
- Линейные руководители в условиях реструктуризации производства и занятости
- Этическая регуляция институциональных изменений в группе линейных руководителей на современном производстве
Анализ института руководителей среднего звена на производстве в терминах социологии управления
Экономический смысл существования института руководителей среднего звена на производстве является достаточно очевидным. Однако, до сих пор исследования данной роли в экономической социологии, если и предпринимались, то в весьма ограниченном объеме, мы затрудняемся назвать конкретные работы, посвященные данной проблеме, хотя косвенно она затрагивается в различных трудах отечественных социологов (См. Примечания). Причиной такого слабого интереса является то, что экономическая социология не может, на наш взгляд, охватить все проблемы, касающиеся становления, развития данного института, его внутренних закономерностей и социального эффекта его существования. В то же время, для такого полного описания нельзя не использовать методы экономико-социологического анализа. В данном параграфе мы попытаемся определить, в каком объеме это возможно.
Каким образом можно исследовать роль руководителей среднего звена современного отечественного производства в терминах экономической социологии? Ответить на этот вопрос можно было бы, если бы сам предмет данной науки был определен более четко. На сегодняшний день самое известное определение "ядра объекта экономической социологии" принадлежит Т. Заславской и Р. РЫБКИНОЙ. Им выступает "социальный механизм развития экономики" [1, с. 59]. Под социальным механизмом развития экономики они понимают устойчивую систему поведения социальных групп, а также взаимодействие этих групп друг с другом и с государством по поводу производства, распределения и потребления материальных благ и услуг, систему, регулируемую, с одной стороны, социальными институтами данного общества, с другой - социально экономическим положением и сознанием этих групп [l.c.591].
Следует отметить, что концепция социального механизма - гипотетический конструкт, дающий лишь приблизительную картину реальной взаимодетерминации огромного числа составляющих, которую представляет собой экономическая жизнь общества. Тем не менее, она выполняет весьма позитивную роль, ориентируя исследователя на изучение целенаправленно управляемых процессов, вызывает ряд возражений также корректность "сферной" интерпретации экономической жизни общества, которая основана на упрощенной геометрии социального пространства.
Сходную трактовку предмета экономической социологии дает Г. Соколова [46]. Она считает изучение социального механизма регулирования экономики важным элементом, но, правда, с одним существенным дополнением: в одном случае речь идет о социальном механизме "развития" экономики, а в другом - "регулировании".
Сравнивая две работы, обнаруживаем сходство концепций схем социального механизма, изменяются лишь акценты в анализе его составляющих, прежде всего в социальном поведении, которое является связующим между экономической и социальной сферой. Концепция социального механизма существенно дополняется за счет введения новой категории "экономическое поведение" и соответствующего ей круга проблематики. В частности, в работе Г. Соколовой дается максимизированная версия экономического поведения, связанного с перебором альтернатив рационального выбора [2, с. 165]. В число его важнейших составляющих входят: ментальные элементы (экономическое сознание), максимизационные (экономические интересы) и традиционные (социальные стереотипы) [Там же]. Таким образом, из сравнения двух работ видно, что проблематика экономического поведения, давно разрабатываемая в западной литературе, все больше привлекает внимание отечественных ученых. Еще одним подтверждением этого являются работы Верхонина, где автор настаивает на том, что экономическое поведение и является предметом экономической социологии
В последнее время также появляются работы, авторы которых при определении предмета экономической социологии отталкиваются от принятых на Западе формулировок. Мы имеем в виду серию статей В. Рада Ева, посвященную, в том числе современному определению предмета экономической социологии. Ограничившись краткой трактовкой и обойдя стороной работы отечественных специалистов, автор определяет предмет экономической социологии: "Таковым является экономическое действие людей, рассматриваемое как форма их социального действия". При этом В. Радев не претендует на всестороннее раскрытие предмета экономической социологии, предлагая лишь набросок предметного поля, дающий представление о его границах [3, с. 55].
Сознательно ограничив предмет исследования категорией "экономическое поведение", мы, конечно же, облегчаем себе задачу: раскрывая ее содержание, шаг за шагом мы вводим ряд дополнительных понятий. При этом мы ставим задачу социологической интерпретации категории, памятуя о том, что в рамках экономического анализа она разработана достаточно подробно. Здесь она очищена от тех социальных, психологических и экзистенциальных проявлений, которые мешают строить относительно непротиворечивые макро- и микроэкономические модели рационального выбора. Наша задача, -сохранив принципы максимизационного подхода, наполнить категорию содержанием, приближенным к реальному человеческому поведению.
