Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Уровни анализа теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии
1.1. Общая характеристика средств анализа теоретико-методологических оснований когнитивной псігхотерапии.
1.2. Функции и значение философско-антропологических оснований психотерапии.
1.2.1. Обращение к философско-антропологической проблематике в отечественной традиции исследований психотерапии .
1.2.2. Функции философско-антропологических оснований психотерапии (онтологическая, гносеологическая, аксиологическая).
1.2.3. Практическое и теоретическое значение выявления философско антропологических оснований психотерапии.
ГЛАВА 2. Теоретико-методологические основания рационально-эмотивнои поведенческой терапии альберта эллиса
2.1. Общая характеристика рационально-эмотивнои поведенческой терапии.
2.2. Основные теоретические положения рационально-эмотивнои поведенческой терапии.
2.1.1. Представления о психике и психопатологии,
2.1.2. Представления о цели психотерапии и механизмах терапевтического изменения .
2.3. Идеи, повлиявшие на развитие рационально-эмотивнои поведенческой терапии.
2.3.1. Рациональная психотерапия П.Дюбуа.
2.3.2. Индивидуальная психология А.Адлера.
2.3.3. Характерологический анализ К.Хорни.
2.3.4. Бихевиоризм.
2.3.5. Философия римских стоиков.
2.3.6. Экзистенциально-гуманистическая традиция.
2.4 Прагматизм как философский контекст антропологических оснований рационально-эмотивной поведенческой терапии.
2.5. Теоретико-методологические основания решения задачи интеграции в рационально-эмотивной поведенческой терапии.
ГЛАВА 3. Теоретико-методологические основания когнитивной терапии аарона бека
3.1. Общая характеристика когнитивной терапии.
3.2. Основные теоретические положения когнитивной терапии.
3.2.1. Представление о психике.
3.2.2. Представление о психопатологии.
3.2.3. Представление о цели психотерапии .
3.2.4. Представление о механизмах терапевтического изменения.
3.3. Идеи, повлиявшие на развитие когнитивной терапии.
3.3.1. Клинический подход.
3.3.2. Рационально-эмотивная поведенческая терапия А.Эллиса. Таблица 1.
3.3.3. Психоаналитическая традиция.
3.3.4. Когнитивный бихевиоризм.
3.3.5. Теория личностных конструктов Дж.Келли. Таблица 2.
3.3.6. Генетическая эпистемология Ж.Пиаже.
3.3.7. Информационный подход.
3.3.8. Концепция развития науки Т.Куна.
3.4. «Когнитивный поворот» как методологический контекст
антропологических оснований когнитивной терапии. Противоречивость
философско-антропологических оснований когнитивной терапии.
3.5. Теоретико-методологические основания решения задачи интеграции в когнитивной терапии.
ГЛАВА 4. Теоретико-методологические основания когнитивной психотерапии в рамках конструктивистского подхода
4.1. Общая характеристика когнитивно-конструктивистского подхода.
4.2. Основные теоретические положения когнитивно-конструктивистской психотерапии на примере когнитивной терапии В.Гвидано и Дж.Лиотти.
4.2.1. Представление о психике.
4.2.2. Представление о психопатологии.
4.2.2. Представление о цели психотерапии.
4.2.4. Представление о механизмах терапевтического изменения.
4.3. Идеи, повлиявшие на развитие когнитивной психотерапии в рамках конструктивистского подхода .
4.3.1. Когнитивная психотерапия А.Бека.
4.3.2. Психоаналитическая традиция.
4.3.3. Теория привязанности Дж.Боулби.
4.3.4. Социальная психология.
4.3.5. Генетическая психология Ж.Пиаже.
4.3.6. Информационный подход.
4.3.7. Теория самоорганизации.
4.3.8. Концепция познания как организованной поисковой системы И. Лакатоса.
4.3.9. Эволюционная эпистемология К. Поппера и Дж. Кэмпбелла.
4.4. Конструктивизм как философский контекст антропологических оснований современной когнитивной психотерапии.
4.5. Теоретико-методологические основания решения задачи интеграции в когнитивно-конструктивистском подходе.
ГЛАВА 5. Эволюция теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии
5.1. Философско-антропологические представления как предельное основание теоретической целостности когнитивной психотерапии. Таблица 3.
5.1.1. Психодинамическая традиция и когнитивная психотерапия.
5.1.2. Экспериментальная психология и когнитивная психотерапия.
5.1.3. Роль философско-методологического знания в эволюции теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии.
Таблица 4.
5.2. Эволюция теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии в общефилософском контексте. Таблица 5.
5.3. Идеи когнитивной и рациональной психотерапии в отечественной традиции.
5.3.1. Рациональная психотерапия в рамках медико-биологического направления отечественных психологических исследований.
5.3.2. Развитие когнитивной терапии в русле отечественной психологической традиции: когнитивно-рефлексивная модель психотерапии А.Б. Холмогоровой.
