Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИЗУЧЕНИЯ И ФОРМЫ ПОНИМАНИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ 13
1.1. Справедливость как следование высшим законам бытия 17
1.2. От естественно го права к «общественному договору»: справедливость как равенство 28
1.3. Справедливость как честность: между интуитивизмом и утилитаризмом 37
ГЛАВА 2. КОНЦЕПТ СПРАВЕДЛИВОСТИ: СУЩНОСТЬ И ФИЛОСОФСКИЕ ОСНОВАНИЯ 53
2.1. Справедливость как социальный концепт 53
2.2. Онтологические основания справедливости 62
2.3. Гносеологические основания справедливости 77
ГЛАВА 3. ТРАНСФОРМАЦИИ ОСНОВАНИЙ И ФОРМ ПОНИМАНИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ 91
3.1. Справедливость как врожденное чувство каждого 91
3.2. Толерантность - справедливость эпохи глобализации 108
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 123
БИБЛИОГРАФИЯ 126
- Справедливость как следование высшим законам бытия
- Справедливость как социальный концепт
- Справедливость как врожденное чувство каждого
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Справедливость - одна из тех «вечных» тем философии, к которым обращаются поколения мыслителей, начиная с эпохи античности и заканчивая XXI в. - веком высоких технологий, глобализирующегося социума, общества «поздней современности». Каждый человек, как и каждое поколение людей, вновь и вновь решает эту проблему для себя, пытаясь ее переосмыслить и понять. Понимание это приобретает различные формы выражения: от предельно абстрактных до конкретных и специфических. А феномен, им отражаемый, имеет далеко не единственные формы проявления, представленные в различных культурах и на различных этапах развития социума. Такая «вечность» темы во многом и оправдывает ее непреходящую актуальность.
В отдельные периоды человеческой истории тематика справедливости особенно обостряется. Эго обычно времена социальных реформ и преобразований. А такие преобразования в последние годы характерны как для России, так и для многих других стран. Реорганизация формальных и неформальных социальных институтов привела к изменениям в содержании и понимании таких значимых социальных ценностных принципов, как равенство, свобода, справедливость. Именно последние не только обеспечивают легитимацию социального устройства, но и формируют представления людей на уровне индивидуального и повседневного сознания. При этом мировая история, особенно история России, неоднократно доказывала, что даже самое благое преобразование
не будет успешным, если оно ориентируется только на некий всеобщий
!
интерес, коллективное благо, не учитывая при этом повседневные нужды и потребности человека.
Важным оказывается не только зафиксировать происходящие изменения и преобразования, но и осознать их сущность, формы реализации и понимания, тенденции и перспективы развития. При этом проблема оснований справедливости и форм ее понимания оказывается актуальной практически для всех сфер социальной жизни: экономической, правовой, политической, духовной. Происходит это вследствие того, что сущностные (философские) основания справедливости остаются неизменными, именно они определяют качественное содержание данного феномена, позволяют ему, оставаясь самим собой, воплощахься в различных формах.
В современном мире эти трансформации связаны в первую очередь с процессами глобализации и информатизации, во многом поспособствовавшим возникновению новой формы понимания справедливости. Все это стало для нас безусловной причиной для проведенных изысканий, к тому же обусловленной рядом факторов субъективного характера.
Степень научной разработанности темы. Справедливость выступает в качестве феномена, интерес к которому никогда не угасал. Уже в трудах классиков древности и Нового времени были заложены 1еорегичсские и методологические основы изучения справедливости: Платона, Аристотеля, Т. Гоббса, Д. Локка, Ж.-Ж. Руссо, И. Канта. В дореволюционной России идеи справедливости нашли отражение в трудах Н. А. Бердяева, И. А. Ильина, В. С. Соловьева, Б. Н. Чичерина, и других ученых.
В отечественном теоретическом дискурсе XX в. накоплен богатый опыт рассмотрения проблем справедливости в самых различных ее аспектах.
Прежде всего, это этически ориентированные работы, авторы которых рассматривали справедливость в контексте нравственного сознания и эшческой проблематики в целом: К ним относятся труды
Л. М. Архангельского, 3. А. Бербешкиной, Л. Г. Гринберга,
В. А. Печенева, Ю. И. Сулина.
Ряд авторов, пытаясь преодолеть исключительно этическое понимание справедливости и расширить рамки понятия, исследовали справедливость в контексте права. Следует назвать В. С. Нерсесянца, Г. Ю. Семигина, А. И. Экимова.
