Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Теоретические основы изучения региональной антропонимики
1. Региональная антропонимика как составная часть ономастики. специфика антропоііимических исследований 16
2. Личное имя в историческом аспекте. фамилия, прозвище, уличная (дворовая) фамилия как основные категории региональной антропонимической системы 27
3. Принятая в работе терминология 47
ГЛАВА II. Из истории заселения исследуемого ареала
1. Из истории заселения борисоглебского района 59
2. История села чигорак 65
ГЛАВА III. Официальные фамилии с. чигорак
1. Фамилии с календарной основой 71
Фамилии, образованные от мужских канонических имен 71
Фамилии, образованные от мужских неканонических имен 73
Украинские фамилии, образованные от календарных имен 79
Фамилии, образованные от женских календарных имен 79
2. Фамилии, образованные от некалендарных имен фамилии, в основе которых отношение родителей к ребенку и время появления его на свет
Фамилии, в основе которых охранные имена (имена-обереги) 87
Наименования, отражающие восприятие цвета 88
Фамилии, в основе которых особенности внешности человека 90
Фамилии, в основе которых особенности жизни, поведения человека, его умственные способности 93
Фамилии, в основе которых манера говорить, особенности общения человека 98
Фамилии, в основе которых названия животных 98
Фамилии, в основе которых названия птиц 100
Фамилии, в основе которых названия насекомых 103
Фамилии, в основе которых названия рыб и рептилий 104
Именования, в основе которых названия частей тела 104
Фамилии, в основе которых название растительных объектов 106
Фамилии, в основе которых деятельность человека, ремесло, профессия 108
Фамилии, в основе которых различные предметы, вещества, явления, окружавшие человека 118
Фамилии, в основе которых названия пищи 120
Фамилии, образованные от слов, обозначающих социальное положение человека 121
Фамилии, в основе которых лексемы, характеризующие внутрисемейные отношения 122
Фамилии с диалектными основами 123
Фамилии, в основе которых топонимы либо указание на прежнее место жительства 129
Антропонимы, характеризующие человека по этнической принадлежности 132
Фамилии тюркского происхождения 133
Искусственные фамилии 135
Фамилии, основанные на библейских и христианских традициях 136
Словообразовательная характеристика фалшлий, образованных от
некалендарных имен 142
ГЛАВА IV. Неофициальная антропонимия с. чигорак. уличные / дворовые фамилии: лексико-семантическая и словообразовательная характеристика 144
1. Уличные фамилии, образованные от различных форм календарного имени 145
Отыменные патронимические уличные фамилии 146
Отыменные матронимическиеуличные фамилии 155
2. Уличные фамилии, образованные от прозвищ
Уличные фамилии, в основе которых особенности внешности 159
Уличные фамилии, появившиеся в результате случайных ситуаций 161
Уличные фамилии, образованные от диалектных слов 162
Уличные фамилии, в основе которых предметы быта 170
Уличные фамилии, в основе которых некалендарные имена .Л70
Уличные фамилии, характеризующие особенности поведения человека, его качества 170
Уличные фамилии, в основе которых вид деятельности главы семейства или далеких предков 172
Уличные фамилии, в основе которых внутрисемейное положение 175
Уличные фамилии, в основе которых социальная характеристика человека 176
Уличные фамилии, указывающие на прежнее место жительства 176
Уличные фамилии, в основе которых название пищи 176
Уличные фамилии, содержащие в своей основе микротопонимы 177
Уличные фамилии, в основе которых названия растений 178
Отфамилъные уличные фамилии 178
Уличные фамилии, в основе которых бывшая официальная фамилия предков 178
Уличные фамилии, в основе которых названия животных, птиц 179
Заключение 188
Источники 195
Словари и справочная литература 200
Список использованной литературы
- Личное имя в историческом аспекте. фамилия, прозвище, уличная (дворовая) фамилия как основные категории региональной антропонимической системы
- Фамилии, образованные от мужских неканонических имен
- Фамилии, в основе которых топонимы либо указание на прежнее место жительства
- Уличные фамилии, указывающие на прежнее место жительства
Введение к работе
Настоящая работа рассматривает антропонимическое пространство села
Чигорак Борисоглебского района Воронежской области на временном про
межутке 1746-2010 гг. Данный населенный пункт относится к микроареалу,
близкого к г. Борисоглебску. Антропонимическое пространство анализиру
ется с синхронической и диахронической точек зрения в историко-
этнографическом, лексико-семантическом и номинационно-
словообразовательном аспектах.
Актуальность исследования. В свете современных лингвистических задач возрастает необходимость антропонимических исследований каждого региона. В фамилиях и прозвищах какого-либо населенного пункта сохранены остатки старых диалектных слов. Анализ антропонимикона ограниченной территории позволяет сделать выводы о лингвистической специфике данного региона, а также выявлять особенности, характерные в целом для языковой системы.