Заключение
Список литературы
- Обращение к философско-антропологической проблематике в отечественной традиции исследований психотерапии
- Представления о цели психотерапии и механизмах терапевтического изменения
- Представление о цели психотерапии
- Идеи, повлиявшие на развитие когнитивной психотерапии в рамках конструктивистского подхода
Введение к работе
Актуальность. Современная когнитивная психотерапия является высокоэффективным, экономичным подходом к лечению широкого спектра нарушений психического функционирования (Бек А. и др., 2003; Барлоу Д., 2008; Blackburn I.M. et al., 1986; Clark D.M., 1986; Fairburn C.G., 1997; Foa E.B., Meadows E.A., 1997; Hollon S.D., Najavits L., 1988; Power K.G. et al, 1990; TarrierN. et al., 1999; Williams S.L., Falbo J., 1996). На протяжении полувековой истории своего существования этот подход претерпел значительное развитие (Бек А., Фримен А, 2002; Махони М., 2000; Холмогорова А.Б., 2001; Beck А., 1963; Ellis А, 1958; Guidano V., Liotti J., 1985). Сохраняя «фирменную» интегративную направленность, на каждом витке своего развития когнитивная психотерапия включает в сферу синтеза новые элементы, выбор которых обусловлен отчасти внутренней логикой развития традиции, отчасти историческими процессами общенаучного порядка.
Все более широкое распространение психотерапии в современном обществе приводит к тому, что ее теоретико-методологические основания начинают, в свою очередь, нормировать общественное сознание, прежде всего в аспекте образа человека, представлений о его развитии, здоровье и благополучии как ориентиров для широкой педагогической практики и сферы психологической помощи.
Актуальность реконструкции теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии связана, с одной стороны, с возрастающим влиянием этого подхода во всем мире (Барлоу Д., 2008), в том числе и у нас в стране, а с другой - с дефицитом методологических работ, посвященных этому направлению психотерапии. В отечественной литературе начало такому анализу было положено серией статей А.Б.Холмогоровой (1996, 2001), в которых указывается на противоречивость выводов исследований, посвященных анализу теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии, и на недостаток внутринаучной рефлексии этих оснований в рамках самой
традиции.
Хотя когнитивная психотерапия и относится к когнитивно-бихевиоральному направлению, она существенно отличается от других подходов в рамках данного направления выраженной интегративной ориентацией. При разработке теоретических оснований создатели когнитивной психотерапии обращаются к различным философским концепциям, современной методологии науки, психологическим теориям и экспериментальным данным. При этом в теоретических работах представителей когнитивной психотерапии (Бек А. и др., 2003; Эллис А., 2002; Perris С, 1988) акцент сделан на отыскании в истории философии идей, созвучных теории когнитивной психотерапии. Такие работы построены по принципу, скорее, юнгианской амплификации, чем историко-научного анализа -в них производится обогащение смысла рассматриваемого явления (в данном случае, когнитивной психотерапии) путём привлечения аналогичных, «похожих» идей и образов. К положительным сторонам такого подхода относится то, что создаётся впечатление глубокой укоренённости когнитивной психотерапии в мировой культуре, к существенным недостаткам -недифференцированность и фрагментарность реконструируемых таким образом теоретико-методологических оснований.
Чтобы преодолеть указанные недостатки, необходимо осуществить последовательный анализ теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии. Такой анализ предполагает экспликацию философских, общенаучных и конкретно-научных оснований, в соответствии с тремя уровнями методологического знания, выделенными Э.Г.Юдиным (1978).
Философские основания психотерапии можно рассматривать как целостный образ человека, на который ориентирована та или иная психотерапевтическая традиция - иными словами, как лежащую в ее основе философскую антропологию. Общенаучные основания применительно к психотерапии предстают как предельно общие принципы анализа проблемы
психического благополучия человека (например, такой анализ может проводиться с позиций системного подхода). Наконец, конкретно-научные основания можно рассматривать как базу для выделения целей и принципов психотерапевтической помощи (в случае когнитивной психотерапии это, в первую очередь, система представлений о когнитивных процессах и их роли в психической жизни человека).
Внимание современных исследователей к теоретико-методологическим и философским основаниям психотерапии (Аграчёв С.Г., 2002; Василюк Ф.В., 2003; Ромек Е.А., 2002; Руткевич A.M., 1985; Соколова Е.Т., 2002; Холмогорова А.Б., 2006; Цапкин В.Н., 2004) отражает общую тенденцию - осознание важности для гуманитарных дисциплин (истории, психологии, педагогики, социологии, экономики, культурологии) рефлексии базовых представлений о человеке. Значение такой рефлексии обусловлено тем, что она задаёт единую перспективу для интеграции всего многообразия знаний о феномене человека, важных для этих областей научных исследований и практики (Юдин, 1978, 1997). Примером рефлексии философско-антропологических оснований отдельных гуманитарных дисциплин могут служить педагогическая, психологическая, социальная и политическая антропологии (Баландье Ж., 2001; Бим-Бад Б.М., 1998; Крадин Н.Н., 2004; Минюшев Ф.И., 1997; Слободчиков В.И., 2009; Слободчиков В.И., Исаев Е.И., 1995).
