Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Психосемантическая концепция понимания
1.1 Психологический и лингвистический анализ значения слова 9
1.2 «Значение» и «личностный смысл» в контексте проблемы понимания
1.3 Проблема языковой личности и речевая деятельность в исследованиях отечественной и зарубежной психолингвистики 21
1.4 Исследование личностных качеств в аспекте проблемы психологии девиантного поведения 31
Глава Экспериментальное исследование особенностей понимания и толкования эмоционально значимых качеств личности с девиантными формами поведения 40
2.1 Исследование лексико-семантических показателей тревоги, агрессии, депрессии в дефинициях испытуемых 41
2.2 Выделение лексико-семантических вариантов в индивидуальных дефинициях испытуемых 58
2.3 Исследование степени близости понимания эмоционально-значимых качеств в оценках лицами с девиантными формами поведения 72
3 Понимание эмоционально-значимых качеств испытуемых в соотнесении с их индивидуальными характеристиками личности 97
Заключение 130
Библиография 132
Приложения 140
- Психологический и лингвистический анализ значения слова
- «Значение» и «личностный смысл» в контексте проблемы понимания
- Исследование лексико-семантических показателей тревоги, агрессии, депрессии в дефинициях испытуемых
- Выделение лексико-семантических вариантов в индивидуальных дефинициях испытуемых
Введение к работе
АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Изучение смысловых структур, отражения в речи эмоционального состояния человека, индивидуально-личностных особенностей является задачей важной в как в теоретическом, так и прикладном планах (Е.Ю.Артемьева, 1980; И.А.Виноградова, 1987; СП Елшанский, 1999; Е.О.Е.Ефремова, 1989; А.Ш.Тхостов, 1984). В практике часто возникает потребность в диагностике состояния человека по получаемой от него речевой продукции. Установление закономерностей отношений между речевым содержанием и индивидуально-психологическими особенностями личности открывает возможности в дифференциальной диагностике и позволяет прогнозировать поведение людей в определенных ситуациях в норме и патологии (В.П.Белянин, 1997;Л.Готшалк, Г.Глезер, 1961; В.Д.Менделевич, 2001).
Несмотря на обилие арсенала диагностических методик, исследующих речевую продукцию, зачастую единственным диагностическим материалом являются тесты и собеседования. Они скорее констатируют наличие нарушения смысла высказывания вне их отношения к конкретному содержанию прошлого опыта человека и демонстрируют в большей степени его металингвистические операции, чем не навязанные ему привычные высказывания.
Между тем, крупнейший лингвист XX века Р.Якобсон, подчеркивая чрезвычайную эффективность использования материала, поставляемого патологией речи, указывал на необходимость иметь образцы спонтанной свободной речи, которые позволили бы «включить в научный анализ не только общее и типичное, но и единичное, уникальное в личности человека» (Ю.М.Забродин, В.И.Похилько, 1987).
Анализ литературных источников показал, что недостаточно исследованной оказалась область, связанная с особенностями проявления в речи эмоциональных состояний и личностных особенностей у больных шизофренией, наркоманией и больных с невротическими расстройствами.
Данная тема исследования имеет особую значимость и в связи с тем, что невротические расстройства, шизофрения, наркомания относятся к формам девиантного поведения, в формировании и оформлении которых важную роль играют личностные свойства и тип психологического конфликта. Особенностями эмоциональной сферы пациентов часто становятся такие личностные качества как зависть, ревность, агрессивность, ощущение своей никчемности, повышенная самокритичность, гиперсензитивность с ощущением небезопасности. Нередко пациенты демонстрируют неспособность распознать и идентифицировать переживаемые ими внутренние чувства, что приводит к неумению управлять своими аффектами, поддерживать здоровые отношения с окружающими, а также адаптивно изменять и контролировать свое поведение (В.Д.Менделевич, 2001; Э.Сэбшин, 2000; Э.ДДанзян, 2000). Этим обусловлено увеличение суицидальных попыток, возрастание уровня одиночества, невротизации, распространение наркомании уподобляют эпидемии. Последнее требует увеличения внимания к диагностике больного, при этом речевая продукция выступает в качестве «проективного» материала, поскольку даже в небольшом по объему тексте можно увидеть «глубинные душевные процессы и скрытые мотивы поведения» (З.Фрейд, 1990). Анализ речевого содержания позволяет обнаружить скрытые симптомы, начало болезни, а также проблемы в аффективной сфере, в межличностных отношениях, в самооценке и в способности позаботиться о себе.
Поэтому важным представляется изучение понимания и толкования эмоционально значимых качеств личности лицами с девиантными формами поведения. Качества, с помощью которых ведется описание личности, составляют неотъемлемую часть языкового и культурологического инструментария людей при оценке как других, так и самих себя. С их помощью описываются и характеризуются возможности человека, с ними связаны экспектации определенного поведения.
