Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Художественные особенности произведений в. Аксенова конца 1950-х -1970-х годов 19
1.1. Проблема периодизации творчества Василия Аксенова 19
1.2. Раннее творчество В. Аксенова 25
1.3. Формы скрытой художественной оппозиции власти в опубликованных произведениях В. Аксенова конца 1960-х - 1970-х годов 44
1.4. Трансформация идеалов «оттепели» в неподцензурных произведениях В. Аксенова 1960-х- 1970-х годов 56
ГЛАВА II. Художественное осмысление эмигрантской действительности в произведениях в.аксенова 1980-1990-х годов 71
2.1. Особенности бытования конфликта «личность и государство» в первых эмигрантских произведениях В. Аксенова 72
2.2. Оформление и развитие эмигрантской тематики в книге «В поисках грустного бэби» и сборнике рассказов «Негатив положительного героя» 91
2.3. Романы «Новый сладостный стиль» и «Кесарево свечение» как идейный и художественный итог эмигрантской темы в творчестве В, Аксенова , 108
ГЛАВА III. Постмодернистские тенденции в творчестве в.аксенова рубежа XX - XXI веков 130
3.1. Жанровая игра как основополагающая черта художественного метода позднего творчества В. Аксенова 130
3.2. Связь идейно-образной системы поздних произведений В. Аксенова с традициями мировой литературы 148
3.3. Взаимодействие позднего творчества В. Аксенова с литературоведческой теорией 164
Заключение 177
Библиография 183
- Проблема периодизации творчества Василия Аксенова
- Раннее творчество В. Аксенова
- Особенности бытования конфликта «личность и государство» в первых эмигрантских произведениях В. Аксенова
- Жанровая игра как основополагающая черта художественного метода позднего творчества В. Аксенова
Введение к работе
Творческий путь писателя Василия Павловича Аксенова (род. в 1932 г.) является непосредственным отражением отечественной социокультурной ситуации второй половины XX века. Неоднозначные отношения писателя с
властью в советский период русской истории, его эмиграция в 1980-м году, вхождение в контекст новой русской прозы в постсоветское время - все эти факторы вместе с установкой автора на постоянный художественный поиск повлияли на особенности его творчества.
Актуальность темы данной диссертационной работы обусловлена необходимостью целостного литературоведческого анализа произведений Василия Аксенова, созданных им в советский период творчества и в годы эмиграции и представляющих развитие художественного мира писателя в контексте современных тенденций мирового литературного процесса. До сих пор подобный подход к изучению творчества писателя реализован не был. Кроме того, в работах как отечественных, так и западных литературоведов и критиков доминантным в большинстве случаев был идеологический подход: его обусловливала стойкая оппозиция писателя к советской власти и социалистической идее, в силу чего на родине его творчество оценивалось как «чужое», на Западе - как «свое», что препятствовало объективному осмыслению художественного мира его произведений.
Литературоведческое осмысление произведений Василия Аксенова началось с 1970-х годов: к их анализу обратились прежде всего ученые Европы и Америки. Литературовед Н. Ефимова, автор первого монографического исследования о творчестве В. Аксенова на русском языке, в своей статье «Василий Аксенов в американской литературной критике» дает подробный обзор работ исследователей США, анализирующих его произведения как
советского, так и эмигрантского периода. Автор статьи называет имена таких литературоведов, как Присцилла Манере, Константин Кустанович, Эдвард Можейко, Борис Болшун, Пер Далгарт, а также ряд рецензентов, в числе которых известный американский писатель Джон Апдайк. Особое внимание американские литературоведы и критики уделили романам «Ожог» и «Остров Крым», в которых социально-политическая позиция писателя выразилась наиболее полно и ясно. Кроме того, спецификой «западного» подхода к творчеству В. Аксенова, по мнению Н. Ефимовой, было исследование его произведений в свете учения М. Бахтина о роли карнавал ьности в культуре Средневековья и Возрождения, что обусловило сопоставление художественных текстов В. Аксенова с литературой европейского Ренессанса (называются преимущественно такие имена, как Боккаччо, Рабле, Сервантес).
Советская критика заинтересовалась творчеством Василия Аксенова сразу же после выхода его первых повестей «Коллеги» и «Звездный билет». Данные произведения были отнесены к активно развивающемуся в тот исторический момент направлению «молодежной» прозы и рассматривались именно в этом литературном контексте. Уже первые отзывы о раннем творчестве Василия Аксенова носили дискуссионный характер. В статьях Л. Аннинского, А. Марченко, С. Рассадина и др. в начале 1960-х годов обсуждался преимущественно общественный феномен «молодежной» прозы, соответствие-несоответствие представленного в ней типа героя молодому поколению советского государства, его морально-нравственные качества. С некоторым сомнением, но все-таки был сделан вывод о верности писателя традициям социалистического реализма, что проявилось, по мнению критиков, в стремлении Аксенова запечатлеть современную действительность. Несмотря на откровенно социологизированный подход, критика все же поставила вопрос о художественных особенностях произведений писателя и верно уловила
главные черты художественного метода раннего В. Аксенова. Авторы многих статей отметили исповедальный характер прозы начинающего писателя, а также зафиксировали не очень характерный для советской литературы этого времени интерес писателя к детальному описанию материального мира и передаче молодежного жаргона (А. Марченко: «Василий Аксенов <...> тренирует свою память на все современное...» [Марченко 1962: 45]).
