Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ЗАБЛУЖДЕНИЯ В СОЦИАЛЬНОМ ПОЗНАНИИ 13
1.1. Социально-философский анализ заблуждений в процессе научного познания 13
1.2. Заблуждение как антипод истины и её альтернатива 25
1.3. Социальная детерминированность заблуждения и его соответствие с истиной в познании 45
ГЛАВА II. ФЕНОМЕН ЗАБЛУЖДЕНИЯ И СПЕЦИФИКА ЕГО ПРОЯВЛЕНИЯ В ПРОЦЕССЕ ПОЗНАВАТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СУБЪЕКТА 62
2.1. Современный взгляд на проблему заблуждений в социальном познании 62
2.2. Деятельностный подход субъекта как исходный принцип анализа заблуждений в социальном познании 87
2.3. Причины возникновения и специфика социальных заблуждений в деятельности субъекта 105
2.4. Аксиологическая компонента социальных заблуждений в познавательной деятельности субъекта 116
Заключение 126
Примечания 130
Список использованной литературы 136
- Социально-философский анализ заблуждений в процессе научного познания
- Заблуждение как антипод истины и её альтернатива
- Современный взгляд на проблему заблуждений в социальном познании
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена тем, что анализ современной общественной реальности показывает, что качественное усложнение и динамизм экономических, политических и особенно социальных отношений актуализируют вопрос об основах и базисных принципах общественных закономерностей. Широкий спектр обществоведческих теорий, описывающих современную социальную реальность, их противоречивость и разнородность обостряют проблему заблуждений в современном социальном познании.
Вариативность в решении задач, стоящих перед обществом в целом и его отдельными подсистемами, сложность создания социальных прогнозов и основанных на них проектов ещё в большей степени актуализируют задачу экспликации природы заблуждений в социальном познании.
Существование различного рода заблуждений в социальном познании не следует считать исключительно деструктивным фактором общественного развития. Кризис общих теорий социальной организации, связанных с рациональным конструированием будущего состояния общества, а также необходимость преодоления прежних стереотипов «абсолютно истинного» тотального мышления делает предельно актуальной критику устаревших концептуальных подходов к пониманию сущности и специфики взаимодействия самих категорий истины и заблуждения.
Кроме того, необходимость рассмотрения традиционной гносеологической проблематики в ее конкретном применении к социальному познанию диктуется также и неоднозначной парадигматической ситуацией, возникшей в современной социальной философии с утверждением постмодернистских идей о нелинейности общественного развития и, следовательно, о неоднозначности его теоретического осмысления, о переходе к принципам многомерности и вариативности в категориальном строе и способе мышления, при котором объективно необходимым
становится отказ от монополии на истину в связи с ее пониманием уже не только как механического воспроизводства, «оттиска» или «слепка» объекта в сознании, но как характеристики активного способа корреляции познания и деятельности субъекта с окружающими его объектами.
Для отечественной философии до сих пор характерен несколько односторонний подход к исследованию диалектических основ познавательного процесса. В то время как истине посвящено огромное количество научных публикаций, ее диалектической противоположности и антиподу - заблуждению в научной литературе уделяется недостаточно внимания. Отсюда следует, что проблема заблуждения в социальном познании и общественной практике долгое время практически не обсуждалось и только сейчас она начинает привлекать к себе значительное внимание обществоведов. С конца 20-х годов прошлого столетия понятие «заблуждение» по существу было фактически исключено не только из отечественной философской литературы, но и из всего традиционного советского обществознания.
Именно поэтому, в сложившейся гносеологической и социальной ситуации назрела объективная необходимость обращения пристального внимания на место и роль, а также диалектику взаимодействия категорий истины и заблуждений в социальном познании. Ведь до сих пор открытыми остаются многие проблемы социальной гносеологии: «работают» ли категории истины и заблуждения в формах ненаучного познания, или же они характерны только для науки? Применимы ли общелогические критерии научности к специфике социального познания, и в каком смысле вообще можно говорить о существовании социальных наук, отвечающих традиционным рациональным идеалам научности и научного познания? Как соотносится все многообразие социальных заблуждений с поисками объективной истины и возможно ли вообще отделить заблуждения от истины в едином социокультурном процессе человеческого познания и целеполагающей деятельности субъекта? На эти и многие другие актуальные
вопросы по данной теме призвано ответить настоящее диссертационное исследование.
