Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Трансформация идей маргинальности в историческом измерении и социальном пространстве 20
Глава 2. Этническая маргинальность: реальность и парадигмы исследования 69
Глава 3. Этномаргинальные ситуации в условиях глобализации 113
Заключение 149
Список литературы
- Трансформация идей маргинальности в историческом измерении и социальном пространстве
- Этническая маргинальность: реальность и парадигмы исследования
- Этномаргинальные ситуации в условиях глобализации
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Проблемное поле социальной философии на рубеже XX-XXI веков значительно трансформировалось и расширилось в сравнении с предшествующими эпохами. Факторная обусловленность этих процессов имеет достаточно сложную структуру. Во-первых, социально-философский уровень осмысления монопредметных проблем становится неизменной составляющей большинства гуманитарных дисциплин - истории, социологии, этнологии, культурологии и др. Во-вторых, актуализация потребности исследования проблем человеческого бытия, места человека в динамично меняющемся мире, отношения человека к своему прошлому и будущему, самопознания и самореализации человека, как и многих других, обусловливает необходимость междисциплинарных исследований. Философия является не только равноправным участником таких диалогов, но и призвана их инициировать, и интерпретировать, а также выполнять функцию методологического обеспечения синтеза гуманитарного знания. В третьих, собственно философские изыскания к концу XX столетия демонстрируют значительные изменения. Наряду с развитием и переосмыслением классических образцов философствования, наглядно прослеживается ориентация на преодоление основных слагаемых метафизики. Эти тенденции специалисты характеризуют следующим образом: отказ от претензий на построение силами самой философии всеобъемлющей рациональной картины действительности; фрагментация универсального проблемного поля философии и специализация «философских исследований» (философия человека, социальная философия, философия науки и т.д.); философская рефлексия отказывается от опоры «на чистое мышление», умозрение и «крепится» к чему-то фактически существующему - человеку, обществу, повседневному миру, науке;
философия «спускается с небес на землю» и служит обеспечению подлинности человеческого существования, социальному освобождению и т.д. [Фуре, 2000, с. 101].
Отмеченные тенденции развития гуманитарных наук и философии
нашли выражение как в терминологических самоопределениях —
экзистенциальная история, феноменологическая социология,
экзистенциальная психотерапия и т.д., так и в конституировании большого числа общих тем. Как справедливо отмечает B.C. Библер, «в XX веке происходит трудное сближение (и вновь отталкивание) бытовых и бытийных болевых точек в жизни людей нашей эпохи. В этом сближении быта и бытия есть единый вектор - к изначальным историческим решениям, к добытийным началам бытия» [Библер, 1990, с. 265]. Среди «болевых точек» современной эпохи немаловажное место занимают такие проблемы и темы, как глобализация и индивидуальная форма историчности, идентификация и этничность в изменяющемся мире, маргинальность и перспективы самореализации человека. Необходимо отметить, что с середины XX века в центре внимания гуманитарной мысли находятся такие нетривиальные сюжеты, как обыденная, повседневная жизнь людей, одиночество и заброшенность человека, человек и социальные институты, диалог и понимание, идентичность и власть, а также вопросы о теоретических способах их осмысления.
Основанием причисления той или другой проблемы к ряду «болевых точек» выступает ее жизненно важная значимость для человека, общества, эпохи. Соответственно актуализируется и потребность анализа смысла и содержания таких проблем, способов разрешения или минимизации последствий «болевых точек». Именно к таким проблемам в настоящее время относятся многоаспектные вопросы маргинальное, этничности, этнической маргинальности.
«Поликультурный мир», «глобальная эра», «мультинациональный капитализм», «мировой порядок» - это далеко не полный перечень существующих сегодня словосочетаний, претендующих на терминологическое отражение современного мира. Однако ни одно из перечисленного не имеет статуса общепринятых понятий с соответствующим содержанием. Это свидетельствует о том, что сегодня мы находимся на стадии выявления значимых признаков и тенденций изменения, трансформации современного мира в рамках каких-либо познавательных концептов. Несмотря на существующие различия последних, общим для них является повышенное внимание к проблемам культуры и идентификационному принципу развития цивилизаций, обществ, социальных структур, т.е. к их социально-культурному воспроизводству.
Культурная ситуация конца XX века характеризуется усложнением и многозначностью. Глубокие технологические, социальные, экономические, политические и другие перемены, происходившие на протяжении всего столетия, привели к большей «открытости» культур, высокой коммуникативности. Подвижность границ и структур современного мира изменила социокультурное пространство как в мировом масштабе, так и конкретных социумов.
Пространственное сосуществование культурного многообразия привело к преодолению замкнутости традиционных культур и этнических стереотипов. Культуры перестают быть закрытыми ареалами, идет постоянный процесс взаимодействия, включая взаимопроникновение, смешение или дифференциацию различных народов и их культур. Возрастающее многообразие, единство и сложные процессы взаимодействия культур актуализируют вопросы о месте и способах поведения человека в современном изменяющемся мире: как ведет себя человек, как он может или должен вести себя. Эти вопросы имеют и
историческое измерение: возможно ли в перспективе сохранить «чистоту» той или иной культуры и обрести человеку внутри нее собственную нишу или человек обречен, «обязан выйти в беспредельный космос культурных миров».
