Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ТЕМАТИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ТОПОНИМОВ 27
1.1. Хоронимы 36
1.2. Оронимы 42
1.3. Комонимы 50
1.4. Гидронимы 61
1.5. Микротопонимы 66
1.6. Значение отдельных источников 73
ГЛАВА II. СТРУКТУРНЫЙ АНАЛИЗ ТОПОНИМОВ 86
2.1. Топонимы с одной основой 88
2.2. Сложные топонимы 90
2.3. Составные топонимы 95
2.4. Тенденции, ведущие к формированию дагестанской русскоязычной топонимии
ГЛАВА III. СИНОНИМИЯ И ВАРЬИРОВАНИЕ ТОПОНИМОВ 107
3.1. Синонимы лексические 107
3.2. Контекстуальные билингвистические синонимы 112
3.3. Варианты топонимов 117
3.4. Нормативный аспект топонимии 120
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 133
ИСТОЧНИКИ ИССЛЕДОВАНИЯ 140
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА 144
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется тем, что названия гео
графических реалий представляют собой специфический разряд лексики, от
ражающий особенности мировосприятия и номинационные модели народа.
По ним можно проследить отдельные стороны его истории, гипотетически
установить по субстратному материалу прежних обитателей той или иной
+ населенной местности.
Топонимия, имеющая несомненное научное и практическое значение, приобретает особую актуальность, являясь принадлежностью русскоязычного художественного текста, неотъемлемым атрибутом его лексического тезауруса. В нем они не только несут познавательной ценности страноведческую информацию, но и приобретают контекстуально обусловленную художественно-эстетическую информацию.
Топонимы разных дагестанских народов в сфере художественной русскоязычной литературы как специфический лексический разряд обнаруживают весьма репрезентативные результаты взаимодействия русского и дагестанских языков. Это объясняется тем, что топонимы, являясь обычными лексическими единицами, принадлежат языку. С другой стороны, они более и непосредственнее других категорий слов связаны с экстралингвистическими объектами, что не может не привлекать внимания не только лингвистов, но и географов, историков, этнографов и т.д.
Актуальность темы диссертации обусловливается также интересом русистов к проблеме функционирования слов из языков народов Дагестана в русском языке, процессом взаимодействия региональной лексики с исконными словами русского языка. Выявление закономерностей вовлечения слов дагестанских языков, в том числе и топонимов, способствует освещению одного из аспектов национально-русского двуязычия.
Несмотря на неизменный интерес языковедов к феномену присутствия дагестанских топонимов в русскоязычном художественном тексте и наличие исследований, посвященных лингвистической трактовке обусловленности, мотивированности и оправданности присутствия в русском тексте дагестанских регионализмов, в том числе и топонимов (Гальченко И.Е., Абдуллаев А.А., Гюльмагомедов Г.А. и др.), все еще нет монографического исследования, в котором топонимы дагестанских языков были бы изучены на обширном текстовом материале.
Данная диссертация, в которой лингвистическому анализу подвергаются дагестанские топонимы на материале русскоязычной художественной прозы, поможет изучению неисконной лексики русского языка в его функциональном статусе как средства межнационального общения в полиэтническом Дагестане, а также роли русского языка в межкультурной коммуникации.
Цель и задачи исследования исходят, прежде всего, из того, что заимствованная, то есть лингвистически освоенная, адаптированная к природным свойствам русской лексики, дагестанская топонимия в русскоязычных художественных произведениях представляет собой вполне определенную подсистему региональной лексики, характеризуется специфическими структурными параметрами. Целью нашего исследования является тематическая и структурная характеристика дагестанских топонимов, функционирующих в русскоязычном тексте, выявление и аргументация синонимии и вариантности в кругу топонимов.
Достижение этой цели потребовало решения ряда лингвистических задач:
сбор топонимов дагестанских языков путем сплошной выборки из художественных произведений, переведенных на русский язык с разных дагестанских языков;
классификация топонимов по признаку тематической принадлежно-
сти, или по характеру обозначаемого денотата;
структурная классификация топонимов, выявление их словообразовательных и морфологических особенностей;
выявление синонимии и вариантности, разграничение вариантов в соответствии с разными уровнями языковых единиц.
Материал для исследования - более трех тысяч топонимов, собранных из русскоязычных художественных произведений (оригинальных и переводных), созданных авторами-билингвами, русскими писателями на дагестанскую тематику.
Научная новизна исследования определяется тем, что в нем впервые осуществлен лингвистический анализ дагестанских топонимов, бытующих в русскоязычной литературе, объяснены их варианты, причины их возникновения, структура топонимов в синхронном и, реже, в диахроническом планах.
Выбор лингвистических методов исследования детерминирован задачами диссертационного исследования и характером лингвистического материала. Основным методом служит описание накопленного топонимического материала, что обусловливается спецификой топонимии и тем, что они не собраны и не систематизированы в соответствии с их наличным фондом и значимостью научной интерпретации.
Теоретическое значение исследования заключается в том, что расширяется исследовательская база, выявляется специфика топонимии дагестанских языков в русскоязычном тексте, что поможет дальнейшему углублению теории национально-русского языкового взаимодействия, характерного для полиэтнического региона, а также важных аспектов проблемы изучения роли русского литературного языка в полиэтнии дагестанского типа, в частности в межкультурной коммуникации.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут быть использованы не только в дальнейшем исследовании
топонимии, используемой в оригинальной и переводной русскоязычной художественной литературе, но и в составлении словаря регионализмов. Данные нашего исследования могут быть использованы при составлении спецкурсов по лексикологии, в практике преподавания современного русского языка, особенно раздела "Лексикология".
Гипотеза исследования. Одни топонимы сохраняют в русском тексте национальную исконную графемно-морфемную структуру, другие вследствие освоения русским языком утрачивают ее; ряд топонимов принимает новую структуру, которая определяется или транслитерацией, или тенденцией закона ряда; топонимия, функционирующая в русской художественной литературе дагестанцев и русских писателей о Дагестане, отражает всю характерную совокупность ее подсистем: хоронимы, оронимы, ойконимы, комонимы, полисонимы, гидронимы, микротопонимы; синонимия в кругу топонимов обусловлена вхождением в русские тексты разных национальных названий одного и того же, типичного для дагестанцев, объекта; вариантность вызывается разной транслитерацией одного и того же топонима и разным компонентным составом топонимов-словосочетаний, переменой позиций собственного топонимического онима и апеллятивного географического термина.
На защиту выносятся следующие положения:
предложено выделить в широком концептуальном понимании термина "топонимика" понятие "дагестанские топонимы";
определены структурно-семантические типы дагестанских топонимов, предпринята классификация топонимов по семантико-тематическому и структурному признакам, а также по стилистической роли в текстах художественной литературы;
высказана мысль о необходимости создания словаря топонимов, бытующих в русскоязычной художественной литературе.
