Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Влияние коалиционного взаимодействия на формирование партийных систем в пост-коммунистических странах. 16
1. Формирование партийных систем 18
2. Теории коалиций 26
З.Формальные дедуктивные теории 28
4.Индуктивные теории 35
5. Теоретическая модель 38
5.1.Теории коалиций и пост-коммунистический контекст: границы применения... 38
5.2 Общее описание модели 40
5.3 Определение понятий 42
5.4 Описание модели 51
6. Заключение 53
Глава 2. Институциональный дизайн и коалиционная политика партий: на примере Польши, России, Украины 56
1. Польша 57
2.Россия 72
З.Украина 83
4. Результаты анализа 98
5. Заключение 102
Глава 3. Распределение коалиционной прибыли 104
1. Методологические основания 105
2. Результаты анализа 112
3. Заключение 119
Заключение 121
Введение к работе
Актуальность темы. В демократических государствах партиям принадлежит центральное место в процессе принятия решений. В России же влияние партий на политическую жизнь страны незначительно.
Опыт западных стран показывает, что развитая, консолидированная демократия едва ли возможна без полновесной партийной системы и влиятельных партий. Соответственно, перспективы консолидации демократии в России можно увязать с перспективами развития партийной системы и института партий в целом. Возникает вопрос, каким образом в настоящий момент трансформируется российская партийная система. Ответ на этот вопрос позволит прояснить, приведет ли логика эволюции российской партийной системы к повышению роли партий в процессе принятия решений.
Одним из элементов процесса трансформации партийной системы является коалиционное взаимодействие партий. Изучение этой формы межпартийного взаимодействия позволит обогатить наши знания о российских партиях в целом, с точки зрения их мотивации, организационного развития, их роли в процессе принятия решений. Пока влияние партий на проводимый политический курс незначительно, данная ситуация часто объясняется отсутствием крупных партий и преобладанием малых. Строительство коалиций является одним из механизмов повышения статуса политических партий как наиболее важного участника политического процесса в России.
Изучение становления партий и партийной системы в России является одним из наиболее популярных направлений в отечественной политической науке. Однако до сих партийные коалиции оставались на обочине большинства исследований. Данная ситуация в значительной мере обедняет наши знания о процессе формирования партийной системы в России. Использование подхода, выработанного на основе теорий коалиций, позволит по-новому взглянуть на развитие российских партий и партийных систем в пост-коммунистических странах в целом. Бесспорно, что рождение партий и партийных систем проходит в новых демократиях Восточной Европы иначе, чем это происходило в старых демократиях Запада. Сказываются другие внешнеполитические условия, другая внутриполитическая обстановка, другая
4 социальная структура восточноевропейских обществ. Новая реальность требует новых исследовательских подходов.
Таким образом, актуальность данной работы определяется, с одной стороны, важностью изучения становления партийной системы в России как одного из краеугольных камней стабильной демократии, а с другой стороны - необходимостью выработки новых подходов в исследовании партийных систем в посткоммунистических демократиях.
Основная цель исследования - выявить влияние коалиционного взаимодействия партий на процесс снижения числа партий в партийной системы в России. Для описания партийных систем обычно используются две основные характеристики - показатель эффективного числа партий (количественный показатель, в обобщенном виде показывающий число партий в системе) и электоральная неустойчивость (количественный показатель, отражающий процент избирателей, проголосовавших за одни и те же партии на двух последующих выборах). Данное исследование будет посвящено изучению влияния коалиционного строительства на снижение числа партий в системе. Для достижения поставленной цели планируется решить следующие взаимосвязанные научные задачи:
проанализировать теории формирования партийных систем;
определить значимость партийных коалиций для консолидации партийных систем в пост-коммунистических странах;
на основе существующих подходов создать адекватную теоретическую модель для объяснения коалиционных взаимодействий партий в пост-коммунистических странах;
выявить наиболее значимые институциональные факторы, определяющие коалиционную политику партий;
провести сравнительный анализ влияния институционального дизайна на коалиционные процессы в партийной системе для определения сходства и отличия российского случая.
Объектом исследования являются коалиционные взаимодействия российских партий в 1993-2002 годах.
Предметом исследования является влияние коалиционных взаимодействий российских партий на процесс дефрагментации партийной системы.