В мире растет число полиэтнических государств. В рамках их внутренней политики одно из центральных мест занимает проблема соотношения и выбора приоритетов между демократическими либеральными традициями или притязаниями групповых идентичностей, между политикой поощрения ассимиляции и интеграционных культурных процессов или ориентацией на создание условий для развития «многокультурья», т.е. реализация принципов мультикультурализма как одного из видов политики идентичности. Практика выбора и реализации той или иной политики в большинстве современных государств имеет теоретическое, информационное, прогностическое обеспечение. Последнее представляет собой соответственно большое разнообразие подходов, воззрений, интерпретаций. Анализ основных тенденций этого разнообразия представляет не только практический интерес для российского общества, но и является актуальным предметом научного междисциплинарного диалога в отечественных исследованиях.
Миграционные процессы выступают сегодня проявлением и составляющей феномена глобализации, фактором возрастания полиэтничности многих обществ. Они все чаще характеризуются в XX веке как «мировая миграционная революция». В данном контексте активно воспроизводятся маргинальные ситуации не только в традиционной их интерпретации как место положения человека, группы на границе, в «пространстве между двумя культурами», «двумя этносами». Качественные, количественные, временные и др. параметры структурной социальной мобильности и пространственных перемещений вносят
принципиальные изменения в статус носителей «маргинальности» как с позиции настоящего, так и исторических перспектив.
В настоящее время маргинальность, маргинальные ситуации
рассматриваются преимущественно как положение «меньшинства» в
соотнесенности с положением и характеристиками «большинства». Но
многочисленные дискуссии относительно соотношения тенденций
сохранения или даже увеличения этнокультурного многообразия, с одной
стороны, и приоритетности ассимиляционно-интегративных
этнокультурных процессов, с другой стороны, свидетельствуют об отсутствии адекватного представления о сути этих процессов. Вопросы о способах существования индивида в обозначенных условиях, о способах его адаптации к ним и возможных сценариях формирования и развития его этнической самости в соотнесенности с другими видами идентификаций остаются открытыми. Поиски ответов на эти и целый ряд других вопросов диктуют необходимость обращения к проблеме этнокультурной трансформации индивидов и этнической маргинальности, как одному из важнейших феноменов современной социокультурной действительности.
Динамика современных пространственно-временных социальных перемен на цивилизационном, региональном, государственном и других уровнях актуализирует задачи рассмотрения ситуации маргинальности во взаимосвязи с многообразными типами идентификаций индивида или группы. Если в настоящее время все большее число людей находятся в ситуации «множественной маргинальности», то все возрастающее значение приобретают проблемы осмысления соотношения и субординации различных типов маргинальности, их функциональных характеристик. Этническая идентификация, этническая маргинальность относятся к значимым составляющим маргинального человека или группы, выступают условием и механизмом формирования и трансформации личности в целом. При этом, осознание ограниченности абсолютизации
линейно-прогрессистской интерпретации индивидуального
существования/бытия человека предопределяет актуальность исследования этнической маргинальности как явления повседневной, обыденной жизни людей. Важным направлением реализации этой потребности выступают комплексные исследования этнической, этнокультурной маргинальности.
В начале прошлого века считалось, что необходимым условием возникновения этнокультурной маргинальной ситуации являлись ситуативные факторы пространственного перемещения, мобильности, миграции. Расширение и все увеличивающаяся интенсивность этих процессов позволяют сегодня говорить не только о масштабности, но и высокой устойчивости неоднородности этнокультурной среды, в которой проживает большинство людей. В этой ситуации актуализируется вопрос об обоснованности господствующей в отечественных публицистических текстах и политических дискурсах отрицательной коннотации терминов «маргинальность», «маргинал». В условиях динамичных полиэтнических и поликультурных контактов и диалогов такая акцентуация может иметь (и нередко имеет) негативные социальные, социально-психологические последствия. В связи с проблематикой межэтнических конфликтов, культурных кризисов отмеченное многократно актуализируется. Достаточно сослаться на то, что три четверти локальных войн, разгоревшихся за последнее десятилетие, имеют характер этнополитических конфликтов или включают этнонационалистические компоненты (А. Виммер). Всесторонний теоретический анализ этнокультурной, этнической маргинальности призван в дальнейшем способствовать более адекватному исследованию реально существующих ситуаций, способствующих возникновению маргинальной личности, рассмотрению вариантов преодоления таких ситуаций, предварительно определив, является ли это необходимым и возможным.
Анализ широкого диапазона различий в интерпретации понятий и терминов концепций маргинальности, конкретизация их эвристического потенциала является в настоящее время одной из важных самостоятельных задач любого исследования в «маргиналистики». Наиболее актуальной эта задача выступает относительно проблематики этнической маргинальности в связи с ее недостаточной разработанностью в целом.
Всестороннее комплексное исследование тематики этнической маргинальности с необходимостью включает конкретные эмпирические исследования, предметом которых выступают индивиды, этногруппы в маргинальных ситуациях. Они могут быть ориентированы на выявление мотивации их поведения, способов адаптации к изменяющейся среде, способностей и возможностей изменения индивидов, роли индивидуального опыта и социальных практик, соотношения этнической и других видов идентификаций и т.д. Социально-философские работы по обсуждаемой теме имеют большое значение для концептуально-методологического обеспечения всех этапов таких исследований - от выбора цели, обоснования гипотез до интерпретации результатов.
