Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Анализ генезиса концепций отчуждения в истории философской мысли 9
1. Генезис концепций отчуждения в истории классических философских учений 9
2. Типология и специфика неклассических (постклассических) концепций отчуждения 30
Глава II. Анализ структуры и особенностей функционирования отчуждения и «механизмов» его преодоления 49
1. Видопроявление отчуждения: структура, особенности, источники и условия его существования 49
2. Ценностные аспекты отчуждения 68
3. «Механизм» формирования и преодоления отчуждения 99
Заключение 122
Список литературы 127
- Генезис концепций отчуждения в истории классических философских учений
- Типология и специфика неклассических (постклассических) концепций отчуждения
- Видопроявление отчуждения: структура, особенности, источники и условия его существования
- Ценностные аспекты отчуждения
Введение к работе
Актуальность исследования. Проблема отчуждения - одна из актуальных проблем современной философии. Обращение к ее исследованию не только отдельных выдающихся мыслителей, но и целых философских течений, таких как марксизм, экзистенциализм, неофрейдизм, философия Франкфуртской школы и др., - яркое тому подтверждение. Это вызвано ростом отчужденности человека от природы, общественных норм и ценностей, различных социальных институтов, других людей, наконец, прогрессированием такого явления, как самоотчуждение. Прямыми либо косвенными последствиями всего этого являются экологические кризисы, рост терроризма и этни-ческо-религиозного экстремизма, наркомания, алкоголизм, маргинализация определенных социальных групп и слоев и проч.
Заброшенность, отчужденность, покинутость, одиночество, зависимость, рабство - вот ключевые слова, которыми характеризуется нынешнее положение человека в современном обществе многими мыслителями. Почему же человек, существо, наделенное разумом и волей, «венец природы», выбрал для себя именно такой («отчужденный») способ существования, образ жизни, при котором он уже фактически не является полноправным хозяином своей судьбы и жизни, а полностью зависит от внешних сил, которые сам же и породил? Раз человек выбрал для себя (сознательно или бессознательно) этот способ бытия и продолжает ему следовать, то, наверное, в отчужденном образе жизни, несмотря на критику, все же есть и свои положительные стороны. С другой стороны, возможно, в самой природе человека имеется нечто такое, что подталкивает или вынуждает его вести именно такой образ жизни.
Различные конкретные аспекты отчуждения исследуются социологами, политологами, религоведами, психологами, специалистами в области права и криминологии и проч. На наш взгляд, важнейшей задачей философов являет-
ся выявление и анализ структуры отчуждения, а также «механизма» его зарождения, функционирования и преодоления с тем, чтобы полученные результаты могли стать своеобразным методологическим основанием для конкретно-научных разработок в этой области. Именно этому и посвящено настоящее диссертационное исследование.
Степень разработанности проблемы. Хотя определенные аспекты отчуждения находят свое отражение уже в античной мифологии, в собственно философском ключе проблема отчуждения ставится лишь в Новое время. С позиций концепции «общественного договора» ее ставили и пытались решать такие философы, как Ф. Бэкон, К. Гельвеций, Т. Гоббс, Ж.-Ж. Руссо. На смену им приходят концепции отчуждения гносеологического и деятельностного характера, разработанные такими представителями немецкой классической философии, как И. Кант, И. Фихте, Ф. Шеллинг. К числу «классических», на наш взгляд, следует отнести концепции отчуждения, разработанные такими немецкими мыслителями, как Г. Гегель, Л. Фейербах, К. Маркс.
В философии Новейшего времени формируются новые, неклассические (или постклассические) концепции отчуждения. Среди них можно выделить, с известной долей условности, концепции социологизаторского, психологи-заторского и экзистенциального плана. К числу первых можно отнести как современные марксистские учения, так и философские теории Франкфуртской школы и различные социологические концепции, имеющие определенное философское содержание. Здесь мы выделяем работы таких мыслителей, как Г. Зиммель, Э. Блох, Д. Лукач, М. Хоркхаймер, Т. Адорно, Г. Маркузе, Ю. Хабермас, Э. Дюркгейм, М. Вебер, К. Манхейм, Р. Мертон и др.
