Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Основные теоретические вопросы фразеологии русского языка 16
1. Основные этапы развития фразеологии как лингвистической дисциплины 16
2. Узкое и широкое понимание фразеологии 18
3. Систематизация дифференциальных признаков фразеологической единицы 28
4. Классификация фразеологизмов по степени семантической слитности их компонентов 34
5. Особенности фразеологического значения. Внутренняя форма фразеологической единицы 37
6. Проблема разграничения вариантов и синонимов фразеологических оборотов 40
7. Стилистическая характеристика фразеологизмов 48
Выводы по I главе 54
Глава II. Библейские фразеологизмы как составляющая фразеологической системы русского языка. Лексикографический опыт В.И. Даля 58
1. Понятие «библейский фразеологизм» 58
2. Особенности библейской фразеологии 59
2.1. Возникновение и развитие библейской фразеологии
в русском языке 59
2.2. Особенности формы библейских фразеологизмов 63
2.3.Содержательная сторона библейской фразеологии 68
3. Специфика лексикографических трудов В.И. Даля «Толковый словарь живого великорусского языка» и «Пословицы и поговорки русского народа» 72
Выводы по II главе 84
Глава III. Анализ библейских фразеологических единиц из сборника В.И. Даля «Пословицы русского народа» и «Толкового словаря живого великорусского языка» 88
1. Классификация БФЕ из словарей В.И. Даля по степени семантической слитности 88
2. Классификация БФ из лексикографических трудов В.И. Даля
по лексико-грамматическим типам 94
3. Семантико-тематическая классификация БФ из лексикографических трудов В.И. Даля 103
4. Соотношение БФ из словарей В.И. Даля с соответствующими БФ из кодифицированного литературного языка 117
5. Соотношение БФ из лексикографических трудов В.И. Даля с текстом Библии 120
6. Жанровая классификация библейских оборотов из словарей В.И. Даля 131
7. Стилистические особенности БФ из лексикографических трудов В.И. Даля 144
Выводы по III главе 157
Заключение 160
Библиография 166
Словари, справочники 191
Приложение 194
- Основные этапы развития фразеологии как лингвистической дисциплины
- Понятие «библейский фразеологизм»
- Классификация БФЕ из словарей В.И. Даля по степени семантической слитности
Введение к работе
Фразеология как наука - одно из самых молодых направлений в языкознании. Несмотря на то, что семантическое изучение фразеологизмов, этих особых единиц языка, началось сравнительно недавно, к настоящему времени написано большое количество работ, посвященных вопросам фразеологии. Однако нельзя сказать, что все проблемы, связанные с фразеологией, решены. Поэтому изучение этой области языка не утратило своей актуальности и представляется важным и необходимым как в теоретическом, так и в практическом аспектах.
Данная работа посвящена системному анализу библейских фразеологических единиц (БФЕ) из лексикографических трудов В.И. Даля «Толковый словарь живого великорусского языка» (ТСД) и «Пословицы русского народа» (ПРН).
Выбор темы нашего исследования обусловлен рядом причин.
В настоящее время интерес к Библии и библейской фразеологии не угасает, а, напротив, повсеместно возрастает. В отечественной науке библейская фразеология долгое время была запрещенной темой. Конечно же, полностью исключить библейские фразеологизмы (БФ) из языка не удалось, поскольку многие из них вошли в него настолько прочно, что стали неотъемлемой частью широко используемой экспрессивной и метафорической фразеологии, например: козел отпущения; камень преткновения; тьма кромешная; глас вопиющего в пустыне; в поте лица; кожа да кости; каменное сердце; с неба упасть и т.д. Такие широко употребляемые фразеологизмы обычно толковались в словарях с точки зрения их семантики, стиля, но очень редко указывался непосредственный источник их происхождения, т. с. Библия.
Таким образом, в результате снятия запретов на христианскую религию и ее важнейший письменный источник Библию - возникла
9
закономерная активизация использования библейской
фразеологии - устойчивых оборотов, образованных на основе книг
Священного Писания.
Актуальность диссертационного исследования определяется прежде всего возрождением интереса широкого круга людей к Библии и христианству. Это обусловлено огромным нравственно-дидактическим потенциалом, а также неограниченными стилистическими возможностями библейской фразеологии. Хотя на сегодняшний день известно много работ, посвященных исследованию Священного Писания (Бетехтина Е.М., Гак В.Г. Гвоздарев Ю.А., Дубровина К.Н., Лилич Г.А., Мокиенко В.М., Степанова Л.И., Харазиньска И., Шулежкова С.Г. и др.), эта тема изучена далеко не полностью. Остаются нерешенными еще многие проблемы: соотношение общего фразеологического континуума русского языка с его библейской составляющей, структурно-семантические, стилистические и функциональные особенности библейских выражений, их использование в разных стилях речи, в художественных и публицистических произведениях, а также отражение библейских оборотов в словарях русского языка и, в частности, в лексикографических трудах В.И. Даля. Исследование, способствующее наиболее полному раскрытию специфики оборотов библейского происхождения из словарей В.И. Даля, позволит внести существенный вклад в изучение библейской фразеологии.