Воронежская область, в отличие от других территорий, многодиалектна: севернорусские, южнорусские, среднерусские, а также украинские говоры образуют сложную, многоликую языковую систему. Эта мозаика требует исследования мелких ареалов, поскольку именно микроареалы дают более глубокое, более точное понимание антропонимического материала.
Актуальность исследования антропонимикона окрестностей г. Бори-соглебска обусловлена тем, что системные отношения в историко-этнографическом и лексико-семантическом аспекте на данном материале в ономастической науке специально не изучались и поэтому представляют собой определенную лакуну.
Село Чигорак выбрано для анализа, поскольку:
1) в нем достаточно полно представлен культурно-исторический опыт региона;
2) местная антропонимия обладает богатым составом лексико-
семантических групп, обусловленных историческими факторами;
3) ареальное ономастическое пространство отражает не только факты
языкового развития, но и формирование духовного потенциала жителей села,
его культуру, быт, ценностные ориентации, эмоциональную целостность, что
нашло воплощение в именовании элементов антропонимикона. Антропони-
мическое пространство микроареала рассматривается как особая лексическая
система, функционирующая в соответствии с общими принципами и закона
ми языка, однако имеющая региональную специфику.
Объектом исследования являются современные фамилии отдельного села, расположенного вблизи районного центра.
Предмет исследования - антропонимические процессы в микроареале, особенности функционирования и номинации антропонимических единиц села Чигорак.
Материалом исследования являются антропонимические единицы села Чигорак Борисоглебского района, как официальные, так и неофициальные, включая уличные наименования, собранные как в полевых условиях с 2007 г., так и по документам. Для исследования привлекались списки жителей, извлеченные из административно-хозяйственных книг (использовались похо-зяйственные книги № 1-21 основных производственных показателей хозяйств колхозников на 1946-1948 гг.). В процессе работы использовались данные Тамбовского областного государственного архива, историко-краеведческого музея г. Борисоглебска, привлекались работы по истории, этнографии и географии Воронежской и Тамбовской областей. Для исследования истории ареала и сбора антропонимического материала XVIII-XIX вв. автор пользовался фондами Государственного архива Тамбовской области (ревизскими сказками 1833, 1834, 1858 гг., отдельными сохранившимися выписками из метрических книг XVIII и XIX вв., документами Тамбовской Губернской Земской управы). Был собран антропонимический материал из
метрических книг за 1881-1925 гг. и книг записей рождений за 1919, 1920, 1921 гг., хранившихся в ЗАГС г. Борисоглебска.
Материал исследования составил около 15000 ономастических единиц. С целью выявления ушедших или уходящих антрополексем ареала использовались для анализа официальные фамилии (поскольку время их фиксации в документах относится к XVIII - началу XIX вв., а, следовательно, такие фамилии - ценный источник старых региональных лексем), уличные фамилии (так как они содержат значительный пласт воронежских диалектизмов).
Для извлечения ушедших или уходящих лексем микроареала проводился словообразовательный анализ антропонимических единиц. Однако добиться наиболее точного, единственного происхождения фамилии не всегда удается по причине того, что данный антропоним в ходе употребления многих поколений, различной фонетической передачи множеством людей зачастую теряет первичную звуковую форму, определенную семантику. Во многом помогли архивные данные, например, ревизские сказки по с. Чигорак за 1833, 1834 и 1858 годы, а также метрические книги за 1761 и 1763 годы, которые сохранили прежний антропонимикой села, позволяющий при сравнении с современным антропонимиконом сделать выводы об антропонимических изменениях в микроареале.
Целью настоящего исследования является комплексное описание фамильной системы с. Чигорак в синхронии и диахронии с учетом истории ее становления и факторов, влияющих на ее формирование.
В рамках поставленной цели диссертационным исследованием решались следующие задачи:
сбор и систематизация антропонимии ареала;
исследование закономерностей, действующих в антропонимической системе села Чигорак;
классификация единиц ономастического пространства региона с лек-сико-семантической точки зрения (с элементами исторического комментирования);
4) выявление парадигм исследуемого фамильного массива ареала;
Методы и приемы исследования. Ономастический материал собирался в полевых условиях с помощью опроса информантов (как коренных жителей населенных пунктов, так и переселенцев, долгое время проживающих в исследуемом сельском районе). Основные методы исследования в диссертационной работе - ареальный (выявление ареала для дальнейшего описания языковой системы и возможного сравнения), описательный, включающий в себя наблюдение и классификацию исследуемого материала, сравнительно-исторический метод (составление антропонимикона с.Чигорак начала XIX, середины XX, конца XX веков, сопоставление отдельных антропонимиче-ских единиц с.Чигорак середины XVIII, начала XIX, конца XIX, начало XX и конца XX вв., привлечение данных Государственного архива Тамбовской области).
