Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ПРОЗВИЩА КАК ВИД АНТРОПОНИМОВ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ 14
1.1. Из истории изучения прозвищ 14
1.2. Вопрос о термине «прозвище» 19
1.3. Имена и прозвища в истории языка 27
1.4. Прозвища и неофициальные именования человека 32
1.5. Классификация прозвищ 36
1.6. Лингвистические и экстралингвистические аспекты изучения прозвищ...40
1.7. Социальный аспект возникновения и функционирования прозвищ 43
1.8. Прозвища в эмоционально-экспрессивном освещении 51
1.9. Роль «прозвищного самосознания» в формировании личности 54
Выводы 60
ГЛАВА II. ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИЗУЧЕНИЯ ПРОЗВИЩ (НА МАТЕРИАЛЕ СОВРЕМЕННЫХ ПРОЗВИЩ ШУМЯЧСКОГО И ЕРШИЧСКОГО РАЙОНОВ СМОЛЕНСКОЙ ОБЛАСТИ) 64
2.1. Методика сбора современных прозвищ 64
2.2. Современные прозвища в лексико-семантическом освещении 67
2.3. Структура прозвищных именований 97
2.4. Прозвища в речевой коммуникации 103
2.5. Эмоциональная и эстетическая природа прозвищ 107
Выводы 114
ГЛАВА III. ЭКСТРАЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИЗУЧЕНИЯ ПРОЗВИЩ 119
3.1. Социальная оценка прозвищ 119
3.2. Половозрастная характеристика прозвищ 129
3.3. Прозвища и культура 133
Выводы 137
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 139
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 147
ПРИЛОЖЕНИЯ 167
Приложение 1. Историко-географический очерк 167
Приложение 2. Обследованные населённые пункты 172
Приложение 3. Список информантов 173
Приложение 4. Указатель рассмотренных в работе прозвищ 175
Введение к работе
Актуальность исследования
В последнее время в сфере интересов современной науки на первый план выходит антропоцентрический подход к изучению любого явления. Если в первой половине XX века существовала статистическая парадигма гуманитарного знания, то вторая половина столетия и начало XXI века характеризуется сменой парадигм: приходит парадигма антропоцентрическая и динамическая. В центре исследовательской мысли - человек, его личностные параметры и ориентиры. В этом свете, безусловно, антропонимика как наука об именовании человека, идентификации его в социуме, большом и малом, представляет собой весьма перспективную область для работы. В связи с изучением языковой личности и языковой картины мира возрастает роль изучения имен собственных, в частности - антропонимов, которые являются, несомненно, одним из важнейших компонентов, составляющих видение мира человеком, частью и языковой, и концептуальной картины мира (Караулов 1976, 1987; Постовалова 1988; Кубрякова и др. 1996, Маслова 2001 и др.).
Среди антропонимических категорий, составляющих совокупность идентификационных средств для выделения человека в социуме на современном этапе его существования, есть официальные и неофициальные. В официальную антропонимическую (антропонимную) формулу сегодня входят фамилии, имена, отчества (так называемая формула ФИО). Но в бытовой коммуникации, которая составляет сферу неформального общения, занимающую значительное место в повседневной жизни индивидуума, большую роль играют ПРОЗВИЩА - дополнительные, неофициальные именования человека, использующиеся для наиболее точной, личностной, оценочной характеристики называемого и выделяющие его в коллективе. «Прозвища - слова, даваемые людям в разные периоды их жизни по тому или иному свойству или качеству этих людей и под которыми они известны обычно в определенном, часто довольно замкнутом кругу общества» (Чичагов 1959, с. 5).
Именно прозвища наименее исследованы среди антропонимов, возможно, потому, что это имена неофициальные, дополнительные идентификаторы личности. И вместе с тем категория прозвищ интересна и перспективна для изучения по нескольким аспектам:
Языковая и социальная природа прозвищ.
История прозвищ.
Индивидуальные и групповые прозвища.
Устойчивость категории прозвищ в системе коммуникативных идентификационных средств для называния человека.
Роль прозвищ в системе антропонимических средств, их функциональные параметры в ряду других антропонимов.
Причины образования прозвищ.
Способы образования прозвищ.
Прозвища и культура речи.
Важность и значимость изучения прозвищ отметил еще В. К. Чичагов, один из основоположников русской послереволюционной ономастики. Он дал классическое определение этому идентификатору и предложил классификацию прозвищ (1959, сс. 5 - 7). Ученый внес большой вклад в разработку вопроса о разграничении имен и прозвищ в истории языка. Но современными прозвищами он не занимался. И до настоящего времени вопросы о генезисе прозвищ, их коммуникативном статусе, структурных и семантических моделях хотя и привлекают антропонимистов, но детально не разработаны и не обобщены в том объеме, чтобы можно было говорить о прозвищах как о специальной антропо- нимической категории с учетом функционально-семантической, социальной и культурологической сторон.
Индивидуальным прозвищам, да и то лишь как явлению устного народного творчества (специальность «фольклористика») посвящена только одна диссертация (Карташева 1985а). В 2002 году появилась диссертация Ю. Б. Воронцовой, в которой рассматриваются коллективные прозвища.
Индивидуальные прозвища в основном изучаются по отдельным регионам, и работа эта находится в стадии сбора и описания частного материала. Так, хорошо известны статьи 3. П. Никулиной, посвященные сибирским (главным образом - кемеровским) прозвищам (1975, 1976, 1977, 1980 и др.). Е. Ф. Данилина ввела в научный оборот прозвища, собранные в Пензенской и Нижегородской областях (1979). Отдельные наблюдения над бытованием современных прозвищ и перечень собранных в целом по России именований находим в работах А. В. Суперанской (1999, 2000, 2004 и др). Однако она же пишет: «Сбор прозвищ во многих районах еще и не начинался. Это сложная и трудоемкая работа. Но она необходима для дальнейшего развития ономастических исследований» (2004, с. 50).
