Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Блоковый конфликт как новый тип региональных политических конфликтов 15
1.1. Теоретико-методологические основы исследования региональных политических конфликтов 15
1.2. Сущность и структура блокового конфликта 50
1.3. Основные детерминанты формирования блоковых конфликтов в полиэтничном макрорегионе 74
ГЛАВА II. Экспертиза и менеджмент блоковых конфликтов на юге России 100
2.1. Формирование базы данных для анализа блоковых конфликтов в южнороссийском макрорегионе 100
2.2. Информационное сопровождение блоковых конфликтов и роль СМИ в их агрегации и эволюции , 123
2.3. Управление конфликтными процессами в условиях агрегации блокового конфликта 147
Заключение 175
Библиографический список использованной литературы
- Сущность и структура блокового конфликта
- Основные детерминанты формирования блоковых конфликтов в полиэтничном макрорегионе
- Информационное сопровождение блоковых конфликтов и роль СМИ в их агрегации и эволюции
- Управление конфликтными процессами в условиях агрегации блокового конфликта
Введение к работе
Актуальность темы диссертационного исследования. Российская Федерация находится на очередном этапе регионогенеза, целью которого является создание системы региональной безопасности как компоненты системы национальной безопасности С начала 2000-х годов Юг России - формирующийся полиэтничный макрорегион, имеющий приоритетное значение для осуществления долгосрочной стратегии развития России Вместе с тем это макрорегион, за которым закрепился устойчивый образ наиболее проблемной и конфликтной российской территории, что объясняется концентрацией всего спектра характерных для современной России конфликтов, противоречий и проблем, требующих всестороннего политологического анализа
В первой половине уходящего десятилетия преобладающими на Юге России были локальные межэтнические конфликты, определявшие динамику регионального конфликтного процесса Локальные конфликты являются почвой для этноконфликтной мобилизации населения, что актуализирует исследования факторов, детерминирующих региональный конфликтный процесс на современном этапе
Во второй половине первого десятилетия XXI века динамика регионального конфликтного процесса на Юге России претерпела существенные трансформации локальные межэтнические конфликты стали сменяться блоковыми конфликтами, механизмы формирования, эволюции и деэскалации которых требуют отдельного политологического исследования с учетом современных этнополитических реалий
Для определения возможностей антиконфликтогенного менеджмента, реализации оптимального сценария развития регионального конфликтного процесса необходим анализ комплекса региональных проблем, реализующихся в блоковых конфликтах Решение зтігх задач является особенно важным в рамках реализации Стратегии национальной безопасности России до 2020 года, наделяет исследование блоковых конфликтов на Юге России как научно-теоретическим, так и практическим значением, что и обусловило выбор темы исследования
Степень научной разработанности проблемы. В современной политологии и конфликтологии накоплен обширный материал, касающийся как теоретических исследований феномена конфликта, так и практических рекомендаций по профилактике, контролю, разрешению и урегулированию конкретных конфликтных ситуаций. Большую роль в становлении политической конфликтологии сыграли, ставшие ныне классическими, работы ученых, представлявших различные исследовательские направления Дж Бертона,К Боулдинга,
Й Галтунга, Л Гумпловича, Р Дарендорфа, Г Зиммеля, Л Козера, Л Крис-берга, Т. Парсонса, А Рапопорта, У. Самнера, Р Фишера
Исследованию этничности, этнических процессов и конфликтов, национальных и федеративных отношений посвящены работы Б Андерсона, Ф Барта, 3 Бжезинского, Т Гарра, Э Геллнера, Д. Горовица, Р Даля, П Данливи, М Дюверже, А Лейпхарта, Р Мака, Дж Рекса, Дж Ротшильда, Э Смита, Э Хобсбаума, М. Хроха, их исследования легли в основу этнополитичес-кой конфликтологии В России этнополитическая конфликтология представлена исследованиями РГ Абдулатипова, С А. Арутюнова, Л.М Дробижевой, А Г. Здравомыслова, В А Тишкова, Ж Т Тощенко, С В Чешко, в которых уделяется внимание национальным отношениям в России, роли этнической идентичности и этнического самосознания в российском политическом процессе
Современный этап развития конфликтологического знания характеризуется его регионализацией и прагматизацией Вклад в развитие региональных конфликтологических исследований внесли труды В А Авксентьева, А А Вартумяна, А В Глуховой, А В. Дмитриева, Ю Г Запрудского, П И Куконкова, Е И. Степанова, Л Н Тимофеевой, А И Шипилова Развитие региональной конфликтологии связано с исследованиями южнороссийской специфики Работы М А Аствацатуровой, А В Баранова, Г Д Гриценко, ГС. Денисовой, М В Саввы, Л Л. Хоперской, В Р Чагилова, В В Черноуса, В М Юрченко касаются анализа динамики региональных социокультурных и этнополитических процессов, определения конфликтогенных факторов на Юге России, разработки мониторинга локальных и субрегиональных конфликтных процессов, а также технологий их урегулирования