Актуальным является анализ отечественных моделей рациональной
психотерапии, возникших под влиянием сходных теоретических идей
(Консторум СИ., 1930, 1962; Рожнов В.Е., 1979, 1982), а также концепции
когнитивно-рефлексивной психотерапии А.Б.Холмогоровой, которая
интегрирует теоретические и практические разработки когнитивной
психотерапии и отечественной культурно-исторической психологии
(ХолмогороваА.Б., 2001; 2006).
Таким образом, задача целостного историко-научного анализа эволюции теоретико-методологических оснований когнитивной психотерапии является
актуальной, а ее решение требует реконструкции философско-
антропологических оснований когнитивной психотерапии, выявления ее
методологических принципов и описания теоретико-психологических
представлений.
Новизна: Впервые проведен целостный анализ теоретико-методологических
оснований психотерапии в соответствии с тремя уровнями методологического
знания, выделенными Э.Г.Юдиным. Впервые выделены этапы развития
когнитивной психотерапии на основании критерия смены базовых философско-
антропологических представлений и сопутствующей эволюции
методологических и теоретико-методологических представлений. Впервые
систематически описаны источники теоретического и идеологического влияния
на процесс становления когнитивной психотерапии как самостоятельного
направления.
Цель исследования: выделение и критический анализ философско-
антропологических оснований когнитивной психотерапии, общенаучных
принципов и теоретико-психологических представлений, развиваемых на
разных этапах ее становления.
Объект исследования: становление и развитие когнитивной психотерапии.
Предмет исследования: философско-антропологические основания,
общенаучные принципы и теоретико-психологические представления
когнитивной психотерапии.
Гипотезы исследования:
1. Общими чертами теоретико-методологических оснований разных
направлений, представляющих когнитивную психотерапию, являются
натуралистический подход к человеку и опора на идеи эволюционизма.
Различия в теоретико-методологических установках разных направлений, представляющих когнитивную психотерапию, в значительной мере определяются различиями их философско-антропологических оснований.
Ассимиляция достижений когнитивной психотерапии в научной традиции
отечественной психологии предполагает пересмотр философско-антропологических оснований когнитивной психотерапии на основе принципов культурно-исторической психологии. Задачи исследования:
Анализ специфики и функций философско-антропологических оснований психотерапии.
Анализ основных положений и теоретико-психологических представлений, характерных для различных вариантов когнитивной психотерапии и складывавшихся по мере становления традиции.
Анализ и систематизация философских и психологических идей и подходов, повлиявших на развитие когнитивной психотерапии по мере становления традиции.
Выделение этапов развития когнитивной психотерапии. Экспликация философско-антропологических представлений, лежащих в основе теоретических положений и практических методов работы на разных этапах становления изучаемой традиции.
Анализ отечественных психотерапевтических подходов, развивающих когнитивную психотерапию или имеющих с ней общие теоретические истоки. Методы исследования: задача анализа теоретико-методологических оснований решается на основе предложенной Э.Г.Юдиным (1978) схемы многоуровневого методологического анализа. Анализ теоретических принципов когнитивной психотерапии (конкретно-научный уровень методологического анализа), дополняется культурно-историческим анализом основных идей, повлиявших на процесс становления когнитивной психотерапии как самостоятельного направления, а также доминирующих в то время общенаучных взглядов (общенаучный уровень методологического анализа). Философский уровень методологического анализа осуществляется в работе через обращение к понятию философско-антропологических оснований психотерапии. Сравнительный анализ выделенных вариантов когнитивной психотерапии на
основании единой методологической схемы позволяет обоснованно судить о
характере эволюции теоретико-методологических оснований когнитивной
психотерапии.
Положения, выносимые на защиту:
1. Когнитивная психотерапия как самостоятельное направление складывается в
результате интеграции идей психодинамической традиции с достижениями
экспериментальной, прежде всего, когнитивной, психологии. Представителей
данного направления объединяет также стремление использовать для решения
теоретических задач философское знание и общенаучные концепции.
Философско-методологическое знание определяет характер интеграции
разнородных по происхождению элементов когнитивной психотерапии.
2. В ходе развития философско-антропологические основания когнитивной
психотерапии претерпели определённую эволюцию. На основании критерия
смены философско-антропологических оснований можно выделить три этапа
становления когнитивной психотерапии.
На первом этапе когнитивная психотерапия активно использует систему представлений о человеке, разработанную в рамках философии прагматизма Дж.Дьюи. Классической для этого этапа является рационально-эмотивная поведенческая психотерапия А.Эллиса. В ее основе лежит представление о человеке как обладающем эволюционно обусловленной способностью мыслить рационально (т.е. с учетом независимо от него существующих условий и обстоятельств жизни) и иррационально (т.е. без учёта таких условий).
На втором этапе когнитивная психотерапия определяет себя как часть общенаучного когнитивного движения (междисциплинарного исследования когнитивных процессов). Классической для этого этапа является когнитивная терапия А.Бека. В ее основе лежит представление о человеке как исследователе, способном регулировать свою активность на основе истинного познания эмпирических фактов.
