Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ ИССЛЕДОВАНИЯ 11
1. Вопрос о структурно-семантическом статусе вопросительного предложения
2. Соотношение категории модальности и вопроса 27
2.1. К проблеме классификации вопросительных предложений в аспекте категории модальности 29
2.2. Вопрос о модальном статусе вопросительного предложения... 44
ГЛАВА II. МОДАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВОПРОСИТЕЛЬНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ПЕРВИЧНОЙ ФУНКЦИИ 55
1. Модальные значения и специфика их реализаций в предложениях с вопросительным компонентом 60
2. Модальные значения и специфика их реализаций в предложениях без вопросительного компонента 72
2.1. Конструкции с компонентом или, явственно обозначающие альтернативу из двух вариантов 81
2.2. Конструкции без компонента или, передающие вероятностный характер и скрытую альтернативу, состоящую из двух и более вариантов 89
Выводы 101
ГЛАВА III. МОДАЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВОПРОСИТЕЛЬНЫХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ВТОРИЧНОЙ ФУНКЦИИ 104
Предварительные замечания 104
1 . Модальные значения вопросительно-повествовательных предложений 108
1.1. Риторические вопросы 108
1.2. Эмоциональные вопросы 132
2. Модальные значения вопросительно-побудительных предложений 145
Выводы 152
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 155
БИБЛИОГРАФИЯ 163
Теоретическая литература 163
Словари и энциклопедические издания 184
Источники 185
ПРИЛОЖЕНИЯ 187
- Вопрос о структурно-семантическом статусе вопросительного предложения
- Модальные значения и специфика их реализаций в предложениях с вопросительным компонентом
- . Модальные значения вопросительно-повествовательных предложений
Введение к работе
Настоящая диссертация посвящена исследованию модальной специфики вопросительных предложений в современном русском языке.
Наш выбор темы исследования обусловлен рядом обстоятельств.
Во-первых, языковая модальность, являясь одной из ключевых категорий, устанавливающих связь предложения-высказывания с внеязыковои действительностью и реализующих его коммуникативный потенциал, характеризуется активным интересом к ней со стороны исследователей и «устойчиво сохраняется как признанный предмет дискуссий» [Бондарко 1990: 59]. «Видимо, нет другой категории, - отмечает В.П. Попова, - о природе и составе частных значений которой высказывалось бы столько противоречивых мнений, как о категории модальности» [Попова 2000: 10]. Причем интерес к данной категории особенно возрос в последние десятилетия, когда «в языкознании прочно утвердился функциональный подход и отчетливо проявилось последовательное внимание к человеческому фактору как важному экстралингвистическому компоненту языковых преобразований» [Ваулина, Старовойтова 2007: 26]. Смена ориентиров в современной лингвистике и последовательная антропоцентрическая направленность лингвистических исследований обусловили в свою очередь необходимость пересмотра и корректировки традиционных взглядов на различные языковые явления, в том числе и на модальность, которая многими исследователями в последнее время стала квалифицироваться не только как функционально-семантическая, но и как коммуникативно-прагматическая категория. В плане сказанного безусловную актуальность приобретает изучение аспектов модальности, участвующих в формировании целевой установки речи, к числу которых принадлежит модальность вопроса. Однако при весьма об-
ширном количестве исследований, посвященных категории модальности, достаточно скромный «удельный вес» имеют работы, в которых затрагивается проблема модальности вопросительных предложений (см., например: А.А. Шахматов, Т.П. Ломтев, Г.А. Золотова, И.П. Распопов, И.Б. Шатунов-ский, Х.Р. Мелиг). Вероятно, это связано с тем, что специфика взаимодействия семантики, структуры и интонации в указанных синтаксических конструкциях проявляется настолько необычно в каждой конкретной репрезентации, что исследователи весьма осторожно обходятся с предположениями и выводами относительно модальности вопросительных предложений, [см., например: Волохина, Попова 2003: 154]. Фактически на сегодняшний день можно говорить об отсутствии у исследователей единства мнений относительно статуса вопросительной модальности как самостоятельного фрагмента категории модальности, поскольку даже сам термин «вопросительная модальность» в лингвистической литературе не получил официального закрепления.
