Содержание к диссертации
Введение
1. Теоретико-методологические основы исследования процесса взаимодействия органов власти и общества 20
1.1. Информационно-коммуникативное взаимодействие: анализ основных концептов 20
1.2. Специфика взаимодействия органов власти и общества в условиях конфликта 39
1.3. Модели информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества 66
2. Российские практики информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества в условиях конфликта 80
2.1. Технологии институционализации конфликтов в системе отношений органов власти и общества 80
2.2. Факторы деструкции информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества 97
2.3. Диалоговые механизмы в осуществлении конструктивных функций конфликта между органами власти и обществом 120
Заключение 146
Список использованных источников 152
- Специфика взаимодействия органов власти и общества в условиях конфликта
- Модели информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества
- Факторы деструкции информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества
- Диалоговые механизмы в осуществлении конструктивных функций конфликта между органами власти и обществом
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена повышением роли информационно-коммуникативных аспектов взаимодействия органов власти и общества в эпоху трансформации общественных отношений, перехода к информационному обществу. Информация все чаще выступает базовой ценностью, «стратегическим ресурсом», а также системообразующим и регулирующим фактором социально-политической реальности. При этом отечественные властные структуры по-прежнему тяготеют к применению административных ресурсов, не меняя кардинально моделей коммуникативного взаимодействия, не развивая в необходимой степени различные формы прямой и обратной связи с общественностью.
Для достижения максимальной эффективности взаимодействия и преодоления деструктивно-функциональных последствий конфликтов и кризисов в отношениях с общественными структурами власть нуждается в мониторинге тенденций развития общественного сознания. Это особенно актуально в условиях, когда последствия мирового финансового кризиса накладываются на нестабильность политической ситуации в ряде регионов мира. Волна нротестных настроений, вылившихся во всплески вооруженной агрессии, прокатилась в арабских странах, где вспышки вооруженных конфликтов возникают с определенной периодичностью, а также захлестнула традиционно благополучные регионы, в частности - Великобританию, что продемонстрировало всю насущность изучения практик и моделей информационно-коммуникативного взаимодействия между властными и общественными структурами.
По данным фонда «Общественное мнение»1, в первом квартале 2011 года показатели протестных настроений россиян продемонстрировали значительные колебания. В начале года число тех, кто, по опросу ФОМ, допускал возможность участия в акциях протеста, превьгсило долю тех, кто не видит причин протестовать. Это первый подобный прецедент за несколько лет. Затем протестные настроения возвратились к норме. Однако отмеченный потенциал роста и продолжающееся нарастание числа протестующих, позволяет сделать вывод об актуальности разработки эффективных механизмов информационно-коммуникативного взаимодействия для предотвращения роста протестных настроений. В данной ситуации представляется необходимым формирование системы эффективного взаимодействия органов власти и общества, позволяющего конструктивно использовать ресурсы его участников. Это требует культивирования принципов конвенциональное, поддержания диалоговых практик взаимодействия власти и общества, осознания взаимной ответственности.
Цена спокойствия. Как управлять протестными настроениями //
В современной России происходит прорыв в сфере коммуникационных сетей и технологий, нарастание интеграции информационных процессов, и, в то же время, значительные трудности возникают на пути внедрения более современных способов и форм взаимодействия в этом новом информационно-коммуникативном пространстве. Потенциал интернет-сетей коренным образом изменил характер информационного обмена, уровень открытости властных структур, бизнеса, общественных организаций. Однако встает вопрос о сущностных смыслах и моделях взаимодействия, которые будут транслироваться в рамках современных каналов прямой и обратной связи. Возникает задача не только укрепить и повысить эффективность практик информационно-коммуникативного взаимодействия, но и придать им новое качество (в том числе за счет развития институтов гражданского общества). Для этого нужны модели отношений, интегрирующие институциональные, технологические аспекты информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества и их содержательную составляющую.
Эти обстоятельства определяют практическую и теоретическую актуальность исследования взаимодействия органов власти и общества, с целью максимально эффективного использования возможностей данного ресурса в поддержании социально-политической стабильности.
Степень научной разработанности проблемы. Анализ информационно-коммуникативного взаимодействия между органами власти и обществом нуждается в системном междисциплинарном подходе, поскольку обладает многоаспектным характером. Исходные теоретические концепции для реализации нашего исследования в разрезе изучения вопросов взаимоотношений общества и власти содержатся в исследованиях Н. Лумана, К). Хабермаса. Моделирование и функционирование коммуникативного процесса в социуме отразили в своих работах Г. Лассуэл и Т. Парсонс3. Информационно-коммуникативные аспекты властных отношений выделяли Г.Симон, Х.Арендт, М.Фуко, А.Гидденс, А.А.Дегтярев, М.В.Ильин, А.Ю.Мельвиль, В.В.Крамник, В. А.Пилипенко, А.Л.Стризое4идр.
Среди отечественных работ, посвященных общему анализу теорий информационно-коммуникативного взаимодействия, актуальны исследования СЮ. Алашева, Л.М. Земляновой, В.П. Конецкой, А.Б. Курлова, М.М. Назарова,
Луман Н. Власть. М., 2001; Хабермас Ю. Отношения между системой и жизненным миром в условиях позднего капитализма//
'Лассуэл Г. Коммуникативный процесс и его структуры // Современные проблемы социальной коммуникация. СПб., 1996, Парсонс Т. О социальных системах. М., 2002.