К приемам исследования, используемым в работе, можно отнести такие:
типологическая классификация онимов;
структурно-семантический анализ;
этимологический анализ;
элементы статистического подсчета;
историко-географическое и этнографическое комментирование;
элементы сравнительно-исторического анализа;
словообразовательный и формантный анализ.
Научная новизна работы состоит в том, что в ней впервые объектом исследования является антропонимическое пространство села Чигорак, рассматриваемое в лексико-семантическом аспекте как система ареальной ономастики. Впервые выявлены, описаны и введены в научный обиход диалектные фамилии данного ареала. Методы исследования данного антропоними-ческого пространства могут быть ценными при создании "Ономастической энциклопедии Воронежской области".
Теоретическая значимость. В теоретическом плане предложен вариант разработки различных проблем исследования микроареала со значительным
количеством антропонимических данных. Важным является выделение микроареала в макроареале на базе внутренних хозяйственных, административных и языковых (ономастических) связей. Методы исследования вполне могут быть применимы и к другим микроареалам. Результаты настоящего исследования имеют определенный интерес для дальнейшей разработки теоретических вопросов русской антропонимики.
Практическая значимость. Материал настоящей работы может использоваться при подготовке лекционных курсов по ономастике Воронежской области. В перспективе материалы диссертационного исследования можно использовать также для создаваемой сейчас "Ономастической энциклопедии Воронежской области". Результаты исследования могут быть использованы при подготовке общих и специальных курсов по диалектологии, современному русскому языку, региональной ономастике в вузах филологического профиля, а особенно при работе в средней школе.
Положения, выносимые на защиту:
современная антропонимия с.Чигорак представляет собой богатейшую совокупность антропонимов, имеющих разветвленную структуру и отражающих культурные и социально-бытовые особенности жизни населения исследуемого региона;
основу местного антропонимикона составляют не только официальные фамилии, но и уличные (дворовые) фамилии, возникшие из прозвищ, однако доминантными в сельской местности являются прозвищные названия, официальные именования находятся на периферии сельского антропоними-ческого пространства;
основу официальной антропонимии составляют антропонимы, имеющие неканоническое происхождение, они отражают особенности характера и поведения человека в социуме данного ареала;
фамилии, прозвищные наименования человека, дворовые (уличные) фамилии довольно полно отражают языковую картину мира населения, включающую этническую, бытовую, производственную сферы деятельности
человека. Более того, уличные фамилии являются четким показателем закрепления данной семьи на данной территории: старожилы, как правило, сохраняют уличные фамилии, а новоселы и переселенцы такими фамилиями не обладают.
Апробация исследования. Материалы исследования излагались в докладах на ежегодных научных сессиях филологического факультета ВГУ (2010, 2011 гг.), а также на ряде научных конференций (Пенза, Борисоглебск, Москва).
Структура работы: диссертация состоит из Введения, четырех глав и Заключения.
Библиография представлена 308 наименованиями.
Объем исследования составляет 233 страницы.
Личное имя в историческом аспекте. фамилия, прозвище, уличная (дворовая) фамилия как основные категории региональной антропонимической системы
Собственные имена привлекали внимание ученых с давних пор. Одними из первых над проблемами возникновения имени задумались философы. Самой трудной задачей оказалось определить своеобразие значения имени собственного.
Над этой проблемой работали Джон Стюарт Милль, Бертран Рассел, Пауль Кристоферсен. Тезис Дж. Милля о том, что "у собственного имени нет решительно никакого значения" [Цит. по: Суперанская 1973, с. 56] поддерживали В. Брёндаль, Э. Бойссенс, Л. Ельмслев и ряд других ученых. Противоположный взгляд на имена собственные как на слова, обладающие большим, чем нарицательные, значением, высказанный еще древнегреческими философами-стоиками и поддержанный в XIX в. X. Джозефом, в XX в. отстаивали О. Есперсен, М. Бреаль и др.
Особую философскую основу изучения имени заложил ученый-энциклопедист П.А. Флоренский. Его суждения до сих пор не утратили своей актуальности для философии и лингвистики. К числу аксиом относятся такие его суждения: 1) "имя предоставляет бесконечные возможности нравственных проявлений" [Флоренский 1998, с. 512]; 2) "можно сказать: нет имен ни еврейских, ни греческих, ни латинских, ни русских и т. д., а есть только имена общечеловеческие, общее достояние человечества, которые являются в весьма различных аспектах. Во многих случаях неизменной или переработанной остается фонема имени, тогда как коренное значение утрачивается или же подвергается прививке новым", в этом и заключается применяемость имени к местным, народным и историческим условиям [Там же, с. 513, 515]; 3)"... народное мышление издревле сгустило соборным опытом ряд именных типов и ... твердое убеждение о жизненной значимости имен" [Там же, с. 469].
