Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Традиционная культура татар астраханской области: этническая специфика, типология, этнокультурные параллели 15
1.1. Возникновение тюркских локальных групп и специфика их расселения на территории Астраханской области 15
1.2. Общественная (праздничная и календарная) обрядность татар Астраханской области в XX в. и ее параллели. Содержательная общность обрядов жизненного цикла 23
Свадебная обрядность 32
Родильная обрядность 43
Похоронно-поминальная обрядность 52
ГЛАВА 2. Жанровая система вокально-инструментальных пластов юртовских татар в аспекте ее этнокультурных связей 62
2.1. К проблеме классификации жанров вокального іворчесі ва 62
2.2. Вокальный фольклор в коніексте бытования 80
2.3. Музыкальный инструментарий и жанровая общность инструментальной традиции 89
ГЛАВА 3. Структурная типология в жанрово-стилевых комплексах вокально-инструментальных пластов тюркских этнических групп нижнего поволжья 101
3.1. Типологические особенности ладоинтонационных и ритмических структур вокальных напевов и инструментальных наигрышей 101
3.2. Феномен «фольклорного двуязычия» на примере музыкального фольклора юртовских татар и ногайцев-карагашей. Принципы сохранения и заимствования жанрово-стилевых компонентов на примере современной туркменской вокальной традиции 121
Заключение 144
Библиографический список 155
- Общественная (праздничная и календарная) обрядность татар Астраханской области в XX в. и ее параллели. Содержательная общность обрядов жизненного цикла
- Родильная обрядность
- Вокальный фольклор в коніексте бытования
- Феномен «фольклорного двуязычия» на примере музыкального фольклора юртовских татар и ногайцев-карагашей. Принципы сохранения и заимствования жанрово-стилевых компонентов на примере современной туркменской вокальной традиции
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется, прежде всего, тем, что музыкально-фольклорные параллели отражают процессы активного этнического развития тюрков Нижнего Поволжья в XVI-XX веках: татар, ногайцев-карагашей, казахов, туркмен. При этом точкой отсчета в освоении Астраханского края тюрками, согласно историческим данным и архивным источникам, принято считать юртовских (ногайских) татар. На протяжении четырех веков формирование тюркского населения региона было связано с культурным взаимодействием, разной степенью интенсивности и различием форм в музыкальном фольклоре. Многовековое соседство тюркских народов вело к адаптации и усвоению в собственных культурах соседних традиций, и, как следствие этого, — к сближению этнокультурных традиций в общерегиональном масштабе. В этом плане актуальна позиция И.И.Земцовского, отмечающего, что «...фольклор представляет собой многоярусную (в диалектическом смысле) систему, ибо включает системы локальные, племенные, национальные и межнациональные, вплоть до глобальной суперсистемы фольклора вообще, в свою очередь развивающейся и находящейся в связи со множеством иных, нефольклорных систем, и в первую очередь с другими видами народного искусства»'.
Смешение культур, возникающее в результате взаимодействий, приводит к неоднородности культур, «структурной интеграции»2. Тем актуальнее представляется выявление степени влияния или восприятия инородной культуры, а также прояснение характера культурных взаимоотношений: диффузии, комплиментарно ста либо иных форм пересечений.
Выявление этномузыкальных параллелей, наряду с диалектным рассмотрением музыкально-фольклорных традиций, необходимо вместе с тем для определения степени сохранности (трансляции) традиции каждой из этнических
1 Земцовский И.И. О системном исследовании фольклорных жанров в свете марксистско-
ленинской методологии // Проблемы музыкальной науки: сб. статей. / Ред. И.И. Земцовский. -
М: ЛГИТМиК, 1972. - Вып. I. - С. 173.
2 Лапин В.А. Фольклорное двуязычие: Феномен и процесс // Искусство устной традиции.
Историческая морфология: сб. статей. / Ред. Н. Ю. Альмеева [и др.]. - СПб.: РИИИ, 2002. -
350с.-С. 28-39.
групп во временном аспекте (в пределах XIX-XX вв.), а также для соотнесения локальных традиций групп с традициями их этнической общности.
Актуальность исследования обусловлена и тем, что до настоящего времени музыкально-фольклорные параллели как механизмы длительного взаимодействия тюркских родственных или соседних народов Нижнего Поволжья не рассматривались в контексте их этнической истории. Рассмотрение разноэтничных фольклорных традиций в сравнительном аспекте дает основание для более точных трактовок вопросов современности, связанных с идентификацией и самоидентификацией тюркских этнических групп Астраханского края.
Объектом исследования является музыкальный фольклор татар Астраханской области и тюркских локальных этнических групп в типологическом, сравнительном и диалектном освещении.
Предметом исследования стали обрядовые, вокальные и инструментальные пласты музыкального фольклора астраханских татар, ногайцев-карагашей, туркмен и казахов в контексте их этнической истории.