"Дегтярев А.А. Политическая власть как регулятивный мехаїшзм социального общения // Полис. 1996. №3.; Очерки хронополитической типологии. Проблемы и возможности типологического анализа политических систем. F1 3-х частях. М., 1995; Проблемы политической трансформации и модернизации России (отв. ред. МельвильІ. М, 2001.; Крамник Б.В. Социально-психологаческий механизм политической власти // Психология и психоашіниз власти. Самара, 1999.; Пилипенко В.А. Политическая власть и общество: контуры методологии исследован її ,'/ Социс. 1999. №6.; Стризое А.Л. Политика и общество: социально-философские аспекты взаимодействия. Волгоград, 1999.
Г.С. Мельника5. В работах Д.В. Ольшанского, Г.Г. Почепцова прослеживается смещение акцентов процесса взаимодействия между органами власти и обществом, в сторону реализации однонаправленных коммуникативных практик, использования механизмов политического PR6. Д.Грэбер, Р.Дентон, Дж. Вудварт, Р.Барт, Е.В.Егорова, М.Эделман7 делают акцент на инструментальном значении информационно-коммуникативных практик во взаимодействии органов власти и общества. Проблемы взаимодействия, коммуникации и партнерства в гражданском обществе рассматриваются в работах Е. Г. Морозовой, С. А. Эфирова, А. Гжегорчика, М. Раца8. Вопросы информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества поднимаются в исследованиях В.Н. Якимца, А.Ю. Сунгурова, А. Л. Недзюрова, 3. М. Зотовой, А. В. Кулинченко9. Региональная специфика взаимодействия органов власти и общества рассматривается в работах Р.Х. Усманова, П.Л. Карабущенко и А.В. Дмитриева10. В рамках исследования возможностей управления общественным мнением в условиях постиндустриального общества активная научная работа ведется Ю. А. Нисневичем". Важный вклад в развитие теории информационно-коммуникативного взаимодействия внесла Т.М. Дридзе, разработавшая диалогическую модель социальной коммуникации12.
эАлашев СЮ. Коммуникация как субъект - объектное взаимодействие / Вестник Волжского университета им. В.Н. Татнщсго. Тольятти. 2000. Вып. 1.; Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика: теоретические концепции, проблемы, прогнозы. М, 1995.; Конецкая В.П. Социология коммуникации. М, 1997. ; Курлов А.Б. Основы теории коммуникации. Уфа, 2002. ; Назаров М.М. Массовая коммуникация и общество. Введение в теорию и исследования. М., 200-1.; Куколев И. Региональные элиты: борьба за ведущие роли продолжается// Власть. 1996. №1.
^Ольшанский Д.В. Политический PR. СПб., 2003; Почепцов Г.Г. Коммуникатипные технологии двадцатого века. М., 1999.
Разворотиева СВ. Язык власти, власть языка (анализ исследований политической коммуникации в Америке)//США: экономика, политика, идеология, 1993,№3.
Морозова Е.Г. Политический рынок и политический маркетинг: концепции, модели, технологии. М., 1999.; Эфиров С.А. Социальное согласие: Тоталитарный и Демократический варианты // ; Гжегорчик А. Духовная коммуникация в свете идеала ненасилия // hrtp://; Рац М. Контроль гражданского общества за открытостью власти: контексты и рамки // htlpV/.
Якимец В.Н. Межсекторное социальное партнерство: основы, теория, принципы, механизмы. М.:
Едиториал УРСС, 2004: Нездоров А.Л., Сушуров А.Ю. Взаимодействие органов власти и структур
гражданского общества: возможные модели к их реализация в общественно-политической жизни современной
России. // Факторы развития гражданского общества и механизмы его взаимодействия с государством. М.:
Вершина, 2008; Зотова З.М. Власть и
общество: проблемы віаимодействия. М., 2001; Кутанченко А.В. Государственная власть и процессы общественной самоорганизации (К вопросу о государственном строительстве в современной России) // Полис. 2004. №6.
'"Дмитриев А.В., Карабущенко П.Л, Усманоа Р.Х. Геополитика Каспийского региона (Взгляд из России). Астрахань, 2004; Усманов Р.Х. К вопросу создания регионального проекта концепции этиополигической безопасности Астргханскоя оЗластя // Каспийский регион: политика, экономика, культура. 2009, №2 (12).
Нисневич Ю.А. Государственная информационная политика России сегодня и завтра // hnp://wvvAv.iis.ru/events/1998n30/nisnevicKra.htn і
В контексте конфликтологии. Диагностика и методология управления конфликтной ситуацией: Анголсгия / Под ред. Т.М. Дридзе, Л.Н. Цой. М., 2001.; Дридзе Т.М. Коммуникация и шрпіерство // Конфликтология в трансформирующемся российском обществе: теория и практика. Тезисы и материалы всероссийской конференции. М., 1998.
В контексте политико-управленческих отношений, информационно-коммуникативные взаимодействия рассматривают С.Блэк, Г.Лассуэлл, Р.Мюнх, Р.Шварценберг, Т.Шибутани, Л.Пай13. Данный вид взаимодействия в информационном обществе стал объектом исследований М.С. Вершинина, А.В. Чугунова . Значительную роль в понимании сущности и механизмов политической коммуникации сыграли работы М.Н. Грачева, Е.Ю.Мелешкиной, А.И. Соловьева15.
Особо стоит отметить диссертационные исследования Ю.Л. Воробьева «Коммуникативное взаимодействие гражданского общества и структур публичной власти как управленческий процесс», П. Н. Кармака «Политическая коммуникация как фактор легитимации политической власти», СП. Поцелуева «Диалог и парадиалог как формы дискурсивного взаимодействия в политической практике коммуникативного общества»16.