Несомненно, именно региональные исследования наиболее актуальны и перспективны. Рассмотрение какого-либо языкового материала, особенно в сфере имен собственных, следует проводить глубоко и всесторонне на определенной, четко локализованной территории, что обеспечивает высокую степень объективности выводов (Поротников 1970 и др.).
Неоднократно в антропонимической и - шире - ономастической литературе подчеркивается роль ареальных разысканий. Так еще А. М. Селищев отмечал, что одинаковые черты быта, одинаковые условия в эпоху феодализма обусловили общие черты в славянской ономастике, но вместе с тем есть и отличия, связанные с локальным бытованием онимов (1968, с. 128). Следует отметить, что в настоящее время уже осознана актуальность лингвогеографиче- ского изучения антропонимии (Данилина 1976, с. 153). Многие вопросы, связанные с именованием человека, сначала разрабатываются в регионах, а затем, по мере накопления локального материала, появляются обобщающие труды. Это, несомненно, касается и прозвищ. В 1989 году было создано Всероссийское научно-исследовательское и культурно-просветительское общество «Энциклопедия российских деревень», программа которого широко охватывает сбор ономастического (естественно, и антропонимического) материала. Сбору прозвищ уделяется значительное внимание (Рубцова, Вопросник 1991): ведь имен- но в сельской местности прозвища бытуют наиболее активно в силу объективных причин (своеобразный контингент сельских жителей, условия бытовой коммуникации - небольшие, относительно замкнутые коллективы, в которых люди хорошо знают друг друга, наличие фольклорных традиций и пр.).
Наше диссертационное сочинение мыслится именно в означенном русле - для обследования взяты Шумячский и Ершичский районы Смоленской области, территория, пограничная с Белоруссией и имеющая устойчивые исторические обычаи и верования, сложную историческую судьбу. Прозвища данной местности еще не исследованы, и нам видится актуальность и перспективность работы.
В целом прозвища Смоленщины фрагментарно описывались И. А. Королевой (1993, 1993а 1994, 1994а, 1996 и др.), в русле разработок которой выполнена настоящая диссертация.
Объектом исследования является, таким образом, корпус индивидуальных прозвищ, собранных в юго-западных районах Смоленской области в 1995 - 2005 гг. Картотека составляет 1220 наименований.
Предметом исследования послужил весь сложный комплекс лингвистических и экстралингвистических факторов и явлений, влияющих на образование и бытование прозвищ сегодня, на определение прозвища как важной антро- понимической категории, идентифицирующей личность в социуме.
Цели и задачи работы. Основная цель диссертационного сочинения - показать языковую и социальную сущность современных прозвищ, их роль в бытовой коммуникации современного общества, связь с историческими и культурологическими традициями в номинации объекта называния, существующими в русском менталитете.
Поставленная развернутая общая цель предполагает решение ряда конкретных задач:
1. Составить картотеку индивидуальных прозвищ, бытующих в настоящее время в означенном регионе (взят десятилетний временной срез).
С учетом выработанной методики расклассифицировать и проанализировать собранный материал в двух аспектах: лингвистическом и социокульту- рологическом.
Провести лингво-социологический и историко-культурологический анализ корпуса смоленских прозвищ.
Определить роль прозвищ в современной системе антропонимических средств идентификации личности в бытовой коммуникации.
По возможности выявить особенности смоленских прозвищ, учитывая, в первую очередь, лексико-семантический анализ антропооснов и способы номинации.
Источники исследования. Сбор смоленских прозвищ был начат знаменитым фольклористом, этнографом, лексикографом В. Н. Добровольским в конце XIX - первой четверти XX в. Часть именований дана в словарных статьях и иллюстративных примерах Смоленского областного словаря (1914) и материалах Смоленского этнографического сборника (1891 - 1903).
Современные прозвища Смоленщины собирались И. А. Королевой и студентами Смоленского государственного педагогического университета в Ро- славльском, Ярцевском, Вяземском, Смоленском, выборочно в Шумячском районах (1995, 1998, 2001 - 2003). Частично они опубликованы в некоторых небольших статьях сборника студенческих работ (1995) и послужили как сопоставительный материал.
Для нашего исследования мы привлекали картотеку Королевой И. А., которая проводила сбор прозвищ в Рославльском районе, пограничном с обследуемым регионом.
Лично нами прозвища собирались в деревнях Шумячского и Ершичского районов полевым и анкетным методом. Обследованы 42 населенных пункта и районные центры. Также некоторые прозвища взяты нами из материалов Шумячского альманаха «Перекресток» (1998).
Сопоставительный материал по другим русским территориям привлекался по возможности, ибо в основном он разбросан по небольшим разрозненным статьям. За основу взяты работы А. В. Суперанской, которая собирает и публикует прозвища в целом по России.
Также небезынтересны нам наблюдения И. М. Ганжиной по Тверскому краю, исторически и в настоящем близкому Смоленщине. Использован материал 3. П. Никулиной, исследовавшей кемеровские прозвища, Ю. И. Чайкиной - вологодские и разыскания некоторых других исследователей.
Для анализа семантики антропооснов и выявления прозвищ с диалектными основами, которые являются наиболее ярким показателем диалектной ан- тропонимии, выявляющей особенности быта, культуры, народных промыслов и пр., использовались различные диалектные словари (в первую очередь - Словарь смоленских говоров), толковые, ономастические, этимологические, исторические словари.