Наиболее полный и глубокий анализ ранних произведений В.Аксенова, подводивший итоги первых пяти лет его творчества, был представлен в объемной статье А. Макарова «Идеи и образы Василия Аксенова» (1967). Данную работу можно по праву считать первым литературоведческим опытом интерпретации произведений писателя, поскольку автор статьи рассмотрел творчество В. Аксенова как сформировавшееся целостное художественное явление, включив в свое исследование пьесу «Всегда в продаже», неопубликованную в силу ее нереалистической поэтики, но поставленную на сцене театра «Современник» (писатель продемонстрировал в ней интерес к эксперименту авангардного характера). Таким образом, анализ А. Макарова, несмотря на объяснимую зависимость его от морально-идеологических требований, предъявляемых к советской критике, обрел полноту, достаточную для объективного понимания идейно-художественных особенностей раннего творчества В.Аксенова.
Критик отметил последовательное изменение характера главного героя прозы В. Аксенова, который от начинающего самостоятельную жизнь оптимистически настроенного молодого человека, соответствующего типу положительного героя советской литературы, постепенно трансформируется в индивидуалистический тип «уже не молодых людей, что заменили здоровые, нормальные взаимоотношения с жизнью бунтом самокопания» [Макаров 1967: 358]. С позиций сегодняшнего дня стало очевидно, что такое изменение героя В.
Аксенова свидетельствовало как о творческом росте писателя, об укрупнении образов его персонажей, так и о последовательном его отчуждении от эстетических требований социалистической культуры. Писатель для себя исчерпал возможности эстетики и идейных критериев советской литературы и уже в 1968 году радикально меняет свои литературные принципы, создает повесть «Затоваренная бочкотара» и начинает работу над своим самым «авангардным» и «антисоветским» романом «Ожог».
Повесть «Затоваренная бочкотара», свидетельствовавшая о переходе Василия Аксенова от реалистического метода к приемам модернистской поэтики и литературной игре, изменила и характер отзывов советской критики о новых произведениях писателя. По той причине, что повесть не имела четкого и однозначного идейного содержания, а также в силу доминирования в ней художественного начала, критики «Затоваренной бочкотары» уделяли внимание именно художественному аспекту произведения.
После того как В. Аксенов эмигрирует, его писательское имя и творчество исчезает для советского читателя, его книги изымаются из библиотек, и, соответственно, он перестает существовать для советской литературной критики вплоть до конца 1980-х годов.
В годы перестройки произведения писателя возвращаются на родину. В конце 1980-х - начале 1990-х гг. отечественная критика вновь обращается к творчеству В. Аксенова, сосредоточившись преимущественно на анализе романов «Ожог» и «Остров Крым», которые первыми из «запрещенных» произведений В.Аксенова были опубликованы в это время и отвечали нигилистическому пафосу многих деятелей русской культуры в отношении советского периода отечественной истории. Данные произведения рассматривали такие критики нового времени, как А. Немзер, Б. Ланин, О. Дарк, А. Латынина.
В статьях и рецензиях этих и других исследователей в этот период еще нет конкретного анализа художественного мира писателя, нет отчетливой характеристики его художественного метода. В них фигура писателя-эмигранта и его творчество рассматриваются в контексте возвращенной литературы русского Зарубежья как очередное яркое литературное обличение советского тоталитаризма. Эстетические же качества текстов В. Аксенова воспринимаются в этот момент как неактуальный предмет анализа.
После того, как разоблачительный пафос перестройки стал исчезать, в постсоветской критике появляются профессиональные разборы прозы Василия Аксенова как художественного явления. Примечательно, что многие исследователи вновь обратились к «советскому» писательскому опыту писателя, к его «шестидесятничеству», и именно с этой эпохой стали связывать развитие его последующей прозы.
Критики пытались объяснить феномен «шестидесятничества», причины и последствия его кризиса. Так, О. Давыдов, говоря о романе В. Аксенова «Остров Крым», писал: «Вот уж что Аксенов изображает отчетливо, так это раздвоенность души шестидесятника...» [Давыдов 1992]. А. Немзер, рецензируя российскую публикацию «Ожога» и «Острова Крым», отмечает, что писатель, несмотря на свой отход от идеалов «шестидесятничества», достаточно крепко связан с 1960-ми духовно. Критик делает вывод, что «Аксенов - поэт каникул, сознательного самообмана, которому подвластен едва ли не каждый из нас» [Немзер 1991: 248], имея в виду оптимистический настрой молодежи того времени, сохранившийся и в последующих произведениях писателя.
Критиками также был поставлен вопрос о том, к какому литературному пласту постсоветской прозы можно причислить произведения В. Аксенова. О. Дарк нашел общие черты прозы Василия Аксенова 1970-1980-х годов с повестью Вен.Ерофеева «Москва-Петушки» и отвел ей место в ряду «другой»
литературы, большая же часть исследователей продолжала считать, что В.Аксенов выражает парадигму «шестидесятничества».
В названный период новые произведения В. Аксенова широко публикуются в России и получают немедленные критические отзывы. Его романы и рассказы конца 1990-х — начала 2000-х годов рассматриваются литературной критикой уже как часть новой русской (постсоветской) литературы. Общественно-политическая стабилизация в России повлияла на уменьшение социологической обусловленности рецензий, и критики все более начинают обращать внимание на художественную специфику произведений писателя.