Во-вторых, внимание к прагматическому аспекту модальности закономерно вызвал интерес ученых к активному изучению модальности текста, получивший отражение в целом ряде публикаций различного, в том числе монографического характера [см., например: Солганик 1984, Мещеряков 2001, Сергунина 1990, Ермакова 2003, Романова 2003], что позволило выявить ряд существенных аспектов модальности применительно к некоторым функционально-семантическим стилям. Однако авторы большинства имеющихся исследований данного направления ограничиваются преимущественно обращением к текстам какой-либо одной жанрово-стилистической принадлежности [см., например: Базалина 2001; Мухта-руллина 1997, Зверева 2002, Левшина 1997, Месечко, Степанов 2002, Федорова 2000, Федорова 1997, Островерхая 2004, Трофимова 2004, Гапонова 2007]. Анализ же категории модальности на основе комплексного наблю-
дения над функционированием вопросительных предложений в текстах различной жанровой принадлежности, насколько нам известно, ранее не проводился.
Таким образом, вышеизложенные факты раскрывают актуальность настоящей диссертационной работы.
Актуальным, на наш взгляд, является также объект исследования — вопросительные предложения. Если подходить к рассмотрению вопросительного предложения как к «медали о двух сторонах», то одной стороной выступает его бесценный познавательный потенциал, обеспечивающий переход от незнания к знанию: «вопрос - первое, исходное звено познавательного процесса. Всякий полноценный акт познания заключает в себе вопрос» [Лимантов 1971: 3]. Другой стороной является отражение через вопрос сущности говорящего как субъекта и установление контакта с окружающим миром. Так, по образному выражению современного русского писателя В. Пелевина, вопрос можно назвать «мостом понимания, перекинутым от человека к человеку» [Пелевин 2005: 350]. Такое интеллектуально рафинированное определение вопроса весьма точно отражает сущность вопросительного предложения-высказывания как, пожалуй, единственной синтаксической конструкции, способной привести участников речевого общения к согласию, а не к конфронтации. Поэтому, на наш взгляд, не только общенаучное, но и общекультурное значение имеет исследование любого аспекта вопросительного предложения, в том числе и его модальной семантики, являющейся непосредственным предметом анализа в нашей работе.
Цель диссертационной работы — раскрыть модальную специфику вопросительных предложений; обосновать статус вопросительной модальности как прагматического фрагмента общей категории модальности.
Достижению указанной цели подчинено решение следующих задач:
рассмотреть структурно-семантический статус вопросительного предложения;
проанализировать существующие классификации вопросительных предложений в аспекте категории модальности;
на основе междисциплинарного подхода охарактеризовать функционально-семантический статус вопросительной модальности как фрагмента языковой категории модальности;
установить и проанализировать план содержания вопросительной модальности;
охарактеризовать и проанализировать модальную специфику составных значений модальности вопросительного предложения в рамках его функционально-семантических типов;
установить план выражения рассматриваемых модальных значений и охарактеризовать особенности их функционирования;
рассмотреть степень и характер зависимости модальной семантики вопросительных предложений от жанрово-стилистической принадлежности исследуемых текстов.
Цель и задачи диссертационного исследования определили выбор комплексной методики анализа, включающей следующие методы и приемы:
метод структурно-семантического описания вопросительного предложения;
метод контекстуального анализа;
метод функционально-семантического анализа;
метод дифференциации;
метод жанрово-стилистического сопоставления;
метод количественных подсчетов;
приемы гипотетической интерпретации и трансформации.
Кроме того, в процессе анализа привлекались данные толковых словарей русского языка, философских и лингвистических энциклопедических изданий.
Материалом для исследования послужили данные картотеки объемом 5000 единиц (предложений-высказываний с соответствующим контекстом в виде ответов), извлеченных методом сплошной выборки из текстов общероссийских и региональных газет, научных журналов и современных художественных произведений.