Существенными предпосылками в определении направлений настоящей работы явились исследования особенностей речи больных шизофренией, маниакально-депрессивным психозом, (Б.В.Зейгарник,1982; В.П.Критская 1997, А.Р.Лурия 1975; Т.К.Мелешко 1997; Ю.Ф.Поляков, 1985), нарушений смысловой сферы при психопатиях (В.А. Иванников, 1998) и выделение семантических характеристик депрессии и шизофрении (Е.Ю.Артемьева, 1980). Большое значение для изучения факторов, влияющих на формирование понимания некоторых эмоционально значимых качеств личности, имели результаты исследований психологии девиантного поведения (Б.С.Братусь, 1987; В.Д.Менделевич, 2001; С.В.Петрушин, 1999; Е.Т.Соколова, 1999)
При рассмотрении вопроса о методах диагностики речи, анализа понимания индивидом качеств личности учитывались результаты исследования по соотношению смысла и значения слов (смысл как общее поле значений), построению семантических рядов (Е.Ю.Артемьева, 1980; В.И.Батов, 1987 И.А.Зимняя, 1997; А.Н.Леонтьев, 1973; А.А.Леонтьев, 1992, В.Ф.Петренко, 1987).
Однако, при всем разнообразии подходов к анализу психологии девиантного поведения, вопрос о влиянии индивидуальных особенностей человека на понимание базисных личностных качеств и их свободную интерпретацию не были предметом специального рассмотрения. Наличие этой проблемы определило цель исследования - выявить особенности понимания, специфику и закономерности толкований ряда личностных качеств лицами с девиантными формами поведения.
Объект исследования: понимание и толкование людьми эмоционально значимых качеств личности.
Предметом исследования являются особенности понимания и толкования качеств личности лицами с девиантными формами поведения.
Гипотеза исследования: Понимание и толкование эмоционально значимых качеств личности лицами с девиантными формами поведения неоднозначно и коррелирует с клиническими психопатологическими особенностями. При вербальном определении качеств личности выбор лексико-семантических вариантов детерминирован особенностями девиации поведения. Выдвинутая в ходе теоретического анализа объекта и предмета гипотеза проверялась при помощи решения ряда взаимосвязанных задач:
1. Выявить лексико-семантические показатели речи, отражающие клинические особенности больных при шизофрении, невротических расстройствах и наркомании.
2. Экспериментально изучить индивидуально-психологические характеристики испытуемых.
3. Соотнести особенности понимания и толкования качеств личности с индивидуально-психологическими характеристиками испытуемых.
4. Исследовать связь семантической концепции понимания эмоционально значимых качеств личности с психопатологическими особенностями у больных шизофренией, с невротическими расстройствами и наркоманией.
Методологической основой работы явились системно-деятельностный подход к анализу личности (К.А. Абульханова-Славская, А.Н. Леонтьев, Б.Ф. Ломов, Л.М. Попов), принцип диалектического единства личностного и общественного, индивидуального и социального (Л.И. Анцыферова, С.Л. Рубинштейн, Р.Х. Шакуров), культурно-историческая концепция Л.С. Выготского.
Теоретическую основу исследования составили концепция девиантного поведения (В.Д. Менделевич, Е.Г. Соколова, Е.П. Чечельницкая), в зарубежной психологии концепции личности ( А. Маслоу, Р. Мэй, К. Роджерс, Ф. Риман, К. Хорни), концепция о роли базисных личностных свойств при формировании психопатологических проявлений (Б.Д. Карвасарский, Ф.С. Сафуанов, Л.Н.Собчик ), концепции речевой деятельности (Л.С.
Выготский, Н.И. Жинкин, А.А. Залевская, А.А. Леонтьев, А.Н. Леонтьев), значения слова как достояния индивида (Е.Ю. Артемьева, И.Н. Горелов), семантическая концепция понимания М.И. Бахтин, В.Н. Волошинов, А.Л. Никифоров, СИ. Розум, А.А.Потебня), концепция семантического пространства как операционального анализа индивидуальной системы значений (В.Ф. Петренко), концепция семантического пространства психических состояний (А.О. Прохоров, Д.А. Прохорова).
Научная новизна:
1. Впервые описаны и проанализированы особенности понимания и толкования эмоционально значимых качеств личности лицами с девиантными формами поведения и психопатологическими расстройствами.
2. Выявлены семантические компоненты, связанные с описанием эмоциональных состояний, обнаружен «основной» синонимический ряд переживаний при подозрительности, зависти, ревности, агрессивности.