Степень разработанности проблемы. Собственно проблематика маргинальности, этничности, идентичности сопутствует человечеству на всех этапах его осознанной истории. Маргинальные ситуации возникали там и тогда, когда имела место встреча представителей разных культур и географических территорий. Однако история становления научного статуса терминов «маргинальность», этничность, идентичность не имеет столь внушительного возраста. Теоретическая разработка маргинальности связана с именами американских исследователей 20-х гг. XX века (Р.Э. Парка, Э. Стоунквиста, Э. Э. Берджесса и др.), которые изучали положение групп и человека, находящихся на границе двух культур. Речь шла, как правило, или об этнических иммигрантах, или людях, родившихся в национально смешанных браках (метисах, полукровках). При изучении
этих социальных феноменов первоначально использовался термин «промежуточный элемент» («interstitial element»), который относился к иммигрантским группам в условиях городской среды. Так как такие иммигранты составляли различные этнические группы, это стало основанием сведения проблематики маргинальное на первоначальном этапе научных исследований фактически к «этнокультурной маргинальное». Отмеченная тенденция прослеживалась также и в обосновании содержания терминов «маргинальная группа» и «маргинальный человек».
Позднее содержание и смыслы термина «маргинальность» значительно трансформировались как в историческом контексте, так и в рамках различных научных дисциплин. К концу XX века проблемное поле исследований маргинальное значительно расширяется и включает широкий спектр вопросов, связанных с измененным положением человека или группы людей в процессах трансформации структуры социума. Соответственно приоритетное внимание многих исследователей ориентировано на изучение маргинальности как социального феномена. Наиболее наглядно это прослеживается в активизации в последнее десятилетие в отечественной и зарубежной литературе концептуальных и методологических работ по теме маргинальное.
Признание роста эвристического потенциала понятия и концепций маргинальное в соответствии с потребностями глобализации мира наиболее наглядно нашло отражение в расширительном толковании маргинальное как тотального социального феномена. При этом маргинальность «в широком смысле» интерпретируется как явление/состояние, которое в одном случае покрывает практически все наше общество, когда «маргинальный статус стал не столько исключением, сколько нормой существования миллионов и миллионов людей» [Рашковский, 1989]. В другом случае, включает экономическое,
политическое, социальное измерения [Стариков, 1989], а в третьем — связано с антропологической проблематикой [Гурин, 2000].
В самом обобщенном виде в развитии исследований маргинальности прослеживаются два относительно самостоятельных этапа — традиционный (классический) и современный. Критерием для этой различенности выступает не столько временная периодизация, сколько значительные изменения в интерпретации и понимании собственно феномена маргинальности и его контекстов (в том числе и этнического), а так же в методологических основаниях.
Конкретизацию этапов развития исследований маргинальности и их результаты можно, условно, представить несколькими взаимосвязанными временными периодами. Первоначально маргинальность рассматривалась преимущественно в контексте этнокультурного взаимодействия. Второй этап характеризовался ростом числа исследований о различных типах маргинальности. На третьем этапе, с одной стороны, предпринимаются активные попытки создания общих теорий маргинальности (маргиналогии). С другой стороны - ведутся углубленные монопредметные и междисциплинарные исследования самых разных аспектов и видов маргинальности. Для темы настоящего диссертационного исследования важно отметить, что в многочисленных вариантах интерпретации маргинальности всеми авторами признается важность ее этнической составляющей. Именно на этом этапе вновь актуализируются проблематика и задачи теоретического осмысления и эмпирических исследований проблем этнической маргинальности в целом, этнокультурной - в частности. Несмотря на это, до настоящего времени фактически нет работ, в которых этническая маргинальность выступала бы предметом специальных исследований.
Исходно необходимо подчеркнуть, что социально-философский анализ этнической маргинальности не может быть осуществлен без учета
степени разработанности многих пограничных тем и проблем в
философских, общенаучных, социологических, культурологических,
этнологических концепциях и теориях. Не менее важно учитывать
существующие различия в подходах к анализу темы, а так же в
определениях культуры, этничности, идентичности, межкультурного
взаимодействия, социальной/этнической группы, этнической
идентификации и др. Для обоснования логики диссертационного исследования большое значение имеют концепции и идеи крупнейших европейских и американских философов, социологов, антропологов XX века: 3. Баумана, М. Вебера, Х.-Г. Гадамера, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, Ч. Кули, Б. Малиновского, Г. Маркузе, Р.К. Мертона, X. Ортеги-и-Гассета, П. Сорокина, М. Фуко, А. Шютца. Основные тенденции развития культурологического знания по вопросам диалога культур, национальных образов культуры, социокультурной динамики, пространственного поля культур и глобализации современного мира отражены в работах отечественных авторов - С.С. Аверинцева, С.Н. Артановского, Л.В. Баткина, М.М. Бахтина, В.В. Бибихина, B.C. Библера, Г.Д. Гачева, А.Я. Гуревича, П.С. Гуревича, Л.Г. Ионина, Ю.М. Лотмана, В.Н. Фурса. Тема этничности и взаимосвязанный с ней комплекс проблем подробно освещается в исследованиях Э.Г. Александренкова, С.А. Арутюнова, Б.Е. Винера, И.Ю. Заринова, О.Н. Козлова, Е.М. Колпакова, СЕ. Рыбакова, Н.Г. Скворцова, Т.В. Таболиной, В.А. Тишкова.
Необходимо отметить целый ряд работ, которые напрямую тематически связаны с проблематикой маргинальности. Традиционные представления о проблеме маргинальности предлагают довольно «жесткую» схему интерпретации данного феномена. Понятие «маргинальность» коррелируется с понятием «граница», «предел», которые разработаны на основе представлений о жестко структурированной действительности. Соответственно маргинальность
соотносится с «внеструктурностью», «неинтегрированностью». Первоначально этот подход развивался в работах Р.Э. Парка, Э. Стоунквиста, Э. Э. Берджесса, М. Гоулдберга и др. Названные исследователи маргинальности рассматривали проблему в рамках взаимодействия различных этнических групп, имеющих четко очерченные границы. Именно это являлось одной из существенных характеристик социокультурного пространства того времени. Тогда же в их работах были исследованы закономерности межкультурного взаимодействия, в рамках которых рассматривался данный феномен, и сформулированы сущностные черты маргинала.
