Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. ЭТНОПОЛИТИЧЕСКАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ 16
1. Этнические группы как предмет политологического анализа 16
2. Методологические проблемы изучения этнополитической стабильности.. 30
ГЛАВА 2. ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫЕ ПОДХОДЫ К ПРОБЛЕМЕ КОЛЛЕКТИВНЫХ ЭТНИЧЕСКИХ ПРАВ 42
1. Проблемы международно-правовой регламентации коллективных прав этнических групп 42
2. Политико-правовое регулирование этногосударствеиных отношений в России 63
ГЛАВА 3. ТЕХНОЛОГИИ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ЭТНОПОЛИТИЧЕСКОЙ СТАБИЛЬНОСТИ В ДАГЕСТАНЕ 81
1. Становление социально-этнической структуры дагестанского общества и исторические особенности форм государственности в Дагестане 81
2. Становление институтов обеспечения этнополитической стабильности на региональном уровне 96
3. Реформа политической системы и перспективы этнополитической стабильности в Дагестане 111
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 131
ЛИТЕРАТУРА 136
ПРИЛОЖЕНИЯ 151
- Этнические группы как предмет политологического анализа
- Проблемы международно-правовой регламентации коллективных прав этнических групп
- Становление социально-этнической структуры дагестанского общества и исторические особенности форм государственности в Дагестане
Введение к работе
стабильности обусловлена самим полиэтничным характером российского
государства. «У нас многонациональная, многоконфессиональная страна, и у
нас в России, как ни в одном другом месте на Земле, межконфессиональный
и межнациональный мир, традиции межконфессионального мира являются
основой нашей государственности в прямом смысле этого слова» .
В определении условий стабильного этнополитического развития России и создании теоретико-методологических основ управления этим процессом состоит важное прикладное значение отечественной этнополитологии,
«Удержание государства на обширном пространстве, сохранение уникального сообщества народов при сильных позициях страны в мире»2 -эта задача, сформулированная Президентом России, требует от политологов не только качественной экспертизы этнополитических ситуаций, складывающихся в регионах и государстве в целом, но и аргументированных рекомендаций, позволяющих вести дальнейшую разработку концептуальных основ современной национальной политики и предлагать новые возможности и пути для ее реализации. Поэтому актуальность предлагаемого исследования обусловлена необходимостью разработки и внедрения эффективной системы стабилизации этнополитических отношений.
Прогноз ситуации с точки зрения сохранения этнополитической стабильности актуален сегодня и будет востребован в будущем, в том числе в связи с необходимостью изучения и освещения этих проблем в региональном аспекте.
Новый период политического развития России заставляет по-новому оценить роли российских регионов в обеспечении этнополитической
1 Путин В.В. Выступление на рабочей встрече по вопросам межнациональных и
межконфессиональных отношений. 5 февраля 2004 года. Чебоксары // Российская газета.
2004. 6 февраля
2 Послание Президента России В.В, Путина Федеральному Собранию Российской
Федерации 16 мая 2003 года. М., 2003.
4 стабильности в государстве, В ходе преобразований в каждом регионе России, в каждой ее республике накапливается уникальный опыт стабилизации этнополитических отношений. Систематическое изучение этого опыта, выявление объективных и субъективных факторов и тенденций этнополитических процессов, анализ меняющихся ориентиров и программ реализации национальной политики - важнейшая теоретическая и практическая задача современной этнополитологии.
Сложность развития этнических процессов, обострение межэтнических отношений, их политизация в ряде республик и областей Российской Федерации в 90-е годы XX века, особенно в северокавказском регионе, все еще оказывают непосредственное влияние на перспективы развития современной России. В этой связи весьма интересным представляется опыт стабилизации межэтнических отношений в одном из самых полиэтничных регионов России - Республике Дагестан. Этнополитические процессы, происходящие в Дагестане на современном этапе, в значительной мере определяются общим вектором развития России, в то же время нельзя не учитывать геополитическое положение республики, специфику ее социальной структуры и особенности менталитета дагестанских народов.
В республике в одно и то же время имеют место факторы, сохраняющие межэтнический мир, согласие и единство республики, и неразрешенность острых актуальных этнополитических проблем. Актуальность анализа этнополитической ситуации в Республике Дагестан, которая сегодня характеризуется относительной стабильностью, выявление факторов, влияющих на ее формирование, изучение опыта регулирования этнополитическими процессами, заключается в том, что может способствовать выработке обоснованных рекомендаций для дальнейшего совершенствования системы этногосударственных отношений как на уровне отдельных субъектов Российской Федерации, так и страны в целом.
Степень научной разработанности темы. Разработанность заявленной темы диссертации в значительной мере определяется степенью разработанности этнополитической проблематики в целом. В российской политологической литературе этнополитическое направление особенно интенсивно развивается с начала 90-х гг. прошлого века, когда появился первый информационно-аналитический бюллетень «Этнополитический вестник России». Публиковавшиеся в этом журнале теоретические и аналитические материалы, комментарии к проектам законов способствовали созданию источниковой базы изучения межэтнических отношений и сыграли важную роль в конституировании этнополитологии как самостоятельной отрасли научных исследований.