Апробация работы. Содержание работы отражено в пяти публикациях.
Результаты нашего исследования обсуждались на научных конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного педагогического университета (1999, 2000, 2001, 2002 гг.), Всероссийской конференции в Дагестанском государственном университете (2002 г.), на заседаниях кафедры русского языка ДГПУ.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Прилагаются списки источников литературы, источников исследования.
Некоторые вопросы теории топонимии. Русскоязычная художественная литература - специфический социокультурный феномен, отражающий характерные черты дагестанского полиэтнического социума. Она все еще недостаточно исследована языковедами. В связи с этим описание и анализ топонимии, представленной в художественной литературе о Дагестане, следует считать актуальной проблемой одной из подсистем лексической системы русского языка как средства межнационального общения в Дагестане. Результаты изучения указанного разряда лексики русского языка в его полиэтническом региональном варианте окажутся полезными в выявлении общего интернационального языкового фонда народов Дагестана и определении путей и средств сознательного социального вмешательства в процесс его формирования и направления вектора его дальнейшего развития и обогащения в сторону максимальной интернационализации.
Топонимия - это совокупность нарицательных и собственных названий географических объектов: гор, рек, населенных пунктов и микрообъектов в них и т.д. Науку о топонимах называют топонимикой. Топонимика является аспектом географии, истории, этнографии, языкознания. В каждой научной дисциплине топонимика решает свои специфические задачи. Своеобразие лингвистического освещения топонимов поэтому совершенно естественно. Однако специфика интересов и задач различных наук, частью которых явля-
ется топонимика, отнюдь не предполагает изолированности ее интерпретации в науках. Вышеназванные науки взаимосвязаны, в частности через топонимику.
Особо следует констатировать тот факт, что ни одна из перечисленных
наук не обходится без помощи лингвистики в решении теоретических и
практических проблем. Об этом красноречиво свидетельствует участие вы
дающихся русских лингвистов А.А. Шахматова, И.А. Бодуэна де Куртенэ в
работе подкомиссии Русского географического общества. Они разработали
принципы транскрипции географических имен и терминов.
Интердисциплинарностью отличаются работы известных отечественных топонимистов А.П. Дульзона, Ю.А. Карпенко, А.И. Попова, В.А. Нико-нова, Э.М. Мурзаева, А.В. Суперанской, О.Н. Трубачева, Н.И. Толстого и многих других, придающих преимущественное значение языковой стороне топонимов. Частичное подтверждение этого мы находим в топонимических словарях (Никонов В.А. Краткий топонимический словарь. М., 1966; Мур-заевы Э. и В. Словарь местных географических терминов. М., 1959; Подольская Н.В. Словарь русской ономастической терминологии. М., 1978).
Одним из характерных признаков топонима является то, что дотопони-мическая семантика или утрачивается, или занимает второе место, уступив первое семиотической функциональности, то есть указанию. Например, оро-нимы Верблюжья гора, Ослиное взгорье, Седло-гора вызывают ассоциацию с определенным ландшафтным характером гор, а концепты верблюд, осел, седло не служат основным компонентом значения данных топонимов. Поэтому есть основание говорить о неаддитивности, то есть фразеологичности топо-названия. Это значит то, что смысл географического имени не является сложением значений входящих в его состав лексем.
Лингвистическое исследование топонимов в синхронном и диахроническом планах позволяет рационально решить часто возникающие противо-
речия между двумя разнонаправленными тенденциями в развитии топоними
ческой системы полиэтнического региона, что особенно важно для нашей
диссертации. Одна из тенденций заключается в соблюдении закона топони
мического ряда, требующего единообразия форм названий схожих географи
ческих реалий. Другая тенденция - стремление к максимальному сближению
русского названия с фоно-морфологической его структурой в национальном
языке. Зачастую в условиях многоязычного Дагестана доминирует первая из
* этих тенденций. Это объясняется разносистемностью русского и дагестан-
ских языков, несхожестью их фонологических систем. Например, название аварского аула Хьаргаби не транскрибировано, так как инициальный согласный невозможно обозначить орфографическими или транскрипционными средствами русского языка, оно и не транслитерировано (иначе было бы Хар-габи, но передано в соответствии с законом ряда - Гергебиль). Или еще: разные названия лакских аулов Ккул Кулинского района и Хъюл Акушинского района транслитерируются одинаково - Кули. Финаль - и этого последнего вообще отсутствует в речи жителей этих аулов. И здесь мы видим приоритетную роль закона ряда.
Как известно, нерусский писатель всячески стремится к тому, чтобы название объекта его родного края было написано в своем художественном произведении на русском языке, будь оно оригинальное или перевод, так же, как оно звучит на местном наречии. Если этого нельзя добиться средствами русской грамматики, он пишет топоним, как в родном языке, как например, лакск. Аьраххуллу "дорога воинов".
Очевидно, противоречие указанных выше тенденций нельзя преодолеть. Дело в том, что отражение на письме исконного звучания топонима отвечает требованиям историко-культурологического характера. Вполне справедливо мнение В.А.Жучкевича: "При тщательном анализе топонимические комплексы могли бы играть ту же роль, что и остатки материальной культу-
ры при археологических исследованиях" (Жучкевич В.А. 1968. С.384). Не менее важно и достижение единообразия в русском тексте графического оформления топонимов разных дагестанских народов. Имеем в виду максимальное приспособление правописного облика топонима к русско-речевым лексическим нормам без использования графических знаков разных языков.
Дагестанская топонимия получила лингвистическое освещение отдельных ее аспектов в работах ученых-языковедов А.А. Абдуллаева, И.Х. Абдуллаева, К.С. Кадыраджиева, М.И. Каландарова, К.Ш. Микаилова, Т.Г. Таймасхановой, СМ. Хайдакова и др. Однако все еще нет системного описания и анализа топонимов, содержащихся в русскоязычной художественной литературе, поэтому наше исследование служит первым опытом такого рода научной работы.
Сама сфера употребления национальных географических названий, то есть художественная литература на русском языке, обусловливает поиски таких подходов к их лингвистической интерпретации, отличных от тех, которые, как правило, используются топонимистами, пишущими об отдельных названиях. Художественный текст на русском языке не позволяет рассмотрения национальных топонимов с точки зрения их этимологии, которая, в основном, исследуется в работах, посвященных истории топонима в контексте топонимии отдельного дагестанского языка.