Поскольку конфликт является одним из видов взаимодействия органов власти и общества, позволяющим исследовать как деструктивные, так и конструктивные аспекты их взаимодействия, необходимо остановится на исследованиях, выполненных в русле конфликтологической концепции исследования политических отношений. Основополагающие теоретические установки исследования конфликтного взаимодействия властных институтов и общественных структур были разработаны в рамках концепций позитивно-функционального конфликта Л. Козера и динамического конфликта Р. Дарендорфа17. Анализ конфликта в сопряжении с темой властных отношений представлен в работах Ч. Миллса, Э. Тоффлера, Р. Даля, Н. Лумана18. Весомое значение для исследования данной тематики в России имеют работы А.В.Дмитриева, Ю.Г.Запрудского, А.Я.Анцупова, М.М. Лебедевой, В.Н.Шаленко, А.Н.Чумикова19. Конфликтологический аспект взаимодействия
"Лассуэл Г. Коммуникативный процесс и его структуры // Современные проблемы социальной коммуникации. СПб., 1996.; Мюнх Р. Политическая власть как символическое средство коммуникации /7 ; Шварценберг РЖ. Политическая социология. М.,1992.; Шибутани Т. Социальная психология. Ростов н/Д., 1999.; Блэк С. Паблик Рилейшнз. М., 2003; Пай Л. Аспекты политического развития. Аналитическое исследование М., 1997.
'"Вершинин М.С. Политическая коммуникация в информационном обществе. СПб., 2001.; Чугунов А.В. Политика и Интернет: политическая коммуникация в условиях развития современных информационных технологий. Автореф. дис... канд. полит, н. СПб.,2000.
Грачев М.Н. Политическая коммуникация // http:/.1iuraani(ies.edu.ru/db/msg/50972 ; Политический процесс: основные аспекты и способы анализа/ Ред. Е.Ю. Мелешкина. М., 2001; Соловьев А И. Политическая коммуникация: к проблеме теоретической идентификации // Полис. 2002. №3.
Кармах П. Н. Политическая коммуникация как фактор легитимации политической власти. Дис... канд. полит, наук. Санкт-Петербург, 2007; Поцелуев СП. Диалог и парадиалог как формы дискурсивного взаимодействия в политической практике коммуникативного общества. Автореферат дис... д-ра полит, наук. Ростов н/Д, 2010; Воробьев Ю.Л. Коммуникативное взаимодействие гражданского общества и структур публичкой власти как управленческий процесс. Автореферат дис... д-ра соц. наук. М. 2008;.
Дарсидорф Р. Современный социальный конфликт. Очерк политики свободы. М., 2002; Козер Л. Функции социального конфликта. М., 2000.
1 Миллс Ч. Р. Властвующая элита. М., 1959.; Тоффлер Э. Метаморфозы власти. М., 2004; Даль Р. Введение в теорию демократии. М., 1992; Луман Н. Власть. М., 2001.
"Запрудский ЮГ. Внутри конфликта // Социс. 1993. № 7; Лебедева, М.М. Политическое урегулирование конфликтов: подходы, технологии, решения. М., 1997; Дмитриев А.В. Социальный конфликт:
органов власти и общества в миграционных процессах представлен в работах Э.А. Зелетдиновой . Значительный интерес представляют работы, в которых исследуются причины и особенности проявления и урегулирования конфликтов в условиях системной трансформации российского общества. Это исследования А:Г. Здравомыслова, М.О. Мнацакяна, Л.М. Романенко, Е.И.Степанова, А.И. Стребкова, Н.И.Чувашовой, Е.К. Самраиловой, А.А. Васецкого, B.C. Храмченко21. Особую методологическую ценность здесь представляют работы А. В. Глуховой, Л.И. Никовской, Л.Н. Тимофеевой, А.В. Атанесяна22.
Вместе с тем присутствует дефицит работ, выполненных на базе методов политической науки, анализирующих в комплексе институциональные и технологические аспеїстьі феномена информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества. Это в равной мере относится к специфике, тенденциям и проблемам становления прямой и обратной связи в системе политико-коммуникационного взаимодействия органов власти и общества в современной России, как на уровне регионов, так и на общенациональном уровне. Актуальность избранной темы и ее недостаточная изученность определили объект, предмет, цель, задачи нашего исследования.
Основная гипотеза исследования: Использование манипулятивньгх и конфликтных моделей информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества в современной России является одним из факторов, препятствующих снижению социальной напряжённости в обществе. Внедрение симметричных (двух- и многосторонних) диалоговых моделей информационно-коммуникативного взаимодействия способствует снижению уровня деструктивности конфликтов и их переводу в конструктивную институционализированную форму.
общее и особенное. М., 2002; Анцупов А. Я. Конфликтология. СПб.: Питер, 2007; Шаленко В.Н. Конфликты а трудовых коллективах. М., 1992; Чумиков А.ІІ. Управление конфликтом. М., 1996.
Зелетдинова Э.А. Доминанты общественного сознания в религиозно-конфессиональной сфере Астраханской области: конфликтологический аспект // Полис. 2008. № 2
Здравомыслов А.Г., Мгещакян М.О. О природе социальных конфликтов в современной России // Социс. 1997. № б; Романенко Л.М. Социально-политические технологии разрешения конфликтов іражданского общества: экзистенцигльная дилемма современной России. Автореф. дис. ... д-ра полиг. наук. М., 1999; Конфликты в современной России (проблемы анализа и регулирования). М., 2000; Стребков А.И. Конфликт государства и рынка в становлении социальной безопасности // Философские науки: спец. вып.: Филос. Петербург. М., 2004; Чувашова Н.И. Структура и динамика социально-политических конфликтов в современном российском обществі;. Автореф. дис... д-ра полит, наук. М., 2007; Самраилова Е.К. Локализация и разрешение социально-политических конфликтов: методология и практические алгоритмы. Автореф. дис. дара полит, наук. М., 2008; Васецкий А.А. Системные конфликты в процессе становления современной полэтической системы России. Автореф. дис... д-ра полит, иаук. СПб., 2008; Храмченко B.C. Противоречия в гражданском обществе как источник внутриполитических конфликтов в постсояетских государствах. Автореф. дис.. канд. филос. пауте. М., 2007.