2.3. На третьем этапе когнитивная психотерапия обращается к идеям философии конструктивизма. Классической для этого этапа является когнитивная терапия В.Гвидано и Дж.Лиотти. В её основе лежит представление о человеке как находящемся в процессе непрерывного развития, в ходе которого происходит построение всё более полного представления о себе и своём месте в мире.
Философско-антропологические основания когнитивной психотерапии как единого направления следуют традициям натурализма и скептицизма, что во многом определяет лежащий в основе когнитивной психотерапии образ человека и формулировку целей психологической помощи.
Обогащение когнитивной психотерапии идеями культурно-исторической психологии Л.С.Выготского и разработками отечественной психологии мышления (Б.В.Зейгарник, П.Я.Гальперина, Н.Г.Алексеева, В.К.Зарецкого) привело к созданию оригинальной когнитивно-рефлексивной модели психотерапии (Холмогорова А.Б., 2001, 2006), которая направлена на преодоление натуралистического подхода к человеку.
Теоретическая значимость исследования определяется
детальным историко-психологическим анализом источников теоретического влияния на традицию когнитивной психотерапии в процессе ее становления; анализом решения проблемы интеграции разнородных по происхождению знаний в теории и в практике когнитивной психотерапии на разных этапах становления традиции;
обоснованием критериев, позволяющих различить определённые этапы в истории становления когнитивной психотерапии;
3) описанием эволюции теоретико-методологических и философско-
антропологических оснований в процессе развития когнитивной психотерапии
- от натуралистического к культурно-историческому подходу к человеку.
Практическая значимость определяется разработкой системы представлений
об историческом становлении когнитивной психотерапии, что позволит
усовершенствовать лекционные курсы по психотерапии, практическое обучение этому методу и задает перспективы его дальнейшего развития и интеграции с оригинальными теоретическими и практическими разработками отечественной психологии. Практически важной является также экспликация мировоззренческих ориентиров, которыми руководствуются когнитивные психотерапевты в своей повседневной практике - экспликация модели психологического здоровья, на основе которой формулируются цели психотерапии.
Работа состоит из введения, пяти глав, заключения и списка литературы. Список литературы включает в себя 177 источников, из них 38 на иностранных языках.
Обращение к философско-антропологической проблематике в отечественной традиции исследований психотерапии
Базовые антропологические представления находят отражение в основных теоретических положениях психотерапевтических подходов, без которых целостная психотерапевтическая концепция невозможна. К их числу относятся: 1. представление о психике; 2. представление о психопатологии; 3. представление о цели психотерапии; 4. представление о механизмах терапевтического изменения. Обобщая проведённый краткий обзор проблемы философско антропологических оснований психотерапии, можно выделить их онтологическую, гносеологическую, аксиологическую и этическую функции. Рассмотрим эти функции несколько подробнее. a) онтологическая функция. Всякая психотерапия, опираясь на определённые представления о психике, предполагает, в качестве контекста этих представлений, более широкую картину человека и его места в мире. Только исходя из такой картины мира, можно ответить на вопрос, что такое психические расстройства и насколько наличие психического расстройства сущностно меняет человека (Василюк, 1994, 2003, 2004; Ромек, 2002, 2005; Руткевич, 1985, 1997; Сосланд, 1999; Цапкин, 2004). От того, рассматривается ли человек как продукт биологической эволюции, или как когнитивная система, как существо экзистирующее, преимущественно бессознательное, обладающее речью, разумное, деятельное, диалогическое или играющее, зависит то категориальное пространство, в котором строится психологическая или психотерапевтическая концепция. Смена этих онтологических ориентиров сопровождается изменением смысла основных теоретических положений психотерапии. Е.А.Ромек приводит в пример позицию Ю.Хабермаса: «Понятие "душевная болезнь", подчёркивает он, возникло по аналогии с соматической болезнью и должно быть заменено нормативным понятием "нарушенного самобытия"» (Ромек, 2005, С.З). b) гносеологическая функция. Понимание природы предмета познания определяет механизмы познания, формы и границы возможных манипуляций с ним. Система категорий, в которых описывается картина мира, определяет тип видения мира. В одном и том же объекте находят свой предмет исследования разные научные дисциплины. Предметы исследования могут пересекаться, но при этом некоторые существенные стороны объекта могут остаться неосвещёнными.
Особую задачу представляет собой построение картины объекта, которая бы увязывала между собой предметы разных наук, изучающих один и тот же объект. Исследования таких объектов являются комплексными, многопредметными (Зарецкий, 1989). В таких случаях понятие объекта заменяется понятием эмпирической области — совокупности научных фактов и описаний, на которых развёртывается предмет исследования (Юдин, 1997). Психотерапия представляет собой пример как раз такого, комплексного многопредметного исследования (Ромек, 2005; Сосланд, 1999; Цапкин, 2004; Холмогорова, 2001). Философско-антропологические представления выступают основой для теоретической интеграции всего многообразия знаний, применяемых в психотерапии.
