Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Образная система и поэтика романа Б. Тужба «Апсырт»
1.1. Историческая и общественно-политическая основа романа 18
1.2. Цари и предводители 28
1.3. Народ и его представители 45
1.4. Внешние и внутренние враги 51
1.5. Женские образы 63
1.6. Отображение в романе атрибутов народной жизни 67
1.7. Сквозные образы 71
1.8. Изобразительно-выразительные средства языка 73
1.9. Отражение в романе проблем вероисповедания, ритуальных обрядов, народных примет и поверий 76
1.10. Фольклорно-мифологические мотивы в структуре романа 86
Глава вторая. Новое историческое пространство в романе В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии»
2.1. История и современность: авторский взгляд 95
2.2. Образ автора-повествователя и его роль в структуре произведения 99
2.3. Исторические личности в художественном воплощении 105
2.4. Образ Леона II. 115
2.5. Друзья и соратники Леона 128
2.6. Литературные образы женщин средневековой эпохи 136
2.7. Мифо-эпические элементы в романе 143
2.8. Отражение особенностей существования христианской и язьиеской религий в средневековом сознании абхазов
2.9. Особенности художественного языка произведения 158
2.10. Образы природы 161
Заключение 166
Библиография
- Историческая и общественно-политическая основа романа
- Цари и предводители
- История и современность: авторский взгляд
- Образ автора-повествователя и его роль в структуре произведения
Введение к работе
В конце XX века в новописьменных национальных литературах бывшего СССР произошли качественные идейно-эстетические изменения. Коснулись они и исторического романа. На смену объективированному повествованию, безраздельно господствовавшему в сюжетно-композиционном потоке эпических полотен, пришел субъективно-аналитический принцип обобщения и типизации. В последние годы заметно расширился диапазон тем и проблем, что лишний раз подчеркивает решающую роль позиции писателя, его концепции мира и человека. Концепция личности заняла главенствующее место в литературном процессе 80-90 гг. прошлого века, когда сложились судьбы многих ярких и самобытных авторов. Прозаики активно используют «многоликие условные формы реалистического искусства», на первое место среди которых вышли мифологические конструкции. Использование мифологических, притчевых, гротескных и других приемов позволило повысить философскую насыщенность прозы.
Все эти изменения, происходившие в младописьменных литературах народов России, коснулись и абхазской литературы. Будучи в прошлом частью единой многонациональной литературы народов СССР, в настоящее время она рассматривается в контексте всей российской литературы и стран СНГ и развивается в русле общероссийских, общекавказских традиций.
Историческая тематика начала разрабатываться абхазскими писателями практически с начала возникновения национальной литературы. Первые произведения на историческую тему появились в 1919 - 1920 гг. Так, драма С. Чанба «Амхаджир» (1919) стала первым произведением в абхазской литературе, рассказавшем о трагедии горцев в годы русско-турецкой и русско-кавказской войны. За ней последовала еще одна поэма С. Чанба «Дева гор» (1920). В 1925 году вышла книга И. Когониа, куда вошли поэмы «Абатаа Беслан», «Сван Мурзакан», «Мшвагу-коротыш и Папба Рашит», «Ашуба Да-накай и карачаевец Бакук» и другие. В 1927 году С. Чанба пишет рассказ «Песнь страдания». В 30-40-е гг. были написаны и поставлены на сцене
драмтеатра пьесы Д. Дарсалия «В глухой старине» (1929), В. Агрба «Кровавый путь» (1930), М. Кове «Кяхба Хаджарат» (1933). Затем появились повести Г. Гулиа «Черные гости» (1955) и Д. Дарсалия «Водоворот» (1970), поэма Д. Гулиа «Мой очаг» (1954), драма М. Лакрба «Данакай» (1955), поэма Б. Шинкуба «Песня о скале» (1965) и другие произведения.
Исторические романы в абхазской, абазинской, кабардинской и других литературах Северного Кавказа появились в период достаточно высокого уровня развития (1950-60 гг.), когда утвердилось литературное формостиле-образующее мировоззрение художественного отражения действительности, когда взаимодействие литературы и фольклора приобрело качественно новую окраску и степень.
Современная абхазская проза, также как и проза Северного Кавказа, наследует, развивает художественные завоевания литературы предшествующих десятилетий, которые как бы обозначили для неё нравственные, социальные и исторические ориентиры. Живой традицией для современных прозаиков Абхазии стали произведения Дмитрия Гулиа, Самсона Чанба, Иуа Когония, Михаила Лакрба, Ивана Папаскири, Баграта Шинкуба, Алексея Гогуа, а также северокавказских авторов - М. Дышекова, А. Охтова, Л. Шортанова, А. Шогенцукова, X. Аппаева, М. Батчаева, Т. Керашева, А. Кешокова, К. Дже-гутанова, Б. Тхайцухова и др.
Историческая тема продолжает оставаться одной из центральных в литературе и искусстве. В современной литературе о прошлом проявляется тяготение к широкому социально-философскому осмыслению истории народа. Главным в историческом жанре является раскрытие типических сторон жизни исторической эпохи, правдивое воспроизведение людей прошлого, воссоздание духа времени, показ роли и значения в истории политических, культурных, моральных, психологических факторов.
Необходимо обратить внимание на разветвленность и разнообразие художественных форм исторического жанра в литературе. Происходит обогащение и расширение его художественного пространства. Диапазон истори-
ческого повествования простирается от документальности до легенды, от хроникальности до лирического и психологического воплощения прошлого через судьбы и столкновения людей самого различного типа.
В этом плане показательны романы и повести, появившиеся в абхазо-адыгских литературах за последние десятилетия прошлого века: Б. Шинкуба «Последний из ушедших» (1974), Д. Зантария «Князь хылцисов» (1981) и «Судьба Чыу Иакупа» (1982), Б. Тужба «Звон колокола» (1983), А. Гицба «Киараз» (1989), Б. Тужба «Апсырт» (1991), В. Амаршан «Апсха - царь Абхазии» (1993) и драмы А. Мукба «В солнечном затмении» (1977) и «Когда открыты двери» (1988); в северокавказкой прозе получили широкий резонанс такие романы, как «Жернова» и «Хан-Гирей» И. Машбаша, «Щит Тибарда» Т. Адыгова, «Страшен путь на Ошхамахо» М Эльберда, «Казбек из Кабарды», «Тройной договор», «Балканская история» М. Кандура, «Черная гора» Н. Куе-ка, «Горсть земли» Б. Тхайцухова, «Золотой крест», «Лаба» К. Джегутанова, «Каменный век» X. Бештокова, «Достойный гыбзы» С. Мафедзева, «Дом его -бурка», «Несостоявшаяся свадьба» В. Абитова, «Из тьмы веков» И. Базоркина, «Долгие ночи» А. Айдамирова и т.д.
Появлению такого количества романов способствовали достижения научной мысли в области историографии, этнографии, археологии, возможность использования ранее недоступной исторической литературы. Абхазская и северокавказские литературы активно используют древнегреческие, византийские источники, древнегрузинскую и древнеармянскую историческую литературу, русскую, немецкую, английскую публицистику XVIII - XIX вв. об абхазах и адыгах.