Степень научной разработанности проблемы. В самом общем виде проблема заблуждения в социальном познании являлась предметом размышлений многих поколений философов со времен античности до наших дней; при этом, в основном, исследовались критерии научности знания вообще, в частности изучалось и заблуждение в научном познании. Множество статей, монографий и диссертаций посвящено, прежде всего, характеристике категории истины, а также выделению ее критериев.
На сегодняшний день в нашем теоретическом сознании оказались недостаточно дифференцированными уровни знания о заблуждении -научный и обыденный, художественное и публицистическое знание, а вследствие этого до сих пор неясным остается вопрос об особенностях и механизмах взаимодействия познания и деятельности субъекта с окружающей его социальной средой. В западной философской мысли проблемы социальной детерминированности познания субъекта являлись предметом научного исследования в работах Т. Адорно, М. Вебера, X. Г. Гадамера, Н. Гартмана, Г. Гегеля, С. Грофа, В. Дильтея, Э. Дюркгейма, И. Канта, Ф. Ницше, К. Поппера, Б. Рассела, Г. Риккерта, П. Сорокина, Ф. Шеллинга, О. Шпенглера, Ю. Хабермаса, М. Хайдеггера, К. Харта, М. Фуко, К. Ясперса, которые стремились преодолеть различие объекта и субъекта в социальном познании и деятельности субъекта, определить истину и заблуждений в этом процессе.
Русская социально-философская мысль представлена трудами Н. А. Бердяева, Л. Н. Гумилева, И. А. Ильина, Л. П. Карсавина, А. Ф. Лосева, С. Л. Франка, которые пыталась преодолеть дихотомию истины и заблуждения в социальном познании. В современной отечественной философской литературе истину и деятельностный аспект в социальном познании разрабатывают В. Багиров, П. П. Гайденко, Ю. Н. Давыдов, В. В. Ильин, В. Г. Кузнецов, В. В. Миронов, Н. И. Моисеев и другие авторы. Ряд книг и статей
B. Г. Федотовой посвящен методологии и механизмам социального познания.
Соответствующий вклад в разработку социально-философских представлений об истине и заблуждениях, ценностных мотивациях, потребностях и интересах субъекта в процессе социального познания внесли
C. Ф. Анисимов, Г. С. Батищев, И. А. Бокачёв, О. Г. Дробницкий, А. Г.
Здравомыслов, Ф. В. Лазарев, В. В. Ляшев, Н. П. Медведев, А. Л. Никифоров,
В. С. Соловьев, Я. Хинтикка и другие. В современной отечественной
философской мысли анализ понятий «социальное познание» в соотношении с
понятиями «научная рациональность» и «социальная деятельность»
производился М. М. Бахтиным, И. А. Гобозовым, В. В. Давыдовым, К. X.
Делокаровым, И. С. Добронравовой, С. X. Карпенковым, М. А. Розовым,
В. С. Швыревым. Проблема исследования субъективных аспектов
социального познания нашла свое адекватное отражение в работах
Г. Башляра, И. Т. Касавина, Г. П. Карпова, Л. А. Микешиной, А. П.
Назеретян, А. Н. Ракитова, Б. С. Щеглова и других. Проблема детерминизма в
социальном познании и деятельности субъекта в основном раскрыта в трудах
A. С. Ахиезера, Е. В. Зинченко, В. П. Кохановского, В. А. Лекторского, В. П.
Макаренко, В. И. Пржиленского, 3. А. Сокулер и др. Социально-
философским аспектам целесообразности как форме детерминации
социального познания посвящены работы В. Е. Кемерова, А. М. Коршунова,
B. А. Курбатова, В. В. Манатова и других исследователей.
Вместе с тем нынешнее состояние исследуемой проблемы свидетельствует о том, что имеются такие мало разработанные ее аспекты, которые могут быть предметом дальнейшего более полного специального изучения. К их числу относится разработка всей проблематики, связанной с категорией заблуждения. В отечественной философской литературе есть лишь единичные монографические исследования, где специально предпринимался анализ природы, функций и форм заблуждений. Среди них работы П. С. Заботина, Ф. А. Селиванова, А. Б. Тазаяна, М. X. Хаджарова, Э. М. Чудинова и некоторые другие, в которых исследуются вопросы о
причинах возникновения, сущности, роли и места заблуждений в научном познании, анализируются пути их преодоления. В работах Ф. А. Селиванова ставится и решается проблема разделения понятий «ложь» и «заблуждение», выявляется объективная основа социальных заблуждений.