Никовская ЛИ. Трансформация в России в контексте социального конфликта. М., 2003; Социальные конфликты в условиях системных трансформаций / отв. ред. А.В. Глухова. Воронеж, 2005.; Глухова А.В. Политические конфликты: основания, типология, динамика: теоретико-методологический анализ. М., 2000. Глухова А.В. Типология политических конфликтов. Воронеж, 1997; Тимофеева Л.Н. Власть и оппозиция: конфликтно-дискурсный анализ : 23.00.01 Тимофеева Л. Н. Власть и оппозиция: конфличтно-дискурсный анализ (Теория, история, методология): Дис.... д-ра полит, наук. М., 2005; Атанесян, А.В. Коммуникативные аспекты политических конфликтов. Ереван, 2005
Объект - процесс информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества.
Предметом являются институциональные и технологические аспекты информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества в Российской Федерации.
Цель работы — выявить возможности реализации конструктивного потенциала информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества в рамках различных моделей отношений между ними.
Сформулированная цель диссертационного исследования определила решаемые в диссертационном исследовании задачи:
выявить основания и механизмы информационно-
коммуникативного взаимодействия в политической сфере, его влияние на социально-политическую динамику, характер и направленность процессов общественного развития;
исследовать специфику взаимодействия органов власти и общества в условиях конфликта, причины и факторы, влияющие на реализацию конструїггивного и деструктивного потенциала их взаимодействия;
описать совокупность моделей информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества в рамках различных типов отношений меду ними;
рассмотреть эффективные технологии институционализации конфликтов между органами власти и обществом;
проанализировать факторы деструкции информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества в контексте развития негативно-функционального конфликта;
обосновать на основании эмпирических данных преимущества использования диалоговых механизмов в реализации конструктивных функций конфликта между органами власти и обществом.
Теоретико-методологической основой диссертационной работы являются концепции информационно-коммуникативного взаимодействия: теория социального взаимодействия Г. Зиммеля, концепция общества как коммуникации Н. Лумана, коммуникативные теории власти, концепция коммуникационного измерения политики М.Н. Грачева. Исследование взаимодействия власти и общества основано на концепциях Ю. Хабермаса, Э. Гидденса, А. И. Соловьева, В.Н. Якимца. Для моделирования информационно-коммуникативного взаимодействия использовались разработки А.Ю. Сунгурова по исследованию российского опыта взаимодействия органов государственной власти и структур гражданского общества. Использованы принципы научных исследований, разработанные в рамкак конфликтной парадигмы анализа социальных и политических процессов (концепции Л. Козера, Р. Дарендорфа, М. Доича).
Для сбора и трактовки эмпирического материала были использованы: анализ документов, включенное наблюдение, метод кейс-сгади, вторичный анализ результатов социологических исследований.
Научная новизна диссертации состоит в комплексном изучении возможностей интеграции институтов, технологий и содержательной составляющей информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества. В работе рассматриваются теоретические основы данной взаимосвязи, потенциал и перспективы реализации.
Конкретные новационные моменты исследования состоят в следующем: уточнены и конкретизированы механизмы влияния информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества на возникновение и протекание конфликтов в социуме;
выявлены основные направления развития информационно-коммуникативного взаимодействия, обуславливающие трансформацию однонаправленных моделей взаимодействия в конвенциональные практики, реализуемые в условиях равноправного диалога между органами власти и развитыми институтами гражданского общества;
обоснована авторская концепция исследования информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества, включающая двенадцать теоретических моделей взаимодействия;
по результатам анализа современных технологий
институционализации конфликтов между органами власти и обществом выявлено, что наиболее эффективны те из них, которые позволяют вывести конфликт в сферу публичных отношений, обеспечивающих соблюдение норм взаимодействия и обоюдную заинтересованность в достижении его конструктивности;
вскрыты взаимосвязи между использованием манипулятивных и конфликтных стратегий информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества современной России и развитием деструктивных составляющих конфликтности;
обоснована перспективность и значимость создания и внедрения в российские политико-управленческие практики диалоговых моделей информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества для реализации конструктивного потенциала конфликтов между ними. Положения, выносимые на, защиту:
1. Информационно-коммуникативного взаимодействие представляет собой полный спектр формальных и неформальных связей между политическими акторами, осуществляющийся в . целях регулирования взаимоотношений, поддержания стабильности . социально-политической системы, предупреждения и преодоления кризисных и конфликтных ситуаций. Модернизация механизмов информационно-коммуникативного взаимодействия ведет к возникновению инновационных каналов коммуникации, трансформации и непосредственно коммуникативных моделей. Наиболее
востребованными становятся диалоговые модели информационно-коммуникативного взаимодействия. Только наличие «смыслового контакта;) позволяет трактовать акт информационно-коммуникативного взаимодействия как успешный, в ином случае можно говорить лишь о реализации псевдо- и квазикоммуникации.
-
Эффективное управление конфликтом между органами власти и структурами общества невозможно без разрешения или смягчения породивших его противоречий. Информационно-коммуникативное взаимодействие органов власти и общества является неотъемлемым условием процесса урегулирования конфликта. Основной управленческой задачей становится перевод социально-негативных (деструктивных) конфликтов в социапьно-позитивное русло. Снизить уровень деструкции конфликта позволяет манифестирование, институционапизация конфликта и дискурсивный характер реализуемого информационно-коммуникативного взаимодействия.
-
Предложенная концепция моделирования информационно-коммуникативного взаимодействия включает двенадцать коммуникативных моделей. Критериями группировки выступают реализуемые властными структурами стратегии информационно-коммуникативного взаимодействия. Выделены модели, базирующиеся на манипулятнвных и конфликтных стратегиях информационно-коммуникативного взаимодействия и модели, основанные на реализации конвенциональной стратегии, включающие диалоговые механизмы взаимодействия.
