Введение к работе
Актуальность темы исследования. В современном российском обществе функционируют базовые рыночные демократические институты, созданы правовые предпосылки для развития деловой активности, завершился процесс «раздела собственности», в прошлом осталась «дикая» приватизация 90-х годов, сформировалась стабильная деловая среда как совокупность условий и факторов, обеспечивающих воспроизводство деловой активности.
Вместе с тем деловая среда не находится в равновесном состоянии с процессами в общественной и общественно-политической жизни. Деловое сообщество как субъект деловой среды слабо консолидировано и часто принимает реактивные решения, позволяющие действовать в режиме выживания, но явно недостаточные для постановки и реализации стратегических приоритетов. На уровне отдельных сегментов деловой среды наблюдается инновационный рост, например, в таких областях, как фармацевтика, компьютерные технологии и т.д. Однако в целом можно фиксировать непреодоленность рецидивного состояния, которое при дефиците ресурса институциональной прочности может привести к полукризисным и кризисным явлениям, стагнации или усилению сегментированности деловой среды и расширению социального дистанцирования от проблем общественного развития.
Можно отметить, что сегодняшняя российская деловая среда структурирована, упорядочена и ориентирована на стабильность. Однако происходящие, часто непредсказуемые изменения макросреды требуют принципиально новых подходов и решений, связанных с наращиванием внутренних (эндогенных) ресурсов развития, что содержит как учет изменений внешних условий деловой среды, так и повышение требований к человеческому капиталу, к квалификации, знаниям, способностям принимать неординарные управленческие решения.
Сформировавшийся класс топ-менеджеров представляет собой квалифицированный, но относительно немногочисленный слой управленцев, ориентированных на принятие антикризисных решений и весьма эффективно действующих в условиях финансово-экономической рецессии. Для придания деловой среде устойчивого развития актуальным является переструктурирование социального пространства деловой среды, интеграции в российский социум как основного условия устойчивого функционирования по принципам дифференциации и распределения капиталов, которые бы обеспечивали социальное влияние и социальную репутацию субъектов деловой среды, способствовали освоению новых форм социальности в качестве соразмерности с иными подсистемами общественной жизни (социальная, культурная, политическая).
В современной экономике социальные ценности, нормы, доверие становятся эффективным ресурсом развития деловой среды. От бренда, репутации зависят и перспективы финансового кредитования, и возможность расширения новых позиций, освоения новых социально-экономических ниш. Социальное позиционирование представителей деловой среды основывается на различных видах капитала, которые нельзя свести только к экономическому. Не меньшее значение имеют властные, культурные (интеллектуальные) позиции. И самое главное, что характеризует современную социально-экономическую жизнь, по мысли П. Бурдье, – это символический капитал, называемый престижем, репутацией, именем. Редукция деловой среды к экономической составляющей, при всей ее важности, воспроизводит одномерную модель, снижающую совокупные шансы на получение экономической эффективности, так как вне социальной капитализации деловая среда наталкивается на пределы развития, повышаются затраты на самовоспроизводство.
В исследовательских приоритетах просматривается социологический анализ деловой среды и ее составляющих, что имеет определенную гносеологическую валидность и усиливает объяснительный потенциал социальной мысли, но не является адекватным системному осмыслению социального пространства деловой среды как совокупности социальных позиций на основе дифференциации капиталов, что вызывает исследовательский интерес к социально-философской интерпретации, включающей формирование многомерной парадигмы, ориентированной на выявление и интерпретацию рациональности внутренних и внешних социальных отношений деловой среды, осмыслению функциональной автономии деловой среды в качестве условия социальной самореализации и изучения индивидно-групповых структур взаимодействия как социальных форм, как форм воспроизводства, обновления и координации деловой деятельности в целях расширения социально-проективных, социально-координационных форм влияния деловой среды.
Актуальность представленной проблематики связана с потребностями переориентации деловой среды на первоочередное качественное использование социальных капиталов и содержит социально-философское измерение в объяснении и рефлексии деловой среды в контексте концепции интегрированности социальной жизни.
