Введение к работе
Актуальность темы исследования. В современной России одной из важнейших проблем развития является поддержание необходимого уровня политической стабильности, укрепление институтов демократии и организация их эффективной деятельности. Проблемы становления российской демократии, при всей их специфичности, не являются уникальными и поэтому могут иметь решения, аналогичные опыту других государств. Логика посткоммунистического развития России и иных стран свидетельствует о едином комплексе задач реализации принципов институциональной демократии. Из этого, конечно, не следует вывод о возможности прямой трансляции зарубежных аналогов, однако этот опыт представляет особый интерес, поскольку они демонстрируют различные подходы к решению общих институциональных проблем посткоммунизма, таких как, взаимодействие государства и гражданского общества, трансформация партийной системы, функциональные изменения институтов государственной власти и прочие. С точки зрения результатов консолидации демократии, достигнутых на данный момент другими государствами, зарубежный опыт может служить описанием возможных перспектив институционального развития политических институтов в нашей стране.
Последние два десятилетия в странах Центрально-Восточной Европы (ЦВЕ) ознаменовались событиями, которые оцениваются по-разному, но нельзя отрицать их значимости в политической и социальной истории не только этих стран, но и в истории Европы в целом. Становление новой системы политических отношений в ЦВЕ имеет ряд особенностей, которые не достаточно обуславливать только качествами предшествующей эпохи. Изучение позитивного и негативного опыта институционализации политической демократии, ее последующей консолидации в странах региона представляет интерес с точки зрения выработки новых подходов к исследованию проблем посткоммунизма. Процесс формирования институциональной структуры демократического режима в государствах посткоммунистической Европы обращает на себя внимание вариативностью форм и проявлений. Изучение национальных моделей перехода к демократии ставит весьма важный вопрос об адекватности выбора путей консолидации демократии, когда происходит естественное сопоставление цивилизационных ценностей и их отбор национальными обществами. Исходя из предположения, что «что процесс зарождения и созревания демократии не обязательно должен быть единообразным и универсальным как в социальном плане, так и по временной протяженности, поскольку поведение и действия политических акторов в такой период в немалой степени обусловлены комбинацией внутренних (эндогенных) и внешних (экзогенных) факторов», венгерский, польский, словацкий и чешский опыт привлекает особое внимание. Значимой исследовательской проблемой представляется преодоление неопределенности демократического процесса, в котором участвуют разные общественные и политические силы с различными целями, интересами и возможностями. Польская и венгерская национальные модели перехода интересны не только внешними проявлениями диалога политических элит, но и дают возможность на эмпирическом уровне рассмотреть проблему (не)линейности (дискретности) политических процессов, не столько в рамках теории модернизации, сколько в контексте соотнесения результативности процессов либерализации и демократизации. Кроме того, выбор стран исследования сопряжен с проблемами стабильности и эффективности самих государственных образований в условиях не только политической, но и социально-экономической трансформации, и здесь, негативный опыт Чехословакии в попытках сохранить единство страны при достаточно высоком уровне организации и активности политических акторов, порождает интерес к субъективной стороне посткоммунистического развития. В первую очередь важна роль политических элит.
Опыт Центрально-Восточной Европы весьма примечателен синхронностью политических процессов в посткоммунистический период. Это позволяет вести речь о региональной специфике, взаимообусловленности внутренних политических процессов в отдельной стране и внешнего влияния соседей. В свете процессов экономической глобализации и европейской интеграции обнаруживается недостаточность определений «западная», «центральная», «восточная» Европа и т.д. Вероятно, в качестве временной переходной модели, можно согласиться с концепцией «Европы концентрических кругов» Х. Крамера, которая большее внимание уделяет формам экономических субрегиональных ассоциаций, в частности Вышеградской группе. Однако, следует признать, что ни одна из существующих ныне теоретических моделей не может в полной мере отразить объективную политическую реальность посткоммунистической Европы.
Процесс европейской интеграции, который меняет политический, экономический и социальный облик континента, начиная со второй половины 1990-х гг., набрал высокие темпы, приблизившись к своему максимуму в момент Пятого расширения ЕС в 2004/2007 годах. Перспективы успешной интеграции посткоммунистических стран во многом обусловлены уровнем их политического развития, в том числе стабильностью и адекватностью демократических институтов внутренней ситуации. Европейское направление всегда было одним из приоритетов отечественной внешней политики. Для Российской Федерации с геополитической точки зрения чрезвычайно важным является построение конструктивных отношений с расширяющимся Европейским Союзом – нашим главным экономическим партнером, поэтому формирование адекватных представлений о качествах политических систем, о внешнеполитических ориентирах стран Центрально-Восточной Европы представляется актуальной задачей отечественной политической науки. Хотя в последнее десятилетие внимание к политическим переменам у наших соседей в ЦВЕ значительно ослабло, однако уже сегодня мы наблюдаем возрождение, как политического, так и экономического интереса к странам региона, что в свою очередь требует объективного восприятия и понимания сути происходящих процессов. В настоящее время, спустя два десятилетия после начала посткоммунистической трансформации, актуальным становится выявление и оценка предварительных итогов институционального развития посткоммунистических политических систем уже не столько с позиции перспектив процесса, сколько с точки зрения его объективных результатов.