Поэтому установление этимологии рассматриваемых топонимов не входит в задачи нашего диссертационного исследования: во-первых, происхождение многих из них не поддается научному объяснению по ряду причин, самой главной из которых правомерно считать отсутствие письменных памятников, в которых были бы отражены сведения исторического содержания о топонимах, во-вторых, одному человеку не под силу выявить этимологию топонимов нескольких языков, в-третьих, транскрипция и транслитерация разных национальных топонимов в русской письменной речи в Дагестане
осуществляются не по каким-то общепринятым стандартам, а произвольно, так, как хочет национальный писатель (переводчик).
В то же время "произвол" автора не какая-нибудь праздная прихоть, а закономерность, продиктованная художественно-эстетической установкой и стилистическими приемами писателя. В стиле литературного произведения топонимы, являясь лексическим средством речи, зачастую приобретают позитивную или негативную коннотацию. Они не только выполняют основную свою функцию, соотнося описываемые события с географическими объектами, но и раскрывают характерные признаки этих объектов. В соответствии с изображаемыми явлениями жизни людей писатели употребляют хронологические варианты названия одного и того же объекта, например, Темир-Хан-Шура - прежнее название Буйнакска. Оно фигурирует в произведениях, действие которых происходит до двадцатых годов XX века.
Среди устаревших названий могут оказаться народные, то есть не официальное или литературно нормативное, как например, архаический гидроним Итил. Он известен дагестанцам, хотя и не так, как современный его синоним Волга. В исторической, археологической и т.д. литературе упоминается название последней столицы Хазарского каганата Итиль. Соотнести гидроним Итил и полисоним Итиль, надо полагать, будет интересно историку, филологу, так как они несут познавательную информацию.
Топонимы в художественной литературе приобретают контекстуально детерминированное ситуативное созначение, которое либо без труда угадывается читателем, либо расшифровывается автором. Например, гидроним Ка-ча-Бихан "Уносящая теленка" содержит пресуппозиционное значение "опасная", "бурная", а комоним Няскент "грязный аул" требует пояснения, ибо люди не станут называть свой аул грязным.
О том, что топонимы в художественном произведении не лишены эстетического смысла, свидетельствуют искусственные, выдуманные писателем
наименования. Например, в произведениях А.Абу-Бакара встречаются метафорические топонимы: Долина женихов, гора Сахли ("будь здоров"), гора Девичья Мечта, крепость Кунака, мост Жестокости, мост Справедливости.
Небесполезны наблюдения над тем, как русский человек, не знающий дагестанской топонимии, воспринимает и воспроизводит через призму грамматики родного языка названия дагестанских географических объектов. Так, главный герой рассказа Н.С.Лескова "Очарованный странник" Иван Северь-янович Флягин говорит: "Я пробыл на Кавказе более пятнадцати лет и никому не открывал ни настоящего своего имени, ни звания, а все назывался Петр Сердюков... и дослуживаю таким манером последний год, как вдруг на самый на Иванов день были мы в погоне за татарами, а те напаскудили и ушли за реку Койсу. Тех Койс в том месте несколько: которая течет по Андии, так и зовется андийская, которая по Аварии, зовется аварийская Койса, а то ко-рикумуйская и кузикумуиская, и все они сливаются, и от сливу их зачинается Сулак-река" (Лесков Н.С. Собрание сочинений в двенадцати томах. Т.2. С.323-324).
В другом месте сказано: "середины Койсы не доплыли".
Как известно, гидроним Койсу не склоняется. А русский человек, приняв это название за форму винительного падежа единственного числа женского рода, восстановил исходную форму по законам грамматики своего родного языка: Койса и в соответствии с парадигмой склонения имен существительных женского рода употребил косвенные падежи (Койсы - родительный падеж единственного числа, Койс - родительный падеж множественного числа).
Приведенный пример неточного восприятия и осмысления дагестанского гидронима русским солдатом XIX века свидетельствует о важности выявления употребительных особенностей топонима теми, кто живет в ареале его бытования, о необходимости выяснения не только звучания и значения
собственных географических имен, но и его грамматических признаков.
Отсутствие работ, посвященных топонимии, отраженных в русскоязычной художественной литературе, вовсе не означает, что лингвисты вообще обходили топонимическую лексику. Ученые-языковеды, описывая региональную лексику, вошедшую в русскую или русскоязычную художественную литературу на дагестанскую тематику, включают топонимы в состав так называемых регионализмов (И.Е. Гальченко, А.А. Абдуллаев, Г.А. Гюльма-гомедов). Однако специфика их исследования не позволяет сосредоточить главное внимание на топонимах, охватить весь репертуар географических названий, наличных в русскоязычных художественных текстах.
Тем не менее, следует остановиться на том, в каком аспекте указанные лингвисты рассматривают топонимию Дагестана.
В пионерской работе И.Е. Гальченко "Глоссарий лексики языков народов Северного Кавказа в русском языке" (Орджоникидзе, 1975) нашли отражение регионализмы, в том числе и топонимы, из произведений дагестанских поэтов и писателей: Анжи (г.Махачкала), годекан, аул, ким, кутан, магал, очан, эйлаг, юрт, яйлаг и некоторые другие. Он фиксировал, за редким исключением, апеллятивы, а не собственные названия, ибо не сосредоточивал основное внимание на топонимах, преследуя цель первичной систематизации слов из национальных языков, бытующих в художественных произведениях на русском языке. Такие слова, для обозначения которых иДк впервые предложен термин регионализмы, "входят в активный запас слов русского языка того или иного региона" (Гальченко И.Е., 1976. С.33).
Достоинством "Глоссария...", составленного И.Е.Гальченко, следует считать богатство материала, полнота и доказательность цитат с топонимами, их разнообразными национальными, диалектными и т.д. вариантами.
Тем не менее, им не охвачено огромное количество дагестанских географических имен и терминов. Кроме фиксации и расположения регионализ-
мов по алфавитному порядку, И.Е.Гальченко не дает объяснения того, почему то или иное апеллятивное название включается в текст на русском языке. Не являясь носителем какого-либо дагестанского языка, он не мог в достаточно убедительной аргументации интерпретировать разные топонимические названия, встречающиеся в художественных произведениях дагестанцев или русских литераторов о Дагестане. Кроме того, И.Е.Гальченко не преследовал цели характеризовать топонимы, микротопонимы с точки зрения художественно-эстетической роли их в произведении на русском языке.
Самокритично оценивая свой труд, И.Е.Гальченко пишет: "Настоящий глоссарий является первой попыткой привести в состояние "удобной обозримости" лишь часть лексики из языков народов Северного Кавказа, добытой в результате фронтального просмотра широкого круга письменных источников на русском языке" (Гальченко И.Е., 1975. С.6).
Совершенно верно обоснование автором "Глоссария..." невозможности дать этимологическую характеристику словам, включенным в глоссарий, ссылкой на неразработанность этого вопроса в языках народов Северного Кавказа.