Так, осмысление критикой романа «Московская сага» было сосредоточено на анализе художественных свойств данного произведения. Критика обнаруживает недостатки именно в художественной сфере этой трилогии; в частности, ее не удовлетворяет ориентация писателя на стандарты массовой литературы западного образца. Например, Б. Ланин, оценивая этот текст писателя, указывает на то, что аксеновская «сага - американизированная эпопея с героями-суперменами и могущественными злодеями» [Ланин 1994], но в то же время отмечает, что «Сага» Аксенова поэтична. <...> Она поэтична благодаря своей гармоничной композиции, сбалансированности частей и сюжетных линий» [Там же].
Характерно, что, оценивая содержательную сторону последних произведений В. Аксенова, критика приходит к выводу, что писатель недостаточно знает жизнь постсоветской России и поэтому уже не способен адекватно ее оценить и художественно отобразить. А. Латынина, рецензируя сборник рассказов писателя «Негатив положительного героя», пишет; «А в антологию 90-х что поместить? Не эту же размазанную по тарелке клюкву из постсоветской жизни» [Латынина 1995]. С ней солидарен В. Курицын:
«Энергия, питавшаяся желанием выйти на Невский в стильном пальто, куда убедительнее энергии <...> мудроватого описания постсоветской грязной действительности, легко ложащейся на язычок дядьке из Америки. Дудки: не легла» [Курицын Проект «100 писателей»: Василий Аксенов// ].
Все более очевидным для критики становится игровое начало прозы Аксенова, рецензенты все чаще обращают внимание на то, как построены произведения В.Аксенова, тем более что сам писатель на рубеже XX - XXI веков активно демонстрирует литературную «изнанку» своих текстов. А. Латынина отмечает, что «игра с читателем - фирменный знак прозы Аксенова» [Латынина 2001], а рецензент его последнего романа «Москва-кваква» пишет, что Аксенов «начисто разрушил роман, превратив его в феерию-буффонаду для цирка или даже для кукольного театра» [Дейниченко 2006].
Начало литературоведческому анализу творчества В. Аксенова положила научная конференция «Василий Аксенов: литературная судьба», прошедшая в июне 1993 года в г. Самара. В том же году выходит первое монографическое исследование его произведений - книга русско-американского исследователя Н. Ефимовой «Интертекст в религиозных и демонических мотивах Василия Павловича Аксенова». В этой монографии подробно рассматривается художественный метод писателя, его произведения 1970-1980-х гг. анализируются в рамках религиозных и демонических мотивов с учетом роли интертекста. Характерно, что творчество В. Аксенова после 1960-х годов Н. Ефимова, при упоминании необходимых исторических и биографических вех жизни писателя, рассматривает вне его разделенное на «советский» и «эмигрантский» периоды, как единое целое.
Н.Ефимова называет стиль В.Аксенова интертекстуальным, так как в нем широко используются цитаты, намеки, пародии на разнообразные политические
и литературные источники. Автор работы считает религиозные и демонические мотивы основными в произведениях писателя, выделяет наиболее распространенные в них художественные образы, в основном мифологического и религиозного плана. Так, Н.Ефимова утверждает, что «демонизм [Аксенов] использует <...> как художественный метод для выявления преступных действий власти. Дьяволы и черти Аксенова - это аллегория слепого государственного аппарата <..,> Демонизм - главное средство художественной персонификации этой невидимой силы, у которой нет одного названия, но которая всегда подавляет героя» [Ефимова 1993: 56].
По мнению исследователя, аллегорическим образам демонов власти в произведениях писателя противостоит идея христианского прощения русской интеллигенцией своих врагов. Положительные герои писателя, как утверждает Н. Ефимова, «очищаются через искусство и приближаются к христианским ценностям» [Там же: 120].
В целом названная монография, несмотря на ее жестко заданную специфику подхода, дает достаточно полную и объективную картину творчества Василия Аксенова конца 1960-1980-х годов. Несомненным достоинством работы является опора Н. Ефимовой в своих наблюдениях и суждениях на литературоведческие труды американских исследователей творчества В. Аксенова.
Примечательно, что до настоящего момента новых объемных исследований прозы В. Аксенова не появилось. Краткому рассмотрению творческого пути писателя было посвящено несколько статей описательного характера в библиографических справочниках. В данных статьях, помимо биографических сведений о писателе, представлены лаконичные характеристики основных его произведений, как правило, являющиеся цитатами из критических статей и рецензий.
Отдельного внимания заслуживают главы учебного пособия Н. Лейдермана и М. Липовецкого «Современная русская литература», в которых дана попытка объективного итогового рассмотрения творчества В. Аксенова и его места в истории русской литературы.
Творчество писателя рассматривается в этой работе первоначально в контексте «исповедальной» прозы рядом с такими именами, как А. Гладилин, А. Кузнецов и др. В общей линии своих рассуждений авторы учебного пособия лишь несколько корректируют наблюдения советской критики 1960-х годов, уточняя, что герои «молодежной» прозы своим стилем поведения не только личностно самоутверждались, но и осуществляли борьбу с жизненным стилем советской действительности: «В «исповедальной прозе», и прежде всего у Аксенова, молодежный жаргон героев противопоставлен советскому новоязу, который стал метой официальности, знаком казенного мышления, идеологической зашоренности <...> Семантический потенциал бунтарства стилем никак нельзя недооценивать - конфронтируя с лингвалитетом, он сопротивляется менталитету» [Лейдерман, Липовецкий Том 1: 157].
