Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Методологические основы комплексного описания концептуального поля «детство» 10
1.1. Концепт как единица языка, мышления и культуры 10
1.2. Концепт детство и концептуальное поле «Детство» 28
1.3. Исследовательская программа
1.3.1. Отражение концептуальной информации в фактах языка. Лингвистический инструментарий исследования 34
1.3.2. Отражение концептуальной информации в фактах метаязыковой рефлексии. Экспериментальные методы исследования 46
1.4. О материале исследования 57
Выводы по I главе 59
ГЛАВА II. Концептуальное поле «детство» в фактах языка 63
2.1. Лексикографическая информация на фоне корпусных и экспериментальных данных 63
2.1.1. Детство в толковых словарях 63
2.1.2. Синонимические отношения 66
2.1.3. Антонимические отношения 71
2.1.4. Гипо-гиперонимические отношения 76
2.1.5. Деривационные отношения 77
2.1.6. Фразеологизмы 78
2.2. Метафорические модели концептуального поля «Детство» 79
2.2.1. Концептуальное поле «Детство» как область-цель 80
2.2.2. Концептуальное поле «Детство» как область-источник 137
2.3. Анализ конструкций, эксплицирующих стереотипные представления 159
2.3.1. Частотная сочетаемость лексемы по-детски и стереотипы детства... 159
2.3.2. Стереотипные суждения о детстве 169
Выводы по II главе 176
ГЛАВА III. Концептуальное поле «детство» в фактах метаязыковои рефлексии. экспериментальные исследования 179
3.1. Ассоциативное поле «Детство» 179
3.2. Интерпретационное поле «Детство» 191
Выводы по III главе 211
Заключение 213
Библиография 217
Список использованной литературы 217
Список словарей 239
Список литературных источников
- Концепт детство и концептуальное поле «Детство»
- Детство в толковых словарях
- Концептуальное поле «Детство» как область-цель
- Интерпретационное поле «Детство»
Введение к работе
Реферируемая диссертация посвящена анализу того, как концептуальное поле «Детство» представлено в русском языке. В работе рассматриваются когнитивные признаки концепта детство, выражающиеся в фактах русского языка и в метаязыковой рефлексии его носителей. Выявляются компоненты, структурирующие концептуальное поле «Детство»; метафорические репрезентации концепта детство; стереотипные представления о детстве и детях. Особо отмечаются случаи согласования рассматриваемого концепта с другими концептами.
Объектом исследования в настоящей работе является концептуальное поле «Детство» и его репрезентация в русском языке. В качестве предмета исследования выступают структура и когнитивные характеристики изучаемого концептуального поля, отраженные в фактах русского языка и в коммуникативном поведении его носителей. Также предмет исследования составили метафорические и ассоциативные связи лексических единиц, представляющих концептуальное поле «Детство».
Выбор объекта исследования обусловлен тем, что детство является одним из наиболее значимых и динамично развивающихся концептов в языке и культуре. Одним из свидетельств этого является то, что детство часто становится объектом рефлексии в художественной, мемуарной, дневниковой, педагогической литературе, а также в бытовых текстах.
Феномен детства в начале XXI века стал одним из приоритетных объектов общегуманитарных исследований. На фоне глобальных социологических, психологических и философских работ особенно заметно отсутствие комплексного исследования концептуального поля «Детство» в лингвистике.