Методы исследования. Методологической базой диссертационного сочинения являются работы классиков русской ономастики: В. А. Никонова, А. М. Селищева, А. В. Суперанской, Ю. И. Чайкиной, В. Н. Чичагова и др.
Основные методы, применяемые при анализе прозвищ, носят традиционный характер. Это описательный, сравнительно-сопоставительный, статистический, ареальный, полевой методы, метод анкетирования и интервьюирования.
Научная новизна работы определяется актуальностью темы, целями и задачами, поставленными и последовательно решенными в диссертационном сочинении. Она состоит в следующем:
Впервые в работах подобного рода дается попытка рассмотреть современные прозвища как антропонимическую категорию, весьма значимую для идентификации личности в бытовой коммуникации.
Прозвища анализируются комплексно, всесторонне, с учетом лингвистического, социального, исторического, культурологического и психологического аспектов, что помогает определить их роль в языковой картине мира как современного общества, так и отдельного индивидуума.
Детальный и всесторонний анализ прозвищ проводится на впервые вводимом в научный оборот антропонимическом материале весьма интересного в истории и современности региона - пограничных районов Смоленской области, одной из центральных в России, территории, на которой бытуют яркие и колоритные говоры, в лексико-семантическую систему которых органически входят прозвища с диалектными основами.
Прозвище - важный дополнительный идентификатор личности в неофициальной сфере общения, бытовой коммуникации, индивидуально характеризующий человека в большом и малом социуме.
Особенно активны и традиционны прозвища в сельской местности, что обусловлено относительно замкнутыми коллективами и специфической социальной средой.
Бытование прозвищ имеет и позитивный, и негативный характер; связано это с особенностями номинации и межличностными отношениями коммуникантов, а также с их личностно-профессиональными характеристиками.
Лексико-семантические и структурные характеристики современных прозвищ имеют глубокие исторические корни и соотносятся с системой старых некрестильных имен.
Прозвища как антропонимическая категория очень устойчивы и постоянны, хотя сами индивидуальные прозвища могут быть сменяемы и не единичны.
3. Полученные результаты исследования представляют новую базу данных для осмысления позитивных и негативных сторон функционирования прозвищ в неофициальной сфере общения в различной половозрастной и социальной среде.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Всестороннее комплексное рассмотрение прозвищ как специфической антропонимиче- ской категории, впервые проводимое на региональном смоленском материале, существенно пополняет теоретические сведения об этом виде личностного идентификатора как разновидности антропонимической лексики.
Подчеркнем еще раз, что именно прозвища среди именований наименее изучены теоретически, и поэтому любое масштабное исследование вносит достаточно существенный вклад в теорию образования и функционирования прозвищ.
Результаты наблюдений над бытованием прозвищ и социолингвистического и лингвокультурологического анализа собранного фактического материала могут найти применение при чтении общих курсов по лексикологии, диалектологии, культуре речи и социолингвистике, специальных курсов по ономастике в высших и средних учебных заведениях. Несомненно, работа с прозвищами небезынтересна в школах, так как дополнительные именования весьма распространены среди учащихся. Методика сбора и анализа этого вида идентификатора личности вполне применима на факультативных и кружковых занятиях в среднем и старшем звене; частично материал по прозвищам стоит включать в учебные занятия по культуре речи, а также при реализации регионального компонента на уроках русского языка и литературы. В перспективе видится Словарь современных прозвищ.
Апробация исследования. Материалы диссертации изложены в 12 публикациях. Основные положения работы обсуждались на VII Поливановских чтениях (СГПУ, 2005), конференциях, посвященных окончанию работы над Словарем смоленских говоров (СГПУ, 2005), Дню славянской письменности и культуры (СмолГУ, 2006), на научно-практической конференции «Разноуровневые характеристики лексических единиц» (СмолГУ, 2006), Международных научно-практических конференциях ученых МАДИ (ГТУ), МСХА, ЛНАУ (Москва, 2005, 2006, 2007), конференции молодых ученых в Твери, (ТГУ, 2006), Международной конференции по сопоставительному языкознанию в Витебске (2006), на конференции, посвященной 150-летию В. Н. Добровольского (Смоленск, 2006), на аспирантских семинарах и заседаниях кафедры русского языка Смоленского государственного университета. Здесь же обсуждалось диссертационное сочинение в целом.
Основные положения, выносимые на защиту:
6. Прозвища с диалектными основами - наиболее яркий показатель регионального и народного характера этого вида идентификатора личности.
Структура диссертации. Диссертационное сочинение состоит из Введения, трех глав, Заключения и Приложений.
Во Введении обосновывается актуальность и перспективность темы исследования, определяются его предмет и объект, ставятся цели и задачи, описываются методологическая база и методы, источники исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, апробация работы, формулируются основные положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Прозвища как вид антропонимов: проблемы и перспективы исследования» - рассматривается целый комплекс лингво- социологических и историко-культурологических проблем, связанных со становлением и функционированием антропонимической категории прозвищ. Это вопрос о генезисе прозвищ, об истории термина прозвище, о соотношении прозвищ и неофициальных именований сегодня, «прозвищном самосознании», о лексико-семантической и структурной классификации прозвищ, их комплексном лингвистическом и экстралингвистическом информационном содержании, о функциях этого вида идентификатора личности в социуме, о причинах возникновения прозвищ, об их эмоциональной и эстетической природе, об истоках устойчивости прозвищ и некоторые другие.
