Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретические основы исследования языковой вариативности 11
1.1. Вариативность как общее свойство языковой системы 11
1.2. Факторы, определяющие вариативность языковых единиц 21
1.3. «Вариант» и «инвариант» как лингвистические понятия 24
1.4. Классификация вариантов слов 27
1.5. Отражение национально-культурной специфики в языковой норме и языковой вариативности 31
Выводы по Главе 1 37
ГЛАВА 2. Лингвистическая ситуация в германии, швейцарии и Австрии 41
2.1. Особенности языковой ситуации в Германии 42
2.2. Языковая ситуация в Швейцарии 48
2.3. Специфика языковой ситуации в Австрии 53
Выводы по Главе 2 57
ГЛАВА 3. Фонолого-морфологические и лексико семантические особенности литературного немецкого языка в германии, швейцарии и австрии 62
3.1. Фонетическая система трех вариантов литературного немецкого языка в Германии, Швейцарии и Австрии 62
3.1.1. Нормы произношения в литературном немецком языке Германии 63
3.1.2. Фонологические признаки литературного немецкого языка в Швейцарии 67
3.1.3. Отличительные признаки австрийского варианта литературного немецкого языка
3.1.4. Анализ корреляции систем вокализма, консонантизма и кцентологии немецкого литературного языка в Германии, Швейцарии и Австрии 80
3.2. Динамика системы морфологии вариантов немецкого литературного языка в Германии, Швейцарии и Австрии 88
3.2.1. Способы выражения морфологических категорий в швейцарском варианте немецкого языка в корреляции с немецким литературным языком Германии 88
3.2.2. Своеобразие морфологической системы австрийского варианта немецкого языка в соотношени с литературным немецким языком Германии 95
3.2.3. Характеристика морфологических систем литературного немецкого языка в Германии, Швейцарии и Австрии 100
3.3. Динамика семантических процессов в системах трех вариантов литературного немецкого языка 108
3.3.1. Лексико-семантические особенности литературного немецкого языка в Швейцарии и Германии 109
3.3.2. Анализ сходств и различий лексико-семантической системы немецкого литературного языка Германии и австрийского варианта немецкого литературного языка 124
3.3.3. Обобщение характерных черт немецкого литературного языка и двух его вариантов (швейцарского и австрийского) 138
Выводы по Главе 3 143
Заключение 149
Библиографический список
- «Вариант» и «инвариант» как лингвистические понятия
- Языковая ситуация в Швейцарии
- Анализ корреляции систем вокализма, консонантизма и кцентологии немецкого литературного языка в Германии, Швейцарии и Австрии
- Динамика семантических процессов в системах трех вариантов литературного немецкого языка
«Вариант» и «инвариант» как лингвистические понятия
Языковая система характеризуется определенным набором свойств, которые определяют ее функционирование. Вариативность является одним из указанных системных свойств. Языковая система изначально устроена таким образом, что каждая ее единица функционирует в виде одного из своих вариантов, специфика которых определяется уровнем, к которому принадлежит данная единица.
Способность к постоянному изменению (или вариативность) является одним из наиболее существенных свойств естественных знаковых систем, к которым относится и человеческий язык. Вариантность языка в историческом плане является следствием языковой эволюции вследствие взаимодействия внешних и внутрисистемных факторов. Предпосылки вариантности языка заложены как в самой внутренней природе языка, так и в социально-исторических формах его существования.
Общие и частные проблемы вариантности исследуются давно. Это позволило накопить и обобщить огромный фактический материал. Но в современном мире действуют процессы глобализации, которые ведут к сближению народов, их культур и языков. Создается основание для того, чтобы по-новому трактовать проблемы вариантности языков.
В отечественном и зарубежном языкознании проблема вариативности языковых единиц изучается не одно десятилетие. Существует множество работ, направленных на исследование отдельных аспектов вариативности. К классическим трудам российской лингвистики в этой области следует отнести монографии О.С. Ахматовой, Ж. Багана, В.В. Виноградова, В.А. Виноградова, Г.О. Винокура, В.Г. Гака, КС. Горбачевича, В.Т. Клокова, A.M. Молодкина, Р.П. Рогожникова, А.И. Смирницкого, В.М. Солнцева, В.Г. Степанова, Н.М. Фирсовой, В.И. Чернышева, Д.А. Шахбаговой, В.Н. Ярцевой и др. О.С. Ахманова рассматривает вариативность слов (как отдельных самостоятельных единиц языка) под лексико-семантическим углом. Она считает, что на лексемном уровне пределом языкового варьирования данного рода является омонимия. Явление омонимии изучается в сравнении с явлением полисемии. При этом случаи омонимии и полисемии последовательно анализируются в отношении имени существительного, прилагательного, глагола и наречия [Ахманова 1957: 104-165]. В «Очерках» О.С. Ахманова подвергает разбору «лексико-фразеологическое варьирование слова» и определяет фразеологическую единицу как предельный вариант такого варьирования.