Актуальность работы заключается в том, что: (1) объектом рассмотрения в ней является базовое, универсальное и динамично развивающееся в языке и культуре концептуальное поле «Детство». Оно рассматривается в диссертации в координатах «язык – культура – личность», а именно: исследуются языковые факты и факты других семиотических систем, а также данные проведенных нами экспериментов, нацеленных на анализ метаязыковой рефлексии носителей русского языка; (2) настоящее исследование проводится в русле современных идей и методологии концептуального анализа. Оно опирается на традиционные и современные исследования в области теоретической лингвистики, прежде всего таких ее направлений, как когнитивная и функциональная лингвистика, лингвокультурология, социо- и психолингвистика. В диссертации учтены идеи и положения, представленные в работах Ю.Д. Апресяна, Н.Д. Арутюновой, А.П. Бабушкина, Н.Н. Болдырева, Н.Г. Брагиной, Т.В. Булыгиной, Н.Д. Бурвиковой, А. Вежбицкой, Е.М. Верещагина, В.З. Демьянкова, Анны А. Зализняк, И.М. Кобозевой, В.В. Колесова, В.Г. Костомарова, Е.С. Кубряковой, Дж. Лакоффа, М. Джонсона, И.Б. Левонтиной, Ю.Е. Прохорова, З.Д. Поповой, И.А. Стернина, Ю.С. Степанова, А.Д. Шмелева, Е.С. Яковлевой и др.); (3) по своему характеру диссертационное исследование является междисциплинарным с выраженными синтезирующими свойствами. Это позволяет построить комплексное описание концептуального поля «Детство», выявив метафорические модели, скрытые коннотативные компоненты, стереотипные и наивные представления носителей русского языка о детстве в их смысловой связи с культурными стратегиями и концепциями детства.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней (1) впервые проводится комплексное исследование концептуального поля «Детство» и его репрезентации в русском языке; (2) существенно расширяются границы традиционного концептуального анализа за счет привлечения общекультурных фактов; (3) используются современные лингвистические методы и приемы, ранее не применявшиеся в работах по концептуальному анализу.
Цель диссертации состоит во всестороннем описании концептуального поля «Детство» на материале русского языка, в изучении его базовых признаков и смысловых связей с другими фрагментами концептосферы русского языка, а также в рассмотрении экстралингвистических факторов, влияющих на формирование рассматриваемого поля.
Поставленная цель предполагает решение следующих частных задач теоретического и практического характера:
с опорой на существующие в современной лингвистике идеи, подходы и положения дать определение используемым в работе операциональным терминам – концепту и концептуальному полю – и сформулировать исследовательскую программу, обосновав выбор методов и инструментов, релевантных для описания концептуального поля «Детство»;
составить корпус языковых единиц, с помощью которых концептуальное поле «Детство» репрезентируется в русском языке;
сопоставить словарные описания рассматриваемых единиц с данными, полученными в результате анализа контекстов их употребления, а также в ходе проведенных социолингвистических опросов; прокомментировать сходства и различия;
проанализировать метафорические репрезентации концептуального поля «Детство», описать наиболее частотные метафорические модели, отметив в них универсальное и специфическое, а также сопоставить описанные модели с моделями, представляющими другие концепты;
проанализировать наиболее частотные сочетания, содержащие наречие по-детски, и выявить отраженные в них стереотипные представления о детстве и детях;
выявить набор синтаксических конструкций и их возможных заполнений, способных диагностировать стереотипные представления о детстве;
провести серию экспериментов по определению ассоциативных связей концептуального поля «Детство» и ключевых признаков детства, данных в свободных определениях носителями русского языка.
Общая цель и частные задачи исследования определили выбор основных методов и приемов, используемых в работе. Это методы аналитического изучения текстов, методы компонентного и контекстуального анализа, метод интроспекции и приемы моделирования, автоматизированные методы анализа больших корпусов, метод социолингвистического анкетирования. Используемые в работе разнообразные методы и приемы отражают ее междисциплинарный характер.
Материалом исследования послужили данные словарей различных типов и данные электронных корпусов русского языка (Национальный корпус русского языка (URL: http://ruscorpora.ru) и Русский корпус Интернет-текстов Университета Лидса (URL: http://corpus.leeds.ac.uk/ruscorpora.html), а также контексты русскоязычного сектора Интернета, обнаруженные с помощью поисковых систем. Общий объем отобранного и изученного материала составляет более 7000 контекстов. Материалом третьей главы стали результаты
социолингвистических и психолингвистических опросов (всего было проанализировано около 500 анкет). Кроме собственно языкового материала, к анализу привлекались тексты других знаковых систем (изобразительного искусства, рекламы, медиакультуры), различные культурные практики, связанные с детством, а также исторически сложившиеся концепции детства.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что она вносит вклад в развитие концептологии. В ней предложена модель комплексного исследования концептов, показано динамическое развитие концептуального поля в языке и культуре; выявлены и описаны метафорические модели концепта детство, выявлены коннотации единиц, репрезентирующих концептуальное поле «Детство», установлены его ассоциативные связи.