-
Институционализация практик информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества наиболее успешна при использовании технологий, ориентирующих стороны на публичное обсуждение существующих проблем. Диалоговые модели эффективны в контексте управления конфликтом, поскольку они обеспечивают участие в этом процессе различных общественных структур и высокую степень заинтересованности субъектов конфликта в достижении позитивного результата. Они также ориентируют стороны на сотрудничество в длительной перспективе. В то же время технологии административного контроля, предполагающие однонаправленное воздействие со стороны органов власти, могут быть пригодны для решения отдельных проблем, но не способствуют долговременной стабильности взаимодействий с обществом.
-
Реализация моделей информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества, сформированных в рамках манипуляционной и конфликтной стратегий, приводит к нагнетанию агрессии и нарастанию конфликтности в российском социуме. Прослеживаются существующие закономерности возникновения и нарастания конфликтных проявлений при реализации манипулятнвных и имитационных практик информационно-коммуникативного взаимодействия. Осуществление однонаправленной коммуникации негативным образом отражается как на
имидже органов власти, так и на общественных настроениях и поддержке властных инициатив в целом.
6. Примеры конструктивного взаимодействия органов власти и
общества в России указывают на необходимость включения диалоговых
механизмов в политико-коммуникативный процесс. Посредством реализации
конвенциональных моделей информационно-коммуникативного
взаимодействия органов власти и общества возможно достижение значительного снижения конфликтности и разрешение ситуаций социально-политической напряженности. Эти модели позволяют эффективно управлять конфликтным процессом, включают в него на паритетных началах институты гражданского общества, дают возможность выявить и нейтрализовать очаги деструктивных столкновений. Однако использование таких практик пока спорадично и происходит в рамках специфики конкретных ситуаций, что не позволяет говорить об использовании диалоговых механизмов в качестве основных.
Теоретическая значимость исследования определяется
концептуализацией ряда актуальных вопросов информационно-коммуникативного взаимодействия в системе отношений органов власти и общества. Определены и обоснованы закономерности влияния информационно-коммуникативных практик власти на развитие деструктивного и конструктивного потенциала этих отношений.
Практическая значимость исследования состоит в том, что оно содержит ориентиры для органов государственной власти в разработке и внедрении эффективных моделей информационно-коммуникативного взаимодействия, способствующих снижению деструктивного потенциала отношений органов власти и общества и развитию их конструктивной составляющей. Материалы диссертационной работы могут быть использованы при разработке учебных курсов по развитию гражданского общества, политическому управлению отношениями между властью и обществом, а также в процессе профессиональной подготовки и переподготовки государственных служащих, муниципальных работников, управленцев разного профиля.
Апробация диссертационной работы. Основные направления научной работы были представлены на 3 международных и 8 российских научно-практических конференциях, среди которых Международная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы безопасности в условиях конфлнктогенной ситуации на Юге России» (Краснодар, октябрь 2006), III международная студенческая конференция «Новые тенденции в политической жизни России» (СПб, ноябрь 2006), 7-я международная конференция «Государственное управление в 21 веке: традиции и инновации» (Москва, май 2009), III Всероссийская научно-практическая конференция «Конфликты в социальной сфере» (Казань, апрель 2009), Санкт-Петербургский Конгресс конфликтологов «Конфликтология для XXI века: наука-образование-практика» (СПб, октябрь 2009), Пятый Всероссийский конгресс политологов «Изменения
в политике и политика изменений: стратегии, институты, акторы» (Москва, ноябрь 2009).
Основные направления работы отражены в 10 авторских научных публикациях, в том числе в 2 изданиях аккредитованных-ВАК. Общий объем публикаций по теме диссертации составляет 1,8 печатных листа.
Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры
государственной политики и государственного управления Кубанского
государственного университета. ; .
Структура диссертационной работы. Диссертация состоит из введения, двух глав, в том числе 6 параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы.
Специфика взаимодействия органов власти и общества в условиях конфликта
В параграфе уточняется определение политического конфликта и обосновывается выбор методологии исследования специфических моделей и механизмов реализации информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества. Автор анализирует основные концепции, обосновывающие структурные источники конфликтов, и определяет их теоретическую и практическую значимость применительно к российскому обществу.
Активность акторов политического процесса в правовом государстве ставит целью расширение сферы демократических прав, свобод и влияния граждан. Как мы уже выяснили в предыдущем параграфе, соответствующая активность осуществляется в процессе политической коммуникации. Если механизмы информационно-коммуникативного взаимодействия неэффективны и не выполняют роль связующего звена между обществом и государством, если между властью и обществом образуется дистанция, то могут возникать конфликты и протестные проявления, поскольку нарушаются как основные права и свободы граждан, так и принцип договора между ними и властью.
Для начала мы проанализируем природу конфликта, как имманентного процесса в социуме, а также рассмотрим основные подходы к его изучению. Первые философские диспуты об истоках и природе конфликта относятся к Эллинской эпохе. Еще Гераклит Эфесский в своих рассуждениях о войнах и социальных конфликтах указывает, что все рождается через войну и распри: «война - отец всего и царь всего. Одним она определила быть богами, а другим людьми, одних она сделала рабами, других - свободными»1. То есть даже в таком крайнем, агрессивном состоянии, конфликт у Гераклита предстает неотъемлемым условием развития социума. Идея внутренней природы конфликта находит свое подтверждение и у другого античного философа Тита Макция Плавта. Именно он «Ослиной комедии» впервые произнес сакраментальное «человек человеку волк». Тезис, ставший популярным благодаря многократно цитировавшему его английскому философу и политологу Томасу Гоббсу, упоминавшего о нем и в своем классическом труде «Левиафан». Результатом этого природного противостояния, по мнению Гоббса, становится «война всех против всех», свойственная человеческому сообществу до появления института государства. Гоббс несколько раз поясняет, что в такие периоды, когда начинается «война всех против всех», люди нападают друг на друга в целях наживы, в целях собственной безопасности, а также из соображений чести. При отсутствии гражданского состояния всегда имеется война всех против всех . Таким образом, Гоббс обозначает необходимость существования институционализированных механизмов управления конфликтными ситуациями.