5 Проблема исследования. Основные теории коалиций, разработанные западными учеными, были созданы на базе анализа коалиционных правительств в парламентских системах. В российском случае мы видим, что партии создают как предвыборные, так и парламентские коалиции в условиях президентско-парламентской системы, где партии не участвуют в непосредственном формировании правительства. Сразу же возникает вопрос, какие причины побуждают партии заключать коалиционные соглашения? При более внимательном рассмотрении данного феномена мы наблюдаем, что ответ носит системный характер. Коалиционное взаимодействие российских партий в исследуемый период объясняется совершенно другими факторами, чем в стабильных парламентских демократиях. Данный процесс имеет прямое отношение к формированию стабильной партийной системы, это один из механизмов по снижению числа партий. Принципы партийного коалиционного строительства идентичны существующим в парламентских системах, однако, кардинально меняется значение партийных коалиций для новых посткоммунистических демократиях. В данной работе предпринята попытка вписать происходящие коалиционные взаимодействия в более общий процесс стабилизации партийной системы в России.
Степень разработанности проблемы. Проблемы формирования российской партийной системы оказались одной из наиболее популярных тем в отечественной политической науке. Исследователи сходятся во мнении, что партийная система в России находится лишь пока в стадии становления. Выделяются несколько факторов, которые оказывают влияние на этот процесс. Политические факторы, такие как внутриэлитная борьба, перерастающая в электоральную конкуренцию, неспособность одной из противоборствующих сторон добиться окончательной победы, способны создать ситуацию неразрешимого конфликта. Это заставляет политических акторов мобилизовывать дополнительные ресурсы, в том числе создавать (или прибегать к услугам) партии в свою поддержку1. Данная картина была типична как для общенационального уровня, так и для регионального.
Особое внимание уделяется значению институциональных условий. Практически все исследователи отмечают, что современный этап формирования
' Политические партии, движения и организации в современной России на рубеже веков.// Аналитический справочник. Под ред. И. Н. Барыгина. СПб.: Изд-во Михайлова В.А.,1999. С.51-56.
партийной системы в России связан с конституционной и избирательной реформами 1993 года. Одни ученые делают упор на введении смешанной электоральной формулы, благодаря которой стали возможны выборы по партийным спискам, что, по их мнению, послужило катализатором развития партий в России. Выборы в Государственную Думу стали носить ярко выраженный партийный характер, в структуре парламента стали преобладать вместо комитетов партийные фракции . Введение 5-% барьера способствовало снижению роста фрагментации партийной системы. В то же время проявились и некоторые побочные эффекты избирательной системы. Среди них можно выделить появление большого числа независимых кандидатов, участие в выборах большого числа корпоративных организаций типа Союза работников жилищно-коммунального хозяйства. В целом, исследователи оценивают положительную роль избирательной системы на развитие партийной системы в России.
Иные оценки встречаются в отношении конституционной реформы. Согласно классификации М.Шугарта, введенная система разделения властей может быть охарактеризована как «президентско-парламентская система с сильным президентом»3. Данную модель можно обозначить как форму правления с весьма ограниченным влиянием парламента на политический курс и состав правительства, а также почти с безграничным контролем президента над правительством. Существует довольно широко распространенное мнение, что президентские режимы плохо сочетаются с сильными партиями, так как они стимулируют становление нестабильной партийной системы4. Американский политолог С.Мэйнуоринг показал, что президентские режимы обычно плохо уживаются с партийными системами, где более двух партий5. А.Лейпхартом совмещение президентско-парламентской модели со смешанной электоральной формулой называлось как одно из наиболее неблагоприятных для новых демократий6.
2 Remington Т., Smith S. The Politics of Institutional Choice. The Formation of Russian State Duma.
Princeton, Princeton University Press, 2001.
3 Shugart M. Executive-Legislative Relations in Post-Communist Europe.// Transition, 1996. December 13.
P.6-11
4 Напр. LinzJ. The Perils of Presidentionalism. //Journal of Democracy, 1990. Vol.1, No.l. Pp.51 -69.
5 Mainwaring S. Presidentialism, Multipartism, and Democracy: The Difficult Combination. II Comparative
Political Studies. 1993. Vol.26. №2.
6 Лейпхарт А. Конституционные альтернативы для новых демократий. // Полис, 1995. №2. С. 135-146.