Практическая значимость диссертации заключается в том, что полученные в ней выводы и результаты могут быть использованы: (1) при лингвистическом описании других концептов, организованных сходным образом; (2) при составлении различных словарей (идеографических, ассоциативных, лингвострановедческих, словарей сочетаемости, словарей метафор и т.д.); (3) в лингводидактике – при написании учебников и учебных пособий по РКИ (в особенности, учебников для детей), а также на занятиях по русскому языку и русскому языку как иностранному; (4) в курсах теории и практики межкультурной коммуникации, лексикологии, психолингвистики, лингвокультурологии.
Положения, выносимые на защиту:
-
Концептуальное поле «Детство» является сложным, динамично развивающимся образованием. Оно репрезентируется в фактах естественного языка – словах, свободных и устойчивых выражениях, разного рода синтаксических конструкциях; в фактах метаязыковой рефлексии носителей языка – ассоциациях и наивных толкованиях; в фактах культуры – культурных практиках, ритуалах, символах, а также в единицах и текстах других знаковых систем.
-
Концептуальные признаки поля «Детство» ранжируются по степени их устойчивости и воспроизводимости в разных типах дискурса, в коммуникативных и метаязыковых практиках носителей языка.
-
На формирование концептуального поля «Детство» оказывает влияние широко представленная в языке оппозиция «детское – взрослое» и целый комплекс разнообразных психологических, культурных и социальных факторов.
-
Концептуальное поле «Детство» обнаруживает содержательные связи с другими концептуальными полями и отдельными концептами, такими как память, счастье, игра, семья и др.
Апробация работы. Основные положения и результаты представленного к защите диссертационного исследования были ранее апробированы в серии докладов на российских и международных конференциях: Международной научной конференции «Лингвистические основы межкультурной коммуникации» (НГЛУ, Нижний Новгород, 2007 г.), Международной научно-практической конференции «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. X Юбилейные Кирилло-Мефодиевские чтения» (Гос. ИРЯ им. А.С. Пушкина, Москва, 2009 г., 2010 г., 2012 г.), VIII Ежегодной международной конференции «Языки в современном мире» (НОПриЛ, ФИЯР МГУ им. М. В.Ломоносова, Коломна, 2009 г.), I конференции-школе «Проблемы языка: взгляд молодых ученых» (ИЯ РАН, Москва, 2012 г.), Международной научной практической конференции памяти Ю.С. Степанова «Язык и культура» (НГТУ, Новосибирск, 2012 г.), Международной научно-практической конференции «Личность в межкультурном пространстве» (РУДН, Москва, 2012 г.).
По теме диссертации опубликовано 10 работ, в том числе 3 статьи в научных изданиях, рекомендованных ВАК РФ.
Структура диссертации определяется целью и задачами, а также исследовательской программой работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографии (включающей список использованной научной литературы, список словарей и литературных источников материала) и четырех приложений («Визуальные образы детства», «Метафорические выражения, объективирующие концепт детство», «Словарная статья «Детство» для ассоциативного словаря» и «Концептуальные признаки поля “Детство”»).
Концепт детство и концептуальное поле «Детство»
Лингвистическая наука находится «в поисках концепта» уже не одно десятилетие: отсчет, как правило, ведут с работы С.А. Аскольдова «Концепт и слово», вышедшей в 1928 г. (например, в [Фещенко 2010] анализируется развитие идей С.А. Аскольдова в современной концептологии). Несмотря на то, что концептуальные исследования стали одним из основных направлений лингвистики на рубеже XX-XXI веков, в науке по-прежнему наблюдается множественность подходов к термину «концепт» и способам его интерпретации. На данный момент сформировались определенные тенденции в описании концепта, сложились школы концептуальных исследований, в рамках которых выработаны и продолжают совершенствоваться принципы анализа и общая методология изучения концептов. Некоторые ученые рассматривают концепт как операциональный термин и использует в исследованиях разного уровня (такой подход принимается в данной работе), другие лингвисты относятся к концепту как к нечеткому и не вполне оправданно используемому термину, своего рода лингвистической периферии. Вопрос: «Что есть концепт?» остается в современной лингвистике открытым и активно обсуждаемым. Об этом свидетельствует и проблематика конференций (например, концептам были посвящены XXXV Виноградовские чтения, 2004 г.), и значительное количество диссертаций, монографий и научных статей о концептах. Все это требует предварить исследование в русле концептуального анализа обзором представлений о концепте, сложившихся в языкознании. Прежде чем предложить собственное понимание основной операциональной единицы диссертации, покажем, как происходило развитие понятия концепт и в каких областях науки оно разрабатывается.