Все неклассические модели (особенно в рамках институциональной методологии), отвергающие "стерильного максимизатора" и пытающиеся расширить представление об экономическом человеке до уровня человека реального, нарушают равновесие и структуру строгих неоклассических формул, разрушают здание макро- и микроэкономики, построенное на математическом анализе. Обратимся к мнению ученых, отвергающих достоверность и достаточность макроэкономического анализа (его универсальность в плане объяснения и понимания поведения реального человека, действующего в сфере экономики). Известны скептические высказывания Ф. Хайека об ограниченных возможностях макроэкономики, которая пытается "установить причинные связи между гипотетически измеряемыми сущностями или статистическими совокупностями... При помощи этих связей можно установить какие-то смутные вероятности, но, разумеется, они не объясняют процессов, их обусловливающих". И далее: "некоторые дурные повадки закрались в математический анализ рыночного процесса и подчас вводят в заблуждение даже опытных, хорошо подготовленных специалистов" [6, с. 172-173].
С точки зрения Ф. Хайека, в макроэкономических трактовках рыночного порядка преподносят как "проблему", подлежащую решению, то, что в действительности ни для кого на рынке проблемой не является, поскольку решающие обстоятельства, от которых, при существующем порядке вещей, зависит рынок, никому не могут быть известны [6, с. 173]. Проблема состоит в том, чтобы знанием, на основании которого принимается рациональное решение экономического выбора, знанием, существующем во фрагментарном, рассеянном виде, все же сумели воспользоваться многочисленные взаимодействующие друг с другом индивиды. Остальное же составляет проблему не для участников рыночного процесса, а для теоретиков, пытающихся объяснить их поведение [6, с. 173].
Социально-психологические основы изучения института руководителей среднего звена на производстве
Анализ социального института руководителей среднего звена на производстве, как мы показали в предыдущих параграфах, не может вестись в рамках какой-то одной социологической концепции. Здесь должны существовать разные подходы, поскольку, как всякий социальный институт, этот обладает полифункциональностью, и его роль в структурировании общества должна описываться с позиций системного подхода и на основе различных социологических позиций. Одним из существенных способов анализа является личностно-деятельностный, поскольку только он дает представление о способах интеграции социальных ролей представителей данной группы и последующей институализации статусных отношений как интроактивных, так и интерактивных. К сожалению, в нашей стране эта линия исследований по понятным причинам не получила должного развития. Однако нынешние процессы постепенного восстановления рыночной модели в России медленно, но верно заставляют нас дать категории «личность» новую жизнь [I.e. 107].
Акцент на роли личности в хозяйственном процессе дает возможность нового понимания самого терминов «экономика», «управление». За этой категорией видится не только народнохозяйственный комплекс, состоящий из массы отраслей и подотраслей, но и сфера принимаемых людьми социальных, экономических, операционально-производственных решений. Вполне логичен поэтому вывод о том, что: социальные процессы неизбежно сопровождаются широким диапазоном психологических реакций. Из их многообразия важно выделить то, что важно изучать в применении к интересующему нас социальному институту руководителей среднего звена на производстве: мотивацию трудовой деятельности, психологические аспекты предложения, спроса, потребления, восприятия доходов и налогообложения. В данном же параграфе представляется достаточным ограничиться некоторыми принципиальными положениями, связанными с психологическим поведением человека на производстве. Например, принципиальный интерес вызывает вопрос о том, всегда ли производственно-управленческая деятельность человека логична, рациональна и предсказуема?
Как показывает практика, производственная деятельность человека, рассматриваемая в генеральном плане, достаточно разумна (по крайней мере, с точки зрения сегодняшнего поднимания самого термина «разумности»). Отсутствие рациональности не позволило бы достичь нынешнего уровня развития экономики в передовых странах мира. В то же время жизнь показывает, что за общим фоном в целом позитивной картины скрыты зияющие бреши серьезных трудностей. Принимаемые человеком решения порой нерациональны, алогичны, это и дало повод к использованию в экономической теории специального термина - «иррациональность экономических мер».