Более узкий аспект гносеологической функции философско-аптропологических оснований психотерапии заключается в обосновании предполагаемых механизмов терапевтического изменения, что позволяет объяснять эффективность используемых методов психотерапевтической помощи и целенаправленно создавать новые. Классическим примером связи между базовыми представлениями о психике, методами её исследования и механизмом терапевтического изменения является психоанализ (бессознательное/ метод анализа свободных ассоциаций/ восстановление целостности ІГ-сознания через ассимиляцию ранее вытесненных переживаний).
с) аксиологическая и этическая функции. Вопрос о целях терапевтического изменения объединяет в психотерапии практическую и ценностную сферы. «Именно в точке предельной цели — конечных «для чего» и «ради чего» метода - все действия психотерапевта получают своё единство, цельность и смысловую наполненность» (Цапкин, 2004, С.135). Психологическое здоровье - не только теоретический конструкт, но и практический ориентир; это понятие неотделимо от понятия образа жизни и с неизбежностью затрагивает вопрос о мировоззрении индивида (Василюк, 2003). Психологическая функция мировоззрения состоит в том, чтобы «определить любой предмет окружающего мира в его отношении к человеку» (Арнаутова, 2004, С.34), и зачастую именно психотерапевт оказывается тем самым Другим, в диалоге с которым индивид проясняет, открывает для себя свои собственные мировоззренческие основания.
Философы рассматривают «ценность» как категорию, указывающую на человеческое, социальное и культурное значение определенных явлений действительности, которые оцениваются в плане добра и зла, истины и неистины, красоты и безобразия, допустимого и запретного, справедливого и несправедливого и т. п. Каждая ценность предполагает оценку, осуществляемую индивидом в связи с определенным состоянием чувств. Ценности определяют также способы и критерии, на основании которых оцениваются соответствующие явления (установки, предпочтения, запреты, цели).
Психотерапевтический подход не может быть ценностно-нейтральным. Е.А.Ромек, комментируя взгляды Ю.Хабермаса, отмечает: «В XX в. психотерапия практически вытеснила универсальную этику прошлых времён. Преодолевая психические расстройства, она «без всяких сомнений» берёт на себя классическую задачу ориентации в жизни, является самопознанием, возвышающим статус homo sapiens, потому что не уничтожает свободу человека» (Ромек, 2005, С.З).
Представления о цели психотерапии и механизмах терапевтического изменения
Этическая философия стоиков не раз сравнивалась с психотерапией. В начале века свою терапию сравнивал с учением стоиков П.Дюбуа (1907, 1912), параллель между стоицизмом и психоанализом проводит П.Тиллих (Тиллих, 1995), а в 1969 году в адлерианском «Журнале индивидуальной психологии» вышла статья У.Саакяна «Стоическая философская психотерапия» (Sahakian, 1969). Основой для появления аналогии между психотерапией и стоической этикой явилось то обстоятельство, что философия стоиков была не просто теоретической системой, а именно мировоззрением, практикой.
Стоицизм как философская традиция существовал с конца 4 века до н.э. по 2 век н.э. От ранних стоиков дошли лишь фрагменты текстов, зато поздние, римские стоики оставили богатое наследие. Имена Сенеки и императора Марка Аврелия известны не только историкам философии, но и широкому читателю, так как их книги до сих пор находят интеллектуальный и эмоциональный отклик. Стоицизм требовал от своих адептов соответствующего образа жизни и строя мыслей. Воплощением такого правильного отношения к жизни служила фигура мудреца -человека, чья воля слилась с моральным законом, тем самым персонифицировав его.
Для стоиков цель жизни - достижение счастья, которое состоит в том, чтобы следовать природе. Жить в соответствии с природой - значит максимально быть в ладу с собой, со всем тем, что обеспечивает рост и процветание индивида. Так как человек - рациональное живое существо, жить по природе для него означает использовать своё разумное начало для того, чтобы постигать мировой закон, Логос, упорядочивающий космос, и добровольно подчиняться ему. Мудрец хочет того, чего хочет судьба (то есть он хочет должного).
По мысли стоиков, страсти, из которых рождается несчастье, почти всегда суть ошибки разума или последствия таких ошибок. Рациональное понимание ведёт к рациональному поведению, которое, в свою очередь, ведёт к правильным эмоциям. Негативные и чрезмерные эмоции -следствие неправильного понимания своей судьбы, какой ей положено быть в соответствии с Логосом, то есть гармонией мира в целом. Мудрец, заботясь о логосе, его чистоте и правильности, не допускает даже рождения страстей в своем сердце. Это и есть знаменитая «апатия» стоиков, т.е. недопущение страстей, возмущающих величественный покой души. Счастье, следовательно, - это апатия, бесстрастность и бесстрашие.
Чтобы не страдать, нужно подчиниться судьбе, таким образом можно достичь высшей добродетели - апатии, или безразличия. Действия человека, выверенные Логосом, согласные с природой, а, значит, рационально корректные и морально совершенные, стоики называли долгом. У человека, знающего должное и поступающего в соответствии с этим должным, не возникает эмоций (Столяров, 1999).