Концепция сложносоставного конфликта, предложенная Л И Никовс-кой и В Н Якимцом, была использована в исследовании блоковых конфликтов как разновидности сложносоставных конфликтов Сотрудники лаборатории региональной конфликтологии ЮНЦ РАН С Н Зинев, О И Лепилкина, Э Т Майборода разработали под руководством В А Авксентьева концепт блокового конфликта, исследовали механизмы формирования и эскалации блоковых конфликтов на Юге России
Принципы политического управления, разработанные И Берлинсом, А. Геленам, А Демишелем, І1М Дизелем, К. Дойчем, Д Истоном, К Килленом. Д Трумэном, касаются вопросов обеспечения устойчивости и стабильности развития общественно-политических систем Труды указанных ученых положены в основу становления ведущих школ и направлений в области политического управления американской, английской, французской, немецкой
Исследованиями в этой области занимались российские ученые ГВ Атаманчук, Д П Зеркин, В Г Игнатов, А В Пикулькин, А И. Радченко, М С Солодкая, О Ф Шабров, Ф И Шамхалов, ориентированные на анализ западных концепций и их адаптацию к специфике российского политического процесса
Вместе с тем отдельные аспекты заявленной в диссертации проблемы остаются недостаточно изученными Прежде всего, это проблема сущности и факторов формирования современных конфликтов на Юге России, а также методологии экспертизы конфликтов, технологии конфликтологического менеджмента Таким образом, актуальность, степень научной разработанности и значение проблемы определили содержание исследования, его структуру, объект, предмет, цель и задачи работы
Объектом исследования выступают политические конфликты в поли-этничном макрорегионе
Предметом исследования являются сущность, специфика и факторы формирования блоковых конфликтов на Юге России'
Цель исследования — выявление специфики блоковых конфликтов в южнороссийском макрорегионе
Достижение цели определяет необходимость решения следующих исследовательских задач:
выявить эвристические возможности современных теоретико-методологических концепций в исследовании региональных политических конфликтов,
раскрыть сущность блокового конфликта и проанализировать его структуру,
на основе инструментария региональной конфликтологии выявить основные факторы, определяющие агрегацию отдельных конфликтных ситуаций в блоковые конфликты, " ' '
уточнить аналитическую матрицу блоковых конфликтов,
определить роль СМИ в формировании блоковых конфликтов,
выявить эффективные методы управления конфликтными процессами в условиях формирования блоковых конфликтов
Теоретико-методологическую основу исследования составила конфликтологическая парадигма, опирающаяся на концепции позитивно-функционального конфликта Л Козера, конфликтной модели общества Р Дарендор-фа, общей теории конфликта К Боулдинга и общей теории разрешения и предупреждения конфликтов Дж Бертона. Ее применение позволило выявить основные конфликтогены, проанализировать динамику и определить способы урегулирования конфликтов В исследовании также был использован субъектно-деятельностный подход, позволивший проанализировать мотивы и детерминанты деятельности субъектов блоковых конфликтов
Фундаментом диссертационного исследования является разработанная Л И Никовской и В Н. Якимцом концепция сложносоставного конфликта, применение которой позволило исследовать механизм формирования блоковых конфликтов Использование разрабатываемой В А Авксентьевым, ГД ГрицеЕіко, А В Дмитриевым концепции регионального конфликта позволило охарактеризовать динамику и структуру современных конфликтов на Юге России, а также классифицировать и определить иерархию факторов, детерминирующих их формирование и эволюцию
Эмпирическую базу исследования составили Конституция Российской Федерации, Концепция государственной национальной политики Российской Федерации, Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года, Указ Президента Российской Федерации от 03 06 1996 N 803 «Об основных положениях региональной политики в Российской Федерации», Указ Президента Российской Федерации от 13 05 2000 N 849 «О полномочной представителе Президента Российской Федерации в федеральном округе», Указ Президента Российской Федерации от 21 06 2000 N 1149 «Вопросы обеспечения деятельности аппаратов полномочных представителей Президента Российской Федерации в федеральных округах», Концепция «Основные направления региональной и национальной политики Ставропольского края», Программа гармонизации межэтнических отношений в Ставропольском крае на 1999-2005 годы, Программа «Развитие этнических и этноконфессиональных отношений в Ставропольском крае на 2007-2009 годы»
Были проанализированы статистические данные, результаты социологических исследований, материалы печатных СМИ, а также интернет-сайтов, в том числе информационных служб органов государственной власти, молодежных форумов, содержащие сообщения о конфликтах, являющихся объектом анализа, а также выступления политиков и общественных деятелей
Научная новизна исследования заключается в следующем:
