Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Основные мотивы творчества А. Магомедова 20
1. Жизненный путь Абдуллы Магомедова 20
2. Обличение дореволюционного прошлого и восхваление советской нови 32
3. Тема крестьянского труда, колхозной жизни 49
4. Критика негативных явлений действительности 59
5. Политическая лирика ^
Глава II Развитие традиционных жанров в лирике А. Магомедова 80
1. Жанр стихов-посланий в творчестве А. Магомедова 81
2. Стихи-назидания в поэзии А. Магомедова 101
Глава III Особенности поэтики А. маГомедова: взаимосвязи фольклора и литературы 117
1. Фольклорные истоки 119
2. Своеобразие поэтики, обусловленное синтезом опыта предшествующей и современной поэзии 130
3. Изобразительно-выразительные средства 137
Заключение 156
Список использованной литературы
- Жизненный путь Абдуллы Магомедова
- Обличение дореволюционного прошлого и восхваление советской нови
- Жанр стихов-посланий в творчестве А. Магомедова
- Фольклорные истоки
Введение к работе
История дагестанской литературы на различных этапах своего развития, будь это Средневековье, Новое время, предоктябрьский период и т. д., характеризуется значительными достижениями, именами мастеров слова, которые предстают символами своей эпохи.
На этапе социалистического строительства, в 1920-1930-е годы, национальные литературы народов Дагестана выдвинули на авансцену художественного процесса целую плеяду одаренных и самобытных писателей, в большинстве своем поэтов, в числе которых были молодые, только вступающие на творческий путь авторы, а также более опытные мастера поэтического искусства, представители старшего поколения, начавшие творить в дореволюционный период. Тем не менее подавляющее большинство поэтов, прозаиков, литера-турная деятельность которых приходится на первые десятилетия советской власти, получило известность, обрело популярность в читательской среде именно в эти годы.
В ряду авторов, внесших весомый вклад в становление, развитие дагестанской советской литературы, достойное место занимают представители ку-мыкской словесности, а именно: Абдулла Магомедов, Темирбулат Бейбулатов, Казияв Али, Алим-Паша Салаватов, Аткай Аджаматов, Багавутдин Астемиров, Юсуп Гереев, Абдул-Вагап Сулейманов, Юнус Алимханов, Абдуллатип Мол-лаев, Абдурашит Абакаров, Камиль Абакаров, Абдулазим Батырмурзаев, Татам Мурадов, Камиль Султанов, Наби Ханмурзаев, Анвар Аджиев, Аяв Акавов и др. Вместе с другими дагестанскими мастерами слова, такими, как Эффенди Капиев, Сулейман Стальский, Гамзат Цадаса, Заид Гаджиев, Раджаб Динмаго-маев, Рабадан Нуров, Азиз Иминагаев, Алибек Фатахов, Курди Закуев, Ибра-гим-Халил Курбаналиев, Муэтдин Чаринов, Алибек Тахо-Годи и мн. др., кумыкские поэты, прозаики, драматурги своим творчеством способствовали дальнейшему развитию словесной культуры, обогащению ее в жанрово-
видовом, художественно-эстетическом аспектах, стремились решать важные задачи, стоявшие перед обществом, активно участвовать в социально-политической жизни нашей страны, старались помочь читателям разобраться в беспрецедентных процессах, происходивших в нашей стране.
В этой связи следует отметить, что литература 1920-1930-х гг. характеризуется ярко выраженными социалистической идейностью, идеологической направленностью, что сегодня, естественно, воспринимается неоднозначно. Нам представляется, что этот пласт литературного наследия (в данном случае мы говорим о периоде социалистического строительства, к которому относится творчество исследуемого автора) должен рассматриваться с учетом принципа историзма, с выявлением как положительного, так и негативного, выразившихся в художественном процессе. Нельзя не согласиться с мнением о том, что «рушить все опоры, возведенные в недавнем прошлом, в частности, в историографическом изучении литературы, было бы неразумно»1.
К примеру, особое внимание, уделявшееся советской идеологией словесному искусству, литературе, нашло проявление в том, что в 1920-1930-е годы, особенно в преддверии первого съезда советских писателей, было издано значительное количество книг дагестанских национальных авторов, а также альманахов, сборников произведений. Событием большой значимости стало проведение в 1934 году первого съезда писателей Дагестана. На этом форуме старейшие поэты: лезгин Сулейман Стальский, аварец Гамзат Цадаса и кумык Аб-дулла Магомедов были впервые удостоены высокого звания Народный поэт Дагестана.
Абдулла Магомедов, его поэтическое наследие занимают свое, особое место в истории кумыкской и всей дагестанской литературы. Присвоение ему одним из первых столь высокого звания служит признанием его заслуг в развитии национальной словесности, заслуг перед народом, обществом вообще. Однако с сожалением приходится говорить о том, что Абдулла Магомедов остает-
1 Надъярных Н. С, Время перечтений // Способность к диалогу. Часть первая. М, 1993. С. 6.
ся до сих пор в должной мере неоцененным, а главное, неисследованным дагестанским литературоведением. За исключением статей, отдельных разделов в обобщающих работах, специальных исследований, монографий, посвященных его творчеству, до сих пор не написано.
Это тем более досадно, что поэты одного с ним ряда, например, С. Стальский, Г. Цадаса, изучены достаточно основательно, изданы научные.-работы по их творчеству, их наследие публикуется на родном и в переводе на , русский язык, они обрели широкую известность в масштабе всей страны. А по- . эзия Абдуллы Магомедова при этом остается непереведенной, - за исключением отдельных стихов, ни одной книги в переводе на русский язык у него не издано, последняя по времени издания книга на родном языке увидела свет в далеком 1958 году.
Такое невнимание к творчеству Абдуллы Магомедова не может не удру-. чать, что диктует необходимость и актуальность целостного изучения его литературного наследия.
Актуальность темы. Роль и значение Абдуллы Магомедова в истории кумыкской, всей дагестанской литературы, в особенной степени поэтического искусства 1920-1930-х годов, так значительны, что в свою очередь обуславливает актуальность специального литературоведческого исследования его наследия в целостном виде. Конкретное и обстоятельное изучение идейно-тематических ориентации, художественного своеобразия, поэтики и стилистики поэзии исследуемого автора с позиций современных достижений науки о литературе будет способствовать истинной оценке его произведений, внесенного им вклада в развитие национального художественного процесса.
Абдулла Магомедов является одним из дагестанских поэтов, от устно-фольклорных форм в начальный период своего творчества перешагнувший в лоно профессиональной поэтической деятельности. По этому поводу Р.Ф. Юсуфов во «Введении» к двухтомной «Истории дагестанской советской литературы» отмечает: «В этом литературном ряду так называемых срединных
поэтов (М. Ауэзов), занимающих промежуточное положение между носителями фольклора и письменной или индивидуальной поэтической культурой, должно быть осмыслено и творчество народных поэтов А. Магомедова, Казия-ва Али, А. Гафурова и отчасти Т. Хурюгского»1. В этой связи немаловажное значение обретает освещение его наследия в контексте проблемы традиций и новаторства. Характеристика типологического, общего и особенного, оригинального в его творчестве дает возможность выявить самобытность дарования, особенности художественного мастерства кумыкского поэта.
Современное прочтение и осмысление наследия А. Магомедова, стоящего у истоков дагестанской советской литературы, способствует правдивому воссозданию панорамы литературы эпохи социалистического строительства, высвечиванию ее характерных признаков, достоинств и недостатков.
