Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Формирование музеев Воронежского края как результат развития локальных культурных процессов в конце XIX - начале XX веков 21
1.1. Предыстория возникновения музеев региона 21
1.2. Губернский музей как местное научное учреждение в 1884-1917 гг 34
1.3. Влияние концепции Н.Ф. Федорова на развитие губернского музея 58
1.4. Художественная жизнь в крае и первая местная картинная галерея 65
Глава 2. Расцвет провинциального музея в первой половине 20-х гг и его трансформация в унифицированную модель 82
2.1. Университетский музей древностей и изящных искусств 82
2.2. Формирование музейной сети и охрана памятников Воронежской губернии в 1917 - начале 30-х гг 103
2.3. От просветительной к политизированной модели музея 146
Заключение 169
Список использованных источников и литературы 187
Список сокращений 209
Приложение 211
- Предыстория возникновения музеев региона
- Губернский музей как местное научное учреждение в 1884-1917 гг
- Университетский музей древностей и изящных искусств
Введение к работе
В последние годы в связи с возрастающим вниманием общества к феномену музея расширяется количество и тематика музееведческих исследований. И в первую очередь это касается региональных музеев, как наименее представленной и изученной части всей совокупности российских музеев. Обращение к исследованию процессов формирования и развития музеев Воронежского края обуславливается несколькими важными обстоятельствами.
Во-первых, интерес к региональным процессам в обществе все более востребован историко-научной мыслью. Воссоздание локальных явлений во всей полноте, в совокупности многообразных событий позволяет представить региональные историко-культурные процессы как целостные и оригинальные, никогда и нигде более неповторимые. Интерес современной науки к наследию исследователей начала XX века Н.К. Пиксанова, И.М. Гревса, Н.П. Анциферова, разрабатывавших областной принцип в изучении русской культуры, отражает поворот от крупномасштабности и глобальности к частным культурным явлениям. Важность исследования таких локальных явлений на примере Воронежского края имеет особую актуальность, поскольку именно на примере исследования его культуры и ее деятелей второй половины XIX века Н.К. Пиксановым было вычленено само понятие «областного культурного гнезда».
Во-вторых, музей как социокультурный институт, нацеленный на сохранение, изучение и трансляцию историко-культурного наследия, был именно тем месторасположением «воронежского культурного гнезда», где фокусировались все важнейшие культурные процессы губернии. Так или иначе, все его деятели были связаны с музеем и участвовали в его функционировании. Таким образом, музей был своеобразной квинтэссенцией региональной культуры.
В-третьих, само существование региональной культурной общности было неразрывно связано с конкретными людьми, имена и дела которых незаслуженно забыты. Долгий период умалчивания важности их вклада в культуру укрепил разрыв в традиции, происшедший на рубеже 20-30-х гг. В настоящее время повсеместно отмечается бурный всплеск интереса к отдельным личностям, без которых создание и развитие региональных музеев на рубеже XIX-XX вв. было немыслимо. Именно благодаря их подвижничеству были созданы музеи и осознана важность охраны наследия. Открытие «круга лиц», вывод их из забвения, воссоздание исторического процесса во всей полноте с учетом вклада каждого отдельного человека в региональную культуру есть соединение этой утраченной связи и продолжение забытой традиции
В-четвертых, музееведческая проблематика в настоящее время практически не представлена в научных исследованиях по Воронежскому краю, несмотря на обширность и многоплановость тем воронежского краеведения, а также на значимость и многообразие музеев региона. Дальнейшему развитию самих воронежских музеев и осознанию ими себя как части общекультурного процесса области и России в целом часто препятствует незнание собственного исторического опыта.
Все перечисленное выше подчеркивает актуальность обращения к исследованию формирования и развитие музеев Воронежского края в региональном культурном контексте во второй половине XIX - первой трети XX века. Объектом исследования является совокупность музеев Воронежского края, существовавших на территории региона в исследуемый период (вторая половина XIX - первая треть XX века). Выбор музеев определялся географическими границами Воронежской губернии, позже области. Надо отметить, что современные географические границы области и географические границы губернии конца XIX — начала XX вв. не тождественны. В работе рассматривались музеи тех территорий края, которые входили в губернию в исследуемый период. Таким образом, некоторые из описанных музеев, в настоящее время не принадлежат Воронежской области, например, Усманский музей. В работе не рассматривался также Борисоглебский музей, поскольку территория района стала частью Воронежской области только в 1928 году, на завершающей стадии исследуемого периода.
Предмет исследования - исторический процесс формирования и развития музеев и его взаимосвязь с общекультурными процессами региона в период второй половины XIX - первой трети XX века. Хронологические рамки исследования обусловлены периодом существования локальной культурной общности, получившей в литературе название «воронежского культурного гнезда», с момента ее возникновения до гибели в 1931 году. Эта общность представляла собой тот самый культурный контекст, определявший формирование и развитие музеев региона в исследуемый исторический период, и обусловивший расцвет региональной модели музея в 20-е гг. XX века.
Настоящее исследование является одной из первых попыток комплексной разработки данной проблемы. Вместе с тем, отдельные ее аспекты были разработаны в обширном круге историко-культурных исследований. В историографии вопроса можно выделить четыре основных блока: 1) общероссийские исследования истории музейного дела и концептуальных проблем музееведения; 2) базовые работы, посвященные вопросам русской регионалистики; 3) музееведческие исследования, объектом исследования которых являются музеи и историко-культурное наследие Воронежского края; 4) краеведческая литература по Воронежской области, опосредованно связанная с темой настоящей работы.
Первое комплексное исследование музея как социокультурного института было предпринято Н.Ф. Федоровым на рубеже XIX - XX вв. Основные положения о роли музея были им сформулированы в работе «Музей, его смысл и назначение». Во многом эта музейная теория была основана на наблюдениях за развитием воронежского губернского музея, что нашло отражение в статьях философа, напечатанных в воронежской газете «Дон».1 Федоровская теория о музее была частью его общефилософских представлений и занимала в них одно из важных мест. Философ считал глубоко безнравственным движение человечества к совершенному обществу по пути прогресса, поскольку плодами этого совершенного общества могут воспользоваться единицы, оказавшиеся в этот момент на вершине, а тысячам предшествующих поколений будет отказано в воздаянии. Поэтому он считал совершенно необходимым воскрешение предшествующих поколений отцов, где главная роль отведена музею.