Научная новизна данной работы состоит в том, что в ней впервые исследуются фразеологические единицы библейского происхождения, представленные в конкретных лексикографических источниках: в сборнике «Пословицы русского народа» и «Толковый словарь живого великорусского языка». Кроме того, исследуемые в диссертации ФЕ анализируются в нескольких аспектах: как единицы библейского происхождения, как лексикографические единицы из словарей В.И. Даля и как единицы русского языка.
Предметом исследования являются грамматические, лексические, стилистические, семантические, жанровые и др. особенности библейских оборотов из «Толкового словаря живого великорусского язык» и сборника «Пословицы русского народа» В.И. Даля, а также специфика библейских выражений, собранных им в его лексикографических трудах, в сопоставлении с соответствующими единицами кодифицированного литературного языка и выражениями из текста Библии.
Объектом исследования являются как непредикативные библейские фразеологизмы, так и предикативные единицы (пословицы, поговорки, загадки, заклички, приговорки), имеющие непосредственное либо опосредованное отношение к библейскому тексту или библейским сюжетам.
Материалом для настоящего исследования послужили фразеологические единицы (ФЕ), отобранные на основании их генетической принадлежности к тексту Священного Писания методом сплошной выборки. Всего в работе было исследовано около 700 оборотов библейского происхождения, при этом большая их часть проанализирована в диссертации.
Целью работы является определение своеобразия библейских фразеологизмов из сборника В.И. Даля «Пословицы русского народа» и «Толкового словаря живого великорусского языка», выявление специфики их формы и содержания. Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд более конкретных исследовательских задач:
сопоставить БФ из лексикографических трудов В.И. Даля с соответствующими библейскими цитатами, образами и ситуациями;
сравнить БФ из словарей В.И. Даля с соответствующими библейскими фразеологизмами кодифицированного литературного языка;
- провести различные классификации БФ из словарей В.И. Даля:
а) по степени семантической слитности;
б) по лексико-грамматическим типам;
в) семантико-тематическую классификацию;
г) жанровую классификацию;
- определить специфику БФ из лексикографических трудов В.И. Даля и их место в библейской фразеологии русского языка:
а) рассмотреть их стилистические особенности;
б) выявить фольклорные черты;
в) определить их диалектные особенности.
Для достижения поставленной цели и решения вышеперечисленных задач в работе используются следующие методы и приемы исследования: метод сплошной выборки изречений библейской тематики, из словарей В.И. Даля, классификационный метод, связанный с распределением исследуемых БФ по различным типам и классам, метод сопоставления библейских выражений, собранных В.И. Далем, с соответствующими библейскими фразеологизмами кодифицированного литературного языка и выражениями из текста Библии; и, наконец, статистический метод, который позволяет сделать некоторые выводы и обобщения, выявляющие особенности БФЕ из лексикографических трудов В.И. Даля.
Теоретическая значимость работы определяется ее вкладом в исследование творческого наследия величайшего русского лексикографа В.И. Даля в той его части, которая связана с ФЕ библейского происхождения, не рассматривавшейся в лингвистической науке до настоящего времени в качестве самостоятельного феномена с его особенностями, спецификой и отличиями от библейской фразеологии кодифицированного литературного языка.
Настоящая работа может стать еще одним аспектом изучения наследия В.И. Даля, подтверждающим своеобразие его лексикографической деятельности.
Практическая ценность работы. Представленный в работе теоретический и практический материал может быть использован при чтении лекционных теоретических курсов по общей и русской фразеологии, по лексикологии и лексикографии, по русскому фольклору, а также при чтении различных спецкурсов, например: «Библейская фразеология русского языка», «Лексикографическая деятельность В.И. Даля», «Библеизмы в лексикографических трудах В.И. Даля» и др. Материалы диссертационного исследования могут быть использованы при составлении словарей библейской фразеологии русского языка.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
Библейская фразеология - особая часть фразеологии русского языка. Данный пласт фразеологии формировался в русском языке в течение нескольких веков, что привело к возникновению специфических черт как в форме, так и в содержании БФ. Особенностью содержательной стороны библейской фразеологии является морально-этическая и нравственно-дидактическая тематика. В результате исторических причин и особенностей развития русского языка в современном русском языке функционируют формы БФ на русском и старославянском языках.
Семантика библейских фразеологизмов, отличается своей характеризующей направленностью (характеристикой свойств, качеств, эмоций человека, а также явлений и ситуаций). Значительная часть библейских фразеологизмов носит назидательный характер.