Следует отметить, что в развитии исторических жанров в абхазской, абазинской, адыгских литературах важную роль сыграли и достижения самих национальных историографии, этнографии и археологии, отраженные в трудах таких ученых, как 3. Анчабадзе, Г. Амичба, О. Бгажба, М. Гунба, В. Гар-данов, Г. Дзидзария, X. Думанов, Ш. Инал-ипа, Т. Кумыков, Л. Кунижева, С. Лакоба, Г. Мамбетов, С. Мафедзев, А. Мусукаев, 3. Налоев, Г. Смыр, М.
6 Трапш, P. Туганов, М. Тхайцухов, С. Хатко, И. Чеченов, Г. Шамба и другие. Трагическая судьба абхазо-адыгских народов в XIX столетии, тяжелые последствия Кавказской войны стали одним из главных предметов исследования абхазских и адыгских ученых. Возможно, именно поэтому этой теме отдают наибольшее предпочтение писатели Абхазии и Северного Кавказа.
Новая проза Абхазии рассматривает проблемы мира, бытия, жизни и смерти, судьбы, выбора исторического пути в той же культурно-философской парадигме, что и литературы Северного Кавказа. Таким образом, мы можем с уверенностью сказать, что сегодня в литературах Северного Кавказа и Абхазии идут приблизительно сходные процессы осмысления исторических судеб своих народов
Романы Б. Тужба «Апсырт» и В. Амаршан «Апсха — царь Абхазии» возвращают читателя в далекое прошлое - эпоху раннего средневековья, когда абхазские субэтносы, как и многие другие народы, находились под властью могущественной Восточной Римской империи, официальной религией которой было христианство. Ранневизантийский период охватывает время правления от Константина I (324 - 337) до Ираклия (610 - 641). При Константине I впервые был заключен союз между императорской властью и христианской верой - дотоле враждебными силами, в своей совокупности определившими облик официального византийства. Отделившись в 395 году от Западной Римской империи, византийская держава немногим менее двух с половиной веков продолжала располагать территориями, а также экономическими и культурными ресурсами Восточной Римской империи. Её нельзя было представить без Александрии, Антиохии, важными центрами империи являлись Берит (Бейрут), Элиса, Газа и другие города Сирии, Палестины, Египта. Затем она потерпела поражение от арабов, в результате чего, пришлось расстаться с Александрией и Антиохией, а Египет и Сирия отошли к исламскому миру. В 30-е годы VII в. держава сократилась вдвое.
В этот период продолжается возрастание политических, экономических и культурных связей абхазских этнических групп - апсилов, абазгов, санигов
и миссимиян - еще не объединившихся в единую народность, с Восточной Римской империей. Связи эти, зародившиеся в глубокой древности задолго до распада Западной Римской империи и образования Византии, не прерывались на протяжении тысячелетий.
Наверно прав В. Бигуаа, когда пишет: «Взаимодействие с византийской культурой наложило отпечаток на национальную культуру, фольклор, мифологию, мышление, язык, даже на само апсуара (абхазство). Но взаимодействие не было односторонним. Общение с абхазами, другими народами Кавказа обогащало саму греческую культуру, греческую мифологию (например, мифы об аргонавтах, сказание о Прометее) и литературу. Результатом этих историко-духовных контактов стали типологические связи в языках и устном народном творчестве (в частности, прометеевские мотивы в греческой мифологии и фольклоре народов Кавказа). Впоследствии духовно-культурный опыт, пронесенный через века, был усвоен письменной национальной литературой. Особенно он сыграл важную роль в становлении и развитии такого крупного эпического жанра, как роман, в частности, роман исторический [26; 56].
Продолжая, развивая и во многих случаях обогащая, а недавно и оппо-зиционируя творческим методам старших писателей (Б. Тхайцухов «Горсть земли», Б. Шинкуба «Последний из ушедших», И. Машбаша «Жернова» и др.), более молодая генерация прозаиков (А. Гогуа, Д. Зантария, Т. Адыгов, Ю. Чуяко, X. Бештоков, Д. Кошубаев, Н. Куек и др.) пытается обновить жанр романа на макро- и микроуровнях. Очень показательными в этом плане являются романы современных абхазских авторов Б. Тужба «Апсырт» и В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии», художественно воспроизводящие общественно-политическую, социальную, религиозную атмосферу Абхазии раннего средневековья: 6 - 8 вв. н.э. Ретроспективно воссозданная историческая картина дополняется колоритными фигурами вождей и людей из народа, многими этнографическими деталями, традициями и обычаями, формировавшими дух, национальное самосознание, образ мышления людей далекого
прошлого. Изучение всех этих элементов и компонентов художественной картины, представленной авторами, является насущной необходимостью, задачей первостепенной важности для абхазского национального литературоведения. Такой постановкой вопроса, на наш взгляд, определяется актуальность нашего диссертационного исследования.
Ключевыми понятиями нашей диссертации являются «литературный герой», «система образов», «поэтика». Что мы понимаем под ними?
В «Литературном энциклопедическом словаре» 1987 г. «поэтика» характеризуется как «наука о системе средств выражения в литературных произведениях, одна из старейших дисциплин литературоведения. В расширенном смысле слова «поэтика» совпадает с теорией литературы, в суженном - с одной из областей теоретической поэтики» [67; 295].
В «Теории литературы» В.Е. Хализева значение термина «поэтика» объясняется таким образом: «В далекие от нас века (от Аристотеля и Горация до теоретика классицизма Буало) термином «поэтика» обозначались учения о словесном искусстве в целом. Это слово было синонимично тому, что ныне именуется теорией литературы.
На протяжении же последнего столетия поэтикой (или теоретической поэтикой) стали называть раздел литературоведения, предмет которого - состав, строение и функции произведений, а также роды и жанры литературы. Различимы поэтики нормативные (ориентирующиеся на опыт одного из литературных направлений и его обосновывающие) и общая поэтика, уясняющая универсальные свойства словесно-художественных произведений» [129;143].
В самом начале книги «Теория литературы. Поэтика» В.Б. Томашевского данный термин получает такое толкование: «Задачей поэтики (иначе - теории словесности или литературы) является изучение способов построения литературных произведений. Объектом изучения в поэтике является художественная литература. Способом изучения является описание и классификация явлений и их истолкование» [116; 22].
Основополагающим для нас становится именно такое понимание задач и функций поэтики. Важным для нас выступает и другое уточнение «Литературного энциклопедического словаря»: «В зависимости от того, какой аспект (и объем понятия) выдвигается в центр исследования, говорят, например, о поэтике романтизма, поэтике романа, поэтике творчества какого-либо писателя в целом или одного произведения» [67; 295].
Мы будем вести речь о поэтике двух романов: Б. Тужба «Апсырт» и В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии». Здесь мы сознательно следуем традициям В.Ф. Переверзева, сделавшим акцент на самом литературном произведении, а не на вспомогательных, вторичных элементах. Во введении к книге «Творчество Гоголя» (1914) ученый сетовал на то, что литературоведение и критика далеко уходят от художественных созданий и занимаются иными предметами. «Мой этюд, - заявлял он, - будет иметь дело только с произведениями Гоголя и ни с чем больше» [91; 44 - 45].
