Введение к работе
Актуальность темы исследования. Непрекращающийся на протяжении четверти века период реформ, дальнейшее развитие рыночных отношений в России актуализировали проблему выбора оснований индивидуальной и общественной жизни, как в теоретическом, так и в практическом аспектах. Определение приоритета нравственного или сугубо прагматического подходов в различных сферах человеческой жизни, поиск основы их паритетного существования - жизненно важная задача для общества в целом и каждого отдельного человека.
Создаётся впечатление, что каждый наш соотечественник знает чего желать; он знает, что такое счастье и как его достичь. Средства массовой информации через рекламу ежедневно осуществляют «парадигмальную прививку» гедонистических установок в сознании современного человека. Потребительство стало сформированным, устоявшимся образом новой, «настоящей» человеческой жизни.
Дефицит, существовавший на протяжении почти всей советской истории России, собственно никуда не исчез, однако он приобрёл «неовеществлённый» характер, сместившись из сферы материальной в сферу духовной жизни человека. Он стал одним из оснований двойного стандарта в мышлении человека и в его поступках. Достоинство человека, как осознание им нравственного начала в самом себе, всё более становится чем-то имеющим внешнее измерение, по своему содержанию приближаясь к понятию «достойная жизнь» (благополучная в материальном смысле). «Сделаю по совести» при условии «достойного вознаграждения» - так нередко можно обозначить готовность современного человека действовать.
Изменения значимых сторон жизни человека не обошли и сферу правовых отношений. В цивилизованном обществе правовое регулирование постоянно расширяет свои границы, стремясь максимально охватить сферы и виды деятельности людей и отношения между ними.
Вместе с тем, правовая оценка сопряжена с рядом трудностей. Во-первых, это связано с тем, что содержание и формы практической жизни динамично изменяются, тогда как право закрепляет всегда уже установившиеся отношения, фиксирует их как некие устойчивые формы деятельности. Во-
вторых, право не способно в полной мере охватить всё разнообразие человеческой деятельности и отношений, и здесь всегда существует своеобразный зазор между универсальностью, которая присуща моральной оценке и тем, что может быть оценено с точки зрения позитивного права.
На протяжении достаточно долгого времени в нашей стране существовала ситуация дефицита права, закона: правотворчество и правоприменение были подчинены идеологическим установкам; человек не являлся законопослушным гражданином в подлинном значении этого слова, поскольку закон мог соблюдаться лишь формально, без осознанного принятия и признания его в качестве важнейшего регулятора любых отношений между людьми. В этих условиях сохраняла своё значение моральная регуляция: добросовестное отношение к труду, ратному делу, к товарищам ценились как особая доблесть.
Но в настоящее время можно говорить о наличии дефицита морали в обществе. В значительной степени это связано с нигилистическим отношением к её идеологизированному варианту, к морали советского времени и её носителям — людям старших поколений. В результате произошла существенная метаморфоза: нигилизм приобрёл радикальную форму, мораль с ориентацией на общечеловеческие ценности, на совестное начало, была подменена моралью, ориентированной на успешность (которая всегда подразумевает ситуативность). Такая мораль требует регуляции, в которой фундаментом выступают уже не внутренние убеждения человека, а идея законности, законопослушания - соблюдения неких правил, установленных внешним авторитетом.
Если принять во внимание, что право существует, в основном, в воплощённой текстуальной форме, то взаимодействие человека с правом происходит в форме текстовой коммуникации. Подобная коммуникация связана с интерпретацией смыслов правовых норм, что особенно важно в правотворческой и правоприменительной практике. При этом процедура интерпретации осложнена наличием в отдельных высказываниях терминов, которые часто называют оценочными. К ним относится и такое понятие, как «добросовестность». Но можно констатировать, что добросовестность на фоне законности не является до сих пор глубоко укоренившимся феноменом в жизни россиян.
В реальной жизни добросовестность имеет множество конкретных проявлений, является характеристикой действий, поступков, отношений человека к чему-либо или кому-либо. В правовых текстах присутствуют такие термины, как «добросовестный супруг», «добросовестный изобретатель», «недобросовестная конкуренция» и пр. В строгих по характеру текстах нормативно-правовых актов эти термины создают сложности в определении их смысла.
Сказанное подводит к необходимости не только прояснения содержания понятия «добросовестность», но и ставит на повестку дня философско-антропологический вопрос «кто такой человек добросовестный?». Поставленный вопрос требует не поверхностного, а вдумчивого ответа, погружает в творческую ситуацию вопрошания. Что есть добросовестность? Какого человека считать добросовестным? По каким критериям это можно определить? В каких ситуациях эта характеристика употребима, что лежит в основе добросовестности?