К концепциям отчуждения психологизаторского плана мы относим те из них, которые нашли свое воплощение прежде всего в работах 3. Фрейда, а также, в известной степени, К. Юнга, Э. Фромма, К. Хорни и др.
Наконец, концепции отчуждения экзистенциального характера представлены в трудах Н. Бердяева, Ж.-П. Сартра, Г. Марселя, М. Хайдеггера,
К. Ясперса и других мыслителей. Автор отдает себе отчет в том, что подобная типология концепций отчуждения носит весьма относительный и небесспорный характер. Однако в логике проводимого нами в работе исследования она представляется наиболее адекватной (см. подробнее соответствующий раздел настоящего диссертационного исследования).
Определенный вклад в осознание отдельных аспектов проблемы отчуждения внесен такими представителями «философии жизни», как Ф. Ницше, В. Дельтей, А. Бергсон.
Отечественные философы советского и постсоветского периода также внесли свою лепту в разработку проблемы отчуждения. Это прежде всего такие философы, как В.Ф. Асмус, Г.С. Батищев, А.С. Богомолов, Г.Н. Волков, Ю.Н. Давыдов, Э.В. Ильенков, СМ. Ковалев, В.И. Колосницын, И.С. Кон, Н.И. Лапин, И.С. Нарский, Н.Ф. Наумов, А.П. Огурцов, Т.И. Ойзерман, А.И. Титаренко и др.
Определенный интерес в свете исследуемой нами темы представляют работы, посвященные проблеме человека в философии, таких авторов как Б.Г. Ананьев, И.Ф. Балакина, Л.П. Буева, И.С. Вдовина, Б.Т. Григорьян, Б.В. Емельянов, М.В. Желнов, П.В. Корнеев, Т.А. Кузьмина, Л.Н. Митрохин, А.Г. Мысливченко, А.П Спиркин и др.
В контексте разрабатываемой нами темы нельзя оставить без внимания работы, посвященные проблемам сознания, духовности, ценностей, таких отечественных авторов, как В.А. Андрусенко, Г.С. Арефьева, B.C. Барулин, А.А. Брудной, В.А. Василенко, И.Г. Васильева, Ф.И. Георгиев, М.В. Демин, О.Д. Дробницкий, Д.И. Дубровский, А.В. Ерахтин, Ю.В. Ершов, М.С. Каган, П.В. Копнин, A.M. Коршунов, А.Н. Леонтьев, М.Н. Лившиц, А.В. Лукьянов, М.К. Мамардашвили, Л.А. Микешина, А.Б. Невелев, В.В. Орлов, Д.В. Пивоваров, Б.П. Поршнев, В.П. Тугаринов, А.К. Уледов и др.
К настоящему времени написано достаточно много работ, посвященных отдельным аспектам проблемы отчуждения либо отчуждению в различ-
ных областях жизнедеятельности людей; в тех или иных исторических периодах или типах общества; в конкретных философских учениях и проч.
Что же касается работ, посвященных собственно философскому анализу структуры отчуждения и обусловленного ею «механизма» возникновения, функционирования и преодоления последнего, то нам представляется, что фундаментальных исследований подобного рода на сегодняшний день нет.
Именно это и послужило причиной обращения к данной теме.
Цель и задачи диссертационного исследования. Целью работы является выявление и философский анализ структуры отчуждения и «механизма» его функционирования. Цель определила постановку и решение нижеследующих задач:
проанализировать генезис трактовок отчуждения в истории философской мысли;
выявить и исследовать структуру отчуждения и особенности его ви-допроявления;
- определить условия, источники, движущие силы возникновения,
функционирования и преодоления отчуждения;
- вскрыть и проанализировать «механизм» функционирования отчуж
дения.
Положение, выносимое на защиту. С развитием человеческого общества отчуждение нарастает, но одновременно растут и возможности его преодоления.
Объект исследования. Отчуждение как специфический феномен бытия человека.
Предметная область исследования. Структура отчуждения и «механизм» его функционирования.