обосновано, что блоковые конфликты формируются в результате агрегации разнородных ситуаций на основе доминанты социальной напряженности, и показано, что для блоковых конфликтов характерна постоянная тенденция к расширению базы конфликта и последующей реэскалации
выявлено, что основными факторами, определяющими формирование блоковых конфликтов на Юге России, являются социально-политические, экономические и миграционные, и доказано, что в результате их синтеза и вследствие доминирования в регионе этнополитической напряженности блоковые конфликты формируются как этнополитические
уточнена матрица анализа локальных конфликтных ситуаций и их агрегации в блоковые конфликты и сделан вывод о том, что включение в матрицу таких показателей, как наличие разнородных конфликтных ситуаций на данной территории, локальная доминанта напряженности, укрупнение зоны конфликта, повышает надежность прогнозов формирования блоковых конфликтов
определена роль СМИ в агрегации разнородных конфликтных ситуаций в блоковые конфликты и обосновано, что в условиях отсутствия или недостатка достоверной официальной информации о конфликтных ситуациях деятельность СМИ приводит к неуправляемости конфликтного процесса
выявлены наиболее эффективные методы управления конфликтными процессами в условиях формирования блоковых конфликтов, которыми являются методы проактивного управления и информационно-конфликтологический менеджмент
Основные положения, выносимые на защиту:
-
Блоковые конфликты формируются в результате агрегации локальных предконфликтных, конфликтных и постконфликтных ситуаций на основе доминанты социальной напряженности, которая реализуется в основную линию конфликтного взаимодействия в регионе Динамика блоковых конфликтов характеризуется постоянной тенденцией к расширению базы конфликтов и их последующей реэскалации за счет расширения среды конфликтов, подключения к конфликтам новых субъектов, а также трансформации предмета конфликтов в соответствие интересам политических антрепренеров
-
Основными факторами, определяющими формирование блоковых конфликтов на.Юге России, являются нерешенные социально-политические, экономические и миграционные проблемы В полиэтничном южнороссийском макрорегионе потенциал этих конфликтогенов реализуется в виде агрегирующихся локальных конфликтных ситуаций, в которых этно-политическая напряженность выступает в качестве основной линии конфликтного взаимодействия, что обусловливает формирование блоковых конфликтов как этнополитических
-
Матрица анализа локальных конфликтных ситуаций и их агрегации в блоковые конфликты позволяет определять вероятность формирования блоковых конфликтов Структура матрицы, наряду с базой конфликта, включает такие признаки формирования блоковых конфликтов, как среда возникновения конфликтной ситуации, мотивы деятельности субъектов, одновременное наличие разнородных конфликтных ситуаций на данной территории, неэффективность действий органов власти по их урегулированию,
локальная доминанта напряженности, формирование конфликта с использованием СМИ, укрупнение зоны конфликта' Использование уточненной структуры матрицы способствует повышению надежности прогнозов формирования блоковьгх конфликтов и антиконфликтогенной деятельности
-
Современные средства массовой информации позволяют непрерывно конструировать среду конфликта, категоризируя ее в языке Недостаток или отсутствие достоверной официальной информации о конфликтных ситуациях компенсируется информацией деструктивного содержания, которая распространяется как спонтанно, так и целенаправленно и попадает в Интернет, где'становится доступной широкой аудитории В современных условиях на Юге Робсии наблюдается превалирование этнонега-тивной информации в освещении конфликтных ситуаций, что обусловило рост межэтнической напряженности и неуправляемость конфликтных процессов с последующей их агрегацией в блоковые конфликты
-
Применение методов проактивного управления является эффективным способом'-предупреждения блоковьгх конфликтов, поскольку предполагает проведение экспертизы проблем и предконфликтных ситуаций, а также реализацию антиконфЛиктогенного менеджмента, сосредоточенного на устранение основных конфликтогенных факторов Использование возможностей информационно-конфликтологического менеджмента, предполагающего' Оперативное включение субъектов государственной власти в информационную среду конфликта и ее трансформацию, позволяет нивелировать последствия деструктивного воздействия средств массовой информации на этноконфликтные процессы
Теоретическая Значимость исследования определяется тем, что его положения и выводы могут быть использованы для расширения проблемного поля политологии, этнополитической конфликтологии и политической регионалистики за счет включения в исследовательский аппарат знаний о сущности Й содержании современных политических конфликтов, возникающих на Субрегиональном уровне Материалы исследования можно использовать в дальнейших исследованиях региональных этнополитических и конфликтных процессов, разработке теоретических основ, уточнении и развитии категориального аппарата региональной конфликтологии