Все эти вопросы весьма значимы для осмысления в ситуации своеобразного «дефицита» добросовестности как на уровне индивидуального, так и на уровне надындивидуального (социального) бытия современного человека. В условиях усложнения и растущего многообразия мира человека, его межличностных и социальных отношений, в условиях глобализирующегося мира, добросовестность становится гарантом эффективности, надёжности в практической деятельности людей, взаимопонимания индивидуальных и коллективных субъектов.
Степень научной разработанности проблемы.
В процессе исследования был задействован большой круг научной философской и правоведческой литературы, нормативно-правовых актов и материалов периодической печати. Проведённый анализ философской литературы, диссертационных исследований позволяет сделать вывод, что в качестве самостоятельной, специальной проблема добросовестности, человека добросовестного, не была представлена в философии, и тем более - в философской антропологии.
Вместе с тем, отдельные аспекты данной проблемы выделяются и обсуждаются представителями различных областей конкретно-научного знания
и философии. Поэтому необходимой частью исследования явились анализ и обобщение всей совокупности вопросов, позволяющих осуществить философско-антропологическое осмысление добросовестности и ввести концепт «человек добросовестный».
Совесть, совестный акт - понятия одновременно разработанные, но остающиеся объектом пристального внимания как зарубежных, так и отечественных философов. По Аристотелю, рассудительный человек обладает совестью по определению. Понимание совести, совестного акта как гласа божьего характерно для всей философии Средневековья (Фома Аквинский, М. Экхарт). Начиная с философии Нового времени, совесть рассматривается в её соотношении с разумом и свободой. Так И. Кант считает, что основой совести является моральное чувство. Для А. Шопенгауэра совесть выступает внутренним императивом, сформированным за счёт предшествующих поступков. Табу как предтечу совестных актов рассматривает 3. Фрейд. По мнению К. Г. Юнга, совесть - особое состояние ведания. Вопрос о вине для К. Ясперса - это вопрос о соотношении вины и совести. Э. Фромм различает авторитарную и гуманистическую совесть.
Совесть — одна из важнейших категорий русской философской мысли. Как конкретно-чувственную форму стыда видит совесть В. С. Соловьёв. Состоянием нравственной очевидности, мгновенного прозрения, называет совесть И. А. Ильин. На неразрывную связь совести, свободы и творчества указывает Н. А. Бердяев. Не обходят стороной эту категорию и современные исследователи, из которых можно выделить работу С. В. Стеклянниковой, рассматривающую совесть как социокультурный регулятив.
Для определения понятия «добросовестность» был задействован концепт «поступок». В данном ключе важную роль сыграла работа М. М. Бахтина «Философия поступка». Бахтинское понимание поступка как ответственного деяния послужило основанием для предложенной дефиниции понятия «человек добросовестный».
Пониманию поступка как любого действия, за которое человек чувствует свою ответственность, послужили идеи, обозначенные в работах Аристотеля, И. Канта, Э. Фромма. Аристотель делил поступки на добродетельные и противоположные им. Кантовские «хорошие» поступки могут быть легальными
и моральными. Поступки человека, соответствующие принципам бытия или обладания (быть или иметь), согласно Э. Фромму, становятся настоящими (реальными) и фиктивными (видимыми).
Из современных отечественных исследований феномена поступка можно выделить работу Г. П. Худяковой, разрабатывавшей концепцию мировоззренческого поступка в русской философии. Поступок как осуществление экзистенции рассматривается в работе С. А. Юхименко. Сравнительный анализ трёх концепций в понимании поступка (Аристотель, И. Кант, М. М. Бахтин) представлен в небольшой работе А. А. Гусейнова. Философии поступка посвящены работы Е. А. Денисовой, А. В. Кривошеева. Условия возможности поступка для современного человека определяются в диссертационном исследовании О. И. Ильиной.
Поскольку поступки человека могут иметь моральную и правовую оценки, был проведён анализ литературы по проблемам нравственного и правового аспектов бытия индивида. Проблемам морального и правового начал в индивидуальной жизни человека, их взаимодействию и взаимовлиянию посвящены работы Л. И. Алексеева, С. С. Алексеева, Р. Г. Апресяна, Н. Н. Вопленко, Ю. В. Грузова, О. К. Дмитриевой, О. Г. Дробницкого, Н. А. Калясиной и ряда других исследователей.
Этическая концепция права представлена работами П. И. Новгородцева, отмечавшего, что моральный момент в праве заключается в оценке существующего положения с позиции нравственного долженствования. Исходя из неизменности морали, подвижности и изменчивости правоустанавливающих положений, в центр своего учения он ставил вопрос о месте личности в обществе, наполненном различными социально-политическими противоречиями.