Степень изученности темы. Творчество Абдуллы Магомедова до сих пор не становилось в целостном объеме предметом специального монографического исследования. Тем не менее отдельные проблемы, особенности его поэзии проанализированы в статьях, в предисловиях к его книгам, написанных собратьями по перу, дагестанскими критиками и литературоведами. Должная оценка дана его наследию и в крупных, обобщающих трудах дагестанских исследователей «Очерки дагестанской советской литературы» и «История дагестанской советской литературы».
О творчестве поэта писали такие авторы, как Э.М. Капиев, Н.В. Капиева, К.Д. Султанов, А.-В. Сулейманов, И.Х. Асеков, З.Н. Акавов, К.И. Абуков и др.
Одним из первых оценку стихам исследуемого автора дал активный участник литературного процесса Дагестана 1920-1930-х годов, первый ответственный секретарь Союза писателей нашей республики Эффенди Мансурович Капиев. В статье, напечатанной в газете «Молодой ленинец» и переопубликованной в его книге «Неизданное», он пишет: «Для поэтической деятельности Абдуллы Маго-мадова характерна теснейшая связь его творчества с повседневной практикой
1 История дагестанской советской литературы: В 2-х т. Махачкала, 1967. Т. 1. С. 34.
колхозной жизни... Но творческий горизонт поэта не замыкается этими темами кровно-близкой ему крестьянской жизни. Напротив, широчайший интерес ко всему, что творится на земле, отмечает его творческий путь. Он чутко следит за жизнью своих соседей, за классовой борьбой на Западе и Востоке, в капиталистических странах и за происками классовых врагов в своей стране»1.
Нетрудно заметить, что Э. Капиев характеризует поэзию А. Магомедова с позиций своего времени, делая акцент на тематическое ее содержание, классовый характер. В этой статье для нас важно то, что автор первой статьи о кумыкском поэте, как человек лично знавший его, определяет его человеческие качества: А. Магомедова отличала удивительная скромность. И это при том, что он всегда бывал в гуще народа, обладал незаурядными ораторскими способностями, бывал лидером во многих колхозных начинаниях в родном селе Аксай Хасавюртовского района.
Сам факт обращения Э. Капиева к творчеству исследуемого автора представляется красноречивым. Будучи человеком занятым, вовлеченным в организаторскую, переводческую деятельность, занимаясь собственной творческой деятельностью, являясь собирателем литературных сил республики, и по праву стоящий у истоков писательской организации Дагестана, Э. Капиев писал о наиболее значительных явлениях словесного искусства. В этом контексте посвящение им статьи поэзии старейшего кумыкского автора является наглядным свидетельством признания его заслуг в дагестанской литературе.
Определенный смысл, нам думается, заключается и в том, что следующая по времени написания, довольно значительная по объему публикация принадлежит перу Н.В. Капиевой, близкого друга, соратника, единомышленника и супруги Э. Капиева. В этой статье, красноречиво озаглавленной «Певец колхозной жизни» и посвященной 15-летию со дня смерти поэта, исследователь прежде всего выявляет доминанты его творчества: «Для нас особенно ценны реалистически правдивые стихи Магомедова, относящиеся к годам становления и расцвета в Дагестане
1 Капиев Э. Неизданное. Махачкала, 1959. С. 118-119.
колхозов. Абдуллу по справедливости можно назвать певцом нового, колхозного аула... Наиболее близка была поэту тема колхозной жизни»1.
Н.В. Капиева пишет с большой теплотой, увлеченностью и верно подмечает, например, следующее: «Страстно влюбленный в жизнь, поэт замечал в ней прежде всего доброе, хорошее, пел о просторе и радостях ее»2.
Публикации супруг Калиевых дают основание предположить, что этой семье А. Магомедов был близок, общался с ними, ибо в них акцент делается, помимо прочего, на личности автора. «В самой внешности Абдуллы было большое обаяние: всегда юношески стройный, приветливый, жизнерадостный и благожелательный», - так чисто по-женски, душевно и восторженно высвечивает Н.В. Капиева внешний облик поэта преклонных лет.
Достаточно основательно освещена жизнь и творческая деятельность Абдуллы Магомедова кумыкским поэтом Абдул-Вагабом Сулеймановым в его предисловии к книге исследуемого автора «Избранные произведения» («Сай-ламлы йырлары». Махачкала, 1958). Здесь впервые сообщается о малоизвестных фактах личной биографии поэта: о том, что у него были тесные связи с известным кумыкским дореволюционным поэтом, просветителем Магомед-Эфенди Османовым, что он был певцом-импровизатором и выступал с группой своих товарищей на свадьбах, вечеринках.
При анализе стихов заслуживает внимания то, что А.-В. Сулейманов, выявляя лучшие произведения поэта, посвященные колхозной жизни, отмечая политическую основу его лирики, стремится охарактеризовать и ее художественные свойства. Так, например, им отмечаются лексическое богатство, гармоничность звучания, ритмичность стихов А. Магомедова3.
В монографии «Литература кумыков» Камиля Султанова довольно конкретно освещается проблемно-тематическое содержание стихов Абдуллы Ма-
1 Капиева Н.В. Певец колхозной жизни // Дагестанская правда (газ). 1952. 1 марта.
2 Там же.
3 Сулейманов А.-В. Абдулла Магомедов // Магомедов А. Избранные произведения. Махач
кала, 1958. С. 13. На кум. яз.
гомедова. Кроме того, исследователь одним из первых обратил внимание на переклички, общность и родство творчества Абдуллы Магомедова и Казиява Али, назвал их в числе лучших поэтов в области колхозной темы.
К.Д. Султанов отдельно высказался о стихах поэта, в которых содержалась критика некоторых негативных явлений периода коллективизации. «Аб-дулла Магомедов написал много стихов, раскрывающих некоторые недостатки, призывающих их искоренять. Эти стихи написаны не в форме сатиры; они предстали образцами гражданской лирики»1, - отмечает автор. По мысли исследователя, поэт не высмеивал, а обличал и критиковал, что нам представляется совершенно правомерным.
Поэзия А. Магомедова получила освещение и в коллективном труде дагестанских литературоведов «История дагестанской советской литературы». Правда, здесь его творчество рассматривается лишь в одном аспекте - в аспекте взаимосвязей, взаимовлияний фольклора и литературы. Так, в частности, отмечается: «В двадцатых годах традиции устной литературы в Дагестане продолжали пре-имущественно развиваться в творчестве Сулеймана Стальского и Абдуллы Магомедова. Они все еще пользуются манерой и стилем народных песен»2.
Эта мысль развивается дальше и делается следующий вывод: «Однако новое содержание поэзии А. Магомедова способствовало изменению фольклорных традиций. Новые идейные позиции поднимали поэта над традициями, побуждали его к стремлению не отставать от времени, приблизиться к приемам письменной литературы»3.
Таким образом, А. Магомедов, наряду со С. Стальским, признается одним из ярких представителей дагестанской литературы, в творчестве которого умело используются традиции устной народной поэзии, фольклорная образность.
Султанов К.Д. Литература кумыков. Махачкала, 1964. С. 137. На кум. яз. Здесь и далее везде подстрочные переводы с кумыкского языка осуществлены мной - А.Г.
2 История дагестанской советской литературы: В 2-х т. Махачкала, 1967. Т. 1. С. 71.
3 Там же. С. 71.