Первые памятниковедческие и музееведческие работы в Воронежской губернии появились во второй половине XIX века и носили в основном описательный характер или были выдержаны в форме статистического исследования. Как правило, они принадлежали сотрудникам Воронежского статистического комитета, в ведении которого находился губернский музей (Вейнберг Л.Б., Поликарпов Н.И.). В культурной среде начинает формироваться стойкий интерес к своим памятникам и древностям, а также их охране, выраженный словами воронежского краеведа Е.Л. Маркова: «Ссылка на то, что русские исторические древности слишком скудны, не только не оправдывает, но еще более обличает наше пренебрежение к ним. Чем меньше уцелело у нас священных реликвий былого, тем дороже они должны быть для нас, тем заботливее мы должны оберегать их, разыскивать и изучать их». В 1915 году в Петрограде выходит работа искусствоведа Г.К. Лукомского 1 Н.Ф. Федоров. Екатерининская выставка в Воронежском губернском музее с 6-го по 10-ое ноября 1896 года.; Каменныя баба Воронежского музея.; Юбилейная выставка.; Воронежски музей в 1998 году. (1798- 1998 гг.). // Н.Ф. Федоров и его воронежское окружение (1894-1901): статьи, письма, воспоминанания, хроника пребывания в Воронеже. Воронеж, 1998. 2 Вейнберг Л.Б. Памятники деяний Петра Великого в Воронеже. Исторический очерк (с видами Цитадели и Цейхгауза). Воронеж, 1889. Вейнберг Л.Б. Очерк замечательных древностей Воронежской губернии. Воронеж, 19891. Поликарпов Н.И. Поликарпов Н.И. историческая записка о Воронежском губернском музее. Воронеж, 1894. Поликарпов Н.И. Сельско-хозяйственные выставки в Воронеже // Памятная книжка Воронежской губернии на 1894 г. Воронеж, 1894. Дядьков А. Воронежский губернский музей в 1894-1897 гг. // Памятная книжка Воронежской губернии за 1897 г. Воронеж, 1897. посвященная исследованию воронежского архитектурного наследия и его охраны.
В 1913 году в работе «Три эпохи» Н.К. Пиксановым был заложен областной принцип в русском культуроведении, характеризующийся интересом к локальным историко-культурным процессам На основе изучения культурной деятельности Воронежского края второй половины XIX века исследователем было выделено понятие «культурного гнезда». По мнению Н.К. Пиксанова такой локальный подход позволял осветить крупные моменты в истории общерусской культуры и установить типологические образцы и приемы для других исследований. В двадцатые годы интерес к региональным процессам в культуре получил свое дальнейшее развитие в трудах Н.К. Пиксанова, И.М. Гревса и Н.П. Анциферова.4 Развиваются музееведческие исследования, представленные работами Г.Л. Малицкого, Ф.И. Шмита, Н.И. Романова, И.Э Грабаря.
В Воронеже первое послереволюционное десятилетие характеризуется ростом разноплановых музееведческих исследований. В тот период времени наиболее плодотворно разрабатывалась тема истории музейного дела в Воронеже в работах сотрудника Воронежского музея С.Н. Шестовой, которой был издан целый ряд музееведческих статей,5 а также хранителя университетского музея изящных искусств Н.М. Беззубцева. В эпоху смены форм собственности очень остро встают вопросы охраны наследия, что нашло отражение в работах археолога С.Н. Замятнина и 3 Марков ЕЛ. Предисловие к книге Л.Б. Вейнберга «Очерк замечательных древностей Воронежской губернии». Воронеж, 1891. С.З. 4 Пиксанов Н.К. Областные культурные гнезда. М-Л, 1928; Гревс И.М. По очагам культуры. Л., 1926. Анциферов Н.П. Как изучать свой город. М-Л, 1929. Анциферов Н.П. Литература по градоведению // Краеведение. 1929, №7. 5 Шестова С.Н. Воронежский губернский музей // Воронежский краеведческий сборник. Вып. 2. Воронеж, 1925. С.27-34. Шестова С.Н. Воронежский государственный историко-культурный музей // Сборник Воронежского государственного историко-культурного музея. Вып. 1. Воронеж, 1925, С.3-32. Шестова С.Н. Революционный отдел Воронежского музея // Сборник Воронежского государственного историко- культурного музея. Вып. 1. Воронеж, 1925, С.51-59. 6 Беззубцев Н.М. Музей древностей и изящных искусств Воронежского государственного университета // Воронежский краеведческий сборник. Вып. 1. Воронеж, 1924. С.44-48. архитектора В.И. Гайна. Университетским ученым профессором К.К. Сент-Илером разрабатываются концептуальные проблемы экспозиции краевого естественно-исторического музея.8
Однако интенсивное развитие и формирование музееведческой мысли и разработка региональной специфики в тридцатые годы были прерваны ввиду процессов сглаживания культурных особенностей регионов, унификации и интернационализации культуры и превращения многопланового социокультурного института музея в политико-просветительное учреждение.
Новый этап музееведческой мысли начался в пятидесятые годы, был связан с возросшим интересом послевоенного общества к истории, усилению позиций патриотизма и малой родины. Центром таких исследований становится Научно-исследовательский институт музееведения, в стенах которого выходят программные работы советского музееведения: «Основы советского музееведения (1955), «Очерки истории музейного дела в России» (1960, 1961). В 1960-1980-е гг. музееведение в стране приобретает статус самостоятельной научной дисциплины. Появляются статьи, исследующие историю отдельных музеев и их совокупностей (Разгон A.M., Закс А.Б., Равикович Д.А., Михайловская А.И.). В Воронеже в 1960 году выходит статья А.П. Соловьева о Воронежском музее, где дается его краткая историческая справка,9 а в 1975 году выходит статья СР. Хайкина и А.Н. Немировского, посвященная истории Воронежского музея изобразительных искусств.10 В начале 1980-х гг. издаются материалы свода памятников истории и культуры по 7 Замятины С.Н. По поводу археологической карты Воронежской губернии // Воронежский историко- археологический вестник. Воронеж, 1921, вып. 1. С. 43-47. Замятнин С.Н. Инструкция для изучения первобытных древностей // Воронежский краеведческий сборник Вып.2. Воронеж, 1925. С. 41-44. Гайн В.И. О старинной архитектуре Воронежа и Воронежской губернии. Воронежский историко- археологический вестник. Воронеж, 1921. Вып.1. С. 5-8. 8 Сент-Илер К.К. Об организации краеведческого естественно-исторического музея // Воронежский краеведческий сборник. Вып. 4-й. Воронеж, 1927, С.60-64. 9 Соловьев А.П. Воронежский областной краеведческий музей (краткая историческая справка) // Ьтруды Воронежского областного краеведческого музея. Вып. 1. Воронеж, 1960. С.5-10. 10 С.Р. Хайкин, А.И. Немировский. Из истории Воронежского музея изобразительных искусств // Из истории Воронежского края. Вып. 5. Воронеж, 1975. С.110-124.