Лексикографические труды В.И. Даля «Толковый словарь живого великорусского языка» и «Пословицы русского народа», послужившие источником для отбора библейских выражений, стоят особняком в русской лексикографии, поэтому и библейская фразеология, в них содержащаяся, имеет ряд особенностей, которые выявляются, с одной стороны, при их сопоставлении с тексі ом Библии, а с другой стороны - при их сопоставлении
с аналогичными БФ из кодифицированного литературного языка.
По причине того, что во время создания В.И. Далем его словарей Священное Писание составляло значительную часть жизни русского народа, сохранялась неразрывная связь между употребляемыми фразеологизмами и текстом Библии. Поэтому в большинстве своем БФЕ были мотивированными, т.е. фразеологическими единствами. Фразеологические сращения, т.е. немотивированные БФ, составляют немногочисленную часть исследованной библейской фразеологии.
Большую часть исследованных БФЕ составляют фразеологические единства предикативного характера, в то время как в кодифицированном литературном языке непредикативные фразеологические единицы библейского происхождения составляют несколько больший процент по отношению к предикативным БФЕ.
Различия между БФ из лексикографических трудов В.И. Даля и соответствующими фразеологизмами кодифицированного литературного языка сводятся к различиям или только формы, или и формы, и содержания соответствующих БФЕ. При этом обе группы довольно многочисленны.
С точки зрения отношения БФ из словарей В.И. Даля к тексту Библии исследуемые БФ распределяются по двум примерно равным группам: цитатные (контекстуальные) и ситуативные (сюжетные) БФ.
Все рассмотренные библейские обороты распределяются по следующим жанрам: пословицы, поговорки, загадки, заклички и приговорки. Большую часть БФ составляют пословицы и поговорки. Значительную группу библейских оборотов из словарей В.И. Даля составляют также загадки.
Библейские обороты из словарей В.И. Даля имеют определенные стилистические особенности. Функционально-стилевая окраска рассмотренных БФЕ делится на два вида: книжная и разговорная.
14
Большинство фразеологизмов библейского происхождения
принадлежит разговорному функциональному стилю языка. БФ разговорного
функционального стиля более разнообразны по эмоционально-экспрессивной
окраске, чем БФ книжного стиля. Основные ее виды - мелиоративная и
пейоративная.
Достоверность результатов исследования, полученных в ходе проведения диссертационного исследования, обеспечивается исходными методологическими положениями, подтверждается глубоким анализом первоисточников, привлечением разнообразной научно-исследовательской литературы по теме диссертации и исследованием на базе обширного лингвистического материала с применением современных методов, многоаспектностью и комплексностью предпринятого анализа БФЕ из лексикографических трудов В.И. Даля.
Апробация работы. Результаты исследования были обсуждены на Всероссийской конференции «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие» VI Кирилло-Мефодиевских чтений в МПГУ 18 мая 2005 года, на Кирилло-Мефодиевских чтениях на кафедре общего и русского языкознания филологического факультета в РУДН в мае 2005 года, на Международной научной конференции «Функциональная семантика, семиотика знаковых систем и методы их изучения» I Новиковских чтений 6 апреля 2006 года, а также на конференции «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие» VII Кирилло-Мефодиевских чтений в Государственном институте русского языка им. А.С. Пушкина 15 мая 2006 года.
Основное содержание диссертации отражено в шести научных публикациях автора.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложения.
Во введении обосновывается актуальность, научная новизна
15 диссертации, определяются материал, предмет и объект, цель, задачи и
методы диссертационного исследования, а также основные положения,
выносимые на защиту.
В первой главе обсуждаются некоторые теоретические вопросы
фразеологии русского языка.
Во второй главе определяется понятие «библейский фразеологизм»,
рассматриваются особенности библейской фразеологии вообще и русской
библейской фразеологии в частности; выявляется специфика
лексикографических трудов В.И. Даля «Толковый словарь живого
великорусского языка» и «Пословицы и поговорки русского народа» и
определяется понимание фразеологии В.И. Далем.
В третьей главе осуществляется анализ библейских фразеологических единиц из лексикографических трудов В.И. Даля, определяется их своеобразие, выявляется специфика их формы и содержания в сравнении с БФ кодифицированного литературного языка и выражениями из текста Библии, проводится классификация библейских фразеологических единиц по различным основаниям.
В конце каждой главы делаются выводы.
В заключении подводятся итоги работы, отмечаются особенно интересные практические результаты, намечаются дальнейшие перспективы исследования. В качестве приложения представлены БФ из лексикографических трудов В.И. Даля «Толковый словарь живого великорусского языка» и «Пословицы русского народа» с цитатными соответствиями из Библии, определением типа этих соответствий и комментариями В.И. Даля к отдельным оборотам.