Значительным явлением в дагестанском литературоведении представляется монография И.Х. Асекова «Культурное наследие и советская поэзия кумыков», в которой впервые на добротном научном уровне рассматривается проблема взаимосвязей и взаимовлияний устного народного творчества и литературы (на примере кумыкской поэзии). Исследователем достаточно обстоятельно освещается использование образности, поэтики фольклора в творчестве Йырчи Казака, М.-Э. Османова, А. Магомедова, Казиява Али, Б. Астемирова и др. Заслуживает внимания выявление им этапов деятельности А. Магомедова, вместе с Казиявом Али. И.Х. Асеков отмечает: «Народные поэты Дагестана Абдулла Магомедов и Казияв Али прошли все три этапа исполнительской деятельности. В молодости они исполняли готовые тексты, впоследствии сами начали создавать произведения, а в советское время стали крупными поэтами». В качестве трех этапов автор монографии определяет певцов-исполнителей, певцов-импровизаторов и певцов-поэтов.
Объектом вдумчивого исследования И.Х. Асекова становится поэтическое наследие А. Магомедова. В указанной монографии ее автор приходит к следующему выводу: «...Главным источником, к которому обращается поэт неустанно, был, естественно, фольклор кумыков. Поэт глубоко знал устнопо-этическое творчество народа, он умел творчески освоить и формы и изобразительно-выразительные богатства родного фольклора»1. И.Х. Асеков отмечает умелое использование исследуемым автором устнопоэтической образности, поговорок, устойчивых выражений, композиционных форм кумыкской песенной лирики (примеры, выявленные исследователем, также указаны в нашей работе).
Жизни и деятельности Абдуллы Магомедова посвятил один из разделов своей книги «Они были первыми» («Биринчилер») З.Н. Акавов. Базируясь на том, что поэт был в молочном родстве (эмчек къардаш) со знатным родом, родом М.-Э. Османова (его двоюродная сестра была вскормлена молоком матери
Асеков И.Х. Культурное наследие и советская поэзия кумыков. Махачкала, 1972. С. 112.
исследуемого автора), литературовед высказывает ряд суждений, которые подводят к новому восприятию биографии А. Магомедова.
Согласно кумыкским традициям, князья были обязаны опекать своих молочных родственников. В этой связи выходец из бедноты А. Магомедов, если можно так выразиться, был застрахован в определенной мере от лишений и жизненных невзгод. Такое родство позволяет автору усомниться в том, как утверждалось ранее, что поэт до революции был абсолютно безграмотным. Кроме того, кумыкский народный поэт в молодые годы не был безработным. Он трудился у своей новой родни приказчиком (эта должность в селе Аксай, уроженцем которого является А. Магомедов, была довольно распространена; об этом свидетельствуют и повести Нухая Батырмурзаева, написанные в дореволюционный период), ездил по делам своих хозяев в Астрахань, Нижний Новгород и другие города России1.
По мнению З.Н. Акавова, А. Магомедов тесно контактировал со своим именитым земляком М.-Э. Османовым, что не могло не повлиять на его поэтическую деятельность.
В связи с демократизацией общественной жизни, берущей отсчет с середины 1980-х годов, стали проявляться новые взгляды на литературный процесс вообще и на творчество А. Магомедова в частности. Это наглядно проявилось в публикациях З.Н. Акавова2 и К.И. Абукова3, приуроченных к 120-летнему юбилею со дня рождения поэта.
Известные исследователи дагестанской литературы, доктора филологических наук З.Н. Акавов и К.И. Абуков прежде всего обратили внимание на не-
1 Акавов З.Н. Первый народный поэт Дагестана // Акавов З.Н. Они были первыми. Махачка
ла, 1981. С. 182. На кум. яз.
2 Акавов З.Н. Певец новой жизни // Ленин ёлу (газ.). 1989. 5 авг. На кум. яз; Народный певец
// Литературный Дагестан (жури.). 1989. №. 4. На кум. яз.; Забытый, но бессмертный // Со
ветский Дагестан (жури). 1990. № 1.
3 Абуков К.И. «Как крестьянин, возвращаясь с поля...» // Дагестанская правда. 1989.
24 нояб.; Народный - не указом // Литературная газета. 1989. 20 дек.; С крестьянской добро
совестностью // Дагестанская правда. 1990. 8 авг.; Есть о чем радоваться и горевать // Ленин
ёлу (газ.). 1990. 9 авг. На кум. яз.; Как заброшенное поле // Литературный Дагестан. 1991.
№ 1-2. На кум. яз.
изученность творчества А. Магомедова, на непреходящую ценность и актуальность его произведений.
А. Магомедов написал немало стихов обличительного содержания, что становится объектом серьезного осмысления З.Н. Акавовым. «Сквозная тревога, как бы рефреном звучащая в большинстве стихотворений 30-х годов, связана с потерей уверенности, оптимизма, присутствовавших и характерных произведениям, написанным в 20-е годы. С немалым для себя риском в условиях тех лет он определяет и «диагноз» - наступившей болезни: первопричина всему, считает поэт, - «бесхозяйственность и вредительство»1, - отмечает автор статьи, выражая новые подходы к творчеству исследуемого автора.
Вдумчивое прочтение стихов дает возможность литературоведу высветить их характерную особенность: «А. Магомедов состояние всякого человека, в основном крестьянина, в новых условиях изображает сквозь призму жизни
народа, народной судьбы» . Эта особенность определяется З.Н. Акавовым как «искусство целого».
Им выражаются оригинальные оценки наследия поэта. Так, в частности, З.Н. Акавов отмечает: «Абдулла Магомедов далек от призывной, лозунговой поэзии, как считают некоторые ученые, он социальный лирик»3.
Весомый вклад в изучение творчества А. Магомедова внесен Камалом Абуковым. Как и З.Н. Акавов, прежде всего К. Абуков выражает удрученность по поводу почти полного забвения А. Магомедова. В статье с символичным названием «Как заброшенное поле» («Ташлангъан тарлав йимик») он пытается выяснить причину этого. Приводя в пример факты из жизни С. Стальского и Г. Цадасы, удостоенных вместе с кумыкским поэтом высокого звания, критик отмечает особо почтительное отношение к ним властных органов, чего был лишен А. Магомедов. При этом он не снимает вины и с исследователей (и с себя в том числе), и с кумыкской интеллигенции, проявивших безразличие к
1 Акавов З.Н. Забытый, но бессмертный // Советский Дагестан. 1990. № 1. С. 28.
2 Акавов З.Н. Певец новой жизни // Ленин ёлу (газ.). 1989. 5 августа. На кум. яз.
3 Акавов З.Н. Народный певец // Литературный Дагестан. 1989. № 4. С. 5. На кум. яз.
его литературной судьбе. «Я не ищу виновных, лишь выражаю запоздалую досаду, подстегивая тем самым и свою собственную совесть, и призывая к чуткости коллег»1, — пишет К. Абуков.
Как бы восполняя этот пробел дагестанский критик высказал немало значительных суждений, способствующих новому осмыслению поэзии А. Магомедова и литературы 1920-1930-х годов. К.И. Абуков в своих публикациях акцентирует внимание на то, что поэт, даже будучи признан всенародно, постоянно проживал в родном селе Аксай, продолжал заниматься крестьянским трудом. В связи с этим К.И. Абуков пишет: «Абдулла Магомедов не был звездой, вдруг приковавшей к себе взоры. В литературу он не ворвался, а вошел неторопливо, как входит крестьянин в свой двор, возвращаясь с поля... Он оставался крестьянином, верным земле, земледельческому труду и после того, как был официально признан народным поэтом Дагестана, членом ДагЦИКа, про-должал работать в колхозе» . Он писал о том, что видел, что хорошо знал, однако через события из его жизни отображается судьба страны, эпохи. «Действительно, Абдулла Магомедов - певец колхозной жизни, но он и политический лирик <.. .>. В лице А. Магомедова мы имели поэта масштабного, государственно мыслящего»3, - отмечает критик.