Характеризуя состояние научной разработанности проблемы, следует отметить, что интенсивность исследований институционального развития посткоммунистических политических систем стран ЦВЕ на протяжении 1990-х – 2000-х гг. постоянно снижалась. Это характерно для всех национальных политологических школ. Весьма примечательно то, что в самих странах ЦВЕ в начале нового века тема посткоммунизма почти полностью «выпала» из научного политологического дискурса. Вместе с тем, интерес к посткоммунистической проблематики сохраняется в Западной Европе, США и Канаде. В России вал «посткоммунистических» работ начала и середины 1990-х гг. сменился «затишьем», но на рубеже XX-XXI вв. интерес к проблеме посткоммунизма в ЦВЕ вновь вырос. Все же тема институционального развития посткоммунистических стран региона является для российской политической науки малоизученной. Несмотря на то, что отдельные аспекты проблематики освещались в отечественных изданиях, комплексных, монографических исследований, базирующихся на региональном материале Центрально-Восточной Европы в российской политологии нет.
Среди работ, затрагивающих проблемы диссертационного исследования можно выделить несколько групп по принципу конкретизации изучаемого предмета и объекта. Во-первых, общетеоретические исследования, которые легли в методологическую основу диссертации. В первую очередь, это работы российских и зарубежных ученых: Г.А. Алмонда, Г.А. Белова, П. Бергера, Т. Лукмана, О.Э. Бессоновой, Л. Болтански, Л. Тевено, В.М. Быченкова, Р. Гудина, Х.-Д. Клингемана, В. Дементьева, И.Е. Дискина, Г. Друри, О.И. Зазнаева, С.В. Патрушева, С.Г. Кирдиной, В.Г. Ледяева, В. Меркель, Л. Круассан, Д. Норта, П.В. Панова, В.В. Радаева, Б. Ротстайна, В.П. Тамбовцева, Р. Швери, У.Е. Бейкера, К. фон Бойме, В. Банс, Д. Истона, Х. Кемана, Дж. Найта, Э. Лэйна, С. Эрссона, С. Левицкого, Дж. Марча, Й. Олсена, Б.Г. Питерса, П. Пирсон, К.А. Шепсле, Д. Верни по проблемам внедрения и применения неоинституционального подхода в политической науке.
Важнейшее значение для достижения цели диссертационного исследования имеют работы отечественных и иностранных авторов по методологическим вопросам сравнительной политологии. К числу таковых следует отнести монографии и статьи Д.И. Аптера, Д.Л. Бари, М. Дюверже, О.И. Зазнаева, М.В. Ильина, Л.В. Сморгунова, А.В. Кынева, А.Н. Медушевского, А.Ю. Мельвиля, П. Мэра, Ч. Рейджина, М.Х. Фарукшина, Д. Кольера, С.М. Фиша, К. Хэя, T. Ландмана, Дж. Леви, A. Лейпхарта, Г. Мунка, Б. Ржиховой, Дж. Сартори, A. Сяроффа, Н. Смелсера, С. Вербы, С.Е. Велльхофера.
Наиболее значимыми для темы диссертационного исследования являются работы А. Ю. Мельвиля, М.В. Ильина, Л.В. Сморгунова. В этих работах находит свое теоретическое обоснование вывод об относительно слабой обусловленности перехода к демократии либерализацией предшествующего режима. Неопределенность возможных итогов перехода, позволяет в нашем исследовании принять теоретическое положение о «демократическом транзите» как о более вариативном и широком понятии, чем определения «переход к демократии», предполагающее позитивный результат или «революция», который, применительно к изучаемым странам, требует ряда оговорок.
Критический подход в рамках транзитологической концепции нашел отражение в работах В. Банc, В.Я. Гельмана, Л. Даймонда, П. Дуткевича, М.В. Ильина, А.Ю. Мельвиля, Е.Б. Калоевой, П.Е. Канделя, Б.Г. Капустина, И.М. Клямкина, В.В. Лапкина, В.И. Пантина, М. Кригера, И.И. Кузнецова, А.С. Мадатова, А. Пшеворского, Д.А. Растоу, И. Самсона, В.М. Сергеева, Р. Скидельски, С. Стояновича, С. Хантингтона, О. Харитонова, Дж. Хэллоуэлла, Я. Шапиро, Ф. Шмиттера, Й. Шумпетера, Ф. Эйдлина, Зб. Бжезинского, Р. Даля, Т.Л. Карла, Х. Линца, Г. О’Доннела, А. Рыхарда, Дж. Сартори, Г. Шопфлин, Т. Ванханена, Ф. Закарии, Б. Залы, Ж. Желева.