Воронежской области. В 1960 - начале 1980-х гг. активизируются краеведческие исследования Воронежского края, в Воронежском государственном университете формируется направление научного краеведения, связанное с именем В.П. Загоровского.
Со второй половины восьмидесятых годов тематика музееведческих исследований приобретает невиданное ранее разнообразие, связанное с разрушением тоталитарного пространства и деидеологизацией гуманитарного знания. Совершенно по-новому начинают звучать темы взаимосвязей музея и идеологии, музея и историко-культурного наследия, музея и региона. Появляется целый ряд работ, разрабатывающих вопросы влияния государства на разных этапах исторического развития на деятельность такого социокультурного института как музей (Каспаринская С.А., Кузина Г.А.).11 В эпоху глубоких изменений в жизни общества вновь становятся крайне актуальными проблемы охраны наследия, где музей играет одну из главных ролей. Наиболее последовательно эта взаимосвязь прослеживается в работах Э.А. Шулеповой, где ключевой мыслью является утверждение, что «только в музейном использовании памятник может «сверкать» всеми гранями своих свойств, причем не только семантических,, но и эмоциональных». Выходят отдельные сборники, посвященные охране наследия: «Вопросы охраны и использования памятников истории и культуры» (1994); «Культура памяти» (2003). Вновь фиксируется всплеск интереса к региональным проблемам, продолжающий прерванное в 30-е годы изучение «областных культурных гнезд», теперь уже на новом витке в форме ситуативной историографии ("case study"). Эта тема наиболее активно разрабатывается Э.А. Шулеповой, М.С. Каган, А.А. Сундиевой, 11 Каспаринская С.А. Музеи России и влияние государственной политики на их развитие (XVII - нач. XX в.) // Музей и власть. М., 1991. С. 8-95. Кузина Г.А. Государственная политика в области музейного дела в 1917-1941 гг. // Там же. С. 96-172. 12 Шулепова Э.А. Историческая память в контексте культурного наследия // Культура памяти. М., 2003. С.24. Шулепова Э.А. Музей на службе общества: проблема взаимодействия // Культурологические исследования в Сибири. Омск, 2001, №2. С.48-54. Шулепова Э.А. Региональное наследие: опыт изучения и музеефикации памятников Дона. M., 1998.
В.П. Корзуном. На рубеже XX-XXI вв. выходят многочисленные диссертационные исследования, посвященные региональному аспекту в музееведении: Чувилова И.В. «Формирование художественных коллекций в провинции в первой половине XIX в. (Центральный и Поволжский регионы)» 1999; Иванов М.В. «Становление музейной деятельности в Смоленском крае (начало XIX — первая треть XX в)» 2002; Морозова Е.Г. «Ведомственные общественные музеи Западной Сибири во второй половине XX - начале XXI вв: изменение статуса и функций (на материалах Омска и Новосибирска)» 2003 г.; Змеул А.А. «Музеи в культурном пространстве города (комплексный анализ на примере Нижнего Новгорода 1985-2003 гг.)» 2004; Файзулина Г.Ш. «Культурно-образовательная деятельность музеев Казахстана в период независимости (1991-2005 гг.)» 2005.
В Воронеже с начала 1990-х годов наблюдается бум краеведческих исследований, который был подготовлен всем предыдущим ходом развития воронежского краеведения, демократизацией общества и усилением интереса к истории своего края. Среди огромного количества краеведческих работ можно вычленить статьи музееведческой тематики, представленные исследованиями М.А. Поляковой, Бойковой И.П., В.А. Алленовой, М.А. Кривцовой.14 В 2001 году в Тарту (Эстония) издается совместный эстонско-русский сборник музееведческих и историко-культурных статей, посвященных коллекциям бывшего музея изящных искусств Юрьевского
Шулепова Э.А. Региональная культура как исследовательская проблема // Российская провинция XVIII-XX вв.: реалии культурной жизни. Тезисы докладов III Всероссийской научной конференции. Петнза, 1995. С.198-200. Сундиева А.А. Провинциальные музеи России в социальном пространстве и времени // Там же. С. 142-144. Корзун В.П. Культурные гнезда и традиции ситуационной историографии // Там же. С.66-68. Шулепова Э.А. Региональное наследие: опыт изучения и музеефикации памятников Дона. М., 1998. Каган М.С. «Проблемы провинциальной культуры» // Мифы провинциальной культуры. Самара. 1992.С.70-71. 14 Полякова М.А. Охрана историко-культурного наследия в Воронежской губернии (1917-1927 гг.) // Труды Воронежского областного краеведческого музея. Вып. 2. Воронеж, 1994. С.101-113. Бойкова И.П. Усадьба А.Л. Дурова в Воронеже // Там же. С.92-101. Алленова В.А. Из истории организации выставок в Воронеже на рубеже XIX-ХХвв. // Из истории Воронежского края. Вып. 10. Воронеж, 2002. С. 147-161.Кривцова М.А. Выставки передвижников в Воронеже как фактор активизации художественной жизни города во второй половине XIX века // Общественные инициативы развития культуры и сохранения традиционного народного творчества Воронежского края. Воронеж, 2004. С.52-54. университета.'5 Для большей части воронежских краеведческих исследований этого периода характерно внимание к отдельным личностям, фактам, явлениям местной жизни. Наибольший интерес этого направления исследований представляют работы А.Н. Акиньшина, А.В. Алленовой, М.Д. Карпачева.16 Совместно с Институтом культурологии в 2000 году издается комплексное исследование, посвященное историко-культурному наследию Воронежа.17
В целом можно говорить о том, что тема диссертации нашла свою частичную разработку в предшествующих общероссийских и краеведческих исследованиях, которыми была заложена прочная основа для дальнейшего решения поставленной цели работы.
Цель исследования - дать комплексный анализ процесса формирования, становления и развития музеев Воронежского края в контексте культурной жизни региона, выявить объективные и субъективные факторы развития этого процесса. В связи с поставленной целью в диссертации решаются следующие задачи: реконструировать событийный ряд, связанный с вопросами проектирования, создания и функционирования музеев в крае, вычленить его основные этапы; выявить совокупность музейных объектов Воронежского края в исследуемый период; определить роль музеев в охране историко-культурного наследия региона; 15 Estonian-Russian Cooperation in Museology. The History and the Dispozition of an Art Collection Established by Professor Morgenster in Tartu University in 1803. Tartu. 2001.