Еще в 70-е годы XX века, как отмечает P.M. Фрумкина, термин концепт воспринимался как инородный в отечественном языкознании и требовал комментариев [Фрумкина 1995, с. 85]. Обсуждались варианты адекватного перевода термина concept на русский язык, и чаще всего таким переводом оказывался термин понятие. Аналогично, термину концептуальное поле предпочитался синонимичный - понятийное поле (например, в «Тезаурусе по теоретической и прикладной лингвистике» СЕ. Никитиной).
Самостоятельное использование термина концепт связано, видимо, с расширением предметной области лингвистики под влиянием ее взаимодействия с философией. Это хорошо видно в работе Н.Д. Арутюновой «Лингвистические проблемы референции», где концепт появляется в ряду терминов, обозначающих «понятийное содержание языковых выражений», и получает место в системе терминов философии, логики и лингвистики [Арутюнова 1982, с. 8].
С развитием в лингвистике антропоцетрической парадигмы усиливается интерес к проблеме «человека в языке» (Э. Бенвенист). Термин концепт начинает обслуживать новую область лингвистики, связанную с изучением культурно обусловленных представлений человека о мире, отраженных в языке или выраженных языком. Внимание лингвистов фокусируется на мировоззренческих, или культурных, концептах - как отмечает Н.Д. Арутюнова, «контрагентах», помогающих человеку осмысливать свое взаимодействие с другими людьми и природой: «Человек борется за свободу и справедливость, ищет истину, служит ей, жертвует собой ради общего блага, стремится к добру и борется с судьбой, которая обманывает его или оправдывает его надежды» [Арутюнова 1991, с. 4]. Концепты в таком понимании представляют собой «обыденные аналоги мировоззренческих терминов» [Арутюнова 1993, с. 5], они культурно значимы, аксиологически окрашены и мировоззренчески ориентированы.
Так, в рамках работы сектора общего языкознания Института языкознания РАН задается направление в изучении концепта. В 1991 г. в серии «Логический анализ языка» выходит сборник «Культурные концепты». Это 12 одна из первых работ, в которых ставится вопрос о культурных концептах и методах их лингвистического исследования. Представляется важным утверждение того, что каждый концепт «говорит» особым языком - то есть для него характерен свой синтаксис, ограниченный и устойчивый лексикон, своя фразеология, риторика, шаблоны, своя область референции [Арутюнова 1991, с. 3]. Таким образом, ключ к пониманию природы концепта обнаруживается в языке, и именно с этих позиций ведутся концептуальные исследования (см. сборники статей серии «Логический анализ языка», в частности, 1991, 1997, 1999, 2002, 2003, 2006 гг. и др.).
В сборнике, посвященном культурным концептам, Ю.С. Степанов рассматривает два разных подхода к описанию концепта причина: «логический» и «сублогический» (семиотический) [Степанов 1991]. Уже в этой статье наметились идеи, которые впоследствии лягут в основу знаменитого словаря Ю.С. Степанова - «Константы. Словарь русской культуры» [Степанов 1997], который, наряду с работами и научными семинарами под руководством Н.Д. Арутюновой, включая также серию проводимых ею конференций, определил направление развития отечественной лингвистики на несколько десятилетий.
Понимание концепта в работах Н.Д. Арутюновой и Ю.С. Степанова во многом близки. Ср.: «Концепты образуют своего рода культурный слой, посредничающий между человеком и миром» [Арутюнова 1993, с. 3] и концепт - «это как бы сгусток культуры в сознании человека; то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека» [Степанов 1997, с. 40]. Концепт, в отличие от понятия, «переживается»: включает в себя не только логические признаки, но и компоненты научных, психологических, авангардно-художественных, эмоциональных и бытовых явлений и ситуаций [Степанов 2007, с. 20]. Важной чертой концепта Ю.С. Степанов считает его «минимальность», или «минимализацию»: «не будь ее, и сама наука не могла бы состояться: никто не может по-человечески (т.е. если это не компьютер) оперировать чрезмерно большими массивами информации в режиме реального времени» [там же].