3. Разработана оригинальная анкета сбора и анализа определений качеств личности. Она основана на принципе произвольных формулировок относительно значения качеств, что позволило рассматривать речевые высказывания как «личностные конструкты», отражающие жизненные ориентации человека.
Теоретическая значимость. Уточнена и дополнена модель понимания и толкования качеств личности, которая включает, помимо известных (мотив и способ поведения), такие признаки, как: ситуацию проявления качества, его функцию, личную значимость качества, смысловые категории (времени, состояния, признака). Показано, что вербальные толкования качеств личности зависят от индивидуально-психологических характеристик человека, а особенности психических заболеваний находят своё отражение в содержательной стороне определений. Установлено, что семантический уровень исследования речи является проективным.
Практическая ценность: определяется возможностью дифференцировать различные типы поведенческих девиаций, прогнозировать поведение больных в определенных ситуациях, осуществлять психокоррекционное воздействие.
Этапы исследования: диссертационное исследование проводилось в три этапа. Первый этап (1998-1999гг.) включал анализ философской, лингвистической и психологической литературы по теме исследования, изучение проблемы и формулировку теоретических положений, требующих экспериментального исследования. На втором этапе (1999-2000 гг.) была проведена основная экспериментальная работа. На третьем этапе (2000-2001 гг.) была завершена экспериментальная часть работы, проведена математическая обработка, осмысление и интерпретация результатов, осуществлено литературное и техническое оформление диссертации. Апробация работы. Основные результаты исследования докладывались на Межрегиональном научно-практическом Симпозиуме «Наркозависимость: профилактика, лечение, реабилитация» (Казань, 2000), на заседании кафедры общей и медицинской психологии Казанского государственного медицинского университета, на научно-практической конференции «В.М. Бехтерев и современная психология, психотерапия» (Казань, 2001). Материалы работы используются в курсе «Психолингвистика» для студентов Казанского государственного педагогического университета. Полученные результаты исследования позволили разработать психолингвистическую программу анализа текста, которая применяется Федеральной службой безопасности г.Казани при проведении психолингвистической экспертизы. На защиту выносятся следующие положения:
1. Особенности понимания, интерпретация смысла эмоционально-значимых качеств личности зависят от клинических особенностей испытуемых.
2. Выбор лексико-семантических вариантов детерминирован особенностями девиации поведения.
3. Понимание и толкование личностных качеств представляет собой личностную интерпретацию действительности. Субъективный опыт личности является единой детерминантой семантики понимания и в норме, и при патологии.
4. Разработанная оригинальная анкета, в основу которой положен принцип сбора свободных формулировок, позволяет анализировать особенности толкований индивидуального понимания личностных качеств, и предопределяет максимальную выраженность индивидуально-психологических характеристик человека. Речевые высказывания выступают в качестве «проективного» материала, аналогично рисуночным, цветовым и другим, используемым в психологической практике, проективным методикам.
МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
В исследуемую группу включались пациенты в возрасте от 17 до 45 лет, находившиеся на стационарном лечении в психиатрической больнице г. Казани и проходящие реабилитацию в центре для лиц с наркотической зависимостью «Надежда» с верифицированным диагнозом «героиновая наркомания», периодом употребления наркотиков не менее одного года. Из них 50 больных шизофренией (без острой психопатологической симптоматики, без грубого эмоционального и интеллектуального дефекта, а также без выраженных нарушений мышления), 50 человек с невротическими расстройствами, группа наркозависимых - 50 человек. Контрольную группу составили здоровые люди - 50 человек: врачи, инженеры, студенты, преподаватели в возрасте от 17 до 45 лет. (всего 200 человек)
Для изучения индивидуально- психологических характеристик испытуемых был необходим «многосторонний портрет» человека, включающий такие структурные компоненты личности, как: самооценка, стиль межличностного поведения, черты характера, ведущие потребности, возможный тип дезадаптации, наличие психических отклонений, фон настроения. Поэтому в качестве адекватных методов исследования личностных особенностей испытуемых с девиантными формами поведения использовались СМОЛ (адаптированный и модифицированный вариант MMPI), метод цветовых выборов (тест Люшера), метод портретных выборов Сонди-Собчик. Речевые высказывания исследовались с помощью метода семантического дифференциала Осгуда, контент-шкал Готшалка-Глейзера.
Для выполнения поставленных задач были использованы специально разработанные анкеты, ("Подозрительность - это", "Зависть - это", "Ревность -это", "Агрессивность - это", "Любовь - это"). В основу анкет был положен принцип свободных формулировок, что создавало предпосылки для анализа особенностей толкований индивидуального понимания личностных качеств и позволило дифференцировать различные типы поведенческих девиаций.
Наряду с количественным анализом эмпирических данных осуществлялся качественный анализ экспериментальных результатов.