Чем же можно объяснить некоторые неожиданности хозяйственного поведения человека и принимаемые им неоправданные решения? В основе таких явлений лежит несколько причин. Частично пробелы хозяйственного поведения объясняются недостатком знаний, опыта, влиянием каких-либо внешних отрицательных факторов. Однако больше всего это связано с внутренним миром человека, его психологией. В заложенной в нас природой модели поведения предусмотрены, очевидно, элементы случайного, непредсказуемого. Вследствие этого человек, как любое живое существо, получает значительную долю ощущений об окружающем мире не только причинно, но и на случайной основе. Личностное поведение - способ расширения спектра поступающей в нашу центральную нервную систему информации. Обращаясь к иррациональному поведению человека в сфере производства и потребления, стоит привести один наглядный пример. Исследование английских социологов показало: существуют определенные слои покупателей (как правило, это женщины из обеспеченных семей), обуреваемые жаждой постоянных приобретений. Изучение данной проблемы (методом интервьюирования) показало, что такие покупатели могут увлекаться самим процессом купли-продажи, причем уже даже не ради использования купленных товаров. Эмоциональную радость данному психологическому состоянию придает сам процесс обмена денег на товары. Алогичность хозяйственных решений в изобилии присутствовала в условиях нашей прежней экономики: всем известный пример - укладывается асфальт, после чего он медлительно разрушается для рытья траншей. И такая операция может повторяться неоднократно.
Заслуживает особого внимания явление непредсказуемости. Оно, по сути является итогом эмоциональности поступков. Поэтому одна из причин его наличия также связана с заложенным в каждом человеке природным алгоритмом. Существуют, однако, и некоторые обстоятельства, оправдывающие непредсказуемость в поведении человека. Прежде всего, - это повышенная напряженность современной жизни. Характерной является современная специфическая ситуация в России. В результате процесса реформирования в экономике наблюдаются значительные социальные сдвиги в структуре общества. В круговорот экономической жизни быстро втянулось множество людей без необходимой степени образования, культуры поведения. Личность, не имеющая должного воспитания, при столкновении с проблемой стремится чаще не к взвешенному анализу и позитивной реакции, а к тому, чтобы первой успеть «схватиться за топор». Предсказывать заранее поведение таких слоев населения весьма сложно.
Иррациональность, алогичность, малая предсказуемость, характерные для российского общества, могут быть обусловлены не столько фактором образования (номинально оно у нас достаточно высокое), сколько нашим менталитетом. Насущная современная задача состоит в том, чтобы научиться его корректировать. Изложенные примеры подтверждают: растущая напряженность усиливает элемент непредсказуемости в поведении человека. К аналогичному заключению уже давно пришла клиническая психиатрия: чем весомее давление стресса, тем больше срывов в поведении человека.
Все это дает основание для вывода: реально проявляемые людьми иррациональность, непредсказуемость явно превышают тот уровень случайных, неожиданных действий, которые в форме команд заложены в наше подсознание природой как специальные реакции для более полного восприятия информации методом "от случайного".
Применительно к теме исследования прагматическая задача состоит в описании типов поведения, коммуникации, способов принятия решений руководителями среднего звена на производстве. Единой, общепринятой классификации таких типов в психологической науке пока, к сожалению, не существует. Этот вопрос для нее оказался весьма сложным. Разные авторы придерживаются различных мнений. Кроме того, в современной психологической науке принято в основном разрабатывать классификацию типов характера, темперамента, а не типов поведения.
Линейные руководители в условиях реструктуризации производства и занятости
Общей тенденцией явилось повышение статуса этих служб и группы специкалистов, снижение роли и изменение функции отделов администрации (в первую очередь планового) и производственных подразделений. Своеобразным индикатором перемен стала смена «влиятельных фигур», олицетворяющих главные в это время для предприятия функции. Если раньше вторым после директора человеком на предприятиях был главный инженер, то теперь им становится главный экономист, который именуется директором по экономике. В числе важных для предприятия лиц находился директор по маркетингу, по внешнеэкономическим связям.
В 1992-93 годах среди управленцев различного уровня была популярна идея производственной структуры дивизионного типа. На крупных и средних предприятиях прорабатывалась идея самостоятельных предметно-замкнутых производств, на воплощение которой не хватало ресурсов. Типичен такой пример. В 1995 году администрация машиностроительного завода в г. Пятигорске (1,2 тыс. занятых) посчитала, что время для выделения цехов в самостоятельные подразделения упущено: трудности они предпочитали пережить вместе и, что более существенно, сегодня они потеряли возможность маневрирования, которую имели еще год-два назад [6]. В то же время со стороны линейных руководителей сегодня не наблюдается стремления получить более широкую экономическую свободу. Те, кто стремился к автономии, как правило, уже покинул предприятие.
Лишь на некоторых крупных предприятиях оправдались ожидания руководителей структурных подразделений получить экономическую и юридическую самостоятельность при распределении прибыли. Ряд крупных промышленных предприятий сориентированы на создание фирмы западного образца, где структура управления строится по типу холдинга, а технологически связанные производства выделены в отдельные функциональные единицы нового типа с замкнутым циклом изготовления определенного вида продукции. Происходит разукрупнение гигантских предприятий, создаются самостоятельные заводы, производства. В этом случае происходит повышение статуса руководителей новых единиц, поскольку они по своим функциям относятся уже не к линейным руководителям, а к высшему звену. Таким образом, с разукрупнением предприятий в России происходит расширение слоя высших менеджеров.