Концептуальную эволюцию постсоветской национальной политики проследил в одной из своих работ В.А.Тишков5. М.Н.Губогло4 отметил возрастание ее многомерности и разновекторности, немного позднее появились труды, посвященные этнополитике и этнополитическому управлению как механизму самоорганизации этнических общностей5.
В 1990-е годы категориальный аппарат этнополитологии достаточно быстро пополнился рядом новых понятий, сопряженных с термином "этнополитика" и "этнополитическое". Наряду с относительно устоявшимися терминами "этнополитическая ситуация" и "этнополитические процессы"6
3 Тишков В.А. Концептуальная эволюция национальной политики в России. // Сер.
Неотложная этнополитика. М., 1996, №100.
4 Губогло М.Н. Три линии национальной политики в постсоветской России //
Этнографическое обозрение, 1995. № 5,6; Губогло М.Н. Новая этническая политика
России в XXI в. //Казанский федералист. 2004. № 1-9.
5 Ануфриев В.В. Этнополитика и самоорганизация этнических общностей в России. М., 2001.
С.27; Технология управления згнополитическими процессами на Северном Кавказе. Ростов-
на-Дону, 1999; Абдулатипов Р.Г. Этнополитика: от Москвы до Кавказа // Этнопанорама.
2002. №3-4
6 Абдулатипов Р.Г. Управление этнополитическими процессами: вопросы теории и практики.
М., 2001; Дробижева Л.М. Социальные проблемы межнациональных отношений в
постсоветской России. М., 2003; Зорин В.Ю. Национальная политика в России: история,
проблемы, перспективы. М., 2003; Тишков В.А. Этнология и политика. М., 2001.
такие понятия как "этнополитическое развитие" , "этнополитическое самоопределение"8, "этнополитический конфликт", "этнополитическая стратификация"9, "этнополитическая легитимизация"10, "этнополитическая модернизация", "этнополитическое управление"1', "этнополитические ракурс и панорама"12, "этнополитическая история"13, «этнокультурная политика»'4 получили свои научные дефиниции. Разработка этих понятий, как правило, осуществлялась при анализе конкретных этнополитических процессов.
Наряду с новыми категориями этнополитологи стали пользоваться и новыми методами анализа. В частности, участниками Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов (EAWARN) была разработана модель этнологического мониторинга, позволяющая на основе количественных и качественных методов анализа оценивать уровень этнополитической напряженности и прогнозировать тенденции этнополитических процессов в регионах15.
Немаловажную ценность для характеристики современной этнополитической ситуации представляют материалы, содержащиеся в аналитических документах, издаваемых Институтом этнологии и антропологии РАН по проекту: «Неотложная этнология»16. Главное
Шабаев Ю.П. Этнокультурное и этнополитическое развитие народов Коми в XX веке. М., 1998; Губогло М.Н. Башкортостан и Татарстан. Параллели этнополитического развития. М, 1994.
8 Юсуповский А.М. От национального кризиса к национальному соразвитию: в поисках
адекватной модели // Общественные науки и современность. 1994. №1. С.102-112.
9 Надолишний П.И. Этнополитическая стратификация и устройство национальной жизни
общества//Многонациональный одесский край. Т.2. М., 1997.
10 Дробижева Л.М., Аклаев А.Р., Коротеева В.В., Соддатова Г.У. Демократизация и образы
национализма в Российской Федерации 90-х годов. М, 1996.
11 Абдулатипов Р.Г. Управление этнополитическими процессами: вопросы теории и
практики. М., 2001, С. 385; Технология управления этнополитическими процессами на
Северном Кавказе. Ростов н/Д., 1999.
12 Губогло М.Н. Развивающийся электорат России. Этнополитический ракурс. Т.1. М, 1996;
Калмыкия: этнополитическая панорама Т.1-2. М, 1995-1996.
13 Сафин Ф.Г. Принципы этнополитической истории Башкортостана. М., 1997.
14 Зорин В.Ю. Российская Федерация: проблемы формирования этнокультурной политики.
М., 2002.
15 См. Бюллетени и Ежегодные доклады Сети этнологического мониторинга за 1993- 2003 гг.
М.:ИЭАРАН.
16 В 1990-2002 тт. было издано более 150 таких докладов. См. например, Кисриев Э.Ф.
7 достоинство этих работ, в том, что они написаны очевидцами, экспертами или участниками, этнополитических событий по горячим следам и с учетом их конфликтогенного потенциала.
Глубокий научный анализ современных этнополитических процессов в полиэтничных республиках осуществляется не только в рамках масштабных исследовательских проектов, но и в монографических публикациях и статьях многих российских ученых, посвященных северокавказской проблематике, прежде всего в публикациях В.А. Авксентьева, М.А. Астцватуровой, М. М. Атаева и Н. М. Гаджиева, Г. С. Денисовой, В.Г.Игнатова, С.А. Кислицына, Э.Ф. Кисриева, А.В. Понеделкова, Л.Л., Саввы М.В., Хоперской17.
Особую значимость для диссертации имеют дагестанские исследования18.
