Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I К ВОПРОСУ О ТИПОЛОГИИ ФОРМ ЭПИЧЕСКОГО ТВОРЧЕСТВА 12
1.1. Категории поэтики как инструмент классификации форм эпического творчества. Сравнительное литературоведе ние и историческая типология форм эпоса 12
1.2. Теория «общих мест» 29
1.3. Стадиальный подход к изучению временной организации в музыке и поэзии. Типология форм эпического творчества М. Г. Харлапа 44
ГЛАВА П ТРАДИЦИОННОЕ ИСКУССТВО АСТРАХАНСКИХ ТАТАР 69
2. 1. Этнический состав астраханских татар , 69
2.2. Музыкально-поэтическая традиция астраханских татар: жанровый состав и его этническая обусловленность 82
2.3. Эпическая традиция астраханских ногайцев: общая характеристика 99
ГЛАВА III ЭПИЧЕСКИЕ ЖАНРЫ НОГАЙСКИХ ТАТАР: ПОЭТИКА. ТИПОЛОГИЯ «ОБЩИХ МЕСТ» 109
3.1. Особенности поэтической композиции: темы и принципы их взаимодействия 109
3.2. Особенности мотивного развертывания тем. Система формул и повторов 16
ГЛАВА IV ОСОБЕННОСТИ ЭПИЧЕСКОГО ИНТОНИРОВАНИЯ В ТРАДИЦИИ АСТРАХАНСКИХ НОГАЙЦЕВ 177
4.1. Метрика - 177
4.2. Лад. Мелодика 191
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 203
ПРИМЕРЫ 205
ЛИТЕРАТУРА 218
- Категории поэтики как инструмент классификации форм эпического творчества. Сравнительное литературоведе ние и историческая типология форм эпоса
- Музыкально-поэтическая традиция астраханских татар: жанровый состав и его этническая обусловленность
- Особенности поэтической композиции: темы и принципы их взаимодействия
Введение к работе
Ситуация, когда современный исследователь сталкивается с практически неизвестной науке живой эпической традицией, достаточно необычна: казалось бы, трудно предположить, что на рубеже XX - XXI столетий в не столь отдаленном от академических центров регионе можно встретить еще не зафиксированные образцы эпоса, тем более в стране, где, начиная с 30-х гг. XX в., собирание фольклорных образцов эпической поэзии приняло едва ли не плановый характер. Между тем эпическая традиция татар Астраханской области - как, впрочем, и традиционная музыкально-поэтическая культура астраханских татар в целом - до сих пор предметом специального рассмотрения не становилась.
Публикации образцов музыкально-поэтического творчества астраханских татар, осуществленные за почти двухсотлетнюю историю татарской фольклористики, единичны. Первые нотные транскрипции народных мелодий, бытующих у татар Астраханской губернии, принадлежат учителю музыки астраханской гимназии И. В. Добровольскому и датируются 1816- 1817 годами. В его Азиатском музыкальном журнале опубликованы 6 напевов, три из которых автор обозначает как «песни астраханских татар», три - как «ногайские песни» {Добровольский, 1816-1817, тетради № 3, 5, тетрадь № 8). Сведения об информаторах, комментарии, жанровые обозначения, поэтические тексты в представленных образцах отсутствуют. Нотные записи отличаются известной схематичностью, мешающей судить о достоверности и точности расшифровок и создающей существенные сложности при определении интонационных, жанровых особенностей напевов и их этнической принадлежности.
Более развернутые исследования традиционной культуры астраханских татар были проведены этнографом-музыкантом, действительным членом Общества археологии, истории и этнографии при Казанском университете, офицером русском армии В. А. Мошковым. В его «Материалы для характеристики музыкального творчества инородцев Волжско-Камского края», собранные от низших чинов Варшавского военного округа и изданные в 1893 -1901 гг. Обществом археологии, истории и этнографии (Мошков, 1895, 1897, 1901), вошли около 30 мелодий и более 30 поэтических текстов, записанных от информаторов - выходцев из разных населенных пунктов Астраханской губернии (Красноярского, Царевского уездов, г. Астрахани, г. Царева). Каждый из образцов снабжен комментариями, содержащими сведения относительно его жанровых особенностей, места бытования и этнической принадлежности исполнителя; поэтические тексты дополнены подстрочными переводами на русский язык. В этнографическом очерке, сопровождающем нотные образцы, приводятся сведения об этногенезе, этническом составе, образе жизни оренбургских и астраханских ногайцев, указываются сходные моменты в языке и музыкальной культуре оренбургских ногайцев и «остальных татар» и отличия от них ногайцев астраханских.
