Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. «Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь» (1839 - 1840) как первый опыт «авторского» цикла в творчестве П.И. Мельникова-Печерского 23
1.1. Место «Дорожных записок...»ІТ.И. Мельникова-Печерского в литературном процессе 24
1.2. «Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь»: идейно- тематическое единство цикла. Роль текстов-«спутшжов» 39
1.3. Композиционные особенности цикла 58
1.4. Образно-мотивный комплекс «Дорожных записок...» 69
1.5. Организация повествования в «Дорожных записках... 90
Глава 2. Рассказы и повести ПИ. Мельшжова-Печерского 1850 — начала 1860-х годов как «неавторский» цикл 106
2.1. Рассказы и повести П.И. Мельшжова-Печерского в восприятии критиков 111
2.2. Композиционные и сюжетные доминанты цикла 119
2.3. Образно-мотивная система щжла и пространственно-временная модель 135
2.4. Повесть «Гриша» в контексте щжла рассказов и повестей 1850-начала 1860-х годов 158
Заключение 185
Библиография 195
- Место «Дорожных записок...»ІТ.И. Мельникова-Печерского в литературном процессе
- Композиционные особенности цикла
- Рассказы и повести П.И. Мельшжова-Печерского в восприятии критиков
- Образно-мотивная система щжла и пространственно-временная модель
Введение к работе
Павел Иванович Мельников (Андрей Печерский) вошел в русскую литературу как самобытный писатель, этнограф и фольклорист, «богатейший лекси-катор»1, значение творчества которого отмечалось многими его современниками: Н.С. Лесковым, М.Е. Салтыковым-Щедриным, Н.А. Добролюбовым, Н.Г. Чернышевским, Н. А. Некрасовым и др.
Первые произведения писателя появились на рубеже двух литературных периодов (первая полонина и вторая половина XIX века). В них Мельшжов сумел соединить традиции пушкинской и гоголевской эпохи и новые зарождающиеся литературные тенденции. Вероятно, это определило то, что писатель постоянно находился в поиске «своего» содержания, стиля, в поиске, который завершился в конце его жизни созданием лучшего произведения — дилогии «В лесах» и «На горах». Однако этому предшествовал почти сорокалетний период творческих «метаний», для которого характерны попытки писателя соединить в своем творчестве два начала - публицистическое и художественное. Подобно тому, как в Мельникове по-разному «сосуществовали» художник и чиновник, в его литературной деятельности в различные годы доминировала то беллетристика, то публицистика. Данное обстоятельство легло в основу предложенной нами периодизации творчества писателя.
Биографы Мельникова (П. Усов, Н.К. Невзоров) склонны выделять в творчестве писателя три периода. Их наиболее полную характеристику дал А.П. Мельшжов, определив Нижегородский, Петербургский и Московский периоды жизни писателя2, взяв за основу этапы чиновничьей деятельности отца. Опира-
1 Горький М. Собрание сочинений: В 30 т. Т. 29. - М., 1955. - С. 212.
2 В основу характеристики периодов А. Мельшжов кладет чиновничью дея
тельность писателя в аспекте его отношения к монархии и к расколу. Хроноло
гические рамки периодов он определяет следующим образом: Нігжегородский
период - до 1856 г., Петербургский - до 1866 г., Московский - до 1881 (под
робнее см.: Несколько слов, сказанных А.П. Мельниковым на заседании Ниже-
ясь на традиционную периодизацию, мы попытались охарактеризовать не столько жизненный путь писателя (что определяет периодизацию А.П. Мельникова), сколько его литературную деятельность. Таким образом, можно выделить следующие этапы литературной деятельности П.И. Мельникова-Печерского.
Конец 1830-х — 1840-е годы — начало творчества Мельникова. Для этого периода характерна активная публицистическая деятельность писателя, в результате которой он сумел заявить о себе как о начинающем писателе — этнографе, что и обусловило общий характер оценок его творчества. Ведущей темой является история Нижнего Новгорода, получившая развитие в таких исто-рико-документальных текстах, как «Исторические известия о Нижнем Новгороде», «Нижний Новгород и нижегородцы в смутное время», «Записки о нижегородской губернии», «Нижегородская ярмарка» и др. Главным произведением данного периода является цикл «Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь», в котором формируются идейно-тематическое содержание, основные принципы поэтики творчества писателя.
1850-е - начало 1860-х годов. Для данного периода характерно внимание писателя к литературе «обличительного» характера, в которой реализуется одна из важнейших историко-литературных тевденций эпохи (очерки М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. Успенского, Г. Успенского, В.А. Слепцова и т. д.). Мельников пишет рассказы и повести, объединенные пафосом социального обличения. Предметом изображения является народная жизнь, быт русской провинции. Несмотря на высокие оценки критиками произведений этого периода, в контексте всего творчества писателя присущий им обличительный пафос воспринимается «случайным»: в дальнейшем Мельников практически отказывается от идеи социального обличения.
городской Архивной комиссии, посвященной памяти П.И. Мельникова (февраль 1908) //В память П.И. Мельникова. - Н. Новгород, 1910. - С. 3 - 10).
Несмотря на явное доминирование в этот период беллетристики в творчестве писателя, Мельников продолжает работать над этнографическими трудами: «Павловская промышленность», «Балахна», «Лыеково», «Очерки мордвы», «Духов монастырь» и т. д. В центре внимания писателя по-прежнему - история нижегородского края, ііреимущественно его промышленности.
3. Конец 1860-х — 1870-е годы — заключительный этап творчества Мельникова. Его можно охарактеризовать как «едішешіе» публицистического и беллетристического начал, что нашло воплощение в дилопш «В лесах» и «На горах». Основной темой выступает раскольничество и сектантство, о которых Мельников размышляет в крупнейших публицистических работах: «Тайные секты», «Письма о расколе», «Белые голуби», «Очерки поповщины», «Старообрядческие архиереи» - и в документах историко-научного характера: «Извлечения из распоряжений по делам о раскольниках при императорах Николае и Александре II (пополненные записью Мельникова)», «Мнение П. И. Мельникова о старообрядцах, представленное императору Александру I и прошение брашювеких старообрядцев, посланное императору Николаю П», «Раскольничьи секты в России», «Материалы для истории Хлыстовской и Скопчевской ереси. Собранные П. И. Мельниковым» и др.
Как отмечалось выше, первые попытки осмыслить творческое наследие Мельникова были предприняты современниками писателя. Именно они заговорили о его выдающемся вкладе в литературный процесс второй половины XIX века, назвав произведения писателя своеобразным эталоном, на который могли бы ориентироваться начинающие литераторы3. Дореволюционные исследования творчества Мельникова могут быть разделены на две группы:
3 Так, Н.А. Добролюбов, анализируя сочинения графа Н.С. Толстого, замечал: «Они отличаются тем же честным и правдивым направлением, которое привлекло столько читателей к рассказам г.г. Щедрина и Печерского» (Добролюбов Н.А. Полн. собр. соч.: В 9 т. Т. 2. - М.; Л., 1952. - С. 61). Значительно позже эту идею развил в письме к К. А. Треневу от декабря 1911 года М. Горький:
биографические материалы о писателе, среди которых особое место занимают работа П. Усова «П. И. Мельников, его жизнь и литературная деятельность»4 (в Полном собрании сочинений Мельникова в 14 томах 1897-1898 годов данное исследование занимает отдельный том) и воспоминания А.П. Мельникова5, заложившие основы для дальнейшего изучения жизни писателя; к работам биографического характера этого периода также можно отнести исследования Н.К. Невзорова «П.И. Мельников (Андрей Печерский), его жизнь и литературное значеіше»6 и Смирнова А.В. «П.И. Мельшжов. Биографический очерк»7;
исследования, посвященные анализу литературного творчества писателя, среди которых следует отметить работы Н. Энгельгардта8, К. Бестужева-Рюмина9, О. Миллера10, Д. Иловайского11, Н.А. Янчука12 и др.
