Содержание к диссертации
Введение
1. Теоретико-методологические основы исследования конфликтогенности современной политической системы России 15
2. Конфликтогенность формирования высших органов государственной власти России постельцинского периода 45
3. Конфликты институционализации российской партийной системы 78
4. Общественное мнение и власть: конфликтогенность взаимоотношений 110
Заключение 137
Список использованной литературы 142
- Теоретико-методологические основы исследования конфликтогенности современной политической системы России
- Конфликтогенность формирования высших органов государственной власти России постельцинского периода
- Конфликты институционализации российской партийной системы
Введение к работе
Развитие политической системы в современной России отличается повышенной конфликтностью, несмотря на видимое отсутствие жесткого противоборства, подобного событиям октября 1993-го года XX века. Природа актуальной конфликтности объективно обусловлена самим характером нынешнего социально-экономического и политического развития России, запаздывающей модернизацией и связанным с нею столкновением традиции и инновации, национальных ценностей и универсальных стандартов. Конфликты при этом зачастую пребывают в скрытом, латентном состоянии, однако, факторы, определяющие их возникновение и вызревание, остаются относительно стабильными, и их влияние имеет тенденцию к усилению.
События последних 15 лет продемонстрировали стремительную смену различных парадигм, тенденций в устройстве государственной власти, продиктованных расстановкой сил в политическом противостоянии: от верховенства законодательной власти над исполнительной к их относительному равновесию и, наконец, к концентрации полномочий в руках главы исполнительной власти - президента и его аппарата.
Очевидно, что в политическом процессе, протекающем сегодня в России, наблюдается определенный отход от демократических норм и ценностей 90-х. годов прошлого века. Тем самым заложена основа для перманентного конфликта между группами экономической и номенклатурно-политической элиты, лишенными возможности вести нормальную политическую борьбу в условиях парламентаризма, а также играть значимую роль в процессе управления страной.
Декларируемая в Конституции Российской Федерации характеристика страны как демократического правового государства входит в противоречие с повседневной политической практикой этого государства, где все больше утверждаются авторитарные методы властвования, допускающие только
одностороннее, сверху вниз, движение команд при закрытом характере принятия решений.
Все названные факторы повышают потенциал конфликтности и нестабильности политической системы современной России. Отсюда -актуальна и острейшая потребность в научном осмыслении происходящих социально-политических процессов, прогнозировании возникновения и развития конфликтов, своевременного применения политических и социальных технологий по их предотвращению, урегулированию и минимизации негативных последствий для личности, общества и государства.
Разрыв между политикой и научным знанием, их определенное взаимное отчуждение - одна из многих серьезных проблем современной российской действительности, непосредственно влияющая на качество принимаемых политических решений и их реализацию. Отсутствие глубоких аналитических разработок проблем конфликтности развития политической системы России в настоящее время является серьезным тормозом как решения актуальных проблем политической практики, так и развития соответствующей отрасли политической науки.
Итак, насущная необходимость глубокого всестороннего политико-конфликтологического анализа изменений в политической системе России за последние годы, возможность использовать его результаты при оптимизации политической системы нашей страны обусловили актуальность данного исследования.
Степень разработанности проблемы
Анализ научной литературы показывает, что изучение проблематики политического конфликта является одной из наиболее интенсивно развивающихся областей современного научного знания и практической деятельности, объединяющей интересы и усилия представителей различных научных дисциплин. Значительное место среди них занимают политология и политическая социология.
В отечественной научной литературе долгое время политические конфликты рассматривались либо как масштабные столкновения, например, международные конфликты, политические и социальные революции, либо как разновидность социальных конфликтов наряду с экономическими, этническими и другими. В целом, природа политического конфликта как типа политического процесса, его параметры, виды и динамика оставались вне поля зрения исследователей.
Необходимо признать, что фундаментальные идеи и концепции конфликтов, политических в том числе, успешно разрабатывались в рамках социологической науки. Труды К. Маркса, М. Амстутца, Р. Даля, Р. Дарендорфа, Г. Зиммеля, Л. Козера, С. Липсета, Дж. Тернера, С. Хантингтона1 стали теоретической основой данного диссертационного исследования.
Принципиальное значение при исследовании конфликтности политического процесса и политической системы имеют работы, посвященные общей теории социальных и политических изменений - работы Р. Арона, К.
^
фон Байме, М. Вебера, Р. Мертона, О. Тоффлера, П. Сорокина, Ю. Хабермаса.
Проблематика конфликтогенности политической сферы удачно размещается в рамках исследований переходов к демократии как модернизационных процессов, большой вклад в изучение которых внесли Е.