' Практическая значимость исследования. Результаты диссертационного исследования могут быть применены в рамках системы государственного управления в сфере межэтнических отношений и массовой информации, для оптимизации когіфликтологического, а также информационно-конфликтологического менеджмента Материалы исследования могут быть
использованы региональными органами власти, общественными организациями и средствами массовой информации для разработки концепции эффективного взаимодействия, совершенствования принципов информационного сопровождения локальных этноконфликтных процессов с целью предупреждения и урегулирования блоковых конфликтов в полиэтничном макрорегионе
Исследовательский материал, содержащийся в диссертации, можно использовать при разработке и чтении специальных курсов по политологии, конфликтологии, этнологии и журналистике
Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на заседании кафедры социальной философии и этнологии Ставропольского государственного университета и рекомендована к защите по специальности 23 00 02 - Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии
Результаты исследования были представлены в докладах на конференциях и конгрессах Международной научно-практической конференции «Политическая наука на Юге России становление, современное состояние и основные направления развития» (г Ростов-на-Дону, П-12 марта 2009 г), Международной научно-практической конференции «Российско-болгарская дружба и сотрудничество- традищш, современность, перспективы» (г Ставрополь, 15-17 сентября 2009 г), Всероссийской научно-практической конференции «Южный федеральный округ динамика межэтнических отношений в меняющемся этнополитическом пространстве» (г Пятигорск, 15-18 октября 2008 г), Всероссийской научно-практической конференции «Современные этнополитические и этноконфессиональные процессы на Северном Кавказе проблемы и пути решения» (г Нальчик, 23-27 октября 2008 г), Всероссийской научной конференции «Национальные элиты и проблемы социально-политической и экономической стабильности» (г Ростов-на-Дону, 9-Ю июня 2009 г), Всероссийской научно-практической конференции «Стратегии управления социально-экономическими и политическими процессами в регионе история и современность» (г Пятигорск, 15-17 октября 2009 г), VITI Конгрессе этнографов и антропологов России (г Оренбург, 1-5 июля 2009 г), региональной V Ежегодной научной конференции студентов и аспирантов базовых кафедр Южного научного центра РАН (п Ростов-на-Дону, 8-27 апреля 2009 г); региональной 54-й ежегодной научно-методической конференции преподавателей и студентов «Университетская наука - региону» (г Ставрополь, 7-30 апреля 2009 г)
Материалы исследования использовались при реализации гранта РГНФ № 08-03-00411а «Блоковые конфликты в полиэтничном макрорегионе» в
составе исследовательской группы под руководством доктора философских наук профессора В А Авксентьева
Основные идеи и результаты исследования изложены в 11 публикациях
общим,'Объемом'4,3 гґЛ',"втом числе в одной статье, опубликованной в
ведупіем рецензируемом жур'нале, определенном Высшей аттестационной
комиссией ' '""' ' ''"
Структура диссертации обусловлена целью, задачами и логикой исследования Работа состоит из введения, двух глав, включающих в себя шесть параграфов, заключения и Библиографического списка использованной литературы, который включает 420 найменований, в том числе 74 — на иностранных языках. Общий объем работы -223 страницы машинописного текста '
, 1/1 ' ' '' t1
Сущность и структура блокового конфликта
Преемственность знаний о конфликтах является неотъемлемым условием становления конфликтологии. Так, Л. Козер, основываясь на теоретическом наследии Г. Зиммеля, сформировал оригинальную концепцию конфликтного функционализма1, достраивал равновесную теорию общества до признания позитивной роли конфликтов в упрочении социального единства. Р. Дарендорф, в отличие от него, развивал свою идею на основе полемики с конфликтологическим наследием К. Маркса и концепцией структурного - — функционализма Т. Парсонса, и считал конфликт перманентным состоянием социального организма, что легло в его концепцию конфликтной модели общества. По его словам, конфликт - это любое отношение между элементами, которое можно охарактеризовать через объективные или субъективные противоречия2. И. Галтунг, в отличие от Л. Козера, стремился показать, как социальные структуры могут оказывать насильственное воздействие в отношении отдельных индивидов и целых социальных групп, провоцируя тем самым конфликты3. И. Галтунг описал концепцию структурного насилия и структурных конфликтов. К. Боулдинг и Л. Крисберг, стоящие у истоков общей теории конфликта, стремились к созданию целостной научной теории. По мнению К. Боулдинга, все конфликты имеют общие элементы и общие образцы развития, и именно изучение этих общих элементов может представить феномен конфликта в любом его специфическом проявлении4. Л. Крисберг определил конфликт как отношение между двумя или более сторонами, уверенными в том, что их цели несовместимы5.