В своей монографии "Культура русской речи в условиях национально-русского двуязычия" (Махачкала, 1995) А.А.Абдуллаев рассматривает и расценивает дагестанские топонимы под углом зрения культурноречевой корректности их присутствия в русскоязычной художественной литературе. Приведем отдельные примеры из приложения к вышеназванной монографии. Айлаг, Арасай. годекан, гудекан, гудикан, гумахи, джахандем, джегенем, имамат, караван-сарай, кишлак, Койсу, кошара, кумаги, куш, кюрег, Пакистан. Лакрал кану, тендир, тындыр, Уллал ламу, учар, хор, чардаг, чах-чах, эдем, эйлаг, яйлаг, яйлак.
Автор этой работы пытается выявить источник непосредственного проникновения топонима в текст на русском языке и первоисточник. Многие
топонимы, вошедшие в русскоязычное произведение из того или иного дагестанского языка, представляют собой заимствования, установить язык-источник которых не представляет большой трудности. Он высказывает свое мнение о том, следует ли использовать, к примеру, национальные обозначения одной и той же географической реалии при наличии русского, или ее названия на разных дагестанских языках, тогда как в той или иной степени стандартизовано одно из них. Например, отличается ли особой выразительностью даргинское гумай (лакское курча, лезгинское ким, кумыкское очар/учар), отличной от общепринятого и популярного годекан?
Тем не менее, А.А.Абдуллаев акцентирует внимание на том, что всякому поэту или писателю название объекта его родного аула, утвердившееся в его родном языке и речевом коммуникативном обиходе, кажется наиболее точно передающим существо предмета, денотата названия. Это последнее обволакивается в сознании национального писателя эмоциональным конно-тативным созначением, навеянной искренней любовью человека к родным местам. Учетом этого обстоятельства, может быть, обусловлена та лояльная оценка употребления регионализмов писателем-билингвом, которая относится к излишним на взгляд пристрастиям авторов к словам своего родного языка.
Особенный интерес для нашего исследования представляет работа Г.А.Гюльмагомедова "Дагестанская лексика в русскоязычной художественной литературе" (Махачкала, 1998) тем, что в ней топонимы выделены в отдельные параграфы, озаглавленные терминами топонимы, ойконимы, орони-мы, гидронимы. Автор подвергает анализу не все топонимы, встречающиеся в русскоязычной художественной литературе, а только лишь те, которые относятся к дагестанскому ареалу. Автор отмечает множественность семантически одинаковых нарицательных географических имен: аул, кент, юрт, хюр, махи со значением "село". Г.А.Гюльмагомедов подвергает топонимы анализу
с точки зрения серийности финальных топоэлементов. Он даёт ойконимы с финалью -и: Амузги, Кубачи и др., с финалью -ы: Гимры, Ахты.
Примечательно то, что Г.А.Гюльмагомедов выделяет искусственные топонимы, созданные либо героями литературного произведения, либо авторами вроде Уя-Дуя "Ты и Я", Дерхаб-махи и под.
В то же время в рассматриваемой книге имеются утверждения, дефиниции или термины, требующие уточнения, пересмотра, например: "В составе Дагестана выделяются территории, обозначаемые этническими названиями: Лезгистан, Авария, Лезгиния, Табасарань, Даргиния. Их корректнее называть отэтнонимическими топонимами, а не этническими названиями". На наш взгляд, топонимы, оканчивающиеся на -стан, -ия нельзя квалифицировать как этнические не только потому, что это топоформанты, но и потому, что они не даргинские, аварские, даже не дагестанские.
Г.А.Гюльмагомедов, дифференцируя официальные и обиходно-бытовые формы одного и того же топонима, указывает на специфику художественной литературы как своего рода арены такого разграничения: "Как правило, названия населенных пунктов в речи автора и персонажа употребляются без родового термина" (Гюльмагомедов Г.А., 1998. С.44). Приводятся примеры: в Ахтах, к Дидо, в Борче.
Написания типа река Арпа-чай, река Гюльгеричай, река Рубас-чай , гора Таркитау, гора Цебе-меэр, аул Башликент Г.А.Гюльмагомедов считает плеонастичными, то есть избыточными (ср.: гора и даг, тау; река и чай, су; аул и кент, юрт). Думается, следует брать во внимание генеральную тенденцию русского литературного языка, в котором иноязычные слова подвергаются опрощению. Это значит, что иноязычные слова в русском языке функционируют, как правило, не так же, как в языке-источнике: значимые деривационные форманты лишаются исконной семантики или дейктичности. Следовательно, топоформанты дат "гора", тау "гора", кент "село", юрт "село",
хюр "село", су "река", чай "река" десемантизируются и превращаются в ничего не значащие строевые элементы топонимов. Этот закономерный факт подтверждается востребованностью приложений гора, река, аул и т.д.
Не совсем прав был и А.Бестужев-Марлинский (на кого ссылается Г.А.Гюльмагомедов), который считал смешным говорить река Арпа-Чай, так как это такой же плеоназм, как понтонный мост, потому-де, что чай значит "река". Мы имеем в виду то, что русское языковое сознание не различает значения "мост" в иноязычном слове понтон, конечно, если не считать этимологов или просто любителей истории русских слов.
В параграфе, посвященном гидронимам, Г.А.Гюльмагомедов констатирует любопытное явление, когда гидронимы, обозначающие дагестанские реки, оформлены с помощью русского суффикса -к(а), присоединяющегося к ойконимам: Аксайка, Гунибка, Мискинджинка, Ахтычайка (Гюльмагомедов Г.А., 1998. С.51).
При транслитерации гидроним Яхсай в русском тексте в форме Аксай, по-видимому, заднеязычный согласный мог легко замениться на заднеязычный согласный [к], а анлаутный согласный [j] отпал:
Йахсай —» Аксай.
От уже «обрусевшей» основы была образована новая форма при помощи гидронимического аффикса -к(а) с уменьшительным значением:
Аксай —> Аксайка: Я шагал проселком по берегу обмелевшей милой Аксайки, вдоль обочины, по дорожке... (2, б, 35).
Целый ряд интересных наблюдений и полезных выводов находим в книге Р.И.Гайдарова "Введение в лезгинскую ономастику" (Махачкала, 1996). В первую очередь, отметим масштабность подхода эрудированного лингвиста к проблеме: "богатейший, ничем не заменимый, и никак невосполнимый топонимический материал, содержащийся в микротопонимии горных аулов, где каждый овраг, речка или родник имел свое название, выходя из
массового практического употребления, обречен на исчезновение.
Между тем известно, что, будучи одним из древнейших секторов ономастики, топонимия, особенно микротопонимия, представляет собой самый богатый и объективно-надежный источник для установления того общего и единого, что имело место в истории каждого отдельного и всех вместе взятых дагестанских языков" (Гайдаров Р.И., 1996. С.З).