О духовно-верном правосознании, данном в зачатке каждому, говорил видный правовед и философ И. А. Ильин. Используемый им системный подход позволил выделить в правосознании такие компоненты, как знание и признание права. В его работах достаточно подробно описана модель идеального («правильного») правосознания, включающая в себя закон духовного достоинства, закон автономии и закон взаимного признания.
Проблеме кризиса правосознания посвящена работа А. В. Замосковного,
в ней можно найти методологические основания морального обоснования права и перспективы преодоления кризиса правосознания. Социально-философский анализ правосознания россиян в переходный период отражён в работе Ю. В. Жикривецкой.
Из российского философско-правового наследия можно выделить работы, посвященные проблемам, связанным с добросовестностью. Это работы К. Н. Аненкова, И. Б. Новицкого, Л. И. Петражицкого, И. М. Тютрюмова, Г. Ф. Шершеневича и других. Например, Л. И. Петражицкий отмечал, что добросовестность в цивилистическом понимании этого слова не совпадает с обыденным его пониманием - как порядочности или честности, и поэтому лучше вместо него использовать более простые понятия - знания или незнания.
Возможность рассмотрения понятия «добросовестность» в субъективном и объективном смысле в зависимости от механизма реализации права была обозначена в работах И. Б. Новицкого ещё в начале двадцатого столетия. Нравственно-правовое осознание понятия добросовестности легло в основу научных работ в области современной юриспруденции. К ним можно отнести, в частности, работу, посвященную принципам справедливости, гуманизма, разумности и добросовестности (Д. Л. Кондратюк). Добросовестность в гражданско-правовом измерении исследуется в работах Т. В. Дроздовой и других авторов.
Таким образом, несмотря на наличие в литературе отдельных работ, связанных с различными аспектами темы, целостное исследование добросовестности в контексте философской антропологии до сих пор не предпринималось. Вместе с тем, это качество человека как: никогда ценно в настоящее время, когда ответственное, совестливое отношение ко всему, с чем встречается человек в своей практической жизни, является гарантом успешной реализации любых социокультурных программ, достижения любых целей человеческой деятельности.
Объектом исследования выступает индивидуальный человек как личность и субъект практической деятельности.
Предметом исследования является человек добросовестный в контексте взаимодействия морального и правового аспектов его индивидуального бытия.
Цель исследования - философско-антропологическая интерпретация добросовестности через призму диалектики абсолютного и относительного в индивидуальном бытии человека.
В работе решаются следующие задачи:
-
Определить содержание понятия «добросовестность» и выявить его философско-антропологический смысл через соотношение с основными антропологическими константами.
-
С точки зрения философской антропологии рассмотреть единство, различие, взаимодействие в индивидуальном бытии человека морального и правового аспектов добросовестности.
-
Выявить специфические черты человека добросовестного в контексте диалектики абсолютного и относительного, целостного и частичного в практической жизни индивида.
-
На основе анализа нормативно-правовых источников выявить значение и смысл термина «добросовестность» применительно к различным видам практической деятельности и практических отношений индивидуального человека.
Теоретико-методологические основания исследования.
Диалектический подход позволил рассматривать добросовестность в единстве двух её аспектов (в нравственном и прагматическом измерениях); человек представлен в диалектическом единстве его характеристик как личности и как субъекта, учтено единство абсолютного и относительного в практической жизни индивидуального человека.
Феноменологический подход использован для понимания поступка как самодостаточного и самостоятельного феномена, в котором в концентрированном виде и в единстве проявляют себя одновременно как сущностные характеристики самого человека, так и сопутствующие случайные факторы и обстоятельства.
В связи с пониманием человека как субъекта практической деятельности был применён деятельностный подход.
Принцип компаративистики был использован при сравнении отечественной и западноевропейской философских традиций понимания взаимосвязи морального и правового аспектов в индивидуальном бытии
человека. Это позволило выявить различия в толковании значения термина «добросовестность».
Применялись такие общенаучные методы исследования как анализ и синтез, обобщение, интерпретация. Последний метод напрямую связан с толкованием содержания юридической терминологии.
Теоретическими основаниями исследования выступили идеи, концепции М. Вебера о целерациональном и ценностно-рациональном видах деятельности; М. М. Бахтина о поступке как ответственном деянии; Э. Фромма о модусах существования человека (бытия и обладания); К. Ясперса об уровнях индивидуального бытия человека (трансцендентный, экзистенциальный, предметный); идеи целого ряда представителей отечественной философии, таких как В. С. Соловьёв, И. А. Ильин и П. И. Новгородцев, о единстве морали и права.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
-
Обоснован философско-антропологический статус понятия «добросовестность». Предложена дефиниция понятия «добросовестность», учитывающая единство личностного и субъектного аспектов в индивидуальной практической деятельности и практических отношениях человека.