Основные этапы развития фразеологии как лингвистической дисциплины
Прежде чем приступить непосредственно к рассмотрению вопросов, являющихся целью нашего исследования, обратимся к истории проблемы.
Фразеология как самостоятельная лингвистическая дисциплина возникла в 40-х годах XX в. в советском языкознании. Предпосылки теории фразеологии были заложены в трудах А.А. Потебни, И.И. Срезневского, А.А. Шахматова и Ф.Ф. Фортунатова. Влияние на развитие фразеологии оказали также идеи французского лингвиста Ш. Балли (1865-1947). В западноевропейском и американском языкознании фразеология не выделяется в особый раздел лингвистики.
Вопрос об изучении устойчивых сочетаний слов в специальном разделе языкознания - фразеологии - был поставлен в учебно-методической литературе ещё в 20-40-х годах в работах Е.Д. Поливанова, СИ. Абакумова, Л.А. Булаховского. Изучение фразеологии стимулировалось лексикографической практикой, с одной стороны, а с другой, - работами В.В. Виноградова, в которых были поставлены вопросы об основных понятиях фразеологии, её объёме и специфике.
В 50-е годы главное внимание уделялось вопросам сходства и различия фразеологизмов со словом и сочетанием слов; проблематика фразеологии исчерпывалась в основном выяснением критериев фразеологичности и уточнением основ классификации фразеологизмов. С конца 50-х годов намечается тенденция системного подхода к проблемам фразеологии, разрабатываются вопросы, связанные с описанием фразеологизмов как структурных единиц языка (А.И. Смирницкий, О.С. Ахманова). 60-70-е годы в развитии фразеологии характеризуются интенсивной разработкой собственно фразеологических методов исследования объектов фразеологии, основанных на идеях системно-уровневого анализа фактов языка (В.Л. Архангельский, Н.Н. Амосова, В.П. Жуков, А.В. Кунин, М.Т. Тагиев), изучением системной организации фразеологического состава языка (И.И. Чернышёва, Н.М. Шанский) и его развития (В.М. Мокиенко, Ф.Н. Попов, А.И. Федоров), особое внимание уделяется семантике фразеологизмов и номинативному аспекту фразеологии (В.Н. Телия), фразообразованию в его динамике (С.Г. Гаврин, Ю.А. Гвоздарев), признакам сочетаемости слов-компонентов (М.М. Копыленко, З.Д. Попова), сопоставительно-типологическому изучению фразеологии (Ю.Ю. Авалиани, Л.И. Ройзензон), а также разработке описания фразеологизмов в словарях (М.Г. Ашукина и Н.С. Ашукин, A.M. Бабкин, А.И. Молотков, В.М. Мокиенко, А.И. Федоров, Н.М. Шанский и др.).
Предметом фразеологии как раздела языкознания являются исследования категориальных признаков фразеологизмов, на основе которых выделяются основные признаки фразеологичности и решается вопрос о сущности фразеологизмов как особых единиц языка, а также выявляются закономерности функционирования фразеологизмов в речи и процессы их образования.
Главной задачей для любого фразеолога является определение сущности фразеологизма, его статуса в системе языка, структурных, семантических и функциональных особенностей, дифференциальных признаков, достаточных для того, чтобы отделить ФЕ от других языковых единиц и очертить границы фразеологии. 2. Узкое и широкое понимание фразеологии
Прежде всего необходимо отметить, что фразеологическая единица - это такая единица языка, которая занимает промежуточное положение между словом и словосочетанием. Об этом говорили многие лингвисты [Срезневский 1873, 12; Поливанов 1928, 61; Шанский 1985, 18 и др.]. Причем по содержанию ФЕ сходна со словом, а по форме - со словосочетанием.
Вместе с тем если говорить о конкретном объеме фразеологии, представляющем собой некую совокупность ФЕ данного языка, то в этом вопросе мнения лингвистов расходятся весьма существенно. Так, до настоящего времени существуют разные точки зрения на то, что такое фразеологизм, каков объем фразеологии русского языка. Перечни фразеологизмов русского языка, предлагаемые разными учеными, настолько отличаются друг от друга, что с полным основанием можно говорить о противоположных, даже исключающих друг друга взглядах на предмет исследований и об отсутствии в этой связи четкости в научной терминологии, употребляемой для обозначения соответствующих понятий. Этим объясняется и отсутствие четкости в понимании задач, целей и самой сущности термина «фразеология», и тот факт, что до сих пор нет единой классификации фразеологических оборотов русского языка с точки зрения их семантической слитности.
Обобщая широкий спектр взглядов на фразеологию, можно отметить следующее. На современном этапе развития фразеологии все многообразие существующих в лингвистике теорий этой дисциплины можно условно свести к узкому и широкому ее пониманию.