Мы, в свою очередь, будем иметь дело только с двумя вышеназванными произведениями современных абхазских авторов.
В большинстве словарей и справочников отсутствует понятие «система образов», хотя присутствует «образ» как таковой. Так, в «Литературном энциклопедическом словаре» дается следующая трактовка: «Образ художественный, категория эстетики, характеризующая особый, присущий только искусству способ освоения и преобразования действительности. Образом также называют любое явление, творчески воссозданное в художественном произведении (особенно часто - действующее лицо или литературного героя), например, образ войны, образ народа, образ Наташи Ростовой в «Войне и мире» Л.Н. Толстого. (...) Образ не просто отражает, но обобщает действительность, раскрывает в единичном, преходящем, случайном - сущностное, неизменно пребывающее, вечное» [91; 252].
Термин «художественный образ» выступает одним из самых частотных в литературоведении. Не меньшей популярностью обладает и выражение «система образов» (вариант - «система персонажей»), хотя, как мы отмечали
выше, последнее понятие своего выражения в справочной литературе не находит, большей частью оно разъясняется в учебных пособиях В.А. Грехнева, Л.В. Чернец, Ежи Фарыно и др. Остановимся на интерпретации данного термина О.И. Федотовым: «Поэтический мир художественного произведения -мир образный, если выразиться точнее, представляет собой образную систему. Каждый элемент данной системы - отдельный художественный образ -занимает свое строго определенное место в образной типологии, чрезвычайно разветвленной и многоразличной (...).
Поскольку главным предметом художественного изображения и выражения является человек, стоящий к тому же в самом центре поэтической вселенной, первостепенное значение в образной номенклатуре имеют, конечно, образы людей. Будучи одновременно объектом и субъектом, адресантом и адресатом литературно-художественного творчества, человек получает исключительно широкий ассортимент своих образных воплощений. Он может быть персонажем, образом автора и образом читателя» [128; 113].
В другом пособии по теории литературы под редакцией Н.Д. Тамарченко дается такое объяснение системе образов: «Художественно целенаправленная соотнесенность всех «ведущих» героев и всех так называемых «второстепенных» действующих лиц в литературном произведении. Через систему персонажей выражается единое авторское представление о человеке в его взаимоотношениях с природой, обществом и историей, а также о типах человека - в связи с различиями рас, национальностей, сословий, профессий, темпераментов, характеров, социальных ролей, психологических установок и идеологических позиций» [114; 260].
В своей работе систему образов рассматриваемых литературных произведений мы обычно дифференцируем по сословному признаку (цари, правители и представители народа), по половому (женские образы), по солидарности или оппозиционности к главному герою (друзья, соратники и внешние, внутренние враги); в романе В. Амаршана мы отдельным параграфом выделяем образ автора-повествователя.
Литературное произведение (особенно эпическое и драматическое), как правило, содержит иерархию изображенных лиц: выделяются главные и второстепенные герои, и лица «второго плана» обычно воспринимаются как «служебные», необходимые не сами по себе, а для освещения и понимания основных действующих лиц. В связи с этим становится важным обратиться к понятию «литературный герой», в «Литературном энциклопедическом словаре» трактуемый в двух значениях: 1. «Он подчеркивает господствующее положение действующего лица в произведении (как главного героя в сравнении с персонажем), указывая, что данное лицо несет основную проблемно-тематическую нагрузку»; 2. «Под термином «литературный герой» понимается целостный образ человека - в совокупности его облика, образа мыслей, поведения и душевного мира» [67; 195].
Определения, встречающиеся в учебных пособиях, так или иначе смыкаются с приведенной трактовкой. Так, в «Теории литературы» под редакцией Н.Д. Тамарченко отмечается, что словом «герой» «обычно обозначают главное действующее лицо, «носителя основного события» (М.М. Бахтин) в литературном произведении, а также значимой для автора - творца точки зрения на действительность, на самого себя и других персонажей» [114; 249]. О.И. Федотов предпочитает называть «героями» образы людей, наделенных высоким положительным содержанием, а «персонажами» или «действующими лицами» - всех остальных, так как два последних термина представляются более нейтральными, не несущими в себе неуместного оценочного начала [128; 114].
В своей диссертации мы придерживаемся сходных с приведенными высказываниями точек зрения.
Приступая к работе, мы ставили перед собой цель изучения и систематизации поэтики и системы персонажей исторических романов Б. Тужба «Апсырт» и В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии». Такая постановка научной проблемы повлекла за собой конкретизацию вставших перед нами задач:
в ряду литературных персонажей выделить и охарактеризовать, с одной стороны, царей и предводителей, а с другой - представителей из народа;
выделить как самостоятельную эстетическую категорию образы женщин в исследуемых произведениях и определить их место в образной структуре романов;
выявить роль автора-повествователя в романе «Апсха - царь Абхазии» и образы врагов в романе «Апсырт»;
определить место фольклорных и мифологических элементов в структуре произведений;
исследовать языковые средства, используемые авторами для воссоздания исторического колорита;
рассмотреть проблему вероисповедания в аспекте противостояния и противоборства христианской и языческой религий.
Объектом нашей диссертационной работы явились романы Б. Тужба «Апсырт» и В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии», вышедшие на абхазском языке в начале 1990-х гг.; в качестве предмета выступил основной ракурс проведенного исследования - поэтика и система образов названных произведений.
Степень изученности темы. Становление и развитие жанра романа в литературах Северного Кавказа и Абхазии стало предметом широких обобщений в исследованиях Ю. Тхагазитова «Адыгский роман», К. Шаззо «Художественный конфликт и эволюция жанров в адыгских литературах», Л. Бе-кизовой «От богатырского эпоса к роману. Национально-художественные традиции и развитие повествовательных жанров адыгских литератур», В. Ту-гова «Формирование исторического романа», А. Мусукаевой «Северокавказский роман» и др.
В абхазском литературоведении существует достаточно большое количество работ, посвященных вопросам развития и становления национальной литературы. Это исследования известных абхазских литературоведов: В.Ш. Авидзба, В.П. Анкваба, В.А. Бигуаа, В.В. Дарсалиа, Т.Ш. Джопуа, С.Л. Зух-
ба, P. Капба, А. Ладария, Ш. Салакая, В.В. Цвинария и других ученых. В них нашли отражения вопросы, касающиеся отдельных периодов развития национальной литературы, развития различных жанров, анализа конкретных произведений. Самыми значительными и объемными исследованиями о романе являются труды В.Ш. Авидзба «Абхазский роман» (1997) и В.А. Бигуаа «Абхазский исторический роман» (2003).
В. Авидзба первым попытался исследовать состояние жанра романа, осветить вопросы его генезиса, формирования и становления. Исследователь затрагивает вопросы, имеющие теоретическое значение: особенность жанровой системы абхазского романа, его сюжетно-композиционной, структурно-тематической направленности. В работе исследуются конкретные произведения: «Темыр», «Женская честь» И. Папаскири, «Камачич» Д. Гулиа, «Последний из ушедших» и «Рассеченный камень» Б. Шинкуба, «Известное имя», «Солнце встает у нас» И. Тарба, «Нимб», «Большой снег» А. Гогуа, «Анмирах - божество двоих» А. Джения. В монографии почти не освящены произведения, изданные в 80-90-ые годы прошлого столетия. Автор объясняет это тем, что работа над исследованием шла в 1989 - 1991 годы, когда многие романы только выходили в свет, и он не успел привлечь новые материалы.
