Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Содержание и формы проявления закона результата в управлении деятельностью предприятия 8
1.1. Теоретические основы гармонизации промышленной и торговой политики предприятия через закон результата 8
1.2. Закон результата как основа взаимодействия предприятия с потребителем продукции 25
1.3. Механизм реализации закона результата для предприятия и его работников 38
Глава 2. Роль маркетинга в результатах деятельности предприятия 58
2.1. Учет маркетинговых затрат в. деятельности предприятия 58
2.2. Методика оценки результативности отдельных комплексных производственно-коммерческих мероприятий 70
2.3. Определение эффекта от согласованной промышленно-торговой политики предприятия 95
Глава 3. Управление мотивацией и стимулирование маркетинговой деятельности предприятия 109
3.1. Система мотивации труда на предприятии и ее совершенствование 109
3.2. Комплекс мер материального поощрения как мотивирующий фактор деятельности 128
3.3. Совершенствование систем оплаты труда работников службы маркетинга 146
Заключение 166
Список литературы 170
- Теоретические основы гармонизации промышленной и торговой политики предприятия через закон результата
- Закон результата как основа взаимодействия предприятия с потребителем продукции
- Учет маркетинговых затрат в. деятельности предприятия
- Система мотивации труда на предприятии и ее совершенствование
Введение к работе
В огромном письменном наследии китайского буддизма «Жизнеописания достойных монахов» ( Д$ М Ш Гао сэн чжуань, далее: ГСЧ)
Хуэй-цзяо-/497—554/ должны быть отнесены к числу буддийских памятников, вошедших в общекультурный китайский фонд: любой современный китаец, не посвященный в азы буддизма и даже далекий от высот образованности, знает о существовании и почитает монашеское собрание 6 века как культурную святыню. ГСЧ предстают и памятником, проповедующим буддийские религиозные ценности, и главным источником по истории китайского буддизма, и образцом высоких литературных достоинств. Отсюда три разных ипостаси их автора — монаха, историка и литератора.
В монашеском биографическом собрании одновременно представлены два
аспекта буддологических исследований: изучение классических памятников и
І религиозной практики. ГСЧ династии Лян /502—556/ являются наиболее
полным биографическим собранием раннего китайского буддизма. 257
биографий /и более двухсот дополнительных/, собранные в корпусе ГСЧ, ,
Хуэй-цзяо предваряет предисловием, разделяет на 10 разделов и в конце
каждого помешает лунъ/цзанъ - заключение/славословие щї, изъясняющее
і основную идею, положенную в основание раздела. По этому же образцу "
составлены и ГСЧ последующих столетий. Заключения/славословия — эта та
часть собрания, в которой Хуэй-цзяо наиболее полно проявляет свое авторское
начало и одновременно вступает в диалог с читателем, и потому становятся
наиболее важными при изучении ГСЧ.
Настоящее диссертационное исследование в основном посвящено
заключениям/славословиям лянских ГСЧ. Его основным стержнем явится
взаимосвязь исторических и литературных аспектов памятника. По ходу
изложения мы рассмотрим предназначение и структуру, а также стиль
(включая жанровые особенности и авторскую манеру автора) заключений/славословий и, исходя из этого, в полной мере определим их значение в составе памятника. Для полноты исследования проведем сравнительное сопоставление ГСЧ с образцами европейской агиографической литературы. В ходе такого сопоставления мы попытаемся провести параллели между буддийской и христианской агиографией и исследовать вопросы сходства и различия в данных образчиках религиозно - биографической литературы, преимущественно на примере агиографического жанра Древней Руси.
1. Мотивация исследования
Среди живых существ только один человек наделен способностью исследовать и размышлять о смысле существования и, сталкиваясь с разного рода проблемами, ощущает необходимость разрешить свои сомнения путем диалога. Отдельная жизнь запечатлена в собственной памяти; запечатлеть события жизни в общественной памяти призвана биография, в письменном (или ином виде) доподлинно фиксирующая эти события и тем самым помещая г их в социальный контекст.
Как справедливо указывает Чэнь Ланьцунь, "биография является хранительницей памяти о человеческой жизни; она наполнена разного рода представлениями о человеческом предназначении, выносит суждение о величии и ничтожестве, зле и добре, красоте и уродстве..., вливается в бурный поток человеческих судеб и поет нескончаемую песню человеческой жизни"2. С появлением буддийской биографии в этой нескончаемой песне звучат буддийские мотивы.
То, что в буддизме называется "четырьмя вступлениями в поток" — это, проще сказать, подготовительные этапы по окончательному достижению потока святости /"освобождение от пут мира"/, устремленному к "морю нирваны". Первый из них — "обретение наставника". В столь крупном
масштабе и по полноте проявлений никто в буддизме так не проявлял качеств наставника, как достойные монахи. И, несмотря на отдаленность во времени и пространстве благие примеры монашеского подвижничества по-прежнему явлены нам в ГСЧ разных эпох. Обозревая веяния достойных монахов, открываешь глубинные буддийские принципы, полностью претворенными в жизнь, и находишь образцы для подражания.
При углубленном прочтении монашеских биографий выявляется ключевая роль заключений/славословий в составе ГСЧ. Биографическая часть собрания в основном унаследована от авторов - предшественников и сведена воедино под связующей идеей достойного монашества. При этом сами по себе отбор и составление лишь в малой степени способствуют проявлению авторского начала. Достоверность исторических материалов и религиозный пиетет не позволяли автору-составителю вносить сколь-либо существенные изменения в содержание биографий. Автор ГСЧ приобретает значительно большую творческую свободу только при написании заключений/славословий, которые придают собственное значение памятнику. Подобно автору "Истории династии /Ранняя/ Хань" Бань Гу, автор ГСЧ изливает себя в заключениях/славословиях, которые становятся квинтэссенцией всего собрания. Исследователь заключений/славословий "Истории династии /Ранняя/ Хань" Чэнь Цзин по этому поводу заключает: "Поскольку история ценна достоверностью, все изложенное Бань Гу в "Хань шу" — исторические факты без прикрас и без изъятий. При этом свое мнение по поводу до поводу изложенного он приводит в заключениях/славословиях.