Специфика современного конфликтологического подхода заключается в двух принципиальных тезисах: -во-первых, критерием конфликтологического подхода к анализу социальной реальности, составляющем основу конфликтологической парадиг мы, выступает признание конфликтности естественным и нормативным состоянием любой социальной системы. Общество следует рассматривать не как постоянно гладко функционирующую систему, а как систему, занимающую особое место в пределах неизбежных притязаний групп, сопровождающихся перемириями и столкновениями1. Этот тезис отличает данный подход, например, от широко распространенного в социальных науках структурно-функционального анализа, в рамках которого конфликт трактуется как нарушение «нормального» функционирования общества и потому представляет собой нежелательное явление. С точки зрения конфликтологии, конфликт является функциональным явлением, поэтому не может рассматриваться как социальная дисфункция; - во-вторых, конфликт обладает конструктивным потенциалом, и задача конфликтологического исследования — выявить, эксплицировать этот потенциал и предложить пути его наращивания. Однако, в отличие от деструктивного, конструктивный потенциал конфликта не реализуется автоматически. Конфликт функционален тем, что, так или иначе, разрешает противоречие. Вопрос заключается в том, какими средствами это происходит. Оптимально, если объективно существующее противоречие, не доходя до конфликта, устраняется разумными средствами2. Трансформировать конфликт-разрушитель — по Й. Галтунгу3 - в конфликт-созидатель - важнейшая задача конфликтологии.
Общая теория разрешения и предупреждения конфликтов, одним из основоположников которой является Дж. Бертон, появилась в 80-х годах XX века. Она синтезировала основные идеи концепции структурного насилия, теории человеческих потребностей и проблемно-ориентированного аналитического метода разрешения конфликтов. Ученый понимает социальный конфликт как следствие ущемления совокупности человеческих потребностей, которые и составляют реальную личность человека как активного субъекта социального процесса1. Иными словами, активно действующий социальный субъект, сталкиваясь с тем или иным противоречием, стремится разрешить его, воспроизводит деятельность, которой выражается конфликт.
Теория разрешения конфликтов претендует не на междисциплинарный, интегрированный, а на адисциплинарный статус, стремится быть холистической в двух смыслах: - во-первых, она стремится справиться с конкретной проблемой через - - — - обращение к всеобщности социальных проблем; - во-вторых, исследуя взаимосвязь проблемных зон, теория стремится объединить все поведенческие элементы, психологические, экономические, социологические и т.д., стремится прорвать все дисциплинарные границы, став, таким образом, адисциплинарной2.
Дж. Бертон называет свою концепцию «разрешения конфликтов на основе принципиального разрешения проблем» новой политической философией, предлагая фактически новое мышление в области решения человеческих проблем. По утверждению Е.И. Степанова, конфликтология формируется как современная обществоведческая парадигма, выступая в качестве научной методологии изучения общественных процессов3. Современная конфликтология занимается исследованием целого конгломерата проблем, стремится не останавливаться на изучении противоречий в материальной, духовной, социальной, политической жизни общества отдельно, а наоборот, объединить их исследование, определить степень их взаимовлияния.
Основные детерминанты формирования блоковых конфликтов в полиэтничном макрорегионе
В качестве относительно самостоятельных конфликтогенных факторов В.Н. Якимец и Л.И. Никовская выделяют «ряд особенностей российской -- — - трансформации: — многослойный, неоднородный по структуре и насыщенности, в раз ной степени развитый конгломерат противоречивых отношений между раз ными слоями населения, секторами экономики, секторами общества, вы страиваемый и регулируемый исполнительной и законодательной властью во многих случаях по аналогии с западными странами. Поскольку трансформа ция затронула все без исключения стороны жизни (правовую, этническую, экономическую, социальную и др.), то не только эти стороны претерпевают изменения, но и соотношения между ними. Очевидно, что в таком динамич ном «котле» возникают и бурлят не столько отдельные типовые монокон фликты (социокультурный, политический, административный, этнонацио нальный, конфликт в социальной сфере, экономический), сколько - почти всегда - сложносоставные конфликты; - обратный переход от «квазисоциализма» к «капитализму»; -больший, чем в социалистических странах Восточной Европы, временной разрыв в наследовании принципов и правил жизни в условиях рыночной экономики; - освобождение от руководящей и направляющей роли КПСС с фор мированием плюралистического взгляда, когда появляются новые акторы с несовпадающими интересами и позициями; -разрыв в уровне информированности «элиты» и населения о целях, задачах, стратегии и методах трансформации; - принципиально значимая роль фактора неопределенности1».