Подводя итоги исследовательской работы, ученый констатирует, что абхазский роман как один из жанров национальной литературы в последние десятилетия начинает занимать доминирующее положение в литературном процессе. Это заметно по количеству произведений, написанных в этом жанре - их свыше пятидесяти. «Роман отражает тенденцию абхазской литературы, её идейно-эстетические устремления и эволюцию способов организации произведений прозы» [3; 95].
В историко-культурологическом и литературоведческом труде В.А. Бигуаа «Абхазский исторический роман» впервые исследуются проблемы становления и развития исторического романа в национальной литературе в широком контексте истории и культуры абхазского народа и других народов
Кавказа, в частности, адыгов. Ученый привлекает большое количество исторического этнографического, фольклорного, литературного материала, что позволило полнее раскрыть особенности жанра исторического романа, а также философии истории абхазов с третьего тысячелетия до н. э. и до современной эпохи.
Во второй части монографии речь идет о произведениях, посвященных периоду раннего средневековья. Здесь исследуются произведения, авторы которых первыми в абхазской литературе создали художественно-историческую картину жизни Абхазии VI - VIII вв., тип героя эпохи, образы царей, правителей, стремившихся объединить абхазские этнополитические образования, создать самостоятельное независимое государство. («У стен Анакопии» (1975) Р. Петрозашвили, «В солнечном затмении» (1978) А. Мук-ба, «Апсырт» (1991) Б. Тужба, «Апсха - царь Абхазии» (1994). Главной темой этих романов, по определению исследователя, является судьба народа.
По мнению В. Бигуаа, авторы романов концентрирует внимание на философии личности, утверждая, что личность играет определяющую роль в судьбе народа. Литературовед также обращает внимание на активном использовании писателем фольклорной эстетики, поэтики нартского эпоса, предания об Абрскиле и других героических сказаниях.
Исследованию творческого пути В. Амаршан посвящена книга Р. Капба, которая называется «Творческая судьба Виталия Амаршан» (2001), изданная на абхазском языке. Литературовед попытался проследить творческий путь писателя, начиная с самых ранних стихотворений и поэм до более зрелых, крупных произведений, как повести и романы «Покуда ночь не сменит день», «Апсха - царь Абхазии» и другие. Р. Капба привлек к работе практически все материалы, сведения, статьи абхазских литературоведов, имеющие отношение к творчеству писателя. Исследователь, подвергает анализу все самые значительные произведения В. Амаршана, раскрывает идейно-тематическое своеобразие его стихотворений, особенности мировоззрения автора, образы главных героев. Немало страниц в книге отведено и роману «Апсха - царь
Абхазии». Исследователь большое внимание уделяет образу главного героя романа, отмечает наличие в романе мифоэпических традиций, говорит о языке произведения.
И тем не менее, нельзя считать исчерпанным осмысление романов Б. Тужба и В. Амаршана. За пределами литературоведческого анализа остаются многие вопросы, требующие дальнейшего исследования.
Научная новизна заключается в том, что до нас не было монографической работы, подробно и разносторонне рассматривавшей персонажей и поэтику исторических романов об эпохе раннего средневековья.
На защиту выносятся следующие основные положения:
Рамки временного пространства абхазского исторического романа часто ограничивались XIX - началом XX вв. - периодом русско-кавказской войны и эпохой революционных событий. Произведения последних десятилетий говорят о возросшем интересе к более древним пластам истории абхазов, в частности, к эпохе раннего средневековья, когда происходила консолидация абхазских племен в единую народность и возникли предпосылки для создания самостоятельного централизованного государства. К таким произведениям относятся романы Б. Тужба «Апсырт» и В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии», в которых повествование опирается на реальные исторические факты, хотя, естественно, присутствует и вымысел. Б. Тужба и В. Амаршан в своих произведениях используют достижения современной абхазской, грузинской, северокавказской, русской историографии, а также сочинения и летописи византийских авторов.
Отличительной чертой исследованных романов является присутствие в ткани произведения голоса самого автора, что придает повествованию черты исповедальности, усиливает субъективное и лирическое начало. Образную систему романов составляют разные по социальному положению, национальности, вероисповеданию, мировоззрению персонажи, многие из которых являются историческими лицами, а многие - вымышленными. Большое место в структуре произведений занимают женские обра-
16 зы. Наиболее крупным планом выступают главные герои - предводитель абхазских субэтносов Апсырт и первый царь Абхазии Леон II. Их образы выписаны с большим мастерством, но если в первом преобладают реалистические черты, то второй предстает преимущественно в фольклорно-мифологическом ореоле.
Писателям удалось воссоздать сложную, противоречивую картину жизни абхазского народа в средние века, воспроизвести исторический колорит эпохи. Романы характеризуются углублением исторического мышления, психологизмом, совмещением прошлого и настоящего, что позволяет разомкнуть границы времени. Щедрое использование фольклорных и литературных средств художественной изобразительности делают язык произведений гибким, живым и выразительным. Психологизированные детали, пейзажи передают душевное состояние героев, усиливают эмоциональную окраску произведений; в фольклорных элементах отражены духовно-эстетические и моральные ценности народа, его мировоззрение и мировосприятие. Для романов характерно использование образов-символов, в которых обобщен опыт истории, сконцентрированы ее нравственные уроки. Таким у Амаршана выступает Адоуха - мифологизированный персонаж, вобравший в себя весь духовный опыт народа, носитель его моральных и нравственных ценностей.
Современная абхазская историческая проза, представленная романами Б. Тужба «Апсырт» и В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии», вышла на высокий художественный уровень, что позволяет осмыслить и художественно раскрыть прошлое, показав национальные характеры и национальную психологию. Обладая выраженной национальной спецификой, литература Абхазии так же, как и литературы Северного Кавказа, обнаруживает в своем развитии черты, общие для всех литератур, в них ощутима творческая перекличка с литературами многих национальных регионов, типологически близких по историческим судьбам, принципам развития. В центре внимания современной абхазской и северокавказской прозы находится
проблема постижения новой концепции личности, воплотившей новый исторический и духовный опыт народа.
Основными методами исследования мы избрали историко-генети-ческий, исследующий истоки литературного произведения и выявляющий связь произведения с действительностью, и метод описательной поэтики, анализирующий художественно-эстетическое своеобразие произведения.
Методологической и теоретической основой диссертации явились труды по теории исследуемого нами вопроса известных теоретиков отечественной литературы: А. Веселовского, М. Бахтина, Д. Лихачева, В. Оскоцкого, В. Кожинова, С. Бочарова, Л. Гинзбург, О. Федотова, В. Хализева, Н. Тамар-ченко и других.
Существенным подспорьем в нашей работе послужили исследования абхазских, абазинских и адыгских литературоведов: С. Зухба, Ш. Салакая, В. Цвинария, В. Анкваб, В. Авидзба, В. Бигуаа, Р. Капба, Т. Джопуа, В. Дарса-лия, В. Тутова, Ю. Тхагазитова, X. Бакова, Л. Бекизовой, У. Панеша, Р. Ма-мия, Ш. Шаззо, К. Паранук, 3. Толгурова, А. Мусукаевой, Р. Камбачоковой, Т. Эфендиевой.
