Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Начало пути. от рассказа к повести и роману 11
1 Специфика «малого» жанра в творчестве Сергеева-Ценского. Рассказ. Поэма
2. Роман через посредство рассказа. «Бабаев» 46
Глава II. На изломе. жанровое своеобразие прозы Сергеева-Ценского 1910-20-х годов
1. «Валя»: «поэма» - «роман» - «роман-дилогия» («Преображение») - «часть эпопеи»
2. Специфика художественного цикла. «Крымские рассказы» 102
Заключение 142
Примечания 150
Список используемой литературы 163
- Специфика «малого» жанра в творчестве Сергеева-Ценского. Рассказ. Поэма
- Роман через посредство рассказа. «Бабаев»
- «Валя»: «поэма» - «роман» - «роман-дилогия» («Преображение») - «часть эпопеи»
- Специфика художественного цикла. «Крымские рассказы»
Введение к работе
В постперестроечное время появилось немало диссертационных и других . видов работ по творчеству С.Н. Сергеева-Ценского (1875-1958)[1].
Исследователи занимались разными проблемами - текстологии, генезиса, поэтики, сравнительной типологии. Творчество писателя логично рассматривается в контексте русской классики, в рамках сформировавшейся духовно-нравственной традиции.
Многие последние работы базируются на архивных источниках, поскольку, творческое наследие этого писателя в советское время было серьезно купировано, не публиковалось вовсе в силу понятных политических причин. Следует признать, что яртя лшчфатура о нем в последнее пятнадцатилетие заметно прирастает, сам он при этом, однако, не становится менее трудным для восприятия.
. Как это всегда бывает, в творчестве Сергеева-Ценского на сегодняшний день остается немало «белых пятен», нерешенных вопросов, нуждающихся в изысканиях. Та проблема, которая заявлена в настоящей диссертации, до, сих пор в ценсковедении практически не рассматривалась.
С.Н. Сергеев-Ценский был писателем многоплановым - автором критических и публицистических статей, стихотворений, но ядро его художественного мира, безусловно, составляет проза в ее жанровом разнообразии и специфике.
Изучение «ценского» жанра позволит выявить в какой-то мере и общие закономерности, связанные с развитием литературного процесса, оценить историю литературы на конкретном этапе, выстроить некоторые теоретические положения.
Не избежал Сергеев-Ценский таких очевидностей, как так называемые жанровые процессы - романизации «малой прозы», циклизации рассказов.
Очевидными реалиями ст&іІИ lal;iie, К4к лиризация и драматизация прозы.
Художественная система писателя характеризуется тем, что в ней взаимодействуют жанр, стиль и очень важную роль играет подвижность и • варьирование замысла. Последнее, в свою, очередь, объясняет многие специфические особенности жанра Сергеева-Ценского.
Д.С. Лихачев всегда акцентировал зависимость жанра, трансформацию старого и рождение чего-то абсолютно нового от особенностей конкретной эпохи. Он писал о том, что одной из примет рождения новой эпохи является изменение жанра: «... жанры живут не зависимо друг от друга, а составляют определенную систему, которая меняется исторически. Историк литературы обязан заметить не только изменения в отдельных жанрах, появление новых и угасание старых, но и изменения г?імой системы жанров»[2].
Сергеев-Ценский работал в то время, когда наблюдалась глобальная трансформация классических жанров, «устоявшихся» в веке XIX. На рубеже XIX - XX веков назревал кризис романа - классического и монологического, бурно развивалась так называемая «малая проза», активизировались жанровые процессы. Время требовало усложнения фабулы, популяризировался и активно массировался жанр повести. Сущность явления заключалась в том, что, с одной стороны, наблюдалась его «романизация», с другой - повесть воспринималась как распавшийся на части роман или глава, вырванная из романа. Нельзя не учитывать и следующее. Эпоха, в которую происходило становление и совершенствование Сергеева-Ценского как писателя, была выразительная, многоликая, готовившая и производившая глобальную смену общественно-экономической формации. Общество демократизировалось; демократизация способствовала совершенствованию мировоззрения и мироощущения и поиску адекватного типа высказывания. Такой формой у Ценского стал, например, сказ.