Акиньшин А.Н. Трагедия краеведов II Русская провинция. Записки краеведов. Воронеж, 1992. С.208-235. Алленова В.А. Судьба «второвских коробов» в контексте архивного строительства в г.Воронеже // Воронежский вестник архивиста. Вып.1. Воронеж, 2004. С. 133-150. Воронежские губернаторы и вице-губернаторы 1710-1917. Историко-биографические очерки. Воронеж, 2000. Акиньшин А.Н., Алленова В.А., Сафонов И.Е. Воронежское отделение Московского археологического института (1929-1923 гг.) // Исторические записки. Вып. 10. Воронеж, 2004. С.129-161. 17 Историко-культурное наследие Воронежа. Материалы Свода памятников истории и культуры Российской Федерации. Воронеж, 2000. рассмотреть степень участия музеев губернии в гуманитарных и естественнонаучных исследованиях края; проследить развитие трансляционной функции музея, определить характер взаимоотношений музея и посетителей; выявить круг лиц, являвшихся непосредственными участниками исследуемых событий, определить их роль и значение в создании и функционировании воронежских музеев; проследить развитие взаимоотношений власти и музея, определить их характер.
Методологической основой данной работы являются основополагающие принципы диалектической логики: объективности, историзма и системности. Принцип научной объективности является базовым в данном исследовании: вся работа построена строго на научных данных и документальных источниках. Все исследуемые явления и факты рассматривались в процессе исторического развития и во взаимосвязи с деятельностью конкретных личностей. Эта связь «исторического» и «человеческого» существует в работе в неразрывном единстве, подтверждая слова Н.А. Бердяева, что «нельзя выделить человека из истории, нельзя взять его абстрактно, и нельзя выделить историю из человека, нельзя историю рассматривать вне человека и нечеловечески». Принцип системности позволил рассмотреть феномен музея во взаимосвязи с другими культурными явлениями и формами, выявить главное, обозначить второстепенное, воссоздать процесс в его исторической целостности. Главным из частнонаучных методов является сравнительно-исторический с использованием конкретно-исторического подхода. Использование конкретно-исторического подхода позволило реконструировать событийный ряд исследуемых процессов, создав прочную фактологическую базу исследования. Применение сравнительно-исторического метода
Бердяев Н.А. Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы. Париж, 1969. С.23-24. позволило проанализировать процесс развития музеев в регионе, а также определить их место в культуре края.
Источниковая база исследования делится на два блока: опубликованных и неопубликованных материалов. К опубликованным источникам относятся дореволюционные отчеты музея, статистические сведения, каталоги выставок, путеводители по залам музея, путеводители по городу, воспоминания современников, периодическая печать, законодательные материалы.
Дореволюционные музейные отчеты, авторство которых почти во всех случаях принадлежит СЕ. Звереву, обладают необыкновенной полнотой сведений о разных сферах жизни музея. В них можно найти данные о собирательской, научной, просветительной деятельности музея, о его штате, бюджете, спонсорах.19 Структура отчета, разработанная СЕ. Зверевым, легла в основу всех последующих отчетов музея уже в советский период до введения государством унифицированной формы музейного отчета.
К другой группе опубликованных источников относятся сообщения-хроники из жизни музеев губернии в краеведческих сборниках дореволюционного («Труды Воронежской ученой архивной комиссии») и советского («Известия Воронежского краеведческого общества», «Воронежский краеведческий сборник») периодов. Они характеризуются «репортажным» стилем описываемых событий, преобладанием фактологических сведений. Как правило, это были сообщения о пополнении музейных коллекций, о музейных выставках, об организации новых музеев и новых отделов в них, об археологических, этнографических и биологических экспедициях, об археологических съездах и краеведческих совещаниях. Эта группа источников близка газетным и журнальным сообщениям о жизни музеев, однако, гораздо выше их по информационному потенциалу, поскольку все сообщения в сборники делались специалистами- музейщиками или учеными, непосредственно соприкасавшимися с музейной работой, в отличие от газетных и журнальных статей, написанных, как правило, журналистами, людьми «со стороны». Из воронежской периодики, первой трети XX века следует упомянуть дореволюционные газеты «Воронежский телеграф» и «Дон», а также современные публикации материалов газеты «Дон», к которым относятся статьи Н.Ф. Федорова.20 В эту группу источников входят также газеты и журналы советского периода: «Коммуна», «Воронежская коммуна», «Красный университет», «Ленинский путь».
К отдельному виду опубликованных источников можно отнести описания собраний Музея изящных искусств Юрьевского университета, принадлежащих известным ученым и музейным деятелям: Б.А. Тураеву, В.К. Мальмбергу и Э.Р. Фельсбергу. К этому виду источников близки по типу изданные каталоги дореволюционных выставок Воронежского музея и путеводители по музеям.22 Эти каталоги позволяют проследить степень участия тех или иных деятелей культуры в формировании музейных собраний и выставок. Путеводители по музеям советского периода наполнены иллюстративным материалом, что позволяет представить, как выглядели музеи в изучаемый период.
Среди опубликованных источников данной работы следует отметить также разнообразную справочную литературу по историко-культурным объектам города и губернии: статистические сведения, путеводители по 19 Отчеты музея за 1899-1912 гг. 20 Н.Ф. Федоров и его воронежское окружение (1894-1901): статьи, письма, воспоминания, хроника пребывания в Воронеже. Воронеж, 1998.240 с.
Тураев Б.А. Описание египетских памятников в русских музеях и собраниях. IV. Собрание в г. Юрьеве// Записки Восточного отделения русского археологического общества. СПб, 1899, Т.Н. С.154-164. Мальмберг В.К., Фельсберг Э.Р. Античные вазы и терракоты. Юрьев, 1910.40 с. Мальмберг В.К., Фельсберг Э.Р. Античные мраморы и бронзы. Юрьев, 1911.24 с. Фельсберг Э.Р. Гипсовые слепки музея изящных искусств при императорском Юрьевском университете. Юрьев, 1913. 159 с. 22 Выставка гравюр религиозного содержания. Указатель. Воронеж, 1897.0 керамике. Воронеж, 1901. Памяти Полтавского победителя. Указатель. Воронеж, 1909.20 с. Памяти митрополита Евгения Болховитинова. 1837-1912. Каталог V юбилейной очередной выставки. Воронеж, 1912. Областной музей революции ЦЧО. Путеводитель по музею. Воронеж, 1930.55 с. городу, справочники, а также сборники изданных законодательных материалов.23
В данной работе был использован также такой вид источников как воспоминания. Благодаря воспоминаниям основателя Острогожской картинной галереи Г.Н. Яковлева, удалось реконструировать процесс формирования этого музея от стадии проекта до воплощения этого проекта в жизнь и первоначального развития музея.24 Неоценимую помощь в работе над параграфом, посвященном музею-усадьбе А.Л. Дурова, оказали воспоминания Н. и Б. Троицких об усадьбе великого циркового артиста.