Идея вариативности была общетеоретически проанализирована в сложном взаимоотношении с морфологическими процессами в трудах В.Н. Ярцевой. «Идея вариантности (или, как иногда говорят, вариативности) языка породила множество задач, поскольку необходимо было пересмотреть некоторые старые и устоявшиеся понятия и термины грамматики в свете новых представлений, с одной стороны, и разрабатывать те новые пласты языковых данных, которые обнаруживались при использовании идеи вариантности, с другой» [Ярцева 1983: 18]. Далее отмечено, что «человеку для полноты выражения приходится не только использовать варианты, предоставленные ему в структуре языка, но также и их разнообразные комбинации, что приводит к качественно новым ступеням исторического развития языков» [Там же: 19]. В указанной работе В.Н. Ярцева касается сложного вопроса о выборе параметров, «которые позволяют отграничить элементы вариативности от конструкций, относящихся к качественно различным языковым образованиям» [Ярцева 1983: 19].
Большое внимание уделяется ученым собственно морфологическому варьированию. Лингвист уточняет, что «морфологическая вариативность возникает как следствие объединения в одном парадигматическом ряду грамматических форм, разновременных по своему происхождению (архаизмы и неологизмы) или различных по своей грамматической структуре (формы синтетические и аналитические)» [Там же: 20]. Интересна авторская трактовка процессов вариативности по отношению к эволюции языковой системы во времени и дефиниции соотнесенности языковых единиц в синхронии и диахронии. Подчеркивается важность процессов варьирования морфологических элементов на синхронном уровне и возможные расхождения вариантов в диахронии. «Если отбор одного из вариантов, бытующих в данном языке, или количественное нарастание вариантов вызывается, в конечном счете, экстралингвистическими условиями, приводящими к специфическим случаям функционирования варьирующихся форм, то распределение вариантов между областями морфологии и синтаксиса должно оцениваться прежде всего в плане синхронии. Поэтому соотнесенность одних и тех же элементов языка в различные исторические периоды его развития дает совершенно разную картину их распределения» [Там же: 19].
Современные лингвисты по-разному трактуют понятия вариативности и языковых вариантов. М.Я. Блох интерпретирует вариантность с функциональной точки зрения [Блох 1996: 6 - 15]. О.И. Бродович затрагивает теоретические вопросы, связанные с вариативностью, при изучении диалектных особенностей английского языка [Бродович: 2009]. Языковая переменная выявляется автором на фоне территориальных особенностей английского языка. Диалектные варианты английского языка описываются как самостоятельные динамически развивающиеся системы, характерные для определенных ареалов распространения на территории Великобритании.
Важное место среди работ по проблеме фонетико-фонологической вариативности занимают два труда Г.П. Торсуева: «Константность и вариативность в фонетической системе» и «Проблемы теоретической фонетики и фонологии» [Торсуев 1977, 2008]. Описывая фонетическое и фонологическое варьирование языковых единиц, Г.П. Торсуев, с одной стороны, суммирует лингвистические разработки в этой области, с другой, -предлагает собственное видение фонемы как абстрактной единицы системы языка и ее вариантов - аллофонов, появление которых связано с определенным лингвистическим контекстом. Автором вводится понятие «репрезентанта фонемы и слога», изучаются «фонематические противопоставления» как элементы «фонематической системы языка».
Отдельное направление изучения вариативности языковых единиц намечено в исследованиях Д.А. Шахбаговой. Ее анализ интонационных особенностей вариантов английского языка вносит определенный вклад в разработку общей теории вариативности. Характеристики фонетической системы вариантов английского языка (британского, американского, австралийского и канадского) даются на фоне контрастного анализа «константных и вариативных» величин. С точки зрения автора, языковая система обладает двумя взаимоисключающими характеристиками, которые представляют собой единое целое: константность и вариативность. Константность языковой системы способствует сохранению основных системно-структурных элементов, в то время как система языка, постоянно изменяясь, стремится к вариативности, продолжая обслуживать общество как средство коммуникации [Шахбагова 1992].