Вторая глава - «Лингвистический аспект изучения прозвищ (на материале современных прозвищ Шумячского и Ершичского районов Смоленской области)» посвящена анализу собранного фактического материала в лингвистическом аспекте. Дается методика сбора прозвищ, подробно рассматриваются их лексико-семантические группы в сопоставлении с классификацией А. М. Се- лищева, описываются новые способы номинации. В отдельном параграфе проанализирована структура прозвищных именований. Подробно рассматриваются прозвища в речевой коммуникации.
Третья глава - «Экстралингвистический аспект изучения прозвищ» - посвящена анализу прозвищ в социальном плане, рассмотрению их половозра- стных характеристик. Представлен материал, освещающий вопрос о прозвищах и народной культуре, а также прозвищах и культуре личности.
В Заключении подведены итоги работы, сделаны обобщающие выводы по анализу теоретического и фактического материала.
Список литературы диссертационного сочинения насчитывает 216 наименований, включая перечень привлекаемых словарей.
Приложения содержат историко-географический очерк Шумячского и Ершичского районов, список основных информантов, список обследованных населенных пунктов, а также указатель рассмотренных в работе прозвищ.
Из истории изучения прозвищ
Имена собственные, в частности - антропонимы, в языковой картине мира занимают центральное место в ономастическом пространстве, входят в его ядро (Супрун 2000, с. 6). Естественно, они привлекают внимание исследователей, и антропонимика рассматривается или как ведущий (наряду с топонимикой) раздел ономастики (Бондалетов 1983, с. 4), или как самостоятельная ономастическая область, перспективная лингвистическая дисциплина (Никонов 1974, с. 5).
Условно развитие русской антропонимики можно разделить на два периода: дореволюционный (XIX - начало XX вв.) и послереволюционный (Королева 2000, с. 8).
Первые наблюдения над антропонимами находим в работах историков (Татищев 1962, сс. 332 - 333 и др.; Карамзин 1915, с. 197 и др.). Обычно рассматриваются именования древних славян, делаются замечания о социальности этих именований, показываются этнографические особенности имянаречения. И в дальнейшем все дореволюционные работы по антропонимике носят культурно-исторический и лишь отчасти лингвистический характер. Небольшие заметки и статьи об именах, прозвищах, фамилиях представляют собой своеобразный дополнительный материал для исторических исследований; антропонимика является прикладной отраслью, анализ антропонимов не проводится в системе.
Чаще всего собираются и описываются нехристианские (прозвищные) имена или прозвища (Болховитинов 1813; Вельтман 1840; Ф.Б. 1848; Морош- кин 1863; Соболевский 1890; Чечулин 1890; Соколов 1891; Тупиков 1892; Ха- рузин 1893; Ястребов 1893; Балов 1893, 1901 и пр.). Несколько меньше исследований по истории фамилий (Степович 1882; Сумцов 1885, 1889; Карнович 1886; Лихачев 1893; Балов 1896 и др.) (перечень работ здесь и далее дан по годам издания).
Далее в истории русской антропонимики и в изучении прозвищных именований происходит перерыв на несколько десятилетий, возможно, связанный с революцией 1917 г. и изменениями в социуме. Лишь отдельные небольшие работы 20-х - 30-х гг. о личных именах свидетельствуют о том, что интерес к антропонимике не пропал окончательно (например, работы Тропина 1940; Чернышева 1947 и подобные).
Преддверием и даже своеобразным началом нового этапа в развитии русской антропонимики следует считать работы А. М. Селищева (1948, перепечатана в 1968) и его ученика В. К. Чичагова (1959).
А. М. Селищев первым дал подробную семантическую классификацию старых дохристианских именований, не разделяя имена и прозвища, выделил 19 групп с учетом номинативных особенностей. Многие антропонимисты рассматривают эту классификацию как основополагающую.
Если говорить о категории прозвищ, то первым этот вид антропонимов выделил В. К. Чичагов, дал ему определение, которое стало классическим (оно приведено выше во введении). Ученый поставил и попытался решить целый комплекс вопросов: о разграничении в истории имен и прозвищ, об индивидуальных и групповых прозвищах, об официальных и уличных фамилиях и семейных прозвищах и ряд других. В дальнейшем многие исследователи прозвищ брали за основу наблюдения В. К. Чичагова.
Кстати, именно благодаря основополагающим работам А. М. Селищева и В. К. Чичагова, в исторической антропонимике одним из самых актуальных и сложных стал считаться вопрос о разграничении имен и прозвищ в истории языка, в процессе становления этих антропонимов. Как отмечал В. К. Чичагов, историческая ономастика - наука лингвистическая и культурно-историческая, а в истории этих разрядов слов (то есть имен и прозвищ) ярко отразилась история народа (1959, с. 8). Этому вопросу уделяли большое внимание А. Н. Мирослав- ская (1959, 1962, 1980 и др.), А. А. Горбунова (1965), Л. М. Щетинин (1966, 1972 и др.), В. И. Тагунова (1967), Г. Я. Симина, (1969), С. И. Зинин (1967,1969 и др.), Н. К. Фролов (1972, 1975, 1980, 1982 и др.), Т. В. Бахвалова (1972, 1974, 1976, 1985 и др.), Н. П. Скрябина (1983), С. Н. Смольников (1996), И. А. Королева (1999), белорусский антропонимист Н. В. Бирилло (1966, 1969 и др.) и многие другие.
Безусловно, вопрос о разграничении имен и прозвищ в историческом ракурсе очень важен и для изучения современных прозвищ, так как помогает вскрыть генезис прозвища как идентификатора личности, выявляет способы номинации в этом виде антропонимов.