Методологическая основа исследования. Методологической основой диссертационного исследования стали диалектический метод и метод струк-
турно-функционального анализа. В отдельных разделах работы применялись метод феноменологического анализа и метод моделирования. Научная новизна работы.
Выявлена и проанализирована структура отчуждения.
Вскрыт и исследован «механизм» функционирования отчуждения.
Предложено оригинальное определение отчуждения.
Разработан и обоснован критерий преодоления отчуждения.
Определены и проанализированы условия, источники, движущие силы отчуждения; выявлены базовые адаптивные факторы преодоления отчуждения.
Обнаружен и обоснован ценностный аспект отчуждения; доказано, что свобода является не только необходимым условием преодоления отчуждения, но и его существования.
Во всех пунктах научной новизны исследования содержится либо оригинальная трактовка, либо собственная интерпретация соответствующих положений.
Теоретическая значимость. Теоретическая значимость работы заключается в том, что полученные результаты могут быть использованы как в качестве возможного логико-онтологического основания дальнейших философских исследований проблемы отчуждения, так и в качестве методологического инструментария конкретно-научных изысканий в этой области.
Практическая значимость. Практическая значимость работы состоит в том, что ее материалы могут быть использованы как в ходе анализа конкретных проявлений отчуждения, так и при разработке путей их преодоления. Кроме того, положения и выводы диссертации будут полезны при разработке лекционных курсов и семинарских занятий по философии, а также при подготовке спецкурсов по «Онтологии и теории познания», «Философским проблемам человека» и др.
Апробация работы. Материалы исследования докладывались и обсуждались на заседании кафедры философии Магнитогорского государственного университета, а также на аспирантских семинарах означенной кафедры. Основные положения диссертационной работы нашли свое отражение в докладах на региональной научной конференции «Ценности интеллигибельного мира» (МГТУ им. Г.И. Носова, Магнитогорск, 2004); на Российской конференции «Философия ценностей» (КГУ, Курган, 2004); на третьей Международной конференции «Человек в современных философских концепциях» (ВГУ, Волгоград, 2004), а также в публикациях автора.
Генезис концепций отчуждения в истории классических философских учений
Проблема отчуждения уходит своими корнями в глубокую древность. В той или иной мере, ее аспекты можно обнаружить уже в древнегреческой и библейской мифологиях. Своеобразным «прототипом отчуждения» можно считать историю изгнания Адама и Евы из Рая или миф о Сизифе.1 В христианской философской традиции именно акт грехопадения - основа отчуждения. По мнению русского мыслителя Н.А. Бердяева, грехопадение - это катастрофа, результатом которой явился мир объективации, пронизанной отчуж-дением. Ему вторит немецко-американский теолог и философ Пауль Тил-лих,3 по мнению которого, отчуждение - это разрыв или разлом между человеком и Богом, человеком и миром, разрыв человека со своим собственным «Я». Поэтому и грех - это отчуждение человека от Бога, от других людей и человека от самого себя. При этом религиозные философы и теологи предлагают различные пути преодоления отчуждения, на анализе некоторых из которых мы остановимся в соответствующей части работы.
Хотя термин «отчуждение» в юридическом контексте встречается уже в Римском праве, в собственно философском плане проблема отчуждения более или менее четко формируется лишь в Новое время. В работах английских и французских мыслителей Ф. Бэкона, К. Гельвеция, и в особенности Т. Гоббса и Ж.-Ж. Руссо, проблема отчуждения ставилась и решалась, как правило, в контексте теории общественного договора: делегирование собст- венных полномочий государству порождает проблему, а «возврат к природе» способен ее снять (преодолеть).