Отдельные виды социальных заблуждений освещались в работах Р. Барта, П. С. Гуревича, Э. В. Ильенкова, В. М. Курбатова, М. К. Мамардашвили, Ф. А. Хайека, Й. Элеза и некоторых других. Такой вид социальных заблуждений как иллюзии и утопии, рассмотрен в работах М. П. Капустина, К. Мангейма, С. С. Сизова и др.
Однако, фактически неисследованными на сегодняшний день остаются вопросы сущности и особенностей социальных заблуждений, их видов, механизмов их возникновения в сознании и воплощении в практику, а также возможных путей их преодоления. Пока что оставлен в стороне исследователями и вопрос о степени применимости и своеобразии критериев научности в социальном познании.
Всё это говорит о том, что тема настоящего диссертационного исследования востребована временем и представляется весьма своевременной.
Методологическую и общетеоретическую основу диссертации составляют, прежде всего, общефилософские принципы и методы исследования, то есть принцип системности, всесторонности и историзма, а также методы современной социальной философии - сравнительно-исторический, конкретно-исторический, историко-типологический и историко-ретроспективный. Исследование ориентировано на системный подход, принципы системно-структурного и структурно-функционального анализа, на эвристические подходы социальной философии, логико-диалектический анализ, метод восхождения от абстрактного к конкретному, а также опирается на многие традиции современного прагматизма, феноменологии, герменевтики, теории ценностей и философского рационализма в анализе соотношения объективных и субъективных факторов в социальном познании.
Объект диссертационного исследования. В качестве объекта исследования выступает заблуждение как неотъемлемый атрибут социального познания.
Предметом исследования являются специфика и формы проявления заблуждения в процессе социального познания.
Цели и задачи диссертационного исследования. Актуальность проблемы заблуждения в социальном познании, её теоретико-практическая значимость и недостаточная разработанность обусловили выбор автором темы диссертационного исследования. В этой связи диссертант ставит перед собой цель осуществить системный категориальный анализ сущности социального познания и специфики заблуждений в познавательной деятельности субъекта, определить типологию заблуждений, а также причины их появления и пути преодоления.
Реализация намеченной цели предусматривает формулировку и решение следующих конкретных задач исследования:
расширить теоретико-методологические основы изучения социального познания и специфику его проявления в современных условиях;
выявить наиболее плодотворные социально-философские концепции для анализа социальных детерминант возникновения заблуждений;
рассмотреть основные факторы парадигматической трансформации в современном социальном познании;
-эксплицировать специфику и механизмы познания динамики общества и социальной деятельности субъекта;
- сформулировать особенности критериев объективности в социальном
познании и выделить их отличие от критериев научности в естествознании;
-дать характеристику основных видов заблуждений в социальном познании в целеполагающей деятельности субъекта;
показать различные формы социальных заблуждений как антиподов истины и одновременно как ее социальных альтернатив;
выделить аксиологическую компоненту социальных заблуждений в
познании и целеполагающей деятельности субъекта.