Этнополитическая ситуация в Республике Дагестан/ Сер. Неотложная этнология. №72. М, 1994. 7 Атаев М.М., Гаджиев Н.М. Этнополитические процессы в постсоветстком Дагестане. Махачкала, 1997; Агапонов А.К. Проблемы ответственности в политико-административном управлении. Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2002; Игнатов В.Г., Бутов В.И. Южная Россия. Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2002; Игнатов В.Г., Зеркин В.П., Понеделков А.В., Старостин А.М. Управленческие и кадровые условия обеспечения национальной и региональной безопасности на Северном Кавказе. Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2000; Игнатов В.Г., Таранцов В.П., Понеделков А.В., Старостин A.M. Проблемы обеспечения общенациональной безопасности на Северном Кавказе. Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2000; Кислицын С.А., Кукса В.П. Государственное регулирование вынужденной миграции на Северном Кавказе. Ростов н/Д.: Изд-во СКНЦВШ, 2002; Кисриев Э.Ф. Национальность и политический процесс в Дагестане. Махачкала, 1998; Хоперская Л.Л. Современные этнополитические процессы на Северном Кавказе. Ростов н/Д., 1997; Она же. Факторы социально-политической стабильности и стратегия безопасности на Северном Кавказе. Ростов н/Д.: Изд-во СКАГС, 2000; Взаимодействие уровней власти в условиях федерализации. Ростов н/Д., 2002; Перспективы гражданского общества в России и особенности его развития в условиях Северо-Кавказского региона. Ростов н/Д., 2002; Проблемы устойчивого развития Юга России (состояние, проблемы, перспективы). Ростов н/Д., 2003; Конфликты на Северном Кавказе и пути их разрешения. Ростов н/Д., 2003.
18 Абдулатипов Р.Г. Этнополитика; от Москвы до Кавказа. //Этнопанорама. 2002. № 3-4; Алиев А.К. Этнополитические исследования в Дагестане // Этнопанорама. 2002. № 3-4; Алиев А.К., Юсупова Г.И. Межнациональное согласие как фактор обеспечения стабильности общества в условиях многонационального Дагестана. Махачкала, 2000; Алиев А.К., Юсупова Г.И. Миротворчество и народная дипломатия на Северном Кавказе. Махачкала, 2002; Алиева В.Ф. Население Дагестан на рубеже веков. Махачкала, 1999; Гаджиев Р.Г. Час испытания: хроника военных событий в Дагестане (август - сентябрь 1999 г.). Махачкала, 2000; Гусаев М. М. Республика Дагестан в государственной национальной политике Российской Федерации // Этнопанорама. 2002. № 3-4; Амиров С. Д. Причины возникновения и пути разрешения межнациональных конфликтов на Северном Кавказе // Этнопанорама. 2002. № 3-4; Арухов З.С. Россия и Дагестан в новом
8 Несомненную научную ценность представляют материалы, издаваемые Ассамблеей народов России19. В них всесторонне обосновывается тезис о том, что для многоэтничной и многоконфессиональной России чрезвычайное значение имеет этничность, которая и в прошлом, и в настоящем выступала и выступает важным фактором ее внутренней и внешней политики.
В последнее десятилетие идет активное обсуждение процесса становления системы норм и принципов, регулирующих права и обязанности народов. Об этом же свидетельствует появление ряда документов, тексты и обзор которых содержатся в книге, составленной известным правоведом Р.Тузмухамедовым . Он обращает внимание на то, что проблема правового статуса этнических групп в международной правовой практике анализируется, прежде всего, при обсуждении проблемы национальных меньшинств.21. Постановка вопроса о правах национальных меньшинств вывела правовую мысль на его более широкую формулировку о правах и свободах народов, независимо от их численности и типов расселения22. Теоретическая проработка проблемы правового обеспечения интересов народов в Российской Федерации привела к появлению различных вариантов (проектов) Деклараций о правах народов .
геополитическом измерении // Этнопанорама. 2002. № 3-4; Кисриев Э.Ф. Дагестан. М., 1999; Магомедов P.M. Единство народов - великое благо Дагестана. Махачкала, 2003; Мустафаева М.Г., Мустафаев М.Б, Введение в теорию межнационального общения. Философско-антропологический аспект: опыт полифонического исследования. Махачкала, 2002; Садыки М.А. Дагестан. Политические реалии и перспективы. М., 1996; Шахов Ш.К. Российская политика на Кавказе в новых геополитических условиях // Этнопанорама. 2002. № 3-4; Юнусов А.Б. Новые этнические и конфессиональные группы и проблемы сохранения этноконфессиональной стабильности и толерантности в обществе // Этнопанорама. 2002. № 3-4.
19 Абдулатипов Р.Г. Нация и национализм: добро и зло в национальном вопросе. М., 1999;
Он же. Сущность нации-этноса: ответ сторонникам безнациональности, М., 1999; В дружбе
народов - единство России. Материалы I съезда Ассамблеи народов России. М., 1999; О
национальном самочувствии народов России. О состоянии и перспективах государственной
национальной политики. Специальный доклад Президенту Российской Федерации. М., 2001.
20 Права и свободы народов в современных источниках международного права. Казань, 1995.
21 Тузмухамедов Р. Национальные меньшинства в международном и государственном праве//
Газ. "Абхазия". 1995. № 4 (85).
22 Хакимов Р.Сумерки Империи. Казань, 1993.