Совершенствование научно-технического прогресса, расширение возможностей средств массовой информации - появление кино, то есть искусства визуального способствовало тому, что, с одной стороны, литература неизбежно уступала свое монополистичное воздействие на сознание личности, с другой - неизбежно впускала в себя элементы других видов искусств, в частичности, того.
Ценский, как и многие его современники, занимался активным поиском форм синтеза: он объединял рассказы в роман, в циклы, роман - в более крупную эпическую форму, такую, как цикл романов, то есть он шел от фрагментарности к эпической перспективе. Нельзя не заметить, что у него практически отсутствовали тенденции показа героя «от начала до конца». Как сама эпоха боролась за господство визуальности, так и у писателей, в частности, у исследуемого автора, наблюдается, с одной стороны, стремление к так называемой «эпизации», с другой - очевидна дискретная манера повествования, «монтажность», ориентация на «показ», а не только на «рассказ».
Для Сергеева-Ценского также была характерна «новеллизация» больших эпических форм. Появлялись так называемые «новеллистические» романы, стремящиеся вернуться к жанру малой прозы. Главы таких романов, ,как «Бабаев»(1906), «Валя»(1913) напоминают отдельные рассказы, которые относительно завершены. Другими словами, роман представлял собою череду определяющих сюжетную канву эпизодов, связанных между собою едиными героями, которые, в свою очередь, раскрывали свою жизнь именно в некой эпизодичности. Причем персонажи могли появиться и исчезнуть не вполне мотивированно из общего повествования.
Имеется ряд свидетельств самого писателя по поводу собственных художественных исканий[3]. Следует, однако, с сожалением признать, что все они серьезно купированы.
Помимо личных пристрастий именно к нему, о которых подробнее пойдет речь в главах, существует еще ряд вполне объективных обстоятельств, в силу которых писатели в первой трети XX столетия обращались именно к жанру рассказа. Одна из причин - это сильное «сопротивление жизненного материала: мир не может быть изображен и наименован в его целостности, поскольку эта целостность утрачена и предстоит долгая и кропотливая работа по ее восстановлению»[4]. Другими словами, создать роман в том виде, в котором его привыкли воспринимать, было невозможно. С другой стороны, по нашему убеждению, это было время напряженного поиска героя - уходила эпоха, уходил и герой. Его надо было обнаружить. Образно говоря, «эскизной» была сама эпоха. Своеобразие художественного мышления писателя состоит в том, что он постоянно, устойчиво обращается к жанровой форме рассказа. Рассказ «обрастал» и присоединял к себе другие рассказы («Бабаев»), дозревая постепенно до границ романа. Писатель создал свой жанр - «эскиз», основной отличительной характеристикой которого стзп крупный план изображения, а также большое количество фрагментов либо не нашедших завершения вовсе, либо ставших основой сюжета в других произведениях, написанных несколько по зже (йапример, ненаписанный в начале 1920-х годов роман «Хвост павлина» и опубликованный в 1928 году рассказ «Павлин», претендующий на эпический размах и разрывающий рамки традиционного рассказа на сюжетном, образно-смысловом, композиционном уровне).
Актуальность диссертационного исследования определяется, таким образом, связью с ведущими направлениями современного литературоведения, включающими изыскания по проблеме жанра в рамках исторической и теоретической поэтики.
Исследование своеобразия жанра будет способствовать более тщательному познаванию творчества писателя как целостной художественной системы, фундаментальных законов его творчества. Изучение данного вопроса
позволит уточнить коренные проблемы творчества писателя - художественные, мировоззренческие, духовные.
Диссертация написана на материале прозы и публицистики С.Н. Сергеева-Ценского разных лет.
В качестве объекта исследования избираются произведения, созданные по принципу «укрупнения» жанра: ранние рассказы, рассказ «Батенька», поэма «Печаль полей», романы «Бабаев», «Валя» («Преображение») и «Обреченные на гибель», цикл «Крымские рассказы».
