Введение к работе
Актуальность темы
Актуальность выбранной темы обусловлена повышенным интересом современной науки к проблемам теоретической и исторической поэтики.
Уже в 60-е годы XX века группа ученых – Г. Д. Гачев, В. В. Кожинов, С. Г. Бочаров – провела очень широкое исследование поэтики романа, лирики и драмы. Они опирались на комплекс идей М. М. Бахтина, рассматривавшего роман в качестве наиболее «живого» и неустоявшегося жанра литературы, рождение и существование которого возможно лишь в «бесконечном и незавершенном диалоге» «малого времени» (времени создания текста, современности, ближайшего прошлого и ближайшего будущего) и «большого времени», «далекого контекста». «Далекий контекст» оказывается особенно важным для функционирования романа, поскольку корни этого жанра, по мнению Бахтина, находятся в народной культуре и фольклоре.
Рождение романа, согласно исследованиям Г. Д. Гачева, происходит на пересечении двух сфер, двух планов: эмпирического и мифологического (или космического). Такой синтез, такая «устремленность в небо» придает роману панорамность, философичность и включает и неизбежно «втягивает» архетипы и ритуалемы прошлого. По мнению ученого, такой тип романа характерен для «европейского литературно-художественного цикла», в частности для романов Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского.
Б. П. Иванюк, вслед за О. М. Фрейденберг в своих работах приходит к выводу о том, что генезис жанра оказывается напрямую связанным с архаическим ритуалом. По мысли Б. П. Иванюка, выбор жанра далеко не случаен, он определяет содержание произведения, поскольку обладает особой «памятью» и исторически является модернизированной модификацией мифа, его гомоморфным образом.
Для понимания этого многое дают такие понятия, как «энтелехия культуры» и «эволюционирующая топика». Первое (работы Г. С. Кнабе) представляет собой не что иное, как реализацию скрытых внутри культуры потенций: потенция становится воплощенной реальностью, причем основным принципом здесь является принцип диалога между творцом и культурной традицией. Второе (работы А. М. Панченко) подразумевает существование в культуре запаса особого рода устойчивых форм, которые актуальны на всём её протяжении. Но топика (как факт искусства и как предмет изучения), подобно всему на свете, эволюционирует. Поэтому один и тот же сюжет в разных эстетических системах обретает специфический смысл. Иными словами, для реализации творческого замысла одного только интеллектуального усилия художника оказывается недостаточно: «художественное творение раскрывает присущим ему способом бытие сущего».
Таким образом, обряд имплицитно становится стержнеобразующим для романной структуры. Особый механизм «припоминания», о котором пишут исследователи, определяет структуру будущих романных форм Средневековья и Нового времени. Разработанная в трудах В. В. Кожинова, С. Г. Бочарова, Г. Д. Гачева, в дальнейшем эта идея получила свое подтверждение и развития в исследованиях А. М Панченко, И. П. Смирнова, В. Н. Топорова.
Определяющей в этом случае является идея В. В. Кожинова об исходном значении эпоса для развития литературы в целом и для понимания русского романа XIX века в частности. Фольклор выступает как необходимое «звено-посредник» между мифом и литературой, поскольку особый, формульный язык его представляет не что иное, как зашифрованную информацию, идущую из глубины веков.
Сам героический эпос, как показывают исследования Д. С. Лихачева, Е. М. Мелетинского, А. Я. Гуревича, М. И. Стеблин-Каменского, Д. М. Балашова, М. Оссовской, Г. Д. Гачева, В. В. Кожинова и др., содержит представления об особом воинским этосе, ведущем свое начало от античных представлений о «человеке по праву гордом», из которых и вырастает впоследствии западноевропейское рыцарство и русское богатырство. Феномен рыцарства оказывается обусловленным древними архаическими представлениями о богинях – дарительницах коней, а в основе рыцарского служения лежит сложный комплекс представлений, связанных с приобретением особого статуса, особого знания и сознания, приобщением человека к Универсуму, выходом его из состояния лиминальности.
Цель и задачи исследования
Целью нашей работы является анализ диалога, в который вступают между собой на имплицитном уровне М. А. Булгаков и Ф. М. Достоевский, с привлечением опыта мировой литературы.