А. Магомедов был «человеком личного достоинства», он «не писал о каждом новшестве своего времени». Более того, по мнению К. Абукова, «поэт оказался внутренне зажат» репрессиями, раскулачиванием и иными неординарными коллизиями 30-х годов. В этой связи в облике А. Магомедова ценно то, что он не пел дифирамбов всему тому, что происходило в общественной жизни, он замечал и недостатки, «поэта многое и печалило». «Его больше всего привлекало духовное самочувствие общества, моральный климат. А в радость по поводу «фронтального наступления социализма» примешивалась горечь от ожесточавшейся день ото дня кампании «беспощадной борьбы против кула-
1 Абуков К.И. С крестьянской добросовестностью // Дагестанская правда. 1990. 8 авг.
2 Абуков К.И. Народный - не указом // Литературная газета. 1989.20 дек.
3 Абуков К.И. С крестьянской добросовестностью //Дагестанская правда. 1990. 8 авг.
ков», преследования ученых-арабистов, обвиняемых в «одурманивании трудящихся масс», частого появления в ауле неизвестных лиц с кобурами на боку, неумолчного лая собак на налоговых и всяких других агентов...»1, - так с современных позиций освещается К. Абуковым наследие автора 20-30-х годов.
Абдулла Магомедов был колхозником. Но прежде всего был крестьянином, верным земле, земледельческому труду. Это важно знать о народном поэте. Не случайно и названия статей К. Абукова о нем звучат «Как крестьянин, возвращаясь с поля...», «С крестьянской добросовестностью».
Знаменательным также видится, например, то, что непреходящая ценность его произведений К. Абуковым усматривается в том, что в них нашли отражение национальные нравственные ценности: «Через наследие аксайского поэта мы можем познать нравственно- этические традиции (подчеркнуто автором - А.Г.) кумыков. А это очень трудное (для поэта), но очень полезное для народа, для его будущего»2.
К 120-летнему юбилею поэта приурочена и статья С.-М. Акбиева «Сорняки» под плугом его поэзии», в которой высвечиваются истоки его мастерства. «Связь творчества А. Магомедова с народной поэтической традицией проявилась не только в резком сближении фольклорной символики с условиями жизни, бытом и психологическим складом революционных масс, но и в самом характере нравоучительности, идейной направленности и восторженной величавости, свойственной его гражданской лирике»3, - отмечает исследователь.
Таким образом, подытоживая освещение публикаций в прессе в связи со 120-летием поэта, можно говорить о том, что эти статьи стали новым шагом в изучении его наследия. В их современной интерпретации Абдулла Магомедов предстает автором, чье творчество было актуально в свое время в проблемно-тематическом плане, а ныне ценно правдивым воспроизведением действитель-
1 Абуков К.И. «Как крестьянин, возвращаясь с поля...» // Дагестанская правда. 1989.
24 ноября.
2 Абуков К.И. Как заброшенное поле //Литературный Дагестан. 1991. № 2. С. 63. На кум. яз.
Акбиев С.-М.Х. «Сорняки» под плугом его поэзии //Дагестанская правда. 1989.24 ноября.
ности периода строительства советской власти. Оно ценно также своими незаурядными художественными качествами, умело использованными устно-поэтическими, фольклорными свойствами.
Проведение в 1990 году юбилейной сессии в Институте ЯЛИ им. Г. Цадасы, на которой с докладами выступили известные деятели науки и культуры И.Х. Асеков, А.-К.Ю. Абдуллатипов, A.M. Аджиев, К.И. Абуков, З.Н. Акавов, С.-М.Х. Акбиев и др., стало подтверждением солидного вклада А. Магомедова в развитие кумыкской и всей дагестанской литературы, в неубывающей значимости его наследия.
Подводя краткие итоги, можно констатировать и то, что хотя творчеству исследуемого автора и не посвящено до сих пор специальных работ, однако дагестанскими критиками и литературоведами оно в определенной мере освещено. О нем писали известные, авторитетные специалисты по литературе, которые отметили наиболее характерные особенности, выявили достоинства его стихов, дали им высокую оценку. Их труды, статьи оказали огромную помощь в проведении нашего исследования.
Цели и задачи исследования заключаются во всестороннем и обстоятельном исследовании поэзии Абдуллы Магомедова. Освещение на научном уровне, с современных литературоведческих позиций основных мотивов, проблемно-тематического содержания, художественного своеобразия, жанрового многообразия, поэтической стилистики, образности творческого наследия незаурядного мастера слова, являющегося в определенной мере символом кумыкской литературы эпохи строительства советской нови, дает возможность продемонстрировать типологические особенности национальной словесности и оригинальное дарование Абдуллы Магомедова.
Представляет научный интерес также изучение влияний устнопоэтиче-ских традиций на творчество исследуемого автора, форм использования им средств художественной выразительности кумыкской народной песенной лирики.
Современное исследование классика поэзии советского периода, как, впрочем, литературного наследия вообще, диктует необходимость объективного, аргументированного выявления роли и места его в истории как родной, кумыкской, так и дагестанской литературы вообще. В этом ракурсе видится важным акцентировать внимание на произведениях, прошедших испытание временем, способных вызвать интерес сегодняшних читателей.
Объект и источники исследования. Литературное наследие Абдуллы Магомедова не очень велико по объему. Во всяком случае на сегодняшний день известно более полусотни его стихов. Они опубликованы в прижизненных и переопубликованы в посмертных поэтических изданиях, которые и легли в основу нашего исследования. Это следующие книги: «Советские птицы» («Совет къушлар»), Махачкала, 1935; «Произведения» («Йырлар»)1, Махачкала, 1940; «Избранные произведения» («Сайламлы йырлар»), Махачкала, 1953; «Избранные произведения» («Сайламлы йырлары»), Махачкала, 1958. Книгу стихов А. Магомедова «Послушайте, о чем говорит старик» («Тынглагъыз, къарт нелер сёйлей»), датируемую началом 1930-х годов, и упоминаемую, например, А.-В. Сулеймановым в его вступительной статье к книге «Советские птицы», нам нигде обнаружить не удалось, в связи с чем она не включена в этот список использованной литературы. Кроме того, нами используются стихи поэта, опубликованные на страницах кумыкской периодики при его жизни, но по тем или иным причинам не вошедшие в сборники его стихов.
Данное исследование базируется на оригиналах произведений. Однако по мере надобности привлекаются для анализа и переводы его стихов на русский язык (а их, как уже отмечалось, совсем небольшое количество), например: «На-
1 Название этой книги на ее последней странице в переводе на русский язык сформулировано как «Стихотворения». Однако в последующих изданиях слово «йырлар», что в дословном переводе означает «песни», переводится как «произведения». Так формулируются названия книг А. Магомедова и в трудах предшествующих исследователей. Руководствуясь целью привести в единообразие названия поэтических книг исследуемого автора, нам представляется целесообразным использовать в данном случае и в последующих ссылках на это издание определение «Произведения».
ставление хлеборобу», «Женщины, на поля», «Весы», «Без труда не проживешь», «Государственная копейка» и др., которые опубликованы в антологиях дагестанской поэзии, на страницах дагестанской русскоязычной прессы.
