Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концепты «Жизнь» и «Смерть» и их лексикографическая представленность в воспроизводимых словесных комплексах 16
1. Структура концепта 16
2. Объем семантики концептов «Жизнь» и «Смерть», представленный в словарях и энциклопедиях 21
3. «Воспроизводимый словесный комплекс» как базовое терминопонятие исследования 29
4. Концепты «Жизнь», «Смерть» в составе ФЕ 33
4.1 .ФЕ в свете культурологических исследований 33
4.2.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе ФЕ с позиции биологического аспекта 35
4.3.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе ФЕ с позиции социального аспекта 41
4.4.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе ФЕ с позиции этического аспекта 48
5. Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе пословиц 56
5.1.Некоторые аспекты лигвокультурологических исследований паремий 56
5.2.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе пословиц с позиции биологического аспекта 58
5.3.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе пословиц с позиции социального аспекта 63
5.4.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе пословиц с позиции этического аспекта 66
5.5.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе пословиц с позиции религиозного аспекта 70
5.6.Проявление аспектуальной полифонии в пословицах 72
6. Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе афоризмов 75
6.1.Афоризмы в отечественной традиции 75
6.2.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе афоризмов с позиции биологического аспекта 76
6.3.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе афоризмов с позиции социального аспекта 79
6.4.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе афоризмов с позиции этического аспекта 82
6.5.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в составе афоризмов с позиции философского аспекта 87
6.6.Проявление аспектуальной полифонии в афоризмах и ее влияние на семантику концептов 87
7. Выводы по 1 главе 93
Глава 2. Функционирование концептуальной диады «Жизнь - Смерть» в различных типах дискурса 95
1. Подходы к терминопонятию «дискурс» 95
2. Концепты «Жизнь» и «Смерть» в публицистическом дискурсе XX века (на материале «Стилистического словаря публицистики» Г.Я. Солганика) 98
3. Концепты «Жизнь» и «Смерть» в публицистическом дискурсе (на материале современных газет) 102
4. Концепты «Жизнь» и «Смерть» в художественном дискурсе 114
4.1.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в языковой модели мира Н. Гумилева и А. Блока 115
4.2.Концепты «Жизнь» и «Смерть» в языковой модели мира М. Цветаевой 121
4.3.Функционирование концептов «Жизнь» и «Смерть» в составе языковых ВСК в художественной речи 125
5. Социолингвистический эксперимент как один из способов выявления языковой картины мира 130
5.1.Концепты «Жизнь» и «Смерть» как элементы ЯКМ рядовых носителей языка: ассоциативный аспект 130
5.2.Восприятие ВСК носителями языка: «когнитивный паспорт» пословицы «Живет в Туле, да ест дули» 141
6. Выводы по 2 главе 146
Заключение 148
Список использованной литературы 150
Список принятых в работе сокращений 165
Приложения 167
- Объем семантики концептов «Жизнь» и «Смерть», представленный в словарях и энциклопедиях
- Концепты «Жизнь» и «Смерть» в публицистическом дискурсе XX века (на материале «Стилистического словаря публицистики» Г.Я. Солганика)
- Концепты «Жизнь» и «Смерть» в публицистическом дискурсе (на материале современных газет)
Введение к работе
«.. .Язык в потенциальной форме его концептов - воплощение всей культуры народа» (Д.С. Лихачев 1997, 287). Период конца XX - начала XXI веков в науке о языке был ознаменован переходом «от позитивного знания к глубинному на путях целостного постижения языка как антропологического феномена» (Постовалова 1999, 25). При таком подходе к изучению языка последний рассматривается через призму человеческой личности, в широком контексте человеческого бытия - в тесной связи с мышлением и сознанием человека. Со сменой научной парадигмы возрос интерес к знаковым проблемам языка, находящимся на стыке смежных, взаимопроникающих наук, связанных с раскрытием человеческой сущности, -логики, философии, семиотики, лингвистики.
Понятия жизни и смерти, лежащие в основе одноименных концептов, как раз и представляют собой фундаментальные понятия для вышеперечисленных научных дисциплин. Интерес к их анализу прослеживается через всю историю развития человеческой цивилизации. Казалось бы, что за это время уже даны все возможные трактовки этих понятий, однако жизнь и смерть «по-прежнему остаются вечными, так до конца и не разгаданными загадками» (ИСРМ 1991,3).