Научная новизна диссертации определяется тем, что в ней впервые проведено комплексное исследование модальности вопросительного предложения; установлен функционально-семантический статус вопросительной модальности как одного из фрагментов языковой категории модальности; охарактеризован план содержания и план выражения данного типа модальности.
Теоретическая значимость диссертационного исследования заключается в том, что содержащиеся в нем наблюдения и выводы способствуют дальнейшей разработке теории модальности как функционально-семантической и коммуникативно-прагматической категории. Рассмотрение модальной семантики вопросительного предложения в условиях его текстового функционирования позволяет дополнить теоретические сведения о модальности текста и внести определенный вклад в исследование текста как особой лингвистической категории.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности использования материалов и выводов исследования в лекционных вузовских курсах по современному русскому языку (раздел «Синтаксис»), функциональной грамматике, в спецкурсах и спецсеминарах по проблемам языковой модальности, по лингво-стилистическому анализу текста, а также в практике школьного преподавания при изучении синтаксиса и стилистики.
Апробация результатов исследования. Основные положения работы обсуждались на заседаниях кафедры истории русского языка и сравнительного языкознания Российского государственного университета им. И. Канта, докладывались на ежегодных научных семинарах аспирантов данного университета (2006; 2007), на Международных конференциях «Модальность в языке и речи: новые подходы к изучению» (Калининград,'2007), «Взаимодействие и сосуществование литературного языка и говоров русского и других славянских языков» (Воронеж, 2008), «Языковая семантика и образ мира» (Казань, 2008), на II Научно-практической конференции «Актуальные проблемы лингвистики, психолингвистики и лингводидакти-ки» (Орск, 2008).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии, включающей список использованной научной литературы, перечня источников, а также приложения в виде таблиц и диаграмм, иллюстрирующих полученные результаты исследования.
Положения, выносимые на защиту:
Модальность вопросительного предложения определяется наличием в его структуре как диктумного, пропозиционального, так и модусного, прагматического компонентов.
Вопросительная модальность является особым типом модальности. Специфика вопросительной модальности определяется структурно-содержательными особенностями вопросительного предложения, основой которого является обязательное ожидание эксплицитно и/или имплицитно выраженного ответа, направленность на такой ответ.
План содержания вопросительной модальности соответствует принципу «триединства», согласно которому пропозициональная модальность представлена ядром (объективной модальностью) и периферией (ситуатив-
ной модальностью), а прагматическая модальность реализует субъективные модальные значения.
Специфику составных значений модальности вопросительных предложений следует рассматривать в рамках функционально-семантических типов последних. В вопросительных предложениях первичной функции состав модальных значений неизменен, «триедин», основу их модальной семантики составляют объективная и ситуативная модальности, а субъективная модальность носит периферийный характер. В вопросительных предложениях вторичной функции состав модальных значений непостоянен и зависит от типа вопроса. При этом основу их модальной семантики составляет субъективная модальность, представленная многогранной эмотивной палитрой.
План выражения модальности вопросительных предложений представлен обширным набором эксплицитных средств (формы глагольного наклонения, специализированные сочетания с модальными глаголами и предикативами, частицы, союзы, вводные слова, а также средства художественной выразительности при выражении значений субъективной модальности).
Характер конкретных модальных значений в вопросительных предложениях имеет определенную соотнесенность с жанрово-стилевой спецификой текста.
