Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Различные формы субъективации являются неотъемлемым элементом социального процесса, выделяющего человека из окружающей действительности. Ритм социального времени современного общества, сопровождающийся постоянными трансформациями институтов, практик и технологий, заставляет человека постоянно искать оптимальные пути развития, истоки которых могут иметь длительную традицию. Такой поиск затруднен тем, что у современного человека, охваченного стремительным потоком жизни, не всегда остается возможность для оценки собственного положения относительно текущего момента современности и всего цивилизационного процесса. Поэтому актуальной задачей социально-философского знания является исследование наличных и разработка потенциальных форм субъективации, позволяющих конституироваться в качестве субъекта институтов, практик и технологий, на фоне которых разворачивается его социальное бытие.
Одна из особенностей современного общественного развития заключается в том, что существуют специфические угрозы субъективации человека, которые могут быть охарактеризованы посредством категории «репрессивность» (от лат. «repressio» – обуздание, подавление). Репрессивность, имея своим источником властные отношения, реализуется посредством таких социальных действий, как агрессия, дискриминация, донос, катастрофа, надзор, насилие, манипуляция, отчуждение, принуждение, проклятие, сегрегация, суггестия, унижение, цензура, шантаж, эксплуатация и др. Среди институтов, генерирующих репрессивность, – государство, гетто, завод, класс, тюрьма и др.
С обретением формальных свобод в виде прав человека, свободы слова, возможности участвовать в политической жизни общества, практически полным исчезновением с политической карты мира колониальных и тоталитарных государств, отменой рабства угрозы субъективации человека трансформируются, но не исчезают. Репрессивность меняется в соответствии с фундаментальными принципами развития современного общества (нарастающая интенсивность протекания социальных процессов, рост взаимозависимостей между различными институтами, практиками, технологиями и регионами мира, изменение различных форм социального контроля, постоянный поиск идентичности современным человеком и др.). Социально-философское знание, среди прочего, востребовано также потому, что пытается найти ответ на смысложизненный для человека вопрос, как ему быть свободным от общества, находясь в нем. Настоящее диссертационное исследование может быть интерпретировано как один из вариантов ответа на вопрос: «как современному человеку развиваться в обществе, максимально нейтрализуя его репрессивное воздействие?»
Повсеместная распространенность технологий массовой манипуляции преобразует наличные социальные институты, другие технологии, практики, характер социального бытия современного человека, формы его субъективации. Технологии массовой манипуляции в значительной степени заменяют собой физическое принуждение. Без манипулирования желаниями современного человека невозможны существующие объемы продаж, без манипулирования политическими фактами трудно представить себе политику, умения политтехнологов в которой зачастую более важны, чем рациональный диалог ее участников.
Проявления репрессивности актуализируют анализ различных аспектов сопротивления, противодействия, резистентности (от лат. «resistentia» – сопротивление, противодействие). Резистентность, являясь неотъемлемым атрибутом любой формы жизни, выступает в качестве структурирующего социальные отношения элемента и разворачивается в таких формах, как борьба, защита, инакомыслие, неповиновение, противостояние, конфронтация, саботаж, сопротивление, стойкость и др. С точки зрения социально-философского знания резистентность – это целенаправленный процесс защиты, нейтрализации, сопротивления, противодействия субъекта социального действия тем или иным социальным институтам, практикам, технологиям. Именно от резистентности во многом зависит, сможет ли современный человек стать сознательным и автономным созидателем собственной жизни. Резистентность – это не простое «негативное» сопротивление или противодействие, но часть процесса субъективации, представляющая собой структурированные действия, основанные на стремлении к свободе и направленные на «самостояние» человека.
Нередко резистентность принимает деструктивные формы для субъекта: самоубийства, вызванные защитой собственного достоинства от унижения, являют собой резистентность. Если в предыдущие этапы цивилизационного развития резистентность чаще всего ассоциировалось с внешними по отношению к обществу или государству факторами, то в обществе современном различие между внутренним и внешним стирается. Применительно к социальному бытию человека такие практики, как противостояние, противодействие, сопротивление, неразрывно связаны с процессом его становления, субъективации, что и фиксирует категория «резистентность».