7 Институциональная парадигма изучения партийных систем использовалась и для изучения партийной коалиционной политики. Стоит отметить, что научный интерес к этой проблеме в России оказался невелик. Например, С.Елисеев считал, что коалиционная политика в России не имеет в настоящий момент серьезных перспектив по причине глубокого социокультурного кризиса и наличия у разных социальных групп разнородных систем ценностных ориентации, препятствующих формированию дееспособных, устойчивых коалиций7. Нам кажется, что это сильное преувеличение. Одной из первых серьезных работ, посвященных коалиционной политике партий в России, была работа Т.Шмачковой . Статья включала в себя обзор самых известных теоретических подходов изучения коалиций с точки зрения их применимости к российским реалиям. Исследователь концептуально разделила понятие политического блока и коалиции. Блок, в отличие от коалиции, это нестабильное объединение разнородных сил, движений, направленное против кого-то, а не для чего-то. Пока, считала Т.Шмачкова, на российской сцене преобладают именно блоки. По ее мнению, наиболее адекватным для российского казуса являлся индуктивный подход Г.Придхема. Т.Шмачкова подчеркнула важность коалиционной политики для повышения партиями своего влияния на процесс принятия решений. Через ее статью красной нитью проходило недоумение, почему же российские партии не прибегают к строительству коалиций.
В полемику с Т.Шмачковой вступил В.Гельман9. Он показал, что существуют черты институционального дизайна, которые препятствуют строительству прочных парламентских коалиций. Во-первых, российские партии, даже будучи напрямую представленными в правительстве, оказались неспособными реализовывать свою правительственную программу, поскольку курс правительства зависит от позиции президента и его администрации. Во-вторых, по российской Конституции Государственная Дума не обладает влиянием на состав и политику правительства, соответственно отпадает потребность в формировании проправительственных (равно
7 Елисеев С. Рациональный выбор: политические партии, власть и коалиции. // Рациональный выбор в
политике и управлении. Под ред. Л. В. Сморгунова. СПб, Издательство Санкт-Петербургского
Университета, 1998. С. 35-52.
8 Шмачкова Т. Теории коалиций и становление российской многопартийности (методики
рационализации политического процесса). // Полис, 1996. №5. С. 28-52.
Гельман В. О становлении российской партийной системы и практиках политических коалиций. // Полис, 1997.№З.С.188-191.
8 как и антиправительственных) коалиций. В-третьих, роль института президента и президентских выборов в России столь высока, что к ним вполне применима формула «победитель получает все». Президент, в отличие от правительства не несет политической ответственности за свое нахождение у власти. Следовательно, наличие предвыборных коалиций не влечет за собой для победившего кандидата каких бы то ни было обязательств перед младшими партнерами по коалиции. Такую же отрицательную оценку получили попытки создания электоральных коалиций. Выборы в Государственную Думу 1995года показали, что все созданные предвыборные коалиции и блоки не смогли преодолеть 5-% барьер. На основании данных рассуждений В.Гельман делает вывод об отсутствии благоприятных институциональных условий для создания партийных коалиций.
Другой немаловажный аспект коалиционный политики был затронут группой исследователей под руководством В.Сергеева10. Они провели исследование внутрифракционной солидарности в I и II Государственных Думах на базе анализа поименного голосования депутатов. В частности, в этой работе затрагивались вопросы, связанные с солидарностью в парламентской коалиции КПРФ и АПР. Можно сказать, что работа представляла собой попытку подойти к изучению партийных коалиций с уровня парламентского поведения партий.
Фактически, данными работами исчерпывается изучение коалиционной политики партий и ее влияние на становление партийной системы. Слабость институционального подхода проявилась в том, что он применялся для объяснения ограниченного числа случаев, на базе лишь двух электоральных циклов. Третьи парламентские выборы привели к всплеску коалиционного строительства, к увеличению числа казусов, что позволило по-другому взглянуть на различные черты институционального дизайна. Включение в научный оборот нового материала делает возможным выработку новых теоретических рамок для исследования феномена партийных коалиций в России и их значения для становления партийной системы в России.
Сергеев В. и др. Становление парламентских партий в России. Государственная дума в 1994-1997 годах.// Полис, 1999. №1. С.50-71.
9 Теоретические и методологические основания исследования. В основе теоретической модели данного исследования лежат работы авторов, изучавших различные аспекты возникновения партийных систем и партийных коалиций. Мы придерживаемся институциональной парадигмы формирования партийных систем в новых демократиях. Этот подход основывается на предположении, что формат партийной системы определяют институты, главным образом конституционное разделение властей и избирательная система, определяют основных политических акторов через систему различных стимулов и ограничений. Значительный вклад в разработку институционального подхода внесли работы М.Шугарта и Дж.Кэри, М.Дюверже11. Институциональный подход основывается на предположении, что формат партийной системы определяют институты, главным образом конституционное разделение властей и избирательная система, через систему различных стимулов и ограничений. Партийная система формируется на электоральном рынке, где институты служат своеобразным фильтром между предпочтениями избирателей и предложениями партий.