Теоретическая значимость исследования заключается в выявлении и систематизации литературных образов и элементов поэтики, характерных для романов Б. Тужбы и В. Амаршана.
Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы в лекционных курсах по литературе народов России, истории абхазской литературы, а также при подготовке учебников и учебно-методических пособий по абхазской литературе для школ и вузов.
Апробация результатов данного исследования проходила в течение ряда лет в форме докладов и сообщений на итоговых ежегодных научно-практических конференциях преподавателей и аспирантов КЧГУ, на межрегиональных конференциях.
Историческая и общественно-политическая основа романа
В 1983 и 1985 гг. в Сухуме вышли две исторические повести известного абхазского писателя Бориса Тужбы «Звон колокола» и «У подножия Багады». В 1991 г. автор объединил эти повести, добавил к ним третью «Анакопийская крепость» и издал роман под общим названием «Апсырт» по имени главного героя - предводителя абхазских субъэтносов VI в. Помимо центрального персонажа единое повествовательное поле произведения обеспечивается главной идеей, пронизывающей все три части романа - объединение ранне-средневековых абхазских племен в единое государство.
По проблематике роману Тужба оказываются близки произведения других абхазских, абазинских, адыгских писателей: К. Джегутанова «Золотой крест», В. Амаршана «Апсха - царь Абхазии», И. Машбаша «Из тьмы веков», Т. Адыгова «Щит Тибарда» (новое название - «Расколотый щит»). Романы Т. Адыгова и И. Машбаша воспроизводят историческую ситуацию в XI - начале XII вв. «Из тьмы веков» - это повествование о том, как создавалось касож-ское (адыгское) государство. Конфликт в романе завязывается вокруг трех важнейших проблем: борьба за великокняжеский престол в Касогии и на всей адыгской земле; борьба за объединение адыгов в единую страну с централизованным управлением; проблема вероисповедания.
В основе романа «Апсырт» лежат конкретные исторические события, происходившие в Абхазии в VI в. Время действия приходятся на период расцвета Византии во главе с императором Юстинианом I, затрагиваются и вскрываются не только социально-политические процессы внутри Абхазии, но и византийское влияние на них, внедрение и распространение христианства среди различных племен. Поэтому события разворачиваются не только в разных уголках Абхазии, но и в Византии, главным образом - в Константинополе, во дворце императора. Среди персонажей романа немало исторических личностей, в том числе Апсырт (Опсит), его жена Феодора, Скепарна, Ефрат, Губаз, император Юстиниан I, Тердет, Хосрои, Бесс, Иоанн, Улигат, Велизарий. Эти личности, согласно древним летописным источникам, существовали на самом деле и в той или иной мере отражены в мировой литературе (грузинской, армянской, итальянской, арабской, русской и т. д.).
Для более объективного воссоздания лиц и событий описываемой эпохи писатель использовал исторические документы, основным среди которых явилась книга Прокопия Кесарийского «Война с готами». Известно, что автор этого труда был личным секретарем и советником полководца Велиса-рия. На страницах романа Б. Тужба делится собственным восприятием документов той эпохи: «Не всегда можно доверять греческим историкам VI века. Так или иначе, они служили императору и защищали интересы своей страны. Несмотря на это, (...) они оставили бесценные исторические материалы о событиях, происходивших в VI веке. И их критическое исследование очень важно для изучения истории Абхазии. Однако я преследую другую цель - использую эти исторические факты, чтобы раскрыть образ Абхазии в многоплановом литературном произведении» [121; 34 - 35].
В романе за основу взяты три исторических события, зафиксированные Прокопием Кесарийским и другими авторами: нашествие персидского войска во главе с Набедом на Абазгию в 550 году; захват персами с помощью лазского военачальника Тердета, предавшего своего царя Губаза, апсилийской крепости Цыбла, восстание апсилов и мисимиан и уничтожение персидского отряда; Трахейская (Анакопийская) битва, в которой византийские войска под предводительством Иоанна и Улигата одерживают победу над абазгами и разрушают Анакопийскую цитадель.
Чтобы с самого начала было ясно, о чем мы ведем речь, кратко воспроизведем общую сюжетную линию романа.
Первая книга повествует о том, как император Юстиниан I, пытаясь укрепить свое влияние в отдаленных провинциях империи, распространяя христианство, в частности, в Апсилии и Абазгии, посылает туда своего преданного слугу - евнуха Ефрата. Из содержания романа мы узнаем, что Ефрат по происхождению абазг, но в детстве был оскоплен и продан. В то время из-за жестокости и алчности правителей такая участь ждала многих красивых абхазских мальчиков. Их делали евнухами и продавали в рабство, в основном в Византию. Некоторые из них добивались высокого положения при императорском дворе, становились влиятельными людьми, приближенными самого базилевса (правителя). Одним из таких был Ефрат.
Прокопий Кесарийский, отмечая жестокость абхазских правителей по отношению к своему народу, писал: «Со стороны своих властителей из-за их корыстолюбия эти племена испытывали неслыханные вещи. Дело в том, что оба эти царя замеченных ими красивых и лицом, и фигурой мальчиков без малейших угрызений совести отнимали у родителей и, делая евнухами, продавали в римские земли тем, кто хотел купить их за большие деньги. Родителей же этих мальчиков тотчас же убивали для того, чтобы кто-либо из них не попытался в будущем отомстить царю за несправедливость по отношению к их детям и чтобы царь не имел в числе своих подданных людей для него подозрительных...» [96; 382 - 383].
Юстиниан умело использовал сложившиеся обстоятельства. Как сообщают источники, он послал в Абхазию богослужителя Ефрата, абхаза по происхождению, который выполняет также роль наместника императора. «Император Юстиниан не довольствуется достигнутыми ограничениями власти абазгских царей. Византийские правители подняли абазгов против их властителей; и последние были уничтожены», - пишет М. Гунба. Но народ, положение которого ухудшалось с каждым днем, решил выйти из повиновения византийцев и избрать себе новых царей. Об этих событиях Прокопий пишет: «Когда они низложили своих царей (...), римские воины, посылаемые императором и уже давно расселившиеся среди них во многих пунктах, сочли возможным присоединить эту страну к владениям Римской империи; вместе с тем они навели у них некоторые новые порядки. Ввиду более на 21
сильственного проявления власти, Абазги, не вдумавшись в этот факт, пришли в негодование... Они снова выбрали себе царьков - по имени Опситу -для восточной стороны и Скепарну - для западной» [96; 382 - 383].
Тяжелая социально-политическая обстановка в Абхазии приводит к разногласиям между правителями абхазских племен: апсидами, абазгами, сани-гами, мисимианами. Абхазию с двух сторон раздирают Византия и Персия, каждая из которых стремится укрепиться в крае, а абхазские племена мечтают о свободе и независимости. Им не нужны ни римляне, ни персы, но реальной силы, способной противостоять могуществу Византийской империи, у них нет.