«Вы - писатель, да; но — Вам надобно взять себя в руки, Вам необходимо заняться расширением лексикона. Позвольте посоветовать следующее: проштудируйте богатейших лексикаторов наших - Лескова, Печерского, Левитова купно с такими изящными формовщиками слова и знатоками пластики, каковы Тургенев, Чехов, Короленко» (Горький:М. Собр. соч....С. 212).
4 Усов П.С. П.И. Мельшжов, его жизнь и литературная деятельность // Мель
ников П.И. (Андрей Печерский). Полное собр. соч.: В 14 т. Т. 1. — М.; СПб.,
1897 - 1898 г.; Усов П.С. П.И. Мельшжов. - СПб., 1910.
5 Несколько слов, сказанных А.П. Мельниковым на заседании Нижегородской
Архивной комиссии...С. 3 - 10; Мельшжов А.П. К биографии П.И. Мельнико
ва // В память П.И. Мельникова. - Н. Новгород, 1910. - С. 10 - 29.
6 Невзоров Н.К. П.И. Мельшжов (Андрей Печерский), его жизнь и литератур
ное значение. - Казань, 1883.
7 Смирнов А.В. П.И. Мельшжов. Биографический очерк. — Владимир, 1908.
8Энгельгардт Н. История русской литературы XIX столетия: В 5 т. Т.2 (1850 -
1900).- Петроград, 1915. - С. 387 - 393.
9 Бестужев-Рюмин К. П.И. Мельшжов (Некролог) // Журнал Министерства На
родного просвещения. - Ш 3 - 4. - 1883. - С. 43 - 49.
10 Миллер О. Русские писатели после Гоголя: В 3 т. Т.З. — СПб. — М., 1887. - С.
63 -130.
11 Иловайский Д. Павел Иванович Мельшжов и его тріщцатипятилетняя лите
ратурная деятельность //Русский Архив. - Кн. 1. - 1875. - С. 77 -85.
Отличительной особенностью исследований дореволюционного периода является интерес к іїдейно-тематическому содержанию произведений писателя, среди которых особое внимание уделялось рассказам и повестям , а также дилогии «В лесах» и «На горах», единодушно оценивавшейся как вершина творчества Мельникова-Печерского. Вместе с тем, несмотря на явное доминирование в критике положительной оценки творчества писателя, имела место и противоположная позиция, отразившаяся, прежде всего, в исследованиях Н.А. Ян-чука, и во многом, как кажется, предопределившая отношение к Мельшжову как писателю «второго ряда», сохранившееся вплоть до последнего времени. По мнению критіжа, творчество Мельшжова «не есть истинное свободное творчество; это творчество судебного следователя или чиновника особых поручений, который, обладая литературными данными, перелагает собранный или деловой материал в беллетристическую форму, вследствие чего эти рассказы иногда отзываются какою-то протокольностью, иногда при бедном содержании переходят в тягучее балагурство»13.
В «Энциклопедическом словаре» Ф.А. Брокгауза и И. А. Ефрона также можно обнаружить критическую оценку произведений писателя и, прежде всего, его дилогии. Основным недостатком, по мнению критиков, является отсутствие психологизма, глубины изображения народной жизни: «... Мельников взял только казовую сторону жизни. Перед нами как вечный праздник. «Тысячники» то и дело задают баснословные пиры с десятками блюд; как парень -так красавец, как девка - так шісаная, и как парень увидит девку — так сейчас у
12Янчук Н.А. Павел Иванович Мельников (Андрей Печерский) // История русской литературы XIX века / Под ред. Д. Н. Овсянико-Куликовского. Т. 4. — М.: Издание Т.-ва «Мир», 1911. -С. 194-207. 13ЯнчукН.А. ...С. 196-197.
них пошла любовь, а в следующей главе уже раздвигаются кусточки и следует ряд точек»14.
Постепенно в литературоведении складывается отношение к Мельникову как публшщсту, писателю — этнографу, при этом публицистичность его произведений воспринимается как элемент «постороншш, враждебный художественности».
Новый этап в изучении творчества Мельникова — I960 — 1980-е годы. В этот период активно начинают издаваться труды писателя, сопровождавшиеся предисловиями и комментариями (выходит в свет Собрание сочинений в 6 томах), в которых намечается круг исследовательских вопросов, расширяю-шийся в литературоведческих работах общего характера. Особое вюшашіе в данный период уделяется фольклоризму как основному принципу поэтику произведений писателя (особенно дилогии «В лесах» и «На горах»), что проявляется прежде всего на уровне языка и стиля, композиции романов Мельникова, чему посвящены исследования Д.А. Маркова16, В.А. Липатова17, Л.М. Лот-ман18, А.Д. Шукуровой19, Е. Гибет20,3.М. Власовой21, О.В. Трофимовой22.
14 File: // А: Бракгауз Ф. А., Ефрон И. А. Энциклопедический словарь, htm. С.З -
4.
15 Мельников П.И. (Андрей Печерский). Собр. соч.: В 6 т. / Под ред. и с приме
чаниями М. П. Еремина. - М.: Правда, 1963; Мельников П.И. «Медвежий
угол» и другие рассказы /Вступительное слово Ф. Левина. — М.: Гослитиздат,
1960; Мельников П.И. (Андрей Печерский). В лесах: В 2 кн. / Вступ, слово и
примеч. В.А. Грихина. -М.: Сов. Россия, 1984; Мельников П.И. (Андрей Пе
черский). На горах: В 2 кн. / Примеч. В.А. Грихина - М: Сов. Россия, 1986;
Мельников П.И. Повести и рассказы / Сост., автор предисловия и примеч. А.П.
Ланщиков. -М.: Современник, 1985; Мельников П.И. Старые годы: Рассказы и
очерки / Сост. и примеч. А.А. Макарова, - М.: Московский рабочий, 1986;
Мельников П.И. Старые годы: Рассказы. Исторические очерки/ Послесловие
Н.М. Фортунитова. -Горький: Волго-Вятское кн. изд.-во, 1990.
16 Марков Д. А. Особенности лексики романа П.И. Мелышкова-Печерского «В
лесах»: Автореф. дисс... .д.-ра филол. наук. -М., 1962; Язык и стиль Мельни-
кова-Печерского в оценке русской критики // Ученые записки МОПИ им.
Крупской. Т. 48.-М., 1957.
Параллельно с шггературоведческими исследованиями появляются работы обобщающего характера, затрапгоающие в целом жизнь и творчество Мельникова, среди которых можно отметить научные труды В.Ф. Соколовой23, В. Володиной24, П.И. Лещенко25, Л.М. Рудневой26, Л.А. Аннинского27.
В эти годы продолжается исследование творчества писателя как этнографа (А.Н. Посадский28, В.И. Рученышн29).
17 Липатов В. А. Жития и сказания (о соотношении устной и письменной тради
ции в романе Мельникова «В лесах») // Русская литература 1870 — 1890 гг. -
Свердловск, 1977.
18 Лотман Л.М Роман го народной жизни. Этнографический роман // История
русского романа. Т. 2. -М.; Л., 1964. - С. 405 - 416.
19Шукурова А.Д. Фразеология романов П. И. Мелышкова-Печерского «В лесах» и «На горах»: Автореф. дисс....канд. филол. наук. — Тбилиси, 1980.
20 Гибет Е. Гимн красоте (О языке эпопеи Мелышкова-Печерского) // Русская
речь. - 1972. - № 3. - С. 34 - 41.
21 Власова З.И. П.И. Мельшжов // Русская литература и фольклор (вторая поло-
винаХІХ века). -Л., 1982. - С. 94 - 130.
22 Трофимова О.В. Расширенные синтаксические позиции в синтаксисе П. И.
Мелышкова-Печерского: Автореф. дисс....канд. филол. наук. -Л., 1986.
23 Соколова В.Ф. П.И. Мельников (Андрей Печерский). Очерк жизни и творче
ства. — Горький, 1981; Романы П.И. Мелышкова-Печерского «В лесах» и «На
горах». Творческая история: Автореф. дисс....канд. филол. наук. —Л., 1971.
24 Володина В. Творческий путь П. И. Мельникова-Печерского: Автореф.
дисс....канд. филол. наук. - Душамбе, 1966.