Научная новизна диссертационной работы состоит в следующих положениях:
выявлены критерии объективности и научности в социальном познании с разграничением их особенностей и сфер применения;
выработано авторское понимание содержания и направленности проявлений заблуждений в научном познании;
определены сущность и специфические черты заблуждений в социальном познании;
дан системный анализ причин заблуждений и проанализирована их социокультурная детерминация в различных формах общественного сознания;
представлена типологическая классификация заблуждений на основе использования деятельностного подхода в социальном познании субъекта;
-изучены позитивные и негативные последствия социальных заблуждений в процессе целеполагающей деятельности субъекта;
исследован механизм реализации теоретических заблуждений в социальной практике и показано влияние деформированной практики на возникновение заблуждений в теории;
обосновано разграничение понятий «заблуждения в социальном познании» и «социальное заблуждение»;
- рассмотрены аксиологические доминанты формирования социальных
заблуждений и уточнены границы применения категорий истины и
заблуждения в социальном познании.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Заблуждение - это необходимый компонент, имманентный атрибут социального познания с точки зрения его исторической эволюции и внутренней логики развития, непременное условие его существования, критерий его научности. Оно выполняет в познании не только негативные, но
и позитивные функции - ценностную, стимулирующую, компенсаторную, эвристическую, нравственную, эстетическую и т.п. Отсюда следует, что заблуждения в социальном познании - не абсолютно негативный их момент, не досадная помеха в движении знания, а конструктивный элемент общественных теорий, «работающий» в них до тех пор, пока не находятся более точные ответы на поставленные практикой вопросы.
В связи с ростом, усложнением и динамизмом политических и социальных отношений в обществе оказалась нереальной прежняя задача обоснования однозначных линейных концепций общественного развития, рухнула её монополия на истину. Кризис общих теорий социальной организации, связанных с рациональным конструированием будущего состояния общества, а также необходимость преодоления стереотипов «абсолютно истинного» тоталитарного мышления, требует ныне выработки новых концептуальных подходов к пониманию сущности и взаимосвязи категорий истины и заблуждения в целеполагающей деятельности субъекта.
Само понятие «социальное заблуждение» характеризует состояние сознания и деятельности больших групп людей, общественных слоев или даже всего общества. Сюда относятся и иллюзии обыденного сознания и ошибки политиков, и превратное мировидение, и др. Кроме того, социальные заблуждения - это еще и заблуждения, которые опредмечены в практике. Понятие же «заблуждение в социальном познании» - это, прежде всего, характеристика альтернативности самих способов теоретического познания. С этой точки зрения появление теоретических заблуждений в сфере научного познания вполне закономерно и далеко не фатально, поскольку здесь очень многое зависит от самого субъекта, от диалектичности или метафизичности его мышления и действий, от зрелости науки и практики, от конкретной социальной обстановки, в которую включен данный субъект.
В силу этого, критерии истинности и «научности» далеко не всегда совпадают друг с другом, поскольку наличие целого ряда заблуждений в научном познании играет позитивную роль и является объективным
фактором развития любой науки до стадии формирования в ней господствующей парадигмы. Помимо этого, полученное заблуждение в процессе научного поиска косвенным образом дает информацию о границах применимости или неприменимости данной теории.
В отличие от объективированного понятия истины, понятие «истина» отражает соответствие (или несоответствие) качеств объекта потребностям общественного субъекта. Понятие истины характеризует другую сторону отношения субъекта к объекту, прежде всего соответствие знаний об объекте свойствам самого объекта, определенное конкретно-историческими условиями его познания. Поэтому истина и заблуждение характеризуют два аспекта субъектно-объектного взаимодействия в общем процессе социального познания, поскольку ценностный подход требует обоснования со стороны критериев истинности, а заблуждение нуждается в ценностном обосновании. Отсюда следует, что во всех сферах нравственности и искусства вопрос об истинности и достоверности изначально подчинен задачам аксиологического и образно-художественного осмысления реальности, поскольку тайна искусства или морали не может быть исчерпана понятийными (а тем более словесными) средствами, ибо в искусстве заложен неисчерпаемый и глубокий ценностный смысл.
В общей динамике социального познания истина и заблуждения представляют собой соответственно не обочину в общественном развитии, а целую систему расходящихся и переплетающихся путей единого и предельно многообразного человеческого познания, в котором такие его формы как нравственное и эстетическое познание ставят во главу угла не абстрактно понимаемую «абсолютную истинность» той или иной информации, а ее ценностную насыщенность и этическую значимость для основной части субъектов данной социальной системы.