Степень научной разработанности темы. В классической парадигме социального знания деловая среда интерпретируется как процесс мониторинга, оценки, передачи информации на уровне отдельных предприятий, знание которых позволяет осуществлять экономическое планирование. Адаптивный подход к анализу деловой среды, сформированный в 60 – 80-е годы, основывался на представлениях классической теории управления (И. Ансофф, П. Лоуренс, А. Чандлер). Согласно данной теории деловая среда является частью внешней среды. И хотя преследовалась цель дифференциации деловой среды, в предложенном подходе внешняя среда описывалась как совокупность влияний и вызовов, действующих на автономные деловые структуры.
В работах Р. Акофа, С. Робинса признавалась роль внешней среды как источника ресурсов деловой среды. И в этом смысле приоритетным являлось взаимодействие деловой организации со средой. Проблемы, с которыми столкнулся адаптивный подход, состояли в невозможности просчитать риски внешней среды, которая при возрастающей социальной и экономической непреодоленности становилась источником нестабильности. С другой стороны, автономность деловой среды выявляла условность разделения внешних и внутренних факторов развития.
Большинство исследователей соглашаются с трудностями, которые возникают при дифференциации деловой среды на внутренние и внешние факторы. Современная многомерная парадигма деловой среды, последовательно развиваемая в работах П. Дракера, П. Пильцера, Т. Стюарта, О. Тоффлера, исходит из акцентирования внимания на трех существенных моментах. Во-первых, деловая среда не может рассматриваться только как совокупность организационных, технологических, финансовых ресурсов, но характеризуется и развитием человеческого капитала. Во-вторых, в условиях перехода от управления «вещами» к управлению «людьми» возрастает значение «возобновляемых» ресурсов, что связано, с одной стороны, с ростом информационных технологий, с другой, – с успешным конкурированием гибких новаторских структур с централизованными бюрократизированными «монстрами». В-третьих, современная деловая среда является проактивной, формирующей социальное пространство, и ее свойство состоит в том, что она обладает специфическими характеристиками, которые важнее экономической эффективности, что ее истинной стоимостью является интеллектуальный (культурный) и социально-символический ресурсы. Данный подход, который можно назвать социально-когнитивным, нацеливает на переопределение проблем деловой среды в изменяющемся мире, включение в исследовательский контекст диверсификации, децентрализации, соотношения вертикально-интегрированных и горизонтальных социальных связей.
Следует отметить, что современный тип взаимоотношений в социальном пространстве деловой среды формируется в контексте построения новых форм социального пространства (метасетей), включения новых социальных групп в деловой оборот (М. Кастельс) и с точки зрения исторической перспективы предполагает деловую среду как структуру изменчивых взаимоотношений между ее субъектами и обществом, формируя эффекты локализации и глобализации, разорванности и организации в новые сетевые структуры.
Предлагаемая модель взаимосвязей преодолевает «издержки» адаптивного подхода, но страдает некоторой поливалентностью, расплывчатостью терминологии и расширяет пределы социального пространства деловой среды, которая характеризуется только ей свойственными функциями и отношениями. Кроме теоретико-методологических сложностей возникают и социальные экспликации, связанные с тем, что появляется некоторое противоречие между сохраняющейся нацеленностью деловой среды на экономическую эффективность и социальными ожиданиями по поводу ответственности деловой среды, что, в свою очередь, приводит к возникновению различного рода популистских движений, критикующих деловую среду за ее эгоцентризм и нежелание поступиться принципами прибыльности.
Особое значение для конституирования и легитимации исследовательской проблематики представляют работы французского исследователя П. Бурдье, раскрывшего сущность и динамику социального пространства в совокупности социальных позиций на основе обладания и актуализации различного рода капиталов (социальный, культурный), которые дают возможность изобразить деловую среду в форме многомерного пространства, построенного на принципах дифференциации и распределения, проследить состояние деловой среды в зависимости от видов объективированного капитала и связанные с этим знание и оценка позиций как условие деловой активности.