Для описания среды, в которой действуют партии в новых демократиях, мы используем понятие «неопределенности», разработанное одним из основателей теории рационального выбора Э.Даунсом. Партии в новых демократиях действуют в условиях гораздо большей неопределенности, чем партии в стабильных демократиях. Этот фактор нельзя не учитывать. С точки зрения теории рационального выбора, для получения необходимого объема информации с целью снижения неопределенности акторы могут обратиться к экспертам12. Однако в новых демократиях, в течение некоторого периода такие эксперты часто не в состоянии делать адекватные прогнозы, и акторы вынуждены принимать решения в условиях гораздо большей неопределенности. Вначале партии почти ничего не знают об эффектах институтов, о возможностях и ограничениях, которые существуют в политической системе. Они получают знания с течением времени. Но до того момента, как такая информация
11 Duverger М. Political Parties: Their Organization and Activity in the Modern State. London, New York,
Methuen, John Wiley, 1954; Shugart M., Carey J. Presidents and Assemblies. Constitutional Design and
Electoral Dynamics. Cambridge, Cambridge University Press, 1992.
12 Downs A. An Economic Theory of Democracy. N.-Y., HarperCollins Publishers, 1957.
10 появится, партии делают неправильные выводы и принимают неэффективные решения.
Одним из наиболее значимых факторов, который определяет поведение партий, является идеология. Инструментом операционализации понятия идеологии выступает расстояние на лево-правой идеологической шкале. В пост-коммунистических партийных системах, из-за их нестабильности и еще слабой развитости, из-за многомерности проблемных измерений трудно использовать одномерную шкалу для определения сходства идеологий. Мы используем качественный критерий, принадлежность партий к «партийным семьям». Данный подход чрезвычайно часто используется при изучении партийных систем, он подробно описан в работе П.Мэра и К.Мадда'3. Партии будут считаться близкими, если они находятся в одной партийной семье. Мы выделяем четыре партийных семьи: левые (коммунисты, социал-демократы и т.д.), правые (либералы, демократы), центристы (партии власти, умеренные реформаторы, неклерикальные консерваторы), националисты (националистические, этнические, клерикальные, региональные партии). Основная борьба часто происходит не между партийными семьями, а внутри партийных семей — партии борются за влияние и доминирование в своих семьях. Партии пытаются добиться сначала второстепенного положения других партий, а потом и их отказа от самостоятельного участия в выборах. «Политические семьи» задают своеобразные границы межпартийного взаимодействия, в которых и происходит борьба за выживание между партиями в период неопределенности. Это обстоятельство во многом и служит стимулом для коалиционного взаимодействия многих партий. Границы партийных семей во многом задают пределы для формирования коалиций.
Для определения партийной мотивации партий, участвовавших в строительстве коалиций, используется концепция множественности партийных целей. Мы придерживаемся подхода об одновременном существовании трех целей у партий14; иногда одна из целей оказывается для партии доминирующей. Партийные цели посткоммунистических партий ставятся в зависимость от институционального дизайна, участия или неучастия партии в формировании правительства.
13 Mair P., Mudde С. The Party Family and its Study. II Annual Review of Political Science, 1998. Vol.1. Pp. 211-229.
Методологическими основаниями данной работы являются сравнительный подход, применяемый для анализа взаимосвязи институционального дизайна, динамики партийной политики, коалиционного взаимодействия партий и дефрагментации партийной системы в России, Польше и Украине, и анализ поименного голосования, используемый для изучения распределения коалиционной прибыли между партнерами по коалиции в Государственной Думе РФ. Сравнительный метод применяется в виде исследования небольшого количества случаев, известного как «фокусированное сравнение», наилучшим образом подходит для изучения таких ситуаций, теоретическое осмысление которых находится в начальной фазе, а применяемые концепты не имеют четких описаний. Его отличительной чертой является также и индуктивная направленность, что позволяет нам проверять существующие гипотезы и строить новые концепты.