При анализе и характеристике факторной обусловленности актуализации проблем маргинальности в тот период справедливо указывается на то, что основное внимание акцентировалось на проблемах, связанных с положением и поведением человека, группы людей, участвующих в динамичных межкультурных взаимодействиях и миграционных процессах. Соответственно, приоритетное место в исследованиях занимали вопросы, связанные со сложностями адаптации, аккультурации человека в новых, при изменении места жительства, условиях. При этом человек или группа определялись как маргиналы в том случае, когда эти сложности становились причинами как неадекватного тем или иным нормам поведения, так и психологического дискомфорта, который появляется в результате конфликта с общепринятыми нормами. Неслучайно при выборе термина, для определения этого типа человека и такой ситуации, важную роль сыграло семантическое значение слова «маргинал» - человек, который оказался «на краю». В результате этого он становится не таким как все, «изгоем», «чужаком», что приводит к ряду социально-психологических последствий.
Такая точка зрения наглядно прослеживается в ряде диссертационных исследований последних лет [З.Х. Галимулина, И.В. Митина, А.В. Федосеенков, СП. Гурин].
Очерченная предметность была во многом предопределена соответствующей методологической основой исследований, в качестве которой выступали представления, во-первых, об этнических группах с их отчетливо «явленными» границами и, во-вторых, о поведении человека (группы) в пограничных, промежуточных положениях и состояниях. Как справедливо отмечает СП. Гурин, наиболее распространенным оказалось понимание маргинальное как отклонения от нормы, удаления от некоторого символического центра ценностной системы координат. [Гурин, 2000, с.7]. Отсюда следует и широко распространенная как в массовом сознании, так и специальных работах, негативная концепция маргинальное.
Несмотря на явную связь понятия маргинальное с этнической составляющей социума и этнокультурной идентификацией человека, в процессе постановки проблемы маргинальности и дальнейшей ее разработки, словосочетание «этническая маргинальность» встречается в научной литературе достаточно редко. Одной из причин этого выступает тот факт, что содержательно на первом этапе исследований маргинальности такие понятия, как «культурная маргинальность» и «этническая маргинальность» были фактически синонимичными. Представленная Р.Парком и Э. Стоунквистом концепция маргинальности и маргинального человека изначально основывалась на рассмотрении ситуации культурного конфликта, носителями которого выступали представители этногрупп. Это надолго определило культурный контекст использования данного понятия, а содержание понятия маргинальности в данном контексте стало преимущественно интерпретироваться как культурная маргинальность.
В дальнейшем, стало очевидным, что культурная маргинальное^» — лишь один из видов маргинальное (У.Г. Самнер, Р. Мертон, Э. Дюркгейм). Исследователи стали выделять социальную, ролевую, структурную и другие виды маргинальное (Я. Штумски, Б.Ж. Манчини). Кроме того, были определены сущностные черты маргинала и его психологические особенности (А. Антоновски, Р. Мертон, Э. Стоунквист, Б. Скиннер, Т. Шибутани).
Свое развитие концепция маргинальности получила в рамках постмодернизма. Здесь производится анализ всего того, что лежит вне структуры, а маргинальность рассматривалась как следствие детерриториализации культурного порядка (Р. Барт, М. Фуко, Ж. Делез, Ф. Гваттари).
Активизация исследований проблем маргинальности в отечественной литературе относится к концу 80-х - началу 90-х годов XX в. Связано это, по мнению ряда авторов, со структурными социально-экономическими изменениями российского общества, с последовавшим за эти кризисом и маргинализацией значительной части населения. Для настоящей работы большое значение имеют труды Ю.В. Арутюняна, Л.М. Дробижевой, СВ. Лурье, B.C. Малахова, Н.О. Навджавонова, Н.Г. Скворцова, Ю.М. Плюснина, И.П. Поповой, Е. Рашковского, Г.У. Солдатовой, Е.Н. Старикова, Т.В. Таболиной, В.А. Тишкова. и др.
Методология исследования. Основу теоретико-методологической базы данного исследования составляют основные идеи и принципы философии и социологии культуры, антропологической философии, экзистенциальной истории. Важную методологическую роль имеет общенаучный системный подход, а также принципы концепций нелинейного исторического развития и открытых систем, «историко-ситуативного» метода и взаимосвязанные исторический и социокультурный подходы. Эмпирическая база диссертационного
исследования включает работы по этнографии, исторической этнологии, статистические материалы.
Объект исследования — маргинальность как социальное явление и тенденции развития теоретических способов ее осмысления.
Предмет исследования - этническая маргинальность и особенности её анализа в трансформирующейся этнокультурной реальности изменяющегося современного мира.
Цель диссертационного исследования - обоснование роли социально-философского анализа в комплексном исследовании этнической маргинальности.
Цель реализуется посредством решения следующих основных задач:
- анализ основных тенденций развития в исследовании
маргинальности в гносеологическом и онтологическом измерении;
определение изменений в интерпретации феномена маргинальности на разных временных этапах и во взаимообусловленности с трансформацией социокультурного пространства;
выявление специфики содержания и функциональных характеристик этнической маргинальности;
- уточнение особенностей процесса становления этнической
маргинальности в изменяющемся мире исходя из понимания этнической
идентичности;
- рассмотрение специфики этномаргинальных ситуаций в рамках
современных процессов глобализации.