Вторую группу образуют сравнительные исследования В. Банс, Н.И. Бухарина, В. Васовича, В.К. Волкова, Елисеева С.М., А. Лейпхарта, Б.И. Макаренко, Е. Мачкува, А. Пшеворского, С.Л. Сокольского, И.С. Яжборовской, в которых процессов демократизации в различных регионах мира рассматриваются в сопоставлении со странами ЦВЕ. Хотя эти работы имеют лишь опосредованное отношения к региону диссертационного исследования, они значимы, поскольку предоставляют обширный материал по вопросам соотношения внутренних и внешних факторов демократизации, обращают внимание на проблемы укрепления демократических норм в политической сфере. В конечном итоге, эти работы предоставляют возможность сопоставления промежуточных результатов перехода в странах Центрально-Восточной Европы и в других регионах мира. Ф. Шмиттер и Т. Карл указывают на то, что при всей специфике восточноевропейского опыта его необходимо рассматривать как пример, подтверждающий общемировую тенденцию. С такой позицией не согласна В. Банс, выступающая за рассмотрение восточноевропейского опыта отдельно от иных примеров. Оба приведенных мнения объединяет признание значимости исследования процесса демократизации на региональном или субрегиональном уровне.
Третью группу представляют сравнительные исследования институционального развития в пределах Центрально-Восточной Европы. Они позволяют выявить в большей степени общие региональные тенденции, чем страновую специфику. В работах Л.Ф. Шевцовой большое внимание уделяется соотношению глобальных и локальных факторов влияния на региональный процесс демократизации. В работах У. Пройсса, А. Лейпхарта, Я.-Э. Лэйна основное внимание привлечено к проблемам конституционного строительства в условиях демократического транзита. У. Пройсс обращает внимание на наиболее существенные проблемы восточноевропейского конституционализма, в основном связанные с преодолением коммунистического наследия и низкой компетенцией законодателей, институциональной неопределенностью самого конституционного процесса. Наиболее выгодной, с точки зрения А. Лейпхарта, для новых демократий является сочетание парламентской формы правления с пропорциональным представительством, что может привести к положительному результату демократического транзита. В работах Х. Линца и А. Степана конституционализм по формальным критериям отождествляется с институциональной системой. В свою очередь Я.-Э. Лэйн ставит проблему взаимодействия конституционализма и демократии, поднимает вопрос об адекватности правовых норм реальным политическим процессам в переходный период.
К четвертой группе необходимо отнести монографии, сборники и статьи, посвященные трансформации политического режима в одной или нескольких странах Центрально-Восточной Европы. Эти работы, как правило, представляют богатый эмпирический материал. Мнение о том, что крах потерпела конкретная модель социализма, а не идеология в целом, типичен для отечественных начала 1990-х годов. Особо следует выделить исследования, посвященные изучению страновых особенностей процесса демократизации. Статьи Ю.А. Щербаковой, Э.Г. Задорожнюк, К. Водички, Л. Кабады посвящены отдельным проблемам консолидации демократии в Чехии, в работах А. Антошевского, В. Адамского, О.Н. Майоровой, В. В. Мирошникова, М. Яницкого раскрываются особенности польского транзита. Важные характеристики политического развития Словакии содержатся в работах С. Зифкака, Г.Ю. Харциевой, Г. Месежникова; Венгрии – в трудах Э. Арато, Б.Й. Желицкого, А. Кёрёшеньи, Д. Маркуша, А. Шайо.
Пятую группу исследований составляют работы, посвященные изучению отдельных правовых, социально-экономических, этнических, институциональных аспектов демократического транзита, консолидации демократии. Внимание к вопросам формирования и функционирования в переходный период партийных систем в странах региона уделено в исследованиях Х. Тиммерманна, А. Турена, Т.Л. Кащенко, А.О. Лапшина, Я.Р. Стрельцовой и О.В. Шакировой, Х. Китшельта, Дж.Т. Ишиямы и др. Монография Г.В. Голосова, основанная на компаративистской методологии, в которой автор характеризует партийную систему как индикатор демократизации, в качестве начального критерия консолидации демократии устанавливает учредительные выборы, однако, не дает четкого определения ее конечных критериев. Работы Э. Геллнера, П.Е. Канделя, К. Оффе, Л.С. Перепелкина и О.И. Шкаратана посвящены проблемам национализма в переходные периоды. Некоторые внешнеполитические аспекты посткоммунистической трансформации в странах ЦВЕ рассмотрены в работах А. Балога, С. Дембского, О.М. Копытиной, Б. Даньчака, Й. Заградила, И.С. Яжборовской, А.Ю. Яблокова, В.С. Парсадановой.