Применялись методы математической статистики (для определения достоверности различий средних значений показателя между выборками был использован t-критерий Стьюдента, критерий Фишера, коэффициент линейной корреляции Пирсона).
СТРУКТУРА И ОБЪЕМ ДИССЕРТАЦИИ
Диссертация состоит из введения, двух глав, выводов, заключения и приложений. Библиография содержит 176 наименований, из которых 151 - на русском языке и 25 - на иностранных языках. Содержание диссертации изложено на страницах. Работа проиллюстрирована 16 таблицами и 4 рисунками.
Психологический и лингвистический анализ значения слова
В процессе анализа литературных источников мы обращали внимание на исследования, посвященные вопросам многозначности языка, проблемам связи смысла и значения слова, построения семантических рядов, поскольку это имело отношение к оригинальной анкете, положенной в основу исследования.
Анализ литературных источников обнаружил многообразие
концепций и теорий значения, которые разрабатываются философами, лингвистами и психолингвистами. В каждой из названных наук нет единства мнений, картина по данной проблеме оказалась пестрой и противоречивой, а также на сегодняшний день отсутствует единая общепринятая дефиниция того, что следует понимать под значением этого слова.
Тем не менее, представилось возможным взять ключевые понятия, выступающие как стержневые в подходе проблем значения (хотя в рамках одного и того же подхода могут фигурировать теории значения, которые на первый взгляд кажутся весьма различающимися). В первую очередь интересовал подход к значению способный объяснить "что знает человек, когда он знает значение слова" (по А.А.Залевской, 1999), какие стратегии использовались при поиске слова в памяти, при понимании речевого сообщения, коммуникации. Иначе говоря, мы обращали внимание на подходы к трактовке значения слова как достояния индивида.
Психолингвистика определяла слово (лексему) как единицу лексического уровня языковой структуры. Оно отвлеченный, но действенный образец, который определял производство слова в речи. Это нечто абстрактное, но проявляющееся в конкретном. Слово обозначало вещи, слово выделяло признаки, действия, отношения. Слово объединяло объекты в известные системы, кодировало наш опыт (А.Р.Лурия, 1938). Основная функция слова - предметная отнесенность (Л.С.Выготский, 1960).Но было бы неверным считать, что у слова номинативная функция. Смысловая (семантическая) структура слова гораздо сложнее, и исследование смысловой структуры требует гораздо более широкого подхода. Заметим, что психолингвисты единодушны в том, что всякое слово многозначно и полисемично (Л.С. Выготский 1960, А.Р. Лурия 1972).
Слово не имело однозначного, постоянного, "денатотивного" значения, оно характеризовалось переходом к "коннотативному" смыслу, т.е. к индивидуальным связям слова. С.Л.Удовик (1997) обращал внимание на то, что слова означают то, что они обозначают сами по себе. Н.Ф.Калина (1997), рассматривая семиотические аспекты психотерапии, заострила внимание на том, что коннотации или дополнительные ассоциативные значения, эмоциональные или ценностные смыслы отдельных слов и выражений пронизывают всю систему языка. Они являются носителями субъективного начала. Психотерапевт, замечает Н.Ф.Калина, фиксировал значения высказываний клиента, но смысл их он понимал через анализ ассоциаций. По определению Б.Ф.Ломова (1974) "ассоциации - это психическая реальность, и их исследование столь же важно, как и исследование других реальностей".
Слова — это закрепленный в звуке смысл; они, как правило, что-то обозначали реально существующее; это символы различных явлений. Они очень удобны в процессе общения, так как можно обмениваться этими символами вместо реальных вещей (Ф.Фанч,1997).
Понимание языкового значения как отражательной, психической сущности утвердилось в период господства логического и психологического направлений в языкознании, когда значение слова приравнивалось или к понятию, или к представлению. Позднее в содержании значения, кроме понятий и представлений, стали включать также экспрессивные оттенки, эмоциональную окраску, различные ассоциативные компоненты.
В таких случаях значение уже не отождествлялось с понятием или представлением, а рассматривалось как сложная психическая сущность, в которой выражались мышление, чувства и воля человека. (И.А.Зимняя,1984).
Значение слова - «единство обобщения и общения, коммуникации и мышления» (Л.С.Выготский, 1982), «не пассивное отражение самого по себе(как «вещи в себе»)вне практически-действенного отношения к нему человека. Значение слова, отражающее предмет, определяется функцией этого предмета в системе человеческой деятельности и, значит, реальными действенными общественными взаимоотношениями людей, в которые включен предмет. Мы познаем значение предмета, оформляемое в слове, воздействуя на предмет и выявляя его функцию в системе нашей деятельности» (С.Л.Рубинштейн, 1940)
По мнению Н.И.Жинкина (1982) значение слова выражало сходство обозначаемых словом объектов, оно изменяется в границах этого сходства. Например, значение слова "собака" изменялось лишь в тех границах, в каких меняются признаки самих "собак" в объективной действительности. Значение уточнялось множеством, о котором в данном случае идет речь. Действие, которое выполняет объект, относилось к числу признаков объекта и входило в его значение. Значение слов зависело от исполнителей других ролей гносеологической структуры (Н.И.Жинкин, 1982).
