Содержание к диссертации
Введение
Глава I . Жанровое своеобразие детских рассказов С.А. Толстой 18
1.1. Рассказ С.А. Толстой «Куколки-скелетцы» в контексте святочной литературы 21
1.2. Черты жанра предания и традиция святочной литературы в рассказе С.А. Толстой «Бабушкин клад» 41
1.3. «История гривенника» как литературная сказка 51
1.4. Рассказчик и герой в «Ваничке» и «Спасенном таксе» 58
Глава П . Повесть С.А. Толстой «Чья вина?» (По поводу «Крейцеровой сонаты») как полемический отклик на «Крейцерову сонату» Л.Н. Толстого
2.1. «Крейцерова соната» Л.Н. Толстого в общественном сознании и восприятии писателей XIX века 72
2.2. Уровни полемики в повести С.А. Толстой «Чья вина?» (По поводу «Крейцеровой сонаты») 82
Глава III. Цикл стихотворений в прозе С.А. Толстой «Стоны» как художественное единство
3.1. Вопросы истории и теории жанра стихотворений в прозе 102
3.2. Средства создания художественной целостности в цикле стихотворений в прозе С.А. Толстой «Стоны» 110
Глава IV. Жанр биографической прозы в творчестве С.А. Толстой («Моя жизнь»)
4.1. Заглавие как определение авторской интенции 120
4.2. Пространственно-временная организация повествования 124
Заключение , 135
Библиография 140
- Черты жанра предания и традиция святочной литературы в рассказе С.А. Толстой «Бабушкин клад»
- «Крейцерова соната» Л.Н. Толстого в общественном сознании и восприятии писателей XIX века
- Средства создания художественной целостности в цикле стихотворений в прозе С.А. Толстой «Стоны»
- Заглавие как определение авторской интенции
Введение к работе
«Великие писатели создают великую литературу, раздвигая рамки своей эпохи и выходя далеко за ее пределы. Они претендуют на долгую память потомков, ибо моделируют в своих произведениях ситуации и характеры, которые принято называть вечными. Писатели «не великие», которые образуют пестрый многообразный фон литературы, как призванный оттенить величие титанов, как правило, пишут много и разнообразно, стараясь работать в самых популярных жанрах своего времени, тем самым отражая не только сиюминутные интересы и настроения своей эпохи, но и удивительным образом выражая саму эту эпоху, смысл ее литературного процесса. Но они чаще всего обречены на забвение, а изучение их творчества становится предметом узкого интереса историков литературы и специалистов» .
Софья Андреевна Толстая вошла в историю русской литературы прежде всего как жена великого писателя и автор воспоминаний «Моя жизнь». Но в то же время ей принадлежит ряд произведений, имеющих самостоятельную художественную ценность, а также позволяющих лучше понять некоторые грани творчества Л.Н. Толстого.
Многие выдающиеся современники С.А. Толстой признавали за ней несомненную художественную одаренность. И.А. Бунин в своей работе «Освобождение Толстого» писал, что «Софья Андреевна была очень талантлива художественно, - то ли от природы, то ли от того, что прожила три четверти века с Толстым» . Художник Л.О. Пастернак вспоминал: «Из моих собственных наблюдений за время знакомства с домом Толстых я должен сказать, что при всем сходстве ее с сотнями женщин, в особенности с женщинами аристократических кругов с их хорошими и дурными качествами, она во многих отношениях была крупным, выдающимся
1 Скибина О.М. Творчество В.Л. Кигна-Дедлова: проблематика и поэтика. Оренбург, 2003. С. 4.
2 Бунин И.А. Собр. соч.: В 9 т. Т. 9. М., 1967. С. 52.
человеком - в пару Льву Николаевичу, благодаря критической способности, с которой она разбиралась в произведениях искусств и которая давала ей возможность помогать ему в литературной работе... Софья Андреевна сама по себе была крупной личностью» . А. А. Фет, посвятивший С.А. Толстой не одно стихотворение, считал ее «постоянным неизменным идеалом»4.
Прежде чем говорить о С.А. Толстой как о литераторе и исследовать особенности её произведений, следует обратиться к ее биографии, в том числе и творческой. Необходимо восстановить круг чтения Софьи Андреевны, который, возможно, повлиял на формирование ее литературных вкусов. Ряд журнальных и газетных статей о С.А. Толстой, ее собственные дневники, мемуарные очерки и воспоминания о ней родных и знакомых, а также работы, посвященные Льву Николаевичу Толстому, дают нам представление об основных вехах ее жизненного пути. «С.А. Толстая была человеком с нелегким характером, с натурой нервной, страстной, склонной к пессимизму, крайне импульсивной и открытой душой. С юности она испытывала потребность в исповеди, в самоанализе, в оформлении на бумаге своих переживаний (...). С 11 лет она вела дневник, уничтоженный ею перед замужеством»5.
Софья Андреевна Толстая (22.08.1844-4.11.1919) родилась в Покровском-Стешневе, под Москвой, в дворянской семье6. Ее отец Андрей Евстафьевич Бере, врач по образованию, служил в дворцовом ведомстве в чине гофмедика и жил с семьей на казенной квартире в Кремле. По словам сестры Софьи Андреевны, Татьяны Андреевны Кузминской, отец был человеком общительным и открытым, легко сходился с людьми, совершенно не придавая значения их сословной или национальной принадлежности, поэтому дом их всегда был полон гостей. «Бывало, придешь к нему в
3 Пастернак И.О. Записи разных лет. М., 1975. С. 201.
4 Фет А.А. Сочинения: В 2 т. М., 1982. T.2. С. 432.
5 Розанова С. Высокое назначение (вступит, ст.) // Толстая С.А. Дневники: В 2 т. 1862-1900 гг. М., 1978.
Т. 1.С. 7.
6 Подробнее о родословной Берсов см.: Кузминская T.A. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне. Тула, 1960;
Бере А.А. Записка о родословной и происхождении фамилии Бере. OP ГМТ (Москва). Машинопись;
Сафонова О.Ю. Род Берсов в России. М., 1999.
кабинет, а там сидит мужик Василий и пьет с ним чай, тут же сидит и князь Сергей Михайлович Голицын и друг детства отца, декан Московского университета профессор Анке, A.M. Купфершмидт, первая скрипка Большого театра, актер Степанов и другие» .
Л.Н. Толстой часто бывал в доме Берсов в Кремле и на подмосковной даче в Покровском-Стрешневе. Он с детства был дружен с матерью своей будущей жены - Любовью Александровной, дочерью A.M. Исленьева, соседа по имению и близкого знакомого отца Льва Николаевича, Н.И. Толстого.
Софья Андреевна Бере получила домашнее образование. Первыми воспитателями ее были немки, французскому языку учила мать, затем гувернантки, а позднее лектор французского языка в университете. Науки и русский язык преподавали студенты. Вспоминая о родителях, Софья Андреевна писала, что отец старался дать детям «самое хорошее воспитание
и окружить всеми удобствами и благами жизни» . Мать же стремилась приучить дочерей к самостоятельности и труду: «кроме своих уроков, мы должны были учить маленьких братьев, шить, вышивать, хозяйничать, а позднее готовиться к экзамену на звание домашней учительницы»10.