Жизнь и смерть в обыденном сознании рядовой личности находятся в жесткой оппозиции по отношению друг к другу. Такое повседневно-экзистенциональное сознание, основанное на четком противопоставлении жизни - смерти, точно так же, как добра - злу, истины - лжи, Бога - дьяволу, красоты - уродству и т. д., отображает классическую, антиномично-рельефную, идеологически однозначную метрику мышления (Демичев 1995). Вместе с тем, жизнь вбирает в себя практически все перечисленные оппозиции, и, следовательно, между ней и смертью существуют более сложные отношения.
Жизнь может быть представлена комплексом дифференциальных признаков, выбор которых обусловлен человеческим знанием самой жизни и знанием о жизни. Совокупность этих знаний человек получает чувственным, практическим путем - на основе опыта. В то же время любой спектр представлений о смерти не может являться гарантом объективного знания (Синельникова 1999). Сфера смерти для человека остается недоступной. Смерть как предмет исследования не может быть постигнута с помощью чувственного опыта, она фиксируется лишь косвенно, через земные параметры, как отсутствие признаков жизни. Невозможность выявить четкий критерий смерти и постичь сущность самого явления связаны с исключением из цепочки «смерть U познание» человека, выступающего одновременно и как объект исследования (поскольку речь идет, прежде всего, о жизни и смерти человека), и как субъект-интерпретатор.
Приобретение жизненного опыта человеком подчинено стремлению определить глубинные параметры человеческого бытия - его насыщенность, протяженность и конечность. Традиционным представлениям о жизни как растянутой и протяженной во времени, а смерти как ее конечной точке противопоставлены представления о жизни и смерти как о взаимопроникающих и объемно совпадающих явлениях. «Смерть предполагает жизнь, начинается с жизнью и с жизнью...заканчивается. Конец жизни есть конец смерти, то есть умирания» (Н. Трубников, цит. по: Демичев 1995). «Человек живет только потому, что многие частички его организма постоянно умирают» (Г. Бердышев, цит. по: Демичев 1995). Таким образом, заявленное в названии работы понятие диады1 основано не только и не столько на жесткой оппозиции между концептами, а на отношениях иного порядка - пересечения, симметрии, гармонии, взаимодействия.
Диада (от греч. duos - двойственное, двоичное, двоица) - термин пифагорейско-платонической философии для обозначения принципа неопределенности, множества и материальной текучести.
Концепты «Жизнь» и «Смерть», составляющие концептуальную диаду, определяются в разных исследованиях как «вневременные» и «внепространственные» (Балахонская 1996), «калейдоскопические» (Бабушкин 1998), «онтологические», «бытийные» (Рыбакова 2001), ключевые, базовые, универсальные концепты сознания. Понятия, лежащие в основе одноименных концептов, занимают ядерное положение в сознании человека (Уфимцева 2000) и представляют собой «универсальные человеческие понятия» (Вежбицкая 2001). Имена, стоящие за этими концептами, являются абстрактными. По шкале «конкретности / абстрактности», предложенной Л.О. Чернейко (1997), жизнь и смерть, обладая максимальной степенью абстрактности, входят в число абсолютов метафизического мира. Все эти характеристики справедливы по отношению к рассматриваемым в работе концептам. Вместе с тем, понятия, лежащие в их основе, относятся к классу ценностей - «вещей, которые играют значительную роль в жизни человеческих сообществ» (Савенкова 2002). Смерть, являющаяся лишь в определенных случаях антиподом жизни, не может быть обозначена как «абсолютное зло» и тем самым отнесена к антиценностям1. Смерть как «регулятор жизни» (Новик 1992), «самая верная точка отсчета» (Демичев 1996) сама по себе представляет такую же ценность, как и жизнь. «Понимание смерти определенной нацией - тема крайне важная для понимания самой нации» (Пашкин 2002). Развитие культуры нации обусловлено ее отношением к смерти. Связи, существующие между ней и жизнью, образуют «универсальный культурный код, согласно которому монтируется универсальный культурный ряд» (Демичев 1996). Концепты «Жизнь» и «Смерть», представленные в двух онтологиях (онтологии жизни и онтологии смерти), с разным философским наполнением, выступают как базовые и наиболее важные в парадигме человеческой культуры. Опираясь на вышесказанное, определяем выбранные для анализа концепты «Жизнь» и «Смерть» как «культурные концепты».