Отдельную группу составляют диссертационные исследования Ю.М. Абдулаевой, А.В. Аляева, А.С. Беспалова, М.Н. Вшивцевой, С.М. Елисеева, И.И. Жуковского, В.А. Колесников, А.В. Кынева, А.В. Латкова, В.К. Мокшина, В.В. Пасынковой, Р. Рутковского, О.А. Сиденко, которые демонстрируют устойчивость научного интереса к проблемам посткоммунизма в странах Центральной и Восточной Европы. В диссертациях В.К. Мокшина и С.М. Елисеева, защищенных во второй половине 1990-х гг., рассмотрены проблемы трансформации политических систем, легитимности власти в условиях посткоммунизма на примерах отдельных стран, уточнены параметры сравнительного анализа посткоммунистических политий. В.К. Мокшиным предпринята успешная попытка на основе обширного эмпирического материала установить логику трансформационных процессов и их место в мировой политике. С.М. Елисеевым обосновано методологическое применение транзитологического подхода в компаративных исследованиях посткоммунизма. В работах Ю.М. Абдулаевой, И.И. Жуковского, А.В. Латкова рассматриваются различные аспекты развития партийных систем в разных странах ЦВЕ, содержатся значимые для нашего исследования выводы о динамике и направленности эволюции межпартийной конкуренции, определены некоторые качественные критерии оценки трансформационных процессов. В исследовании А.В. Кынева показана результативность сравнительного изучения отдельных политических институтов в региональном масштабе. Перечисленные работы, хотя и затрагивают некоторые проблемы нашего исследования, но лишь отчасти решают задачи компаративного исследования на региональном уровне или ограничиваются рассмотрением вопросов институциализации демократии на страновых примерах, развития отдельных властных институтов, либо затрагивают смежные аспекты проблемы.
Таким образом, анализ литературы обнаруживает недостаток компаративных исследований институционального развития посткоммунизма и проблем консолидации демократии в Центрально-Восточной Европе. С сожалением приходится констатировать отсутствие крупных работ, в основе которых лежит неоинституциональный подход к изучению политических систем стран ЦВЕ. Несмотря на значительное число исследований, посвященных отдельным государствам или частным проблемам посткоммунистической институциализации, тем не менее, потребность в работах, ориентированных на изучение региональных аспектов посткоммунистической демократии остается весьма острой.
Объектом исследования выступают политические системы Венгрии, Польши, Словакии и Чехии в условиях посткоммунистической трансформации национальных обществ.
Предмет исследования – природа, сущность, содержание, эффекты и девиации формальной и неформальной институциализации политических практик посткоммунизма.
Целью исследования является компаративная оценка основополагающих трендов институционального развития посткоммунистических политических систем стран Центрально-Восточной Европы.
Для достижения поставленной цели необходимо решение следующих задач:
- охарактеризовать теоретико-методологические основы анализа трендов институционального развития посткоммунистических политических систем;
- проанализировать имеющиеся в политической науке классификации политических систем, форм правления, партийных систем посткоммунистических государств;
выявить региональные и страновые особенности институционального развития политических систем;
определить степень адекватности законодательно закрепленных в рассматриваемых странах нормативно-правовых требований, предъявляемых к демократическим институтам, объективной политической реальности посткоммунизма;
обосновать модели конституционных трансформаций;
установить причины и следствия институциональных девиаций при выборе форм правления и организации взаимодействия основных институтов власти;
определить уровень устойчивости национальных партийных систем, роль политических партий и степень их влияния на процесс консолидации демократии в изучаемых государствах;
провести сравнительный анализ механизмов трансформации, условий функционирования и эффективности отдельных высших властных институтов Венгрии, Польши, Словакии и Чехии в условиях посткоммунизма;
определить перспективы консолидации демократии, как в отдельных странах, так и на региональном уровне;
охарактеризовать внешнеполитические факторы институционального развития.
Региональные рамки исследования. Специфика сравнительного изучения развития политических институтов требует определения региональных рамок исследования. В данной работе рассматриваются процессы институциональной трансформации современных политических систем Венгрии, Польши, Словакии и Чехии. Именно эти государства в западной, и все чаще в отечественной, литературе включаются в геополитические пределы одного региона «Центрально-Восточная Европа». Использование другого, распространенного в отношении изучаемых государств, термина – «страны Вышеградской группы» как равного определению «Центрально-Восточная Европа» не вполне корректно, поскольку Вышеградская группа – явление международных отношений, объединение стран для экономической кооперации и интеграции в ЕС, активно действовавшее в 1990-х годах. Поскольку в список «вышеградских» и «центрально-восточноевропейских» стран входят одни и те же государства, целесообразно использовать в качестве базового определение «Центрально-Восточная Европа», а при рассмотрении международно-политических вопросов допустимо применение термина «страны Вышеградской группы».