В XX веке работа по собиранию музыкального фольклора астраханских татар была продолжена: в 1961 1962 гг. в Астраханской области были проведены полевые экспедиции сотрудниками Института языка и литературы имени Г. Ибрагимова Казанского филиала АН СССР М. Нигмедзяновым и И. Надировым. Отдельные музыкально-этнографические аудиозаписи были сделаны и Л. Арслановым, в период 1969 - 1978 гг. осуществлявшего в Астраханской области филологические исследования. Однако текстологический фонд образцов музыкально-поэтического творчества астраханских татар существенно пополнен не был: соответствующие материалы исчерпываются более чем немногочисленными публикациями, представленными в сборниках Нигмедзянова (см.: Нигмедзянов, 1970, № 210, 240, 241,245; Нигмедзянов, 1976, № 48, 65, 65а, 656, 178, 209, 209а, 215, 220-226) и работах Арсланова (Арсланов, 1991). Существенно при этом, что издания Нигмедзянова ограничены не только в количественном, но и в жанровом отношении — музыкально-поэтический фольклор астраханских татар представлен в них большей частью инструментальными танце вальными мелодиями (12 образцов из 16), дополненными наигрышем «разговора на сазе», колыбельной, лирической песнями и напевом хушаваза (без подтекстовки), в то время как публикации Аре ланова имеют чисто филологический характер и ставят своей задачей фиксацию поэтических текстов.
В целом число текстологических источников, представляющих музыкально-поэтическую традиционную культуру астраханских татар, насчитывает сегодня 50 с небольшим образцов; из них к эпической традиции астраханских ногайцев имеют отношение 4 напева и 12 поэтических текстов.
Отсутствие йотированных источников является препятствием для выявления особенностей музыкально-поэтической традиции татар региона: эта тема представлена лишь небольшим очерком Нигмедзянова, имеющим обзорный характер (Нигмедзянов, 1982, с. 116 119). Не является исключением и эпический компонент традиционной культуры: сведения об эпосе, бытующем у татар Астраханского края, фактически исчерпываются констатацией наименования одного из эпических жанров - хушаваза и не включают в себя сколько-нибудь развернутой его характеристики (см.: Нигмедзянов, 1982, с. И8 - 119). Вполне возможно, что одной из причин столь малого внимания к данной традиции послужило то, что она не соответствовала представлениям об эпосе, долгое время бытовавшим в отечественной науке, когда под эпосом подразумевались прежде всего героические сказания (с течением времени воззрения на эпос изменились, и в его сферу стал включаться значительно более широкий круг явлений). В числе причин, препятствовавших изучению эпической традиции астраханских татар, следует назвать и сложности языкового характера: астраханские ногайцы (а именно в их среде бытуют своеобразные формы эпоса) говорят на языке, который принято считать одним из нижневолжских диалектов татарского языка, существенно отличающимся от средневолжских татарских диалектов. Так или иначе, сбор, нотная фиксация и исследование материала, ставящего своей задачей изучение любого компонента традиционной музыкально-поэтической куль туры астраханских татар, выделенного по этническому или жанровому признаку, на сегодняшний день представляется более чем актуальным.
В настоящей работе объектом рассмотрения являются эпические жанры одной из этнических групп татар, проживающих на территории Астраханского края - ногайских татар. Цель исследования - целостная характеристика эпической традиции астраханских ногайцев, включающая в себя установление системы этнически характерных эпических жанров, выявление особенностей их бытования, анализ поэтических и музыкально-интонационных (ладомелодических, ритмических, композиционных) закономерностей, типологизацию. Поставленная цель определяет основные задачи исследования, важнейшими из которых являются: 1) определение места изучаемой эпической традиции в системе музыкально-поэтической традиционной культуры астраханских ногайцев и, шире, астраханских татар в целом; 2) установление жанровой структуры эпоса астраханских ногайцев; 3) характеристика его жанровых разновидностей с точки зрения этнической принадлежности; 4) рассмотрение специфики каждого из обозначенных жанров, осуществляемое как в аспекте структуры поэтического текста, так и с точки зрения особенностей его интонационной реализации; 5) раскрытие основных композиционных принципов развертывания бытующих у астраханских ногайцев эпических повествований; последнее предполагает 6) изучение многоуровневой системы стереотипов, определяющих строение поэтического и музыкального составляющих эпических образцов; 7) определение стадиальной принадлежности эпоса ногайских татар Астраханской области, его местоположения в эволюции форм эпического творчества и форм музыкального языка.