Актуальность темы диссертационного исследования выражается также и в теоретико-методологическом плане. Восприятие феномена технологий массовой манипуляции неоднозначно. Некоторые авторы склонны переоценивать репрессивный характер его воздействия (С.Г. Кара-Мурза), другие, напротив, недооценивать (Э. Тоффлер, Д. Белл). Ряд исследователей говорят о технологиях манипуляции сознанием (Г. Шиллер, С.Г. Кара-Мурза), другие – о манипуляции личностью (Г.В. Грачев, И.К. Мельник). Все существующие трактовки не лишены недостатков, поэтому для анализа технологий массовой манипуляции необходимо привлечение инструментария новейшей социальной теории. Речь идет о таких терминах, как «децентрированный субъект», «символическая власть», «символическое насилие» и др. Успешная интеграция этих категорий в систему социально-философского знания будет способствовать уточнению значения исследовательской категории «технологии массовой манипуляции» для социально-философского знания. Анализ технологий массовой манипуляции требует, с одной стороны, привлечения социально-психологического инструментария, а с другой, разграничения между психологическими и социально-философскими трактовками, которое еще не проводилось в научной литературе.
Специфический характер репрессивного воздействия технологий массовой манипуляции на современного человека диктует необходимость выработки особых форм противодействия. Социально-философское знание оперирует в рамках широкого социокультурного горизонта, выходя за рамки формально-календарных отрезков общественного развития и выступая мостом, на котором происходят встречи различных культур. Способствующие субъективации современного человека факторы не ограничиваются текущим моментом функционирования социальных связей, наличной тканью социальных отношений. В условиях, когда запретительные меры в силу ряда причин не могут привести к нейтрализации репрессивных институтов, практик и технологий, а всевозможные формы вооруженной борьбы неуместны, у современного человека сохраняется возможность рецепции духовного опыта других эпох и культур. Такая рецепция позволяет постигать те возможности для субъективации человека, которые прошлое делает доступным настоящему. Исходя из этого, уместным является обращение к таким формам субъективации, источник которых находится в античных практиках самосовершенствования («техники себя»).
Вышеотмеченные и другие обстоятельства делают актуальным соответствующий реалиям современного общественного развития социально-философский анализ проблемы субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.
Субъективация человека всегда проходит в определенном социальном контексте. Поэтому анализ проблемы субъективации современного человека немыслим без исследования контекста в котором происходит субъективация, что и определило выбор структуры диссертационного исследования. В первой главе рассматривается феноменология субъективации современного человека, во второй – технологии массовой манипуляции, составляющие репрессивный контекст, препятствующий его субъективации, а в главе третьей исследуется резистентность как условие субъективации современного человека в контексте репрессивности.
Степень научной разработанности проблемы. Социальность человека воспроизводится в структурах общества посредством взаимосвязанных друг с другом процессов объективации и субъективации. Объективация оказывается возможной только тогда, когда человек опирается на процесс субъективации, воспроизводит себя как субъекта. В процессе объективации человек выходит за пределы собственного бытия, фигурально выражаясь, постоянно выплескивает себя вовне, в окружающую его социальность. Однако объективация социальности человека не абсолютна. Если бы объективация приобрела абсолютный характер, индивидуальность человека оказалась бы выхолощенной. Объективация человека всегда сопряжена с субъективацией. Поскольку субъективация человека – длительный процесс, она тесным образом связана с его этосом, то есть образом жизни, включающим в себя совокупность ценностных установок, институтов, практик и технологий, обусловливающих характер его социального бытия, взаимоотношений с самим собой, обществом, природой. Субъективация выступает важнейшим элементом любого этоса человека, предполагая структурированный набор действий, направленных на его становление и развитие. Исходя из этого, важность категории «субъективация» для построения модели развития современного человека несомненна.