Детство в толковых словарях
Заканчивается у каждого в разное время, у кого-то в 3 года, а у кого-то в 23. Следующим после детства периодом, по мнению опрошенных, является юность (37 участников), молодость (10 участников), взрослость (9 участников), переходный период (4 участника) и пубертатный период (1 участник). И только два респондента указали в ответе отрочество.
Подобные результаты, связаны, возможно, с устареванием самого слова отрочество (в частности, по стилистическим причинам: отрок стилистически не нейтрален, отрочество, видимо, тоже). Стилистически нейтральным синонимом отрочества в современном языке можно считать подростковый период, как ни странно, не упомянутый ни одним респондентом (есть только близкие к нему переходный период и пубертатный период). Поэтому мы связываем результаты, прежде всего, с изменением членения невзрослого периода жизни в наивном мировоззрении.
Вопрос о категоризации возрастных периодов человеческой жизни требует, конечно, отдельного рассмотрения14. Не претендуя на глобальные выводы, отметим, что по данным разных источников (словарей синонимов и опроса), младенчество признается неполным синонимом детства и его гипонимом. Вопрос о включении отрочества в синонимический или гипонимический ряд слова детство остается спорным. Безусловно, в русском языке XVII-cep. XX вв. это слово представляло собой когипоним (квазисиноним) детства, точно так же, как и слова юность, молодость. Однако в современном языке значение слово отрочество стерлось за счет его малоупотребительности; носители языка, как показал небольшой опрос, уже не могут определить границы между детством и отрочеством; возраст 12-14 лет носители современного языка называют детством, между тем, именно это
Для подтверждения гипотезы интересно было бы определить коннотативное поле у слов подросток и тинейджер и границы между младенец, ребенок, подросток, юноша. Если они сохраняются, то это означает, возможно, что переосмысление происходит на родовом уровне и сохраняется на видовом. время уже упоминаемый нами Л.Н. Толстой называл отрочеством в своей трилогии (часть «Отрочество» посвящена жизни героя в возрасте 12-15 лет).
Более того, границы детства отодвигаются некоторыми носителями языка вплоть до 17 и даже 23 лет; а следующий за детством возраст определяется неточно {юность, или молодость, или взрослость). Видимо, можно говорить о том, что в настоящий момент возрастное деление человеческой жизни переосмысляется, границы оказываются размытыми, и это, очевидно, имеет социопсихологическую обусловленность. Так, Н. Постман, говорящий об «исчезновении детства», фактически имеет в виду стирание границ между детством и взрослым периодом жизни (эти границы очень четко прослеживаются, например, в живописи - в аллегорическом изображении возрастов жизни, см. Приложение I). Традиционные жизненные фазы: младенчество, детство, зрелость (взрослый возраст) и старость уступают место новому, трехчастному делению: младенчество — полувзрослый-полудетский возраст (Постман применяет для его обозначения неологизм adult-child) — глубокая старость (senility)15 [Postman 1982]. Подобной точки зрения о стирании границ между детством и зрелостью придерживаются, например, Мери Уинн [Winn 1981] и Дэвид Элкинд [Elkind 2001]. Это, предположительно, получает отражение в системе языка и, вероятно, скоро мы будем иметь возможность наблюдать установление новой возрастной периодизации.
Словарь антонимов русского языка М.Р. Львова называет в качестве антонима слова детство лексему старость. Это, очевидно, антонимы комплементарного типа, как жизнь и смерть, черный и белый и т.п. В словаре М.Р. Львова приводится характерный пример: У каждого явления есть два
С другой стороны, трехмастное деление жизни вполне традиционно и характерно, например, для поэзии и изобразительного искусства. При этом первым возрастом жизни нередко оказывалось не детство, а юность (именно с нее и начинали отсчет сознательной жизни, как показал Арьес) - см., например, картину Джорджоне «Три возраста жизни» (XVI в.), где изображены юноша, мужчина и старик (Приложение І). В противоположность этому, Тициан в своей работе «Три возраста жизни мужчины» (1512 г.) изображает младенца, молодого человека и глубокого старика. полюса, вернее, каждому явлению мы можем подыскать парную противоположность. Противоположны и находятся в паре: тепло и холод, свет и тьма, белое и черное ...детство и старость, жизнь и смерть, наконеи, (В. Солоухин. Камешки на ладони) (цит. по [Львов 2008]).