В результате, одни правители (например, Скепарна) считает, что союз с Персией наиболее выгоден. Скепарна - правитель Абазгии, надеется, что Хосрой пришлет войска на помощь абазгам, чтобы противостоять римлянам. А правитель Апсилии Апсырт мечтает об объединении всех абхазских субэтносов, он верит, что сила в единстве. Только объединившись, можно победить любого неприятеля, считает он.
Цари и предводители
Значительное место в художественной системе романа занимает образ правителя Апсилии Апсырта. Царь Апсырт - реальное историческое лицо. Истории известен правитель по имени Опсит, который правил в восточной части Абхазии в VI в. Его образ является сквозным и встречается во всех трех книгах, т.к. он выступает носителем главной идеи романа, которая заключается в объединении всех абхазских субэтносов - апсилов, абазгов, са-нигов и мисимиан - в одно государство.
Апсырт выделяется среди всех остальных героев романа. Автор не идеализирует и не обожествляет его, не наделяет его никакими сверхъестественными способностями. Он обычный человек, с обычной, ничем не примечательной внешностью, но очень умный и дальновидный политик, пользующийся авторитетом у народа. Б. Тужба описывает его так: «Апсырт был человеком средних лет. С виду он ничем не выделялся среди других. Он не был похож на высокого, стройного как тополь, широкоплечего человека с тонкой талией. Однако обо всем забываешь, глядя на его лицо: высокий лоб, иссиня черные глаза, брови, как две горы смотрели друг на друга. Взгляд его был открытым, и когда он смеялся, становился очень симпатичным. А те, кто его хорошо знали, говорили, что на его лице можно прочитать все. Когда он разговаривал с честными, порядочными людьми, глаза его сияли; резко менялись, если сталкивался с подонками: он мрачнел, глаза не скрывали ненависти к ним...» [121; 96 - 97].
Впервые Апсырт появляется в романе как близкий друг Апсара, коварно и жестоко убитого под покровом ночи. Апсырт принимает соболезнования у пришедших проститься с Апсаром односельчан. Ближе Апсырта у убитого никого не было. Апсырт воспринял трагедию как личное горе, поэтому и не побоялся взглянуть в глаза зачинщиков злодеяния - царя апсилов и его сподвижников. «Из общей массы людей, стоявшей во дворе, лишь один не опустил головы перед царем. Это был Апсырт. Он сперва побледнел, как будто в нем не осталось ни капли крови, потом весь запылал, охваченный пламенем, как будто его приставили к огню. Царь заметил Апсырта, но сделал вид, что не видит... Апсырт прямо смотрел в глаза правителя.
Друг против друга стояли двое мужчин и смотрели друг на друга: один из них был правителем апсилов, а другой - главой крепости гумпсовцев. Они переговаривались взглядами. Глаза апсилийского царя говорили: «Наш всевышний, когда создавал землю, каждому определил свое место, и тот, кто попытается нарушить этот раз и навсегда утвержденный порядок, идет против бога. Это я к тому говорю, Апсырт, чтобы ты сидел, ухватившись за свое место руками, и молился. А то, что происходит вокруг, пусть тебя не волнует. Зачем мешаешь ложкой там, где нет твоей каши? И зачем вмешиваешься не в свое дело? Или ты хочешь прыгнуть выше головы? В моем царстве принято наказывать тех, кто не знает своего места; я накажу тебя, если ты не успокоишься. Барсука, отправившегося на охоту за лисицей, поймали и съели. Смотри, чтобы и с тобой такого не случилось. Ты взялся за то, что тебе не под силу... Ты хочешь покорить этих босоногих и голых, поэтому ты сегодня здесь оплакиваешь и хоронишь Апсара? ... А если ты решил тягаться со мной, царем апсилов, то остерегайся. Знай, что у быка, борющегося с буйволом, обязательно сломается рог... Я знаю, чего ты добиваешься... Не видать тебе царского престола, пока я жив» [121; 70]. Совсем иное говорили глаза Апсырта: «Царь должен вести себя достойно. Как ты не постеснялся прийти сюда? Все гумпсовцы от мала до велика знают, что ты погубил Апсара и его семью, погасил огонь в его очаге. Ты посмел подойти, встать у изголовья тех, кого уничтожил своими грязными руками. Как же терпит тебя всевидящий наш бог? Ты думаешь, что, пользуясь властью, можешь делать все, что захочешь со своим народом... Содеянное зло не проходит бесследно. Рано или поздно оно напомнит о себе. Если сегодня ты смог избежать возмездия, то завтра оно тебя наверняка настигнет и погубит. «Я - царь», - любишь говорить ты. Но что в том толку, если твои подданные не доверяют тебе, не верят ни единому твоему слову. «Он думает, что проведет нас», - говорят они про себя. Они не говорят тебе этого в лицо, потому что боятся. Правитель, окру живший себя грабителями и насильниками, никогда не сможет править народом. Сила царя - в его народе. Когда он сильный, сплоченный, тогда и власть правителя крепка. А какая сила у тебя, если ты собственными руками истребляешь свой народ, рубишь сук, на котором сидишь? Скольких детей, связанных по рукам и ногам ты продал в Восточную Римскую империю, скольких отцов и матерей этих несчастных ты погубил? В этом мире всем нужно отвечать за все свои поступки. И тебе придется ответить за свои...» [119; 71].
Бурю негодований и протеста вызвала в душе Апсырта несправедливая и жестокая гибель одного из лучших воинов, уважаемого и любимого всеми человека. Особенно Апсырта возмущает, что их владетель воспользовался тем, что у убитого нет близких родственников, которые могли бы отомстить. Апсырту очень хотелось, «сорвав с него [царя] маску, показать всему народу истинное лицо владетеля апсилов, искаженное злобой и ненавистью, но он был пока бессилен», - пишет автор о чувствах своего героя. Поведение правителя Апсырт воспринимает как вопиющую несправедливость, предательство по отношению к собственному народу.
Б. Тужба указывает, что апсилы, доведенные до отчаяния, издевательствами нерадивых правителей, с одной стороны, и собственнической политикой, проводимой Восточной Римской империей, с другой стороны, решаются свергнуть своего царя и избрать нового. Лидера и заступника они находят в лице Апсырта. Соотечественники верят ему. С ним они связывают надежду на спокойную жизнь на собственной земле, в собственных домах, возможность обрабатывать землю, пасти скот, расти своих детей, не боясь, что их могут отобрать и продать в рабство.
Апсырт умен, хорошо образован. Он учился в Константинополе и был вхож в дома некоторых византийских сановников. Там он и познакомился со своей будущей супругой. Когда Апсырт женился на Феодоре, все удивлялись тому, как он сам, будучи таким невзрачным человеком, смог покорить такую красавицу. По всему видно, что судьба к нему благоволила. «Несмотря на его невзрачность, судьба не обделила героя: она дала ему счастье, богатые знания и, наконец, власть; народ выбрал его своим правителем» [121; 184].
Соотечественники Апсырта не одобрили его женитьбу на гречанке, хотя знали его как непримиримого сторонника независимости Абхазии от Византийской империи. Однако любовь оказалась выше политических взглядов. Феодора и Апсырт жили в любви и согласии, он мог во всем положиться на жену и ни разу не пожалел о сделанном выборе.