23 Шапсугов Д. Ю. Всеобщая хартия прав народов // Государственность, право, местное
самоуправление. - Ростов н/Д,, 1993; Хартия Ассамблеи народов России «О гражданских
Взаимодействие государства и этнических движений проанализировано
в публикациях Центра по изучению межнациональных отношений (ЦИМО)
Института этнологии и антропологии (ИЭА) РАН в рамках проекта
"Национальные движения в СССР и в постсоветском пространстве". В 1990-
2003 гг. издано 115 работ, в которых опубликованы программные документы,
отражающие идеологию, стратегию и тактику этнических движений24,
оказывающих непосредственное влияние на этнополитическую стабильность.
Несмотря на значительную разработанность этшшолишческой
проблематики, понятие «этнополитическая стабильность» еще не стало
предметом специального изучения, которое предпринято в настоящей работе.
Источи иковая база. В процессе исследования были привлечены
документы и материалы, которые можно разделить на следующие группы:
- экспертные обзоры и доклады Сети этнологического мониторинга
(EAWARN), аналитические справки FAST об этнополитических процессах на
Северном Кавказе и Дагестане, в частности;
нормативные документы международного права по проблемам защиты коллективных этнических прав;
нормативные акты и документы федеральных, региональных и муниципальных органов власти в сфере регуляции этногосударственных и межэтнических отношений;
- статьи и выступления дагестанских обществоведов и руководителей
органов государственной власти25, в которых представлены приоритетные
правах народов Российской Федерации». М., 2001
2 Губогло М.Н. В лабиринтах этнической мобилизации // Отечественная история. 2000. №3. 25 Магомедов М.М. Послания Председателя Государственного Совета Республики Дагестан Народному Собранию Республики Дагестан 2000-2004 гг.; Единство народов -наша главная опора. Отчет о презентации книги Р.Магомедова «Единство народов -великое благо Дагестана» // Дагестанская правда. 2003. 10 декабря; Алиев М.Г. Национальные процессы и приоритеты современной национальной политики Республики Дагестан // Дагестанская правда. 2004. 17 июля; Амиров С. Д. Конституционная реформа и национальные отношения // Дагестанская правда. 2003. 10 февраля; Абдулатипов Р.Г Состояние русской нации - состояние государства // Дагестанская правда. 2004. 9 апреля; Гусаев М.М. Глобализация терроризма // Дагестанская правда. 2003. 11 октября; Исрапилов С. Утро нового Дагестана // Дагестанская правда. 2004. 21 июня; Гасанов Д. Не русские, но россияне. Сохраним единство России. // Дагестанская правда. 2004.16 мая.
10 направления и основные аспекты национальной политики в Республике Дагестан;
статистическая информация о демографической и миграционной ситуации в Республике Дагестан;
материалы и документы Координационного совета по Северному региону Республики Дагестан.
Цели и задачи исследования. Основными целями диссертационного исследования являются - разработка концептуального подхода к проблеме этнополитической стабильности и анализ факторов и технологий обеспечения этнополитической стабильности Республики Дагестан как субъекта Российской Федерации на рубеже XX и XXI веков.
Для достижения данных целей в диссертации ставятся и решаются следующие исследовательские задачи:
систематизировать понятийный аппарат, используемый при анализе этнополитической стабильности;
проанализировать основные концептуальные подходы к проблеме коллективных этнических прав;
дать дефиницию понятию «этнополитическая стабильность и охарактеризовать основные факторы этнополитической стабильности;
рассмотреть проблемы регламентации коллективных прав этнических групп в международном и российском праве;
дать характеристику социально-этнической структуры дагестанского общества и исторических особенностей формирования государственности в Дагестане;
провести теоретическую реконструкцию становления институтов обеспечения этнополитической стабильности в Дагестане;
оценить перспективы этнополитической стабильности в Дагестане в условиях реформы политической системы.
Объектом исследования являются политические институты полиэтничного общества, предметом исследования выступают состояние системы этнополитических и этногосударственных отношений, факторы и технологии обеспечения этнополитической стабильности в Республике Дагестан.
Теоретическая и методологическая основа исследования.
Диссертационное исследование выполнено на базе классической теории политических институтов, ориентированной на их многомерный анализ (Э.Дюркгейм, М.Вебер, МДюверже), в рамках которой в качестве этнополитических институтов выступают различные модели отношений этнических групп и государства.
В качестве концептуального подхода избран системный (А.Богданов, Л. фон Берталанфи, Ч.Мерриам, Г.Лассуэл), в соответствии с которым этнополитические и этногосударственные отношения рассматриваются как системы, т.е. целостные множества структурно и функционально связанных элементов, полнота и непротиворечивость которых определяет состояние всей системы, т.е. уровень этнополитической стабильности.
Положение Берталанфи26 о том, что тип поведения системы обусловлен ее внутренними свойствами и характером связей между элементами, позволяет удовлетворительно объяснить различные варианты взаимодействия государства с этническими группами.