По мнению как Т. Гоббса, так и Ж.-Ж. Руссо, государство есть своеобразный результат отчуждения прав и свобод отдельных граждан. «Ибо благодаря полномочиям, данным им каждым отдельным человеком в государстве, указанный человек или собрание лиц пользуется такой огромной сосредоточенной в нем силой и властью, что внушаемый этой силой и властью страх делает этого человека или это собрание лиц способным направлять волю всех людей...».1 Причем «отсюда очевидно, что все, что произведено, - констатирует далее английский мыслитель, - произведено с необходимостью... Отсюда следует, что добровольные действия являются вынужденными».2
Нам представляется, что Т. Гоббс первым в истории философии обнаруживает и положительный-(ценностный) компонент отчуждения. Точнее его можно определить как наименьшее из возможных зол: либо государственность как продукт отчуждения прав и свобод, либо «естественное состояние» общества, но сопровождаемое «войной всех против всех». Поскольку первое предпочтительнее последнего, то подчинение человека государству, порожденное отчуждением, не вызывает у Т. Гоббса негативной оценки, ибо обеспечивает безопасность граждан, а потому является своеобразной ценностью. По природе своей человек зол, а потому, для того чтобы «ужиться» с себе подобными, он должен ограничивать себя не только делегированием прав и полномочий обществу и государству, но и «нормами собственного общежития», то есть требованиями морали. Последние, в свою очередь, оказываются санкционированными обществом и государством, а потому формально «чуждыми» индивиду.
Однако фактически, в конечном счете, моральные нормы или законы являются благом, ибо «цементируют» общество. Поэтому они должны обладать правовым статусом и быть обязательными для выполнения не столько по внутреннему убеждению человека, сколько благодаря внешнему (государственному) принуждению. Тем самым моральное отчуждение не только не должно быть преодолено индивидом, но напротив, оно фактически должно обрести правовой статус и тем самым осознаваться (признаваться) индивидом как нечто непреодолимо-обязательное.
Ж.-Ж. Руссо, определяя человека как «разумное животное», полагает, что «естественным» для него состоянием является пребывание в природе. Отчуждение же человека есть результат его перехода к общественно-государственному существованию: «Народы! Знайте, раз и навсегда, что природа хотела оберечь вас... подобно тому, как мать вырывает из рук своего ребенка опасное оружие».1 Такие социальные институты, как государство, церковь, право, отчуждаются от человека и, становясь над людьми, господствуют над ними, превращаясь в чуждые им силы. В результате «из свободного и независимого, каким был человек первоначально, он превратился как бы в подвластного всей природе, особенно же ему подобным, рабом которых... он становится, даже становясь их господином». Позднее эту мысль о социальной природе отчуждения разовьет К. Маркс. Как и создатель «Капитала», французский мыслитель важнейшим источником отчуждения и вызываемого им неравенства считал частную собственность: «Если мы проследим за прогрессом неравенства..., то увидим, что возникновение законов и права собственности было начальным пунктом этого прогресса...».
Типология и специфика неклассических (постклассических) концепций отчуждения
Традиционную марксистскую трактовку отчуждения можно считать, хотя и с определенными оговорками, самой развитой концепцией отчуждения в классической философии. Однако на смену классическим философским учениям во 2-й половине XIX-XX вв. приходят новые, неклассические виды философий и философствования. Сторонники многих из них, так или иначе, обращаются к проблеме отчуждения, предлагая собственные ее трактовки. Задачей данного исследования не является их всесторонний и всеобъемле-мый анализ. Мы лишь намерены выявить основные, базисные моменты, оригинальные и типичные особенности соответствующих трактовок отчуждения, с тем чтобы использовать полученные результаты в последующих разделах нашей работы. Исходя из огромного многообразия и разнообразия конкретных концепций и трактовок отчуждения, мы полагаем целесообразным первоначально дать их определенную типологию, с тем чтобы наше исследование не превратилось в калейдоскоп сменяющих друг друга имен и учений, из которого невозможно будет сделать сколько-нибудь логически удовлетворительных выводов. При этом мы исходим из того, что любая классификация или типология (в том числе, разумеется, и наша) в принципе является всего лишь схемой и как всякая схема только в самых общих, основных чертах отражает реальность. Поэтому кому-то может представляться отнесение того или иного мыслителя либо учения к определенному типу не совсем правомерным или адекватным. Предвидя заранее возможность подобной реакции, мы хотели бы обратить внимание на то, что в принципе всякое последующее (заслуживающее внимания) философское учение в большей или меньшей мере все-гда опирается на предшествующие, даже в том случае, если оно отрицает какое-то или какие-то из них. Поэтому при желании можно всегда обнаружить влияние самых разных философских школ на интересующее нас учение. Тем более это верно для конкретного мыслителя, поскольку он подвержен различным концептуально-теоретическим влияниям на протяжении всей его жизни и то, что характерно для мыслителя на заре его философской карьеры, может вовсе не быть таковым на ее закате. Однако это вовсе не означает того, что следует отказаться от какой бы то ни было типологии или классификации. Иначе, на наш взгляд, не была бы возможна никакая наука.