Научно-практическая значимость диссертационной работы состоит в том, что обобщенные результаты и выводы диссертационного исследования предполагают новое понимание феномена социальных заблуждений как
имманентного атрибута и альтернативного способа осмысления общественной реальности. Конкретно-научная значимость проведенного исследования заключается в обосновании многовариантного и альтернативного использования категории «заблуждение» в анализе социального познания, социально-исторических, социологических и политических концепций, а также для разработки методов, способных выводить субъекта из заблуждений и устранять те из них, которые являются преодолимыми в процессе целеполагающей деятельности субъектов социального познания. Данная диссертационная работа может быть использована для разработки специальных и факультативных курсов в учебной практике высших и средних учебных заведений гуманитарного и технического профиля.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались автором и обсуждались на ряде региональных, межвузовских и внутривузовских научных конференциях, на методологических семинарах кафедры философии Северо-Кавказского государственного технического университета. Текст диссертации докладывался и обсуждался на кафедре философии СевКавГТУ. Обобщенные положения и выводы диссертационного исследования нашли свое отражение в разработке спецкурса «Диалектика истины и заблуждений в социальном познании».
По теме исследования автором опубликовано 7 научных статей. Общий объем публикаций 2,3 п.л.
Объем и структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, содержащих семь параграфов, и заключения. Общий объем работы - 147 страниц.
В конце работы помещен список литературы, включающий в себя 158 наименований.
Социально-философский анализ заблуждений в процессе научного познания
Специфика научного познания заключается, прежде всего, в том, что предмет его исследования радикальным образом отличается от предмета других видов познания. Если подходит с философских позиций, то можно выделить познание природы, познание общества и человека, а также и познание самого процесса познания.
Современная эпоха определяемая как историческая реальность эпохи «постмодерна», все настойчивее и острее ставит вопрос о необходимости научного познания и осмысления исторической и социокультурной ситуации нашего времени. Это вполне закономерно, ибо каждая эпоха и каждое поколение вновь и вновь ищет ответы и пути решения глобальных проблем, но, пожалуй, только сегодня социально-исторический процесс приобрел такие масштабы и темпы, когда возникает реальная угроза духовному миру человечества в целом. Современная эпоха социокультурной реформации подводит нас к необходимости исследования того феномена, который можно обозначить как деструкцию формы социального и исторического познания, как заблуждение человеческой личности.
Весь путь развития человечества с философской точки зрения - это путь усложнения системы его существования и усовершенствования структуры и организации его бытия. Усовершенствование искусственного мира человечества - мира культуры и техносферы- ведет, с одной стороны, к достижению все большей свободы и уменьшению зависимости от естественной среды и исторической колыбели его существования - природы. С другой стороны, во все большей зависимости от биосферы, на пути непрерывного и поступательного исторического развития человеческой культуры и цивилизации, формируется и закрепляется особый комплекс знаний, убеждений, идей, принципов и ценностей, культурных традиций, социальных установок и заблуждений, которые выражаются в социально-историческом познании. Однако в кризисные моменты своего развития люди часто приходят к осознанию культуры и цивилизации как главной причины своего отчуждения от исторического процесса и становятся на путь заблуждения и отрицания всего позитивного, что было создано предыдущими эпохами культурно-исторического развития.
К началу третьего тысячелетия во взаимоотношениях индивида и общества, в развитии самой человеческой личности сложилась кризисная ситуация, в силу которой под сомнением зачастую оказывается даже то, что в социальной философии обозначается как человеческая идентичность -представление человека о своем особом месте и предназначении в окружающем его мире и обществе, а также внутреннее осознание своей исторической автономности, социокультурной уникальности и личностной свободы.
Современное кризисное обострение проблемы человека, а также форм и способов его познавательной деятельности в конкретном историческом и социальном окружении, коренным образом отличается от сходных ситуаций прошедших эпох. Сегодня этот кризис уже невозможно объяснить одним только лишь недостатком гуманистических идеалов и ценностей или моделей социального переустройства, реальные доминанты которых в той или иной форме наличествуют в современном общественном сознании.
При этом, пагубное нарастание отчуждения человека от общества, приводит нас к выводу о том, что корни общецивилизационного кризиса современного социума коренятся не только в структуре и функциях общественной системы в целом, но, прежде всего, в самой природе и сущности ценностей и заблуждений человеческой личности. В сущностных трансформациях, происходящих в структуре и содержании социального познания, так же происходят соответствующие изменения.