Основное внимание автор книги сосредоточивает на микротопонимии, будучи уверен в ее значимости для исторической лексикологии. Он классифицирует микротопонимы по обозначаемым предметам. Гидронимы дифференцирует также по денотатам: микротопонимы, обозначающие: а) источники; б) ручьи, каналы и речки, водоемы со стоячей водой. Среди собственно топонимов разграничивают названия, обозначающие местности, обозначающие рукотворные объекты.
При анализе топонимов по структуре выделяются микротопонимы-слова (Рубас, Сув, Лай), которые являются непроизводными. Производными микротопонимами он считает такие, в которых выделяются топооснова и то-поформант, как например, Кума-яр, Булах-ар. В качестве сложных указывается на микротопонимы, состоящие из двух основ (Чуьруьхуьр, Кіерецкіунт). В группе микротопонимов-словосочетаний рассматриваются названия, состоящие из двух или более самостоятельных слов Щіийи рехъ, Чіурул хюр, Куьгьне сурар ("новая дорога", "заброшенное село", "старое кладбище")) (Гайдаров Р.И. 1996. С.23).
Небесполезными для данного исследования оказались статьи дагестанцев-языковедов по топонимике, изданные в сборнике "Дагестанская ономастика. Материалы и исследования" (Махачкала, 1991).
Наибольший интерес с точки зрения темы нашего исследования представляют статьи, посвященные микротопонимам и топонимам (Саидова П.А., Исаков И.А., Эльдарова У.З., Магомедова П.Т., Темирбулатова СМ., Мам-
маева Н.Ц., Таймасханова Т.Г.).
В статье П.А.Саидовой "Семантико-морфологическая характеристика микротопонимов с.Чох" основное место занимает перечень микротопонимов (всего более четырехсот названий). Это очень полезный для других исследований материал. Микротопонимы расположены в алфавитном порядке, транслитерированы и переведены на русский язык, например: Лъин тіанкіув гьиціцібих - Тлин танку гицбих (У валуна, с которого капает вода). При переводе закономерно, то есть по законам русского синтаксиса, меняется порядок расположения компонентов микротопонима. Приведем еще примеры: Хьуці-ціальух ицц - хутццатлух ицц (Источник на болоте), Чічіегіераб нохо - Чче-эраб нохо (Черная пещера). Аналогичен подход И.А.Исакова к анализу микротопонимов аула Шулани.
Фиксацией и систематизацией хунзахских микротопонимов без глубокого этимологического анализа ограничивает свою задачу У.З.Эльдарова, автор статьи "Заметки по микротопонимии с.Хунзах".
В целом сборник ценен богатейшим конкретным материалом, собранным и систематизированным авторами статей. Что же касается анализа топонимии, то наблюдается единство принципов: классификация по тематико-семантическому признаку, структурный анализ, определение частотности и продуктивности топоформантов.
Сами по себе весьма содержательные и поучительные статьи этого сборника окажутся полезными при исследовании типологий, словообразовательных моделей и т.д. Однако мы не анализируем все статьи, так как к теме нашей диссертации они не имеют прямого отношения.
Отражает ли русскоязычная дагестанская художественная литература всю совокупность и все многообразие местного топонимикона? Ответ на этот вопрос может быть только отрицательным, потому что художественная литература не является неким хранилищем всего, что характерно дагестанской
географии. Несмотря на то, что русскоязычную художественную литературу составляют произведения, переведенные со всех литературных дагестанских языков, в нее попадают те топонимы и микротопонимы, которые так или иначе связаны с изображаемой действительностью, описанием местожительства литературного героя, его жизнедеятельности и т.д.
Но вопрос может быть поставлен и в ином ракурсе: отражает ли топонимическая лексика, употребленная в художественной литературе, лексико-семантическую и структурную типологию дагестанской топонимии? На него может быть дан положительный ответ. Так это или нет в действительности, выяснит сопоставление анализируемого топоматериала, извлеченного из художественной литературы, с описанием топонимии одного из дагестанских языков.
В этих целях мы сочли целесообразным рассмотреть единственную по полноте охвата национальной топонимии и лингвистической корректности работу Р.И.Гаіущрова "Введение в лезгинскую ономастику" (Махачкала, 1996).
Автор придает большое значение исследованию ономастикона дагестанских языков, в частности топонимики, как особенного разряда лексики. Такое значение аргументирует он экстралингвистическими факторами, связанными с историей лексики этих языков. Совершенно прав ученый, считая, что "богатейший, ничем не заменимый и никак невосполнимый топонимический материал, содержащийся в микротопонимии горных аулов, где каждый пригодный для возделывания клочок земли, каждая скала или оьраг, речка или родник имел свое название, выходя из массового практического употребления, обречен на исчезновение.
Между тем известно, что, будучи одной из древнейших секторов ономастики, топонимия и особенно микротопонимия представляет собой самый богатый и объективно-надежный источник для установления того общего и
единого, что имело место в истории каждого отдельного и всех вместе взятых дагестанских языков" (С.З).
Р.И.Гайдаров справедливо сетует на то, что топонимика не заняла еще подобающего ей места в учебных программах и пособиях, нет адресованного учащейся молодежи специальной работы по ней.
Он также отмечает научно-теоретическую несостоятельность публицистических статей, в которых описываются аулы, сопровождая этнографического характера повествование народноэтимологической интерпретацией их названий.
По его мнению, топонимический материал может служить надежным подспорьем в установлении тех или иных аспектов этнической истории, а также внести ясность в историю названия аула, горы, когда она спорна в науке.
Нельзя не согласиться с автором исследования лезгинской топонимии, когда он говорит о том, что в результате переселения горцев из высокогорных аулов на равнинные земли не только опустошаются древние поселения, но и исчезают из памяти людей многочисленные и разнообразные топонимические названия. Нигде не зафиксированные, они безвозвратно исчезают. По сути своей эти топонимы являются наиболее древними, они возникали в одно время с заселением гор, и, поскольку дагестанские горцы издревле селились в высокогорье, поскольку номинационные признаки в их языках представляют некую идентичность, обусловленную общедагестанскими праязыковыми особенностями, сходством между разными этносами Дагестана, за исключением языков, то утрата топонимии и микротопонимии даже одного покинутого своими жителями аула, - невозвратимая потеря для лингвистического дагестанове дения.
В условиях Дагестана количество топонимов ограниченно, макротопонимов еще меньше, поэтому репрезентативная сила микротопонимов увели-
чивается.