Амстумтц М. Введение в политическую науку. Управление конфликтом // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. М., 1994. № 6. С. 152 - 164; Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии // Соч. T.4.C.419-459; Маркс К. К критике гегелевской философии права // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.1.С.414-419; Даль Р. Полиархия, плюрализм и пространство // Вопр. философии. 1994. № 2; Дарендорф Р. Современный социальный конфликт. Очерк политики свободы : пер. с нем. M., 2002.-288с; Дарендорф Р. От социального государства к цивилизованному сообществу // Политические исследования. 1993. № 3; Дарендорф Р. Современный социальный конфликт // Иностр. лит.. 1993. №4.С239.; Козер Л.. Завершение конфликта // Социальный конфликт: современные исследования : рефератив. сб. М., 1991.-205с; Козер Л. Функции социального конфликта // Социальный конфликт современные исследования : рефератив. сб. М, 1991; Липсет С. Консенсус и конфликт. Очерки по политической социологии. М. ИНИОН РАН, 1987. 33 с. ; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций ? // Полит, исследования. 1994. № 1. С. 33-48. 2 Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М. Текст, 1993. 303 с; Вебер М. Избранные произведения. М. :Прогресс.,1990. 804 с; Сорокин П. А. Социология революции // Человек. Цивилизация. Общество. М, 1992. С. 266 - 294; Тоффлер О. Эра смещения власти // Философия истории. Антология. М., 1994. С. 322 - 340.; Хабермас Ю. Отношения между системой и жизненным миром в условиях позднего капитализма.//THESIS. Весна 1993. Т. 1. Вып. 2. С. 123 - 136.
6 Вятр, Д. Растоу. М. Маколи, А. Пшеворский, Ф. Шмиттер.1 Среди российских ученых-специалистов этого направления необходимо отметить A.M. Миграняна, И.М. Клямкина, В.В. Лапкина, И.К. Пантина, Л.Ф. Шевцову, В.Б. Пастухова, СМ. Хенкина, В.Н. Дахина, А.П. Цыганкова.
Особую роль играют труды ведущих европейских политологов и социологов, работающих в рамках постструктуралистской научной парадигмы. Это П. Ансар, П. Бурдье, Ж.-М. Денкэн, Ж.-Л. Кермонн, У. Матц и П. Шампань. Заслуга этих ученых в том, что трактовка поля политики как процессирующей структуры со свойственными ей дифференциациями, ассоциациями и диссоциациями политических субъектов, способствовала выходу на качественно новый уровень анализа конфликтогенности политической системы.3
В постсоветской России проблема конфликтности общественного развития встала во весь рост. В 1992 году при Отделении философии, социологии, психологии и права РАН был учрежден Центр конфликтологии. В течение 1992 -1994 годов было проведено первое широкое исследование «Альтернативы социальных преобразований посттоталитарного общества».
Существенную помощь в работе над темой диссертационного исследования оказали материалы серийного издания «Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения». Эти сборники научных работ конфликтологов издаются с 1991 года Центром конфликтологии РАН при участии Российской ассоциации политической науки, Института социологии РАН, Центра общечеловеческих ценностей и других учреждений.
1 Вятр Е. Восточная Европа: судьба демократии // Социолог, исследования. 1992. № 1. С. 6 - 19;
Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической модели // Полит, исследования. 1996:
№.5. С. 5 - 15; Пшеворский А. Переходы к демократии // Путь. 1993. № 3. С. 3 - 56; Шмиттер Ф.
Размышления о гражданском обществе консолидации демократии // Полит, исследования. 1996. №.5.
С.16-27.
2 Пантин И.К. В чем же заключается выбор Россиян?/И.К.Пантин// Полит.исследования.-2003.-№6.-
С.155-162
3 Ансар П. Современная социология. Гл. 5-6 // Социолог, исследования. 1996. № 7- 8.
Бурдье П. Социология политики. М., 1993. 333 с; Денкэн Ж.-М. Политическая наука. М. 1993. 162 с; Матц У. Идеология как детерминанта политики в эпоху модерна // Полит, исследования. 1992. №.1-2. С. 130-142; Шампань П. Манифестация: производство политического события // Вопр. социологии. 1992. Т. 1. №2. С. 35-59.
В 90-ее гг. XX в. появился целый ряд фундаментальных исследований по конфликтологии. В 1993 году вышла первая крупная обобщающая работа по конфликтологии Дмитриева А.В., Кудрявцева В.Н., Кудрявцева СВ. «Введение в общую теорию конфликтов», а в 1995 году - работа А.Г. Здравомыслова «Социология конфликта». Обращает на себя внимание монография Степанова Е.И. «Конфликтология переходного периода» (1996 г.), «Основы конфликтологии» под ред. Акад. В.Н. Кудрявцева (1997 г.).1
Необходимо выделить также фундаментальное исследование «Социальные конфликты в современной России» (1999 г.), где социально-политическим конфликтам отведен большой раздел, написанный Глуховой А.В., Никовской Л.И., Комаровским B.C., Тимофеевой Л.Н. и Степановым Е.В.