Среди земляков Апсырт был известен как справедливый и честный человек, хорошо разбирающийся в людях, отважный и смелый воин. Апсырта поддерживают его воины, представители простого народа, старейшины дворянских и крестьянских родов. «... Своих воинов, все знают, какие это могучие парни, я передаю под твое начало, предводитель гумпсовского войска Апсырт», - говорит Кун, старейшина рода Абгаладжев. «Как будто ждали последнего слова Куна, сидевшие под деревом старцы вскочили, как молодцы. - Зачисляй к себе и воинов из Бырцхаа, Апсырт. - И из Ешкыта... Хабыдж посмотрел на Апсырта. - Кун, Хаджарат, мы стоим на священном месте, в сердце Апсны. Давай те, поклянемся, что с этого момента мы как один встанем рядом с Апсыртом, с нашим предводителем, - раздался голос Хабыджа. Хабыдж снова посмотрел в сторону Апсырта. Апсырт понял, что нужно сделать. Опустившись на левое колено, перед седовласыми старцами, стоявшими с обнаженными головами, он произнес: -Клянусь!» [121; 88].
Это было первое собрание, на котором Апсырта выдвинули в качестве предводителя. Его поддержали главы цебельдинских крепостей Мсым Маленький и Мсым Большой, а также начальники крепостей Ахыстаа и Клыч.
Автор показывает процесс свержения правителя апсилов и предшествовавшие тому события. Терпение народа лопнуло, когда они узнали об очередном, гнусном деле Алдыза. Уличенный в сговоре с персами против Ап сырта и собственного народа, Алдыз вынужден был бежать. На общенародном сходе апсилы избрали себе нового царя - Апсырта.
История и современность: авторский взгляд
В. Амаршан хорошо известен абхазскому читателю как тонкий лирик, прекрасный поэт и писатель. Роман «Апсха - царь Абхазии» (1994) - первое крупное прозаическое произведение автора о далеком прошлом народа.
Время написания романа совпало с началом трагических событий в Абхазии (имеется в виду вооруженное вторжение в Абхазию грузинских войск в августе 1992 года). «Как говорится в пословице: «не спеша, поторапливайся». Я очень торопился с окончанием этой книги, показом её исторической правды через художественное слово, но не хотел писать как попало. В последнее время я работал, не поднимая головы. Каждое утро, садясь за работу, я начинал ощущать необъяснимую мне тревогу. Появилось ощущение, что мне что-то может помешать закончить роман. Интуитивное чувство опасности заставляло спешить с завершением книги. И вот, когда она была почти закончена, оставались лишь последние штрихи, нагрянула беда, вовлекшая нас в ужасную бойню: неожиданно для нас, не останавливаясь на тех неприятностях, которые десятилетиями чинили нашему народу, открыто напали на нас грузинские фашисты, чтобы полностью уничтожить наш народ и завладеть нашей землей». [9; 6].
В связи с военными событиями в Абхазии (1992 - 1993 гг.) дальнейшая судьба романа оказалась под угрозой. Рукопись книги осталась в осажденном Сухуме, точнее автор сознательно оставил её. Он признается: «Когда мы покидали город, я загадал в душе: «не возьму, если возьму собой, то могу не вернуться, а так, она заставит нас вернуться назад». Виталий Амаршан и его сын Беслан очень переживали за рукопись. Беслан мечтал первым вернуться в родной город, в отчий дом, взяв эту папку с рукописью, встретить отца. Но, к сожалению, этому не суждено было сбыться. Сын писателя героически погиб, защищая свой город. Ему и сотням других ребят, отдавших жизни за Родину и посвящает В. Амаршан свое произведение, повествующее о событиях средневекового мира, об общественно-политическом положении Абхазии в свете абхазо-византийских отношений.
Определяя свою творческую задачу, В. Амаршан говорит: «Через историю я пытался выразить свое мировидение, найти в ней ответы на вопросы, которые меня интересовали и продолжают интересовать сегодня. Не знаю, насколько мне удалось, но в первую очередь я хотел воссоздать картину жизни той эпохи, образ Леона, выдающегося ставленника Абхазского государства». В. Амаршан стремится показать нам то, как события той далекой от нас эпохи перекликаются с событиями нашего времени, и не только в Абхазии, но и на всем Кавказе. Ведь немало известных исторических фактов, когда народы Кавказа были вынуждены с оружием в руках отстаивать свои права на свободу и независимость перед крупными державами, то и дело становились перед выбором «быть или не быть».
В романе «Апсха - царь Абхазии» В. Амаршан обращается к периоду образования Абхазского царства - VIII в. н. э., передает свое художественное видение того далекого времени, описывает события, предшествовавшие становлению абхазской государственности, показывает геополитическое положение Абхазии, её место и роль на карте северо-западного Кавказа. Автор не обходит стороной и соседствующие с Абхазией страны.
Автор дает оценку происходящих в средневековом мире событий, характеризует общественно-политическое положение Абхазии в свете абхазо-византийских отношений. Среди народов, входивших в состав могущественной юго-восточной державы - Византийской империи - были и абхазы. «На Кавказском побережье абхазы и адыги были первыми, кто посмел поднять голос в защиту собственных интересов и заявить о желании выйти из империи». Историками подтверждается, что самостоятельная абхазская государственность зародилась с началом деятельности Леона I. Византийский император дал абхазским царям, своим вассалам, право на владение страной в наследство. В период своего правления Леон I значительно расширил территорию страны: он присоединил регионы Центрального Закавказья, в его власти оказалась почти вся Картли. Победы над арабскими завоевателями принесли Абхазии и её правителю славу и сделали его значимой политической фигурой в Закавказье. Но основателем суверенного абхазского государства считается племянник Леона I - Леон П.
Характеризуя политическую обстановку в Абхазии в описываемую эпоху, проф. Ш. Инал-ипа писал: «Неблагоприятные для империи внутренние и внешнеполитические факторы поставили её перед необходимостью разрешить вассальной Абхазии самой выбирать своего собственного правителя. Во второй половине VIII в. Византия оказалась вынужденной утвердить Леона I правителем Абхазии от р. Келасури почти до Таманского полуострова, хотя он формально еще оставался вассалом картлийского царя Арчила. Этим был сделан серьезный шаг к созданию первого крупного абхазского раннефеодального государства. Однако подлинным основателем самостоятельного Абхазского царства является выдающийся абхазский государственный и политический деятель Леон II, правивший в конце VIII в. Воспользовавшись международным положением и своей близостью к византийскому императору, а также, имея поддержку хазарского кагана, дочь которого была его матерью, Леон с неукротимой энергией приступил к созданию своего независимого государства, прочно объединил Абазгию и Апсилию, объявил себя верховным правителем страны с титулом царя, освободился от византийской зависимости, в 80-х годах присвоил права на Эгрисский (Лазский) престол, присоединив таким образом Лазику к своим владениям в Абхазии (с этого времени именем «Абхазия» стали называть всю западную Грузию), и провозгласил себя «царем абхазов» и всего вновь созданного им разноплеменного государства... Главным направлением политики абхазских царей было полное объединение Абхазии и Грузии. В соответствии с этим первый царь абхазского царства Леон II в начале IX в. перенес свою резиденцию из Анако-пии, которая была столицей Абазгии, а затем в продолжение почти двух столетий - стольным городом объединенного Абхазского княжества, в Кутаиси, являвшийся одним из важнейших культурно-экономических центров Грузии. Так укрепилось Абхазское царство - по тому времени обширное абхазо-грузинское государство, простиравшееся от г. Никопсии на крайней северозападной границе Абхазии, а по некоторым данным, даже от «великой реки в Хазаретии (т. е. Кубани) до Сурамского хребта на востоке и реки Чорох на юге, причем собственно Абхазия вошла в него в виде двух традиционных административных округов» [51; 57 - 58].