Вместе с тем, следует обратить внимание и на тот существенный момент научного познания, что одной из специфических особенностей современной эпохи постмодерна, с ее напряженным динамизмом и экспоненциальным нарастанием научно-технических инноваций, является тематическая устойчивость гносеологической проблематики. Возрождение герменевтической традиции в социальной философии ещё в прошлом столетии позволило восстановить уникальность методологических позиций и теоретических стандартов социального познания.
Сосуществование различных форм и стратегий жизнедеятельности больших масс людей в соединении с неравномерностью их движения по «орбитам истории» обусловило значительную эвристическую ценность исследования специфики социально-исторического познания и исторической рефлексии как атрибута и формы социального познания в целом. Для того, чтобы как можно более четко выявить логику становления и эволюции исторической рефлексии субъектов социального действия, следует в первую очередь обратиться к рассмотрению социального контекста современной гносеологии в рамках обозначения общего дискурса и специфики методов социального познания, поскольку до тех пор, пока существует само человечество, оно обречено вновь и вновь всматриваться в собственное прошлое, с целью познать себя, свои возможности и пределы, найти оправдание своему социальному и духовно-нравственному бытию в истории. Как правило, каждый мыслитель и каждая историческая эпоха по-своему трактовали сущность феномена научного познания, выдвигая при этом больше вопросов, чем давая окончательных ответов. К настоящему моменту в современной социальной философии сложилось такое положение, при котором одновременно сосуществует множество полярных воззрений на проблему смысла и направленности историко-культурного процесса. Вместе с тем, наряду с непреходящей, субстанциальной актуальностью проблемы социального познания, сегодня существует и непосредственная, ситуативная актуальность, заставляющая обратиться к специфике и содержанию рефлексии субъектов на собственное социокультурное наследие. Дело в том, что современная социальная философия практически единодушна в констатации того факта, что нынешнее общество уже пребывает в принципиально новой исторической ситуации, идентифицируемой как эпоха постмодерна.
Заблуждение как антипод истины и её альтернатива
Проблема выделения видов заблуждений в должной мере пока ещё не ставились в нашей философской литературе. Однако отдельные виды заблуждений все же упоминаются в работах некоторых исследователей. Наиболее удачной, на наш взгляд, является представление заблуждения как несоответствие знания его предмету, как неадекватное отражение объекта в формах знания субъекта. В этой связи попытаемся разделить заблуждение на классы, подпадающие под это определение. При этом нужно заметить, что единого методологического основания для классификации заблуждений в современной социальной философии пока еще не определено.
Одним из первых попыток разделения заблуждений является соотношение субъективного и объективного факторов в их возникновении. Согласно этому критерию, следует выделить такое знание субъекта, не соответствующее объекту, которое обусловлено чисто случайными качествами субъекта (в частности, такими, как невнимательность, некомпетентность, небрежность и т.п.). Данный вид заблуждений - это ошибка как результат неправильных действий субъекта в любой сфере его деятельности. Собственно же заблуждения возникают в силу причин и обстоятельств, зависящих не столько от личных качеств субъекта (хотя их влияние полностью исключить невозможно), сколько от объективных факторов, прежде всего, зрелости самой практики. «Заблуждения носят более или менее неизбежный характер, в то время как ошибки могут быть, но могут и не быть»[11]. Заблуждение часто выступает предпосылкой, на основе которой субъект совершает ошибки, которые выглядят как своеобразная форма проявления заблуждения.
А вот преднамеренная ложь появляется тогда, когда субъект осознает, что данные высказывания не соответствуют своему предмету и все-таки утверждает, что они истинны. Подобные заблуждения для субъекта - это не прямая, а опосредованно сформированная ложь, поскольку сам субъект сознательно принимает их за истину.
С понятием лжи связано понятие правды. Правда - это не просто истина, а высокозначимое для субъекта знание, несущее в себе положительный или отрицательный ценностный заряд. Правда - это категория, связующая гносеологическую категорию истины и этическую категорию справедливости. Ложь появляется тогда, когда правда сообщается не вся, дозируется, превращается в полуправду, оборачивается полуобманом. Полная правда, как и абсолютная истина, недостижима, но когда речь идет о правде, то дело не в полноте знания субъекта, а в полноте сообщения адресату тех знаний и оценок, той информации об объекте, которой располагает субъект.