Методологической базой настоящей работы избран стадиальной подход к изучению явлений традиционной культуры, в литературоведении представленный в работах В. Жирмунского, Б. Путилова, П. Гринцера и других исследователей, в музыкознании - в трудах Э. Алексеева, М. Кондратьева, и, прежде всего, М. Харлапа. При анализе поэтики и структуры эпических поэтических текстов автор опирается на теорию «общих мест» Парри - Лорда, методика анализа которой убедительно продемонстрирована в работах М. Парри, А, Лорда, Дж. Т. Монроу, П. Гринцера, Б. Путилова, А. Куделина и др. Основные теоретические установки, принятые при анализе ладомелодических и ритмических закономерностей эпического интонирования, опираются на концепции ладовой и ритмической организации, изложенные в трудах X. Кушнарева, Т. Бершадской, Э. Алексеева, М. Харлапа, В. Холоповой, М. Кондратьева.
Материалом исследования послужили образцы, записанные автором настоящей работы в г, Астрахани и селах Приволжского, Наримановского, Началовского, Красноярского и Харабалинского районов Астраханской области в период с 1998 по 2000 г. Всего обследовано 15 деревень: Лапас Харабалинского района, Ясын-Сокан, Сеитовка, Растопуловка Красноярского района, Яксатово Началовского района, Килинчи, Три Протока, Татаробашмаковка Приволжского района, Курченко, Туркменка, Янго-Аскер, Линейное, Старая и Новая Кучерга-новка Наримановского района. Кроме того, в работе использованы аудиозаписи Л. Арсланова 1969 - 1978 годов, а также публикации В. Мошкова {Мошков, 1895, 1897, 1901). Все материалы в научный обиход вводятся впервые.
Несколько слов о структуре работы. Работа состоит из введения, четырех глав и заключения, снабжена библиографическим списком, включает в себя три приложения. Во введении определяется тема диссертации, обосновывается ее актуальность, определяются цели, задачи, материал исследования, обозначаются основные методологические позиции работы, дается краткий анализ освеще ния проблемы в существующей литературе.
В первой главе предпринимается попытка рассмотрения бытующих в отечественном и зарубежном эпосоведении концепций, в которых ставятся вопросы классификации и типологизации явлений эпического творчества. Наличие огромного количества взаимоисключающих точек зрения на проблемы типологизации эпоса требует от исследователя обозначить собственную позицию, в соответствии с которой он относит то или иное явление к сфере эпического. Еще большие проблемы возникают при попытке типологизации того или иного эпического образца - т. е. при попытке определить, какова его специфика и каким образом он соотносится с другими явлениями традиционного эпоса, в частности, уже известными науке. Все это вынуждает произвести краткий обзор присутствующих в исследовательской традиции (прежде всего отечественной этномузыковедческой и литературоведческой) точек зрения на эпос и его природу, а также внести ряд корректив в их некоторые положения и, в частности, в существующие типологические концепции.
Во второй главе освещается целый комплекс вопросов. Многокомпонент-ность этнического состава татар, проживающих на территории Астраханской области, потребовала рассмотреть некоторые вопросы, связанные с этногенезом их различных групп. Кроме того, учитывая скудость сведений о музыкальном фольклоре астраханских татар, мы сочли необходимым включить в работу обзор основных жанров их традиционной музыкально-поэтической культуры, бытующих в разноэтнической среде. Это естественно привело к необходимости рассмотреть и другие - не только эпические - жанры традиционного фольклора, что, однако, в аспекте проблематики настоящей работы представляется исключительно важным, поскольку дает возможность обрисовать контекст бытования собственно ногайского эпоса.