Теоретической и методологической базой данной работы являются труды русских критиков XIX века В.Г. Белинского, Д.И. Писарева, Н.Г. Чернышевского, советских и российских ученых В.М. Жирмунского, М.Б. Храпченко, Г.Н. Поспелова, В.В. Виноградова, Д.С. Лихачева, Л.И. Гинзбург и др.
Исследования в области поэзии северокавказских, дагестанских ученых также являются основой нашей работы. В их числе можно назвать Г.Г. Гамзатова, К.Д. Султанова, К.И. Абукова, А.-К.Ю. Абдуллатипова, Г.Б. Мусаханову, З.Н. Акавова, И.Х. Асекова, З.А. Магомедова, И.А. Халипаеву, СМ. Хайбул-лаева, Ч.С. Юсупову, P.M. Кельбеханова, Ш.А. Мазанаева, Х.М.-З. Аминову, 3.3. Гаджиеву и мн. др.
Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые предметом специального монографического изучения становится творчество известного представителя дагестанской литературы являющегося символом словесной культуры нашего края 1920-1930-х годов, Абдуллы Магомедова.
Творческое наследие кумыкского автора рассмотрено нами конкретно и всесторонне в жанровом, проблемно-тематическом, художественно-эстетическом аспектах. Детально освещены нами характерные особенности его лирики, поэтика и стилистика, аргументированы его роль и место в истории дагестанской литературы, вклад в национальную словесность.
Изучение творчества А. Магомедова, при этом проведение параллелей с поэзией современных ему авторов, например, с Казиявом Али, С. Стальским, Наби Ханмурзаевым и др., дает представление об отличительных свойствах художественной литературы на одном из крутых поворотов общественного развития. В этой связи видятся важными наблюдения по эволюции поэтического мышления авторов, стоящих у истоков словесности советского периода, сужде-
ния о некоторой трансформации традиционных мотивов, образов, лексики в национальной поэзии 1920-1930-х годов.
Научная и практическая ценность работы. Научная значимость исследования обуславливается тем, что в наиболее широком формате, в целостном виде литературное наследие Абдуллы Магомедова впервые становится объектом специального монографического рассмотрения. С учетом современных концепций российского, дагестанского литературоведения охарактеризованы отличительные свойства лирики исследуемого автора и, сквозь призму его творчества, национальной поэзии того периода, на который приходится его литературная деятельность. Значительное внимание уделено проблеме традиций и новаторства, средствам художественной выразительности, стилистике, лексическому богатству, образности произведений А. Магомедова, то есть всему тому, что предстает актуальным в современной науке о литературе.
Практическая ценность работы, в которой всесторонне и обстоятельно проанализировано поэтическое наследие Абдуллы Магомедова, состоит в том, что она может послужить подспорьем в создании истории кумыкской литературы. Данное исследование дает материал дагестанским исследователям для современного, деидеологизированного осмысления как творчества кумыкского автора, так и всей литературы нашего края периода построения советской власти.
Данное исследование может быть использовано в преподавательской работе, на ее основе могут быть прочитаны спецкурсы для вузов, средних специальных учебных заведений.
Апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на кафедре литератур народов Дагестана и Востока Дагестанского государственного университета. Основные положения и выводы изложены в докладах, прочитанных на республиканских научных конференциях, а также в тезисах и статьях, напечатанных в научной периодике, республиканской прессе.
Структура и объем диссертации продиктованы степенью изученности темы, целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
Жизненный путь Абдуллы Магомедова
Абдулла Магомедов является уроженцем села Аксай Хасавюртовского района. Аксай издавна именуется аулом кумыкских поэтов.
Выходцами из этого села, наряду с исследуемым автором, являются известные поэты, мастера слова Юсуф Аксайский, Магомед-Эфенди Османов, Манай Алибеков, Нухай, Зайналабид и Абдулазим Батырмурзаевы, Абдулла Баширов, Ба-гаутдин Астемиров, Алим-Паша Салаватов, Абдул-Вагап Сулейманов, Шарип Альбериев, Сиражудин Токбулатов, Магомед Атабаев и мн. др.; а также деятели науки и культуры Забит Акавов, Гамид Рустамов. Тот факт, что трое авторов, выходцев из этого села, удостоены звания народный поэт Дагестана (А. Магомедов, А.-В. Сулейманов, М. Атабаев), также нам представляется красноречивым.
Если брать чуть более широко, то Хасавюртовский район, образно говоря, можно назвать кузницей поэтических кадров республики, ибо его представителями, помимо названных выше, являются народные поэты Дагестана Казияв Али (Эндирей) и Анвар Аджиев (Костек), народный сказитель Дагестана, к слову сказать, первый и единственный, Аяв Акавов (Эндирей), народный писатель Дагестана Камал Абуков (Чагаротар), а также многие иные поэты, прозаики: Б. Атаев, И. Казиев, Б. Гаджимурадов, П. Абукова, Б. Аджиев, Г. Конакбиев, С. Мамаева и др. В их числе следует назвать и исследователей словесной культуры, докторов филологических наук упомянутого выше К.И. Абукова, A.M. Аджиева, С.-М.Х. Акбиева. И это не случайно. Издавна этот район является как одним из экономически развитых, так и культурных регионов Дагестана.
В одном из традиционных культурных центров Кумыкии и всего Дагестана, в селе Аксай (в кумыкском произношении Яхсай) в 1869 году родился Абдулла Магомедов.
Следует сразу оговориться, что эта дата фигурирует во всех материалах, посвященных поэту, вплоть до публикации статьи «Забытый, но бессмертный» З.Н. Акавова. В ней исследователь, кстати, являющийся односельчанином народного певца, высказывает версию о датировке его дня рождения 1959 годом1. Это предположение, надо признать, не беспочвенно. В качестве аргументации автор статьи ссылается, например, на «Биографическую справку», опубликованную в «Дагестанской правде» за 3 марта 1937 года; приводит и иные доводы.
К.И. Абуков, подтверждая правомерность приводимых им фактов, в то же время обращает внимание на некоторые нестыковки. В частности, в своем отклике на смерть коллеги Сулейман Стальский, родившийся в 1869 году, называет кумыкского поэта своим сверстником2. Продолжая эту тему, видится целесообразным отметить и выявленные нами факты.
З.Н. Акавов в подтверждение своей мысли отмечает, что в первой книге поэта «Послушайте, о чем говорит старик» («Тынглагъыз, къарт нелер сей-лей»), вышедшей в свет, по его мнению, в 1925 году, содержатся сведения автора,,что он перевалил за шестой десяток. Но ведь указанная книга издана не в 1925, а в 1934 году. Об этом сообщается, к примеру, во второй книге «Советские птицы», изданной при жизни автора, в 1935 году.
В этой книге содержится предисловие «Об Абдулле Магомедове», принадлежащее перу А.-В. Сулейманова (предисловие хоть и не подписано, содержание его не оставляет в том сомнений: в нем автор говорит об адресованных к нему лично, А.-В. Сулейманову, письмах поэта). Так, в первых строках читатель извещается о том, что этот старик «несмотря на свои шестьдесят пять лет -очень бойкий (тири) старик»3. Заметим, что А.-В. Сулейманов является односельчанином, а также человеком, хорошо знавшим и контактировавшим с А. Магомедовым, обменивавшимся с ним поэтическими посланиями, неоднократно писавшим о нем. И его свидетельства тоже нельзя не учитывать.
Таким образом, предположение З.Н. Акавова о 1859 годе рождения поэта можно признавать за одну из версий. Однако приведенные нами факты все же дают основание говорить и придерживаться даты общепринятой - 1869 года как даты рождения Абдуллы Магомедова.