Первыми собирателями русских личных имен были не языковеды. Большая заслуга в этой области принадлежит людям церкви — Е.А. Болхови-тинову (См. Ковалев 1992, с. 38-39), М.Я. Морошкину, историкам Е.П. Кар-новичу, В.Н. Татищеву и др.).
Еще в XIX в. М.Я. Морошкин писал: "Личные имена имеют важность и значение не только как языковой материал, но и как памятник воззрений, понятий и представлений народных, в них нередко отражается характер и дух-народа лучше всех других исторических памятников" [Морошкин 1867, с. 6].
Первые попытки описать собранный фактический материал можно отнести ко второй половине XIX в. Это, в первую очередь, хорошо известный труд Е.П. Карновича "Родовые прозвания и титулы в России и слияние иноземцев с русскими" (1886 г.).
Большой вклад в становление ономастики как науки внесли А.Х. Востоков, Н.И. Надеждин, Н.П. Барсов, Н.М. Тупиков, И. Добровский.
Начало XX века отмечено в ономастике работами А.И. Соболевского, А.А. Шахматова, М. Фасмера, A.M. Селищева и др.
Для этого периода характерно исследование ономастической, преимущественно топонимической, лексики в ее исторической и географической "привязке" с учетом открытых сравнительно-историческим языкознанием фонетических законов. С 1918 г. славянская ономастика становится одной из важных языковедческих дисциплин. Однако вопрос о ее месте среди других гуманитарных наук решался достаточно долго.
Некоторые ученые считали ономастику "наукой подсобной", другие полагали, что ономастика - "самостоятельная отрасль исследования с собственными задачами" [Ташицкий 1961, с. 3-11]. И та, и другая точка зрения имели своих сторонников и противников. Поскольку ономастические исследования тесно связаны с такими дисциплинами, как география, история, обществоведение, социология, культурология, этнология и междисциплинарными - этнолингвистикой, лингвокультурологией, психолингвистикой, то долгое время ономастика считалась вспомогательным предметом для естественных и общественно-исторических наук.
Ономастику как отрасль науки долгое время считали вспомогательной дисциплиной для географии, истории и ряда других наук, игнорируя ее лингвистическую суть. О влиянии различных наук на ономастику, в том числе и антропонимику, писал Н.А. Никонов: "В силу специфики антропонимии, неразрывно связанной и с этнографией, и с правом, и с социальной психологией, и с эстетикой, антропонимика немыслима без этих смежных наук, как топонимика - без географии и как все разделы ономастики немыслимы без истории" [Никонов 1974, с. 7].
Внимание к системе личных имен собственных определяется сложностью данного лингвистического явления. Как часть лексической системы личные имена собственные функционируют в ее рамках и развиваются по ее законам, однако они образуют в языке "особую подсистему, в которой законы языка преломляются специфически, подобно лучу света при переходе из одной среды в другую. В ней возникают такие свои закономерности, которых нет в языке вне сферы имен собственных" [Никонов 1988, с. 8].
Интерес к ономастической науке значительно возрастает в России во второй половине XX века. В это время активно развивается антропонимиче-ское направление ономастики: антропонимы изучаются как в масштабах всей страны, так и на уровне отдельных регионов, городов и поселков. История личного имени, хронологическая и локальная его прикрепленность, динамика становления фамилий, половая их дифференциация - вот приоритетные направления изучения собственных имен русскими ониматологами во второй половине XX века.
Фамилии, образованные от мужских неканонических имен
В настоящее время продолжается поиск оптимальной классификации антропонимических единиц, наиболее полно характеризующей принципы номинации, но в то же время и максимально унифицированной. Современные исследователи предлагают следующую семантическую классификацию фамилий с дохристианскими основами:
О.Н. Чиркова отмечала нобходимость учитывания словообразовательного аспекта при разработке семантической классификации. Ею выделяются такие лексические поля, находящиеся в основе фамилий: профессии, физические качества человека, социальные характеристики человека, средства производства и орудия труда, фауна и флора, абстрактная лексика, время и явления природы, пища, одежда и обувь, топонимы. Особо выделяются фамилии с диалектными основами [Чиркова 2004, с. 143-151]. Структурный подход реализован в классификационной схеме В.В. Филиппова, он анализирует ан-тропонимическую микросистему с позиции структурных типов наименования человека: однословные, двусловные, трехсловные [Филиппов 2002, с. 93-97].