Третья и четвертая главы представляют собой анализ образцов эпоса астраханских ногайских татар. В соответствии со сложившейся исследовательской традицией рассмотрение образцов эпического творчества начинается с изучения поэтики и системы эпических формул и повторов (т. н. «общих мест). Данные задачи - присутствующие, как правило, в филологических исследованиях эпоса, - решаются в третьей главе, в то время как в четвертой основное внимание уделяется музыкальной составляющей эпического повествования — его метроритмической и ладоинтонационной организации. Необходимо оговорить, что целый ряд вопросов, обычно решаемых филологами средствами науки о языке, в настоящей работе помещен в музыковедческий раздел. Так, вопросы организации поэтического метра, ритмической структуры текста (звуковые повторы и рифмы) рассматриваются в тесной связи с проблемой организации музыкального времени в явлениях музыки устной традиции.
В Заключении исследовательской части работы производится суммарное изложение основных выводов и производится типологизация эпоса ногайских татар.
В приложениях к работе содержатся этнографические материалы. Приложение I представляет собой сборник йотированных образцов музыкально-поэтической традиции татар Астраханской области. В сборник включены разножанровые образцы традиционной культуры основных этнических групп татар, проживающих на территории края, а также бытующие в их среде иноэтни-ческие образцы фольклора. В основе классификации вошедшего в сборник материала лежит жанровый принцип, внутри жанровых групп деление материала корректируется его этнической принадлежностью. Материал располагается в сборнике в следующем порядке: образцы эпических жанров - хушавазы (№ 1 -20 - бесфабульные, № 21 - 24 - фабульные), жыры (№ 25 - 34), фрагменты героического эпоса (№ 35, 36 а, б), книжное пение, мунаджаты (№ 37 - 40), байты (№41 - 48); образцы обрядовых жанров (№ 49 - 53 - свадебные песни, № 54 -57 - гостевые песни); лирические песни - многослоговые (№ 58 - 68), коротко-сложные (№. 69 - 86); образцы инструментальных жанров - исполняемые на са зе (сазда сейлэшу — № 87аД свадебные наигрыши -№ 88а - 93, танцевальные наигрыши — № 94 - 96, песенные мелодии, исполняемые на сазе или домбре (№97а - 103). К сборнику прилагаются комментарии, в которых содержатся паспортные данные к напевам, а также алфавитный указатель и список информаторов. В Приложении II- предлагаются переводы ногайских эпических поэти Щ ческих текстов, вошедших в число образцов данного сборника. В Приложении III представлены этнографические экспедиционные фотоматериалы.
Автор настоящей работы считает своим долгом выразить признательность старшему научному сотруднику отдела искусствоведения ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ, старшему преподавателю Казанской государственной консерватории им. Н. Г. Жиганова Г. М. Макарову, под руководством которого был собран основной массив экспедиционно-полевых записей, а также доктору филологических наук, профессору Елабужского педагогического института Л. Ш. Арсланову за предоставленные материалы и помощь в редакти ровании и переводах ногайских поэтических текстов, кандидату филологиче ских наук, старшему научному сотруднику отдела народного творчества ИЯЛИ им. Г. Ибрагимова АН РТ Ф. В. Ахметовой-Урманче за редактирование ногайских и татарских поэтических текстов.