К этой концепции примыкают исследования российских ученых (М.К. Горшкова, Н.Е. Тихоновой), дающие возможность рассматривать распределение социальных капиталов в российской деловой среде как способ отношений с социумом и государством, анализировать перспективы развития деловой среды в контексте социальной идентификации, социальной компетентности и социальной ответственности представителей делового сообщества.
В отечественной исследовательской мысли деловая среда стала объектом исследования относительно недавно, в середине 90-х годов, что было связано как со знакомством с зарубежными исследованиями, так и необходимостью разработки самостоятельного дискурса исследования, связанного со спецификой российской деловой среды. Необходимо отметить, что в настоящий период сформировалось два основных подхода к деловой среде.
В большинстве исследований деловая среда рассматривается как экономический феномен: так, в работах Е.Н. Бабосова, С.А. Баркова, В.Н. Иванова деловая среда определяется как относительно самостоятельная и целостная подсистема экономической сферы, которая призвана решать три взаимосвязанные проблемы: поиск необходимых адекватных организационных форм, формирование деловой мотивации, учет влияния внешней среды.
В концепции неравновесных социальных состояний (Л.Е. Бляхер, Л.М. Волынская, П.К. Гречко, Ю.М. Плотинский) отмечается необходимость формирования социального конструкта, который описывает состояние социального пространства как соотношения институциональных соразмерностей и индивидуально-частного порядка. В отношении деловой среды можно говорить о существовании виртуальных реальностей, связанных с единством мира повседневности и трансцендентных ценностей, что является свидетельством целостности социального пространства.
В социокоммуникативном подходе (И.А. Мальковская, А.В. Назарчук, Г.Г. Почепцов, А.В. Соколов) подчеркивается, что деловая среда может быть проинтерпретирована в коммуникативной парадигме, ориентированной на выявление линейных и нелинейных связей деловой среды, достижение дискурсивного согласия в контексте понимания позиций в реальном коммуникационном сообществе.
Хотя данные положения являются несомненным шагом вперед, с отрицанием деловой среды в концепции плановой экономики исчезает перспектива рассмотрения деловой среды как пространства действия социальных отношений. Вне социального пространства, вне интересов, мотиваций и ориентаций субъектов деловой среды ее развитие выглядит основанным на узкоэкономическом воспроизводстве и противоречит реальным практикам в сфере социального распределения, потребления и производства.
Наряду с осмысливаемым адаптивным (организационно-структурным) подходом деловая среда может рассматриваться как пространство, совокупность необходимых условий воспроизводства социальной жизни, развития и самоосуществления человека как личности. Подобный подход можно упрекнуть в абстрактности, но это позволяет включить в деловую среду всю совокупность ее компонентов, рассматривать логику ее развития и функционирования как интересы, потребности, цели и ориентации субъектов деловой деятельности, рассмотреть сферу взаимоотношений и взаимодействий между деловым сообществом и государством различными социальными группами.
В работах С.В. Гришаева, Л.Е. Душацкого, Ю.Л. Качанова обосновывается необходимость изучения субъектного среза деловой среды, деятельностно-мотивационного аспекта, связанного с ориентацией на стабильность как результат социальной компетентности, социальной консолидированности субъектов деловых отношений. На гуманистичность данной проблемы указывают в своих трудах И.В. Бестужев-Лада, Ю.Г. Волков, Г.В. Осипов, В.Г. Федотова. Вместе с тем существуют определенные пробелы в исследовании социального пространства российской деловой среды, наиболее важными из которых представляются отсутствие базовой трактовки этого феномена, расплывчатость представления ее конституирующих признаков, слабая изученность места деловой среды в системе социальных отношений, преобладание описательных исследований в отношениях делового сообщества и государства.
Формирование целостной концепции социального пространства деловой среды в условиях освоения форм социальности не имеет завершенных и обладающих достаточным объяснительным потенциалом интерпретаций, что и определило выбор темы диссертационного исследования.
Целью диссертационного исследования является социально-философское понимание сущности и социальных факторов становления и развития социального пространства российской деловой среды в контексте освоения новых форм социальности как форм взаимодействия, изменения и соотнесения с динамикой социальной жизни российского общества.