К неопубликованным источникам относятся личные архивы художника Л.Г. Соловьева и заведующего Воронежским губернским музеем СЕ. Зверева, хранящиеся в коллекции документальных и рукописных памятников Воронежского областного краеведческого музея . (ВОКМ), фотодокументы из коллекции фотографий, негативов и кинодокументов ВОКМ, научный архив Острогожского историко-художественного музея (ОИХМ), документальные материалы Государственного архива
Воронежской области (ГАВО). Фонды личных архивов Л.Г. Соловьева и СЕ. Зверева позволили лучше ощутить колорит той эпохи и выявить круг лиц, принадлежащих «воронежскому культурному гнезду». Этой же цели способствовала работа в фотоархиве музея над поиском фотографий, характеризующих музей и куьтурную жизнь Воронежа того времени. Научный архив Острогожского музея дал ряд важных сведений о составе коллекций картинной галереи и источниках их поступлений.
Самую большую группу неопубликованных материалов составляет обширный пласт документов Государственного архива Воронежской области (ГАВО). Документы, относящиеся к музеям губернии, 23 Путеводитель по Воронежу. Воронеж, 1901. 84 с. Путеводитель по городу Воронежу для школьных экскурсий. Воронеж, 1914.67 с.Краеведные учреждения СССР. Справочник. Л., 1925. 136 с. Центрально- Черноземная область. Справочная книга под общей редакцией Р.Алексеева, Е. Малаховского, А. Швера. Воронеж, 1929.532 с. Декреты и инструкции об учете и охране памятников искусства, старины и природы. М., 1924. 29 с. 24 Яковлев Г.Н. Возникновение в Острогожске научного музея и картинной галереи им. И.Н. Крамского // О времени и о себе. Воронеж, 1997.259 с. концентрируются в фонде Губернского отдела народного образования за 1917-1928 гг. (фонд Р-1), поскольку именно этому отделу все музеи губернии были подотчетны. В этом обширном фонде были выделены следующие дела, хранящие информацию по музеям губернии.
Дело №18. Постановления и указания Наркомпроса по работе музеев и сведения о личном составе губернского музея 1918-1919 гг.
Дело № 631. Материалы Воронежского отделения Московского археологического института (16 апреля- 19 апреля 1921 г.).
Дело № 955. Отчеты музеев губернии о работе за 1922 г. (1922 -20 июня 1023 г.).
Дело № 980. Переписка с музеями губернии (13 мая - 10 августа 1922 г.)
Дело № 1238. Постановления губисполкома и переписка с губполитпросветом о работе с историко-культурным музеем (13 ноября — 29 декабря 1923 г.).
Дело № 1267. Отчеты, сведения и переписка о работе клубов, изб-читален, музеев (3 июня - 29 декабря 1923 г.).
Дело №1580. Документы о работе Воронежского государственного историко-культурного музея (15 апреля 1924-3 октября 1925 г.).
Дело № 1581. Документы об организации и первоначальной деятельности Никитинского музея в г. Воронеже (21 августа 1925 г.).
Дело № 2096. Документы о деятельности Воронежского государственного историко-культурного музея (12 октября 1926 г. — 24 июня 1927 г.).
Дело № 2274. План работы Воронежского музея революции на 1927-28 гг.
Дело № 2276 Документы о работе Воронежского государственного историко-культурного музея (30 сентября 1927 г. - 7 июня 1928 г.).
Фонд Р-904 представляет собой документы, относящиеся к деятельности Воронежского историко-культурного музея за 1922-1927 гг.
Из этого фонда для работы над диссертацией были использованы материалы следующих дел.
Дело №1. Отчет об организации и работе музея за 1922-1923 гг.
Дело №3. Отчет о работе музея за 1923-24 гг.
Дело №4. Документы о работе музея (протоколы, переписка) 29 января - 26 декабря 1923 г.
Дело №7. Циркулярные распоряжения Главнауки по организационным вопросам 17 декабря 1925 г. - 11 сентября 1926 г.
Дело №8. Протокол заседания коллегии музея от 23 мая 1925 г.
Дело №14. Отчеты о работе отделов музея за октябрь-декабрь 1925 г.
Дело №15. Отчеты о работе Задонского, Богучарского, Усманского музеев и острогожского уездного инструктора по охране памятников искусства и старины за 1925-1926 гг.
Дело №16. Документы об организации общественно-экономического и революционного отделов музея (акты, переписка) 24 апреля - 23 июня 1925 г.
Дело №18. Переписка с Главнаукой об организации этнографических и археологических экспедиций в губернии (13 января - 17 июля 1925 г.)
Дело №19. Переписка с Главнаукой, научно-исследовательскими учреждениями страны о высылке печатных изданий 7 сентября 1925-30 сентября 1926 гг.
Дело №20. Переписка с Главнаукой об учете памятников гражданской архитектуры, передаче экспонатов из организаций и учреждений в музей (29 ноября - 30 сентября 1926 гг.).
Дело №24. Переписка с Воронежской губкомиссией по распределению национализированных строений о закреплении помещений за музеем (14 августа - 7 октября 1925 гг.).
Дело №28. Переписка с Главнаукой об археологических раскопках в губернии 21 апреля - 9 июня 1926 г.
Дело №29. Переписка с комиссией по изучению декабристов и их времени и губкомиссией по ознаменованию юбилея революции 1905 года, о сборе документов и материалов, покупке картин 14 августа - 24 сентября 1926 г.
Дело №30. Переписка с Третьяковской галереей и музеями страны о хранении, передаче и наличии картин в музее (26 января - 30 сентября 1926г.).
Дело №31. Переписка с губсовнархозом о сборе и передаче в музей экспонатов по экономике края (11 марта - 11 апреля 1926г.).