В современном российском социально-гуманитарном знании можно условно выделить несколько направлений, занимающихся теоретико-методологическими и прикладными аспектами конфликтов в российской политике. Представители одного, Ю.Г. Запрудский, А.К. Зайцев, А.Г. Здравомыслов, Д.П. Зеркин, Е.И. Степанов, А.Н. Чумиков, изучают природу, особенности возникновения, факторы динамики, технологии предотвращения и разрешения политических конфликтов как разновидности социального конфликта.2
1 Дмитриев А.В., Кудрявцев В. Н., Кудрявцев СВ. Введение в общую теорию конфликтов. Ч. 1. М.:
РАН, 1993. 211 с; Здравомыслов А. Г. Социология конфликта: Россия на путях преодоления кризиса.
М., 1995. 317 с; Степанов Е. И. Конфликтология переходного периода: методологические,
теоретические, технологические проблемы (по результатам исследовательских проектов). М. : РАН,
1996.288 с.
2 Здравомыслов А. Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. М., 1997.-257с;
Здравомыслов А. Г. Социология конфликта. Россия на путях продолжения кризиса. М., 1995. 317с;
Здравомыслов А. Г. Фундаментальные проблемы социологии конфликта и динамика массового сознания //
Социолог, исследования. 1993. №8. С. 12 -21; Зеркин Д. Н. Основы конфликтологии. Ростов н /Д, 1998.-480с;
Степанов Е. И. Конфликтология переходного периода: методологические, теоретические,
технологические проблемы. М, 1996. 288 с; Степанов Е.И. Методологические ориентиры
экспертизы и регулирования социальных конфликтов // Социальные конфликты: экспертиза,
прогнозирование, технологии разрешения. Вып.6: Конфликты в политике и экономике: мониторинг и
менеджмент. М., 1994. С. 5 -22.; Степанов Е. И. Региональная конфликтология: общие проблемы и
задачи // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Вып. 16:
Региональная конфликтология: Ставрополье. М., 2000. С. 12 - 17; Степанов Е. И., Никоновская Л. И.
Конфликтный потенциал политики в трансформируемом российском обществе // Россия:
политические противоборства и поиск согласия. М., 1998. С. 7 - 20; Чумиков А. Управление
Однако, в рамках этого направления (условно, социологическое) исследуются либо преимущественно политизированные социальные конфликты, либо политические в экстремальных, открытых формах (чеченская война, терроризм, события октября 2003 г.).
Одним из самых продуктивных направлений в изучении конфликтов стала этнополитическая конфликтология. Безусловно, в условиях резкого обострения межнациональных отношений в Советском Союзе во второй половине 80-х -начале 90-х гг., возникновения очагов локальных войн, распада единого многонационального советского государства, пристальное внимание ученых к проблемам возникновения, протекания, а главное, предотвращения и урегулирования этнических и этноконфессиональных конфликтов выглядит вполне оправданно.
Становление собственно российской политической конфликтологии как отдельного направления тесно связанно с исследованиями А.В. Глуховой, Д.П. Зеркина, В.П. Пугачева, А.И. Соловьева, В.С.Комаровского, В.А. Кулинченко, СВ. Рогачева, В.В. Смирнова, этнополитологов В.А. Тишкова, Ж.Т. Тощенко, Э.Н. Ожиганова, Г.С. Котанджанана и других.1
Рассматривая проблемы конфликтогенности современной политической системы российского общества и конфликтный характер формирования высших органов государственной власти в частности, мы активно использовали оригинальные исследования электоральных процессов последних пяти лет, проведенные крупнейшими отечественными политологами и социологами. Среди них выделим - Голосова Г.В., Гикавый Е.М., Зорина В.А.,
конфликтами. М., 1995.-60 с; Чумиков А. Управление конфликтом и конфликтное управление как новая парадигма мышления и действия // Социум. 1995. № З.-С. 52 - 57; Чумиков А. Н. Конфликты в процессе перераспределения собственности и становления рыночных отношений // Социальные конфликты: экспертиза, прогнозирование, технологии разрешения. Вып. 10: Политика в зеркале конфликтологии. Ч. 2. М, 1995.-С. 8-15.
1 Глухова А.В. Типология политических конфликтов. Воронеж, 1997.-152 с; Глухова А.В. Политические конфликты: основания, типология, динамика. М., 2000.-280 с; Зеркин Д.П. Основы конфликтологии. Р.-н-Д., 1998.-480 с; Пугачев В.П., Соловьев А. И. Введение в политологию. М, 1995л352 с; Комаровский B.C. Политический конфликт и политические ценности: сравнительный анализ // Политическая теория: тенденции и проблемы. Сб . с. М., 1994. Вып. 2.-С. 3-8; Тишков В.А. Амбиции лидеров и надменность силы. Заметки о чеченском кризисе // Свободная мысль. 1995. № 1.