Категории поэтики как инструмент классификации форм эпического творчества. Сравнительное литературоведе ние и историческая типология форм эпоса
Сложившейся на сегодняшний день исследовательской традицией принято различать два основных подхода в трактовке термина «эпос». Более узкий ограничивается одним жанровым типом и подразумевает под эпосом героические богатырские сказания. Более широкий подход выделяет героический эпос в качестве классического и, наряду с ним, включает в орбиту эпического комплекс жанров, сопутствующих героическим повествованиям, а также генетически родственных им и относящихся к стадиям, предшествующей классической и сменяющей ее. Так, Ю. И. Смирнов пишет: «Все дело в том, что подразумевать под песенным эпосом. Когда имеется в виду только героический эпос (былины, юнацкие песни), для прочих жанров место в составе эпической традиции, естественно, не подразумевается. Но что этим достигается? Только то, что в общей повествовательной системе одинокие жанры-избранники не имеют ни жанров-предшественников, ни параллельно существующих и взаимодействующих жанров, ни жанров-преемников» {Смирнов, 1974, с. 94; цит. по: Кунанбаева, 1991, с. 83). С данной точкой зрения трудно не согласиться: именно широкий подход к эпосу представляется более плодотворным - он позволяет осмыслить эпические явления стадиально, проследить эволюцию их развития, выявить их типологическую преемственность. Не случайно именно широкий подход в понимании эпического принят в качестве базового во многих исследованиях ведущих специалистов в данной области (см.: Гринцер, 1974; Мелетинский, 1976; Путилов, 1988; Кунанбаева, 1982; Земгрвский, Кунанбаева, 1991; и др.). Множественность стадиальных форм эпоса, разнообразие жанров и типов эпического повествования образуют достаточно пеструю картину. Тем не менее, все это многообразие явлений, по мнению исследователей, обладает определенной типологической общностью, что позволяет свести их к одному роду художественного творчества. «В основе всякого эпоса лежит не только (а иногда не столько) сюжетика, сколько некое - прямое или иносказательное — послание, некое глобально важное для данного человеческого коллектива назидание, некий урок традиции» (Земцовский, Кунанбаева, 1991, с. 8). Югославский музыковед, академик Ц. Рихман подчеркивает, что «смысловая функция эпической песни состоит в обучении, воспитании, формировании характеров на примере прославленных героев» (цит. по: Земцовский, Кунанбаева, 1991 , с. 8 — 9). Данная традиция в определении сущности эпического восходит к концепции Гегеля, согласно которой при любом конкретном содержании эпические произведения «вводят содержание в сознание как должное для человека, как почетное, пристойное» (Гегель, 1958, с. 228; цит. по: Земцовский, Кунанбаева, 1991, с. 8). Таким образом, доминантой «эпического», позволяющей исследователям объединить все многообразие стадиально различных традиций и жанров в единый модус, выступает их особая содержательная направленность.
Подчеркивая, что второй - более широкий - подход к эпосу представляется значительно более плодотворным, нельзя не отметить существенного методологического недостатка, присутствующего в работах многих исследователей - прежде всего, изучающих эпические явления традиционных культур. Речь в данном случае идет об отождествлении эпоса как рода словесного творчества с эпосом - особым жанром (или, скорее, жанровой ассоциацией). Иначе говоря, нередко к явлениям эпической традиции исследователями относятся те жанры народного творчества, в которых присутствуют черты эпичности. Не случайными поэтому являются и частые обращения к Гегелю - к его определению родовых, сущностных признаков эпического. Заметим, однако, что само по себе усмотрение вычлененных Гегелем (точнее - Аристотелем и адаптированных Гегелем к понятийному аппарату эстетики немецкого романтизма) признаков эпического в каком-либо образце часто оказывается малопродуктивным при попытках типологизации изучаемого явления. Тот факт, что атрибутивные признаки эпического рода словесного творчества обязательно присутствуют в эпосе, не может быть подвергнут сомнению. Вместе с тем вряд ли будет справедливым обратное суждение, т.е. высказывание о том, что проявление черт эпичности в каком-либо образце словесного творчества неизбежно является типологическим признаком принадлежности этого образца к эпосу как особому жанру.
Эпический род - это категория теоретической поэтики, предложенная Аристотелем, различившем в словесном творчестве три возможных рода: эпос, лирику и драму. Важнейшим качеством эпоса, отличающим его от других родов, является нарративность: эпос (от др. гр. ЕТГОС; - слово) - это всегда повествование («Подражать в одном и том же и одному и тому же можно, рассказывая о событии, как о чем-то отдельном от себя, как это делает Гомер» - Аристотель, 1957,с. 45). В эпоху романтизма понимание родов литературы было предельно расширено: они начали мыслиться как типы художественного содержания. Так, Шеллинг усмотрел в эпосе проявление чистой необходимости, в лирике - бесконечности и свободы, а в драме - борьбу свободы и необходимости (цит. по: Хализев, 1999, с. 295). Гегель рассматривал эпос, лирику и драму сквозь призму категорий «субъект» и «объект»: объективность характеризует эпическую поэзию, напротив, лирика субъективна и, наконец, драматическая поэзия содержит оба эти начала. После статьи В. Г. Белинского «Разделение поэзии на роды и виды» (1841) «гегелевская концепция (и соответствующая терминология) укрепилась в отечественном литературоведении» (там же, с. 295).