В психолингвистике выделили несколько подходов к значению слова, которые можно отнести к числу исследований специфики значения как достояния индивида. 1. Ассоциативный подход. А.А.Залевская (1999) предположила, что понятие ассоциативного значения сформировалось в ходе поисков специфической внутренней структуры, глубинной модели связей и отношений, которая складывается у человека через речь и мышление, лежит в основе "когнитивной организации" его многостороннего опыта и может быть обнаружена через анализ ассоциативных связей слова.
В книге Дж.Диза "Структура ассоциаций в языке и мысли был обобщен и теоретически осмыслен обширный опыт экспериментальных исследований ассоциативного, а также и категориального значения, которое проявлялось при свободном воспроизведении слов через объединение их испытуемыми в семантически или тематические связанные группы ("кластеры"). Такие исследования, первоначально проводившиеся У.Баусфилдом (1978), ныне трактуются как очень важные для понимания природы когнитивной структуры человека и для отработки методов когнитивной психологии. Книгу Дж.Диза сопровождает "Ассоциативный словарь", который он называет когнитивным словарем особого рода, способным показать, каким образом "мысль отражается на языке". Ассоциативный подход к значению в свое время получил высокую оценку со стороны А.А.Леонтьева, отметившего, что выделенные методом Дж.Диза факторы легко интерпретируются содержательно, как семантические компоненты слов, а это могло служить одним из доказательств принципиального единства психологической природы семантических и ассоциативных характеристик слов.
2. Параметрический подход к значению слова.
При выделении параметрического подхода к исследованию значения подразумевалось акцентирование внимания на том, что для носителя языка значение слова не является монолитным. Оно может быть было разложено на ряд составляющих, степень выраженности которых поддается количественному измерению. Оформление этого направления изысканий в области значения связано с именем Чарльза Осгуда, разработавшего со своими коллегами метод семантического дифференциала (СД), широко применяющийся с разными целями и описанный во множестве публикаций. Ч.Осгуд (1952) неоднократно указывал на то, что метод СД измерял коннотативное значение слова, а оно может быть описано через локацию в рамках некоторого пространства, характеризующегося тремя основными параметрами, которые соответствуют трем независимым факторам: оценки, силы и активности. Положение в таком пространстве выявлялось посредством факторного анализа. Но многие исследователи ограничиваются применением лишь начального этапа работы по этой методике, предпринимая шкалирование по ряду параметров, что позволяет получить количественные показатели по параметрам конкретности, образности, эмоциональности и т.д., а это выходит за рамки коннотативного значения и в разных аспектах
«Значение» и «личностный смысл» в контексте проблемы понимания
Одной из задач настоящего исследования являлся анализ степени вариативности понимания одних и тех же эмоционально значимых качеств личности разными людьми. Вследствие этого в теоретическую основу нашего исследования легла семантическая концепция понимания.
Понятийный тандем "значение - смысл", заимствованный из наук о языке, был осмыслен в психологии несколько иначе, получил другое содержательное наполнение. Деятельностным подходом в психологии было внесено принципиально новое утверждение: чтобы понять жизнь сознания, надо выйти за его пределы, обратившись к контексту реальной жизни субъекта. Интересен теоретический анализ соотношения значения и личностного смысла в контексте проблемы понимания. Эти два образования не противопоставляются друг другу, а напротив, имеют одну смысловую природу.
Последовательное расширение круга вопросов семантики обусловило подход к проблеме значения (смысла) знаковых выражений как проблеме их понимания. Более того, в современных семантических исследованиях отражается отчетливое осознание того, что лингвистическое изучение значения языковых выражений предполагает расширение прежних границ объекта лингвистики и обращение к закономерностям познавательного акта в целом, включающего восприятие, понимание, обобщение, заключение и т.д.
И.Н.Горелов (1997) рассматривал понимание как не пассивное механическое движение от значения к смыслу. Понимание - сложный целостный психологический процесс. Начинался он с поиска общей мысли высказывания, в котором имеют значение предвосхищение и установка, возникающие в языковом сознании индивида. Поэтому, «как ни тесно связан язык с личностью говорящего, как ни естественно возникает он в устах человека вследствие требований личного психического развития, тем не менее, назначение языка побуждать в уме слушающего те же представления, которые вызвали звук слова из уст говорящего. Говорящий и слушающий, занятые общим делом, вместе работают над образованием смысла. Людей сближает нужда понимать друг друга» (М.А.Тулов, 1934).