Современные философские исследования субъективации в значительной степени проходят в фарватере мысли М. Фуко. Категория «субъективация» пронизывает практически весь фукольдианский дискурс. Посредством этой категории М. Фуко характеризует процесс развития человека как свободного и ответственного, вовлеченного в структурообразующие институты, практики и технологии. В отличие от новоевропейских трактовок субъективации, которые центрированы вокруг интеллектуальных процедур, М. Фуко представляет субъективацию как сопряженные между собой индивидуальные усилия человека на фоне социального окружения. Субъективация, таким образом, – это не только интеллектуально-познавательный, но ведущий к трансформации себя посредством физических, интеллектуальных и духовных упражнений процесс. Субъективация означает разрыв с конституирующей домодернистские общества практикой подчинения трансцендентным ценностям, а также антропоцентрическим взглядом о возвышении человека над всеми формами жизни. Различные аспекты проблемы субъективации в современной социальной философии исследованы в трудах Т. Адорно, И.В. Ватина, С.З. Гончарова, С.И. Голенкова, Ж. Делеза, С. Жижека, Д.В. Михеля, М. Фуко и др.
Теоретико-методологические аспекты исследования современного общества содержатся в работах П. Бурдье, П. Бергера, Т. Лукмана, Э. Гидденса, Н. Элиаса и др. Этими исследователями были обоснованы принципы, позволяющие преодолевать «крайности» объективистской и субъективистской парадигмы. Конструирование социальной реальности есть результат взаимодействия структур и субъектов. Определяя свою деятельность, субъекты исходят из баланса предписаний, создаваемых внешними структурными компонентами и собственной свободой. Деятельность субъектов, видоизменяющая старые структуры, открывает возможности для трансформации социального пространства, при исследовании которого принципиальное значение имеет анализ как структур (систем, институтов, официальных и неофициальных норм), так и «стратегического поведения» субъектов, этосов. Между социальностью, т.е. системой взаимоотношений, возникающей из совместной жизни людей, и субъектом (индивидуальным или коллективным) существует двухсторонняя связь. Структуры влияют на социальность, но не детерминируют ее. Локальности, будь то фабрика, казарма, ночной клуб, кафе, театр, площадь, квартира, загородный дом, психиатрическая больница, аудитория, храм или рынок, в которые человек включается в ходе своей социальной жизни, формируют условия для его объективации и субъективации. Не меньшее влияние на человека оказывают интеллектуальные и дискурсивные практики, в которых он участвует и которые, в свою очередь, тесно связаны с локальностями социальными. В то же время отдельно взятый, индивидуальный субъект также способен как конструировать социальную реальность, так и самоконструироваться, оказывая при этом влияние на ход развития общества.
Современное общество характеризуется ростом взаимозависимостей между различными сферами и регионами, увеличением значения науки, интенсификацией социального времени и сжатием социального пространства, гибкостью социальных практик, технологий, ростом неопределенности и рисков, индивидуализацией, коммерциализацией человеческих связей, кризисом гражданства. Эти и другие тенденции развития современного общество отражены в текстах Т. Адорно, Х. Арендт, Д. Белла, З. Баумана, Ж. Бодрийара, У. Бека, Д. Ваттимо, Э. Гидденса, Э.Г. Дебора, В.Л. Иноземцева, М. Кастельса, Ж. Липовецки, Г. Маркузе, Р. Сеннета, Э. Фромма, М. Хартда, А. Негри и др.
Категория «репрессивность», несмотря на широкое использование в социальной философии, является недостаточно разработанной. В социальной философии такие категории, как «репрессивность», «репрессии», «насилие», «насильственность», «символическое насилие», зачастую должным образом не разграничиваются и употребляются как взаимозаменяемые. Появившись в новейшей социальной философии в качестве одного из важнейших элементов социально-критических работ Г. Маркузе, репрессивность не стала парадигмальным для современной социальной теории. Одна из причин в излишне односторонней ее трактовке Г. Маркузе. Эвристический потенциал для социально-философского знания этой категории несомненен и выражается в возможности выявления исследовательской перспективы анализа особенностей социальности.