Около половины современных русских фамилий образовано от личных имен православного христианского календаря и от народных разговорных форм, а также от сокращенных и субъективно-оценочных вариантов этих имен [См.: Суперанская, Суслова 1981, с. 44-45]. В.Ф. Барашков отмечает, что большинство календарно-именных фамилий образовано с помощью суффиксов -ов(-ев), -ин(-ын). Относительно редки именные фамилии с суффиксами -их(-ых), -екай [Барашков 1970, с. 112]. Типичный суффикс украинских фамилий -енко. С помощью суффикса -ко образуются нестандартные русские фамилии (он отмечается также в украинском и белорусском языках) [См.: Суперанская, Суслова 1981, с. 70-71].
О.В. Наумова отмечает: "Хотя культурная ценность имени не исчерпывается первичным значением его основы и никогда не равна ему, оно несет в себе информацию о культурно-исторических традициях народа в определенный период его развития" [Наумова 2004, с. 168].
По мнению Г.Ф. Ковалева, с помощью фамилий "можно узнать, какие профессии здесь бытовали, что ели наши предки, что было для них образцами красоты или уродства. Ведь вся эта информация когда-то была заложена в прозвища, которые со временем обрели статус фамилий" [Ковалев 2001, с. 231].
Антропонимисты считают, что апеллятивная лексика, лежащая в основах региональных некрестильных имен, часто отражает слова, бывшие или ставшие диалектными. Именно этот пласт лексики был самым близким к практической повседневной жизни народа, поэтому и после введения христианства он продолжал оставаться источником прозвищ и позже дал начало самой яркий группе фамилий — диалектной.
А.В. Суперанская и А.В. Суслова отмечают: "Прозвища - вечно живая языковая категория" [Суперанская, Суслова 1981, с. 38]. Они постоянно воз 39 никают в любом коллективе. Там, где люди постоянно общаются друг с другом, прозвища могут быть устойчивыми. Устойчивы прозвища у некоторых людей с характерной внешностью или манерами.
Прав был Н.В. Гоголь, когда писал: "...уж куды бывает метко все то, что вышло из глубины России, где нет ни немецких, ни чухонских, ни всяких иных племен, а все сам-самородок, живой и бойкий русский ум, что не лезет за словом в карман, не высиживает его, как наседка цыплят, а влепливает сразу, как пашпорт на вечную носку, и нечего прибавлять уж потом, какой у тебя нос или губы, - одной чертой обрисован ты с ног до головы" [Гоголь 1967, с. 129].
Проблема прозвищ в лингвистической литературе связана, прежде всего, с определением их статуса в ономастической системе, в чем и наблюдаются определенные разногласия в среде ученых, занимающихся проблемами ономастики. Первоначально изучение прозвищ было связано с вопросом о происхождении русских личных имен. Прозвища отграничивались от неканонических ("некалендарных") имен [См.: Чичагов 1959, с. 29-38]. Прозвища -"слова, даваемые людям в разные периоды их жизни по тому или иному свойству или качеству этих людей и под которыми они известны обычно в определенном, часто довольно замкнутом кругу общества" [Чичагов 1959, с. 5].
Слово прозвище в XVI-XVII вв. обладало весьма разветвленной семантической структурой и поэтому достаточно широко вступало в синонимические отношения: прозвище — имя (прозвать — имя), прозвище - название (прозвать - назвать), прозвище — прозвание и др. [Королёва 2002, с. 95]. К концу XVII - в начале XVIII вв. сокращается круг синонимов, сужается круг значений, "завершается четкое размежевание имен и прозвищ" [Там же].
Одной из первых попыток определения специфики прозвища в плане его отличия от неофициальных личных имен является статья Н.Н. Ушакова "Прозвища и личные неофициальные имена (к вопросу о границах прозви-, ща)" (в кн.: Имя нарицательное и составное. М., 1978). Он выделяет основные отличительные черты прозвища: корпоративность, семантическую наполненность нередко самого общего характера, индивидуальность прозвища.