П.Тиллих в работе «Мужество быть», вышедшей в 1952 году, говорит о стоицизме как о позиции, которая помогала адептам ответить на вопрос о смысле существования и преодолеть тревогу судьбы и смерти. Он пишет, что ставшее нарицательным стоическое мужество («стоицизм») возможно благодаря тому, что человеком руководит разум. «Стоическое мужество предполагает подчинение личностного центра Логосу бытия: оно есть соучастие в божественной силе разума, трансцендирующее царство страстей и тревог. Мужество быть - это мужество утверждать свою собственную разумную природу, вопреки всему тому в нас, что противостоит нашему единению с разумной природой самого бытия» (Тиллих, 1995, С. 15).
А.Эллис, знакомый со стоической философией опосредованно, через работы П.Дюбуа и П.Тиллиха, нашёл в ней освящённое веками подтверждение идеи о том, что смена мировоззрения преобразует жизнь человека. Созвучна его собственным взглядам мысль о том, что правильное мировоззрение обеспечивает власть над эмоциями. Можно найти сходство и в том, что, согласно взглядам стоиков, негативные эмоции возникают в результате эгоцентрического по сути противления Закону, то есть порядку вещей.
Принципиальное отличие этики стоиков от взглядов А.Эллиса заключается в том, что стоики — фаталисты, в то время как А.Эллис настаивает на важности активной жизненной позиции. А.Эллис вряд ли поддержал бы идею апатии как идеального состояния человеческого духа. Здоровый человек, по А.Эллису - это гедонист, причём гедонист увлечённый, заинтересованный. Но эти детали А.Эллис, как обычно, просто проигнорировал.
Для «самопозиционирования» А.Эллиса в теоретическом и политическом пространстве психотерапии характерно, что он объединяет «бихевиористов и фрейдистов», противопоставляя их «феноменологам и гуманистическим психологам», относя себя к последним. В середине 1970-х годов А.Эллис так характеризовал ту гуманистическая традицию, с которой он солидаризировался: «Эта концепция гуманистической психологии соединяет этическую и научную точку зрения и поддерживается многими ведущими теоретиками и практиками психологии, такими как Шарлотта Бюлер, Вильгельм Дилтей, Виктор Франкл, Курт Голдштейн, Карен Хорни, Абрахам Маслоу, Ролло Мэй, Карл Роджерс и Людвиг фон Берталанфи» (Эллис, 2002, С.8).
Суть гуманизма, как его понимал А.Эллис, состоит в том, что «человек полностью призван быть человеком: то есть его способности ограничены и он подвержен ошибкам» (Эллис, 2002, С.7). С гуманистическим подходом в психологии А.Эллиса объединяет, прежде всего, представление о психологически здоровом человеке, а также представление об самоактуализации как стратегической цели психотерапии. Позиция А.Эллиса по вопросу о фундаментальных человеческих мотивах - системе ценностей и целей, неотъемлемых от полноценного человеческого бытия, - близка представлениям такого классика гуманистической психологии, как А.Маслоу (Маслоу, 1999).
Подчёркивая гуманистическую направленность РЭТ, А.Эллис писал: «Рационально-эмотивная терапия, вероятно, является единственным психотерапевтическим направлением, дающим оценку только мыслям, чувствам и поведению человека (с точки зрения их эффективности для реализации его целей) и не оценивающим их "я", их личность» (Эллис, 1998, С. 194). Позиция А.Эллиса по этому вопросу, как мы позже увидим, находит свои основания в этике прагматизма, в идее о том, что поступки человека можно оценить лишь в контексте конкретной ситуации, оценка же «личности вообще» является абстракцией, да ещё и вредной абстракцией. Отказ А.Эллиса от «оценки целостной личности» близок идее «безоценочного принятия» К.Роджерса, первые работы которого, посвященные клиент-центрированной терапии, были опубликованы за несколько лет до появления РЭТ А.Эллиса.
А.Эллис считал рационально-эмотивную поведенческую терапию философской практикой, направленной на смену мировоззрения. «На самом деле терапевту лучше иметь разумную жизненную философию и быть хорошо подготовленным к серьёзному обсуждению философских вопросов со своими клиентами, если он хочет помочь им обрести душевное равновесие» (Эллис, 2002, С.26). В качестве источника, повлиявшего на оформление рационально-эмотивной поведенческой терапии как целостной концепции, А.Эллис указывает на труды философа-экзистенциалиста Р.Хартмана и, в особенности, немецкого теолога П.Тиллиха, эмигрировавшего в Америку из Германии. У П.Тиллиха А.Эллис почерпнул идеи самопринятия и самоактуализации как реализации человеческого потенциала. Эти идеи стали руководящими для А.Эллиса при определении целей рационально-эмотивной поведенческой терапии.