Новизна исследования:
- социально-философский анализ концепций маргинальности выявил
как положительный потенциал, так и ограниченность редукционизма
монопредметных подходов в изучении феномена маргинальности (в том
числе - этнической);
впервые осуществлен комплексный анализ этнической маргинальности как относительно самостоятельного социального и культурного феномена;
рассмотрены различные векторы развития этнической маргинальности в условиях изменяющейся социокультурной действительности и в контексте глобализации современного мира;
- этномаргинальные ситуации проанализированы во взаимосвязи с
современными экономическими, социально-политическими,
информационными, культурными процессами и противоречиями.
Зафиксированы существенные изменения функциональных признаков
этнической маргинальности, атрибутивных характеристик носителей
этнической маргинальности и способов их реального и перспективного
поведения.
Основные положения, полученные в ходе исследования и выносимые на защиту:
1. В истории исследований маргинальности установлены три этапа,
каждому из которых присуще доминирование следующих идей и
концепций: 1) маргинальный человек, культурная маргинальность; 2)
маргинальная позиция (вертикальное и горизонтальное позиционное
противостояние), социальная маргинальность; 3) маргинальное состояние
и движение, тотальная маргинальность. Установлено, что на всех этапах
феномен маргинальности рассматривается с позиции общих константных
образований и традиционного понимания кризиса как априорно
негативного явления.
2. Показано, что преодоление одномерности интерпретации
маргинальности отдельных исследовательских подходов возможно в
рамках социальной философии, где маргинальность осмысливается в
системе связей - отношений человека и социальной среды.
При использовании наиболее общих принципов комплексных и междисциплинарных исследований в качестве ключевого определяется «маргинальная ситуация», специфика которой выражается в потребности использования принципиально новых способов поведения, действия, самореализации индивидов.
3. Разработана гипотеза, рассматривающая феномен этнической
маргинальности в контексте расширенного представления о
процессуальности этнической идентификации в рамках понятий
"этничность", "этническая группа", "идентификация", которая служит
условием преодоления представлений об этнической маргинальности как
несостоявшейся или утерянной этнической идентичности.
Методологической основой для данной гипотезы служит двумерная
модель этнической идентификации, представленная следующими
вариантами — интегрированная, сепаративная, ассимилированная и.
маргинальная идентичности.
4. Для конкретизации анализа этнической маргинальности в
глобализируещемся мире, рассматриваются возможные типы отношений
между акторами (действующими лицами глобализации) и варианты
развития этих отношений в рамках двух тенденций: системной интеграции
как соотношения глобального и локального, "ядра" и "периферии",
целостности и фрагментарности; и социальной интеграции как дихотомии
солидарности и конфликтности, социальной устойчивости и
деструктивности, позитивной идентичности и кризиса идентичностей.
Выявлено, что глобализации во всех ее проявлениях обусловливает
появление принципиально новых этномаргинальных ситуаций, в которых
существенно изменяются функциональные признаки этнической
маргинальности и атрибутивные характеристики акторов.
Теоретическая и практическая значимость. До сегодняшнего дня в теоретических и практических разработках проблем маргинальности преобладали узкодисциплинарные подходы. Социально философский анализ проблем маргинальности в целом и использование теоретических наработок в данной области позволили предпринять попытку комплексного подхода к исследованию этнической маргинальности.
Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования докладывались и обсуждались на Международной студенческой конференции «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, 1999 г.), на Межрегиональной научно - практической конференции «Проблемы миграции и адаптации переселенцев в Сибири в конце XX века» (Новосибирск, 2001 г.), на VII Международном семинаре «Этносоциальные процессы в Сибири: Евразийский аспект» (Горно-Алтайск, 2003 г.).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Трансформация идей маргинальности в историческом измерении и социальном пространстве
В современном отечественном языковом поле слова с корневым основанием «маргинал» относятся к числу часто употребляемых не только в научных текстах, но и в средствах массовой информации, в массовой культуре в целом. При этом, контент - анализ публицистического пространства наглядно показывает, что содержание характеристики «маргинальный/ая/ое/ые» по отношению к отдельным людям, группам, общественным структурам или политическим организациям, как правило, не расшифровывается, так как подразумевается как однозначное и общепризнанное. В действительности такая установка является явно ошибочной, что объясняется не только многозначностью слов «маргинальный» и «маргинальность», но и изменением их содержания в контекстуальном и историческом измерениях.
С одной стороны, многочисленность контекстов и различия смыслов слов/понятий/терминов «маргинал», «маргинальный» являются и в научных исследованиях, и в языке повседневности выражением повышенного внимания к реальным социальным явлениям и проблемам. С другой стороны - это выступает свидетельством процесса осмысления проблем маргинальности на обыденном уровне, и, в то же время, характеристикой состояния и развития собственно гносеологической ситуации по этой тематике. Отмеченное соотносится и является результатом как изменения соответствующих социальных явлений и процессов, так и их осознания, понимания и интерпретации.
Для темы «этническая маргинальность» анализ основных тенденций теоретического осмысления многоаспектной проблематики маргинальности представляет интерес по нескольким причинам. Во-первых, исследования любых видов и форм маргинальности, различий социальных субъектов - носителей маргинальности и их атрибутивных характеристик содержательно и методологически тесно связаны с пониманием маргинальности в целом. Во-вторых, рассмотрение генезиса и тенденций развития исследований маргинальности в историческом контексте является важной предпосылкой адекватного обоснования и понимания факторной обусловленности актуализации и спецификации проблематики этнической маргинальности в настоящее время. В-третьих, для анализа этнической маргинальности особый интерес представляют вопросы, как об эвристическом потенциале, так и о познавательной ограниченности разных концепций маргинальности. И, наконец, последнее: гносеологическая ситуация по проблемам маргинальности и этничности представлена сегодня столь большим числом публикаций, авторы которых являются представителями разных методологических подходов, научных дисциплин, школ и традиций, что задача выявления общих тенденций и характеристик этой ситуации признается самостоятельной исследовательской задачей. Отсюда обращение в настоящей работе к малоизученной литературе и обсуждение новых точек зрения можно рассматривать как еще один дополнительный шаг в комплексном решении сформулированной задачи.