Для реализации поставленной цели необходимо решить следующие исследовательские задачи:
– рассмотреть понятие деловой среды в современном социальном и социально-философском знании как социального пространства, включающего освоение новых форм социальности как способов интегрированности в российский социум;
– выявить тенденции социально-философского анализа в контексте парадигмы многомерности деловой среды;
– интерпретировать специфику деловой среды в российском социуме;
– определить место и влияние деловой среды в системе социальных отношений российского социума;
– рассмотреть проблемы формирования деловой среды в контексте поддержания и обновления социального порядка;
– исследовать роль и влияние российского государства в формировании современной деловой среды;
– раскрыть значение социального капитала в изменениях деловой среды на уровне конвертации в способы социальной организации и самоорганизации;
– охарактеризовать социальное партнерство как базовую стратегию в развитии российской деловой среды;
– выявить стимулы и ограничения социальной активности делового сообщества в современном российском социуме;
– рассмотреть особенности социальных и культурных установок российского делового сообщества как коллективного субъекта деловой среды;
– раскрыть влияние монополизма и конкуренции как социальных и экономических ценностей на отношения в деловой среде;
– выявить идентификационные параметры деловой среды, основанные на модели стратегических приоритетов развития деловой среды.
Объект исследования – российская деловая среда как автономная социально-экономическая и социальная подсистема, включающая внутренние и внешние (структурные) условия и факторы деятельности групп, занятых в сфере деловой активности и экономической жизни.
Предметом исследования является социальное пространство российской деловой среды как совокупность позиций субъектов деловой среды на основе закрепления и использования различных видов капиталов (экономический, культурный, социальный), ориентированных на социально-равновесное состояние с окружающей средой (социумом) на уровне перевода экономических и организационных капиталов в социальные и социально-символические способы самоорганизации и организации социальной жизни.
Гипотеза исследования. Выскажем предположение, что социальное пространство российской деловой среды характеризуется неравновесностью, диспропорциями экономических, правовых и социальных позиций, трендом к консолидации социального позиционирования в обществе и выходом на качественно новый уровень социального партнерства при сохранении сегментированности и нацеленности на режим адаптации, а не опережения. Это свидетельствует о незавершенности процесса формирования деловой среды, о взаимовлиянии двух разнонаправленных тенденций: с одной стороны, расширение социального пространства деловой среды путем накопления социального и символического капиталов, с другой – воспроизводство внутренней иерархии, направленной на приоритетность экономических ресурсов с целью получения социальных и властных преимуществ.
Осмысление отмеченных тенденций в развитии российской деловой среды фиксирует приращение социального и социально-философского знания в качестве распознавания внешних и внутренних способов организации и самоорганизации деловой среды и, главное, ориентирует исследовательский интерес на понимание социальных и культурных различений (на основе капитализации), легитимации дифференциации социального пространства деловой среды для преодоления дихотомии «внутреннее – внешнее» в соотношении с освоением новых форм социальности.
Теоретико-методологическая база исследования. В качестве теоретической основы в диссертационной работе используются труды российских и зарубежных ученых, исследующих деловую среду как особую форму социального пространства. Концепция социального пространства П. Бурдье, а также исследования П. Дракера, О. Тоффлера о диверсифицированном состоянии деловой среды и значении субъектного фактора в мотивированности деловой активности обусловили выбор темы и концепции исследования.
В исследовании актуализированы идеи российских ученых: Ю.Г. Волкова – о креативном потенциале деловой среды, Ю.Л. Качанова – об инновационных ориентациях делового сообщества, Е.Л. Душацкого – о влиянии деятельностно-ценностных мотиваций на развитие деловой активности. Предлагаемый социально-когнитивный подход позволяет рассмотреть социальное пространство российской деловой среды как сложный, изменчивый феномен, который имеет социальные и социокультурные основания в российском социуме.
В диссертационном исследовании нашли применение процедуры институционального, функционального и социально-статистического подходов.
Также при написании работы были использованы труды зарубежных исследователей (П. Бурдье, И. Ансофф, П. Дракер, О. Тоффлер, А. Файоль). В работе представлены идеи и положения теории «новой» постиндустриальной волны Т. Стюарта, П. Пильцера, М. Кастельса о императиве диверсифицированности (разнообразия) деловой среды на основе интегрированности в новые формы социального взаимодействия (социальные сети).