Лихтенштейн А.В., Мельвиль А.Ю., Рогожину К.А.., Пантина И.К., Пищеву Т.Н., Сергеева В.М., Соловьева А.И., Шапталова Б.Н., Шевцову Л.Ф., Шевченко Ю.Д., Шестопал Е.Б., Ягромскую Н.Б. 1
Исследования региональных аспектов развития политической системы современной России проводились Дорожкиным Ю.Н., Егорышевым СВ., Лаврентьевым С.Н., Никифоровым Ю.Н., Файзуллиным Ф.С..
I, Полагаем, что серьезные кардинальные изменения политической системы
России за последние два года и связанные с этим конфликты общественного развития исследуются недостаточно полно, а некоторые положения отечественной политической науки, в определенной степени устарели и требуют современного осмысления. Так, отсутствует понимание такой важной категории политической науки как «конфликтогенность политической системы», не исследованы современные тенденции и перспективы
ф конфликтогенного развития политической системы нашей страны.
Актуальность и недостаточная исследованность вышеуказанных проблем определили объект, предмет, цель и задачи диссертационной работы.
Объект исследования - конфликтогенный потенциал современной российской политической системы.
С. 19 - 28; Котанджян Г. С. Этнополитология консенсуса - конфликта. Цивилизационные проблемы теории и практики. М., 1992. 185 с.
1 Голосов Г. В. Измерения российских региональных избирательных систем // Полит, исследования. 2001. № 4. С.71-85.; Голосов Г. В. Сфабрикованное большинство: конверсия голосов в места на думских выборах 2003 г. // Полит, исследования. 2005. № 1. С.108- 112; Шевченко Ю. Д. Институционализация Государственной Думы и участие депутатов третьего созыва в парламентских выборах // Там же. С.120-132; Лихтенштейн А.В., Ягромская Н.Б. Эквилибриум Дюверже в условиях ограниченной конкуренции: думские выборы 2003 г. // Там же.; Мельвиль А. Ю. Так что же случилось с "российским выбором"? // Полит, исследования. 2003. № 4; Пантин И. К. В чем же заключается выбор россиян?//Полит, исследования. 2003. №6; Шапталов Б. Н. Выбор России через призму "классической демократии" // Полит, исследования. 2004. № 1; Рогожина К.А. Российский выбор: от вероятного к очевидному? // Там же; Сергеев В. М. Итоги выборов и эволюция российского политического сознания // Там же.; Соловьев А. И. Электоральный дефолт и деинституционализация политического рынка //Там же.; Шестопал Е.Б. Авторитарный запрос на демократию, или почему в России не растут апельсины // Там же.;. Образ В.В. Путина в сознании российских граждан / Шестопал Е. Б, Пищева Т. Н., Гикавый Е. М., Зорин В. А. //Полит, исследования. 2004. № 3; Шевцова Л. Ф. Смена Режима или Системы? // Полит, исследования. 2004. № 1; Структура и динамика российского электорального пространства : круглый стол // Полит, исследования. 2000. № 2. С. 80-110.
Предмет исследования - тенденции и перспективы конфликтогенного развития политической системы Российской Федерации в начале XXI века. Цель и задачи исследования.
Цель диссертационной работы - исследовать на основе комплексного анализа результатов парламентских и президентских выборов 2003 - 2004 гг. конфликтогенность современной российской политической системы, а также, определить перспективы развития ее конфликтного потенциала. Задачи:
1. Определить теоретико-методологические основы исследования
конфликтогенности политической системы современной России.
2. Исследовать конфликтогенность формирования высших органов
государственной власти России в 2003 - 2004 гг.
3. Проанализировать конфликты институционализции современной
партийной системы России.
4. Рассмотреть противоречия и конфликты взаимоотношений
общественного мнения и государственной власти в современной России.
Теоретическая и методологическая база исследования.
Теоретической основой исследования послужили произведения классиков мировой политической и политико-социологической науки Л. Козера, Р. Дарендорфа, а также труды отечественных конфликтологов А.В. Глуховой и Е.И. Степанова.
При анализе конфликтогенного потенциала современной российской политической системы мы используем междисциплинарный подход. Исследование опирается, прежде всего, на общую социологическую теорию конфликта. Кроме того, в работе применены структурно-функциональный и сравнительный методы исследования.
В основу научного анализа положены принципы объективности, учета конкретно-исторических особенностей, реализм. Используются такие общенаучные методы как анализ, синтез, индукция, дедукция.