Особый интерес к проблеме справедливости в среде социологов и экономистов проявился и отразился в публикациях Т. И. Заславской, Е. В. Логинова, М. М. Назарова, В. 3. Роговина и других ученых. Возможности и способы реализации принципов справедливости в российском обществе были рассмотрены В. И. Бакштановским, Н. М. Римашевской, А. А. Римашевским, а также Л. П. Секисовой, Ю. В. Согомоновым.
Немаловажную роль сыграли труды отечественных ученых при рассмотрении справедливости в контексте анализа социальной структуры и социальной политики. В. В. Козловский и В. Г. Федотова ставят вопрос о взаимной ответственности человека и общества как важном требовании справедливости. В. Е. Давидович выводит образ справедливости как идеала, программной цели и принципа повседневной жизни. Справедливость как нравственный идеал исследована Е. Л. Дубко и А. В. Титовым.
Проблема справедливости в психологическом и биологическом аспекте, вероятно, является наиболее дискуссионной. Здесь стоит упомянуть работы Л. С. Выготского, В. П. Эфроимсона и М. Хаузера. Психологические стороны справедливости также представлены в разработках О. А. Гулевич, Е.О. Голынчик.
Труды западных мыслителей отличаются попытками создать целостную, основательную теорию справедливости. Особое внимание при этом уделяется нормативности, рациональности. Прежде всего, это труд
Дж. Роулза «Теория справедливости» (1971), целью которого было обоснование либеральных принципов и нахождение компромисса между интуитивизмом и утилитаризмом. В поддержку Дж. Роулза выступили Р. Дворкин, Р. Дарендорф. Противниками были, с одной стороны, неолибералы Д. Белл, Р. Нозик, Ф. Хайек, критиковавшие Дж. Роулза за формальность предложенных им принципов справедливости и неприменимость к социально-политической практике; с другой стороны, - коммунитаристы У. Кимлика, М. Сэндел, не принимавшие приоритет справедливости перед другими этическими и политическими идеалами. Следует также сказать о трудах О. Хеффе, в которых справедливость рассматривается в широком политическом и правовом контекстах и впервые предлагается понимание современной справедливости как толерантности. В западной социологии обсуждение вопросов социальной справедливости носит преимущественно процедурный характер. В работах Э. Андерсон, Р. Нозика, М. Уолцера речь идет о наиболее оптимальных принципах распределения жизненных благ и способах их реализации в условиях стабильно развивающегося рыночного общества западного типа.
В настоящее время современные западные концепты справедливости проанализированы в трудах Т. А. Алексеевой,
В. Кузьминой, Н. В. Печерской, В. П. Култыгина, С. Г. Чукина и других ученых. В работах В. В. Казарезова, Б. Н. Кашникова, А. И. Уткина,
Г. Федотовой, В.Э. Шляпентоха. Диссертационные исследования темы справедливости в последние годы представлены: М. Л. Буровой, М. А. Власовой, Б. М. Кашниковым, О. В. Куликовой, Е. В. Логиновой, М. В. Муравьевой, С. Г. Чукиным, Р, К. Шамилевой.
Таким образом, научный интерес к проблемам справедливости достаточно стабилен и высок, что и оправдывает статус вечности данной темы. Однако чаще всего работы касаются частных вопросов, отсутствуют исследования справедливости, выявляющие ее сущностные, философские основания. Нет также полноценного анализа изменения форм понимания справедливости в истории философской мысли.
Цель работы - дать философский анализ сущности социальной справедливости и трансформаций форм ее понимания.
Указанная цель может быть достигнута при решении следующих исследовательских задач:
рассмотреть существовавшие формы понимания социальной справедливости;
обосновать необходимость и возможность рассмотрения справедливости как социального концепта;
выявить и определить сущностные - метафизические - основания справедливости;
проанализировать возможность изучения справедливости как природно обусловленной способности человека;
обозначить контуры и перспективы развития современной формы понимания социальной справедливости.
Объект исследования - социальная справедливость.
Предмет исследования - онтологические, гносеологические основания социальной справедливости и формы ее понимания.