1 Хотя отметим, что в общеславянской культурной традиции жизнь и смерть составляют фундаментальную
оппозицию (см. об этом: Иванов, Топоров 1965, 73-83; Толстой 1995,151).
2 Жизнь начинается от могилы предка и заканчивается собственной могилой (об этом же на стр. 59-60).
Большинство исследователей рассматривают культурные концепты как многомерные, ментально-вербальные образования, включающие в себя как минимум три составляющих (измерения, компонента) (Ляпин 1997, Карасик 2001, Воркачев 2002 и др.). В настоящем исследовании исходной признается точка зрения В.И. Карасика, согласно которой в культурном концепте выделяются три измерения - «образное, понятийное, ценностное» <курсив наш - Н.Н.> (Карасик 2001, 10), в дальнейшем обозначенные в работе как «компоненты». Понятийный компонент отражает понятийную и дефиниционную структуру концепта (это его ядро и ближняя периферия). Образный фиксирует когнитивные метафоры, поддерживающие концепт в языковом сознании (его дальняя периферия). Его составляют все наивные представления, закрепленные в языке, внутренние формы слов, служащих выражению данного концепта, устойчивые мыслительные картинки, звуковые образы и т. д. (Слышкин 2000). Ценностный служит для того, чтобы выделить культурный концепт из числа других концептов - логических, семиотических и др. Среди всех трех компонентов он является основополагающим, поскольку именно благодаря ценностной стороне концепта вскрываются «наиболее существенные для данной культуры смыслы, ценностные доминанты, совокупность которых образует определенный тип культуры, поддерживаемый и сохраняемый в языке» (Карасик 2001, 10).
Культурные концепты как комплексные знаки особой природы признаются важнейшей категорией лингвокультурологии - направления в антропологической лингвистике, которое активно развивается последние десять лет (Воробьев 1994, Телия 1996, Маслова 1997, Шаклеин 1997, Клоков 2000, Слышкин 2000, Карасик 2001, Воркачев 2002 и др.).
Лингвокультурология занимается изучением и описанием средств и способов взаимодействия языка и культуры в синхронном аспекте. Она направлена на исследование того, как разнообразные формы бытия культуры различных этносов отражаются и закрепляются в языке. В связи с этим осуществление исследований в рамках лингвокультурологического подхода
предполагает уточнение понятий культуры и языка с учетом их взаимодействия.
В самом общем смысле культура - это часть картины мира, которая отображает самосознание человека в процессе его жизнедеятельности. Это совокупность установок, которые, обретая знаковую форму, воспроизводятся и передаются из поколения в поколение. Означивание концептуального содержания установок культуры происходит с помощью языка, который понимается одновременно как форма выражения содержания культуры и как само это содержание (см.: Телия 1999, Постовалова 1999, Мазина 2000).
Основой синтезного исследования языка и культуры служит концепт, который представляет собой «как бы сгусток в сознании человека, то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, ... - это то, посредством чего человек - рядовой, обычный человек, не творец культурных ценностей - сам входит в культуру» (Степанов 1997, 40). Именно концепт связывает воедино культуру, сознание и язык, «т.к. он принадлежит сознанию, детерминируется культурой и опредмечивается в языке» (Слышкин 2000). «Язык является не просто способом общения, но и неким концентратом культуры - культуры нации и ее воплощения в разных слоях населения вплоть до отдельной личности ... язык в потенциальной форме его концептов -воплощение всей культуры народа» (Лихачев 1997).
Являясь одним из стержневых терминов понятийного аппарата лингвокультурологии, концепт одновременно выступает как базовое понятие и термин когнитивной лингвистики (Вежбицкая 1996, Кубрякова 1996, Бабушкин 1998 и др.). Лингвокультурологический подход в дополнении с лингвокогнитивным позволяет не только рассмотреть и описать выбранные для анализа концепты, но и выявить черты духовной и материальной культуры человека, «характерологические черты народного менталитета» (Телия 1996, 237).
Постижение культурного концепта невозможно без обращения к анализу различных способов верификации концепта с помощью языковых единиц.
Особый интерес представляют устойчивые языковые единицы -«воспроизводимые словесные комплексы» (Уварова 1999)1.
Учитывая вышесказанное, обозначим объект рассмотрения, в качестве которого в настоящей работе выступают культурные базовые концепты сознания «Жизнь» и «Смерть».