25 Лещенко П.И. Ранний период творчества П. И. Мельникова-Печерского (ис
токи и взаимосвязи): Автореф. дисс... .канд. филол. наук. — Киев, 1971.
26 Руднева Л.М. П.И. Мелышков-Печерский в 1830 - 1860-е годы: Вопросы
биографии и творчества: Автореф. дисс...канд. филол. наук. - Саратов, 1996.
27 Аннинский Л. А. Три еретика [об А. Ф. Писемском, П. И. Мельникове, Н. С.
Лескове]. -М., 1988; Мельшжов становится Печерским //Литературная учеба.
- 1988.-№2.-С. 105-112.
28 Посадский А.Н. П.И. Мельшжов (Андрей Печерский) и мордовский край. —
Саранск, 1988; Очерковое творчество П.И. Мельникова- Печерского и отраже
ние в нем русско-мордовских национальных связей: Автореф. дисс.... канд.
филол. наук. — М., 1981.
^Рученысин В.И. П.И. Мельшжов (Андрей Печерский) и этнография мордвы: Автореф. дисс... канд. ист. наук. -Л., 1977.
На рубеже XX — XXI веков выходит целый ряд исследований, посвященных литературной деятельности писателя, которые, как представляется, вносят огромный вклад в изучение творчества Мельникова. Среди последних работ можно отметить статьи Е.В. Николавевой30, Н.Н. Прокофьевой31, Е.В. Храмо-вой-Гневковской32, И.В. Кудряшова и Ю.В. Курдина33.
Однако творческое наследие Мельникова настолько обширно, что до сих пор остаются неисследованными его значительные произведения, а вместе с ними - ряд проблем, без освоешш которых представление о Мельникове как о писателе будет неполным. Такой проблемой является циклизация в творчестве писателя, изучение которой позволяет выявить новые аспекты поэтики произведений Мельникова и понять некоторые особенности мышления писателя.
В современном литературоведении можно выделить два направления в изучении проблемы цикла:
анализ творчества писателей в контексте заявленной проблемы: А. С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, И.С. Тургенева, Н.С. Лескова, Л.Н. Толстого, Гл. Успенского, М.Е. Салтыкова-Щедрина и др .;
теоретическое изучение проблемы.
Теоретическое исследование щжлизации, начиная с 1960-х годов XX века, проходило достаточно стремительно: «Развиваясь индуктивно, интерес к цик-
30 Николаева Е.В. Перечитывая эпопею Мельникова-Печерского // Литература в
школе. - 1999. -№ 7. - С. 26 - 35.
31 Прокофьева Н.Н. Мельшпсов-Печерсюш // Литература в школе. - 1999. - № 7.
-С. 21-26.
32 Храмова-Гневковская Е.В. Некоторые особенности поэтики романа П.И.
Мельникова — Андрея Печерского «В лесах» (Структура повествования) //
Грехневские чтения: Сб. науч. труд. - Н. Новгород, 2001. - С. 53 - 56.
33 Кудряшов И.В., Курдин Ю.А. Эстетика и поэтика народной поэзии в порт
ретных описаниях персонажей дилогии П.И. Мельникова-Печерского «В ле
сах» и «На горах» // Аркадий Гайдар и круг детского и юношеского чтения. —
Арзамас, 2001. - С. 130 - 139.
лам последовательно увеличішал масштаб предмета изучения: одного автора, литературного направления, периода времени. Предельным тішолопиеским масштабом таких изучений стал литературный род». Появление большого количества научных работ цикловедческого характера позволяет говорить об актуальности проблемы и ее научной значимости. Вместе с тем до сих пор нет однозначной точки зрения на природу цикла.
Слово «цикл» в современном русском языке — понятие многозначное. В.И. Даль следующим образом определял его значение: «период времени, срок, оборот дней, годов, круг»36. В современных шшгвистических словарях цикл определяется как:
«совокупность явлений, процессов, составляющая кругооборот в течение определенного промежутка времени»;
«законченный ряд каких-нибудь произведений, чего-нибудь излагаемого, исполняемого»37.
В литературоведении понятие «цикл» выступает как термин, что не допускает многозначности его толкования, однако большой интерес литературоведов к проблеме щжлизации привел к появлению немалого количества определений термина «цикл».
Как правило, под циклом подразумевается «группа произведений, составленная и объединенная самим автором и представляющая собой художественное целое»38. Вместе с тем существует и более общее понимание данного явле-
34Подробнее см.: работы Н.Н. Старыгиной, Ю.В. Лебедева, В.Е. Хализева, Ю.К. Руденко, СВ. Баранова и др. (работы указаны в библиографии).
35 Лялина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX века. - Спб., 1999. - С. 4.
36 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. Т. 4. -М.,
1998. - С. 1259.
37 Ожегов СИ. Толковый словарь русского языка. — М., 1994. - С. 863.
38 Дарвин М.М. Русский лирический цикл. — Красноярск, 1988. - С 5 (стоит от
меть, что наряду с понятием цикл исследователь использует термин цикличе
ская форма в качестве синонимического понятия).
ния. Так, по мнению BJB. Виноградова, объединение произведений в циклы выступает как способ и возможность исторического обобщения. Художественные произведения группируются в щжлы «в плоскости ліггературного сознания эпохи». Отличает подобный цикл от «художественной системы школы» тот факт, что «признаки внутренней эстетической целесообразности стилистических объединений и понимание неразрывной конструктивной общности сопоставляемых произведений не имеют строгого обоснования в объективных нормах художественного построения». При этом основным пршщипом циклизации выступает тематическое и социально-шггературное единство, которое формируется под влиянием определенной идеологии39.
Данное понимание цикла представляется достаточно широким, однако в литературоведении отсутствует и однозначность в оценке специфики цикла как группы произведений одного автора. Так, В.Е. Хализев подчеркивает, что объединение произведений в циклы приводит к созданию нового произведения40. Но в «Современном словаре - справочнике» исследователи отрицают цикл как единое художественное целое: «Цикл — два и более художественных произведений, которое составляет некое единство, несводимое к жанровому, но не создающее единого произведения»41.
Приведенные определения иллюстрируют одну їв важнейших проблем современного цикловедения: целостность литературного цикла. И.В. Фоменко рассматривает лирический цикл как «авторский контекст», в котором «единство стихотворений обусловлено уже авторским замыслом», а «отношения между отдельным стихотворением и циклом можно в этом случае рассматривать как
39 Виноградов В.В. О литературной циклизации // Виноградов, В.В. Поэтика
русской литературы. Избр. труды. — М., 1976. - С. 54.
40 Хализев В.Е. Произведение. Цикл. Фрагмент // Теория литературы. - М.,
2002. - С. 182.
41 Современный словарь — справочник по литературе / Сост. и науч. ред. СИ.
Корнилов. - М., 2000. - С. 626.
отношения между элементом и системой»42. Таким образом, исходя из определения И.В. Фоменко, можно предположшъ, что цикл обладает такой же целостностью, как и литературное проговедение, а отношения между цшслом и проівведешіем внутри него могут быть рассмотрены как соотношение целого и частного.
Однако, по мнению М. Н. Дарвина43, циклическая целостность не тождественна целостности художественного произведения. Как замечает исследователь, циклические образования - явления многообразные и разнокачественные. Одни из них тяготеют к целостным произведениям, например «Очерки бурсы» Н.Г. Помяловского, «Фрегат "Паллада"» И.А. Гончарова, «Севастопольские рассказы» Л.Н. Толстого и т. д., другие — к свободным объединениям: «Записки охотника» И.С. Тургенева, «Повести Белкина» и «Маленькие трагедии» А.С. Пушкина, циклы сатирических обозрений М.Е. Салтыкова-Щедрина и др. Опираясь на определение М. М. Гиршмана литературного произведения как «органического целого», которому «во-первых, присуще особое саморазвитие, а во-вторых, каждый составляющий его значимый элемент не просто теряет ряд вне целого (как деталь конструкции), а вообще не может существовать в таком
же качестве за его пределами» , можно заметить, что элементы литературного произведения вне его, если и могут существовать, то только как фрагмент, эпизод (например, эшвод «Сон Обломова» теряет свою значимость вне контекста романа). По мнению исследователя, произведения, входящие в цикл, обладают большей самостоятельностью, в связи с чем «целостность той или иной циклической формы, как правило, вторична по своему происхождению и создается
42 Фоменко И.В. Лирический цикл: становление жанра, поэтика. — Тверь, 1992. -
С. 28.