Теоретико-методологическая основа исследования. Основной теоретической парадигмой анализа справедливости выступали идеи Аристотеля, Дж. Роулза, ряда отечественных философов. Метод восхождения от абстрактного к конкретному лег в основу исследования философских оснований справедливости, когда последняя анализируется «вообще», безотносительно к своим конкретным формам воплощения. При анализе современного философского дискурса применялся герменевтический метод и метод сравнительного анализа. В ряде случаев использовался метод семантического анализа. Необходимость феноменологического подхода выявилась при осмыслении сущности гносеологических и онтологических оснований справедливости. Применены общенаучные методы анализа и синтеза при исследовании современных идей в отношении справедливости, методы интерпретации и объяснения в ходе изучения взглядов М. Хаузера. Кроме того, постоянно использовался метод понимания, необходимый в процессе социально-гуманитарного познаиия.
Научная новизна исследования заключается в следующем:
выделены основные формы понимания социальной справедливости: метафизическая (справедливость как следование высшему закону), социально-правовая (справедливость как равенство), нравственно- психологическая (справедливость как честность);
обосновано, что понятийную и социокультурную многозначность справедливости наиболее полно отражает социальный концепт справедливости, изучение понятийной основы которого выявляет ее общую суть - процедуру соотнесения должного и сущего;
выявлены философские основания социальной справедливости: онтологическими основаниями являются мера, равенство и связанные с ними категории, гносеологическими выступает рациональность;
показано, что исследование справедливости как универсального чувства, созданного природой, может привести к изменению понимания оснований социальной справедливости;
установлено, что в современном глобальном мире появилась новая форма понимания социальной справедливости - межкультурная: справедливость как толерантность.
Научная новизна работы раскрывается в следующих положениях, выносимых на защиту:
1. Можно выделить различные формы понимания социальной справедливости. Исторически первой формой является метафизическая, где справедливость выступает как следование закону бытия, высшей силе, обеспечивающей гармонию и порядок. Это понимание присутствует в античных и в средневековых умопостроениях. В первом случае справедливость - это соответствие космическому закону, во втором - закону божественному. Исторически второй выступает социально- правовая форма понимания, когда справедливость осознается как неукоснительное следование равному праву всех, обусловленному естественным правом и закрепленному общественным договором. Справедливость соотносится с равенством. Теория Дж. Роулза - нравственно-психологическая форма понимания справедливости, так как особое внимание здесь обращено на нравственные и внутренние механизмы возникновения и формирования чувства справедливости, выступающей как честность, как некое регулирующее поведение человека имманентное правило.
2. Феномен справедливости имеет широкий смысл, богатое содержание, обладает сложной многомерной структурой. Все это отражает «социальный концепт справедливости», включающий как понятийную основу, так и социо- и лингвокультурную составляющую. Философский анализ ориентирует на исследование именно понятийной основы концепта, объединяющей в себе несколько денотатов, изучение которых позволяет выявить их общую сущность. Справедливость — это и чувство, связанное с восприятием человеком самого себя в сообществе других, и определенная способность индивида к оценке людей и социальных отношений, и идея и идеал, к которому уже многие века стремится человечество, и принцип, в соответствии с которым человек живет, действует, а иногда и умирает. Во всех случаях общей выступает процедура соотнесения должного и сущего. Изучение справедливости как социального концепта актуализирует онтическую его составляющую, его бытийное наполнение, позволяет увидеть реальные предметы (явления, процессы), им обозначаемые, и в силу этого выявить то общее, что их объединяет.
Онтологическими основаниями справедливости выступают категории меры и равенства и взаимосвязанные с ними категории. Многозначность и многомерность концепта справедливости, несводимость друг к другу чувства, принципа, идеи, идеала имеют то общее основание, что они соотносят то, что есть (сущее), с тем, что должно быть (должное). Процесс же соотношения - это соизмерение, сравнивание, в силу чего именно мера и рассматривается как онтологическое основание справедливости. Соизмерять же для вынесения «приговора» о справедливости (или несправедливости) можно только действительно соизмеримое, сравнимое. В силу этого и категория равенства рассматривается как онтологическое основание справедливости.
Гносеологическим основанием справедливости выступает свойственная только человеку способность мыслить рационально, которая рассматривается нами в широком- смысле. Рациональность как способность человека умопостигать конкретное и объективно общее, мыслить понятиями, последовательно, размеренно и непротиворечиво, тем самым овладевать бытием и двигаться по его логике позволила человеку выявлять те связи и отношения, которые он наблюдал или сам создавал в окружающем его социуме. Человек сравнивает, соизмеряет между собой, выясняет, насколько эти связи и отношения соответствуют существующим у него представлениям о том, как должно быть.