Судя по автобиографическим запискам С.А. Толстой, дети Бере, действительно, были достаточно начитанными и образованными. Жизнь в родительском доме Софья Андреевна называет содержательной и пишет: «в возрасте от 14 до 18 лет я перечитала всю русскую литературу, учили наизусть целые страницы Пушкина, Лермонтова, даже Некрасова. Прочла я и «Рыбаков» и «Переселенцев» Григоровича. С наслаждением прочла «Семейную хронику» Аксакова; прочла и всего Толстого, «Обломова» Гончарова и все, что выходило в русском переводе, - Диккенса и проч. и проч.
7 Кузминская T.A. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне. Тула, 1960. С. 49-50.
8 Толстая С.А. Автобиография // Начала. Пг., 1921. С. 141.
9 Три дочери-погодки Андрея Евстафьевича и Любови Александровны Бере: Елизавета, Софья, Татьяна.
10 Толстая С.А. Автобиография // Начала. Пг., 1921. С. 141.
Читали мы без разбора и много французских книг: Мольера, Расина и Корнеля нас заставляли читать все. Жорж Занд мы читали с большим увлечением, так же как и Notre Dame de Paris V. Hugo, Bossu, Feval и много других. <...> я и по-немецки читала и Гете, и Шиллера, и Ауэрбаха, который мне очень нравился. Особенно хорош мне показался роман "Auf der Hohe"»".
Готовясь к экзамену на звание домашней учительницы со своей подругой, дочерью инспектора университета, Софья Андреевна сближается с людьми университетского круга, студентами и профессорами. Именно в это время, по ее собственным словам, интерес к словесности еще более возрастает в ней: «Увлекаясь русской литературой, я перечитала тогда очень много книг по этой отрасли, доставая самые старинные книги и письмена в Университетской библиотеке, начиная с летописей, кончая новейшими русскими писателями. Меня интересовало и удивляло то, что русский язык из скудного начала монастырских письмен мог развиться до языка Пушкина. Точно это был рост живого существа» . Одним из «новейших русских писателей», поразивших ум и воображение Сонечки Бере, был И.С. Тургенев: «В то время впервые появился в литературе и обществе новый тип и новое веяние нигилизма среди молодежи. Помню я, как мы в большом обществе, где присутствовали профессора и студенты, читали вслух «Отцы и дети» Тургенева и мы находили что-то особенное в типе Базарова, и в общем что-то новое, нам очень нравящееся и обещающее в будущем» . В период ухаживания за Софьей Андреевной14 Толстой принес в дом Берсов повесть И.С. Тургенева «Первая любовь» и, прочитав ее вслух, в назидание сестрам сказал: «Любовь 16-летнего сына, юноши, и была настоящей сильной любовью, которую переживает человек лишь раз в жизни, а любовь отца -это мерзость и разврат»15.
11 Толстая С.А. Моя жизнь. Главы // Слово. 1992. № 9. С. 7.
12 Толстая С.А. Автобиография // Начала. Пг., 1921. С. 141-142.
13 Там же. С. 141.
14 Об истории отношений Л.Н. Толстого с сестрами Бере и сватовства к Софье Андреевне см.: Кузминская
Т.А. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне. Тула, 1960. С. 59-62, 67-141.
15 Кузминская T.A. Моя жизнь дома и в Ясной Поляне. Тула, 1960. С. 81.
Самое большое впечатление на юную Софью Андреевну произвели «Детство» и «Отрочество» Л.Н. Толстого, а также «Давид Копперфильд» Диккенса, которые она впервые прочитала в 50-е годы: «Из «Детства» я переписывала и выучивала даже наизусть то, что мне особо нравилось, так например: «Вернется ли когда-нибудь та свежесть, беззаботность, потребность любви и сила веры, которыми обладаешь в детстве? Какое время может быть лучше того, когда две лучшие добродетели - невинная веселость и беспредельная потребность любви были единственными побуждениями в жизни? ... Когда я кончила читать Копперфильда, я плакала, точно мне пришлось расставаться с близкими людьми»16.
В 1861 году Софья Андреевна Бере сдала экзамен при Московском университете на звание домашней учительницы. Ее вступительное сочинение «Музыка» вызвало похвалу профессора Тихомирова как одно из самых лучших. Позже, после замужества Софьи Андреевны, профессор дал высокую оценку этой работы Льву Николаевичу: «Вам и нужна была именно такая жена. У нее большая чуткость к литературе; ее сочинение было на экзаменах лучшее в году» 7.
Примерно в это же время Софьей Андреевной была написана повесть «Наташа», которую она вместе с девическими дневниками сожгла незадолго до свадьбы. «Вскоре после экзаменов я принялась писать повесть, взяв героинями себя и свою сестру Таню и назвав ее «Наташей». Так и Лев Николаевич назвал свою героиню Наташей в «Войне и мире». Мою повесть читал он ещё до женитьбы и написал о ней в своём дневнике: «Что за энергия правды и простоты» . «И потом он (Л.Толстой. -Ю.Б.) мне рассказал, что не спал всю ночь и очень его взволновало мое суждение о лице повести, князе Дублицком, в котором он узнал себя и про которого говорилось, что «князь
Толстая С.А. Автобиография // Начала. Пг., 1921. С. 142. Там же. Там же.
необычайно непривлекательной наружности, и в нем переменчивость суждений»19.
В 1862 году Софья Андреевна Бере вышла замуж за Льва Николаевича Толстого. Она всецело посвящает себя семье, а наряду с этим становится преданной помощницей великого писателя, переписчицей, составителем его биографии, а с 1886 года и издательницей его сочинений.
Достаточно активной в это время становится деятельность С.А. Толстой по составлению разного рода биографических документов. С 1862 по 1910 год Софья Андреевна вела дневники, а в 1870-1881 годах - отдельную тетрадь под заглавием «Мои записи разные для справок», основным содержанием которой стала эволюция духовной жизни Толстого. С 1893 по 1919 годы, наряду с дневниками, С.А. Толстая ведет ежедневники. С сентября 1876 года она работала над биографией Л.Н. Толстого . В 1913 году по просьбе С.А. Венгерова С.А. Толстая пишет краткую автобиографию. Кроме того, в разные годы Софьей Андреевной были написаны мемуарные очерки: «Поездка к троице», «Женитьба Л.Н. Толстого», «О первом представлении комедии "Плоды просвещения"», «Воспоминания об И.С. Тургеневе», «Смерть Ванички» и другие. В 1904-1916 годах на основании дневников, писем и других документов С.А. Толстая создает автобиографические записки «Моя жизнь».
Четверть века, с 1885 по 1910 год, длилась издательская деятельность С.А. Толстой. За это время она выпустила восемь Полных собраний сочинений, в общей сложности 110 томов22.
Помимо механической работы переписчика и издателя - работы, безусловно, требующей огромной затраты сил и энергии - Софья Андреевна
19 Толстая С.А. Женитьба Л.Н.Толстого // Л.Н. Толстой в воспоминаниях современников: В 2 т. M., 1860.