Языковая ситуация в Швейцарии
Краткое описание лингвистической ситуации швейцарского варианта немецкого языка было бы неполным без определения его диалектных особенностей. Уникальность лингвистической ситуации можно усмотреть в особой форме взаимодействия и взаимовлияния основных форм существования языка. Многие исследователи отмечают, что в Швейцарии сосуществуют швейцарский вариант литературного немецкого языка и швейцарский (алеманнский) диалект, который, в свою очередь, представляет собой собрание множества поддиалектов [Домашнев 2000, Гухман 1970, Десницкая 1970, Семенюк 1967, Филичева 2003, Blackall 1966, Bing 1934, Goossens 1977, Hagen 1994, Schlappler 1991, Wiesinger 1986 и др.]
Швейцарский (алеманнский) диалект имеет более широкую область распространения, чем немецкий литературный язык в его швейцарском варианте. Во многих работах поясняется, что этот диалект постепенно начинает выполнять некоторые функции, которые раньше были присущи только литературному немецкому языку. Он представляет собой группу диалектов, распространенных на изучаемой территории. «Швейцарско-немецкие диалекты относятся к гомогенному диалектному ареалу. За исключением базельского региона, который представлен нижнеалеманнским, немецкоязычную Швейцарию обслуживает верхнеалеманнский диалект. Являясь однородным лингвистическим образованием, диалект швейцарско-немецкого ареала обнаруживает вместе с тем одновременную региональную дифференциацию» [Домашнев 1983: 138].
Следует подчеркнуть, что лингвистическая ситуация в Швейцарии отличается известными характерными чертами. С одной стороны, ее уникальность заключается в том, что в стране используются четыре языка, три из которых являются государственными. Причем лидирует немецкий литературный язык, который в данном ареале существует в двух вариантах: швейцарский вариант немецкого литературного языка и алеманнский диалект (распадающийся на поддиалекты). В последнее время сфера употребления диалектов расширяется, постепенно они вытесняют письменную форму швейцарского варианта из некоторых сфер его функционирования.
Общие расхождения между указанными языковыми системами и литературным языком Германии отмечаются на всех уровнях системы языка. Их уровень гораздо выше, они глубже по сути, чем расхождения между немецким языком в Германии и его вариантом в Австрии из-за причин внутреннего и внешнего характера.
Третий вариант немецкого литературного языка представлен на территории Австрии. Классически считается, что с лингвистической точки зрения регион распространения немецкого языка в Австрии относится к
баварской диалектной области. Это подтверждают исследования А.И. Домашнева, который отмечает, что на данной территории имеются исключения в языковом отношении: «Исключение составляет территория земли Форарльберг, граничащая на юге с Швейцарией и относящаяся к алеманнскому диалектному ареалу» [Домашнев 1983: 57]. Об этом упоминает В.М. Жирмунский при описании языковой принадлежности австрийских диалектов: «Баварское наречие ... охватывает и Австрию, куда немецкое население проникло в VIII - XI вв. в результате распространения баварской колонизации по долине Дуная и в соседние приальпийские земли» [Жирмунский 1956: 38].
Характерные особенности австрийского литературного немецкого языка уходят корнями в историческое прошлое страны. Известно, что в IX-X веках, в эпоху Каролингов, на территорию современной Австрии начали переселяться баварцы. Именно в этом стоит искать причину тесных связей баварских и австрийских диалектов. В средневековых рукописях название Ostarrichi было зафиксировано приблизительно в конце X века, около 996 года [Atarschtschikowa 1998: 159]. Через несколько столетий в истории страны наступил новый период: в 1804 году была образована Австро-венгерская империя. Австрия стала ее центром. Империя представляла собой многоязычное государство, где немецкий язык был принят в качестве официального языка.
На современном уровне развития языковая система австрийского варианта литературного немецкого языка включает в себя три языковые разновидности: литературный немецкий язык, обиходно-разговорный немецкий язык Австрии и территориальные диалектные разновидности (среднеавстрийский и южноавстрийский ареалы). Диалекты данного языка имеют поддиалектные типы. Среди наиболее известных - поддиалекты Вены, Линца и Клагенфурта. Поддиалект Вены чрезвычайно престижен и составляет базу разговорного языка повседневного общения в Австрии. Многие лингвисты считают, что немецкий литературный язык в Австрии является вариантом литературного немецкого языка Германии, на который повлияли внешние и внутренние факторы. К внешним факторам следует отнести общий ход исторического развития страны. К внутренним факторам относят последовательное самостоятельное развитие внутрисистемных тенденций немецкого языка на отдельно взятой территории [Бах 1956, Гухман 1960, Дубинин 2000, Москальская 1959, Семенюк 1981, Филичева 2003, Biirkle 1993, Clyne 1993, Dotter 1978, Dressier 1982, Eggers 1977, Gardt 1999, Haas 1980, Harth 1984, Kranzmayer 1953, Lewi 1975, Lipoid 1977, Moser 1979 и др.].