Справедливость является общечеловеческой ценностью. Это позволяет некоторым исследователям утверждать, что данное чувство создано природой, что человек рождается «понимающим справедливость» и изначально обладает моральным инстинктом, способностью выносить быстрые суждения по поводу правильности или ошибочности чего-либо с точки зрения морали. Одни компоненты этой способности сформировались под действием естественного отбора за миллионы лет до появления нашего биологического вида, другие были добавлены или
усовершенствованы в ходе эволюции вида и являются уникальными, присущими только человеку и его морали. Такой взгляд может изменить понимание сущностных оснований справедливости.
6. Современный глобальный мир вывел проблему справедливости в контекст межкультурных отношений и взаимодействий, в рамках которых важнейшей ценностью в последнее время выступает толерантность. Справедливость исследуется как толерантность в рамках межкультурной формы ее понимания. Это предполагает не только умение соотнести должное и сущее, но и способность признать существование миров должного, сформированных различными культурными традициями, не отвергая и не противопоставляя их, признавая за ними равное право быть основанием для вынесения приговора о справедливом (несправедливом). Толерантность называют единственной добродетелью современного общества, следование которой понимают как соблюдение справедливых принципов и правил.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Диссертационное исследование выявляет и формулирует философские основания социальной справедливости, предлагая рассматривать последнюю как концепт. В работе проанализированы возможные формы понимания справедливости - от древней до современной, непосредственно связанной с процессами глобализации и информатизации. [ Основные положения' диссертации демонстрируют действенность
1 метода восхождения от абстрактного к конкретному и могут служить
г основой для проведения философского анализа иных социальных
ценностей и концептов. Теоретический материал, содержащийся в ; диссертационном исследовании, может быть использован при чтении
курсов лекций по социальной философии, этике, социальной антропологии, а также при разработке спецкурсов по тематике диссертации.
!
;
Апробация работы. Результаты исследования апробированы в докладах и выступлениях на всероссийских, региональных, межвузовских конференциях, на семинарах аспирантов кафедры философии Волгоградского государственного технического университета и регулярно публиковались в сборнике научных трудов «Философское осмысление социально-экономических проблем».
Основные положения диссертационного исследования отражены автором в 8 научных публикациях общим объемом 2,9 п.л., в том числе в 2 статьях в изданиях ВАК РФ и в 4 статьях в соавторстве.
Структура диссертационного исследования и расположение материала определяются своеобразием анализируемой проблемы. Работа состоит из введения, трех глав, включающих восемь параграфов, заключения, списка использованной литературы.
Справедливость как следование высшим законам бытия
Говорить о сущности справедливости невозможно без обращения к истокам становления понимания данного феномена. Пожалуй, в этом проявляется необходимость применения методов исторического и логического анализов. «С чего начинается история, с того же должен начинаться и ход мыслей, и его дальнейшее движение будет представлять собой не что иное, как отражение исторического процесса в абстрактной и теоретически последовательной форме» [73, т. 13, с.497].
О древних - до философских цивилизациях упомянем лишь вкратце. Ранние эпохи трактуют справедливость расширительно и исходя из ее божественного происхождения. Древний Израиль, Египет, Месопотамия обосновывали справедливость религиозным образом, хотя в каждом случае имелись и специфические черты, как следствие социокультурных особенностей развития. В Гомеровских эпосах можно наблюдать, что справедливость еще только утверждается как важная, центральная ценность социальной морали. И поэтому некоторые поступки гомеровских героев стоят вне оценки их но шкале справедливости. Например, известная последняя песня «Одиссеи», когда герой убивает более ста женихов своей жены, годами проедавших его состояние. С точки зрения современного понимания Одиссей нарушает справедливость, по крайней мере, в трех отношениях. Во-первых, он осуществляет самосуд, во-вторых, в ответ на преступление против собственности Одиссей решается на массовое убийство. В-третьих, речь даже не ставится о необходимости оправдать Одиссея: Зевс просто требует от жителей Итаки «забыть» о массовом убийстве и вновь признать Одиссея в качестве царя [30].
У Гесиода, восстающего против гомеровского аристократического этоса, мы находим справедливость, возведенную до центральной ценности социальной морали, заставляющей богов заботиться о том, чтобы несправедливым жилось плохо [27]. У Эсхила можно найти описание возникновения первичного института справедливости - уголовного суда. Так, в «Орестее» он сначала изображает массовое применение насилия, которое заканчивается конструктивно учреждением уголовного суда. Последний не только заботится о согласии, но следует важнейшему принципу уголовно-процессуальной справедливости - презумпции невиновности [141].