Отечественная исследовательская мысль актуализирована в контексте описываемых теоретических подходов по различным аспектам становления и функционирования российской деловой среды. Фундаментальное значение для исследования имеют работы Е.Н. Бабосова, В.Н. Иванова, Ю.Л. Качанова. Гуманистический потенциал исследования актуализирован трудами И.В. Бестужева-Лады, Ю.Г. Волкова, В.С. Малицкого, Г.В. Осипова, В.Г. Федотовой.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые осуществлен социально-философский анализ сущности, структуры социального пространства российской деловой среды в целом, основных тенденций деловой среды нового типа, ориентированной на актуализацию креативного потенциала делового сообщества.
Наиболее значимые результаты исследования, конкретизирующие новизну, состоят в следующем:
– обосновано положение о том, что понятие «деловая среда» обретает пограничный междисциплинарный смысл в современном социальном и социально-философском знании и связано с выходом за узкоэкономические рамки автономности деловой среды, что представляет определенный шаг в осмыслении состояния деловой среды как социального и социально-экономического феномена социальной жизни;
– в социально-философский дискурс вводится многомерная модель деловой среды, связанная с ее пониманием как социального пространства, как совокупности позиций, основанных на взаимодействии и обмене различных форм капитала, что обладает определенными элементами новизны по сравнению с описательными исследованиями деловой среды, рассматривающими ее изолированно от интеграции в систему социальных отношений;
– раскрыта специфика деловой среды в российском социуме, которая состоит в выявлении таких существенных факторов, как непрозрачность, связанная с характером перераспределения экономических ресурсов, и сегментированность социального пространства, определяемая разрывом в обладании экономическим капиталом, что усиливает когнитивные интенции предложенной схемы по сравнению с концептами непривитости деловой среды в российском социокультурном пространстве;
– раскрыто место деловой среды в системе социальных отношений российского социума, определяемое ориентацией на рост социального доверия, что является определенным шагом в понимании перспектив легализации и легитимации делового сообщества;
– выявлено, что сформировавшийся социальный порядок, характеризующийся вертикально-интегрированным строением общества, актуализирует потребность в правовых ресурсах и в определенной степени требует развития горизонтальных внутренних отношений деловой среды;
– выявлено, что деловая среда находится в неравновесных отношениях с государством, что связано с концентрацией ресурсов деловой среды в столичных центрах, определенной аффилированностью с властными структурами и отношениями асимметричного партнерства, что является определенным шагом в осмыслении перспектив эволюции отношений государства и деловой среды по схеме разделения социальной и правовой компетентности;
– обоснован вывод, что социальное партнерство является мейнстримовой (основной) стратегией развития делового сообщества как субъекта деловой среды, так как в рамках реализации взаимных социальных обязательств деловая среда актуализирует перевод экономического капитала в культурные и социально-символические формы, что повышает потенциал ее социальной субъектности;
– показано, что в российском социуме социальный капитал как совокупность норм и отношений содержит тенденцию к диверсификации, разветвлению форм деловой активности, что является стимулом для изменения деловой среды, которая, в свою очередь, ориентирована на повышение уровня стабильности на основе освоения новых ниш в социальной и социально-экономической жизни;
– выявлено, что социальная активность субъектов деловой среды, участие в общенациональных социальных проектах является мощным стимулом развития деловой среды, поскольку содержит возможность устранения формальных и неформальных барьеров на пути взаимодействия с обществом и снижает трансакционные издержки, связанные с непрозрачностью социальных отношений внутри деловой среды, что является определенным инновационным шагом в осмыслении путей повышения социальной ответственности российского делового сообщества как фактора, способствующего стабильности деловой среды;
– рассмотрено, что деловая культура, понимаемая как система норм и ценностей представителей деловой среды, становится культурным капиталом, способным влиять на позиции делового сообщества в социуме при условии, что социокультурные установки переходят от реактивных узкоэкономических к интегративным социально-ценностным позициям, что содержит определенную новизну и воспроизводит стереотип деловой культуры как культуры распределения и извлечения прибыли;
– выявлено, что в российской деловой среде существует позитивное отношение к конкуренции как проективной социальной ценности, которая рассматривается как альтернатива монополизму, стремлению к ограничению доступа других субъектов к обладанию ресурсами и становится трендом в инновационных, рассчитанных на социальный креатив, сегментах делового сообщества, что опровергает представление о тотальном монополизме в структуре российского делового сообщества и выявляет перспективы ее реального развития;
– рассмотрены идентификационные параметры деловой среды, ее влияние на уровень социального самоопределения и активности представителей делового сообщества, которые ориентированы на отстаивание собственных групповых интересов на пути к формированию интегративной общегражданской идентичности, что содержит определенную новизну по сравнению с концепцией узкого социального представительства.