Р.И.Гайдаров, полемизируя с Н.В. Подольской, считающей характерными признаками микротопонимов недолговечность, способность быть ориентирами, территориальную ограниченность и непосредственную связь с объектом, не соглашается с ней, так как, кроме территориальной ограниченности, все остальные признаки присущи и другим группам топонимов. Что же касается недолговечности микротопонимов, то он отстаивает мнение о такой же долговечности микротопонимов, какая характеризует собственно топонимы (С. 13).
Приводится перечень особенностей, характеризующих микротопонимы: связь с топонимами, близость к апеллятивам, территориальная ограниченность, негеографичность, возможность исчезновения в связи со сменой населения (С. 13).
Мы хотели бы акцентировать внимание на том, что граница между микротопонимами и собственно топонимами не является устойчивой. Например, названия аулов одни исследователи относят к собственно топонимам, а другие - к микротопонимам. Мы склоняемся к последней точке зрения, так как ойконим территориально ограничен, и он исчезает в связи со сменой населения. Так, в Новолакском районе не сохранилось ни одно чеченское название аулов, хотя жители и могут знать, как, к примеру, то или иное селение раньше называлось. Впрочем,под исчезновением мы понимаем выход ойконима из употребительного обихода жителей данного населенного пункта.
Р.И.Гайдаров подчеркивает единство взглядов ученых на важность исследования микротопонимов "для решения многих вопросов исторического порядка" (С. 14).
Касаясь актуальности научного (лингвистического) изучения микротопонимов, он пишет: "Из-за переселения жителей многих горных аулов в дру-
гие места проживания остаются заброшенными земли, где каждый сколько-нибудь бросающийся в глаза выступ скалы, каждый овраг, крохотные пахотные участки и угодья, каждый ручеек и родник и другие микрообъекты имеют свои наименования" (С. 14). Значимость исследования микротопонимии ученый убедительно обосновывает тем, что дагестанские языки, которые не располагают историческими памятниками письменности, могут использовать данные такого исследования в качестве источника для исторической лексикологии каждого дагестанского языка и вообще для дагестанского языкознания.
В аспекте нашего исследования важно отметить замечание Р.И.Гайдарова о неизученности дагестанской микротопонимии.
Р.И.Гайдаров, справедливо отмечая то, что не всегда топонимист легко и просто установит характер микротопонима, определит вид его и обозначит термином, усугубляет проблему, считая трудноразрешимым вопросом, обозначать ли как гидронимы названия рек, озер, родников, ручьев. Для него также сложно выделить в отдельную группу водные источники, названные по признаку качества воды, пригодности ее для исцеления и т.д. или же включать в единую группу названий родников (С. 15).
По обозначаемым объектам, или же по тематическому признаку лезгинские микротопонимы распределяются по следующим разрядам: а) нивы, пахотные участки; б) сенокосные участки; в) водоемы; г) горные вершины и склоны; д) дороги; е) лесные массивы; ж) овраги; з) отдельные сооружения (мельницы, мосты, крепости); и) названия давно заброшенных населенных пунктов; й) кварталы более или менее крупных населенных пунктов; зимние кишлаки и летние яйлахи; л) святые места (С. 15).
На наш взгляд, рассматривать в ряду таких микротопонимов, как аульные кварталы, овраги, сенокосные участки, горные вершины и склоны не совсем оправдано. Имеем в виду то, что очень часто одна большая гора с ее па-
стбищными склонами известна бывает не только разным аулам одного народа, но и ряду соседних иноязычных населенных пунктов. Если гора выделяется и значительной высотой, то ее вершина служит ориентировочным географическим объектом для более или менее обширного массива населенных пунктов.
Среди гидронимов, обозначающих родники, преобладают данные по
личному имени, названиям зверей и событиям (С. 16-17).
# Специфичные гидронимы, которые переводятся как "родник, где купа-
ются мужчины", "родник, у которого была разбита голова Магомеда", "родник, у которого остановился, делал остановку Хан-Кочхюр" (С. 17).
Исследователь лезгинской топонимии акцентирует внимание на таком характерном для всех дагестанских языков явлении, как синкретичное номинационное обозначение ущелья и ручья, по которому он; течет. Однако при этом он допускает значимую для топонимики ошибку, для топонимиста не характерную: он ручей называет водоемом, тогда как это слово обозначает гидрообъект со стоячей водой (СЛ 8).
Среди зафиксированных ученым лезгинских микротопонимов нередки такие, в составе которых имеется или глагол, или глагольная форма, что вовсе не присуще русской топонимике. Приведем некоторые примеры из рассматриваемой работы: "озерцо, куда шли Шети", "ручей, в который упал козел", "кіам, в котором ослепляли козла", "кіам, в котором расстреляли собак", "кіам, где сдохла лошадь", "кіам, где погиб еврей" и др. (С. 18-19).
На наш взгляд, один из примеров не совсем правдоподобен: козел не может упасть в ручей. Здесь, по-видимому, произошла семантическая субституция. Как выше говорилось, горцы Дагестана одним названием обозначают и ущелье, и ручей, который течет по его дну. Очевидно, не в ручей, а ущелье упал козел.
Редкой спецификой исследования Р.И.Гайдарова считает!манеру пода-
чи микротопонимов. Так, на С. 19, 20, 24 приводятся микротопонимы без транслитерации, транскрипции и перевода на русский язык, что, по крайней мере, странно выглядит в тексте, рассчитанном не только на лезгин, написанном на русском языке. Восприятие многих из них затруднено и тем, что одинаковые буквы в алфавитах народов Дагестана зачастую расходятся в звуковых значениях.
Редко, но встречаются явления плеоназма в авторском тексте, например, летние яйлахи, пастбища. Дело в том, что в топоназвании яйлах присутствуют семы "летний" и "пастбище".
При структурной классификации микротопонимов в одном классификационном ряду приводятся и производные слова и непроизводные, как-то: формы множественного числа косвенных падежей. Если, в отличие от обычной лексики, в лезгинской топонимии словоизменительные формы, то есть окончания, приобретают функции словообразовательных формантов вследствие выхода той или иной словоизменительной формы из парадигмы, то желательно было бы выявить механизм такого преобразования.
В разделе, посвященном мотивации называния, Р.И.Гайдаров пишет: "Типы и разновидности выражения и сами мотивы номинации как бы универсальны: обозначаемый объект характеризуется по одной из его особенностей или же признаков (местоположение, размер, форма, возраст, вкус, хозяйственное применение и многие др.)" (С.25). Однако не совсем понятно, в каком случае какой из ряда признаков выступает номинационной доминантой: либо номинация осуществляется случайно, либо существует закономерность, по которой в определенном месте на роль доминанты выступает одна из черт, которая более других подходит для называемого объекта.
В работе Р.И.Гайдарова нашла отражение одна интересная особенность топонимики языков народов Дагестана: названия рек даются по названиям аулов, мимо которых они протекают, причем нижестоящий аул называет ре-
ку по аулу, стоящему выше по течению реки.