В связи с поставленной целью мы определяем для себя следующий ряд задач:
1) показать типологическое сходство западноевропейского «рыцарства» и русского «богатырства» как явлений, стоящих в ряду наиболее значимых для развития культуры и литературной традиции;
2) показать обусловленность тематики рыцарства древними архаическими представлениями и выявить пути актуализации этих архаических сем в рассматриваемых произведениях;
3) рассмотреть, какое место в творческой системе Ф. М. Достоевского и М. А. Булгакова занимает проблема космизации личности, каковы пути ее решения в анализируемых текстах;
4) доказать, что топика рыцарства является «стержнеобразующей» для рассматриваемых в работе произведений Ф. М. Достоевского и М. А. Булгакова.
Материалом исследования являются романы Ф. М. Достоевского «Идиот» и «Бесы», произведения М. А. Булгакова «Белая гвардия», «Дни Турбиных», «Мастер и Маргарита». Подобный выбор в отношении Ф. М. Достоевского обусловлен органической связью, в которой, по мнению ряда исследователей, состоят указанные произведения: романы «Идиот» и «Бесы» являются как бы «зеркальными отражениями» друг друга и представляют собой своего рода диптих. Мы также обращаемся к романам «Подросток» и «Братья Карамазовы», привлекая их в качестве иллюстративного материала. Что касается произведений М. А. Булгакова, то подобный выбор, на наш взгляд, помогает проследить не только зарождение и развитие интереса писателя к проблематике рыцарства, но и то, каким образом в художественной системе М. Булгакова функционирует «слово Достоевского».
Методологическая и теоретическая основа диссертации
Методология нашего исследования предполагает использование историко-функционального, историко-генетического и структурного методов анализа.
Теоретической опорой работы послужили, в первую очередь, работы М. М. Бахтина, Г. Д. Гачева, С. Г. Бочарова, В. В. Кожинова, Б. П. Иванюка, А. М. Панченко и др.
Научная новизна диссертации в том, что в работе впервые подробно рассматриваются вопросы полифонии и диалога с «большим временем», заявленные уже в исследованиях М.М. Бахтина и А.Ф. Лосева, на материале произведений Ф. М. Достоевского и М. А. Булгакова, произведен анализ мотивов и образов, позволяющих говорить о принципиальной значимости художественной системы Ф. М. Достоевского для творчества М. А. Булгакова.
Основные положения, выносимые на защиту
-
Топика рыцарства является определяющей для развития романа конца XIX – начала XX веков (на примере произведений Ф. М. Достоевского и М. А. Булгакова).
-
Этос рыцарства обусловлен древними архаическими представлениями о «служении земле» и определяется архетипами мифа.
-
М. А. Булгаков и Ф. М. Достоевский вступают в творческий диалог на имплицитном уровне с учетом предшествующей литературной традиции, обусловленной во многом влиянием А.С. Пушкина.
-
Центральное место в творческой системе Ф. М. Достоевского и М. А. Булгакова занимает проблема космизации личности, напрямую связанная с выходом из кризисного состояния мира и общества.
Теоретическая значимость диссертации связана, прежде всего, с обращением к проблеме миметической памяти жанра, определяющей структуру литературного произведения, благодаря которой становится возможным одновременно и сохранение культурной традиции, и развитие литературного процесса. Выводы М. М. Бахтина, Г. Д. Гачева, С. Г. Бочарова, В. В. Кожинова, Б.П. Иванюка, объединенные в рамках одного исследования, намечают перспективы на пути выработки принципиально нового подхода к анализу жанровой структуры текста. Кроме того, подобная постановка вопроса позволяет выйти к пониманию взаимоотношений писателя с языком и словом, как носителем закодированной информации о мире, что, на наш взгляд, является одной из актуальных проблем современного литературоведения.
Практическая значимость диссертации состоит в том, что содержащиеся в данной работе наблюдения и выводы могут быть использованы в вузовских лекционных курсах, в спецкурсах по истории и теории литературы XIX и XX веков, а также в школьной практике.
Апробация работы. Главные положения диссертации апробированы в докладах на научных конференциях в Московском государственном университете имени М. В. Ломоносова (Международный форум молодых ученых «Ломоносовские чтения – 2008»), Ивановском государственном университете (итоговые конференции студентов и аспирантов, Медведевские чтения, «Малые жанры в русской и зарубежной литературе: вопросы теории и истории»), в студенческой аудитории во время прохождения доцентской практики.
Структура диссертации
Диссертация состоит из введения, трех главы, заключения и библиографического списка.