В заключениях/славословиях к "Хань шу" Бань Гу вверяет свои горести, сомнения, оценивает добр или зол персонаж, на каком счету у современников и будет ли знаменит у потомков, добавляет к изложенному неизвестны прежде факты, поясняет по какому принципу отбирались исторические факты, предается раздумиям и горестным излияниям — все это проникнуто его индивидуальностью и особенностями его письма"4
Итак, Хуэй-цзяо /97—554/ династии Лян /552—556/ в 18 году правления
династии Лян под девизом Тянь-цзянь /519/ написал ГСЧ в 14 цзюаней и 10 разделов и в конце каждого поместил заключение/славословие, чтобы растолковать главную идею изложенного. Явленные им "достойные образцы" оказали огромное влияние на потомков.
Дао-сюань династии Тан /618—907/ в "Продолженных Жизнеописаниях достойных монахов УСюй Гао сэн чжуань; далее: СГСЧ/ пишет о Хуэй-цзяо, что тот был сведущ во "внутреннем и внешнем" (буддизме и иных учениях), широко начитан в сутрах и виная и к тому же был превосходен в распространении Закона посредством изложения монашеских достоинств. По поводу ГСЧ он заключает следующее: "Жизнеописания достойных монахов" разошлись повсюду и стали воистину образцом для подражания. Его сочинение было ясным по содержанию, строгим по форме и весьма почиталось современниками" /ТСД, Т. 50, № 2060, С. 4716/.
Согласно династии Лян монастыря Лунгуансы монаху Сэн-го "Закононаставник Хуэй-цзяо был сведущ в буддизме и иных учениях, превосходно знал наизусть виная, написал комментарий в 10 цзюаней к "Нирвана-сутре", комментарий к "Брахмаджала-сутре" и другие, которые стали образцовыми в миру" /ТСД, Т. 50, № 2059, С. 423а/.
То, что Дао-сюань поместил биографию в раздел "Толкователи" своего собрания, объясняется, по-видимому, тем, что тот был сведущ в буддийской теории и написал комментарий к "Нирвана-сутре" 10 цзюаней и Брахмаджала-сутре", ходившие в миру, но ныне утерянные /ТСД. Т. 50. № 2060. С. 4716/.
Этот материал с полной определенностью свидетельствует о том, что Хуэй-цзяо был сведущ в буддизме и иных учениях и потому был подготовлен к поприщу историка; был строго привержен монашеским обетам-виная,
исповедуя Закон Будды; писал толкования, глубоко проникая в чистую суть Учения. Однако вся его слава "достойного монаха-толкователя" заключена для его потомков в заключениях/славословиях. В них он выступает достойным последователем своих предшественников-историков и в полной мере проявляет свой литературный талант. Расставляя по местам религиозные догматы и излагая изящные образцы буддийских канонов, он нанизывает на них биографический ряд — это подобно тому, как, изображая дракона, последним мастерским мазком нарисовать ему зрачок.
Приступая к детальному анализу этих шедевров ГСЧ, автор диссертации надеется, что сокровенный голос автора ГСЧ будет, наконец, услышан в мощном потоке истории, и не канет в лету.
2. Цели исследования
ГСЧ есть попытка преподать в жанре биографии конкретные примеры благочестия и подвижничества достойных монахов. Однако буддийская религиозная жизнь отличается от обычной жизни в миру и с трудом поддается обыденному пониманию — и это весьма удручающее обстоятельство. Достижения монахов, представленных в биографическом ряду ГСЧ, весьма различны; степень отстраненности от мира не одна и та же — обычное сознание с трудом воспринимает главную суть и путеводную нить монашеской жизни.
Предназначение заключений/славословий, пронизывающих
биографический ряд и являющихся его основным связующим звеном и одновременно разграничителем — служить более глубокому пониманию биографий. Заключения/славословия являются частью биографического ряда ГСЧ, однако, по сути, выступают самостоятельными произведениями и их двойное предназначение должно учитываться при исследовании. ГСЧ могут быть отнесены к разряду "смешанных биографий", но непременно включающих в себя образцы заключений/славословий.
"Смешанная биография" ШШ или " биография смешанного типа" Ш$1Ш 0Й— это термин, принятый для удобства каталогизации и не имеющий отношения к содержанию. Во времена династии Вэй /220"264/, Цзинь /265—420/ и Южных и северных династий /410—589/ они составляли 217 разделов и были весьма многообразны по содержанию. Как указывает Чжао
Шанъинь: Тексты биографий времен Вэй, Цзинь и Южных и северных династий можно разделить на два разряда: первые — биографии, принадлежащие историческим произведениям, в частности, "образцовым историям"; вторые — не вошедшие в образцовые истории или "смешанные биографии»
По существу же, и биографии из образцовых историй, и "смешанные биографии те и другие могут быть отнесены к смешанному типу. К примеру "Исторические записки" включают: 1. отдельные биографии, 2. совместные биографии, 3. прилагаемые биографии, 4. биографии по разделам. Первые повествуют о наиболее крупных и высокопоставленных деятелях, оставивших след в истории; вторые параллельно излагают биографии двух исторических персонажей, соединенных в одну биографию по принципу сходства или контраста /Цюй Юань и Цзя И; Лао-цзы и Хан Фэй-цзы/; третьи — биографии последователей, учеников, соратников, второстепенных по отношению к главному персонажу лиц четвертые — биографии, соединенные в особые разделы по признаку единства рода деятельности, заслуг на каком-либо поприще и т. д.
Биографии 10 разделов ГСЧ с некоторым основанием могут быть соотнесены с биографиями по разделам образцовой истории, кроме того, в памятнике присутствуют биографии, которые принято называть прилагаемыми /более двухсот в составе всего памятника/; наиболее крупным буддийским деятелям /Кумараджива, Дао-ань, Хуэй-юань, Фо Ту-дэн и др./ посвящены обширные "отдельные" биографии. Если же сравнивать ГСЧ с биографиями образцовых историй в отношении исторической достоверности, то буддийское собрание обладает тем же историческим статусом и подчиняется тем же критериям. Как указывает Ян Чжэньжунь, "биография отвечает двойному требованию — достоверности и художественности — и это почти невыполнимое условие для биографа. В связи с этим многие мэтры указывают на то, что среди всех искусств словесности биография подвержена наибольшим ограничениями и является одним из самых трудных. В излишней погоне литературностью и занимательностью нелегко выявить роль действующего лица в истории, не утонуть в мелких подробностях и фактах. Прожить реальную жизнь героя способен только тот, кому удалось соблюсти историческую объективность и достоверность, при этом не утеряв литературных достоинств.
Руководствуясь безусловно справедливой установкой Ян Чжэнъчжуня, диссертационное исследование монашеских биографий необходимо разделить на 2 аспекта.