43 Подробнее см. работы Дарвина М.Н., указанные в библиографии.
44 Гиршман М.М. Литературное произведение: Теория и практика анализа. — М.,
1991.-С. 12.
как бы на основе первичной целостности составляющих его художественных произведений»45.
Объединение произведений в циклы должно приводить «к возникновению добавочных смыслов, не выраженных по отдельности в произведениях, составляющих цикл»46. Это и отличает цикл, с одной стороны, от сборішка произведений, который не ставит себе цели явной смысловой или какой-либо другой соотнесенности произведений, а с другой — от крупных жанровых форм, где каждый элемент есть часть целого и не может существовать вне его. Безусловно, в цикле произведения обладают большей самостоятельностью, чем части отдельного произведения, но тем не менее элемент цикла теряет полное восприятие, прочитанный вне контекста целого. Так, Л.Е. Ляпиной, отмечает, что изначально автономные литературные произведения в процессе циклизации меняют свой статус, «превращаясь в элементы нового содержательного единства»47, что определяет текстуально-контекстуальную природу цикла. С одной стороны, цикл как текст обусловлен «взаимодействием между составляющими цикл компонентами в их целостности»48, а с другой — как контекст - возможностью «двойного прочтения» каждого из составляющих его произведений. Таким образом, особенность цикла как текста «состоит в его внутренней дискретности», как контекста - «в его линейной структурированности: цикл — это од-
„ 49 п
нозначно задаваемая автором последовательность произведении» . В связи с авторским участием в организации циклической формы возникает проблема
45 Дарвин М.Н. Цикл // Введение в литературоведение / Под ред. Л. В. Чернец. -М., 2000.-С. 486.
46Руденко Ю.К. Принципы циклизации в художественной системе Н. Г. Чернышевского (К постановке вопроса) // Проблемы поэтики русского реализма XIXв.-Л., 1984.-С. 184.
47 Ляпина Л.Е. Циклшация в русской литературе XIX века... С. 12.
48 Там же.
49 Там же. С. 13.
авторских и неавторских циклов. Так, М.Н. Дарвин50 предлагает различать первичные (авторские) и вторичные (неавторские) циклы, в основе разграничения которых соотношение автора-создателя отдельных произведений и автора-создателя всего цикла. Понятия неавторский — читательский — редакторский цикл исследователь использует как синонимичные, опираясь на тот факт, что их своеобразие обусловлено «двойным авторством». В свою очередь Л.Е. Ля-пина также различает авторские и неавторские циклы, в основе разграничения которых — «степень авторского участия». Однако исследовательница рассматривает редакторский цикл как одну из форм неавторского, при этом не отождествляя редакторский и читательский циклы: «...генетически редакторские циклы родственны читательским, но функциональны далеки от них: они лишены окказиональности прочтения»51. Принимая во внимание обе позиции, мы считаем, что редакторский щжл является частным по отношению к неавторскому: в зависимости от лица (исключая автора), организующего цикл, можно выделить подтипы «неавторского» цикла (редакторский, читательский и т.д.).
Другой вопрос, который возникает в связи с изучением проблемы циклизации, - вопрос определения места цикла в жанровой системе литературы. Трудность в решении данной проблемы заключается в том, что цикл «не имеет постоянных, устойчивых, по крайней мере с точки зрения известных нам готовых жанров, признаков»52. Но при этом обладает устойчивыми, нетрадиционными для классических жанров признаками.
В современном цикловедении существуют различные концепции проблемы отношения цикла и жанра. Одни определяют цикл как «формообразование»53, другие считают его «своеобразным синтетическим жанром»54, который
50ДарвинМ.Н....С. 487 -488.
51 Лялина Л.Е. Циклизация в русской литературе XIX века... С. 29.
52 ДарвинМ.Н....С. 486.
53 Жук А.А. Русская проза второй половины XIX века: Пособие для учителя. -
М., 1981.-С. 14.
соединяет в себе различные жанровые начала; для третьих цикл — это «сложное жанровое объединение»55 или «супержанр»56, для четвертых - «художественная лаборатория по созданию крупных литературных жанров»57.
Наиболее распространенным является определите цикла как «жанрового образовашія»58, которое создает «собственные устойчивые преемственные связи и типологические соответствия, формируя тем самым самостоятельную струю в общем потоке историко-культурного развития»59. Как отмечает Н.Н. Старыгина, развиваясь по законам жанра, цикл приобретает ряд устойчивых элементов, которые в конечном итоге определяют его структуру. К наиболее активным щжлообразующим факторам Н.Н. Старыгина относит «единство проблематики, общность сюжетных коллизий и конфликтов, образно-стилистические решения, единый образ автора. Одним из ведущих элементов жанра является, как нам представляется, тип связи, определяющий композицию произведения»60.
54 Григорьян К.Н. От сатирических обозрений к сатирическому роману: («Исто
рия одного города» и «Сатирическая идиллия» М. Е. Салтыкова - Щедрина) //
Классическое наследие и современность. - Л., 1981. - С. 214; Хализев В.Е. СВ.
Шешунова. Цикл А.С. Пушкина «Повести Белкина». - М., 1989. - С. 66.
55 Фридлендер Г.М. Русский реализм XIX века (некоторые спорные проблемы и
очередные задачи изучения) // Русская литература. - 1973. - К» 3. - С. 56 - 57.
56 Одинаков В.Г. Художественно - исторический опыт в поэтике русских писа
телей. -Новосибирск, 1990. - С. 138 - 145.
57 Соболевская Г.И. Проблема цикла в русской прозе 80-х — начала 90-х годов
(К постановке проблемы. Статья первая) // Проблемы метода и жанра. — Томск,
1977. - С. 74.
5S См. работы Ю.М. Лебедева, Л.Е. Ляпиной, В.А. Сапогова, Н.Н. Старыгиной, И.В. Фоменко и др.; М.М. Гин относит циклы к так называемым «бесфабульным оісанраи» (см.: Гин М.М. О своеобразіш реализма НА. Некрасова /М.М. Гин. -Петрозаводск, 1966. - С. 78 - 79). 59ЛяшшаЛ.Е. ...С. 25.
60 Старыгина Н.Н. Проблема цикла в прозе Н. С. Лескова: Дисс... .канд. филол. наук.-Л., 1985.-С. 19.
Не меньший интерес представляет точка зрения на цикл как на «крупно-масштабное образование» или «сложное художественное образование» . Сторонники данной концепции отрицают функционирование цикла как отдельной жанровой формы. Цикл только лишь «замещает ее в литературном процессе, так сказать исполняет ее функщш»63. Смысловая и художественная самостоятельность компонентов цикла мешает ему существовать в качестве отдельной жанровой формы.
В соответствии с данной коїщеішией цикл выступает как способ актуализации авторской идеологической позиции. Обращаясь к циклу, писатель, как правило, преследует одну из двух целей:
1) актуализация и универсализация эстетически-идеологической позиции:
«Человеческая комедия» Бальзака, художественно-публшдцстические
циклы Салтыкова-Щедрина, Гл. Успенского и т. д.;
2) усложнение и качественное обогащение авторской позіщии: «Серапио-
новы братья» Гофмана, «Повести Белкина» Пушкина, «Вечера на хуторе
близ Диканьки», «Миргород», «Арабески» Гоголя, «Русские ночи» В. Ф.
Одоевского и др.64
По мнению Ю.К. Руденко, циклическая форма может использоваться частично как один из композиционных приемов, однако и в этом случае она будет выполнять все ту же функцию: «служить цели непрямого выражения очень сложной по смыслу, чрезвычайно актуальной по значению, но якобы «невин-
61 Руденко Ю.К. Принцип циклизации в художественной системе Н.Г. Черны
шевского (К постановке вопроса) // Проблемы поэтики русского реализма
XIX в.-Л., 1984.-С. 185.