Нетрудно заметить, что об эпосе как об особом жанре словесного творчества в данном случае речь не идет. Уместно согласиться с Е. В. Халшевым, который, говоря о причинах живучести более чем двухтысячелетие го разделения литературы на роды и виды, предлагает считать роды литературы типами речевой организации, которые представляют собой «надэлохальную реальность» {Хализев, там же). Заметим также, что то же самое тройственное разделение литературы на роды присутствует в теоретической поэтике Б. В. Томашевского, у которого между тем отсутствует термин «эпос». Ученый разделил все литературные жанры на драматические, лирические и повествовательные (см.: Тома-шевский, 1996, с. 206 — 259); от аристотелевского эпического рода остается его важнейшее качество - нарративность, которая может реализоваться в достаточно разнообразных формах - от новеллы и романа до поэмы, в том числе эпической1.
Итак, отождествление эпоса и эпичности приводит к полному размыванию границ эпоса как специфической жанровой ассоциации. Иначе говоря, определение того или иного образца как явления эпического творчества часто остается в рамках вкусовых предпочтений исследователя, который может усмотреть черты эпичности в сравнительно небольшом бытовом рассказе или же, напротив, отказать в наличии этих черт пространному повествованию. Заметим, что современная наука еще не выработала формальных признаков, согласно которым можно было бы с уверенностью говорить о принадлежности того или иного образца к сфере эпического, а не какого-либо другого песнетворчества. Вместе с тем вопрос, по каким признакам существующая исследовательская традиция выделяет различные типологические и жанровые разновидности эпоса, заслуживает специального рассмотрения.
Музыкально-поэтическая традиция астраханских татар: жанровый состав и его этническая обусловленность
Полиэтничность состава астраханских татар обусловливает многокомпо-нентность и неоднородность их музыкально-поэтической традиции. Каждая этническая труппа татар, живущих на территории Астраханской области, обладает своим комплексом традиционных жанров. Последний, однако, не мог развиваться изолированно: исторические и этнические процессы на территории края обусловливали возникновение контактов между культурами соседних народов, что приводило разноэтнические музыкально-поэтические диалекты к взаимодействию. Для каждой группы астраханских татар этот процесс проходил индивидуально, что, опять-таки, способствовало своеобразию характерных для нее народных песенных и инструментальных форм.
При рассмотрении современного состояния музыкально-поэтической традиции татар Астраханской области обнаруживается, что ее особенности в целом соответствуют закономерностям, определяющим соотношение этнических групп астраханских татар в общекультурном плане. Так, юртовские татары и татары, переселившиеся в Астраханский край из Волго-Камского региона, в хозяйственно-бытовом укладе жизни, в языке и других компонентах материальной и духовной культуры имеют много общего; карагаши же, напротив, живут обособленно, сохраняя отличия как от юртовцев, так и, особенно, от татар-переселенцев. Аналогичная ситуация наблюдается и в их музыкально-поэтической культуре. На сегодняшний день нельзя не признать тот факт, что традиционная музыка юртовцев и карагашеи - коренных групп тюркоязычного населения Астраханской области - имеет между собой едва ли не меньше общего, чем с традиционной музыкой татар-переселенцев. Это является, с одной стороны, свидетельством яркой диалектной специфики народной музыкально-поэтической культуры, характерной для коренных групп астраханских татар, с другой, отражает тенденцию к известному нивелированию, поглощению ее культурной традицией татар Волго-Камья. Следует сказать, однако, что последняя, будучи привезена в Астраханский край переселенцами, сама в свою очередь оказалась подвержена воздействию со стороны местного традиционного музыкально-поэтического «уклада», в результате чего ее особенности приобрели существенные отличия ют Волжско-Камского «оригинала».
Переходя к характеристике музыкально-поэтической традиционной культуры татар Астраханской области, в качестве основных ее составляющих выделим следующие компоненты: эпос, обрядовые жанры, лирические песни и жанры инструментальной музыки. Рассмотрим особенности их функционирования у различных этнических групп астраханских татар.