Выбор лингвокультурологического подхода как основного направления анализа обусловлен и предметом рассмотрения концептов «Жизнь» и «Смерть» в составе русской фразеологии, паремиологии и афористики, поскольку язык является хранилищем коллективного опыта.
Русская фразеология, паремиология и афористика представляют собой фрагменты языковой картины мира2, так как анализируемые концепты «Жизнь» и «Смерть» (с учетом их ядерных и периферийных сем) рассматриваются только в составе фразеологизмов, пословиц и афоризмов. Поэтому основными единицами данных фрагментов, в которых верифицированы концепты «Жизнь» и «Смерть», являются воспроизводимые словесные комплексы.
Материал исследования составляют данные сплошной выборки из авторитетных лингвистических словарей: Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4 т. - Т.2-Т.З. - М., 1967; Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - Т. 1: А-3, Т.4: Р-Я. - М., 1978, 1980 (далее ТСЖВЯ); Словарь современного русского литературного языка: в 17 т. - T.IV: Ж-3, Т.ХШ: С-сняться. - М.-Л., 1955, 1962 (далее ССР ЛЯ); Ожегов СИ., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений. - М., 1994 (далее ОШ); Русский ассоциативный словарь. Книга 1. Прямой словарь: от стимула к реакции. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. 4.1/ Ю.Н. Караулов и др. - М., 1994 (далее РАС); Солганик Г.Я. Стилистический словарь публицистики. -М., 1999; Фразеологический словарь русского языка/ Под ред. А.И. Молоткова. - М., 1978; Фразеологический словарь русского литературного языка конца ХУШ-ХХ вв./ Под ред. А.И. Федорова. - М., 1995; Даль В.И. Пословицы и поговорки русского
См. об этом 3 первой главы. 2 См. понятие «фрагмента» у Е.С. Яковлевой.
народа. - М., 2000; Ворохов Э. Энциклопедия афоризмов (Мысль в слове). - М., 1999; словарей энциклопедического характера: Большая советская энциклопедия: В 30 т./ Под ред. A.M. Прохорова. - Т.9: Евклид - Ибсен, Т.23: Сафлор - Соан. - М., 1972, 1976 (далее БСЭ); Философский энциклопедический словарь/ Сост. Е.Ф. Губский и др. - М., 1997 (далее ФЭС); Лаврин А. Хроники Харона. Энциклопедия смерти. - М., 1993; а также текстовые примеры из газет: «Аргументы и факты», «Комсомольская правда», «Известия»1 (январь - март, 2001) и произведений Н. Гумилева: Гумилев Н. Сочинения. В 3 т. - Т. 1: Стихотворения; Поэмы/ Вступ, ст., сост., примеч. Н. Богомолова. - М., 1991, А. Блока: Блок А.А. Собр. соч. в 6 т. - Т. 1-3. - М., 1971 и М. Цветаевой: Цветаева М.И. Стихотворения и поэмы. - Л., 1990, Неизданное. Сводные тетради (далее НСТ). - М., 1998.
В общей сложности собрано и проанализировано 1143 примера (воспроизводимых словесных комплекса с концептами «Жизнь» и «Смерть»).
Для каждой работы, выполненной в рамках лингвокогнитивного и лингвокультурологического подходов, важным и необходимым является обращение к данным лексикографии. Нити к сущности народного сознания, специфике национальной картины мира исследователю культурных концептов дает система словарных дефиниций, отраженных в различных типах словарей. Ученые справедливо отмечают, что словарь, «представляющий слово в совокупности всех его свойств, оказывается не только уникальным и незаменимым лингвистическим пособием, но и важнейшим инструментом научных исследований» (Козырев, Черняк 2002, 3). Вместе с тем, не менее значимым оказывается функциональный аспект анализа языковых единиц -определение и описание бытования концептов в различных типах дискурса.
В связи с вышесказанным актуальность работы определяется: 1) устойчивым интересом лингвистов к лингвокогнитивному и
лингвокультурологическому анализу концептов человеческого сознания,
представляющих собой многомерные ментальные сущности, среди
Выбор печатных изданий обусловлен их положением в рейтинге российской прессы (см. 3 второй главы).