1. Исторический
Описания лиц, событий, явлений обязательно должны соответствовать историческому оригиналу и доподлинно отражать исторический дух эпохи; объективность должна быть абсолютной и обеспечивать высокую степень достоверности.
2. Литературный
Литературное обрамление, описания обстоятельств происходящего, углубленное изображение исторических деятелей, образующие уровень восприятия.
Сочетание исторического и литературного аспектов создает трудно преодолимые трудности: биограф не имеет права ни на шаг отклониться ни в ту, ни другую сторону; читатель обязан улавливать тончайшую грань между тем и другим.
Что касается исследования заключений/славословий, то они в полной мере содержат оба эти аспекта и к тому же оказываются чрезвычайно полезными для изучения внутреннего идейного содержания монашеских жизнеописаний. Заключения/славословия — это часть биографий, но помимо собственного исторического и литературного значения, имеют чрезвычайное влияние, в особенности в плане моральных оценок. Согласно этому настоящее
исследование включает исторический и литературный аспекты, рассматривает роль и значение заключений/славословий в ГСЧ, а также их литературный стиль.
3. Исследовательская база «Жизнеописаний» Гао Сэн Чжуань
Обозревая своих предшественников, попытаемся обнаружить в их исследованиях — сравнительно редких в прошлом и весьма многочисленных в настоящем — те аргументы, которые могут быть положены в основу концептуального подхода к заключениям/славословиям Хуэй-цзяо. Наиболее важные исследования по ГСЧ принадлежат Макита Тайре, Яманоути Синке, Чжэн Юйцину, Су Цзиньжэню, Чэнь Хуну и Тан Луну.10 " п 13 ы 15 Среди русскоязычных авторов следует отметить М.Е.Ермакова. Доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского филиала Института востоковедения РАН, синолог М. Е. Ермаков многие годы плодотворно занимается переводом и исследованием ГСЧ. Его исследование содержит подробную историю изучения памятника, комментированные сведения об авторе, очерк становления буддийской историографии Китая, исследование некоторых элементов исторической концепции ГСЧ, последовательное рассмотрение ГСЧ в аспектах мировой, затем китайской и буддийской историографии.
Его исследования по ГСЧ опубликованы вместе с переводом на русский язык Раздела 1. ГСЧ: Переводчики.16 В ближайшее время будет опубликован Раздел 2: Толкователи.
Исследования этих ученых представляют собой или компендиум древних
исторических сведений, или собрание эссе, или библиографические разыскания. Или авторы рассуждают о литературных достоинствах памятника, или /как Макита Тайре/ исследуют создание памятника. По большей части исследователи концентрируют свое внимание на распределении материалов ГСЧ по 10 разделам и на создании ГСЧ, т. е. источниках. Относительно полное исследование ГСЧ принадлежит современному китайскому ученому Чжэн Юйцину. Кроме названных аспектов он провел исследование по истории текста, его географии и даже стиля. Однако исследовательская задача этого, безусловно, наиболее основательного исследования по ГСЧ — весь текст памятника. Что же касается заключений/славословий, то он пункт за пунктом излагает аргументацию Хуэй-цзяо, в частности, устанавливая, что автор-составитель ГСЧ весьма осторожен при отборе и использовании источников. В концептуальном же плане, как и все специальные исследования по ГСЧ, исследование Чжэн Юйцина ограничивается рассуждениями по поводу некоторых пассажей из предисловия Хуэй-цзяо и на этом основании проводит изучение всего комплекса проблем.
Заключения/славословия — это по-преимуществу историографическая традиция, и при изучении ближайшего окружения ГСЧ по таким аспектам, как развитие историографии, широкое распространение комментированной истории, оценка исторических деятелей, короткий рассказ об удивительном и др., мы активно используем результаты многих специальных исследований: Заключения/славословия в историях и "Господин астролог говорит..." в "Исторических записках"Лу Яодуна, "Исследование заключений/славословий в "Истории династии /Ранняя/ Хань Чэнь Цзина,"18 "Рассказы о необычайном династий Вэй и Цзинь в связи с историописанием" вновь Лу Яодуна"19 и др.
Что касается специальных углубленных исследований по биографии, то существуют "Биографология" Ван Вэньюаня,20 "Общий очерк биографии" Чжу Вэньхуа, "Исторический очерк китайской биографической литературы" Ян
Чжэнжуня,22 Исторический очерк биографической литературы династий Хань, Вэй, Шести династий" Ли Сянняня, История китайской биографической литературы" под редакцией Хань Чжаоцы24 и др.
Литература, имеющая отношение к материалам ГСЧ может быть подразделена следующим образом:
1. Сравнительное изучение монашеских биографий и их взаимосвязи. Здесь следует упомянуть "Сравнительный взгляд на "Выдержки из
"Жизнеописаний знаменитых монахов" и "Жизнеописания достойных монахов" Чэнь Шицяня,25 "Версия биографии Дао-аня из рукописи "Жизнеописаний достойных монахов" монастыря Исияма" ИваІ(Макита) Тайре, Жизнеописания достойных монахов" четырех династий" Цай Хуэймина,27 "Три собрания биографий монахов Южных династий" Сатомити Норио и др.
2. Разработка содержания 10 разделов.
Представлены большим рядом исследований: "Значение нравоучительных примеров в исторических представлениях Ши Хуэй-цзяо" Кириноя Сойти, "Хуэй-цзяо о "Принесших себя в жертву" Мидзуо Гэннобу; "Монашеская аскеза и пост в лянских "Жизнеописаниях достойных монахов" Сакуно Мицуаки;31 "Самосозерцание и чаньский монах Дхармашри по материалам лянских, танских и сунских "Жизнеописаний достойных монахов" Суяма Нагахару;32 "О чудотворцах в лянских "Жизнеописаниях достойных монахов"
I
Танака Таканобу; "Исследование по историко-биографической и
библиографической литературе китайского буддизма, принадлежащей шрамана, изучающих виная" Цао Шибана.3
"Чудотворение, аскеза и медитация в лянских и танских "Жизнеописаниях достойных монахов" Фунамото Кадзунори,35 "Жизнеописание Дхармаракши из лянских "Жизнеописаний достойных монахов" Ши Мин-фу и др.
Преимущество разработок по десяти разделам ГСЧ состоит в глубоком проникновении в биографические аспекты, что позволяет уяснить содержание биографий и их взаимосвязь с социальными и идейными течениями того времени. Однако эти исследования касаются содержания только разделов памятника и не способны объять его методы и общую концепцию.