62 Минц З.Г. Блок и русский символизм. Избр. труды: В 3 кн. [Кн. 1]: Поэтика
Ал. Блока. - СПб., 1999. - С. 416.
63 Руденко Ю.К....С. 185..
64 Там же.
ной», или «отсутствующей», или парадоксальной по своему конкретному со-держанию авторской идеи» .
Наконец, третья позиция, которая заслуживает особого внимания, — цикл как «наджанровое обьедішешіе»66. Как правило, исследователи, говоря о цикле как о «наджанровом объединении», в качестве примеров отмечают «Маленькие трагедии» и сказки Пушкина, «Стихотворения в прозе» Тургенева, «Петербургские повести» Гоголя и т. д., то есть такие циклы, «первоэлементы» которых вне контекста обладают своим идейно-тематическим содержанием. Безусловно, данные циклы обладают определенным единством, однако самостоятельность их компонентов не вызывает сомнения.
Любой цикл включает в себя «первоэлементы» с уже запрограммированной автором жанровой принадлежностью: очерки, записки, дневники, рассказы, повести, романы и т. д., - что определяет возможность циклообразования. В результате цикл выступает своеобразной формой текстуальной организации, а циклгоация представляется как процесс организации данной формы, направленной на создание новой художественной или художественно-публицистической целостности.
Таким образом, под циклом мы понимает наджанровое объединение, включающее в себя ряд относительно самостоятельных произведений, которые в контексте цикла взаимодействуют и взаимовлияют, в результате чего возникает художественное целое с новым смысловым и художественным содержанием.
Актуальность диссертационного исследования обусловлена изучением проблем, связанных с природой литературной циклизащш. Как отмечалось
65 Там же.
66 Шаталов СЕ. Поэтика художественной прозы И. С. Тургенева: Автореф.
дисс.... д.- ра филол. наук. —М., 1970. - С. 6; Кашлявше К.Ю. Идейно-
художественное своеобразие цикла о Терезе Дескейру Франсуа Мориака: Ав
тореф. дне... канд. филол. наук. -Н. Новгород, 2000. - С. 3.
выше, со второй половины XX века проблема цикла и циклизации активно разрабатывается как зарубежными, так и русскими литературоведами, что можно объяснить стремлением большинства русских (и зарубежных) писателей к созданию цикла в определенный период творческой деятельности. Вместе с тем особый интерес представляет выявление циклообразующих доминант не только в рамках отдельного произведения, но и в контексте всего творчества писателя. В диссертационном исследовании изучаются произведения Мельникова, как художественные, так и публицистические, созданные в разные периоды его творчества, что позволяет выявить общие закономерности циклообразования, определяющие поэтику текстов.
Научная новизна исследования состоит в привлечении ранее не изучавшихся (или изучавшихся недостаточно) текстов Мельникова, а также во впервые предпринятой попытке исследования творчества писателя в аспекте проблемы щшшзации, выявления основных циклообразующих прішципов в текстах писателя, относящихся к разным этапам его литературной деятельности.
В связи с этим цель диссертационной работы заключается в исследовании процессов циклообразования в разные периоды творческой деятельности Мельникова, в описании щшшзации как основного принципа поэтики его творчества.
Данная цель обусловила решение следующих задач:
рассмотреть пришцшы циклообразования в соответствии с жанровым своеобразием «первоэлементов» циклов разного характера («авторский» - «неавторский»);
проследить процесс становления цикла в творчестве Мельникова на основе анализа произведений периодов 1840-х и 1850 - начала 1860-х годов;
исследовать формирование «авторского» цикла в раннем творчестве Мельникова на примере художественно-публіщистического очерка «Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь»;
выявить текстуальные закономерности рассказов и повестей 1850 —1860-х годов, позволяющие рассматрішать данные проівведешія как циклическое целое («неавторский» цикл);
наметить перспективы изучения процесса циклообразования в творчестве Мельникова 1860 — 1870-х годов.
Основным материалом исследования являются
путевой цикл «Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь»;
рассказы и повести периода 1850 - начала 1860-х годов («Красилышко-вы», «Дедушка Поликарп», «Поярков», «Старые годы», «Медвежий угол», «Непременный», «Имешшный пирог», «Бабушкины россказни», «Гриша», «На станции», «Семейство Богачевых», «В Чудове»).
В качестве дополнительного материала используются
историко-документальные тексты Мельникова: «Исторические известия о Нижнем Новгороде», «Нижний Новгород и нижегородцы в смутное время», «Записки о Нижегородской губернии»;
документы: «Мнение П.И. Мельникова о старообрядцах, представленное императору Александру II, и прошение Браиловских старообрядцев, посланное императору Николаю I», «Материалы для истории Хлыстовской и скопчевской ереси. Собранные П.И. Мельниковым», «Извлечения из распоряжений по делам о раскольниках при императорах Николае и Александре П»;
публіщистические труды: «Письма о расколе», «Тайные секты», «Белые голуби», «Очерки поповщины» др. тексты 1860 - 1870-х годов;
дилогия «В лесах» и «На горах».
Методологической основой диссертаїшонного исследования являются работы теоретиков и историков литературы М.М. Бахтина, В.В. Виноградова, М.Л. Гаспарова, Н.А. Кожевниковой, Д.С. Лихачева, Е.А. Маймина, Ю.В Стен-ника, Л.В. Чернец и др. При изучении проблем циклообразования автор дис-
сертащш опирался на исследования Ю.М. Лебедева, Л.Е. Ляішной, Ю.К. Ру-денко, В.А. Сапогова, Г.И. Соболевской, Н.Н. Старыгиной, И.В. Фоменко, и
др.67
Методы исследования: исторіжо-генетический с элементами системного, структурно-сематтіческий.
Практическая ценность работы обусловлена возможностью использовать ее результаты в вузовсюїх курсах по истории русской литературы второй половины XIX века, а также в научных исследованиях, посвященных проблемам циклшации и творчества Мельникова в целом.
Апробация работы. Главы диссертации и работа в целом обсуждались на заседаниях кафедры литературы Марийского государственного педагогического института им. Н.К. Крупской, отдельные положения докладывались на всероссийских и республиканских межвузовских конференциях «Мировая словесность для детей и о детях» (Москва, 2001), «Природа и человек в русской литературе» (Волгоград, 2000), «Тарасовские чтения» (Йошкар-Ола, 2001), «Проблемы нравственного становления личности» (Йошкар-Ола, 2004), научно-богословской конференции «Христианское просвещение и русская культура» (Йошкар-Ола, 2000, 2004), ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава Ml ПИ (2000 - 2005).
Структура диссертационного исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы, включающего 217 наименований. В основу структуры работы легла выше предложенная периодизация творчества Мельникова. Во введении аргументируется выбор темы исследования, степень ее изученности, определяются цели, задачи и методы исследования, уровень актуальности и новизны, ее научно-практическая значимость. Первая глава диссертации «"Дорожные записки на пути из Тамбовской губернии в Сибирь" (1839 - 1840) как первый опыт «авторского» щшла в творчестве
Работы указаны в библиографии.
П.И. Мельникова» посвящена анализу начального периода творчества писателя, выявлению процессов формирования мельниковского цикла. Вторая глава «Рассказы и повести П.И. Мельникова-Печерского 1850 — 1860-х годов как «неавторский» цикл» направлена на выявление закономерностей в организации художественных текстов писателя периода 1850 — начала 1860-х годов, которые позволяют рассматривать их как циклическое целое. В заключении подводятся итоги исследования, а также дается общая характеристика последнего этапа творческой деятельности Мельникова в контексте проблемы метатексту-ального единства.
Источники диссертационного исследования. Основные произведения цитируются по следующим изданиям:
«Дорожные записки на пути из тамбовской губернии в Сибирь» - Мельников, П.И. (Андрей Печерский). Полное собрание сочинений: В 14 т. Т. 12. — М.; СПб., 1897 - 1898 (с указанием в круглых скобках номеров статьи и страницы, а также с сохранением принципов орфографии и пунктуащш);
рассказы и повести — Мельников, П.И. (Андрей Печерский). Собрание сочинений: В 8 т. Т. 1. — М., 1976 (с указанием в круглых скобках названия произведения и номера страницы).