Переходя к рассмотрению дальнейшего пути В. Аксенова, исследователи называют его художественный метод «социально-политическим гротеском», раскрывая суть этого определения как «остранение через укрупнение (порой доходящее до фантастики) отдельных, как правило, наиболее существенных и наименее артикулированных норм советского образа жизни» [Лейдерман, Липовецкий Том 2, 138]. Они утверждают, что «в прозе Василия Аксенова гротеск стал формой изживания и одновременно парадоксального, достаточно горького и безыллюзорного, развития романтического утопизма «исповедальной» прозы 1960-х годов» [Там же, 148]. «Напряжение между романтическим сознанием и его деконструкцией, между жаждой идеала и упоением веселым хаосом далеко не идеального существования <...> сочетание
этих контрастных элементов и определяет природу аксеновского гротеска» [Там же: 161]. При этом они утверждают, что после романов «Ожог» и «Остров Крым» одна из составляющих этого «уравнения» в прозе В. Аксенова исчезает, что приводит его «к явным художественным неудачам» [Там же].
На наш взгляд, творчество писателя переходит на иной уровень художественного осмысления действительности, оно становится более близко постмодернистской картине мира, однако исследователи, как правило, не отмечают данного факта. Происходит это по той причине, что в представлении литературоведов и критиков произведения В. Аксенова советского периода составляют некий канонический набор текстов писателя, где он наиболее выразительно воплотил, по их мнению, свой писательский талант. На самом деле В.Аксенов - автор, активно пишущий до сих пор и активно экспериментирующий в области художественной формы; его творчество эволюционирует, и неправомерно оценивать его по параметрам романов «Ожог» и «Остров Крым», после появления которых прошло более четверти века.
Такое упущение объяснимо только тем, что историкам новой русской литературы в данный момент приходится по-новому осмыслять полувековой пласт русской литературы, и им необходимо оперировать какими-то установившимися оценками.
По той же причине отсутствия завершенных представлений о новейшей отечественной литературе в работах, исследующих русский постмодернизм, не встречается имени В.Аксенова. Писателя в данный момент принято относить к парадигме «шестидесятников», хотя его творчество последнего времени свидетельствует о том, что понятие «постмодернизм» наиболее адекватно по отношению к идейно-художественному миру его произведений 1980 - 2000-х годов.
Основным материалом данного исследования являются повести и романы В.Аксенова «Коллеги» (1959), «Звездный билет» (1961), «Апельсины из Марокко» (1962), «Пора, мой друг, пора» (1963), «Затоваренная бочкотара» (1968), «Рандеву» (1968), «Мой дедушка - памятник» (1969), «Золотая наша железка» (1973), «Сундучок, в котором что-то стучит» (1976), «Ожог» (1968 -1975), «Остров Крым» (1977-1979), «Скажи изюм» (1980-1983), «Бумажный пейзаж» (1982), «Желток яйца» (1986-1989), «Московская сага» (1991-1993), «Новый сладостный стиль» (1994-1996), «Кесарево свечение» (2000), «Вольтерьянцы и вольтерьянки» (2004), «Москва-ква-ква» (2005), а также пьеса «Всегда в продаже» (1963-1977), сборники рассказов и две документально-беллетристических книги «Круглые сутки нон-стоп» (1976) и «В поисках грустного бэби» (1984-1985). К анализу также привлекаются публицистические тексты В. Аксенова и его интервью.
Предметом исследования настоящей диссертации являются художественные произведения Василия Аксенова, созданные им в советский период творчества, и его «эмигрантские» тексты, активно развивающие, дополняющие и, в отдельных случаях, трансформирующие созданную писателем в ранний период его творчества оригинальную художественную систему.
Цель данной работы - исследовать художественные особенности произведений Василия Аксенова конца 1950 - 2000-х годов в контексте эволюции его мировоззрения, социокультурной ситуации в советский и постсоветский периоды истории отечественной литературы, а также современной мировой культуры.
Задачи исследования:
1. Определить особенности художественного мира писателя, основные темы и мотивы, наиболее устойчивые художественные образы, особенности композиции его текстов.
Выявить источники художественных образов В.Аксенова и формальной организации его произведений.
Охарактеризовать значение социального контекста для творчества В.Аксенова.
Определить тенденции развития художественного метода писателя в произведениях эмигрантского периода.
Выявить новые черты творчества В.Аксенова в постсоветский период и проследить развитие устойчивых элементов его художественной системы.
Определить место творчества В.Аксенова в контексте современной русской литературы.
Особенности художественной организации исследуемых произведений В. Аксенова, в частности, их ориентированность на поэтику постмодернизма, предполагают, что методы данного исследования - историко-литературный, типологический, описательный, дополнены методами и терминологией литературоведческого постструктурализма.
Методологическую основу работы составили исследования, посвященные как русскому литературному процессу, так и вопросам литературной теории, таким как средства создания образа героя, автор и герой, принципы создания художественного текста, картина мира, постмодернизм, интертекстуальность и др. Авторами данных работ являются отечественные и зарубежные литературоведы и культурологи: М. Бахтин, А.Генис, Б. Гройс, Вик. Ерофеев, Н.Ефимова, Л.Гинзбург, И.Ильин, В. Жирмунский, В.Курицын, Н.Лейдерман, М.Липовецкий, Н.Маньковская, Г.Нефагина, Г. Поспелов, В.Руднев, И.Скоропанова, Б. Соколов, И. Сухих и др.