3. Использование материалов ГСЧ
Материалы ГСЧ становятся базовой основой источниковедческих разработок: "Исторические материалы по литературе в "Жизнеописаниях достойных монахов" Цай Инсюня, "История средневекового Китая по Жизнеописаниям достойных монахов" Лян Цичао38 и др.
4. Исследование концептуальных основ ГСЧ
Представлены работами "Biogrophy and Hagiography. Hui-chiao s"Lives of Eminent monks» Артура Райта n"Biographies of Eminent Monks in a Comparative Perspective : The Function of the Holy in Medieval Chinese Buddhism "Синохара Коити, «Тип чудотворца в «Жизнеописаниях достойных монахов» Ли Фэнмоу,41 Историческое значение биографий монахов в «Истории Цзинь» Цао Шибана42 и его же «Относительно с древности и поныне существующих двух способов классификации и порядка составления биографий буддийских монахов.
Приведенные статьи исследуют принципы, которыми автор ГСЧ руководствовался при редактировании ГСЧ, и близко подходят к методологическим основам памятника. Эти мастерские исследования существенно подняли уровень исследования ГСЧ, прояснив многие темные места биографического ряда и установив наиболее ключевые подходы к изучению памятника. Продолжая настаивать на том, что сердцевиной ГСЧ и ключом к их пониманию являются заключения/славословия, я отдаю должное тому значению и вкладу, которые они внесли в изучение структуры и размещение материалов, доктринальной основы памятника.
Ли Фэнмоу, рассмотревший раздел "Чудотворцы", указывает на то, что чудотворение лишь паллиативное средство или "уловка" на пути освобождения и ухода в нирвану. В статье использованы материалы заключения/славословия к разделу, где автор ГСЧ рассуждает об окончательной и ближайшей, промежуточной цели буддистов.
В одном из своих исследований Цао Шибан обращает внимание на то место, которое монашеские биографии заняли в официальной историографии, и в другом — строго обозначает принципы систематизации, существующие в буддийской биографической традиции. Исследование господина Цао по систематизации буддийских биографий и большой ряд других его трудов, безусловно, внесли значимый вклад в изучение ГСЧ.
Среди других концептуальных исследований по ГСЧ выделяется статья Синохаро Коити, обозначившая новую тенденцию в прочтении ГСЧ. Он, прежде всего, опровергает оценку А. Райта деятельности чудотворцев в ГСЧ и выражает несогласие с американским и некоторыми другими учеными, анализирующими содержание памятника исключительно на материале
предисловия, со своей стороны полагая, что у предисловия Хуэй-цзяо были иные задачи, а между предисловием, и основным текстом — огромная дистанция. В связи с этим Синохаро Хисао полагает, что при изучении ГСЧ главное внимание следует уделять "отдельной биографии", а не редакторским особенностям памятника. И, наконец, он также обращает внимание на то, что главные положения памятника заимствованы у монаха Бао-чана, автора МСЦ.
По поводу вышеизложенного заметим, что Синохаро Коити, безусловно, имеет право на собственное суждение, однако приведем мнения и его оппонентов. По поводу суждения о наибольшем влиянии Бао-чана на авторскую концепцию Хуэй-цзяо существует мнение Чжэн Юйцина о том, что непосредственное влияние на Хуэй-цзяо оказал Сэн-ю /445—518/, автор составитель "Собрания сведений о переводах Трипитаки", включающего биографии переводчиков. Эта же точка зрения была высказана Чжэн Юйцином в отношении духовной буддийской преемственности Хуэй-цзяо и постоянно подтверждается результатами анализа памятника. От себя заметим, что концептуальная преемственность ГСЧ восходит не к одному источнику, но апробируют множество влияний. Вплоть до того, что письменные тексты заключений/славословий — чистые образчики авторского начала ГСЧ — не питаются ли они традицией биографий образцовых историй и ограничены ли исключительно буддийским содержанием. Или следует устранить из своего исследования аспекты влияния традиционной историографии и конфуцианства?! По мере установления авторской позиции в заключениях/славословиях, мы подробно остановимся на процессе формирования и содержания заключений/славословий в традиционной историографии. По поводу суждения Синохаро Коити о необходимости делать упор на отдельных биографиях в обход редакторских установок, то следует внести существенные коррективы. Действительно, "отдельные биографии" ГСЧ — это по большей части собранные и в неизменном виде переданные тексты: степень возможности инноваций здесь крайне мала. Конечно, сохраняя неизменным основной биографический материал, Хуэй-цзяо мог внести дополнения к тексту, но поскольку тексты источников утеряны и сопоставления невозможны, о таких дополнениях остается только предполагать.
Однако важная особенность ГСЧ есть введение критерия "достоинства",
наделенного "добродетелью четырех степеней" и совершающих "три благие деяния"44 и в соответствии ним распределение биографий по 10 разделам. И разве этот критерий, проходящий через все собрание, не является "редакторской установкой всего биографического ряда и не достоин рассмотрения? Если упустить из виду эти "редакторские установки", то "отдельные биографии" ГСЧ станут нагромождением материала без смысла и системы!
В связи с указанием Хуэй-цзяо "Если не таких мужей, то кого же еще помещать историю"45 изучение заключений/славословий становится еще более актуальным. В заключении/славословии каждого раздела прямо изложена его главная концепция, приведены увещевания, нарекания и хвалебные пассажи. Конечно лее, скрытым намерением господина Синохаро Коити было заставить читателя обратить взор непосредственно на содержание биографического текста, однако это не вполне справедливо по отношению к тем местам памятника, где выражены личные устремления автора-составителя.
Исходя из вышеизложенного относительно ГСЧ, диссертант полагает, что Хуэй-цзяо наиболее полно и глубоко выражает себя в заключениях/ славословиях. Поскольку заключения/славословия в ГСЧ изучены недостаточно, нам предстоит в первую очередь проследить их истоки, а затем перейти к содержанию, литературному стилю и авторской манере. Это и будет основное содержание диссертации. Помимо этого, взяв за основу уже имеющиеся концептуальные разработки, подробно исследуем классификацию текстов биографий по разделам и внутреннее содержание разделов. В
частности, в концептуальной разработке Ли Фэнмоу 46 исследованы особенности "рассказов об удивительном" и предложен кардинальный вывод о природе отличия обычного от необычайного в этом жанре: взаимосвязь Инь-Ян, рождающих обилие вещей — обычно, а отдельно Инь и отдельно Ян — необычайно; жизнь, живые существа, изменение, любое движение — обычно, а смерть, нежить, болезнь, неизменное движение — необычайно. Проходя через превращения, соединяя обычное и необычайное, эти сюжеты сводятся к обязательной схеме изложения: реальность — чудо — реальность.