Более поздняя, марксистская концепция конфликта, исходит из утверждения об общественном противоречии как главной движущей силе
Рассмотрение конфликта с позиции структурного функционализма, стало результатом синтеза конфликтологических систем североамериканского и европейских обществ в середине XX в. Представителями того времени взгляды на конфликт были сформулированы следующим образом: трактовка конфликта в качестве социальной болезни -О. Конт, в качестве «укрощенного» фактора постепенного развития общества - Л. Козер, как неотъемлемого элемента функционирования - Р. Дарендорф. Дарендорф считал конфликт атрибутивным явлением существования любого общества, приписывал ему статус основополагающего источника социальных изменений, соглашался с классовой неоднородностью социальной структуры: «Социальный конфликт - любое отношение между элементами, которое можно охарактеризовать через объективные или субъективные противоположности»1. Также признавал неотъемлемость конфликта в социуме Георг Зиммель. Сам термин «социология конфликта» впервые использовал именно Зиммель, озаглавив так свою работу. Одним из его последователей в разработке конфликтной проблематики стал Льюис Козер. Так, определение, данное Козером социальному конфликту, звучит следующим образом: «Социальный конфликт - это борьба за ценности и притязания на статус, власть и ресурсы, в ходе которой оппоненты нейтрализуют, наносят ущерб или устраняют своих соперников» . При этом в своей монографии «Функции социального конфликта» Козер, практически опираясь на исследование Зиммеля и признавая его базовым в своей работе, делает акцент на позитивных функциях конфликта: «Конфликт внутри группы может способствовать ее сплочению или восстановлению внутреннего единства в том случае, если последнему угрожает вражда или антагонизм членов группы».
Однако не все исследователи придерживались позиции имманентности конфликта социуму. Значительное число философов и исследователей с античности и по настоящее время, рассматривали возможность существования бесконфликтного общества. В древности такой оптимистичной точки зрения придерживался, например, Эпикур. Он утверждал, что рано или поздно, осознание людьми всех драматических последствий конфликта приведет общество к идее бесконфликтного сосуществования, вынудит людей жить в состоянии постоянного мира1. Христианские философы начала первого тысячелетия, в соответствии с господствующими доктринами церкви, также проповедовали идеи ненасилия и мира во все мире. Однако же крестовые походы поставили под сомнение саму идею «христианского смирения».
Модели информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества
Рассмотрим подробнее каждую из выделенных моделей, сгруппировав их по принципу используемых стратегий информационно-коммуникативного взаимодействия.
I) Модели, основанные на конвенциональных (диалоговых) стратегиях информационно-коммуникативного взаимодействия между органами власти и структурами общества:
1) Модель «свободного диалога». В данной модели властные структуры применяют институционализированные коммуникативные практики, реализуемые в форме диалогов с действующими механизмами обратной связи. Представители власти являются инициаторами обращений «снизу», которые позволяет «держать руку на пульсе» общественных настроений и максимально оперативно реагировать на возникновение потенциально конфликтных ситуаций. В конкретном случае реализации подобной моделей завершение конфликта обычно происходит в форме разрешения, поскольку стороны конфликта имеют реальную возможность консенсусного подхода с последующей ликвидацией всех противоречий.
2) Модель «артикуляции претензий». Модель демонстрирует развитость демократических институтов в обществе. Цель реализации модели — выявление и санация «болевых точек» общества, их артикуляция и разрешение конфликта до его перехода к открытому противостоянию. Таким образом, реализация данной модели посредством применения институционализированных диалоговых коммуникативных практик позволяет предупреждать развитие деструктивных конфликтов. Завершение конфликта происходит в форме разрешения или устранения.
3) Модель «перехода на запасной путь». Демократическая диалоговая модель, направленная на перевод деструктивных конфликтов в конструктивное русло с последующим потенциалом разрешения или устранения. Административный ресурс используется для принудительной институционализации конфликта (проведение официальных общественных слушаний, референдумов и т.д.). 4) Модель «тайной комнаты». Диалоговая модель, включающая мониторинг общественных настроений с целью выявления «проблемных точек», последующую артикуляцию результатов и поиск компромиссов и перспектив разрешения проблемной ситуации. Завершение конфликта происходит в форме устранения, затухания или перехода в другую (конструктивную) форму. Данная модель вполне успешно реализуется на местных, локальных уровнях управления.