Вопрос о структурно-семантическом статусе вопросительного предложения
К числу понятий, имеющих общенаучное и общекультурное значение, относится понятие вопроса и вопросительного предложения. Интерес к вопросам зародился уже в античные времена. Древнегреческий мыслитель Протагор, считающийся одним из основоположников науки о языке, первым разделил речь на четыре типа: просьбу, вопрос, ответ и приказ — и назвал их речевыми разветвлениями. Знаменитый Сократ, в совершенстве постигший стратегию использования вопросов в дискуссиях, из которых всегда выходил победителем, также придавал вопросам немаловажное значение. Исходным тезисом своего учения, ставшим впоследствии крылатым выражением, - «познай самого себя», философ со всей полнотой отражает глубинный смысл и потенциал вопроса, подчеркивая, что «ценность познания состоит в познавательных усилиях, в способности задавать все новые и новые вопросы» [Философия 1991: 60]. Аристотель, исследовавший логическую природу вопроса, рассматривал его в двух направлениях: во-первых, в диалектическом плане, выясняя умение пользоваться вопросами в спорах для того, чтобы победить оппонента; во-вторых, в познавательном плане, анализируя способы формулирования вопросов при исследовании окружающего мира [см. подробнее: Берков 1972: 9]. Отмечая тщательное изучение философом всех аспектов диалога, как-то: «постановку вопроса, стратегию задавания вопросов и получения ответов на них» [Канке 2000: 42], - считаем целесообразным указать на представляющий несомненный интерес для- нашего исследования тот факт, что именно Аристотель впервые интуитивно обозначил вопрос рамками диалога, подчеркивая гносеологическую связь вопроса и ответа. Изучение логических качеств и свойств вопросов получает свое дальнейшее развитие благодаря сформулированному Аристотелем определению суждения, раскрывающему семантическое значение вопроса как такового. Соотнося типы речи с понятием суждения, философ отмечал, что всякая речь что-то обозначает, но не всякая утверждает. Вопрос или просьба - это речь, но в них «ничего не утверждается и не отрицается»-[Зуев 1961: 100], поэтому эти категории «не выражают ни истины, ни недостатка» [Жинкин 1955: 25]. Таким образом, логиками было установлено, что в повествовательном типе речи содержится суждение, а в других, в частности, в вопросе о суждениях как таковых не может быть и речи. Это мнение и на сегодняшний день разделяется сторонниками традиционной формальной логики, отмечающими, что «формой- выражения суждения является только повествование. Что касается других видов предложений, то они в той или иной форме предполагают суждение, хотя и непосредственно его не выражают» [Хидешели 2005: 112].
Для исследования структурно-семантического статуса вопросительного предложения принципиальность и важность логического соотнесения типа предложения с понятием суждения может, на первый взгляд, показаться излишней. Однако именно на логической концепции основывается осмысление сущности семантики вопросительного предложения во всех его аспектах. На основании этой же концепции представители логического синтаксиса, в частности Ф. Беккер, Ф.И. Буслаев, рассматривают предложение как речевое суждение и помещают коммуникативные типы высказываний в одну схему предложения. В частности, этими исследователями анализируются только те предложения, которые передают суждение, то есть повествовательные, все остальные (побудительные, вопросительные) остаются без внимания [см, например: Буслаев 1959]. И действительно, ни у кого не возникает сомнения, что повествовательное предложение содержит суждение. Сложности возникают, когда под этим углом зрения рассматривается вопрос. Наличие вопросительных и побудительных предложений всегда используется как готовое возражение против любого сближения суждения и предложения, так как эти типы предложений по своему характеру никак не могут быть подведены под форму суждения. Так, П.С. Попов отмечает, что «вопросительное значение, так же, как и суждение, выражается в предложении и так же соотносится с действительностью. Но в то время как суждение непосредственно отражает кусочек действительности, вопросительное предложение запрашивает о том, каков этот кусочек действительности, нами еще не раскрытый» [Попов 1950: 21].
Тем не менее, как отмечают исследователи, мышление осуществляется не только в форме суждения. Логические категории вопроса и побуждения в своих главных структурных чертах также базируются на модели суждения. Таким образом, суждение, вопрос и побуждение составляют логическую базу предложения [см., например: Ванников 1960: 8 — 10].