Теоретическая и методологическая основа исследования. Многогранность и сложность институционального развития посткоммунистических политических систем делает невозможным использование какого-либо одного методологического направления. Изучение данной проблемы требует комплексного подхода, основанного на сочетании институционального, компаративного, транзитологического и других методов. В настоящем диссертационном исследовании в качестве основополагающих подходов использованы неоинституционализм в его исторической и рационалистической (теория рационального выбора) разновидности, сравнительные методы (кросс-национальное, синхронное и асинхронное кросс-темпоральное сравнение), а также критический подход в рамках транзитологической концепции и теории посткоммунизма.
Исторический неоинституционализм с характерной для него трактовкой институтов как формальных и неформальных процедур, рутины, норм и соглашений позволяет оценить влияние «траектории предшествующего развития», а также подвергнуть институциональный процесс анализу, разделив его на две последовательных фазы: неформальной и формальной институциализации, что характерно для посткоммунистических политических систем.
Теория рационального выбора предоставляет вполне пригодный инструмент оценки институционального развития – ориентацию на показатели трансакционных издержек. Их снижение выступает в качестве свидетельства о повышении эффективности институциональных механизмов власти, напротив, их повышение является индикатором снижающейся эффективности. Применение рационализма, несмотря на ряд недостатков, вполне оправдано при рассмотрении проблем принятия решений и внедрения новых политических институтов.
Кросс-национальное сравнение применяется в данной работе при изучении почти всех аспектов институционального развития. Привлеченные нами четыре случая предполагают сопоставление их между собой с целью выявления страновой специфики. Вместе с тем, поскольку страны ЦВЕ рассматриваются нами как единое историческое и геополитическое пространство, вполне оправдано введение дополнительных референтов – случаев других посткоммунистических (Россия, Украина, страны Балтии) и поставторитарных (Португалия, Испания) государств.
Кросс-темпоральное сравнение, как правило, предполагает обращение к одному, наиболее характерному или аномальному случаю (case-study), изучение которого в разные временные периоды позволяет определить генеральный (main-steam) или маргинальный (derelict) тренд развития. Логика посткоммунизма предполагает, что одни явления (процессы, нормы) должны утрачивать свою институциональную значимость, другие – занять их место. Критическая трактовка посткоммунизма заключается в том, что не всегда низкоэффективные нормы (явления, институты) автократии замещаются более эффективными нормами, свойственными демократии.
За транзитологией как теоретической концепцией о переходных политических явлениях сохраняется возможность выявления вектора институционального развития посткоммунизма. Методы консолидологии, хотя и подвергаются критике за излишнюю телеологичность в изучении трансформационного процесса, выступают инструментом «измерения» уровня устойчивости демократии по следующим критериям: периодичность выборов различного уровня; характер взаимоотношений основных политических сил; процессы развития и разрешения политических конфликтов; роль конституционных процедур в принятии политических решений; устойчивость партийных систем; уровень доверия граждан к политическим институтам демократии; влияние деструктивных политических акторов и т.д. Разделяемый нами критический подход к трактовке посткоммунизма в рамках транзитологоческой концепции, предоставляет возможность оценить тренды развития посткоммунизма как относительно устойчивые проявления институционального характера.
Эмпирическое исследование опиралось на метод вторичного анализа опросов общественного мнения, проводимых национальными институтами, агентствами и редакциями, их экспертных оценок. В ходе исследования применялся метод наблюдения в период президентской кампании 2000 г. и подготовки к выборам в Сейм и Сенат 2005 г. в Польше. Метод интервью представителей дипломатического корпуса, административных органов, национальных общественных организаций предоставил возможность выявить непосредственный характер восприятия текущих политических событий гражданами и политиками изучаемых стран. В 2007-2008 гг. была проведена серия экспертных интервью в рамках научного проекта «Асимметрия политических и экономических интересов в отношениях стран ЦВЕ и России», в которых приняли участие ведущие российские и зарубежные ученые, предоставившие уникальный и весьма качественный исследовательский материал.
Эмпирическую базу исследования составили нормативно-правовые документы: конституции стран региона периода «реального социализма», паллиативное конституционное право, действующие конституции; законы посткоммунистического периода (как действующие, так и прекратившие свое действие) о выборах, о высших органов власти, о политических партиях; акты и документы национальных правительств и внешнеполитических ведомств; нормативные акты Европейского Союза; международно-правовые документы. Также в исследовании привлечены программы политических партий, документы институтов избирательной системы, статистические данные министерств и ведомств, опубликованные результаты опросов общественного мнения, материалы периодической печати и сети Интернет, результаты экспертных опросов, проведенных диссертантом лично.