По Острогожскому музею часть документов была обнаружена в фонде Р-751 отдела народного образования Острогожского уисполкома за 1918-1930 гг., в подчинении которому находились Острогожский музей и картинная галерея. Из этого фонда были использованы дело №219, где представлены материалы о сдаче экспонатов в краеведческий музей (16 марта - 27 декабря 1920 гг.), а также дело №551, где сохранились сведения о работе Острогожского краеведческого музея и картинной галереи за 1923 -25 гг.
Для написания диссертации также был использован фонд Р-19 Воронежского губернского земельного управления за 1917-1921 гг. В данном фонде было использовано дело №101, в котором сохранилась переписка с бюро культурных имений, заведующими имениями, уземотделами, об охране культурных имений от погромов, о сохранности и своевременном вывозе ценных памятников (книг, картин, опись памятников старины в имении «Ольгино»).
Весь массив использованных архивных материалов можно разделить на следующие группы документов: отчеты музеев за истекшие периоды деятельности; планы работы музеев на предстоящие периоды; инструкции, приказы, нормативные документы вышестоящих органов власти, которым музеи были подотчетны; - протоколы заседаний различных комиссий по делам музеев; переписка по вопросам комплектования коллекций, устройства выставок, проведения различных научных экспедиций, охране памятников и фондов музеев с Главнаукой; заявления сотрудников, приказы администрации музеев, регулирующие вопросы внутренней музейной жизни.
Из всех перечисленных групп источников наибольшим информативным потенциалом обладают музейные отчеты, в которых содержится практически вся информация о музее на тот или иной период времени, биографические сведения о лицах, в них работающих. В целом, источники советского периода, выявленные в Государственном архиве Воронежской области, воспроизводят довольно полную картину формирования советской музейной системы в регионе.
Научная новизна исследования заключается в том, что работа представляет собой первую попытку систематизированного изложения истории формирования и развития музеев в Воронежском крае. Это первое комплексное исследование музея как социокультурного института и основных его функций: собирания-хранения, изучения и трансляции - в контексте происходивших в регионе культурных процессов. В работе акцентируется также личностный аспект исследования: впервые выделен широкий круг лиц, являвшихся непосредственными участниками исследуемых событий, определены их роль и значение в создании и функционировании музеев Воронежского края. Данное исследование является одной из первых попыток рассмотреть дореволюционный и послереволюционный (20-е гг. XX в.) этапы исследуемого периода, как единый культурно-исторический процесс, имевший свое логическое завершение на рубеже 20-30-х гг. XX века. Диссертация также базируется на широком круге архивных источников, многие из которых впервые вводятся в научный оборот.
Результаты данного исследования могут быть использованы в практической деятельности. Широкий фактический материал данной работы может послужить основой для дальнейших историко-культурологических построений, для создания обобщающих трудов по теории и истории музееведения.
Также выводы данной работы могут учитываться при создании общих курсов по истории культуры Воронежского края, специальных курсов по музееведению, могут привлекаться для разработки экскурсий, построению экспозиций и выставок по истории музеев в регионе.
Для музеев Воронежской области данное исследование может быть полезно с точки зрения более конкретного осознания своего места в культурном пространстве региона и России в целом.
Практическая значимость исследования заключается также в том, что в настоящее время актуализировались вопросы взаимоотношений глобальной и региональных культур, отдельной личности и государства, и использование исторических знаний и опыта прошлого может быть востребовано современным обществом.
Структура диссертации, исходя из поставленных целей: и задач, состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.
Предыстория возникновения музеев региона
Начало изучению и сохранению древностей в Воронежском крае было положено Петром І в период строительства морского флота на реке Воронеж. С Петра происходит смещение акцентов в русской культуре, изменение ее ориентиров, начало «нового» времени в представлениях о ходе исторического процесса. Воронеж явился для молодого царя первым опытом самостоятельной деятельности, а его многочисленные начинания на Воронежской земле указывают нам на будущие преобразования в рамках всего государства. Таков и его интерес к древностям и «куриозным» вещам, который проявился в 1696 году, в пору самой напряженной работы по строительству флота и организации этих работ. Это было в апреле месяце, когда на воду спускались первые русские корабли, а в этот момент в «пригороде» Воронежа сторожевом городке Костенске солдат -і Преображенского полка Филимон Катасонов при некотором сопротивлении местных жителей производил раскопки на мельничной плотине для «обыску больших костей».1 Поручение было дано Катасонову не случайно: Костенек буквально стоял на костях мамонта, отчего и получил свое оригинальное название. Видимо, местные легенды об этих огромных костях были известны Петру, однако это не помешало ему высказать свою весьма оригинальную версию их происхождения, что эти огромные кости являлись останками боевых слонов Александра Македонского, преследовавшего армию царя Дария в южнорусских степях. Об этом мы узнаем из записок голландского путешественника Корнелия де Бруина, часто сопровождавшего Петра и оставившего очень много ценных описаний: «В местности, в которой мы были, к великому удивлению нашему нашли мы много слоновых зубов, из которых сохранил я один у себя, ради любопытства, но не могу понять, каким образом зубы эти могли попасть сюда. Правда, государь рассказывал нам, что Александр Великий, проходя этой рекой, как уверяют некоторые историки, доходил до небольшого городка Костенска, находящегося в верстах восьми отсюда, что очень могло быть, что в то самое время пало тут несколько слонов, остатки которых и находят здесь и поныне».2 Несколько абсурдное предположение возникло из-за недостатка естественнонаучных знаний того времени и практически полного незнания истории. Это, пожалуй, самый первый зафиксированный факт такого царского интереса, который позже вылился в ряд указов общегосударственного масштаба: в 1704 году было принято решение о доставке древностей и «куриозных» предметов в государственные учреждения, а в 1718 году был издан указ об интересных находках в земле, которые следует доставлять в Санкт-Петербург. Надо отметить, что костенковские раскопки Петра I были предприняты им еще до его заграничных поездок, которые дали царю огромное количество примеров сохранения и изучения древностей в университетах, библиотеках, анатомических кабинетах, мюнцкабинетах и кунсткамерах в государствах Западной Европы. Поэтому интерес Петра I к сохранению древностей и создания в будущем Кунсткамеры, первого русского музея, нельзя считать явлением исключительно заимствованным: просто в путешествиях по Европе была им увидена та оптимальная для того времени форма реализации потребности в изучении и сохранении того, что «зело старо и необыкновенно».
Петровская эпоха наложила необыкновенно сильный отпечаток на будущее развитие культуры Воронежского края. Воспоминания об этом времени, как наиболее ярком и насыщенном в его истории, являлись предметом гордости воронежцев, а также некоторого сожаления, что все эти общероссийские события оказались в далеком прошлом, а город и край в целом уже не имели общероссийского значения, как во время первого периода царствования Петра I.