В социальной философии под трансформацией понимается вид социального воспроизводства. Трансформация социальной системы, таким образом, это процесс неравновесного состояния — перехода, завершающегося ее новой включенностью в другую социальную метасистему или изменения внутренней структуры2. Реальными движущими силами этого процесса являются два источника неравновесных состояний: противоречие (внутреннее) между социогенными и субъектогенными интересами элементов социальных систем и противоречие (внешнее) между социогенными и субъектогенными интересами метасистем.
Трансформация - сложный, неоднозначный и многомерный процесс. По мнению немецкого ученого Р. Райсига, трансформацию следует рассматривать как обусловленную множеством факторов, процессуальную, открытую самоорганизующуюся эволюцию, в ходе которой развиваются своеобразные и новые элементы. Ее течение в этой перспективе является не запрограммированным, а конфликтным, амбивалентным и по своим специфическим результатам неопределенным процессом изменений3.
По мнению исследователей, на этом фоне возможности теории конфликта становятся плодотворными. Однако возможность исследования и урегулирования возникающих в процессе трансформации различных типов моноконфликтов по отдельности кажется им призрачной, поскольку российское общество находится в сложном, динамичном трансформационном процессе, когда существование моноконфликта (однотипного конфликта) — это, скорее, исключение, нежели правило. «Противоречия начинают развертываться во всех сферах общества — социально-экономической, политической, духовной и т.д., взаимопроникая и усиливая друг друга1».
Центральной проблемой процессов трансформации выступает категория «неопределенности» как структурная характеристика трансформации2, которая включает как неопределенность результатов общественных преобразований, так и неопределенность процедур такого преобразования. Это, безусловно, проблема институционализации социальной конфликтности, и постоянно меняющегося контекста ее актуализации, поливариантности самоопределения самого субъекта взаимодействия, и, наконец, сложносоставной природы самого конфликта, который в этой ситуации никогда не выступает как моноконфликт, а является наложением, сопряжением и взаимопроникновением ряда конфликтных взаимодействий, например, политического и экономического или административного и этнополитического и т.д. Рост неопределенности в процессе перехода влечет за собой нестабильность и его затягивание. Конфликтологический анализ позволяет понять, комбинация каких субъектных стратегий взаимодействия и структурных условий способствует стагнации ситуации и в чьих интересах ее затягивание или блокировка.
На наш взгляд, в состоянии переходности, становления гражданского общества, формирования общероссийской гражданской идентичности, отсутствует базовый консенсус по социальным и политическим вопросам. Кризис доверия общества к власти, параллельно развивающимся социальным общностям в условиях его полиэтничности, дополненный кризисными явлениями в социально-экономической сфере макрорегиона, трансформируется в акт стихийного демократического волеизъявления, протестного по своей сути. «Общество упирается в тупик, в том случае, если блокируется разрешение реально назревших социально-экономических и политических противоречий1». Объектом, на который может быть направлен этот протест, могут стать политические институты, в условиях высокой миграционно-демографической динамики, межэтнической конкуренции - этнические сообщества.
Межэтническая напряженность является тем фундаментом, на котором соединяются разнородные по своей сути конфликтные ситуации, образуя блоковый конфликт - разновидность сложносоставного конфликта, приковывающий к себе внимание широкой аудитории, открывающий возможности для трансформации предмета конфликта и использования его в качестве инструмента политической борьбы, имеющий тенденцию к расширению своей базы и реэскалации. Блоковый конфликт, обладая высоким деструктивным потенциалом, может быть направлен на дестабилизацию социально-политической обстановки в регионе конфликта, однако обладает конструктивным потенциалом, поскольку указывает на региональные проблемы и сигнализирует о необходимости их мониторинга, экспертизы и устранения, что позволяет адекватно расставлять акценты при реализации стратегии долгосрочного развития макрорегиона.
Информационное сопровождение блоковых конфликтов и роль СМИ в их агрегации и эволюции
В настоящее время как особое направление деятельности СМИ складывается «этническая журналистика». Этим термином, предложенным В.К. Мальковой, обозначено направление в журналистике, освещающее этнические проблемы1. Этническая журналистика активно участвует в конструировании разных форм этнической и культурно-политической идентичности, создает и внедряет в массовое сознание дружеские или враждебные образы разных этнокультурных общностей, формирует социальные установки и поведенческие модели общения, язык общения, стратегии взаимодействия (кооперация, конкуренция, отчуждение)2. С учетом того, что в блоковых конфликтах проявляются типичные черты конфликтов идентичностей, особое место в изучении данного тапа конфликта необходимо уделить роли идентичностей и ее конструировании СМИ.