Поскольку исследовательский интерес автора направлен на изучение факторов и технологий обеспечения этнополитической стабильности, основными исследовательскими методами выступают методы описания и анализа конкретных этнополитических ситуаций (case study), различные экспертные методы (экспертные доклады, аналитические справки), методы сравнительного (компаративистского) анализа, целью которых является выявление не только уникальных особенностей того или иного субъекта
Берталанфи Л. фон. История и синтез общей теории систем. Системные исследования. Ежегодник, 1973. М., 1973.
12 федерации, но, прежде всего, выделение принципиально общих моментов, позволяющих сохранять этнополитическую стабильность в полиэтничных регионах. Кроме того, в работе приводятся результаты исследований, проведенных с использованием методов политологии, этнологии, теории управления, правоведения.
Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:
систематизирован понятийный аппарат, используемый при анализе различных аспектов этнополитической стабильности, установлено соотношение этого понятия с понятиями этнополитические и этногосударственные отношения, этнополитическая напряженность, этнополитический конфликт;
проанализированы либеральная и коммунитарная парадигмы политологии в контексте проблемы коллективных этнических прав;
предложено определение этнополитической стабильности как характеристики состояния этнополитических отношений, основой которых выступает система этногосударственных отношений, выделены основные факторы этнополитической стабильности (форма государственного устройства и политический режим; наличие или отсутствие институтов выражения и защиты интересов государства и этнических групп; наличие/отсутствие или неполнота нормативно-правовой базы национальной политики);
в результате анализа регламентации коллективных прав этнических групп в международном и российском праве выделены их основные типы (права, имеющие нормативный характер; «политические нормы», носящие рекомендательный характер; права народов, источником которых служат нормы обычного права);
выявлено влияние социально-этнической структуры дагестанского общества на формирование институтов государственности в
13 Дагестане, основным признаком которых является легитимное этническое представительство в республиканских и муниципальных органах власти;
на основе теоретической реконструкции становления институтов обеспечения этнополитической стабильности в Дагестане обоснован вывод о том, что дагестанская модель политического устройства корректно описывается в терминах концепции согласительной демократии, которая позволяет дать удовлетворительное теоретическое объяснение региональной практики формирования специфических этнополитических институтов и построить прогноз их возможного реформирования или упразднения.
выявлен принцип многоуровневое технологий сохранения этнополитической стабильности в Дагестане в условиях реформы политической системы.
Положения, выносимые на защиту.
Многовековая научная традиция изучения этнических общностей как особых социальных групп в рамках разнообразных натуроцентрических, спиритоцентрических и культуроцентрических концепций имеет принципиальное (фундаментальное) значение для исследования понятия «этнополитическая стабильность», поскольку задает параметры его рассмотрения исходя из признания коллективных прав этнических групп на основе коммунитарной политологической парадигмы.
Этнополитическая стабильность является характеристикой состояния этнополитических отношений, основой которых выступает система этногосударственных отношений, включающая следующие элементы: субъекты этих отношений, т.е. государство (характеризуемое формой государственного устройства, политическим режимом) и этнические группы, определяющие этническую структуру этого государства; институты выражения интересов государства (соответствующие государственные структуры исполнительной и законодательной власти) и этнических групп (политические национальные движения и этнокультурные объединения
14 различных типов); нормативно-правовую базу, регламентирующую взаимоотношения государства и этнических групп, а также определяющую функции (права и обязанности) государства по предотвращению и разрешению межэтнических конфликтов.
Процесс институализации, т.е. правового и организационного закрепления принципов и норм взаимоотношений государств и их объединений с этническими группами, непосредственно определяет уровень этнополитической стабильности в отдельном регионе, государстве, союзе государств, в целом в мире. Институты этнополитических отношений в полиэтничном обществе могут иметь формально-нормативную природу (законодательные акты), основываться на политической воле или целесообразности или иметь источником нормы обычного права. В любом случае их существование и деятельность являются факторами этнополитической стабильности/нестабильности.
Опыт Республики Дагестан демонстрирует технологии этнополитической стабилизации, основанные на формально-юридическом (конституционном) закреплении особых институтов власти, учитывающих этническую структуру традиционного дагестанского общества (Государственный совет, Конституционное собрание и Народное собрание, избираемое по национальным избирательным округам) и современные этнополитические проблемы, связанные с оттоком русского населения (Координационный совет по Северному региону Дагестана).
В условиях реформы политической системы Дагестана, инициированной федеральным центром, требуется создание новой модели этногосударственных отношений, не нарушающей федеральное законодательство и при этом обеспечивающей политическое участие всех народов республики, что возможно при условии расширения влияния конституционно не предусмотренных институтов этнополитической стабильности, легитимность которых обеспечивается этносоциальными традициями и политической необходимостью.
Теоретическая и научно-практическая значимость диссертационного исследования. Материалы и выводы диссертации имеют теоретическое и прикладное значение, как для аналитиков, так и для специалистов-практиков в области государственного управления. Предлагаемые рекомендации могут оказаться полезными для обеспечения условий стабильного этнополитического развития, при разработке и реализации законодательных актов, политических программ и проектов по стабилизации этнополитической ситуации в полиэтничных регионах России. Теоретические выводы и материалы диссертационного исследования также могут быть использованы при создании учебных пособий и лекционных курсов по проблемам этнополитики, при анализе этнополитических процессов в Дагестане и других регионах России.