Если говорить о категории лиц, представленных в ГСЧ, то самоотверженный путь монаха по "возвышению над обыденным и обретении святости" излагается по следующей схеме: обычный человек — (религиозное совершенствование) — достойный монах — спаситель людей.
Эти установки не совпадают с западными христианскими понятиями святости и обыденного, отличается само соотношение между достойным монахом и обыденным человеком: обыденный человек способен пройти путь совершенствования и стать достойным монахом. Биография монаха — это, прежде всего историческая биография. Однако это и попытка автора возвысить "достойное монашество", соединив с читателем свои помыслы о претворении его идеала в жизнь, отмеченные соединением духа реальности с буддийскими принципами. Этот эффект присутствия религиозного содержания и проповеди вполне очевиден и четко отличает ГСЧ от светской биографии.
Для выяснения вопроса соотносимости китайской и христианской агиографической литературой, мы разобьём задачу сравнения житий и ГСЧ на три взаимодополняемых раздела:
1). Сравнение концепций святости в буддизме и христианстве.
2). Сравнение житий и ГСЧ, как источников достоверной исторической, биографической информации, принципы формирования.
3). Сравнение биографической типологии персонажей описанных в этих памятниках.
Для полного раскрытия сходств и различий, в обоих случаях, мы рассмотрим агиографические материалы в историческом и литературном
аспектах.
В качестве исследовательской базы мы привлечём «Четьи Минеи» Дмитрия Ростовского, как текст максимально приближенный к ГСЧ в плане формы. В качестве дополнительных источников мы так же будем привлекать материалы авторитетов в области исследования православной догматики и агиографии: профессора Московской духовной академии Е.Е. Голубинского, митрополита Макария (Булгакова), богослова протоиерея Сергия Булгакова, доктора философских наук, профессора II.С. Гордиенко и др. Так же в некоторых случаях мы будем обращаться к работе протоиерея Александра Державина, который исследовал в своей диссертации «Четьи Минеи святителя Дмитрия митрополита Ростовского, как церковно-исторический и литературный памятник» сходные с нашими вопросы.
Установив литературную принадлежность биографий и заключений ГСЧ и их художественные особенности, нам удастся приблизиться к замыслу автора и оценить достоинства произведения.
4. Подходы к исследованию
Предыдущие исследования по ГСЧ по необходимости касались исторического содержания биографий и в малой степени аспектов подбора, составления и написания. Однако заключения/славословия — это те каналы, через которые проходит диалог между автором собрания и читателем: их роль значение в биографическом корпусе ГСЧ невозможно переоценить. Тем более это верно в отношении тех биографий, которые возможно написаны при участии Хуэй-цзяо. В отличие от своих предшественников,47 изучающих биографии, как они есть, мы приблизимся на один шаг к - пониманию "почему они таковы". Поскольку заключения/славословия имеют также интерес и в аспекте понимания биографического содержания ГСЧ, исследование будет проведено в двух аспектах.
1. Исторический аспект
В историческом аспекте в полной мере раскрывается процесс складывания, развития и само значение заключений/славословий. Историзм или достоверность впрямую связаны с биографическим содержанием ГСЧ, и его истолкование и раскрытие в заключениях/славословиях имеет собственную традицию, подтверждая тезис о единстве теории и практики. Хуэй-цзяо воплотил в биографиях монахов универсальную критическую теорию и попытался преподать обобщенный идеальный образ монаха, с позиции буддийской апологетики отвечающий на критику буддизма со стороны современного общества. В заключениях/славословиях автор не только всесторонне излагает концептуальные основы и принципы памятника, но и проводит религиозную проповедь: то и другое доступно нашему рассмотрению и открыто для наших оценок.
2. Литературный аспект
Биография и заключение/славословие вступает в диалог с читателем в едином блоке и как цельное произведение. Однако интересы исследования ставят перед нами необходимое предварительное условие — установить жанровую принадлежность и особенности жанра заключений/славословий, включая разного рода аспекты содержания, манеру письма и художественный стиль. Наши научные предшественники, изучавшие место
заключений/славословий в традиционной китайской историографии и в историческом, и в литературном плане при различии подходов сходятся в главных выводах, которые будут представлены далее.
Наше полное убеждение, что содержание заключений/славословий отражает исключительно собственную позицию автора ГСЧ, которая, безусловно, сложилась во взаимосвязи идейных, религиозных, литературных и иных течений. Что касается стиля, то его разработка открывает новые возможности в понимании текста. Образцам его стиля подражали многочисленные последователи Хуэй-цзяо. Литературоведческий анализ текстов заключений/славословий способствует близкому знакомству с современной Хуэй-цзяо буддийской культурой и позволит углубиться в мировоззрение автора ГСЧ, положивших начало традиции монашеской биографии.
5. Последовательность исследования
Согласно вышеизложенному о двух аспектах изучения ГСЧ диссертация включает четыре главы в следующей последовательности.
Глава 1. Складывание заключений/славословий: исторический контекст.
Вначале попытаемся установить место заключений/славословий в традиционной биографической литературе, затем перейдем к проблеме их формирования, базовым основам содержания, структуре. В формальном аспекте мы рассмотрим распределение материалов ГСЧ по 10 разделам с соответствующими заключениями/славословиями, а затем в плане содержания раскроем и объясним взаимосвязь биографий и заключений/славословий, произведем оценку концепций, заложенных в заключениях/славословиях.
Эта глава знакомит с культурным контекстом заключений/славословий и дает возможность перейти от теоретических, общих к практическим, частным аспектам исследования.
Глава 2. Литературный аспект заключений/славословий
Обширная глава диссертации исследует литературное значение заключений/славословий в составе биографического собрания и содержит два аспекта: жанр и художественный стиль заключений/славословий. Вначале подробно рассмотрим место и значение жанра заключений/славословий в таком литературном явлении как "буддийская биография". Затем рассмотрим художественный стиль заключений/славословий, а также индивидуальную манеру письма автора ГСЧ.
Глава 3. Гао Сен Чжуань в свете европейской литературной традиции
Эта глава посвящена вопросу соотносимости китайской и христианской агиографической литературы. Здесь мы рассмотрим некоторые типические черты в формировании историко-литературных памятников агиографического жанра в христианской традиции преимущественно на примере агиографического жанра Древней Руси. Затем проведем сравнение житий и ГСЧ, как источников достоверной исторической, биографической информации, принципы формирования. Для полного раскрытия сходств и различий, в обоих случаях, мы рассмотрим агиографические материалы в историческом и литературном аспектах.