Цель исследования состоит в выяснении культурной роли группы астраханских (прежде всего юртовских) татар и степени ее интеграции с тюркскими народами в историко-культурном развитии Нижнего Поволжья. Поставленная цель позволяет сформулировать следующие основные задачи:
- исследовать вокальный и инструментальный пласты музыкального
фольклора астраханских татар во временном аспекте, в контексте их этнической
истории и этнокультурных связей;
определить состояние и особенности традиционной обрядовой культуры общности астраханских татар на фоне аналогов различных этнографических татарских групп и тюркских народов Нижнего Поволжья, выявляющие локально-диалектные, надциалектные и общерегиональные признаки;
дать классификацию жанровых и характеристику стилевых особенностей музыкального фольклора астраханских татар в сравнительном аспекте, что позволит определить качество параллелей и пересечений с той или иной этнической группой;
выявить морфологические (ритмические, ладоинтонацоинные) особенности песен и наигрышей, характеризующие диалектные (локальные), надциалектные
(свойственные для этнической общности каждой из групп) и общерегиональные (как следствие различной степени соотношений традиций) признаки вокальных и инструментальных пластов музыкального фольклора астраханских татар.
Методологическая основа исследования. Выявление музыкальных параллелей татар и тюркских групп Нижнего Поволжья, их степени и качества, в контексте этнической истории, изначально определяет комплекс принципов и методов познания, используемых в отечественном этномузыкознании.
Методологической базой послужили теории и позиции В.Е.Гусева, И.И.Земцовского, Э.Е.Алексеева, отстаивающие необходимость комплексного междисциплинарного подхода в исследовании народной культуры. В исследовании применялись индуктивный и дедуктивный, аналитический, сравнительно-исторический и сравнительно-этнографический методы, позволяющие выявить музыкальные параллели в историческом, этническом и пространственном отношениях. В ходе работы автор опирался на теорию жанра и метод сравнительного анализа вариантов И.И.Земцовского. При выявлении типологической общности, диалектных и наддиалектных особенностей использовался опыт исследователя чувашской традиционной песенной системы М.Г.Кондратьева.
Механизмы этнокультурных взаимодействий, различные степени трансформаций локальных традиций требуют особой методики исследования. При разработке концепции были приняты идеи комплексного подхода, теоретические положения культурного синтеза и определения основного термина «фольклорное двуязычие» в качестве историко-культурной категории, содержащиеся в работах В.А.Лапина.
При систематике и классификации музыкального инструментария тюркских групп учитывались методологические труды европейской (К.3акса, Э.Хорнбостеля) и российской (И.В.Мациевского) этноорганологии. Также использовались методы и подходы к изучению традиционной культуры ученых смежных наук: историков, этнографов - Г.П.Снесарева, Н.ПЛобачевой, А. ван Геннепа. Работы современных ученых - В.М.Викторина, Л.Ш.Арсланова служат теоретической опорой в историческом и этнолингвистическом аспектах.
Среди конкретных методов, используемых в данной работе, одно из ведущих мест занимает метод полевого исследования, включающий интервьюирование, наблюдение, а также непосредственное участие в обрядовых действах.
Данное исследование является первым опытом специального изучения музыкального фольклора астраханских татар в сравнительном аспекте. Ее научная новизна заключается в следующем:
впервые проведено рассмотрение музыкально-фольклорных параллелей тюркских народов Нижнего Поволжья сквозь призму астраханских (и прежде всего юртовских) татар как сравнительного критерия;
впервые предпринимается изучение музыкальной культуры этнических групп Астраханского края на основе этнографических данных в общерегиональном масштабе;
впервые в музыкальном фольклоре тюркских групп Нижнего Поволжья выявлены диалектные, наддиалектные и общерегиональные жанрово-стилевые признаки;
осуществляется постановка проблемы приятия иноэтничного. что представляется чрезвычайно важным для понимания сущности этнокультурного синтеза тюркских локальных групп Астраханской области;
результаты сравнительного анализа вокально-инструментального фольклора на основе этнографических и этнолингвистических данных отражают самоидентификацию двух близких, но разных этнических групп - юртовских татар и ногайцев-карагашей;
применяется понятие В.А.Лапина феномена «фольклорного двуязычия», проявляющего себя и в тюркоязычном мире.
Степень изученности проблемы. Проблематика, связанная с взаимодействием фольклорных традиций, не раз привлекала внимание отечественных исследователей (В.А.Лапин, М.Г.Кондратьев, Н.И.Жуланова, Н.А.Криничная). В то же время фольклорные параллели как результат долгих межэтнических контактов региона с повышенной полиэтничностью - Нижнего Поволжья - остаются до сих пор одним из самых недостаточно изученных направлений.
О каких-либо этнокультурных пересечениях близких по культуре тюркских народов, проживающих на территории Астраханской области, практически нет специальных исследований. Общую картину об фольклорных взаимосвязях можно составить на основе отдельных публикаций современных ученых-тюркологов: историков, этнологов и лингвистов (Л.Ш.Арсланова, В.И.Викторина).