Апробация результатов исследования. Теоретические выводы и положения диссертации докладывались и обсуждались на следующих научных конференциях «Стабилизация межэтнических отношений в Северном регионе Республики Дагестан» (Кизляр, 2001 г.); «Взаимодействие уровней власти в условиях федерализации (опыт России и Германии)» (Ростов н/Д., 2002 г.); «Толерантность как фактор предотвращения и предупреждения локальных конфликтов» (Ростов н/Д., 2003 г.).; «Экологические факторы политических процессов. Школа молодых ученых» (Элиста, 2004 г.). Диссертация обсуждалась на кафедре политологии и этнополитики Северо-Кавказской академии государственной службы.
По теме диссертационного исследования опубликовано 5 работ общим объемом 3, 8 п.л.
Структура диссертации обусловлена целью и задачами исследования, а также избранной автором логикой изложения материала. Диссертация состоит из введения, трех глав, состоящих из семи параграфов, заключения, списка литературы из 223 источников и 3 приложений. Объем диссертации — 162 с.
Этнические группы как предмет политологического анализа
Размышления об этнополитических процессах, этнополитической стабильности, этнополитических конфликтах и других феноменах, определение которых начинается со слова «этно», заставляет обратиться к анализу термина «этнос», выявить ту предметность, которая за ним скрывается.
Традиционно понятие этноса разрабатывалось этнографией и этнологией не как политическое, но как культурологическое. Этнос в древнегреческой литературе от Гомера до Аристотеля, в исторической литературе V-IV вв. до н.э. означало "племя", "народ". В описании различных народов, их внешнего облика, культуры и образа жизни исследователи пользовались также понятиями "племя", "раса", "нация".
Только в XIX веке этнография (этнология) сложилась в самостоятельную науку. В 1830 г. Ж.-Ж. Ампер разработал общую классификацию "антропологических" наук, среди которых выделил этнологию. Развитие этнологии связано с работами Л.Г. Моргана ("Древнее общество", 1877 г.), французского антрополога П. Топинара ("Антропология", СПб., 1879 г.), немецкого этнографа А. Бастиана. Французский социолог Ж.В. Ляпуж использовал термин "ethnic" для обозначения культурной единицы. Швейцарский лингвист Ф. де Соссюр употреблял термин "ethnism".
Французский антрополог Ж. Деникер под "этническими группами" понимал народы, нации, племена, видя их отличия в языке, образе жизни и поведении. Австрийский политик А. Фишхоф и австрийский социолог Л. Гумплович говорили об этничности. В первой четверти XX века этническую проблематику затронул Ф. Рено, выделив "этнос" и "большой этнос". Немецкий социолог М. Вебер в работе "Хозяйство и общество" (1922 г.) посвятил главу отношениям этнических общностей.
В отечественной литературе термин "этнос" в начале XX века употреблял этнограф Н.М. Могилянский для обозначения объектов этнографических исследований. Типологические признаки этноса выделял СМ. Широкогоров. Этническая терминология на рубеже 40-50-х гг. XX века распространялась посредством работ П.И. Кушнера. С тех пор необыкновенно возросло внимание советских этнографов к проблемам этногенеза, этнической истории и к современным этническим процессам.
Особая роль в разработке этнотеории принадлежит Ю.В. Бромлею. Выходу этнической проблематики и терминологии за пределы сообщества ученых-этнографов в конце XX века способствовало широкое издание трудов Л.Н. Гумилева.
Список имен авторов, причастных к разработке концепций этноса, употреблению и распространению категориального аппарата, может быть расширен. Однако и этих упоминаний достаточно в качестве свидетельства большого внимания к этнической проблематике, прежде всего в рамках этнологии.
Ситуация изменилась в последней четверти XX века. Этносам начали уделять внимание в 70-х гг. XX века не только этнологи и антропологи, но и другие исследователи - социологи, психологи, историки, а также политологи и политики. В 1981 г. американский политолог Дж. Ротшильд опубликовал работу под названием "Этнополитика". Происходящие в обществе изменения привели к политизации этноса и этничности, ввели его в русло политологического дискурса. Этнос превратился из культурологического понятия, относящегося к первобытным, неразвитым или отсталым народам, в понятие политологическое, относящееся к любому народу, народу вообще. Этнология и политика образовали этнополитологию.
От этнологии этнополитология переняла специфический взгляд на объект своих исследований. С точки зрения М. Фуко, этнология определялась "изучением обществ, лишенных истории", к которым» иначе говоря, относятся традиционные общества, ей была присуща "колонизаторская позиция". "Этнология приобретает свои собственные измерения лишь при историческом господстве... европейского мышления и отношений, в которые она вступает с другими культурами и самой собой"27.
В 60-70 гг. XX века в США проходило широкое движение борьбы афроамериканцев, испаноамериканцев, азиатских и индейских американцев за гражданские права. Этнополитические движения несколько позже появились в Европе. Социальные трансформации, связанные с распадом СССР, актуализировали эту проблематику на постсоветском пространстве в последнее десятилетие XX века. Этничность стала средством политических мобилизаций, С ней оказались связанными ключевые политические проблемы - проблемы власти и государства. Самым существенным результатом политизации этничности оказалось развитие теории и расширение практики этнонационализма.