Место «Дорожных записок...»ІТ.И. Мельникова-Печерского в литературном процессе
Важный этап становления жанра путешествия - «Хождение за три моря» Афанасия Никитина Отличаясь от предыдущих хождений прежде всего целевой установкой (цель древнейших хождений — описание святых мест, паломничество, Афанасий Никитин стремится к географической точности описания, не ограничиваясь христианской идеологией, благодаря чему его записки приобретают светский характер — неслучайно сам автор называет свое произведение «грешное хожение за три моря»), «Хождение», с одной стороны, продолжает традиции жанра, что проявляется в преобладании описательности над оценоч-ностью, в указании «желанной цели» своего пути, несмотря на то, что она отличается от предыдущих хождений, но с другой - стремится преобразовать текстуальную структуру, что приближает его к путешествиям нового време-ни . Одновременно автор традиционно сохраняет контрастность повествования, которая проявляется в идейно-тематическом проттаопоставлении христианства и иноверия.
Меняется предмет изображения: на смену изображения Святых реалий приходит изображение «диковин», связанных с бытом других народов, автор все настойчивее стремится передать собственные впечатления, показать свое пребывание в чужой земле, что обусловливает чередование фрагментов этнографического, описательного и биографического характеров: «хождения все более становятся путевыми записками, а паломническая литература как будто начинает превращаться в одно из самых малозаметных течений внутри вырвавшейся на простор из-под ее опеки и бурно развившейся в XVIII — XIX веках литературы путешествий»85.
Уже в древнерусских хождениях намечается их циклическая природа, определяющая жанровую специфику путевых очерков более позднего периода. Стремление к циклизации в хождении проявилось прежде всего на уровне композиции, которая представляет собой «цепь очерковых зарисовок или кратких очерков, расположенных в произведении по временному или пространственно-топографическому гфшщипу» . При этом отдельные фрагменты хождения, «очерковые описания», зарисовки, отличаются единообразием построения, что проявляется в использовании авторами одних и тех же приемов их создания .
На данном этапе развития жанра путевого очерка формируются и основные «связующие» элементы цикла, которыми являются различного рода лирические вставки и оценочные замечания, мотив дороги, а также значимая роль повествователя, что определяет доминирование монологической формы повествования.
XVIII век обусловлен расцветом не только характерных классицистических и сенлшенталистских жанров (ода, трагедия, элегия, повесть), но и так называемого «ученого» путешествия88, в рамках которого «зарождаются формы художественного очерка»: «...в научные очерки проникала публицистика, а вместе с ней возникала и очерковая живопись. Путевой очерк стал научно-художественный» .
Конец XVIII века в русской литературе можно определить как век сентиментального путешествия: лучшие произведения этой эпохи относятся к жанру путешествия. Развитие жанра в конце XVIII и начале XIX веков было обусловлено появлением двух произведений — «Письма русского путешественника» Н. М. Карамзина и «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева. Своеобразным откликом на них явился целый ряд последовавших «путешествий»: «Путешествие по всему Крыму и Бессарабии» П. Сумарокова, «Путешествие в полуденную Россию» В Измайлова, «Моя прогулка в А. или новый чувствительный путешественник К. Г.» и «Письма из Лондона» П. Макарова и т.д.
Несмотря на достаточно активное распространение в этот период «ученого» путешествия, в предисловии к «Письмам...» Карамзин определил собственную позицию относительно особенностей жанра, заявив об отказе от географической детальности и фотографичности в описании: «Человек в дорожном платье, с посохом в руке, с котомкою за плечами не обязан говорить с осторожною разборчивостью какого-нибудь првдворного, окруженного такими же придворными, или профессора в шпанском парике, сидящего на больших, ученых креслах. - А кто в описании ищет одних статистических и географических сведений, тому, вместо сих «Писем», советую читать Бишингову "Географию"»90. Заявленная позіщия указывает на доминировашіе личности автора, а не путевого описания: на первый план выходит путешественник с его чувствами, эмоциями. Неслучайно и в само заглавие выносится не понятие путешествие, а письма, что указывает не столько на путевой характер описания, сколько на мемуарный, придавая повествованию интимно-доверительный тон. Как отмечает В.А. Михельсон в это время путевой очерк оказался «подчинен господствующему литературному направлению»91.
Таким образом, в эпоху сентиментализма в путевом очерке наметилось явное соотношение лирического, субъективного и бытописательного, объективного начал, что было связано с наметившейся домшшрующей функцией ав-тора-путешествешшка: «Внутренний мир путешественника во всем многообразии его зачастую противоречивых чувств и переживашш, его ум и сердце, способ восприятия и оценки действительности, его повседневные занятия и привычки — вот то, что объективно оказывается в центре повествования... ... . Благодаря этому в сентиментальном путешествии ... впервые в истории русской литературы складывается образ современного человека, наделенного в сфере чувства и разума и в сфере быта рядом примет, которые сливаются для нас в понятие культурно-исторического типа» .
Композиционные особенности цикла
Подзаголовки «Дорожных записок...» уже на уровне первоначального знакомства с текстом позволяют оценивать произведение не просто как путешествие, а как путешествие — путеводитель, цель которого - детальное изображение элементов пути. Именно детализация выступает своеобразной опорой композиционного строя цикла. Так, основу содержания первой статьи составляет изображение дорога от Тамбовской губернии до Нижнего Новгорода, при этом в рамках одной статьи описывается несколько населенных пунктов: Бутаково — Саров — Илевский завод - Ардатов — деревня Липня — Арзамас. Характеристика их достаточно неравнозначна, что проявляется в степени детализации изображения: в основе описания Бутакова, Сарова, Илевского завода и Липни — указание на определенную бытовую деталь, соответственно - Татарский камень, Пустынь, особенности производства, дом помещицы г.-жи Ж.... В данном случае основным характерологическим принципом выступает ассоциативный пргшцип, который типичен для очерковых циклов 1840 - 1860-х.
Описание Ардатова и Арзамаса занимает центральное место в повествовании и отличается большей степенью детализации: автор начинает описание с истории края, с исторических мест и заканчивает особенностями быта его жителей.
В центре второй статьи — только один населенный пункт Нижний Новгород, описание которого занимает целых 31 страницу. Но уже третья статья по структуре и степени детализации полностью повторяет первую: в основе описания — ассоциативная характеристика нескольких этапов конкретного участка пути, в данном случае — дорога в Пермь (Оханск — левый берег Камы — пристань около Перми — Пермь — дорога в Чердынь — Полезна — дорога вдоль берега реки Чусовой). Содержание четвертой и седьмой статей несколько выделяется из общего географического контекста, что позволяет воспринимать их в качестве отдельных научных очерков, неслучайно автор подзаголовок четвертой статьи оформил в скобках как вводную, вставную конструкцию. Обе главы разбивают основное повествование — описание этапов пути - и представляют детальную (научную) характеристику, в первом случае, соляных промыслов, во втором — Чермазского завода.
Статьи пятая и восьмая включают в себя описание дороги и нескольких населенных пунктов, при этом внимание путешественника акцентируется на каком-то одном конкретном описании, которое и становится сюжетным центром статьи. Так, в пятой статье сюжетными центрами выступают описания Нового Усолья и Соликамска, а в восьмой — села Ильинского. Обязательными элементами этих описаний являются история края, исторические места (как правило, церкви и монастыри), быт.