которых культурные концепты «Жизнь» и «Смерть» занимают особое место в антропологической парадигме;
неослабевающим вниманием к устойчивым единицам - воспроизводим словесным комплексам, которые воплощают в своем значении концентрированную фиксированную информацию об онтологической у> действительности и месте человека в ней (в частности, к фразеологизмам, паремиям и афоризмам);
возможностью рассмотрения культурных концептов с позиции трех основных компонентов концепта - понятийного, образного и ценностного, выявление которых позволяет обозначить динамику изменений их смыслового объема в социуме;
постижением концептов в составе воспроизводимых словесных комплексов, закрепленных в языке (словарях и энциклопедиях) и функционирующих в различных типах дискурса, что способствует выявлению круга представлений носителей языка о наполнении концептов абстрактных имен «Жизнь» и «Смерть». Методологической базой для исследования послужили известные
теоретические работы по когнитивной лингвистике (Демьянков 1994, Кубрякова 1996, Вежбицкая 1996, Степанов 1997, Арутюнова 1997 и др.); лингвокультурологии (Воробьев 1994, Телия 1996, Маслова 1997, Шаклеин 1997, Карасик 2001, Воркачев 2002 и др.); дискурсу (Демьянков 1982, ван Дейк 1989, Фуко 1996 и др.); фразеологии (Молотков 1978, Жуков 1978, Мокиенко 1980, Сидоренко 1982 и др.), паремиологии (Сперанский 1904, Пермяков 1970, 1978, Савенкова 2002 и др.) и афористике (Верещагин, Костомаров 1990, Федоренко, Сокольская 1990, Шарапов 1996 и др.);
Цель настоящей работы состоит в том, чтобы рассмотреть культурные базовые концепты сознания «Жизнь» и «Смерть», выраженные в воспроизводимых словесных комплексах, в совокупности их языковых и социокультурных связей и показать динамику изменения семантического объема концептов от словаря до дискурса.
Для ее достижения необходимо решить следующие задачи:
обозначить и обосновать выбранную для исследовательских целей структуру концепта;
выявить понятийный компонент концепта «Жизнь» и концепта «Смерть», проанализировав слова-концепты в лексикографическом одноименном воплощении;
описать фрагменты фразеологической, пословичной и афористической языковых картин мира с ключевыми концептами «Жизнь», «Смерть», вычленив понятийный, образный и ценностный компоненты концептов;
рассмотреть использование концептов «Жизнь» и «Смерть» в составе воспроизводимых словесных комплексов в публицистическом и художественном типах дискурса - с целью представления динамики наполнения концептов;
провести социолингвистический эксперимент, необходимый для выявления усредненного представления о вербально-ассоциативных полях концептов «Жизнь» и «Смерть»;
показать изменения в семантике культурных концептов «Жизнь» и «Смерть», обозначив языковую обусловленность этих изменений, определяемую культурным менталитетом и ценностным компонентом концептов в языковой картине мира.
Поставленные в работе цель и задачи обусловили выбор методики исследования и применение таких методов, как описательный (включающий наблюдение, эксперимент, классификацию), метод компонентного анализа семантической структуры фразеологизмов, пословиц и афоризмов, метод концептуального анализа, интерпретационный метод, статистический метод и метод сопоставительного анализа фрагментов ЯКМ.
Методика исследования включает несколько этапов реконструкции концепта: 1. Репрезентация концепта в словаре как апробированном источнике
представления его значений:
Анализ узуального значения слова, представляющего концепт (в толковых и ассоциативном словарях, в словарях энциклопедического характера).
Выявление сем значений концепта, получившего выражение в воспроизводимых словесных комплексах - фразеологических единицах (далее ФЕ), пословицах и афоризмах (зафиксированных в соответствующих словарях) с учетом их специфики.
Выявление основных сем значений концепта в процессе анализа его функционирования в публицистическом и художественном типах дискурса.
Построение концептосферического поля диады «Жизнь - Смерть» как социоэтнического конструкта картины мира русского народа, отраженного в воспроизводимых словесных комплексах с превалирующей аксиологической составляющей.
Научная новизна настоящего исследования заключается в отсутствии на сегодняшний день работ подобного рода, в которых бы прослеживалось, как расширяется объем концептов «Жизнь» и «Смерть» за счет появления новых значений актуализированных концептов в ФЕ и пословицах в сравнении с языковыми и текстовыми афоризмами, причем соотношение последних впервые вводится в научный оборот. Кроме этого, в работе дается обоснование языковых критериев для сопоставления концептов «Жизнь» и «Смерть», образующих концептуальную диаду. Новым также является введение понятий «Пословичная картина мира» (далее ПКМ) и «Афористическая картина мира» (АКМ), представляющих собой наряду с «Фразеологической картиной мира» уровни ЯКМ.