Родился поэт в бедной семье. В этой связи биографы, исследователи творчества А. Магомедова А.-В. Сулейманов, К.И. Абуков и др. пишут о его тяжелой жизни в дореволюционный период, особенно в молодые годы; ему приходилось батрачить, работать на богатеев.
В то же время в его младенческом возрасте произошло знаменательное событие. Когда поэт был грудным ребенком, его матери довелось вскормить своим молоком дитя представителей знатного рода, известного рода села Аксай Магомед-Эфенди Османовых, в связи с чем, естественно, согласно национальным кумыкским адатам, эти два рода-тухума стали «молочными» родственниками (эм-чек къардаш). В соответствии с традициями того времени, как отмечает введший этот факт в научный оборот З.Н. Акавов1, люди из знатного сословия должны были опекать своих молочных родственников, оказывать им почет, помогать по мере надобности материально, не оставлять их в беде.
Логично предположить, что и семья А. Магомедова не была лишена этой опеки. Более того, как отмечает в своей работе «Они были первыми» («Бирин-чилер») З.Н. Акавов, когда в 15-летнем возрасте у поэта скончался отец, и он стал сиротой, его на работу к себе взял являвшийся внуком брата отца М.-Э. Османова Гамзат из рода Османовых, чья дочь Ижы была вскормлена матерью А. Магомедова. В последующем он был у Гамзата приказчиком, выезжал по делам во Владикавказ, Нальчик, Астрахань, Нижний Новгород.
К месту правомерно будет отметить, что должность приказчика была в дореволюционный период достаточно распространена в Аксае, являвшемся крупным экономическим, торговым центром северной Кумыкии и Дагестана в целом. Свидетельствуют об этом, в частности, и повести Нухая Батырмурзаева «Давут и Лейла», «Несчастная Джанбийке», написанные в 1912-1914 годах. Некоторые герои этих повестей - первых повестей в кумыкской литературе -являются приказчиками у людей состоятельных и, отметим, живут безбедно, не испытывая особых материальных тягот.
А. Магомедов, будучи, таким образом, тесно связан с родом Османовых, был вхож в семью известного кумыкского просветителя и поэта Магомед-Эфенди Османова. Как известно, названный автор долгие годы работал преподавателем Санкт-Петербургского университета. Однако не прерывал своих связей с родным селом, часто приезжал домой, как в отпуск, так и в научные командировки по сбору фольклора.
В эти приезды М.-Э. Османова у них в доме организовывались по этому поводу застолья (той), где, наряду со многими известными людьми, народными певцами, поэтами А. Казбековым, Н. Батырмурзаевым и др., бывал и А. Магомедов. В доме Османовых ему довелось видеть, общаться с классиком национальной поэзии Йырчи Казаком. Именно в этом доме, можно это утверждать с большой долей вероятности, вслед за З.Н. Акавовым, зародилась любовь А. Магомедова к словесной культуре, песенному искусству.
Поэт стал петь, слагать стихи-йыры с молодых лет и скоро обрел популярность и имя «йырав Абдулла» - «певец Абдулла». Он, являясь членом группы певцов, их запевалой, принимал участие на свадьбах, различных мажлисах, песенных турнирах. Это был не хор в современном понимании. «Алышып йыр-лайгъанлар», как именуется эта форма исполнения, - это пение вперемежку, с чередованием, при котором отдельные части песни, естественно, исполняются и хором.
Обличение дореволюционного прошлого и восхваление советской нови
Творчество Абдуллы Магомедова достаточно многопланово в проблемно-тематическом, жанровом планах. Его поэзия органично вписывается в кон- текст художественного процесса народов Дагестана периода социалистического строительства.
В «Истории дагестанской советской литературы», созданной коллективом литературоведов, полно и объективно определены основные направления словесного искусства указанного периода. «Поэзия 20-х годов мыслила человека рационалистически, видела в нем гражданина, целиком подчиняла личность интересам коллектива»1, - отмечается во «Введении», написанном Р.Ф. Юсуфовым. «Для всех дагестанских литератур в 20-е годы характерна одна целевая установка - воспитание и формирование социалистического человека»2, - утверждает в разделе «Становление и формирование дагестанской советской литературы» этого крупного научного труда Э.Ю. Кассиев.
В период утверждения в нашей стране основ советского строя генеральной линией литературы стало служение государственной идеологии. Первый съезд советских писателей, утвердив в качестве главного метода литературы социалистический реализм, признал доминантой социальную составляющую словесной культуры.
Как и во всей советской литературе, в творчестве дагестанских писателей наблюдается следование требованиям, предъявляемым к художественному слову. В этой связи примечателен тот факт, что А. Магомедов, как и его собратья по перу С. Стальский, Г. Цадаса, был удостоен звания народного поэта Дагестана, помимо прочего, за активное участие в общественной жизни, социалистическом строительстве.
Абдулла Магомедов, как и десятки современных ему дагестанских писателей, был сыном своего времени. Его волновали проблемы, которые стояли перед обществом, народом. Нынешние исследователи в своих суждениях также высвечивают в числе характерных свойств политическую, социальную основу его творчества. К.И. Абуков констатирует: «Действительно, А. Магомедов - певец колхозной жизни, но он и политический лирик, и поэт-публицист, который в событиях и фактах из жизни родного аула умел улавливать, угадывать державную мощь, дыхание страны в целом»1. З.Н. Акавов определяет его «социальным лириком, далеким от чисто призывной, лозунговой поэзии»2.
Современное изучение литературного наследия, в данном случае поэзии А. Магомедова, обязывает выдвижения в основу исследования не столько того, чем написаны произведения, а как они написаны, то есть важно высветить как содержание, так и художественно-эстетическую ценность художественных яв лений. В то же время конкретное и обстоятельное освещение проблемно тематической, идейной направленности наследия поэта видится немаловажным, так как отдельные детали, нюансы этого плана также могут служить отражени ем своеобычности его взгляда на действительность 1920-1930-х годов, в более широком формате, своеобразия его творческой манеры. Кроме того, исследова ние актуальных проблем, тематических, идейных ориентации поэзии А. Магомедова, думается, дает возможность как можно более полно и всесто ронне проиллюстрировать содержание его творчества.
В этой связи видится целесообразным придерживаться хронологического принципа, при котором возможно осветить творческую эволюцию А. Магомедова. На различных этапах его деятельности выявляются циклы стихов, характеризующиеся тематической общностью. Целостное рассмотрение его наследия, что является целью первой главы нашего исследования, дает возможность говорить о следующих циклах: тема дооктябрьского прошлого, ее обличение, наряду с проведением параллелей с современной ему советской действительностью, восхваление при этом социалистической нови (1920-е годы); воспевание коллективных форм хозяйствования, освещение крестьянской жизни (конец 1920-начало 1930-х гг.); обличение негативных явлений действительности (1930-ые годы); освещение социальных, политических процес- сов, происходивших в стране, во всем мире, в стихах датируемых поздним периодом его творчества.
Дагестанская литература первых лет советской власти, 1920-х годов, характеризуется определенными особенностями, тенденциями, проблематикой. Наряду с воспеванием происходивших в стране, беспрецедентных по своим масштабам общественных, политических, культурных, экономических преобразований, особую значимость обретало обличение явлений досоветского прошлого. Нередко именно на фоне критики негативов прошлой жизни высвечивалась ценность совершавшихся социалистических перемен, советской нови.