Представление о цели психотерапии
Знаменитая схема S-R Дж.Уотсона никогда не была бесспорной даже среди бихевиористов: в том же 1913 году, когда Дж.Уотсон опубликовал свою программную статью «Психология с точки зрения бихевиориста», в которой развивал идеи объективного исследования поведения и отказ от идеи психики, другой бихевиорист - У.Хантер - экспериментально показал, что реакция животного на стимул не является автоматической, но опосредована переработкой стимула в организме. «Так едва зародившийся бихевиоризм вновь столкнулся с внутренними процессами» (Ждан, 1997). В 1929 году Р.С.Вудвортс предложил схему S-O-R, в которой под О понимались происходящие внутри организма события, хотя и невидимые, но которые можно описать объективно.
В 1932 году Ф.Ч.Бартлетт для изучения внутренних детерминант наблюдаемого поведения использовал представление о моторных (двигательных) схемах, предложенное английским неврологом Г.Хэдом в 1910-х годах двадцатого века. По Ф. Бартлетту, «схема - это активная организация прошлого опыта, которая, судя по всему, участвует в выполнении любого хорошо адаптированного органического ответа» (Bartlett, 1932). Всякое новое знание пополняет эту схематическую организацию опыта. При произвольном вспоминании некоторого прошлого эпизода человек сознательно восстанавливает общее отношение к этому эпизоду, а затем, используя весь свой прошлый опыт, начинает реконструировать и конструировать всё более частные детали. Позднее Бартлетт (Bartlett, 1958) развил этот подход и на область психологии мышления, понимаемого им по аналогии со сложными двигательными навыками» (Величковский, 1982, С.43).
В 1933 году Д.Креч экспериментально обосновал введение понятия гипотезы в отношении организации исследовательской активности крыс. Д.Креч назвал гипотезами относительно устойчивые систематические типы поведения активного выбора.
Большой вклад в формирование когнитивного бихевиоризма внёс Э.Ч.Толмен. Он считал, что, хотя психология должна быть бихевиоральной, бихевиоризм вполне совместим с некоторыми идеями гештальт-психологии и психоанализа (отметим мимоходом, что мнение бихевиориста Э.Ч.Толмена по этому вопросу буквально совпадает с позицией психоаналитика Ф.Александера). Именно гештальтпсихологи привлекли внимание исследователей-бихевиористов к когнитивной составляющей процессов научения. Основной их тезис - обучение представляет собой активный созидательный акт, а не просто перебор слепой череды проб и ошибок. Э.Ч.Толмен пришёл к выводу, что для научения не нужно немедленное подкрепление. Поведение животного в экспериментальной ситуации может регулироваться его ожиданиями (то есть когнитивно). Целенаправленное поведение характеризуется селективностью, избирательностью, которая выражается в большей готовности выбирать средства, ведущие к цели более короткими путями.
В 1948 году Э.Ч.Толмен предложил понятие когнитивной карты. «Когнитивная карта - это структура, которая складывается в мозгу животного в результате переработки поступающих извне воздействий. Она включает сложную сигнификаторную структуру соотношения между стимулами и целями и определяет поведение животного в ситуации актуальной задачи. Совокупность таких карт позволяет адекватно ориентироваться в ситуации жизненных задач в целом, в том числе и для человека» (Ждан, 1997, С.253). Э.Ч.Толмен предположил, что у человека когнитивные карты могут быть вербально опосредованными, то есть представлять собой понятия или правила.
Обращаясь к вопросу о психологических механизмах социальных и индивидуальных отклонений, Э.Ч.Толмен интерпретирует последние как результат узости когнитивных карт. Он рассматривает три варианта причин сужения когнитивных карт: регресс (возврат к исторически более ранним картам), фиксация (чрезмерная устойчивость ранних карт к изменениям) и перемещение агрессии на другие группы (сужение когнитивной карты). В качестве противоядия Э.Ч.Толмен предлагает «проповедовать силы разума, то есть широкие когнитивные карты» (Толмен, 1980, С.81). Такой подход созвучен концепциям Дж.Келли и А.Бека. Эта статья заканчивается удивительным призывом: «Давайте постараемся не становиться сверхэмоциональными, не быть избыточно мотивированными в такой степени, чтобы у нас могли бы сложиться только узкие карты. Каждый из нас должен ставить себя в достаточно комфортные условия, чтобы быть в состоянии развивать широкие карты, быть способным научиться жить в соответствии с принципом реальности, а не в соответствии со слишком узким и непосредственным принципом удовольствия» (там же).
Представление А.Бека о когнитивных схемах, как сравнительно устойчивых образных или вербальных паттернах, сложившихся в результате переработки опыта, активация которых определяет эмоциональную и поведенческую реакцию индивида в однотипных ситуациях, не противоречило положениям когнитивного бихевиоризма (Ф.Ч.Бартлетт, Э.Ч.Толмен). Говоря о влиянии на концепцию А.Бека со стороны когнитивного бихевиоризма, как варианта теории научения, важно подчеркнуть, что когнитивный бихевиоризм представлял собой серьёзную модификацию фундаментальных принципов бихевиоризма, так как постулировал наличие когнитивных, то есть внутренних процессов, детерминирующих поведение. Таким образом, бихевиоризм и когнитивная терапия взаимодействуют опосредованно, через информационный подход и когнитивные науки.