Выбор Польши и Украины в качестве сравнительных референтов для России был обусловлен несколькими причинами. Во-первых, можно с уверенностью говорить о сходстве многих социально-экономических, политических и институциональных характеристик в России и Украине. Особую роль в выборе Украине сыграло то, что действующие на данный момент избирательная система и конституционное разделение властей на Украине очень похожи на российские. Это дает нам возможность использовать в отношении Украины стратегию «наибольшего сходства». Во-вторых, в Польше на первых парламентских выборах в 1991 году наблюдалась наибольшая фрагментация в Восточной Европе. Это делает Польшу наиболее наглядным случаем для наблюдения процесса дефрагментации в посткоммунистических партийных системах. В-третьих, в Польше действуют несколько иные избирательная система и конституционное разделение властей. Это дает нам возможность использовать стратегию «наибольшего различия». Сочетание обеих исследовательских стратегий на примере трех стран позволит нам максимально близко подойти к пониманию феномена коалиционного взаимодействия.
Для изучения распределения коалиционной прибыли между партиями использовался метод анализа поименного голосования. С его помощью рассчитывался индекс фракционной сплоченности, который позволял проверить
14 Muller W., Strom К. (eds.) Policy, Office, or Votes? How Political Parties in Western Europe Make Hard Decisions. Cambridge, Cambridge University Press, 1999.
12 приверженность партий коалиционным договоренностям в парламенте. Эмпирической базой исследования был анализ 136 голосований депутатов коалиции КПРФ и АПР в Государственной думе РФ второго созыва (1996-1999).
Границы исследования. Исследование российских партийных коалиций будет охватывать период с 1993 года15, то есть с начала первой кампании по выборам в Государственную Думу, когда, согласно изменившемуся избирательному законодательству, партии стали важнейшими участниками избирательного процесса, и до 2002 года. В Верховном Совете РФ в 1990-1993 годах доминировали комитеты, а не партийные фракции. Соответственно, парламент не был центром партийного развития; такого центра в течение этого периода не было вовсе. В структуре Государственной Думы с самого начала стали преобладать партии16, парламент оказался центром, вокруг которого партии стали укреплять свое влияние. В анализ будут включены только те партии, которые добились хотя бы минимального представительства в парламенте. В фокусе исследования будут находиться преимущественно коалиции, имеющие отношение к парламентским выборам и деятельности партий в рамках Государственной Думы. Коалиции, связанные с президентскими, выборами, равно как и с региональными, в данном исследовании подробно рассматриваться не будут. Мы будем уделять некоторое внимание президентским выборам, но только в той мере, в какой эти выборы влияли на предвыборные и парламентские стратегии партий в Государственной Думе. К тому же, роль партий на президентских и региональных выборах в силу различных причин гораздо ниже, чем на парламентских. Там большее значение имеют непартийные кандидаты. Эти кандидаты не способствуют развитию и консолидации партийной системы в России, коалиции с этими акторами (или между этими акторами) не представляют интереса для данного исследования. В анализ также не входит межпартийное взаимодействие на выборах в Государственную Думу в одномандатных округах.
Научная новизна исследования заключается в том, что на основании изучения коалиционных процессов в российской партийной системе:
15 Во второй части, посвященной сравнительному анализу России, Польши и Украины, исследование будет охватывать период: с 1991 года в Польше и с 1994 года на Украине. Это дата проведения первых пост-коммунистических многопартийных выборов.
Разработан новый подход к изучению формирования партийных систем в новых демократиях, основанный на теориях коалиций. С точки зрения данного подхода, коалиционная активность рассматривается как одна из фаз формирования партийных систем, хронологически совпадающий с моментом перехода от периода фрагментации к плюралистической фазе развития партийных систем в новых демократиях;
Предложена новая парадигма объяснения коалиционных процессов в партийных системах в условиях, когда партии не участвуют в непосредственном формировании правительства. Коалиционные процессы интерпретируются как определенная фаза становления партийной системы;
Дана новая оценка перспектив развития партийной системы в России на основе изучения коалиционных процессов. Мы предполагаем, что логика эволюции российской партийной системы идет в направлении укрупнения существующих партий за счет малых, в границах своих партийных семей. Результатом должно стать появление нескольких крупных партий, «монополистов» в своих политических секторах;
Разработана новая методика анализа поименного голосования, заключающаяся в создании нового способа расчета индекса фракционной сплоченности. Данный подход определяет групповую солидарность как процент совпадения голосований депутатов с позицией большинства в своей фракции. Это более грубый, не подходящий для всех случаев способ, но он обладает одним существенным преимуществом - он прост в вычислении.