И в мифологии и отчасти в греческой философии справедливость выступает и осознается как некое мировое космическое начало, следование которому обеспечивает гармонию и порядок, это своеобразный принцип мироустройства, дающий человеку возможность разрешать возникающие противоречия, тем самым, сохраняя самого себя и существующий миропорядок. На этом этапе начинает формироваться метафизическое понимание справедливости как всеобщего закона бытия, уточним, как следование этому всеобщему закону. Одними из первых к проблеме справедливости обращаются Сократ и софисты, что вполне естественно, так как фокусом их исследований становится человек. В отличие от скептицизма и этического релятивизма софистов Сократ признавал существование единого понятия справедливости как следование мудрости, порядку вещей, всеобщему закону - то самое метафизическое понимание справедливости. Платон, продолжая эту традицию, также утверждает всеобщий характер справедливости, отрицая что-либо личностное в ней. И именно Платон впервые поднимает вопрос о возможном существовании природных оснований справедливости, вопрос, который в будущем вылился в поиски оснований естественного начала моральных чувств и до сих пор остающийся дискуссионным.
Справедливость в качестве специального предмета исследуется в классической греческой философии, и первое такое изыскание мы находим у Платона в его раннем диалоге «О справедливости» [97]. Этот диалог демонстрирует прежде всего диалектический сократовский метод, беря за основу рассуждение о справедливости. Здесь еще нет глубоких метафизических умозаключений, и мы можем лишь констатировать, что в отличие от Аристотеля (об этом будет чуть ниже) Платон устами Сократа отождествляет справедливый (несправедливый) поступок и нрав человека, позволяющий ему быть «справедливым (несправедливым)» [97, с. 365]. Хотя в ряде случаев Платон и называет справедливость «божественной», тем не менее, она для него лишена общеобязательной религиозности. В своей знаменитой работе «Государство» Платон достаточно много внимания уделяет идее справедливости и ответственность за нее теперь уже принимает на себя сам человек. Однако это не любой человек, а «духовный аристократ», имеющий высокую теоретическую и морально-практическую компетенцию, человек, который сам способен «быть справедливым». А быть таковым человек может, если в его душе кроме трех основных сил - вожделения, действующей силы и разума присутствует еще и четвертая добродетель - справедливость. Именно последняя устанавливает в душе правильный пор5гдок и становится одной из основных добродетелей наряду с умеренностью (при вожделении), мужеством (при действующей силе) и мудростью (при разуме). Кроме того, согласно Платону, эта иерархия личностных сил соответствует социальной иерархии, в рамках которой и рассматривалась, как правило, справедливость. Это и относится к полису. Платон понимает, что «в каждом из нас присутствуют как раз те же виды нравственных свойств, которые соответствуют трем силам души, а именно корыстолюбие, отвага и любознательность» [96, IV, 435 е-436 а].
Платон доказывает, что сообщество выступает как справедливое лишь тогда, когда каждый выполняет ту задачу, которая соответствует господствующей в нем способности. Другими словами - социально закрепляется естественное неравенство - и это выступает как справедливое. Гот, у кого сильно вожделение, но при этом в идеальном случае одарен умеренностью, тот становится ремесленником, крестьянином или купцом. У кого преобладает яростное начало, но при этом он обладает храбростью, тот становится стражем. И только тот, кто отличается разумом может и должен стать философом-правителем. Здесь справедливость обеспечивает и правильность распределения, и правильность всего порядка. Однако Платон не утверждает однозначно, что справедливая форма , правления и справедливые институты позволяют людям быть справедливыми, равно как и наоборот если все справедливы, то и общество справедливо. Но он считает, что часть людей, те кто правит, должны обладать справедливостью. Философы, обладающие последней, должны обладать как политическим, так и персональным правлением: «Считать самым счастливым самого добродетельного и справедливого человека, а таким будет человек наиболее царственный, властвующий над самим собой» [96, IX 580 b-с]. Именно мудрецы, философы, как постигшие законы бытия оказываются в праве реализовывать справедливость.