Употребление понятия «художественный мир» при характеристике предмета исследования в настоящей работе обусловлено тем, что оно более
всего соответствует комплексу рассматриваемых в ней аспектов литературного творчества В. Аксенова.
В современном литературоведении понятие «художественный мир» встречается достаточно часто. Одно из первых его определений принадлежит СЕ. Шаталову. По его словам, «художественный мир - это особая модель действительности, созданная писателем с помощью словесно-речевых средств и основанная на базе достигнутых к данному моменту сведений об общественной и внутренней жизни человека» [Шаталов 1979: 17].
Особенности творческой манеры, метода, своеобразие системы образов, структуры и стиля произведений того или иного писателя литературоведы включают в понятие «художественный мир». Необходимым элементом его является и мировоззрение писателя, непосредственно выражаемое в литературном произведении художественными средствами.
Среди исследователей русской литературы, обращающихся к понятию «художественный мир», можно назвать Д. Лихачева, С. Шаталова, А. Хватова, С. Бочарова, В. Руднева, М. Липовецкого и др.
Научная новизна данной работы заключается в следующем:
Впервые дается полная картина творческой эволюции В.Аксенова, созданная на основе учета ориентации писателя на постоянный художественный эксперимент, на синтез элитарности и массовости, традиции отечественной и западной культуры; идеологическая составная творчества писателя осмысляется как эстетический феномен.
В работе рассматриваются актуальные для изучения современной русской литературы проблемы: интерпретации постмодернистского текста, роль автора в создании текста, трансформация антиномий русской литературы в ситуации постмодернизма и др.
Теоретическая значимость диссертационной работы обусловлена стремлением рассмотреть творчество В.Аксенова как цельное художественное явление, обусловленное как социально-политическими, так и эстетическими обстоятельствами эпохи и являющееся неотъемлемой частью русской литературы и литературы русского Зарубежья.
Практическая значимость работы состоит в том, что материалы диссертационного исследования могут быть использованы в курсе «Современная русская литература» для высших учебных заведений, а также в специальных курсах, посвященных литературе Русского зарубежья и истории русского постмодернизма, в темах курсовых и дипломных работ. В адаптированном виде материалы исследования могут быть полезны в школьном изучении истории русской литературы.
Апробации работы. Материал диссертационного исследования докладывался на пяти международных научных конференциях: «Символ в системе культуры: символические миры и знаковые системы» (Сыктывкар, 2004); «Коммуникативное пространство культуры: традиции и интерпретации» {Сыктывкар, 2005); «Актуальные проблемы современной филологии» (Киров, 2005); «Национальный семиозис: тексты - артефакты - интерпретации» (Сыктывкар, 2006); «Студент и научно-технический прогресс» (Новосибирск, 2006). Выводы отражены в шести научных публикациях. Материал исследования был использован в лекциях и практических занятиях по современной русской литературе, проводившихся для студентов 2 и 5 курсов филологического факультета Сыктывкарского государственного университета.
Структура диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, трех глав («Художественные особенности произведений В. Аксенова конца 1950-х - ! 970-х годов», «Художественное осмысление эмигрантской действительности в произведениях В. Аксенова 1980-х - 1990-х годов».
«Постмодернистские тенденции в творчестве В. Аксенова рубежа XX - XXI веков»), каждая из которых разделена на параграфы, заключения и библиографического списка, насчитывающего 265 наименований.
Проблема периодизации творчества Василия Аксенова
В работах критиков и литературоведов, как зарубежных, так и отечественных, периодизация творчества Василия Аксенова предстает обычно в виде разделения на периоды, совпадающие с наиболее значительными для писателя современными ему общественно-политическими событиями. Такой подход определяет в качестве доминантных факторов, влияющих на творчество писателя, внешние обстоятельства. Подобное сопоставление жизни и творчества В.Аксенова побуждает многих исследователей разделить его творческий путь на следующие периоды.
I период (1959-1968). Общественная атмосфера «оттепели» в СССР время создания Аксеновым его «молодежных» повестей и реалистических рассказов, отражающих жизненный путь советских людей поелесталинской эпохи в манере «исповедального», лирического повествования, созвучного демократическим идеям времени.
II период (1968-1980). Усиление тоталитарных тенденций в советском государстве к концу 1960-х годов и вторжение советских войск в Чехословакию в 1968-м провоцируют Аксенова на переход в его творчестве к сатире и авангарду (в том значении, которое употребляет сам писатель, т.е. нереалистическому типу художественного творчества).
III период (1980-1989). Время написания эмигрантских произведений Василия Аксенова, которые, по мнению многих исследователей, продолжают тематически и формально его творчество 1970-х годов, лишь дополняясь «эмигрантской» и «американской» темами.
IV период (1989-до сегодняшних дней) Последний в настоящее время период деятельности Аксенова отсчитывается от конца 1980-х годов -разрушения советского государства и времени возвращения в Россию ранее неопубликованных книг писателя, выхода в свет его новых произведений, в которых более всего наглядна рефлексия по отношению к общественно-политической жизни постсоветской России.