В большинстве случаев цель полуправды - это обман. Однако бывает и ненамеренная полуправда, которая присутствует в тех случаях, когда субъект сообщает неполную информацию без изначального умысла, а исключительно по рассеянности, забывчивости и другим подобным причинам. В другом случае субъект полуправды является подчиненным орудием другого субъекта, не ведая того сам; при этом субъект сообщает все, что ему известно, но адресат знает намного больше и соответственно этому считает, что от него намеренно утаивают информацию. В этом случае ненамеренная полуправда, конечно, остается заблуждением, но субъект, его распространяющий, не нарушает при этом никаких моральных норм.
Совершенно иное дело - это намеренная полуправда. Она возникает в тех случаях, когда: а) субъекту известна правда, он располагает исчерпывающей информацией точными сведениями, статистическими данными, но тщательно скрывает часть из них, предавая гласности лишь «выгодные» с его точки зрения данные; б) субъекту известна полная правда о предмете, и она могла бы стать известной и адресату, если бы официальные органы не налагали запрет на исследования и публикацию новых данных; в) субъект дает информацию, в которой истинные моменты сочетаются с ложными, при этом он сознательно утаивает часть наиболее важной информации.
Мы считаем, что полностью полуправды как социально детерминированного вида заблуждения в познании избежать никак нельзя, но она не должна быть преднамеренной, не должна быть запретных для критики областей социальной действительности, сокрытия вопросов и фактов, ограничения официальными органами доступа к общественно значимой информации. Тогда возможно создание условий для контроля гражданского общества за субъектами власти и выявления лжи в их утверждениях, а факты непреднамеренного искажения действительности смогут быть в таком случае учтены на будущее как тупиковые пути в социальном познании.
Здесь еще нужно отметить один очень важный аспект. Дело в том, что сама правда может плохо соответствовать социальной реальности, но при этом полностью согласовываться с нравственными представлениями субъекта о должном и справедливом. В такой ситуации расхождение правды с действительностью побуждает субъекта к активному действию, и он использует временное заблуждение как средство наиболее оптимального, с этической точки зрения, преобразования социальной или политической реальности.
Современный взгляд на проблему заблуждений в социальном познании
С самого начала следует отметить, что понятия «заблуждение в социальном познании» и «социальное заблуждение» не тождественны, хотя и имеют большое сходство. Понятие «социальное заблуждение» характеризует состояние сознания и деятельности больших групп людей, общественных слоев населения или даже всего общества. Сюда относятся и иллюзии обыденного сознания, и ошибки политиков, и превратное мировидение больших масс людей. Кроме того, социальные заблуждения - это еще и те заблуждения, которые опредмечены в практике, воплощены в общественную жизнь.
Понятие же «заблуждение в социальном познании» говорит само за себя - это характеристика, прежде всего, общественного теоретического познания и знания, стремящегося быть научным, находящегося в поиске истины. Социальное познание не имеет строго фиксированной локализации, не связано с существованием одной науки или даже комплекса наук, изучающих общественную жизнь. Оно может составлять содержание отдельной науки (но не исчерпывать его полностью), в другой же науке существовать в виде отдельных ее элементов. Сферой социального познания и знания является и обыденное сознание.
Исходя из этого, опираясь на знание структуры общественного сознания, становится возможным вывести типологическую классификацию заблуждений в целом и, проанализировав их причины и социокультурную детерминированность, можно выделить основные виды социальных заблуждений.
Прежде всего, наиболее массовыми среди них выступают социальные иллюзии, являющиеся компонентом обыденного сознания, возникающие в результате искаженного восприятия действительности, и утопии, созданные на их основе. Об этих последних следует сказать подробнее. Специфической чертой утопий является стремление сконструировать проект социальной действительности и способ его воплощения в жизнь на основе какого-либо внеисторического фактора, сверх- или надысторического воздействия, отвлеченного принципа. В силу догматизации общественной науки утопией может стать и реалистическая теория, если абсолютизировать отдельные ее положения, либо же всю ее в целом.
Однако нужно помнить, что не каждая ошибочная модель социальной действительности является утопией, в частности, если эта ошибка обусловлена неполнотой, неточностью знания. Даже ошибки, имеющие причиной социальную заинтересованность идеолога, еще не являются утопическими. «Утопия, по мысли С.С. Сизова, означает не всякий, а лишь достаточно развернутый идеал, образующий определенный целостный образ общественных отношений, которые его создатель считает наиболее совершенными» [49].