Справедливость как социальный концепт
Термин «концепт» не имеет достаточно широкого распространения, хотя, на наш взгляд, может с успехом использоваться при характеристике некоторых социальных явлений, определения которых не ограничиваются единичным подведением иод некоторый общий термин или же однозначным указанием на определенный денотат (предмет). Традиционно термин «концепт» используется в логике, языкознании, в культурологи и имеет при этом множество различных интерпретаций и дефиниций. Пожалуй, первыми актуально о концептах заговорили неопозитивисты. В работах Витгенштейна [22] мы находим рассуждения о концептах, а также исследование сущности последних. Они заинтересовали ученого в силу того, что естественный язык никак не соответствовал представлениям о языке идеальном, имеющем прозрачную логическую структуру, которая и должна однозначно отвечать структуре отображаемого мира. Естественный же язык был полон слов, имеющих многомерный, неоднозначный смысл, формируемый не только посредством соотношения с реальностью, но и включающий социокультурную составляющую, которая не всегда может быть рационально выразима, и имеет иррациональные составляющие, воплощенные в эмоциях, ассоциациях, ценностях, в так называемом коллективном бессознательном и т.д. Чтобы понять и описать содержание концепта, мы, по мысли Витгенштейна, должны исследовать употребление обозначающего его слова, причем правильного употребления, соответствующего лингвистическим стандартам данного общества. Это — мнение философа-логика.
Из русских ученых первым феномен концепта исследовал С.А. Аскольдов [10], определявший его как «мысленное образование, которое замещает нам в процессе мысли неопределенное множество предметов одного и того же рода», «концепты - это почки сложнейших соцветий мысленных конкретностей», «эмбрионы мысленных операций, которые в своем раскрытии могли бы занять часы, дни, иногда месяцы» [10, с. 269,273].
Профессор Л.А. Чижова анализируя образование и функционирование концептов отмечает, что человек «вынужден адекватно отражать факты действительности в своем сознании, без чего невозможна реальная ориентация человека в мире и познание им этого мира» [130]. Автор считает, что исходный этап формирования концепта - ощущение, дававшие первую, элементарную форму образного отражения окружающей действительности. При этом тог признак, который имел важнейшее значение для человека и представлял предмет в целом, выступая ядром формирующихся концептов вокруг которого располагались и иные признаки, выделенные на более поздних этапах познавательной деятельности. «Сформировавшиеся концепты фиксировались в языковых выражениях (например, «человек», «личность», «общество», «место», «красота», «добро»). Концепт - это информация, являющаяся критерием идентификации, распознавания объекта окружающей действительности носителем определенной концептуальной системы» [130 ].
Ссылаясь на исследование В. Аврамовой [2] можно также отметить что А. Вежбицкая, определяя концепт говорит о «ключевых словах» некоторой культуры, представляющих собой общеупотребительные, а не периферийные слова, использующиеся «в какой-то одной семантической сфере», находящиеся «в центре целого фразеологического семейства». В. А. Маслова ключевыми концептами культуры называет «обусловленные ею ядерные (базовые) единицы картины мира, обладающие экзистенциальной значимостью как для отдельной языковой личности, так и для лингвокультурного сообщества в целом» [Цит. по 2].
Для пас интересно мнение А. Я. Гуревича [См.2, 34], который делит культурные концепты на две группы: философские категории и социальные категории. К первым он относит время, пространство, причину, изменение, движение и называет их универсальными категориями культуры. Вторые это так называемые культурные категории - свобода, право, справедливость, труд, богатство, собственность.
Определение концепта в логике и языкознании представляет Ю.С. Степанов [115]. Он отмечает, что это однопорядковые явления и по своей внутренней форме в русском языке одинаковы. Однако, часто их употребление различно и автора в данном издании интересует концепт как термин культурологии. В понимании Ю. С. Степанова «концепт - это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт - это то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не «творец культурных ценностей» - сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на нее» [115, с. 42].