Очевидно, что в представленной периодизации исследователями подчеркивается именно социально-политическая обусловленность творчества ВЛксенова.
Н.П. Ефимова в своем обзоре зарубежных исследований художественного мира В.Аксенова отмечает две периодизации его творческого пути писательского пути. Первая из них принадлежит датскому исследователю русской литературы ХХ-го века Перу Далгарду. Далгард в работе «The Function of the Grotesque in Vasily Aksenov» (опубл. в 1982 г.) выделенные им периоды «советского» творчества Аксенова характеризует экспрессивными эпитетами: 1958 - 1963 - «счастливый»; 1963-1970 - «сердитый»; 1970-1979 -«отчаянный» [Ефимова 1995: 339], таким образом определяя прозу писателя как прежде всего реакцию на политические события в СССР.
Вторая периодизация представлена в работе американского литературоведа Константина Кустановича, который разделил литературный путь Аксенова в СССР на два периода:
Подход К. Ку станови ч а имеет отчетливую политическую обусловленность, характерную для многих зарубежных исследований. Данная обусловленность выражается в том, что автор работы начинает отсчет писательской деятельности Аксенова с 1963 года, исключая таким образом его «молодежные повести», очевидно, в связи с их лояльным по отношению к советской власти идейным содержанием. К.Кустанович считает также определяющим фактором начало гласности в СССР, что повлекло, по его мнению, резкое снижение в прозе В.Аксенова устойчивой антисоветской направленности, содержащейся в большинстве предыдущих текстов писателя. Определяющее значение общественно-политического аспекта в творчестве Аксенова наглядно демонстрируется исследователем уже на уровне названия его работы: «The Artist and Tyrant. Vassily Aksenov s Works in the Brezhnev Era» (1985) - «Художник и Тиран. Произведения Василия Аксенова в эру Брежнева».
Социально-политическая обусловленность творчества Аксенова неизменно учитывается и в отечественных исследованиях, как в статьях эпохи соцреализма, ставящих задачи борьбы за идеологическую чистоту советской литературы, так и в работах, появившихся в постсоветской России. Статьи конца 1980-начала 1990-х годов представляли Аксенова уже как писателя 3-й волны русской эмиграции и, в соответствии с разоблачающим пафосом перестройки, выявляли аналогичные тенденции во впервые опубликованных на родине и поэтому актуальных романах «Ожог» и «Остров Крым».
Примечательно, что советская критика 1960-х годов рассматривала тексты молодого писателя намного глубже, так как новое в советской литературе явление требовало тщательного анализа на соответствие официальным канонам, в результате чего произведения Аксенова получали многогранное освещение как с позиций социалистического, так и «буржуазного» искусства, В 1966 году критик А.Макаров в статье «Идеи и образы Василия Аксенова» представил периодизацию раннего творчества писателя, стержнем которой стало развитие личности героев Аксенова. Небольшой временной период творчества писателя (5 лет) позволил критику произвести детальный анализ почти каждого текста Аксенова, в результате чего А.Макаров пришел к выводу, что художественный метод писателя находится в постоянном развитии и каждый новый текст автора представляет ступень в его эволюции.
Раннее творчество В. Аксенова
Василий Павлович Аксенов начинает свою литературную деятельность в конце 1950-х годов как один из молодых авторов журнала «Юность», работавших под руководством главного редактора этого издания писателя Валентина Катаева. «Юность» в годы «оттепели», помимо своей основной функции - пропаганды среди молодого поколения обновленных после окончания эпохи культа личности социалистических идей, была также проводником новых тенденций в советской литературе. Катаев, который в это время в своих литературных произведениях все более склонялся к модернистским способам художественного выражения (романы «Трава забвения», «Алмазный мой венец»), но при этом не отказывался и от соцзаказа, открываемых им талантливых авторов ориентировал в аналогичном направлении: на решение задачи художественных преобразований послесталинской советской литературы, не исключающей лояльности к официальной культурной норме и идеологического конформизма.
Наибольший резонанс среди читателей и критиков вызвали те произведения авторов «Юности», предметом изображения которых являлся жизненный мир молодого поколения «оттепели». Прозаические тексты, объединенные этой тематикой, были охарактеризованы понятиями «молодежная» («молодая») и «исповедальная» проза. Большинство авторов «молодежной» прозы, среди которых были А. Битов, А. Гладилин, А. Кузнецов, Э. Ставский и др., пытались в свете идей «социализма с человеческим лицом» решить актуальные в изменившемся государственном и социальном контексте проблемы человека и среды, ценности человеческой личности, человеческого долга, смысла жизни и др. Наиболее наглядно такая проблематика освещалась на примере судьбы молодых людей, начинающих самостоятельный этап своей жизни на новом историческом фоне. Их жизненная позиция выражалась от первого лица, откровенно и полно, и вследствие этой особенности выражения героем своей точки зрения манера повествования в «молодежной» прозе получила определение «исповедальна».