В заключительной девятой статье, так же как и второй, за основу содержания берется только один населенный пункт — Пермь. Следует отметить, что описание Перми встречается в нескольких статьях: в третьей, восьмой и девятой. Но если в девятой статье Пермь выступает, наряду с Нижним Новгородом (ст. вторая), одним из основных населенных пунктов на пути автора-путешественника, то в третьей и восьмой статьях образ города возникает в связи с авторскими ассоциациями, как бы между прочим. Например, первоначальное общее описание Перми, которое можно обнаружить в третьей статье, дается в контексте дорожного пейзажа Пермской губернии, а затем в связи с авторскими впечатлениями, возникшими на пермской заставе:
1) «Был вечер, прекрасный вечер: солнце скрылось за облака, волшебною рукою разбросанныя по западу в фантастическом беспорядке. Разноцветными полосами пестрелось небо, блистало переливами света, и какой-то сумрачный свет, будто проходящий сквозь цветные стекла, озарял окрестности. Мы проехали лес, поднялись на гору и глазам нашим представилась Пермь. Почти вся она скрыта была за бульваром, который вдет от Московской заставы направо до Кунгурскаго выезда. Сквозь пушистыя березы где — где мелькали домики, и показавшись на одну минуту, будто прятались в ветвях. Мы подъехали к заставе: два столба, обложенные жестью с орлами на верху, с медведями внизу и с чугунную цепью, протянутую от одного к другому, заменяли шлагбаум. Нас остановили, чтобы записать подорожную.
Я взглянул на Пермь: налево стояло красивое здание Александровской Больницы; богатая чугунная решетка, окружавшая это здание, еще более увеличивала красоту его. Взглянув на этот дом, я подумал, что Пермь, должно быть, очень красивый город, но в последствии узнал, что это здание, точно так же, как и здание Училища Детей Канцелярских Служителей, находящееся у Сибирской Заставы, были не больше, как хитрость пермских жителей, выстроивших такие дома у заставы для того, чтобы с перваго взгляда поразить приез-жаго красотою и отвлечь внимание его от прочаго строения, весьма незатейли-ваго» (Статья третья, 208);
2) «Мы въехали в одну улицу - нехороша, в другую — еще хуже. Неужели весь город состоит їв таких дурных домов? Мы вскоре остановились пред гостиницей, в которой за нечистую и пыльную комнату взяли с меня дорого, а за дурной ужин еще дороже. В соседних комнатах несносный крик и шум продолжались до света. С невыразимой досадой на Пермь я лег спать.
Пермь, единственный губернский город, стоящий на Каме, расположен на левом, возвышенном берегу этой реки, в 18 верстах ниже устья реки Чусовой....» (Статья третья, 210).
В восьмой статье образ Перми возникает в связи с преданием об обвен-ских землях: «Вот что говорили Пермичи об удобстве земель обвенских и о неудобствах своих земель: "Они (обвенские крестьяне) перед нами живут в великой льготе, потому что изо многих мест к ним на Обву и на Ильву крестьяне селятся многие, и пашни у них велшшя, и место теплое, и земли родимые, и хлеб и мед и хмель у них родятся по вся годы, а ...у Пермичей — место подсменное, студеное, хлеб не родится, побивает мороз по вся годы"» (Статья восьмая, 337), - а так же, как и в третьей статье, в контексте дорожного пейзажа: «Мы отправились из Полазшшского завода после обеда. Доехали мы до Чусовой и благополучно переправились чрез эту реку. Я не прощался с ней, надеясь видеть ея верховье; но, к сожалению, обстоятельства не позволили мне этого сделать. — Вот и Пермь раскинулась пред нами. Вид на этот город с Камы и с низменных мест, находящихся у подошвы горы Мотовнлихинской очень хорош. Большие каменные дома тянутся длинною линией по берегу Камы; над ними возвышаются церкви и монастырь; по левую стороігу города высокая и крутая гора с своими мелкими кустарниками еще более увеличивают красоту ландшафта Ближе ея, в ущелье, рисуется Мотовилиха с облаками дыма над заводскими зданиями» (Статья восьмая, 347).
Рассказы и повести П.И. Мельшжова-Печерского в восприятии критиков
Работа над рассказами и повестями определила второй период творчества Мельникова: 1850 — 1860-е годы. В это время писатель создает следующие художественные произведения: «Красильниковы» (журнал «Москвитянин», 1852), «Старые годы» («Библиотека для чтения», 1857), «Дедушка Поликарп» («Русский вестник», 1857), «Поярков» («Русский вестник», 1857), «Медвежий угол» («Русский вестник», 1857), «Непременный» («Русский вестник», 1857), «Имеюшный пирог» («Русский вестник», 1857), «Бабушкины россказни» («Современник», 1858), «На станции» (газета «Русский дневник», 1859) «Гриша» («Современник», 1862), «В Чудове» («Северная пчела», 1862).
Принадлежность произведений к одному периоду времени, а также стремление писателя и редакторов публиковать их вместе позволяет поставить вопрос об их возможной связи как на уровне содержания, так и на уровне формы. Одновременно оценка рассказов и повестей Мельникова как единого целого критиками и читателями (обзор дается в последующем исследовании) актуализирует постановку данного вопроса. В связи с этим закономерно возникновение проблемы их восприятия как циклического единства, что и определило основную цель главы — выявить закономерные особенности рассказов и повестей писателя 1850 - 1860-х, позволяющие рассматривать их как циклическое целое. Однако первоначально представляется необходимым определить предмет исследования путем обзора многочисленных изданий рассказов и повестей Мельникова, начиная с прижизненных и заканчішая современными публикациями. Думается, что такой подход способствует рассмотрению данных произведений как целого.
Как отмечал П.С. Усов , а вслед за ним Н. Энгельгардт в многотомном издании «История русской литературы XIX столетия», период 1850 — 1860-х гг. представляет собой «третий приступ Мельникова к беллетристике»133. Большая часть рассказов была опубликована в журнале «Русский Вестник», цензором которого был фон-Крузе, по воспоминаниям современников, человек демократичный и лояльный. В 1858 году петербургским книгопродавцем А. Давыдовым была предпринята попытка издать произведения писателя отдельной книгой «Рассказы А. Печерского», но петербургский цензорный комитет определил «Возвратить издателю без одобрения». Давьвдову было разрешено включить в сборник «Для легкого чтения» только два рассказа Мельникова — «Красильшжовы» и «Поярков»: «Обличительный тон остальных рассказов, не понравившийся в те годы (1858 г. - реакция - Энг.) многим лицам высшей адмішистрацші, был причиной цензурного их запрещения в новом издании»134. Отдельным изданием рассказы Мельникова вышли в 1876 году.
Предполагаемое издание 1858 года включало только несколько рассказов писателя, созданных до этого времени. Издание 1876 года объединило все рассказы Мельникова, относящиеся к вышеуказанному периоду. В результате основным принципом обьедішешія рассказов в единое редакторское целое явился хронологаческий принцип, что привело к некоторому расхождению в определении предмета исследования, так как ряд изданий включает в себя только произведения 1850-х годов, а другие — все тексты вышеуказанного периода, в том числе и начала 1860-х. Так, Н. Энгельгардт135 под «Рассказами Мельникова» определял такие произведения, как «Красильшжовы», «Поярков», «Дедушка Поликарп», «Медвежий угол», «Непременный», «Бабушкины россказни», то есть рассказы и повести, созданные в период 1857 -1858 годов. В свою очередь Д. Иловайский в статье «Павел Иванович Мельников и его тридцатипятилетняя литературная деятельность»136 «целым рядом повестей» писателя называл «Красильшжовы», «Поярков», «Дедушка Поликарп», «Старые годы», «Медвежий угол», «Непременный», «Именинный пирог», «Бабушкины россказни» и «Гриша». Таким образом, можно заметить, что критик из произведений 1860-х годов выделяет только одну повесть — «Гриша», Однако уже О.Миллер грашщы «рассказов Мельникова» расширяет, включая в их состав не только произведения 1850-х, но и все рассказы 1860-х годов: «Красильни-ковы», «Поярков», «Дедушка Поликарп», «Медвежий угол», «Непременный», «Именинный пирог», «Старые годы», «Бабушкины россказни», «На станции», «Гриша», «В Чудове». Очеввдно, что критики не определились и с жанровым обозначением: повести или рассказы.
Нет однозначной позиции относительно состава «рассказов и повестей» Мельникова в современной критике, что также связано с определением хроно-логических рамок цикла .
Вместе с тем анализ отдельных изданий рассказов и полных собраний сочинений Мельникова, изданных в разное время, позволил сделать следующие наблюдения: редакторы дореволюционных собраний139 сочинений писателя объединяют в один том оданнадцать проісведений, созданных в период с 1857 по 1862 года (по всей видимости, соответственно изданию 1876 года). Однако в современных изданиях140 в составе «Рассказов и повестей» объединяются двенадцать текстов: кроме вышеперечисленных, включается рассказ «Семейство Богачевых», который был впервые опубликован в газете «Афиша и объявления» за 1884 год, то есть уже после смерти писателя.