Эмпирическая база исследования
Эмпирическую базу работы составляют результаты политико-социологических исследований, проведенных в 2000 - 2004 годах такими крупнейшими российскими социологическими центрами и службами как: Всероссийская социологическая служба «Левада-Центр», Фонд "Общественной мнение", Независимый исследовательский центр «Российское общественное мнение и исследований рынка - РОМИР», Всероссийский центр изучения общественного мнения - ВЦИОМ. Всероссийский центр изучения общественного мнения -ВЦИОМ.1
В работе активно используются материалы электоральной статистики за 2003 - 2004 гг., размещенные на Интернет-страницах Всероссийской центральной избирательной комиссии и независимых исследовательских центрах (Международный фонд избирательных систем и Институт развития избирательных систем). Кроме того, эмпирическую базу составили контент-анализ материалов электоральной статистики и публикаций российской и региональной печати, российское и региональное законодательство, собственные наблюдения политического противоборства и опыт участия в избирательных кампаниях 2003 - 2004 гг.
При рассмотрении проблем конфликтности политического развития использовались материалы аналитических разработок ведущих российских центров политических исследований, политического консультирования и политических технологий. Из них следует выделить: Центр политических технологий И.М. Бунина, группу компаний «Никколо М», центр политических технологий «Канон», Межрегиональный общественный фонд «Институт публичной политики», Независимый исследовательский центр «Российское общественное мнение и исследований рынка - РОМИР», «Центр политического обучения и консультирования», «Сигнум - корпоративные коммуникации и
1 Всероссийская социологическая служба
Фонд "Общественное мнение"
РОМИР Всероссийский центр изучения общественного мнения
политическое консультирование», Петербургский центр избирательных технологий и другие.
В работе использовались материалы экспертов и аналитиков Центра политических технологий (г. Москва) И.М. Бунина, А.Ю. Зудина, Б.И. Макаренко, А.В. Макаркина.
Научная новизна работы
Элементы, составляющие научную новизну представленного диссертационного исследования, состоят в следующем:
1. Представлено понимание конфликтогенности как существенной
качественной характеристики современной российской политической системы,
имманентно присущей данной системе в условиях глубоких трансформаций
политико-властных отношений и выражающейся в поисках Россией своей
политико-государственной идентичности, социально-политической
стабильности и устойчивого развития в результате сложных многоуровневых и
многоаспектных процессов столкновений и противоборства интересов
различных субъектов (акторов) российской политики.
Обоснованно в качестве одного из источников конфликтогенности современного общественно-политического процесса в России такое противоречие как противоречие между либеральным характером реформ, проводимых властью, и нелиберальным характером российского общества, что затрудняет и замедляет,в силу далеко не всегда дальновидной и проработанной государственной политики и практики управления, реализацию реформаторского курса, осложняет диалог с обществом и его политическими игроками, имманентно порождает конфликты в самой политической системе России.
Раскрыта сущность кризиса современной российской партийной системы, как части конфликтогенного процесса в политической системе России, состоящего в том, что старые политические партии 90-х годов XX века демонстрируют свою электоральную слабость и несостоятельность, а «новые» политические силы, претендующие на лидерство в политической системе
страны, пока не институционизированы как самостоятельные, полнокровные, сросшиеся со своей электоральной базой политические партии.
4. Сформулирована и подтверждена гипотеза, согласно которой
политический конфликт, вызванный противоречием между контрреформой
(последними реформами российской политической системы) и общественным
запросом на демократию, демонстрирует признаки раскола социальной базы
поддержки Президента Российской Федерации.
5. Разработаны как прогноз с учетом различных сочетаний основных
факторов политической динамики три сценария возможного развития
конфликтогенного состояния современной политической системы России:
"авторитарное перерождение"; непредсказуемый развал сегодняшней политико-
властной системы России и постепенная "деконцентрация моноцентризма
власти", имея в виду предпочтительность последнего сценария с точки зрения
вероятных последствий для российского общества и государства.
Теоретическая значимость работы
Научно-практические результаты и материалы исследования позволяют расширить границы дальнейшего изучения такого сложного общественного феномена, как конфликтность политического процесса современной России. Впервые систематизированные и обобщенные факты, события и процессы последних лет, выводы и предположения, изложенные в диссертации, могут явиться основой новых глубоких научных разработок по прогнозированию, управлению и урегулированию политических конфликтов в российском обществе и его политической системе.
Практическая значимость работы
Практическая значимость диссертационного исследования содержится в оценках и выводах, которые могут быть использованы при разработке и оптимизации эффективных форм управления политическими процессами в России с целью минимизации негативных последствий роста политической конфликтности.