В работе использован обширный фактический материал, собранный автором во время научных и учебно-методических стажировок в российских и зарубежных исследовательских центрах и вузах.
Научная новизна исследования. Научная новизна диссертационного исследования состоит, прежде всего, в самой постановке проблемы - определение результатов демократического транзита посредством анализа процесса трансформации политических институтов в рассматриваемых государствах. Элементами новизны в настоящем исследовании являются:
Рассмотрение институционального процесса демократизации на региональном уровне дает возможность уяснить как страновую специфику, так и определить общие тенденции развития исследуемого процесса в странах ЦВЕ. Кроме того, такой подход позволяет дифференцировать оценки результатов демократического транзита, не превращая их в сумму центрально-восточноевропейских особенностей.
Сравнение институциональных условий перехода проводится в динамике, хотя и в традиционных рамках разграничения процесса на фазы либерализации и собственно демократизации, однако, фаза либерализации рассматривается как необязательное условие формирования предпосылок демократизации, а фаза демократизации не обуславливается результатами либерализации. Исходя из этого, отрицательно решается вопрос о линейности процесса. Соответственно предлагается новая периодизация трансформации каждого из рассматриваемых политических институтов, как в отдельной стране, так и на региональном уровне.
Сравнение промежуточных результатов демократизации, достигнутых к настоящему моменту в Венгрии, Польше, Словакии и Чехии, поднимает вопрос о качественных критериях завершения процесса консолидации демократии, который решается путем анализа адекватности формальных правовых норм демократии реальным политическим процессам. Основой для такого анализа служат абсолютная достоверность законодательных актов и объективная сторона деятельности государственных институтов, а также политических субъектов, таких как партии и движения.
Моделирование процессов трансформации конституционного законодательства позволило свести многообразие вариантов конституционных изменений в посткоммунистических странах к двум принципиально различающимся стратегиям. Оценка эффективности моделей демонтажа и реконструкции основана на вполне объективных данных об уровне трансакционных издержек в процессе адаптации политических систем к изменяющимся конституционным условиям посткоммунизма.
Манипулятивные возможности институционального дизайна посткоммунистических политических систем стран ЦВЕ объективированы траекторией предшествующего развития, условиями институционального выбора форм правления, трансформационными девиациями и качествами партийных систем. Субъективные факторы, такие как роль политических элит, личностные качества лидеров, признаются нами значимыми в процессе трансформации, но все же рассматриваются в качестве вмешивающейся переменной с точки зрения компаративного анализа.
Электоральные практики посткоммунизма в странах региона демонстрируют двойственность эффектов институционального развития посткоммунистической демократии. Традиционно транзитология отводит выборам роль «локомотива» демократизации, однако в ЦВЕ заметен обратный феномен, когда выборы и референдумы, удовлетворяющие основным демократическим требованиям, приводят к власти антидемократические силы или популистов, в результате чего демократические процессы замедляются.
Рассмотрение динамики внешнеполитических ориентиров посткоммунистических государств ЦВЕ позволило соотнести силу притяжения основных центров мировой политики (Вашингтон, Брюссель, Москва) через описание эффектов асимметрии политических и экономических интересов, эскалации истории, догоняющей модели европейской интеграции и противоречий между стратегией «мягкой силы» и поиском силового баланса в нарождающемся многополярном мире.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Рассматривая институциональное развитие как специфическое направление трансформации политической системы в рамках критической теории демократизации и исторического неоинституционализма, диссертант подтверждает методологическую плодотворность концептуализации посткоммунизма. Автор ставит под сомнение отказ от концепта «посткоммунизм» в политологических исследованиях трансформационных процессов в Центрально-Восточной Европе. Посткоммунизм – есть долгосрочное состояние политической системы, характеризующееся на начальном этапе системной неопределенностью, а в последующем – совмещением характеристик политической демократии и автократии, но в отличие от гибридных режимов, не имеющее перспектив собственной консолидации. С институциональной точки зрения выход за пределы посткоммунизма связан, во-первых, с преодолением трансформационных девиаций политической системы, во-вторых, со снижением трансакционных издержек взаимодействия политических акторов, функционирующих в рамках демократической политической системы.
2. Анализ процессов трансформации конституционного законодательства в странах Центрально-Восточной Европы позволяет выявить две модели: реконструкции и демонтажа. Реконструкция предполагает освобождение конституционного права от формализма, направленное на действительную реализацию, декларированных в конституционных актах коммунистического периода, прав и свобод граждан, полномочий органов государственной власти в процессе складывания демократической политической системы. Демонтаж предусматривает максимально возможный, в зависимости от конкретных социально-политических условий, отказ от конституционного наследия коммунистического прошлого и связан с формированием новых политических институтов, основанных на принципах современной политической демократии. В отличие от реконструкции, демонтаж предполагает быструю замену конституций и длительный период адаптации. В модели реконструкции адаптация направлена не на приспособление институциональной системы к новым конституционным нормам, а, напротив, на конституирование имеющихся политических практик. Итогом трансформации в обоих случаях является выработка нового конституционного законодательства, отвечающего потребностям демократического общества, однако результирующие показатели трансакционных издержек показывают большую эффективность модели демонтажа.