Эта линия словесного искусства нашла яркое выражение в творчестве тех авторов, которым довелось жить в прежнюю эпоху, воочию увидеть и познать на себе ее тяготы. На начальном этапе творчества советского периода старейших по возрасту поэтов Дагестана Сулеймана Стальского, Гамзата Цадасы, Заида Гаджиева, Тагира Хурюгского и др. данная тема нашла полновесное воплощение.
В кумыкской литературе к этой плеяде мастеров примыкают Абдул-ла Магомедов и Казияв Али. Необходимо отметить, что этой проблематике уделялось внимание и молодыми авторами, например, А.-В. Сулеймановым. Однако произведения старших по возрасту авторов имели особую ценность и убедительность, так как воспринимались как свидетельства очевидцев. Освещая их наследие К. Султанов в «Литературе кумыков» отмечает: «Оба мира (дореволюционный и советский - А.Г.) видевшие своими глазами народные поэты (подразумеваются А. Магомедов и К. Али - А.Г.) проявляли повышенный интерес к их сопоставительному описанию»1.
В творчестве А. Магомедова наблюдаются произведения, в которых отсутствуют сопоставления прошлого и настоящего; в них реалии минувшей эпохи подвергаются резкому обличению. К их числу относятся «Что творили цари, князья и ханы» («Пачалар, бийлер, ханлар не этип юрюгенлер»), «Как жили наши отцы и деды» («Ата-бабаларыбыз нечик яшагьанлар»), «Движения против царского самодержавия» («Пача къурумуна къаршы хозгъалывлар»), «Насилие, совершенное царем в 1905 году» («1905 йыл пача этген зулму»).
К этим стихотворениям тесно примыкают «Мировая война и революция» («Дюнья дав ва инкъылап»), «Октябрь вышел победителем» («Октябрь уьстюн чыкъды»), «Новое время отправилось в путь» («Янгы заман атланды»). Содержание названных произведений, соблюдаемая в них хронологическая последовательность, а также хронология дат их написания способствует выделению их в единый цикл.
Жанр стихов-посланий в творчестве А. Магомедова
Эпистолярная поэзия занимает значительное место в творчестве дореволюционных кумыкских авторов Йырчи Казака, Магомед-Эфенди Османова, Маная Алибекова и др. В поэзии первых двух авторов создание стихотворных писем обуславливалось отчасти фактами жизненной биографии: Й. Казак слал письма на родину из сибирской ссылки, М.-Э. Османов из Петербурга, где работал преподавателем восточного факультета университета. Однако тот факт, что упомянутые авторы обращались к этому жанру и в последующем, в пору пребывания у себя на родине, способствует глубокому осмыслению роли и значения поэтических эпистол в их творческой деятельности и в кумыкской поэзии вообще.
«Братья по вере, молитесь за нас», «Уходили мы в зеленую, как марал, осень», «Письмо Магомед-Эфенди Османову» Й. Казака, «Письмо к Джамалут-дину», «Письмо Абдурагима-муллы мулле Акаю» М.-Э. Османова, «Письмо аксаевцу Джантемиру-хаджи», «Послание к Герею» М. Алибекова и мн. др. имеют чаще всего конкретного адресата. В то же время поэты своими посланиями обращаются к широкой читательской аудитории, так как пишут не о личном, а поднимают актуальные социальные проблемы.
Так Й. Казак в своем известном «Письме Магомед-Эфенди Османову» пишет: О людях ты спросишь - погрязли в торгах, Корысть и нажива гнездятся в сердцах... Калеку здоровым тебе назовут, За малую пользу отца продадут1. Классик дагестанской дореволюционной литературы, высказывая свои личные ощущения по поводу происходящих в обществе процессов, осуждает нравственное разложение людей, изрекает в адрес современников грозные ин-вективы. Таким образом, данное послание И. Казака являет собой пример сочетания «лиричности и социальной остроты»2, как верно подмечает Н.К. Ханмурзаева.
Широкий общественный резонанс имело стихотворении «Муллы» М. Алибекова, который с горечью констатировал о моральном разложении служителей религии. В своих поэтических откликах на это стихотворное послание известные литературные, общественные, религиозные деятели Нухай Батырмурзаев, Абусуфьян Акаев и др. поддержали своего коллегу по перу, вы-неся обличительный вердикт муллам. По их мнению, духовные лица, вместо служения обществу, озабочены личными вопросами, своим материальным положением. Следует отметить, что указанные авторы имели в виду не всех без исключения представителей мусульманского духовенства, а определенную его часть - а именно нерадивых служителей религии, мулл - невежд, взяточников. При этом обличение имело целью улучшение нравов, исправление пороков, чтобы муллы стали честнее, порядочнее.
Сам жанр письма определяет его исповедальность, лиричность, что, естественно, присуще кумыкской эпистолярной поэзии. В данных произведениях находит выражение внутренний мир, эмоциональное состояние, думы и переживания авторов национальной словесности. При этом личное тесно взаимопереплетается с общественным, в результате чего, чаще всего, вскрываются язвы и пороки современной им действительности, высказываются резкие инвективы в ее адрес. Изучив кумыкскую эпистолографию, З.А. Хидуева приходит к выводу, что поэтические послания запечатлели «народные умонастроения и, следовательно, становились документами общественной мысли»1.
Таким образом, жанр посланий в кумыкской поэзии, становление и развитие которого приходится на дореволюционный период, характеризуется определенными, ярко выраженными свойствами, в числе которых выделяются ис-поведальность, лиризм, социальная направленность. В последующем, в советский период, в русле ведущих тем и мотивов кумыкской, шире, дагестанской, литературы, отдельные признаки этого жанра получили преимущественное развитие.
В кумыкской поэзии периода социалистического строительства центральное место занимают проблемы общественные, политические. В этой связи становится очевидным, что жанр стихов-эпистол 1920-1930-х годов преимущественно наполнялся социальным содержанием. Подтверждением этому служат произведения Абдуллы Магомедова, Казиява Али, Абдул-Вагаба Сулейманова и др.
Наиболее плодотворно трудился в этом жанре «певец Абдулла», который, кстати сказать, вступал в поэтическую переписку с названными выше своими соратниками по литературному цеху. «Письмо в редакцию» («Редакциягъа кагъыз»), «Ответ от Абдуллы» («Абдулладан жавап»), являющее собой отклик на письмо односельчанина, начинающего поэта А.-В. Сулейманова, а также «Ответ из колхоза «Евдокимов» («Евдокимов» колхоздан жавап») и «Ответ на второе письмо товарища Казиява Али» («Ёлдаш Къазияв Алини экинчи кагьы-зына жавап»), адресованные К. Али, представляются образцами успешного освоения и развития традиций кумыкской дореволюционной классики в постреволюционный период.
Следует отметить, что эпистолярные стихи имеют особую значимость в творческом наследии А. Магомедова. В посмертных изданиях его книг («Избранные произведения», 1953 и 1958 гг.) они выделяются в отдельные разделы, что, конечно, оправданно. Кроме того, предваряя их рассмотрение, надо сказать том, что в разных изданиях фигурируют различные названия произведений. В частности, «Письмо в редакцию» в книге «Советские птицы» озаглавлено как «Недостатки аксаевского кооператива», а «Ответ из колхоза «Евдокимов» позднее обрел название «Ответ из колхоза Аксая». Однако эти переименования, осуществленные либо автором, либо издателями, составителями после его смерти, не препятствуют верному осмыслению их сути, художественного со держания.