В том числе никакая научная (или претендующая на научность) философия. Философия трансформировалась бы в разновидность литературы, причем, по всей видимости, не самого лучшего качества, что недопустимо. Итак, неклассические и (или) посткласические концепции отчуждения, на наш взгляд, можно подразделить на три типа. 1-й тип - социально-философские или социологизаторские концепции, включающие в себя от собственно современных марксистских (XX в.) воззрений до философских учений Франкфуртской школы и различных социологических учений. 2-й тип - концепции психологизаторского плана, в том числе классического психоанализа и учений неофрейдистского характера. 3-й тип - экзистенциальные концепции отчуждения. В концепциях первого типа отчуждение, как правило, трактуется как социальный феномен. Так, уже у Г. Зиммеля, оказавшего огромное влияние на таких сторонников марксистской философии, как Э. Блох и Д. Лукач, а через них и на всю «западномарксистскую» (или «леворадикальную») Франкфуртскую школу, чуждыми жизненной силе человечества оказываются противостоящие ей и сдерживающие ее различные феномены материальной и духовной культуры, порожденные социумом. Характеризуя их, немецкий мыслитель отмечал: «Явления, о которых идет здесь речь, имеют свою особую логику и закономерность,... в момент творчества они, быть может, соответствуют жизни, но по мере раскрытия последней постепенно становятся ей чуждыми и, даже больше того, враждебными».1 (Выделено нами - В.Д.). И хотя формально Г. Зиммель является ярчайшим представителем «философии жизни», в данном контексте огромное влияние на него оказал К. Маркс. По мнению Э. Блоха, учение К. Маркса ориентировано в будущее, тогда как предшествующие ему философские концепции - в прошлое. Марксо-ва теория коммунизма - это утопия, но утопия «конкретная», тождественная науке. Двигаясь к коммунизму, человек обретает надежду на лучшее будущее, на преодоление отчуждения. Когда-то, в отдаленной перспективе, коммунизм наступит. Он будет подлинным Царством Свободы, в котором человек и мир сольются воедино, всяческое отчуждение исчезнет,, а отношения между людьми будут строиться на основе естественного права. Однако, в отличие от К. Маркса (и Л. Фейербаха), по мнению Э. Блоха, такое явление, как религия, не столько результат отчуждения, сколько феномен, дающий человеку надежду, то есть то, с помощью чего человек преодолевает отчуждение.
Видопроявление отчуждения: структура, особенности, источники и условия его существования
Исходя из проделанного в предыдущей главе анализа, а также из существа наиболее распространенных определений и трактовок отчуждения в специальной и справочной литературе,1 мы определяем его следующим образом: отчуждение - это свое иное человека, воспринимаемое им как чуждое, противостоящее ему и господствующее над ним. Это особая разновидность опредмечивания, порождающая специфический результат. Последний, как правило, характеризуется такими чертами, как враждебность по отношению к человеку, господство над ним (подобно библейскому кумиру), нежданность или рациональная непредсказуемость проявлений. Кроме того, в ходе подобного опредмечивания происходит частичная трансформация субъект-объектного отношения в том смысле, что такая, например, характеристика субъекта (человека), как активность, способность воздействия становится достоянием объекта (отчужденного феномена). И наоборот.