На защиту выносятся следующие положения:
-
Понятие «деловая среда», сформированное в теории классической социальной рациональности как концепция взаимодействия деловых субъектов с внешним окружением, содержит доминирующие экономический и управленческий смыслы. В классической адаптивной модели деловой среды приоритетными являются уровень и способы приспособления организации к внешним обстоятельствам, что определяет состояние деловой среды как замкнутое, обладающее ресурсом прочности и ориентированное на самовоспроизводство, понимаемое как стабильность. Данная трактовка деловой среды имела позитивное значение в индустриальную эпоху, эпоху крупных централизованных бюрократизированных структур и способствовала приоритетности критерия стабильности деловой среды в контексте повышения ее адаптивного потенциала. В рефлексируемом подходе прослеживается разделение между приоритетами поддержания устойчивого режима функционирования деловой среды и интерпретации внешних условий, влияний как требующих повышения замкнутости деловой среды, освоение форм социальности как рационального расчета социальных рисков или способов получения социальных преимуществ.
-
Современная эпоха, связанная с переходом к деловым диверсифицированным и гибким структурам, определяет, с одной стороны, необходимость осмысления деловой среды как многомерного социального пространства, состояние которого определяется способностью опережения, формирования адекватных внешних условий на основе конвертации экономических ресурсов в социальный и социально-символический капиталы, и, с другой стороны, вкладывание средств и усилий в развитие человеческого (интеллектуального) потенциала деловой среды. В условиях глобальных и локальных вызовов социальное пространство деловой среды представляет изменчивую систему социальных позиций субъектов деловой среды, связанных с возможностями конвертации капиталов в социально-инвестиционную деятельность с целью освоения новых форм социальности как конституирующего условия ее относительного равновесия.
-
Российская исследовательская мысль определяет состояние деловой среды в терминах переходности как результат взаимовлияния процессов передела собственности, наращивания организационных и правовых ресурсов в контексте повышения адаптивного потенциала и необходимости освобождения от состояния непрозрачности, автономности по отношению к социальной жизни. В социальном пространстве российской деловой среды преобладает сегментация, связанная с монополией на экономические ресурсы и стремлением обмена экономического капитала на властный, аффилированность с властными структурами. В инновационном формирующемся сегменте российской деловой среды выявляется тенденция обмена (конвертации) экономического капитала на культурно-символический, самостоятельный поиск социальных форм, обеспечивающих самореализацию субъектов делового пространства и, в более «приближенном» значении, расширение круга социального взаимодействия, при сохранении автономности деловой активности.
-
В системе социальных отношений российского общества деловая среда сохраняет характер относительно автономной подсистемы экономической жизни, что воспроизводит условия концентрации капитала (социального и территориального) и ограничивает взаимодействие деловой среды с социумом на уровне функциональных социальных отношений. Развитие деловой среды характеризуется определенной нестабильностью, неравновесностью, что выявляется чрезмерным влиянием внешних факторов (прежде всего, властных), и требует перехода к системе социального представительства, в котором деловая среда включает в качестве необходимого условия совершенствование объединяющих внутренних социальных отношений. На фоне легитимации внешних социальных отношений, повышения потенциала социальной саморегуляции становится важным включение в новые формы социальности для стимулирования и обогащения коллективного опыта как основы социальной субъектности деловой среды.