Глава 4. Заключение
В заключении мы вернемся к основным положениям диссертационной работы, попытаемся оценить преимущества и недостатки своего исследования и перспективы изучения ГСЧ
С самого начала настоящая диссертационная работа сосредоточена на главном и избегает привлечения не столь уж необходимых материалов: диссертант не хотел уподобиться тому "сюцаю, который продавал осла, и ни в одной из семи купчей не употребил слово "осел".
Основным исследуемым материалом диссертации являются
заключения/славословия, которые ряд ученых полагают в основном буддийскими произведениями и рассматривают исключительно как буддийские литературные образцы. В первой главе по ходу изложения мы по необходимости займемся их связью с китайской литературой и историографией с тем, чтобы расширить предмет изложения, а не ограничиваться только проблемами истории и доктрины буддизма. Тем самым мы поддержим диалог с другими научными дисциплинами. При этом строя концепцию диссертационной работы, мы избегали повторения очевидностей и пытались обойти общие места, от воображаемого обратиться к реальному, от второстепенного к главному и так изложить предмет, чтобы читатель, не чуждый его, смог удовлетворить свой интерес.
Исследование основано на тексте ГСЧ в японском издании Трипитаки "Тайсе синею Дайдзоке" ("Заново составленная Трипитака гг. Тайсе"). Т. 50, № 2059
К основному тексту диссертационной работы прилагаются переводы заключений/славословий к двум первым (и наиболее значимым) разделам ГСЧ "Переводчики" и "Толкователи", а также биографии Хуэй-цзяо в "Продолженных Жизнеописания достойных монахов" танского Дао-сюаня и памятной записки монаха Сэн-го о последних годах жизни Хуэй-цзяо.
Теоретические основы гармонизации промышленной и торговой политики предприятия через закон результата
Проблема большинства российских предприятий в настоящее время состоит в отсутствии согласованности у них промышленной и торговой политики. Если раньше, в условиях административно-командной системы, доминирующей, если не единственной, была промышленная политика, то при переходе к рыночным условиям хозяйствования приоритетной стала, как правило, торговая политика при неопределенности круга потребителей. Ранее в центре внимания были объемы, сроки производства, теперь — номенклатура продукции, издержки производства, цены и условия продажи. Тем не менее, все в совокупности представляет параметры производственно- коммерческой деятельности предприятия, которые по отдельности не обеспечивают достижение целевой функции предприятия. Необходимо органическое единство промышленной и торговой политик предприятия как в стратегических долгосрочных, так и краткосрочных целях, обеспечение их взаимосвязи и непротиворечивости, что характеризует гармонизацию этих политик. Политика (POLICY) — это общие ориентиры для действий и принятия решений, которые облегчают достижение целей [79, с. 691]. В самом общем виде политика включает принципы и нормы, которые определяют, в каком направлении могут осуществляться действия. Она направляет действия на достижение цели или выполнение задачи и объясняет, каким образом должны быть достигнуты цели. По сути дела, политика предназначена для сохранения постоянства целей, она создает возможности для предотвращения близоруких управленческих решений, основанных на сиюминутных требованиях. Она способствует выбору альтернативы не на основе амбиций менеджеров и их личных предпочтений, а в соответствии с целями предприятия. Поэтому политика обычно формулируется высшим руководством на длительный период времени. Политику менеджмент предприятия может разрабатывать и разрабатывает для различных сфер деятельности. Наиболее часто разрабатываются кадровая, социальная, учетная, инвестиционная политики. Реже разрабатываются инновационная, промышленная и торговая политики. Это связано с тем, что инновационную политику достаточно трудно сформировать на долговременную перспективу с учетом динамизма научно-технического прогресса и высокого уровня неопределенности направленности и вариативности изменений. Промышленную политику зачастую формально не отделяют от производственной стратегии. Торговую политику зачастую считают производной от производственной (промышленной). Достаточно часто разрабатывают политику более узкую, нежели торговую - политику рыночных коммуникаций — совокупность действий на рынке, направленных на создание положительного образа товара и его производителя, к инструментам которой относят рекламу, стимулирование продаж, связи с общественностью, спонсорство. Следует отметить определенное единство в подходах к промышленной и торговой политике в отечественной и зарубежной теории и практике. Чаще всего эти объекты целеустремленных действий находятся в центре внимание такого экономического субъекта, как государство. В микроэкономическом разрезе промышленная и торговая политики, как уже было отмечено, недостаточно разработанный теоретически и практически аспект. Автором в ходе проведенного исследования не найдено каноническое определение промышленной либо торговой политики предприятия. Отталкиваясь от общего понимания политики как таковой, попытаемся сформулировать интересующие понятия. Промышленная политика предприятия - общие ориентиры для действий и принятия решений относительно производства продукции. Промышленная политика включает такие элементы, как решения по номенклатуре и ассортименту продукции, решения по объему производства, решения по качеству продукции, решения по издержкам, решения по технологии, решения по оборудованию, решения по запасам, решения по организации производственного процесса, решения по структуре управления производством. Промышленная политика предприятия может находить отражение в следующих документах: - Устав предприятия - Миссия предприятия - Корпоративный кодекс поведения - Производственная программа - Бюджет предприятия - Калькуляция себестоимости - Положение о структуре предприятия - Бизнес-план предприятия - Внутренние стандарты - Система норм и нормативов - и других. Торговая политика предприятия - общие ориентиры для действий и принятия решений относительно доведения произведенной продукции до потребителя и ее реализации. Торговая политика включает такие элементы, как решения по поставщикам, решения по потребителям, решения по каналам распространения товара, решения по ценам, решения по рекламе, решения по связям с общественностью, решения по прибыли, решения по рентабельности, решения по рыночной доле предприятия, решения по торговым маркам. Торговая политика предприятия может находить отражение в следующих документах: - Портфель заказов - План сбыта - План материально-технического снабжения - Положение о фирменном стиле и его составляющих - PR —программа - Положение о постоянно действующих выставках - и других.
Закон результата как основа взаимодействия предприятия с потребителем продукции
В настоящее время в мировой литературе существует значительное количество определений маркетинга, и каждый из авторов может иметь свое «правильное» понятие этого термина, интерпретирующего объект с определенной, одной из возможных, точек зрения. Иначе говоря, один и тот же объект получает разные теоретические объяснения, в равной мере претендующие на истинность и признание в качестве научных.