Во всем необозримом множестве подходов к этносу, в какой бы сфере они ни создавались, можно провести типологию концепций этноса, что представляется существенным для понимания новой парадигмы политической науки и разработки эффективной этнической политики. От понимания сущности этноса, вытекающих из нее этнических признаков, способов и характера межэтнических отношений зависит признание или непризнание этносов в качестве субъектов политического процесса.
Проблемы международно-правовой регламентации коллективных прав этнических групп
На протяжении второй половины XX в.в. международном праве постепенно складывалась система международных гарантий защиты прав народов. Начало этому процессу было положено созданием в 1945 г. Организации Объединенных Наций (ООН). Всеобщее признание принципа равноправия и самоопределения народов и его императивный характер были закреплены в таком основополагающем нормативном документе по защите прав народов как Устав ООН (п. 2, ст. 1). «Все народы имеют неотъемлемое право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие»72.
К настоящему времени в основных чертах сложилась самостоятельная отрасль права - международное право народов, берущее начало от Международной конвенции 1948 г. «О предупреждении преступления геноцида и наказании за него»73. Толчок к дальнейшему развитию она получила в 1960-1970-х тт. в связи с крахом мировой колониальной системы и ростом этнического самосознания, в первую очередь, у народов «третьего мира», позднее получивших название «развивающихся стран».
Далее последовали Международная конвенция «О пресечении преступления апартеида и наказания за него»74, Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 г.75, ряд
региональных документов, прежде всего, Африканская Хартия прав человека и прав народов 1981 г. , Азиатско-тихоокеанская декларация человеческих прав индивида и народов 1988 г. и другие важные документы. Интересно, что системы охраны прав народов и прав человека стали складываться практически одновременно. Так, всего через два года после упомянутой выше Конвенции 1948 г. в 1950 г, появилась Конвенция Совета Европы о защите прав и основных свобод человека.
Несмотря на ведущиеся споры, особенно в теоретической плоскости, на практике идея защиты прав народов как разновидности коллективных прав пробивает себе дорогу. Это происходит в мире повсеместно и не зависит от тонкостей истолкования в том или ином обществе таких категорий, как «национальные меньшинства», «коренные малочисленные народы».
В настоящее время права этнических групп развиваются в контексте международно-правовой регламентации прав человека, они являются частью «международного права прав человека». В международных документах зачастую эти права обозначаются как права народов, наций, групп, человека .
В современном понимании субъектами права являются все народы, и это не зависит от наличия или отсутствия у них своей государственности, политического или административно-территориального статуса, а также от того, прибегал ли данный народ к реализации своих прав.
При этом право народа на самоопределение не трактуется лишь как его право на создание своего государства. Суть наметившихся подходов можно проиллюстрировать положениями Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 1986 г. и Декларации о праве на развитие, согласно которым «...каждый человек и все народы имеют право участвовать в таком экономическом, социальном, культурном и политическом развитии, при котором могут быть полностью осуществлены все права человека и основные свободы»79. Аналогичное по сути положение содержится и в «Итоговом документе», принятом 15 января 1989 г. представителями 35 государств-участников ОБСЕ: «...все народы всегда имеют право в условиях полной свободы осуществлять свое политическое, экономическое и культурное развитие» . В правоприменительной практике различных государств можно найти немало примеров, подтверждающих насколько сложно в реальной жизни разделить отдельные категории прав (гражданские, политические, социальные и т. д.) человека. Это в полной мере относится и к коллективным правам: экономические права этнических групп не могут рассматриваться вне их культурных или политических прав. Безусловно, соблюдение этих прав возлагает на государство особую ответственность, зачастую не только нежеланную, но и за редким исключением совершенно непосильную. Очевидно, в этом и заключается одна из причин стойкого непризнания многими государствами коллективных прав этнических общностей.
Сегодня вопрос о коллективных правах этих общностей принято рассматривать в рамках норм международного права, регулирующих права народов, и концепции «третьего поколения прав человека», выдвинутой французским юристом К.Вазаком.
Становление социально-этнической структуры дагестанского общества и исторические особенности форм государственности в Дагестане
Становление государственности в Дагестане имеет давнюю историю, но для нашего исследования важно отметить, что к XIII-XIV вв. в основном определились границы территории, населенной аварцами и близкими к ним этническими группами (андийцы, дидойцы, каратины, тиндинцы, гамолальцы, ахвахцы, бежтинцы, ботлихцы, годоберинцы, хварешинцы, гунзебцы, гинухцы, арчинцы), даргинцами, лакцами, кумыками, кайтагцами, кубанчинцами, агульцами, табасаранцами, лезгинами, рутульцами, цахурцами. Несколько позднее на севере Дагестана появляется чеченское население. Территорию каждой из них составляли земли отдельных союзов сельских обществ, а также феодальных княжеств. Княжества были формой государственности.
Еще до начала XVI в. низовья Терека стали заселяться русскими вольными людьми, известными как терские и гребенские казаки. Русское население граничило с поселениями чеченцев, ингушей, осетин, аварцев, кумыков. Между русскими и местным северокавказским населением завязались тесные связи, и даже различия в вероисповедании не были препятствием для взаимных браков. Со временем казаки и горцы переняли друг и друга какие-то элементы языка и заимствовали многие обычаи и привычки. Первые непосредственные контакты дагестанцев с русским населением имели значение для их будущего. Эти контакты становились шире и многообразнее, являлись основой мирного сотрудничества еще задолго до появления в этих местах представителей царской власти.