3. Институциональный выбор форм правления в посткоммунистической Центрально-Восточной Европе ограничен не только конъюнктурой демократического транзита, но и невозможностью выхода за пределы республиканизма, теории парламентского и полупрезидентского правления, что объясняется не столько рациональностью выбора, сколько отсечением альтернатив, повышающих трансакционные издержки политических акторов. Данное положение подтверждено как эмпирическими данными, так и с теоретико-методологической стороны.
4. Манипулятивные возможности, предоставляемые институциональным дизайном посткоммунистических стран Центрально-Восточной Европы, обратно пропорциональны укорененности важнейших институтов политической демократии. Слабое проявление демократических ценностей, формальная им приверженность элит и безразличие со стороны граждан понижают манипулятивные барьеры, что приводит к дестабилизации политических институтов, снижению их легитимности. Напротив, активное освоение соответствующих ценностей сокращает простор для институционального манипулирования.
5. К числу важнейших факторов институционального развития посткоммунистического парламентаризма следует отнести динамику избирательного законодательства, изменение расстановки политических сил в период трансформации, кондиции избирательных систем и профессионализма парламентариев. Для всех стран региона характерна тенденция к институциональной стабилизации норм парламентаризма. В большей степени это относится к Венгрии, в меньшей этот тренд присущ Словакии и Польше, где сохраняются условиях для возможной дестабилизации легислатур. В Чехии периодическая дестабилизация парламентской системы уже не связана с проблемой институционального выбора, а сопряжена с негативными эффектами тотальной партизации политики в этой стране. Наиболее значимыми институциональными факторами стабилизации парламентаризма в Центрально-Восточной Европе выступают уменьшавшаяся подвижность избирательного законодательства, исправление дефектов диспропорциональности, стандартизация партийных систем, снижение трансакционных издержек в ходе легислативного процесса, укрепление позиций бикамерализма.
6. Изучение процессов трансформации партийных систем в Центрально-Восточной Европе в сравнительной перспективе, по сути, не выявило определяющих региональных закономерностей, за исключением совпадения идеологической направленности в разных странах. Либеральная модель трансформации партийных систем, несмотря на разность предварительных условий, явно превалирует в регионе. Вместе с тем, именно либерализм, как не парадоксально, привел к закреплению посткоммунистических характеристик партийных систем, отстающих от принципов либеральной демократии. В результате компаративного анализа развития партийных систем стран ЦВЕ диссертантом выделены две трансформационные модели: чешско-венгерская и польско-словацкая, характеризующиеся разной степенью устойчивости институциональной структуры. Партийные системы Чехии и Венгрии представляют авангардную модель, приближающуюся по основным характеристикам к западноевропейским образцам. Польско-словацкая (арьергардная) модель характеризуется периодической дестабилизацией, страновые случаи различаются уровнем межпартийной конкуренции, которая выше в Польше.
7. Существенной характеристикой политических систем стран Центрально-Восточной Европы является чрезмерная партизация при заметном отчуждении граждан, что создает определенные угрозы деформации демократии. Большинство политических партий посткоммунистической Центрально-Восточной Европы отличает относительно низкая идеологизация при выраженной структурно-организационной стандартизации. Новая идеологизация непосредственно связана со свойствами посткоммунистических электоральных практик, которые способствуют как укреплению авторитарных тенденций, так и выступают относительно надежным средством их преодоления.
8. В рамках регионального сравнения выделяются четыре этапа развития внешней политики посткоммунистических государств Центрально-Восточной Европы. Первый этап охватывает события трансформации внешнеполитического курса в условиях слома системы «реального социализма». Второй этап связан с утверждением посткоммунистических государств региона как самостоятельных участников мировой политики. На третьем этапе, характеризующимся интенсификацией усилий по евро-атлантической интеграции, идеологическое влияние на внешнеполитический курс стран ЦВЕ стало ослабевать, верх брали идеи прагматизма в условиях усиливающегося экономического роста. Четвертый – современный этап интересен попыткой концептуализировать внешнюю политику посткоммунистических стран ЦВЕ, выстроить наряду с долгосрочными евро-атлантическими перспективами и краткосрочными планами, среднесрочные программы. Сформулированные на первом этапе идеи демократической внешней политики не утратили своей актуальности по сей день, заметен тренд к ослаблению влияния внутренних изменений на формирование внешнеполитического курса, к деидеологизации позиций, занимаемых странами региона по вопросам международной политики. Декларируемая всеми странами региона задача перевода внешней политики на язык экономики, торговли и культуры наталкивается на необходимость обеспечения безопасности военно-политическими средствами – отсюда стремление правительств продвинуть сотрудничество в рамках НАТО при относительно низкой поддержке этой идеи со стороны общества.