Леон II стал первым абхазским царем, кому удалось создать самостоятельное государство и отказаться от византийского протектората. Амаршан упоминает, что многие правители и до Леона пытались противостоять империи, но все их выступления жестоко подавлялись, а народ подвергался страданиям и бедствиям. Воцарение Леона II, успех начатого им дела, конечно, во многом определялся благоприятными условиями, сложившимися в империи в середине VIII столетия: шаткость императорской власти и возникшие в связи с этим внутриполитические проблемы в самой Византии, ослабление контроля над отдаленными провинциями, приход к власти Льва Хазара, двоюродного брата Леона П. Немаловажной была и поддержка хазарского каганата.
Образ автора-повествователя и его роль в структуре произведения
В начале романа Абазгией правит царь Леон I (старший или большой, как говорит о нем автор), ему помогает младший брат. «Между братьями не было большой разницы в возрасте, но царем считался старший. Его звали Леоном, а младшего из братьев, ставшего зятем хазар, звали Рамзыц», - так представляет автор своих героев. И далее продолжает: «У этих царей тонкие талии; они очень симпатичные, приятные на вид, - если и чувствовалось во всем их облике высокомерие, его было не очень много. Они были подобны абхазскому дню...» [9; 19].
Отец у братьев скончался, была жива мать, считавшаяся мудрой и умной женщиной. Сыновья нередко обращались к ней за советом, только личную судьбу каждый из них решил по-своему, без помощи матери: старший, Леон, был женат на племяннице картлийского правителя Арчила, красавице Гуран-духт, а младший, Рамзьщ, взял в жены младшую дочь хазарского хакана Джаримхан, похитив её из отцовского дома.
Мы узнаем, что у Леона есть сын Феодосии, который воспитывается у родственников в Картли. У Рамзыца тоже растет наследник, которого в честь дяди назвали Леоном.
Всеми государственными делами братья занимаются вместе, несмотря на то, что официально архонтом, ставленником Византии является Леон. Авторитет Леона возрос после блестящей победы над арабским войском во главе с непобедимым Мурваном ибн Муххамедом. За эту победу и за верное служение империи Леону была послана в награду корона с правом владения Абазгией навеки им и его потомками. Но в романе мы слышим лишь отголоски былой славы правящего царя. В. Амаршан показывает уставшего от жизни, войн, собственного народа и его проблем человека. Он легко попадает под влияние интриганов, среди которых оказывается и муж его сестры Марты.
Леон I - слабый, больной и безвольный правитель, не способный управлять собственным народом. Доказательством тому служит его бессилие против разбушевавшейся людской толпы, выдвинувшей ему свои требования: немедленно убрать византийские войска с территории Абхазии, прекратить использование их сыновей в борьбе за чужие интересы. Леон не решился выйти к народу, сославшись на разболевшиеся старые раны, но, чтобы успокоить его, пообещал через неделю дать ответы на все вопросы. Три дня думал он, взвешивая свои силы и возможности. В конце концов он решил передать власть своему единственному сыну, и это единственный поступок, который он совершает в романе.
Леон винит себя в смерти брата: «Боже мой, боже мой! Кто нам поможет, кто спасет от этого?», - в отчаянье повторял про себя тот, кто до сих пор считал себя наделенным безмерной властью... Несчастный царь...», - в словах Амаршана чувствуется жалость к бывшему правителю. Он не способен больше ничего сделать. Ему остается лишь сидеть и сокрушаться. Слабохарактерный царь «всем телом, душой ощущает близость своего конца» [9; 402]. Он уходит из жизни, в которой его уже ничто не удерживало.
Совершенно другим предстает перед читателями Рамзыц. Он смелый и мужественный человек, умный и дальновидный политик, твердо знающий, что ему нужно. Он день и ночь в разъездах, не жалея никаких сил старается улучшить положение абхазов, пытается найти выход из тяжелого положения, в котором оказался его народ. Рамзыц отличается твердостью характера, силой воли, бесстрашием. «Рамзыц, в какую бы сложную ситуацию ни попал, никогда не терял самообладания, даже землетрясение он воспринял бы спокойно», - пишет о нем В. Амаршан [9; 22]. «Ни одна черточка не дрогнула на его лице, которое, казалось, было выточено из скалы», - передает автор состояние героя, когда ему сообщили о том, что его брат сложил корону и передал власть сыну [9; 197].
Ради достижения цели Рамзыц готов пойти на все. Не всякий бы осмелился, приехав за тридевять земель, похитить принцессу Хазарского каганата из дворца правителя.
Подчеркивая такие качества Рамзыца, как открытость и искренность, Амаршан отмечает, что «он обычно ничего не скрывал от друзей, но они по выражению его лица понимали, когда он не хочет говорить, и не беспокоили его». Писатель обращает внимание читателя на отношение к нему друзей: «Рамзыц, с какой стороны ни взгляни, всегда верен себе. По обе стороны гор его ждут друзья», - дружно подумали про себя обрадовавшиеся друзья» [9; 27].
Рамзыц благороден и справедлив. Он не может равнодушно пройти мимо жестокости и насилия. У него обширные связи как внутри Абхазии, так и за её пределами. Его везде уважают и любят, принимают очень радушно, потому что он сам открыт миру и людям. «Рамзыц едет по селам и городам Хазарин и все ему становится близким и родным. Рамзыц и сам не понимает, откуда взялось у него чувство любви к этим людям и их земле. Чем дальше они углублялись в страну, тем больше и крепче она [любовь] становилась» [9; 78]. Впоследствии недруги не раз поставят в упрек Рамзыцу его чересчур близкие и доверительные отношения с хазарами.
О высоком положении Рамзыца говорит и тот факт, что ни одно собрание, где решались проблемы народа, не обходилось без его участия, царь не мог и шага ступить без брата. Роковой ошибкой стало посещение Рамзыцем очередного схода, где возмущенная и доведенная до крайности поведением правителя толпа пыталась дать оценку происходящим событиям. На лицо было столкновение политических интересов высших кругов знати, подогреваемое недовольством людей, оказавшихся в тот момент без руководителя, как стая без вожака. За несколько мгновений перед тем, как вражеская стрела, пущенная наемным убийцей, вонзилась в грудь Рамзыца, в голове этого смелого и волевого человека одна за одной проносились мысли. Его мозг продолжал лихорадочно работать, пытаясь найти выход из сложившейся непростой ситуации. Стоя перед многотысячной людской толпой, он чувствовал себя в ответе за все, что происходило вокруг. Он был виноват, также как брат.