Не занимаясь специально вопросами понимания как процесса, многие более частные факторы отмечали в своих трудах Л.П.Якубинский (1954), Г.Пауль (1954), Ш.Балли (1972), Л.В.Щерба (1979), А.Гардинер (1982), В.Н.Волошинов (1980) и др.
Так, Г.Пауль (1954) утверждал, что понимание определяется степенью сходства конкретных представлений в сознании говорящего и слушателя, общностью их прошлого опыта, и обозначает эти факторы как "согласие психического состояния индивидов", от которого зависит переход узуального значения языковых единиц в окказиональное.
Изучение фактов речи неизбежно ведет исследователя к анализу факторов, обусловливающих ее понимание. Ш.Балли, обращаясь к проблемам французской стилистики, показал необходимость многофакторного анализа языковых выражений. Тезис о том, что "речь, как социальное явление, может выразить из всего духовного мира индивидуума лишь то, что доступно пониманию других" (Ш.Балли, 1961), лежало в основе последующих рассуждений Ш.Балли о роли побуждений, потребностей, целей, социальных условий в процессе функционирования языка в обществе.
На сложность проблемы понимания и актуальность ее исследования указывал Л.В.Щерба (1974).
И.А.Зимняя (1976) понимание рассматривала как промежуточный или окончательный результат процесса осмысления. В том же смысле о понимании как о промежуточном и окончательном результатах говорил А.Р.Лурия(1975).
Большинство исследователей, ссылаясь на патриарха теории лингвистической относительности, понимавшего язык как деятельность, -В.Гумбольдта считали, что всякое понимание есть непонимание. В,Гумбольдт сделал предположение об активности процесса понимания. Последовательное развитие идеи об активности понимания нашла свое отражение в трудах А.А.Потебни (1978).Введя понятие апперцепции А.А.Потебня акцентировал внимание на взаимодействии воспринимаемых представлений с представлениями, которыми располагает слушающий.
"...При понимании мысль говорящего не передается слушающему, но последний, понимая слово, создает свою мысль, занимающую в системе установленной языком, место, сходное с местом мысли говорящего. Понимание в смысле тождества мысли есть иллюзия" - полагает А.А.Потебня (1978).
Проблемой понимания занимались несколько научных дисциплин -психология, лингвистика, семиотика. Адекватной методологической основой ее изучения явилась философия языка, в частности понятие языковой игры. Л.Витгенштейн (1999) писал, что формы жизни (поведение людей, основанное на определенной системе представлений о мире) определяются правилами языковой игры - априорного знания, с помощью которого оценивается реальность. Интерпретация значений происходит по правилам определяемыми людьми. Л.Витгенштейн заметил, что процесс выбора слов и выражений происходит бессознательно. При этом важно различать как люди говорят и как понимают.
Представители отечественной лингвистики неоднократно обращались к проблеме понимания в контексте исследования речевой деятельности. Была предпринята попытка показать обусловленность речевого взаимодействия людей экстралингвистическими факторами ("социальная установка" у В.Н.Волошинова, 1930).
Понимание как процесс, рассматриваемый в контексте речевой деятельности и неразрывно связанный с порождением речи, был представлен в лингвистических теориях как обобщающее понятие, обозначающее совокупность явлений, характеризующих познавательный акт. На это указала, прежде всего, подчеркиваемая большинством исследователей многофакторность понимания: последнее зависело не только и не столько от языковых факторов, сколько от экстралингвистических, иначе - от соотнесения языковых фактов с фактами действительности.
Понимание больше похоже на толкование смысла. В целом переориентацию в языкознании и психосемантике можно отразить формулой: "слово означает" можно заменить выражением "говорящий хочет сказать".
А.Л.Никифоров (1991) определил основу понимания - мир индивидуального сознания. Он уточнил, что смыслы, которые индивид приписывал объектам понимания, он черпает из своего внутреннего мира. Далее А.Л.Никифоров постулировал, что мир индивидуального сознания ничто иное, как индивидуальный смысловой контекст.
И.И.Давыдов (1985) сделал вывод о том, что мир индивидуального сознания был сформирован на основе языка и чувственных впечатлений и включал в себя наглядные и абстрактные образы, связи между ними, знания, морально-этические нормы индивида. Поэтому, по мнению Н.И.Жинкина (1982), "понимать надо не речь, а действительность". Поскольку смысловой контекст, или духовный мир личности представлял отражение реального мира, в котором мы живем. Е.Д.Поливанова (1989) в диссертационном исследовании уточнила, что индивидуальный смысловой контекст представлял собой открытую систему, постоянно изменяющуюся на протяжении всей жизни индивида. "Все слова пахнут профессией, жанром, направлением, определенным человеком, поколением, возрастом, днем и часом. Каждое слово пахнет контекстом и контекстами, в которых оно жило своей социально напряженной жизнью" (Н.И. Жинкин, 1982).