Существующая этнографическая литература по тюркским народам Нижнего Поволжья в целом свидетельствует о недостаточности и неравномерности изученности. Ценные сведения по описанию некоторых праздников, семейных обычаев и обрядов содержатся в трудах ученых, путешественников прошлых веков: С.Г.Гмелина, П.И.Небольсина, В.В.Дремкова, Вл.Пятницкого, И.В.Раввинского, М.Рыбушкина. В области современной этнографии и этнолингвистики наибольший интерес ученых вызывают астраханские (и в первую очередь юртовские) татары. Их материальная и духовная культура освещены в статьях астраханского историка В.М.Викторина, в работах лингвиста-диалектолога Л.Ш.Арсланова, в сборнике статей по результатам экспедиций в Астраханскую область группы казанских ученых (Р.К.Уразмановой, Ф.Л.Шарифуллиной, Ф.С.Баязитовой, С.В.Сусловой), в исследованиях Н.Р.Азизовой. В еще меньшей степени изучены особенности этнографической культуры астраханских ногайцев-карагашей. Практически отсутствует этнографическая литература по астраханским казахам и туркменам.
В локальных исследованиях в области татарской музыкальной этнографии, ведущих к обобщению жанрово-стилевых особенностей татарского этноса в целом и его многообразии этнографических, этнотерриториальных групп и конфессиональных, общностей, музыкальный фольклор астраханских татар представлен фрагментарно. В частности, в работах М.Н.Нигмедзянова и Р.А.Исхаковой-Вамбы отмечено яркое своеобразие музыки, особенно инструментального пласта, ногайских татар. М.Н.Нигмедзянов акцентирует внимание на влиянии музыкального фольклора юртовских татар на фольклор других этнографических групп, вошедших в состав астраханских. Изучению эпической музыкальной традиции ногайских (юртовских) татар Астраханской области посвящена диссертация Н.Г.Гайнуллиной. Отсутствуют какие-либо нотные источники по музыкальному фольклору астраханских казахов и туркмен.
Изучение музыкально-фольклорных параллелей связано с выявлением как локальных, диалектных жанрово-стилевых особенностей, так и наддиалектных. Наибольшую помощь в изучении жанрово-стилевых особенностей музыкально-поэтического фольклора разных этнографических групп татарского этноса оказали работы и нотные публикации А.Х.Абдуллина, Р.А.Исхаковой-Вамбы, М.Н.Нигмедзянова, З.Н.Сайдашевой, Н.Ю.Альмеевой, Э.Р.Каюмовой. В проведении фольклорных параллелей татар с туркменами, а также астраханских туркмен с туркменами основного массива этноса, имели значение статьи одного из немногочисленных исследователей туркменского музыкального фольклора Н.Н.Абубакировой. Для выявления этнографических параллелей привлекались исследования татарских ученых-этнографов - Р.Г.Мухамедовой, Р.К.Уразмановой, Ф.Л.Шарифуллиной, Ф.Т.Валеева, ногайских - Р.Х.Керейтова, А.А.Ярлыкапова, казахских - Ж.Т.Ерназарова.
Материалом исследования служат, прежде всего, собственные полевые фольклорно-этнографические материалы (рассказы информантов, личные наблюдения, непосредственное участие в обрядах жизненного цикла и в праздничных действах, аудиозаписи, видеозаписи, фотоматериалы, расшифровки и нотации напевов и наигрышей), собранные автором в период 1995-2006 годов в г. Астрахани, районах, ранее относившихся к селам юртовских татар (Зацарев, Семиковка), в селах Приволжского (Татаро-Башмаковка, Карагали, Яксатово, Три Протока, Кулаковка, Осыпной Бугор, Килинчи, Атал, Фунтово, Бирюковка, Растопуловка), Наримановского (Солянка, Линейное, Янго-Аскер, Курченко Старо-Кучергановка), Икрянинского (Новые Булгары, Светлое), Лиманского (Зензели) Камызякского (Семибугры) районов. В результате выездов было опрошено более 500 информантов, зафиксировано более 400 напевов и инструментальных наигрышей. Кроме того, использованы экспедиционные материалы, собранные в 2004 г. в процессе совместных этнофольклорных экспедиций в села с компактным проживанием астраханских татар Областного методического центра народной культуры министерства культуры Астраханской области и Республиканского Центра татарского фольклора г. Казани. В качестве сравнительного материала привлекались
рукописные нотировки ногайско-карагашского музыкального фольклора выпускницы Астраханской государственной консерватории Р.С.Бикановой.
Временной срез музыкального материала, необходимый для определения степени сохранности фольклорной традиции, охватывает период XIX-XX веков, поскольку преимущественная часть фольклорных сведений производилась от информантов, рожденных в первое и второе десятилетие прошлого века.
Территориальные границы исследования охватывают регион Нижнего Поволжья в пределах современной Астраханской области, а также некоторые территории, связанные с Нижним Поволжьем в контексте изучаемой проблемы (Республики Татарстан, Калмыкия, Ставропольский край, Северный Кавказ).
Научно-практическая значимость состоит в том, что материалы и выводы исследования дают основу для:
- проведения новых исследований по проблемам этнокультурного
взаимодействия этнических групп различного происхождения, проживающих на
территории Астраханской области, а также этнографических групп с их этнической
общностью;
составления этномузыкального атласа Нижнего Поволжья;
использования разработок специальных курсов по музыкальной этнографии для студентов вузов.