Цель исследования. Опираясь на архивные и опубликованные источники
- художественные и публицистические произведения, эпистолярное наследие, изучить своеобразие жанра и причины варьирования замысла основополагающих произведений " писателя, взаимосвязь и взаимообусловленность этих процессов. Изучить динамику развития прозаических жанров в рамках творческого совершенствования писателя и определить механизм и причины «имманентных» жанров. .
Поставленной целью обусловлены следующие задачи:
1. Определить, какой жанр является основополагающим и «цементирует» внутреннюю целостность прозы писателя. .
2. Проследить, как вписываются в контекст прозы Сергеева-Ценского традиционные жанры рассказа, романа, цикла рассказов, каким образом и по каким причинам они варьируются.
3. Обнаружить, каким образом жанровые процессы в творчестве Сергеева-Ценского вливались в общий историко-литературный контекст 1900-1920-х годов в его динамическом развитии.
Научная новизна диссертации заключается в выборе аспекта исследования - описания, художественной прозы Сергеева-Ценского в системе жанра. Проза писателя впервые рассматривается в динамике жанровых процессов.
Теоретико-методологической базой исследования являются фундаментальные труды русских мыслителей, теоретиков и историков литературы: С.С. Аверинцева, М.М. Бахтина, М.А. Бердяева, А.Н. Веселовского, Д.С. Лихачева.
К работе привлечены исследования современников писателя А.Б. Дермана, Р.И. Иванова-Разумника, Е. Колтоновской.
Учтен опыт ведущих ценсковедов и современных литературоведов, в том числе освещающих проблемы жанра М.М. Бахтина, И.П. Золотусского, В. В . Кожинова, СИ. КрасовскиИ, lUt. Лейдермана, О.В. Нарбековой, B.C. Непомнящего, П.И. Плукша, Ю.И. Тынянова, В.И. Тюпы, Е.П. Тырновецкой, Л.Е. Хворовой, Ю.М. Шпрыгова.
• Методика исследования включает принципы историзма, системный, структурно-поэтический и сравнительно-типологический, этнопоэтическии (В.Н. Захаров) подходы.
На защиту выносятся следующие положения.
1. Основной метажанровой единицей прозы С.Н. Сергеева-Ценского 1900-1920-х годов следует считать рассказ в его различных, разработанных писателем, модификациях: эскиз, этюд, поэма в прозе, «пасхальный рассказ», «житийный» рассказ.
2. Тенденция к укрупнению жанра обнаруживается в тезаурусе писателя по мере усовершенствования личного опыта, а также - по степени «усложнения» жизни, вызревания глобальных общественно-политических конфликтов.
3. Основополагающим принципом для творчества писателя в целом следует считать создание «крупной формы» (романа, романа-дилогии, цикла через посредство малой).
4. Творческий рост писателя обнаруживается не только с укрупнением, но и со своеобразным жанровым «полифонизмом» - сочетанием и варьированием многих классических разновидностей - дневника, мемуаристики, повести с элементами сказа, поэмы в прозе.
Теоретическая значимость исследования определяется некоторым обобщением, уточнением литературоведческих терминов «рассказ» и «художественный цикл», необходимых для исследования творческого наследия писателя, а также осуществлением системного анализа жанрового единства его прозы периода «становления».
Практическая значимость. Материалы, основные положения и выводы диссертации могут быть востребованы в процессе уточнения как концепции творчества Сергеева-Ценского, так и истории русской литературы первой четверти XX века в целом, а также в практике вузовского и школьного преподавания.
Апробация исследования. Основные положения и отдельные проблемы исследования обсуждались на заседаниях кафедры русской филологии Тамбовского государственного технического университета, были представлены в сборнике научных статей Тамбовского государственного технического университета, на всероссийской научной конференции языковедов и литературоведов, посвященной 130-летию С.Н. Сергеева-Ценского, на II Международной научно-практической конференции в г. Горловка (Украина).