Л.М. Щетинин отмечает, что прозвище - "наиболее древняя ономастическая категория, генетический источник остальных видов личных имен. Семантика прозвищ обычно соответствует действительным признакам их первоначальных носителей" [Щетинин 1966, с. 66]. Мотивацией возникновения прозвища могут служить физические, психические черты человека, особенности поведения, какой-то случай из его жизни, а также ассоциации, возникающие при знакомстве с определенным человеком. Е.С. Шостка отмечает: "Инвариантный образ человека предполагает наличие определенного стереотипа, являющегося своеобразной нормой. И в нарушении этого стереотипа, выход за пределы нормы фиксируется зрением, выделяется, становится характеристикой человека, его индивидуальным прозвищем" [Шостка 2009, с. 11]. Рождение прозвища русского человека в XIX веке образно, эмоционально, точно описал Н.В. Гоголь: "Выражается сильно русский народ! И если наградит кого словцом, то пойдет оно ему в род и потомство, утащит он его с собою и на службу, и в отставку, и в Петербург, и на край света. И как уж потом ни хитри и ни облагораживай свое прозвище, хоть заставь пишущих людишек выводить его за наемную плату от древнекняжеского рода, ничто не поможет: каркнет само за себя прозвище во все свое воронье горло и скажет ясно, откуда вылетела птица. Произнесенное метко, все равно, что писанное, не вырубливается топором" [Гоголь 1967, с. 128-129].
Фамилии, в основе которых топонимы либо указание на прежнее место жительства
По мнению И.А. Королёвой, самобытность любой локальной антропо-нимической системы и в прошлом, и в настоящем составляют фамилии, образованные от прозвищных имен с диалектными основами. Именно эти фамилии помогают в какой-то мере восстановить лингвистический культурно-исторический ландшафт прошлых эпох. Анализ основ таких фамилий - это своеобразный рассказ, в котором содержится разноплановая информация лингвистического, социологического, исторического, культурологического, этнографического плана, характеризующая тот или иной регион [Королёва 2003, с. 12]. Изучение таких фамилий "позволяет показать региональную специфику на самых разных уровнях, представить себе своеобразие той или иной местности и в языковом, и в социально-культурном плане" [Марченкова 2006, с. 7].
АБАНОСИМОВ. В псковских и тверских говорах известна лексема обо-нус, имеющая значение "норов, своенравие, упорство" [Даль-2, с. 610]. В.И. Даль отмечает прилагательное обонусный "упорный, своенравный" [Там же]. Предположим, что фамилия образована от прозвища Обонус. Данная фамилия зафиксирована в метрической книге за 1813 г. [ГАТО, ф. 1049, оп. 1, д. 84, л. 2].
БОЛОНИН. СРНГ фиксирует лексемы болона - "рама", употребляю-щуюся в смоленских говорах и болона. Апеллятив болона имеет несколько значений: 1) шишка, опухоль, нарост или рана на коре дерева. Влад., Яросл.; 2) плохой, негодный лес. Моск.; 3) шишка, опухоль, нарост на теле человека. Казан., Яросл.,Влад., Новг., Твер.; 4) надоедливый человек. Симб. [СРНГ-3, с. 77] Прозвище Болона, являющееся основой фамилии Болонин, могло образоваться от любого из указанных значений. Первая письменная фиксация ан 124 тропонима Болона произошла в Новгороде в 1526 г. [Веселовский 1974, с. 44].
БУСЫГИН. В основе антропонима прозвище Бусыга, которое образовалось от прилагательных бусой и бусый, что в диалектах означает "серый, седой", а иногда и "пьяный" [Федосюк 1981, с. 41]. По мнению Б.О. Унбегауна, такое прозвище могли дать хвастуну [Унбегаун 1989, с. 123].
ВЕРЕИКИН. В.И. Даль приводит следующие значения слов верея, верейка - "ряз. веретья, непоемная гряда; род природного вала, какие бывают на поймах, на луговой стороне рек, в несколько рядов и с поперечными прорывами. Тмб. небольшой клин, полоса луга, поля, леса. Общее: опорная точка, пятка, ось вращательного движения; столбы, на которые навешиваются полотенца ворот. Иногда воротные крючья и петли, большой навесной крюк с полосовою петлёй. Орл. крайний, толстый зуб гребня. Небольшая, легкая лодка с парусом, шлюбка, ялик" [Даль-1, с. 241]. Трудно сказать, какое значение этого слова легло в основу данной фамилии. Вероятнее всего, в основе данной фамилии топоним, указывающий на прежнее место жительства (с. Верея Московской области, с. Верхняя Верея и с. Нижняя Верея Нижегородской области). Данный антропоним отмечаем в метрической книге за 1761 г. [ГАТО, ф. 1049, оп. 1, д. 10, л. 2].
ГАИДАКОВ. СРНГ отмечает глагол гайдакатъ, обозначающий "бегать по двору, улице без определенной цели" в донских говорах [СРНГ-6, с. 97]. В основе фамилии лежит связанное с этим глаголом прозвище Гайдак.