Вся экстралингвистическая история Австрии оказывала воздействие на формирование норм немецкого литературного языка в его австрийском варианте. Ослабление экономических, политических и социальных связей привело к дальнейшему витку развития австрийского варианта немецкого языка. Взаимодействие литературного языка и австрийских диалектов, обоюдное обогащение языковыми единицами, сосуществование с языками других стран, объединенных под управлением Австро-Венгерской монархии, оказывали влияние на процесс формирования языка. На протяжении нескольких столетий на территории, занимаемой австрийской национальной общностью, сформировался австрийский национальный вариант литературного немецкого языка. В нем выделяют три компонента, которые являются характерными составляющими любого национального языка: литературный язык, его разговорно-обиходную форму и диалекты.
Поддиалект Вены может быть охарактеризован как объединяющий диалект. Он определяется как австрийский интердиалект (osterreichische Verkehrssprache). Австрийский обиходно-разговорный язык (osterreichische Umgangssprache) в некоторой степени стремится к литературному языку, но имеет выраженные отличительные характеристики, имеющие австрийские особенности на всех уровнях языковой системы. На самой вершине этой лингвистической пирамиды находится литературный язык, имеющий национальные австрийские черты и именно поэтому классифицируемый как вариант литературного немецкого языка (osterreichisches Hochdeutsch). Суммируя описание лингвистического своеобразия Австрии, следует сказать, что языковая ситуация в этой стране характеризуется как наличием особенностей, которые присущи только австрийскому варианту литературного немецкого языка, так и сохранением общенемецких черт.
Заканчивая краткое описание характерных черт литературного немецкого языка в Германии и особенностей его вариантов в Швейцарии и Австрии, а также учитывая все вышесказанное, необходимо подчеркнуть, что, с одной стороны, наличие общих лингвистических характеристик позволяет вести речь о едином литературном немецком языке. С другой стороны, описание отличительных особенностей немецкого языка на территории двух других государств позволяет рассматривать эти особенности как показатели самостоятельных вариантов указанного языка.
Анализ корреляции систем вокализма, консонантизма и кцентологии немецкого литературного языка в Германии, Швейцарии и Австрии
Система морфологических категорий немецкого литературного языка Германии достаточно хорошо описана. Она детально изложена в многочисленных трудах по германскому языкознанию. В рамках настоящего исследования мы не будем приводить известные данные относительно морфологических характеристик стандартизированного немецкого языка Германии. Нашей целью является выявление общей динамики систем двух вариантов литературного немецкого языка, распространенных в Швейцарии и Австрии, а также их описание на фоне нормированного немецкого языка Германии.
Вариант немецкого литературного языка на территории Швейцарии имеет ряд характерных морфологических черт. В системе имени следует отметить распределение морфологической категории рода, которое отличается от нормативного. Количество лексем, характеризуемых морфологической категорией рода, отличающейся от стандартного варианта немецкого языка, невелико, но они составляют определенный пласт лексики, которая в большинстве своем относится к заимствованиям.
Имена существительные с показателем —tel в немецком языке Германии и Австрии имеют показатель среднего рода, не соответствующий показателю категории рода в Швейцарии. нем. Герм, das Viertel «четверть, квартал» - швейц. муж.р. der Viertel. Er gilt z. В. bei den Christen hier im Viertel, die, wie immer, so auch in diesem Fall falsch informiert sind, als Geizhals und heimlicher Millionar und ist doch unsagbar arm (В христианском квартале, так плохо всегда осведомленном, он слывет скупцом и тайным миллионером; однако он чрезвычайно беден) (G. Meyrink, Der Golem, S. 47);
Eisenbahndampfe, der Schleim der Auspuffgase, StraBenstaub gaben ihr taglich Grand, den Wollappen und das Putzmittel aus der Schublade zu nehmen, und sie liebte es, diese Putzminuten auf eine viertel, eine halbe Stunde auszudehnen (Паровозный дым, копоть от выхлопных газов и уличная пыль каждый день давали ей повод достать из ящика шерстяную тряпку и жидкость для чистки меди; ей нравилось коротать время за этим занятием, растягивая удовольствие на четверть, а то и на полчаса) (Н. Boll. Billard um halbzehn, S. 94).