Апробация результатов исследования. Методика и результаты работы обсуждались на заседании кафедры истории и теории музыки Астраханской государственной консерватории. Материалы работы «Этническая культура тюркских народов Астраханского края» использованы в преподавательской деятельности (астраханский филиал Волгоградской академии государственной службы). Научные положения диссертации апробированы в качестве докладов на международных, всероссийских, межрегиональных научных конференциях, форумах, конгрессах в Российской Федерации: Астрахань (2004, 2005, 2006, 2007), Москва (1999), Елабуга (2001), Владикавказ (2006), Санкт-Петербург (2006), Саранск (2007), Казань (2007).
Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, заключения, библиографического списка (145 наименований). Приложения содержат
нотные примеры и комментарии к ним; терминологический словарь; фотоиллюстрации, сделанные в процессе полевых экспедиций.
Общественная (праздничная и календарная) обрядность татар Астраханской области в XX в. и ее параллели. Содержательная общность обрядов жизненного цикла
В XIX веке П.И. Небольсин отмечал следующие села юртовских татар: Карагали Каргалык, Башмаковка Кызан, Яксатово Майликюль, Семиковка Сэ-мэк, Кулаковка Кылакау, Три Протоки Жэмэле, Машаик Казы, Килинчи Келечэ, Солянка Сулэнкэ, Зацарев Тияк. В настоящее время село Солянка входит в Наримановский, а поселки Семиковка, Машаик и Зацарев - в черту города.
Вплоть до XX века у юртовских татар сохранялась родоплеменная организация. Так, информанты из с. Карагали вспоминали два рода /тюрк. - Pyl (ке-рейт и кымшат), проживавшие в разных частях села. В каждой из них была своя мечеть, посещение которых предполагало представителей только своего рода. В юртовских родах преобладали следующие представители: хуж,алар, аг,айлар, ерыннар, сарт. Родовая микросреда сохранялась и поддерживалась заключением внутриродовых браков.
Под астраханскими ногайцами, прежде всего, понимаются карагаши («ка-ра-агаш»), или как их еще называют, «кундровские татары» - выходцы из Малой Ногайской Орды, располагавшейся в Прикубанье. Кочуя на территории от современного Пятигорска до Астрахани, со второй половины XVIII века, карагаши постепенно осели в Красноярском уезде Астраханской губернии. В 1788 г. они основали два села: Сеитовку (84 дома) и Хожетаевку (90 домов) (92, с. 2). В течение XIX века образовывались другие карагашские села: Лапас, Малый Арал, Ясын-Сокан и другие. В настоящее время карагаши населяют села Лапас Харабалинского р-на, Сеитовка, Айсапай, Куянлы, Белячное, Ясын-Соккан, Джанай, Хожетай, Малый Арал Красноярского района, а также в черте города поселках Кирикили, Свободный. Ногайцы занимались скотоводством, выполняли различные повинности в пользу государства, в частности, содержали почтовую тройку, курсировавшую между Астраханью и Кизляром (65, с. 51). Караганді, как и в целом, ногайцы, имеют кыпчакские корни. У ногайцев родовая организация поддерживается тамгами - родовыми знаками. Как и юртовские татары, карагаши посещали только свои мечети.
К началу XIX века относится расселение казахов Младшего Джуза, име нуемых в библиографии прошлых веков киргиз-кайсаками, а русским населе нием — «киргизами». В 1801 году казахи в результате миграций постепенно проникали в левобережные, а затем и в правобережные земли Волги. Казахи вели кочевую жизнь, занимаясь, преимущественно, скотоводством. О родовых отношениях у казахов писал А. Евреинов: «Киргиз-казачьи орды издревле де лятся на племена, роды, отделения, подразделения, аулы» [50, с. 39]. В Астра ханском крае зафиксированы следующие рода: в селе Семибугры Камызякского р-на - тана, в с. Бирючки —шеркеш, в с. Застенка — туленгиты, в с Бараний Бу гор — маскары, в с. Грушево с. Лебяжье — берш, в с. Затон — адайцы, в с. Азово-Долгое - алаша» [22, с. 16]. В настоящее время казахи в основном про живают в селах Володарского, Красноярского и Харабалинского районов. Массовое появление туркмен на Нижнем Поволжье приходится на XVIII век и связано с миграцией туркменских племен на Северный Кавказ. В результате так называемых миграционных волн: «кавказской» и «мангышлакской», часть туркмен осела на территории Астраханской губернии. Их численность пополнялась на протяжении XIX века. Туркмены делились на ряд родовых под-раз делений...Гектай, Чалбар, Хуеаныш, Бозоджи, Бурунджик. Туркмены, как и другие этногруппы, сохраняют родовые отношения. По данным старожилов туркмен села Атал Приволжского района в их селе проживают представители рода (ру) игдыров, подразделяющиеся в свою очередь еще на пять подродов: Тефер, Гек, Кырк Морген, Колдалы и Мамыт, произошедших от пяти братьев. В настоящее время астраханские туркмены проживают в трех селах области:
Фунтово-1, Фунтово-2 и Атал. Единство туркменской культуры — «явление достаточно позднее, сложившееся в результате слияния двух основных генетических линий туркмен: кочевой и отчасти оседлой, ираноязычной и тюркоязыч-ной» [5, с. 154].