Опубликованные в «Юности» первые повести Аксенова «Коллеги» (1959), «Звездный билет» (1961) и «Апельсины из Марокко» (1962) в идейно-художественном отношении вполне соответствовали формату, заданному редакцией журнала и стандартам «молодежной» прозы. Сюжеты «Коллег» и «Звездного билета» составляет деятельность главных героев, вступающих в новый для них жизненный период. В повести «Коллеги» выпускники медицинского института начинают свою профессиональную карьеру, в «Звездном билете» окончившие школу подростки выбирают романтику путешествий, в «Апельсинах из Марокко» дальневосточную новостройку обживают съехавшиеся с разных концов страны молодые люди. Герои находятся у начала самостоятельной жизни, они впервые должны на практике проявить свои личностные качества, поэтому общей и главной проблемой повестей становится проблема выбора жизненного пути.
Разрешение этой проблемы в данных произведениях во многом обусловлено зависимостью автора от требований советской идеологии. Молодые герои должны определить прежде всего свою общественную роль и общественную позицию, что в официально опубликованном в СССР тексте подразумевало для положительного персонажа однозначный путь к постижению и дальнейшей персональной реализации коммунистических идей, пусть и обновленных разоблачительным пафосом «оттепели». Нравственные поступки героев, их личные мировоззренческие устремления полностью соответствовали критериям общественной пользы. Персонажи становились проводниками идеологии социализма, утверждение которого являлось для них «делом чести».
Отголоски предшествующей идейно-культурной системы выявляются и на формальном уровне «молодежных» повестей Аксенова. Так, например, заглавие повести «Коллеги» вполне соотносимо с каноническими заглавиями произведений советской литературы эпохи культа личности Сталина: «Стахановцы», «Студенты», «Сыны завода», «Конструкторы», «Металлисты» и др. И хотя у Аксенова профессиональная маркированность героев в заглавии нивелирована, что указывает на преодоление канонов прошлого, тем не менее заглавие «Коллеги» сугубо социально и ориентирует на наличие персонажей, находящихся в определенной общественной нише.
Особенности бытования конфликта «личность и государство» в первых эмигрантских произведениях В. Аксенова
Датировка начала работы Василия Аксенова над романом «Скажи изюм» (ноябрь 1980г.) и место написания (Анн-Арбор) совпадают с началом эмиграции писателя. Автор подчеркивает, что это первая его книга, написанная за пределами Советского Союза.
Сюжет данного произведения непосредственно связан с событиями, повлекшими за собой эмиграцию писателя, а именно - с разгромом неподцензурного литературного альманаха «МетрОполь», организованного В.Аксеновым совместно с Вик.Ерофеевым, Е.Поповым, А.Битовым и Ф.Искандером. Данный инцидент вынес на поверхность общественной жизни конфликт искусства и власти, выявил нравственные качества советского литературного сообщества. Для личной же судьбы В.Аксенова он имел переломное значение и, несомненно, был для него наиболее актуальной проблемой данного периода времени, требовавшей художественного воплощения.
Зависимость индивидуального творческого акта от контроля тоталитарного государства - центральная проблема романа, реализуемая как социально-политическая ипостась более широкой темы «художник и окружающий мир», реализованной и в предшествующем периоде творчества Аксенова.
Характерно, что данная тема, наиболее полноценно выразившаяся в творчестве писателя конца 1970-х годов, присутствовала, главным образом, в его произведениях, лишенных социально-политической подоплеки, - в таких текстах, как «Поиски жанра» и «Круглые сутки нон-стоп». В них наблюдалась авторская тенденция к утверждению идеи самоценности искусства, и не только через своеобразие сюжета и системы образов, но и посредством наглядного демонстрирования приемов формальной организации данных текстов, технологии литературного письма, осмысление которой являлось для писателя не менее важной задачей, нежели изображение проблем человеческого бытия. Отсутствие критики общественно-политической системы СССР в данных текстах обеспечивало им возможность публикации.
В то же время в романе «Остров Крым», написанном В.Аксеновым одновременно с вышеуказанными текстами, но где социально-политическая проблематика является определяющим началом, отправной точкой для формирования художественного мира произведения, автор не затрагивал проблемы искусства.
В Америке исчезновение вынужденного компромисса с правящей идеологией позволяет ему создавать произведения, всецело и исключительно основываясь на индивидуально-авторских задачах и собственных творческих возможностях.
Роман «Скажи изюм» непосредственно демонстрирует складывающийся синтез двух художественно-тематических линий, заявленных в последних «советских» текстах В.Аксенова: манифестация творческих принципов в этом произведении производится посредством аналогичного «Острову Крыму» реалистического повествования и сюжетного действия, пронизанного общественно-политическими перипетиями и конкретными историческими реалиями.
Специфической особенностью фабулы и персонажной системы «Скажи изюм» является изначальная предопределенность сюжетной линии и характерных черт героев. Основной причиной этого является их прямая обусловленность реальными событиями: советские фотографы решают выпустить неподцензурный фотоальбом о советской реальности, им начинают противостоять всевозможные представители советской власти - партийные чины, органы госбезопасности. Все эти мотивы в общих чертах повторяют историю «МетрОполя», наличие же большого количества вымышленных ретроспективных эпизодов романа, повествующих о бытовании фотоискусства в СССР, в совокупности с персонажами и материально-бытовыми образами воссоздает портрет советского культурного сообщества.
Несмотря на то, что явления реальной действительности во многом трансформированы художественным вымыслом, они проявляются в романе достаточно отчетливо, что говорит об авторской установке на их узнаваемость. Соотнесенность жизненной правды и вымысла реализуется посредством созвучности имен героев и всевозможных наименований с именами и явлениями советской культуры, а также соответствием характерных черт того или иного персонажа личностным особенностям определенного исторического деятеля.