Исследование лексико-семантических показателей тревоги, агрессии, депрессии в дефинициях испытуемых
В эксперименте в качестве метода исследования понимания и толкования эмоционально значимых качеств личности лицами с девиантными формами поведения был использован метод анализа речевого содержания Л.Готшалка и Г.Глезера(1961).
Метод представлял собой психоаналитический инструмент для диагностики осознанных и неосознанных аффектов в содержании устной и письменной речи. Метод включал в себя несколько шкал, диагностирующих аффективные состояния и страхи. Контент-шкалы Готшалка-Глезера позволили оценить выраженность в индивидуальных определениях таких состояний как тревога, агрессия, депрессия, поскольку назначение данного метода - оценка отражения в речи эмоциональных состояний.
Готшалк и Глейзер выделил несколько видов тревоги: тревогу по поводу смерти, тревогу по поводу увечья, тревогу разобщения, вины, стыда и неопределенную тревогу, а также 3 вида агрессии: открытую, к которой относились высказывания, касающиеся мыслей и действий, связанных с разрушением, критикой, направленными на других людей; скрытую агрессию - высказывания испытуемого, касающиеся агрессивных мыслей и действий, выражаемых одними людьми по отношению к другим, а также амбивалентную агрессию, отражающую разрушительные, критические мысли и действия других по отношению к говорящему.
Для определения валидности созданных шкал тревоги, агрессии, шкалы достижений, социального отчуждения и т.д. использовались фармакологические препараты, стимулирующие проявления различных состояний. Так прием психоактивного фармакологического препарата пипрадола в отличие от плацебо вызывал значительное увеличение высказываний, характеризующих стремления к достижению (Готтшалк, Глезер, 1960). Введение перфеназина вызвало уменьшение агрессивных высказываний (Готтшалк, 1966).
На основании этих данных исследователи пришли к выводу, что получаемые с помощью контент-шкал данные отражают актуальное состояние человека. Однако, несмотря на то, что этот метод оказывался чувствительным к изменению состояния человека, по нашему мнению, в рассматриваемых семантических категориях в большей степени должны найти отражение личностные особенности испытуемых, изменяющиеся под воздействием различных факторов состояния тревоги, агрессии, депрессии. Они скорее подчеркивают или затушевывают имеющиеся в структуре личности тревожность, агрессивность и т.д., «при объяснении любых психических явлений личность выступает как связанная воедино совокупность внутренних условий, через которые преломляются все внешние воздействия» (С.Л.Рубинштейн).
Авторы метода считают, что в результате определения частоты появления определённых категорий в речевых высказываниях возможно измерение величины аффекта. Другими словами, чем сильнее аффект, чем чаще по сравнению с другими будут использоваться в речи соответствующие высказывания.
Поэтому, для определения в какой степени человеку присуща, например, тревога «социального неодобрения», в толкованиях выделялись высказывания, входящие в понятие тревоги «социального неодобрения» (высказывания об отрицательной критике, оскорблении, осуждении, моральном неодобрении; вине или угрозе таковых, высказывание о насмешках, неполноценности, стыде, смущении, унижении, чрезмерное выделение недостатков или подробностей личного характера) с последующим подсчетом частоты употребления этих смысловых единиц. Иначе говоря, речевой материал анализировался на наличие высказываний прямо или косвенно связанных с агрессией, тревогой, депрессией. При этом анализировалось количество высказываний в тексте, отмечалось только их наличие и качественная их оценка.
Выделение лексико-семантических вариантов в индивидуальных дефинициях испытуемых
В ходе анализа индивидуальных определений были установлены импликационные семы, позволяющие проследить внутрисловную импли национальную связь, дифференциальные признаки, включающие способ поведения, эмоционально-оценочные характеристики, ситуационные детерминанты, позиции определяющего, указание на назначение качества. Это позволило определить существенные особенности каждого качества в четырех группах испытуемых.
Особенности определения «подозрительности». Испытуемые контрольной группы понимали «подозрительность» как «излишнюю мнительность»), «игру воображения», «фантазию»)). Больные шизофренией истолковали «подозрительность» через синоним «болезнь», уточнив, что «подозрительность» - «симптом душевной болезни», «признак нездоровой психики». Испытуемые этой группы указали на то, что «подозрительность» внешнее проявление внутренних психических явлений: «состояние паники»..., «становишься суетливым», «внутри пробирает дрожь», «навязчивое состояние». У 61% испытуемых больных шизофренией синонимический ряд составили такие лексемы; страх, напряжение, беспокойство, настороженность, тревога, паника, волнение ( эмоциональные переживания, отражающие понижение настроения и тревожность).(См.Таблицы 2,3,4,5,6.Поскольку испытуемые в толковании одного и того же качества могут образовывать несколько синонимических рядов, то процент испытуемых в группе может быть больше 100%).