Т. 1. С. 137. См. также: Дневники С.А. Толстой: В 2 т. М, 1978. Т.1. С. 485.
20 О работе С.А. Толстой над биографическими очерками о Толстом см.: Литературное наследство. Т. 69.
Кн. I. Москва, 1961. С. 497-516.
21 С.А. Толстая в своих дневниках, воспоминаниях, письмах и произведениях называет младшего сына,
Ивана Львовича Толстого, Ваничкой. Такое написание сохраняется в данной работе.
22 См. об этом: Шифман А. Издательница Льва Толстого // В мире книг. 1982. № 7. С. 51-53; Никифорова
Т.Г. Начало издательской деятельности С.А. Толстой // Толстой - это целый мир: Статьи и исследования.
M, 2004. С. 168-177.
не упускала возможности выполнять любую, даже незначительную работу творческого характера. Так, она участвовала в составлении «Азбуки» и «Четырех книг для чтения»: «Лев Николаевич поручал мне составлять фразы, переводить и переделывать рассказы, приспособляя их к русскому языку и нравам. Написала я и свой маленький рассказ "Воробьи"23 и другие» 4. С.А. Толстая является также автором рассказов: «Была зима, но было тепло...» [21; 27], «Спала кошка на крыше» [21; 27], «Ходили дети по лесу за грибами» (21; 48), «К Маше пришли в гости девочки» [21; 56], «Как тетушка рассказывала о том, как она выучилась шить» [21; 108], «Рассказ мужика о том, за что он старшего брата своего любит» [21; 129] и некоторых других.
В своих дневниках и автобиографии Софья Андреевна неоднократно высказывает сожаление о том, что в ее «вечно занятой и трудовой жизни» у нее практически не оставалось времени для занятия любимым делом -музыкой и живописью. Однако судьба дала ей редкую возможность быть свидетелем рождения гениальных произведений ее мужа, общаться с посещавшими их дом талантливыми писателями и поэтами.
В доме Толстых периодически устраивались семейные чтения, чаще всего по вечерам или во время приема гостей. Такие чтения организовывались и для детей: «По вечерам всякий день у нас чтение, m-r Nief читает "Les trios Mousquetaires" Alexandre Dumas. Чтение это очень приятно, дети интересуются и ждут вечера с нетерпением»26, «читала
97 9R
малышам "Родник" и "Родные отголоски" . Стихи и картинки им понравились, и они оживились» , «Днем, до купанья, собрала молодых своих и читала им «Герой нашего времени»30.
Толстой Л.Н. Полное собрание сочинений (Юбилейное издание). М., 1957. Т. 22. С. 225-227. (Далее ссылка на это издание с указанием в тексте тома и страницы)
24 Толстая С.А. Автобиография // Начала. 1921. № 1. С. 156.
25 Там же. С. 142.
26 Толстая С.А. Дневники: В 2 т. М, 1978. Т. 1. С. 96. Запись от 11 октября 1878г. (Далее: ДСТ, том, страница)
27 «Родник» - ежемесячный иллюстрированный журнал для детей. СПб., 1882-1894 (ЯПб)
28 Родные отголоски. Сборник стихотворений русских поэтов. СПб., 1875 (ЯПб)
29 ДСТ. Т.1. С. 114. Запись от 30 октября 1886 г.
30 Там же. С. 120. Запись от 21 июня 1887 г.
Софья Андреевна была незаурядной по своей духовной высоте женщиной своего времени. Начиная с 80-х годов она, вслед за мужем, стала расширять свой духовный кругозор, читая сочинения античных мыслителей Эпиктета, Платона, Сократа, труды Спинозы, Шопенгауэра31.
Семейное чтение было неотъемлемой частью дворянского быта. Поэтому вполне естественно, что произведения, выбираемые Софьей Андреевной для прочтения, отражают круг чтения Льва Николаевича: «Помню, в ту осень (1864 года. - Ю.Б.) мы читали вслух роман Диккенса «Наш общий друг», а Лев Николаевич читал нам вслух Moliere'a и очень им восхищался <...>» . Возможно, что в оценке и восприятии той или иной книги Софья Андреевна испытывала влияние мыслей и идей мужа. Это становится тем более очевидным, чем чаще и прямолинейней С.А. Толстая говорит о стремлении уйти от этого влияния: «Сегодня с утра взяла «Le Sens de la Vie» Rod'a и весь день не могла оторваться от чтения этой книги. Какое тонкое, умное, искреннее отношение ко всем вопросам жизни! Как правдиво, просто, без ломания говорится о всех серьезных и сложных положениях нашего ежедневного существования! И язык прекрасный. Во мне эта книга подняла давно заснувший интерес ко всему живому и духовному. Я вдруг почувствовала возможность, помимо подавляющей проповеди Левочки, -воспрянуть духом и создать свой собственный духовный мир» . Частью этого духовного мира стали для Толстой многочисленные произведения русских и зарубежных авторов: Фонвизина, Лермонтова, Гоголя, Лескова, Куприна, Чехова, Шиллера, Филдинга, Гауптмана и др.
В дневниковой записи от 12 октября 1875 года она отмечает: «Чтенье доставляет короткое удовольствие - но много ли хороших книг?».34 Дневники Софьи Андреевны дают нам возможность восстановить не только круг ее литературных интересов, но и то впечатление, которое оказывала на
31 См. об этом: Сушков Б. Пророк в своем отечестве. Пушкин. Гоголь. Толстой (О невостребованных идеях и
идеалах русских гениев). Тула, 2003. С. 398.
32 Толстая С.А. Моя жизнь. Главы // Октябрь. 1998. № 9. С. 148..
33 ДСТ. Т.1. С. 135. Запись от 27 декабря 1890 г.
34 Там же. С. 88.
нее очередная прочитанная книга: «Читаю "L'idee de Jean Teterol" Cherbulies, и мне очень не нравится»35, «Дочла "Les deux Barbeaux" в "Revue des deux Mondes" и нашла, что довольно интересно» , «Я читала "Journal d'une femme" Octave Feuillet. Очень хорошо и идеально. Конец не натурален. Но это все написано как будто с намерением в контраст новейшей, слишком реальной литературе»37, «читала сказку Лескова "Один час божий".
Талантливо, но ненатурально. Не люблю ни в чем фальши» , «Читаю Филдинга "Душа одного народа" <...> Прелестно. Чудесная глава "О счастии". Насколько буддизм лучше нашего православия, и какой чудесный народ бирманцы» . В суждениях С.А. Толстой о прочитанной книге просматривается художественный вкус, умение осмыслить и проанализировать то или иное произведение, широкий кругозор и начитанность. Кроме того, подобные размышления Софьи Андреевны раскрывают перед нами ее личность, особенности ее мышления и восприятия действительности, которые в значительной степени определили характер и тематику ее собственных произведений. Так, например, по поводу рассказа А.П. Чехова «О любви» она писала: «Очень талантливо, тонко описан обыденный случай любви постороннего человека к молодой замужней женщине, ставшего другом всего дома: мужа, детей, прислуги. А между тем любовь между ними растет без слов, без связи и высказывается при разлуке тем, что они бросаются друг другу в объятья, плачут, целуются и -расстаются. Сколько такой молчаливой страсти, трагически-мучительных чувств любви проходят между честными людьми, не высказываясь никогда. А эти чувства самые сильные»40. Эти слова наряду с некоторыми фактами биографии С.А. Толстой могут служить своеобразным комментарием к ее повестям «Чья вина?» и «Песня без слов».