В. К. Чичагов дал также первую и достаточно полную классификацию прозвищ, которая может послужить основой для их системного описания. Ученый делит прозвища на индивидуальные (Блин, Казак) и групповые, которые в свою очередь подразделяет на: а) профессиональные (ложкари), б) возрастные (мальки), в) территориальные (смоляки), г) территориально-диалектные (по говору) (гудки), д) социально-групповые (бурсаки), е) прозвища других народов (москали, ляхи), ж) бытовые (гусаки). В разряд прозвищ также включены партийные прозвища и псевдонимы (1959, сс. 6 - 7). Однако полных работ по описанию всех видов прозвищ пока еще нет - это дело будущего: нам представляется, что такая обобщающая работа должна видеться в перспективе для любого антропонимиста, занимающегося прозвищами, а скорее всего - для коллектива ученых.
Началом второго, современного этапа в развитии русской антропонимики все же следует считать 60-е гг. XX в. Это качественно новый период: расширяется круг проблем, фактическая база исследований, определяются принципы и методы, выделяются направления в работе по комплексному изучению антропонимической системы (Королева 2000, с. 10).
Прозвища, естественно, привлекают внимание антропонимистов, но в основном фрагментарно. Идет сбор и описание индивидуальных и коллективных именований по конкретным, иногда весьма узким регионам. Как правило, публикуются небольшие статьи в специальных научных сборниках. Так, образец рассмотрения индивидуальных прозвищ можно показать на примере анализа работ В. А. Флоровской. В статье «Прозвища в русских говорах Кубани» (1971, сс. 141 - 145) отмечается, что автор собрала около 500 прозвищ, которые расклассифицированы семантически по группам: 1) внешний вид человека, 2) характер деятельности, 3) физические недостатки, 4) черты характера и пр. Подчеркивается, что прозвища активно бытуют именно в сельской местности. Отмечается, что «один из источников изучения русской антропонимии - лексическое богатство русских говоров, которые представляют интерес не только как источник исторического ретроспективного изучения языка, но и как народная устно-разговорная разновидность современного русского языка» (с. 141). В таком же плане и с тем же названием опубликована и вторая статья В. А. Флоровской (1976а, сс. 300-304).
В подобном описательном и наблюдательном плане рассматриваются прозвища различных русских регионов, зачастую очень узких (например, одной деревни: Архипов 1973; Грищенко, Клименко 1976; Писеукова 2001 и др.). Так, Ю. И.Чайкина описывает прозвища Белозерья (1969), В. И. Тагунова - Муромской области (1969), П. Т. Поротников - Талицкого района Свердловской области (1970, 1972 и др.), Е. В. Ухмылина - Горьковской области (1970), Т. Н. Чайко - Кировской области (1971), К. Н. Давыдова - Красноярского края (1972), Т. П. Федянович - Мордовии (1973), И. М. Ганжина - Тверского края (1997, 2002), Т. Б. Блевцак - Ставрополья (2001), М. Ю. Беляева - Западной Кубани (2004) и пр. А. Ф. Журавлев делает попытку выявить диалектные особенности в прозвищах (1984).
Одна из известных в России собирательниц и исследователей прозвищ - 3. П. Никулина - на протяжении ряда лет изучает прозвища Сибири (Кемеровской области) в разных аспектах: рассматривает экспрессивность прозвищ (1976, 1983, 1983а), причины образования и выбора прозвищ (1976а, 1980), их социальную оценку (1977), грамматические особенности (1991), прозвища по возрастным группам носителей (1972,1974,1975).
Есть работы, посвященные словообразовательным моделям прозвищ (Николаев, Мещерякова 1973; Визгалов 1973; Воронина 1974; Карпенко 1974; Поротников 1976; Данилина 1979). О принципах номинации интересна работа Н. В. Ардеевой (1977). Образность в прозвищах рассматривают Т. Г. Макарова (1983), И. Ю. Карташева (1985), Е. А. Славнова (2003), М. Ю. Беляева (2004).
Одной из лучших работ по исследованию прозвищ следует, на наш взгляд, считать обобщающую статью Н. Н. Ушакова «Прозвища и личные неофициальные имена» (1978, сс. 146 - 173), которая является определенным итогом своеобразного «точечного» обследования индивидуальных именований, проводимого, как видно из обзора, в 60 - 70-х гг. XX в., и посвящена вопросу об определении границ прозвищ как вида антропонимов, мотивации прозвища как антропонимической категории.
О значимости изучения прозвищ как идентификаторов личности в социуме постоянно пишет ведущий российский антропонимист А. В. Суперанская, подчеркивая их глубинную связь со старыми некрестильными именами и отмечая стабильность способов номинации, высокую частотность современных про- звищных основ в так называемых «прозвищных» фамилиях (1973, с. 278; Суперанская, Суслова 1976, сс. 65, 69 и др.). «Антропонимы - имена личные, прозвища, фамилии - слова, частично связанные друг с другом, обладают общими свойствами: личные имена выкристализовались из прозвищ, и те, и другие служат источником фамилий. Фамилии в свою очередь могут стать основами прозвищ и личных имен. Поэтому об основах этих типов имен можно говорить вместе как об антропоосновах» (Суперанская 1969, сс. 23 - 24).
Как мы уже отмечали, в 1985 году в Челябинске была защищена первая кандидатская диссертация И. Ю. Карташевой по прозвищам, но рассматриваются они как явление устного народного творчества. В основном автора интересуют вопросы, связанные с эстетической функцией прозвищ в народной поэтике, структура прозвшцного художественного образа. Вторая глава, например, так и называется - «Эстетическая природа прозвищ». Третья глава посвящена песням о прозвищах. И лишь в первой главе - «Итоги и проблемы соби- рания и изучения прозвищ» - в частности, во втором параграфе «Основные проблемы изучения прозвищ» - представлен лингвистический языковой материал.