Впервые понятие фразеологии в узком и широком смысле слова было введено СИ. Ожеговым 15 1957 году в статье «О структуре фразеологии», однако в течение длительного времени в этом вопросе не было окончательной ясности. К.Н. Дубровина выделила три аспекта рассмотрения ФЕ: содержательный, формально-структурный и функциональный [Дубровина 1998, 53]. В соответствии с этим следует говорить не просто об узком и широком понимании фразеологии, а о трех критериях такого понимания [см. Дубровина 1989, 4-Ю], поскольку каждый лингвист оценивает ФЕ именно с этих трех сторон.
Рассмотрим последовательно все три критерия.
Первый из них связан с семантической структурой фразеологизма. Так, сторонники узкого понимания фразеологии основным признаком фразеологической единицы считают целостность, неразложимость ее значения. Поэтому одним из категориальных (дифференциальных) признаков ФЕ А.И. Молотков считает наличие у нее (у ФЕ в целом, а не у каждого компонента в отдельности), как и у слова, лексического значения [Молотков 1977,22]. А по мнению В.П. Жукова, под фразеологизмом понимается устойчивая и воспроизводимая раздельнооформленная единица, состоящая из компонентов, наделенная целостным (или реже частично целостным) значением [Жуков 1978, 6]. Эту точку зрения разделяет и О.С. Ахманова: «Можно сказать, - пишет она, - что во фразеологической единице «цельность номинации» довлеет над структурной раздельностью: выделение признаков, характеризующих обозначаемый предмет, оказывается подчиненным его целостному обозначению» [Ахманова 1957, 170].
Такими фразеологическими единицами, имеющими целостное, неделимое значение, согласно классификации В.В. Виноградова, являются фразеологические сращения и фразеологические единства [Виноградов 1977, 121-133]. Следовательно, сторонники узкого
понимания фразеологии с точки зрения семантического критерия относят к ФЕ только обороты с целостным значением, т.е. фразеологические сращения и единства (например, вавилонское столпотворение, по образу и подобию, адамовы веки (времена), фиговый листок).
Напротив, сторонники широкого понимания фразеологии, помимо сращений и единств, включают в состав фразеологии также и семантически членимые обороты. К таковым относятся: во-первых, по классификации В.В. Виноградова [1977, 133-138], фразеологические сочетания (обороты с расчлененным значением, один из компонентов которых имеет ограниченную сочетаемость, например, карие глаза, окладистая борода и др.); и во-вторых, введенная Н.М. Шанским в состав фразеологии группа устойчивых оборотов, названная им фразеологическими выражениями. Эту единицу Н.М. Шанский определяет как «устойчивый в своем составе и употреблении фразеологический оборот, который не только является семантически членимым, но и состоит целиком из слов со свободным значением» [Шанский 1985, 62] (например, большой палец, глава правительства и др.). По данному вопросу мы придерживаемся узкого понимания фразеологии.
Понятие «библейский фразеологизм»
Библейские фразеологизмы - это фразеологические единицы, источником которых является Библия - книги Священного Писания Ветхого и Нового Заветов.
Библия - общий элемент религии и культуры разноязычных обществ. Под Библией понимается письменное откровение Божие людям. По религиозным представлениям Бог открывает себя миру двояким способом: путем устной традиции, восходящей к общественной проповеди святых, пророков (эта традиция называется Священным Преданием), и благодаря письменно зафиксированным текстам, которые называются Священным Писанием.
Библия состоит из двух больших частей. В первую часть вошли книги, которые были составлены до Рождества Христова. Их совокупность называется Ветхим Заветом. Вторая часть - Новый Завет - охватывает книги, созданные после Рождества Христова.