Употребление имен существительных и показатели морфологической категории рода отличаются здесь от стандартных норм, которые приняты в немецком литературном языке Германии. К данной группе лексем относятся: der Achtel «восьмая часть», der Drittel «третья часть», der Funfzigstel «пятидесятая часть» и т.п. Некоторые другие имена существительные в немецком языке Германии имеют два варианта форм, которые одинаково распространены. В швейцарском же варианте закреплен только один вариант. нем. Герм, das/der Meter «метр» - швейц. das Meter : Das Meter ist die Langeneinheit des international en Einheitensystems (Метр - это единица длины международной объединенной системы); Das E-Meter der Scientology-Organisation (Е-метр научной организации) (Neue Zurcher Zeitung, 4/09/2010);
Schon beim zweiten Versuch bekam sie ein positives Ergebnis. Das Echolot des Hohlraumresonators zeigte eine groBe Unterdruckblase in einer Entfernung von nur einem Meter (Co второй попытки эхолокатор колотушки отметил большую область с очень низкой плотностью всего в метре от Койот) (Н. Boll. Die verlorene Ehre der Katharina Blum, S. 104).
Два заголовка из швейцарской газеты и цитата из Г. Бёлля подчеркивают разницу в употреблении показателя морфологической категории рода и отнесенности имени существительного к данной категории. В ходе исследования подобных примеров их было найдено большое количество, но рамки настоящего исследования не позволяют привести подобные примеры в полном объеме.
Группа заимствований в швейцарском варианте имеет двойной показатель морфологической категории рода. В стандартизированном варианте немецкого языка Германии за данными именами существительными закреплен только один возможный родовой показатель: нем. Герм, das Taxi «такси» - швейц. das / der Taxi, нем. Герм, das Kino «кинотеатр» - швейц. der / das Kino. Аналогичное распределение рода и у некоторых других имен существительных: die Couch «кушетка», der Jazz «джазовая музыка», das Photo «фотография».
Ряд имен существительных в швейцарском варианте имеет оригинальную категорию рода, не имеющую параллелей в немецком языке Германии. Так, лексема die Tramway «трамвай» относится к жен. р., а ее сокращенный вариант - к муж.p.: der Tram На территории Швейцарии это имя существительное ср. р. Нем. Герм, die Tramway «трамвай» жен. p., сокращенный вариант муж.р. der Tram - швейц. ср. p. das Tram.
In Suddeutschland, Wien und der Schweiz ist alternativ Trambahn beziehungsweise kurz Tram gebrauchlich. Es heiBt dabei die Tram in Deutschland und Osterreich aber das Tram in der Schweiz (В южной Германии, Вене и Швейцарии альтернативно употребляется укороченная форма слова «трамвай» - «трам». Это существительное женского рода в Германии и Австрии, но среднего рода - в Швейцарии);
Das Tram Bern West ist aber mehr als bloss ein Tram (Однако, трамвай Берн Запад - это больше чем только трамвай);
Mit dem Bau des Trams hat die Stadt Bern auch die Strassen, Platze und den ubrigen offentlichen Raum entlang der Tramlinien neu gestaltet (С вводом трамваев город Берн по-новому оформил также улицы, площади и другие общественные места вдоль трамвайных линий) (Der Bund. Das Tram kommt in Koniz in burgerliche Hand. 1/06/2012).
Язык газет и других средств массовой коммуникации наиболее показателен с точки зрения распространения различных языковых явлений. Корпус контекстов взят из швейцарской газеты «Дер Бунд», статья которой посвящена истории трамвая и проводке новой трамвайной линии. Автор статьи несколько раз употребляет имя существительное «трамвай» с показателем среднего рода, отчетливо относя данное имя существительное именно к этому роду, несмотря на другие морфологические требования системы немецкого литературного языка Германии.