ДСТ. Т.1. С. 98. Запись от 18 октября 1878г. Там же. С. 103. Запись от 5 ноября 1878г. Там же. Запись от 24 сентября 1878 г. Там же. С. 127. Запись от 7 декабря 1890 г. Там же. Т. 2. С. 67. Запись от 22 мая 1898 г. Там же. Т. 1.С. 417.
Широкий, разнообразный круг чтения в сочетании с любовью к словесности стал хорошим подспорьем для создания литературно-критических и художественных произведений.
С.А. Толстая является также автором ряда различных по своей тематике и содержанию статей. В автобиографии она перечисляет самые, по ее словам, «заметные» из них, а именно: ее воззвание к пожертвованиям в пользу голодающих41, письмо в Синод по поводу отлучения Льва Николаевича от церкви42, статья «Воспоминания о Тургеневе» , критическая статья о Л.Н. Андрееве44, где Софья Андреевна высказывала отрицательное мнение о его рассказе «Бездна», поддерживая В.Н. Буренина. Последняя из перечисленных публицистических работ С.А. Толстой в свое время обратила на себя внимание прессы и общества исключительной резкостью высказываний о творчестве Андреева и новых беллетристов в целом. С.А. Толстая писала в своем дневнике по поводу споров, вызванных ее статьей: «Многие восхищаются и благодарят меня за письмо, особенно от лица матерей. Но есть и заступники Андреева. А на меня все это производит такое впечатление, что я посыпала персидским порошком на клопов и они расползлись во все стороны. Я написала письмо в газету - и поднялись письма, статьи, статейки, заметки, карикатуры и проч. Обрадовалась бездарная наша пресса скандалу и пошла чесать всякую чепуху»45.
К собственному беллетристическому творчеству С.А. Толстая обращается в начале 1890-х годов. В 1889 году получила гласность, а в 1891 году вышла в свет «Крейцерова соната» Л. Толстого. Ответом на эту повесть стала повесть С.А. Толстой «Чья вина? (По поводу «Крейцеровой сонаты»)», впервые опубликованная 1994 году в журнале «Октябрь» (№10). В конце 1890-х годов Софья Андреевна пишет повесть «Песня без слов», отразившую историю её отношений с композитором СИ. Танеевым и оставшуюся
41 Русские ведомости. 1891. № 303.
42 Неделя. 1901. № 13; Вера и разум. 1901 и др. издания.
43 Орловский вестник. 1903.22 авг.; Литературный вестник. 1903. Т. VI. Кн. 6.
44 Новое время. 1903. № 9673.7 февраля.
45 ДСТ. Т. 2. С. 91.
неопубликованной. В 1904 году в «Журнале для всех» (№3) под псевдонимом «Усталая» был напечатан цикл стихотворений в прозе С.А. Толстой «Стоны». В 1910 вышел в свет сборник детских рассказов «Куколки-скелетцы».
Размышляя о зависимости художественного творчества от индивидуальной судьбы автора, А.Н. Веселовский отмечал, что «художник воспитывается на почве человека»46. А.А. Михайлов полагал, что «никакое произведение литературы <...> и искусства нельзя рассматривать вне жизни, вне обстоятельств его появления и бытования»47.
Созданные Софьей Андреевной немногочисленные художественные произведения имеют четкую биографическую основу, все они несут на себе отпечаток её жизненного, духовного опыта, так или иначе отражают переживания автора. В данной работе мы не ставим перед собой задачу выявления степени биографичности ее произведений. Однако сам факт отражения в творчестве С.А. Толстой ее судьбы, ее личности не может быть оставлен нами без внимания. «Выйдя восемнадцатилетней девицей замуж за 34-летнего человека, прошедшего через все земные испытания, соблазны и заблуждения, радости и разочарования, войну на Кавказе и оборону Севастополя, увлечения и начало писательского успеха, Софья Андреевна вошла в жизнь хозяйкой дома всецело под влиянием мужа, считаясь с его вкусами, привычками и манерами» . Однако постепенно в Софье Андреевне растет желание иметь свои интересы, вкусы, пристрастия: «А жаль, что этой вечной сердечной зависимостью от любимого человека я убила в себе разные способности и энергию; а последней много было»49. В.И. Порудоминский по этому поводу писал: «Мир вокруг, в котором Софья Андреевна провела рядом с Львом Толстым без малого полвека <...>, этот мир во всем, что выходило из-под ее пера, встает почти исключительно как мир Толстого.
46 Веселовский А.Н. Историческая поэтика. Л., 1940. С. 365.
47 Михайлов А.А. Избранные произведения: В 2 т. М., 1986. Т. 2: Ритмы XX века. Панорама поэзии. С. 375.
48 Толстой А.И. Последний сын Толстого // Яснополянский сборник-2002: Статьи, материалы, публикации.-
Тула,2003.С427.
49 ДСТ. Т.1. С. 137. Запись от 31 декабря 1890 г.
Мир вокруг видится Софье Андреевне через него, в связи с ним, на его фоне, с мыслями о нем, в согласии или споре с его суждениями»50.
Интерес исследователей к С.А. Толстой как к литератору возник совсем недавно, хотя отдельные публикации ее художественных произведений были предприняты при жизни автора51. Их издание возобновилось в 90-е годы XX века. Так, в 1991 году в «Семье и школе» был напечатан рассказ «Ваничка. Истинное происшествие из его жизни», а в 1994 году на страницах журнала «Октябрь» (№10) увидела свет повесть «Чья вина?» с предисловием В.И. Порудоминского.
В конце 1980-х - начале 1990-х годов готовилось к изданию собрание
сочинений С.А. Толстой, куда должны были войти главы из записок «Моя
жизнь», автобиография Софьи Андреевны, подготовленные ею материалы
для биографии Л.Н. Толстого, а также ее художественные произведения:
повесть «Чья вина?», детские рассказы, стихотворения в прозе.
В.И. Порудоминский написал к книге вступительную статью под заголовком
«Призвание и судьба» . Но издание сочинений С.А. Толстой не было
осуществлено из-за отсутствия финансирования. Статья
В.И. Порудоминского имеет большое значение для настоящего диссертационного исследования, поскольку в ней намечены основные подходы и направления к анализу произведений С.А. Толстой. Повести «Чья вина?» посвящена статья Инны Прусаковой «О некоторых странностях наивности» . Однако автор публикации сводит произведение Софьи Андреевны к форме бытового мышления.
Итак, возрастающий интерес к С.А. Толстой как литератору, с одной стороны, и отсутствие целостного историко-литературного исследования ее произведений, с другой, определяют актуальность диссертации.