В последние годы работа по исследованию прозвищ проходит в основном в русле изучения коллективных именований. Можно назвать статьи В. П. Тимофеева (1979), В. В. Блажес (1983), А. Ф. Журавлева (1984а), 3. П. Никулиной (1992), Т. В. Бахваловой (2001); Е. Н. Шаброва подготовила к печати статью вологодского диалектолога XIX века П. А. Дилакторского (2003). Появилась обобщающая кандидатская диссертация Ю. Б. Воронцовой «Коллективные прозвища в русских говорах» (Екатеринбург 2002), работа лингвистическая. Материалом послужили прозвища, засвидетельствованные на территории Русского Севера. Это и выборка из письменных фольклорных источников, начиная от трудов В. И. Даля, и наименования, выявленные в результате работы Топонимической экспедиции Уральского государственного университета по территории Архангельской, Вологодской, Костромской, Кировской и Ярославской областей (Воронцова 2002, с. 4). Весьма интересны и статьи названного автора по различным аспектам изучения коллективных прозвищ (13 статей, начиная с 1996 года). Обобщающих лингвистических работ по исследованию индивидуальных именований, прозвища как антропонимической категории, индивидуализирующей и идентифицирующей личность в большом и малом социуме, пока нет.
Наша диссертационная работа, таким образом, в определенной мере восполняет пробел в системном изучении прозвищ как антропонимической категории.
Методика сбора современных прозвищ
В настоящее время, как отмечено во Введении, в рамках задуманного «Российского ономастикона», мыслящегося как многотомный коллективный труд под эгидой общества «Энциклопедия российских деревень» (Москва), по всей России проводится сбор ономастической лексики для последующего ее лексикографирования. Составлен специальный Вопросник (1991), по которому работают как специалисты, так и неспециалисты-энтузиасты. Имена собственные собираются в сельской местности, так как именно в сёлах своеобразная «ономастическая перепись» возможна в наиболее полном объеме. Помимо того, народный ономастикон - живое свидетельство национальной языковой культуры прошлого и настоящего, своеобразный «банк данных» энциклопедического свода знаний о российской деревне, её истории, экономике, этнографии, культуре, быте.
Прозвища - наиболее яркая и колоритная часть сельского антропоними- кона, причем активно бытуют и индивидуальные, и семейные, и территориальные (коллективные) именования.
Однако цели и задачи нашей работы связаны с детальным и всесторонним изучением только ИНДИВИДУАЛЬНЫХ прозвищ, поэтому, собирая именования анкетным способом, нам требовалось углубить именно это направление. Для обоснования нашей методики мы использовали книгу «Теория и методика ономастических исследований» (М.: Наука, 1986), хотя пользовались и данными Вопросника.
Для сбора и последующего анализа прозвищ Шумячского и Ершичского районов Смоленской области (обследуемая территория) мы наметили несколько аспектов. Аспекты - это своеобразные формы работы, способы обработки материала с оглядкой на определенные дисциплины, так или иначе заинтересованные в ономастических данных (Теория и методика 1986, введение). Это лингвистический аспект, социологический, культурологический, частично исторический и психологический (предлагаемый нами дополнительно).
Все эти аспекты, естественно, рассматриваются в комплексе и позволяют глубоко и всесторонне, используя системный подход, рассмотреть прозвище как антропонимическую категорию.
Сложный, комплексный характер объекта исследования требует учета целого ряда факторов, лингвистических и экстралингвистических, рассмотрение тесной связи антропонимов и апеллятивов. «Имя собственное представляет собой как бы точку соприкосновения лингвистического и экстралингвистического планов, значение его оказывается сложным комплексом, в котором сведения о слове переплетаются со сведениями об именуемом объекте» (там же, с. 104). Изучая прозвища, мы, таким образом, четко выделили два главных плана - лингвистический и экстралингвистический, отдав приоритет первому. Это позволит структурировать наше диссертационное сочинение.
И вместе с тем именно в прозвищах, как ни в каких других разрядах ан- тропонимической лексики, языковая, речевая и экстралингвистическая информация теснейшим образом взаимодействуют и взаимовлияют при осознании этого вида неофициального именования индивидуума. Именно поэтому прозвища периферийны в антропонимическом поле (Супрун 2000, с. 7), ибо они, по сути дела, лежат в пограничной области между именами собственными и нарицательными, обладая одновременно свойствами и тех, и других (Топоров 1962). Поэтому в сборе прозвищ есть определенные трудности: ответы должны быть развернутыми и информативными, в анкете должны учитываться факторы обозначения устойчивости, воспроизводимости, частотности индивидуальных именований в различных речевых ситуациях в зависимости от мотивов речевого поведения и именуемого, и именующих. Обязательно следует фиксировать стабильность и повторяемость одних и тех же прозвищ.
Все приемы и методы сбора прозвищ носят лингвистический характер. Мы в качестве главного применяем метод анкетирования. Также используем интервьюирование в живой беседе с информантами при проведении диалектологических экспедиций.
Приводим рабочую анкету, составленную с учетом всего, изложенного выше.
Каждый ли человек, живущий в деревне, имеет индивидуальное (ые) прозвище (а)? Если нет, то каким категориям лиц обычно их дают? Почему?
Различается ли характер прозвищ по половозрастному принципу («детские» / «взрослые», «мужские» / «женские»)? Меняется ли прозвище при переходе человека из одной возрастной группы в другую?
Может ли один человек иметь несколько прозвищ? Если да, то в каких случаях и почему?