Библия - важный фактор в культуре народов, исповедующих христианскую религию: тексты Священного Писания в той или иной мере знают христиане всех стран, поэтому Библия является одним из основных источников интернациональной фразеологии. Вместе с гем на основе библейских текстов образовались и национальные БФ, в том числе и в русском языке. С течением времени многие библейские выражения фразеологизировались в русском языке. Однако процесс фразеологизации шел неодинаково. Уже в самом Священном Писании многие выражения употреблялись в качестве метафор, в этом же качестве они перешли и в русский язык, например, волк в овечьей шкуре, гробы повапленные, кимвал бряцающий, не мечите бисера перед свиньями, камни возопиют, соль земли и др. Другую группу фразеологизмов составляют выражения, которые в первоисточнике употребляются в прямом значении, тогда как в современном русском языке они переосмыслены и часто используются в качестве метафор. Например, Суббота для человека, а не человек для субботы; внести свою лепту; нести свой крест; зарыть (свой) талант (в землю); служить двум господам и др. Кроме того, можно выделить еще одну группу БФ, которые появились на основе того или иного библейского образа или сюжета и метафоризировались в русском языке, при этом в самой Библии этих оборотов нет. Например, валаамова ослица; добрый самаритянин; петь Лазаря; посылать от Понтия к Пилату и др. Библейская фразеология начала входить в русский язык со времени появления на Руси христианства, а с ним и книг Священного Писания. Начало переводу Священного Писания для славян было положено в IX веке Константином (Кириллом) и Мефодием (впоследствии прославленными в лике святых и по значимости своей миссионерской деятельности приравненными к апостолам, таким образом, их принято называть святыми равноапостольными), создавшими первый литературный славянский язык (называемый впоследствии «старославянский», «церковнославянский») и переложившими на него ряд рукописных греческих книг (Евангелие, Псалтырь, богослужебные сборники и др.). В Древней Руси с X века в процессе христианизации страны старославянские библейские тексты переживали сложную историю. На протяжении пяти веков менялись и состав того или иного частичного свода, и его отношения к другим использовавшимся на Руси частичным сводам, и его отношения к греческим, латинским, южнославянским и западнославянским библейским текстам, и степень русификации его языка [Логачев 1995, 115]. В 1499 году в Новгороде появилась в виде рукописной книги первая полная славяно-древнерусская Библия (т.н. Геннадиевская). На ее основе в 1581 году возникла первая печатная Библия (Острожская). Новые редакции славянской Библии, все более русифицированные, создавались в XVII-XVIII веках.
В XIX веке был поставлен вопрос о переводе славянской Библии на русский язык. Сложная, многоэтапная работа увенчалась в 1876 году созданием русской Библии, которую принято называть Синодальной Библией.
Судьба библейской фразеологии русского языка довольно необычна. Как отмечает К.Н. Дубровина, «в православно-христианской России изучение Закона Божьего было обязательным для всех учеников как в церковно-приходских школах, так и в других учебных заведениях. Поэтому библейские обороты являлись неотъемлемой частью активного словаря православных людей. И, конечно, не только высокообразованные, но и просто грамотные люди хорошо знали библейские притчи, изречения, афоризмы. А русская интеллигенция была буквально пропитана библеизмами, широкое распространение которых в русском языке может быть подтверждено многочисленными примерами из художественных, публицистических, эпистолярных и прочих произведений» [Дубровина, 2003; 30].
Положение резко изменилось после Октябрьской революции, когда декретами советской власти было отменено преподавание старославянского языка и Закона Божия. «Постоянное обращение к молитвам, к богослужебным текстам и особенно к Псалтыри, к текстам на старославянском языке на протяжении тысячелетия служило важнейшим источником обогащения концептосферы русского языка. Церковнославянские слова, выражения и формы слов служили не только расширению русского литературного языка и просторечия, но и вносили оценочный компонент в мышление» [Лихачев 1993, 4].
Будучи весьма распространенной во всех сферах языка до 1917 года, библейская фразеология значительно сократилась в объеме и утратила былую употребительность за годы советской власти, когда Библия находилась под запретом. В результате многие библейские фразеологические единицы (БФЕ) утратили свою мотивированность, так как потеряли связь с хорошо известными прежде библейскими сюжетами, стали забываться и постепенно исчезать из языка. Часть БФ перестала восприниматься носителями русского языка как фразеологизмы, источником которых является Библия, однако они продолжали функционировать в языке, служа мощными образными средствами. Очень часто многие библейские изречения, которые в изобилии встречались в литературе прошлых веков, невозможно было найти в словарях, создававшихся в советское время, а если подобные библеизмы в них включались, то обычно сопровождались пометой «устар.», да и на самом деле являлись таковыми (например, гроб повапленный, заднюю созерцать, кимвал бряцающий, кипеть млеком и медом, купель Силоамская, взыскующие града, вопиять гласом велиим, неопалимая купина, добрый самаритянин и т.д.) [Дубровина, 2003; 30-31].
Помимо этого, идеология воинствующего атеизма, ставшая господствующей в советском обществе, вовсе не способствовала тому, чтобы авторы, даже знающие Закон Божий и другие библейские тексты, привлекали их для аллюзий и цитирования в своих произведениях. В литературной речи в этот период использовались лишь те слова и выражения, которые, почти потеряв связь с Библией, имели переносное значение и еще в предыдущее столетие стали фразеологизмами и афоризмами русского языка. Именно применительно к ним в русистике начал употребляться термин «библеизм» в современном его значении.
С началом перестройки в России начался обратный процесс, и в результате снятия многих запретов и ограничений вновь возник интерес к книгам Священного Писания, что привело к определенному возрождению употребительности библейских фразеологических единиц в русском языке.
Классификация БФЕ из словарей В.И. Даля по степени семантической слитности
В первой главе мы изложили теоретические основы распределения фразеологических единиц по тем или иным группам в классификации по степени семантической слитности.