Совместные перекочевки, полукочевой образ жизни и миграционные процессы способствовали постоянному процессу взаимодействия данных этнических групп на территории Нижнего Поволжья. Так, туркменский краевед Ш.У. Таганиязов отмечает, что часть туркмен човдурской народности «растворилась в 1593 году среди ногайцев Кавказа, юртовских ногайцев» [120, с. 3]. В современность жители села Фунтово наиболее близко общаются с жителями юртов-ского близлежащего села Осыпной Бугор, возникают новые родственные связи за счет смешанных татаро-туркменских (туркмено-татарских) браков. О ногае-казахских контактах пишет этнолингвист Л.Ш. Арсланов: «Карагаши на протяжении двух веков (с 1801 года) живут бок о бок с казахами, т.е. со времени добровольного присоединения Букеевской орды к России. ...Интенсивными были связи между карагашами и казахами во вр ;мя осенней ярмарки в селе Хожетаевка» [20, с. 65]. В.О. Пятницкий ещё в начале XX века отмечал заимствование ногайцами-карагашами казахской кошмы киїїз [101, с. 158]. В период постоянных перекочевок большинства ногайских групп с Нижней Волги на Северный Кавказ и обратно, их отдельные подразделения попадали под сильное влияние, а иногда и в прямую зависимость от пришедших из Джунгарии ойра-тов (калмыков). Культурное взаимодействие в этнической истории ногайцев с этнически близкими тюркскими народами (в частности, с астраханскими татарами), на территории Нижнего Поволжья отмечает ногаевед Р.Х. Керейтов [74, с. 96].
Родильная обрядность
Поскольку в эту классификацию не укладывались некоторые из жанров (городская и революционная песни), в своих последующих работах ученый классифицирует жанры по форме (типу) напевов (такмаки, короткие и протяжные песни, банты, деревенские напевы). В данном подходе используются разнопорядковые определения, поскольку деревенский напев не может классифицироваться лишь по типу напевов.
З.Н. Сайдашева систематизирует песенный фольклор казанских татар, «основываясь (по примеру фольклористов-музыковедов ленинградской школы) на практическом назначении напевов, выдерживая при этом исторический принцип» [108, с. 15]. По данной систематизации к старотрадиционному фольклору исследователь относит жанры байта, такмака и протяжной песни.
Принцип функциональности (приуроченности) используется Н.Ю. Аль-меевой при классификации жанров татаро-кряшенского песенного фольклора. В частности исследователь поясняет: «Весь массив традиционного песенного фольклора кряшея представляется возможным условно разделить на два крупных функционально-стилевых комплекса: напевы семейного (А) и внесемейно-го (Б) функционирования» [13, с. 10].
Р.А. Исхакова-Вамба классифицирует песенную традицию казанских татар по признаку функциональности и форме напева: обрядовые песни (календарно-земледельческие и семейно-бытовые: свадебные песни, детский фольклор, похоронный обряд); трудовые песни; игровые и плясовые песни; эпос (дастаны, банты, исторические песни); эпос (лгунаджаты); лирические песни крестьянской и городской традиций (протяжные песни, «деревенские напевы», скорые, умеренные и протяжные городские песни, песни шакирдов); песни иных жанров (подвиды лирики и другие): дружеские и гостевые песни (необрядовые, застольные), шуточные песни, песни социального протеста (бедняцкие, сиротские, рекрутские и др.); инструментальная музыка [63, с. 10].
Наибольшие дискуссии на протяжении десятилетий возникают по поводу жанров «уличных напевов» урам кий и такмак, получивших огромную попу лярность у татар со второй половины XIX в. Современный исследователь татарской народно-песенной культуры нового времени Э.Р. Каюмова относит такмак и «уличные напевы» урам кий к феноменам татарской музыкальной культуры [68, с. 4; 69, с. 63].
Жанры песенной культуры в своих наименованиях нередко опираются на разнопорядковые уровни, что затрудняет их классификацию. К примеру, определение жанров протяжного/длинного озыи кий и «короткого» кыска кий напевов опирается на протяженность напева. При этом жанр длинного напева озын кий существует самостоятельно, а жанр «короткого» кыска кий определяет форму напевов разных жанров (например, таклшка). Банты и мунаджаты, генетически связанные с профессиональной, «книжной культурой», уже в своем названии отражают само определение жанра. Закрепившаяся в этномузыкове-дении классификация свадебных песен ориентирована на функциональность, приуроченность исполнения. Определение жанра yen жырлары («игровые песни») зависит от ситуативное исполнения. Некоторые жанры требуют индивидуальной трактовки по поэтическому принципу. В частности, такмак, не относящийся к обрядовым жанрам, в свадебном действе звучит в определенных ситуациях со свадебной тематикой, что позволяет органично включать такмак в свадебный, и шире, в семейно-бытовой фольклор.