Порудоминский В.И. Призвание и судьба //Порудоминский В.И. О Толстом. СПб., 2005. С. 163.
51 В 1904 году в «Журнале для всех» был опубликован цикл стихотворений в прозе С.А. Толстой «Стоны», а
в 1910 году в свет вышел сборник ее детских рассказов под заглавием «Куколки-скелетцы».
52 Порудоминский В.И. Призвание и судьба//Порудоминский. В.И. О Толстом. СПб, 2005. С. 160-175.
"Нева. 1995. №7. С. 195-200.
Цель данной работы - воссоздать образ Толстой-литератора, раскрыть своеобразие созданного в ее произведениях мира семьи, детства, его место в нравственно-этических исканиях автора; выявить особенности ее художественного мышления.
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
определить литературный контекст, в котором следует рассматривать произведения С.А. Толстой;
выявить литературные традиции в решении основных тем и мотивов в творчестве С.А. Толстой;
освоить основы теории жанра святочного рассказа и других жанровых образований в творчестве С.А. Толстой;
исследовать сюжетную и пространственно-временную организацию произведений С.А. Толстой;
- раскрыть особенности художественного мира Толстой-литератора.
Объект исследования - произведения С.А. Толстой
Предмет исследования - жанровое своеобразие произведений как отражение авторского мировосприятия.
Материалом исследования являются тексты произведений С.А. Толстой: цикл стихотворений в прозе «Стоны» (Журнал для всех. 1904. №3), сборник «Куколки-скелетцы» (М., 1910), повесть «Чья вина?» (Октябрь. 1994. №10), главы из биографических записок С.А. Толстой «Моя жизнь» (Новый мир. 1978. № 8; Слово. 1992. № 9; Октябрь. 1998. № 9), неопубликованная повесть С.А. Толстой «Песня без слов» (Отдел рукописей Государственного музея Л.Н. Толстого в Москве).
Теоретико-методологическую основу исследования составляют работы Б.В. Томашевского, Ю.М. Лотмана, М.М. Бахтина, Л.Ю. Брауде, И.П. Тынянова, М.Л. Гаспарова.
Научная новизна работы заключается в том, что впервые в ней обобщается и систематизируется материал, дающий представление о
Толстой-литераторе, предпринимается попытка проследить, под влиянием каких литературных традиций происходило формирование ее читательских вкусов и литературных навыков; впервые вводится в литературоведческий обиход неопубликованная повесть С.А. Толстой «Песня без слов». Основные положения, выносимые на защиту:
С.А. Толстая занимает определенное место в истории русской литературы не только как жена, помощница Л.Н. Толстого, переписчица и издательница его сочинений, но и как автор собственных художественных произведений.
Все произведения С.А. Толстой, включая ее биографические записки, имеют единый фокус - существующий в «большом» мире особый «женский серьезный мир». Автор стремится гармонизировать его, заполнить атмосферой праздника, взаимопонимания, но разочарование и крушение надежд оказываются неизбежными.
Творчество С.А. Толстой многообразно в жанровом отношении (святочный рассказ, предание, авторская сказка, повесть, стихотворение в прозе).
Повесть С.А. Толстой «Чья вина?» (По поводу «Крейцеровой сонаты») занимает особое место в ряду полемических откликов или так называемых «ответов» на знаменитую повесть Л.Н. Толстого.
Цикл стихотворений в прозе С.А. Толстой «Стоны» обнаруживает влияние И.С. Тургенева и представляет собой лирический дневник автора.
Анализ автобиографических записок «Моя жизнь» помогает воссоздать облик Софьи Андреевны Толстой и как жены, современницы Льва Толстого, и как литератора.
Практическая значимость. Основные положения работы могут быть использованы в курсах по истории русской литературы конца XIX - начала XX века, спецкурсах и семинарах по творчеству Л.Н. Толстого. Материал исследования может также послужить источником для дальнейших
исследователей жизни и творчества С.А. Толстой, художественной системы других авторов, близких к С.А. Толстой по характеру мировосприятия и художественного мышления.
Апробация работы. Диссертационное исследование послужило материалом для публикаций в ряде сборников научных трудов. Основные положения работы были представлены автором на X Всероссийской научно-практической конференции «Мировая словесность для детей и о детях» (Москва, январь 2005), XIII Всероссийской научно-практической конференции «Человек в культуре России» (Ульяновск, май 2005), Научных чтениях Проекта «Единое культурное пространство. Образ жизни - образ мысли» (Ульяновск, сентябрь 2005), XI Всероссийской научно-практической конференции «Мировая словесность для детей и о детях» (Москва, январь 2006), Международной научной конференции «Литература XI-XXI веков: Национально-художественное мышление и картина мира» (Ульяновск, сентябрь 2006). По теме диссертации опубликовано 7 работ.
Структура работы определяется целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, библиографического списка, включающего 189 наименований, и приложения. Общий объем работы 152 страницы.
Черты жанра предания и традиция святочной литературы в рассказе С.А. Толстой «Бабушкин клад»
Рассказ С.А. Толстой «Бабушкин клад» обозначен в подзаголовке как предание. Так же, как литературная сказка, опираясь на традиции сказки фольклорной, значительно от нее отличается, так и предание «Бабушкин клад» имеет свою специфику в сравнении с фольклорным жанром.
Предание как литературный жанр мало изучено. Предание - это «"устная летопись", жанр несказочной прозы с установкой на историческую достоверность. ... Основное назначение предания - сохранять память о национальной истории» . Если обратиться к классификации русских преданий, то рассматриваемое нами произведение можно было бы отнести к преданиям о кладах. Однако, несмотря на разделение преданий на различные группы, «историческими являются все предания уже по их жанровой сущности»58.
Следует отметить, что семейные предания были весьма важны для русских дворян, составляя важную часть их духовной культуры. Такие предания, как правило, представляли собой переплетение фактов и вымысла в рассказах о представителях рода. Передаваясь из поколения в поколение, они могли обрастать новыми подробностями и деталями. Как результат этих устных повествований, впоследствии создавались мемуары и воспоминания, а также художественные произведения. «Возникнув из рассказов очевидцев, предание при передаче удаляется от фактической первоосновы, подвергаясь вольной поэтической интерпретации, сближаясь со сказкой и легендой, хотя вымысел в предании отличен от сказочной фантастики и легендарных чудес» . Вполне вероятно, что идея «Бабушкиного клада» возникла у С.А. Толстой в связи с семейными преданиями и легендами Берсов. В основу произведения положен исторический факт- война с французами в 1812 году. Подробности о событиях этой эпохи детям рассказывал их отец Андрей Евстафьевич Бере. Он же в свое время слышал все это от очевидца событий -своего отца, деда Софьи Андреевны, Евстафия Ивановича. Подтверждением этому могут служить строки из письма Андрея Евстафьевича Берса к Л.Н. Толстому от 18 сентября 1863 года: «Так-то бывало, отец мой начнет нам рассказывать об 1812 годе; действительно, это была замечательная и интересная эпоха ... »60. Сестра С.А. Толстой Татьяна Андреевна Кузминская впоследствии восстановила фрагменты этих рассказов в своих воспоминаниях «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне»: «Как многие зажиточные семьи того времени, семья моего деда беспечно жила в Москве, несмотря на угрожавшие ей бедствия, начавшиеся с 1805 года. ... В 1812 году прошел слух, что французы приближаются к Москве. ... Увлеченная общей паникой, бабушка Елизавета Ивановна решила оставить Москву и в карете на долгих выехала в Владимирскую губернию, в имение князя Шаховского»61. Некоторые записанные Т.А. Кузминской эпизоды из воспоминаний деда нашли отражение в предании С.А. Толстой «Бабушкин клад», в частности, «рассказы ... о бегстве помещиков, о том, как они зарывали золото, серебро и прочие драгоценности»62.