Теоретическая значимость настоящей работы определяется следующим: 1) расширяется представление о функционировании культурных концептов
«Жизнь» и «Смерть», рассматриваемых в сопоставлении как
концептуальная диада;
моделируется ценностный фрагмент ЯКМ русского этноса, состоящий из трехвидовых фрагментов: ФКМ, ГЖМ и АКМ;
обосновывается различие между языковым и текстовым афоризмом при верификации концептов «Жизнь» и «Смерть»;
доказывается, что вариативная часть концептов «Жизнь» и «Смерть» производна от опыта языковой личности.
Практическая значимость исследования связана с возможностью использования его материалов и результатов в курсах высшей школы по лексикологии, фразеологии, лексикографии, лингвокультурологии и лингвистическому анализу текста.
Общепризнанно, что система ценностных ориентации человека лежит в основе языкового опыта, получившего наиболее адекватное отражение в воспроизводимых словесных комплексах как лаконичных языковых единицах, воплотивших многовековой (исторический) опыт народа. В связи с этим на защиту выносятся следующие положения:
Оставаясь структурно относительно устойчивыми, воспроизводимые словесные комплексы с концептами «Жизнь» и «Смерть», функционируя в различных типах дискурса, варьируют свой семантический объем, подвергаются метафоризации, обусловленной развитием культуры социума.
Культурные базовые концепты сознания «Жизнь» и «Смерть» в составе воспроизводимых словесных комплексов приобретают метафоризацию за счет сохранения и развития следующих признаков:
инвариантной структуры одноименных концептов «Жизнь» и «Смерть», представляющих собой идеальные смысловые образования, обладающие ценностным компонентом, получившем выражение в доминантных аспектах человеческой деятельности (биологическом, социальном, этическом);
подвижности ассоциативно-тематической периферии концепта.
Объем семантики концептов «Жизнь» и «Смерть», представленный в словарях и энциклопедиях
Концепты «Жизнь», «Смерть» занимают ядерное положение в структуре национального и индивидуального сознания (Уфимцева 2000) и могут выступать, с одной стороны, в качестве универсальных концептов, выражающих общечеловеческое содержание, а с другой, культурных концептов-констант (Степанов 1997), определяющих национальное своеобразие картины мира.
С развитием культуры меняется мировоззрение народа, и потому изменяется содержание культурных концептов. В ходе анализа будет показано, как происходит наполнение концептов «Жизнь», «Смерть» от словарного ядра до периферийных сем (от словаря до дискурса). Рассмотрим слова-концепты «жизнь», «смерть» и их лексикографическое воплощение в словарях и энциклопедиях.
Первый «самый полный и многообъемлющий словарь» (Ефремов 1971, 236) В.И. Даля трактует жизнь следующим образом: «Жизнь ж (жись) ... живот, житие, бытие; состояние особи, существование отдельной личности. В широком смысле жизнь обусловлена питанием и усвоением пищи, и в этом значении она дана двум царствам природы: животному и растительному; в узком смысле она требует произвольного движения и чувств, принадлежа одним животным; в высшем значении как бытие, она относится к душе или смерти плоти. Жизнь человека, век его, все продолжение земной жизни, от рождения до смерти; также род и образ жизни его, быт, деяния, поступки, похождения» (ТСЖВЯ, Т.1, 541).
Таким образом, значение слова-концепта раскрывается здесь в «широком», «узком» и «высшем» смысле. На первый план выходит биологический аспект («состояние особи», «существование», «питание», «царство природы», «произвольное движение»)1, но представлены и религиозный («бытие», «земная жизнь»), и социальный («род и образ жизни», «быт»), и этический («деяния», «поступки», «похождения») аспекты, намечена связь жизни с универсальной категорией времени («продолжение жизни»)4, концептами «Рождение» и «Смерть» («продолжение жизни от рождения до смерти», рождение и смерть как две точки - начальная и конечная - земного пути человека).