ГУЗЕНКОВ. Словарь В.И. Даля фиксирует такие лексемы: гузенный "до задницы относящ."; гузатъ "влгд. пятиться, не устаивать в слове, либо робеть, трусить, отказываться; тер. прм. раздумывать, не решаться, мешкать, медлить; делать что мешкотно, вяло, нерасторопно; вор. возиться над чем, убирать, прибирать, особ, о хозяйке"; гузынитъ "нвг. тмб., вор., смл. упрямиться, сердиться, дуться; плакать, реветь от злости; спесивиться, чваниться, зазнаваться"; гузыня "угрюмый, упрямец; плакса, ревун, крикса, брюзга"
[Даль-1, с. 406]. Прозвище, лежащее в основе фамилии, мог получить медлительный, плаксивый, угрюмый или толстозадый человек.
ЕРАШОВ. В.А. Никонов отмечает, что основой прозвища мог стать глагол ерахнутъся - упасть (уральское); Как ерахнулся — и ногу сломал. Отчество от прозвища закрепилось в роли фамилии. Фонетически закономерен переход х в ш [Никонов 1983, с. 155]. И.М. Ганжина считает, что в основе фамилии могут лежать производные формы от разных христианских имен: Ере-мей, Ермолай, Ермил, Ерофей, Ераст, Ерм(ий), Иероним [Ганжина 2001, с. 186]. Возможно, в основе фамилии лежит разговорная форма христианского имени Герасим.
КАБАРГИН. В основе антропонима прозвище Кабарга из лексемы кабарга "козочка, безрогое сибирское животное из семьи оленей" [Даль-2, с. 70], в воронежских говорах "тощая, плохая скотина, одер; козёл, кобылка, грудная кость в птичьем оставе" [Там же].
КАЗАКОВ. Фамилия чаще всего не имеет отношения к казачеству. Ю. Федосюк пишет: "Казаком кое-где называли бойкого, удалого человека, а также батрака, который нанимался на год" [Федосюк 1981, с. 91]. Употребление этого прозвища отмечается с 1495 г. [Тупиков 2004, с. 170].
КАПЫЛОВ. В основе фамилии - прозвище Копыл. На новгородчине копыл - валек для стирки белья; архангелогородцы называют так сани, на которых возят дрова; костромичи - деревянное донце, куда пряхи вставляют гребень; вологжане - топорище; а на юге России копылом нарекли колоду для плетения лаптей [Грушко 2001, с. 235-236]. М. Фасмер указывает два значения лексемы копыл: 1) "колодка", 2) "стояк, вбитый в санный полоз" [Фас-мер-2, с. 320]. Копылом могли назвать незаконнорожденного ребенка [Там же]. Первая письменная фиксация прозвища Копыл относится к 1510 г. [Ве-селовский 1974, с. 154].
Уличные фамилии, указывающие на прежнее место жительства
Анализ фамилий, восходящих к названиям представителей животного мира, позволил сделать следующие выводы: 1) многочисленные именования метрических книг и ревизских сказок, восходящие к названиям птиц и животных, являются остатком, свидетельствующим о тотемических воззрениях древних славян; 2) старые антропонимы, восходящие к названиям птиц, функционировавшие прежде в населенном пункте, сохранились все; 3) из именований, восходящих к названиям животных, сохранились все, кроме антропонима Кретов; 4) немногочисленны фамилии XVIII-XIX вв., восходящие к названиям насекомых, рыб и рептилий.
Большую группу составляют фамилии с диалектными основами. Все старые антропонимы с диалектными словами в основе сохранились.
Именования, образованные от названий профессий в Древней Руси, являются самой многочисленной группой.
Анализ фамильных основ архивных документов по с. Чигорак позволил сделать выводы о распространенности народных ремесел. В конце XVIII в. в селе Чигорак были востребованы такие профессии: барышник, бочар, засыпка, коновал, лучник, пономарь, пчелинец, солодовник, черепан. Немного позже появились следующие профессии: гребенщик, оснач. В конце XIX в. отмечаются новые профессии: баранник, земец, кологрив, купец, майданник, плужник, чумак. Класс антропонимов, в основе которого деятельность человека, ремесло, профессия, за последние ПО лет пополнился новыми именованиями с диалектными основами, а также заимствованными из украинского языка (Железняк, Коваленко, Ковальчук, Хоруженко). Очевидно, появление новых профессий было связано с развитием ремесла и промышленности как в России в целом, так и в с.Чигорак в частности.
Главной характеристикой антропонимической системы является образное мышление носителей языка, проявляющееся в различного рода ассоциациях и назывании человека в связи с этим. Официальная антропонимия с прозвищной основой в большей степени отражает общественную, хозяйственную, профессиональную, то есть деятельностную сторону (сюда также относятся названия птиц, рыб, животных, поскольку отражают промысловую сторону жизни населения) и в меньшей степени метафорическое осмысление действительности.