Это противопоставление подкрепляется также наличием антонимических пар детский - старческий, дети - старики [Львов 2008].
Оппозиция детства и старости закономерно выстраивается на линии времени «начало - конец жизни». С другой стороны, несмотря на зафиксированную антонимию лексем старость — детство, старики - дети, соответствующие концепты, напротив, сближаются в ряде контекстов, особенно в тех, которые сохраняют следы традиционной культуры: пословицах, поговорках, идиомах. Уподобление старика ребенку происходит по линии интеллектуальных способностей: Старый что малый, Стар да мал - дважды глуп. Фразеологизм впасть в детство также описывает неразумное поведение в старческом возрасте, обнаруживая сходство в характеристиках ребенка и старика. В других контекстах сближающим признаком является социальная и / или физическая неполноценность: Обожаю детей и стариков. Духовно можно опереться только на тех, на кого физически опереться нельзя (Ф. Искандер. Поэт).
На наш взгляд, на концептуальном уровне целесообразно также говорить об антонимии детское - взрослое, последовательно проявляющейся в русском языке. В словарях антонимов она находит отражение только в виде оппозиций дети — взрослые [Львов 2008] и ребенок — взрослый [Фатеева 2008]. Тот факт, что в русском языке противопоставляются не только крайние члены парадигмы «детство - юность - зрелость («взрослость») - старость», представляется любопытным и требует отдельного изучения.
Для нашего исследования вопрос антонимии лексем поля «Детство» является ключевым. Следуя гипотезе Вяч. Вс. Иванова и Т.В. Топорова [Иванов, Топоров 1965] о возможности моделирования картины мира через бинарные противопоставления типа левый - правый, женский - мужской,
Концептуальное поле «Детство» как область-цель
Метафорические контексты с областью-источником Изобразительное искусство : Светлые картины детства дошли до нас в его ставших хрестоматийными стихах (Л.В. Серова. «Любить, надеяться и -верить» // Наука и жизнь, 2007); Теперь она с удивившей ее самое ясностью вызывала в памяти картинки детства: папа-талмудист и мама-печальница, по субботам вся семья сидит, накрывшись талесами, и бормочет молитвы, не решаясь даже встать и зажечь свет, чтобы не прогневать Всевышнего (В. Аксенов. Новый сладостный стиль);
Написанные в каких-то удивительных янтарных тонах, они трогали своим романтическим, лирически-ностальгическим настроем, вызывая из памяти забытые образы детства (рассеянный мечтатель в гамаке, наивный Дон Кихот с верным Санчо Пансой) (АітМанеж // Мир & Дом. City, 2004); Неужели слабый этот свет со станции смог спроецировать на незримый экран затерявшийся где-то в его подсознании старый слайд с картинкой из его детства? (Д. Глуховский. Метро 2033). Метафорические контексты с областью-источником Кинематографическое или театральное искусство : Это такой кадр моего детства - видеть своего отца в замочную скважину во главе блестящего застолья и всматриваться, вслушиваться в каждый его рассказ (Л. Вертинская. Синяя птица любви);
Между прочим, в «Бабьем Яре» отец описал эпизод из своего детства, когда мать - то есть Мария Федоровна! (А. Кузнецов. Между Гринвичем и Куреневкой);
Бывало, стоя на посту в ночную пору и поглядывая на медленно двигающиеся над березой Качиги, я доставлял себе удовольствие, перебирая эпизоды детства главного героя... (Д. Самойлов. Общий дневник);
Шатаясь по Воробьевым горам, он пробирался задами на территорию Мосфильма", где отыскивал заброшенный павильон, полный сказочных декораций его детства, — в нем стояла завалившаяся избушка на мохнатых птичьих ножках, картонные дебри Муромских лесов, остатки дворца чудища из "Аленького цветочка" и высилась, наподобие часовенки, гулкая башка богатыря — брата злобного карлы Черномора (А. Иличевский. Матисс).
Картина, фотография, фильм, декорации спектакля являются носителями визуальной информации, следовательно, перечисленные выше метафоры объективируют детство как зрительный образ памяти. Однако детство может быть представлено и как носитель текстовой информации, то есть как книга.