II) Модели, основанные на манипулятивных стратегиях информационно-коммуникативного взаимодействия:
1) Модель «кукольника». Одна из наиболее распространенных моделей политической коммуникации в политической практике современной России. Конструктивная направленность позволяет трактовать данную модель в позитивном ключе. Так, власть, заботясь о поддержании стабильности в обществе, относится к нему как к объекту манипуляции. В данной модели используются институционализированные манипулятивные коммуникативные практики, что позволяет избежать деструктивных последствий конфликта. Представители властных структур демонстрируют готовность к решению вопроса, общую позитивную настроенность и предлагают встречные варианты разрешения проблемы, наличие которых позволяет использовать возможности манипулирования общественным мнением. При этом данные варианты сущностно не являются решением объективно существующего противоречия. Таким образом, игнорирование общественного мнения и подмена диалоговой коммуникации однонаправленным вертикальным информированием не позволяет завершить конфликт посредством его разрешения, а приводит к временному затуханию конфликта и его переходу в латентную форму. Это чревато новыми конфликтными проявлениями, способными возникнуть при появлении новых провоцирующих факторов или же изменении позиций (либо усилении) одной из конфликтующих сторон. 2) Модель «позитивного информирования». При реализации данной модели представителями власти реализуются такие формы политической коммуникации как вертикальное информирование, псевдо- и квазикоммуникации. Цель реализации данных коммуникативных практик не разрешение ситуации, а изменение отношения стороны конфликта, представляющей общество, и склонение к уступкам или соглашению с позицией властей. Однако в связи с наличием объективных противоречий (в случае реально существующего конфликта) завершение проходит в лучшем случае в форме затухания или же конфликт переходит в открытую форму.
3) Модель «марионетки». Популярная у российских властных структур модель политической коммуникации. Позволяет посредством применения неиституционализированных коммуникативных практик, а также с использованием псевдо- и квазикоммуникации вполне успешно манипулировать общественным мнением для достижения собственных целей, повышения авторитета, удержания власти и т.д. Завершение конфликта может оттягиваться на неопределенно долгий срок с временными переходами в латентное состояние, но полное разрешение конфликтной ситуации невозможно, в силу отсутствия или игнорирования действующих институционализированных механизмов принятия управленческих решений.
4) Модель «Арлекина». В ряде случаев властные структуры демонстрируют игнорирование существующего конфликта. Подобно вечно улыбающемуся персонажу итальянской комедии, афишируется ситуация абсолютного благополучия. Объективно существующее противоречие замалчивается и скрывается под иллюзией контроля ситуации. Представители власти, по сути, транслируют информацию сверху - вниз, применяют псевдо- и квазикоммуникативные практики.
Факторы деструкции информационно-коммуникативного взаимодействия органов власти и общества
В качестве второго кейса нами был исследован конфликт, возникший вокруг государственного природного заповедника «Утриш». На момент проведения исследования конфликт находился в активной фазе, что позволило использовать метод включенного наблюдения, непосредственно изучить социальную среду конфликта, все факторы влияния на его эскалацию и возможности снижения деструктивных проявлений. Это предоставило возможность повысить оперативность получения информации для исследования и изучить механизмы реализации коммуникативных практик власти в отношении данной ситуации, «изнутри».
В начале сентября 2010 года, по итогам колоссальных потерь, нанесенных лесному фонду пожарами в этом году, на заседании, посвященном ситуации в лесном хозяйстве, Д.А. Медведев говорил и об экологическом воспитании подрастающего поколения и о роли гражданского общества: «Есть ещё одна тема - это роль гражданского общества. Роль гражданского общества в сохранении лесов, безусловно, очень важна. Мы беспокоимся не только об экологических условиях, но и о том, что будет дальше. Люди объединяются для решения проблем окружающей среды. В ряде случаев эти движения получают очень серьёзный размах и очень мощный политический и общественный резонанс»1. Далее мы рассмотрим кейс, идущий в разрез с линией, намеченной для реализации российским Президентом.
Изучению и анализу мы подвергли модели информационно-коммуникативного взаимодействия, использованные властными структурами в ситуации сложившейся вокруг бывшего природного заказника «Утриш» на Черноморском побережье Краснодарского края. Кейс был избран в силу значимой роли политической коммуникации как в обострении, так и в возможном разрешении проблемы, а также в силу его значительного конфликтного потенциала. Участниками конфликта, в данном случае, выступили, с одной стороны, органы власти регионального и федерального уровня (Департамент лесного хозяйства Краснодарского края, Управление делами Президента РФ, Министерство природных ресурсов и экологии РФ), с другой стороны - жители местных сообществ, общественные организации экологической направленности (Межрегиональное движение «Спасем Утриш», Экологическая вахта по Северному Кавказу, Гринпис России и т.д.).
Кратко скажем о природе конфликта: Утриш — это уникальный уголок субтропических средиземноморских лесов, расположенный на территории Краснодарского края. В 2008г. краснодарской компанией «Главпромстрой», по заказу Департамента лесного хозяйства Краснодарского края было начато незаконное строительство автомобильной дороги Сукко-Утриш, через глубинную часть заказника — район Утришских лагун. В результате строительства начались многочисленные рубки, в том числе уникальных пород деревьев, занесенных в Красную книгу. Начиная с 31 декабря 2008г. активистами «Экологической Вахты Кавказа» и движения «Спасем Утриш!» была начата акция гражданского сопротивления, когда активисты блокировали своими телами работу дорожно-строительной техники, не позволяя вести строительство дороги.
Далее, мы можем говорить о реализации органами региональной власти конфликтной модели информационно-коммуникативного взаимодействия «усугубление конфликта», в рамках которой 31 марта 2009 года постановлением главы Администрации Краснодарского края № 249 был утвержден Лесной план Краснодарского края на 2009-2018 годы, где появилось указание о строительстве на территории Утриша «физкультурно-оздоровительного комплекса», инициатором строительства выступило Главное управление капитального строительства Управления делами Президента РФ.
Незамедлительно последовал рост конфликтных проявлений в местном сообществе. Активистами гражданских движений были организованы многочисленные акции в защиту природного объекта «Утриш». Движение получило широкую поддержку общественности, особенно в сети Интернет. На сайте «Спасем Утриш» было собрано и направлено Президенту России более 30 тысяч подписей под обращением в защиту Утриша1.