В дефинициях больных с невротическими расстройствами обратило на себя внимание частое употребление частицы «не»: «неуверенность», «недоверие»), «неумение разбираться в людях» Испытуемые с невротическими расстройствами и больные наркоманией указали на основной признак «подозрительности» — «качество, необходимое в наше время» «умение быть бдительным». У 68% испытуемых с невротическими расстройствами синонимический ряд составили: тоска, обида, разочарование, отчаяние, угнетение (переживания с оттенком понижения настроения, тоскливостью) и 10% испытуемых выделили следующие синонимы: страх, напряжение, беспокойство (переживания отражающие понижение настроения, тревожность). Испытуемые больные шизофренией и больные наркоманией выделили ситуационные детерминанты проявлений «подозрительности»: «чувствуешь, что сейчас тебя обманут» «опасение, что плохо тебе сделают» «вижу странно... себя ведет, значит, зло хочет причинить». 51% больных наркоманией и 35% больных шизофренией объединили в синонимический ряд: злобу, ярость, враждебность, ненависть, неприязнь (переживания характеризующиеся понижением настроения, гневливостью).
Особенностью в толкованиях «подозрительности» у 48% больных наркоманией стал ведущий признак - желание: «желание во всем видеть опасность» «полное неприятие окружающей среды» «видение в окружающих только плохое» «желание себя обезопасить».Синонимический ряд был представлен такими лексемами: напряжение, беспокойство, волнение, настороженность (переживания с оттенком понижения настроения, тревожностью).
Особенности определения «зависти». Мы предположили, что данное качество по причине неоднозначного к нему отношения в культуре общества должно было получить значительно более различающееся между собой определения.
Испытуемые с невротическими расстройствами в определении «зависти» пользовались в описании качества словами с обобщающим значением: «человек», «личность», «свойство неуравновешенной личности», «чувство душевного беспокойства». Испытуемые указывали на такую особенность «зависти» как «желание иметь то, что есть у других». У 51% испытуемых с невротическими расстройствами синонимический ряд составили: тоска, горечь, обида, сожаление, отчаяние, разочарование ( синонимы, отражающие переживания с оттенком понижения настроения и тревожностью). Больные с невротическими расстройствами отнесли «зависть» к разряду социально не одобряемых качеств «ненужное качество», «порок», «зло», «качество, которого надо стыдиться», «грех».
При определении «зависти» испытуемые этих групп подчеркивали: «я не завистливый человек», «никогда, никому не завидовала».
В этом, вероятно, проявилось желание испытуемых отгородиться от какого-либо участия в проявлении данного качества, подчеркнуть, что они не имеют к нему никакого отношения. Выявленная особенность рассматривалась нами как личное неприятие качества, «вытесненное влечение», отторжение реальности, что свидетельствовало о эмоцинальной значимости качества для испытуемых.
Испытуемые контрольной группы понимали «зависть» как качество, необходимое для активных действий, для достижения целей, как условие обеспечения жизнедеятельности, ее развития, совершенствования: «трамплин», «вызывает чувство соревнования, хочется добиться большего, чем есть у другого»,30% испытуемых контрольной группы объединили в синонимический ряд: обиду, разочарование, сожаление, отчаяние (переживания с оттенком понижения настроения, тоскливостью), 15% контрольной группы отметили такие синонимы, как досада, неприязнь, злость. Больные шизофренией истолковали «зависть» как «одержимость», «комплекс неполноценности», «чувство неуверенности в себе» «чувствуешь себя хуже других». 30% больных шизофренией составили такой синонимический ряд: ярость, неприязнь, ненависть, враждебность (переживания отражающие понижение настроения, гневливость). 15% больных с наркозависимостью толковали «зависть» через синонимы: клевета, враждебность, Досада, нервозность, ненависть. Больные шизофренией и наркоманией определили окружающую среду как «завистливую, лживую, ненадежную», уточняя при этом, что многие люди им завидуют «...это мешает свободно общаться» «я не доверяю людям, они мне завидуют». У 48% наркозависимых синонимический ряд был представлен психическими переживаниями, отличающимися понижением настроения, тревожностью: беспокойство, напряжение, волнение, тревога. Больные с невротическими расстройствами, шизофренией отметили, что им трудно порадоваться успехам других людей: «лучше промолчу», «еще зазнается»