Если следовать логике понимания концепта, предложенной и Степановым, и Гуревичем, то при исследовании справедливости мы должны актуализировать свое внимание именно на культурологическом аспекте и смысле данного понятия, исследовать его в историко-культурном контексте. Однако это не является нашей задачей, мы намерены дать именно философский анализ социальной справедливости. К тому же кроме лингвокультурологической составляющей концепт включает прежде всего понятийную составляющую, анализ которой и позволит нам перейти к собственно философскому анализу оснований справедливости - онтологичских и гносеологических. Определяя термин справедливость H.A. Сегал подчеркивает, что «отсутствие однозначного определения термина «концепт» связано с тем, что данный феномен обладает сложной многомерной структурой, включающей как понятийную основу, так и социокультурную часть» [118, с. 133] Прибегнуть к термину концепт в отношении справедливости нам так же представляется уместным, потому что это позволит во-первых, показать и "проанализировать его не абстрактную сущность, а во-вторых, подчеркнуть многомерность и многозначность обозначаемого феномена. Так, определяя справедливость, З.А. Бербешкина пишет: «Справедливость можно считать обобщающим (выделено мной - Г.М.) философским понятием, выражающим объективные экономические, политические, правовые, нравственные условия жизни того или иного класса, общества и тенденции их развития» [16, с.45]. Подобную широкую характеристику можно найти и в работах ряда других авторов [32, 36, 114]. Очевидно, что содержание феномена справедливости не безусловно и не абсолютно, оно имеет конкретно-историческую и конкретно-культурную форму выражения. Каждое общество, более того, каждый его культурно- исторический этап имеет свои собственные идеи и идеалы, а также возможности и способы их воплощения и реализации. Но даже в конкретном данном здесь и сейчас обществе принципы социальной справедливости не существуют в виде данной универсальной формулы, которую следует только применять в тех или иных обстоятельствах. Эти принципы наполняются экономическим, нравственным, политическим, правовым содержанием, которое и отражается в соответствующих теоретических построениях. Возникновение и существование концепта справедливости может быть отнесено к тем философским проблемам, решение которых каждое новое поколение философов будет брать на себя, осознавая исторический характер получаемых решений. Именно поэтому тема справедливости относится к «вечной» философской проблематике.
Каждая дисциплина выделяет свой предмет рассмотрения в таком широком объекте изучения, как социальная справедливость. Так, экономистов интересует связь принципов социальной справедливости и эффективности производства и главное - распределения материальных благ. Юристы обращают внимание на правовое обеспечение деятельности государства и личности, рассматривают правовую справедливость через призму распределительных отношений, соотносят между собой право и справедливость. Именно им позволено соотносить поступок, деяние и меру воздаяния за него (наказание или освобождение от него). Для политиков и политологов справедливость не существует без контекста политических прав и свобод. Социологи изучают вопросы структурного содержания социальной справедливости, механизмы и закономерности ее формирования и изменения, ее функции. Философы в большей степени подчеркивают общечеловеческий характер и нравственное содержание справедливости, придавая последней значение на категориальном уровне. Именно философский подход в ряде случаев заставляет анализировать все формы проявления справедливости и на самых различных уровнях, тем самым позволяя делать обобщающие выводы, выявлять сущностные основания данного явления.
Справедливость как врожденное чувство каждого
Побудительным мотивом для выделения данной проблематики послужила книга американского ученого Марка Хаузера «Мораль и разум: Как природа создавала наше универсальное чувство добра и зла» [126], изданная в середине 2006 года за рубежом и вышедшая в 2008 году в московском издательстве «Дрофа». Отметим также, что работа эта вызвала отклики в наиболее авторитетных научных изданиях — журналах «Science» (Наука) и «Nature» (Природа), а также получила рецензию в «New York Times Book Review» (Книжное обозрение Ныо-Йорк Тайме), где в качестве рецензента выступил один из самых авторитетных современных философов Ричард Рорти. На наш взгляд показалось недопустимым, занимаясь важнейшей проблемой морального знания - проблемой справедливости проигнорировать данную работу, потому что революционные идеи Хаузер высказывает именно в отношении оснований этого морального чувства.