Современные толковые словари в трактовке слова-концепта «жизнь» основываются также на биологическом аспекте. Жизнь в первом значении дается как «совокупность явлений, происходящих в организмах, особая форма существования материи» (ОШ, 190)5, «особая форма движения материи, возникающая на определенной ступени ее развития и представленная огромным числом отдельных организмов» (ССРЛЯ, T.IV, 141)1.
Периферия слова-концепта раскрывается через семы, представленные в энциклопедических словарях (см. стр. 7 Введения). БСЭ определяет жизнь через такие семы, как форма существования материи, процесс развития, условия жизни: обмен веществ, размножение, рост, активная регуляция, движение, раздражимость, приспособляемость к среде (БСЭ, Т.2, 205).
ФЭС дает нам следующие: мир организмов, органическое явление, направленность, движение, цель, метод, ограничение, мотив мышления, содержание переживания, судьба, смысл, ценность, естественная упорядоченность, идея, мысль, поступок, становление, поведение, рождение, смерть(ФЭС, 158-159).
Представленная картина подтверждает преобладание биологического аспекта в трактовке жизни. Вместе с тем, в философском словаре вычленяются семы философского характера («цель», «метод», «мотив мышления», «судьба», «смысл», «ценность», «идея», «мысль»), а также этического характера («ограничение», «содержание переживания», «ценность», «поступок», «становление», «поведение»):
Концепты «Жизнь» и «Смерть» в публицистическом дискурсе XX века (на материале «Стилистического словаря публицистики» Г.Я. Солганика)
Под публицистическим дискурсом в настоящем исследовании понимаются тексты, объединенные принадлежностью к публицистическому стилю. При этом рассматривается публицистика разных временных и идеологических периодов.
Обратимся к материалам «Стилистического словаря публицистики» Г.Я. Солганика (1999), который отображает лексику публицистики за длительный период и хронологически определен самим автором как «от Горького до наших дней» (Солганик 1999, 4). Публицистический дискурс этого словаря представлен тремя пластами текстов:
1. Избранная публицистика лучших отечественных писателей и журналистов (М. Горький, А. Луначарский, М. Шолохов, А. Н. Толстой и др.).
2. Избранная публицистика современных журналистов (книги очерков, репортажей и т.п.).
3. Материалы печатных СМИ (газет «Известия», «Литературная газета», «Правда» и нек. др.).
Из всего объема иллюстративного материала словаря методом сплошной выборки были выделены те примеры, в которых встречаются лексемы «жизнь» и «смерть» и их дериваты. В соответствии с целью исследования анализу подверглись фрагменты публицистических текстов, содержащие в своем составе ВСК, в данном случае - фразеологизмы (в общей сложности - 30).
Во всех рассматриваемых примерах ФЕ употреблены в своем прямом значении (с сохранением семантики и структуры (или с минимальным изменением структуры, не влияющим на семантику) (см. Костомаров 1971, 156)):
Провести [проводить] в жизнь; претворить [претворять] в жизнь -осуществить (осуществлять) на практике, превратить в действительность. («Правительство республики последовательно претворяет в жизнь программу национализации ключевых отраслей хозяйства» (1977, с. 182)). Как видим, фразеологизм претворяет в жизнь в этом предложении использован в своем значении «осуществить (осуществлять) на практике»: Правительство республики последовательно осуществляет на практике программу национализации ключевых отраслей хозяйства.
Встретить смерть на коленях - погибнуть униженно, моля о пощаде; встретить смерть стоя — погибнуть мужественно. («Они не смогли встретить свою смерть ни стоя, ни даже на коленях - перепуганные, впавшие в умопомрачение, они валялись на полу, прежде чем возмездие в лице советского солдата переступило их порог» (1982, с.525)). Как и в случае с предыдущим примером, ФЕ встретить смерть на коленях и встретить смерть стоя употреблены без изменения своей структуры и семантики.
В вышеуказанных случаях понятие жизни раскрывается с позиции социального аспекта, а смерти - этического. Соответственно абстрактный концепт «Жизнь» получает метафорическое воплощение «деятельность», а «Смерть» - «испытание».
Рассматривая другие примеры, отметим, что:
1. Все ФЕ в их составе употреблены в своем прямом значении.