Бабушка Елизавета Ивановна Бере (рожденная Вульферт) могла послужить прообразом героини рассказа «Бабушкин клад» Елизаветы Федоровны Глебовой. Старшие дети Андрея Евстафьевича Берса - и Софья Андреевна в их числе - хорошо помнили Елизавету Ивановну: она продолжала жить у младшего сына и после его женитьбы. Т.А. Кузминская пишет: «Елизавета Ивановна была живая, ласковая, очень добрая старуха. .. . Она вела все хозяйство» . С.А. Толстая в автобиографических записках «Моя жизнь» вспоминала: «До 1855 года с нами жила бабушка Елизавета Ивановна, мать моего отца, рожденная Вульферт. Мы очень ее любили; она была веселая, отличная хозяйка, и баловала нас, детей»64. Возможно, не случайно героиню С.А. Толстой также зовут Елизаветой.
Героиня предания С.А. Толстой «Бабушкин клад» Елизавета Фёдоровна Глебова воспитывает внука Федю, который «остался сиротой без отца и матери» [43]. Мотив сиротства и одиночества - сквозной в рассказе. Федя -также единственный родной человек для Елизаветы Федоровны. Тем сильнее оберегает она внука и заботится о нем. Дом в родовом поместье Елисаветине, «недалеко от Москвы» [41], стал для них уголком счастья и покоя, своего рода землей обетованной. Однако вторжение суровой жизненной реальности в мир семейного счастья и гармонии оказывается неизбежным.
Думая о будущем Феди, Елизавета Федоровна решается спрятать сундук с нажитым ею богатством, чтобы оно не досталось захватчикам. В ночь, когда был зарыт сундук, она простудилась и вскоре скончалась. Перед смертью Елизавета Федоровна высказывает свою последнюю волю - «не отрывай клад до тех пор, пока он тебе понадобиться на какое-нибудь доброе дело». [49] Бабушка, несомненно, осознает, что, сохранив сокровища, но не сохранив свою жизнь, она невольно обрекла внука на одиночество. Желая, чтобы эта жертва была ненапрасной, барыня оставляет внуку, кроме денежного наследства, духовное завещание. Мудрая женщина предвидит те трудности и невзгоды, с которыми после ее смерти предстоит столкнуться Феде во взрослой жизни, в том «чужом» мире, и делает попытку оградить его от ошибок. Предсмертные слова бабушки, ставшие духовным завещанием внуку, впоследствии помогают Феде пройти путь нравственного очищения и просветления. В рассказе «Бабушкин клад» получает свое развитие тема детских страданий, которая была одной из составляющих святочной традиции. Историческая реальность вторгается не просто в частную жизнь человека, но в мир детства. Столкнувшись с горем лицом к лицу, мальчик ставит перед собой недетские вопросы и пытается ответить на них. Федя подвергает сомнению оправданность бабушкиной жертвы: «Зачем бабушка ночью зарывала сундук - и вот простудилась! Кому нужен этот сундук? А бабушка может умереть, - бабушка мне так нужна, я не могу жить без нее, я так «до» и «после». Но в «Бабушкином кладе» описание нравственного облика Феди содержит одновременно и оправдание его поступков: если бы судьба не разлучила его с бабушкой, он остался бы прежним - добрым, отзывчивым, бескорыстным. Так вводится в рассказ мотив одиночества и связанный с ним мотив воспоминания, и тем самым устанавливается связь с темой Рождества на уровне семантики, сути этого праздника. «Рождество всегда пробуждало в человеке потребность обращения мыслями в прошлое, особенно в детство, которое вспоминалось как время полного благополучия и счастья, противопоставленное тому, что он переживает в настоящее время»65.
«Крейцерова соната» Л.Н. Толстого в общественном сознании и восприятии писателей XIX века
Необычность судьбы «Крейцеровой сонаты» стала проявляться уже при выходе ее в свет. Работу над повестью Л.Н. Толстой начал в октябре 1887 года. 29 октября 1889 года «Крейцерова соната» впервые была публично прочитана в редакции издательства «Посредник», после чего в течение трех дней с нее было снято около 300 списков. Печатать это произведение отдельным изданием было запрещено. Однако и на 13-й том собрания сочинений Толстого, в котором должна была появиться «Крейцерова соната», наложили арест. Впервые повесть была напечатана в Женеве в 1890 году, вскоре после этого она вышла и в Берлине. И только в следующем году «Крейцерова соната» была опубликована на родине автора. Успех был необычайный, долгое время это была самая читаемая книга в России.
Написанию «Крейцеровой сонаты» предшествовали многолетние мучительные раздумья Л. Н. Толстого о сущности любви, брака, о женском характере и положении женщины в обществе. Противоречивые, тяжелые размышления над этими проблемами и подготовили почву для его знаменитой повести. Литературный гений Льва Толстого позволил ему не только изложить свои мысли, но художественно выразить то, что занимало и волновало умы многих его современников и что впоследствии нашло отклик в сердцах потомков. Именно этим объясняется тот сильнейший общественный резонанс, который вызвала повесть Л.Н. Толстого с момента ее распространения в списках: «Это было не совсем обычное произведение: оно резко отличалось как от сухой резонерской проповеди Толстого в его «религиозных» творениях, так и от собственно художественных произведений предыдущего периода его творчества. Написанное со всей силой мастерства и таланта гениального писателя, оно в то же время содержало в себе своеобразное учение о семье, браке и половой любви. Заключенное в рамки блистательной толстовской прозы, это учение действовало исподволь, ненавязчиво, и в то же время своей силой и откровенностью буквально оглушало читателя...» .
«Крейцеровой сонате» посвящались публичные чтения, проповеди и собеседования духовных иерархов. Страницы периодических изданий заполнялись отзывами читателей о том, как повлияла на их судьбу новая повесть Льва Толстого, большинство корреспонденции было адресовано самому писателю с просьбой разрешить сомнения, помочь советом. Толстой своей повестью в буквальном смысле перевернул привычные представления людей о браке. Е.И. Попов, единомышленник Л.Н. Толстого, описывая земледельческую общину толстовцев в Дорогобужском уезде Смоленской губернии, писал: «Члены общины жили между собой дружно. Общим интересом последнего времени была "Крейцерова соната" и вообще половой вопрос, которым тогда занимался Толстой. В общине об этом много говорили и спорили, и общее мнение сложилось такое, что брака не должно быть. Девушки говорили: "Если б мне случилось сегодня выйти замуж, я б завтра утопилась в Днепре"»2.