-
Сформировавшийся социальный порядок российского общества содержит необходимые базисные правовые институциональные условия для экспансивного развития деловой среды и проецируется в деловой среде в форме вертикально-интегрированных связей, что объясняется, с одной стороны, лимитированной оценкой горизонтальных социальных отношений как содержащих риски неупорядоченности, а с другой, – неравномерным асимметричным распределением капиталов на уровне столиц – регионов. Российская деловая среда в перспективе содержит возможности соответствия экономического роста целям стабильности социального порядка в условиях соответствующих внутрисистемных изменений и укрепления социально-нормативных основ общественной жизни, что позволяет выявить систему ориентирования деловой среды на принятие универсального поведенческого кодекса как социокультурного основания представительского социального порядка.
-
Российское государство выступает институциональным гарантом и основным стратегическим партнером в развитии деловой среды, что, в отличие от состояния автономности, понимаемой как разграничение компетентности субъектов деловой среды и государства на основе консенсуса интересов, требует усиления функционального представительства делового сообщества, как основного внешнего условия развития деловой среды. Выявляется тенденция перехода к симметричным социальным отношениям, что связано с определением границ «разумного» вмешательства государства и встраиванием делового сообщества в механизмы социального (гражданского) контроля. Формирование деловой среды нового типа связано с генерирующим влиянием государства на рост самостоятельной инициативы во внутренних отношениях деловой среды и повышение взаимодействия с государством в целях устойчивого социального развития.
-
Социальное партнерство является, по существу, безальтернативной базовой стратегией развития деловой среды, так как включает переход от системы узкогруппового эгоцентричного представительства к социальному участию как существенно повышающему значимость формальных (правовых) гарантий, так и расширяющих возможности конвертации экономического капитала в социальные, культурные и социально-символические формы. Социальное партнерство направлено на устранение диспропорций в развитии деловой среды и жизни общества, снижение рисков монополизма внутри деловой среды, а также повышение конкуренции как условия обеспечения социального роста, несмотря на определенные социальные и экономические издержки в виде поддержки программ всеобщей занятости, обеспечения безопасности как всеобщих благ.
-
Социальный капитал в российской деловой среде становится ощутимым фактором ее внутреннего и внешнего развития, так как, с одной стороны, обеспечивается достаточным уровнем консолидированности деловой среды, а с другой, наблюдается переход к диверсифицированности развития, поиску новых форм социального взаимодействия с целью повышения социального доверия общества в качестве основного условия стабильности деловой среды. В этой связи возрастает значение социально-символического (социально-репутационного) капитала в качестве оптимального способа расширения социального пространства российской деловой среды и ее влияния на процессы социальной жизни. Освоение социального доверия и социальной репутации как основных сфер социальной капитализации определяется возрастанием потребности в социальных инновациях и социальной креативности, возрастанием уровня коллективных действий, направленных на установление принципов взаимности с другими социальными группами и слоями и снижением издержек, связанных с схемой принудительного исполнения внутри деловой среды.
-
Социальная активность делового сообщества в качестве способа взаимодействия с окружающей внешней средой пока просматривается серийно, нерегулярно, что связано с сохраняющейся адаптивной и часто социально-реактивной позицией субъектов деловой среды. Вместе с тем выявляются стимулы социальной активности, определяемые ее значением как способа социальной регуляции деловой среды и повышением уровня коллективной защищенности на основе баланса приоритетов деловой среды и социума и установления границ взаимной социальной ответственности.
-
Социальные и культурные установки представителей делового сообщества характеризуются ростом понимания в пользу формирования общих интегративных социальных ценностей как для отношений внутри деловой среды, так и в качестве внешнего условия, что требует перехода к активной социальной позиции в рамках реализации достижимых обществом задач на уровне разумного совмещения логики обогащения и экономического роста как связующего звена между обществом и деловой средой. Существующие социально-фиксированные, проявляемые на индивидуально-групповом и региональном уровнях установки стимулируют поиск форм конвертации экономических ресурсов в культурный капитал, который, в основном, служит способом повышения коллективного социального самочувствия. Социальный капитал деловой среды модифицируется в культурный в форме социальной репрезентации и влияет на состояние социальной (региональной) среды в качестве инструмента повышения социальной репутации в социально адаптированных слоях общества, создает эффект сохранения неравномерности распределения социальных и культурных капиталов на уровне сохранения слабо консолидированного социума.