В жанровой классификации вокального творчества татар Астраханской области историко-географический и генетический факторы играют большую роль, чем в какой-либо другой из татарских этногрупп. Неоднородность состава астраханских татар, разнопериодичность возникновения групп и сел на протяжении трех веков, сохранность до переселения и после на территорию Нижне-волжья каждой из этногрупп «своей» (основного массива этноса) культуры, и, наконец, многовековые культурно-бытовые контакты послужили существенными признаками сложившейся на сегодняшний день синтетической музыкально-жанровой системы. Более того, этот мощный культурный симбиоз был воспринят музыкальной культурой соседних тюркских этногрупп, имеющих к моменту обоснования на Нижнем Поволжье свою, не менее сложную историко-генетическую основу.
Вокальный фольклор у астраханских татар к рубежу XX-XXI веков сохранен неравномерно. Функционирование песен, напевов декламационного типа, свадебных плачей, эпических жанров в исполнительской традиции одних сел и отсутствие их в других, выступает как фактор жанровой локализации. Ваимо-обогащение песенной традиции (одним из факторов которого является заключение браков между юношами и девушками разных сел), подводит к мысли о битрадиционности тех или иных песенных жанров. В данном случае носителем битрадиционности выступает именно женщина. Женщина чаще всего меняет место жительства, выходя замуж в соседнее село, нередко за представителя другой татарской группы (либо другой этнической группы), но сохраняет при этом в памяти и передает своим детям традиции своего села. Возникает преемственность поколений, в данном случае женского исполнительства и жанров песенной культуры (исключая эпический жанр хушаеаз, исполнение которого исторически связано с мужской традицией).
В сравнительном аспекте в инструментальном фольклоре развито как мужское исполнительство, так и женское, причем женское преобладает. Однако, вариативность и разнообразие репертуара присущи больше мужской практике. Исполнители песен известны в татарских селах, независимо от той или иной этнической группы, как ерчылар, жырчылар, (в юртовской культуре исполнители хушаеаза — шешеи, шайды [18, с. 7], у туркмен как жырчылар и багушчы-лар — от туркменского жанра багушлык, у ногайцев-карагашей — йыршы, джыршы). Все они отражают термин «петь», «песня» — жыр, джыр. У казахов наравне с термином жыр используется в том же значении термин олен. Соответственно певцов называют олен эйтуше, что дословно означает «сказитель песни». У туркмен распространен термин бакши, который помимо основного значения как шаман, предполагает еще одно - как исполнитель музыкального произведения, певец.
Вокальный фольклор в коніексте бытования
Ладовая организация татарской музыки всегда оставались в центре исследовательского внимания ее этномузыковедов. При этом основной упор делался на ангемитонную пентатонику в четырех разновидностях звукорядов, имевших наибольшее распространение в традиции татар, а также других народов Среднего Поволжья и Урала [78; 79; 98, с. 126-127]. Свойственная средневолжским татарам пентатоника с менталитетной связью с основным массивом этноса сохранилась как основа ладоинтонационного мышления и сопряглась в качестве одной из характерных ладовых форм в юр-товской и ногайско-карагашских вокально-инструментальных традициях. Вместе с тем, в традиции как юртовских татар, так и ногайцев-карагашей, равнозначное положение с ангемитоникой занимает гемитонная диатоника, свойственная преимущественно обрядовому пласту напевов и наигрышей.
Формульность раннего пласта напевов проявляется на уровне синтаксиса. Узкообъёмные лады состоят из малого числа тонов и имеют секундовую, терцовую или квартовую основу (c-d-f. c-es-f). Они встречаются, главным образом, в ранних по возникновению напевах: игровых, трудовых, в весенних поздравительных песнях шакирдов, в песнях вызывания дождя, в свадебных причетах. Композиционная единица песен вызывания дождя лаконична: это либо одно-стихивое построение, либо строфическая форма с четкой структурой (а+ а). Как для татарских, так и ногайско-карагашских весенних календарных песен, песен вызывания дождя характерны общие художественные принципы: повторы строк, вербальных формул, ключевых слов, .наделенных заклинательной функцией.
Объединяющей сферой юртовско-татарского, татарско-переселенческого и ногайско-карагашского песнетворчества являются жанры земледельческого календарного круга (трудовые припевки и весенние поздравительные песни шакирдов). Сходство ладоинтонационных структур обнаруживается на основе ин-тонем.
Напевы этих жанров ладовоузкообъёмны и состоят из трихордовых и тет-рахордовых интонем с-е-е, d-e-g; e-g-a, образованных путем сцепления. Опорные тоны напева определяются ритмической акцентуацией и могут смещаться с нижнего ладового устоя на другие. Например, весенние поздравительные песни шакирдов, исполняемые при обходе мальчиками дворов на юртовский праздник Амиль, имеют узкий диапазон, состоящий из трихорда с терцовой основой c-d-e, и завершаются на второй ступени. Вслед за нисходящим трихордовым оборотом в завершающих синтагмах в качестве стабильных звучат ключевые слова «Ша дивані», заключающие в себе заклинательный смысл, обращение к природе. При этом образуются ангемитонные лады «малого ступенного состава» (термин Л.В. Бражник). Согласно положению об устойчивости и равнозначи-мости в трихорде каждого звука, наблюдается переменность функций. Л.В. Бражник отмечает, что «в ангемитоннои трихордности сконцентрирована главная интонационная модель всей ангемитоннои ладовой системы» [30, с. 28]. Трихордовые интонемы ангемитоннои структуры широко представлены как в татарских, так и туркменских песенных жанрах. Согласно типологии Л.В. Бражник у всех групп татар Астраханской области встречаются следующие виды ангемитоники: c-d-e-g-a — терцсекстовый; c-e-f-g-h, c-es-f-g-b — терцсепто-вый; c-e-f-g-a — квартсекстовый. В результате сравнения татарских и туркменских вариантов «уличных» напевов, были обнаружены пересечения терцсек-стовой, терцсептовой и квартсекстовой вариантов ангемитоники, что, несомненно, обусловлено влиянием татар [см. приложение 1, пример 30].