Третьего сентября 2010 года премьер-министром РФ В. Путиным подписано распоряжение об учреждении Государственного природного заповедника «Утриш» . О чем оперативно сообщили как федеральные, так и местные СМИ. Однако мы не можем говорить о реализации коммуникативной модели «свободного диалога», поскольку к разработке проекта заповедника не привлекались заинтересованные стороны и не был осуществлен диалоговый режим обсуждения проекта. Также мы отмечаем, что в сети Интернет продолжаются протестные акции многочисленных экологов, правозащитников, активистов и в целом граждан, принимавших участие в борьбе за «Утриш».
Фактически из утвержденной законодательным актом территории заповедника «Утриш» исключены наиболее ценные участки сухих средиземноморских лесов на побережье Черного моря, где растут краснокнижные виды можжевельников и фисташек и именно там Управление делами президента планирует построить «Физкультурно-оздоровительный комплекс». По инициативе Администрации Краснодарского края проект значительно расширенного по площади заповедника, подготовленный WWF России, был урезан. Из него был полностью исключен Шесхарисский кластер, призванный сохранить уникальные природные комплексы хребта Маркотх, вся прибрежная полоса между поселками Малый Утриш и Дюрсо, где как раз расположены можжевелово-фисташковые леса, и которую Администрация г. Новороссийск
Диалоговые механизмы в осуществлении конструктивных функций конфликта между органами власти и обществом
С инициативой диалога и в попытке избежать деструктивных последствий конфликта, в начале июля 2010г. к и.о. главы Туапсинского района Владимиру Лыбаневу обратились представители экологическая Вахты по Северному Кавказу. Было выдвинуто предложение создать общественную комиссию для проверки законности выдачи разрешительной документации на размещение и строительство Туапсинского балкерного терминала (ТБТ). На имя руководителя района было направлено официальное письмо, в котором экологи предлагают в общественную комиссию включить по три человека от инициативной группы «Чистый город», от Экологической Вахты по Северному Кавказу и от общественности Туапсе. Также в письме активисты обратились с просьбой, принять решение о том, что ТБТ не будет запущен в эксплуатацию до завершения работы данной комиссии и официального представления результатов. По мнению экологов и гражданских активистов, только реализация этих предложений может снизить социальное напряжение и недовольство жителей Туапсе.
На протяжении конца 2010 — начала 2011, в рамках диалога инициированного гражданами при поддержке муниципальной и региональной власти (модель «артикуляции претензий»), была проведена независимая экологическая экспертиза балкерного терминала компании «ЕвроХим». Результаты были опубликованы и предоставлены для ознакомления широкой общественности. Экспертиза Туапсинского балкерного терминала (ТБТ) по перевалке сухих гранулированных минеральных удобрений не обнаружила в проектной документации нарушений законодательства, которые могли бы свидетельствовать о неблагоприятном влиянии объекта на окружающую среду. Заключение было сделано международной компанией ERM. «Коммерсант», цитирует гендиректора представительства ERM в России и странах СНГ Сергея Бурцева, заявившего, что документация на строительство ТБТ «по своему составу полностью соответствует требованиям законодательства РФ, существовавшего в момент ее разработки, и прошла все необходимые процедуры согласования с надзорными органами» . Однако население и экологи продолжают настаивать на проведении референдума по вопросу осуществления деятельности ТБТ, так как работа подобного предприятия способна оказать существенное влияние на жизнедеятельность всего местного сообщества.
25 мая 2011г. в Москве в Общественной палате РФ состоялся круглый стол по теме «Общественный экологический контроль как инструмент модернизации российской промышленности». Об экологических проблемах в Туапсе, которые возникли из-за строительства балкерного терминала «ЕвроХим» докладывал представитель Эковахты по Северному Кавказу Е. Витишко. Во время встречи Президента России Д. Медведева с представителями общественных экологических организаций, прошедшей 8 июня 2011 г, директор Гринпис России Сергей Цыпленков передал ему лично в руки официальное письмо Экологической Вахты по Северному Кавказу, которое информирует Президента о критической социальной ситуации в Туапсе, сложившейся в связи с планируемым запуском в эксплуатацию Туапсинского балкерного терминала (ТБТ) компании «Еврохим». Координатор Экологической Вахты по Северному Кавказу Андрей Рудомаха проинформировал в этом письме Президента о том, что «данный терминал построен в самом центре города, менее чем в ста метрах от жилых домов, рядом с городской набережной, являющейся излюбленным местом отдыха туапсинсцев. На фоне того, что в результате деятельности предприятий нефтекомплекса, принадлежащих компании «Роснефть», Туапсе уже стал зоной кризисной экологической ситуации, появление в центре этого города еще одного экологически опасного производства воспринимается горожанами как грубое нарушение их конституционного права на благоприятную окружающую среду» А также о том, что «размещение Туапсинского балкерного терминала в Туапсе произошло в условиях грубого нарушения статьи 13 Федерального закона «Об охране окружающей среды», согласно которой: «При размещении объектов, хозяйственная и иная деятельность которых может причинить вред окружающей среде, решение об их размещении принимается с учетом мнения населения или результатов референдума». Он сообщил, что мнение жителей не было учтено, общественные слушания прошли с грубыми нарушениями и власти уже четырежды блокировали попытки жителей Туапсе инициировать проведение местного референдума по этому вопросу. К переданному Президенту письму приложено обращение жителей «Нет убийству Туапсе!», под которым подписались 7 000 горожан. Как сообщает Эковахта, в прошлом году это письмо уже было официально отправлено Медведеву вместе с копиями подписей жителей на 474 листах. Однако ответа не поступило, и письмо было передано президентской администрацией в администрацию Краснодарского края. Координатор Экологической Вахты сообщает, что сложившаяся критическая ситуация «подрывает доверие жителей Туапсе к действующей системе государственной власти, как на местном, так и на региональном и федеральном уровнях» и надеется, что Дмитрий Медведев найдет возможность лично рассмотреть направляемое ему вновь обращение.