Как подчеркивают исследователи3, в условиях информационного общества владение информацией приобрело ключевое значение. Проблема адекватного отражения в прессе этнического многообразия общества актуальна для многих стран. В первую очередь — это проблема несоответствия изображаемого в СМИ социальным реалиям, создания ложных стереотипов. Наиболее очевидным это становится при анализе криминальной тематики, когда представителей одних национальностей чаще изображают как преступников, а других - как жертв преступления и т.п.4
Российское общество все больше озабочено проблемами этнической и религиозной ксенофобии, ростом национализма, умножением преступлений на почве ненависти, шире — всем тем кругом проблем, которые так или иначе связаны с этничностью (и в меньшей степени — с религией). Специалисты информационно-аналитического центра «Сова» назвали такую явную и неявную интолерантность в СМИ «языком вражды»1.
В проведенном Г.В. Кожевниковой мониторинге тематических публикаций в рамках проекта «Язык вражды в российских СМИ» на этапе работы 2006 года отмечается, что «за последние полтора-два года слово мигрант практически полностью утратило свой социальный смысл (любой человек, вне зависимости от его этнической принадлежности, сменивший место жительства, в том числе и внутри России, например, переехавший из Иваново в Москву) и, одновременно, приобрело ярко выраженную этническую окраску («нерусский» человек, пусть даже гражданин России, переехавший или предположительно переехавший в условно «русский» регион)2. В ее исследовании приводятся многочисленные примеры некорректных заголовков и стереотипного изложения фактов.
В настоящее время можно вести речь об избыточном указании на этническую принадлежность, ненужном акцентировании «этнического» в материалах. Как пишут современные исследователи отечественной журналистики, «это своего рода следствие подхода «мир через этнические очки», когда в любом событии делается ударение на этнической составляющей»3.
В российском общественном мнении глубоко укоренился стереотип о негативном освящении СМИ проблем, связанных с острыми конфликтными ситуациями, криминальными инцидентами, всплесками массовых эмоций.
Как отмечает М.В. Григорян «в постсоветской журналистской практике факты часто наделяются свойством — считается, что они могут быть «позитивными» и «негативными». «Позитивны» те факты, описание которых в прессе показывает, что власти работают хорошо. Соответственно, «негативными» будут те, описав которые журналист покажет плохую работу властей. В западной журналистике это разграничение находится на периферии профессиональной практики. Новостная журналистика самим своим существованием призвана выявлять непорядки, проблемы и недостатки и показывать их обществу1». Эту точку зрения разделяет О.М. Цветков: «Если следовать логике «позитива-негатива», легко скатиться к поиску «хороших» и «плохих» СМИ. Моя точка зрения такова: если СМИ соблюдают закон, то вопрос о том, «хорошие» они или «плохие», - это дело индивидуального вкуса»2.
Массовый, периодически повторяющийся приток мигрантов и достаточно длительное пребывание групп, сменяющих друг друга по своеобразному «скользящему графику, может создавать и фактически создает временное нарушение межэтнического баланса на рынке труда и нарушение баланса привычного для местного населения межэтнического повседневного общения3. Этот процесс формирует стойкую иллюзию присутствия и укоренения иноэтничных мигрантов в регионах и воспринимается принимающим обществом как реальная угроза его жизненным интересам, формирует напряженность, интолерантные установки.
На представления о межэтническом балансе и взаимоотношения мигрантов с принимающим обществом неоднозначно воздействуют присущие им этностереотипы и этнофобии. В повседневном общении представители каждой из сторон подразумевают, что им не свойственны негативные характеристики «другой» этнической группы, зафиксированные в этностереотипе. Подобные убеждения служат основой завышенной этнической самооценки и так называемой «национальной гордости». Однако, как справедливо замечает А.Г. Здравомыслов, «национальную принадлежность не выбирают, она дается человеку вместе с рождением, и, следовательно, нет оснований ни стыдиться своей национальной принадлежности, ни гордиться ею»1.
Виды «языка вражды» или «языка ненависти» варьируются от максимально жесткого (по сути, криминального: прямых призывов к насилию или дискриминации по национальному или религиозному признаку) до максимально мягкого (типа некорректных шуток на национальную тему). Исследователи учитывают, что в одном тексте вполне может содержаться несколько видов «языка вражды». Поэтому суммарное количество видов «языка вражды», как правило, превышает суммарное количество анализируемых статей.