Узкообъемные лады, в основе которых лежат трихорды и тетрахорды с равнозначно мелодически опорными тонами, характеризуют игровые песни уен кий. В напеве уен кий [см. приложение 1, пример 12] в двух полустроках напева реализуются две ладомелодические формулы: в первой полустроке мелодическое строение опирается на квинтовую интонему e-h с равнозначно опорными тонами е и а, во второй движение основано на поступенном восходящем ходе от нижнего тона d к квинтовому а с возвращением к нижней опоре лада.
Близость ладоинтонационных структур обнаруживается в игровых пенях юртовских татар и ногайцев-карагашей. В частности с игровой песней ногай-цев-карагашей «Сары бодай без шаштык». Общность интонем определяется единством звуковысотного остова с верхней опорой на квинтовом тоне g и нижней на основном ладовом тоне с, количеством повторов квинтового тона в середине интонемы, общей направленностью мелодического движения. Чёткое членение мелострофы, связанное с повторностью (аа bb) звуковысотных фор мул, выступает в качестве наддиалектного признака и вписывается в характеристику жанра игровых напевов.
М.Н. Нигмедзянов отмечает, что трихорд и тетрахорд встречаются «в качестве самостоятельных систем ... в обрядовых песнях и плачах — носителях древнейших традиций» [96, с. 105]. В свадебной традиции юртовских татар, но-гайцев-карагашей и туркмен особое место занимают плачи елау и песни проводов невесты, обнаруживающие музыкально-лексическое единство с календарными напевами. В примере № 7 узкообъемный лад плача невесты у татар «Атам, аналі, риза бул!» («Отец, мать, смилуйтесь!») имеет амбитус в пределах нисходящей квинты d-g и опирается на тетрахордовую интонему. Вторая инто-нема имеет нисходящую секундную основу d-d-c и утверждает IV ступень в качестве опорного тона лада, на котором как бы обрывается напев. В своих инто-немах5, краткоформульности, плачи близки плачам «Тан кучат» («ранний петух») татар-мишарей [96, с. 101].
В ладовой структуре мелострофы свадебных прощальных песен астраханских туркмен кыз озату преобладают лады в объеме кварты или квинты со второй варьированной ступенью и с шестой варьированной ступенью. Отметим, что интонемы со второй варьированной ступенью в объеме пентатоники, характерные для туркменского вокального пласта в целом, обнаруживают общность с ладовой структурой в татаро-юртовском и ногайско-карагашском жанре ху-шаваз.
В свадебную традицию всех этногрупп входят величальные песни, песни-пожелания и песни сватов кодалар жырлары. Те же жанры встречаются в песенной традиции средневолжских татар. Так, в сборниках татарских песен М.Н. Нигмедзянова и Р.Г. Исхаковой-Вамбы [99, с. 32; 63, с. 148-149], зафиксирована свадебная песня казанских татар и татар-мишарей «Начек кгтьдегез безгэ?», текст которой широко представлен в разных напевах свадебных фольклорных комплексов астраханских татар и туркмен. Песни сватов представляют собой общение двух сторон: жениха и невесты в двух свадебных блоках: в кияусый, когда сторона невесты приветствует поезд жениха, и в зур туй, когда свадьба проходит на стороне жениха [см. приложение 1, примеры 31, 32].
Феномен «фольклорного двуязычия» на примере музыкального фольклора юртовских татар и ногайцев-карагашей. Принципы сохранения и заимствования жанрово-стилевых компонентов на примере современной туркменской вокальной традиции
Таким образом, мы можем констатировать, что собственно юртовские и карагашские инструментальные наигрыши не имеют песенного источника, расслаиваются на приуроченный (свадебный) и неприуроченный пласты, пересекаются в уникальном жанре сазда солэйшу. В стилевых признаках наблюдаются следующие типологические явления: преобладание танцевального ритма с устойчивыми, типовыми ритмоформулами, узкообъемность амбитуса; в ладовой организации — равное соотношение гемитонных (диатонических) и ангемитонных (пентатонных) ладов в объёме сексты, квинты, октавы, образующихся посредством сцепления трихордовых (болынетерцовых либо малотецовых, квартовых) интонем. В интонационном словаре преобладают типовые формулы-интонемы. Из ангемитонных ладов выделим как наиболее распространенные следующие: малотерцсептовый: c-e-f-g-b (3-2-2-3); квартсекстовый: c-d-f-g-a (2-3-2-2); терцсекстовый: c-d-e-g-a (2-2-3-2).