Отчуждение для человека - это всегда отчуждение его сущности. Иначе это будет всего лишь утрата, потеря, опредмечивание и т.д., а не собственно отчуждение. Причем не важно, как эта сущность понимается тем или иным мыслителем или философским течением. Для нас важнее здесь другое: в любом случае сущность человека не есть что-то вечное и неизменное, она обретается человеком лишь в существовании (точнее, может быть обретена). Вместе с тем существование человека - это всегда его существование в мире. По крайней мере, это то, о чем мы можем судить с большой долей достоверности. Человек и мир взаимосвязаны. В данном контексте, вне всяких сомнений, совершенно правы представители экзистенциальной философии: бытие человека это всегда «бытие человека в мире». Однако взаимосвязь человека с миром носит не непосредственный, а опосредованный характер. Она опосредована многообразными, разнообразными и разнокачественными факторами, такими как орудия труда, техника, общественные отношения и институты, табу и нормы, методы и формы познания и т.д. Всю эту совокупность факторов в данном контексте мы определяем как «буферные структуры». Их важнейшая роль состоит в адаптации «бесконечного и безусловного» мира к «конечному и обусловленному» его проявлению - человеку. В данном случае не важно, что или кто является конечным основанием мира: материя, Абсолют или Бог. Важно другое: буферные структуры, с одной стороны, связывают человека с миром, а с другой - отделяют и, в известной мере, отчуждают мир от человека, «извращают» мировосприятие последнего. Это, в частности, ведет к своеобразному «эффекту симулякров», когда буферные структуры замещают, подменяют собой для человека сам мир и, благодаря этому, воспринимаются, осознаются им в качестве последнего. Поэтому отчужденность от человека «буферных структур» воспринимается им зачастую как чуждость самого мира.
С формально-логической точки зрения, можно выделить три «зоны» буферных структур: зону самосознания или зону отношений человека с самим собой, зону социума или зону отношений человека с обществом и зону отношений человека с природой как средой собственного актуального и потенциального обитания (здесь имеется в виду как первая, так и вторая природа). Что касается отношений с конечными (предельными) основаниями бытия, то, как мы показали выше, они всегда носят опосредованный буферными структурами характер и фактически сводятся к отношениям человека с последними. Кроме того, отношения с Абсолютом, Богом или материей (а не с вещами, процессами, миром, ими порожденными) возможно лишь, как это ни странно, на первый взгляд, в зоне сознания (самосознания) индивида. То есть только в том случае, если человек верит в их существование, убежден в нем. Тем самым, на наш взгляд, следует выделить три типа отчуждения: самоотчуждение, социальное отчуждение и природное (экологическое) отчуждение. Вместе с тем автор, конечно же, осознает известную условность подобной типологии отчуждения. Поскольку понятно, что все эти типы отчуждений, в свою очередь, взаимосвязаны, взаимообусловлены, выражаясь формально, - логически пересекаются друг с другом. Однако мы убеждены (и это отмечалось в I главе), что без (хотя бы условной) классификации или ти-пологизации в философском анализе, претендующем на научность, обойтись невозможно.
Ценностные аспекты отчуждения
На наш взгляд, отчуждение взаимосвязано с ценностями или, как минимум, имеет определенные ценностные аспекты. Дело в том, что само отнесение чего-либо или кого-либо к ценностям, оценка «степени» ценности этого «нечто» обусловлены, как правило, его исчезновением, уменьшением, возникшей недоступностью и т.д. То есть нечто осознается как ценность, либо выявляется его «подлинная» ценность лишь тогда, когда оно перестает быть «своим», иначе говоря, отчуждается вовсе или в определенной мере. Будь то воздух,1 пресная вода, «обычные», геннонемодифицированные продукты, политические свободы, «подлинное» общение и т.д.
Вместе с тем «преодоление» отчуждения вовсе не обязательно влечет за собой «подлинное» обретение чего-либо, превращение его в ценность или повышение «степени» ценности последнего. На наш взгляд, означенное «преодоление» способно вести и к снижению «уровня» обретенной ценности или даже к тому, что последняя вовсе перестает восприниматься как ценность, быть ценностью.2
В связи с вышеизложенным, на наш взгляд, следует обратиться к выявлению содержания и сущности понятия «ценность», дать его дефиницию, с тем чтобы определить его статус в контексте исследуемой нами проблемы.