Структура и объем диссертационного исследования. Работа состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний, списка использованной литературы.
Специфика «малого» жанра в творчестве Сергеева-Ценского. Рассказ. Поэма
Как известно, повествовательные прозаические произведения принято обычно делить на две категории: рассказ (новелла) - малая форма и роман -большая форма. Границы между этими разновидностями обычно не устанавливаются твердо.
.Признак размера существенен в классификации повествовательных произведений. Именно от объема, как правило, зависит, как именно автор распределит свой материал, построит сюжет, распорядится тематикой.
Рассказ имеет обычно простую фабулу, с одной фабульной нитью и развивается через повествование. В него, в свою очередь, вводятся мотивы ситуации, характеристики, различные действия. Жанровая форма рассказа снимает необходимость в собственно диалогах, они не могут заменяться, к примеру, сообщением о темах разговоров. Следовательно, развитие фабулы имеет большую повествонательнуїо свободу, чем, например, в драме. Но если сцена облегчает сцепление мотивов, то в рассказе это сцепление уже не может мотивироваться единством сцены, и сцепление мотивов должно быть подготовлено. Обычно бывает сплошное повествование, где каждый новый мотив как бы готовит предыдущий и фрагментарное (если рассказ делится на части); В последнем случае возможен перерыв в сплошном повествовании, соответствующий смене сцен в драме.
Повествовательный принцип, лежащий в основе рассказа, дает основания вводить в рассказ сказовый элемент. Это выражается в том, что в повествование вводится рассказчик. Его выведение сопровождается наличием обрамляющих мотивов рассказчика и разработкой сказовой манеры в языке и композиции.
Обрамляющие мотивы представляют собой обычно описание обстановки, в которой автору пришлось услышать рассказ. Нередко вводятся мотивы, излагающие непосредственно повод к рассказу. В ситуации рассказа обычно вспоминается какой-либо аналогичный случай, происходящий с каким-либо персонажем. Если используется сказ, то это выражается в разработке специфического языка (через лексику, синтаксис, словообразовательные элементы). Специфический язык является своеобразной характеристикой рассказчику.
Впрочем, использование сказа далеко не обязательно. Очень часто рассказ пишется в манере отвлеченного повествования, без введения рассказчика и при отсутствии сказовой манеры.
Существуют также рассказы бесфабульные, в которых отсутствует причинно-временная зависимость между мотивами. Бесфабульный рассказ легко разнять на части и эти части даже переставить, не нарушая правильности общего хода рассказа. Бесфабульные рассказы могут быть разнообразны .по системе сопряжения мотивов. Основным признаком рассказа как жанра является твердая концовка. В фабульной новелле такой концовкой может быть развязка. Однако повествование мо/кет и не останавливаться на мотиве развязки и продолжаться и дальше. В этом случае, помимо развязки, должна быть еще какая-либо концовка. Развязка в рассказе может вводить новые лица и новые мотивы, не подготовленных развитием фабулы. Такая развязка носит характер внезапной и случайной. Новизна концевых мотивов служит главным приемом концовки новеллы. Эти мотивы, как правило, имеют иную природу, чем мотивы фабулы рассказа. В концовке новеллы может стоять нравственная или какая-либо иная сентенция, разъясняющая, «развязывающая» смысл произошедшего. Впрочем, такого рода концовки могут быть и неявными. Новые мотивы в конце новеллы имеют значение высказываний значительных, с большим скрытым, потенциальным эмоциональным содержанием, например: «Скучно на этом свете, господа» (Н.В. Гоголь «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем»).
Элементами рассказа, как и во всяком повествовательном жанре, являются повествование (система диалогических мотивов) и описания (система статических мотивов). Чапо оптические мотивы являются символами мотивов фабульных, например, определенное действие происходит в определенной обстановке, и она, эта обстановка, уже является признаком действия. Таким образом, путем соотносительности часто статистические мотивы могут психологически преобладать в новелле. Это зачастую фиксируется уже в заглавии, где содержится намек на статический мотив (Чехов «Степь»).