Если принимать во внимание относительную древность реки, то логичнее было бы ожидать присвоение гидронима населенному пункту, как это наблюдается в русской топонимике.
Собственно топонимами лезгинского языка автор книги считает ойко-нимы. По-видимому, такой взгляд обусловлен ареальным подходом к их характеристике. Так, в нашем материале, то есть среди топонимов, выбранных из русскоязычной художественной литературы, ойконимы не могут составить основной корпус топонимии. Что же касается топонимии отдельного аула, то в ней, конечно, названия аулов выступают на первый план.
Рассматривая структуру ойконимов, Р.И.Гайдаров делает примечательное замечание относительно того, что старые лезгинские аулы носят простые непроизводные названия, а новые - составные, сложные и т.д., так как переселяясь на равнину, горцы дают название своему поселку в соответствии с временем его строительства, порядком появления, иначе, хронологической последовательности, местом расположения относительно старого поселения и т.д.
Итак, труд Р.И.Гайдарова можно считать весомым вкладом в общедагестанскую ономастику, в частности топонимику.
Изучение его книги оказалось для нас полезным в том смысле, что она помогла правильно понять и интерпретировать некоторые особенности русскоязычного топонимикона, отразившегося в художественной литературе.
Хоронимы
Авария. Аул Гимры - один из самых богатых в Аварии, а сама Авария - наиболее сильное ханство Дагестана (31, 8).1
Анатолия. ...выдать свидетельство на свободный проезд до границ Анатолии (21, а, 435).
Андия. Вызванный как-то для агитации в Андию Кази-мулла отправился в путешествие пешком (31, 24).
Арасей (Россия) - "Тебе ли, хилому старцу, стоящему одной ногой в могиле, поднимать стадо ослов против несметной силы белого царя Арасея?" (21, а, 24).
Здесь и далее: первый номер указывает на название произведения писателя. Если книг одного автора более одной, используются буквы. Последний номер - страница.
-37 Табасарань - "Весною 1844 года четыре наиба во главе крупных масс посылаются на юг, в Табасарань" (21, а, 45); "Неудачи в Табасаране и на Га-машинских высотах между тем возбудили в народе новый ропот" (31, 144).
Табасаран - "Указав нам дорогу в Табасаран, добрые люди вернулись к своим очагам" (21, а, 45).
Хоронимы, созданные по греко-латинской модели, то есть с финалью -ия, в исследованных источниках отражены в весьма ограниченном количестве. Это, по-видимому, можно объяснить стремлением писателей придать повествованию характер местного колорита, употребив соответствующие названия, оформленные с помощью словообразовательных формантов, заимствованных из восточных языков. Например, А.Абу-Бакар предпочел Арасай в соответствии с употребительным обычаем дагестанцев официальному названию Россия: сыну Арасая Эскандеру, послу в Дербенте... (I, г, 132).
Немало случаев, когда один и тот же автор использует ту или другую модель как средство речевой характеристики героя. Так, в романе "Имам Шамиль" М.Ибрагимова в уста Магомеда, будущего первого имама, вкладывает не только привычное для описываемой эпохи название Гуржистан с подстраничным пояснением "Грузия", но и Ярмул вместо Ермолов: Даже сам генерал Ярмул поспешил с солдатами из Гуржистана на выручку осажденных (21, а, 27).
Грузия. Утверждали, что он, якобы, продал в Грузии украденных лошадей и сел на пароход, отплывший в Турцию (25, б, 91). Как в данном случае, хороним на -ия употребляют, когда он стилистически не оттенен. Кахетия, Карталиния. Царевич Григорий при поддержке Ирана двадцать два дня бушевал в Кахетии и Карталинии (31,10). Дагестан. Наш Дагестан называют Страной гор, а еще называют Горой народов (1, и, 54). видает. В нашем вилаєте развелось много болезней (29, в, 117). -38 вилайет. Салим приехал в один из вилайетов (5, 13). вилаят. Турция издавна мечтала прибрать Кавказ к рукам, "превратить его в один из своих многочисленных вилаятов-провинций" (4, д, 82). имамат. Съезжались люди не только из близлежащих чеченских и аварских аулов, но и из многих наибств имамата (4, г, 26). Любопытно сосуществование в одном предложении разнооформлен-ных хоронимов, обозначающих однопорядковые реалии: имамат, наибство. ханство, шамхальство. Прикаспийское шамхальство Тарковское и ханство Дербентское давно отторгнуты, стали опорой гяуров (21, а, 26). ханство Казикумухское. Татарский проповедник Тазадин Мустафин под видом путешественника объехал ханства Казикумухское, Кюринское (31, 54). Мехтулинское ханство. Ермолов уничтожает Мехтулинское ханство, приводит к присяге акушинцев и нагоняет страх на ханов Аварии и Казику-муха(31,20). В художественной литературе, изображающей исторические события и их локализацию, встречаются прежние наименования административно-территориальных единиц, владений и т.д. и вторичные, появившиеся в по-слешамилевский период истории Дагестана. Дербентская и Кубинская губернии. За успешные действия при взятии Салтов и Гергебиля высочайшим указом генерал-лейтенанта князь Моисей Захарович Аргутинский был удостоен звания генерал-фельдмаршала. Ему было вверено командование войсками и управление гражданской частью всего Дагестана и Прикаспийского края, куда входили: Дербентская и Кубинская губернии, Самурский округ, Даргинские общества, Кюринское и Казикумухское ханства, шамхальство Тарковское и ханство Мехтулинское (21, а, 409).
Топонимы с одной основой
Сюда относятся непроизводные одноосновные топонимы разной тематической отнесенности и разной ареальной принадлежности: аран (плоскостная зона Дагестана), Арваняр (село), Гельдыген (село), Беной (село), Гутон (гора), Дешлагар, Джар, Духкар (села), духан (микрообъект), Кайтаг, Табаса-ран (этнические регионы). Всего 20 слов.
Небольшую группу (всего 4 единицы) составляют неизменяемые ойко-нимы: Дарго, Баку, Сочи. Тбилиси, а также 4 топонима-архаизма: Итил (Итиль), Тифлис, Шура, Шурах.