Репрессивные технологии, меняя прежние структуры, трансформируют социальное пространство современности. Проблема функционирования репрессивных технологий в современном обществе изучена в работах Х. Арендт, Т. Адорно и М. Хоркхаймера, Ж. Бодрийара, З. Баумана, Дж. Гэлбрейта, Э.Г. Дебора, Б.В. Маркова, Г. Маркузе, Ф. Ницше, С. Московичи, М. Фуко, Э. Фромма, М. Хардта, А. Негри, Г. Шиллера и др.
Термин «манипуляция» происходит от латинского слова «manus». В различных языках нередко можно встретить трактовки манипуляции как процесса обращения с объектами, преследующими определенные цели. Подразумевается, что для таких целей требуется ловкость и сноровка. В технике приспособления для управления механизмами, которые выступают продолжением рук, называются манипуляторами. Отсюда произошел перенос значения слова – ловкое обращение с людьми как с объектами, вещами. Мысль о технологиях массовой манипуляции как структурообразующем элементе современного общества присутствует в исследованиях таких авторов как Т. Адорно и М. Хоркхаймер, Э. Аронсон, Э. Пратканис, М.И. Бабок, Г.В. Грачев, И.К. Мельник, Е.Л. Доценко, Ю.А. Ермаков, С.Г. Кара-Мурза, Н. Лимнатис, Л. Прото, В.П. Пугачев, У. Рикер, Э. Фромм, О.М. Цветкова, Г. Шиллер, Э. Шостром, В.П. Шейнов, М.Г. Ярошевский и др. Вышеперечисленные авторы отмечают возрастающее влияние феномена манипуляции на социальное бытие человека. Манипулятивные отношения встраиваются в контекст почти всех значительных социальных теорий последних сорока лет, за исключением, пожалуй, теории постиндустриального общества.
Для современного человека практически невозможно избежать воздействия технологий массовой манипуляции, поэтому позиция большинства вышеперечисленных авторов склоняет к его аттестации как человека манипулируемого. Вполне вероятно, что именно различные технологии массовой манипуляции в дальнейшем будут определять вектор трансформации процессов объективации и субъективации человека. В том числе и поэтому изучение феномена технологий массовой манипуляции требует фундаментальных, междисциплинарных исследований с привлечением данных из философских, психологических, социологических, политологических, экономических и других дисциплин.
Подлинным условием субъективации человека является его свобода, представляющая собой один из удивительнейших феноменов, и в то же время великую философскую загадку. Угрозы свободе современного человека идут от социальных феноменов, которые практически невозможно исключить из его социального бытия. Современному человеку необходимо защищать себя, чтобы институты вынуждены были реформироваться. Свобода, как и субъективация современного человека, невозможна без рефлексии, размышлений о своем положении и действий. Феномен стремления к свободе современного человека рассматривается в работах Р. Арона, З. Баумана, Э. Фромма, М. Фуко, И.М. Меликова, Ж.-П. Сартра, Ф. фон Хайека и др.
Античные практики самосовершенствования подчеркивают оригинальность мировосприятия своей эпохи. Именно в античности впервые в истории цивилизации произошло твердое осознание прав и обязанностей человека, зародились предпосылки для развития активной, самостоятельно мыслящей, стремящейся к свободе субъективности. Античные практики самосовершенствования находят отражение непосредственно в текстах самих греческих мыслителей, таких как Сократ, Платон, Аристотель, а также древнеримских стоиков (Марк Аврелий, Л.А. Сенека, Эпиктет) и др. Современные исследования античных практик самосовершенствования отражены в работах П. Адо, Ж.-Ф. Миле, М. Фуко, К.С. Пигрова, Ж. Липовецки, С.С. Хоружия и др.