В результате исследования были сделаны следующие выводы:
решающую роль в возникновении коалиционной ситуации играет стабильность институтов;
при участии партий в формировании правительства, коалиционная активность партий будет носить более медленный и плавный характер;
при неучастии партий в формировании кабинета, коалиционная активность партий будет носить быстрый и скачкообразный характер с началом коалиционной ситуации. Под это описание подпадает российский случай;
16 Remington Т., SmithS. The Politics of Institutional Choice ..., 2001.
- коалиционная прибыль, выражаемая в парламентских постах и поддержке на
последующих выборах, распределяется между партнерами по коалиции
непропорционально в пользу старшего партнера.
Научно-теоретическая и практическая значимость исследования определяется актуальностью рассматриваемой проблемы. Полученные в ходе исследования результаты могут быть использованы для создания новых теоретических разработок в области теорий формирования партийных систем и теорий коалиций. Наиболее перспективными, на наш взгляд, могут быть такие направления как строительство коалиций в непарламентских системах, влияние институционального дизайна на консолидацию партийных систем в новых демократиях. Собранный материал может быть использован при разработке курсов по сравнительной политологии, современной политической истории России, электоральной политологии. Полученные выводы могут быть применены при составлении прогнозов прикладного характера относительно динамики партийно-парламентской борьбы в России.
Апробация работы. Отдельные идеи и выводы диссертационной работы были изложены автором в выступлениях на научных мероприятиях разного уровня:
семинары факультета политических наук и социологии Европейского Университета в Санкт-Петербурге (декабрь 2001 и ноябрь 2002 года);
доклад на научно-практической конференции «Выборы в Российской Федерации» (март 2002 года, г.Пушкин);
летняя школа «Европейские партии и партийные системы», (г. Киль, Великобритания, сентябрь 2002 года). Основные результаты исследования отражены в трех публикациях.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, трех приложений и списка используемой литературы.
Первая часть посвящена обзору существующих теорий формирования коалиций. В этой части представлена теоретическая модель для изучения партийных коалиций в пост-коммунистических демократиях.
Вторая часть содержит анализ влияния различия в институциональном дизайне на интенсивность коалиционного взаимодействия и, соответственно, на снижение
15 уровня фрагментации партийной системы в период перехода к плюралистической партийной системе. Третья часть посвящена изучению коалиционного поведения российских партий. Коалиционные соглашения заключаются участниками для получения прибыли. Соответственно, задача этой части - это определение степени успешности использования партиями коалиционных стратегий на повышение влияния российских партий на процесс принятия решений в парламенте. На примере одного случая рассчитана коалиционная прибыль каждого из участников коалиции, через анализ коалиционной солидарности на основе поименного голосования, распределения постов в Государственной Думе и процент переизбрания депутатов.
Формирование партийных систем
Трансформация политической системы, образование новых демократических институтов привели к появлению многопартийности в России. В демократических государствах партиям принадлежит центральное место в процессе принятия решений. Политические партии выполняют такие функции, как представительство и выражение различных интересов в обществе, электоральная мобилизация, политическое рекрутирование, формирование правительства. В России влияние партий на политическую жизнь страны незначительно17. В пост-коммунистических странах Восточной Европы роль партий в политической системе оценивается выше, но, тем не менее, подчеркивается, что партии не выполняют всех тех функций, которые они должны выполнять в демократическом государстве, и обладают рядом недостатков. В частности, это слабая связь между партиями и избирателями, преобладание партий, основанных на харизматическом лидерстве и клиентелистских связях, а не на программных документах18. Партийные системы в новых демократиях находятся еще в стадии развития. Соответственно, перспективы консолидации демократии в России можно увязать с перспективами развития партийной системы и института партий в целом.
Основные проблемы стабилизации партийных систем таковы: высокая электоральная неустойчивость, постоянное появление новых партий на электоральном поле, высокая степень фрагментации партийной системы. Высокая электоральная неустойчивость - наличие большого числа избирателей, сменивших свои партийные предпочтения в период между выборами, - может привести к неспособности политических акторов строить свои планы в долгосрочной перспективе и в дальнейшем значительно ослабить приверженность к демократии, как у элит, так и у избирателей. Постоянное появление на электоральном поле новых партий приводит к дезориентации избирателей, благоприятствует негативной тенденции к персонализации партий в противовес их институционализации, что, в конечном счете, мешает партиям выполнять одну из самых главных своих функций -быть связующим звеном между обществом и властью19. Высокая степень фрагментации партийной системы влечет за собой неспособность к созданию эффективного большинства в парламенте, соответственно, высокую вероятность политических кризисов, чреватых отказом элит от демократической формы правления. Консолидация партийной системы способствует снижению этих негативных тенденций.