Эпос ногайских татар Астраханской области представлен двумя специфическими жанрами - хушавазом и жыром59. Если существование у астраханских ногайских татар жанра хушаваз - факт достаточно известный (см. с. 6 настоящей работы), то какие бы то ни было сведения о жанре жыр по отношению к их традиции в исследовательской литературе отсутствуют. Единственное упоминание о данном жанре принадлежит Арсланову и сделано им в устной форме во время беседы с автором настоящей работы.
Судя по публикациям Мошкова (Мошков, 1895, 1897, 1901) и по материалам экспедиционно-полевых исследований Арсланова, проводившихся трегь века назад — в начале 1970-х годов, раньше эпические жанры ногайских татар четко разделялись по своей принадлежности к культуре определенных этнических субформирований: хушаваз выступал как компонент традиционной культуры юртовских татар, жыр являлся образцом музыкально-поэтической тради ции карагашей. На сегодняшний день ситуация изменилась. Среди юртовцев живы воспоминания о былой славе их дедов и отцов - исполнителей хушавазов, но сейчас мастеров-сказителей среди них почти не осталось: в среде юртовских татар коренная эпическая традиция практически утрачена. В культуре карагашей, напротив, в настоящее время распространены оба жанра - собственный жыр и юртовскии хушаваз, причем заимствованность последнего для карагашей является фактом осознанным. Так, информатор-карагані один из спетых им хушавазов назвал «Кызан жыры», т. е. «Песня из Татаробашмаковки» - села, где проживают юртовские татары (см. № 6 Приложения I настоящей работы60). По мнению Арсланова, данный хушаваз может быть квалифицирован как типичный образец эпической традиции юртовской группы ногайских татар.
Различия между жанрами хушаваз и жыр для носителей традиции сегодня во многом стерлись, и обозначающие их термины нередко применяются как синонимы для обозначения одного явления. Определенные основания для подобного смещения жанров существуют: в современной культуре ногайских татар хушаваз и жыр стали близкими явлениями - бытуя в одной этнической среде, сходные по социально-прикладной предназначенности, они нередко входят в «репертуар» одного исполнителя и могут совершенно не различаться в музыкально-стилевом отношении (типичным, например, является исполнение различных в жанровом отношении повествовательных поэтических текстов на один напев). Вместе с тем данные жанры сохранили отчетливо дифференцирующие их признаки. Последние носят внемузыкальный характер и связаны с особенностями содержания и композиции поэтических текстов (подробная характеристика жанров хушаваз и жыр будет осуществлена ниже, в следующих разделах настоящей работы).
Как было отмечено, помимо хушавазов и жыров в числе эпических образ 60«Кызан» и «Татаробашмаковка» - соответственно, татарское и русское названия одного села. цо в, бытующих у ногайских татар Астраханской области, был зафиксирован фрагмент героического эпоса - «Казтуган батырнын, жыры» («Песня батыра Казтугана», № 35 Приложения I). Он был исполнен информатором-карагашем, пение осуществлялось по текстовой записи в тетради. «Песня батыра Казтугана» относится к ногайско-казахскому героическому эпосу и входит в обширный свод сказаний о сорока ногайских богатырях, отдельные поэмы которого образуют генеалогический цикл. Родоначальником богатырей считается золотоор-дынский временщик Идиге (Едигей). Батыр Казтуган является одним из действующих лиц поэмы о Муса-хане, вариант которой приводит В. М. Жирмунский (см.: Жирмунский, 1974, с. 397 - 399).
Казтуган, хан, по роду - туркмен, известный своим умом и храбростью, вместе с Муса-ханом, внуком (или правнуком) Идиге, управляли ногайцами. Они кочевали по берегам Идиля (Волги), имели обширные владения, богатые стада и мощное войско. Когда Муса-хану было 80 лет, он пожелал завладеть всеми берегами Волги и проживающими там народами и задумал отобрать у Казтугана его власть и земли. Но Казтуган, уверив его в своей силе и непобедимости, отговорил его от этого необдуманного шага. Он посоветовал Муса-хану пойти отомстить за отца Нуреддина калмыцкому хану Шынтемиру, отняв у него некогда принадлежавшие роду Идиге кочевья в низовьях Волги. Муса-хан послушался совета и последовал ему. Но прежде он переселил часть ногайского народа, недовольную пастбищами, в местность между Волгой и Яиком под названием Нарын (Нарынские пески по берегу Каспийского моря).