Однако бизнес-единицы (или центры прибыли) пока являются достаточно редким явлением. Препятствием для их распространения, помимо внешних причин, является, во-первых, недостаточная квалификация, отсутствие экономического образования и опыта для самостоятельного рыночного поведения; во-вторых, опасение высших менеджеров потерять контроль над предприятием.
В большинстве случаев решения о предоставлении самостоятельности и тем самым об укреплении роли линейных руководителей принимаются высшим эшелоном под давлением обстоятельств и угрозы потерять «управляемость» гигантским предприятием в нестабильной ситуации. Принятие решений о децентрализации было бы невозможно, если бы оно не совпало со стремлением менеджмента переложить ответственность за поддержание производства на плечи среднего менеджмента, дабы снять с себя лишнюю «головную боль».
Очень редко децентрализация управления является результатом консолидированных действий группы линейных руководителей. Один из таких случаев описан новосибирскими социологами. На одном из металлургических заводов руководители подразделений создали «Клуб начальников цехов» и стали собираться для учебы и обсуждения различных производственных, экономических и социальных вопросов. За полтора года существования Клуба начальники цехов не только стали лучше разбираться в сложных вопросах сегодняшней экономики, но и научились коллективно отстаивать свои позиции. На некоторых предприятиях мы наблюдали, когда еще до начала массовой приватизации руководители прибыльных подразделений предприняли попытку (чаще безуспешную) приватизироваться отдельно.
Только руководство продвинутых предприятий имеет идеологию внутренней перестройки, сознательно ориентируясь на развитие внутрифирменных экономических отношений, и обращает особое внимание на среднее звено. Здесь налицо усилия администрации по формированию команды менеджеров, их обучение, повышение их оплаты, открывается возможность создавать малые предприятия. Повышение статуса затрагивает в основном начальников цехов (участков) и выражается в том, что с ними заключается индивидуальный контракт, где оговаривается персональный оклад. Поскольку фактические заработки коммерческая тайна, мы можем сослаться только на официальные данные. На тех предприятиях, где проводилось исследование, ставка начальника цеха больше ставки рабочего первого разряда в 3,5-6 раз (данные на 1994-1995 гг.) [7].
Таким образом, приспособление предприятий к рынку приводит к появлению в структуре предприятия новых подразделений и изменениям в организационной иерархии. На фоне относительного снижения статуса производственных подразделений статус линейных руководителей может повышаться, если отношения между верхним и средним звеньями строятся на экономической основе. Однако независимо от того, какой вариант поведения выбирает высшее руководство - предоставлять подразделениям самостоятельность или сохранять предприятие как единое целое - главной проблемой для него остается удержание контроля над предприятием через контроль не над производством, а над распределением ресурсов, прежде всего финансовых [8].
Этическая регуляция институциональных изменений в группе линейных руководителей на современном производстве
Возвращаясь к группе Б, нужно отметить, что здесь был наибольший разброс мнений по поводу нравственных качеств линейных руководителей, но выше всего оценивались такие качества как «порядочность» и «дисциплинированность» (соответственно 14% и 16%).
Самым интересным, на наш взгляд, был блок ответов на вопросы о возможных действиях по улучшению сложившейся ситуации. Так, на предприятиях группы Б мы отметили ярко выраженное стремление выделиться своим трудовым коллективом под руководством начальника цеха или мастера, или бригадира в самостоятельное предприятие, «чтобы самим зарабатывать деньги» - 18%. Не будем оценивать эти устремления в экономических категориях, мы уже говорили о подобной тенденции во втором параграфе этой главы. Для нас важно, что такое стремление является косвенным признанием роли хозяйственного, а не просто производственного, лидера за линейным руководителем. Другой вопрос - является ли такое признание следствием стереотипов прошлого или оно связано с новыми тенденциями на производстве. Позволим себе предположить, что верно последнее утверждение.