Придерживаясь по семантическому критерию узкого понимания фразеологии, мы рассматриваем в рамках фразеологии фразеологические сращения, фразеологические единства и фразеологические сочетания, исключая фразеологические выражения. При этом фразеологические единства мы разделяем на непредикативные и предикативные ФЕ.
Так, фразеологические сращения представляют собой семантически неделимые фразеологические обороты, в которых целостное значение совершенно не соотносимо со значениями их компонентов. Значения единиц этой группы абсолютно не мотивированы в современном русском языке. По этой причине часть из них постепенно уходит из языка, при этом остаются самые запоминающиеся и оригинальные по форме фразеологизмы. При отнесении БФЕ из лексикографических трудов В.И. Даля к той или иной группе мы сталкиваемся со следующей проблемой: с точки зрения современного русского языка многие БФЕ не являются мотивированными (например: Аредом вышло [ТСД 2003; т.1, 21]; аредовы веки, мафусаиловы годы [ТСД 2003; т.1, 21] Аредское дело [ТСД 2003; т.1, 21]; ветхий человек [ТСД 2003; т.1, 188]; умыть руки [ПРИ 1993; т.1, 350] и др.), поэтому мы относим их к фразеологическим сращениям. Однако при рассмотрении тех же БФЕ в диахроническом аспекте мы приходим к другим выводам относительно их мотивированности. И і? пом нам помогают толкования БФЕ, которые приведены в словаре Даля.
Современный носитель русского языка вряд ли поймет значение БФ Аредское дело, Аредом вышло или аредовы веки. Возможно, кто-то догадается о значении БФ аредовы веки по аналогии с БФ Мафусаилов век, который также означает жить, прожить очень долго (по библейскому сказанию, патриарх Мафусаил прожил девятьсот шестьдесят девять лет, а Иаред девятьсот шестьдесят два года (Быт. 5, 20). Возможно, отдельным носителям русского языка (хорошо знающим русскую фразеологию или текст Ветхого Завета) известно и сейчас значение БФ аредовы веки, но поскольку в современных словарях данный БФ сопровождается пометой (устар.), такие люди, скорее, составят исключение. В другом значении имя Аред употребляется в БФ Аредское дело и Аредом вышло. Даль толкует БФ Аредское дело следующим образом: самое злое, ехидное, сатанинское дело [ТСД 2003; т.1, 21]. Такое толкование может быть понятно только при знании дополнительных ассоциаций, связанных с образом Ареда. «Аред (Иаред? Ирод?) - дряхлый старичишка, выживший из лет, заедающий чужой век; старый брюзгач, кашей, скряга; старый ведун, колдун; злой знахарь» [ТСД 2003; т.1, 21]. Из данного толкования следует, что образы Иареда и Ирода в некоторой степени совместились в одном образе, объединив таким образом значение «ветхий, старый» с негативным значением, связанным с образом Ирода. БФ Аредом вышло Даль толкует следующим образом: «сблевать, вырвало, скинуло с души» [ТСД 2003; т.1, 21], другими словами, «выйти прахом» (такое толкование подтверждают и такие фразеологические единства библейского происхождения, как Неправедное создание (стяжание) аредом пойдет [ТСД 2003; т.1, 21] и Рассыпься аредом, да не доставайся скаредам рассыпься ветхим прахом, пропадай добро мое, да не доставайся ворогу [ТСД 2003; т.1, 21]). Очевидно, что люди, употреблявшие данные БФ, связывали их в большей или меньшей степени с тем или иным библейским персонажем (Иарсдом или Иродом). Однако в любом случае его значение было для них мотивировано, поэтому в диахроническом аспекте все три вышеперечисленных БФ будут являться фразеологическими единствами, а в синхроническом - фразеологическими сращениями. То же можно сказать о большинстве фразеологических сращений (с диахронических позиций) из лексикографических трудов В.И. Даля. Так, для современного носителя русского языка БФ ветхий человек будет означать не более чем «старый человек». Однако в «Толковом словаре» Даля данный БФ толкуется как человек, родившийся в прародительском грехе и не возродившийся духовно, по Новому Завету [ТСД 2003; т.1, 188].
БФ мудрость человеческая с позиций современного носителя русского языка может быть понят в прямом смысле, тогда как на самом деле он имеет противоположное значение: умствованье, умничанье, заблуждения [ТСД 2003; т.2, 356]. Смысл данного БФ можно понять только в его оппозиции к БФ мудрость Божеская - промысел, провиденье [ТСД 2003; т.2, 356].