Спецификой конструирования В.Аксеновым художественного пространства романа в совокупности всех его элементов является то, что единичный художественный образ или мотив данного текста имеет более одного реального источника или прототипа. Евгений Попов, один из инициаторов создания «МетрОполя», говоря о данном принципе В.Аксенова в создании персонажей романа, отмечает: «Куклы ... «сверхмарионетки», - вот что такое персонажи «Изюма». Усы Генриха Сапгира приклеиваются на гладко выбритое лицо Юза Алешковского. Князь Чавчавадзе родился в Москве, а не на Кавказе, как Фазиль Искандер, или, к примеру, в Одессе, как Семен Липкин» [Попов 2000: 409].
Жанровая игра как основополагающая черта художественного метода позднего творчества В. Аксенова
Как уже было отмечено, одной из основных особенностей художественного метода Василия Аксенова является мультистилевая поэтика. В своих неподцензурных произведениях 1960-1970-х годов, а позднее и в эмигрантских текстах писатель, как правило, сочетал реалистическое повествование с элементами авангардизма - абсурда, сюрреализма. Тем самым он создавал фрагментарную, с гротескной окраской картину мира, отражающую его пессимистический взгляд на советское общество.
В «советском» творчестве В.Аксенова присутствовала и «литературная игра»: обнаружение перед читателем механизма творческого процесса стало одной из главных особенностей его произведений конца 1970-х гг. («Поиски жанра», «Круглые сутки нон-стоп», «Суперлюкс»).
Иными словами, в творчестве В.Аксенова проявлялись характерные предпосылки постмодернистского отражения действительности в искусстве. Тем не менее, политический (антисоветский) пафос, определяющий идейное содержание таких близких постмодернистской парадигме произведений В.Аксенова, как «Мой дедушка - памятник» или «Ожог», не позволял автору отстраниться от актуальных идейно-политических целей, которым служила «протестная» литература в это время, и посвятить свое творчество сугубо эстетическим задачам.
В произведениях же с «творческой» тематикой, несмотря на их очевидную приближенность к постмодернистскому тезису «Мир как текст», препятствием для полного соответствия этому направлению становилось «модернистское» признание фигуры его автора-создателя как единственно значимой для художественного произведения. В «Поисках жанра» герой-художник организует и «вдыхает жизнь» в элементы искусства, жертвуя своей жизнью.
Первая половина 1980-х годов в творчестве В.Аксенова характеризуется преобладанием «эмигрантской» темы, сочетающейся с продолжающейся антисоветской рефлексией автора. Актуальность для него соответствующей проблематики держится вплоть до середины 1990-х годов. Однако параллельно этой линии осмысления «эмиграции» посредством создания сюжетов из жизни русских изгнанников В.Аксенов с середины 1980-х гг. пытается войти в американский контекст, прежде всего литературный, через эстетическое освоение культуры США, и, в частности, культуры языковой. В силу этого писатель пробует создавать тексты на английском языке. «У меня и в мыслях не было становиться вторым Набоковым или там 93-м Ежи Козинским, - говорил писатель. - Мне просто надо было улучшать свой английский, и я начал иногда в блокноте делать заметки по-английски, какие-то записывать эпизоды, какие-то пейзажи, выражения, словечки, наблюдения» [Аксенов 2004 Десятилетие клеветы: 380]. Впоследствии писатель заметил, что «сквозь эти хаотические записи какая-то история начинает просвечивать» [Там же]. В конечном результате В.Аксенов создает целый англоязычный роман «Yolk of the Egg», который впоследствии сам автор переводит на русский язык под заглавием «Желток яйца».
Первичная задача, которую поставил перед собой автор в отношении данного текста, т.е. создание адекватного англоязычного выражения изображаемого, определила характерную специфику произведения. В.Аксенов в «Желтке яйца» сосредоточился прежде всего на формальных качествах текста, этот роман - своеобразный литературный эксперимент, где традиционная для писателя проблематика отходит на второй план.
Сюжет романа составляют приключения русского филолога Филлариона Флегмонтовича Фофаноффа, приехавшего в США с целью разыскать неизвестный в СССР дневник Достоевского, где последний описывает свои встречи с Карлом Марксом в Висбадене в августе 1864 года и отзывается о нем крайне резко. Научный интерес Фила Фофаноффа совпадает с интересами советской разведки, которая опасается, что нелицеприятные высказывания русского писателя о немецком экономисте могут привести к разочарованию и отречению от советской идеологии стран «третьего мира». К финалу действия оказывается, что в погоню за этим дневником включены и все действующие герои романа, скрывающие под масками обычных людей свою шпионскую миссию.
Как видно, в романе по-прежнему сохраняется традиционный для В.Аксенова конфликт творческой личности и советской власти; он является центральным и определяющим сюжет романа «Желток яйца». Но при этом противостояние Фила Фофаноффа и представителей КГБ в настоящем случае не имеет жесткого и непримиримого антитоталитарного пафоса, характерного для прежних произведений писателя. «Желток яйца» максимально выражал одну из тенденций художественного метода В.Аксеиова в эмиграции - смену агрессивной обвинительной сатиры, в наибольшей степени выраженной в «Ожоге», ироническим взглядом автора на мир, при котором якобы серьезное описание несовершенств советской жизни должно было давать юмористический эффект.