Перед нею страница за страницей проходило их детство, со всем хорошим, что есть в нем, и ее собственная молодость, гордость молодой матери, ее сомнения, горести и заботы (П.Н. Филонов. Дневник).
Метафора «Детство - это книга» отсылает нас к отношениям между концептами детство и жизнь. При объективации концепта жизнь метафора текста (книги, рассказа, поэмы, эпопеи и т.д.) является распространенной: «Человеческую жизнь иногда называют книгой ... Прожитые годы жизни также образно называют страницами этой книги, которые перелистывает время» [Волкова 2006, с. 67-68] (о метафоре «Жизнь - это текст» см. также [Молчанова 2000]). Детство может быть представлено как отдельная книга или как фрагмент книги жизни: первая глава или первые страницы:
Перед вами, дорогой читатель, страницы моей жизни, начиная с раннего детства и заканчивая событиями в достаточно зрелом возрасте, когда я начал новую жизнь, которая как день от ночи отличается от прежней (А. Комарницкий. Я выбираю жизнь). Прочитанная книга детства остается, сохраняется в памяти: В памяти будущего генерала эти поездки сохранились как одна из самых светлых страниц его детства (Е. Водолазкин. Соловьев и Ларионов // Новая газета, 2009). В рамках данной метафорической модели возможно особое использование конструкции из детства - ср. из «Евгения Онегина», из «Трех Мушкетеров»: герой М.П. Шишкина, описывая эпизод из детства, видимо, использует эту конструкцию именно в таком значении (в отличие от запах из детства, страх из детства):
А вот из детства - гуляли с папой по парку, ботинки все в грязи, он у подъезда обтирает подошвы о край тротуара и траву, а мне на какое-то мгновение кажется, что он пытается освободиться от своей тени (М. Шишкин. Письмовник).
Пропущенный именной компонент в такой конструкции восстанавливается в русском языке как цитата / эпизод / фрагмент / отрывок, например: «Из Пиндемонти» А.С. Пушкина. Таким образом, в приведенном выше примере герой как бы цитирует свое детство, рассказывает адресату отрывок, эпизод из него.
Хроматические метафоры реализуются в эпитетах, приписываемых детству. В словаре эпитетов Горбачевича К.С. и Хабло Е.П. отмечаются следующие цветовые определения детства: золотое, красное (с пометой устаревшее), радужное, розовое. Действительно, абсолютным лидером среди цветовых эпитетов детства является прилагательное золотой. Клишированное сочетание золотое детство обозначает веселый, счастливый период жизни человека, указывая не только на цвет, но и на ценность этого периода (см. метафору «Детство - это ценный предмет»):
Интерпретационное поле «Детство»
Интенсивное изучение концептов в последние десятилетия привело к выработке определенной структуры их понимания и исследования. Предлагаемый в работе комплексный подход позволяет расширить границы концептуального анализа, с одной стороны, и упорядочить его методику - с другой.
В работе были обсуждены общетеоретические положения, касающиеся определения и описания концептов и концептуального поля в языке. В основу описания концептуального поля «Детство» лег выделенный нами репертуар признаков концепта, которые существенны для всех трактовок этой единицы (является единицей коллективного индивидуального ментального комплекса, выражается в языке и других семиотических системах, функционирует в коммуникации и аккумулирует в себе социокультурные смыслы; может быть представлен как полевая структура, имеющая «глубину» - культурный слой, содержащий информацию об архетипах, мифологемах, культурных ритуалах и практиках, связанных с концептом). В диссертации обосновывается выбор концептуального поля в качестве объекта исследования, который представляется принципиально важным: разрозненное описание концептов неоправданно ограничивает предмет исследования, а описание концептосферы в традициях идеографической лексикографии (на основании семного анализа) не отражает всего содержания концептуального поля.
Разработанная нами исследовательская программа представляется перспективной для описания не только концептуального поля «Детство», но и других концептов и полей, устроенных сходным образом. Она включает в себя методы, обращенные к языковым фактам, и методы, исследующие метаязыковую рефлексию носителей языка. Различные исследовательские процедуры были призваны «поддерживать», верифицировать, углублять и дополнять результаты, полученные другими методами. Кроме того, использование различных методов позволило с большей точностью выявить ядерные (то есть частотные, повторяющиеся на различном материале) признаки концептуального поля.