Отдельные положения работы могут быть востребованными
представителями государственно-политической элиты, партийными функционерами в их профессиональной политической деятельности.
Фактический материал и результаты научного анализа могут широко применяться в преподавании вузовских курсов политологии, политической конфликтологии, политической социологии, а также дисциплин специализации.
Апробация работы
Основные положения и выводы диссертации изложены в 5 научных публикациях автора общим объемом 1,27 п. л., а также нашли свое отражение в выступлениях на научно-практических конференциях и семинарах: «Государственная служба: состояние, тенденции развития и актуальные проблемы», Уфа, 2004., «Современные тенденции развития экономической науки», Уфа, 2004, «Реформа местного самоуправления в Российской Федерации и Республики Башкортостан: приоритеты, механизмы и этапы осуществления», Уфа, 2004.
Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы из 204 наименований. Общий объем текста 160 страниц.
Теоретико-методологические основы исследования конфликтогенности современной политической системы России
Современный этап развития России подавляющее большинство исследователей считает переходным от тоталитарной системы социального контроля к демократической системе общественных отношений. Начавшись с середины 80-х гг. XX века, процесс этот не завершен и до сих пор.
Нарастание числа и интенсивности конфликтных противоборств является общим правилом для переходных периодов общественного развития и находит свое объяснение и оправдание в том, что выражает готовность определенных социальных сил к трансформации существующих отношений и структур, к установлению нового порядка вещей.
Вместе с тем, нельзя не принимать во внимание, что оправданность этого нарастания конфликтности имеет свои внутренние ограничения, поскольку подрывает устойчивость жизнедеятельности общества, делает нестабильным обеспечение основных ее сфер и сторон, усиливает хаотичность функционирования и изменения различных социальных органов и структур, всего общественного организма в целом. Тем самым собственное существование последнего и его способность к выживанию оказываются под вопросом.
Возникает, следовательно, объективная необходимость исследовать конфликтные ситуации в современной России и прежде всего в сфере политической, чтобы понять, почему они происходят, и, по возможности, избежать их негативных последствий.1
Общая концепция социального конфликта стала складываться в конце XIX — начале XX в. в работах немецких ученых Макса Вебера (1864—1920) и Георга Зиммеля (1858 — 1918). Они доказали, что конфликты являются неустранимой частью общественной жизни. Для социологического подхода в отличие от философского, предельно обобщенного, характерно исследование конфликта на основе таких специфических методов, как анкетирование, статистический анализ массовых данных, интервьюирование и др. В результате, в рамках социологического подхода представления о конфликтах стали более детальными, конкретными, «живыми».
По мысли М. Вебера, общество представляет собой совокупность групп, различающихся своим статусом. Поэтому их интересы расходятся, что и порождает социальные конфликты. Всякие надежды на возможность их устранения из жизни общества иллюзорны. Нужно признать неизбежность существования на этой земле вечной борьбы одних людей против других.
Однако, интересы людей не только расходятся, но, в какой-то мере, и совпадают, что создает основу для баланса сил, достижения социального консенсуса. И хотя конфликты не могут быть вовсе устранены из социальной жизни, это не означает, что она характеризуется постоянной нестабильностью.
Г. Зиммель в своей книге «Конфликт современной культуры» (1918) и ряде других своих работ исходил из того, что существующие в обществе эгоистические группы, тем не менее, не изолированы друг от друга, а, наоборот, тесно связаны между собой тысячами незримых нитей. Именно эти пересечения групповых интересов смягчают конфликты и служат почвой для устойчивости демократических обществ. Тем не менее, конфликты неустранимы, они представляют необходимое универсальное свойство социальной жизни, столь же устойчивую ее форму как власть, рынок, общественный договор и др.
Современная эпоха как раз отличается крайней степенью развития этого всеобщего свойства жизни. Многочисленные последователи Зиммеля обосновывали мысль, что важнейшая практическая цель социологии — способствовать трансформации конфликтов в сотрудничество. Именно после работ Зиммеля в научный оборот вошел термин «социология конфликта».
Эти исходные положения и послужили основой для создания к середине XX в. теории конфликта в качестве самостоятельной области социологии.1 Эта задача была решена главным образом усилиями двух выдающихся ученых — немецкого социолога Ральфа Дарендорфа (р. 1929) и американского социолога Льюиса Козера (р. 1913).
Дарендорф в своих известных работах «Классы и классовые конфликты в индустриальном обществе» (1957), «Современный социальный конфликт» (1988) и др. рассматривает конфликт в качестве главной категории социологии и именует поэтому свою социологическую концепцию теорией конфликта. Для него наличие конфликтов — естественное состояние общества. Не наличие, а отсутствие конфликтов является чем-то удивительным и ненормальным. Повод к подозрительности возникает тогда, когда обнаруживается общество или организация, в которых не видно проявлений конфликта. Конфликты отнюдь не всегда являются угрозой для данной общественной системы, напротив, они могут служить одним из источников ее изменения и сохранения на основе порождаемых конфликтами позитивных изменений.