Рассказ в своем построении зачастую отталкивается от драматических приемов. Но фабула рассказа, как правило, проще, нежели фабула драматическая, где обязательно пересечение фабульных линий.
Традиционный для русской литературы жанр рассказа Сергеев-Ценский определял как наиважнейший для становления молодых писателей. ;
Основным правилом для пишущего рассказ он, как и А.С. Пушкин, считал предельную краткость при предельной глубине и широте содержания. При этом с максимальной полнотой учитываются бытовые подробности - точность, конкретность в описании обстановки, внешности действующих лиц, объяснение их поступков, оформления прямой речи персонажей.
Роман через посредство рассказа. «Бабаев»
Роман «Бабаев» С.Н. Сергеев-Ценский создает в период революционного спада - в 1906-1907 годах. Это произведение по сей день считается одним из самых значительных. Начиная именно с него, писатель серьезно берется за крупную эпическую форму, но делает это через посредство рассказа. Исследователи-ценсковеды считают «Бабаева» .своеобразным рубежом в его творчестве, поскольку, с одной стороны, этот роман поставил «все точки над і», подытожил ранний отрезок, с другой - открыл новые горизонты и заманчивые перспективы.
«Бабаев» - роман реалистический. И хотя по тону он связан с «Петербургом» Белого, поскольку дан также на грани безумия, отличительной особенностью этого безумия, по мнению Бахтина, является то, что «оно кроется в самой реальности. Эта жизнь так скучна и пошла, что становится безумной. Здесь сказывается связь с гоголевской струей»[25]. Такой пафос романа объясняется кризисной ситуацией этих лет. В среде интеллигенции превуалируют мрачные настроения. На этом фоне усиливаются религиозные искания. Литература этих лет зачастую противопоставляла личность и общество как антагонистические крайности. Марксистский критик В. Боровский в характерной именно для такой критики статье «О буржуазности модернистов» писал: «В противовес благу всех - индивидуальное счастье. В противовес идейности - плотские наслаждения. В противовес потребностям мысли -вожделение пола»[26].
Роман «Бабаев» интересен и значителен тем, что там не было таких откровенных, резких противопоставлений, хотя имело место все перечисленное вкупе. Трагизм романа или, по-бахтински, - «безумие» определялись как раз роковой несовместимостью этих установок. На фоне таких произведений, как «Тьма» Л. Андреева, «Санин» М. Арцыбашева, «Навьи чары» Ф. Сологуба, «Четыре» Л. Каменского, роман «Бабаев» заметно выделяется своей значительностью. Да и имевшие место «эротические сцены» - новизна эпохи Серебряного века, выглядели вполне пристойно, овеянные «легким натурализмом»: «Обхвативший ее крепко и грубо, Бабаев целовал ее губы и щеки, мягкие, теплые, пахучие волосы под отвалившейся назад шляпой, закрытые глаза и шею, целовал исступленно и злобно, точно протискивал в нее, в эти мягкие губы и щеки себя самого сквозь поцелуи, и это было трудно и больно, и от этого красивые звоны звенели в голове какими-то широкими, тупыми кругами»(1, 352).
С другой стороны, следует заметить, что «Бабаев» отразил противоречия мировоззрения молодого Сергеева-Ценского и одновременно зафиксировал, если можно так сказать, наступление его писательской зрелости.
Роман был чрезвычайно популярен среди современников, печатался в различных журналах и выдержал два отдельных издания, широко обсуждался. Несмотря на это, целостного, полифонического анализа он не получил фактически до настоящего времени. В частности, на фоне общей «вульгаризации» творчества писателя в 1920-е, 1930-е годы ругали как героя, так и автора. Более того, их отождествляли. Ценский объяснялся, как мог, колоритно заявляя, что сам он похож так же на Бабаева, как на беременную Анну из «Печали полей». Автор сознательно дистанцировался в произведении от своего Бабаева; «импрессионистичность» повествования, таким образом, на общереалистическом фоне обнаруживает психологические перипетии его надломленной личности. Наряду с социальным фактором, романная канва формируется сквозь призму восприятия главного героя. Вот характерная цитата. Фон - реалистический, описание - импрессионистично: «Шла толпа с красными флагами, и шла навстречу другая толпа с флагами трех цветов, и встретились. И ничего больше... На улицах было так много людей, так много экипажей, открытых дверей и окон, балконов где-то высоко над головой.