На наш взгляд, более полное толкование маркетинга дано Е. Дихтлем и X. Хершгеном [47, с. 8], которые определяют его как принцип, средство и метод управления предприятием. Маркетинг, во-первых, это принцип управления предприятием, который заключается в последовательном направлении касающихся рынка решений на требования и нужды потребителей и покупателей. Во-вторых, маркетинг, как средство, означает усилия по получению преимуществ у потребителей по сравнению с конкурентами с помощью комплекса специальных рыночных мероприятий. В-третьих, маркетинг они описывают как систематический, опирающийся на современный инструментарий поиск решений.
Чтобы достичь безупречного маркетинга на операционном уровне, по М. Мак-Дональду и Т. Денисону [70, с. 32], существуют три механизма, используемые предприятием, независимо от отрасли, в котором оно работает.
Первый заключает в себе методику сбора, анализа и использования маркетинговой информации. При этом наиболее важно уделять внимание получению информации, обеспечивающей глубокое понимание мотивации покупателей к покупке. Концентрируясь на анализе деятельности конкурентов, можно легко потерять из вида потребителей.
Второй механизм действует в операционной части маркетинга и заключается в использовании измерения эффективности маркетинговой деятельности. По мере того как предприятие определяет и оттачивает критерии своей работы для удовлетворения потребителей от начала до конца, количество информации и размах анализа результативности растут. Правильная оценка эффективности труда позволяет увязывать ее с оплатой. Распределение выплат, согласно критериям эффективности, помогает усилить значимость удовлетворения покупательских запросов.
Третий механизм, помогающий предприятию достичь маркетингового превосходства, заключен в инвестировании обучения и развития персонала. Основная предпосылка такого подхода - в исключительном значении способности всего персонала предприятия осуществлять стратегию маркетинга. Вкладывая средства в текущие программы обучения работников, прививая своим сотрудникам передовые знания и умения, предприятие защищает свои конкурентные интересы. Компетентность, высокий уровень квалификации кадров являются важнейшими факторами выживания и реализации стратегии маркетинга.
Таким образом, понимание мотивации и поведения потребителя, является необходимым условием при разработке предприятиями новых товаров и мероприятий по их продвижению на рынок. Именно в форме эффективного взаимодействия фирмы и покупателя достигается получение максимального экономического эффекта, прочного положения на рынке. От способности руководства направить организацию на удовлетворение потребностей покупателей и активное формирование спроса зависит прибыль, рост и стабильность предприятия.
Ориентация на потребителя означает принципиальную позицию предприятия, которая отражается в стремлении всех его подразделений и сотрудников к быстрому и гибкому выявлению и удовлетворению запросов и требований фактических и потенциальных потребителей.
Потребитель является важнейшим субъектом деловых отношений, полноправным участником и регулятором коммерческой деятельности предприятия. Реализуя свои интересы, потребитель оказывает определяющее влияние на поведение предприятия на рынке.
Потребители независимы в своем выборе, поэтому они не могут управляться фирмой и ее службой маркетинга. Однако маркетинг может повлиять и на мотивацию, и на поведение, если предлагаемое изделие или услуга будут рассчитаны на удовлетворение нужд и ожиданий потребителя.
Упрощенно маркетинговая деятельность организации выглядит следующим образом. Вначале маркетинговая организация выявляет потребности потребителей. Затем она разрабатывает и осуществляет стратегии маркетинга для удовлетворения этих потребностей, воздействуя тем самым на потребителей. Наконец, анализируется реакция потребителей, с целью определить, насколько хорошо удовлетворяются их потребности. В итоге, главная задача маркетинга заключается скорее не в том, чтобы суметь принудить покупателя делать то, что отвечает интересам фирмы, а в том, чтобы побудить фирму действовать с учетом интересов потребителя.
Налаживание отношений с потребителем имеет следующие цели: 1) привлечение новых потребителей; 2) удержание старых потребителей; 3) продвижение новых продуктов и услуг; 4) проверка ведения рекламаций; 5) сокращение затрат.
Каждое предприятие должно постоянно работать над «созданием» новых покупателей путем их информирования и убеждения в достоинствах своей продукции. Особенно это важно, если в отрасли цены и качество конкурирующих продуктов аналогичны. Отсутствие маркетингового сопровождения товара существенно снижает уровень его конкурентоспособности и может быть оправдано лишь в условиях дефицитной экономики.
Учет маркетинговых затрат в. деятельности предприятия
Оценка эффективности работы маркетинговой службы предприятия - процесс достаточно сложный. Маркетинговая деятельность на предприятии может включать комплекс функций и подфункций, затрагивающий все сферы деятельности предприятия по вертикали и горизонтали и превращающий фирму в единую систему. Маркетинг начинается до процесса производства товаров с аналитической функции, участвует в производстве товаров, которое основано на инновационном процессе, ориентированном на потребителя, включает в себя сбытовые мероприятия, а также вопросы организации планирования и контроля всей этой деятельности. Масштабы маркетинга чрезвычайно широки. Он связан с ценообразованием, складированием, упаковкой, созданием торговой марки, сбытом, управлением торговым персоналом, кредитом, транспортированием, социальной ответственностью, размещением магазинов. Кроме того, в его рамки входит изучение потребителей, отношения с общественностью, рыночные исследования, планирование товаров и предоставление гарантии. Поэтому всю маркетинговую деятельность необходимо подразделить на стратегическую деятельность и тактику маркетинга. Стратегическая деятельность маркетинга включает сбор информации, анализ и планирование. При этом решаются следующие задачи: - исследование факторов, определяющих структуру и динамику потребительского спроса на продукцию предприятия; - изучение спроса на продукцию предприятия и разработка прогнозов , потребности в выпускаемой продукции; - определение конкурентоспособности продукции предприятия; - исследование потребительских свойств производимой продукции и предъявляемых к ним требований; - ориентация разработчиков и производства на выполнение требований потребителей к выпускаемой продукции; - разработка прогнозов конъюнктуры рынка, платежеспособного спроса, перспектив развития предприятия, номенклатуры продукции, планируемой к постановке на производство, и цен; - разработка стратегии маркетинга; - выработка рекомендаций по формированию производственных мощностей и плана производства. Контакты с клиентами, распределение и обслуживание составляют тактику маркетинга. При этом определяются наиболее эффективные направления проведения коммуникационной политики и организуются все необходимые виды рекламы и продвижения товара, а также связей с общественностью. Кроме этого, тактика включает подготовку и заключение договоров на поставку готовой продукции, организацию оптовой торговли продукцией, ее