-
Выявлены аспекты содержания и смысла понятия «человек-добросовестный» через диалектику личностного и субъектного, целостного и частичного, морального и правового в его индивидуальном бытии.
-
Показано, что в любых отношениях, поддающихся правовому регулированию, необходимо присутствует элемент моральной регуляции. В философско-антропологическом измерении моральный и правовой аспекты на уровне индивидуального бытия человека образуют между собой неразрывное единство, нравственно-правовой континуум, в котором соотношение морального и правового представлено через диалектику абсолютного и относительного.
-
На основании результатов анализа нормативно-правовых документов различного уровня (кодексов, федеральных законов, президентских указов и постановлений правительства и др.) понятие «добросовестность» определено как оценочное понятие, в котором зафиксирована мера присутствия морального начала в правовой сфере индивидуального бытия человека.
Положения, содержащие элементы новизны и выносимые на защиту.
-
Анализ западной и отечественной философской литературы позволяет утверждать, что «добросовестность» на уровне индивидуального бытия человека связана одновременно с двумя феноменами: во-первых, онтологически - с феноменом совести (совестного акта); во-вторых, пракси-ологически (контекстуально) - с феноменом эффективности, практической результативности. Это позволяет рассматривать добросовестность в нравственном и прагматическом аспектах.
-
С точки зрения философской антропологии добросовестность характеризует человека как субъекта практического действия, в первую очередь, как того, кто совершает поступки. Любой поступок может быть рассмотрен через призму амбивалентных оценок, через проявляющуюся в нем диалектику индивидуального бытия человека: абсолютного и относительного, всеобщего и единичного, конечного и бесконечного, социального и индивидуального, целостного и частичного.
Поступок может быть охарактеризован с позиции двух основных способов бытия человека: с точки зрения модуса обладания («иметь») и модуса подлинного существования («быть»). В рамках философско-антрополо-гического дискурса добросовестность сопряжена с антропологическими константами целостности, самотождественности, трансценденции, свободы и ответственности.
-
В философско-антропологическом измерении понятию добросовестности может соответствовать следующая дефиниция: добросовестность -это оценочное понятие, которое характеризует поступок индивида с точки зрения проявления в нем его личностного (с акцентом на нравственное) или субъектного (с акцентом на прагматическое) начал.
-
В добросовестных правовых поступках индивида находит воплощение диалектическое единство целостности и частичности его бытия. Анализ текстов нормативно-правовых документов обнаруживает, что термин «добросовестность» представляет собой пример необходимого присутствия оценочных терминов в языке права, обеспечивая возможность преодоления специфической «недостаточности» этого языка и свидетельствует о присутствии в нём «минимума морали».
Теоретическая значимость работы определяется тем, что предложенный подход к решению комплекса взаимосвязанных проблемных вопросов может служить основанием для оформления целостной концепции человека добросовестного в философской антропологии; полученные в результате исследования выводы могут быть использованы в качестве предварительных ориентиров в изучении иных феноменов индивидуального бытия человека, которые «схватываются» оценочными понятиями.
Практическая значимость исследования. Выводы, сформулированные в работе, могут быть использованы при составлении различных программ в образовательных учреждениях. Диссертационный материал и представленные выводы окажутся полезными в разработке лекционных материалов и спецкурсов философского и правоведческого характера. Выводы диссертации могут быть учтены в воспитательной работе с молодежью с целью формирования гражданской и профессиональной ответственности.
Апробация исследования осуществлена в рамках выступлений и публикаций на научных и научно-практических конференциях международного, российского, регионального уровня:
«Россия: взгляд изнутри и outside» (Челябинск, 2005), «Культура -искусство - образование: новое в методологии, теории и практике» (Челябинск, 2006), «Молодёжь в науке и культуре XXI века» (Челябинск 2007), «Социально-культурная деятельность: инновационные подходы к развитию» (Челябинск, 2009), «Культура и искусство глазами молодых учёных» (Челябинск, 2010), «Актуальные вопросы философии, истории и политологии» (Новосибирск, 2011), «Философия в контексте культуры» (Брянск, 2011), «Права и свободы человека: проблемы реализации, обеспечения и защиты» (Пенза, 2011) и др.
Ряд сообщений по теме диссертации был сделан на кафедре философии Челябинского государственного университета, а также на теоретических семинарах кафедры философских наук Челябинской государственной академии культуры и искусств. Отдельные положения и выводы диссертации были апробированы в преподавательской практике при изложении ряда тем в учебных курсах философии, правоведения, спецкурса «Актуальные проблемы гражданского и трудового законодательства».