-
Российская деловая среда сегментирована на уровне монополизации экономических и, соответственно, правовых (властных) ресурсов, что чревато риском нестабильности внутренних социальных отношений. Горизонтальные социальные отношения внутри деловой среды связаны с социальной и экономической конкуренцией как соревнованием на основе равенства возможностей, доступа к правовым и социальным ресурсам. Экономическое неравенство внутри деловой среды, различный «вес» позиций субъектов деловой среды делают необходимым правомерность стабилизации деловой среды на основе легитимации сбалансированной общности интересов ее различных субъектов.
-
Идентификация в российской деловой среде осуществляется на основе формирования региональной и профессиональной (деловой) идентичности, что содержит ориентированность на разграничение «своих» и «чужих» интересов. Локализованность социального пространства воспроизводит поливалентность идентификационных образцов, определяя доминирование микроидентичностей. В перспективе социально-идентификационная мозаичность содержит тенденцию к интегрированию в общегражданскую российскую идентичность, что определяется логикой формирования деловой среды как включенного в российский социум социального пространства, связанного с позиционированием на уровне социального и социально-символического капиталов.
Научно-практическая и теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его основные выводы и положения расширяют научные представления о формировании деловой среды в российском социуме как автономном социальном пространстве.
Теоретические результаты исследования могут иметь социально-прикладное значение, применяться при разработке конкретных моделей управленческих стратегий в деловой сфере как на федеральном, так и региональном уровне.
Материалы диссертационной работы могут быть использованы при разработке и чтении курсов и спецкурсов по социальной философии, философии экономики и управления в высших учебных заведениях.
Апробация работы. Концепция диссертационной работы, а также выносимые на защиту основные положения и полученные концептуальные и теоретико-практические выводы обсуждались на заседаниях кафедры социологии, политологии и права Института по переподготовке и повышению квалификации преподавателей гуманитарных и социальных наук Южного федерального университета.
Основные положения и выводы диссертационного исследования докладывались и обсуждались на межвузовских, региональных и международных конференциях, в частности на: IV Всероссийской научной конференции «Сорокинские чтения» (г. Ростов-на-Дону, 2008 г.); Международной научной конференции «Регионы Юга России: вызовы мирового кризиса и проблемы обеспечения национальной безопасности» в ИППК ЮФУ (г. Ростов-на-Дону, 2009 г.); Межрегиональной конференции молодых ученых «Путь в науку. Молодые ученые об актуальных проблемах социальных и гуманитарных наук» (г. Ростов-на-Дону, 23 апреля 2010 г.); Международной научно-практической конференции «Кавказ – наш общий дом» (г. Ростов-на-Дону, 2009 г.); Вторых научных чтениях памяти Ю.А. Жданова (г. Ростов-на-Дону, 15–16 сентября 2010 г.); Межрегиональной научно-практической конференции «Духовность России в условиях глобализации» (г. Ростов-на-Дону, 22–23 апреля 2010 г.); II Международной научно-практической конференции «Кавказ – наш общий дом» (г. Ростов-на-Дону, 23–24 сентября 2011 г.); Межрегиональном научно-практическом семинаре «Влияние молодежных субкультур на формирование антитеррористического мировоззрения» (Ростов-на-Дону, 15–16 ноября 2010) и др.
Всего опубликовано 30 научных работ, в том числе по материалам диссертационного исследования опубликовано 19 научных работ общим объемом 17,9 п. л., из них: 1 монография; 14 работ объемом 4,9 п. л., опубликованных в изданиях, включенных в список ВАК Минобрнауки РФ.
Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертационное исследование состоит из введения, 4 глав, включающих двенадцать параграфов, заключения, списка источников и литературы.