Микротопонимы, обозначающие внутриаульные объекты: годекан, гу-декан, гудикан, гумай, гумахи, ким, очар, учар. Эти названия обозначают одну и ту же реалию - место сбора и времяпрепровождения в дагестанском ауле, как правило, мужчин для обсуждения гражданских проблем или просто для отдыха, обмена новостями. Их регистрация обусловлена тем, что в произведениях, переведенных с разных дагестанских языков, отражаются специфические национальные термины, а также отсутствием единого, общепринятого обозначения указанного объекта. Несмотря на давно наметившуюся тенденцию к утверждению в этой функции названия годекан, его использование пока еще не стало нормой. То же можно сказать и относительно микротопонимов кёрюк, тендир, хор, обозначающих общественную хлебопекарную печь, у которой женщины не только пекут хлеб, пироги и т.д., но и обсуждают важные для них события, происходящие в ауле, создавая или разрушая репутации, причем не всегда по объективным критериям. Поэтому в художественных произведениях часто упоминаются эти слова в связи с оценкой горянки с точки зрения ее излишней коммуникабельности и любопытства.
К микротопонимам с непроизводной основой принадлежат также магал (квартал), зиндан и зиндон, кёпюр (мост в ауле). Всего 20 наименований. К ним примыкает индыр (ток в черте или на окраине аула).
К рассматриваемой группе онимов относятся 6 названий объектов и понятий, связанных с представлением о загробной жизни, а также святилищ, построенных в память об особо известных духовных лицах: ахырт (потусторонний мир), джегенем, джахандем, жахонноб, жужах, ажал (потусторонний мир, ад; обычно употребляется как проклятие, пожелание адресату преисподней). Разный графемно-фонетический облик этих слов вовсе не отражает каких-то характерных черт обозначаемого объекта, а является результатом неодинаковой фонетической и графической природы слова в разных дагестанских языках. Национальные писатели стараются транскрибировать свои национальные слова при переводе на русский язык, как например, в случае обозначения аульского сходбища: годекан, гудекан, гудикан.
В числе упомянутых выше должно быть рассмотрено название моста в потустороннем мире - сират. Это последние и подобные обыкновенно употребляются как метафоры. Отметим также реалионим пир (гробница святого).
В данном параграфе отметим топонимы с полупрозрачной словообразовательной структурой, морфосостав которых с синхронной точки зрения осмысливается нечетко, хотя серийный характер того или иного морфемоида производит впечатление производности топонима. Этому способствует и пе-рифрастичное обозначение того же объекта. Например, Дагестан фигурально называют Страной гор. Тот факт, что термин даг выступает в составе орони-мов в значении апеллятива "гора", а суффиксоид -стан - в названиях стран, к примеру Гуржистан (Грузия), Узбекистан, Казахстан и т.д. в значении "страна", позволяет нам квалифицировать топоним Дагестан как производный и выделить суффиксоид -стан. Так же разбираем Гуржи-стан. В этом случае структура слова становится более прозрачной в связи с тем, что дагестанцы называют грузин гуржи.
Было бы не совсем корректно разбирать так же и микротопоним "Узбекистан", название ресторана "Узбекистан" или марки коньяка "Дагестан", так как эти названия образованы не в связи с именованием обозначаемых ими объектов, этим последним даны уже готовые названия, образованные по иному поводу.
Название Дербент (традиционное горское Чур (ул) воспринимается дагестанцами как производное в соответствии с тем, что первая часть иранское дер/дар "дверь, ворота" и бенд "преграда", "закрывающее" встречаются в апеллятивной лексике дагестанских языков: лакск. диал. дабаза, дараза "ворота", лезг. даваз "ворота"). Со второй частью полисоним Дербент ассоциируются лакские аьнт дан "запереть" и банд "пуговка".
Полисоним Багдад, который чаще употребляется как метафора, зерза-лаг - пейоративное название моста, сейрангаг "сказочный край", абукевсер "источник" и подобные на русской языковой почве не осмысливаются как производные, хотя этимологически они производны.
Синонимы лексические
Лексическими синонимами называются разные слова с одинаковым значением. Различаются абсолютные (взаимозаменяемые) и относительные (невзаимнозаменяемые) синонимы. Синонимы, обозначающие одно и то же понятие, образуют синонимический ряд, в котором выделяется доминанта. В топонимии нет абсолютных синонимов, также нет доминанты при наличии синонимического ряда, хотя в отдельных случаях можно предложить одно из слов в качестве нормативного в русской речи дагестанцев. Например, среди микротопонимов, называющих место сбора и времяпрепровождения горцев в ауле, выделяется аварское по происхождению имя годекан, так как оно более распространено в русскоязычных текстах, раньше вошло в них. Его синонимы обычно встречаются в книгах, переведенных с разных дагестанских языков, поэтому менее знакомы дагестанцам - носителям других языков. Ср.: годекан (варианты - гудекан, гудикан), гумай, гумахи, кумаги, ким, очар (вариант - учар).
Синонимия топонимов возникает не только вследствие проникновения близких по значению или одинаковых названий из разных языков в тексты художественных произведений, но и вследствие употребления национальными писателями слов разных диалектов одного и того же языка. Так, в книгах даргинских писателей находим синонимы гудикан, гумай, кумаги, гумахи.
Микротопонимы: кёрюк, тендир, кор - названия общественной хлебопекарни в ауле. Это своего рода аналог годекана: у кёрюка, как и у колодца, женщины проводят время, обмениваясь новостями, в связи с чем этот микротопоним развил коннотационное значение негативной оценочности. Такую коннотацию приобретает кёрюк в контексте ("что болтаешь, как аульская кумушка у кёрюка" (2, б, 29)): грубо просторечный глагол болтать, пейоративное сочетание "аульская кумушка" создают вышеотмеченную негативную коннотацию.
Синонимы: зиярат и пир обозначают место поклонения мусульман; ин-дыр и харман - ток для молотьбы.
Как синонимы, то есть указывая на одну и ту же территорию, принадлежащую кумыкам, употреблены следующие названия: Кумыкская плоскость, Кумыкская степь, Кумыкская площадь, приставство Кумыкское. Синонимичны обозначения воображаемого благословенного счастливого края: Абусевсер и Сейрангаг, однако имеем в виду не собственно эти названия, которые являются метафорами, а то, что под ними подразумевается.
Наши наблюдения над топонимами и их анализ показывают, что между синонимией и вариантностью в этом разряде онимов нет резкой границы. Например, топонимы, указывающие на один и тот же географический объект, но относящиеся к разным хронологическим срезам, могут быть квалифицированы и как варианты, и как синонимы. Мы рассматриваем их как синонимы. Анжикала (варианты - Анжи, Гьанжи в языках народов Дагестана) - устаревшее название города Махачкала, Петровск (и Порт-Петровск) - тоже старое название. Употребление старых названий города в литературных произведениях продиктовано установкой писателя на создание колорита эпохи. Аналогичны топонимы Темир-Хан-Шура - устаревшее название, Шура - бытовое название того же города, Буйнакск - новое название.
Гидронимы старый Итил и новый Волга различаются сферой употребления: Итил бытует в устной народной поэзии как старое, традиционно-поэтическое и Волга как официальное.