Г.А. Русанов в своем в письме к Л.Н. Толстому, датированном мартом-апрелем 1890 года, писал: «"Крейцерова соната" - это откровение. По прочтении ее точно повязка падает с глаз и видишь, и понимаешь (говорю не об одном себе), и свою неправильную жизнь, почти уже прожитую мною, и жизнь других людей. " Крейцерова соната" - это целый переворот в идеях»3. В этом же письме содержится описание того, какое волнение произвела толстовская повесть в обществе (воронежском): «Я сорок пять лет живу на свете и ни разу нигде, где я ни жил, я не видел такого возбуждения, вызванного в обществе литературным произведением. Небывалое случилось! ... "Соната" чрезвычайно задела всех, как обухом по голове треснула. Прения идут ожесточенные; есть и согласные, защитники, есть и не согласные, противники»4.
Церковь также приняла активное участие в обсуждении «Крейцеровой сонаты». Одним из первых с защитой христианского брака и критикой повести Толстого выступил в печати известный богослов Архиепископ Херсонский и Одесский Никанор (Бровкович): «Можно ли оправдать Толстого во всех этих преувеличениях, лжах и клеветах художественными целями? Бывает, что художники, поэты в эпопеях и романах, что называется, сгущают краски, чтоб картина вышла рельефнее. Но у Толстого не то. Пусть он и нашел в образованном обществе человека крайне искаженного, со взглядами крайне искривленными. Но Толстой пишет не роман. Он выставляет дело так, что берет живого человека из живого общества. Правдиво рисуемую жизнь этого человека он берет только за канву, в которую вставляет множество общих положений, множество общих утверждений о состоянии самого общества. ... Его новое измышление скорее следует назвать рассуждением и проповедью, чем повестью или романом» .
Однако среди церковнослужителей были и те, кто выступал в защиту взглядов Толстого, изложенных им в «Крейцеровой сонате». Так, например, священник М.И. Спасский утверждал, что Церковь вполне может согласиться со всеми положениями повести.
Литературная критика, как российская, так и зарубежная, конечно, сразу же откликнулась на повесть Л.Н. Толстого. Мнения относительно «Крейцеровой сонаты» здесь также разделились на «за» и «против». Достаточно разнообразные отклики - от иронии до восторга - вызвала эта повесть в писательской среде. М. Горький считал это произведение выражением чувств зависти и злости по отношению к женщинам со стороны постаревшего Толстого6. Противоречивые оценки произведения Толстого высказывал А.П. Чехов: сначала повесть была принята им с одобрением, но очень скоро он назвал ее смешной и бестолковой . При этом «Дуэль» Чехова, написанную в конце 1890-х годов, многие восприняли как полемический ответ на «Крейцерову сонату», содержащий «тонкую подспудную защиту онтологической связи между мужчиной и женщиной, отрицаемой Толстым»8.
Средства создания художественной целостности в цикле стихотворений в прозе С.А. Толстой «Стоны»
В 1904 году в «Журнале для всех» (№3) был опубликован цикл стихотворений в прозе «Стоны» под псевдонимом Усталая. Автором была Софья Андреевна Толстая.
В автобиографии С.А. Толстая писала: «На свои сочинения я всегда смотрела с презрительной иронией, считая это занятие своим баловством. Так, например, читая разные декадентские сочинения, я вздумала им подражать и написала, шутя, стихотворения в прозе, под заглавием: "Стоны".
Напечатали их в "Журнале для всех" без моего имени в марте 1904 года, не зная даже, кто автор».
Трудно сказать, что побудило Софью Андреевну охарактеризовать созданные ею стихотворения как шутку, однако вряд ли стоит отталкиваться от этого свидетельства при анализе «Стонов». Основание для сомнений - в самом цикле, в его содержании и общей тональности. Кроме того, журнал, выбранный С.А. Толстой для своих произведений, отнюдь не пропагандировал себя как издание для легкого чтения, а напротив, «приобрел репутацию прогрессивного и серьезного ежемесячника» .
Издателем «Журнала для всех» с 1897 года был B.C. Миролюбов, не только знакомый с Толстыми, но и часто бывавший в их доме. Именно в период его руководства издание сыграло особую роль в развитии демократической печати на рубеже веков. «Журнал для всех» по сути представлял собой «первое издание из так называемых изданий "для народа", которое стало в решительную оппозицию к официальной идеологии»35. Особо важное значение приобрел со временем литературно-художественный отдел «Журнала для всех».
С 1904 года в журнал действительно начинают проникать декадентские веяния, так что «Стоны» С.А. Толстой вполне можно было бы рассматривать как дань моде либо даже как пародию на новое направление в поэзии. Однако, как отмечает Е.Г. Коляда, «в то же время в поэтическом отделе журнала было много банального, сентиментального, мелодраматического, много "дамской" лирики. Редактор щедро печатал стихи Боанэ, О. Боголюбовой, Е. Алибеговой. "Не сделался ли Журнал для Всех - Журналом для Женщин?" - вопрошал Бальмонт Миролюбова» . Данное замечание оказывается особо значимым, когда мы рассматриваем «Стоны» в контексте всего творчества С.А. Толстой. Как было отмечено ранее, все произведения Софьи Андреевны отличает сентименталистский взгляд на мир, а также ярко выраженное личностное начало. Рассматриваемый нами цикл стихотворений в прозе не является исключением.
С годами семейный разлад Толстых становится все глубже, душевная боль Софьи Андреевны - все сильнее. На страницах своего дневника она часто пишет, что устала от жизни как физически, так и морально: «Трудно жить на свете, так многое в семье, в отношениях с Л. Н. наболело, я так устала от вечной борьбы, от напряженного труда в делах, в доме, в воспитании детей, в изданиях книг, в управлении детскими имениями, в уходе за мужем и соблюдении семейного равновесия...» . Как и в поздних дневниковых записях С.А. Толстой, мотив усталости звучит рефреном в ее стихотворениях в прозе. Выбранные Софьей Андреевной название и псевдоним - «Усталая» - очень точно характеризуют тип повествования и общий эмоциональный настрой стихотворений. В «Стоны» вошло их девять: «Река», «Видение», «В монастыре», «В пещерах», «Осень», «Иней», «Тоска», «Поэт», «Ребенок».
«Настроение и слог "Стонов" позволяют предполагать одним из главных их источников тургеневские "Стихотворения в прозе", любимые и читаемые у Толстых. С Тургеневым Софью Андреевну связывали недолгие, но дружеские отношения; о встречах с ним она рассказывает в дневнике и записках»38.
Так же как и тургеневские «Стихотворения в прозе», «Стоны» написаны на склоне лет и представляют собой своеобразное подведение жизненных итогов. В своих стихотворениях в прозе С.А. Толстая, в отличие от Тургенева, не обращается ни к острым проблемам современности, ни к изображению исторических событий. «Стоны» - это лирический дневник автора, в котором он открывает читателю свои самые сокровенные мысли, свою боль и тревогу, накопившуюся за многие годы. Из девяти стихотворений шесть написаны от первого лица, что было в духе традиции жанра стихотворений в прозе, сложившейся в России.