Может ли прозвище изменить своей «гендерный статус»: перейти от мужчины к женщине и наоборот? В каких случаях это допустимо?
Может ли индивидуальное прозвище перейти по наследству от родителей к детям и стать семейно-родовым? В каких случаях? Какие при этом с ним происходят изменения и почему?
Какое у Вас прозвище? Объясните его значение. Почему его Вам дали? Поставьте в записи ударение.
Употребляется ли оно с именем или самостоятельно? Чем объясняется эта разница?
В каких ситуациях и с какой целью употребляется прозвище? Устойчиво ли оно?
Если у Вас несколько прозвищ, то как они соотносятся друг с другом?
Как Вас чаще называют - по имени, по прозвищу или как-то еще? От чего это зависит?
Как вообще в Вашей деревне называют людей по прозвищу - в глаза или за глаза? Почему? От чего это зависит?
Как Вы относитесь к прозвищу (ам)? Чем определяется Ваше отношение?
Как в целом жители Вашей деревни относятся к своим и чужим прозвищам? От чего зависит это отношение?
Обижаетесь ли Вы, когда к Вам обращаются по прозвищу? Какие чувства испытываете?
Как Вы думаете, для чего человеку дается прозвище?
В начале этой пространной анкеты опрашиваемые указывали название своего населенного пункта, возраст, профессию, род занятий, местный человек или приезжий (откуда). Для того чтобы анкетируемые «не пугались» заполнения ответов, не требовалось указывать фамилию, имя, отчество.
В результате проведенного анкетирования и личных бесед мы собрали достаточно богатый и достоверный материал (в нашем распоряжении более 1200 прозвищ) для проведения диссертационного исследования по рассмотрению прозвища как антропонимической категории, выделяющей человека в неформальной бытовой сфере коммуникации. Список информантов дан в приложении.
Социальная оценка прозвищ
V Социологическое направление в изучении ономастической лексики признается сегодня всеми ономастологами (Теория и методика 1986, с. 221).
Если говорить конкретно о прозвищах, то они изначально заданы как социальные антропонимы, т.к. возникают и функционируют в узкой социальной среде: в семье - малом социуме, в школе, в студенческой компании, в профессиональном коллективе, в криминальном мире, в сельском населённом пункте и пр. Так как прозвища - оценочные выделительные наименования, то во многом они либо прямо, либо косвенно отражают положение человека в обществе и его общественную оценку (Суперанская 2004, с. 48). Таким образом, прозвища реализуют социально-различительную функцию, одну из важнейших в коммуникации.
Тенденция к социальной оценке прозвищ имела место, как уже было сказано, еще в Древней Руси: «Необходимость запечатлеть в антропонимии тот или иной социальный статус человека заставляла поступиться возможностью строить прозвища по физической или моральной мерке» (Щетинин 1978, с. 123).
В настоящее время индивидуальные прозвища социально информативны.
Информация в социальном плане содержит следующее;
1) указывает на статус именуемого в коллективе;
2) указывает на его профессию, среду деятельности и профессиональные качества;
3) определяет иерархические отношения коммуникантов в той замкнутой среде, где они общаются;
4) даёт сведения об имущественном положении именуемого;
5) характеризует и называющих, и называемого, определяя их личностные отношения.
Таким образом, социальная информация в целом двупланова: она в равной мере относится и к именуемому, и к коллективу, в котором создано и бытует прозвище.
Естественно, не в каждом прозвище содержится вся социальная информация. Она задана целями создания неофициального именования (подчеркнуть социальный статус в иерархии уровней социальных ролей в коллективе (Грачёв 2004, с. 28), выделить человека как профессионала, определить его имущественное положение и пр.) и отношениями, сложившимися в коллективе.
Но главное, что диктует наличие той или иной социальной информации в прозвищах, - это их бытование в определённой социальной среде, со всеми присущими именно этой среде экстралингвистичесими характеристиками, способствующими наполнению прозвищ конкретной социальной информацией.
Прозвища, дополнительные неофициальные именования человека, содержащие его оценку и служащие идентификатором в неформальной сфере общения, бытуют в самых различных группах.
Конечно же, это семейная сфера, ибо именно в семье возникает потребность выразить эмоциональное, особое отношение к какому-либо ее члену, выделить его дополнительно по тем или иным причинам личного характера: самый младший и любимый член семьи; глава, хозяин; самый активный в семейных отношениях, их организации родственник и пр. Именно прозвища являются теми особыми выделительными знаками, которые привлекают внимание к члену семейного коллектива. Основано это, несомненно, на высокой эмоциональности прозвищ и их социальной информативности (Суперанская 2004; Никулина 1980 и др.).
Внутрисемейные прозвища - особый вид именований. Если большинство прозвищ несут в себе негативную коннотацию, то семейные прозвища, даваемые близкими людьми друг другу, как правило, позитивны в оценочном от- ношении. Их роль - выделить и подчеркнуть особенности «своих, родных», которых любят, к которым относятся доверительно и ласково.
Семейные прозвища имеют свои способы номинации, в основе которых способы номинации, характерные для внутрисемейных старых некрестильных имён. И вместе с тем сегодня внутрисемейные прозвища модифицированы в соответствии с изменившимся социумом и в связи с изменившимися семейными отношениями в этом социуме.
Близкие люди общаются ежедневно и поэтому очень наблюдательны, в прозвищах воспроизводят достаточно мелкие особенности именуемых, иногда не заметные чужим. Так, девочка постоянно ходит на носочках, стараясь быть выше ростом. В семье она получила ласковое прозвище Цыпочка. В общественной коммуникации эта деталь незаметна, так как походка называемой меняется. Мальчик дома зовёт дедушку «дуся». За это частое лаковое слово он сам получил от родных прозвище Дуся. Естественно, незнакомым людям это именование ничего не скажет о ребёнке.