Идеи, повлиявшие на развитие когнитивной психотерапии в рамках конструктивистского подхода
По свидетельству В.Гвидано и Дж.Лиотти (Guidano, Liotti, 1985), разработка конструктивистского каркаса берёт начало от базовых допущений эволюционной эпистемологии.
Уже в сороковых-пятидесятых годах XX века научное сообщество столкнулось с необходимостью построения универсальной фундаментальной теории, которая позволяла бы осмыслить и объединить в единую картину мира огромное количество результатов, полученных в ходе стремительного развития конкретных наук — физики, химии, биологии, математики, этологии, социологии, психологии, а также появления принципиально новых, синтетических дисциплин — кибернетики, синергетики, когнитивных наук, общей теории систем и пр. Эволюционная эпистемология, основные положения которой были сформулированы К.Поппером, Д.Кэмпбеллом и С.Тулминым, представляет собой один из вариантов такой универсальной фундаментальной теории.
К.Поппер (Поппер, 2000) обратился к идеям гносеологического эволюционизма в связи с разработкой программы построения логики научного исследования. Логическая концепция К.Поппера возражала широко принятому в то время логическому позитивизму. Логический позитивизм сосредоточился на исследовании логической структуры науки; была предложена статичная, структурно-механистическая концепция науки. К.Поппер и его последователи сделали акцент на динамике, приращении научного знания, интересуясь в первую очередь логикой научного открытия, и выдвинули концепцию эволюции науки.
Исходно биологическая эволюция являлась для К.Поппера скорее поясняющей метафорой, логической параллелью. Психолог Д.Кэмпбелл (Кемпбелл, 2000) показал в начале 1970-х годов, в том числе и самому К.Попперу, что идеи последнего об эволюции науки сохраняют свою ценность и в глобальном эпистемологическом контексте — как модель развития знания вообще. Д.Кэмпбелл считал важным то, что К.Поппер рассматривает научное знание как продолжение и развитие знания донаучного, обыденного, как высшую его форму. «Поппер считает, что его рассуждения относительно роста научного знания без существенных изменений справедливы также для роста донаучного знания — это свидетельствует о единстве знания и единстве эпистемологии, что можно рассматривать как решение одной из важных проблем эволюционной эпистемологии» (Садовский, 2000, СП).
Основной принцип эволюционной эпистемологии кратко сформулировал Д.Кэмпбелл: «Эволюция, даже в её биологических аспектах — есть процесс познания... парадигма естественного отбора как модель прироста такого знания может быть распространена и на другие виды эпистемической деятельности, такие как обучение, мышление и наука» (Кемпбелл, 2000, С.92). К числу важных предшественников эволюционные эпистемологи относят Ч.Дарвина, К.Лоренца и Ж.Пиаже.
Перечислим положения эволюционной эпистемологии, созвучные конструктивизму в психологии и психотерапии:
Подчёркивается активная позиция живых организмов в отношении получения информации об окружающем мире. «Информация не вливается в нас из окружающей среды. Это мы исследуем окружающую среду и активно высасываем из неё информацию, как и пищу. А люди не только активны, но иногда и критичны» (Поппер, 2000, С.61).
Организм и его структура предшествуют любой информации. Органы чувств являются «теориями среды». Функции порождаются самим организмом, она активны, а не реактивны. К живым организмам не применимо механистическое представление о причинности - организмы настраивают и программируют себя сами.
Априорное знание, представленное в организации и структуре когнитивных функций, является врождённым для индивида, но апостериорным для вида, то есть оно складывается в процессе биологической эволюции. Врождённое знание корректируется, адаптируясь к конкретным жизненным условиям онтогенеза.
Метод проб и ошибок - основной способ получения информации об окружающей среде. Люди могут использовать этот метод сознательно, активно разыскивая свои собственные ошибки. Это явление К.Поппер называет «критическое мышление».
Дескриптивная функция языка является необходимым условием критического мышления. «Без языка можно отождествить только биологические ситуации, на которые мы реагируем одинаковым образом (пища, опасность и т.п.)» (Поппер, 2000, С.71). Существование дескриптивного языка делает возможным человеческую культуру.
«Изучение роста научного знания является наиболее плодотворным способом изучения роста знания вообще, так как рост научного знания можно считать ростом обычного человеческого знания, выраженного в ясной и отчётливой форме» (Popper К., цит. по: Кэмпбелл, 2000, С.99). «Согласно К.Попперу, развитие любого знания (не обязательно научного) происходит путём выдвижения тех или иных проблем, формулирования предположительных решений этих проблем, формулирования предположительных решений этих проблем, их проверки, прежде всего попыток их фальсификации, отбора наиболее приемлемого на данный момент решения, последующего переформулирования проблем, требующих решения, и осуществления следующего аналогичного цикла действий» (Садовский, 2000, С. 14).