Социальные отношения конфликтны по своей природе, поэтому протест, противодействие составляет важный элемент субъективации человека. Анализ различных протестных действий в рамках главным образом социально-критических исследований, наиболее известными среди которых являются труды А. Камю, Н. Клейн, С.Г. Кара-Мурзы, Г. Маркузе, Э. Фромма, М. Фуко, М. Хардта, А. Негри, Н. Хомски, Г. Шиллер, привел к необходимости использования в рамках дискурса социальной философии категории, которая подчеркивала бы значение различных проявлений сопротивления, протеста, борьбы в процессе субъективации человека. В наибольшей степени таким критериям отвечает категория «резистентность». Категория «резистентность» широко применяется в медицине, где она означает устойчивость, невосприимчивость организма к каким-либо факторам внешнего воздействия (инфекции, бактерии и т.д.). Семантика резистентности типологически схожа со значением категории «иммунитет», однако протестные коннотации выражены более отчетливо в первой категории. Резистентность представляет собой ту часть субъективации, которая направлена на нейтрализацию репрессивного фона и создание условий для развития человека. Резистентность схватывает тот непреложный факт, что для субъективации в контексте технологий массовой манипуляции необходимо им сопротивляться, вырабатывая своеобразный иммунитет по отношению к ним.
Особое значение для диссертационного исследования имеют разработки М. Фуко. Французский мыслитель отмечал перспективность подхода, когда проблема ставится не только и даже не столько исходя из состояния философского знания, сколько из личного опыта. Настоящая диссертация в качестве проблемного поля предполагает социально-философскую интерпретацию того, с чем современный человек сталкивается каждый день, что составляет репрессивный что составляет репрессивный контекст, в рамках которого разворачивается его субъективация.
При всем многообразии работ существуют вопросы, делающие необходимым исследования ряда проблем, таких как основные факторы развития технологий массовой манипуляции, степень и характер их репрессивного воздействия на субъективацию современного человека, значение интеллектуальных процедур современного человека для противодействия репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции, условия формирования этоса резистентности. Эти вопросы и составили проблемное поле диссертационного исследования.
Объектом диссертационного исследования является современное общество в субъективно-индивидуальном аспекте.
Предметом диссертации является субъективация современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.
Цель диссертации: разработать социально-философскую концепцию субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции.
Достижение цели диссертации предполагает решение следующих исследовательских задач:
1.Определить значение дискурсов о человеке применительно к исследованию процессов субъективации.
2.Выявить значение античных практик самосовершенствования для субъективации современного человека.
3.Актуализировать в рамках социально-философского анализа характер репрессивного воздействия технологии массовой манипуляции на субъективацию современного человека.
4.Установить важнейшие принципы резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции как неотъемлемого элемента субъективации современного человека.
5.Раскрыть характер угроз свободе современного человека в процессе субъективации со стороны технологий массовой манипуляции.
6.Доказать перспективность vita cogitata как этоса резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции для субъективации современного человека.
В качестве теоретико-методологической базы исследования выступает феноменология и постструктурализм, позволяющие исследовать социальную реальность в диалектической взаимосвязи с ее различными интерпретациями и интегрировать в систему социально-философского знания основные достижения герменевтики, экзистенциализма, психоанализа, социального конструктивизма и других магистральных направлений современной философии. В диссертации нашли отражение модернистские концепции индивидуального субъекта, концепции децентрации субъекта, идеи «диалога культур», концептуальные положения современной социальной критики (франкфуртская школа, неофрейдизм, неомарксизм, «альтерглобалистская» мысль и др.). В качестве методологических ориентиров для диссертации выступили: трактовка феномена манипуляции Е.Л. Доценко, интерпретация М. Фуко категорий «власть», «субъективация», «техники себя»; анализ П. Бурдье таких категорий, как «символическая власть» и «символическое насилие»; концепция идеальных типов М. Вебера, а также «объединительные» трактовки социальности (П. Бергер, Т. Лукман, П. Бурдье, Э. Гидденс, Н. Элиас и др.).