Нам кажется целесообразным в качестве «неавторского» цикла рассказов и повестей Мельникова понимать объединение двенадцати произведений: «Красильниковы», «Дедушка Поликарп», «Поярков», «Старые годы», «Медвежий угол», «Непремишый», «Имешшный пирог», «Бабушкины россказни», «На сташши», «Гриша», «Семейство Богачевых», «В Чудове», мотивируя единством на разных уровнях текста и временем создания.
В связи с этим задача исследования, проводимого в главе, состоит в попытке деть общее представлешіе о цикле, проанализировав композицию цикла и его составляющих, последовательность компонентов, охарактеризовать мо-тивный комплекс, систему и структуру образов, поэтику заглавий, жанровое решение, что и обусловило структуру главы.
Образно-мотивная система щжла и пространственно-временная модель
Как и в цикле в целом, в «тексте» рассказчика можно обнаружить наличие двух временных пластов: настоящего времени, то есть непосредственно рассказа, времени, іїллюстрирующего настоящее положение героя, и прошлого, которое раскрывается в описании героем определенных моментов его жизни. В собственном рассказе эти два временных пласта противопоставляются: для рассказчика прошлое, «старые годы» - время идеальное, время его молодости, надежд и возможностей. Настоящее для него безвыходно, что и заставляет героя постоянно возвращаться к воспоминаниям как иллюстрации лучшего. Примечательно, что ностальгия по «старому времени» характерна как для бедных, так и для «сильных мира сего», только каждый объясняет ее с позиции своего положения.
Ср.: «В старину все лучше было, на что ни взглянешь, все лучше было. И люди были здоровее, хворых да тщедушных, кажись, и вовсе не бывало в стары-то годы, и все было дешево, и народ - от был проще, родимый ты мой. А урожаи в стары годы и по нашим местам бывали хорошие. Все благодарили создателя. У мужика, бывало, года по два да по три немолоченый хлеб в одоньях стоит... А в нынешни останны времена не то...Объезжай ты, родимый, все наши места: и Заузолье, и Ячменную волость, и Лыковщину, и Жары, нигде ты единого одонья не увидишь, чтобы про запас заготовлен бы. В стары-то годы, родименький, «кулижки» жгли, на них рожь-то, бывало, сам- восемь да сам — десять... А в нонсшни года кулижек жечь не велят — лесные завелись, полесовные. От этих самых лесных кулижка теперь в такую цену станет, что палить ее уж и не из чего... А бывало, в старину — то, в летнюю пору, перед Ильиным днем, куда ни поглядишь - там из лесу дымок, в другом месте, в третьем... Иной раз местах в десяти разом горит... А нынче не велят, запрет положен» («Дедушка Поликарп», 48);
«Не ломали твои дедушки дворянские головы над всякими науками, зато выхрапку такую задавали по ночам да пообедавши!... Немного думали, топ pigeonneau, зато много кушали, и оттого здравы и долголетны бывали. А теперь пошли люди тщедушные, и живут не подолгу. А отчего? Мало едят, много думают... Да... Ведь крепкая - то дума кровь портит, mon coeur... Да... А какие здоровенные люди в наше - то время бывали!» («Бабушкины россказни», 219); «... в старину — то живали не по-нынешнему. В старину — коли барин, так и живи барином, а нынче что? Измельчало все, измалодушевствовалось, важности дворянской не стало» («Старые годы», 101). В рамках рассказа героя оппозиция «старое время» - «новое время» проявляется в двух аспектах: с одной стороны, на уровне вдлюстрации собственной жизни, что характерно для рассказа «Поярков», в основе содержания которого противопоставление самим героем его прошлой жизни и нынешней, которые определяются как стремление к греху и святости. С другой - в аспекте раз-мышлешш героя «на тему», заявленную в начале повествования, которые строятся в соответствии с противопоставлением «старое» - «новое». В рамках заявленной оппозиции герой сопоставляет нравы («Красильниковы», «Бабушкины россказни»), людей («Дедушка Поликарп», «Бабушкины россказни», «Именинный пирог», «Старые годы»), взаимоотношения барина и крестьян, чиновников различных рангов («Дедушка Поликарп», «Бабушкины россказни», «Непременный», «Медвежий угол», «Старые годы»). Таким образом, понятия «старые годы» и «нынешнее время» выступают в рамках цикла «сквозными» понятиями (занимая доминирующее положение в повести «Старые годы», где слова «старые годы», «старіша» встречаются около 25 раз, они неоднократно в разных контекстах используются автором в таких произведениях, как «Дедушка Поликарп», «Бабушкины россказни», «Кра 139 сильниковы», «Медвежий угол», «Непременный» и «Именинный пирог»), при этом в отдельных компонентах цикла становятся «отшозищюнньши» по отношению друг к другу. Однако в контексте цикла данная оппозиция воспринимается иллюзорной, что обусловлено авторским миропониманием. В основе содержания цикла — создание образа эпохи, что определило классификащпо рассказов и повестей: с одной стороны, эпохи XVIII века, с которой связано понятие «старые годы», а с другой — 1850-х годов, эпохи, современной автору-повествователю. Примечательно, что автор не стремится противопоставить описываемые времена и явления, что проявляется в отсутствии каких-либо собственно авторских оценок. Как и в раннем публицистическом цикле, он занимает позицию иллюстратора. Можно предположить, что интерес автора к ХУДІ веку обусловлен пониманием того, что общественно — политические процессы того времени во многом определили быт и нравы русского общества ХГХ века, то есть автор выводит причинно-следственные связи между двумя историческими эпохами.
Автор пытается создать обобщенную картину эпохи, не акцентируя внимание читателя на конкретном временном промежутке, что подчеркивается достаточно абстрактным ее именованием как «старые годы». Общая характеристика века нашла отражение в своеобразном предисловии к основному повествованию в повести «Бабушкины россказни»: «Поднимая заповедную пышную завесу, за которую от пытливых взоров грядущих поколений хоронится восемнадцатый век, видишь душевную пустоту, царствующую над ветреным поколением, что, прыгая, танцуя, шутя и смеясь, с триолетом буриме на устах, врасплох застигнутое смертью, нежданно для него и негаданно вдруг очутилось в сырых и темных могилах...Когда оживают в памяти рассказы милой бабушки и восстают перед душевными очами образы давно почивших дедов, слышатся: и наглый крик временщиков, и таинственный лепет юродивых, и подобострастные речи блюдолизов, и голос вечно живущей правды из под дурацких колпаков. Слышится амурный шепот петиметров и метресс, громкие, сочные лобзанья дворовых красавиц, рев медведей, глухие удары арапника, вой собак и сладостные созвучья итальянской музыки. Чудятся баснословные праздники, ледяной дворец Анны Ивановны, маскарад на московских улицах, екатерининский карусель, потемкинский бал, плаванье по Волге с переводом Мармонтеля, блестящая поездка в Тавриду...
Все ликовало в тот век!...И как было не ликовать? То был век богатырей, век, когда юная Россия поборола двух королей — полководцев, две первостепенные державы шввела на степень второклассных, а третью - поделила с соседями...Полтава, Берлин и Чесма, Мшшх в Турции, Суворов на Альпах, Орлов в Архипелаге и гениальный, неподражаемый, великолепный князь Тавриды, создающий новую Россию из ничего!...Что за величавые образы, что за блеск, что за слава!
Но с этим блеском, с этой славой об руку идут высокомерное полуобразование, раболепство, слитое воедино с наглым чванством, корыстные заботы о кармане, наглая неправда и грубое презренье к простонародью...» («Бабушкины россказни», 218-219).
В основе данных авторских ршмышлений - противопоставление внешнего блеска, величия и безнравственности, греховности человеческой личности. Данное ігоотивопоставление обусловило акцентирование тех реалий эпохи, которые раскрывают авторскую концепцию «человека эпохи».