Первое по времени написания эпистолярное произведение «Письмо в редакцию», будучи опубликовано в газете «Ленин ёлу», как отмечается в книге «Избранные произведения»1, вызвало широкий общественный резонанс. В нем А. Магомедов в острой форме критикует недостатки кооперативного магазина села Аксай. Торговая кооперация, созданная на основе сбора средств жителей сельчан, оказалась по существу разворована ее же руководителями.
Фольклорные истоки
Абдулла Магомедов, прозванный в народе «йырав (певец) Абдулла», относится, вместе с Казиявом Али, к числу поэтов 20-30-х годов, в творчестве которых четко проявились традиции народной лирики, устно-поэтического искусства кумыков. Прежде всего следует отметить, что это отразилось в формальных компонентах его поэзии, в частности, в строфичности. Известный дагестанский исследователь З.А. Магомедов отмечает: «Чаще всего строфичность характерна песням-четверостишиям, песням частушечного характера, известным в народе как «кочіол» (авар.), «хабкуб» (дарг.), «сарын» (кум.), «шанба» (лак.), «манияр» (лезг.)»1.
В кумыкском песенном фольклоре особое место принадлежат жанрам са-рынов и такмаков. Если учесть тот факт, что «певец Абдулла» был руководителем ансамбля мужского хора, активным участником народных песенных состязаний, то можно предположить, что им успешно использовалась строфика национальных песенных жанров. Сарынам и такмакам характерна четырехстрочная строфа, с перекрестной рифмой, длина строк которых состоит из семи слогов.
Исследователь кумыкского и дагестанского фольклора, доктор филологических наук, профессор A.M. Аджиев подчеркивает, что сарынам и такмакам присущи особая напевность и мелодичность. В такмаке, определяемом им как «низанье, сцепление», строфы как бы нанизываются друг на друга, тесно связываются в звуковом и содержательном планах, что придает произведениям целостность, законченность1.
Указанные качества, характерные для кумыкской песенной лирики, в частности, сарынам и такмакам, находят яркое выражение в творчестве А. Магомедова. Подавляющее большинство его произведений написано семи-сложником, поэтические строфы состоят из четырех строк, в которых рифмуются обычно вторая и четвертая строки, а первая и третья остаются свободными.
Правомерным представляется суждение З.А. Магомедова, который, размышляя о гармонии мелодии и текста в дагестанском фольклоре, высказывает мысль о распространенности семисложных произведений. «Если мелодия состоит из 7 музыкальных слогов, то под нее, даже независимо от жанровой принадлежности, можно было исполнять все 7-сложные песни»2, - считает названный исследователь. В этой связи совершенно правомерной представляется высказанная И.Х. Асековым следующая мысль: «Опираясь на фольклорный опыт, А. Магомедов добивался музыкальности своего стиха, который часто просится в песню»3
Стихи А. Магомедова, посвященные дооктябрьскому прошлому, эпохе строительства советской власти, колхозной жизни, звучат напевно, мелодично («Уважаемый совхоз Аксая»): Биз сени гьайынгдабыз Миллионлар харж этип, Сююнсюн Совет Союз Йыл бою артып гетип. Мы печемся о тебе, Тратя миллионы, Да возрадуется Советский Союз, С каждым годом увеличивая свое достояние1.
Ввиду того, что примеров из его творчества нами приведено немало, видится целесообразным офаничиться этой цитатой. Мы лишь подчеркнем, что почти треть поэтического наследия исследуемого автора написана подобными четверостишиями; им чаще всего используется семисложник, с перекрестной рифмой. Таким образом, в строфике «певец Абдулла» отдает предпочтение формам традиционным, характерным кумыкской песенной лирике. Использованием стиля и поэтики народных песен, сарынов и такмаков, простотой и доходчивостью языка произведений для широкого круга читателей обуславливается их благозвучность, легкая запоминаемость.
А. Магомедов не офаничивался применением однажды апробированных средств выражения, совершенствовал свое поэтическое мастерство. В поздний период своей литературной деятельности, в 1933-1936-м годах, он пишет десяти, одиннадцати сложные стихи. В частности, «К 15-летию Октябрьской революции», «Киров», «Пятнадцать лет» и др. произведения, посвященные важным событиям государственного масштаба, свидетельствуют о некоторой эволюции строфики его поэзии. Например, восхваляя советский Дагестан («Пятнадцать лет»), он выражается следующим образом: Аргъумакъ атлар йимик юпорюп, Онбеш йыллыкъ юбилейге етдик биз, Алдыбызда кёп сенгерлер бар эди, Олардан аргъып чыгъып оьтдюк биз. Рванувшись как кони-аргамаки, Мы достигли пятнадцатилетнего юбилея. Перед нами было много укреплений-преград, Мы их одолели рывком (словно кони) и продолжили путь1. В этом и ряде других произведений автор оперирует десяти- одиннадцати сложниками, что заключает в себе, как нам представляется, определенный смысл. Если народной песенной лирике присущ семисложник, то одиннадцати-сложник свойственен в большей мере эпической, героической поэзии кумыков. С целью адекватного отражения величественных событий, явлений эпохального масштаба А. Магомедов счел правомерным использование строфики фольклорных героико-исторических песен. Известный дагестанский ученый-фольклорист A.M. Аджиев в этой связи высказывает мысль, способствующую верному истолкованию и тенденций творчества изучаемого нами поэта. Он подчеркивает следующее: «Эпическим песням характерен 11-сложник: он в отличие от короткого 7-сложника, характерного для легких и живых сарынов и такмаков, придает повествованию эпическую размеренность и торжественность»2. Абдулле Магомедову, как, впрочем, и всем современным ему авторам, творчество которых развивалось в русле советской идеологии, важно было найти соответствующие поэтические средства для воспроизведения на должном художественном уровне социалистической нови. Одним из таких средств для «певца Абдуллы» стало использование одиннадцатисложного стиха.
Если прежде, в конце 1920 - начале 1930-х годов, для него излюбленной являлась строфическая организация сарынов и такмаков (семисложник), то в последние годы творческой деятельности он оперирует иными размерами, присущими эпосу, героическим песням. Это придало приподнятость, возвышенность его стихам, дало возможность четче высветить значимость, масштабность достижений первого в мире государства рабочих и крестьян, как это декларировалось официальной пропагандой в пору его жизни и деятельности.
Увлечение А. Магомедова одиннадцатисложными стихами имеет и другой аспект. Поначалу поэт своих стихов не записывал, - во всяком случае так утверждается первыми биографами, исследователями его поэзии (Э. Капиев, А.-В. Сулейманов). Однако в конце 20-х годов он стал посылать свои произведения для публикации в кумыкскую республиканскую газету. Если для устной декламации более подходяща форма сарынов и такмаков с семисложной строфической организацией, которые запоминаются и легко усваиваются, то для письменной литературы ритмика, мелодичность песенных жанров доминирующего значения не имеют. Это было осознано и А. Магомедовым. Переход от традиций устно-поэтических к традициям письменной культуры, наблюдающийся в творчестве старейшего кумыкского поэта 1930-х годов, таким образом, отразился в некоторой степени и в строфике его произведений.
Свидетельством осмысленного использования строфики могут служить и стихи-послания А. Магомедова. Как отмечено нами, исследуемый автор писал ответные стихи на поэтические к нему обращения Казиява Али, А.-В. Сулейманова. Так, если стихи, написанные в его адрес, имели одиннадца-тисложный размер (К. Али), то он отвечал одиннадцатисложником, если писали семисложником (А.-В. Сулейманов), то и он отвечал соответствующим образом. Таким образом, из этих примеров также становится ясно, что строфике им уделялось должное внимание.