На рубеже XVIII-XIX вв. в Воронеже происходит несколько важных событий: 14 мая 1798 года открывается губернская типография, а в 1800 году в свет выходит первое научное краеведческое исследование Воронежского края «Историческое, географическое и экономическое описание Воронежской губернии» Евфимия Алексеевича Болховитинова (1767-1837), будущего Митрополита Киевского и Галицкого Евгения. Его труд по описанию Воронежской губернии явился одним из основополагающих в русском отчизноведении, впоследствии основные положения этого труда были им продолжены и расширены в последующих работах. Его имя не принадлежит только Воронежскому краю, он яркая фигура культурной жизни начала XIX века, автор многочисленных исторических и философских работ, почетный член Московского университета (1805г.), действительный член Российской Академии наук (1806г.), почетный доктор философии Санкт-Петербургского, Киевского, Дерптского (Юрьевского) университетов, член Королевского Копенгагенского общества Северных антиквариев. Издательская деятельность связывала митрополита Евгения с графом Н.П. Румянцевым, и в какой-то степени, как и многие члены румянцевского кружка, он содействовал формированию интереса к изучению родного края и косвенным образом появлению в будущем музея местного края в Воронеже.
В период создания типографии и выхода в свет болховитиновского труда в Воронеже губернатором был Александр Борисович Сонцов (1797-1800 и 1805-1811), который стремился сделать для распространения просвещения во вверенной ему губернии гораздо больше, чем это предполагалось его непосредственными должностными обязанностями. По свидетельству краеведа конца XIX века Л.Б. Вейнберга при губернаторе Сонцове делались попытки к учреждению из предметов древности исторического музея. Этот музей, помещавшийся в цейхгаузе,1 если не был особенно богат коллекциями, то все же был настолько интересен, что обратил на себя внимание тогдашнего ученого мира. Л.Б. Вейнберг писал: «От некоторых стариков слышали мы, что в этом музее хранились разные изделия собственных рук Петра, как кубки, лапти, ложки, инструменты, чертежи, планы, рисунки, модели. О модели нового рода корабля, сделанной на Воронеже Петром собственными руками, говорит митрополит Евгений, что модель сия доныне сохраняется в каменном магазине или цейхгаузе»».4 «Музей», описываемый Вейнбергом, скорее всего, был мемориальной петровской комнатой, оставшейся от «модель-камеры» воронежского адмиралтейства после перевода ее в Петербург. В 1812 году Комиссариатское ведомство, которое ведало сооружением, продало здание на слом за 12 000 рублей ассигнациями.5 К счастью, основательно отстроенное сооружение сломать не удалось.
Губернский музей как местное научное учреждение в 1884-1917 гг
Существует общепринятая в литературе дата о возникновении Воронежского музея в 1894 году, когда музей был открыт для широкой публики. Однако, если учесть, что всякий музей - это, прежде всего, систематизированное вещественное собрание, то его основанием следует считать 22 сентября 1884 года, как и было изложено в донесении председателю Московского археологического общества графине П.С. Уваровой секретарем Воронежского статистического комитета Л.Б. Вейнбергом от 17 июня 1887 года.33
С именем Леонида Борисовича Вейнберга связывается следующий этап в сохранении культурного наследия Воронежской губернии. Он продолжил традиции Н.И. Второва по разбору и печатанию древних воронежских актов, а также их систематизации, которые до появления его в должности секретаря Статистического комитета «валялись во врачебном отделении губернского правления в изодранных и плесенью покрытых коробах на полу, - сколько помещалось. Остальные документы валялись на лестнице, ведущей в уездное полицейское управление».3 На основе введенных в научный оборот документов им были написаны десятки исторических исследований обширнейшей тематики. Вейнберга можно назвать первым воронежским памятниковедом, поскольку несколько его работ посвящены детальному рассмотрению отдельных исторических памятников города Воронежа и Воронежской губернии с приведенным исчерпывающим для того времени историческим описанием и иллюстративным материалом. «Очерк замечательных древностей Воронежской губернии» создавался Вейнбергом по поручению Императорской археологической комиссии, заинтересованной в изучении памятников реки Дон, «с целию выяснить местонахождение Червленого яра и значение городища на Дивьих горах». Книга была издана альбомным форматом с рисунками памятных мест, выполненными местным художником Л.Г. Соловьевым.
Пожалуй, именно с Вейнберга начинается интерес собственно к музейным предметам и их описание. Он приводит в порядок ту незначительную вещественную коллекцию, которая существовала до него в стенах Статистического комитета и начинает собирать новые предметы, пользуясь своими многочисленными командировками в должности секретаря этого комитета по губернии. В этот период времени появляются первые жертвователи в музей своих коллекций, среди которых коллекция любителя старины, иеромонаха Задонского монастыря отца Геронтия, будущего директора Румянцевского музея М.А. Веневитинова и вице-губернатора Б.Г. Карновича, который очень способствовал учреждению музея в Воронеже. Последний даже выдвинул свой проект, соответствующий духу времени, создания наряду с историческим отделом обширного промышленного отдела, который «имея в своем распоряжении образцы местной промышленности, мог служить посредником между производителем и потребителем, почему приобретение этих образцов для музея должно быть поставлено на первый план. Музей в этом роде мог бы заменить собою периодические выставки, учреждаемые также с целию ознакомления публики с местными производствами».36
Всего же за семь лет службы Вейнберга в Статистичеком комитете Воронежа было собрано до 1100 предметов, которые распределялись по отделам следующим образом: естественной отдел - 22 предмета, этнографический -11, кустарно промышленный - 9, археологический - 117, нумизматический - 923, исторический - 20. В этот перечень не входила библиотека и архивные акты, которые составляли основное ядро собрания. Несмотря на то, что кустарно-промышленный отдел был самый незначительный, в официальных бумагах музей именовался именно «научно-промышленным».