Динамика семантических процессов в системах трех вариантов литературного немецкого языка
Noch heute werden auf vielen Almen ,Zelten\ eine Art Brotchenersatz gebacken (Еще сегодня выпекается на многих альпийских лугах круглый, плоский пирог, что-то вроде булочки) (Walter A. Drossier. MeMspeisen Klassiker, S. 71);
Heute wird der Begriff Zelten in Osterreich noch far einige flache Gebacke verwendet, die Fruchte oder Saaten im Teig enthalten oder mit ihnen gefullt sind (Сегодня понятие «круглый, плоский пирог» используется в Австрии еще для нескольких видов низких булочек, сверху на которые кладутся фрукты или ягоды, или фаршируются ими);
Daneben stent Zelten oder Zeltenbrot fur das bei uns auch bekannte Fruchtebrot (Помимо этого, круглый, плоский пирог известен у нас как сладкий фруктовый хлеб);
Die Begriffe Zelten, Lebzelten und Zeltenbrot werden auch in Osterreich nicht eindeutig verwendet und sind zum Teil regional gepragt (Понятия «круглый, плоский пирог», «коврижки» и «плоский хлеб» по-разному используются в Австрии и характеризуются региональным ограничением) (G. Goccus. Wurziges Geback mit reicher Vergangenheit, S. 102).
Авторы указывают, что использование изучаемой лексемы der Zelten ограничено определенным регионом в Австрии, и она обозначает реалию, не знакомую для остальных территорий распространения немецкого языка. Нем. Герм, das Gericht aus Lunge und Herz «блюдо из легких и сердца» - австр. das Beuschel: Vor der Wiener Hofburg wurde am Samstag das groBte Beuschel der Welt angeruhrt (Перед Венским дворцом в субботу выставлялось самое большое блюдо с жарким из легких и сердца) (Friedrich Kluge, bearbeitet von Elmar Seebold. Etymologisches Worterbuch der deutschen Sprache, S. 117).
Австрийская реалия - блюдо из легких и сердца - не имеет аналога в немецком литературном языке Германии. В приведенном примере описывается традиция, имевшая место в истории Вены, и упоминается данное блюдо. Используется имеющая распространение в Вене лексика, которая может быть переведена на немецкий язык Германии только описательно.
Нем. Герм, der Quark «творог» - австр. der Topfen. In der Kategorie 2 (Milch und Milchprodukte) ist die Herkunft von Milch, Joghurt, Sauerrahm, Topfen, Schlagobers, Buttermilch, Sauermilch und Butter aufzuzeigen (В категории 2 (молоко и молочные продукты) нужно указывать место производства молока, йогурта, кислых сливок, творога, сбитых сливок, пахты, простокваши и масла);
Der Topfen sollte aber zuerst ungefahr auf Korperwarme erwarmt werden (Однако творог должен быть нагрет сначала приблизительно до температуры тела) (Die Presse. Unabhangige Tageszeitung far Osterreich, 12.02.1998).
Авторы статьи, опубликованной в австрийской газете «Прессе», описывают молочные продукты Австрии, их производство, а также предлагают рецепты по использованию указанных продуктов. При этом используется австрийский вариант немецкого языка, что характерно для австрийских газет, рассчитанных на широкую аудиторию. Это две лексемы, имеющие различия по диалектной окраске. Лексема der Quark «творог» нейтральна, она принадлежит стандартизированному немецкому литературному языку Германии. Вторая лексема der Topfen имеет региональную окрашенность, так как имеет распространение только на территории Австрии. Семантика данных лексем едина - «творог».
В любом языке существует пласт лексики, который был заимствован из других языков. Австрийский вариант немецкого литературного языка обнаруживает заимствования из нескольких языков, при этом наиболее многочисленными являются лексемы из славянских и романских языков. Нем. Герм, der Meerrettich «хрен» - австр. der Kren. Bis heute legen judische Familien und Gemeinden auf den osterlichen Festtagsteller (Sedereller) auch Kren als „Bitterkraut" (До сегодняшнего дня еврейские семьи и общины на пасхальную праздничную тарелку кладут также хрен, который называют "горлюха");
Eine ahnliche Bedeutung hat der Kren auch fur die christliche Osterjause (Хрен имеет похожее значение также для христианского пасхального полдника);
Die Krenwurzel soil an das bittere und tranenreiche Schicksal der Vorfahren erinnern (Корень хрена должен напоминать о горькой и слезообильной судьбе предков) (К. Veitschegger. KOCHEN & KUCHE, S. 39).
Австрийский писатель-кулинар К. Вайешеггер описывает историю появления хрена в Австрии. Особое внимание уделяется символизму употребления корня хрена и традициям, которые с ним связаны. Две лексемы - нем. Герм, der Meerrettich «хрен» и австр. der Kren - являются синонимами, но в системе немецкого языка в Австрии произошло вытеснение общенемецкой лексемы немецкого литературного языка Германии. Заимствованная из славянских языков лексема der Kren получила широкое распространение и полностью вытеснила лексему немецкого языка.