На страницах указанного труда была поднята проблема, решение которой и по сей день остается в рамках дискуссии и вызывает отчаянные споры сторонников и противников. Это проблема истоков моральных чувств. Однако прежде чем перейти к анализу поднятых в книге проблем дадим общую характеристику существующим взглядам в отношении понимания сущности морали и ее истоков. При этом не следует отождествлять проблему сущности морали, морального чувства и проблему истоков морального чувства и морального суждения. Именно о последнем мы и будем преимущественно говорить в данном параграфе, в силу необходимости, на наш взгляд, реакции на указанную выше книгу, ее осмысления в контексте изучаемой нами проблемы. Отечественный теоретик морали Р.Г. Апресян, отмечая различие «образов морали» и значений этого слова, писал, что «моральное это то, что отлично от видимой реальности, непосредственно данной действительности, более того, что осмысливает эту действительность, задает ей определенный идеальный стандарт (в ценностно положительном или отрицательном контексте); это очень важный смысловой оттенок обиходного употребления данного слова» [6, с. 13]. Следует указать как минимум два существующих образа морали. Первый - образ морали как запрета, рестрикции (отсюда рестриктивное понимание морали). Это достаточно распространенный взгляд, включающий несколько подходов и уровней, но так или иначе их объединяет понимание морали как ограничения, сдерживания человека в некоторых его потребностях и склонностях, контроль за ними. Кроме того, такой подход содержит идеи упорядочивания, взаимодействия, договора, свободы и противостоит своенравию, произволу. Другая традиция рассматривает мораль как дихотомию добра и зла, как такую сторону деятельности как стремление к добру (как идеалу) и отвращению от зла. В этом случае исследователь анализирует не то как действует мораль, «каков характер требования, какие социальные и культурные механизмы гарантируют его реализацию, каким должен быть человек как субъект нравственности и т.п., а то, что совершает человек, к каким результатам приводят его поступки» [6. С. 20]
Так же укажем на то, что при рассмотрении морали, как, и в рассмотрении тех или иных социальных концептов используют функциональный и субстанциальный подходы. Первый позволяет анализировать объект изучения в целостности, в контексте его взаимосвязи с другими объектами, однако при этом внутреннее содержание объекта остается несущественным. Функциональный подход оказывается незаменим и оптимален, когда целью познания становится выяснение «механики работы» объекта, ищется ответ на вопрос «как», а не «что»? Ответ на последний вопрос - прерогатива субстанциального подхода и методологии, призванных объяснить содержание, «чтойность» изучаемого объекта.
Вопрос о происхождении морального чувства и суждения не нов в исследовательской литературе, где выделяются две достаточно четкие позиции - этикобиологическая и социологическая. Известный советский генетик Б.П. Эфроимсон, исследуя вопрос об общезначимости моральных, альтруистических принципов писал «у всех (выделено мной - Г.М.) народов выработались очень острые эмоции по отношению к поступкам, которые разрушительно действовали на альтруистическое чувство, а именно - к неблагодарности и предательству по отношению к своим, к семье, к коллективу, к обществу» [142, с. 18]. У всех народов существует позитивное отношение по отношению к справедливости, ее пониманию, восприимчивости к ней, причем не столько на рациональном, сколько на эмоциональном, часто интуитивном уровне. Но может быть этот уровень гораздо более глубок? И истоки этого единства в отношении справедливости как ценности и ряда «альтруистических принципов» не просто обусловлены онтологически и онтически, что мы постарались показать в предыдущей главе? Может существуют гораздо более глубокие корни указанных ценностей - генетические, и нельзя игнорировать те значительные исследования в направлении создания эволюционно- генетической теории (или гипотезы) нравственности, которые уже имеются в современной науке. В рамках указанных исследований и находится упомянутая нами выше книга Марка Хаузера.
Сказанное далее, очевидно, не у всех вызовет абсолютное одобрение. Во многом именно потому, что мы будем рассуждать в рамках гипотетического знания, которое гораздо более уязвимо, так как только пробивает себе дорогу, утверждает себя. Советский исследователь Эфроимсон, развивая основы указанной теории отмечал, что буквально каждая глава или параграф его книги как для своего подтверждения, так и для опровержения требует многолетних исследований скорее всего целых коллективов ученых. Многостраничный труд Хаузера можно рассматривать как то самое... подтверждение, нашедшее широкий резонанс в мировой научной мысли.
Известный российский этик Р.Г. Апресян в своем многостраничном груде «Идея морали» не один параграф уделяет указанной нами проблеме [6, с. 32-61]. В том числе он задается вопросом о том, что же считать «задатками» морали? Можно ли в качестве таковых рассматривать наличие «соответствующих генетических механизмов, обеспечивающих функционирование морали? Однако ведь прямо надо сказать, что их действительная роль именно для морали не установлена ни опытным, ни экспериментальным путем. В строгом смысле слова и «совокупная приспособленность», и «эгоистический ген», и «взаимный альтруизм», и «эпигенетические правила» в контексте этического рассуждения являются лишь теоретическими моделями, призванными объяснить мораль, т.е. это - та же самая «философия», которая не устраивает ученых, привыкших к строгости естественнонаучного знания» [Там же, с.44]. Именно так писал отечественный мыслитель в 1995 году. На наш взгляд новая книга Хаузера может претендовать на статус труда, где автор собрал множество эмпирических фактов, которые послужили основой его теоретических выводов и в этом смысле Хаузер выступает как исследователь позитивистски ориентированного толка.