Эти собранные материалы хранились на подставках и двух витринах в одной служебной комнате губернского правления, доступ к ним имели, за редкими исключениями, только чиновники этого ведомства. В городе к концу XIX века появилось уже много образовательных учреждений, которые могли бы использовать коллекции музея в учебном процессе, но доступ к ним был закрыт. В начале 90-х гг. в городе сосредоточились значительные научные силы, которые публиковали свои работы по исторической тематике в «Памятных книжках» и популярных частных периодических изданиях газетах «Дон» (1868-1915) и «Воронежский телеграф» (1869-1918). Это СЕ. Зверев, Н.И. Поликарпов, В.Н. Тевяшов, С.Н. Введенский, Е.Л. Марков, М.Н. Былов. Эти люди были, в основном, с высшим образованием, а СЕ. Зверев, М.Н. Былов и С.Н. Введенский были учениками В.О. Ключевского. Археологические памятники воронежской губернии становятся объектом пристального интереса Императорской археологической комиссии, Московского археологического общества и отдельных исследователей. В 1879 году в селе Костенки недалеко от Воронежа естествоиспытатель И.С Поляков открывает древнейшую стоянку каменного века. Открытие музея становилось насущной потребностью для дальнейшего развития науки и образования, сохранения культурного наследия края, а также создания определенного положительного имиджа города и губернии. К тому же в Черноземье один прецедент уже был создан: в Тамбове в 1879 году по инициативе земского врача Н.А. Покровского открылся музей историко-этнографического и археологического профиля.
Это очень хорошо понимал новый губернатор города Евгений Александрович Куровский (1890-1894), очень много сил отдавший улучшению здравоохранения, просвещения и культуры. От воронежской встречи с Куровским у А.П. Чехова сложилось впечатление, что «Куровский - интеллигентный и искренний человек, он работает также много..., он штатский, а для губернатора это большое удобство: он чувствует себя свободнее». В первый же год своего пребывания на губернаторском посту Куровский поднимает в городской думе вопрос об отводе помещения для губернского музея. Городская дума предоставила Статистическому комитету три варианта на выбор. Интересно, что опять в качестве одного из вариантов всплыло здание Петровского яхт-клуба, все тот же самый бывший петровский цейхгауз, но и в этот раз этому замечательному памятнику петровского периода не суждено было поместить под своей крышей музейные экспонаты. Положение здания на острове сочли неудобным, к тому же место это было достаточно удалено от центра города, где размещались различные ведомства и образовательные учреждения.
Университетский музей древностей и изящных искусств
Февральская и октябрьская революции 1917г. кардинально изменили традиционный уклад жизни России, глобальная перестройка всей государственной системы затронула все сферы жизни общества, и вывела вопросы охраны наследия в русло государственной политики. В целом для Воронежской губернии были характерны процессы, общие для всех губерний и областей России, но и были свои особенности, главной из которых было появление в городе в 1918 году университета, возникшего на базе эвакуированного из Прибалтики в годы первой мировой войны Императорского Юрьевского университета. Несмотря на тяжесть революционной эпохи, а затем и гражданской войны, появление в городе высшего учебного заведения было огромным достижением и способствовало развитию образования и общей культуры населения. Из Юрьева вместе с лабораториями, кабинетами и библиотекой был эвакуирован один из лучших университетских музеев дореволюционной России - музей древностей и изящных искусств. В среднерусском городе, который совершенно не рассчитывал на такой «подарок», появляется великолепное художественное собрание европейского уровня, история которого уходила своими корнями в начало XIX века.
Основателем музея, его первым директором и, одновременно, дарителем большей части предметов по праву считают немецкого профессора Карла Моргенштерна. Музей возник почти одновременно с Дерптским университетом, учрежденным Александром І в 1802 году как самый западный форпост русского просвещения и образования. Александр I подписал акт учреждения университета в день своего дня рождения 12 декабря 1802 года, как свидетельство особого императорского
благоволения. Как отмечалось в принятом в 1803 году университетском уставе, университет «учрежден в Российской империи для общего блага, в особенности же для пользы Лифляндской, Эстляндской, Курляндской и Финляндской губерний». По уставу университет получил очень хороший по тому времени штат и бюджет, который составлял 126 тыс. рублей и был всего на 4000 рублей меньше бюджета Московского университета, имевшего значительно большее число студентов, что позволяло заниматься пополнением библиотеки и заниматься покупками произведений искусства в разных странах Европы. Таковые закупки начали производиться с конца 1803 года, когда «профессор Моргенштерн вошел уже к этому времени в сношение с некоторыми лицами за границей о доставлении небольшого собрания картин, гравюр, рисунков, гипсовых копий с произведений античной скульптуры, монет и т.п.».131
Иоганн Карл Симон Моргенштерн (1770-1852) был преподавателем философского факультета, 40 лет возглавлял кафедру классической филологии и истории искусств был выходцем из Германии. Он родился в Магдебурге, в семье врача, где была неплохая коллекция картин в соответствии со вкусами того времени, уходившая своими корнями в середину XVIII века. В семнадцатилетнем возрасте Карл уже сам имел свою личную коллекцию картин и гравюр датской и фламандской школ. Обучаясь в Галльском университете классической филологии, Моргенштерн также заинтересовался собиранием классических древностей, в первую очередь, античного искусства.132 При учреждении нового университета в Дерпте К. Моргенштерн был выбран на должность директора музея древностей не случайно. Во-первых, это объяснялось его личными интересами и пристрастиями в деле коллекционирования произведений искусства, и, во-вторых, согласно университетскому уставу 1803 года на должность директора музея мог быть избран только профессор классической филологии и истории искусств. Уже будучи профессором филологии в Дерптском университете, он продолжал собирать свою личную коллекцию параллельно с коллекцией музея древностей. Когда Моргенштерн ушел в отставку, он передал своим преемникам 14 033 предметов произведений искусства собственно музейной коллекции,133 а после его смерти вдова профессора передала музею «немало картин, портретов, гравюр и других художественных и научных предметов, в виде монет, медалей, гемм и пр.», которые составляли личную коллекцию К. Моргенштерна.
Основная заслуга Карла Моргенштерна состояла в том, что он сформулировал основные цели и задачи музея, такие как пробуждение интереса к искусству, его изучению и истории, формирование всесторонне образованной личности в традициях эпохи Просвещения. Исходя из этих традиций, искусство представлялось своего рода заменой традиционной религии, а сам музей как овеществление этих представлений, как своего рода храм или любой другой духовный символ. В идеале музей должен был отражать искусство всех времен и народов, быть универсальным собранием произведений искусства. В таком виде музей просуществовал до 1868 года,134 когда музейные коллекции были разделены на две большие части: на основе первой был образован собственно музей классических древностей, (чуть позже, видимо, ему было присвоено название музея изящных искусств), а рисунки, картины и гравюры были переданы рисовальной школе, после упразднения которой в 1893 году, они переместились в университетскую библиотеку.135 Музей древностей немного изменил свой профиль в связи с усилением акцентов на преподавании классической археологии и истории искусств.