2. Понятия жизни и смерти раскрываются с позиций биологического («Оказывается, несмотря на свой мафусаилов возраст, он обладает стальным здоровьем и купается в любую погоду» (М. Стуруа, с.88) (в данном случае произошла замена одного из компонентов фразеологизма на основе синонимической близости: век возраст, но сам он не разрушился, хотя и видоизменился), «А между тем в Чикаго «при загадочных обстоятельствах» продолжают уходить в мир иной лица, в той или иной степени причастные к событиям того рокового июньского утра или находившиеся поблизости...» (1985, с.307) и нек. др) и этического («И все-таки читатель поспешит, если сделает вывод, что страсть к прожиганию жизни является пружиной, движущей силой Гетти, толкающей его к заграбастыванию все новых миллионов» (В. Зорин, с. 182),
Концепты «Жизнь» и «Смерть» в публицистическом дискурсе (на материале современных газет)
Современная газета стремится разрушить книжность изложения, придать ему экспрессивную окраску за счет изобразительно-выразительных средств, отбор которых тесно связан с экстралингвистическими факторами: темой, идеей произведения, авторским замыслом и т. п. В связи с этим использование ВСК «нередко сопровождающееся актуализацией или изменением значения, происходит в непосредственной зависимости от той концептуальной информации, которую стремится утвердить автор» (Архангельская 2000, 195). Этим определяется концептообразующая роль ВСК в публицистике.
Рассмотрим, как концепты «Жизнь» и «Смерть» функционируют в дискурсе современной прессы. Для этого обратимся к материалам газет «Аргументы и факты» (далее АиФ) (№№ за 2001 год), а также «Комсомольская правда» (далее КП) (№№ за январь-март 2001 года) и «Известия» (№№ за январь-март 2001 года)1
Нами было выделено 54 фрагмента текстов, в которых употреблены ВСК с концептами «Жизнь» и «Смерть». Примеры с ФЕ составили 22% (12 фразеологизмов). Обратимся к их рассмотрению.
Одним из основных признаков ФЕ является ее устойчивость. Но в языке газеты часто встречаются примеры фразеологизмов с измененной семантикой или обновленными компонентами. «Слова, помещенные в иное окружение, получают новую стилистическую окраску и новые смысловые оттенки» (Костомаров 1971, 155). Убедимся в этом на примерах.
Дышать на ладан - «быть близким к смерти» (ФСРЯ, 154).
1) «Бен дышит на Ладан?» (М. Волдырин, АиФ, № 58, с.2). В этом примере наблюдается игра слов «ладан» - «Ладан». Первое имеет значение «ароматическая смола, употребляемая для курения при богослужении» (ОШ, 311). Второе - фамилия известного международного террориста. «Дышит на ладан» в таком контексте приобретает ироническое звучание, однако значение ФЕ сохраняется - журналист задается вопросом: «Неужели террорист № 1 действительно находится при смерти?»
2) «Терроризм в Афганистане дышит на Ладен» (В. Боксер, АиФ, № 51, с.8). В данном примере снова наблюдаем каламбур: «дышать на ладан» -«дышать на Ладен», хотя слово «Ладен» имеет несколько иной фонетический облик («Ладен» - «Ладан» - нюансы произношения). Однако в сравнении с первым примером, в этом - исходный фразеологизм распадается, а изменение структуры влечет за собой изменение семантики. В результате рождается окказиональная ФЕ «дышит на Ладен», которая используется в значении «подчиняется Ладену, работает на него». Очевидно, что влияние на языковую единицу оказали общественно-политическая ситуация в мире, связанная с объявлением войны международному терроризму, и, в частности, антитеррористическая операция США, направленная лично против У. бен Ладана.
В связи с изменением семантики фразеологизм, входивший во фрагмент ФКМ, образованный единицами с концептом «Смерть», переходит во фрагмент ФКМ, образованный единицами с концептом «Жизнь». При этом меняется аспект: биологический D социально-политический. Абстрактный концепт «Жизнь» получает метафорическое воплощение «подчинение» (приобретенная сема).
Еще один пример распада ФЕ - «Жизнь - не фонтан, но как бьет»1 (В. Сумбатов, АиФ, № 11, с.2). Исходный фразеологизм «бить ключом» - «бурно протекать, проявляться» здесь употреблен без второго компонента, однако в данном случае он непосредственно связан со словом фонтан («струя жидкости, газа, выбрасываемая вверх из трубы или отверстия силой давления» (ОШ, 843)).
Абстрактный концепт «Жизнь» в данном случае выражен при помощи метафорического концепта «активность» (наблюдаем пересечение с одноименной периферийной семой).