торгового и технического обслуживания. Результаты стратегической деятельности маркетинга проявляются через долгий период и, в конечном счете, отражаются в результатах финансовой деятельности всего предприятия. Тактические результаты проявляются быстрее и соотносятся с конкретными действиями. Маркетинг рассчитан на долгосрочную перспективу, и его цели отражают общие задачи предприятия. Цели маркетинга — это критерии результативности, которые руководство компании устанавливает для отдельного товара, коммерческого подразделения или компании в целом. Цели маркетинга на уровне компании или коммерческого подразделения формулируются в виде общих задач по обеспечению выживаемости, проведению антикризисной политики, поддержанию потенциала успеха, реализации возможностей, а также, более конкретных показателей прибыли на ближайшие 5 лет. Цели маркетинга применительно к отдельным товарам формулируются в виде объемов продаж, доли рынка и прибыли на следующий год. Четко сформулированные цели предопределяют направления разработки маркетинговых стратегий фирмы, которые уточняются или пересматриваются на базе осуществленного комплекса маркетингового исследования. Таким образом, получателями эффекта от маркетинговой деятельности выступают предприятие, собственно служба маркетинга и непосредственно потребители. Попытаемся определить эффект, получаемый предприятием и службой маркетинга, учитывая взаимосвязь и взаимовлияние эффектов, достигаемых в ходе их деятельности. Эффектом маркетинговой деятельности должен считаться тот, который был создан ею и зависит от характера, направления и интенсивности ее воздействия. Определим экономический эффект маркетинга как разницу между результатами экономической деятельности и затратами, произведенными для их получения и использования. Какие критерии чаще всего используют при оценке маркетинговых результатов? Отвечая на этот вопрос, Г. Ассэль[11, с. 718] приводит данные опроса 233 американских фирм, согласно которому чаще всего прибегают более чем к одному критерию. При этом наиболее распространенным является объем продаж (88% обследованных компаний), следующий по популярности критерий - маржинальный доход (44%), а затем чистая прибыль (30%). Поскольку продажи не всегда связаны с прибылью, тенденция не использования критерия прибыльности грозит возникновением потерь.
Система мотивации труда на предприятии и ее совершенствование
Деятельность человека всегда обусловлена реально существующими интересами: люди стремятся чего-нибудь достичь, чего-то избежать. Интерес человека к чему-либо проявляется в двух основных формах: социально-экономической и психологической. Социально-экономический интерес — это реальная причина социальных действий, лежащая в основе непосредственных побуждений, мотивов, идей — участвующих в них индивидов, социальных групп. При этом объективным основанием интересов являются экономические отношения данного общества. Экономические интересы — это побудительные мотивы хозяйственной деятельности людей, обусловленные их местом в системе отношений собственности и общественного разделения труда, присущими им потребностями. Психологический интерес, в свою очередь, - это отношение личности к предмету как к чему-то для него ценному, привлекательному. Мотивация (как процесс) - есть процесс эмоционально-чувственного сопоставления образа своей потребности с образом внешнего предмета, претендента на предмет потребности. Мотивация (как механизм) - это внутренний психический механизм человека, который обеспечивает опознание предмета, соответствующего потребности, и запускает направленное поведение по присвоению этого предмета, если он действительно соответствует потребности. Таким образом, мотивацию труда можно охарактеризовать как стремление работника удовлетворить потребности, получить определенные блага, посредством трудовой деятельности. При этом в структуру мотива труда входят: потребность, которую хочет удовлетворить работник; благо, способное удовлетворить эту потребность; трудовое действие, необходимое для получения блага; издержки материального и морального характера, связанные с осуществлением трудового действия. В результате, формирование мотивов труда у работника происходит, если в распоряжении общества или субъекта управления имеется необходимый набор благ, соответствующий социально обусловленным потребностям человека; для получения этих благ необходимы трудовые усилия работника и трудовая деятельность позволяет получить эти блага с наименьшими материальными и моральными издержками, чем любые другие виды деятельности. В профессиональную трудовую деятельность человек вступает с уже сформированным ценностным сознанием. Усвоенные индивидуумом трудовые нормы и ценности придают смысл всей дальнейшей трудовой деятельности, определяют образ жизни. Работник знает, какие интересы хотел бы реализовать посредством труда. Однако реальная производительная среда заставляет его пересмотреть свои ценностные ориентации, приблизить их к действительности. В итоге формируется практический пласт трудового сознания, обусловленный, с одной стороны, ценностными ориентациями личности, а с другой — конкретными обстоятельствами профессиональной трудовой жизни. Практические требования к работе обуславливают конкретную мотивацию, которая в отличие от ценностного сознания, определяющего смысл и перспективные цели трудовой деятельности, предопределяют в основном выбор путей и способов их реализации. Люди, сознательно оценивая возможные варианты поведения, стараются выбрать наиболее короткий путь к желаемому результату. Мотив труда формируется только в том случае, когда трудовая деятельность если не единственное, то основное возможное условие получения блага. Степень актуальности той или иной потребности для работника определяется силой мотива. Чем насущнее нужда в том или ином благе, тем сильнее стремление его получить, тем активнее действует работник в выбранном им направлении. В общем, с определенной степенью условности выделяют следующие разновидности мотивов к труду: 1. Потребность быть в коллективе, особенно характерная для «восточного» стиля управления, включающего групповую модель, отсутствие индивидуального соревнования, корпоративную культуру и прочее. 2. Мотив личного самоутверждения, характерный для значительного числа работников преимущественно молодого и зрелого возраста, сотрудников высокой квалификации. 3. Мотив самостоятельности присущ работникам с хозяйской мотивацией, которые готовы жертвовать стабильностью взамен установки быть хозяином и самостоятельно вести свое дело. Работники предпочитают риск, активный поиск новых решений, новые виды деятельности. 4. Мотив надежности или стабильности. Данный мотив противоположен мотиву самостоятельности. Предпочтение работников отдается стабильности бытия и деятельности. 5. Мотив приобретения нового лежит в основе многих элементов рыночного управления. Работник, благодаря труду, желает приобрести новые знания, вещи и прочие блага. 6. Мотив справедливости. Одним из постоянных стремлений людей является желание получить справедливую оценку своим действиям. Несоблюдение справедливого соотношения между воспринимаемыми затратами и вознаграждениями работника и других людей ведет к демотивации индивида и негативным последствиям.