Модальные значения и специфика их реализаций в предложениях с вопросительным компонентом
Известно, что внутренняя структура вопроса содержит особые вопросительные элементы. Исследователи полагают, что ответом на вопрос может быть текст, внутренняя структура которого совпадает с внутренней структурой вопроса, и вдобавок на месте вопросительного элемента находится такая единица, которая определяется этим вопросительным элементом
[Ильин и др. 1976: 65]. Вопросительный компонент выражает стремление говорящего выяснить информацию относительно конкретного проявления сущности ряда предметов, лиц, их признаков, пространственных и временных границ, места действия и т.п. Каждый вопросительный компонент содержит какую-то неопределенную «информацию», которая должна быть реализована, раскрыта в ответе, поскольку они «обозначают просьбу указать элемент» [Левин 1973: 109]. Эти элементы могут касаться множественности объектов (что), множественности лиц (кто), множественности признаков, качеств, принадлежности (который, чей), множественности порядковых и количественных чисел (который, сколько), множественности моментов или промежутков времени, места, направления, способа действия (когда, где, куда, как) [Левин 1973: 109]. Вопросительное слово, таким образом, замещает ряд неизвестных, неназванных членов (признаков, лиц, действий и т.п.). Именно вопросительные компоненты способны обозначать целые категории предметов, признаков и обстоятельств, под которые могут быть подведены разнообразные факты действительности. Суммируя данные выводы, вытекающие из анализа вопросительных конструкций с вопросительным компонентом, под трафарет двуслойного характера онтологической модальности [Ваулина 1988: 16], считаем необходимым определиться с каждым. Во-первых, выясним, каким из значений: значением реальности или ирреальности — представлена объективная модальность, которая с помощью двух граммем наклонения (изъявительного и условного) фиксирует способ существования именуемого события с точки зрения того, как последнее соотносится с наличной действительностью. Обращение к философскому и лингвистическому пониманиям значений реальности и ирреальности позволяет внести ясность в проблему определения реальности/ирреальности вопросительных конструкций с вопросительным компонентом, по-разному трактуемых исследователями, в частности, Г.А. Воло хиной и З.Д. Поповой, Л.В.Федоровой и др. Констатация реальности как того, что «может возникнуть и возникло во времени, что существует и является преходящим» [ФЭС 2002: 388], а ирреальности - как отсутствия,этого: «ИР...приставка. Образует прилагательные и существительные со зна-т чением отсутствия (признака, явления)» [Сл. Ожегова 1999: 944], вполне соотносится с наличием реальности в зафиксированных нами примерах разножанрового материала, например: «В какой степени данный этнос чувствует себя-адекватно оцененным со стороны других этносов?» (ВП, 2006 г., № 5) - сообщаемая информация свидетельствует о факте наличия этноса, его оценке другими. При этом речь идет лишь о степени этой оценки -т.е. семантика практически каждой части и всей вопросительной конструкции в целом и есть доказательство наличия реального - модального значения; «Как испытуемые обнаруживают имплицитные-межсистемные связи условий задачи, помогающие им раскрыть искомое как целое?» (ВП, 2006 г., № 3) - реально существующие испытуемые реально обнаруживают связи. Вопросительное слово как подчеркивает опять-таки реально существующий перечень возможных условий этого обнаружения; «Как объяснить устойчивое, долговременное и сильное влияние иллюзорной идеологии на умы людей?» (ВФ, 2005 г., № 10) - наличие влияния идеологии на умы людей — реально существующий факт. Суть семантики-конструкции — выяснить способ объяснения этого влияния; «Что именно к этой истории может добавить «гендер»?» (ВФ, 2005 г., № 7) - факт существования истории и понятия «гендер» неоспорим, как и факт такой же реальной возможности добавления какой-либо информации; «...Что стало с подлинниками писем?» — вопрошал он в статье про семейную честь Азадовских» (ВЛ, 2006 г., № 6) - то, что существовало во времени и стало преходящим - судьба подлинников писем — реально существующий факт - и, соответственно, сообщение об этой информации; «Кого убили? — спросила я всех сразу, и все сразу обернулись ко мне» (Роб., с. 308) - констатация реального факта убийства, его осознания главной героиней и ее вопрос в реально существующем времени - доказательство наличия реального значения вопросительной модальности в конструкции с вопросительным компонентом кого.