Р. Дарендорф полагает, что главным источником конфликта являются не экономические, а политические противоречия между социальными группами, связанные с концентрацией власти у одних и ее отсутствием у других.3 Конфликты на экономической почве между рабочими и предпринимателями сегодня лишены прежней взрывной силы и могут быть разрешены без применения революционных методов, характерных для XIX в.
Конфликтогенность формирования высших органов государственной власти России постельцинского периода
Главными факторами, определяющими динамику политического конфликта в современном российском обществе стали те черты политической системы страны, которые проявились после парламентских и президентских выборов 2003 - 2004 г. Поэтому, задача данной главы проследить и выявить не только конкретные проявления российской конфликтности в ходе формирования высших органов государственной власти страны, но и показать прочную взаимосвязь между изменениями параметров политического конфликта и трансформацией политической системы. Полагаем, что это возможно сделать в ходе анализа выборной компании.
Ускоренная модернизация сверху, порожденные ею кризисы, реальные или мнимые несправедливости, в совокупности, подорвали в сознании части населения легитимность государственно-правовых институтов самой политической системы. Об этом, в частности, свидетельствует низкий престиж органов всех трех ветвей власти, подавляющего большинства политических лидеров и государственных деятелей. Так, еще десятилетие назад, в 1995 году отрицательно относились к деятельности федеральных органов всех трех ветвей власти:
- к Совету Федерации - 21,6% опрошенных;
- к Конституционному Суду - 22,4% опрошенных;
- к Государственной Думе - 38.9% опрошенных;
- к Президенту РФ - 42,5%о опрошенных.1
Разделение властей (на законодательную, исполнительную и судебную) — один из базовых демократических институтов. Его смысл — в предотвращении концентрации власти в одном органе, во взаимном уравновешивании и контроле ветвями власти друг друга. Этот принцип также быть чиновниками или судьями).
В устоявшейся демократической системе выгоды применения принципа разделения властей перевешивают издержки его перманентной конфликтности. В республиках парламентского типа она снимается тем простым фактом, что правительство (власть исполнительная) формируется на основе парламентского большинства (власть законодательная). В республиках президентских (там, где правительство формирует президент) сложнее, поскольку два народных волеизъявления — на выборах парламента и президента — могут и не совпасть.
В России ситуация иная. У нас нет сколько-нибудь длительной традиции рассредоточения власти. Политическая власть всегда была жестко централизованной. Да и сам институт представительной власти появился в нашем отечестве только в 1905г. Система Советов, организованная в 1917 г., хотя и провозгласила торжество воли народа, но свела функции законодательной власти к чистой декорации. Реальной же властью обладали коммунистическая партия и исполкомы Советов, а на самом верху — Совет Министров. Так что, наверное, не стоит удивляться тому, что первый же опыт столкновения исполнительной и законодательной властей (в октябре 1993 г.) закончился плохо обоснованным применением силы.
Принятая вслед октябрьским событиям новая российская Конституция перераспределила часть властных полномочий в пользу президента и, тем самым,сделала менее вероятной открытую конфронтацию сторон. Но снять ее вообще невозможно, ибо для этого надо ликвидировать либо парламент, либо президентскую власть.1 Стороны постепенно учатся находить компромиссы и конституционные выходы из разногласий. Однако, проведенная президентом В.В. Путиным реформа верхней палаты Федерального Собрания и образование новых, не предусмотренных Конституцией государственных структур (типа Госсовета или семи федеральных округов), говорят о том, что исполнительная власть еще не оставила надежды обеспечить себе «удобную», послушную законодательную власть. А это чревато в будущем обострением конфликта между ними.
Итоги парламентских выборов 7 декабря 2003г. оказались одновременно предсказуемыми и неожиданными. С одной стороны, все полученные результаты соответствовали общественным настроениям, фиксировавшихся социологами в предвыборные месяцы. Действительно, репрезентативные опросы фиксировали рост популярности "партии власти", стабильность ЛДПР, спад электоральной поддержки "идеологических семей" либералов и коммунистов.
Однако, сила действия этих тенденций оказалась выше, чем предсказывалось, а потому "перекройка" электоральной карты по фактическому результату оказалась радикальной.2 Настолько радикальной, что серьезно повлияла на характер, особенности возникновения, протекания и разрешения острейших политических конфликтов в нашей стране.