Различные высказывания о ценностях можно обнаружить еще в древнегреческой философии. Проблема добра и зла, справедливости и прекрасного, смысла жизни и человеческого счастья волновала античных мыслителей . не менее современников. Одним из первых философских текстов, в котором философское понятие ценности начинает отделяться от понятия стоимости, можно считать диалог Платона «Гиппарх». Здесь едва ли не впервые в истории философии предпринимается попытка сопоставить объемы понятий «ценное» и «благое». Объем первого шире, чем второго, т.к. в терминологии диалога «благое» включается в «ценное», но само включает в сравнении с ним дополнительную характеристику - приносить истинную выгоду, иметь подлинную пользу. «Благое» есть то ценное, которое помимо прибыльности обладает полезностью, «просто ценное» - только прибыльное, «неценное» -лишенное и прибыльности.
У Аристотеля сравнительная ценность благ соотносится с категорией цели. «То, ради чего совершено много трудов и сделано много издержек, также представляется благом, потому что такая вещь уже есть кажущееся благо: она понимается как цель, увенчивающая многие усилия, а всякая цель есть благо».2 «Из двух благ ценнее то, которое ближе к цели, а также то, которое хорошо и для меня, и вообще, и возможное выше невозможного, потому что первое имеет значение для человека, а второе нет».
Изыскания древних остались незамеченными новоевропейской философией, которой пришлось заново открывать ценностную проблематику. В этот период человек переосмысливает предельные основания своего бытия, делая ставку, прежде всего, на веру в науку. Поэтому и ценностные понятия и суждения, которые неподвластны ни одному из известных гносеологических приемов верификации, оказались лишними и вызвали вполне понятное раздражение у философов и ученых того времени. Т. Гоббс приходит к идее очищения разума и, следовательно, философского мышления от непредсказуемых ценностных представлений, поскольку они обусловлены человеческими интересами и наклонностями и поэтому всегда относительны.
Б. Спиноза выразил негативное отношение ко всем ценностным понятиям, поскольку они есть лишь человеческие предрассудки, которые мешают истинному познанию.
Принципиально новые измерения понятие «ценность» обретает в сочинениях И. Канта. И. Кант строго разграничил сущее и должное: только сущее может быть предметом теоретического разума. Должное же (т.е. сфера ценностей) не существует, оно лишь значимо, а потому может быть предметом только практического разума. Анализируя сферу должного, И. Кант различает ценности, которые изначальны и всегда остаются мерой человечности и свободы, и Высшее Благо. Высшее Благо в мире, возможное через свободу, является конечной целью и условием абсолютной ценности человеческого существования.
В 60-е - 70-е годы XIX века немецкий философ Г. Лотце реализует давно назревшую идею выделить сферу ценностей в качестве самостоятельного «царства», отделив от сфер бытия и познания, оформив ее в виде особой «философии ценности». Г. Лотце впервые ввел в своем анализе логических и математических истин понятие «значимость» как специфической характеристики мыслительного содержания, а в эстетических и этических контекстах использовал в аналогичном смысле понятие «ценность».
Философы Баденской и Марбургской школ неокантианства, развивая идеи Г. Лотце, используют кроме понятия «значимость» понятие «долженствование». Неокантианцы с самого начала предмет философии и содержание понятия «ценность» ставят в зависимость друг от друга, приводя следующую аргументацию: предмет философии не может быть тождественным предметам естественных наук. Ее задача стать выше эмпирически воспринимаемой реальности, изучить область всеобщих принципов, норм, идеалов и выразить их в определенной системе ценностей, без которой немыслимо ни индивидуальное, ни социальное человеческое существование. Понятие «ценность» становится центральным в теории Г. Риккерта и играет роль основного термина в изложении всей его системы. Ценность и бытие размещаются Г. Рик-кертом в разных плоскостях. Бытие - это эмпирическая существующая во времени и пространстве реальность: ценности - трансцендентная область значений логических, этических и эстетических суждений, истинность которых совершенно не зависит от реальности и подчиняется только требованиям всеобщности и общезначимости. Ценности недоказуемы, как недоказуема моральная норма. Основную цель философии Г. Риккерт видит в решении «подлинной мировой проблемы, проблемы отношения ценности к действительности».