Высокая степень неопределенности, тройственный характер перехода в этих странах - переход к демократии, переход к рыночной экономике, реформа государственности - приводят к появлению огромного числа проблемных измерений в период транзита. Поначалу партии не являются основными участниками транзита. Главную роль в борьбе с авторитарным режимом с началом политической либерализации играют популярные общественные деятели, зонтичные организации, народные фронты, гражданские ассоциации, правозащитные структуры . Политические партии не играют значительной роли в первоначальном установлении демократического режима, но их роль крайне высока в процессе консолидации демократии21. Партии начинают иметь значение с момента провозглашения первых выборов. До этого однопартийный, режим начинает трансформироваться в многопартийный. Обратимся к факторам, которые влияют на формирование партийных систем. 1. Формирование партийных систем
Партийные системы большинства западноевропейских зрелых демократий сформировались в начале двадцатого века. Основные факторы, влияющие на образование партийных систем - это социально-политические размежевания и институциональный дизайн. Под размежеванием понимается наличие длительного структурного конфликта, который приводит к появлению противоборствующих позиций, которые в дальнейшем представляются конкурирующими политическими организациями . Формат партийной системы объясняется с помощью композиции социальных групп в обществе, где партии являются политическими представителями данных социальных групп. С.Липсет и С.Роккан показали в своем труде, как в странах Западной Европы на рубеже веков существующие расколы «заморозились» в партийных системах23. Таких расколов авторы насчитали четыре: 1) центр-периферия; 2) секуляризованное государство-церковь; 3) город-село; 4) рабочие-собственники. На формирование этих расколов повлияли Реформация, Французская революция, промышленная революция. В 1960-х годах партийные системы Западной Европы отображали замороженные расколы 1920-х годов 24.
Польша
Польша, согласно классификации М.Шугарта, относится к премьер-президентским системам118. Президент избирается всенародным голосованием, он назначает премьер-министра, утверждаемого потом парламентом (Сеймом). Он может распускать парламент только в случае вотума недоверия правительству. Польский президент имеет также некоторые законодательные прерогативы: право вето, задержка подписания законопроектов. Состав кабинета, основные направления правительственного курса определяет премьер-министр, опирающийся на поддержку большинства в Сейме119.
Отношения между президентом и парламентом в Польше складывались непросто. В 1989 году в Польше прошли первые полусвободные выборы, по результатам которых антикоммунистическая «Солидарность» получила 99 мест из 100 в Сенате, вновь учрежденной верхней палате парламента, и 35% мест в Сейме, нижней палате парламента, то есть, почти все, что подразумевало соглашение круглого стола . В сентябре 1989 года один из лидеров «Солидарности», Тадеуш Мазовецкий, возглавил польское правительство. Согласно тому же соглашению «Круглого стола», депутаты Сейма избрали генерала ВЛрузельского президентом. В 1990 году он ушел в отставку, были назначены президентские выборы, на этот раз уже всенародные. Победителем на них стал Лех Валенса. Он обладал на тот момент, пожалуй, большими полномочиями. Во-первых, из-за своего личного авторитета, а во-вторых, из-за разницы в легитимности двух ветвей власти. По результатам Круглого стола, парламент был не полностью всенародно избран, а президент полностью . Стиль правления Л.Валенсы отличался некоторой авторитарностью. Но с 1991 года, первых свободных многопартийных выборов в Польше и нового созыва Сейма, ситуация стала меняться.