Так много звуков, криков, колокольного звона! Воздуху было тесно, и он уходил, и только звуки качались, как маятники встревоженных часов, а от них было душно, стучало в груди, звенело в ушах...»(1, 369).
В аспекте нашего исследования - проблемы жанра - интересна творческая история «Бабаева». Мы уже сказали, что писатель серьезно впервые берется за эпическую форму. Сначала он не был задуман как роман. Был написан этюд «Проталина» и символико-философский эскиз «Бесстенное». Первый посвящался изображению погрома евреев в Симферополе, второй живописал бред умирающего человека, неистово пытающегося на грани жизни и смерти постичь смысл бытия, познать Божественную истину. Они были относительно закончены, однако современные события - агония первой русской революции -побудили писателя существенно расширить первоначальный замысел. Дополнив общее повествование еще тремя этюдами, Сергеев-Ценский оформил некий цикл из пяти рассказов с одним главным героем. В него, таким образом, входили уже упомянутые «Проталина» и «Бесстенное», «От трех бортов»; «Пьяный курган» и «Снежное поле». Отдельные главы (этюды) публиковались в сборнике «Факелы»(1906), «Журнале для всех»(1906), «Современный мир»(1907), «Образование»(1907), «Трудовой путь»(1907-1908). Исследователи-ценсковеды обратили внимание на то, что этот первый роман не воспринимался автором как произведение эпическое. Первое отдельное издание вышло как сборник рассказов, имело подзаголовок «рассказы». Как «роман» это произведение вышло в Санкт-Петербурге в 1909 году в издании «Мир Божий».
«Валя»: «поэма» - «роман» - «роман-дилогия» («Преображение») - «часть эпопеи»
«Валя», с точки зрения жанровых хитросплетений, пожалуй, самое оригинальное произведение С.Н. Сергеева-Ценского.
Оно было задумано перед первой мировой войной как роман «Преображение». Сначала писатель решил сделать его «интимным», «без сенсаций»[1]. В таком виде он решает завершить его к середине 1913 года. Писателю хочется сохранить в будущем произведении свою излюбленную манеру, так блестяще осуществленную в «Бабаеве» - «пустить бумеранг от реализма к мистицизму» [2].
Работа над романом протекала трудно. Сложно сказать достоверно, почему именно. В настоящее время доподлинно установлено, что 1913-1914 годы - время наиболее активной работы над будущим романом[3].
В рамках нашего аспекта изучения необходимо подчеркнуть: замысел «Вали» - это первый замысел полноценного романа в его классическом виде. Он уже не возникает из «этюдов», «картин», «эскизов». Сразу намечается несколько сюжетных линий, «эпизодичность» второстепенных персонажей уже не предполагается, как в «Бабаеве».
Однако без «ступенчатого укрупнения» писатель не может. «Укрупнению» подлежало все - от сюжета до формы: «Когда для самого писателя сюжет начинает становиться нестерпимо ясным, то отпадает всякая охота писать»[4].
В самом деле, у него возникает множество редакций. Да и само название -«Преображение» требовало глубокого осмысления.
Роман «не шел». «Привычка к малой форме» (Сергеев-Ценский) постоянно напоминала о себе. Вероятно, писатель так и не смог ее изжить, поскольку, забегая вперед, констатируем: «Валя» станет частью эпопеи - более крупного произведения.
С другой стороны, дело было не только в этом. Менялся темп времени. Назревали серьезные перемены, глобальные катаклизмы, а самое главное -менялись люди - время неумолимо делало свое дело.