Первым русским царем, который заинтересовался Дагестаном, был Иван IV Грозный. Он не только поддерживал связь с горскими владетелями и старался привлечь их на свою сторону, но принимал активное участие во внутренней жизни и иногда даже вмешивался в междоусобицы местных феодалов.
Преобладающее место в общественной жизни Дагестана в XV в. играла сельская община. Здесь носителем верховной власти выступал "джамаат". Большинство сельских общин были объединены в союзы сельских общин. Эта политическая форма организации общинников была распространена по всему Дагестану.
Княжеский престол считался собственностью всего княжеского рода. Каждый следующий правитель не обязательно должен был являться сыном предыдущего - достаточно, если он принадлежал к правящему роду (к его старшим или наиболее влиятельным членам). Прочность власти феодальных домов во многом зависела от отношения к ним сельских общин. Постепенно внутри джамаата родственные группы перестали быть "семейными общинами" - они превратились в тухумы. Тухумы можно определить как основанные на принципе кровного родства составные части джамаата, посредством которых осуществляется землепользование, общественное управление, военная организация и правовая деятельность. Тухумы возникают на основе прежних "семейных общин", изменяющихся в условиях классового общества, и оформляются внутри джамаата по мере его становления. Постепенно в джамаатах выделяются сословные группы: самая большая из них - свободные крестьяне общинники, каждый из них имеет землю в частной собственности и право пользования всеми видами общественных земель, затем - неполноправные крестьяне чаще всего имеют участок в частной собственности, право пользования пастбищем и лесом; чужесельцы - переселенцы, изгнанники, иногда ремесленники - собственной земли не имеют, но пользуются пастбищами и лесом; духовенство - владеют частными наделами; лично зависимые люди -чаще всего это потомки пленных, еще не вышедшие на свободу; рабы — обычно это племенные иноверцы, лишены всех прав, могут быть предметом купли-продажи.
Постепенно вырабатываются собственные формы управления и органы власти джамаата. Управляют ими старейшины, каждого из которых выдвигает его тухум (чаще всего пожизненно), а также выбираемые на год судьи по адату (т.е. нормам обычая) - вместе они образуют коллегиальное управление. После исламизации в него включился и "кади" - духовное лицо с правом суда по шариату, часто это был священнослужитель сельской мечети.
Неравенство внутри джамаатов и союзов сельских общин приводило к тому, что право выдвигать кандидатов в руководящие органы общины постепенно закрепляли за собой наиболее влиятельные тухумы, иногда даже семьи. Их главы присваивали себе феодальные титулы "амиров". К XV в. в Дагестане окончательно складываются две разновидности политической организации общества, иначе говоря, - две разновидности государственных образований: с одной стороны - союзы сельских общин джамаатов, с другой -феодальные владения - княжества во главе с владетельными династиями.
К XVII в. заканчивается формирование в Дагестане феодальной иерархии, свидетельствующей о развитых феодальных отношениях. На ее высшей ступени стоят независимые феодальные владения: хан в Аварии, Мехтум, позже в Лакии, майсум и кади в Табасаране, уцмий в Кайтаге, шамхал на плоскости, султан в Дербенте, бийства в Северном Дагестане и в предгорьях. Они объединяют власть главы государства и владетельного феодала - военную, административную, судебную.
Следующая ступень - беки, затем чанка-беки - потомки беков от брака с простыми женщинами. Особое социальное сословие составляло духовенство. В каждом княжестве была своя религиозная организация во главе которой стоял шейх уль-ислам, муфтий (мусульманский богослов-правовед) или кадий (шариатский судья). Наиболее многочисленным сословием были уздени. В XVII в. однако, не составляют социально-однородной массы: они делятся на независимых и феодально-зависимых узденей.
Единого правителя в Дагестане не было, государство было разбито на княжества и в каждом правил человек одной национальности с народом, проживавшим в княжестве. Только после присоединения Дагестана к России в XIX в. и ужесточения политики царизма на Кавказе народы Дагестана объединились в единое государство - имамат. Новое государство - имамат -занимал обширную территорию Дагестана и Чечни. Вся территория была разделена на наибства.
Во главе имамата стоял имам Дагестана и Чечни. За время существования имамата сменилось три правителя - все они были выходцами из Аварии. Самым известным из них Шамиль - третий имам Дагестана и Чечни. Освободительная борьба длилась 30 лет и завершилась поражением имамата.
Эти 30 лет были единственным промежутком времени, в,; течение которого Дагестаном правили аварцы. В другие времена у каждого народа Дагестана был свой правитель.
Начало XVII в. - это время зарождения общероссийского рынка и вовлечение в него дагестанских земель путем укрепления традиционных связей с Россией. Местные правители один за другим обращались с просьбой принять их в российское подданство. Акт присяги (шерти) о вступлении под покровительство России давали в городке Терки, а позднее в крепости Кизляр.