Все стихотворения, вошедшие в «Стоны», могут быть рассмотрены как единое художественное целое, то есть как цикл. По определению В.А. Сапогова, цикл - это «группа произведений, сознательно объединенных автором по жанровому, идейно-тематическому принципу или общностью персонажей, а чаще всего - по нескольким принципам»39. В качестве характерных признаков цикла Л. Ляпина выделяет: авторскую заданность композиции, самостоятельность входящих в лирический цикл произведений. М.Н. Дарвин также называет лирический цикл «структурной автономностью», «извлекаемостью отдельных стихотворений из контекста цикла»40. «Цикл как жанровое образование возникает тогда, когда цикличность воспринимается как особая художественная возможность: каждое произведение, входящее в цикл, может существовать как самостоятельная художественная единица, но, будучи извлеченной из него, теряет часть эстетической значимости; художественный смысл цикла не сводится к совокупности смыслов отдельных произведений, его составляющих .. ; лирический цикл, подчиняясь единому субъективно-эмоциональному началу, строится на сложных сюжетно-тематических и ассоциативных связях»41. Связь между входящими в цикл стихотворениями «лирическая, то есть ассоциативная, непроизвольно возникающая в психике между несколькими представлениями, образами, мыслями»42. «В контексте цикла каждое входящее в него стихотворение несет .. какую-то дополнительную нагрузку, способствуя развитию единого содержания цикла .. , внутреннее содержание целого, .. варьируясь и обогащаясь от стихотворения к стихотворению, является неким центром, основой цикла в идейном, композиционном и прочих аспектах»43.
Определить «Стоны» как цикл позволяет образ лирической героини, общая тематика всех стихотворений, пространственно-временная организация, повторяющиеся мотивы.
Заглавие как определение авторской интенции
Работу над биографическими записками «Моя жизнь» С.А. Толстая начала 24 февраля 1904 года и завершила в 1915 году. В мемуарах Софья Андреевна отразила события своей жизни 1844-1901 годов. Последние десять лет остались недописанными.
Пожалуй, ни одно из созданных ею произведений Софья Андреевна не ценила столь высоко. «Если я что-либо написала дельного, то это 7 толстых переплетенных тетрадей, под заглавием: "Моя жизнь"»1, - такую характеристику дала С.А. Толстая своим мемуарам, тогда как собственные беллетристические произведения она называла «баловством» . Написанию «Моей жизни» предшествовала тщательная работа С.А. Толстой с различными биографическими документами, которая продолжалась и в процессе создания мемуаров. Софья Андреевна делала выписки из своих дневников и из переписки с Л.Н. Толстым, из писем разных лиц к мужу и к ней, «кое-что .. . напоминал и рассказывал» ей Лев Николаевич.
В ноябре 1912 года, когда мемуары были доведены до 1897 года, работа над книгой была прервана. Этот трехлетний перерыв в написании «Моей жизни» С.А. Толстая объясняет следующим образом: «Когда после смерти Льва Николаевича мне совершенно незаконно закрыли доступ в Исторический музей в Москве, куда я сдала на хранение все бумаги, дневники, письма, записные книжки моего мужа и мои, я не могла продолжать свой труд без материалов, и пропали для моей работы 3 года и так уже недолгой моей жизни»4. Эти комментарии свидетельствуют о том, какое значение Софья Андреевна придавала «Моей жизни» и насколько важно для нее было закончить эту книгу. В 1915 году С.А. Толстая возобновила работу над своим жизнеописанием, завершив его 1901 годом.
В «Ежедневниках» С.А. Толстой можно проследить своеобразную историю создания «Моей жизни». Софья Андреевна регулярно делает пометки о том, сколько написала, о ком, о каких событиях, как шло писание: «Писала историю жизни Ванички и свою»5, « ... усердно писала весь день свою автобиографию и довольна своей работой»6, « ... плохо занималась своим писанием» , «Писала много свою автобиографию. Трудно!» , «Много писала историю своей жизни: выходит что-то малоинтересно»9, «Хорошо писала свои «Записки», кончила 1879-й год»10, «Писала свою книгу, скучаю, что мало материалов, ищу и беру, где могу»11, «Написала 34 страницы своих "Записок"»,12 «Усердно писала свою "Жизнь", 1895 года. Много раз принималась горько плакать, описывая болезнь и смерть Ванички, и его жизнь, и вообще все, что так болезненно я переживала тогда»13 и т.п.
В процессе работы над записками Софья Андреевна читала их многим, и не только близким людям, желая узнать мнение о своей книге. Так, в январе 1906 года с содержанием мемуаров С.А. Толстой ознакомилась М.С. Керзина: «читали друг другу записки: она о Стасове и музыкальные кружки, я - свою жизнь»14. 26 января того же года «Моя жизнь» была прочитана Е.Ф. Юнге («Читала Е.Ф. Юнге свои «Записки»; она одобрила»15), а 30 марта - М.А. Стаховичу16. В январе 1907 года Софья Андреевна представила их на суд М.А. Сухотина: «Он находит, что очень интересно и хорошо написано»17. Самой ценной похвалой для нее, безусловно, были одобрительные отзывы мужа: «Читала сегодня Льву Николаевичу свою автобиографию 1877 и 78 гг. Он кое-что добавил и похвалил, что привело меня в восторг» , «Лев Николаевич хвалит и поощряет мою работу»1 . Среди многочисленных слушателей «Моей жизни» были также: сестра Софьи Андреевны Т.А. Кузминская, брат П.А. Бере, И.Ф. Наживин, А.Н. Дунаев, И.Е. Репин, Н.Б. Нордман, П.И.Бирюков, Д.А. Олсуфьев, В.А. Поссе, И.Я. Гинцбург, И.В. Денисенко и др.
Несколько глав из «Моей жизни» Софья Андреевна сама опубликовала в 1912 и 1913 годах. Издание фрагментов жизнеописания С.А. Толстой продолжалось в дальнейшем . Наиболее полная (хотя и с большим количеством сокращений) публикация мемуаров с достаточно подробными комментариями была предпринята в 1978 году в журнале «Новый мир» . Внимания также заслуживает публикация В.И. Порудоминского в журнале «Октябрь» , куда вошли «целиком, без изъятий» главы из «Моей жизни», посвященные 1864-му, 1865-му и 1900-му годам. По мнению В.И. Порудоминского, в этих главах и отрывках речь идет «о наиболее серьезных событиях личной и творческой жизни Л.Н. Толстого, важнейших семейных событиях. Это изменяет ритм повествования, а вместе изменяет ритм воспроизводимой в нем жизни, тот самый "черед", те "колебания" ее, в которых сопрягаются и равно дороги Софье Андреевне большое и значительное, рождения, смерти и будничные происшествия, новый замысел Толстого, горестная замена ее сердца, интересная встреча и вовсе какая-нибудь малая подробность, вроде самостоятельно заказанного Львом Николаевичем обеда»2.