Ключом к пониманию сущности антропонима являются "уличные" фамилии, которые повторяют ту же квалификационную структуру, которая имеется у официальных фамилий. В с. Чигорак функционирует 181 "уличная" фамилия. Они могли образовываться как от имени, так и от прозвища. 68 фамилий образованы от различных форм календарных имен (37,5% от всех "уличных" фамилий), из них 55 - от мужских канонических имен, 13 — от женских. 113 уличных фамилии образованы от прозвища (62,4%).
В процессе исследования было установлено, что все уличные фамилии являются наследственными. Большинство фамилий, образованных от календарных мужских имен, возникло очень давно, предположительно, конец XVIII-начало XIX века. Некоторые фамилии были образованы в начале XX в. Большинство антропонимов, содержащих в своей основе женское имя, были образованы в начале XX века. Уличные фамилии, в основе которых про-звищное имя, образовывались вплоть до первой половины XX века. Рассказывая о своей уличной фамилии, пожилые информанты в основном говорят: "Фамилия по деду, по какому-то ..." То есть фамилию имели люди нескольких поколений. Одну и ту же уличную фамилию могут иметь члены разных семей. Можно представить, сколько прошло лет, сколько сменилось поколений, чтобы члены четырех официальных фамилий приобрели одну и ту же уличную фамилию (Семьи Гусевых, Нагибиных, Пажитновых, Поповых "по-уличному" Кострюковы; семьи Бирюковых, Мартаковых, Стариковых, Шаталовых - Ехваны).
Женщина, выходя замуж, приобретает не только официальную фамилию мужа, но и уличную. Иногда используется и бывшая ее фамилия, например, для уточнения при одноименности, или же в том случае, если ее бывшая фа 186 милия более известная. Отмечаются случаи, когда одна семья имеет несколько уличных фамилий, например: Мартаковы — Новосельцевы, Пукари; Поповы - Гусаровы, Колунковы; Стариковы - Леганцы, Макаровы; Щербаковы - Карпушкины, Угловы, Мышонкины. Было установлено, если одна фамилия образована от календарного имени, а другая от прозвища, то первая, как правило, является более древней. Например: уличная фамилия Зацепиных - Мартишины, потом одна ветвь фамилии "отпочковалась" и приобрела фамилию Халаты.
Уличные (дворовые) фамилии свидетельствуют о закреплении семьи на данной территории: старожилы сохраняют уличные фамилии, а новоселы и переселенцы такими фамилиями не обладают. Чем больше носителей у официальной фамилии, чем "старше" она, тем больше возникает уличных фамилий. Носители одной официальной фамилии могут иметь разные уличные фамилии. Так, среди Мезенцевых отмечаются Егорушкины, Илюшечкины, Мирошкины, Мазанкины, Бочаровы, Кожонкины, Лисиновы, Сычавы. Носители десяти уличных фамилий (Матренкины, Феенкины, Ботыри, Гордыбко-вы, Гнышкины, Кобловы, Кострюковы, Кукины, Дударевы, Колючкины) имеют официальную фамилию Нагибины. Десять уличных фамилий отмечается у Пажитновых: Анисимовы, Жоглы, Кобловы, Кострюковы, Купряхины, Кульчонковы, Земенковы, Козелевы, Сухаревы, Булкины. Среди Стариковых отмечаются Ехваны, Карпычевы, Макарушкины, Ромкины, Фатькины, Фе-дулкины, Хаврошкины, Пегушины, Бладари, Голяковы, Лякины, Леганцы (12 ед.). Больше всех уличные фамилии имеют Поповы (Ромашковы, Самановы, Галкины, Бариновы, Кривякины, Пизуны, Гусаровы, Пеньковы, Кострюковы, Хлемоновы, Рычонковы, Офицеровы, Алабухские).
Основные мотивы, лежащие в основе уличных фамилий, образованных от прозвищ, следующие: некалендарные имена, предметы быта, названия пищи, особенности внешности и поведения человека, сходство с представителями животного мира, названия растений, микротопоним, социальная характеристика, бывшая фамилия, место проживания предков, название про 187 фессии, случайная ситуация. Многочисленна группа уличных фамилий от названий профессий (15%). Самая большая группа - это фамилии с диалектными основами (24%).
С помощью формантов -ов / -ее, -ин / -ын образовано большинство уличных фамилий (82,5%). 16 семейно-родовых прозвищ не имеют традиционных формантов, а представляют собой форму множественного числа индивидуальных прозвищ.
Как показал анализ "уличных фамилий", этого рода именования людей образуются по тем же структурно-семантическим моделям, что и официальные фамильные антропонимы. Следовательно, изучение фамилий "по-дворнему" позволит более объективно подойти к раскрытию механизма появления фамилий на Руси.