Положения, содержащие элементы новизны и выносимые на защиту:
-
Разработана социально-философская концепция субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции, составными элементами которой являются характер современного общественного развития, институциональные параметры социальности, а также этос резистентности, «техники себя», критическое мышление и стремление к свободе субъектов социального действия.
-
Выявлена значимость античных практик самосовершенствования для субъективации современного человека, состоящая в том, что они представляют собой пример альтернативы нормализирующим технологиям подчинения и эксплуатации, подчеркивающим, что социальность человека не может развиваться без определенных (интеллектуальных, физических, духовных и др.) усилий, направленных на преобразование себя и самосовершенствование.
-
Определено, что феномен технологий массовой манипуляции редуцирует представления современного человека о сложных, многофакторных социальных процессах, в простые представления, лишенные доказательной базы, а их распространение ведет к иллюзии всезнайства, глубокого понимания широкого спектра социальных процессов, ощущению ненужности усилий, направленных на субъективацию.
-
Установлено, что резистентность репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции требует концентрации внимания не на нормативно-правовых или институциональных, а на экзистенциальных, долгосрочных действиях, направленных на субъективацию современного человека и его совершенствование.
-
Раскрыто положение об особенностях информационно-психологических угроз свободе, исходящих от социальных феноменов, влияние которых не может быть исключено в процессе субъективации современного человека, что требует не реактивных, но проактивных устремлений, направленных не на отвечающие, но опережающие действия.
-
Доказано, что vita cogitata как этос резистентности репрессивному воздействию технологий массовой манипуляции, предполагающий рефлексивную дистанцию по отношению к собственной социальной ситуации, позволяет современному человеку адекватно, а не редуцированно воспринимать окружающую его реальность, нейтрализуя тем самым значительную долю репрессивного контекста его субъективации. Vita cogitata включает в себя четыре основные составляющие:
«Техники себя» как фильтр, позволяющий посредством критических операций над информационными потоками нейтрализовать репрессивный контекст технологий массовой манипуляции;
Рациональные формы коммуникации, предполагающие паритетные субъект-субъектные отношения, направленные на нахождение истины, позволяющие воспринимать реальность незавуалированной, без того эмоционального заряда, который сопровождается трансляцией редуцируемого образа социального со стороны технологий массовой манипуляции;
Принципы «диалога культур», делающие возможным размышлять об обстоятельствах, в которых современный человек проводит жизнь и посмотреть на себя со стороны других эпох и культур;
Досуг, приватность, необходимые для культивации индивидуально-субъективного в социальности.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Разработанная в диссертационном исследовании концепция субъективации современного человека в контексте технологий массовой манипуляции будет способствовать модернизации теоретико-методологического инструментария анализа развития социальности в различных дисциплинарных областях (философия, социология, политология, культурология и др.). Материалы, представленные в диссертации, могут быть использованы при подготовке курсов по социальной философии, философской антропологии, современной социальной философии Запада, социологии, социальной психологии, в чтении специальных курсов, посвященных проблеме репрессивного воздействия различных институтов, технологий и практик современного общества и способам конструировании социальной реальности. Полученные результаты могут выступить в качестве методологической базы для формирования антропонаправленных технологий, ориентированных на оптимальное развитие его социальности.
Апробация работы. Основные теоретические положения диссертационного исследования обсуждены на кафедре философии, с правоведением, курсом истории и основ экономики Башкирского государственного медицинского университета, отражены в 25 публикациях, в том числе 2 монографиях, 10 статьях в журналах, рецензируемых ВАК РФ, а также выступлениях на конференциях международного, всероссийского, межрегионального уровней, общим объемом 36,95 печатных листа.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав (разделенных на девять параграфов), Заключения и Списка литературы, включающего в себя 331 пункт литературы. Общий объем диссертации 329 страниц.