На вопрос о том, хотели бы рабочие видеть рядом с собой своих линейных руководителей в акциях протеста (забастовки, стачки, пикеты) подавляющее большинство (около 80% ) во всех группах дли положительный ответ. Таким образом, очевидна роль руководителей среднего звена как союзников рабочих в ситуации современного производства, независимо от категории предприятия, на котором они работают. Но настораживает то, что, в отличие от времен социалистического производства, рабочие не считают линейных руководителей способными кардинально изменить что-то в их жизни. Дистанция между рабочими и руководителями среднего звена очевидно уменьшилась. Само по себе это может быть и хорошо, и плохо. Хорошо - в морально-психологическом плане, поскольку свидетельствует о жизнеспособности трудовых коллективов, как бы ни старались их ликвидировать новые реформаторы. Причем, коллективы эти стремятся к организации вокруг, преимущественно, руководителей среднего звена, а не вокруг неформальных лидеров, как это было в первые годы перестройки. Нравственные ценности трудовых коллективов по-прежнему способны объединить людей на основе общего дела - ритмичного и эффективного производства. Но есть здесь и негативная сторона, поскольку в социологическом плане статус руководителя среднего звена претерпевает деформации, он размывается, набор социальных функций ограничивается. Именно в таком - урезанном -состоянии предстает он перед рабочими. Это, безусловно, сказывается на дисциплине труда. По сути дела, должное воздается в большей степени личностным качествам руководителя, а не его производственным функциям.
Нарушение социальной стратификации на уровне трудовых коллективов может привести к тому, что уйдет много лет на восстановление роли производственного лидера у руководителей среднего звена. Здесь есть еще одна проблема, на которой нельзя не остановиться, хотя она и не входит в предмет нашего исследования. Речь идет о среднем классе новой России, о котором так много говорят, но которого так никак и не получается у нас. Дело в том, что руководители среднего звена как раз и являются претендентами на звание среднего класса. Конечно, он не исчерпывается ими, но они составляют (должны составлять) в нем существенный процент. Изменение их социального статуса, стирание граней между рабочими и линейными руководителями объективно препятствует возникновению среднего класса в России. Это - одно из существеннейших социальных последствий современных деструктивных изменений в обществе. Но, повторяем, проблема эта требует специального анализа, и мы не будем ее касаться.
То, что социальный статус руководителей среднего звена в условиях общественной деструкции существенно меняется, отмечают и сами руководители. Интересно, что их очка зрения на предложенные нами вопросы, по некоторым параметрам серьезно отличалась от оценок рабочих. Забегая вперед, скажем, что объяснение этому факту мы видим в стремлении сохранить собственный статус таким, каким его привыкли представлять эти руководители (о корнях этих представлений мы уже говорили).
Среди руководителей среднего звена гораздо меньше удовлетворенных своей работой, чем среди рабочих. В группе А таких всего 23%, в группе Б -12%о, а в группе В процент так мал, что не обладает статистической достоверностью. То, что руководители среднего звена меньше удовлетворены работой, чем рабочие, даже на благополучных предприятиях, вполне объяснимо. Мы уже отмечали, что на них лежит наибольшая ответственность за организацию производственного процесса. Мы также отмечали стремление руководителей высшего звена еще увеличить эту ответственность за счет передачи указанным лицам своих функций. Другими словами, линейным руководителям регулярность зарплаты и заказов достается гораздо тяжелее, чем рабочим, отсюда высокая неудовлетворенность трудом.
Отличаются мнения руководителей среднего звена от мнений рабочих и по вопросу участия в акциях протеста. Большинство из них на предприятиях групп А и Б в таких акциях участие не приняли бы (соответственно, 53 и 44% ). А в группе В 31% линейных руководителей готовы поддержать своих рабочих (отказались бы участвовать в акциях 11%). Примерно одинаковое число линейных руководителей во всех группах (от 11 до 14%) готовы отделиться со своим коллективом в отдельное производство и взять на себя роль организатора.
Дополнительный тест-анализ опрошенных руководителей показал, что как раз около 15% из них обладают несомненными свойствами лидера, экономическим стилем мышления, социальной активностью. Естественно, они стремятся к самореализации. Но позволим себе высказать предположение, что этот процент является определенной константой, вернее, инвариантом любой системы хозяйствования и, следовательно, не характеризует именно современные социальные изменения.
Гораздо интереснее оказались другие данные, которые касаются мнения руководителей о морально-психологических качествах своих и своих коллег.
Руководители среднего звена придают наличию определенных качеств весьма большое значение. Так, на первое место в группе А они поставили соблюдение трудовой дисциплины (38%), затем - предприимчивость (26%), заботу о подчиненных -19%. Кстати, последнюю цифру мы предполагали получить больше, но здесь срабатывает, очевидно, один момент, характерный для всей нашей сегодняшней жизни. Дело в том, что социалистическая система хозяйствования развивала иждивенческие настроения в разных социальных слоях в разной степени. Чем меньше было ответственности у человека, тем больше проникался он этими настроениями. И сейчас среди рабочих они активно проявились. Поэтому начальник цеха, мастер, бригадир хорошо знают, что люди зачастую склонны требовать гораздо больше, чем они заработали на деле.