В обобщенном виде трансформация и развитие идей маргинальности являются следствием и, одновременно, содержанием изменений разноаспектных социальных, внутринаучных, мировоззренческих, ценностных и др. процессов. Соответственно для логики выявления и обсуждения тенденций развития исследований маргинальности в данной главе диссертационной работы важную роль играют взаимосвязанные исторический и социокультурный подходы. В первом случае речь идет о рассмотрении определенных этапов и периодов в развитии концептуальных разработок в области маргинальности, во втором — анализ с позиции социокультурной обусловленности широко распространенного различения американских, европейских и отечественных исследований проблем маргинальное.
Слово «маргинальность» (от латинского «margo») означает край, граница, предел. В рамках социального целого «крайние точки», «границы» можно позиционировать только по отношению к центру. При этом само целое имеет переменные границы: та или иная социальная группа, например, может выступать и как целое, и как часть в составе большего целого. Отсюда следует, что собственно проблематика, связанная с положением людей или сообществ на оси координат «центр — край, граница», не зависимо от степени ее осознанности или терминологического выражения, сопутствует человечеству на всех этапах его истории.
Развитие исследований маргинальное можно условно представить несколькими взаимосвязанными временными этапами. Основаниями предложенной далее периодизации выступают, с одной стороны, значимые маркеры трансформации тематического поля исследований маргинальное, с другой — своеобразная «географическая прописка» этих исследований.
Первый этап теоретической разработки проблематики маргинальное связан с именами американских исследователей 20-х гг. XX века. Они исследовали положение и проблемы групп и человека, находящихся на границе разных культур, что, в свою очередь, обусловило формирование устойчивой традиции рассмотрения проблематики маргинальное преимущественно в контексте культурного взаимодействия. Общепризнанно, что именно в рамках этой традиции американскими авторами были заложены многие методологические основания, которые оказали большое влияние на дальнейшее развитие всех исследований маргинальное до настоящего времени. Отмеченное является одной из причин более подробного рассмотрения в дальнейшем в настоящей работе именно американской традиции. Это, естественно, не уменьшает значения для маргинальных исследований широко известных социальных теорий европейских социологов и философов в лице, например, М. Вебера, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля и многих других. Но в первом случае речь идет об исследовании собственно проблем маргинальное как самостоятельной социально-практической и научно-теоретической тематики. В рамках этой традиции впервые обсуждаются вопросы, связанные с определением содержания понятий и терминов концепции маргинальности.
Второй этап, который можно отнести к десятилетиям вокруг медианы прошлого столетия, характеризовался значительным расширением проблемного поля теоретического осмысления маргинальности. В это время американские авторы, несмотря на появление новых исследовательских задач, и оценок проблем маргинальности, оставались преимущественно в рамках сложившейся традиции культурологического подхода. Европейские исследователи, в отличие от американских, изначально были в большей степени ориентированы на изучение маргинальности на индивидуальном и групповом уровнях в более широком социальном контексте. Отмеченные различия стали основанием выводов о разработке в американской литературе «культурной маргинальности», а в европейской - «социальной маргинальности».
Этническая маргинальность: реальность и парадигмы исследования
Как было показано в предыдущей главе, среди самых различных подходов к пониманию и изучению маргинальности, в рамках многочисленных теорий маргинальности, развиваемых на разных временных этапах, всегда существовало нечто общее. Этим общим можно считать, несмотря на отсутствие терминологической конкретизации, этническую составляющую в понимании, содержании и осмыслении маргинальности. Так, на первом этапе исследований проблем маргинальности, когда речь шла, как правило, о культурной маргинальности, исследователями рассматривалась преимущественно ситуация противостояния традиционно ориентированных культур, периферийных общностей и «культурно-модернизированной доминирующей общности» [Таболина, 1985, с. 112]. Культурные различия, такие как традиции, стереотипы поведения, определенные ценностные ориентации, воспринимались как особо значимые. Но содержательно, с момента расширения контактов и взаимодействия этнических групп, усиления миграционных потоков, можно говорить об этнической окраске всей проблематики, связанной с этими процессами, в том числе и маргинальной. Одновременно это означает, что в исследованиях этнической проблематики всегда присутствовала маргинальная компонента.
С учетом изложенных в первой главе диссертации интерпретаций культурной, структурной, социальной маргинальности, можно утверждать, что, несмотря на отсутствие термина этническая маргинальность, это, пожалуй, единственный вид маргинальности, который на протяжении всего XX века иногда непосредственно, а чаще опосредованно изучался под разными углами зрения. Данное утверждение не является голословным, точно также как оно не является преувеличением. Такие темы, как «маргинальное положение этнических групп», «этническая идентификация, этническая идентичность, кризис этнической идентичности», «нация, раса, национальность, национальные меньшинства, национальный характер, национальные конфликты», «межэтнические диалоги, этнокультурные взаимодействия» и мн. др. включены в настоящее время не только в круг исследовательского интереса фактически всех гуманитарных дисциплин, но и в более широкой контекст всего мирового сообщества, и, прежде всего, формирующегося единого информационного пространства.