С началом демократизации в Польше были приняты две конституции: так называемая «Малая Конституция» 1992 года и Конституция 1997 года. Согласно первому документу, права президента были урезаны, но он все же обладал более менее значительными полномочиями . К тому же отношения между исполнительной и законодательной ветвями власти не были четко прописаны. Определение границ полномочий было отягощено персональными амбициями Л.Валенсы, который пытался трактовать неясности в свою пользу. Например, указывалось, что президент обладает особыми прерогативами в отношении постов министра внутренних дел, министра обороны и министра иностранных дел. Л.Валенса трактовал это положение как право самому назначать этих министров. Однако конфликт между двумя ветвями власти был решен не в пользу президента. Прерогативы польского президента согласно конституции 1997 года были несколько урезаны в пользу парламента. Президент не может уже наложить вето на принятый госбюджет, и имеет более ограниченное время на подписание новых законов (три недели вместо одного месяца), а процедура вынесения парламентского вотума недоверия, как по отношению к конкретному министру, так и правительству в целом находится в руках парламента . Можно констатировать, что политическая система в Польше постепенно трансформируется из премьер-президентской в парламентскую. Парламент обладает решающим голосом, у президента же нет рычагов, чтобы изменить статус парламента настолько, чтобы переподчинить себе контроль над правительством.
Методологические основания
Коалиционная прибыль старшего и младшего партнеров определяется по-разному. В результате коалиционного соглашения КПРФ увеличила число подконтрольных депутатов на 20 человек. Однако мы не можем утверждать, что коммунисты повысили свое влияние на законодательный процесс, до тех пор, пока не докажем, что аграрии голосовали солидарно с коммунистами. Прибыль аграриев заключается в получении в приобретении постов в структуре Государственной Думы. Через них депутаты от малых партий получают возможность влиять на политику парламента. Доля прибыли от коалиционного соглашения значима не сама по себе, а как ресурс для переизбрания на следующих выборах. Таким образом, критерием для оценки выгоды коалиционного соглашения будем считать либо увеличение процента голосов, полученных на выборах в III Думу, либо число переизбранных депутатов по одномандатным округам. Для того чтобы показать, насколько сплоченно с коммунистами голосовали аграрии, будет применена методика анализа поименного голосования депутатов. Это достаточно широко используемая в политической науке методология. Она позволяет выяснить, каким образом принимаются решения в парламентах, насколько сплоченно голосуют члены фракций, какие факторы влияют на исход голосований, как взаимодействуют между собой фракции и комитеты. К сожалению, пока существует лишь несколько работ, содержащих применение этой методики к изучению российского парламента. Стоит отметить работу П.Шлейтер , описывавшую поведение депутатов российского Верховного Совета в 1990-1993. С помощью анализа поименного голосования ей удалось показать, что в Верховном Совете решения принимались временными болынинствами, за все время существования данного российского парламента ни разу не было создано стабильное большинство. В конце концов, утверждает П.Шлейтер, это имело фатальные последствия для судьбы первой российской республики.
Особого внимания заслуживают труды Т.Ремингтона , одного из первых ученых, начавшего активно применять методологию анализа поименного голосования для изучения Государственной Думы РФ. В совместной со С.Смитом книге «Политика институционального выбора. Формирование российской Государственной Думы», Т.Ремингтон на основе данных поименного голосования исследует формирование российского парламента как нового института. В фокусе анализа -отношение депутатов I Государственной Думы к таким институтам как избирательная система, регламент Думы, взаимоотношение фракций и комитетов. В другой своей работе Т.Ремингтон затрагивает проблему взаимоотношения Президента В.Путина и III Государственной Думы. Новый расклад сил по итогам парламентских выборов 1999 года привел к появлению проправительственного большинства в Думе. Данные поименного голосования показывают, каким образом принимаются решения в российском парламенте и какие факторы влияют на исход голосований204. Среди российских ученых стоит выделить коллективный проект В.М.Сергеева, А.В.Беляева, Н.И.Бирюкова, Л.Ю.Гусева, посвященный становлению парламентских партий в России в период 1994-1997 годов205. Авторы, используя анализ поименного голосования, пытались дать свои ответы на вопросы о существовании парламентских фракций, как групп единомышленников, о наличии координации среди членов фракций, о возникновении системы позиций среди думских фракций. Данные поименных голосований позволили сделать несколько важных выводов. Во-первых, можно утверждать, что имело место общее повышение согласованности действий среди всех фракций, особенно среди левых оппозиционных фракций и депутатских групп; консолидация реформаторски настроенных партий пока еще далека от этого уровня. Во-вторых, было найдено еще одно подтверждение того, что выборы по партийным спискам способствовали консолидации парламентских фракций. Данное обстоятельство оказывает благоприятное воздействие на стабилизацию российской партийной системы в целом. В-третьих, появилась возможность описать существующую систему политических сил как трехполюсную: «партия власти», лево-патриотическая и демократическая оппозиции. Многие наработки, применявшиеся упомянутыми исследователями, были использованы в данной работе.