Вскоре в жизни Сергеева-Ценского произошло крупное, очень важное событие - его призвали в действующую армию. На первый взгляд, в этом не было ничего особенного. Однако многие исследователи-ценсковеды дружно, в один голос, неоднократно заявляли о том, каким серьезным, страшным потрясением стала для него первая мировая война. Сам он писал об этом так: «Эта ужаснейшая и преступнейшая из войн не только опрокинула во мне с детства взращенную любовь к культуре и уважение к ней, но меня совершенно опустошила» [5]. «Война во мне все перевернула» - так не раз высказывался писатель.
Надо сказать, что очень многие собратья по перу восприняли эту войну схоже. «Болели» от нее, предчувствуя вселенскую катастрофу, многие. Для Сергеева-Ценского война стала большим событием, на наш взгляд, по нескольким причинам.
Во-первых, он стал «ближе к жизни», выйдя из своего затворничества, он обнаружил писательскую мудрость - именно мудрость, свойственную далеко не всем даже большим художникам слова.
Во-вторых, тема первой мировой войны станет одной из центральных в его жизни и даже в какой-то мере спасительной, поскольку в годы грядущей откровенной несвободы очень непросто было найти «спасительную» тему.
В советские времена было возведено в некий «канон» такое откровенно ошибочное суждение: «В годы первой мировой войны Ценский не занимался художественным творчеством, за исключением нескольких писем к частным лицам. Сергеев-Ценский ничего не написал»[6]. Этот постулат был в 1995 году аргументированно опровергнут Л.Е. Хворовой[7]. Однако для нас существенно не это. Важно то, что корректировка, бесконечное варьирование замысла «Вали» («Преображения») осуществлялись во время войны, в процессе войны и во многом под воздействием войны.
Чуть ранее мы говорили о писательской мудрости Сергеева-Ценского. Да, в эти годы на страницах многочисленных писем он высказывался на такие темы, о которых раньше никогда не писал: об особенностях национального характера, о природе войны, о грядущей революции, об ответственности интеллигенции за происходящее и так далее. И он продолжает писать, правда эпизодически, урывками. «Интимность» своего первоначального замысла он фактически похоронил: «Преображение» как-то очень далеко от меня теперь»[8]. Тем не менее именно на войне будет написан план к «Преображению». Он определенно понял, создав этот план, что его будущий роман поставит точку во всем его
раннем творчестве, станет этапным. Однако трудно было ему осознать в то время, что это произведение станет для него судьбоносным, откроет новую страницу его творчества, обозначит грандиозную по масштабу замысла эпопею, а тема преображения станет главной темой всей его жизни.
Спустя год после призыва, Сергеев-Ценский демобилизуется. Став свободным, он первым делом берется за осуществление публикации романа. Ему было необходимо, во-первых, издать роман на страницах журнала, а не отдельной книгой, что было не выгодно в условиях войны. И самое главное: он уже не собирался публиковать роман по принципу «Бабаева» -отдельными главами, так как теперь они существовали в единой связке.
В конце 1915 года у него вдруг появляется желание бросить работу: «... канитель «Преображенская»(...) устарела и заканчивать ее не стоит»[9].
К 1916 году, однако, он намеревается включить этот роман в собрание сочинений. Несмотря на это, роман постоянно корректируется, замысливается вторая его часть. В 1923 году роман «Преображение» выходит в Крымиздате небольшим тиражом с грубейшими опечатками. К этому же году он завершил работу над второй частью и назвал ее «Morituri» («Идущие на смерть»). Замысел этого романа возник у писателя после войны, но начинает работать над ним позднее, уже после революции. В конце концов роман был назван «Обреченные на гибель». О его замысле говорилось так: «... роман «Обреченные на гибель» писался мною через пять лет после романа «Валя», а за эти пять лет произошли крупнейшие события в жизни всего человечества.