Особенности поэтической композиции: темы и принципы их взаимодействия
Поэтическую организацию этнически характерных эпических жанров коренных астраханских татар отличает наличие достаточно жесткой системы правил и ограничений. По сути, поэтические тексты хушавазов и жыров предстают как комплексы повторяющихся тем, как замкнутый набор значимых единиц, соединяемых друг с другом по определенным правилам и особым образом функционирующих. Типовая избирательность в формировании поэтической составляющей образцов данных жанров обнаруживается как в сфере содержания, так и в сфере средств выражения; она настолько высока, что позволяет составить словарь характерных тем, сюжетов, мотивов, ситуаций, конфликтов и т.д., т. е. выявить своего рода «языковой инвентарь» представленных в хушавазах и жырах эпических повествований.
Выделяя опору на строгую систему инвариантных категорий как общий принцип реализации художественных задач, в равной степени присущую всем эпическим жанрам астраханских татар, следует отметить, что хушаваз и жыр при этом отличает своя мера возможностей, свои пределы отбора материала. Рассмотрим с данной точки зрения каждую из жанровых разновидностей изучаемой эпической традиции.
Хушаваз Хушавазы астраханских татар по содержательным особенностям поэтиче ского текста можно разделить на две разновидности — фабульные и бесфабульные (дескриптивно-дидактические)74. Последние при этом следует определить как более характерные75 - лишь в трех хушавазах из двадцати одного, представленных в Приложении I настоящей работы, поэтический текст организован по законам фабульного повествования.
Одна из самых очевидных особенностей бесфабульных хушавазов - наличие повторяющихся ситуаций и описаний, которые в литературоведческой традиции, ориентированной на изучение эпических жанров, вслед за Парри и Лордом принято называть «темами». «Тема может быть определена, - писал Лорд, -как повторяющийся элемент повествования или описания в традиционной устной поэзии. Ее не связывают, подобно тому, как связывают формулу, метрические условия, и потому она не сводима к буквальным, дословным повторам... Строго говоря, мы не можем назвать событие, ситуацию или описание в поэзии темой, пока не найдем их хотя бы дважды использованными» (Lord A. The Singer of Tales New York, 1968, p. 73. Цит. по: Гринцер, 1978, с. 17)76. К числу постоянных тем хушавазов, многократно использованных в их текстах, относятся описания пира (чаще всего свадебного), процесса обучения мастерству повествования и самого повествования певца, наставления старшего, рассказ о своем народе и родном крае. Трактовка одной и той же темы в различных хушавазах не предполагает - хотя и не исключает - буквальных совпадений. Характерная для преломления сходных тем вариативность определяет возможность значительных лексических и стилистических расхождений - общность тем определяется не «фиксированным набором слов», но особой «группировкой идей» (Lord A. The Singer of Tales New York, 1968, p. 69. Цит. по: Гринцер, 1978, с. 19). Приведенные ниже цитаты представляют собой внутренне цельные фрагменты поэтических текстов хушавазов, выделенные по принципу вычленения тематически повторяющихся элементов эпической композиции.
Если соберется свадьба, С весельем погуляем; Пока в этом мире ходим, Проведем время с радостью.
(«Ал тьщняныз, жамагат, суйлэсен ага белгэнен»,
№ 1 Приложения I)
Рады вашему приходу, сваты,
Пусть счастливой будет свадьба;
Мы вас так ждали-ждали,
Высматривая вас, у нас даже шеи вытянулись.
С какого бы края ни приехали, С какой бы стороны, Когда сваты приезжают в деревню, Народ радуется всей душой. Если придет весть об их прибытии, Все выйдут навстречу.
Посмотреть встречу сватов
Все выбежали.
Сват пришел не просто так,
А со своими намерениями:
Объединить двух молодых, желание которых Вместе быть.
Пусть место ваше сулит вам благополучие,
Путь ваш (букв.: ноги ваши) пусть будет добрым,
Лучше вас никого нет,
Вы будете гостями нашего края.
С древности, по обычаю, приходили
[певцы на свадьбу - Н. Г.], Поднимали настроение; Пожелаем, чтобы две юные жизни Объединились в один союз.
Все сидящие здесь, Давайте возьмем рюмки, Наполним себя кушаниями, Опустошим скатерть. Когда придет время, Будем слушать сватов.