Конфликты институционализации российской партийной системы
В центре внимания данной главы - конфликтный потенциал институционализации российской партийной системы. Нами анализируются борьба политических партий по ключевым конфликтогенным политическим проблемам. Подробно рассматривается ситуация в каждом из двух основных секторов, развертывание межпартийного политического конфликта в "доминантном" («Единая Россия» и «Родина») и "периферийном" (КПРФ и либеральные партии), характеризуются основные тенденции развития партийной системы как конфликтного поля.
Второй линией разлома российских политических конфликтов стала фракционная борьба в нижней палате Федерального Собрания — Государственной Думе. Это, пожалуй, наиболее явное выражение представительства различных групп интересов во власти. Их можно, хотя и крайне расплывчато, определить по социальному составу голосующих за ту или иную партию на выборах.
Кроме того, через фракции в парламентах пытаются действовать и отраслевые группы интересов, связанные, в основном, с топливно-энергетическим комплексом. Региональные группы интересов, представляющие мощные промышленные комплексы Урала, Сибири, Поволжья и пр., больше ориентированы на верхнюю палату парламента, которая и формируется по административно-региональному принципу, хотя изменение порядка назначения членов Совета Федерации, связанное с построением, так называемой, «вертикали власти», несколько поменяло положение вещей. Но, несмотря на этот факт, старая система функционировала несколько лет, и сказанное выше вполне справедливо, если говорить о Совете Федерации в ельцинскую эпоху.
Однако, наблюдаемая на телевизионных экранах повышенная конфликтность работы нашего парламента вряд ли является прямым отражением такого же состояния общества в целом. Это скорее — издержки роста российской многопартийной системы. Ведь ей всего лишь около десяти лет. Ныне работает уже четвертый состав многопартийного парламента. У нас еще возможно чуть ли не мгновенное появление, буквально «ниоткуда», политических движений и партий (вроде блока «Единство» на выборах 1999 г. или «Родина» в 2003 г.), способных за пару месяцев после регистрации стать основой парламентского большинства.
Деятельность многих партий, малочисленных и организационно слабых, больше ориентирована на самоутверждение, а не на представительство глубинных интересов общества.1 Но сильно винить их в этом сложно, ибо не закончилась еще трансформация социальной структуры самого общества, и разделение социально-групповых интересов только оформляется. Основу партийной системы России традиционно составляли идеологические фланги, казавшиеся незыблемыми: "партия старого порядка" - КПРФ и два варианта либеральной идеологии. Остальные элементы прежней партийной системы не являлись партиями в полном смысле этого слова, а скорее представляли собой "функциональные заменители" Кремля: "партию власти", неоднократно менявшую свое обличье, название и лидеров, "вождистскую" партию некоммунистического протеста - ЛДПР и многочисленные мелкие партии, из которых более-менее устойчивой являлась лишь Аграрная. "Венцом" развития прежней системы стали выборы 1999г., которые дали предельно четкую и рациональную картину представительства традиционных партийных сегментов. Число партий - соискателей снизилось по сравнению с предыдущими выборами в полтора раза (с 43 до 26), четко выделились шесть победителей, из которых четыре были "старыми знакомыми" (реальные партии - КПРФ и "Яблоко", "партия бюрократов" ОВР, "вождистская партия" ЛДПР), а две - эффективными пиаровскими проектами ("Единство" и создавшийся на базе нескольких мелких либеральных партий СПС). В итоге "эффективное голосование" за партии-победительницы оказалось весьма высоким (81,4% от всех голосовавших), малые партии далеко отстали, и система обрела логическую завершенность.
Возможно именно под впечатлением прошлых - предельно "рациональных" - выборов традиционные партии строили свою кампанию в логике "инерционного сценария", акцентируя свои традиционные имиджевые черты, не рискуя (за редкими исключениями) "залезать" в принципиально новые темы и поля. Они, казалось, были согласны в том, чтобы отказаться от жесткой борьбы за власть в нынешнем электоральном цикле, поскольку результаты грядущих президентских выборов были очевидными.1
Такая стратегия затрудняла партиям "обратную связь" с избирателями, лишала их возможности оперативно отреагировать на новые общественные запросы. В этом, очевидно, и кроется главная причина неудач трех традиционных партий и успеха "Родины".2
Более подробно рассмотрим конфликты, вызванные вертикальной реорганизацией партийной системы страны. Текущее состояние борьбы политических партий определяется долговременным эффектом федерального электорального цикла 2003 - 2004 г. Результаты парламентских и президентских выборов, как мы показали в предыдущей главе, привели в жесткой дифференциации политической системы, которая фактически разделилась на два сектора - "доминантный", тесно связанный с Кремлем, и периферийный, оставшийся за рамками официального моноцентризма. Больше всего выиграла от иерархизации "партия Кремля", а главной жертвой стала оппозиция, расколовшаяся на "системную" и "несистемную". Вторым фактором стали итоги выборов в местные парламенты.