Если исходить из того, что анализ этнической маргинальное должен осуществляться не только в контексте маргинальной, как было показано в первой главе, но и этнической проблематики, то логически последовательным является дальнейшее обращение к анализу гносеологической ситуации в области исследований этнической проблематики в целом.
Социальная востребованность знаний по этнической проблематике привела к появлению огромного количества литературы по этой теме. Общеизвестно, что дискуссии относительно таких понятий, как народ, народный дух, нация, национальный характер, этнос и др., прослеживаются в философии, социологии, психологии уже не первое столетие. Элементы новизны данного проблемного поля в XX столетии во многом оказались связанными с вопросами этничности. Однако анализ состояния исследований именно «этнических феноменов» представляет достаточно сложную и трудоемкую задачу. Эта сложность связана не только с многочисленностью разнопредметных исследований и методологических подходов в разработке этнической проблематики. Значительно больше трудностей, на мой взгляд, на пути осмысления истоков дискуссий, критических диалогов и даже взаимных претензий в кругу научного сообщества. Не менее важным является объяснение того, почему большое число исследований, рост потока профессиональной и публицистической литературы не привели к определению таких понятий как «этнос» или «нация», «этничность» или «идентичность» и др., которые достаточно безуспешно претендуют на статус базовых. И, наконец, несомненный интерес представляет вопрос о причинах самых противоречивых оценок состояния и результатов исследований этнической проблематики.
Сформулированные выше вопросы не выступают в качестве самостоятельных задач диссертационного исследования. Однако их обсуждение является необходимой предпосылкой анализа возможных подходов в понимании и определении этнической маргинальности. Не претендуя на исчерпывающий ответ, анализ гносеологической ситуации по этнической тематике будет далее ограничен обсуждением ее основных характеристик и тенденций развития. При этом анализ будет основан преимущественно на американской и отечественной литературе. Обоснованность такого выбора связана с несколькими факторами.
Учитывая основополагающее значение американских ученых в постановке и разработке темы маргинальности, столь же логичным можно признать обращение в данной главе к анализу преимущественно американской литературы по этнической проблематике. Как уже отмечалось в первой главе, американские исследования маргинальности не могли не учитывать этническую компоненту, более того, были в большей степени на неё ориентированы. Именно в США, Канаде, Австралии этническая составляющая играла всегда большую роль в социальной структуре общества. Одновременно в этих странах сильны тенденции к интеграции общества, а значит, актуализируются проблемы ассимиляции этнических групп. Однако ситуация не складывалась столь однозначно, как это может показаться на первый взгляд. Дело в том, что сам феномен этнической маргинальности, его понимание не есть нечто неизменное. Здесь важно зафиксировать изменения этнической маргинальности, которые, с одной стороны, касаются самого явления этнической маргинальности. С другой стороны, эти изменения относятся и к различным теоретическим подходам в изучении этнической маргинальности во взаимосвязи с близким к ней кругом проблем.
Целесообразность обращения к американским исследованиям можно объяснить также недостаточным, на мой взгляд, вниманием отечественных авторов к той литературе, которая будет использована в настоящей главе диссертации.
Нельзя не учитывать, как справедливо указывает ряд отечественных авторов, и то, что российская гуманитарная мысль во многом развивалась, и развивается под влиянием методологии исследований и языка того общества, которое в тот или иной исторический момент расценивается наиболее передовым. В настоящее время в области исследований проблем маргинальности и этничности таковыми признаются США и английский язык [Александренков, 1996, с. 14].
И, наконец, необходимо иметь ввиду тот факт, что можно провести достаточно явные параллели между значимостью этнических проблем в истории американского и современного российского обществ.
. Этномаргинальные ситуации в условиях глобализации
Актуальность более пристального внимания гуманитарной мысли к проблемам этнической маргинальное в контексте тенденции глобализации и ее теоретического осмысления обусловлено, на мой взгляд, несколькими факторами.
Существует точка зрения, что социальным наукам предстоит ответить на следующие вопросы: 1) Возможно ли говорить о маргинализации целых социальных (культурных, политических) институтов и групп? 2) Какие из них наиболее подвержены этому процессу? 3) Каковы механизмы и конкретные результаты процесса маргинализации в конкретных же социальных ситуациях? 4) Чего вообще можно ждать от маргиналов? Одним из шагов в осмыслении этих и множества других вопросов является анализ специфики маргинальных ситуаций в условиях глобализации.
Для обоснования сформулированного выше тезиса необходимо, прежде всего, отметить возрастающую значимость собственно проблематики «глобализации», «глобальности», «глобального мира», которая признается одной из важнейших и всеохватывающих характеристик состояния и изменения современного человечества и его среды обитания. Отсюда следует, что тематика маргинальности, этничности, этнической маргинальности, выступающая структурными составляющими процессов глобализации, не могут обсуждаться вне их взаимосвязи. Это нашло отражение в литературе по глобалистике и в маргиналистике.
Не менее важно, что в контексте феномена глобализации актуализируются вопросы идентичности больших масс людей, групп, сообществ, индивидов. Очевидность взаимообусловленности проблем идентификации и маргинализации ставит перед социальными теориями задачи изучения незавершенности этих процессов и возможностей их перспективного развития.
Противоречивость многоаспектного процесса глобализации, по мнению большинства исследователей независимо от их предметной спецификации, наиболее наглядно проявляется в соотнесенности с проблемами этничности, кризиса наций-государств, регионализацией, культурным и локальным многообразием и т.д.