В ходе исследования были выделены ключевые концептуальные признаки детства, обнаружены концептуальные согласования с другими концептами (счастье, память, игра, семья, глупость), определены компоненты, структурирующие концептуальное поле «Детство», описаны базовые когнитивные метафорические модели, объективирующие детство в русском языке, выявлены наиболее частотные стереотипы детства, формирующие его коннотативный фон. В работе также было показано значительное расхождение между словарной традицией (и словарными данными) и живым функционированием языка.
В результате сочетания различных методов были установлены основные концептуальные признаки поля «Детство», такие как наивность , чистота , доверчивость , беспомощность , глупость и др. Важно, что наборы признаков, выявленных с помощью разных методов, преимущественно совпали друг с другом (см. Приложение IV). Именно эти признаки формируют коннотативный фон детства, который проявляется, в частности, в метафорах (например, X - ребенок , где X - взрослый человек) и стереотипных суждениях, клишированных выражениях, фразеологических единицах (даже ребенок понимает, детский лепет). В работе было показано, что большинство таких признаков формируется вследствие социокультурного противопоставления детского и взрослого, где взрослое оценивается как норма, а детское - отклонение от нее. Так формируется пресуппозиция ребенок - не (полноценный) человек (Дети тоже люди), ребенок характеризуется глупостью / неразумностью (детский вопрос, даже ребенок знает, по-детски глупо, глупый, как ребенок), социальной и физической неполноценностью (беспомощный ребенок, что старый, что малый).
Важной частью диссертации является анализ метафорических моделей, в которых детство является областью-источником или областью-целью.
Показано, что детство в языке объективируется как с помощью универсальных моделей, свойственных другим концептам возраста и времени, так и с помощью специфических моделей. Таким образом, метафорический анализ, в частности, подтвердил тезис об особом месте концепта детство в системе других концептов возраста.
В работе были выявлены стереотипные представления о детстве, составляющие ядерную часть концептуального поля. Они формируют коннотативный фон слов поля «Детство», влияют на их сочетаемость. Стереотипы о детстве широко представлены в текстах. Показано, что они касаются, в первую очередь, интеллектуальной, психической и физической составляющих.
Данные языкового материала подтверждаются и дополняются экспериментальными данными: ассоциативным экспериментом и тестами на свободные интерпретации. Построено актуальное ассоциативное поле «Детство», в котором выявлены компоненты-слоты, формирующие фрейм «Детство». Обозначена некоторая динамика по сравнению с ассоциативным полем Русского ассоциативного словаря.
Использование современных текстов и «свежих» экспериментальных данных в сочетании с широким применением методов корпусного анализа, в том числе, автоматизированных, обеспечили актуальность и объективность исследования.
В работе было показано, что исследование концептов предполагает обязательное обращение к смежным дисциплинам, использование как собственно лингвистических, так и общих семиотических, культурологических методов анализа. Без этого описание концепта / поля было бы заведомо неполным, и значительная часть лингвистически и культурно релевантной информации не была бы обнаружена. Таким образом, расширение традиционных лингвистических методов и сферы исследования при анализе концептуального поля является необходимым и обязательным условием их адекватного описания.
Представляется перспективной работа в заданном направлении: возможно привлечение большего объема семиотических единиц, которые могли бы не только иллюстрировать и подтверждать языковые исследования, но и становиться равноправным объектом анализа. Кроме того, можно шире привлекать этимологический анализ для восстановления внутренней формы концептуальных слов, их археологии. Перспективным представляется рассмотрение динамики развития концептуального поля (по предложенной модели); подробное исследование соотношения вербального с невербальным (как выстраиваются отношения между данными языка и фактами культуры, каковы «каналы трансляции» культуры в язык); изучение согласования близких концептуальных полей: «Детство» и «Память», «Игра», «Счастье». Отдельного внимания заслуживают кросс-культурные исследования подобного типа, которые позволят внести существенный вклад в развитие межкультурной коммуникации. По словам Н.Д. Арутюновой, «каждое понятие «говорит» особым языком» - это справедливо и для одного понятия в разных лингвокультурах, и задача исследования таких «особых языков» кажется интересной и актуальной в современной лингвистике.