. Модальные значения вопросительно-повествовательных предложений
Риторический вопрос как универсальный функциональный тип синтаксических единиц имеет дифференциальные признаки вопросительных (внешняя вопросительная форма) и повествовательных предложений (значение сообщения). По мнению И.Б. Шатуновского, риторические вопросы в научной литературе «рассматриваются весьма упрощенно» [Шатуновский 2004: 20]. Обычно говорится, что они выражают экспрессивно окрашенное утверждение или отрицание, причем только за обозначением отрицания закрепляется (и то с оговорками) этот термин: «так называемый риторический вопрос» [Русская грамматика 1980: 395]. При этом часто добавляется, что риторические вопросы, характеризуются «полярностью», то есть позитивный по форме вопрос выражает отрицательное суждение, отрицание, а отрицательный вопрос — утверждение [Sadock 1974: 125]. Однако, как взволнованно замечает И.Б. Шатуновский, «этого слишком мало! Просто невероятно, что такой огромный класс выработался просто ради экспрессивности, которая может быть выражена более простыми средствами, например, интонацией. На самом деле риторические вопросы представляют собой гораздо более сложное и интересное явление» [Шатуновский 2004: 20]. Действительно, риторический вопрос является неоднородной синтаксической единицей как с точки зрения структуры, так и с позиции семантики. Об этом свидетельствует хотя бы отсутствие единого и устоявшегося термина для его обозначения. Так, А.Н. Гвоздев применяет традиционный термин «риторический вопрос» [Гвоздев 1973]. Е.М. Галкина-Федору к, Н.С. Валгина используют термин «вопросно-риторические предложения» [Галкина-Федорук 1958; Валгина 1987]. Н:И. Голубева-Монаткина определяет подобные конструкции как «несобственно-вопросительные предложения» [Голубева-Монаткина 1990]. По мнению Л.В. Соловьевой, Н.Н. Ли-сенковой, — это «псевдовопросительные» предложения-высказывания [Соловьева 1986; Лисенкова 1989]. Мы будем пользоваться традиционным термином «риторический вопрос», поскольку им наиболее точно, на наш взгляд, передается их специфика как речевых актов, предназначенных в ораторском искусстве для целенаправленного воздействия на адресата, как «один из способов поддержания тесного и постоянного контакта с ним, как один из приемов интимизации» [Телкова,2003: 154].
Хорошо известно, что вопросительные риторические конструкции выражают утвердительное или отрицательное суждение и характеризуются как особый стилистический прием;, который служит для придания высказыванию экспрессивности. Однако это устоявшееся определение получает новое и, на наш взгляд, более подробное обоснование и уточнение при выявлении составных значений вопросительной модальности. Особую- важность с этой точки зрения, представляет исследование причин возникновения утверждения или возражения в вопросительной форме. Так, в частности, В.И. Горелов предполагает, что «характерный для- риторического вопроса семантический переход утверждения в возражение и возражения в утверждение происходит при условии особой эмоциональной интонации, которая имеет значение уверенности в противоположном» [Горелов 1966: 349]. П. Рестан отмечает, что специфичность риторического вопроса заключается в том, что говорящий ни о чем не спрашивает, не ищет никакой информации, а сам передает ее, завуалировав в вопросительную форму [Рестан 1969: 172]. Такое расхождение между формой и илокутивной функцией исследователи объясняют тем, что основной функцией риторических вопросов выступает информативная — передача сообщения. Соглашаясь с рассмотренными мнениями; в.рамках нашей проблемы,представляется необходимым указать на факт, отмеченный И.Б: Шатуновским: «первичным, прототипическим употреблением риторических вопросов являются вопросы в реальном диалогическом дискурсе, поскольку здесь в полной мере присутствует то, что предполагается сутью вопросов как речевых актов: живая, реальная коммуникативная ситуация и реальные, меняющиеся ролями ее участники» [Шатуновский 2004: 19].