Специфика художественного цикла. «Крымские рассказы»
Литературный цикл - это группа произведений, составленная и объединенная самим автором и представляющая собой художественное целое. Литературный цикл распространен во всех родах словесно-художественного творчества и исторически является одной из главных форм художественной циклизации произведений наряду с другими формами: традиционным сборником, онтологией, книгой стихов и т.п. Циклизация эпических и драматических произведений совершается в пределах исторически обусловленных художественных форм и способов выражения авторского сознания: в жанровых традициях историографии, семейной хроники, мемуаррв, дневников.
Понятие «цикл» возникает в европейской теории искусства на рубеже XVIII - XIX веков. На наш взгляд, заслуживает внимания в этом плане очень важная мысль А.В. Шлегеля («О рисунках к стихотворениям»), которая, как нам кажется, раскрывает сущность и, если так можно сказать, целесообразность, важность этого понятия: в циклической форме могут выступать такие явления, которые только благодаря предшествующему или последующему становятся полнозначными» [34].
Несмотря. на то, что это понятие становится достаточно распространенным, многие произведения той поры, явно относящиеся к циклическим образованиям, собственно циклами не назывались. Много ценных мыслей о природе циклизации высказывались русскими поэтами и прозаиками серебряного века В. Брюсовым, А. Белым, А. Блоком. Так А. Белый пытался объяснить это явление, исходя из природы художественного творчества: художественная циклизация для него - это прежде всего производная, некая результанта творящего и воспринимающего сознаний. Только на . основании цикла одного и того же автора медленнее выкристаллизовывается в воспринимающем сознании то общее целое, что можно назвать индивидуальным писательским стилем; из этого общего целого уже выясняется звено каждого отдельного произведения; каждое произведение преломляемо всем рядом смежно-лежащих; и весь ряд слагается в целое, не открываемое в каждом произведении, взятом порознь»[35].
Художественная циклизация понималась А. Белым и его современниками в свете собственных эстетических представлений, главным из которых следует считать определенное воплощение некой универсальной модели мира, требующей, в свою очередь, обстоятельного и концептуального ее развертывания. И, поскольку наиважнейшим в этом воплощении становилось целое, то оно и «подчиняло» себе часть, превращало ее в условие своего собственного становления и функционирования. Таким образом, отдельное произведение мыслилось не самостоятельно, но как часть целого. Художественный образ мира создавался писателями первой четверти XX века не столько отдельными произведениями (текстами), сколько «ансамблями» произведений (контекстами), поэтому в ходу были не только малые, но и большие формы творчества. Цикл, безусловно, не должен быть неким случайным образованием разнородных произведений, а неким «замкнутым целым» (В. Брюсов), объединенным единой мыслью. Как роман, как трактат (именно в этом у цикла выявляются похожие качества с названными жанрами), цикл повестей, или рассказов, или стихов раскрывает свое содержание последовательно, от первой страницы к последней. Стихотворение, рассказ или - повесть, выхваченные из общей связи, теряют столько же, как отдельная страница из связного рассуждения. Отделы в циклах - это своего рода главы, поясняющие одна другую, которые нельзя переставлять произвольно [36].
Таким образом, целостность цикла понималась современниками Сергеева-Ценского как целостность, равная большому произведению, состоящему из отдельных частей или глав в цикле - рассказов, повестей или стихотворений. Именно первое двадцатилетие XX века - это то время, когда понятия «цикл» и «циклизация» прочно входят в литературно-критическое сознание. Очень существенная специфическая характеристика цикла следующая: цикл - это такая совокупность взаимосвязанных между собой произведений, которая была способна воплотить целостный взгляд на мир, выразив тем самым художественную волю автора. Отношения между отдельным произведением и циклом в целом можно рассматривать как отношения между элементом и системой, частным и общим. К числу обязательных признаков цикла относят также заглавие, данное автором, и устойчивость текста в нескольких изданиях. Проблема целостности художественного цикла осознается как сложнейшая. Сложность определяется в том числе и тем, что циклические образования - это явления многообразные и разнокачественные. Одни циклы тяготеют к целостным произведениям, другие - к свободным объединениям. Все это, безусловно, зависит от творческого намерения автора. Целостность художественной циклической формы не тождественна целостности отдельного литературного произведения.