Наигрыши, представляющие собой варианты заимствованных песенных мелодий средневолжских (прежде всего, казанских) татар, сохраняют характерные для первоисточников ладоинтонационные признаки, так же как и сами песни, влившиеся в юртовскую и карагашскую фольклорную традицию.
Сравнительный анализ вокально-инструментальных традиций астраханских татар и тюркских этнических групп групп обнаруживает сходство и общность жанров, стилистических признаков и исполнительских форм в зависимости от выполняемых в обряде функций, роли в социальной среде, традиционного мировоззрения и народной философии. Типологические характеристики вокальных и инструментальных пластов музыкального фольклора двух локальных этногрупп Астраханской области (татар и ногайцев-карагашей) позволяют выявить общие музыкально-стилевые признаки. К диалектным относятся интонационные и ладовые особенности раннетрадиционных стилей, а лады переходных и поздних мелодических стилей обнаруживают общность со средне-волжской (продуцирующей) песенной традицией. Общность стилевых признаков инструментального пласта, восприятие ногайско-карагашской традицией (наравне с юртовскими татарами) средневолжско-татарскую является несомненным доказательством упомянутого выше применительно к юртовско-карагашским этнокультурным взаимосвязям феномена «фольклорного двуязычия» (термин В.А. Лапина), когда «в формирующемся этнокультурном симбиозе сознание носителей традиции снимает оппозицию «свое — чужое» как этническое противопоставление...» [81, с. 31].
Как уже отмечалось выше, астраханские туркмены (потомки хивинских и мангышлакских), проживающие в трёх селах, каь и часть основного массива этноса, отличаются родоплеменными структурами. В частности, среди них представлены племена Гектай, Чалбар, Хуваныш, Бозодлси, Бурунджкк...» [119, с. 35; 120, с. 3]. Представители рода (ру) игдыров, проживающие в селе Атал Приволжского района, включающие в свою очередь еще пять подродов: Тефер, Гек, Кырк Морген, Колдалы и Мамыт, обнаруживают общность с некоторыми из многочисленных племён, утвердившихся на территории Туркменистана с XVII века [5, с. 154].
Культурные традиции астраханских туркмен являют собой тот пример, когда, находясь в иноэтничном окружении, этногрупьа сохраняет общие жанрово-стилевые характеристики своего этноса, впитывая при этом заимствованные традиции и отражая внешние межэтнические связи.
При этом немаловажную роль играют национальное самосознание, язык, обряды и верования собственного культурного наследия. В этом плане астраханские туркмены демонстрируют двойственную тенденцию. Сохраняя языковой диалект, присущий говорам туркмен Ставропольского края, в языковой словарь астраханских туркмен в определенной степени внедрились слова, заимствованные из татарского словаря, продиктованные необходимостью межъязыкового общения между туркменами и соседствующими юртовскими татарами. Замствование татарских слов продолжалось на уровне песенного репертуара. Вместе с тем отметим, что юртовские татары, в свою очередь, использовали в своём диалекте произношения, свойственные туркменским словам.
Проводя параллели между локальной культурой и культурой основного массива этноса, нельзя обойти современную традицию проведения арахичного обряда вызывания дождя садака. Данный обряд, проводимый ежегодно на территории с. Фунтово, обнаруживает параллели с одноименным обрядом, проводимым на территории современного Туркменистана [5, с. 154].
В то же время сравнительный анализ жанровых и стилевых компонентов вокального фольклора астраханских туркмен обнаруживает этнокультурное влияние астраханских (и, прежде всего юртовских) татар, находящихся в общей историко-культурной зоне и отражает ассимилятивные процессы, происходящие с астраханскими туркменами на протяжении последнего полувека. Вместе с тем, наблюдается сохранность локальных туркменских жанров с присущими для них конструктивными отличиями.
Ладовые структуры, входящие в важнейшие типологические характеристики туркменского музыкального фольклора, сохранены в вокальном пласте астраханских туркмен в жанре багуишык, свадебных напевах прощания невесты с родным домом и прощания матери невесты с дочерью. Отметим, что эти жанры целесообразно выделить в первую группу собственно турменской традиции, сохранившейся с момента основания туркмен на Нижнем Поволжье. В частности, в ладовой организации напевов этой группы сохраняются структуры с нисходящим пентахородом и тетрахородм со второй варьируемой ступенью [6, с. 45 46]: a-g-f-es-d; fis-g-f-e-e; а также с седьмой повышенной ступенью e-d-cis-b-а.
Для напевов жанра багуишык характерна сложная структура песенной строфы, продиктованная импровизационной природой напева и метрической нестабильностью. При этом в отличие от песен на напевы сагну, с использованием богатой орнаментики, в жанре багушлык вид внутрислоговых распевов минимален. Речитативно-интонируемый тип напева с варьируемым количеством слогов в полустрофах влияет на ритмику, следствием чего является ритмическая вариационность в пределах одного напева.