Внутрисемейные прозвища, как правило, не имеют ролевого коммуникативного статуса, но обычно всё же старшие дают прозвища младшим, родители - детям. Хотя встречаются случаи, когда прозвище получает мать, дедушка или другие взрослые. Однако дают такие прозвища всё же взрослые друг другу, а дети их просто воспроизводят и закрепляют. Например, отец называет мать Надежда Моя (имя матери Ирина). Вслед за отцом дети иногда повторяют На- деяеда Моя или Наша.
Внутрисемейные прозвища обычно очень устойчивы. Даже став взрослыми, дети не забывают ласковых детских прозвищ, хотя они уходят в пассив, так как за порогом семьи с возрастом эти именования не востребованы. И тем не менее память о них помогает воспроизводить семейные отношения, поддерживать их, создавать определенный психологический комфорт человеческой личности. Конечно же, наличие - отсутствие семейных прозвищ и их коннотативное наполнение в каждом конкретном случае индивидуально. В целом оно обусловлено внутрисемейными отношениями и положением семьи в обществе.
Детские прозвища обычно включаются в группу внутрисемейных, но иногда (3. П. Никулина и др.) выделяются отдельно в силу своей лингвистической специфики: эти прозвища в основном даются 1) либо за особенности детской речи, 2) либо за смешные или курьёзные случаи и словечки из жизни детей: Масюся «так девочка называла маму», Тютя «так девочка называла всех чужих людей, приходящих в семью», Буся «мальчик воспитывался бабушкой и так её звал везде», Малька «первое понятие о большом (маленьком) постоянно выражалась этим словом», Кыша «девочка долго всем чужим говорила «кыш»», Ляля «все куклы, в которые постоянно играла девочка, были лялями», Бух «мальчик часто падал и не плакал», Жучка «мальчик в детстве не расставался со своей любимой собакой Жучкой», Певун «маленький мальчик очень любил петь», Татошка «свою любимую игрушку звал именем собачки из сказки «Волшебник изумрудного города»» и т.д.
Детские прозвища неустойчивы: они, как правило, с возрастом меняются. Хотя есть именования очень характерные, которые могут закрепиться надолго и существовать либо как единственное прозвище, либо параллельно с другим. Сфера бытования детских прозвищ - узкосемейная, но иногда они выходят за рамки малого социума, однако употребляются только людьми, хорошо знающими называемого.
Разновидность детских прозвищ - прозвища-дразнилки, которые создаются самими детьми друг для друга в детских коллективах (учреждениях или многодетных семьях). Они могут быть рифмованными, однако достаточно простыми и понятными, и не всегда доброжелательными, часто даже насмешливыми и обидными; обычно они употребительны вместе с именем: Петька-Дурак, Наташка-Какашка, Лиза-Подлиза, Тюха-Матюха, Лариса-Крыса. Но подобных обозначений гораздо больше среди школьных прозвищ, когда дети уже более осознанно воспринимают окружающий мир и начинают общаться в больших (в селе относительно) школьных коллективах.
Дружеские коллективы, члены которых хорошо знают друг друга и связаны самыми разнообразными личностными отношениями, являются благодатной средой для функционирования прозвищ. Такими коллективами часто становятся школы, лицеи, колледжи, вузы и другие учебные заведения.
Школьные прозвища как особый вид именований исследовала 3. П. Никулина (1972, 1974,1975 и др.), и наши наблюдения основываются на её положениях.
Школа - своеобразная ступень в развитии ребёнка, и именно в школе очень активны прозвища, т.к. дети стараются особо выделить, подчеркнуть какие-то особенности, личностные качества своих друзей и одноклассников. Причем начинается этот процесс уже в младших классах, быстро развивается в среднем звене и укрепляется среди старшеклассников, где достаточно чётко выстраивается школьная «иерархическая лестница», коммуниканты закрепляют свой статус. Школьные прозвища довольно устойчивы и могут в дальнейшем сопровождать называемого повсеместно.
«Прозвищное самосознание» даже требует необычного обозначения: большинство школьников ничего против своего прозвища не имеют, отмечают, что оно «индивидуализирует», «делает особым», «не таким, как все», что для детей очень важно в психологическом и социальном самоутверждении.
Сельские школы - специфические. Это обычно малокомплектные учреждения, продолжает действовать система интернатов, некоторые дети из отдалённых школ живут у родственников. Поэтому зачастую, особенно у младших школьников, бывает два прозвища - семейное, старое и школьное, новое. Внутрисемейные прозвища важны для «прозвищного самосознания» учащегося, это своеобразная связь с домом, близкими; но не менее важны и школьные прозвища, полученные в обретённом коллективе, который становится как бы вторым домом.
Именования, появляющиеся в новом коллективе, - далеко не с такой мягкой, слегка ироничной или позитивной оценкой. Так, если девочку с пухленькими щечками, любящую сладкое, дома любовно звали Булочкой, то в новом коллективе может возникнуть насмешливое прозвище Бурундучиха или еще с большей негативной коннотацией - Сало. Мальчика с огненно-рыжими волосами дома называли Огонёк, а в школе Рыжий или Фонарь. Иногда начинает выделяться и подчёркиваться прозвищем негативная черта, которая в семье, естественно, не «ставилась в вину» называемому: Кривозубка, Кривоножка, Недотёпа, Размахай, Забывалка, Лопоух, Раскоряка и пр.