И, наконец, можно отметить, что на сегодняшний день исследования проблем этнической маргинальности в контексте глобализации находятся только на начальной стадии. Об этом свидетельствует небольшое число публикаций на эту тему.
Малая степень разработанности проблем этнической маргинальности в контексте глобализации определила основные задачи настоящей главы диссертации, которые сводятся к анализу причин актуализации этой проблематики, к рассмотрению особенностей ее проявления и способов развития. Учитывая содержание предшествующих глав, здесь больше внимания будет уделено обсуждению гносеологической ситуации по проблемам глобализации.
В связи с отмеченным выше, особый интерес представляют сложившиеся в современной социальной теории различные подходы к пониманию и интерпретации глобализации, позволяющие более многомерно рассмотреть проблему этнической маргинальности. В ряде случаев речь будет идти скорее об обосновании актуальности перспективных исследований того или иного аспекта этой проблемы, чем о ее всестороннем анализе. Это обусловливает неизбежную фрагментарность изложения содержания настоящей главы диссертации. Необходимо подчеркнуть, что термин «социальная теория» употребляется здесь в смысле стратегии комплексного полидисциплинарного исследования социальной жизни, которое включает не только методологический капитал социальной философии, социологии, но и исторической науки, политологии и экономической теории [Фуре, 2000, с. 128]. Избранный термин позволяет без дополнительных обоснований использовать и обращаться к анализу результатов исследований глобализации, независимо от дисциплинарной принадлежности их авторов.
Сравнительный анализ наиболее распространенных точек зрения в исследовании глобализации показывает значительные различия относительно абсолютного большинства составляющих этой многомерной/многоаспектной проблемы, в том числе по вопросам этничности и маргинальности.
Отсутствие общепризнанных точек зрения прослеживается уже при определении временного измерения феномена глобализации. Одни считают, что под глобализацией необходимо понимать «процесс социальных изменений последнего десятилетия» [Федотова, 2003, с. 51], другие утверждают, что «речь идет о незавершенном процессе, жизненный мир фактически не является вполне и окончательно глобализованным», глобализация характеризует «социальное развитие самого последнего времени» [Фуре, 2000, с. 137]. Существует точка зрения о несостоятельности рассмотрения процесса глобализации как сугубо современного явления, ибо истоки его связаны с утверждением господства в общественной жизни экономического детерминизма. Согласно этому мнению глобализация в основном уже осуществилась в период развития капитализма [Козлова, 2003, с. 58]. Промежуточным вариантом между этими позициями является признание в качестве безусловной исторической новизны собственно факта осознания причастности к глобальному миру и конституирующие идеи глобализма в современной исторической практике.
Факт существования в настоящее время столь различных оценок относительно завершенности/незавершенности процесса глобализации фактически не является предметом специальных обсуждений и дискуссий. Авторы, как правило, ограничиваются констатацией своих позиций в контексте соответствующих проблемно-предметных рассуждений. Однако отсюда не следует, что этот вопрос относится, или его необходимо отнести, к периферийным проблемам в структуре глобалистики в целом. Речь скорее идет о недостаточной отрефлексированности философских оснований той или иной концепции, что и определяет во многом взаимоисключающие выводы. Более того, в рамках философии истории этот вопрос имеет принципиальное значение, ибо здесь речь должна идти об историческом процессе в его онтологическом и гносеологическом единстве.
Измерение «возраста» глобализации как объективного, непреложного процесса и его теоретического осмысления одним десятилетием или признание его завершенности на сегодня, нельзя, на мой взгляд, признать корректными. Так, уже с середины прошлого столетия «проявления глобализации» активно обсуждаются как общечеловеческие и общеисторические явления и процессы в терминах «глобальные проблемы», «глобальный кризис», «экологический кризис» и т.д. Масштабы концептуально-теоретической деятельности определялись тогда как «футурологический бум», обобщенным завершением которого можно считать концепции устойчивого развития. Можно отметить, что в проблемном поле более ранних работ О. Шпенглера, А. Тойнби, Ортега-и-Гассета, К. Ясперса, В. Дильтея, М. Хайдегера, в которых анализировались противоречия «машинной цивилизации», мировых культур и цивилизаций, социокультурных и политических процессов в национальных государствах и т.д., есть много общих тем и проблем, связанных с современной глобалистикой. Вместе с тем существует ряд принципиальных отличий, которые необходимо учитывать в рамках нашего исследования.
Во-первых, к концу XX века в социально-исторических науках, как и социально-философской мысли, преодолевается абсолютизация идей прогрессивно-линейной направленности исторического процесса, а также революционно-преобразующей миссии и практики больших групп людей, как-то классов. Во-вторых, несмотря на радикальные варианты обоснования или констатации «конца истории» и «смерти человека», понимаемого как конец индустриальной эпохи в истории человечества, будущее признается принципиально открытым многими мыслителями XX века. Как справедливо отмечает известный отечественный экономист и специалист по глобалистике Э. Кочетов, безусловной поддержки требует точка зрения, согласно которой сегодня и не может быть однозначного ответа на вопрос о том, что нас ждет, каким будет будущее, и какой путь развития сегодня является предпочтительнее и требует целенаправленной поддержки [Кочетов, 2000]. Отсюда актуализируется задача исследования направленности и тенденций развития глобализации с позиции интересов государств и народов, а также потребностей, способностей и возможностей деятельностной активности и поведения человека. В-третьих, глобализация обсуждается сегодня на фоне, так называемой, антропологизации всего социального познания, т.е. акцентуации внимания всех монодисциплинарных исследований на проблемах человека.