В настоящее время понятие «утопия» привлекает к себе внимание многих исследователей. Если первоначально им обозначали гипотетические социальные структуры, то сейчас оно используется зачастую в более широком смысле: утопичным считают то сознание, которое не находится в соответствии с окружающим его бытием[50].
Такой известный исследователь проблемы утопий, как К. Мангейм, отмечает и еще одно, дополнительное значение утопического как представления, реализация которого в принципе невозможна. Однако для самого Мангейма утопичной является лишь та «трансцендентная по отношению к действительности» ориентация, которая, преобразуясь в действие, частично или полностью взрывает существующий в данный момент порядок вещей. Утопией она называется потому, что кажется вообще неосуществимой представителям утвердившегося социального порядка. Получается, что утопичность той или иной общественной теории определяется тем, как относятся к ней и что думают о ней те или иные социальные слои и группы[51].
В нашей философской же литературе утвердилось иное понимание утопии как теории, созданной в абсолютном отрыве от социальных реальностей. Но такую теорию вообще создать невозможно, поскольку даже намеренное искажение действительности будет неизбежно содержать моменты истинности. А поскольку социальная реальность постоянно изменяется, любая теория не сможет отразить целиком одномоментно все ее изменения. И хотя в каждый данный момент времени возможно научными средствами обеспечить оптимальный характер принимаемых субъектами решений, на стратегическом уровне невозможно учесть всю совокупность детерминирующих решение факторов. «Поскольку человечеству приходится время от времени принимать стратегические решения, всегда останется место для утопий. И чем глобальнее данная социальная программа, чем подробнее регламентируются ее отдельные элементы, тем более она превращается в утопию»[52].
Другой разновидностью социальных заблуждений выступают обыденные заблуждения, возникающие в результате дезинформации или даже заведомой лжи, прямого обмана, а также ошибки - как общего теоретического, так и практического характера.
Первые представляют собой результат невнимательности или некомпетентности социального субъекта при анализе действительности. Практические ошибки, в свою очередь, тоже делятся на два подвида: а) возникающие в результате неадекватного воплощения в действительность истинных положений социальных теорий и б) возникающие в результате «бестеоретической» общественной деятельности, осуществляющейся путем проб и ошибок на основе обыденного сознания, зачастую к тому же и деформированного. Такая деятельность является стихийной, и хотя вероятность ее успеха все же существует, она ничтожно мала. Оба вида практических ошибок представляют по своей сути заблуждения, не соответствующие объективной логике развития действительности или деяниям социальных субъектов.
Безусловно, ошибок в общественной деятельности следует избегать, но если уж они сделаны, то необходимо в этом признаться, и как можно раньше, а главное - принять меры для их практического преодоления. Кроме того, следует помнить, что ошибки - это временное отступление на пути к истине, а не сознательный уход с него. Ошибки можно исторически объяснить, и даже в какой-то мере оправдать их. А вот отступления, и уж тем более преступления против социального прогресса, да и в целом против человечности, оправдать невозможно, хотя они относятся по существу к системе ошибок и заблуждений.
Само по себе признание ошибок еще не гарантирует того, что они больше не повторятся. Нужно уметь извлекать из ошибок опыт по их устранению. В. И. Ленин писал: «К политике и партиям применимо ... то, что относится к отдельным людям. Умен не тот, кто не делает ошибок. Таких людей нет и быть не может. Умен тот, кто делает ошибки не очень существенные и кто умеет легко и быстро исправлять их»[53].
Особенно устойчивыми являются «оживление», «овеществление» заблуждения, связанные с идеологическим компонентом общественного сознания. Предвзятый апологетический взгляд на мир сквозь призму узких субъективных (тем более абсолютизированных) интересов социальных групп не может дать адекватного отражения действительности, к тому же в интересы консервативно настроенных слоев общества зачастую входит стремление сознательно искажать отображение социальной реальности. А затем подобные заблуждения идеологов из их теоретических построений перекочевывают в их практическую деятельность и опредмечиваются через нее в структуры общества, в реальную жизнь.