9. Отношения стран Центрально-Восточной Европы с Российской Федерацией тесно сопряжены как с европейской политикой, так и с национальными внешнеполитическими стратегиями. Страны ЦВЕ не являются консолидированной группой государств, у них отсутствует единство позиций в отношении России, что объясняется их взаимной конкуренцией в условиях политико-экономической асимметрии интересов. Политико-экономическая асимметрия сама по себе не является аномалией международных отношений. Однако большее значение имеют ее конкретные параметры. Наличие функциональной асимметрии, не вызывающей эскалации истории (т.е. актуализации проблем общего исторического прошлого в международных отношениях) выступает в качестве позитивного фактора развития двухсторонних отношений России со странами ЦВЕ. Факт долговременной эскалации истории, соответственно, является негативным выражением такой асимметрии интересов.
Более частные положения содержатся в завершающих пунктах параграфов и глав, а также в тексте заключения диссертации.
Теоретическое и научно-практическое значение. Проведенное исследование является определенным приращением знаний в области изучения политических институтов, институциализации формальных и неформальных политических практик, трансформации посткоммунистических политических систем. Результаты работы, ее основные положения и выводы могут стать основной будущих теоретических и прикладных исследований посткоммунизма. Рекомендации автора призваны способствовать оптимизации деятельности политических институтов, конституционного процесса, как в странах Центрально-Восточной Европы, так и в России.
Основные выводы и предложения, сформулированные в диссертации, могут быть использованы органами власти в Российской Федерации, организациями и учреждениями, действующими в сфере внешнеполитических и внешнеэкономических отношений.
Результаты данного исследования позволяют использовать их в преподавании целого ряда политологических дисциплин: теории политики, сравнительной политологии, истории и теории политических институтов, международных отношений, спецкурсов; при подготовке учебников, учебных пособий и учебно-методических разработок. Предполагается распространение результатов диссертационной работы с помощью мультимедийных технологий и в сети Интернет.
Апробация результатов исследования. Выводы и основные положения диссертации изложены автором в двух монографиях, научных статьях, методических разработках и тезисах докладов. Диссертант имеет десять статьей, опубликованных в ведущих рецензируемых журналах перечня ВАК. Всего по проблеме опубликовано 58 работ, общим объемом свыше 60 печатных листов.
Проблемы по теме диссертации разрабатывались авторам в рамках выигранных индивидуальных и коллективных грантов и стипендий АНО «Ино-центр» (2003 г., 2004 г.), Европейской комиссии (2002-2005), Правительства Республики Польша (2005 г.), Министерства образования РФ (2006-2007 гг.), РГНФ (2007 г.), Президента РФ (2007-2008 гг.).
Автор диссертационного исследования многократно выступал с докладами и научными сообщениями по теме работы на различных международных, всероссийских, региональных и вузовских конференциях, семинарах, «круглых столах» и иных научных мероприятиях. В частности, на Пятой (2007 г.), Шестой (2006 г.) и Седьмой (2009 г.) международных конференциях Евразийской сети политических исследований (Москва), IV Всероссийском конгрессе политологов (Москва, 2006 г.), V Конвенте Российской ассоциации международных исследований (Москва, 2008 г.), международной научной конференции Российской ассоциации политической науки «Трансформация политической системы России: проблемы и перспективы» (Москва, 2007 г.), международной конференции в рамках проекта Tempus/Tacis «Отношения стран СНГ и ЕС после вступления в ЕС новых членов» (Саратов, 2004 г.), Всероссийском научном семинаре «Проблемы изучения политических режимов посткоммунистических государств» (Саратов, 2004 г.), международной научной конференции «Terra Incognita СНГ: актуальные политические процессы в бывших республиках СССР» (Казань, 2007 г.), Всероссийской научной конференции «Перспективы политического развития России» (Саратов, 2007 г.), методологическом семинаре Саратовского регионального отделения РАПН (Саратов, 2009 г.).
Материалы и выводы диссертации применены автором при чтении лекционных курсов и спецкурсов по сравнительной политологии, истории европейского строительства, политической и социальной интеграции в Европе в Саратовском государственном социально-экономическом университете.
Диссертация обсуждалась на заседании кафедры философии и политологии Саратовского государственного социально-экономического университета и была рекомендована к защите.
Структура диссертации определяется научно-практической значимостью темы, состоянием ее изученности и внутренней логикой самого исследования. Она состоит из введения, пяти глав, включающих четырнадцать параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы, приложений.
Похожие диссертации на Институциональное развитие посткоммунистических политических систем стран Центрально-Восточной Европы : сравнительный анализ