Несколько иная ситуация сложилась в отношении БФ Вавилонское столпотворение. В современном русском языке в результате явления так называемой народной этимологии слово «столпотворение» сближается со словом «толпа». Однако изначально оно образовано в результате сложения слов столп и творить (сооружение Вавилонской башни, когда Господь смешал языки, в результате чего между людьми возникло непонимание). В словаре Даля зафиксировано первоначальное значение этого БФ: бестолочь, где друг друга не понимают [ТСД 2003; т.1, 159] и в качестве синонима приводится БФ Вавилонское смешение языков. Таким образом, в современном русском языке существует ложная мотивированность БФ Вавилонское столпотворение. По этой причине мы можем отнести его к фразеологическим сращениям. С другой стороны, в то время, когда В.И. Даль зафиксировал этот БФ в своем словаре, он сохранял живую связь с источником и, следовательно, имел верную мотивированность. Поэтому с точки зрения языка того времени его, без сомнения, можно отнести к фразеологическим единствам. Немотивированными как в словаре В.И. Даля, так и в соверменном русском языке являются фразеологизмы быть в духе, быть не в духе. В.И. Даль толкует их следующим образом: быть хорошо или дурно настроєну, расположену; быть веселу или скучну [ТСД 2003; т.1, 503]. В современном русском языке они имеют такое же значение: быть в плохом настроении ; быть в хорошем настроении [ФСРЯ 1987, 148]. В Библии этот оборот означал находиться под действием Святого Духа . Вот один из примеров: «Я, Иоанн, (...) был в духе в день воскресный, и слышал позади себя громкий голос, как бы трубный, который говорил: Я есмь Альфа и Омега, Первый и Последний» (Отк. 1, 9-Ю). Таким образом, данный БФ давно утратил свою мотивированность, поэтому и в синхроническом, и в диахроническом аспекте он будет относиться к фразеологическим сращениям. По той причине, что во время создания В.И. Далем его лексикографических трудов Священное Писание составляло значительную часть жизни русского народа, сохранялась неразрывная связь между употребляемыми фразеологизмами и текстом Библии. Поэтому в большинстве своем БФЕ были мотивированы. Отсюда можно сделать вывод, что фразеологические сращения составляли немногочисленную часть библейской фразеологии того времени, в то время как большинство БФЕ составляли фразеологические единства, т.е. мотивированные фразеологические единицы с целостным значением.
Выше было сказано, что фразеологические единства мы разделяем на единицы предикативного и непредикативного характера. Так, к фразеологическим единствам непредикативного характера относятся такие БФ, как: древо познания добра и зла [ТСД 2003; т.1, 491]; Альфа и Омега [ТСД 2003; т.1, 12]; Иудино дерево [ТСД 2003; т.2, 68]; Камень претыки (преткновения) [ТСД 2003; т.2, 80]; побиение младенцев израильских [ТСД 2003; т.З, 135]; нести свой крест [ТСД 2003; т.2, 190]; посыпать голову пеплом [ТСД 2003; т.З, 30]; Фома неверующий [ТСД 2003; т.2, 508]; волк в овчине [ПРН 1993; т.1, 84]; слуга двоих господ [ПРН 1993; т.З, 20]; убог, как Лазарь [ПРН 1993; т. 1,176]; не ради Иисуса, ради хлеба куса (служить) [ТСД 2003; т.2, 225]; как Отче-наш знаю (словарная форма - знать как Отче наш) [ТСД 2003; т.2, 766]; негде (некуда) ему и головы приклонить [ТСД 2003; т.З, 178]; око за око, зуб за зуб [ПРН 1993; т.1, 261].
Большую же часть составляют фразеологические единства предикативного характера. К ним относятся пословицы, поговорки и т.д. Например: Блажен не ходящий на совет нечестивых [ТСД 2003; т.1, 95]; Бог даст день, даст и пищу [ПРН 1993; т.1, 218]; Вера и гору с места сдвинет [ПРН 1993; т.1, 69]; Птица ни сеет, ни орет, а сыта живет [ПРН 1993; т.2, 352]; Взят из грязи, да посажен в князи [ПРН 1993; т.1, 125]; Волк и в овечьей шкуре не укроется [ПРН 1993; т.1, 84]; От Бога отказаться - к сатане пристать [ТСД 2003; т.1, 103]; Где Господь пшеницу сеет, там черт -плевелы [ПРН 1993; т.1, 229]; Давид молится да плачет, а Саул веселится и скачет [ПРН 1993; т.2, 274]; Помер Адам - ни Богу, ни нам, ни душа на небо, ни кости в землю (разбитый горшок) [ТСД 2003; т.1, 5]; Аще Бог по нас, никтоже на ны (или на нас) [ТСД 2003; т.1, 31]; Не пожелай добраго (добра) друга твоего [ТСД 2003; т.З, 221]; Нет безгреховного человека [ТСД 2003; т.1, 60]; Люби ближнего, как себя [ПРН 1993; т.1, 234]; Всяк безчестится делами своими (от дел своих) [ТСД 2003; т.1, 79]; Избери благую часть, иди благим путем правды [ТСД 2003; т.1, 90] и др.