Управление конфликтными процессами в условиях агрегации блокового конфликта
Механизмы формирования блокового конфликта заключается в агрегировании разнородных предконфликтных, конфликтных и постконфликтных ситуаций на основе доминанты социальной напряженности. Динамику блоковых конфликтов характеризуют большой общественный резонанс, трансформация предмета конфликта и использование его в качестве инструмента политической борьбы, а также постоянная тенденция к расширению базы конфликта и его последующей реэскалации.
Повторная эскалация блокового конфликта может происходить за счет подключения новых субъектов и конфликтогенов, которыми выступают нереализованные локальные напряжения, продвижение негативных дискурсов, необъективность представителей власти, общественных организаций и СМИ в оценке конфликтных событий.
Под структурой конфликта понимается совокупность его частей, элементов и связей, отношений между ними, обеспечивающих его целостность. Основными элементами структуры блокового конфликта являются: проблемы и противоречия, на разрешение которых направлена деятельность субъектов конфликта, субъекты — принимающее сообщество и мигранты, среда конфликта - муниципальные образования, характеризующиеся быстрой сменой этнического состава населения, а также субъективное «этническое» восприятие конфликта.
Межэтническая напряженность является фундаментом соединения разнородных конфликтных процессов, образующих блоковый конфликт, потенциал которого может дестабилизировать социально-политическую обстановку в регионе. Конфликт обладает конструктивным потенциалом, поскольку указывает на региональные проблемы и сигнализирует о необходимости их мониторинга, экспертизы и устранения, что позволяет адекватно расставлять акценты при реализации стратегии долгосрочного регионального развития.
Дается характеристика комплексу причин социально-политического, экономического и миграционного характера, влияющих на динамику регионального конфликтного процесса и агрегацию блоковых конфликтов.
Специфика региона влияет на условия жизни населения, имеет значение объективного фактора его жизнедеятельности, среды обитания, формирования устойчивых традиций и норм поведения, отражает объективную сторону развертывания конфликтных процессов на определенной территории и их превращения в затяжные конфликты, формирует конфликтологический облик региона. Социально-конфликтогенное пространство Юга России определяется наличием устойчивых конфликтогенов, в комплексе продуцирующих социальные напряжения и конфликты.
Юг России представляет собой наиболее полиэтничный российский макрорегион со сложным этноконфессиональным составом населения, различными по типу субъектами Российской Федерации. Основные риски нового витка конфликтов на Юге России связываются с возможностью очередного кризиса российского государства и ослабления власти федерального центра, например, в результате острого экономического кризиса, нарастания социальной напряженности, которая представляет собой социально-психологическое состояние людей, обусловленное их социальным положением и степенью неудовлетворенности состоянием дел или ходом развития событий.
Неудовлетворенность является одним из ключевых понятий в определении социальной напряженности. При этом один вид неудовлетворенности, как правило, накладывается на другой, создавая общую, интегральную неудовлетворенность. В обобщенном виде уровень напряженности отражает состояние и динамику общественных отношений с точки зрения их функциональной устойчивости.
На Юге России существует сильная зависимость между уровнем благосостояния населения и уровнем конфликтности, что определяется массовой безработицей, резким имущественным расслоением, ошибки в политике центральных органов власти в экономике, сельском хозяйстве, сфере образования, здравоохранении, науке, национальной политике и т.д.
Экономический фактор на Юге России существенно дополняется миграционным, поскольку регион является трудоизбыточным, экономическая конкуренция, связанная с трудовой миграцией, имеет тенденцию к обострению. Агрегация блоковых конфликтов как этнополитических объясняется концентрацией экономических проблем, в условиях которой большую роль играют этнокультурные факторы, опосредующие действие экономических мотивов. Стилистика повседневности определяется демонстративным бытовым поведением, создающим эмоциональный фон для одобрения или осуждения, проявления стереотипов. Межэтнические и этноконфессиональные отношения превращаются из относительно нейтральных в конфликтогенные.
Современный период российской истории характеризуется реполити-зацией этничности, Юг России переживает процесс, предопределяющий становление иерархии поливариантных ролевых принадлежностей, связанной с распределением социально-политических статусов в этнических группах. Этничность используется ими как социальный, экономический, политический ресурс, применение которого катализирует конфликтогенные факторы общественных отношений. Ощущая неравные социально-экономические возможности этнические общности стремятся обеспечить необходимые им преференции, выдвигая политические требования и, тем самым, усиливают межэтническое противоборство.
